Аннотация: Нирин вспоминает. как он стал тем, кем стал? Глава десятая.
Глава 10
Нирин стоял на зубчатых стенах, наслаждаясь влажным вечерним воздухом. Корин снова пошел в башню Налии. Вскоре все светильники там погасли.
- Хорошо поработай, мой царь, - прошептал Нирин.
Он снял с Корина губительное заклинание, и теперь мальчик не породит от Налии монстров. Время пришло. В руках Нирина было будущее Скалы.
- Мой лорд? - Мориэль, как всегда бесшумно появился у локтя волшебника, - ты выглядишь радостным.
- Да, дорогой мальчик, - этот мальчишка был очень полезен. Несмотря на все ошибки, которые допустил развратник Орун, он сумел хорошо вышколить Мориэля и сделать из него шпиона. Или предателя. Нирин видел его насквозь и знал цену его верности. Но опутанный заклинаниями мальчик не предаст его, - ты следил для меня за тем новым лордом? Который приехал вчера?
- Герцог Орман. Да, мой лорд. Он кажется преданным царю. Но герцог Сирус снова жаловался, что Корин не торопится отправляться в поход против узурпатора.
Мориэль никогда не называл Тобина по имени. В голосе была враждебность. Впрочем, Тобин был не единственным компаньоном, к которому Мориэль питал неприязнь.
- Как поживает лорд Лута?
- Как обычно угрюмо молчит и слоняется вокруг лорда Калиэля. Сегодня вечером они снова шептались на стенах. Им не нравится все происходящее. Они думают, что ты сбиваешь царя Корина с пути.
- Об этом я знаю. От тебя мне нужно доказательство измены. Твердое доказательство. Ничто меньшее на Корина не подействует.
Мальчик выглядел удрученным.
- Все удалились. Я могу сделать для тебя что-то еще, мой лорд?
- Нет. Ложись спать. Да, и Мориэль!
Мальчик замолчал, на его бледном лице выразилось сомнение.
- Ты - самый ценный из всех. Ты ведь знаешь, я завишу от тебя.
Лицо Мориэля заметно прояснилось.
- Спасибо. Доброй ночи, мой лорд.
Это хорошо. Нирин смотрел на уходящего мальчика. Кажется, твое сердце иногда побеждает. Я думал, что Орун давно выбил это из тебя. Это полезно...
Нирин вернулся к своему неспешному созерцанию ночи. Звезды были такими яркими, что чистое ночное небо казалось ярко-синим.
Часовые уважительно приветствовали его. Часть из них были из его собственной стражи, и не все обладали достаточным количеством здравого смысла, чтобы оказывать ему надлежащее почтение. Нирин коснулся умов разных капитанов, и нашел в большинстве из них хорошую почву, для того, чтобы управлять ими. Там было много страхов и сомнений. Даже мастер Порион был легкой мишенью. Его чувство долга по отношению к Корину сделало все за Нирина. Ему даже не пришлось вмешиваться.
Собственный наставник Нирина, Кандин, говорил ему, что самой большой способностью Нирина был дар видеть сердца мужчин и управлять ими. Недостатки Корина открыли ему дверь в сердце молодого царя. Корина не спасла даже ненависть к Нирину. Нужно было только немного подождать. Нирин сделал свои первые осторожные шаги в прошлом году. Тогда старый царь был еще жив, а ум Корина уже был помрачен сомнениями, вином и девками. После смерти царя, когда принц был подавлен и растерян, Нирин нанес удар и занял в сердце Корина место отца.
С Эриусом было не так легко. Царь был благородным и сильным человеком. Только когда безумие, которое начало разрушать его разум, помогло завладеть им.
Корин всегда был слаб и полон страхов. Вначале Нирин использовал на нем волшебство, но в последнее время хватало лести и добрых слов. Предательство его любимого кузена, было несвоевременным.
Нирин смотрел на спящую крепость с нарастающим чувством гордости. Это было дело его рук, так же как сожженные иллиоранцы и сосланные дворяне. Он особенно любил повергать в пыль знатных лордов и леди. Он любил, когда они боялись его и лебезили перед ним. Их ненависть была знаком его успеха.
Нирин не родился дворянином. Он был единственным ребенком двух дворцовых слуг. В первые его годы при дворе, находились те, кто был рад напомнить ему его происхождение, но как только царь оказался в его власти, все быстро научились не задевать скромного волшебника. Конечно, он не высказывал своих чувств, но они очень быстро попадали в опалу. Некоторые из них лишились титулов, а земли были отданы Нирину.
Нирин не жалел, что родился в безвестности. Первые годы жизни оставили несмываемый след в его душе и показали, как устроен мир.
Его отец был простым тихим человеком, который достиг положения с помощью брака. Он родился в семье торговцев благовониями, и женитьба помогла ему стать одним из садовников царицы Агналейн. Его мать была горничной в Старом Дворце и часто бывала в комнатах царицы, пока Агналейн не сошла с ума.
Его родители жили в крошечном домике с соломенной крышей, приютившемся у северных ворот. Каждый день мать будила его еще до света, и они трое шли по длинной, поднимающейся вверх дороге к Дворцовому Кольцу. Они уходили из дома в темноте, а когда они подходили к цели, небо уже прояснялось. Чем выше они поднимались, тем больше и величественнее становились здания. Дворцовое Кольцо было похоже на волшебный сад. Прекрасные особняки окружали Старый Дворец, как оправа окружает драгоценный камень. Дворец был удивительным местом, полным ярких красок, цветов, придворных и ароматов. Был, до тех пор, пока Эриус не забросил его после смерти матери. Молодой принц не выносил это место, боясь мстительного призрака своей безумной матери. Несколько лет спустя, когда Нирин завоевал доверие молодого царя и доступ к его сокровенным мыслям, он узнал почему. Эриус убил свою мать. Он задушил безумную царицу подушкой, узнав, что она подписала приказ о его казни вместе в маленькой сестрой, обвинив их в заговоре.
Но когда Нирин был ребенком, Старый Дворец был все еще поразительным местом. Стены его комнат и коридоров украшали гобелены, а полы был выложены разноцветными плитами. В некоторых коридорах были даже узкие бассейны, заполненные цветущими водорослями и серебристо-красными рыбками. Один из дворецких симпатизировал рыжеволосому мальчику и позволял ему подкармливать рыб крошками. Он был также знаком со всеми стражниками. Они все были высокими и носили яркие красные туники и большие мечи. Нирин втайне жалел, что он не достаточно взрослый, чтобы быть стражником и целый день стоять с мечом в коридоре, наблюдая за рыбками.
Он часто видел царицу Агналейн, изможденную, бледную женщину с упорными синими глазами, которая в своем прекрасном платье ходила как мужчина, и которую всегда окружали красивые молодые люди. Иногда с ней был молодой принц, мальчик, немного старше Нирина. Его звали Эриус, и у него были вьющиеся темные волосы, смеющиеся темные глаза и группа друзей, которых называли компаньонами принца. Нирин завидовал ему, не из-за его красивой одежды и титула. Он завидовал ему из-за друзей. У Нирина почти никогда не было времени, чтобы играть, а когда время появлялось, играть было не с кем.
Он иногда рано утром входил в царскую спальню, чтобы принести царице пиво и черный хлеб. Это был ее обычный завтрак. Пища солдата. Так, с явным неодобрением, называла это мать Нирина. Нирин считал это настоящим завтраком царицы. Мать иногда давала ему корки, которые не съедала царица, и они ему очень нравились. Это был плотный, свежий и круто посоленный хлеб, намного вкуснее тонких овсяных лепешек, которыми угощал его повар.
- Такая пища была уместна на поле боя, но здесь! - его мать фыркала, как будто великая царица разочаровала ее.
Таким же было ее лицо, когда она заставала утром в постели царицы очередного молодого лорда. Нирин никогда не видел дважды одного и того же. Его мать это тоже не одобряла, но всегда молчала, и шлепнула его по уху, когда он спросил, были ли они все мужьями царицы.
Целыми днями в коридорах сновали мужчины и женщины в красивой одежде и блестящих драгоценностях, но он и его мать должны были отходить к стене, когда знатные лорды проходили мимо. Им нельзя было заговаривать с ними и привлекать их внимание. Его мать говорила, что слуга должен быть невидим, как воздух, и ребенок вскоре научился этому. И вскоре взгляды лордов и леди скользили по нему так же, как и по фигурам других слуг. Безразлично.
Царица заметила его однажды, когда его мать замешкалась и не успела вывести его из комнаты. Агналейн подошла к нему и наклонилась, чтобы поближе рассмотреть. Она пахла цветами и кожей.
- У тебя волосы, как лисья шерсть. Наверное, ты маленький лисенок? - она хихикнула, потрепав его по вьющимся волосам. Ее голос был хриплым, но добрым, и, когда она улыбнулась, в уголках ее темно-синих глаз собрались морщинки. Мать никогда ему не улыбалась...
- И такие глаза! - сказала царица. - С такими глазами ты будешь творить великие дела. Что ты будешь делать, когда вырастешь?
Поощренный ее доброжелательным лицом, он застенчиво кивнул на стражников.
- Я хочу быть одним из них и носить меч
Царица Агналейн рассмеялась.
- Ты этого хочешь? Отрубать головы всем предателям, которые проникнут сюда, чтобы убить меня?
- Да, царица, всем, - решительно ответил он, - И я буду кормить рыбок.
Когда Нирин стал достаточно большим, чтобы носить лейку, его посещения дворца закончились. Отец начал брать его для работы в садах. Знатные лорды и леди смотрели на садовников, как на невидимок, но его отец платил им тем же. Он мало интересовался людьми, был молчалив и застенчив, даже со злоязычной матерью Нирина. Нирин считал его не слишком умным, но обнаружил, что отец знает много тайн.
Он не был терпелив или менее молчалив, но он учил мальчика, как отличить цветочную рассаду от сорняков, как прививать плодовые деревья, как определить болезнь и как обрезать кустарник, чтобы он зацвел еще сильнее. Нирин скучал по рыбкам, но обнаружил, что у него был талант к таким вещам и, с детским энтузиазмом принялся за новое дело. Ему особенно понравилось орудовать большими бронзовыми ножницами и отрезать мертвые или лишние ветки.
У него снова не было времени, для того, чтобы играть или дружить с кем-то. Вместо этого он полюбил смену времен года в дворцовых садах. Некоторые растения умирали, если за ними не присматривать, а сорняки могли заполонить весь сад, если с ними не бороться. Никто не понял, что Нирин был рожден волшебником, пока ему не исполнилось десять лет. Однажды несколько компаньонов Эриуса решили развлечься, бросая камни в мальчика-садовника.
Нирин, в это время подрезающий кусты роз, старался не обращать на них внимания. Невидимый Он должен остаться невидимым, даже когда было совершенно очевидно, что глумящиеся молодые лорды очень хорошо видели его, и он был превосходной мишенью. Даже если бы они были крестьянами, то он не смог бы защититься. Он не знал как.
Они и раньше дразнили его, но он всегда прятал глаза и делал вид, что не слышит их. Он привык не обращать внимания на закипающую внутри себя глухую темную ярость.
Но раньше все было иначе. Он осторожно приподнимал побеги, стараясь не напороться на шипы. Его отец пропалывая цветник за деревом. Нирин видел, что он посмотрел вокруг и вернулся к работе. Он ничем не мог помочь сыну.
Камни падали вокруг мальчика, ударяя его по ногам и отскакивая от деревянного забора. Это пугало его. Они обучались как воины и могли сделать ему очень больно, если бы захотели. Он чувствовал себя маленьким и беспомощным, но что - то непонятное и темное снова поднялось в его душе. Только сейчас совладать с этим чувством было непросто.
- Эй, садовник! - крикнул один из мучителей. - Ты хорошая мишень!
Камень последовал за колкостью, и ударил его в плечо. Нирин зашипел в боли, и его пальцы сжались на стебле розы. Шипы вонзились в его пальцы, на землю закапала кровь. Он не шевельнулся, кусая губы.
- Он даже не почувствовал! - рассмеялся другой мальчик. - Эй, ты кто? Глупый толстокожий бык?
Нирин еще сильнее закусил губу.
Оставаться невидимым.
- Давайте проверим, почувствует ли он это.
Следующий камень попал ему в бедро, чуть ниже туники. Его обожгла острая боль. Он не шевелился, зажав побег ножницами, но сердце его колотилось как никогда прежде.
- Я же говорю! Глупый толстокожий бык!
Еще один камень попал ему в спину.
- Обернись, мелкий рыжий бык. Нам нужно твое лицо для мишени!
Камень попал ему в голову. От боли он уронил ножницы и схватился за затылок. Пальцы его стали влажными от крови.
- Получилось! Брось потяжелее, посмотрим, обернется ли он!
Нирин видел отца, который все еще делал вид, что не замечает происходящего с его сыном. Впервые мальчик в полной мере понял разницу между простолюдинами и благородными лордами. Нирина учили уважать лордов, но ни один не относился с уважением к нему. Эти мальчики знали, что у них была власть над ним и радостно ее использовали.
Большой камень ударил его по руке, когда он потянулся, чтобы поднять ножницы.
- Обернись, красный бык! Покажи, как ты умеешь мычать!
- Брось еще один!
В его голове что-то щелкнуло и взорвалось ослепляющей болью. Нирин уронил ножницы и упал на колени. Когда он открыл глаза, он увидел себя лежащим под деревом. По виноградным лозам металось синее пламя.
Его отец оттаскивал мальчика от огня.
- Что ты сделал? - шептал он. Нирин никогда не видел его таким встревоженным. - Что, во имя Создателя, ты сделал?
Нирин осторожно сел и огляделся. Вокруг собралась маленькая толпа слуг и лордов, некоторые из них уже побежали за водой. Трое мальчишек, которые мучили его, ушли.
Вода не помогла против синего огня. Он продолжал пылать, пока дерево не превратилось в пепел.
Гвардейцы подбегали с ведрами воды, а их капитан требовал рассказать ему, что случилось. Нирин не знал, что ответить. Его отец молчал, как обычно. Наконец, сквозь толпу протиснулся широкоплечий человек, таща за ухо одного из обидчиков Нирина. Молодой лорд съежился рядом с ним.
- Я так понимаю, этот молодой мошенник упражнялся в стрельбе по тебе, - сказал солдат, все еще держа мальчика так, что он стоял рядом с ним на цыпочках.
Даже в таком неудобном положении, мальчик метал свирепые взгляды на Нирина, словно пытаясь показать, что будет с маленьким садовником, если он проболтается.
- Встань, парень, и найди свой язык, - потребовал человек. Он не был сердит на Нирина, просто хотел как можно быстрее разделаться с неприятным делом, - Я - Порион, наставник компаньонов принца и несу ответственность за поведение этого мальчика. Он один из тех, кто делал тебе больно?
Отец Нирина сделал ему знак молчать.
- Я не знаю. Я стоял спиной к ним, - пробормотал Нирин.
- Ты уверен в этом, парень? - строго спросил Порион.- Его товарищи сказали, что он - один из них.
Он чувствовал на себе пронзительный взгляд Нирина. Молодой лорд, которого наставник выпустил, упал на траву.
- Хорошо. Нилус, возвращайся на тренировочную площадку. И не думай, что я выпущу тебя из виду! - рявкнул Порион. Молодой лорд торжествующе усмехнулся и убежал.
Порион окинул взглядом сожженное дерево.
- Говорят, что это сделал ты, парень. Это правда?
Нирин пожал плечами. Как мог он? У него даже не было кремня.
Порион обернулся к отцу Нирина, который стоял неподалеку.
- Это твой мальчик?
- Да, лорд, - пробормотал его отец, жалея, что для этого человека он не был невидим.
- В вашей семье есть волшебники?
- Я не знаю ни об одном, лорд.
- Хорошо. Ты должен показать его настоящему волшебнику. И побыстрее, прежде чем он не натворил что-нибудь похуже, чем небольшой огонь, - лицо Пориона снова стало строгим, и он снова посмотрел на Нирина, - Он не должен больше появляться в пределах Дворцового Кольца. Это - закон царицы. Необученные волшебники очень опасны. Уведи его, пока он кого-нибудь не поранил.
Нирин недоверчиво поднял глаза. Другой мальчик избежал наказания за то, что причинил ему боль, а он будет наказан? Забыв обо всех предостережениях, он упал к ногам Пориона.
- Пожалуйста, мой лорд, не отсылай меня! Я буду хорошо работать и не доставлю больше проблем, клянусь Создателем!
Порион ткнул пальцем в пострадавшее дерево.
- То есть не делать ничего подобного, да?
- Я же говорю, я не мог...
Внезапно широкая рука его отца легла на его плечо.
- Я отвечаю за него, мой лорд, - сказал он Пориону. Взяв тонкую руку сына, он увел его из дворцового сада, как преступника.
Его мать избила за то, что он потерял свою работу и небольшое жалование.
- Ты опозорил семью! - кричала она, хлеща кожаным поясом его тонкие плечи. - Без этих денег мы умрем с голоду!
Его отец, в конце концов, отвел ее руку и унес рыдающего мальчика на его постель. Впервые в жизни Нирина, его отец сидел у его кровати и смотрел на него с интересом.
- Ты ничего не помнишь, сын? Ты сказал мне правду?
- Нет, отец, ничего. Пока дерево не загорелось.
Отец вздохнул.
- Хорошо, ты сделал это, чтобы защититься. Ты родился волшебником, - отец покачал головой, и сердце Нирина упало. Все знали то, что случалось с теми, кому не посчастливилось родиться с такой силой.
В ту ночь Нирин не спал, захваченный страшными мыслями. Его семья будет голодать, а его заклеймят, выгонят на дорогу и побьют камнями, и все потому, что молодые лорды решили позабавиться. Как жаль, что он не рассказал все, когда была возможность! При мысли о собственной унизительной покорности его лицо заливала краска гнева.
Эта мысль пустила корни в его сердце. Если бы он заговорил, то возможно его бы не выгнали! Если бы те трое не использовали его, как мишень... Если бы его отец остановил их...Если бы Нирин повернулся, пошевелился, убежал...
Если, если, если. Эти слова завладели его разумом, и он почувствовал, что в голове поднимается такая знакомая темнота. Его пальцы начало покалывать, а когда он поднес руки к глазам, вокруг них танцевали синие искры. Это испугало его, и он сунул пальцы в кувшин с водой, боясь, что подожжет постель.
Искры исчезли, и ничто плохо не случилось. И, когда его страх исчез, он почувствовал кое-что новое, то, чего он не испытывал прежде.
Это была надежда.
Он провел следующие несколько дней блуждая по рынкам и пытаясь обратить на себя внимание фокусников, которые продавали амулеты и создавали иллюзии. Никто из них не заинтересовался мальчиком в простой одежде садовника. Они смеялись над ним.
Он начал думать, что ему, возможно, действительно придется голодать или бродить по дорогам, когда однажды на пороге его дома обнаружился незнакомец.
Это был сутулый старик с длинными засаленными волосами в белой, расшитой серебром одежде.
- Это ты мальчик-садовник, который может сделать огонь? - строго спросил старик, гладя в глаза Нирина.
- Да, - ответил Нирин, догадавшись, кем был этот старик.
- Ты можешь сделать его сейчас для меня? - спросил тот.
Нирин заколебался.
- Нет. Только, когда я сердит.
Старик улыбнулся и без приглашения вошел в дом. Родителей Нирина не было. Осмотрев бедную комнату, старик, улыбаясь, покачал головой.
- Именно так. На тебя напали, и твоя сила проявилась, не так ли? У многих она просыпается именно так. У меня тоже. Удивительное ощущение, да? Хорошо, что ты не поджег их. Ты не останешься здесь. Многих, таких как ты, за это выпотрошили, или сожгли.
Он сел на стул отца Нирина у очага. понизил
- Ну, мальчик, - сказал он, поманив Нирина к себе. Он положил скрюченную руку на голову Нирина и на миг склонил свою. По всему телу мальчика прошлось странное покалывание.
- О, да! Сила и амбиции, - пробормотал старик, - Я могу работать с тобой. Сделать тебя сильным. Хочешь быть могущественным, мальчик, чтобы ни один знатный поганец не смог больше навредить тебе?
Нирин кивнул, и старик наклонился вперед. Его глаза горели как у кошки.
- Быстрый ответ. Я могу видеть твое сердце. В твоих глазах горит огонь волшебства, и оно тебе нравится, не так ли?
Нирин вовсе не был уверен в этом. Волшебство пугало его, но под пристальным знающим взглядом старика он снова ощутил знакомое покалывание.
- Кто рассказал тебе обо мне?
- У волшебников тоже есть уши, парень. Я ждал такого ребенка, как ты много лет.
Сердце Нирина переполнилось благодарностью. Это была самая горячая похвала, какую он получил в своей жизни. Он не забыл, как на него смотрела царица Агналейн. Она сказала, что я совершу великие дела! Она увидела в нем что-то особенное, как и этот волшебник, в то время, как все остальные хотели выбросить его, как шелудивого пса!
- Ах, да, я вижу это в твоих глазах, - пробормотал волшебник, - У тебя острый ум и яростный гнев. Тебе понравится то, чему я буду тебя учить.
- И что это? - прошептал Нирин.
Глаза старика сузились, но он все еще улыбался.
- Власть, мой мальчик. Я научу тебя использовать силу и управлять ей.
Он остался, пока родители Нирина не пришли домой, и приняли его предложение. Они передали Нирина старику за кошель монет, даже не спросив, как его имя, и куда он поведет их единственного сына.
Нирин ничего не чувствовал. Никакой боли. Никакого горя. Он смотрел на своих родителей, выглядящих потрепанными рядом с волшебником. Он видел, как они боялись незнакомца, но не смели показать этого. Возможно, они хотели быть для него невидимками. Но Нирин не хотел. Он никогда не чувствовал себя более видимым, как в ту ночь, когда он навсегда ушел из дома вместе сл своим наставником.
Кандин не ошибся в Нирине. Таланты, которые спали в нем, походили на сухое дерево, окруженное тлеющими углями. Понадобилось совсем немного времени, чтобы пожар разгорелся, удивляя своей силой даже наставника. Кандин нашел в Нирине способного ученика и родственную душу. Они оба были полны амбиций, и Нирин не испытывал недостатка в подстрекательстве со стороны наставника. Годы ученичества не заставили Нирина забыть жизнь во дворце. Он никогда не забывал ощущения собственной ничтожности, которое преследовало его там. Не забывал он и слов царицы. Эти два воспоминания питали его честолюбие. Кандин затачивал его как лезвие и, когда его наставник закончил обучение, Нирин был готов бороться за себя. Он не забыл уроки детства, и умел казаться невидимым, когда не хотел, чтобы его заметили.
Он упустил свой шанс с царицей Агналейн. Эриус убил свою мать и занял трон сестры прежде, чем Нирин успел утвердиться.
Нирин, тогда уже уважаемый молодой волшебник, навещал принцессу в маленьком доме, где ее поселил брат. По справедливости она должна была быть царицей, и об этом уже шептались в городе. У всех на устах было пророчество и воля Иллиора. Нирин не слишком почитал священников, считая их шарлатанами, но для его целей царица была полезнее царя.
Тогда он вспомнил уроки, которые получил в цветниках. Царская семья была своего рода садом, который нужно было оберегать.
Ариани, дочь одного из любовников матери, была опорой трона. Как единственная дочь царицы, она могла потребовать трона и свергнуть своего брата. Для этого она должна была вырасти и обзавестись сторонниками. Но Нирин понял, что от ее имени он править не сможет. Эта опора была гнилой. Ариани была красива и умна, но в ней уже пробудились роковые зачатки болезни. Ее ждала судьба матери. Возможно, безумие сделало бы ее легкой добычей, но народ слишком хорошо помнил правление ее безумной матери. Нет, Ариани для его целей не годилась.
Он проник в окружение Эриуса. Молодой царь радушно встречал волшебников на своих пирах.
Эриус был сильнее сестры. Щедрый и здравомыслящий, крепкий телом и умом, Эриус уже покорил сердца людей своими внушительными победами против пленимарцев. Уставшие от войны и безумств царицы, скаланцы забыли старые пророчества и не обращали внимания на ворчание иллиоранцев. Эриуса любили.
К счастью для Нирина, царь унаследовал зачатки болезни матери. Их хватило, чтобы покорить его ум. Нирин сгибал ум молодого царя и подчинял его себе так же, как его отец колдовал над гибкими непокорными верками. Это требовало времени и терпения, но у Нирина было и то, и другое.
Он ждал. Он нашел множество волшебников, формируя отряды Гончих, якобы для службы царю. Нирин выбрал тщательно, принимая только тех, в ком был уверен.
Он работал над Эриусом, непреклонно убирая с пути всех, кто мог ему помешать, особенно иллиоранцев. Он подталкивал царя к убийству всех женщин царской крови, которые могли бросить вызов его правлению. Эриус становился все более покорным, а его ум стал менее устойчивым. Нирин был готов к этому, но судьба нанесла непредвиденный удар. У Эриуса было пять детей, и самая старшая дочь внушала всем большие надежды. Чума, обрушившаяся на царскую семью, унесла почти всех детей царя. Остался только самый младший. Корин.
Однажды Нирина посетило видение. Настоящее видение, которое пришло к нему во сне. Как и многие волшебники он умел больше, чем дурачить простаков и поклоняться Светоносному. Священный дым храмов не имел ничего общего с этой властью. Это было в крови. Тонкой красной нитью струилась по его жилам капля крови какого-то ауренфэйе, Тем не менее, он вознес благодарственную молитву за тот сон. Он не видел лица девочки, но он знал, что ему показали будущую царицу, которая под его осторожным руководством спасет Скалу.
Корин был не тем, кто был нужен Нирину. Были другие девочки, и одна из них облегчит задачу Нирину и даст недовольным желанную царицу. Даже его обеспокоили годы голода и болезней, которые загубили правление Эриуса. Девочка была нужна, но как любой хороший садовник, Нирин должен был работать с уже вызревшими плодами.
Как раз тогда он нашел Налию. Он со своими Гончими пришел убить ее мать, отдаленную родственницу царя. Девочек было две. Одна была миловидна, как отец. Другая унаследовала внешность ее матери. Видение дало ему знак. Нирин взял девочку с родинкой. Она должна была стать очередным плодовым деревом его сада. Если ее вырастить как надо, когда-нибудь она родит собственных дочерей. Он спрятал ее, став ее опекуном, а затем, сделав ее своей любовницей. Он был рожден волшебником, и его семя не могло дать плодов в ее чреве.
Корин не был ни глупым, ни трусливым. Он с детства инстинктивно не доверял Нирину. Но он был слаб. Войны держали царя вдали от сына, и Корин с компаньонами росли, как сорная трава.
Нирин старался действовать осторожно. Некоторые из компаньонов невольно послужили ему, пристрастив Корина к кабакам и борделям. Нирин удвоил свое внимание, когда Корин начал всюду разбрасывать свое семя. Теперь это было легко. У Нирина было достаточно шпионов и волшебников, чтобы вовремя уничтожать всех бастардов принца. Принцесса Алийя была прискорбным исключением. Девочка была здорова и умна, но ее характер не устраивал Нирина. Она была сорняком, выросшим в его саду. Но этот сорняк прочно держался за землю, укрепленный любовью принца.
К тому времени, когда Эриус умер, Корин окончательно превратился в распутного пьяницу. Смерть его красавицы-жены и ужас от уродливых плодов ее чрева оставили ее сломленным и растерянным. Этот плод сам упал в руки садовника.
Нирин отвлекся от приятных размышлений и снова посмотрел на темное окно башни. Там, высоко над этим защищенным приютом, должно было взойти семя следующего урожая.