Аннотация: Рождалась в муках, но неоценимая помощь соавтора и мастерский произвол ("и так сойдет") в конце концов восторжествовали. И не спрашивайте, при чем тут шаманы :)
Глава 8.
где-то втени Башни Хейма
Вода, льющаяся из ржавой трубы, была не ахти какой чистой и до того ледяной, что через пару минут "душа" Тверен перестал чувствовать не только пальцы, но и другие части тела. Но вымыться было необходимо: этот сток - последний, а искупаться в озерце у Керра-ши не рискнул бы даже безумец.
Торопливо одевшись и приладив на положенные места весь свой арсенал, особенно тщательное внимание уделяя респиратору, охотник зашагал к серым гребням скал, едва различимым вдали. Огромная городская опора, кое-где уже начавшая ржаветь, в мареве смога казалась огромным стальным пауком, раскинувшим над свалкой длинные лапы поддерживающих тросов. Нижнее кольцо и вовсе было не различить в темноте, хотя общие очертания огромного диска угадывались благодаря шарящим вокруг лучам прожекторов. Давящее, тяжелое чувство от нависшей над головой махины города, с которым охотник худо-бедно справлялся на нижних кольцах, тут достигало предела, и Тверен, все еще подрагивая холодной воды и обострившейся клаустрофобии, поспешил покинуть тень Башни Хейма.
На много пролетов вокруг, до самого горизонта, простиралась свалка. То самое мифическое легендарное Дно, о котором дети говорили шепотом, а взрослые - с оглядкой. Тверен был одним из немногих, кто знал это место достаточно хорошо, чтобы здесь выжить. Если соблюдать определенные правила и обладать определенной долей везения...
Стоило Тверену ступить с пластикового покрытия вокруг опоры на "землю", сплошь состоящую из разнокалиберных отходов, как тревожно запищал миниатюрный дозиметр, встроенный в наруч. Охотник машинально глянул на датчик, выключил звук и невозмутимо двинулся дальше - на знакомой тропе опасно активных пятен быть не должно. Правда, назвать тропой чуть заметное изменение состава и плотности мусора мог только человек, наделенный изрядной долей фантазии. Или знакомый с местными обитателями.
Кстати, о местных...
Вот уже несколько минут Тверен спиной ощущал чей-то пристальный взгляд. А как показывала практика и говорил многолетний опыт - игнорировать подобные ощущения могло быть вредно для здоровья. Охотник как раз приближался к одному из тех мерзких участков пути, где можно было положиться только на удачу. Подкрепить эти надежды безотказным лучом из ствола мешало то досадное обстоятельство, что реагировать придется слишком быстро. "Светляки" еще не начались, а свет от прожекторов Сажи уже смазался настолько, что различить, где тень от покореженного металлолома, а где реальная опасность, стало невозможно.
Кто-то определенно крался за ним, притом совершенно бесшумно. И что самое отвратительное, взгляд чувствовался как будто с разных сторон - тварей было несколько. Припомнив местный бестиарий, охотник искренне понадеялся, что это всего лишь свора кайто, которые вряд ли осмелятся нападать на вооруженного мужчину.
Он перешел на легкий бег, стараясь поскорее покинуть опасное место, но тут же инстинкт охотника подсказал ему, что это была ошибка. Четыре легких, поджарых силуэта метнулись к нему в слаженной атаке существ, привыкших загонять бегущую добычу. Неужели падальщики тут настолько обнаглели? Но рассматривать тварей было некогда и, не желая привлекать к себе внимание стрельбой, Тверен ускорился, оглядываясь в поисках того, что сошло бы за стену - бой на открытом месте в его планы не входил. А договариваться с обитателями свалки полюбовно Тверен, увы, не умел.
Охотник понимал, что долго от таких тварей не побегаешь, поэтому изо всех сил рванул к первой попавшейся на глаза массивной железяке, которая показалась достаточно прочной. Обдирая кожу перчаток об острые края того, что когда-то было кузовом тяжелого погрузчика, Тверен подтянулся, и как раз вовремя - зубы зверя, бежавшего первым, лязгнули в нескольких сантиметрах от подошвы ботинок.
Лежа в относительной безопасности на крыше кабины, охотник присмотрелся к хищникам - и содрогнулся от отвращения. Это определенно не были кайто. Вместо шерсти твари были покрыты чем-то вроде жабьей кожи, густо смазанной беловатой слизью. Выступающие лопатки и согнутые под неестественным для млекопитающих углом конечности наводили на мысль о том, что твари действительно в родстве с жабами. Складчатые тупые морды скалились в бессильной злобе, позволяя хорошо рассмотреть огромные клыки. У хищников не было ушей, зато Тверен насчитал аж по три пары глаз, загривки щетинились острыми гребнями, а шеи прикрывали роговые наросты. Полосуя когтями металл, твари с молчаливым остервенением прыгали вверх, пытаясь достать несговорчивую добычу.
Впрочем, долго любоваться не пришлось - не выдержав веса охотника и напора беснующихся хищников, металлическая конструкция жалобно заскрежетала и пошатнулась. Не теряя больше времени, Тверен всадил заряд в морду ближайшего зверя. Тот отпрянул, огласив округу раздирающим уши воем, и принялся кататься по земле, скребя лапами обожженную морду. Тверен, пользуясь моментом, спрыгнул с крыши кузова, перекатился по земле и бросился прочь.
До спасительных "светляков" - границы Керра-ши - оставалось совсем немного, когда больное колено предательски подломилось, отказываясь разгибаться. Охотник успел только скользнуть под защиту широкой плиты, намертво вросшей в мусор. Прижавшись спиной к холодному металлопластику, он полоснул бросившегося на него зверя выдвижным ножом, и отпихнул его прочь здоровой ногой. Судя по скорости, с которой тварь поднялась на лапы, большого вреда лезвие не причинило.
Стая слаженно окружила его, не пытаясь, впрочем, напасть. Сообразив, что добыча кусается, они выжидали удобного момента, не желая рисковать понапрасну. Охотник не сомневался, что скоро такой момент им представится, поэтому, не смотря на риск, потянул из кобуры оружие. Пусть лучше его убьет какой-нибудь местный фанатик, чем растерзают эти милые зверушки.
- Khaiya-shi, ha! Vert! Vert! - звонкий голос заставил Тверена вздрогнуть от неожиданности. Твари недовольно зарычали. Девушка соткалась из зыбких теней, бесшумная и легкая, будто тоже была тенью.
Невысокая - на целую голову ниже охотника - она отнюдь не казалась беззащитной. Широкий кожаный пояс оттягивала внушительная сумка с разноцветными пузырьками, бедро обвивала перевязь метательных ножей, и даже в заколке, стягивающая длинные волосы в высокий хвост, виднелись острые шпильки. Ступни и ладони девушки были обмотаны чем-то подозрительно напоминающим старые размочаленные тряпки, да и вся ее одежда - туника с ассиметричным подолом и потертые шорты - годилась только на свалку даже по меркам нижнего кольца.
Впрочем, здесь и есть свалка, напомнил себе охотник. Нижняя половина лица девушки была закрыта респиратором, металлическая оковка которого напоминала морду насекомого, а круглые выпуклые очки-гогглы, сейчас небрежно сдвинутые на лоб, только дополняли это сходство. Несколько затейливых тонких косичек, падающих на плечи, были обвиты тонкими светящимися нитями. От этого ее оливковая кожа казалась темно-зеленой, а раскосые глаза - совсем нечеловеческими. Впрочем, девушка человеком и не была.
Она застыла, пристально глядя на буровато-зеленого, будто облитого слизью, вожака. В глотке зверя глухо перекатывалось рычание, но пока ни он, ни его стая не нападали.
- Vert! - снова приказала девушка, бесстрашно делая шаг вперед, но Тверен заметил, что рука ее медленно потянулась к ножу. Несколько долгих мгновений звери смотрели на них, недовольно хлеща по земле хвостами, но потом вожак неохотно отпустил голову, и твари растворились во мраке.
- Спасибо! - выдохнул Тверен. - Ты спасла меня. Опять.
Девушка, казалось, не слышала благодарности. Она взглянула на него, как на сумасшедшего.
- Зачем ты пришел? - ей плохо давался кимерский язык, поэтому она старалась ограничиться короткими фразами. - Khaiya-shi всегда голодны, они чуть не убили тебя! Ты не можешь себя защитить... здесь. Уходи!
Резко повернувшись, она зашагала прочь, а Тверену ничего не оставалось, как, прихрамывая, броситься вдогонку.
- Подожди! Вельма! Нам нужно поговорить!
- Мы все обсудили в прошлый раз! Уходи! - огрызнулась она, не замедляя шага. Тверен поморщился - колено снова начало противно ныть. Еще немного, и Вельма растворится в тенях, как кхаяши, или как там называются эти отвратные твари, которые подчиняются ее приказам.
- Я пришел говорить не с тобой, - почти не соврал он, - Мне нужно видеть старейшину.
Вельма ожгла его яростным взглядом, но гнать не стала.
В молчании они дошли до небольшого озерца с мутно-зеленой водой, из которого вытекал не менее неприглядный ручей. На таком расстоянии от города мусора стало поменьше, и под ноги не увязали даже вне тропы. Издалека Керра-ши ничем не отличалась от остальной свалки. Разве что появившаяся вдали от города зелень была погуще, а мелкий мусор сменился остовами ржавых машин и прочих крупногабаритных механизмов. Но стоило подойти поближе, и становилось очевидно, что нагромождения термопластиковых и металлических листов, дверей, перекрытий и прочего хлама имеют систему, складываясь в стену, ограждающую поселение, а редкие деревья с густой желтоватой листвой служат ни чем иным, как сторожевыми башнями.
Углядев на тропе одной ей известный знак, Вельма насторожилась. Покрутила головой, будто принюхиваясь, а потом мелодично свистнула. Откуда-то из темноты раздалась ответная трель, и девушка кивнула, приглашая следовать за собой.
В шатре старейшин горел костер - настоящий, разложенный из оставшегося после зимы сухостоя в обложенной камнями яме. Бродяги, живущие под кольцом, да и что греха таить - на нижних кольцах тоже - для тех же целей засыпали в жестяные бочки обломки упаковочной тары и чадящий горьким черным дымом пластик.
Те, кого они, презрительно сплевывая сквозь зубы, звали "хреновы шаманы", считали это надругательством - если не над природой, то хотя бы над своими легкими.
Яркий оранжевый свет был виден в темноте даже от ворот - вернее, сторожевого поста на развилке полувысохшей смоквы. Вельма прожурчала длинную мелодичную фразу - и Тверен почти физически почувствовал, что его наконец сняли с прицела. Из клубка корявых, изъеденных корожоркой ветвей послышался лязг затвора.
Фабричного оружия у "шаманов" не водилось, а самодельные самострелы внушали охотнику доверия не больше, чем атомный реактор, пошедший вразнос. Поэтому смокву он обошел по широкой дуге - оседлавший сук дозорный, с замотанным до самых глаз в ветхие тряпки лицом, громко и насмешливо хмыкнул ему в спину.
- Вилен стреляет лучше тебя, охотник, - она вела его по тропинке, петляющей среди залатанных шкурами облинявших брезентовых палаток, и безостановочно читала мораль. - Мы делаем хорошие ружья, и хорошие ножи, и снадобья тоже. Даже те, что из-под кольца, приходят меняться. А один старик даже приходил Сверху.
- И что же он у вас забыл? - Тверен перепрыгивал через плошки, жестяные кастрюльки и неопознанные тряпки, выложенные на просушку чуть ли не посреди тропы - вдоль нее через поселение протекал мелкий, кайто по колено, ручеек с песчаным дном. Что такое воровство, местные не знали. "К сожалению", - подумал охотник, чуть не сломавший себе палец на ноге о слишком поздно замеченный чугунный котелок, в прошлой жизни явно бывший накладкой на кожух промышленного генератора.
- Ай, - отмахнулась Вельма, - он не за вещами. Купил два ножа и мерку настойки скорпены, только видно было - не нужны они ему. Все ходил, записывал... У Тайли прядь волос попросил, и у Ритары, и у Тахх... Бабушку Анали просил рассказать про Тайное озеро и еще про Девять духов, песни слушал, со старейшиной говорил... - она передернула плечами. - Странный.
Они вышли на заставленную тяжелыми лавками "площадь" - утоптанную площадку перед шатром старейшины. Шатер был белый, сшитый руками местных умелиц из выменянного у "подкольцовных" полотна. От промокания его защищали покрывающие крышу тонкие, покрытые нарядной зеленой чешуей шкурки скорпен.
Тверен скороговоркой пробормотал ритуальную фразу-приветствие и, отогнув полог, вошел.
О чем он будет говорить, охотник не имел ни малейшего понятия.