Русалка Юлия посмотрела в ту же сторону и пожала плечами.
- ...Манефа Евлампьевна...
- Неужто опять не загасила? Сколько я ей раз говорил, мол, бросай ты енту привычку, не доведёт она тебя до добра!
Русалка Юлия сказала:
- Тяжелая у неё жизнь, потому и курит... Я тоже курю...
И беззвучно ушла под воду.
- Поверхность воды мелко пузырилась. Начинался грибной дождь.
- Не сильно горит ещё - дожжь погасит, - успокоился Василий...
* * *
Софья Павловна поправила роговые очки и сухо сказала:
- Садись, Иванова, два. Ты так и не поняла, что в данном произведении автор остро бичует привычку курить - кстати, очень полезно было бы задуматься на эту тему многим ученикам из нашей школы, и как это ни прискорбно, девочкам тоже. Писатель выказывает озабоченность сохранностью природных богатств нашей необъятной Родины. Сердце художника болью отзывается о лесном пожаре, возникшем из-за безответственного обращения с огнем на природе. Красной нитью проходит через произведение сострадание к тяжелой доле русской женщины, всю свою жизнь проводящей в трудах и заботах, не имеющей отдыха даже в пожилом возрасте. Тяжелая судьба забытой труженицы леса не может не вызвать сочувствия в сердцах всего прогрессивного человечества. Невольно читатель соотносит скорбную долю женщины мрачной дореволюционной поры и светлый путь строительницы светлого будущего в эпоху победившей демократии. Сердце гражданина свободной страны переполняется гордостью за родное отечество. Вот, примерно, конспект ответа на поставленный вопрос. Разумеется, эти мысли следует развить и подкрепить примерами. Тебе ясно, Иванова? Ладно, на первый раз двойку я в журнал не поставлю. Выучишь урок и ответишь, как полагается.
Софья Павловна захлопнула журнал:
- А теперь - следующая тема.
* * *
Водяной Василий задумчиво пожевывал листик кувшинки:
- Почему, зачем они делают из нас нравоучения? Обидно.
Русалка Юлия поправила цветок в волосах и скривила ротик:
- Это её образ жизни. Пережевывать и выплевывать, разглядывать и снова жевать то, что следует просто скушать, насладившись вкусом и ароматом. Учителя литературы напоминают коров в этом смысле.
- Дурману что ль на неё нагнать?
- Давай, пробуй.
* * *
Она снова была молодой. Она была восторженной студенткой первого курса филфака, просто красивой девушкой.
- Софья, я тебя люблю!..
- Сашенька, родной: То есть: Ты хочешь сказать, что твоя духовная энергия ищет выхода? Разуверившись в поддержке родных, не встретив понимания в среде товарищей по учебе, ты ищешь привязанности в простой и прекрасной душе девушки, с которой свел тебя случай?
- Софьюшка, я тебе говорю, что ты мне нравишься, - неуверенно произнес Александр.
- Не умея выразить словами всей полноты чувств, Александр по-своему просто и прекрасно признался в любви.
- Да что с тобой? Софья: Ты с кем разговариваешь?
- Чувства, которые поначалу Александр расценил как любовь, по сути, были всего лишь проявлением юношеского влечения. Нравственное становление героя привело к тому, что духовная связь между ним и героиней не только не усиливалась, но со временем ослабевала. Наметилась тенденция к разрыву отношений, хотя никто из героев пока ещё этого не ощущал в полной мере.
- Разрыв? Почему? За что? Софьюшка, я тебя чем-то обидел? Я ничего не понимаю!
- Александр перестал понимать Софью, хотя она излагала свои мысли предельно доступно и корректно. По всей видимости, он попросту не желал её слышать, что свидетельствует о том, что его нигилизм переродился в эгоцентризм.
- Так, значит?.. Я ничего не понимаю: Будто бы я поглупел.
- Безусловно. Я смотрю в корень наших отношений.
- Ну, ладно! Раз так - прощай: Ты мне ничего не скажешь? Впрочем, не надо: Прощай.
- Финал объяснений между героями свидетельствует о вспыльчивости Александра, а та легкость, с которой он прощается со своей любовью, демонстрирует, что она была неглубокой, поверхностной, эгоистичной.
'Господи, что же я делаю, ведь он уйдет! Какой ужас! Что я такое говорю? Ведь это не мои слова!' - и она проснулась со смешанным чувством тревоги от несбывшейся угрозы и радости от ощущения эфемерности страхов потерять близкого человека. Рядом в постели мирно посапывал пятидесятилетний Александр Андреевич, муж Софьи Павловны.
* * *
- Да хватит уже, Василий. Теперь будет знать.
- Погоди, ещё маленько.
* * *
Она снова была молодой, восторженной студенткой.
- Александр, ты вернулся?!
- Чуть свет - уж на ногах! и я у ваших ног.
- Ты так неожиданно уехал: Куда, зачем?
- Кто путешествует, в деревне кто живет: Ну поцелуйте же. Не ждали? Говорите! Что ж, рады? Нет? В лицо мне посмотрите.
- Тебе рада, но: Твой тон!.. Приехал - сразу приказанья. 'В лицо мне посмотрите': Вот дела! Ты обо мне не вспоминал? Что не писал? Три года не писал двух слов, и грянул вдруг как с облаков! Что же мне делать? Вовсю любить, или уж горьки слёзы лить? Да, я удивлена:
- Удивлены? И только? Вот прием! Ни на волос любви! И между тем я сорок пять часов, глаз мигом не прищуря, верст больше семисот пронесся, - ветер, буря; и растерялся весь, и падал сколько раз - и вот за подвиги награда!
- Ах, Александр, я вам рада. Но ведь и вас никто и прочь не гнал. Решился, вмиг уехал, не было три года, ни строчки не писал, теперь вот появился, и тотчас упрекать: Ведь и уехал сам по личному решенью, никто из должностных не посылал :
- Кто служит делу, а не лицам.
- Какое ж дело, что бросить так свою любовь? И что за дело, чтоб даже не писать? А я ждала и все любила:
- Положимте, что так. Блажен, кто верует, тепло ему на свете!
- В твоих словах не вера, а сомненье мне слышится.
- В семнадцать лет вы расцвели прелестно.
- В четырнадцать своих, я, стало быть, не так мила была? Не это ли причина тому, что не писал? Ты с кем там был? Ведь взрослый ты мужчина, я чаю, не один ты вековал:
- А вы? Не влюблены ли вы? Прошу мне дать ответ, без думы, полноте смущаться.
- Едва пришел, уж дознаваться: Что за допрос? И по какому праву?
- Дознаться мне нельзя ли, хоть и некстати: Кого вы любите?
- Ах! Боже мой! Весь свет.
- Кто более вам мил?
- Есть многие, родные:
- Все более меня?
- Иные.
- И я чего хочу, когда все решено?
- Боже, какой зануда! Трудно с вами. Явился, требует любви. А сам, хоть бы с цветами. Нет, так, в дорожной пыли, примчался зол, суров, и требует, чтобы любили. Чтоб в сердце тотчас дан отчет ему: Ну да, остроты ваши мне были презабавны, когда мне было игры всё и смех. В четырнадцать-то лет других ли мне утех? И я себе внушила, что вас я искренне любила. И первою порой, когда уехали вы, писем я ждала, как высшего блаженства. Вы были образец порядочности, чести и ума. Когда б меня не взяли в жены, я сама решилась бы за вас проситься. Но это юности чистейшая любовь, была она, теперь, пожалуй, нет. Мне опостылел, было, свет. И вот явились вы. И те же шутки, колкости всё те же. Вас с тётушкой свести, вы косточки Москве, пожалуй, всей с ней тотчас перемыли б своими языками. А сами:
- Вас оскорбляет мой острый ум?
- Не вижу я ума в твоих речах, скорей безумство. Ни с кем вы не в ладу, и вам никто не мил. Меня, сказали, любите? Так что ж? А батюшке кто нагрубил. За что ж? Он спрашивал, не замуж ли я приглянулась вам. А вы ответили: 'Вам что за дело?' Такое говорить отцу! Я это потерплю? Уж, нет. Ступайте прочь.
- Пойду искать по белу свету, где оскорблённому есть сердцу уголок. Карету мне, карету!
* * *
Софья Павловна не выспалась. Снились какие-то кошмары. Снилась молодость. Но она вела себя как-то странно, по-книжному. И от этого вся жизнь пошла наперекосяк. А то вдруг муж вел себя как-то странно. Чуть ли не Чацкого из себя изображал. Боже, какой зануда этот Чацкий! И как это раньше она считала его умным? Она многое передумала, многое поняла. Поэтому урок она начала необычно.
- Давайте сегодня поговорим о тех книгах, которые вы прочитали. Кто-нибудь хочет рассказать, что ему понравилось?
- Можно, я?
- Говори, Егор.
- Я недавно начал читать Станислава Лема 'Рукопись, найденная в ванне'. Но почему-то застрял на середине книги. Дальше не идёт.
- Егор, это очень серьезное произведение, но, я думаю, тебе его читать ещё рановато. Прочитай лучше 'Звездные дневники Иона Тихого' у этого же Лема. Или 'Сказки роботов'. Тебе понравится, я уверена.
- 'Звездные дневники' я читал, и 'Сказки', и 'Солярис', и 'Маска' и всё остальное. Только 'Рукопись' не осилил пока что.
- Ты читал всего Лема? Что же тебе больше всего понравилось?
- 'Футурологический конгресс' :
ПОВСЕДНЕВНОСТЬ
Водяной Василий потрогал пальцем воду. Холодная. Когда потеплеет? Неуютны родные пенаты. Погрелся на солнышке, но вот приходится нырять. Юльке холод нипочем, она закалённая, а он, Василий, холодную воду не любил, хотя родился в самой, что ни на есть холоднейшей воде. День рождения-то у него был 6 февраля. А, может, именно поэтому он и не любил холодную воду.
- Глупости! Просто ты изнежился и разъелся в последнее время, - Сказала русалка Юлия и пожала плечами.
- А ты не подслушивай чужие мысли!
- Очень надо!
- А что это с грибами нынче?
- Вот ты лешего Прохора спроси, а ко мне не приставай!
- Как что, так сразу Прохор виноват! - возмутился леший Прохор, - Напраслину-то возводить всякий горазд!
- Я тебе не 'всякий'!
- Она тебе не 'всякий', она тебе 'всякая'.
- Василий! Перестань издеваться! - и Юлия, ударив хвостом, окатила Василия фонтаном водных брызг, большая часть которых вымочила Прохора.
- Странные какие-то грибы.
- Ничего странного, - фыркнул Прохор, - второй слой. В прошлом году грибы не успели до снега выйти, неурожай был. Поэтому нынче по весне грибы. Это грибы прошлого года.
- Тогда не второй слой, а минус первый, то есть предшествующий.
- Мы, конечно, умных книжек не читали, арифметиков там всяких... Но считать тоже умеем, - обиделся Прохор, - и знаем, что грибы отрицательными не бывают.
- Ну ладно, ладно. Второй слой, так второй. Что это у них такая странная форма? И цвет?
- Форма самая обыкновенная - природная. Нечего придираться!
- Это вот что? Гриб или яблоко? - Юлька протянула Прохору под самый нос только что сорванный ею гриб, цветом и формой напоминавшую спелую антоновку.
- А ты понюхай, попробуй, и сама сообрази, - увиливал от ответа Прохор.
- А вот это что ещё за баклажан такой? - грозно спросил Василий, протягивая Прохору гриб, напоминающий синий огурец.
- Или вот это что такое? Это, надо полагать апельсин, да? Оранжевый! - не унималась Юлия.
- А это вообще банан, я бы так сказал! - в тон ей напирал Василий.
- Ну что вы, в самом деле, привязались? Я вам, что ли за грибы ответственный? - вяло оправдывался Прохор.
- А кто?! - почти одновременно спросили Юлия и Василий.
- Ну ладно вам, что пристали? Плохо вам что ли? Вкусные же! - и он с удовольствием стал жевать гриб, напоминающий помидор.
- Нет, вы только посмотрите на него! Он над нами издевается! - возмутилась Юлия.
- Ну, ты, Прохор, даешь!
- Ну что вам не нравится?
- Как что? Как мы теперь будем отличать ядовитые грибы от неядовитых? Где наши любимые маслята, лисички, рыжики, боровики? Откуда мы знаем, может быть вот этот гриб, похожий на персик вовсе даже и не персик, а мухомор?
- А у меня надо было спросить. Все мухоморы теперь выглядят как киви: зелёные, с колючками. Вот, например. К тому же мухоморы - очень даже вкусные грибы.
- Для лешего и бледная поганка - вкусная, а для водяного и волнушка не гриб, когда она на помидор похожа.
- Не-а, волнушки теперь похожи на авокадо.
- Что??? Какое ещё авокадо? Прошка! Расти назад нам нормальных грибов!
- Ишь, чего захотели! Нормальных им грибов! А энти, значит, ненормальные? Да вы сами ненормальные, коли уж на то пошло. Грибов по весне захотели! Вот наступит осень, будут вам нормальные грибы. А это, так сказать, экономический эксперимент в порядке планового перехода на рыночную экономику. Проверка потребительского спросу, вот.
- Опыты на нас ставить? Макнуть его! - распорядилась Юлия.
- Да вы чего, ребята? - запротестовал было Прохор, но следующими его словами были 'буль-буль'.
- Искупался?
- Вот! Старайся для них! Ну, погодите! Осенью грибов будет на гектар пять штук. Днём с огнём не найдёте.
- А тогда рыбы тебе будет ловиться три малька на озеро.
- А тогда ягоды вам будет две на полянку, и те незрелые.
- А тогда воды тебе будет столовая ложка на лес.
- А тогда мошек вашей рыбе будет две бескрылых на водоем.
- Ну ладно, хватит, перестаньте ссориться, - обиделась Юлия, - если вы такие, то я тогда загорать на камнях больше не буду.
- Юленька, мы пошутили, мы и не ссорились вовсе, правда, Василий? - первым сдался Прохор.
- Я на тебя и под водой полюбуюсь.
- Под водой преломление света. Не тот эффект. Опять же, солнце в капельках росы на груди...
- Это кто у нас тут книжек не читал? Вы только поглядите на него! Преломление света!
- Ну ладно вам. Что пристали? Юлька, завтра тепло будет, можешь позагорать вон на тех камнях.
- Откуда знаешь, что тепло будет?
- Сделаем...
- Вот спасибочки! Чмок тебя! А что сегодня не сделал тепло?
- Ветер не подходящий.
- Знаешь, Васенька, а мне нравятся грибы в форме апельсинов. И помидоров тоже. С баклажанами и бананами, конечно, перебор, но апельсины очень даже ничего...
- Да мне, в общем-то, тоже. Непривычно только как-то всё же...
- Ничего, привыкнете, - робко сказал Прохор.
- Не надо!!! - в один голос закричали Юлия и Василий.
ПЕРЕСТАРАЛСЯ
Водяной Василий очень огорчился, увидев, как изменились берега бухты Бурмистрово: приятную заводь затянуло илом, песчаную косу, которая разбивала большие волны, размыло, и теперь холодные воды Обского моря легко проникали в бухту. Кроме того, повсюду на дне валялись битые бутылки и ржавые консервные банки.
- Не понимаю я этих рыбаков с их болезненным пристрастием к жестяным банкам. Ну, идёшь ты на рыбалку: Мало того, что разрешения у меня не спросил, так вот ведь тащишь с собой жестяную банку, - убеждал Василий несуществующего рыбака, - вот взял бы пластиковую бутылку, обрезал бы и насыпал туда червей. Ведь знаешь же, что не потащишь эту банку потом в городской мусоросборник. А пластиковую можно в костер бросить, да и если не сожжешь, так природа её переработает гораздо быстрее. Я уже не говорю, что порезаться о жестяную банку - это даже хуже, чем о стеклянную. Ржавчина поподёт в ранку: Может быть, даже твои дети будут тут купаться, а ты!: Эх!:
Василий приводил в порядок любимую бухту и продолжал рассуждать:
- Да и стеклянные бутылки - ну зачем тащить к морю? Ведь всё что угодно можно купить в пластиковой посуде: и пиво, и лимонад, и водку. Коньяк уже скоро будут продавать в пластике, слава создателю. Впрочем, кто же это пьет коньяк на природе? Хм.. Почему бы и нет. Ну вот, следы нашествия туристов устранены, теперь немного подправить результаты атаки стихии:
Василий восстанавливал тот пейзаж, который был так мил ему. Он вспоминал, как Русалка Юлия сказала: 'Какая замечательная всё-таки эта бухточка! Как тут уютно! Только в такой бухточке мне хочется встречать полную луну!'
Поэтому Василий просто негодовал, когда всего лишь за месяц бухта изменилась до неузнаваемости. Он так надеялся пригласить Юлию на полную луну в эту бухту! Он думал, что, быть может, в этот раз : Он надеялся. А как же без этого? Ведь в полную луну русалки снимают свою тугую юбку и обнажают свои дивные, великолепные ноги. К сожалению, эту красоту почти никому не удается увидеть, поскольку ведь ночью, даже лунной, видно плохо. Если бы не это - никто бы не осмелился утверждать, что у Русалок рыбий хвост. В жизни часто так бывает - люди делают поспешные выводы. Все люди твердо убеждены, что у Русалок нет ног и единственная причина этого в том, что никто из них не видел русалку в Ночь Полной Луны. А Василий видел. И очень хотел увидеть ещё раз. Вот поэтому он и старался.
Когда он закончил труды, бухта приобрела свой изначальный вид: точь-в-точь, как месяц назад.
- Странно, - сказала Юлия: - эта бухта в Бурмистрово точь-в-точь как та, другая, в Беляево.
- В Беляево?
- Ну да, в Беляево, ты что же Васенька, забыл? А ещё говорят, что у девушек память плохая. Ну, вспомни же, мы были в такой очаровательной бухте. Ах, ты, наверное, не обратил на неё никакого внимания: А вот я её запомнила. Во всех подробностях. Мне она так понравилась. Я даже сказала тебе об этом, а ты даже не помнишь, что есть такая бухта. Странно только, что эта бухта в точности такая же, как та, другая: Мне было так приятно думать что в мире есть только один такой уютный уголок, мне даже захотелось, чтобы это было нашим маленьким секретом - о том, как там уютно: Теперь же, когда я знаю, что таких бухт множество, они все мне стали неинтересны.
И Юлия гордо поплыла в глубину, оставив Василия в полном недоумении.
ДЕНЬ СВЯТОГО ВАЛЕНТИНА
Василий поздравил Русалку Юлию кучей лилий.
Из каждой лилии выскочило по маленькому эльфу, и все они принялись летать по замысловатой траектории, образующей ромашку.
Юлия сказала: "Вась, ну почему каждый год одно и то же?"
Василий ответил: "Да потому что кроме лилий ничего не достать!"
Юлия улыбнулась куда-то вглубь себя и сказала: "Да я не об этом"
"По ромашке летают? Да всё никак не могут выучить другую траекторию. Уж я им всяко втолковывал. Только по нулю, по восьмерки и по ромашке могут. Так сегодня же не восьмое марта, и тем более не нулевое!"
Юлия опустила голову вниз и посмотрела на Василия взглядом доброй учительницы желающей казаться строгой - как бы поверх несуществующих очков.
"Василий, да я не об этом! Ты бы хоть поцеловал меня:'
'А, конечно, ну да!' - спохватился Василий. Он церемонно поцеловал Юлии ручку. А потом как бы невзначай спросил: 'А ты когда курить бросишь?'
ДЕНЬ РОЖДЕНИЕ ФИЛОСОФА
Водяной Василий выглядел обескураженным:
- В деньрожденный торт свечи полагаются : Целых тридцать ...
Русалка Юлия сморщила носик:
- Васенька, тебе не тридцать, тебе ...
- Ну ладно, тридцать три!
- Васечка:
- Тридцать шесть.
- Ва:
- Тридцать восемь и не спорь и молчи, молчи, молчи!!!
- Ну, хорошо, ну ладно, всё равно я правду знаю.
- Ну и я знаю про тебя.
- Ладно, уговорил, замяли.
- Вот так. Ты мне лучше скажи, как под водой зажечь тридцать три свечи?
- А раньше как зажигал?
- Раньше у меня день рождения летом был, я его на поляне праздновал.
- Васечка, и с каких же это пор у тебя день рождения стал зимой?
- А что ещё делать-то зимой? Скучно. Пусть день рождения будет.
- И зачем тебе это, а?
- Ну, надо же что-то делать?
- Почему?
- А ты не догадываешься?
- Нет.
- Сказать что ли?
- Да.
- Ну, как бы тебе это объяснить :
- Да говори же ты!
- Да потому что Светка захотела про нас рассказ, вот!!!
- Вась, скажи, о чем ты мечтаешь?
- Об удаче. Чтобы повезло мне.
- А тебе не везет?
- Везёт, но хочется больше.
- Чего больше?
- Всего побольше. И тортов и музыки и веселости. Я вот знаешь, что подумал? Удача это такая зайка, которую надо поймать, причем хвост у неё короткий, так что надо её за уши ловить, либо али ловушку на неё делать.
- Забавно!
- Ещё бы! Но поскольку она - зайка любопытная, она чаще сама ловиться ... ты работаешь, делаешь что-нибудь, и она - тут как тут. Сама, как захочет, так и сядет к тебе на колени, потому что ты ей понравилась. А кто за ей гоняется по полям да лесам ... тот чаще всего и не догоняет её ... потому что она убегает от его (Василий, когда волновался, переходил на просторечье). Вот ... Не надоть стремиться к счастью - надоть стремиться к благородству поступков. Тогда будешь ощущать себя счастливым ... а кто к счастью стремится, тот и его не догоняет, и потом стыдно ему и за цель и за средства, которыми он к ентой цели шел как бы ... вот ... потому что жизнь - она, в конце концов, не то, куда мы все приходим, а то, как мы все туда шли ... вот чего!
- Да ты философ, Василий!
- А это что такое?
- Любитель подумать.
- А я люблю подумать. Да! И покушать люблю, и поспать! А ещё я торты люблю. Со свечками.
- Ну так давай уже праздновать твой день рождения!
СНЕГОВИК
... В этот день Василий был грустным и задумчивым.
Он и сам толком не понимал, что произошло. Дело в том, что он слепил из
снега Юлию - в полный рост во всей её красоте. Он и сам не ожидал от себя,
как красиво получилось. Он использовал мокрый снег, и по мере того, как он
замерзал, Василий лопаточкой подправлял свой шедевр. Юлия получилась как
живая. Особенно глаза... Вот только с ногами получилась проблемка. Обычно
русалки носят обтягивающие юбки из латекса, которые делают их ноги похожими
на рыбий хвост. Но Василий не хотел, чтобы Юлия была похожа на рыбу. Лепить
же обыкновенные ноги он не осмелился, поскольку никогда не видел, как
выглядят ноги Юлии. В конце концов, он решил слепить маленького зайчика,
который сидел у Юльки на коленях и заслонял нижнюю часть её ног. Василий был
очень доволен, и говорил себе "Ай да Василий, ай да водяной!"
Но всё равно этот день Василий считал самым неудачным днем своей жизни.
Потому что все - ну поголовно - без исключения - и даже сама Юлька - все они
похвалили его зайчика, и никто не похвалил Юлию... Только Похом Омутный
почесал жидкий ус и хохотнул в бороденку "Баба!..." а после того, как все с
удивлением посмотрели на него, робко добавил "Снежная баба, говорю..."
ПРИВЕТ СВЕРХУ
Василий сквозь сон услышал гулкий стук. Перевернувшись на другой бок, он попытался снова заснуть, но стук повторился. Грохот усиливался, пока, наконец, не раздался глухой треск. 'Гроза' - подумал Василий и : не заснул!
- Какая ещё гроза зимой?
Водяной Василий посмотрел вверх и увидел где-то высоко светлый пролом в толще льда над головой. От этого пролома расходились во все стороны извилистые трещины, а в середине отверстия раскачивался какой-то странный предмет. Вскоре он намок и опустился на дно, к самым ногам Василия. Это был холщовый мешок. Русалка Юлия, которая приплыла на странный звук, радостно захлопала в ладоши:
- Подарки, подарки! Наконец-то Дед Мороз и про нас вспомнил!
- Только и делов ему об нас помнить! Энто какой-нибудь мужик потерял. Небось, с охоты возвращался, решил путь сократить по насту через нашу заимку, да лед-то инть и не выдержал.
Русалка Юлия обиделась:
- Почему бы это ему о нас не вспомнить? Мы же тоже как-никак праздник любим!
- У него свои дела, сухопутные. Мы ему неподотчетны.
- Что это за слово такое, Васенька?
- Такое вот слово.
- Это ты от шкипера Кирюхи наслушался неприличных слов. Он как выпьет, постоянно сухопутные термины произносит.
- А хотя и от Кирюхи. Тоже с пониманием человек.
- Тебя кто махоркой угощает, тот и с пониманием.
- А мне што? Мне коли хороший человек, то и будь ты хорошим, пожалуйста.
- Ой, что это мы с тобой про мешок-то забыли? Давай посмотрим что там?
- А Новый год наступил уже, или нет ещё?
- Раз подарки упали, значит наступил.
- Погоди, а елка как же?
- Елки в лесу, иди, если тебе надо и любуйся.
- Это наверх-то? Ну да! Там сейчас мороз - градусов сто!
- Прям уж сто!
- А может, тыща!
- Скажешь тоже.
- Тыща, не меньше. Вишь, там вода-то замерзает. А где вода замерзает, то и нам холодно будет.