Жаклин : другие произведения.

Золушка с приданым

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Своей версии сказки о Золушке не писал только ленивый. И все же меня это не пугает - напишу и я. Когда-нибудь. И будет это детектив... Пока вывешена лишь первая глава. Но мне на самом деле нравится эта задумка, и когда-нибудь я ее непременно "добью". И героиня нравится очень. Вот только лень "победю".
   Все герои и события вымышлены. Всего этого не было, не
   происходит и произойти не может.
   Разве что в страшной сказке,
   рассказанной на ночь.
  
  
  Как-то я проморгала момент, когда она закрепилась в доме. Упустила тот, самый важный миг между фразами: "Познакомься, Тами, это Нинон" (смущенная улыбка пришелицы, глазки в пол) и "Мы решили пожениться" (улыбка победная).
  Пожениться? Что значит - пожениться?
  Она будет жить в нашем доме? Трогать мамины вещи? Перекладывать их с места место?
  - Я против! - объявила я в детской уверенности, что мое мнение что-то значит.
  - Тами, дочка, решение принято и не обсуждается.
  Так Нинон воцарилась в доме.
  - Что это?
  - Ремонт, - мило улыбнулась дама приятная во всех отношениях. - Поменяем обои. И вообще все.
  Обои? Мамины обои?
  - Нет.
  - Да, - Нинон улыбалась сладко-сладко. - С этими обоями больше жить нельзя! Это ужас, а не обои. Ужасно пошло.
  - Будет так как сказала м... мама, - отрезал отец.
  - М... мама? Эта гюрза в шифоне? - изумилась я.
  Это было чересчур. Я думала, что чересчур. Но это было лишь началом.
  - Ты будешь называть Нину Анатольевну мамой, - заявил этот ненормальный - мой армянский корень, папаша.
  - Так будет правильнее, - бархатно поддакнула Нинон.
  А я, дура, заржала. Сперва фыркнула, потом зажала рот руками, убежала под лестницу и уж там дала себе волю. Я колотила кулачками по дереву и сучила ногами в драных кроссовках, с прелестным щенячьим апломбом полагая, что все будет по-моему... что я самая умная... самая главная... Дура. По-олная идиотка.
  
  До того момента с претендентками на папочкин кошелек я расправлялась с полпинка. А было их - не перечесть. Вера, Лариса, Екатерина Акимовна... Впрочем, я плохо считала - двоечница, балованная папина дочка, переходившая из класса в класс за "оргвзнос в фонд школы". А, была еще эта - совершенно чокнутая. Как там ее... Наташа. О, Таша-Таша! Как она хотела мне понравиться! Ездила со мной в Питер на концерт "Ленинграда", водила меня в тату-салон - именно она меня отвела туда в первый раз. Спасибо ей, кстати, - хотя отец меня потом крепко взгрел. Я с удовольствием покурила предложенной ею травки, а потом с легким сердцем заложила ее родителю. Наташа удивленно вытаращила на меня глаза, а даже не отвела взгляда. Да, вот такая я подлая. Не буду врать, что я собой горжусь, - чем там гордиться? Подлая, гадкая, эгоистичная. Я была несносной, да что несносной! - мерзкой, отвратительной девчонкой. Балованной малолетней сукой, как сказала однажды фотомодель Вера. Веру даже закладывать не пришлось: отец услышал ругательства сам и лично вышвырнул вуствудовские Верины чемоданы из окна второго этажа. Веру мне было даже жалко, после того, как я с ней обошлась, "сука" - это было слишком мягко. Хотя вряд ли ей стоило учить таким словам двенадцатилетнюю девочку. Бедную сиротку, растущую без матери.
  Не скажу, что этикету меня не учили, - учили. Пока я не обнаружила, что училка положила глаз на папу. Мне не было стыдно, я даже гордилась тем, как ловко с ними расправляюсь.
  Их, желающих было много и вздорным папиным характером их было не запугать. Желчный, злой, нелюдимый, мстительный... Ну, да у нас это семейное. Но уж больно лакомый кусочек прилагался. Конечно, ни одна его не любила: я видела охотниц насквозь. И Нинель с ее виолончельным голосом раскусила в момент. Но это не помогло...
  Раньше я выкидывала, что хотела - отец только весело смеялся. Мы одной породы.
  Наверное, он не был очень хорошим человеком. Но иначе с чего бы он тогда стал таким богатым? Никаких родственников-аристократов у нас не наблюдалась, все выгрыз сам.
  
  Я аж поперхнулась.
  - Смеешься? Даже не рассчитывай.
  - Даже не рассчитывай на наследство!
  Он меня достал. Он меня достал - этот старикашка. Мой армянский корень, мой отец.
  Нинон отточено улыбалась из-за его плеча - победно и белозубо.
  Хорошая дочь должна промолчать и отправиться драить кастрюли. Видимо, я была неправильной Золушкой - да и Золушка ли я вообще? Я покидала вещи в рюкзак и со словами: "Ноги моей здесь больше не будет!" хлопнула входной дверью. Показалось, что недостаточно громко, вернулась и грохнула снова - так что выпал кусок витража на первом этаже. Впрочем, он был треснутым - я же и разбила пару лет тому назад, кому еще?
  Не стоит меня жалеть. Я уехала не в Урюпинск.
  Я уехала в Италию. Деньги на первое время у меня были. Помокла в Венеции, потусовалась в Милане, но осела в Риме, городе-празднике, где всегда солнце и хорошее настроение. Больше никаких страданий! Живу ярко и солнечно. Работала спасателем на пляже. Все было классно. А потом деньги кончились, я заработала цистит и стало фигово. Папуля слово сдержал и не прислал ни копейки, хотя знал, где я. Тонкой натуре пришлось бы погано, но я же папина дочка - толстокожая, наглая, грубая. Пуленепробиваемая. Все, за что меня ругали, мне пригодилось. Я не пропала. Не спилась, не пошла по рукам и не стала наркоманкой. Я даже не принесла в подоле. Папа мог бы мной гордиться - если после зомбирования Нинон ему в голову пришла бы такая причуда. Спала на скамейке, воровала, полыхала температурой, сморкаясь в старые газеты - у меня, пятнадцать лет в буквальном смысле евшей с золотых тарелок, не было денег даже на бумажные платки. Но это было даже прикольно - в смысле опыта. Все туфта, когда тебе восемнадцать, а здоровья - как у призовой лошади. Все же предыдущие восемнадцать лет я хорошо питалась и принимала витамины. Я классно похудела, а загорела - о, мужики сворачивали шеи. "Белла, белла!"
  
  В Риме. Именно там меня настигли слухи, что отец женился на какой-то красотке. Надо думать, на Нинон. Вряд ли она его отпустила. Удачи, папа. Поздравляю. Я послала им открытку с пошлыми голубками. Специально выбрала самую сладкую, самую отвратительную открытку, усыпанную блестками, пачкающим руки. От подобной безвкусицы утонченную Нинон должно было перекосить. Теперь-то меня точно вычеркнут из завещания.
  Внезапно я поняла, что мне трудно дышать - видимо, осточертела эта гребаная Италия, - сколько можно торчать в этой дыре? Я снялась с места и ломанулась в Лондон... Через пять лет вернулась в Рим, нашла письмо от Кары. Наша экономка - этническая итальянка, редкая красавица с редкими передними зубами.
  "Кара, я понимаю, что тебе трудно, что тебе кажется, что ты его никогда не простишь. Но он умирает. Мне никто не верит, но это она его травит".
  Так-с...
  Я посмотрела на дату - письмо пришло полгода назад. Черт, черт, черт.
  "И не вздумай вернуться!", - сказал папа? Нет уж, к черту, я вернусь. И мало им не покажется.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"