---------------------------------------
Алексей Жаров.
книга третья
Черноголовка 1999.
------------------------------------------
E-mail: zharov@ficp.ac.ru
WWW: http://www.ficp.ac.ru/~zharov
ICQ#: 13475739
-----------------------------------------
А. Ж А Р О В
С Т И Х И
КНИГА ТРЕТЬЯ
"СЕТЧАТКУ СУМРАК СВЕСИЛ НА ПИДЖАК..."
В. ТРОХИМЕЦ
"ТЫ - В КАЖДОЙ ТОЧКЕ
ЭТОЙ ЗРИМОСТИ !.."
Г. АЙГИ
* 1988-1989 *
-----------------------------------------------------------------
= Приближение =
В. Хлебникову
Хорезмское царство.
Тысячелетним оком свисать над бездною!
В ресницах верблюда
Одногорбой песчинкой
Узнать запах ветра
И отражение неба
На выпуклом фарфоре
Глазного яблока.
Глазурью задыхаясь,
Как птенец в прутьях гнезда,
Звать на помощь
И молить о еще одной попытке
Жить сначала!
О, дети, только вы
Со счастливым блаженством,
Как отражением волн на лице,
Можете заворожено пересыпать
Песок сквозь пальцы...
Люблю тебя, солнце,
Зимующее в кварце
Рассеянным блеском
Мечты и надежды!
Я - куст, шарахающийся вдогонку ветру,
Как тень самолета,
Изнывающая в каждой точке своей пустоты.
Переселись, душа, в губчатую симфонию сирени
Где плакать белыми тычинками
В прозрачную звонь дождя.
Так моряк рыдает на палубе,
Когда земля, являясь на горизонте,
Разнимает море и небо,
Как нож листы новой книги...
Сила приближения...
Глаза не выносят сокращения
Метрической перспективы
И ты закрываешь их,
Окутываясь красным туманом,
Сгорая в холодных языках пламени
сновидений...
26.10.88
= Пробуждение =
В. Хлебникову
Королек лучистого света.
Синь звезды, прозябающей в проруби.
Грусть мертвого рыбьего глаза,
Одиноко смотрящего вверх.
Первенец большой медведицы,
Сосущий звездный сосок.
Скамья в заросшем саду
Вздыхает глупым сорнякам
О минутах подслушанного счастья.
Небо
Непричесанное,
Взлохмаченное кометами,
Щекою легло на четыре стороны света,
Время раскручивает
Спираль млечного пути.
Туманности, как цветы,
Распускаются
На черном опрокинутом подносе ночи.
Яблоки глухо,
Как удары сердца,
Падают в саду.
Небо пахнет пряным
Сливовым ароматом.
Разбуженной пчелой
Начинается утро.
Крупной дрожью росы
Покрыла изморозь зеленые поля,
Как смеженные веки,
Просыпающейся земли...
27.10.88
* * *
Желтые мочки кленов -
Листья - усохшие уши слонов,
На дороге подслушивают
Далекие шаги...
И словно подсказка из-за туч,
Выпорхнула стая лимонниц -
Солнечный луч !
И сразу вздохнули лужи.
И морщась от ветра,
Надули паруса неба,
В творческом изнеможении,
Колыхаясь в ладонях земли.
Отражение прохожих,
Купаясь в небе луж,
Комически-надменно
Задирает носы...
А на деле
Все спешат,
Не поднимая голов.
Хочется хрюкнуть и надерзить
Очумелым рожам
О овалах
Старинных фамильных рам воды!
После дождя, по инерции,
Люди еще долго летают по небу,
Чтобы шлепнуться потом
На просохший асфальт
И как ни в чем не бывало,
Заспешить по делам !
А была лишь, сказка -
Тайна перепутья слов
И распуганных мыслей -
Любопытных придворных
Памяти человека
Просто ожидающего автобус...
1.11.88
= Слушая орган =
Ты любишь органа играющий гам?
Как причитанья всевышнего!
Нельзя из души разбросать по слогам
Музыку эту - все выжжено!
И сколько укора у средней трубы!
И даже спокойствие тонкой
Вытянет тело в созвучье струны,
Дождем барабаня в тазы перепонок...
И бритвой отточенной нотной косы,
Когда в зной уснешь от кузнечиков...
Души располовиненные абрикосы
Лошади поедают, звеня уздечками...
5.11.88
= Море морское =
Море морское,
Тщетно избив
Скалы лапами волн,
Молча, с тоскою
Уходит в залив,
Проклиная мол.
Медузы - биосердца,
Младенцы живых узлов,
Повязанных на глаза воды,
Начинают жить с конца
Мертвых основ
Рожденья живой среды.
В ясли креветок двурогих
Не заплывали коньки-горбунки.
Рыба-пила уже очень многих
Перепилила в куски
От тоски.
Смертельно мрамореют кораллы
От известкованья души.
Створками хлопают маленькие чинодралы -
Донное скотство глуши!
Антропогенный залив,
Качества марок стали,
Заливается за воротник
Морскими звездами...
8.11.88
* * *
Зима жестикулирует морозом,
Поблекший зрак луны в хмелю...
Пластинки льда
На тонких поворотах
Изящно вклеены
В кривую
Колею.
Искусство оставаться в забытьи
И наспех, как вот это, не рождаться
Природе вечность завела часы.
А нам -
Лишь крик
Под ветра кулаком.
А завтра - все сначала
Или
Тебя, как ходики,
Уже
Остановили...
19.11.88
= Диптих =
( два склона горы,
вершина - в облаках.)
1.
Что круче осенних мелодий,
Когда мелодичен ты весь напролет
И день разноцветьем вокруг хороводит,
И входит, как эхо, в тебя напролом?
Когда б не пролил ты уста по дорогам
И бледность в холодные сумерки сна,
Сумел бы разжать эти пальцы мелодий
И голову вынуть из пасти созвездия льва.
Суметь повторить и, как факел, отбросить
Ушей не ловящую сетку - слова
И долго, как утро в гардинных торосах,
Как, скляночный свет в голубых городах купороса,
Живьем колобродить,
Пугаясь, как осень,
Гоняться по белым за ней островам...
Беззвучный снегопад
2.
Проспекты блюют снегопадом,
На липы налипли полипы из шуб.
Кромсало зари, тошнотворная падаль
Валила густою чернилью из труб.
Обузились вены, пульсируют толпы,
Из окон горит нескончаемый свет.
Дурацкие шапки, ермолки, салопы,
Как рыбы, застряли в замерзшей Москве.
Возница в дугу бахромой оторочен,
От инея стрелки разлапились вдрызг.
Щепится трамвайной линии росчерк
На голозубые отблески брызг.
Как будто за дверью полуприкрытой
От ужаса вздернуты чьи-то глаза.
Но снегом заносятся грани сердито
И тонут в пейзаж очертанья моста...
20.11.88
= Утро =
Вечер опускает ресницы
И встает на цыплячьи ноги ночь.
В брюхе леса - пугливые птицы,
Мечутся - им не помочь.
Корабельные сосны в обнимку за плечи,
Как матросы, раскачивают скрипучую песню,
А за кормой зубчатого горизонта
Светится в синеве плавучая звезда.
Крик петуха золотой стрелой
Пролетает в сумеречной тишине,
Пронзает красное сердце зари...
Утро.
Нет сил.
27.11.88
= Реминисценция военных сборов =
В немом бреду бунтующа,
Лишь лошадь, тяжело по сну скользя,
Ко мне на ложе морду ложит
И хрипло дышит на меня.
Кто видел ноздри-парашюты
Над грудой неподвижных мышц,
Тот не скривится, не прошутит
Над удлиненностью разумных лиц.
Копыто в небо бесконечности,
На голубой не ставь хрусталь !
Всегда его чуть больше жаль,
Чем бренные твои конечности.
В окаменелых свадебных садах
Белесых занавесок захолустье...
И больше одинокой грусти,
Чем тайны в сказанных словах.
И ночи черный снеговик
В холодном мраморном саду
Уж заблудился и забыл
Захлопнуть за собой
Калитки черную дыру...
По оторопь-скрещенью палиц
В петлицах
На рекомендованном сукне зеленом
Мне кажется,
Что это божьи пальцы
Сегодня запрещают петь влюбленным!
Под властью цинкового гроба
Такая пропасть разверзлась!
Рука прикручивает хобот -
Сегодня - лишь противогаз...
А мы смотрели в оба
Стеклышка,
Тоска об искуплении
Монетами серебряными
Выкатывалась из открытых глаз...
А в год тигренка я б родился дохленьким!
Есть что-то от слона у каждого из нас.
7.12.88
= Зимний вечер =
Распаутиненная боль
Попала в звездный бредень.
Сегодня я себе - король,
Вчера ж я только бредил.
Иль я чего-то бередил
И блюдцами звенел в буфете.
И вытащил, и перебил
Их всех на меркнущем паркете...
Осколки вечеру блестят
Так немигающе, так странно!
Как жадные глаза бессильно мстят
И ненависть уходит в пласт песчаный.
И в обессиненную даль
Царапаются звезды вышек.
О битый огоньков хрусталь
Так ранятся
Ладони
Книжек...
7.12.88
* * *
В холодильнике зимнем
Заморожена всякая всячина:
Неба синяя дыня,
Солнца нежная поросячина!
Отруби кошек
В пакетиках наста,
В сумках прохожих -
Утиные ласты.
Напластование сна и дремоты,
Как гололед на людские заботы.
Синие льдышки глаз ребятишек -
Рыбок-плотвичек кулечек подмышкой.
Слабый рабочий под сильною мухой.
Может у точки заехали в ухо ?
Все заморожено впрок для кого-то.
Небо широкое - бога икота.
И на полати лежебок-тротуаров
Втиснулся в черном неузнанный траур.
9.12.88
= Жорж - хорош! =
Жорж,
Покоритель стихий,
Рыцарь варварства юга,
Тут нацарапал нежданно стихи.
Все удивились : хи-хи ! -
Ловкости жоржева трюка.
- Жорж толстокож,
как отъявленный морж! -
Хором кричали моржата.
- Вот так хорош!
На себя не похож ! -
Боцман басил бородатый.
- Строчки - не курочки,
век не снесут ни яичка! -
Присовокупили чумички.
Мрачно взглянул осьминог
Из изумрудной пучины.
- Как же ты мог !?
И завращал тут же выпученными
Зрачками,
Как вылупленными личинками...
Жорж устыдился
И красный, как рак,
Ползал по палубе раком.
И отмывая ее от лирических врак,
Проклял, что в это пустился,
Как сентиментальный дурак!
( среди дураков со смыслом. )
9.12.88
* * *
Москва, люблю тебя какой-то болью !
Как к человечеству всему,
Сквозной занозою-любовью
И таю нежностью,
Лепешкою кровьей под дождем...
Как мы в тебе живем !?
Чахоточные дети,
В твоем корыте
Играемся средь перхоти снегов.
О, дай мне силы на рассвете
Почувствовать
Беспочвенность
Твоих шагов !
Москва, проклятая Москва,
И нежная...
Зачем я это знаю !?
Трамвая скрежет
И из-под колес
Такие ослепительные
Хризантемы вырастают !
К цветам ты этим руки не тяни,
Чтоб не оставить пальцы на полозьях.
Высоковольтные натянутые дни
В индустриальном впаяны морозе...
Сквозь снега четкие штрихи
Я вижу, что ты, как лекарство,
Закапываешь в нос мои стихи!
Пилюли горькие мытарства.
Москва, усни, не ври!
Живая серая шалунья...
И зарубцуются, как раны, фонари
И светофоры - желтым гноем улиц.
Летай во сне, царуй!
Луны форель в начесах страха...
Лишь только не сдирай кору
Со старых ветл Измайловского парка !
12.12.88
= Молоко =
Как же так? Коровы поят
Всю страну
Молоком своим коровьим.
Отлученные от матки,
Мы порой не сознаем,
Что оно предназначалось
Лишь любимому телку.
Мы, навлекшие любовь
На себя слепого зверя,
Что внушаем в темноте
В две усталые луны
Глаз коровьих отчужденных ?
Может быть искала шкура
Руки ласковые наши ?
В умном нежном гамаке
Спит кормящая корова.
Только палки ног торчат
Сквозь веревочные сети.
Да соски в ячейках этих
Слишком розовы, горят...
Нам укачивать не трудно
Эти ноги над землей.
Защекоченная телка
Только жмурится от счастья
И любовь то белой пеной,
То укушенной гиеной
Из подойника поет...
Уж телок родной забыт.
Или он уже забит ?
Стал родным народ двуногий,
Что как пьесу в две руки,
Исполняет из коровы
Две струи белее облака,
Две искрящие дуги...
15.12.88
= Осеннее поле =
Тычет осень граблями садов,
Облетевших в северное небо.
Грибников, как тучи с городов,
Нагоняет ветер.
Лысые холмы по-стариковски
Из-под кустистых нерасчесанных бровей
Рассматривают легкие повозки
Очетырехколесивших людей.
А бор, как боров, суетясь у плахи,
Безумно топчет листья под собой,
Как грязные исподние рубахи,
И причащается, не мучаясь виной.
И поле, до бесчувственности одряхлев,
Взморщиненное плугами людей,
Похоже на открытый хлев,
А вороны - на лошадей.
А листья - пони пегие
Катаются, скрываясь, по меже.
Болонкою затасканной, элегией
Накрапывает дождик по душе.
17.12.88
= Довыступался =
Живодерню страшную узрев,
Из кармана скепсис драный вынул.
Позабыв тут же умереть,
Он сердчишко на чердак закинул.
Медлил, хрюкал и смердил,
Полностью увяз в корыте,
Всех давно победил
Со счетом дважды два четыре.
Рысаком снежок взбивая,
Лупит ноздрями пространство
Голова его тупая.
Окромя коровьих сухожилий,
Что, как сука, подло, насовсем зажилил,
Он зажился в стойле пегаса,
Подтирая всю фекальность таза
Щеточкой усов и псовой мордой,
От ворот и до ворот мордоворот
Насупляя гордо-твердо.
Маршеобразно выступал,
Лавинообразно довыступался,
Зараза !
Хоть бы сдох лепешкой паранойи!
Пар над гноем,
Пар над гноем...
25. 1 2. 88
= Бледное утро =
Бледное утро.
Как будто
Снег на обоях.
Сонные метлы, аракчеевы спят.
Чепчики, лбы, караваи,
Тяжко вздыхает квашня.
Не заподозрили утро трамваи
И на полозьях сидит тишина.
Курит дымком канализационных колодцев.
Ранний пешеход из тумана в туман,
Как лайнер без управления в облаках.
Вот его, как змея яйцо, заглатывает метро.
Странствия в пищеводе городском,
Как утренние сто грамм после похмелья.
Цветы в горшках сделают физзарядку
И уставятся в окно на целый день.
Не покажется ли что-нибудь цветастое ?
Но лишь рахитичные бутончики окурков
Дотлевают на снегу...
Тепло губ срывает с них ветер
И по-своему их докуривает.
Меж домов, гулко, как в резонаторе,
Лает собака,
Распутывая вслух свои ночные кошмары.
Дома-камертоны подстраиваются
И монотонно гудят.
И наконец первый автомобиль
Сосредоточенно рыча,
Когтями царапается в окна.
Но устав, куда-то отступает.
Тогда начинает идти снег.
Собака умолкает и прячется.
Слышится только крепдешиновое шуршание снега.
Это зима шершавым языком слизывает слезы.
Но они безудержно катятся по теплым щекам стекл
Нет, это не радость.
31.12.88
= Шестидесятница =
Пожилая девочка
Из июльской полночи.
Засушенной мимозы
Растертая пыльца в руке.
Сложенные крылья бабочки.
Шнурками удавившаяся тень.
Никчемное созданьице,
Шестидесятница.
Ах, черный махаон моргающий!
Значкистка ГТО, разрядница.
А в жизни - не того...
Все неурядицы...
Дрожь взятой перекладины
В годах вибрирует,
То в голосе, то в мимике, а гадины
Ей аплодируют...
По сцене спичкой чиркнули -
Горит сердешная...
А в молодости циркули
Накручивала бешено.
Проекты грандиозные
Вычерчивала тушью так старательно.
Такие силуэты грациозные
В тумане лет карательных...
Пылайте поздним гневом - углями
И выжигайте в сердце жалость!
Но только не трясите буклями -
Страшнее нет, чем ваша просто старость!
6.1.89
= Весна =
Весна какая будет ?
Покатит бубен
Льдинок поединок.
Начинка улиц тронется в ручьи,
Как шоколад сквозь пальцы, горячи.
И будни, словно белка в колесе,
Закрутятся, грызя орешки
Талые проплешин.
И черные отверстия скворешен
Дыхнут парком в грибные небеса -
Опенок плесневелый
В кадке голубой воды.
И кошки, отряхая лапы,
Рванут по лужам на авось.
Весенних улиц в язвах луж
Коснется некий стетоскоп.
Он неуклюж -
Проткнет насквозь
Зимой натертые мозоли
От лыж коньков и от неволи,
И от невольных полуслов,
С ушастых сшедшие станков...
А мир каков?
Как выструганный ножик,
Войдет он в сердце,
Как в ломоть
Ржаного хлеба...
11.1.89
= Графоманы - детям =
Музыка, сосунчик, моргуша,
Коклюши, калоши, корюшка,
Индюшка, куличик, ленивчик,
Малявка, колечко и ключик.
Клетчатый, личный, качельки,
Сочельник, клеенчатый капюшон.
В конюшне канючит коняшка,
Топтыжка в берложке ночует.
Белужка в речушке кочует,
Не много, шутя, озорует.
В речонке полощет ручонки
Мальчишка - болтун, шалунишка.
В капустке, закладкою в книжке,
Засела хрустящая белая кочерыжка,
И хнычут, что сложены в кадке,
Огурчики - толсты и сладки.
Шмат сальца,
Слюнявые, сальные пальцы
Облизаны скользким, капризным,
Языческим ловким и длинным,
В коллизии ротика заплененным,
Полоскою пухлою к нёбу.
Каминные угольки в пуповине
Блестящего взгляда...
Мурлычет котишка за пазухой печки.
Овечки себе завивают колечки.
Амебы себе облапошат микроба.
Бараны
Бубнят себе под нос
Романсы и стансы.
Гурманы
Себе приправляют туманы.
Акации
Очень дурманят в половине двенадцатого...
И скрипка - колесный велосипед
В слезах куролесит
И симулирует сипло
Симфонии Листа.
А челесты коллимируют
Гланды и спазмы.
А раки членистоногие
Членики клещиц своих
Расправляют для драки.
А звезды в небе устроили читки
С болотцев внимают им робко
Дошкольное племя - улитки.
Молодые зеленые жабы,
Как медяки, ядовито окислились,
Слезливо рыдают.
Медянки
В себе ни кровинки не чуя,
В норе, словно в кринке молочной, ночуют
И если у ночи
Заворот звездных кишок не случился,
То значит - не зря я сегодня молился!
14.1.89
* * *
"Ночь морозная.
Тих покой перекрестка..."
С.А.Есенин
(Из поэмы "черный человек")
В лапах белого медведя
Куклой розовой - зима.
Коготь в целлулоиде насквозь -
Это колющий мороз.
Серым шарфом подворотен
Подноготная дворов удавлена.
Прохожие перешагивают через
Этот труп,
У которого улыбка, белый иней
На синеющих губах.
А сложенные руки перекрестка
Держат свечку
Единственного фонаря...
13.1.89
= Икра =
Подоконник поехал гулять
Вкусом санок, алюминиевой ложкой.
По-столовски капризно стучать
И качать в нетерпении ножкой.
Сосну спятили в полутьме,
Взялись за руки, колкая хвоя.
Укололись в полу-зиме
И приветствовали, оцепенев, ее стоя
А в колодце вода поползла.
Стенки скользкие нагло мухлюют.
Мухоморы в лесу
Забивали козла.
И забили его вхолостую!..
Лось, облепленный медью листвы, -
Статуэтка от минлегпрома,
На рогах нес костыль -
Свирепела рекламная свора!
И брусникой пуляя в экран,
Дети ели пирог новогодний.
А в экран не влезала икра,
Что метали спецы по пародиям.
18.1.89
= Реалии =
1.
День на спице
Вяжущей старухи
Застонал вискозной нитью.
Утро так раскаяньем томится!
Из-под белой простыни
черные струйки веток
вытекли и запеклись
На бледной щеке неба.
Воробьев отраженье,
как опрокинутый детский сервиз,
в лужах.
Фонарь ослепший.
В ночи - мы все под его веком
набухшим и зеленым
Клюем носами
корм сновидений.
2.
Расклеванный полдень -
Клестом раздобытая шишка.
Молочный экран
Пропадание звука
приемлет.
О, кто эту землю
включит
В список
телепрограмм
По всем нашим просьбам
Для повторения в воскресенье?
Люди -
Магнитофонные кассеты
С записью партитуры бога
Для мирового оркестра
И метели сопрано.
Хватит стучать по крышке рояля
Толстой палкой ругани
Магазинных очередей !
Вытащите колбасу из ушей
Вашего телефона-автомата!
И наберите дополнительный код
Города пустоты ваших душ!
Снимите трубку
Знака вопроса.
Пусть троеточие
Воронками авиабомб
Ответит вам
В коротких гудках...
3.
Плюньте на лобовое стекло,
разотрите
И вглядитесь в черный круп лошади -
Лужи, раздавленной слепой губою протектора
Вы видите: темнеет рано...
Темнеет рана улицы
на заскорузлом асфальте -
Подошве человека,
закопанного вниз головой
В невозможность дозвониться
Из телефона, доломанного
молодыми прожектёрами улиц,
От холода вытянувших ноги
пешеходных дорожек
Вдоль каменных гробов
тлеющих люстр.
Завяжите глаза
Панораме убегающих фонарей,
Текущих каплями
По водосточному чреву ночи...
Луна с выбитыми зубами
Смеется,
Неся заплечный рюкзак звездной пыли.
Пока не вывалит ею
В черные мозги пьянице,
Выгребающему счастье
растопыренными пальцами
из груды жирных окурков
В подворотне, безымянного для него, дома
В его ботинках
Хлюпает вода последнего потопа...
Аминь!
22.1.89
= Алиби =
Б. Гребенщикову
У меня растопырены пальцы на правой ноге !
Кто говорит, что я лгу ?
Я могу скакать на левой ноге.
Кто говорит, что я лгу ?
Я могу смотреть правым глазом;
Но это не всё !
Душа моя, как печёнка,
Но где-то в левом боку...
Кто говорит, что я лгу ?
Но это не всё !
От вчера осталась только дыра
И я не кричу туда "ура!",
Потому лишь, что не могу, -
Кто может сказать, что я лгу ?
И я не сотрясаю безусловность вечности
Своим голосом комара во тьме.
Но как маяки в море,
Плавают мои конечности
В темноте.
Кто может сказать, что мы - здесь ?
Я надену свитер полосатый, как шлагбаум.
И меня железнодорожные власти
Наклонят к земле.
И я козырну шоферам:
- Постой! Ты уже куришь лет сто!
Но ты еще не слег в морг.
И я не знаю, как это ты смог!
И я надену железное алиби
Браслетом холодным на вспухшие мозги.
И я прошу тебя - только не лги !
24.1.89
= Милицейская погодка =
Из-под ноги дождя
Обдали брызги бампер локтя.
Такая милицейская погодка
Свистит, стекло когтя !
Возьмусь за переносицу руля,
Но далеко за полдень не заеду.
Как шкуры, брошены прибитые поля
На плечи смуглокожей Геи.
На ливне, как на полотне,
На стеклах - лишние зигзаги.
Он прибежал, он налетел.
Чтоб только воды рисовали !
Подмышку взял мольберт
кирпичных зданий,
Чтоб исписаться, как Флобер,
и просто - куртизанить.
Поднялось тесто городского ора.
И дым с галерки понесло -
То фалды черные
кусали дирижера
И заставляли бешено играть,
назло !
Скрипичный гроб,
а крыша - крышка.
Веревки бельевые воют,
Как будто ветер водит
По ним смычком
неслышно.
А простынь, надувая паруса,
Уводит дом
Из гавани дворовой.
Ведут издалека
цветастые трусы
С противником условным
долгие переговоры.
А воробьи,
Как комья грязи,
Взлетев из-под ревущего "зилка",
Над всем на время обмирают.
И как силки, прозрачны облака...
1.2.89
= Сюрпьеса =
Ария чинопочитания
На два голоса.
Первый голос - ослиный,
Второй - грозный вой осиный.
Действие происходит в теплушке. (?)
- Поручик Забойнов!
Вы опять обслюнявили лошадиный мундштук !?
Терпеть не могу ваши выходки !
Пойдите вон !
Поручик кланяется и выходит.
Слышна резня...
Труп поручика проносят за окнами.
Генерал Выгребалов
Ковыряется тросточкой в навозе.
Его лорнет
Болтается по заблеванному мундиру.
Он пьян. Ему неймется...
Впрочем, он тоже выходит вон.
Слышно радостное ржание лошади.
Входит конюх.
- господа, дайте денег !
Я тоже хочу быть пьяным !
Некая спина
Обнаруживает себя движением,
Оборачивается.
На лице двигается пучок рыжих усов.
Медленная,
Как рассвет,
Занимается улыбка.
И наконец, краска подлости
Заливает все лицо...
Звонкая отрыжка
Звучит, как пощечина,
В сумеречной тишине.
Лицо хочет сказать
И поэтому слышится рев взлетающего самолета.
И вот, бас паровозного котла
Осыпает иголки с ближайшей сосны.
А в воздухе намечаются слова:
- Отродье, мать твою!
Опять у тебя кобыла по полю шляется!
Марш ловить! Зад обдеру!
Конюх, наматывая сопли на рукав,
Выходит.
Тополь трепещет.
Сердечки листьев облепили забор.
Входит денщик,
Ковыряясь бревнышком в зубах.
Туман ползет из реки в пойму.
Слышны вопли конюха
И хлопанье крыльев.
Это черная ворона усаживается на ворота
Они скрипят.
На скрип выбегает курица.
Но тут же попадает под телегу,
Которую ведет мужик
С бородой и фингалом.
Горлышко здоровенной бутыли
Торчит из охапки сена на возу.
Еще каблук и толстая ляжка
Дергаются в телеге.
Ворона кричит "карр!"
И улетает.
Мужик обращается к рыжеусому:
- Ваше сковородие,
Прикажите поручику Забойнову
Не разлагаться в чистом поле!
Просим вас всем селом !
- Молчать ! ! !
Гремит бас.
Слышится удар, лязг зубов.
И мужик валится
На теплую еще землю.
Вдалеке,
Махнув хвостом,
Уходит вглубь красноперая рыба солнца.
Звезды, как прыщи, выскакивают на небе.
Луна, омолаживаясь, выходит павой.
Крякнув,
Рыжеусый господин поднимается на крыльцо.
Занавес
3.2.88
***********************************************************
А. Ж а р о в
Л у н н ы й ц и к л
В. Трохимцу
************************************************************
= Утро =
Изнанка серебряного снега -
Мех утреннего зверя.
Слюна по улице течет,
Проталин десны
Снег жевать устали.
И дирижабли облаков,
Поджав под брюхо когти,
Плывут.
Прохожий
В рыхлом воздухе утра,
Как субмарина,
Движется в нейтральных водах.
В картину эту
Капля сорвалась,
Упала с кисточки
Или клубок собак из подворотни
Выкатился на белый снег?
Танцуют вороны на нем
Профессорски-вальяжно
И раскрывают крылья,
Словно снять пиджак хотят,
Но улетают, стесняясь.
И только мышцы ветра
Стягивают стороны горизонта,
Как резаную рану...
Нет, это небо вечно !
Вот так: свет, облака и утро...
4.2.89
* * *
Сереют глаза, словно мыши.
И день зацепился за крышу
Соседнего дома.
Случайно,
Но день, словно парус,
Раздутый на много часов.
Дебелы его карабеллы,
На мели его каравеллы
Успели уже налететь.
Сломанный паровозик утра
В детских руках...
И тракт продутый, как веки сухие
Под утро подуют стихи.
Как венчальные бубны
Раскроются губы
Для звука.
Старуха кефиром,
Как челюстью новой,
Заместо трамвая
Прозвенит в квартале.
* * *
Весна. Ядовитая полночь.
Колодец из плесени бликов.
Знакома
Стена посеревшего дома.
Тюлениха-ночь
На слабом картавом снегу.
Месяц отбитым осколком
Вонзился ей в бок.
Облизанный снег.
4.2.89.
= Весенний этюд =
На земле флакончикам цветов
Долго пахнуть парфюмерным ахом.
Наставительная гулкость валунов
В мостовую вложена с размаха.
И тугих пионов пояса,
Декольте горячечного ветра,
Лоскуты мелодий на ветвях
Для гобоя и зурны рассвета.
Тучи моют рыла в кадке,
В пятачках восход запечатлен.
Красная суровость Ганимеда -
Высший для материи закон.
Строгость сосен, выросших впритирку
Зубочистка, для оскала выси.
Прыгают кристаллики в пробирке -
Сердце щупает основы жизни.
Как горошек из пакетика зеленый,
Сыпятся слова из губ влюбленных.
Вечер, как ребенок, зацелован.
Головенки фонарей яйцеголовых
Тушат чувств сырую кошку в мраке.
И луна разбрасывает франки...
5.2.89
* * *
Если бы я притворился лимоном,
Желтым окурком в кислых лиманах,
Я бы плавал, как лунная шкурка
В лужах вонючих и пьяных.
Лился б рассвет тонкорунной пряжей.
Словно детеныш, что еще не облизан,
Свет бы скользил по капризным карнизам
В рухляди города сонная рыба
Молча сосала бы грудь стеарина.
Лунный омлет, словно мед, расфасован.
Лунный секрет - обмедненное слово.
Звездная вша под наркозом весны.
Улицы шлак, переулки тесны.
Месяц двурог, как разломленный бублик.
В черный кисель его окунули.
Он до сих пор не размяк, но обуглился.
И центрифугой разбросаны улицы.
Город - как взболтанный едкий напиток,
Что приготовлен поспешно для пыток.
Пятки дикарь обжигает на плитке.
Как раскрываются мидии створки,
Так зажигаются газовые конфорки.
Пористой ночи запахи ковки,
Словно сгоревший пирог из духовки.
Гексагональная шуба созвездий -
Карстовый остов пещерного кальция.
Полночь - взведенный курок,
А на нем тишины осторожные пальцы...
5.2.89
- Соната -
"А соната слышна
Едва-едва... "
("машина времени")
Сон дайте !
Сон нате !
Соната.
Сон в руку,
Сон в ухо.
Снимайте !
Соната коснется
Костного мозга.
Кусками кустиста
По воле флейтиста,
Но сон в ней цветистый!
И унисон, как газон.
Душистый табак -
Патефон ночи...
Санта соната
Иглою мне душу точит.
Светляки и напильник кузнечика
Наполняют несветильник вечера.
Скомканная бумажка
В сердце шуршит.
Бедняжка - ни души.
Не души!..
Тишь лишь...
Ночь,
Как рыба меченосец,
Мечется, носится,
Метится, мочится,
Ночится...
Оторванная голова...
А соната слышна
едва-едва...
17.2.89
- Аборт - труба! -
Зело кум козел.
Лезет телок в котел сам.
Масса тела - тьма сала.
А кум умыкнул кумыс, сука!
Трубит ропот: топор рубит!
Не рубь, а рубин, не бур, а ал, бурен.
Удав мук: куда куму в аду?
Ищи, ты, тыщи !
Не пойман - не вор, а не ровен - на помойку!..
26.2.89
= Вечерний город =
Прилизаны тени вечерней рукой,
В колодец ушастая ночь заглянула.
Ужасная полночь на загривке зимы
На полном скаку прикорнула.
Заколотый к ужину белый телец
Оснеженным брюхом бульвара
Валялся, садовых не зная колец,
На дне котелка-тротуара.
Разметчица колкой ушицы снегов
Искристыми пятками шла за трамваем.
Тромбозные толпы, как жилы воров,
Из гастрономической плоти
Ночь с мясом, смеясь, вырывала.
Календула вечера ампулой снов
О розовый свод разбивалась.
Компьютерный голод в электрический шов
Реклама, спеша, зашивала.
Подъезды в ознобе ушного и чуткого слуха
Бутылка, скрипя, прокатилась...
И с полным отчаяньем в бешенстве муха
В сухой паутине забилась.
А дымчатый пудель прошел по Москве,
Всем веки прикрыл до рассвета.
И долго болтаться прижженной тоске
На ниточке лунного света...
26.2.89
* * *
Снег весны, как прикус взгляда,
Примус солнечный прочищен.
Ешьте, птицы, на халяву !
Червячки - такая пища !
Курице везет украдкой -
Там жучок забыл проснуться
И зеленой проституткой
Гусеница лежит на грядке.
Много грязных корневищ
Черноземом упиваются,
Баклажан - давнишний овощ
Безнадежно разлагается.
Как вещицы по весне
Косметичны и банальны !
Как в сыром порочном сне,
Понимаемом буквально.
В перебранках нет разбору !
Сыплю землю на тетрадки -
Пусть стихи из мук и сору
Прорастают в беспорядке!
1.3.89
* * *
Растелешенный кузнечик весны
В теплых брыкался лучах.
Первый подснежник на горках лесных,
Юный красавец, стыдливо курчав.
Прелые мхи, как мехи раздувают.
Тонких пилюль воздушные струи.
Это оказия запахов почта,
Словно конверты, цветы раскрывает.
Перемудрен этот запах подснежный
И раскупорен природой небрежно.
Люди вдыхают и тают,
Но львятся.
На босу ногу чувство примерив,
Робко вздыхают.
А вся планета кругла, как живот,
Живородяща и круглолица.
И на ней добрая мудро живет
Многососковая чудо-волчица.
3.3.89
* * *
Новый день не пропит.
Задраены люки в проулке,
А пар, пропитанный скверной,
Проливается в авоську воздушного клана.
Замок на клетке сорван, волосы по дорогам
Волоком в осень за ноги приволокли.
Упирался, клинился отрубью
В колеях измочаленных.
С грозной прорвою рубаха скончалася.
Вылезло звездное небо курить,
Винтики сосен из неба вышурупив.
Отлегло от земли расстояние,
Как от груди оторвали оскомину счастья.
С бечевкой плачевно ходил сумасброд.
Искавши сучок, напоролся на дот.
И долго на ветках болталось в крови
Огромное небо дырявой любви.
Наморщатся утром стога,
Когда им пастуший рожок
Виноватой слезою истает.
И выдут стада с белой пеной у губ.
В зеленой тужурке поля заклевещут.
И вынув из клюва слова соловья,
Одна неизбежная жизнь затрепещет.
И серая бедность улюлюканья вслед
В поэтовых ноздрях заносчиво вздрогнет.
И ляпсусом в корень измученных вый
В капитолии разноречья
Об амфору жахнет унылые мозги!
И тушу вычеканя на эпителии лба,
За волосы взяв клеветнический помысел,
Сиреневой жабой уходящего дня
Примется за свой чудовищный промысел !
4.3.89
= Баллада о рассеянном склерозе =
Козе подумалось о розе...
И слюнки застывали на морозе.
Роззарий был не разорен,
Что, разумеется, позор
Для коз.
Тому причина, видимо, склероз...
И как-то раз
Один известный разгильдяй
Задумал учинить разнос,
Раз на лицо такой расклад.
Он разубрал себя
Огромным разводным ключом
И заключил, что это в самый раз,
Для этих незатейливых проказ.
Однако же продолжимьте про коз.
Итак, как показалося козе,
Раз что разит, то наконец и поразит
Как выразился некий паразит.
Коза козе, вообще-то, рознь.
Но козни разве не одни ?
Разбойник, докурив "казбек",
Взял, кажется, большой разбег...
А дальше - в памяти провал.
Коза боднула наповал...
5.3.89
Диптих
Городской сакральный
1.
Умрут цветы
Под мизинцем смерти,
Их крошка-бутончик, как впалая грудь,
Усохнет,
Как дохлая шкурка мышки.
И не на что будет натягивать кожу.
Барабаны, ведь, зазвучат хрипло,
Как бы больные гриппом.
Роса, как водянка,
На крупе холодной лошади
Выпадет ядовитой испариной.
Окалина ночи
Отсыпется штукатуркой бликами.
До утра цветы утрясать будут
В ямы различные потрясения,
Как виноделы,
Заквасят ромашку взъерошенную
До предела.
Пока лепестки не полезут
В несомкнутые шторы,
Как лезвия в тело...
Их можно состричь,
Как можно сострить,
Состроить рожу невозможную.
Тогда из кожуха автомобиля
Вылезут руки
И задушат обалдевшего шофера,
Рефлекторно жмущего на тормоза
С удивлением в расширенных глазах.
И все тугоухие попадут под колеса.
Останутся одни сандалии
Цвета сандалового дерева,
В изобилии где-то
Дико растущего.
Бамбук
Тоже годен для удара по пяткам,
Когда по пятам гонится
Ошпаренный кипятком.
Коммунальные квартиру
Кумулятивного действия
Процветают за садовым кольцом.
Садовые ножницы
Выгодно отличает острота.
Плодовая кожица
Лопается, как мороз на губах.
Все звонкое, как челядь
На лестничной клетке, -
Ногтем по стиральной доске
Сверху вниз
И лицом о бетон ниц!..
2.
Кварталы картавы в гортани утра.
Китовый ус антенн качает ветер.
И телевизоры барахлят
Дружно и сумасшедше.
Будильники ревут в хлевах
Голодною скотиной.
Время непричесанное
Присутствует на циферблате
Невыспавшейся домохозяйкой.
Шлепанцы клацают,
Как рамы перезаряжаемых автоматов.
И, наконец, ругань
Из точек и тире
Длинной очередью рикошетится
В панельных домах.
Взрываются бомбы дверей
На пружинах подъездов.
Как чека, вылетает из них
Прохожий на тротуар -
Ксерокопию плана градостроителя
В роговых очках с толстыми стеклами
И с тростью с набалдашником,
Как останкинская телебашня...
Я на седьмом небе от счастья !
8.3.89
* * *
Владимир шапкой Мономаха
Брошен оземь по холмам.
Мы, два холопа, не без страха
Проходим старорусский храм.
Пусть мостовая в синих лужах,
Глаза там, словно битое стекло,
Российской болью надрезают душу
Под звон литых колоколов.
Незамутненность святотатством
И небо средней полосы
В них, как мазок озерной краски,
Разбавлен в капельке росы.
За что дурила нас судьба,
Плевали орды половецкие ?
В мертвецкой спешка и ходьба
И не забыты Соловецкие...
И в этот синий непокой
Заря кровавая запустит руки.
В них протекли рекой
Нечеловеческие муки.
В них безымянное клеймо,
Простуженная память рода,
Глубинки странный охламон,
Распятая, в слезах, природа.
Дубленых кож суровое богатство.
Лен и пенька, и мед, и зверобой.
О, барство, в чине государства,
Натершее до рези купола собой !
И крепостные стены - тугодумы.
И мысли - голуби в охапке.
Без денег толстобрюхи толстосумы.
Не уж-то все - в каракулевой шапке ?
10.3.89
= Уход =
Глаза умерших детей
Разотру по бумаге.
Это - стихи.
С горящих люстр
Капает мед.
Это - свет.
Тянется лапой подъемный кран,
Задрать подбородок статуе.
Это - культ.
С губ яблони
Капает пена.
Весна.
Открытое окно
Тепло солнца на веках
Белая лошадь
Лист
Точка
Ничто
14.3.89
= Тринадцать =
В.Горбатому
Жуткий город
Застывших окон
Желтой мыслью
На скальпе,
Как бликом,
Застыл.
Я корабликом плыл.
Обгоняли меня кораблищи.
Их теперь
пойди поищи!
Эх, товарищи !
В щи ?
В тумане царапает якорем
Черную душу берега
Горящий Кронштадт.
Бьются, как чайки, матросы,
Полосатые альбатросы
В зубах
Охотничьего пса,
Как вермишель
В кровавом соусе заката !
Покаты плечи набережной,
Буграми
ходят
волны.
И черные тучи,
как трюфели,
Нанизаны на шпиль...
Бьет колокол,
Как клок серебряных волос,
Бьющих в стекло.
На циферблате - five o'сlock,
А балтика шумит,
Как кровь отравленная ядом.
Натраленная рыба -
С растрелянными арба
Гремит по мостовой.
А лица дым глотают,
Глаза их так пусты,
Как дула,
У винтовок.
И мерзнут на губах слова.
И мерзкие проклятия
Бегут
по винтовым
ущельям
вверх.
На крыше кто-то поднял
Черный флаг.
А кости
С него упали
вниз
На тротуар...
И кожаные люди,
как рука в перчатке,
По переулкам подползают
к горлу.
Мы - цирюльники революции !
На марше зарубцуемся шрамом.
Расходись !
Марш !
Кошмары !
Голь, нагни наган !
Револьверсия - кровавый вернисаж !
Сажа, сажа...
Ужас всажу !
Город - силуэт
горящего судна.
Режут, несут бессудно.
На счетах щелкает Челкаш.
Ты, челку черную так напомажь !
На помощь - площадь -
В нефти плот.
Горящий синий сероводород...
Ночь,
тьма,
водоворот.
И из ворот
за шиворот
об тумбу...
И звон глухой бездумный.
Дует норд.
Народ
Отсталеварив, отгорнячив,
Ребенка - революцию занянчил.
Ухаб. Бах! У-у
Ба-бах! Ха! Баб
- ах !?
- ха-ха-ха !
Крах - харк !
17.3.89
= Вот типы! =
Непонятно мое отношение к миру
Молвил слон, стоя в квартире.
Уши мои прилипли к потолку,
Зубы я положил на полку.
Сколько сам с собой не толкуй,
В этом не будет толку !
Глазунья в полной желтухе,
Вода в крану ржой объелась.
Незадумчивый вылет синкопов
Из окопов: ку-ка-ре-ку !
Я на посту !
Проходи, свой !
Люблю своих, в бога душу!
Шуры-муры и треск в заборе,
За бортом копошится тварь.
- Скипидарь! Слесарь шестого разряда!
- Хочу вычесть ноль из вас!
- Валяйте, падаль трагическая!
- Замурую! Замордую, товаришч!
- Укушу кишку!
- Тише! Видишь, на балконе человек
на луне повесился!
Прокусил резко хризантему резцом и - на дно!
- Молодец, шкура! Лихач на поворотах!
Ап-чхи! Синий деготь ему под глаз в один прием!
- Калу кулак!
- Мозжи в сиреневую вывеску с голубыми глазами!
- Я долго жевал ваш имаж!
- Жасмин накрыл пижамой
и на седьмое небо в одних подштанниках!
- Гриб берегу!
- Я сидел на бережку
и мне стрекоза залетела в нос.
С тех пор я не выговаривай "н-н"...
- Голову уволок !
- Ария для унитаза с оркестром.
- Как он туда попал ?
- Консерваторы в консерватории !
19.5.59
* * *
В лиловом сумраке проснулся я один,
Дышала ночь на стекла влажно.
Но было все не важно
И в зацеплении гардин качалася луна...
И грифельная серость
Плескалась в гранях
Тугого, напряженного стекла.
В хрустальной пепельнице
Табак дремал и тлел
Последней искрой, словно закрывал глаза...
Еще, аквариум зеленое мочало вылепил
Мышцами жаберными рыб,
Густел зеленой тиной, словно сад в грозу
Набухший.
Качался дым, сквозь пальцы проходя.
Его манило, где открытое окно
Раскрыло душу сада.
Букашка мокрая ползла вверх
По облупленной белой раме,
Как капля по бледной щеке.
А внизу
Блестящий муравей, как оруженосец
В лакированных сапожках,
Бегал, приказывал и рвал травинки клещицами,
Как кровельные гвозди.
Земля гола и желтое плечо открыто
Влажному поцелую ветра.
Выкошенная трава сочнела и стыдилась,
Неряшливо лежа в охапках.
На мокрых жердях распускались цветы -
Золотые и голубые лишаи.
А дерево, в сотый раз промытое,
Хмурилось и чернело.
У нас на глазах природа переливает жизнь
Из стакана в стакан.
Они, соприкасаясь, чуть позванивают.
Или это тяжелые капли падают
С широких яблоневых листьев ?
Небо бежит.
Взгляд, как ножка циркуля, ищет в нем опору,
Чтобы описать круг солнца.
Но вдруг опрокидывает ведро с желтой краской
Все вспыхивает.
И сразу высыхают ступени,
Как будто облизанные, пересохшие губы.
Из-под крыши вылетает воробей
С колокольчиком в клюве.
Ему наперерез уже катятся
Бубны других звуков.
Лопается стеклянный шар.
Рождение минуты, рождение часа,
Дня, жизни, земли, вселенной...
Серебристая рыбешка
Трепыхается на крючке вечности...
Тонкий луч, ось вращения.
Прямая непознаваема!
Душа - мешок с гвоздями,
Обломками прямых.
Глаза - опоры взглядам.
Зрачок - жерло потухшего вулкана.
Застывшая лава грусти, трещины.
Солнце и человеческое противостояние
Электрическая лампочка разума.
Скрещение прямых...
20.3.89
= Вариации на тему =
Павлин с зеленым хвостом
Взлетел на ветку.
Май.
Зеленая лошадь гложет
Молодые побеги.
Дует ветерок.
Краски замешаны
На свежем огуречном
Соке.
Мякоть листьев
В солнечных брешах.
"красные рыбки".
Матис.
Цвет жизни.
Жизнь цвета.
21.3.89
= Двое =
Два человека одновременно
Сказали одинаково:
- Тайна - на кончике пера !
Это были писатель и убийца.
Один хотел убить тайну,
Другой - сделать тайну из убийства.
Но жизнь показала,
Что ни то ни другое невозможно.
Для одного
Явное стало его тайной,
А тайна другого
Стала явной для остальных.
Это бегство от детства.
Один побежал внутрь,
А другой - наружу.
Я бы не хотел,
Чтобы они встретились на перекрестке...
22.5. 89
= Коротко о разном =
Негром в белой панаме
Заткнули канал им. Москвы
В ванной...
Сириус упал
И больно ударил Насера по голове.
В Кижах нашли грибы
И полезли в кузов
Полуторки с поллитрой.
Китайцы сидели на яйцах
И писали иероглифы.
А страус поднял голову
И они клюнули.
Кулек из-под конфет
Не заменит кружку к пиву.
А заедать будем селедкой!
Подняли пьяного,
А он улыбнулся честной улыбкой правдолюбца.
Курил опиум и отвечал:
- А по чем я знаю!
Сифон в магазине был алюминиевый
И кассирша всегда прятала в нем мелочь.
Любил трудиться и пить,
Но часто путал эти понятия.
Краткость - сестра милосердия ! -
Сказал писатель
И пошел в поликлинику лечить зубы.
В кинохронике показали хроника
И киномеханик запил.
Стою под стрелой и думаю:
Если влезу - убьют,
Значит - не прислоняться !
7.4.89
= Происхождение жизни =
А.Платонову
Спиноза был умен.
Он брал пилу
И долго отпиливал
Лишнюю ногу.
Считать умел до трех, как черт !
И тренировал свою память счетом.
Когда он говорил "один",
Все внутри него содрогалось
От счастливого начала.
"один" был для него
Упоительной напряженной работой.
Весь в поту
Он говорил "один"
И закрывал глаза,
Но они, как качели,
Сделав оборот,
Снова выкатывались...
Он был лупоглазый,
Но смышленый малый !
Его все любили
За его страсть к познанию
И когда он познал "один",
Стало ясно,
Что его уже никому не догнать...
Он титанически работал над "одним".
Он улыбался детской улыбкой гения.
В его чистых глазах
Была непобедимая прозорливость.
К вечеру
Усилием воли
Он говорил "два"...
Это было космическим потрясением !
Сонные петухи
Падали замертво с шестков.
Курицы
Стремглав бросались высиживать яйца.
Прохожие уползали в кусты
Отлежаться
И от напряжения
Жрали землю
Мерно и неспеша,
Чувствуя её освежающую холодность...
Луна, горбясь старухой,
Переползала небо.
Тучнели тучи...
Звездочеты
В иступлении грызли линзы,
Глодали астрономические журналы
Духовный голод
Иссушил пространства...
Лоси лежали
И сухими шкурками языков
Шелестели по ребрам.
Древесность
Была единственной формой
Существования живого.
Под утро,
Когда зеленый свет
Потек в пустое брюхо природы,
Он прошептал "три"...
Это решило все.
Это было исходом.
Ты можешь быть мертвым,
Но ты услышишь легкий ветерок !
Не было ничего.
Была тишина.
Была лишь одна уверенность
В единственной амебе,
Лишь в том,
Что она дергалась.
И капала вода
Рядом
С уступа.
Было утро.
В воздухе висел бесплотный
Духовный иероглиф уверенности...
Но природа знала о нем.
И этого было достаточно.
Впереди гряла жизнь...
29.4.89
= Знакомое =
Г.Айги
Мне также это все знакомо,
Как и тебе !
Не спрашивай -
Откуда это оба знаем:
То голуби
Похожи в городах.
Пусть разный выбран
Мрамор,
Но черви дождевые
Бледнеют одинаково
Под произвольным взглядом,
Помадным росчерком
Едины !
И мокрый детский неуютный
Сандалий,
Забытый в спешке под дождем,
Довольно все напоминает !..
2.5.89
= Сонет стеклодувный =
Там заря, откушав яблок,
Изморозившись нутром,
Зарумянилась и набок
Навалилась с алым ртом.
Каблучок луной начистив,
Словно вывихнув "ситро",
Как троянский конь отчизну
Забрюхатил на потом.
Пал суровый дантов отжиг,
Залоснилась перетяжка
И залилась тьмой зола.
А на небе, лопнув кожей,
Как сирени нараспашку,
Налились глаза вола.
13.5.89
= Соль на боку лошади =
Отдавлена лапа у белого дня,
Хромает в халате
Ослепнувший полдень.
И солнце лютует
На мягком асфальте.
И воздух змеится,
Как водорослиные кущи.
Нельзя посягнуть
На нагретый бетон,
Обрюзгший кирпич
Без одышки краснеет.
И плавится воздух,
Как сало в жаровне.
Губами запекшимися
Песок исцелован.
На пляже - тела,
Словно штормом
Из зелени плотной
Морской изумрудной пучины
Отвергнуты.
А небо, высунув
Иссиня-бледный язык,
Усталыми веками
Бриз нагоняет...
9.6.89
* А. ЖАРОВ * СТИХИ * КНИГА ТРЕТЬЯ *
---------------------------------------
Алексей Жаров.
Черноголовка 1999.
------------------------------------------
E-mail: zharov@ficp.ac.ru
WWW: http://www.ficp.ac.ru/~zharov
ICQ#: 13475739
-----------------------------------------