Сколько лет живу на свете, столько пытаюсь и не могу понять трепетную любовь сильной половины человечества к этой игре. Что интересного можно найти в том, как два десятка молодых потных парней бегает и пинает ногами ни в чем не повинный мячик? Бре-ед...
Иду я утром на работу, зевающая, невыспавшаяся, шлепаю по лужам, и вдруг краем уха слышу разговор. С первых же слов возникает чувство, что я каким-то макаром угодила на волну Федеральной службы безопасности.
--
Ну как, готов?
--
Я давно готов, а ты как?
--
Всё пучком!
--
Легионеры у них приличные, но мы тоже не лаптем щи хлебаем...
--
Порвём как Тузик грелку!
Осторожно скашиваю глаза и вижу: стоят у подъезда два интеллигентных с виду мужичка предпенсионного возраста. Оба с собаками. Только у одного мелкая такая беленькая шавочка породы двортерьер, а у другого огромный раскормленный чёрный бассет величиной с телёнка. И пока хозяева обмениваются непонятно какими, но явно секретными сведениями, собачки кружат друг вокруг друга... и поводки - это даже мне с десяти шагов заметно - уже запутаны так, что легче разрезать, чем расплести.
--
У македонцев поддержка солидная будет... все-таки встреча на их поле...
--
Но мы и на чужих полях врага бивали и бить будем!
Я досадливо вздыхаю (и всего-то!) и, мысленно пожелав болельщикам успехов в расшифровке узелкового письма, бывшего когда-то двумя поводками, ускоряю шаг - автобус ждать не будет.
Услышанное ("Подслушанное!" - въедливо уточняет совесть) вспоминается вечером, когда с работы приходит отец. В приподнятом настроении - это становится ясно, когда дверной звонок начинает бодро вызванивать "трам-пам, трам-пам-пам, трам-пам-пам-пам, пам-пам!" ("Спартак/Динамо/Зенит - чемпион!").
Он мимоходом клюёт маму в щеку, не раздеваясь, на автопилоте следует к телевизору, включает канал "Спорт" и, бросив в воздух: "Что, наши уже забили?.." на две минуты замирает перед экраном в позе охотящегося мангуста: спина напряжена, правая лапа... тьфу, рука, прижата к груди, шея вытянута, глаза зорко следят за передвижениями противника. На оклики и робкое похлопывание по плечу - ноль реакции. Папа весь там, на зеленом поле, где красно-желтые и бело-голубые фигурки шустро перекидывают друг другу заветный мячик.
Затем, удостоверившись, что дело на мази и без него никто ничего никому не забьёт, папа облегченно вздыхает, возвращается в реальный мир ("Здравствуй, дочка, здравствуй, сын, Оля, а сало к борщику есть? А перец ещё остался?"), и начинает расстёгивать куртку.
Ужин проходит под выкрики из комментаторской кабины и папины стоны: "Ну что же ты! Ну! Ну! Ну! Ёшкин козырёк, ну ДАВАЙ ЖЕ!!!". От соседей через стенку доносятся аналогичные вопли - звукоизоляции в доме никакой, "пукнешь - так-таки слышно", как сказала одна бабуля - и я, по-быстрому прожевав свою порцию гречки с мясом и почти не почувствовав вкуса свежезаваренного зеленого чая, спешу ретироваться, потому что голова уже напоминает чугунный котёл, в котором что-то громыхает и звякает.
И оглушительный, полный чистой радости вопль настигает меня уже в прихожей: