Жуковского Светлана : другие произведения.

Дети разбитого зеркала. Глава шестая. Отец

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  Глава шестая
  Отец
  
  Она не пряталась. Сидела и ждала вестника своей судьбы, не выпуская из рук книгу "Пророчеств". Но страницы больше не оживали.
  Фран не догадывалась, что книга была не последним прощальным подарком отца Берада.
  Когда её собственный отец появился в дверях домика, в его руках была корзинка со снедью. Он неловко поставил её на лавку и сел рядом.
  Он всегда был ей чужим. Сильный, надёжный, седой - Фран не помнила, чтобы он с ней когда-нибудь разговаривал, лишь иногда ловила на себе его тяжёлый остановившийся взгляд. И вот теперь в этом взгляде появилось нечто новое.
  - Фран. Алма собрала тебе поесть. За дверью узел с одеждой. Тебе нельзя возвращаться в деревню.
  - Почему?
  - Соседи взбесились. Грозят тебя на части разорвать. Несколько человек слегли с лихорадкой, монахини говорят, что это оспа. Чёрная смерть с севера. Но наши грешат на тебя, лунатика. Будто бы видели тебя в потёмках под окнами заболевших. Монахиням их не унять. Люди хотят твоей крови, дочка.
  Фран подняла голову.
  - Ты тоже веришь в мою вину?
  - Я верю, что Алма не переживёт, если с тобой случится что-то плохое. Не знаю, почему ты ей так дорога, но в людях она не ошибается. Я был не слишком добр к тебе, но не думаю, что ты виновна в ворожбе и порче. Старый священник сказал, что у тебя чистое сердце. Он просил позаботиться о тебе.
  - Берад?
  - Да. Он говорил со мной перед отъездом. Как накаркал. Сказал, что когда-нибудь такое случится, что тебе не место в нашей деревне, среди наших детей.
  - Берад так сказал? Вы прогоняете меня?
  Рыбак покачал головой.
  - Это с самого начала было ошибкой. Алма очень хотела ребёнка, а его всё не было. Вдруг стало известно, что сёстры монастыря Амерто подобрали где-то брошенного младенца. Алма так на меня смотрела... Она сразу к тебе привязалась. Люди уже тогда ворчали - скоро стало понятно, что глаза у тебя разные, а это плохой знак. Но Алме было всё равно - даже когда родились наши собственные дети...
  - О... Значит, я не вашей крови,- и тут Фран поняла, что рада правде, что всегда ждала чего-то похожего и теперь, наконец-то, свободна,- тогда я уйду. Не буду вас больше мучить.
  - Решай сама. Поешь сначала, тогда поговорим.
  Отличную еду собрала в последний раз добрая женщина для маленького подкидыша - рыбный пирог, козий сыр (коз Алма завела ради молока для приёмной дочери, так и прижились), сдобные лепёшки, копчёное мясо, орехи.
  Пока девочка ела, человек, которого она всю жизнь считала своим отцом и почти совсем не знала, смотрел на неё и гадал, будет ли отныне любовь жены обращена на него, как в прежние времена, или это нескладное существо заберёт её с собой, где бы ни оказалось.
  Щёки Фран порозовели: она наелась. Кивнув на корзину, сказала:
  - Слишком много всего.
  - Остальное возьмём с собой.
  - Возьмём?
  Волосы упали на лицо, сквозь них недоверчиво блестел правый зелёный глаз.
  - Я обещал священнику позаботиться о твоём будущем. Он когда-нибудь говорил, что намерен собрать для тебя приданое?
  Зелёный глаз распахнулся изумлённо.
  - Что?
  - Для тебя это тоже новость? Ты богатая невеста, Фран. По здешним меркам, конечно, но и пожелай ты отправиться на Ярмарку в Оренхеладу, без внимания женихов не останешься.
  - Берад просил выдать меня замуж? Ты везёшь меня на Ярмарку?
  - Если ты захочешь. Но для твоих деревенских ровесниц Оренхелада - предел несбыточных мечтаний.
  - Я знаю. А если я не захочу?
  Рыбак пожал плечами.
  - Это щедрый и заманчивый подарок. Вести свой дом, растить детей, заботиться о муже...
  - Который отправит меня на костёр, как только поймёт, что вы ему подсунули!
  - Став женщиной, ты можешь измениться. У тебя будет другая жизнь, такое случается.
  Фран покачала головой.
  - Люди боятся силы, затаившейся внутри меня. Но я одна знаю, как сильно следует её бояться. И брачное ложе меня не спасёт. Деревенские правы. По моим следам и впрямь идёт беда, которая погубит куда больше душ, чем есть в одном приморском селении. Но и мне не поздоровится.
  - Тогда священник верно решил. Есть...остаётся ещё один путь. Мне бы такое в голову не пришло, но что я знаю об этих вещах... Ты когда-нибудь слышала о Гончих Огня?
  Сердце Фран забилось быстрее:
  - Вы не можете так со мной поступить, Берад бы никогда...
  - О Господи, сядь. Я не враг тебе. Что ты знаешь о Гончих?
  Фран перевела дух. Внезапный приступ паники встряхнул всё её тело, чуть было не бросил спасаться бегством, сломя голову, в никуда.
  - Они приходят с Востока, с Края Пустыни. Их обучают в монастырях, основанных еретиками, изгнанными из Империи Святой Церковью. Гончие способны управлять своей магической Силой, поскольку их учителя считают её дозволенным оружием против Врага. По их мнению, изначально магические способности чисты как одна из разновидностей творческой энергии, дарованной человеку Создателем. Подобно пророческому дару, магический был осквернён прикосновением Тёмного бога и стал опасным после Затворения демонов, так как высвобождение его силы нарушает мировое равновесие, расшатывает границы Существующего, позволяя просачиваться в реальность созданиям мрака и безумия.
  Гончих учат владеть магией, подчинять её, укрощать её порывы. Их мало, их появления редки и непредсказуемы, бывает, что жители селений сами разыскивают Гончих и предлагают большие деньги за изгнание бесов, снятие порч и проклятий, уничтожение колдунов.
  На последнем слове голос Фран дрогнул, но она продолжила.
  - На самом деле они пускаются в путь, чтобы найти пришедших во исполнение старых пророчеств. Так велели им Хранители Огня. Они надеются первыми узнать о том, когда в этот мир явятся двое - Эвои Траэтаад и Амей Коат. Эвои Траэтаад должен уничтожить Змея, и Гончие будут ему служить. Оружием они владеют тоже.
  - Хранители Огня - ты думаешь, они и сейчас способны общаться с богами?
  Так не разговаривают с детьми. На мгновение Фран взглянула на себя со стороны и увидела то же, что видел рыбак - отдельное, никому отныне не принадлежащее существо. И детство слиняло с неё, как старая змеиная кожа, как кокон, оставив смутное предчувствие полёта и удивительной новой жизни. Её лицо стало чуть более открытым.
  - Ты ведь спрашивал об этом Берада. Что он ответил?
  - Сказал, что в чём-то еретики оказались правы, а Церковь ошибалась. Может статься, видения, вынесенные из Огня Хранителями истинны, и тогда...
  - Что?
  - Им одним под силу взять на себя заботу о твоей душе.
  - Это невозможно, - выговорила она пересохшим ртом. Огромный ждущий мир, сама жизнь, чаша, способная утолить любую жажду, книга с ответами на все вопросы были протянуты ей дружеской рукой, но...
  - Это невозможно. Огненные Маги не обучают женщин. Меня не примет ни один монастырь Края пустыни.
  - А ты бы хотела?
  - Стать одной из Гончих? Да.
  Рыбак понимающе кивнул.
  - Тогда собирайся. Дорога неблизкая.
  - Но как?
  - Драгоценностей, что оставил твой священник, должно хватить, чтоб произвести впечатление на Огненных Магов, понимай их как взятку, плату за обучение или пожертвование монастырю. К тому же есть среди них одна редкая реликвия...
  - Не всё так просто. Этих не подкупишь, ведь с самого начала они ждут появления Амей Коата именно в женском обличье. Говорят, на языке пустыни змеи бывают только женского рода. Так или нет, Хранители считают женскую природу падшей и тлетворной, неспособной к укрощению магии.
  - Если уж Змей будет бабой, тебя им тоже стоит уважать.
  Фран хихикнула. Рыбак продолжал серьёзно.
  - Священник оставил письмо для их главного. Берад выслал его из Империи в давние времена. За ересь. В письме он признаётся в ошибках и просит о помощи. Не смогут они дать тебе от ворот поворот, приютят и присмотрят - хотя бы для того, чтобы узнать, чего это священник так старается.
  - А ты его спрашивал?
  - Конечно. Замаливает какой-то старый грех. Его дела. Почему ты так смотришь, Фран?
  А она впервые увидела его по-настоящему.
  Она всегда плохо понимала людей. Дикий и впечатлительный ребёнок, чаще Фран была занята отысканием безопасных дорожек между подводными течениями своей собственной жизни, и если кому-нибудь удавалось вытащить её на поверхность, она превращалась в задыхающееся глубоководное животное, ослепшее от ветра и солнечного света.
  Хуже всего было с теми, кого она любила. Все оттенки их настроений опутывали её сетями, рвать которые было жестоко, а оставаться в них - невыносимо. Люди смотрели на неё, а видели кого-то другого, ждали от неё того, что она никогда не могла бы им дать. Она научилась убегать, уклоняться от давящей тяжести чужих страхов, надежд и ожиданий, убегать от людей, таких далёких и непостижимых. До этой минуты.
  Она словно увидела тех, с кем прощалась из другого, внешнего мира, с расстояния в половину Империи, будто бы из будущего времени. И ей показалось, что чувства, проснувшиеся в её душе испытывать ей вроде как не подобает.
  Так взрослые порой смотрят на детей, играющих на траве и не ведающих, что за жизнь их ожидает.
  - Ты будешь ей хорошим мужем, - наконец проговорила она,- и хорошим отцом сопливым недоумкам, которые этого не заслуживают.
  - Ты молода и несправедлива.
  - Боги справедливы. Все, кроме одного. Создатель тоже несправедлив, ибо терпит на земле справедливость. Все своё получат, и скорее, чем думают. Но кого это обрадует? Не знаю.
  - Ты умеешь видеть будущее?
  - Не умею. Я ничего не делаю, чтобы это случилось, чаще наоборот. Будущее само прорастает в моих глазах, в моих ушах, не спрашивая согласия. А иногда я слышу его запах. Хочешь знать, чем будет пахнуть это место?
  - Домик у часовни?
  - Домик, часовня, деревня, всё побережье, даже само море им провоняет.
  - Им?
  - Дымом. Тяжёлым жирным дымом, тошнотворнейшей гарью, в которую будет превращено всё живое на много дней пути вокруг.
  Оба глаза Фран, серый и зелёный, были пусты и широко открыты. Потом она моргнула и добавила тише и глуше.
  - Но я не представляю, когда и кем это будет сделано. Сегодня запах гари мерещится мне чаще обычного. А может, это моё проклятие и я заберу его с собой, отправившись на Восток. И всё же...
  Фран встрепенулась, схватила рыбака за рукав и потянула к выходу.
  - Пойдём. Я покажу тебе укрытие в скалах, о котором никто не знает. Можно затаиться надолго, если позаботиться о припасах. Кусок песчаного берега, огороженный каменными стенами и сухая пещера, которую не заливает приливом. Мор или война, обещай мне, что убережёшь Алму...
  Фран вспыхнула, наткнувшись на взгляд мужчины, резко повернулась и побежала вперёд, неотличимая со спины от мальчишки - подростка.
  
  
  Потом, когда они сидели на берегу, рядом, но не то чтобы очень близко друг к другу, а солнце медленно склонялось к горизонту, и песок сыпался сквозь пальцы, мужчина сказал:
  - А ведь мне знакомо это место. Я видел его с моря. На том островке зимой собираются морские собачки.
  И девушка отозвалась, не поворачивая головы:
  - Да.
  И тут же добавила, словно продолжая начатый разговор:
  - Тебе невозможно идти провожать меня к Краю Пустыни.
  - Я обещал священнику. И дома меня не простят, если отпущу тебя одну.
  - Я не пропаду, знаешь. Растопыренная пятерня Фран бороздила песок.
  - Сколько дней займёт дорога туда и обратно? Что будет с твоей семьёй за время твоего отсутствия? А если ты не вернёшься?
  - Голодать не будут. Алма разумная женщина и умеет распорядиться деньгами. Мы с ней всё обговорили. Но твои слова меня смущают. Вроде как настают Последние Дни. В любое другое время...
  - Да. В любое другое. Берад не должен был брать с тебя обещание, если что-то знал об этом. А он знал, полагаю. Потом пришла Чёрная Смерть...
  - Все пока живы. Может, и обойдётся.
  Фран словно бы к чему-то прислушалась и ответила эхом:
  - Да. Пока живы. Не покидай её, а?
  - А ты? Почти ребёнок, девушка, одна на дороге...
  - Немного труда, и никто не догадается, что я не парень. Ты бы и сам обманулся, если б не знал меня так давно.
  - Нет.
  Повисло молчание. Затканное звуками волн, ветра и чаек, оно не было тишиной. У самого горизонта беззвучно таяли в сияющей дымке паруса купеческого каравана, напоминая о детских мечтах убежать из дома в юнги, младшие матросы, мальчики на побегушках, - лишь бы прочь от берега, от неподвижной, душной жизни.
  - Я слышала, торговцы на Дороге охотно берут мальчиков в учение и услужение.
  Рыбак не возразил сразу, и Фран заторопилась.
  - Я знаю грамоту и хорошо соображаю. Договорись с порядочным купцом из тех, что держат путь на Восток, дай ему немного денег, чтоб позаботился в дороге о сыне и показал, как ведутся дела. Расписку с него возьми, в конце концов - жену успокоить и самому не тревожиться. Ты не виноват. Ты ни разу меня не обидел. Когда - нибудь, в другой жизни, я буду счастлива видеть тебя своим отцом ( или братом,- подумалось вдогонку, или...) А здесь мне не место, что правда то правда. Вот и отпусти. Доведи до дороги и возвращайся.
  
  Так и сделали. На прощанье Фран обняла рыбака, прижавшись так тесно, что окружающие смущённо переглянулись. Рыбак и бровью не повёл.
  - Избалован, матерью. Пусть немного жизни поучится, может и выйдет какой-нибудь толк. В море его не беру, слишком нежен. Да и гадали ему, что утонет. Так что вот.
  
  На этом и расстались. И на время чудеса захватившей Фран новой жизни заглушили её тревогу и дурные предчувствия.
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"