Чего я ненавижу в жизни больше всего? Наверное, богатство. Ведь оно - самый настоящий наркотик. Ты перестаешь принадлежать себе и всецело отдаешься власти золотого тельца. Все твои устремления и помыслы подчинены ему. Ты становишься лишь придатком своего богатства, его бесплатным приложением. Окружающие уже любят не тебя, а твои миллионы, женщины выбирают не тебя, а твои деньги. Тебе кажется, ты в центре внимания, но на самом деле, это не ты. Это они. Деньги, деньги, деньги... Но самое страшное, когда ты к нему стремишься, тянешься из последних сил к этому ненавистному металлу, он же от тебя ускользает, как мираж в пустыне. То есть все твои мысли заняты деньгами, а в кармане ни шиша.
Но еще больше чем богатство я ненавижу Стинглера. Кто такой Стинглер? Это маленький лысый толстячок, горе изобретатель, который умудрился мне испортить всю жизнь, превратил ее в сущий кошмар. Зачем он тогда притащил свою "хотелку"? Лучше б ограничился "жужжалками" для интимных мест, которые все равно не жужжат и никуда не лезут.
До того дня, когда Стинглер притащил в бар "хотелку", я тридцать восемь лет жил спокойно в заштатном городке на Среднем Западе и никогда не помышлял ни о каком богатстве. Денег, слава Богу, на пиво хватало, и не только на пиво. Машина мне была на фиг не нужна, да и зачем она в городке, который весь проходится за полчаса прогулочным шагом. А если надо было поехать в соседний город, я мог воспользоваться грузовичком своего хозяина, на котором тот завозил в магазин товары. Ключи всегда хранились под водительским сидением. Машина была старая дребезжащая, но резвая, а звали мы ее Матильдой. Жены у меня тоже не было, да и нужна она была мне еще меньше чем автомобиль. Так что деньги тратить было особо не на что. Дни я проводил на работе, вечера в баре, ночи в своей холостяцкой постели. Хотя пару ночей, кажется, я провел под забором, и еще несколько в полицейском участке. Но это совсем другая история.
Все разнообразие наших развлечений в баре ограничивалось покером и пулом. Конечно, если не считать пива. В тот вечер мы с ребятами предпочли покер. И Стинглер тоже с нами уселся. Он редко заходил в бар, чаще вечера коротал в мастерской, но сегодня как назло приперся. И чего ему не сиделось в мастерской. Игра шла "по маленькой", больше доллара никто не ставил. К тому времени, когда мне на руки пришло каре, мой выигрыш составлял три доллара восемьдесят центов. А тут мне как шлея под хвост попала, сразу бросил на кон десять баксов. Все, конечно, сразу сбросили карты, но только не Стинглер. Он залез куда-то глубоко в карман, достал мятую десятидолларовую бумажку и бросил на стол. Но мне не хотелось останавливаться на достигнутом, я выложил последнюю десятку, добавил три доллара из выигрыша и поднял ставки. Стинглер нервно заерзал на стуле. Я сразу понял, что ответить, у изобретателя кишка тонка. Взгляд у него заметался, на лбу выступили капельки пота. Он снова полез в карман, но на этот раз достал не хрустящие бумажки, а какой-то брелок, похожий на индейские амулеты. Такие безделушки продаются в любой лавке по доллару за штуку. Сумасшедшие иностранцы скупают их пачками. Только в наш городок подобные психи давно не заглядывали.
- Что ты этим хочешь сказать? - воскликнул я глядя на эту фигню.
- Понимаешь, Билл, - обратился он ко мне. Кстати, я забыл представиться, меня действительно зовут Билл, Билл Карлофф. Откуда мне досталась эта дурацкая фамилия, не знаю, в ней явно прослеживаются какие-то славянские корни, но у меня в роду никогда не было ни русских, ни поляков. Мои предки были истинными ирландцами, осваивавшими некогда Дикий Запад. Но в школе мне за нее неоднократно доставалось. Может, поэтому я школу и не закончил.
- Понимаешь, Билл, это не просто амулет, это - "хотелка".
Его слова были встречены громким гоготом. Мы были сыты его "жужжалками" и "соперками". "Сопелка" - была его последним изобретением, которое должно было автоматически поддирать сопли, однако только размазывало их по всей физиономии.
- Я, конечно, уважаю твое изобретательство, - я покрутил эту хреновину в руках и бросил на стол, - только она на тринадцать баксов никак не тянет.
- Ты не понимаешь, Билл, - лицо его покраснело, капли пота стали крупнее, - это же "хотелка". Стоит тебе чего-то захотеть, и она исполнит.
Гогот за столом усилился. Ну и насмешил же нас гореизобретатель. Однако он продолжил:
- Стоит взять "хотелку" в руки, загадать желание и махнуть ею, и желание твое исполнится. Я хотел ее сначала назвать "махалкой", но потом решил, что "хотелка" подходит ей больше. Только она одноразовая, исполняет всего одно желание.
Ну, одноразовость меня не пугала. Получу миллион зеленых и все желания сам выполню. Что такое, в конце концов, тринадцать баксов. Тем более что в выигрыше я был уверен.
- Бог с тобой, клади свою "хотелку", - он судорожно положил ее на мои тринадцать долларов и открыл карты. У него были тройка и двойка. Так я стал счастливым обладателем "хотелки". Игра как-то сразу закончилась, народ долго еще не мог угомониться от хохота, какой уж тут покер. Я сунул выигрыш в карман и собрался уходить. Тут ко мне приблизился Стинглер, как-то криво улыбнулся и положил на мою руку свою влажную холодную ладонь.
- Знаешь, Билл, ты настоящий мужик. Поэтому я тебе скажу, думай хорошенько над своим желанием. Его надо правильно сформулировать. За последствия я не отвечаю.
Тут-то жизнь моя и закончилась. Последние слова Стинглера не выходили из головы. Чего уж проще, сказал: "Хочу миллион долларов" и махнул этой штуковиной. Но нет, я начинал взвешивать последствия, а они то меня не радовали. Я представлял, что нахожу на улице чемодан с миллионом зеленых. Но чей он? Кто мог потерять на улице чемодан с такой кучей деньжищ. Вряд ли законопослушный гражданин. И этот гангстер или наркоторговец захочет их вернуть себе. И тогда, дорогой Билл, можешь распрощаться не только с чемоданом, но и с жизнью. Ведь за последствия никто ответственности не несет. Купаться тебе, Билл, в бетонных ботинках в ближайшей речке. Нет, просто просить миллион долларов не разумно.
Можно попросить, чтобы мне прислали деньги на счет. Правда, счета у меня никогда не было. Но по такому случаю можно заглянуть в соседнее отделение банка. А как я объясню это поступление? На следующий же день я окажусь в налоговой инспекции, и прощай свобода. Да, попал я в переделку. Нет, если бы не последние его слова, я был бы давно миллионером, но эти слова мне не давали покоя. Я перестал спать по ночам, два месяца не появлялся в баре. Жизнь моя превратилась в ад. Просчитывая вероятные последствия своих желаний, я пришел к выводу, что идеальной формулировки не добиться. Как бы я не пытался учесть все последствия, вылезали все новые и новые неприятности. Я понял, что процесс этот бесконечен, что если я не разорву этот круг, вскоре окажусь почетным пациентом психбольницы. Попытки же выкинуть "хотелку" ничего не давали. Я лез в мусорные баки, на помойки, вновь находил ее, приносил домой, и мои мучения начинались сызнова. Однажды по осени я два часа нырял в холодную воду озера, пока не разыскал эту чертову вещицу. Тогда я подхватил воспаление легких и чуть коньки не отбросил. Когда я поправился, понял, что-то надо решать, дальше так продолжаться не может.
И вот, наконец, свершилось. Я дождался своего шанса. Такое случается не часто. Джек-пот в во всеамериканскую лотерею "Колесо удачи" почти в десять миллионов долларов. Подумайте только, как это звучит: "Десять миллионов долларов". И я могу их выиграть одним движением руки. Сколько ж можно на такие деньги всего купить. Думаю, на них можно выкупить весь наш городишко и стать в нем полновластным хозяином. Или остров в Тихом океане, правда, нафига мне городишко или остров? Что я с ними делать буду. Можно, конечно, купить виллу в Санта-Барбаре, каждый день встречаться со звездами, ездить на шикарном лимузине, жениться, завести кучу детей, которые после моей смерти переругаются из-за наследства. Тьфу! Даже противно стало. А, может, для ускорения процесса еще и яду папочке поднесут? Хороши последствия, нечего сказать. Так я ни на что и не решился. Джек-пот достался какому-то недоумку из Джерси, а я остался как всегда ни с чем.
Почему я и в этот раз не решился? Боялся просчитаться? Вряд ли. Скорее я в глубине души не хотел быть миллионером, а, может, просто боялся, что эта штука не сработает.
И такая меня злость обуяла, так я возненавидел Стинглера вместе с его "хотелкой"... В общем, взял я его "хотелку", крепко сжал в руке...
- Чтоб ты сдох, Стинглер, - промелькнуло у меня в голове. А я возьми да махни рукой, в которой эта штука была зажата. И так мне хорошо стало, так легко на душе. Какой груз с меня свалился. Я вновь почувствовал себя свободным, мне не нужны уже были никакие миллионы, я мог вернуться к нормальной жизни. В этот же вечер я отправился в бар. Я туда побежал, то есть полетел.
Пил я в этот вечер много, словно отводя душу за все месяцы, проведенные в плену этой "хотелки". К закрытию я еле стоял на ногах, но домой меня не тянуло. Слишком много ночей я бездарно провел там в мечтах разбогатеть. Мне нужен был свежий воздух, нужна была свобода. Теперь я вновь дышал полной грудью, вновь жил настоящей жизнью. Мне хотелось сделать что-то безумное. Но на большее, чем доплестись до дома хозяина и оседлать Матильду, фантазии у меня не хватило. Ключ оказался на месте, я вставил его в замок зажигания, и Матильда понесла меня по ночному городу. Не знаю, управлял ли я машиной, или она рулила сама, но мы с ней мчались по улицам, мимо мелькали фонари и редкие светящиеся окна домов. Город был пуст, и я был его полновластным хозяином.
Я совсем бы не обратил внимания на тень, которая метнулась из-за угла, если бы не почувствовал удар. Тут до меня дошло, что эта тень была вполне материальна, и я нажал на тормоз. Матильда остановилась и заглохла, я вывалился из кабины и поплелся назад к перекрестку, где я столкнулся с тенью. Вместо нее я обнаружил на перекрестке тело, и это тело принадлежало, черт бы побрал, Стинглеру. Слава Богу, он был жив, хотя и изрядно потрепан. Толи я недостаточно желал его смерти, толи "хотелка", как и все у него, была плохо доработана.
Комиссии по досрочному освобождению я дал расписку, что в тюрьме закончу школу. В сорок лет сесть вновь за парту - перспектива конечно не из веселых, но это лучше, чем отбарабанить в тюрьме все пять лет от звонка до звонка. Вот я и заканчиваю сочинение на тему: "Мой путь к тюрьме". Не знаю, поверите ли вы в мою историю, присяжные не поверили. Да и адвокат, по-моему, не очень-то мне верил. Ну, а если не поверите, так и Бог с ним. Я рассказал чистую правду.