--------------------------------------------------
АЛЕКСЕЙ ЖАРОВ
СТИХОТВОРЕНИЯ
ИЗБРАННОЕ
книга четвертая
- 1989 -
--------------------------------------------
E-mail: zharov@ficp.ac.ru
WWW: http://www.ficp.ac.ru/~zharov
ICQ#: 13475739
--------------------------------------------
= Соль на боку лошади =
Отдавлена лапа
У белого дня,
Хромает в халате
Ослепнувший полдень
И солнце лютует
На мягком асфальте,
И воздух змеится,
Как водорослиные кущи.
Нельзя посягнуть
На нагретый бетон,
Обрюзгший кирпич
Без одышки краснеет
И плавится воздух,
Как сало в жаровне.
Губами запекшимися
Песок исцелован.
На пляже - тела,
Словно штормом
Из зелени плотной
Морской изумрудной пучины
Отвергнуты...
А небо,
Высунув иссиня-бледный
Язык,
Усталыми веками
Бриз нагоняет...
= Какни! Как - никак ? =
В
Лапуху дух упал,
А пахан нахапал !
Он мертв, стремно!
Револьвер !
Юн, а гада догоню!
Я царь пока - кооперация!
Я - рахит втихаря!
Мы морг громим!
Шик! Украл лар - кукиш!
Сияет себе, бестия!
Вот чем мечтав,
Лажу ужал!
Шиллинг - гниль лишь !
Фейсом о сейф!..
Не летишь - хлоп! А положителен !..
Не глист, но гнилист нигилист !
13. 6. 89
= тешусь - сюжет ! =
Воз указов! -
Кати навоза кузава - и так!
Теперь - трепет !
Я с лун осунулся!
Рондо -
Народ - донор...
Идеология: я и гол, но - идея !
Ищи клопа на полке, ищи !
Липу купил ! -
С десерта трясет !
Досааф - фаса-ад ! -
Ай! - кричи и чиркай !
Кирилл - лирик...
Бубним еще - нимбу б !..
15. 6. 89
* * *
Небо ахнет синью жесткой,
Словно жестью синей
И известкой...
От натуги мел раскрошен
Мелко,
Словно окалина алюминия
За блестящим крылом
Самолета.
Опутано небо под вечер
Цепями,
Как купол ампирный.
А солнце,
Как вывихнув ногу,
Садится в траву
Понемногу.
И можно зажечь
В оркестровых спортзалах,
Где вместо колец
Подвешены люстры
Без свечного сала.
И шустро
Горят электрические попугаи,
За голову вкрученные и веселые...
А публика рыжей лисицей
Под бледным электричеством
Как будто греется,
Во всяком случае,
Нежится.
А рановато !
Еще, словно сушки,
Не раскушены главные фаты !
В оркестровой яме, как в ванне,
Пиликают скрипицы, как половицы
В квартире вовсю коммунальной!
А дирижер свои крылья сложил,
И победоносно оправой очков
Осеняет первые ряды
С пионерами в галстуках,
Как усами в красном вине.
А после
Всех встретит
Сурово бровастое небо
И каждому руку пожмет
Своим холодом,
Немым, как кубики льда
В фужере искристого фонарями вечера
Свежеет ветер
В беспечальи рощ.
С 3еленой краской расставаясь,
Сереют в сумерках аллеи,
Словно волки,
С горящими желто фонарями.
А ночь обугленной головешкой
Будет тлеть до утра,
Дурманя головы травами Ганга...
Далекие звезды -
Как пепел на черной пепельнице, -
Сгорели навсегда,
Лишь нитка света нас соединяет
С тем, что уже нет.
И вечер, словно банки на изгороди,
Пуст и завершен !
И только жук жужжит
В пустой консервной банке...
Уж сельди съели,
А его - за что ?
17. 6. 89
= Ор терпит тип ретро ? =
Слали - дятел, летя, делал-с...
Затинул унитаз...
А луняты - вытянули !
Мера - гарем !
Таращат: тоща рать !
О! Лети, тело !
Я и гол - 0'кэй! - экология ! -
И лес съели...
0 ! Небо - особенно !
Марс - срам,
А Гея - Ега !
Путь туп -
Туго могут !
Дорог огород.
Акул из лука -
Сок вкось !
Тянет речь чертенят !
19. 6. 89
= Есмь - позолотой =
Позолоченное счастье
Ныло в солнечных ветвях,
Без опаски конь споткнулся
На прибрежных валунах.
Худо-бедно, - вышло судно,
Вышла шхуна,
Вышла шумно.
Плеск ронялся над толпою,
Свистнув полою трубою,
Судно двинулось назад.
И канаты, пирс ужалив,
Тихомирились ужами.
Не в зачет пошли
Им встречи.
Вопли
Радостные
Топли,
Словно якори во мху,
И менялись губ овалы,
Что от камня.
Словно " мало ! "
По воде кричат взахлеб.
Поцелуев звонких галька
Опускалася на дно...
/19.6.89/
= облака =
Плывут облака.
О, бока! О, плывут!
О, антоновские яблоки
На блюде с голубой каемочкой!
Ой, как майка, белы!
Макай в молоко,
Комкай, и в небо?
О, плывут !
Как статуи в Вавилоне
О, модерн ради драмы!
Демон - не моден.
0, верлибра белиберда,
Ты бела, либо быт дебел.
О, пастушески прочная пряжа,
Кочевая слюна облаков.
О, верблюда эпохальное стремя,
Ты тихо в небе,
Пронзенным лучом,
Как над газом светлые локоны!
Ты - вчерне небесная корова,
Не расписанная ваза,
0, обоженная солнцем белая глина,
Ты беглянка!
Но - рыхлая,
И лежишь...
/21.6.89/
* * *
Лес - не шурин,
Но шуршит он.
И от одури июня
Листья матовые в дебрях
Партизански истомленны -
Забрались бы и под земли,
Но она не просветленна.
Про запас медали-блики
Ловят лапой лапухи,
И жуки блестят, как лики,
Темной скорбью меднолики
И пергаментно сухи.
Мох - отшельник, каждой ночью,
Чуть светясь из-под корней,
Побрататься хочет очень
С звездной порослью огней.
Нет печали в кронах черных,
Только гнев, как нефть из скважин.
И стволы, ударив хором,
Заливают в небо сажу...
22. 6. 89
* * *
Закат стряхивал пепел серости
На ландшафт.
И в углу
Затушил папиросу солнца.
Бога разбудили.
Он спал в деревянных
Тяжелых римских сандалиях
И насвистывал ноздрей
Вальс цветов.
Из носа его торчал мундштук/
Куда он сразу сунул папиросу
И затянулся.
Подлетели, фальшиво хлопая
Игрушечными пластмассовыми крыльями,
Херувимы.
Он остро взглянул из-под кустистой брови
На лопочущего, как больной Карлсон,
Прилетевший за лекарствами,
Вожака.
И понял, что на елисейских полях
Выпала пудовая роса.
И уже рота бездельников
С полиэтиленовыми мешочками
Копошились над полями.
За ночь у них
Повырастали маленькие рожки
И они стали кощунственно напоминать
Белых чертенят.
По пузатой капусте ползали гусеницы
И жертвоприносили себя синицам.
Все радовалось и перерождалось.
Лопались пузатые розовые херувимы
И из них сыпались опилки,
Так что было уже ничего не видно,
Лишь знойно пахло древесиной,
Словно новыми гробами.
Зеленые капустные листья блекли
И начинали твердо голубеть,
Пока, наконец, не становились
Грудой раскореженного кровельного железа.
* * *
Протекает небо, как сарай.
Мне его, волшебного, не жаль!
Насморком мне кажется сарказм -
Небо сняли с разъяренного ежа!
Пустомели - плоские конфеты.
В публике засахарен фигуркой
Маленький смешной конферансье
И шуты, как одуванчики в мазурке,
Кружатся, роняя пух совсем.
Клоуны - как жидкость для ращения волос,
Что на дне с сомненьем бултыхают.
Может станет скучно не всерьез ?
Кто надеется, а кто уже вздыхает...
= Город Zero =
"Солнце.
Степь.
Безлюдье.
Пыльный шлях
Вьется. В городах хрипят пластинки"
В. Горбатый.
Пустые улицы. Солнце.
Песок меж булыжников.
Сухие порывы ветра.
Порхающие клочки бумаги
/не знающие чернил/.
Деревья,
Переминающиеся с ноги на ногу,
Неподвижны,
Лишь переглядываются,
Шелестя листвой.
Скорбная мимика зелени.
/дождь был несколько лет назад./
Тихо. Нет птиц.
Часы на башне бьют.
Для кого?
Тротуары,
Как настроенные рояли,
Ждут ударов, шагов.
Этот город построен
Не для кого.
И все, все готово для...
Ветер играет песком.
Как пустые пляжи -
Площади
Под палящим солнцем.
Взгляд вверх -
Оглушающий удар синевы.
Ни облачка.
Глубокая синь.
Ах, нет - плоская,
Совершенно плоская,
Нарисованная...
Ровный слой краски,
Чистый синий цвет.
Воздуха там нет.
Он, вообще, придуман.
Откуда взяли болтать:
Воздух, воздух...?
Простая синяя стенка,
Стереоэффект
Вместо реальной высоты.
Пригибайте головы!
На горизонте отклеились декорации
Под городской парк,
Где на холсте неподвижно
Отдыхают гуляющие,
С замершими улыбками
И ногами занесенными
Для очередного шага...
/художник был юморист. От него ушла жена.
И вскоре он сам исчез./
Посмотрите, как нарисован фонтан!
Какая прелесть!
Ну, хватит, хватит,
Пойдемте дальше!
Вот - горсовет.
Двери еще открыты.
Кажется -
Сейчас покажется лицо,
Искаженное энергией заботы о населении.
Каменная лестница,
Низвергающаяся вниз,
Накалена.
У ее подножья - черная "волга".
Дверца открыта.
Песок нанесен на переднее сиденье...
Стеклоочистители не работают.
А сейчас изобразим
Солнечный свет...
Да, почти такой. Жарко!
В горле пересохло.
В этом городе нет ни капли воды.
Признаться, часть домов даже нарисована.
Гениальный, впрочем, рисунок !
Но уже некому ему быть нужным.
Выцветшие плакаты,
Призывы, на вылинявшей материи,
Едва различимые лозунги,
Как бельма,
Выжженные солнцем,
Висят поперек...
Слышен их баюкающий шелест
И тихий скрип гонимого песками.
Нарисованное небо -
Как веселая крышка гроба,
Давит своей искусственностью.
А ширмы,
Кажется сейчас лопнув,
И пока руки комкают их остатки,
В открытые глаза ударяет
Ровный белый свет,
Не мягкий, не жесткий,
А единственный
Белый свет,
Белый свет,
Свет:
* * *
Стало меньше туч
В окне,
На все похожих.
Стало меньше сумерек на дне.
Я смотрю на шляпы
У прохожих.
Как они качаются,
Как будто на волне.
Как утерты носовой прохладой лица.
Раскраснелись, словно фары в темноте,
Как цветки болтаются в петлице,
И для серости - чужие в наготе.
И как пар над головами пляшет -
Неуклюжий с ярмарки медведь.
Площадь, как распаханная пажить,
Негде яблоку упасть и пореветь.
Я у скользкого подножья ночи,
Как у горки ледяной, стою.
Кто скатиться мне под ноги хочет ?
И лепить эпитеты уже я устаю...
= Борщ =
Канонизированный борщ
Готовят на кухне в поту,
Издергано свеклу шинкуя.
Закат за окном
Уж томатом заправлен
И скоро
Он переварится.
Но
На кухне еще не закончен рецепт.
О магия длинного описка приправ.
О сколько же соли набухать туда?
Молчат боги,
Бестолковые боги.
Наверно придется не спать -
Еще сельдерей и петрушка,
Как клоуна два, что в антракте
На цирковой лежали опушке.
О боже! И стих не закончен!
Наверно придется не спать
Готовят
Готовят
Готовят на кухне
Канонизированный борщ,
Движение на красный свет
Встречной толпы лбы,
Встречной толпы львы,
Геральдика на разъяренном металле,
Красные языки на солнечном ободе,
Искры из-под точильного круга,
Пискнет кровью округа,
Когда вам сердца раздавали,
Вы узнавали
Друг друга ?
Движение на зеленый свет
Тучна пучина с голодухи,
Зеленой рыбой распласталась.
Прилив - мечтания старухи,
Отлив - чтоб искренней икалось.
А валуны в зеленой мути,
На солнце выставляя темя,
Уже задумчивы до жути,
Им напекло макушки время.
Движение на синий свет
Лебедь с карими глазами
Шею удлинит нарочно,
Чтобы синими цветами
Небо падало на рощу.
Если встанешь вверх ногами,
Закачаешься на льдине.
Но наверное лягались,
Если все бы так ходили.
Мираж праздника тропиков
Паркет, мастика,
Пар, пакет, москиты...
Пара типов и... Вопит арап.
Африка, губы и бубны,
Межзубные возгласы румбы.
Борьба барабанов
В банановых дебрях
И табор разубран
До кобр и до зебров...
Их пластика терпка -
От предков мазки те!
Мастика, паркет,
Пар, пакет и москиты...
= Одуванчик =
Сирень не жжется. Жест сирени ?
По скулам пыльцу ометая,
Я перегнусь,
Как проволока для рогатки,
Пополам,
Чтобы
Одутловатый малыш-одуванчик
Вспыхнул солнцем в ладони
И чмокнула ножка,
И чешутся губы
Немножко...
А у него молоко не обсохло,
Как будто его от груди
Оторвали.
Одуванчик, сядем на диванчик,
Я тебя понянчу,
Сменим одуванчу.
Желтый и вихрастый,
Ты такой прекрасный!
Жил ты не напрасно,
Хоть не для варенья -
Для стихотворенья...
* * *
Лето - новые карандаши
Дочке купили цветные.
Зонтики растут из толпы,
Головы в плечи вбивают
Капли тяжелые дождевые.
"дождя" - початок кукурузы,
Скрипучей спелости налив.
"июль" - гаденыш
С мягким знаком,
Как жалом на сковороде,
На языке лежит дензнаком,
Десяткой красной на гвозде.
Гроза - зигзаги обомленья,
Корявый почерк темноты.
Дрова ломает о колени
Гром, громоздящийся на тын.
Вдоль улиц - спешка приговора,
Смешенье нравов и ручьев.
Сор из избы выносят скоро
И не ведут ему учет,
А грамотей с мясного ряда
Ручищи моет, скалясь с кайфа.
Бугристый вымыт тротуар.
И чем безнравственней награда,
Тем беспорядочней хорал.
Замыты жесткие клеенки -
Усталый тополь рук не чует,
Стоит ,блестя, как новый "форд".
Все в радугах бензоколонки.
По лужам - красочный офорт.
Не споро с тем, кто это лето
Обучен призрачно любить.
Как в лужах опрокинуты валеты,
А на лужайках - огненный люпин.
* * *
Перемещение и ветер.
Я знаю о всем на свете.
О светлой тоске времен,
О черной печали неба.
Я с ними навек рожден
И только самим я не был.
И часто мне снится сон
Что знаю о всем на свете
И что означает он -
Перемещенье и ветер.
= доисторический сон =
/ маленькая поэма /
Меня мой сон глубоко поразил.
Я помню, дал ему название во сне:
"тайга".
О, это было путешествие с друзьями!
И якобы чужая флора
Предстала перед нашими глазами -
Хотя,
Я помню -
Была там дорога,
Совсем такая, как проселок в подмосковье,
На малой родине мной виденной не раз.
Ее избили с избытком трактора...
И, как всегда, она безмолвная лежала.
Я в этой глине, искореженной земле
Не чувствовал
Ни сил, ни пробуждения.
Но это сон.
И вторглись напролом,
Ввалившись в виденье мое,
Огромные деревья !
Разве лишь назвать такое
Баобабами?
Но сучья!
Вспомнить страшно - сучья
Были с толщиной слоновьей.
Так неуклюжи и мясисты,
Как если образ Собакевича
Раздуть еще,
В масштабы геологический эпох,
Когда упругий кремнезем
В пластах тяжело горбился,
Как грузчик, кряхтя, плечами подпирая
Кору земную, как ореха скорлупу,
Готовую с натугой лопнуть,
Раскромсав себя...
И, помню, страшен был мне цвет
Неровных этих древесных мышц,
Уродливых и красных -
Как штангист со штангой на плечах.
Малиново рыжевшие стволы, опухшие
От целлюлозной плоти,
Уперты были в небо бледное,
Ручищами титанов
Мощно, сверхнадежно
Неся его над головой.
И все же не это
Само по себе
Мне было столь ужасно.
Я в этом чуял
Гул других эпох,
Начало землетрясенья.
И почва чувства заходила подо мной...
И я боялся провалиться
В эпоху ящеров и мастодонтов, когда
Живое зверство царило на молодой земле.
Еще им ледниковый холод
Не остекленил глаза
Взбесившейся природы.
То было - сторона у страха,
Быть растоптанным несправедливо
Прошедшим временем.
Что может быть этого нелепее ?
Что может быть страшнее ?
Еще,
Как в каменноугольный пласт,
Впечатались в мозг мой
Образы
Огромных хвощей и плаунов.
Да, в этот год
Я видел их собратьев
В заброшенном овраге,
В пышном буйстве.
И, наяву,
Я помню тот же
Потаенный ужас -
Я видел лик ушедших
Растительных властителей земли.
/что может задержать напор
Растущей массы,
Обламывающей ближние побеги,
И свет безумно вбирающей?/
Я словно видел -
Как я мог бы быть безумным,
Со стороны !
Так наглядно и правдиво было
Творящее безумие !
О, трепет,
Когда мне говорят о геологии и палеонтологии !
Время,
Когда я мог не быть
И даже не начаться !
Все в будущее устремлено,
Чтоб не пропасть в прошедшем !
Коротко о железнодорожной катастрофе :
Лапша шпал...
Картина со времен застоя:
Накат, стакан...
Из кабинета на забастовщиков:
Лица бацилл...
О взяточнике:
Лапищей щипал...
Писатель-надомник:
Софа - пафос !
* * *
У нас нет ничего святого
Поскольку мы - поколение
Выросшее без дождя
И нам не хватает травы
Как козлам отпущения не хватает грехов
Чтобы замаливать их
В преисподней
Поскольку нет ничего девятого
И мы - поколение
Отпускающее свои грехи
Как длинные волосы
И парикмахер
Не стрижет нас
В монахи
Поскольку нет ничего святого
И мы - поколение
Ищем кумиров
Как целебные травы
Вот козлы!
А курить травку -
Минздрав предупреждает
Поскольку нет ничего святого
И мы - поколение
Доставшее всех
Своим инфантилизмом
Молодо-зелено
Вот козлы!
Прошу прощения
Зеленая форма вам очень идет
Поскольку нет ничего святого
И погорела трава чернобыль
Трын-трава
А мы по-прежнему - поколение
Всем по колено
Море
Цветет под одессой
Каштан над городом цветет
И константин берет гитару
Поскольку нет ничего святого
И пока лень нам
Мять цветы валятся на траве
И ходить по газонам
Духовки - не газовые камеры
Наше камерное молчание духа
Может длиться до следующего поколения
Поскольку нет ничего святого,
= Мертвый подкидыш =
/ шутка... /
"старый дождь...
Дырявый чулок луны...
Вокзальные часы бьют полночь."
В. Г.
По стеклянным окнам крематория
Бегают ночные огоньки.
Заперт, словно уши, зал консерватории,
Недоноски скрипок - спят в чехлах смычки.
Молью-тишиной луна изъедена.
Словно уши завязав узлом,
Скорчилась улица соседняя,
Мостовая обвалилась за углом,
Отрешенно, в желтых хлопьях света,
Буднично бульдозеры грустят,
В сумерках, как ящеров скелеты,
Вечером изжеванным грустят.
С трупа нитки гнилью обвалились,
В глаз пустой упал холодный луч,
Скулы, улыбаясь, искривились...
И луна сказала "мяу" из-за туч...
= Работа заступом =
Г. Айги
Экземой ли я притворюсь,
Решетчатым зудом идей -
Клеймо захудалого рода-пастух
Не-ново-мое-обновление-отчество.
Зубная мне боль -
Не паста
Моя, не перечащая мне, паства.
И перчить я не подумаю! -
Не тот пузырек
Обновления-сна-безответного.
И чтобы худящаяся
Нетронуто-боль-руки эаспину
Открыла мне,
Шарахнув,
Не шаркая в бого-передней,
Сенцом-предложеньем
Месть вымещая подложно?
Сурово как-сумрак скажу:
Возьмите у линии-складки
Сцепление слова немого
С затылочной костью размозженной
На сером асфальте
Мое не-пойму-умираю-желать-невозможно.
= Застывшая лава =
Г.Айги
Ликующего сна
Спокойно-незамкнутый мир,
Сирень-одночасье
В фиолетовых лужах чернил.
Убийственно-нежно-слепяще
В лицо мне поток
Из твоей неспокойной ауры,
Новация трудных щедрот -
Луной обкошмаренный заступ
Над завязью чувства-прорех
Как талых промоин
Глазного куда ты? - со дна
Посвященья
Пребывание в мире
Г.Айги
Сладка мне речь
Моего прозябанья-отчества.
Как долина со змеями
Томно шипящими...
Надутую полость
Мира-диалектики
Давай искривим,
Поднатужимся
Ради объемистой впадины
И холмика-слабо-надгробия,
Чистое небо временем туго беременно,
Зачем мы коптим недоразвитый пафос?
Пора ставить банки
На спину простуженной
Розе ветров,
Чтобы она не чихала
На крестовине сторон горизонта,
В слободке собаки,
Ожесточась,
Прохожих за голые икры
Кусали.
А в районом продмаге
Икра кабачковая
Бурела, бурела, бурела...
Словно бурый медведь...
8.9.89.
= Осеннее "высоко" =
Антенны в синей высоте.
Эфир манит в свое высоко.
Антенны - хрупкая осока
В безводной синей пустоте.
А на лице - блаженства сень,
Осенней свежести оброка,
Плодов сорвавшихся мигрень.
Сквозь обморока неясную мороку.
Корзинками скрипят любители грибов,
И осень мажется помадой.
Тисненый золотом лесной пробор
На вас надвинется блестящею громадой.
Истончены, как вафли, облака,
Широк пустырь нетронутого неба,
Ярчайшего не от безудержного гнева,
И - мягким солнцем освещенная строка.
Нежна осенняя бисквитность солнцепёка,
Прелестная скаредность тёплых сил.
И буква "ё" - так солнечно-высока,
Как мёд и пчёлы в золоте осин.
= Глина =
Глина в мокром состояньи,
Словно просит утешенья,
Расползается, меняет
Резкость черт от униженья.
Что сердит гончар - обман
Зренья или слуха,
Если в глине вдруг изъян,
Дай ей оплеуху !
Что ты крутишь эту вазу
До головокруженья,
Пот роняя, как алмазы,
От изнеможенья!
Погоди, остановись,
Не вращай пустое горло!
И заметь - как жадно в высь
Тянется оно упорно!
Страшна тайна гончара:
Из куска тягуче жажду
Вылепляют мастера,
Чтоб её почуял каждый.
= Лимон =
Лимон разъест мои стихи
Своею кислой в скулах миной.
Не уверяй потом - хи-хи -
Что этот жест совсем невинный!
Здесь, правда, - вина ни при чем.
А критика - как джин в бутыли,
Ее заденешь кирпичом,
И все решится: или-или.
Ах, желтый цвет настолько въедлив!
Не растворяй меня в стакане!
Пускай я кисл и надоедлив -
Меня так любят в чай мещане.
И горечь семечек плюя,
На что-то сетуют вдовицы.
Так кончик нервного хвоста
Туда-сюда мотает львица...
Вот вам проказы кислоты!
Все, что осталось от стиха -
Рога, копыта и мечты,
И что-то там еще, ха-ха!
* * *
Небо, обрамленное окном,
Зарифмованная синь с простором ветра,
Словно улыбающийся гном
С затаенною лукавинкой ответа.
Облака слежались, словно старый снег,
Солнце расправляет пятна.
Полны фиолетовых чернил
Настежь распахнутые глаза гиганта.
Глупая жирафа длинными ушами
Заметает заячьи следы.
Плоскими клинками-палашами
Отражение балуется
С кромками воды.
Продирают впалые глазенки
Окна, чуть блестящие вдали.
По траве по-семеро козленки
Пляшут хороводы-кругали.
Темный бор изломами бровей
Ветер с поля ловко подсекает.
В снег упал раскрашенной матрешкой соловей...
Ах, его не слушает никто,
А лужа пузыри себе пускает!
/12.9.89/
= Прогулки =
Есть странные занятья городские
По ведомству непознанных причин:
Таскать себя по правильным расколам
Кварталов с наледью витрин.
И проверять на шаткость памятников глыбы,
Как скалолаза мудрый скалозуб.
И отличать действительные нимбы
От феерии в собственном глазу.
Еще странней бродить в грозу,
Под синим мертвенным оскалом,
Под фонарями на сернисто-душащем газу,
Да так, чтобы сама тоска тебя таскала...
/15.9.89/
= Песня для вас =
Вы хотите услышать стихи?
Пам, пам,
Трам,та-ра-ра,
Жу-у-у, вьй-и-у-у!
Мэу-у, джин-джия,
Бэм-бум,клякс
Вы хотите услышать стихи?
Вам, тжу-тжу-тжу,
Иэу-ам!
Та-дам-уа-уа...
Талам-пам-бам,
Жу-а-а-в
Вы хотите услышать стихи?
Кьиу--ам! Пам,кж-кж,
Сши-оши-й, эноуэа-а,
Мэу-у-у
Эту песню я написал для вас.
= Хозрасчет =
Я перевел на хозрасчет
Себя, квартиру, огород,
Свою собаку и комод,
И туфли, черт их побери,
Я перевел все на рубли.
Собака мучается с костью,
Я костной наполняюсь злостью,
Осталась бедная строка -
Дрожит и источает многоточия...
И ради хозрасчета общего
Ее я, милую, курочаю.
У поэтической реформы
Все - в форме содержания,
А заразительное ржание
Есть униформа недержания.
/16.9.89/
= Бахчисарай =
Фонтан. Раздавленный арбуз.
Литье витое
Позеленело.
Грот-сарай сырой.
Пузатая жемчужина-арбуз.
И
"чи" - усмешка лукавая грузина.
Картуз в клеточку.
Гроссмейстер Остап Бендер,
Вдали гарцует
Мадам Грицацуева...
А в целом -
Бородатый рыбак-старик
На базаре
Сочно торгуется.
А вдали -
Висят неподвижно
Соленые облака.
-----------------------------------------------------------------------------------------------------
* Алексей Жаров. * Стихотворения ИЗБРАННОЕ / Книга четвертая /
-----------------------------------------------------------------------------------------------------
E-mail: zharov@ficp.ac.ru
WWW: http://www.ficp.ac.ru/~zharov
ICQ#: 13475739
-----------------------------------------------------------------------------------------------------