Аннотация: Рассказ молодой учительницы, в класс к которой пришёл новый ученик. Но события развились не совсем так, как хотела того даже я. А всё из-за несусветной лени)))) Моей, разумеется (весь чёрный юмор ушёл в конец). Любовь коварна.
Неужели я поддалась? Неужели мне так сложно было сдержать свои чувства? Я же всегда это делала с лёгкостью... Всегда могла остановить себя до того, как... до того, как влюблюсь окончательно. Теперь уже нет смысла скрывать истинную природу этого. Да, я влюбилась.
В нашей школе давно не было ничего интересного. Давно не устраивались никакие праздники. Отродясь не было интересных людей. И уж тем более - интересных учеников. Преподавательский состав оставлял желать лучшего. В общем, работать было одно разочарование. До сих пор вспоминаю ту атмосферу. Именно эти воспоминания не дают мне воспринимать те годы как свое становление в образовательной сфере.
Новый учебный год начался с проблемами и головной болью. В моём классе прибавилось учеников. Конечно, такое часто случалось, но... но в этом году мне прибавили каких-то "детей мафии", ей-богу... Они считали себя всем, а потому и отношение к старшим у них было соответственное. Приходилось показывать себя не с самой приятной стороны. И получилось так, что "детей мафии" учит мафиози. Ужас. Я ведь ещё совсем молодая девушка, почему мне пришлось так унижаться?! Но тогда от этого зависела моя карьера преподавателя. И зависела очень сильно. Можно сказать, этот год был экзаменом для меня.
В моём классе теперь было двадцать семь человек. В новом году пришли четверо. Три девушки и парень. Девушки были сёстрами и показали себя очень милыми и воспитанными. Ну какие осложнения могли возникнуть? Ан нет, возникли, и очень серьёзные. Сёстры оказались не робкого десятка, довольно заносчивые, да ещё и с чрезмерно развитой потребностью защищать друг друга. Сколько я ни ходила к директору с просьбой перевести их, всегда получала отказ, причём в довольно жёсткой форме. Ну и ладно, плевать я хотела. Решение пришло быстро и оправдало все затраты ради его исполнения. И никто не заподозрил меня... Мда, если бы меня раскрыли... Я не представляю, что случилось бы. А план мой был довольно прост: заставить девочек влюбиться, разделиться или рассориться. Последнее получилось, правда, из-за первого. С девушками больше проблем не возникало. Зато с объектом их обожания... Парнем, который понравился сразу троим (с моей подачки), стал новенький, приехавший из Америки после тяжёлой операции. Из-за этой операции он пропустил один год обучения, а потому был старше всех моих будущих выпускников. Да-да, мой последний год. Я вела их с начала средней школы. Как же они меня достали...
Идя в тот день на работу, я заранее знала, что меня там ждёт. Безразличие собственных учеников как ко мне, так и к предмету, злобные переглядывания трёх сестёр, задумчивость на лице новенького парня и его же полный пофигизм к стараниям влюблённых девочек. Казалось, этих четверых не существовало для всего моего класса. Пусть Дитрих сперва и заинтересовал моих девочек, позже они поняли, что этот орешек им не по зубам. А потому отступились и отстранённо наблюдали за борьбой новеньких за внимание этого красавчика.
Дитрих действительно был очень красив даже с моей точки зрения, хоть я и старше его на шесть лет. Привычка парня без интереса смотреть в окно немного раздражала, но стоило его вызвать, и он прекрасно отвечал. Наверное, в больнице у него были хорошие учителя. Я не часто видела, чтобы кому-то математика давалась так легко.
Я зашла в учительскую и удивлённо огляделась. Вокруг царила небывалая суматоха. Для нашего пофигистического коллектива такое проявление недовольства категорически не воспринималось моим мозгом. Дэн - преподаватель литературы - метался в поисках чего-то, Лисса - единственная моя приятельница, преподававшая так же математику, - сидела в кресле и обмахивалась газетой, а заместитель директора - мистер Эрик Блоссом - видимо, до моего прихода что-то говорил. И, судя по его взгляду, собрался повторить специально для такой нерасторопной дурочки, как я. Остальные преподаватели, менее впечатлительные, сидели или стояли, тоже глядя на меня.
- Добрый день, - я прошла в кабинет, не особо торопясь, приветливо улыбаясь. - Что-то случилось?
- Конечно, мисс Хай. Случилось. Случившееся касается вас в большей степени, чем кого-либо, а вы позволяете себе опаздывать?
- Вообще-то, до опоздания мне ещё пятнадцать минут. Я могу пойти пока прогуляться, чтобы у вас был повод потом на меня... пожаловаться, мистер Блоссом. Извините, если я сказала что-то не то, - я спокойно направилась к своему столу, разделась, повесила в шкаф пальто и села. - Я слушаю очень внимательно.
Мистер Блоссом застыл, распахнув рот. Руки его дрожали. Но он был слабаком, а потому никогда не мог достойно мне ответить. Заместитель лишь впадал в панику и ярость. А на это мне было наплевать.
- Да как вы смеете надо мной смеяться?! - вскричал он, едва не подпрыгивая на месте. - Я... я пожалуюсь на вас директору!
- Прошу прощения, мистер Блоссом. Извиняюсь. Продолжайте. О чём вы говорили, что имели ввиду, когда указывали на моё обязательное участие в обсуждении? Что-то снова с моим классом?
К чести заместителя, он сумел совладать с собой, поправил пиджак и галстук, а затем заговорил уже спокойно:
- Девушки из вашего класса с утра успели подраться. При этом они разнесли два вазона и разбили окно, не говоря уже о собственных повреждениях.
- Девушки?.. А, сёстры Нэбельхим?
- Именно. Я считаю, это ваша проблема. Точнее, проблема воспитания.
- Я им не мамочка, чтобы их воспитывать, уж извините.
- Я не обвиняю конкретно вас... - похоже, что мистер Блоссом пошёл на попятную, прекрасно видя, что из данной ситуации я выйду очень просто, да ещё и победительницей.
- Неужели? - чуть изогнув бровь, я усмехнулась. - Ну, тогда в чём проблема? Вы смогли их успокоить? Или это тоже повесили на меня?
Заместитель опустил глаза.
- Где они? - тяжко вздохнув, я встала, глянула в зеркало, поправила волосы, смахнула со щеки ресничку и направилась за мистером Блоссомом. Видимо, в медпункт.
Сёстры Нэбельхим сидели в разных частях кабинета и злобно переглядывались. Мне стало страшно даже подумать, как они ведут себя дома. Ведь жили девушки в собственной квартире, одни. Медсестра ходила между ними и помогала каждой. Порезы на их руках были тщательно забинтованы или замазаны йодом, на головах у двух старших лежали холодные компрессы, младшая же держала лёд на ушибленной коленке.
- Ох и досталось же вам, дорогие мои, - я махнула рукой медсестре, приветствуя её, а затем подошла к каждой из девушек, спрашивая, как они себя чувствуют. - И что же вы натворили? Почему подрались? Неужели хоть одна из вас решилась подойти к Дитриху?
Мой голос был ядовитым. Наверное, даже чересчур для таких молодых и восприимчивых девочек. Но они всё же опустили глаза вместо того, чтобы взбунтоваться. Я оказалась права?
- Что случилось? - отработанные за годы работы интонации заставляли вслушиваться в мой голос и следовать его приказам и требованиям.
- Мы... подрались действительно из-за Дитриха. Но дело в том, что он сам виноват.
Такое заявление меня весьма удивило. Нэбельхим были в этот момент откровенны, как никогда, и готовились рассказать мне всё.
- Неужели?
- Просто, - старшая глянула на остальных и получила от них молчаливое разрешение продолжать. - Дитрих... я решилась подойти к нему и сказать, что он мне нравится. Но опоздала. Наверное, кто-то до этого уже подходил к нему. Но я уверена: у Дитриха нет девушки! Я даже не сказала бы, что у него есть хотя бы тайная возлюбленная. Я довольно хорошо разбираюсь в подобных вещах...
- Подожди, ты подошла к нему, сказала, что он тебе нравится и...
- И он ответил, что у него уже есть возлюбленная. Сказал, что она об этом ещё не знает, но узнает в скором времени. И ещё сказал, что ему плевать на чувства Нэбельхим. Всех и сразу. С очень высокой колокольни.
- Жестоко... - я невольно усмехнулась. До чего же эти девочки ещё молодые. - И что вы собираетесь делать? Мстить?
- Нет, я думаю, что мы с сёстрами, - старшая опасливо покосилась да двух младших, - помиримся. И не будем забивать голову этим...
- Не надо его обзывать. Всё же вы были не очень внимательны. Помириться - отличная идея. Иначе как вы стребуете с родителей деньги на ремонт?
- Мисс Хай, вы довольно злорадная, - девушки засмеялись, а я вздохнула с облегчением. Моя проблема наконец-то решена.
Зайдя в класс с началом занятий, я сразу уловила что-то странное в общей атмосфере. Хотя это странное было настолько тонким и незаметным, что я просто решила не обращать внимания.
- Так, дорогие мои выпускники. Сегодня мы с вами приступаем к новой теме - исследование графиков функций. Конечно, звучит эта тема совсем по-старому, но вы сами убедитесь, что ничего старого в ней нет. А исследовать функции мы будем через производные. И для этого - небольшая письменная работа для повторения формул. Начнём.
Раздавая листики, я как-то привычно оглядывала своих учеников, стараясь угадать их настроение, их готовность к работе. Всё было как всегда. Конечно, сёстры Нэбельхим удивились внезапности работы, но особо не возмущались. Дитрих вообще безразлично окинул задание взглядом и тут же принялся его выполнять. Но мне показалось, что всё же его взгляд задержался. Будто он задумался, брать задание или не брать. А пока он думал, я просто положила лист с примерами перед парнем. Дитрих глянул на меня, а затем начал работать.
- Через пятнадцать минут я забираю задания. Через пять минут у вас будет возможность задать мне один вопрос. Желательно, чтобы вопрос касался сложного примера. Так у вас будет больше шансов получить нормальную отметку. Начинаем.
Зашуршали листки, по всему кабинету разнеслись недовольные вздохи. Что поделать, внезапная работа никому в радость не бывает. Через обещанные пять минут я начала обходить класс. Вопросы были, что удивительно, даже у сильных учеников. Правда, они только сомневались. И оказывались зачастую правы в своих решениях. Дело дошло до новеньких, и вот там пришлось немного зависнуть. Сёстры, похоже, вообще ничего не помнили. Я даже стала сомневаться в уровне заданий. Неужели они настолько сложные? Но остальные решали спокойно, даже слабые могли сделать хоть что-то.
- Девушки, у вас в прошлой школе что было по математике?
- У нас там был ужасный преподаватель, так что мы вполне неплохо учились, - тяжко вздохнула старшая из сестёр.
- Ясно. А учить вы не пробовали?
- Учить - это одно, а понимать - другое, - с явной насмешкой в голосе тихо произнёс Дитрих.
- Ой, гений заговорил, - буркнула младшая сестра Нэбельхим.
- Что поделать, если я действительно умный...
Такое заявление рассмешило меня. Похоже, что в более тесном кругу общения непростой характер Дитриха проявлялся более чётко.
- Ты, умный, коэффициент забыл, - быстро просмотрев его работу, указала я на ошибку. - Нужно быть более внимательным и не вникать в посторонние беседы во время работы.
- Я не могу быть более внимательным, когда рядом стоите вы, - на последнем слове парень сделал ударение. Меня аж в дрожь кинуло. Я даже не очень поняла, почему. Наверное, от злости. Какой преподаватель позволит говорить о себе столь пренебрежительно? Но вот лично мне интонации, с которыми были произнесены "обвинения", не показались пренебрежительными. Что-то в них было другое.
- Ну что же, тогда я пойду, но если в твоей работе будет ещё хоть одна ошибка, я сниму два балла.
- Да хоть три, - наглость и самоуверенность Дитриха немного выбила меня из колеи. Парень смотрел мне прямо в глаза.
- Как хочешь, - пожала плечами я, не желая больше оставаться рядом с новенькими.
Вскоре пришло время собирать работы. Закончив с этим, я принялась объяснять новую тему. Благо, при моём объяснении вопросов не возникало. Ученики или просто боялись показаться невнимательными, или опасались смеха одноклассников. В то, что они всё прекрасно понимали, я не особо верила. Зачем тешить себя ложной надеждой?
Я уже продиктовала домашнее задание и ждала вместе с учениками звонка, который почему-то опаздывал. После этого урока у меня была форточка. И меня с нетерпением ждал горячий чай и мой любимый шоколад в совершенно пустой лаборантской. У моего класса должен был быть урок физкультуры, так что за них я не особо волновалась. И предвкушала отличный отдых. Люблю я форточки, в отличие от своих коллег. Делать мне есть что, зачем работу носить домой?
Наконец прозвенел звонок. Ребята бросились в коридор, едва не сбивая друг друга. Конечно, многим хотелось успеть позавтракать и переодеться за пятнадцать минут. Подумав о завтраке, я даже мысленно поторопила детей. Самой кушать хотелось. Только вот Дитрих не торопился. Совсем. Это немного раздражало. Мне нужно было закрыть кабинет, а он отнимал у меня драгоценное время своими умопомрачительно долгими сборами.
- Дитрих, прошу тебя поторопиться.
- Да, конечно, извините, - мило улыбнулся мне парень
Такого я не очень ожидала, а потому даже немного смутилась. Я-то думала, он мне что-то наглое в ответ предложит. Удивительно, как человек меняется, когда вокруг него практически никого нет. Зря я так подумала, потому что дальше меня ожидал сюрприз из разряда нежеланных:
- Мисс Хай, я... хотел вас попросить. Дело в том, что я хочу пройти тестирование в Америке для того, чтобы поступить туда для дальнейшего обучения. Мне дали программу и примерные задания. По математике. И я не могу кое в чём разобраться.
- Э... Ты? Разобраться не можешь? Странно, - почему-то захотелось отыграться мне. За наглость.
- Что поделать, даже гении могут чего-то не знать, - развёл руки в стороны парень, продолжая всё так же мило улыбаться.
- Дитрих, ты неисправим.
- Я знаю. Прошу прощения за своё поведение.
- Да ладно. Хм, у меня сейчас свободный час. Так что можешь сходить к вашему преподавателю и сказать, что тебя не будет. Всё равно ты не занимаешься. Потом приходи к моей лаборантской.
- Спасибо! - парень просиял, подхватил вещи и помчался к физруку быстрее молнии.
- Вот же, а я так надеялась на законный отдых...
Я вернула ключ в учительскую, положила журнал на стол и поплелась в лаборантскую. Конечно же, Дитрих был уже там. Боже, ну что за рвение? Сколько там ещё до этих его тестов? Целый год! Не иначе. Открыв дверь, я пропустила парня внутрь и зашла сама.
- Только тихо. Я не хочу, чтобы меня тут кто-то беспокоил, - я заперла дверь изнутри. Пусть все думают, что тут никого нет. Хоть не прицепится никто. А то у заместителя есть привычка давать бездельникам работу. Так что я научилась от него скрываться. Очень полезный навык.
- Мисс Хай, зачем вам такая предосторожность? - удивлённо уставился на меня Дитрих.
- Буду тебя соблазнять, - злобно сощурившись, я окинула несчастного парня взглядом. Правда, несчастным он был только с моей точки зрения. Сам Дитрих вздрогнул, а глаза его и вовсе загорелись интересом. Увидев это, я поспешила прекратить баловаться. Всё же я преподаватель, хоть и разница между нами - всего шесть лет. Я, если честно, вообще это разницей не считала. Мой круг общения был довольно широк. Там числилось много парней и девушек девятнадцати-двадцати лет. А уж что говорить о Дитрихе? Он выглядел на все двадцать два. Высокий, выше меня почти на голову. С красивыми серыми глазами, слегка насмешливой улыбкой. Если бы не его показное безразличие, был бы первым парнем школы. Похоже, что такое поведение было своего рода защитой от чрезмерного внимания.
Обойдя застывшего парня, я включила электрочайник и достала из шкафчика припасённую еду.
- Ты есть хочешь? - разворачивая бутерброды, поинтересовалась я.
- Очень, - не постеснялся Дитрих, без приглашения садясь за стол.
- Это плохо, - изобразила разочарование я, внутренне смеясь.
- Согласен, - просто кивнул парень, улыбнувшись.
- У, что за молодёжь пошла? Никакого уважения к старшим.
- Вам должно быть около двадцати, - не растерялся парень, даже умудрился мне польстить, паршивец.
- Какая тебе разница? Ешь давай, - я протянула ему бутерброд. И вздрогнула, когда Дитрих коснулся моих пальцев, забирая его. Подняв глаза, я встретилась взглядом с парнем. Необычайная заинтересованность меня очень сильно удивила.
- Спасибо, - улыбка Дитриха стала немного другой. Чуть более хитрой что ли? И голос - низкий, заставляющий вслушиваться.
Мы поели довольно быстро. Я практически не замечала вкуса, а только увлечённо наблюдала за Дитрихом. Подозрения родились во мне моментально и крепли с каждой секундой. Да этот мальчик влюбился в меня! И не боится это открыто демонстрировать. Только временит, будто выжидает. Или просто не хочет спугнуть. Он думает, что я ничего не заметила? Зря надеется.
- Где там твои задания? - решила поторопить события я.
- А, секунду. Вот, смотрите, - парень вытянул из сумки листок, сложенный в десять раз и, развернув, положил его передо мной.
Я довольно небрежно просмотрела задания. Этого мне хватило, чтобы удивиться. Составлены они были явно самим Дитрихом. Такое заключения я сделала, не найдя на листке никаких опознавательных знаков колледжа или же какого-то другого учебного заведения. Плюс - последовательность была не общепринятой. Да и уровни сложности скакали нещадно, не говоря уж об оформлении. В общем, у меня были основания предполагать, что эти задания вовсе не для поступления. Тогда зачем? И уж если он их составлял, то точно мог решить. Хотя примеры и задачи действительно считались сложными.
- Ну, показывай, что непонятно, - я решила всё же поддержать игру.
- Конечно, - Дитрих поднялся и подошёл к мне, встав за спиной. - Вот это. Я не очень помню некоторые действия с корнями. И ещё это... степени, я их просто ненавижу, - парень спускался вниз по списку и при этом всё ниже наклонялся ко мне. Я не особо слушала и запоминала, потому что это было сложно сделать в подобных условиях. Но прерывать игру мне совсем не хотелось. Я всегда гордилась своей решительностью. - И последнее, - уже едва не шептал Дитрих, чуть повернув голову. Так, что его губы почти касались моей шеи. - Стереометрия. У меня очень трудно с представлением фигур. Я не могу их рисовать. Только если так... - парень продемонстрировал свою способность, проведя языком линию от моего уха до ключицы и легонько потянув кожу губами. Честно говоря, я не ожидала, что он зайдёт так далеко. И потому не была готова:
- Убери от меня свои ручонки, паршивая малявка!!
Дитрих охренел от такого ультразвука прямо в ухо и неудачно отскочил от меня, врезавшись в шкаф, из которого на него посыпались книги, журналы "Плейбой" и множество фотографий самого Дитриха, активно зажимающего физрука и других преподавателей-мужчин по углам школы в урочное и неурочное время. Парень не выдержал такого позора и скончался от нервов практически на руках у возлюбленной. А возлюбленная, то бишь я, оперативненько распахнула ногой дверь лаборантской, выбив замок (он пролетел по коридору примерно метров восемь), накинула на себя выхваченный на бегу чёрный плащ и скрылась в неизвестном направлении. Правда, до того, как скрыться, я забежала в учительскую, призналась в искренней любви офигевшему заместителю, крепко его поцеловала, стёрла его галстуком след от поцелуя Дитриха, чтобы не было улик, забрала своё дорогущее пальто из шкафа и напоследок украла деньги у мистера Блоссома.
- Вы голубой! - бросила я ему жестокую правду в лицо, припоминая фотографию, на которой заместитель прижимает к себе полураздетого Дитриха. - Так издеваться над моим учеником?! Дитрих такой милый мальчик! Если он умрёт, то от позора! Прощайте.
Меня и след простыл. Блоссом так и остался стоять. Ну надо же было правдоподобно свалить на кого-то вину и прикрыть себя... А заместитель впечатлительный, он проникнется.
Последним штрихом был звонок в полицию. Я разъяснила им ситуацию, в красках описала все издевательства над мальчиком и положила трубку, предпочтя не отвечать на вопрос "как вас зовут".
Так закончилась история романтической любви преподавателя математики и его ученика.