Аннотация: Это одна из записей в моём дневнике, который я вёл курсантом и продолжаю сейчас, почему-то показавшаяся мне остроумной и интересной, после перепрочтения её мною же и внесения некоторых (незначительных) изменений
На удивление быстро проскочил этот день. Я заметил, что так происходит всегда, если ты провёл бессонную ночь или просто спал менее 3-4 часов за сутки. Потом снова на ноги и... по делам, как ни в чём не бывало. Хотя, это может быть субъективным наблюдением, но факт остаётся фактом, хотя бы и в моём конкретном случае.
Вчера (точнее, уже сегодня) ночью я делал газету вместе с Хохлом (от рождения его нарекли Александром). Вроде всё как всегда, но мы затянули (это уже система, тянущаяся из года в год). Сначала я позвонил ему и сказал, что задержусь - я нигде не мог найти ватмана А-1 (он - ватман, как на зло, закончился в близлежащих магазинах). Когда же мы встретились, было уже что-то около 7-и вечера, но мы по инерции никуда не торопились. Всё также неторопливо купили еды на ночь, руководствуясь принципом: ЈВойна войной, а обед по расписанию". Поддерживая беседу в манере Јни о чём, лишь бы язык занят был" доехали до места назначения, разложились, непрерывно сетуя на тяжёлую жизнь в редколлегии (скорее по привычке) и приступили к таинству.
Собственно суть таинства появления новой газеты проста, но не всем понятна, хотя коротко описать механизм я, пожалуй, сумею.
Первым делом нужно с самым серьёзным видом развернуть ватман и расположить его на какой-либо рабочей поверхности (обычно это стол, но всё чаще пол, а потому нужно помнить о сквозняках и всячески беречь поясницу). Неотъемлемым элементом здесь будет и обязательный многозначительный вздох по поводу девственной белизны ватмана, но чаще всего (а в моём случае, всегда) за этим скрывается не высказанная фраза: ЈЁб вашу мать, опять всю ночь этой херотой заниматься! Как же это надоело за четыре года (количество лет растет пропорционально годам обучению)!!!
После этого, первый этап можно считать успешно завершённым и приступать ко второму, т.е. я говорю, что именно нужно сделать, и, как это сделать проще, а Хохол выдумывает что-то несусветное и, самое смешное, даже, если и соглашается с моим предложением выполнять газету в духе рекомендованном Јкурсом партии", всё равно выворачивает на свой манер. Удивительно! И каждый раз потом я Јна ковре" у начальства отдуваюсь как начальник редколлегии за результат, который, на самом деле, порвал бы с удовольствием зубами (а потом, по настроению, может быть и сжёг).
Заскакивая вперёд, скажу, что руководство курса, т.е. тот самый педагогический состав, который должен влиять на нас только положительно, а именно: Јсеять доброе, разумное, вечное" в наши неокрепшие души и головы, а также выступать наглядным примером подражания, как пионер, который, как известно, всем и всегда пример - на редкость туп во всех отношениях (об этом хорошо написано у Гашека, так что конкретизировать степень тупости и форму проявления будет излишне). Естественно для исполнения своих задач нашим курсовым начальникам было бы неплохо заиметь хотя бы высшее педагогическое, юридическое или ещё какое-нибудь гуманитарное образование, но отдел кадров так не считает, и поэтому со своими обязанностями они справляются на имеющемся минимуме, т.е. всё больше на рефлексах. И слава Богу, что не только на безусловных, но и на приобретённых. Так что правильно подать этим твердолобым Јсапогам" в незаслуженнополковничьих погонах что-либо новое или хоть немного неординарное очень и очень трудно. Приходится каждый раз играть в Јевропейский политик" с ударением на последнем слоге, не забывая по-русски Јметать бисер перед свиньями".
Возвращаясь к стадиям и циклам, нужно заметить, что мы наконец-то начинаем что-то делать, т.е. я точу карандаши, раскладываю маркеры, ношу воду, хвалю и поддерживаю, курю беспрерывно, волнуясь за исход процесса, пытаюсь подгонять, а Хохол творит. Саша творит самозабвенно, отрываясь чтобы чего-нибудь съесть или попить, а я выполняю всю мелкую работу, какая присутствует иной раз в немалых объёмах. В этот раз я клеил на массив ватмана уголки в которые утром было необходимо вставить фотографии. Работа мелкая, точная и кропотливая - Саша на неё не способен по определению. Хохол - личность очень импульсивная, а я щепетилен в мелочах, вот и делаю всё-то, что требует последовательности, тщательности и монотонности труда.
Но если Хохол не занят рисованием, то это тоже опасно. Он начинает придумывать что-то новое для газеты, всё дальше и дальше выходя за рамки ранее намеченного нами плана действий, и без того расширенного и искажённого до неприличия в сравнении с тем, что предполагает увидеть утром светлейшее руководство. Но самое страшное, что этот оболтус совершенно не умеет соотносить свои силы и планы. И поэтому нужно уговорить его вовремя остановиться, раньше, чем он начнёт вырезать, к примеру, тысячу бутонов роз и только к утру на 2-й сотне, наконец сообразит сам, что это была не очень-то и хорошая идея. В общем, его пыл нужно направлять в нужном русле и заданных параметрах. А он упрям, как татарин, хотя и хохол!
После нескольких часов дружного созидательного труда начинается стадия спада, когда создаётся иллюзия, что всё бессмысленно (что не так уж и далеко от истины на самом-то деле) и, главное, технически невыполнимо, не говоря уж о появлении Јтворческого запора" или Јпростоя". Теряем час-полтора на то, чтобы Јперерасти" эту мини-депрессию и, уже в агональной осатанелости (ведь через 2-3 часа газету представлять и вешать), в едином предсмертном порыве заканчиваем всё начатое в стиле Јтяп-ляп-мастера". Если учесть, что на самом деле большая часть газеты закончена до проявления финальной стадии таинства, то Јтяп-ляпы" практически не сказываются на конечном эстетическом и техническом качестве продукта кипучей деятельности двух идиотов и тунеядцев. Ведь на каждую газету даётся минимут от 1-й до 3-х недель, но делается всё неизбежно за последние сутки (а уж совсем честно - НОЧЬ!)
После этого Хохол, как правило, падает где придётся в изнеможении, а я собираю разбросанные где попало кисти, краски, маркеры, карандаши и прочую ерунду. Ведь, это не последняя газета - дальше ещё рисовать и рисовать, а деньги в тех количествах, какие требую я, далеко не всегда выдаются по первому требованию Јна нужды редколлегии", да и не всегда они расходуются по назначению.
Потом, как я уже указывал выше, усталый и небритый (а главное не выспавшийся) я пытаюсь (и это всегда, к моему достоинству будет отмечено, проходит) представить в лучшем виде наше недоношенное и недоделанное детище, которое после недолгих рассуждений и идиотских комментариев вывешивается на стену. Причём, каждый раз по капризу руководства в новом месте, от чего в стенах этажа, зпнимаемого расположением нашего курса, всё чаще видны вбитые гвозди непонятного непосвящённому назначения. Системы и логики размещения настенной печати я вообще никогда усмотреть не мог, а потому это осталось для меня тайной, как логика женщины.
Вот так вот.
И ещё одно - как же трудно быть начальником редколлегии, если абсолютно не умеешь рисовать и даже почерк у тебя хуже, чем у курицы, а также - какой умственно отсталый извращенец этого человека засунул в редколлегию и поставил на должность?! Может быть, весь секрет в том, что руководству нравится мой стиль организации работы? Нет! Им просто нравится меня трахать (как бы вульгарно это не звучало)!!!