Куда катится безумный мир
К подножию горы языка Суахили,
К излучинам озера Ти-ти-ка-ка
К её быту аборигенной жизни
Племен, охотящихся за крокодилами,
Ради продажи некогда ценной кожи,
Ныне не стоящей и копейки,
В мешковине моего потертого кошелька.
Я вижу как она была горда,
Среди охотников своего племени,
И исполняла ритуальный танец,
На углях догоревшего костра.
В час когда развернулся Ефрат,
Где в египетской древней пустыне,
В час когда сфинксы устремили свой взор,
На пооследнего своего царя, 
Занесенного клубами пыли,
В час когда в будущем времени,
Рыцари белесых как дебелая кость доспехов,
Обнажили свои мечи, чтобы свести с судьбой счеты,
В час когда Рейн даже не думал выходить из своих берегов.
Где из башни был протянут как нить голос
Возлюбленной дамы, сотрящей поединок с изгиба 
Готического мрачного окна, в углу его плющом
Болаталась паутина на ветру зыбком, как корона,
Обтянутая вокруг головы Тутанхамона, 
Построившего свой замок из решетчатого песка,
Который проходит сквозь пальцы времен,
Держащего весь земной шар, на одном своем перстне,
Подобно тому как какой-то древний греческий Бог держит
в руках косолапую черепаху, на панцире которой,
Дрожат реки и леса, окружающее древние памятники
идолов, которым давно уже никто не покланяется_
Плдобно княгине Ольге и князю её Олегу, блудному их
сыну, и дебелому черепу, что опочил на века вместе
со древним змеем в глазницах его. 

Железовский Илья