***1***
Зелена, летуча и могуча,
С радугами на крылах широких,
Изумрудная корона кручи,
Свет в конце извилистой дороги,
Огненный цветок у сердца тучи,
Капля пламени из глаз небесных строгих,
Молния, - как меч, - в руках немногих,
Грозный блеск, надежды нежный лучик...
Все видали, как ты в небе круг свершила,
Но кто знает, где крыла сложила
И надолго ль отдохнуть решила?
***2***
Когда земля да с нею воздух
Против воды да с ней огня,
А ночь ведёт полками звёзды
В бой против световойска дня;
Когда на соколов есть стрелы
И сеть на ласточку нашлась;
Когда выходим за пределы
И рады радугу вбить в грязь;
Когда лицо души прелестней,
А надо то и то - во прах,
То лучше б стать мне, пусть не песней,
Так словом на твоих губах...
***3***
От солнца отделился Свет,
Пустился в путь сам по себе.
Так ярого луча стрела
Себя вонзает в зеркала.
И, отражённая назад,
Бьёт в наши глупые глаза.
***4***
От сердца отделился свет
И начал жить сам по себе.
Свет золотой в твоих глазах
Во всех ты видишь зеркалах.
Он совершенно невидим
Тому, кого зовёшь чужим.
Бог с ним, лишь бы свет этих глаз
Раньше, чем нужно не погас...
***5***
Ни жён, ни детей так любить не сумею,
Как молнию звёздную - ей я владею.
Хоть Силой зови, хоть Духовной Женой -
Не лучше ли звать Обладающей Мной?
Пред тучи душою - огня цвет живой.
И жжёт, коль у сердца цветёт моего.
Должно быть, её назначенье такое -
В путь гнать меня и не давать мне покоя.
Должно быть, её золотая забота -
Дать крылья душе моей тяжкой для взлёта.
Посмею ль мечтать, чтоб она мне дела
Не лишь для духовного взлёта крыла?
Вот только со мною она не навеки -
Пусть вечна она, не вечны человеки.
Как через металл, ослепительный ток
Сквозь душу мою в чью-то суть перетёк...
Что ж: так вот - в ночь, днём, ввечеру ль, поутру -
Но с ней я расстанусь, отдам и умру...
***6***
Птица ты, да полёта не нашего:
Крылья мысли у сердца судьбы...
Кто в себе тебя только не нашивал!
С ними всеми тебе схожей быть...
Золотым своим светом окрашивала
Мерзость душ, нашу серую быль...
***7***
Где горы, жара, справа - ночь, солнце - слева,
Есть терем - жильё электрической девы,
Чьё сердце - как птица, глаза - как драконы.
И писаны ей только Ома законы.
В мечты луч вонзает, во сны проникает,
По пальцам двух рук дрожью искр протекает...
Куда ж ты зовёшь и на что ты готова?
Что сделаешь ты из послушного зову?
Нет сил не откликнуться, но нет и веры;
Дождь слёзы роняет на камень, на серый...
***8***
1996г., август.
Ещё под дня невидимой рукой
Удары сердца глухо замирали...
Грозились позабывшие покой
Нам учинить... те самые печали.
Из телевизора похабный лик
Опять возник. Мы все плевались много.
И от еловых лапок да гвоздик,
Как после похорон, мели дорогу.
По площадей булыжным полюсам
Шагай быстрей, гонимая тоскою1
В музеях боль своих душевных травм
Лечи культуры сладостным покоем!
Но в небо посмотри! Ведь там стоит,
Сверкая, электрическая дева!
Из молний сотворён, цветок горит,
К груди её прижатый тёмной, - слева.
Своим всем видом говорит она:
Мол, страны связаны и времена,
Так бесполезно спорить с временами!
Миг молния живёт. Но и вечна.
Взойдёт опять такая же луна,
Да никого не будет прежних - с нами...
****9***
Там, где бьётся души моей цвет забубённый,
Жар гоня остроструйный рекой жизнедня,
Возлежит моё зеркало искрой зелёной,
Защищая меня, отмечая меня.
Оно солнцу златые лучи возвращает,
Отражает на миг лица канувших в сон.
Но одно из всех лиц навсегда оставляет
В глубине своей тайной: знать, избранный он.
Так и быть: обогрею его, приласкаю.
Очень много он может, конечно, и сам.
Научу же его я всему, что я знаю.
Но, боюсь, не снести ему всё, что я дам!
Чтобы в буре хранило его ив покое,
Знаменуя познанье его и права,
Подарю ему зеркало - точно такое -
Лишь бы в руки его никому не давал.
А когда отпадёт от меня научённый,
Станет видно: добиться нельзя ничего;
Расколи моё зеркало молнией чёрной,
Из зелёного - красным сделай его!
***10***
Враскол небесного зерцала,
Сверкающего под лучом,
Стрелою молния упала,
Мир раздирая, грянул гром .
Пыль веретёнами вертится.
Дверь хлопнет - нет пути назад.
И пламенеющая птица
Уже летит к твоим глазам.
Чтобы войти в него хотелось,
Чтоб каждый лист был явен в нём,
Рябина тонкая оделась
Небесным светом, как огнём...
***11***
По небу пролетают грозы лета.
Деревья в сет трагический одеты.
Подобны галочкам с листов тетрадных,
Вдали глотают ветер птицы жадно.
Распространяя тёмно-синий запах,
Крадётся в небе зверь на мягких лапах.
Мне не дано постичь его природу.
Смотрю не на него, смотрю я в воду.
Качается плот жизни подо мною,
Качаются растенья под водою.
Мелькают, как стрижи, рыбёшек стаи,
Подобной солнцу чешуёй сверкая.
Смолк даже тихий голос, говорящий,
О тишине, в душе моей царящей.
До смелых, деловитых, обнаглелых
Сто лет уж нет мне никакого дела...
1997.
***12***
Пламенное отраженье,
раскалённый язычок -
Красный ящер протащился
из зрачка в другой зрачок.
Безответственная сила,
сотрясая небосвод ,
Дивнозавром проскочила
зверомордой на восход.
То, чьё огненное сердце
расцветает не где все,
С глаз моих срывает тряпку
в позолоченной слезе.
И вернуть её на место -
да, вот именно туда -
Всё, что я тебе позволю...
Остальное - никогда...
***13***
Нельзя получить насильно того,
Что с рождения не дано.
Говорят, что нельзя остаться живой,
Если взять да и выйти в окно.
Но это ещё прехор-роший вопрос,
А ответ на него - у Бога.
Все хотят завладеть электричеством гроз,
Тем, чего рукой не потрогать.
И думают - нет никого их умней! -
Только что ж ничего не выходит?
Спросите у неба, воды и камней
О чём-нибудь в этаком роде!
2001.
***14***
За кем грозоптица в наш град прилетела?
Раскинула хвост электрически-белый,
Гром выплеснул града жемчужный горох,
В добычу себе забрала четырёх...
За кем же пустилась ты в путь этот дальний,
Покинув высокий свой терем хрустальный?
Кого отказалась собой осенять,
Кого попыталась вернуть и догнать?
Быть может, махнув тёмной властной рукою,
Послал тебя мир наш наполнить грозою,
Разрушить, что в силах ты, тот, кто теперь
Хозяин тебе - верь тому иль не верь?
А может, тебе был потребен здесь тот,
Кто нежно по перьям твоим проведёт
Ладонью, кому в сине-бронзовом мраке
Ты ляжешь под ноги, подобно собаке?
Теперь в островерхом твоём терему
Кому усидеть? И не место кому?
За кем - в небесах золотые колёса -
Катились глаза твои, словно два солнца?
Лети, грозоптица, разбей мою грусть!
Взглянуть на тебя? Так ослепнуть боюсь...
Такое раз в жизни увидеть случится...
Как хлопают крылья-грома грозоптицы!
Оглохнуть боимся мы в доме своём,
Ладонями крепко мы уши зажмём,
И как над землёй запредельное дышит,
Стараемся, сколько есть сил, не услышать.
На окнах святые начертаны знаки,
Чтоб оберегать крохи нашей отваги.
К земле мчались стрелы калёные - перья,
Согнулись и пали под ветром деревья,
А ветер - пусть он ураганом и был -
Всего лишь одно дуновение крыл.
Разрезали чёрную тучу жестоко
Багряные молнии крыльев широких.
Лилась золотая вода дождевая,
Земле жизнь давая и жизнь отнимая.
Пусть золото добела раскалено,
Но всё же останется златом оно!
Кто златом увенчан в толпе голосящей,
А кто-то увенчан грозой настоящей;
Пусть кто-то живёт, почитаем толпой,
А некто живёт, воспеваем грозой.
Так кто ж господин птицы той неземной?
И что ж не впустил свою птицу в окно?
Не знаю, уж было ль окно то разбитым,
А только оно оставалось закрытым.
Послушай, ответь мне: ну как тебе спится
Под сенью и заревом крыл грозоптицы?
2001.
***15***
Перун - это тот, кто в перьях,
В золотых и алмазных перьях,
В стальных отточенных перьях,
В булатных острейших перьях,
Которые словно стрелы.
Перун - это тот, кто всегда
Терзает подземного змея
В знак победы неба над недрами.
Терзает железным клювом,
Терзает стальными когтями,
Золотыми сжигает глазами.
И не только в образе птицы,
Но и в образе мужа с копьём,
Всадника с копьелучом
Прежде змея он поражал,
Пока под сенью креста
И под именами пророков
Люди его не забыли.
Перун - это тот, кто крылами
Осеняет царя и царицу
Язычески пышных царств
В ярких светлых их теремах.
Он защищает крылами
Того, кто от них родится,
В стенах золотого терема
Иль под зелёным деревом.
Он также собой осеняет
Вооружённых царём.
Над ними его крылья реют,
Когда они в битву идут,
А копья дружины сверкают,
Словно Перуновы молнии..
А когда обуздали гром,
Когда молнии рукотворные
Стали оружьем людей,
То снова волей-неволей,
Напуганы яростной дерзостью
Желающих воевать,
Все вспомнили имя Перуново.
Перун - это тот, чьи числа
Соответствуют странам света,
Это - четыре и восемь,
Крестообразно закручены,
Угловаты громовые знаки.
Перун - это "гром-и-молния",
"Доннерветтер-ли-сакраменто",
Которые освобождают
Воду от власти камней
И душу - от власти грязи
(Посредством огня и воды).
Первый - всю грязь выжигает,
Вторая - просто отмоет.
Перун - это чудо в перьях,
В золотых и жемчужных перьях...
2001.
***16***
У перьев год-два - и похабный вид.
Мономахов венец опушает -
Шапку царскую - соболь. Он молью побит.
А молния не линяет!
Доброй кузнечной работы жаль -
Меч скифский, как кости, истлеет.
Перемелют века и железо, и сталь.
А молния не ржавеет!
Проходят - уходят вдаль племена.
Седеют бороды, косы.
Не стареет молния только одна
И не знает она износа!
***17***
Во мне железа меньше, чем любви.
Магнитом быть я больше не способен.
Цвет ржавчины в разжиженной крови
Для пролетанья молний неудобен.
Мне яблока зубами не ловить.
А мяса хоть зажрись - не станешь злобен
И люто яр... Конец моей особе,
Если железа меньше, чем любви!
Раз боль-змея свилась в моей утробе,
Там птице гроз уже гнезда не вить.
Пусть выбором своим всех удивит!
Магнитом стать я больше не способен -
Гемоглобина меньше, чем любви!
***18***
Стань, сердце-птица, времени частью,
Думай, что время несёт тебя к счастью.
Крылья раскинь по невидимой шири,
Так уж раскинь, словно их все четыре!
Только из тьмы вдруг стрела вылетает,
К ткани тебя временной пригвождает.
Время, по счастью, отнюдь не забор.
Разве не часть ты его с давних пор?
Будет при этой безумной стрельбе
Больно пусть времени, а не тебе!
***19***
Белой иглой в небе кружится луч,
Щупает гладь вод, строй сосен, лбы туч.
Ищет, где кроются в облачной тьме
Беды, опасность без всяких примет,
Не вытворяют ли люди чего,
Нет ли крамолы в сердцах у кого?
Может быть, в самую тайную суть
Хочет он даже ко мне заглянуть...
Только кому захочу - тем даю
В суть заглянуть я и в душу мою!
Шарит по кругу прожекторный луч,
Щупает он строй домов, груды туч.
Шарьте ж да шарьте! Такие дела:
Зря вы искали, а я-то нашла!
Сказано, только не знаю о ком:
С умным утратив, найдёшь с дураком!
***20***
Нет, не булыжник, не огонь -
Свет духа, чёрная свобода,
Она в любое время года
Сияет, ты её не тронь!
Кого люблю, тому дарю,
Ему - и никому другому.
Пусть он чужак, пусть не все дома,
И пусть несёт её в зарю -
Хоть на ту сторону восхода.
Ни слова я не говорю,
А здорово орать охота!
***21***
Страна, населённая стаями
ослепительных огненных птиц -
С глазами сверкающих ангелов,
с несытой душою убийц...
В полёте подобны молниям,
сидя - пожару зари.
Проходи мимо, глядя в землю,
и ни слова не говори.
Там скрыта спящая тайна,
которую ищем и ждём.
Слышишь, как бьётся сердце
в подземном приюте своём?
Так иди же на стук этот тихий,
подобный трепету крыл,
Чтобы выпустить птицу свободы:
она - белая... Не забыл?
***22***
Мир блюдёте безобразный,
Злой обычай всё храните,
Распахните кокон красный
И на свет меня пустите!
Расколовшись, распадётся
Скорлупа (уже пустая),
И ростком душа пробьётся,
Через мраки прорастая.
Слёзы ливней сосчитаю,
Письмена их расшифрую.
Облака страниц листая,
Книгу Молнии прочту я.
Не оглядываясь, выйду,
Не вернусь, но жалко будет,
Что всё в том же вы Аиде,
Смертно близкие мне люди.
Кабы были вы берёзы
Посреди родимых пашен,
Протекли бы мои слёзы
Ручейком под корни ваши.
Кабы были вы каменья -
Хоть черны, а хоть и белы,
Я бы с видом сожаленья
Рядом с вами посидела.
Кабы было наше солнце
Навсегда - для всякой птицы,
Верилось бы, что придётся
К вам однажды возвратиться.
Нету в рассужденьях проку,
И от вас ответа нету...
Раздерите красный кокон,
Душу выпустите к свету!
***23***
Над холмами, под холмами,
Там, где радуга цветёт,
Обитает рядом с нами
Электрический народ.
Контуры фигур, свет в туче
Да прозрачные шары -
То бессильны, то могучи,
То ужасны, то добры.
Мир расширить могут, сузить.
Говорят, что иногда
Строят из лучей-иллюзий
Призрачные города.
Не как мы, они летают,
Плотской нет для них тюрьмы!
Всё-то знают-понимают...
Только тоже, не как мы!
Их судьба - от нас таиться,
Будто бы их свет угас.
Но способны поселиться
Возле нас... и даже в нас!
С электрическим разрядом
Братия привет нам шлёт -
Проживает с ними рядом
Человеческий народ.
Не одних людей владеньем
Бог Земле назначил быть.
Наше общее спасенье -
Нашей общей знак судьбы.
***24***
Как богиня, королева
Потаённых странных лет,
Электрическая дева
Отражается в стекле.
Изморось - убор алмазный,
Зачарованный оклад,
Полускрытый лик прекрасны й,
Злато-"просиничный" плат...
Росчерк солнечного гнева,
След янтарный на луне...
Электрическая дева -
Тонкий контур на стене.
Тает, тает отраженье,
Ореол уже поблёк...
Ведь цветёт всего мгновенье
Нежный огненный цветок.
В чьи-то души, а не в уши
Просочились словеса.
И не в силах обнаружить
Искры ни одной глаза...
***25***
Земной горючей крови родники
С огнём небесным во вражде вовеки.
А между ними в страхе - человеки:
Крестьяне, умники, боевики
Орут в три глотки, бьются в три руки.
Нескоро благостные времена!
Меж небом и землёй - вовсю война.
А слышали, что царства мёртвых царь
На небе ль, на земле ли правил встарь?
Ну как ему там, под землёй, в плену?
Что ж в верхнем мире не сыскал жену?
***26***
После этих подарков - ах этой ошибки! -
На лице твоём больше не видят улыбки.
Как она освещала твой дом и судьбу!
Но о ней с непосильною ношей - забудь.
Сила выпила душу, всю радость забрав.
И куда подевался приветливый нрав?
Ты теперь совершенною молнией станешь...
Сам ты Силе той служишь, её не заставишь.
Что ж, считай её главным наследством своим,
Беспокойного гнать ей - что ветру гнать дым.
Даст она очень много: и власть, и богатство,
Помогает зверей и врагов не бояться,
Но не писаны в небе людей имена,
Быть кому разрешает счастливым она.
Да-а, огрёб ты в сто раз больше, чем попросил!
Что же делать теперь? На здоровье носи!
Будь покорен судьбе, безразличен к себе,
Потому что, по сути, сей дар... не тебе.
А когда передашь его ты - будь свободен...
Но надолго ли? Сразу за этим - уходят.
***27***
Ах, бедная! ПлохИ твои дела -
Природа лишней кости не дала.
Лежишь ты не мертва и не живая.
Чего тебе давали - не взяла,
Уж просто потому, что не могла!
Душа твоя в мир теневой ушла
И там её на части разбирают.
Вот он идёт: как грозной тучи дно,
Лицо его сверкает и темно,
Гнев мировой глядит его глазами.
Цветок он на серебряных горах;
Он - ужас, что танцует на костях,
Когда мир рассыпается во прах.
И свита с ним - гана - кузутики толпами.
Вот от чего седеет голова!
Не так же ль иномирная трава
Бела - не зелена - не видевшая солнца?
Домой, домой - со страшных чёрных гор.
На свет, на свет - из мрачных дыр и нор.
Скорей, скорей - как луч светила скор!
А что ж ты понесёшь, когда в себя вернёшься?
Ей-Богу, лишь бы не про мухомор!
***28***
Когда ярое солнце с печальной луной
Едут по небу на колеснице одной,
Топот этих копыт, громоносных копыт
В ритм земных пара рук вряд ли да воплотит.
И печаль исчезает с земного лица,
Если ровно небесные бьются сердца.
Но когда одного замирающий звук
Затихает или обрывается вдруг...
На небесном покуда стоишь берегу,
Ещё слышится: да, я тебе помогу...
Ты храбрись, не храбрись, а есть повод дрожать:
Знаешь, этой упряжки тебе не сдержать.
***29***
Ты - как воздух, Ты - как Атмосфера,
Ты объемлешь всю землю собою.
Встарь у нас не бывало примера,
Чтобы кто-то поспорил с тобою.
Расстелясь голубым покрывалом,
На огромное ляжешь пространство.
Встарь примера у нас не бывало,
Чтоб восстать на тебя кто старался!
Но ты был и моим достояньем,
Могли видеть-дивиться скитальцы:
Ты в горсти моей жил, как сиянье
Спички, мне согревающей пальцы.
Флаг бы вился, да сломано древко.
Жёг бы взгляд - крепко сомкнуты веки.
В скорлупе твёрдой спишь, заперт крепко.
Только слышали, что не навеки...
***30***
Искра жизни, шар огня,
Догоняющий меня...
Разве убежать смогу ?
Да не зря ли я бегу?
Не уйти, не убежать...
Может, зря огни страшат?
Долго ль страстностью огней
Быть преследуемой мне?
Око ночи, сердце дня,
Искра жизни, шар огня,
Из небесных родников
Мира пламенная кровь,
Не тебя ли нарекли
Главным золотом земли?
***31***
Нет, я не пьян, не безумен, не псих,
Не нуждаюсь в железе побед.
Да, я видел сверкающий Город Других,
Но о нём не скажу тебе.
А ограда его - струн алмазных лес,
Каждая - в землю стрела.
В звёздах и в молниях выше небес
Золотые его купола.
Не шагнуть в город тот ни из дня, ни из тьмы,
А войдя - не вернуться назад.
Кто войдёт в него - те не такие, как мы,
У них не такие глаза.
Можно вникнуть стараться весьма горячо
В голос других, им внимать,
Слышать звон да жужжанье невидимых пчёл,
А смысла не понимать.
Не Бог, не чёрт - вроде нас же самих,
Та же краса, та же жуть.
Видел я электрический Город Других,
Но о нём тебе не скажу...
***32***
Зубоскалы, что нынче с вами?
Вероятно, не очень смешон
Тот дракон с голубыми глазами,
Что Город Других стережёт.
Будь хоть та сторона небосклона,
Будь хоть как есть родимая Русь:
Вот уж города или дракона,
Я не знаю, больше боюсь!
За реками дней, лет мостами
Различимы лишь лица своих.
И дракон с голубыми глазами,
Стерегущий Город Других.
***33***
Это то, что не отсюда.
Дом его - вдали и здесь.
Я ему подобен буду
Не надолго и не весь.
Не оно ль в глазах сверкало -
Злато-алая гроза,
Птицей огненной взлетало
В наши души-небеса?
И, в тебя желая влиться,
Незаметно для людей,
От моей руки струится
Серебром к руке твоей...
Мы пришли кто б знал откуда,
Мы, Бог весть, куда уйдём...
Верно, все мы не отсюда,
Наш не здесь с тобою дом...
***34***
Между кольцами твоими,
Между двух ладоней узких
Пробегает жёлтым светом,
Пролетает серебром
И просверкивает искрой,
Чёрной тьмы вертится шаром
И от рук стремится вихрем
В неизвестное пространство
Что-то, схожее с грозою,
Что-то, что грозою пахнет,
Что-то облачного вида,
Что-то дрожи ощутимой,
Нечто - радужной стрелой.
То ли птиц незримых тени,
То ль неведомые силы,
То ли молнии живые,
То ли кто-б-там-знал-чьи души -
Отражаются от блеска
Драгоценного металла,
Отражаются от сердца,
Посылаются в пространство,
Лишь глазам твоим послушны
Да твоей - своей ли? - воле,
Убегают с глаз твоих.
И никто так не умеет,
И подобного не может,
Для подобного не в силах,
И нигде никто не круче,
И никто не понимает
В этом ровно ничего.
Неужели, неужели
В час, когда глаза погаснут,
Ты уйдёшь под корень Древа
И под землю заберёшь ты
Эти, связанные светом,
Струйновычурные кольца -
С тайной их, с твоею тайной?
Нет, в могилу не уходят
При Сокровищах своих!
***35***
Промеж чёрных светил и светил золотых
Перестрелка идёт лучами.
Есть Город Других - и Город Других,
Мира нет между городами.
Будто знают, что чёрен день, ночь - бела,
О себе возомнили люди.
Не-ет уж, всё это - Других дела,
А люди для них - орудья.
Танец страсти, резня, побед торжество -
Так и между людьми ведётся.
Всем помог? Кроме Искры - себе ничего?
Пусть, как я, дураком зовётся!
Будет то же, что и случалось всегда,
Общая для живых судьбина.
Посмотри: человеческие города,
Как и призрачные, - в руинах.
Кто на этих холмах остаётся сиять,
Кто - со мной - на холмы иные...
Всё равно звездорадугам, где расцветать -
Хоть в любой стороне, хоть в России...
***36***
Позволь мне зло тебя обидеть:
Все скажут, что ты просто псизх.
Но я скажу, что я не видел
С тобою Города Других.
Есть те, кто просит: вслух - не надо.
Есть люди, знавшие ВСЕГДА.
Так пусть же будет мне наградой
Любовь их - не твоя беда!
***37***
Другие не умеют врать, как мы.
Но, как и мы, способны ошибаться.
Им, видно, тоже надо защищаться
От некой электрической чумы.
А это значит - с нами пообщаться,
Иллюзий золотой песок намыв,
Ибо душа с рукой мясной тюрьмы
В том превзойдёт эфирные умы,
Что не свершат они, хоть и решатся.
Вот почему под их защитой мы,
Доколе будут в нас они нуждаться.
Их, вроде, всё же стоит опасаться.
Им - нашей дури. Долы да холмы
Загадить - нам раз плюнуть постараться.
Особенного что? От древней тьмы
И люди людям - волки, а не братцы!
***38***
Два - в одном.
Одно - вдвоём.
Может - птица со цветком.
Может - девка с мужиком.
Не Вода ли с Ветерком?
Вдруг да - Право с Леваком?
Солнце с Месяцем - на небе.
В твоей горсти - света шар.
Молния? Звезда7 Бог? Небыль?
Может, чья Жива Душа?
***39***
Этот Другой любит жить с людьми,
Их водить по местам пустынным.
В нём есть то, что свойственно всем, кого ни возьми,-
Хоть женщинам, хоть мужчинам.
Догадайтесь-ка сами, кто переведёт
Его птицемолнийное имя?
Только вот почему он с людьми живёт? -
Не ужился, видать, со своими.
Зря внушает, что неземные огни
Вот за тою горой, уже рядом!
Люди такие - веди их, гони,
А устанут, осядут и сядут.
Покровитель иной под защиту возьмёт
Отчаявшихся и уставших.
За Другого волнуетесь зря - он найдёт,
Кого гнать и вести будет дальше:
По горам, по долам, где горит тьма окрест,
Где дорога солима слезами.
Может быть, и ему так жить надоест -
Рядом с нами уснёт под холмами?
Вы себе представляете - в куче земли
Почивает горящее солнце?
Поспокойней Другие чтоб нас упасли,
Если он ненароком проснётся!
***40***
Как воинственный ветер, проворен.
Как невеста, прекрасен и золот.
Словно ворон над кладбищем чёрен.
Стар, как мир. Как весна, вечно молод.
Беспощаден и грозен, как пламя.
Свойский, словно я сам в своей коже.
Он давно обретается с нами.
Может, нам ещё чем-то поможет.
Он нас любит, насколько умеет.
Он считает, что делает лучше.
Столько лет дело с нами имея,
Иссушил, истощил наши души...
***41***
- Что, голову свою мне подари?
- Сегодня ввечеру увидишь мой подарок,
Он загорится, как костёр зари,
И, не тусклей зари, он будет ярок.
Против сиянья этого огня -
Дух, слово, сила - что тебе поможет?
Огонь и краше, и страшней меня,
Его вина - сильней, цена - дороже.
Цветком моя распустится гроза,
Огнём с небес её прольются реки.
И, заглянув не мне, а ей в глаза,
Как бы, родимый, не ослеп навеки!
***42***
Ни Веры, ни Народа - но других:
Другого Корня и другого Взгляда.
Так нас они не держат за своих.
А мы довольны, будто так и надо!
Плевок нам - за дела наши награда,
Хоть мы и создали богатства их.
Построена высокая ограда
От всех, кто Корня, Взгляда ли - других.
Не знаю, чем мы хуже остальных.
Опять, небось, эпоха виновата?
Они для нашего все схожи брата!
Другого Корня мы, другого Взгляда -
Другой Народ и с Верою других?
***43***
Кто б что ни болтал, что б ни заявлял -
Путь в разную степь стай людских.
Мы тоже - Другие. И наша земля
Для кого-то - Город Других.
Май - октябрь 2010.