Аннотация: Новости из Цирны неутешительны для Тамир. А у ее оруженосца новый повод для сомнений и тревоги. Глава пятнадцатая.
Глава 15
Шпионы Ахры вернулись ранним, пропитанным дождем утром в конце Горатина. Они принесли множество новостей о Корине и положении дел в Цирне. Большинство северных лордов поддержали Корина, и торговля с теми местами прекратилась.
Ахра появилась в комнате для аудиенций, не сняв брони и грязных сапог. Она опустилась на одно колено перед Тамир, левую руку держа на рукояти меча, а правый кулак прижимая к сердцу.
- Принц Корин собрал большую армию. Примерно пять тысяч воинов и двадцать кораблей. У меня есть список лордов, которые выступили за него.
- Лорд Нирин все еще с ним?
- Да, и все до смерти боятся этого ублюдка и горстки его волшебников. Преданный тебе гарнизон был убит, теперь там остались только Серые Спинки.
- Есть новости о компаньонах? - спросил Ки.
- Лорд Калиэль и лорд Албен там, говорят, другие тоже, но выяснить, кто и сколько было невозможно. Наставник Порион с ними. Корин редко выезжает за стены замка.
Тамир обменялась взволнованными взглядами с Ки и Никидесом, задаваясь вопросом, живы ли Лута и Бариеус.
- Ну, Албен всегда выйдет сухим из воды, - пробормотал Ки, - Ручаюсь, что Гарол вместе с ним.
- Хорошо, что Калиэль и наставник Порион все еще с ним, - размышлял Никидес, - Они всегда давали ему дельные советы.
- Возможно, но они поддержат его, несмотря ни на что, - заметил Фарин.
Тамир кивнула и повернулась к Ахре.
- Что-нибудь еще?
- Да. Корин теперь носит корону его отца, меч Герилейн. Он утверждает, что был коронован.
- Это не правда. Он не был должным образом посвящен, - сказал Имонус.
- Мне кажется, это его не останавливает, - ответила Ахра, - Он рассылает по Скале гонцов, приказывая лордам присоединиться к нему и выступить против тебя. Принц Корин утверждает, что ты - только сумасшедший мальчишка в платье, марионетка обманщиков-волшебников и жрецов.
Руки Тамир, до этого спокойно лежащие на подлокотниках, вздрогнули и сжались в кулаки. Это известие задело ее за живое. Она знала, что не должна удивляться, но это было больно. Клевета оправдала все ее худшие опасения.
- Нирин вбил это ему в голову, - предположил Никидес, выглядя, однако, не слишком уверенно.
- Я не сомневаюсь в этом, - сказала Ахра, - А еще Корин взял новую жену. Все называют ее принцесса-консорт Налия. Я слышала, ее еще называют Налия Некрасивая. И Налия Отмеченная, из-за какой-то родинки на ее лице.
Тамир машинально потерла родинку на своем предплечье. Говорили, она означала мудрость.
Интересно, что означает метка той женщины?
- Вы уверены, что это правда? - спросил Лисичка. - Корин не взял бы в постель уродливую женщину.
- Говорят, в ней царская кровь. Ее матерью была леди Ана, которая вышла замуж за лорда Сирина из Дарие.
- Я помню ее, - сказала Айя, - У нее были родинка, похожая на каплю вина, сползающую по лицу на подбородок. Но она была умной, образованной и достаточно родовитой, чтобы найти хорошего мужа. Гончие убили ее во время чисток. Но я никогда не слышала ни о каком ребенке. Сколько ей лет?
- Столько же, сколько принцу Корину, - ответила Ахра.
- Разве она не может быть самозванкой? - спросил Никидес.
- Это возможно, конечно, но с их стороны такой обман был бы глупостью. Правду легко выяснить, - сказал Имонус.
- Правдой можно управлять, - тихо заметил Аркониэль, - Однако, было бы глупо вытаскивать на свет ложную наследницу, когда сам Корин царских кровей.
- Нирин, должно быть хочет укрепить законность наличием наследницы по женской линии, - хмурясь, сказала Айя, - Светоносный! Он играл в игру с дальним прицелом! Если эта девушка родит от Корина дочь, этот ребенок сможет претендовать на престол.
- Ни у кого нет более законных прав, чем у принцессы Тамир! - возразил Каймен. - Она - дочь законной наследницы по прямой линии Герилейн. Я считаю, что чем скорее мы покончим с Корином и этой его новой женой, тем лучше. Избавьтесь от них обоих прежде, чем они наплодят детей!
- Вы так хотите, чтобы я превратилась в моего дядю? - вздохнула Тамир.
Каймен поклонился, но его взгляд из-под густых кустистых бровей был негодующим и непреклонным.
- Я не хотел быть непочтительным, но ты должна понимать, что их ребенок станет угрозой для тебя.
Айя мрачно кивнула.
- Он прав, Тамир.
Под твердым взглядом светлых глаз Айи по спине Тамир пробежали мурашки. На мгновение ей показалось, что за ее спиной стоит Брат. Демона нигде не было видно, но холодок между лопатками никак не желал проходить.
- Я - дочь Ариани по прямой линии от Герилейн и избранница Иллиора. Я не боюсь никаких дальних родственников и их будущих детей.
- Вы все рано волнуетесь, - сказал Ки, - Корин ни разу не смог зачать жизнеспособного ребенка.
- Я не боюсь эту Налию. Мне жаль ее, - прошептала Тамир. Бледный Корин, стоящий в комнате рожающей жены...Мучительные крики Алийи... Ее безжизненное тело на окровавленных простынях... Мертвое существо без рук и лица вместо ребенка... Она усилием воли прогнала страшные воспоминания. - Если Иллиор выбрал меня быть вашей царицей, я буду ей, но я не собираюсь править с кровью родственников на руках.
Вставая с кресла, Тамир впервые была благодарна длинным юбкам, скрывающим ее дрожащие колени.
- Что я сказала перед стенами Эро, я повторяю теперь: каждый, кто убивает моих родных, любого из них - мой враг!
Все поклонились ей. Краем глаза Тамир видела Аркониэля прижимающего к сердцу сжатый кулак. Все волшебники повторили его жест. Все, кроме Айи. Она стояла прямо, вперив в Тамир пугающий пристальный взгляд. Она со страхом и гневом почувствовала приступ боли. Так же она чувствовала себя рядом с Нирином.
Тамир решительно направилась к своей комнате, жестом давая понять, что хочет остаться одна. Она не позволила войти даже Ки и Фарину.
Отведя Ки подальше от стражи, Фарин неодобрительно покачал головой.
- До сих пор ее честность и доброе сердце делали свое дело, но теперь я вижу сомнения на лицах лордов. Они рискнули всем и поддержали ее, но сегодня мы узнали, что армия Корина в два раза больше нашей. Она не может себе позволить проявлять слабость. Ты можешь поговорить с нею?
- Я попробую. Но она права, что не хочет действовать, как ее дядя, - Ки замолк, вглядываясь в лицо старшего друга, - ты ведь тоже считаешь, что она права, не так ли?
Фарин улыбнулся и положил руку ему на плечо. Ки только сейчас заметил, что теперь они одного роста.
- Конечно. Но госпожа Айя тоже права. Нирин умнее, чем мы все думали. Он не просто так извлек из небытия эту девушку.
- Я ничем не могу помочь. Что я делаю для Тамир? - прошептал Ки, бросив несчастный взгляд на закрытую дверь.
Фарин стиснул его плечо.
- Ты всегда хорошо о ней заботился, был ей и оруженосцем и другом. Ты справишься. Просто старайся, чтобы она не принимала все это так близко к сердцу.
- Легче сказать, чем сделать, - проворчал Ки, - Она упряма.
- Так же, как ее отец.
Ки заглянул в замкнутое лицо Фарина.
- Князь Риус убивал невинных людей, Фарин? Или ее мать?
- Ариани никому не причинила вреда. Но ее дитя погибло, и она покончила с собой. Риус убивал, но никогда для собственной выгоды. Он всегда служил только Скале. Мы даже подавляли восстания лордов. Но это было ради Скалы. Помоги ей принять все это, хорошо?
- Я попробую, но ты знаешь, что я поддержу ее, что бы она ни решила.
- Это твой долг. И мой тоже. Теперь иди. Я уверен, что ты единственный, кого она сейчас хочет видеть.
Когда Ки вошел, Тамир сидела у огня, подперев рукой подбородок. Эта знакомая поза всколыхнула в нем нежность. Ки внезапно захотелось обнять ее. Прежде, чем он успел осмыслить свое желание, она обернулась и смерила его взглядом.
- Я слышала, как вы двое шептались там. О чем шла речь?
- Он сказал, что я не должен позволять тебе перебирать дурные мысли.
- Я вижу. И как ты, намерен этого добиться?
Он усмехнулся.
- Заставлю тебя немного выпить, чтобы ты хорошо спала. Ты ночи напролет мечешься и бормочешь во сне.
Тамир приподняла бровь.
- Значит, мы оба делаем это.
Ки пожал плечами.
- Иногда ты говоришь во сне с Братом. Он все еще рядом, не так ли?
- Да.
- Но почему? Что ему нужно?
Тамир покачала головой, но Ки ясно ощутил недосказанность.
- Он не причинит мне вреда, - наконец ответила она, - не волнуйся, я умею с ним обращаться.
Ки знал, что она чего-то недоговаривает, но не стал давить на нее.
- Мне жаль, что тебе пришлось услышать все это...о Корине. Это, наверное, больно.
Она пожала плечами.
- Поставь себя на его место. Что бы ты подумал? Если бы только я могла поговорить с ним!
- Я не думаю, что это возможно. По крайней мере, в ближайшем будущем.
Тамир ложилась спать с мыслями о Корине, но во сне ее снова ждал Брат. Такой же изможденный и покрытый кровью, с черными провалами глаз, в которых плескалась ненависть. В его руках было нечто...Что-то ужасное, что он хотел показать ей.
Они сделали это с нами, сестра! Его шипение резало уши. Она не могла понять, почему его руки в крови. В его руках была всего лишь кукла...фигурка мальчика без рта, такая же, какие делала их мать все детство Тамир. Он вложил куклу ей в руки, и она увидела, что на кукле тоже кровь. Кровь, которая капала из открытой раны на груди Брата. Все было как в том видении в дупле дуба, когда Лхел второй раз скрепила узы.
От внезапной боли в груди у нее перехватило дыхание.
Они сделали это! Шипение Брата переросло в глухое рычание. Ты! Ты позволяешь им жить! Моя кровь теперь на твоих руках!
Посмотрев вниз, Тамир поняла, что он говорит правду. Ее руки были липкими от крови. В одной руке был серебряный нож Лхел, в другой тонкая серебряная игла.
Она проснулась в холодном поту и, задыхаясь, села на кровати. Ночные лампы погасли. В комнате было темно, как в чернильнице. Услышав шум, она схватилась за меч. Ее руки были влажными и липкими. Кровь?
- Принцесса! - в темноте прозвучал испуганный голос Балдуса.
Брат был здесь. Он стоял в изножье кровати. Он не был голым и окровавленным, но в одной руке его была кукла, а другая обвиняющее указывала на нее...
Она вцепилась в ножны, чувствуя, как сильные руки стискивают ее запястья.
- Нет! Оставь меня в покое!
- Это - я, Тоб!
Она рванулась из крепкого захвата Ки, но он удержал ее. А ее старое имя, неожиданно успокоило ее, прогнав кошмар. Она, даже не глядя, знала, что Брат ушел.
Дверь распахнулась, у входа в спальню столпились стражники с мечами наголо. Распахнувшаяся дверь, видимо, ударила Балдуса, так как он вскрикнул.
- Что случилось, принцесса? - спросила Гранния.
Ки, одетый только в длинную ночную рубашку, отпустил руку Тамир и отстранился от кровати.
- Просто кошмар. Принцесса в безопасности.
Тамир с трудом приходила в себя, но по лицам солдат поняла, что зрелище они с Ки представляли собой весьма недвусмысленное.
- Да, это только кошмар, - подхватила она, - возвращайтесь на пост и закройте дверь.
Гранния смерила их скептическим взглядом, отсалютовала и повиновалась приказу.
Тамир ждала, что Ки вернется на свою постель, но он сел рядом и взял ее за руку. Слишком растерянная, чтобы возражать, она сидела рядом с ним и радовалась теплу его рук. Щеки ее горели, и она благодарила темноту за то, что та скрывала предательский румянец на ее щеках.
- Я думаю, мы только что дали начало новой сплетне, - пробормотала она.
Ки хихикнул.
- Как будто их итак мало.
- Принцесса? - прошептал Балдус. Он все еще казался испуганным.
- Все в порядке, - сказал мальчику Ки, - У принцессы был очень дурной сон. Спи.
Глаза Тамир приспособились к темноте достаточно, чтобы различать фигуру Ки, но даже без этого она не спутала бы его ни с кем другим. Ки часто купался, если была такая возможность, но никакое купание не могло перебить слабый запах лошадей, ветра, вина и чистого пота. Такой родной и привычный запах. Он всегда успокаивал ее. Забывшись, она запустила пальцы в мягкие волосы его на затылке. Он удивленно вздрогнул, но обнял ее и прошептал:
- Что это было?
- Не знаю.
Она не хотела думать об этом в темноте. У двери всхлипывал Балдус. Она слишком хорошо знала, что такое страх в большой темной комнате.
- Иди сюда, - позвала она.
Мальчик забрался на кровать, и, дрожа, сжался у ее ног. Она, убедившись, что он взял с собой одеяло, успокаивающе погладила его по голове. Его волосы были жесткими и прохладными. Не такими, как у Ки.
- Прости меня, принцесса, - прошептал мальчик, все еще дрожа.
- Простить за что?
- За то, что я испугался. Мне показалось, что я вижу призрак. Я думал, что ты его тоже видишь.
Она почувствовала, что обнимающая ее рука Ки напряглась.
- Это был просто дурной сон.
Балдус быстро заснул. Ки отнес мальчика на его постель и вернулся к кровати.
- Это не первый раз, когда я слышу, что ты разговариваешь с ним во сне. Почему ты не говоришь мне, что это продолжается? Я знаю, что он всегда рядом. Я могу иногда чувствовать его, и я вижу, как ты как ты иногда замираешь, уставившись на что-то, что кроме тебя никто не видит. Я могу чем-то помочь?
Она снова нашла его руку и стиснула ее ладонями.
- Он все еще сердится на меня из-за того, что умер, но говорит только то, что я должна кому-то отомстить, - прошептала она.
Ки некоторое время молчал, растирая ее холодные запястья.
- Есть кое-что, о чем я тебе никогда не говорил, - наконец сказал он.
- О Брате?
- Да. Я все время забывал об этом. Это случилось в день смерти Оруна.
- Это было несколько лет назад.- Она не любила вспоминать тот день. Брат у нее на глазах убил оскорбившего ее опекуна одним прикосновением.
- В тот день ты ушла к нему, а я остался в доме твоей матери, помнишь? Я никогда не говорил, что ты... я не говорил никому... в тот день, когда тебя не было, я видел Брата. Я бродил по комнате Фарина, беспокоясь за тебя из-за того, что ты с ним там один на один...и из-за того, что Орун хотел услать меня. А потом в комнате появился Брат, и сказал что-то вроде: "Спроси Аркониэля". Я испугался, но спросил, о чем он говорит. Он уставился на меня своими мертвыми глазами и исчез, - он помолчал, - А потом принесли тебя полумертвой и сказали, что Орун мертв. Я как-то забыл обо всем, а теперь вот думаю, может быть, Аркониэль знает больше, чем говорит?
Шипящий смех пронесся по комнате, давая невольный ответ на этот вопрос.
- Если знает Аркониэль, знает и Айя, - ответила она.
- Так может быть тебе стоит поговорить с ними? Я знаю, что ты все еще сердишься на них, но они, возможно, помогут тебе.
Тамир неопределенно пожала плечами, и Ки вздохнув, уселся рядом с ней. Его дыхание тихонько касалось ее волос.
- Мне эта мысль не нравится, но я уже не так сержусь на Аркониэля. И раз Брат сказал поговорить с ним, значит, он что-то знает.
- О чем они еще мне лгали? - горько пробормотала Тамир.
- Я верю им, когда они говорят, что защищали тебя, как могли. Спроси его.
- Я спрошу. Давно следовало это сделать, но столько всего произошло. А еще... я не уверена, что хочу все это знать...
Ки снова обнял ее.
- Ты все еще думаешь об Аркониэле, да?
Тамир кивнула. За эти месяцы после изменения, она все чаще вспоминала прошлое. Ей все еще причинял боль обман волшебников, но в памяти все чаще вставал другой Аркониэль, тот, который был ее добрым учителем. Тогда она тоже сторонилась его. Он был неловок и неуклюж, он ничего не знал о детях, но, тем не менее, он сделал все, чтобы она чувствовала себя менее одинокой. Это Аркониэль убедил отца и Айю найти для нее компаньона. Это благодаря ему в ее жизни появился Ки.
Сидя рядом с ним и чувствуя, что его присутствие отгоняет темноту и страх, она решила, что может простить Аркониэлю многое. Простиралась ли ее терпимость на Айю? Она не была в этом уверена.
- А может быть ты должна спросить не у них? - внезапно прошептал Ки.- Может быть, тебе пойти к жрецу Оракула?
- К Имонусу?
- Почему нет? Он говорит за Оракула, не так ли? Ты можешь, по крайней мере, посоветоваться с ним.
- Я думаю, да, ... - Она все еще привыкала к мысли, что пользуется особым благоволением светоносного, - Я поговорю с ним утром.
Она неохотно откинулась на подушки, зная, что Ки оставит ее и вернется к своей постели.
Он не ушел. Вместо этого он устроился на подушке рядом с ней и крепче сжал ее руку. Спустя мгновение, она почувствовала его губы на своих волосах.
- Сегодня больше не будет дурных снова, - прошептал он.
Не в силах выговорить ни слова, Тамир только крепче стиснула его ладонь и прижалась к ней щекой.
Ки не хотел целовать ее. Это был внезапный импульс, и он чувствовал, как горят в темноте его щеки. Его молчание еще больше смутило его, но она не отодвинулась и не отняла руку.
Что я делаю? Он беспомощно смотрел на нее. Что она хочет, чтобы я сделал?
Что я хочу сделать?
Ее теплое дыхание щекотало его запястье, а щека была гладкой и нежной. Он знал, что она не пользуется духами, но он мог поклясться, что в ее волосах появился новый сладкий аромат, какой не мог быть у мальчика. На какой-то миг остались только он и обычная девушка на постели.
Не просто какая-то девушка. Эта мысль только увеличила его смущение. Спит ли она, или ждет его? Ждет, когда он заберется под одеяло и присоединится к ней?
Как друг, или как любовник?
Любовник...
От этой мысли его бросало то в жар, то в холод.
- Ки? - сонно прошептала она. Почему ты не ложишься? Не сиди так, иначе завтра у тебя будет болеть шея.
- Я...а, ну да...сейчас,... - Ки осторожно сполз по подушкам и лег рядом с ней.
Теперь ее дыхание касалось его щеки, а одна из ее косичек щекотала его руку. Он осторожно отодвинул прядь ее волос, отметив мимоходом ее шелковистость. Он вспомнил, как ее пальцы коснулись его шеи и задрожал.
Кончики ее пальцев были чуть загрубевшими, но это была рука девушки...
Он немного повернул голову, и ее дыхание скользнуло по его губам. Интересно, каковы ее губы на вкус? Его сердце билось так часто, что болела грудь. Он в панике отвернулся. Почувствовав зарождающееся желание, он невольно покраснел. Никогда раньше рядом с ней он не чувствовал ничего подобного!
- Тамир? - прошептал он, лихорадочно подбирая слова.
Единственным ответом было ровное дыхание спящей девушки.
Потроха Билайри!
Он мысленно ругнулся, невидящими глазами глядя в темноту.