Журнал Рец :
другие произведения.
Татьяна Мосеева
Самиздат:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
|
Техвопросы
]
Ссылки:
Комментарии: 2, последний от 12/11/2004.
© Copyright
Журнал Рец
(
nastin@polutona.ru
)
Размещен: 15/04/2003, изменен: 21/10/2003. 13k.
Статистика.
Сборник стихов
:
Поэзия
Журнал Рец No. 03
Ваша оценка:
не читать
очень плохо
плохо
посредственно
терпимо
не читал
нормально
хорошая книга
отличная книга
великолепно
шедевр
Татьяна Мосеева
terless@nm.ru
http://polutona.ru ->>> Татьяна Мосеева
Родилась и живу в Москве, 20 лет, студентка. Собственно, это все, что я о себе знаю наверняка... ссылки: http://www.stihi.ru/author.html?terless
чайка (случайный цикл)
(чайка)
я тебя ненавижу каждый раз
как читаю твою геометрию комнат, тел,
вкусностей с грядки на стол, я испы-
тываю самое сильное из семнадцати чувств
(по штуке на год - от нежности, верности, самолю-
бия - до самой тревожной ненависти -
с непременным подсчетом слёз и выпарить соль
приготовить кому-нибудь дичь выпускающей сок
большой окровавленный нож для разделки её
положить на видное место, поселить твой портрет над столом -
ненавидеть тебя каждый раз -
поработай тут символом)
(ты слишком)
ты слишком модна по стилю мышления, по
тому, как ты ходишь, высоко задрав голову,
по тому, как ты куришь, держа сигарету большим
и средним и указательным пальцами (получается клюв). это как
принимать комплименты на веру, это как
пить абсент, поджигая седой сахарок, как
читать мишеля-уэльбека и фредерик-бегбедера
и жаловаться врачам на морок,
и все в тебе слишком, как того требует время,
кожу ботинок разъела московская соль,
хочешь, намажу густым и вонючим кремом?
хочешь, я сделаю тебе больно? ты помнишь, какая боль? хочешь возьму по сто -
ты слишко(м)одна, чтобы влиться в мою теорему.
(С.Л.)
нет, говоришь, это мнительность просто и водка.
нет, говоришь, это мнительность. водка и водка.
нет, говоришь, это мнительность. водка как водка.
нет. не стихи. от стихов не бывает так.
на коленях стоишь (в дорогих, между прочим, колготках)
на коленях стоишь (ты красивая в этих колготках)
на коленях стоишь (тебе плохо, а я, идиотка,
про стихи. а от них мне бывает еще и не так...)
(кабацкое)
амбивалентной значимостью пола,
локтями захватив дубовый стол
и ожидая пары-тройки блюд,
а именно: картофель-фри и пиво,
и наблюдая, как московский люд
жует, смеётся, строит глазки,
говорит по мобильному,
который у каждого первого, но признаваться в этом -
действие, заведомо обреченное на провал
действия номер три (или номер два?),
подсчитывая кругляшки в кармане:
ах боже-боже выжить до зарплаты
не так-то просто, как того хотелось,
к картошке только бела смерть бесплатна,
а ты хотел мою амбивалентность
продать в не-поэтическое рабство,
снимать с нее ежеквартально ренту
и клеить проще и честнее баб
(...)
прощальное слово выровненное птичьей трелью
когда не хватает дыхания я говорю дискантом
всё в моей жизни дис ходишь по ней вагантом
строчишь на бис забиваешь словами щели
страшно тебе говорить что внутри имеется
я всегда предлагала давать имена индейцев
друг другу: я буду ветреной мельницей (если это банально, то ниточкой полукруга)
ты будешь лентой мёбиуса ну хотя бы формулой лейбница
вера теперь (но не верность) влетает в копеечку
свечки расставить дать по монетке нищим
как ты прощаешься что за старухин прищур
лодка как лодка - внимания стоит днище
(сделано мной из бульварной сырой скамеечки)
(афро)
проходи, негритянка, тебя обнимала за смелость
выдуманную самой влюбленную в свое тело
вязки твои взгляды из чего они только сделаны
и кому предназначены знать бы но мне невелено
где ты живешь? сходит с ума журавлиная кения
на танганьике откуда-то корка снежная
черные-сажные жители афроамерики
пляшут под бум барабана мою к тебе нежность
топчут песок - на ступнях только серые трещины
бусы звенят (из чего они только сделаны...)
я как ребёнок мир разбираю на вещи
причастные черной женщине которая в сущности белая
(старость)
когда читаю стихи, всегда плачу.
собственно, только это и удерживает меня
далеко но непременно где-то
рядом. вывернутым наизнанку голосом (как еще
бывает, когда горло скребёт)
я прошу у кого-то свыше, не надеясь, впрочем, на взаимность,
аквинат и кант не смогли убедить меня,
я не поверил нисколько им,
_что-то должно быть, что вмещает_
итак, по списку: город, запачканный весенним духом,
вивьен ли, которая копала землю,
песни, которые петь не умеем, но любим слушать,
душу, наконец, самую чистую душу.
теперь-то я знаю, что будем делать на пенсии.
вязать молодым актрисам носки из пушистой
шерсти и дышать на стекло, чтобы вывести
строчку, т.к. легко умереть в один миг,
промолчав ее вдруг.
(счёты)
игральные кости брошенные кое-как
без завязки на будущее просто ради уюта
приходящее звено в полосатом исподнем, в тапках
с чашкой в руке (непременно с отбитой ручкой)
я играл в эти штучки 150 лет назад
когда ты писал трагикам подсказки на мятых
бумажках когда телевизор передавал балет
и ты влюблялся в каждую тонкую ножку-ноженьку на пуантах
чем-то сильно пахнущим мать мазала нам виски
голова болела повторять мантры
я не знал ничего о ревности
взрослеть собирался завтра
считал кафку разновидностью лейки
считал кинокадры
и сбился со счета увидев в постели сольвейг
(полынья)
вот так и больно и глупо мне
смотреть как ты падаешь как
ты тащишь меня за собой потонуть в полынье
захлебнуться (ведь главное вместе не так ли?)
а там все равно, все равно часть спектакля
все равно часть такой же меня, какую ты видел в кино,
где странная женщина (полька? австрийка? - теперь все равно)
не умела любить - часть такой же тебя,
которую видел когда-то давно,
на первом ряду, с корытом попкорна, с такою же частью меня;
а мне очень важно с тобой говорить на одном
языке - пусть даже с частью тебя, даже
с мелким кусочком, с крупинкой тебя,
а то смотрим в упор и общаемся только руками
(шпанская мушка)
так бы вдыхать втио твои волосы
сывороточный воздух проползает в лёгко-лёгкие
самолётами грезиiim самолётами
полетаи полетаи таи
снуппи дог в очках большущщих солнечных
нюххаит тебе ладошку тёплую
втио твое имя лёгкое пшшш в него
нео втио пшшш в него
пшшш в него
голяком бежать по площщади
босиком бежать вперед как лошшади
в тире пух в него точно пух в него
нео видно в вывесках неоновых
пух в него пшшш в него втио втио втио
...так его!...
(рыбный четверг)
не хватает слов, как ты мог заметить,
проползти сквозь комнату
так, возможно, и ползал ветер,
когда ты был ребенком с сомкнутыми
губами, чаще слушая, чем крича,
вот и мне хотелось бы
притворившись барыней
и в рыбный четверг
о тебе молчать
не хватает последнего самого, как ты
мог ощутить, ибо чувствуем чаще,
чем разговор говорим
(или военные пакты:
думать о будущем, жить - настоящим)
что условно выбрано темой
вот и мне хотелось бы
в миг доказать о тебе теорему
стать вязкой спермой
первой в тебе
тенью
не хватает чего-то сперва, а потом как
по маслу, разве сложно понять:
прихожу ради глаз твоих красных
усталых, я хочу зализать, словно мамка
кошачья, все раны, - а тебе все равны:
вот и мне хотелось бы
думать, что это не странно,
а только банальный
кусочек луны
не хватает тебя. ухватить за запястье,
придумай, какое пойдет тебе платье,
сошью, смоделирую алую пасть я
из батистовых лент, и стану водить
по стеклу этим тоненьким пальцем,
и хотелось бы мне
ставя каждого третьего пьяницу
на ноги, дав прикурить,
повтори: я тебя не люблю -
заставлять на весь мир повторить
и тонуть в этом звуке
и пить его воду до дна
думать где ты
видеть что ты
одна
лошади (nostalgic)
пращур гордящийся своей маскулинностью
твои ресницы теперь незнакомо-длинные
масленица без блинов, veritas без vino
всё без тебя: ладони, углы, картины
хоть бы и так: мне притворяться бледной