Аннотация: Никакой эротики, название обманчиво. Маленькая грустная сказочка.
Право последней ночи.
Оллир решила твердо, решила раз и навсегда. В конце-концов, это ее судьба и она вольна делать с ней все, что угодно, даже если угодно стало вдруг принести себя в жертву богине попутного ветра. Да и вообще, мало кому повезло так умереть - не просто сойти в могилу, а помочь своей гибелью многим людям, просящим покровительства у богини.
Решить-то она решила, а страх как был, так и остался. Да еще и это дурацкое, непонять кому нужное право последней ночи...Оллир вовсе не была уверена, что лорд им воспользуется, он ведь и без всяких мистических церемоний может любую девушку к себе в спальню увести, просто улыбнувшись ей - говорят, он необычайно красив, да тому же все-таки еще и лорд - тем, кто не ведется на улыбку, может и денег посулить, украшений там всяких, от этого мало какая девушка откажется. Так что, он, наверное, не пожелает воспользоваться своим правом и даст Оллир спокойно умереть.
Она очень хотела принести себя в жертву нетронутой.
- Лорд Ниррумэ...
Его новый дворецкий безупречен - тень, а не человек, словно бы сошел с картинки учебника по этикету. Айвар Ниррумэ в глубине души подозревал, что так оно и есть, но спросить у ответственных за появление на свете дворецкого людей стеснялся, да и возможности не имел, поскольку они, кажется, умерли. Впрочем, все это только догадки и, ох, куда-то он опять улетел, а мистер безупречность, кажется, вещает что-то важное.
- Так вы воспользуетесь своим правом, лорд Ниррумэ?
- Каким конкретно?
- Правом последней ночи, господин.
Айвар удивленно хмыкнул - за все время его правления ни одна девушка не возжелала принести себя в жертву богам.
- А она красивая?
- Это не имеет значения, мой господин.
- Кому не имеет, а кому еще как! Впрочем, ты прав, не важно, какая она, мне в любом случае будет интересно с ней. Да, разумеется, я воспользуюсь своим правом. Когда ко мне приведут эту девушку?
- Сейчас. Она ждет вашего решения в трапезной, - мрачно сообщил дворецкий.
- Ух ты, какая настырная. Ладно, я сейчас спущусь.
- Хорошо, мой господин. Позволю себе заметить, что девушка вовсе не настырна - подобно поведение продиктовано ритуалом, древним, как...
- Я понял. Сегодня она спит со мной, завтра - прыгает с обрыва. Отличный ритуал, - Айвар нервно выскочил из-за стола.
Дворецкий покачал головой и вышел следом за своим господином, аккуратно закрыв дверь. Ему совсем не нравилось отношение лорда к традициям.
Вот сейчас он придет, увидит меня и скажет, что я могу идти, - успокаивала себя Оллир, нервно теребя подол платья. Ритуальная одежда не позволяла ей изображать унылую посредственность - легкое белое платье на тонких бретельках подчеркивало все как нельзя лучше и Оллир впервые осознала, что у нее хорошая фигура, несказанно этому факту огорчившись. Свежевымытые расчесанные волосы спускались по спине светло-русыми волнами и пахли ночными цветами. В жертву богине попутного ветра можно приносить только такую себя, это традиция.
- Леди, - черноволосый мужчина склонился перед ней в изящном поклоне. Вот он какой, лорд Ниррумэ. И вправду красивый, люди не врали. А толку?
- Лорд, - она поднялась с кресла и заглянула ему в глаза - прямо и вопрошающе. Это не совпадало с требованиями этикета - простые люди при разговоре с господином должны смотреть вниз, на носки собственных ботинок, но жертва богини поднималась над своим прежним статусом, она уже и человеком не считалась, поэтому должна была вести себя в последний день жизни так, как подобает приближенному к богам существу.
- Вы уверены в своем решении? - последняя возможность отказаться.
- Да. Я уверена.
- Тогда я воспользуюсь своим правом.
Оллир поймала себя на желании его убить и огорчилась - такие эмоции не должны возникать перед жертвоприношением, когда сознание чисто, а помыслы возвышенны. И все-таки он урод, этот лорд Ниррумэ, не мог что ли отказаться, сославшись на неотложные дела? Ему-то не обязательно выполнять возложенные на него тяжкие обязанности.
Ритуал последней ночи включал в себя вечерний пир, устраиваемый лордом для жертвы. Пир на двоих, этакий романтический ужин при свечах, с вином и приятными беседами. Никаких разговоров о предстоящем утром, легкие намеки на предвкушаемую ночь - благостные, ничем не замутненные часы прощания.
Для того, чтобы ненавидеть традиции, надо их знать. Айвар ненавидел, ну и знал, разумеется, куда же без этого, так что вечер прошел идеально, по всем правилам. Девушка оказалась милой и ужасно стеснительной, что, впрочем, было естественно для простолюдинки, сидящей за одним столом со своим господином, и Айвар постоянно ловил себя на желании дать ей какой-нибудь совет на будущее. Совсем не хотелось думать, что будущего у его очаровательной собеседницы - от силы часов девять. Это портило аппетит.
- Что ж, - лорд Ниррумэ обвел чуть нетрезвым взглядом стол, с которого слуги унесли почти всю еду, оставив только немного фруктов и сыра под вино. Вино они допили. - Думаю, моя леди, нам пора подниматься в спальню.
Леди ощутимо вздрогнула, и он почувствовал себя растлителем малолетних.
Всего одна ночь, последняя ночь, - твердила про себя девушка. Ей было грустно - нигде, конечно, не говорилось, что приносимая в жертву богине попутного ветра девушка должна быть невинна, но Оллир такое положение вещей казалось более правильным. Впрочем, не просто же так существует право последней ночи? Наверное, все как раз наоборот, и девушка должна перед смертью познать мужчину, чтобы потом полностью отдаться служению любимому богу, - решила Оллир и наконец расслабилась.
Самая сложная обязанность лорда, согласившегося воспользоваться правом последней ночи - самолично, за руку проводить девушку к месту жертвоприношения. К тому моменту, когда Айвара разбудил дворецкий, Оллир была уже одета и причесана. Наверное, она и не спала, - решил лорд Ниррумэ и вздохнул. Зря он все-таки решил воспользоваться своим правом - ночь, как ночь, зато с утра...Он кинул быстрый взгляд на девушку и закусил губу - ну вот и зачем ей все это понадобилось? Такая молодая, красивая, ей, по-хорошему, жить еще да жить, радуясь рассветам, замуж выйти, детей нарожать, быть, в общем, как все. Только вот не судьба и ничего уже не исправишь.
До обрыва, где проходили жертвоприношения богине попутного ветра, дошли всего за пару часов, на протяжении которых Айвар терзался мыслью - а что делать, когда место жертвоприношения в нескольких днях, а то и неделях пути? Вот, к примеру, припрется к нему какая-нибудь дура, возжелавшая умереть во славу бога болотных зыбей, так что, ему придется с ней под ручку до самого Элери топать? Там, между прочим, две государственные границы на пути попадаются, кто с таможенниками договариваться будет, девица экзальтированная?
Возле обрыва столпились почти все жители деревни, в которой родилась Оллир. Ее мать, отец и две младшие сестренки плакали в стороне - им нельзя было больше подходить к ней, они попрощались еще вчера, когда девушка ушла в замок к своему лорду.
Айвар отпустил руку Оллир, когда до края оставалось несколько шагов. В полной тишине девушка спокойно проделала их, не остановившись и перед последним. Никто не проронил ни звука, даже самая младшая, пятилетняя сестренка Оллир перестала всхлипывать, только смотрела вниз широко раскрытыми глазами, не моргая и, кажется, не дыша.
Пропасть была бездонна.
Лорд развернулся и быстрым шагом направился к деревьям, где ждал дворецкий с лошадьми. Когда он отошел довольно далеко, так, что собравшимся у обрыва людям стало плохо его видно, Айвар вынул из уха сережку и с размаху бросил ее на землю, пожалев, что она не разбилась.