Зильберман Михаил Израйлевич : другие произведения.

Исход евреев из Египта

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 8.00*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Исход евреев из Египта подробно описан в Ветхом Завете, многократно обсуждался веками, но, тем не менее, реальность Исхода и ныне продолжает оставаться в достаточной степени дискуссионной. Существует мнение (55.с49), что произошло несколько исходов. Так, Исход Моисея, как принято пола-гать, - это бегство порабощенных евреев из Египта, в то время как иные исходы расцениваются как изгнание (и соотносятся с гиксосами или "сирийцем Ирсу"). Надпись об одном из таких исходов сохра-нилась в папирусе Анастази VI, датируемом последними годами XIII в. до н.э.
  
   Михаил Зильберман
  
   Исход евреев из Египта.
  
  
  
   Предисловие.
   Содержание.
  1. Некоторые обычаи египтян у ветхозаветных евреев
  2. Литература и мифология Египта в Ветхом Завете.
  2.1 Литература.
  2.2 Мифология.
  3. Учение Эхнатона.
  4. Религиозная реформа Эхнатона.
  5. Учение Эхнатона в Ветхом Завете.
  6. Моисей.
  7. Моисей и учение Эхнатона.
  8. Моисей - царедворец Эхнатона.
  9. Моисей и гора Синай.
  10. Атрибуты культовой практики египтян у евреев.
  11. Десять заповедей.
  12. Левиты - каста служителей культа.
  13. Эхнатонизм, ессены и возникновение каббалы.
  14. Феномен "Золотой телец".
  15. Исход евреев из Египта.
  16. Палестинские сирийцы.
  17. Об установлении еврейства по матери.
   Заключение.
   Список литературы.
  
   "Если ты примешь слова мои... и наклонишь
   сердце своё к размышлению... то тогда ты
   уразумеешь правду" (Пр.2.1-3).
   "Милость и истина да не оставят тебя" (Пр.3.3).
  
  Предисловие.
  Исход евреев из Египта подробно описан в Ветхом Завете, многократно обсуждался веками, но, тем не менее, реальность Исхода и ныне продолжает оставаться в достаточной степени дискуссионной. Существует мнение (55.с49), что произошло несколько исходов. Так, Исход Моисея, как принято пола-гать, - это бегство порабощенных евреев из Египта, в то время как иные исходы расцениваются как изгнание (и соотносятся с гиксосами или "сирийцем Ирсу"). Надпись об одном из таких исходов сохра-нилась в папирусе Анастази VI, датируемом последними годами XIII в. до н.э.
  Дата Исхода евреев из Египта - кардинальная веха в реконструкции ряда аспектов истории древних евреев до эпохи Царей. Наиболее ранней возможной датой Исхода Моисея считается ХIV в. до н.э., эпоха правления царя Аменхотепа IV Эхнатона. Сторонники данной гипотезы связывают этот Исход с религиозной монотеистической реформой фараона Эхнатона. Так, Евсевий, один из отцов церкви, включил в свой "Канон", содержащий перечень династий фараонов, примечание к имени Сенхера (Семенхетра, Семнех-ка-ра), преемника (соправителя) Аменхотепа IV Эхнатона: "Примерно в это время Моисей вывел евреев из Египта". Однако, византийский историк Георгий Синсел, переписывая Евсевия, заметил: "Только (один) Евсевий относит к этому царствованию Исход Израиля... хотя у него нет ни одного аргумента". Весьма загадочна и сама личность пророка Моисея, обсуждение которой также не прекращается и до сего дня.
  
  1. Некоторые обычаи египтян у ветхозаветных евреев.
  С доисторических времён и до наших дней у многих народов Мира принято обрезание. Так, Геродот в сообщении о "темнолицых жителях Колхиды" пишет, что "египтяне и эфиопы... с древних времен проводят обрезание у младенцев". О глубокой архаичности этого обычая свидетельствует и то, что по традиции обряд обрезания совершался каменным ножом.
  У древних египтян, в частности, существовал обычай (Папирус Аббот. Британский музей (48.с209)) ознаменовывать свои победы взятием боевых трофеев, символизирующих высокую воинскую доблесть ратников: победитель отрезал у убитого им неприятеля правую руку, если тот был обрезан; и половой член, - если нет. Так, в войнах с землёй Куш фараон Аменхотеп III, весьма физически сильный человек (согласно хроник), лично взял в боях в качестве трофеев 312 правых рук, что подтверждает тот факт, что у эфиопов обрезание действительно практиковалось издревле. Показательно, что после победы фараона Мернептаха над ливийцами (48.с420), египтяне в качестве боевых трофеев привезли на ослах на родину тюки с половыми членами поверженных (6359 фаллосов ливийцев; стела из Атрибиса (заметим, что числа, приводимые в/на др.-егип. памятниках, - сакральные, а не фактические)). Примечательно, что и некоторые племена из "народов моря" первой волны практиковали обрезание: среди 2370 правых рук, поднесённых Мернептаху, 1200 принадлежали акайваша (Breas ted.v3,p248; Kitchen.v4,h8). Судя по сообщению Ветхого Завета (1Цар.18. 25-27), хаибири/хабиру (ха-ибри), будучи гиксосами ("Гиксосы и их потомки"), восприняли египетские традиции в подходе к необрезанному противнику. Так, царь Саул просит Давида поднести ему в качестве предсвадебного подарка тестю 100 штук (трофейных) "краеобрезаний" филистимлян, ибо "царь не хочет вена другого".
  Обряд обрезания женщин соблюдается мусульманским населением Пакистана, Сомали, Эфиопии и Судана, Египта, у племен банту в Кении, в Сьерра-Леоне, среди племен Мексики и Перу, у некоторых племен Австралии. Этот обычай доисламского происхождения, как считается, восходит к древним обрядам инициации. (К-Д. Шруль "Сабах - утренняя заря". М. Наука. 1986). Можно предположить, что в архаичные времена рудимент пениса приносился в жертву богу-отцу, поскольку считалось, что он - "муж всех женщин", но тогда (по аналогии) крайняя плоть (а ранее, возможно, и весь фаллос - как на вакханалиях плодородия) - достояние (дар) Великой матери, ибо она - "жена всех мужчин" (что, в частности, и проделывала Лилит, вызывая полюции).
  Геродот рассказывает (2.37), что возникновение и укоренение обряда обреќзания в Древнем Египте относится к нач. III тыс. до н.э. (изображения обряда обрезания в гробницах Древнего Царства восходят к доисторическому периоду (50.с250)). Однако, судя по скульптуре обнажённого юноши (VI династия, 2300 г. до н.э.), ещё и в конце III тыс. до н.э. обряд обрезания не считался строго обязатель-ным. Характерно, что и в Северной Сирии обычай обрезания засвидетельствован с нач. III тыс. до н.э. (что хронологически соотносится с распространением куро-аракской археологической культуры из Анаќтолии, предположительно связываемой с конгломератом хурритских племён ("Земля Ханаанейс-кая")).
  Характерно, что современные копты - прямые потомки древних египтян (коптский язык, близкий к новоегипетскому, вымер для обихода и используется исключительно при отправлении церковной слу-жбы), совершают обрезание мальчиков в возрасте восьми/шести лет (72. с488, ком.14), как это было принято и у египтян (рельеф из храма Хонса в Карнаке времен Аменхотепа III). Тот факт, что праотец Авраам был обрезан в преклонном возрасте, указывает на отсутствие у "черноголовых" - жителей земли Сеннаар (предков библейских евреев), этого института. Месопотамцы, хаабиру (ха-ибри), пришли в Ханаан необрезанными, где они впервые и столкнулись с этим обрядом (акт обрезания Авраама и его домочадцев). По поводу обряда обрезания среди ханаанеев и "палестинских сирийцев" (ха-ибри Угаритского нома (географической части Сирии), расселившихся на землях Палестины) Геродот (2.104) отмечал: "Финикияне же и сирийцы, что в Палестине (древние евреи), сами признают, что заимствовали этот обычай у египтян", а это (в части евреев) согласуется и с мнением Иосифа Флавия.
  По всей вероятности, обряд обрезания у египтян и ханаанеев обязан своим происхождением обы-чаям их общих этнических предков (ханааней "Хен (Кен)" и египтяќнин "Эйсирий (Осирис)" - братья (Санхунйатон "Финикийская история")), - представителей однородной археологической раннеземле-дельќческо-скотоводческой (для Ханаана - "протоханаанейской") культуры, зародившейся, вероятно, на этапе "В" керамического неолита ("Земля Ханаанейская").
  И возникает такой вопрос: почему ок. 1243 г. до н.э потомки праарийских племён, захвативших Крит примерно в середине XV в. до н.э. (греки-ахейцы ("акайваша"), протоэллины), и иных "народов моря", расселившихся на островах (так, ахейцы в течение XIV-XIII вв. до н.э. заселили такие острова, как Родос и Крит (2.)), практиковали обрезание (индоевропейцам вообще не присущее)? По-видимому не исключено, что, ассимилируясь с доахейским населением государства Крит и многое при этом заимствуя из минойской культуры автохтонного населения, островные ахейцы, "народы моря", переняли и обряд обрезания (как известно, Крит колонизирован носителями Минойской культуры примерно в III тыс. до н.э.; однако ранее Крит были заселён мигрантами их Анатолии, а некоторые острова Крита - и ханаанеями).
   Характерно, что древнегреческая мифология отчетливо высвечивает генетическую связь критян-минойцев с ханаанеями. Так, Минос ("Мин" - имя одного из древнейших итифаллических богов плодородия Египта) - сын похищенной Зевсом Европы (дочери финикийского царя Агенора), рождённый на Крите и усыновлённый критским царём Астерием, женившимся на Европе. В Сидоне Европа ассоциировалась ("не отличалась" (49.)) с сем. Великой богиней Астартой: её образ соотносился с небом, землёй и подземным миром (богиня Европа была наделена функциями плодородия, связанными с растительным и животным миром). Имя же "Астерий" ("Астар(ий)") - наименование одного из общесемитских богов, почитаемых, в частности, в Угарите (какое-то время "замещал" Баал-Цафона).
  Крайняя плоть в эпоху неолита обрезалась каменным ножом и приносилась в жертву Великой матери (подобно дарам Всеобщей матери при вакханалиях плодородия (самооскопление)). Так, Дж. Фрезер (36.) пишет, что у австралийцев, крайняя плоть, взятая при обрезании, использовалась как фетиш при молении богини Неба о дожде. Фаллос и его крайняя плоть - "атрибуты" бога-отца, неиссякаемого источника плодоносящей силы, паредроса богини-матери в священном браке. Вероятно, поэтому в Океании хижина, в которой производилось обрезание при инициации (57.с193), сооружалась в виде огромного змея (т.е. крайняя плоть - эмблема части тела (фаллоса) Змея (в облике которого нередко представлялся бог-отец), приносимая в жертву (в дар) богине-матери ради жизни на земле).
  Вполне возможно, что раннеземледельческое протоханаанейское представление о боге Балу (Баале), как (первоначально) о служителе (мужской эпифании) Великой богини-матери, богини Неба (здесь -Анат), послужило основанием для его "обрезания" ("Поэма о рапаитах"). "Восьми дней (восемь - сакральное число богини Неба) от рождения пусть будет обрезан... младенец" (Быт.17).
  Миф об учреждении обычая обрезания у ханаанеев изложен в "Финикийской истории" Санхунйа-тона, жреца и историка, жившего, как считается (50.), до окончания Троянской войны. Согласно этому этиологическому мифу, постнеолитический бог-демиург Эл/Илу (божество патриархальных семитов) во время какого-то ужасного бедствия, инициированного его отцом Шамемрумом (оскоплённым ранее Элом), приносит Шамемруму в искупительную жертву не только своего сына, но и свою крайнюю плоть, причём, принуждает сделать обрезание и всех своих сподвижников. По этому поводу И. Шифман (50.с252) замечает: "впечатление такое", что у ханаанеев обрезание носит характер защитной меры, призванной положить конец разящему гневу Шамемрума (эпидемии или стихийному бедствию), умиќлостивить владыку Неба.
  Примечательно, что на угаритском диалекте ханаанейского языка обозначение: "родители" и "сыновья", - производится от корня слова "резать, обрезать" и буквально значит "обрезающие" и "обрезанные" (по данным материалов, по крайней мере, ХIV в. до н.э. (50.с77)), что свидетельствует о древности традиции этого обряда у угаритцев. Финикийцы также практиковали обрезание (И. Шифман). Представляется, что Ветхий Завет называет ханаанеев-сидонян необрезанными либо из-за традиционной неприязни к ним (Ашторет - мерзость Сидонская", "И стал Соломон служить Астарте"), либо жители Сидона (и, быть может, ещё какие-нибудь племена ханаанеев) не практиковали обрезания (Быт. 34.14-16; Иез.32.24,30). Презрительное отношение к необрезанным, язычникам (например, филисќтимлянам), не раз высказанное в Танахе, запечатлено в лексике ветхозаветных евреев: необрезанные - "арелим" ("орла"- "крайняя плоть").
  Судя по неоднократным упоминаниям Танаха, смешанные браки, - не редкость в Угаритском номе Ханаана, в котором надолго обосновались племена "черноголовых", ха-ибри, беженцы первой волны (из Месопотамии, захваченной амореями на рубеже III тыс. до н.э.); которые (браки) и побудили предков ветхозаветных евреев к более глубокому приобщению к языку, культуре и религии автохтонного насеќления Ханаана. По-видимому, первые обрезания у евреев и были сделаны в смешанных еврейско-ханаанейских семьях.
  Значимость обряда обрезания в представлениях хаибири (месопотамских предков древних евреев) значительно возросла в эпоху их пребывания в Египте в качестве гиксосов ("Гиксосы и их потомки"), ибо они (гиксосы) стремились ничем не выделяться среди местного населения, слиться с египтянами (и тому много примеров в Танахе), поскольку необрезанных азиатов (амеу), египтяне презирали, считая их "мерзостью" ("мерзких руками своими"), в отличие, например, от племён фенеху (финикийцев), издавна практиковавих обрезание. Показательно, что ещё в VIII в. до н.э. фараон эфиопской династии Пианхи отказался принимать за своим столом правителей Дельты Нила (вероятно, ливийцев) и Юга (вероятно, нубийцев) потому, что они не были обрезаны (80.с97). Как повествуется в Танахе, при встрече Иосифа (явно уже обрезанного и выглядевшего как истый египтянин) с братьями, последние, необрезанные ха-ибри, и не претендовали на трапезу за общим столом с египтянами, ибо, наверное, знали, что осквернят последних нечистотой своей крайней плоти (необрезанный амеу периодически, справляя "малую нужќду", касался руками своей "крайней плоти"). По-видимому, за долгие годы пребывания в Египте все гиксосы восприняли обряд обрезания как необходимость. Так, Аамес Храбрый, о котором повествует папирус Аббот, сражаясь против армии гиксосов у стен Авариса, взял в рукопашном бою две правые руки. При штурме гиксосской крепости Шаррукен (земля Цахи) этот храбрец взял одну руку. Царедвоќрец Пеннухеб (надпись из гробницы), один из полководцев Яхмоса I, преследуя гиксосов в земле Цахи, взял в рукопашном бою десять правых рук. По словам Аамеса, под стенами крепости Шаррукен "Его свяќтейшество (фараон) поразил (искромсал) сирийцев ("черноголовых", хаибиру) земли азиатов (страќны Рутену)" (48.с210). Другой египетский герой, воюя при Тутмосе I с гиксосами и их потомками из государства Митанни/Ханигальбат, в земле др.-егип. "Нахрайна" ("Двуречье"), взял в качестве трофеев 21 правую руку. Во времена Тутмоса III, в битве при Мегиддо (где были собраны "воины тысячи городов" Верхнего и Нижнего Рутену и Малой Азии), было взято 83 руки; а из хуррито-аккадского Митанни/Ханигальбат (восприняли ли хурриты обряд обрезания в Ханаане или в Египте, либо прак-тиковали обрезание издревле (что более вероятно) - неизвестно, но, однако о половых членах в качестве военных трофеев из Митанни в египетских текстах ничего не сообщается) - было взято 290 правых рук (надпись из храма Амона). Таким образом, очевидно, что правые руки отрезаны у повсеместно пракќтиковавших обрезание хаибири (и, видимо, хурритов). Позднее среди евреев Египта, как сообщает Ветхий Завет, вообще не было необрезанных. По Геродоту обрезание делали не только племена евреев, но и кровнородственные им эдомитяне, аммонитяне, моавитяне, а также и арабы, точнее, племена "черноголовых" Аравии (такие, как йеменцы), входивших в Союз гиксосов.
   Интересно, что после изгнания гиксосов из Египта, ценность обряда обрезания для хаибири со временем упала. Известно (70-6.с40), что в Северном Израильском царстве в 927-722 гг. до н.э. обряд обрезания частично (или более того) не соблюдался (поскольку месопотамская "вера отцов" обрезания не предусматривала). Об этом весьма красноречиво вопиёт пророк Иезекииль (44.6,7): "И скажи мятежќному дому Израилеву: так говорит Господь Бог: довольно вам, дом Израилев... вводить сынов... необрезанных сердцем и необрезанных плотью [и в таком случае чужих, т.е. не "Моего народа"], чтобы они были в Моем святилище (служителями) и оскверняли храм Мой, поднося (Мне) хлеб Мой, тук и кровь, и разрушая завет Мой...". Утверждение (Суд.5.18) о том, что "Завулон - народ, обрекший душу свою на смерть", связано, видимо, с особо пренебрежительным отношением этого колена к отправлеќнию обряда обрезания, ибо, как гласит (Быт.17.10-14): если кто-либо из израильтян не обрезан, "то истребится душа та из народа своего". Заметим, что Бог очень гневался на Моисея за то, что его сын от Циппоры, кенитки или мадианитки, не был обрезан на восьмой день после рождения.
  Важно отметить, что обряд обрезания носит у евреев не только религиозный, но и национальный характер: и сегодня только обрезанные мужчины могут вести пасхальный "седер" (руководить ходом, поќрядком праздника), а в эпоху I и II Храмов лишь такие люди могли участвовать в пасхальном жерт-воприношении "песах". Обряд обрезания настолько важен, что эта церемония не откладывается даже и в том случае, если восьмой день приходится на субботу или праздники (в т.ч. и на Иомкипур).
  В ритуал обрезания у евреев заложено совершенно иное содержание, нежели у ханаанеев. "Брит мила" ("завет (союз) обрезания"), - символ договора между Богом и каждым отдельным представителем избранного Им народа. "Вот завет Мой... между Мной и между вами... Обрезайте крайнюю плоть ва-шу, и это будет знамением завета (договора)... и будет завет Мой на теле вашем (как напоминание)" (Быт.17.10-14). Обрезание у евреев - акт, констатирующий факт выбора принадлежности к определён-ному народу, образа жизни. Завет (договор) Бога со всем еврейским народом о принятии его в "Мой народ" ("Я - ваш Бог, а вы - Мой народ") заключён у горы Синай (Исх. 19.5), и порукой договора послужила "кровь завета", кровь жертвенного животного.
  В акте "Брит мила" речь идёт о человеческой крови, синониме человеческой души: если кто-либо из евреев не обрезан, то "истребится душа та из народа своего" (Быт.17), ибо посмертно Бог её не приемќлет. Несомненно, что при обрезании еврея важна не жертва собственно крайней плоти ("орла"), как у ханаанеев (дар богине-матери), а жертвоприношение крови (Господу, как богу-отцу) из детород-ного члена, важнейшего мужского органа, призванного обеспечить мужчине продолжение рода и достойное бытиё при жизни и посмертно (за счёт сыновей). Примечательно, что когда в наше время многие евреи-репатрианты проходили в Израиле обряд обрезания, им не удаляли крайнюю плоть, но делали надрез на коже пениса таким образом, чтобы капала кровь.
  Как известно, души умерших древних египтян пребывали в загробном мире Осириса (как в его подќземном царстве, так и небесном); души ханаанеев тоже обитали в недрах Шеола и на небесах, в царстве ханаанских богов; но души (тени) "черноголовых" пребывали в "Стране без возврата", в под-земном Куре (и, возможно, в вотчине бога Энки (в его доме на дне водной бездны Абзу) в виде сутей, сущноќстей "МЕ"); подобным же образом души (тени) древних греков пребывали в глубинах Аида/Гадеса.
  Однако Господь Бог евреев желает, чтобы душа каждого из избранного Им народа гарантированно возвращалась к Нему на небеса (после обрезания человек получает инициированное его личным богом (у всех иудеев - Господом) имя, а согласно месопотамской "веры отцов" - "названо имя (имя - одно из свойств души, характера, оно подобно МЕ) - определена судьба"). Отсюда и содержание "завета (союз) обрезания" - обязательство, принимаемое человеком на заре жизни, вернуть душу свою Господу и по-смертно "приложиться к народу своему". "Душа... Ты хранишь её во мне, и Ты в будущем возьмёшь её у меня" (46.с8). (Аналогия: подписание кровью договора с Сатаной о владении им душой умершего, - и выбор, и обязательство). Отсутствие же крайней плоти может расцениваться как знак, "метка Госќпод-ня", как напоминание о долге.
  Господь Бог настолько категоричен в своём требовании неукоснительного соблюдения положений обряда "Брит мила", что даже "хотел умертвить" своего лучшего пророка Моисея за то, что тот своеќвременно не обрезал сына. "И случилось дорогою на ночлеге, что встретил его [Моисея] Господь [даќбы покарать]... Тогда взяла Циппора каменный нож и обрезала крайнюю плоть сына своего, и положила к ногам Его, и сказала: жених крови Ты мне [с этих пор]... жених крови [т.е. крови как души сына] - по обрезанию" (Исх.4.24-26). Заметим, что на иврите слово "кровь" - мужского рода, а "душа" - женского. Судя по приведённому тексту, для души живого человека Господь Бог - не "муж" (как "баал-байт" - "владыка дома" и полновластный хозяин своих чад и домочадцев), т.е. не полновластный властитель, но "жених" (потенциальный хозяин своей невесты, которая в силу договора (ктуба) непременно станет его женой, его собственностью (как принято на патриархальном Востоке)). Отсюда и образность выражения: при жизни человека (иудея) Господь, как "жених крови [его души]", - потен- циальный собственник души человека, кровь которого Ему уже отдана в качестве гарантии её (души) возврата посмертно. Живой, бодрствующий иудей сам владеет выданной ему на время душой (отсюда и свобода воли, выбора; т.е. не всё предопределено), однако во время сна "руке Его вверяю я дух мой, когда я сплю" (Из молитвы (46.)). И лишь после смерти иудея, Господь Бог - безраздельный хозяин его души ("муж крови (души)") в силу договора "Брит мила".
  С этим смыслом, по-видимому, и связан точный перевод термина "орла" как "невладение, неов-ладевание". Если еврею-мужчине не сделано обрезание, то он носит название "орель". Душа такого ч-еќловека находится в состоянии "орла", так как она никогда не возвратится к Господу (ибо "будет Им отторгнута (карэт)"). И такой человек "истребится из народа своего" (не будет погребён вместе с предками). Таким образом, как представляется, жена Моисея Циппора сказала Господу, возложив пе-ред Ним крайнюю плоть сына своего: теперь душа его будет принадлежать только Тебе.
  Потомки древних ха-ибри унаследовали от своих предков, живших долгое время в Египте, брез-гливое отношение к такому "нечистому" животному, как свинья ("И свинья, подруга грязи", - живопиќсует Гораций). Примечательно, что жители Малой Азии, по сообщению Страбона, тоже не ели свинину и не допускали свиней в пределы своих городов. В царстве Шумера и Аккада свинья также считалась грязным, поедающим нечистоты, животным (как и собака) и связывалась со "страшным демоном" преисподней Ламашту. Поскольку женщина-демон Ламашту, изображавшаяся кормящей грудью свинью и собаку, насылала на людей болезни, то, вероятно, поэтому у древних евреев и возќникло поверье о том, что поедание свинины вызывает болезнь. Однако жители многих районов страны Сеннаар не только сами регулярно ели свинину, но и приносили свиней обычным порядком в жертву богам (судя по одному из сохранившихся "меню" бога солнца Шамаша (Х1V в. до н.э.) из его храма в городе Сиппаре (53.с109;62.с328).
  Как известно (см. "Древний человек и божество"), в эпоху расцвета раннеземледельческой (матри-архальной) культуры, свинья (свиноматка) служила символом плодовитости (плодородия) Великой богиќни-матери, была её священным животным, одной из эмблем. Так, в Дельте Нила ("область ниже Мемфиса"; город был расположен на западном берегу Нила), свиньи издревле использовались при засеве пашни (втаптывали семена в почву) и при обмолоте зерна (Геродот (2.14)). В Древнем Риме, перед началом сбора урожая зерновых (Катон), в жертву богине Церере (Деметре) приносилась свинья. Найдены глиняные статуэтки свиньи, сплошь утыќканные зернами (символика концепции посмертного возрожде-ния). Скульптурные изображения свиньи в форме сосудов появляются в эпоху раннего неќоолита. В частности, в Хаджиларе (Центральная Анатолия) откопан сосуд для воды (сер. VI тыс. до н.э.) в виде свиньи (высота - 26 см, длина - 40 см). Сосуды в форме свиньи обнаружены (М. Гимбутас) и в культурах линейно-ленточной керамики, "кукутени", а также "винча" (примерно V тыс. до н.э.).
  У древних египтян свинья также считалась священным животным, поскольку соотносилась не тольќко с плодородием, но и с отправлением (как и у шумеров) хтонических ритуалов в честь владыки мира мёртќвых Осириса и его супруги Исиды (богини-матери). Согласно сведениям Геродота, описавшего Египет во второй книге своей "Истории", свиньи приносились в жертву Осирису и Исиде "в каждый день полнолуния". И лишь после жертвоприношений, в тот же день, египтяне ритуально вкушали свинину. Свиньи стоили дорого, и беднякам "по скудости средств" для участия в ритуале приходилось лепить "фигурки свиней из пшеничного теста", печь и приносить их в жертву. В другие праздники и в будние дни "они пренебрегают свиньями". На этот счёт у египтян существовало "непристойное" этиоќлогическое сказание, содержание которого Геродот не приводит из чувства стыдливости (по-видимому, связанное с плодовитостью в архаичном культе богини-матери).
  Характерно, что в Египте чёрные свиньи приносились в жертву также и красно-рыжему Сетху, наделённому рядом характерных черт архаичного бога-отца, владыки земли и её недр. Свиньи приносиќлись в жертву и древнеримскому Сатурну, богу земледелия (и, предположительно, подземного мира), предшественником которого был, по-видимому, этрусский бог Сатре. У кельтов чёрные свиньи приноќсились в дар богине сражения и смерти в бою Морриган (Барб).
  В тоже время в Египте бытовало воззрение, что животное, столь неразрывно связанное с потусќто-ронним миром (вепрь/кабан служил эмблемой преисподней ещё в неолите), но к которому сам Все-выщний (Пресветлый Ра) относился с чувством гадливости, являлось источником наивысшей скверны: "если кто-либо... коснётся свиньи, то сразу же идёт к реке и в одежде, которая на нём, погружается в воду" (Геродот). Таким образом, по уровню ритуальной нечистоты свинья стояла в одном ряду с трупом. Свинопасов, этнических египтян, не пускали зайти ни в один из храмов, дабы не осквернить их. "Никто не хочет выдавать за них замуж своих дочерей или брать в жёны их девиц". Общения с ними, носителями скверны, избегали. Заметим, что в цеховой иерархии месопотамских пастухов (города Лагаша) свинопасы тоже находились на одном из последних мест, но презираемы всё же не были.
  Особо нечистым животным, "отвращением", свинья сделалась в Древнем Египте после изгнания гиксосов, в связи с внедрением ритуалов "Оссириады" (мифов о борьбе Гора с Сетом). Так, в мифе "Гор и черная свинья" ("Книга мертвых", 112-я глава; Naville, 1925-1927, с.245 и сл.) повествуется: когда "Сетх принял вид черной свиньи и нанес жгучую рану глазу Гора, тогда Ра сказал богам: "[Да стаќнет] свинья отвращением для Гора". [Поэтому-то] свинья и есть отвращение для Гора"; и, следова-тельно, для "бога живого" Атона (Ра-Горахте-Шу) и, соответственно, для Элоhим (Господа), см. ниже. Это чувство особого отвращения (и глубокой неприязни) к свинье, пожелавшей осквернить нанесеќнием физического изъяна их божеству, ха-ибири вынесли из Египта при Исходе Моисея и сохранили как компоненту его учения (мозаизма). Следует отметить (подчеркнём), что древние (и библейские) евреи никогда не соотносили образ Сета (главного бога гиксосов Сетх-Баал-Хаддада) с таким животќным, как свинья.
  Заяц, согласно Танаху, также не входит в ряд "кошерных" животных и запрещён в пищу. И здесь, как представляется, просматриваются древнеегипетское (политическое) влияние. По свидетельству Плутарха, евреи не едят зайца потому, что находят в нём сходство с ослом (длинные уши). В частности, на одном из египетских рисунков (57.с200) представлена популярная сценка: "Гор убивает Сетха", где Сетх (который с древнейших времён изображался человеком с головой осла) показан в обличье ритуќально нечистого зайца (т.е. фиванское жречество настойчиво осуществляло дискредитацию и образа гиксоского Сетх-Баал-Хаддада (божества, высоко почитаемого ха-ибри, хеттами, хурритами и др. в постќгиксосский период и позднее), и (в борьбе за власть) дом Рамессидов (чьим родовым богом счиќтался Сетх ("Гиксосы и их потомки")).
  Попытаемся выяснить, почему заяц считался ритуально нечистым животным. Так, у китайцев образ зайца даже служил эмблемой божества: в китайской мифологии (миф из "Хуайнаньцзы", II в. до н.э.) говорится о боге (архаичном боге-отце), находящемся на Луне в облике "лунного зайца" ("тёмное" мужское начало "инь" связывалось с образом (белого, как лунный свет) зайца (49.)).
  Характерно, что и у древних египтян заяц соотносился с Луной. В Египте центром почитания божества Луны (а в стране первоначально Лунная религия была государственной) считался город греч, Гермополь (так греки называли этот город, поскольку отождествляли главного бога города Тота с Гермесом), др.-егип. "Хемену", коптск. "Шмун" (сем.-хам. "шмун(е)" - восемь, ибо в городе постоянно обитало восемь зооморфных богов (среди которых числился и заяц)), столица пятнадцатого нома, который и носил название "Заячий ном". Однако со временем (49.) культ "лунного" зайца в Египте был вытеснен культом Тота/Джехути (изначально бога-демиурга). Заметим, что по египетским представле-ниям, в "Заячьем номе" (номе Љ 15) заяц (как номовое божество) и должен был быть запрещён в пищу.
  Показательно, что и в индуизме считалось, что Луна отмечена "знаком зайца" (т.е. и здесь, в частности в эпоху хараппской культуры, заяц соотносился с лунным проявлением неолитического бога-отца). Однако у всех индоариев заяц считался нечистым животным: в "Вишну-пуране" рассказано, что "запретное мясо зайца", положенное рядом с мясом для жертвоприношения, осквернило последнее. То же можно сказать (в части отношения к зайцу) и о древних египтянах, поскольку, бесчестя образ Сетха ("врага божия"), его изображали "порочным" животным.
  По всей вероятности, причину того, что заяц считался нечистым животным можно усмотреть в его регулярной линьке (у русаков весной и осенью), когда старая заячья шерсть выпадает (отпадает) боль-шими клочьями, что вполне могло ассоциироваться с проказой и её последствиями (утратой (отпадом) частей тела в результате некроза тканей).
  Злосчастный бог Сетх (изображавшийся в облике дикого африќканскоо осла, прирученного при-мерќно в VI-V тыс. до н.э.) представлен, в частности, в мифопоэтических сказаниях Гераклеополя как "Светлейший" владыка, как неведающий страха герой-воитель, верный сподвижник бога Ра, каждо-дневно спасающий "Солнечную барку" Ра и Мир от смертельной опасности вселенского Мрака и Хаоса (от непомерно огромного змея Апопа, постоянно нападавшего на бога Ра). О древности покќло-нения Сетху свидетельствуют и святилища, посвящённые этому божеству, которые в Верхнем Египте времён I династиии всё ещё устраивались (по традиции) в виде хижин, окружённых плетёной из ка-мыша оградой (М. Мюррей "Египетские храмы". 2008).
  Непременно положительное сакрально-символическое видение образа осла, священного животного бога Сетха, присущее древним евреям ещё и в эпоху Судей, несомненно, связано с их гиксосским прошќлым, в котором синкретический Сетх-Баал-Хаддад считался наиважнейшим богом. Так, белый (блаќгословлённый Небом) осёл Мессии (Машиаха), на котором он въедет в Иерусалим, - символ мира и спасения. Валаамова ослица (Чис.22) оказывается не только мудрее своего хозяина, но и сообщницей Божьей воли. Осёл - не только священное животное пророков, но и царей, и судей: ремень из кожи осла использовался, согласно решению суда (49-2.с264), для наказания виновного. Особое отношение к ослу проявилось и в том, что первенца осла, которого (как первинки) надлежало принести в жертву Богу, разрешалось заменять только агнцем (т.е. обменивать на другую жизнь, уравненную с человеческой). Характерно, что именно гиксосское прошлое древних евреев сделало возможным (и даже предпочќтиќтельным) осуществление ритуальной замены (жертвы замещения) священного животного бога Сетха (представляющего самого бога) на соответствующее жертвенное животное, символизирующее (эмблеќма) великих месопотамских богов "веры отцов" Сина или Энки (на ягнёнка или козлёнка); что указыќвает на оценку их статуса (что нашло отражение и в мозаизме, см. ниже).
  Отметим также египетский обычай, навсегда укоренившийся у евреев: не общаться с женщинами в храме, молиться порознь. Хорошая осведомлённость ха-ибри в египетских нравах отражена, в частно-сти, в библейском повествовании о том, как в Египте жену Авраама, красавицу Сарру, отдали фараону в наложницы.
  Так, египетский царевич Гирсам воспевает красоту Сарры в следующих стихах (Кумранский "Апокриф Бытия", (99.с210)):
   Нет никого прекрасней Сары:
   Прекрасней нет её волос блестящих,
   Сияющих очей, прямого носа
   И лика светоносного её,
   Её грудей округлых, белой кожи,
   Изящных рук и пальцев нежных,
   Проворных ножек, мягких бёдер!
   Из всех девиц, невест,
   Что в нашем поднебесье обитают,
   Нет ни одной, подобной Саре,
   Прекраснейшей из дев земных,
   Столь совершенной обликом своим
   И столь же мудрой и благочестивой.
   Ах, как нежны движенья рук её!
  В посвящённом Аврааму разделе "Апокрифа Бытия" говорится, что ещё до прихода в Египет, праотца посетил вещий сон, в котором он увидел себя в образе "кедра" (кедр - "Древо познания" шу-мерских мифопоэтических представлений), а свою жену Сарру - в виде "пальмы", дерева богини Иштар (т.е. как "Древо жизни"). И Авраам стал опасаться, что, домогаясь этой благоуханной пальмы, фараон погубит (срубит) могучий кедр ("Древо познания"). "Вот... (говорит он Саре), узнал я [в вещем сне о том, что будет], что [раз] ты - женщина красивая видом; и будет, когда увидят тебя египтяне (то) и скажут: "это его жена" и убьют меня. А тебя оставят жить" (Быт.12.13). Поэтому осторожный Авраам открывает высокомерным египтянам лишь часть правды: он говорит, что Сара - его сестра ("Да она и подлинно сестра мне: она дочь отца моего, только не дочь матери моей; и сделалась моею женою" (Быт. 20.12)). Следует отметить, что хотя во Втор. (27.22) и говорится: "Проклят, кто ляжет с сестрою своею", женитьба на сестре, рождённой другой матерью, была обычным делом в Древнем Египте и законной в Израиле, вплоть до времён царя Давида (99.с194).
  Примечательно, что история со сходным сюжетом изложена в папирусе Дорбиньи (48.с437). В Древнем Египте, с правовой точки зрения, считалось нормальным явлением, когда у мужа отчуждалась в пользу фараона (земного бога) приглянувшаяся ему женщина (чья-то жена), а сам муж умертвлялся.
  
  2. Литература и мифология Египта в Ветхом Завете.
  Ветхий Завет убедительно свидетельствует о широкой осведомлённости и о весьма глубоких познаќниях составителей и редакторов Священного писания в литературе и богатой сакральной мифологии Древнего Египта.
  2.1 Литература.
  И при дворе фараона, и в храмах, и в частных домах египтян высоко ценилась литературная эрудиция. Так, фараон ("Пророчество Неферти") просит своих царедворцев отыскать и прислать к нему человека, "который скажет мне... избранные изречения".
  Представляется, что некоторые литературные произведения Египта могли послужить образцами при написании отдельных глав и разделов Танаха, поскольку перекличка (явные параллели) ряда биб-лейских и египетских литературно-религиозных образов очевидна. В частности, содержание и стиль книги "Притчи Соломоновы" во многом напоминают египетские тексты "Поучений Аменемопе" (папи-рус Љ10474, Британский музей; не позднее ХIV в. до н.э.), ибо в них встречаются почти дословные совпадения. Приведём некоторые примеры (82.с532; 91.с357):
  Поучения (1.6). "Приклони уши твои, внимай присловьям, сказанным мною,
   приложи сердце своё к пониманию их. Ибо полезно вложить
   их в сердце твоё".
  Притчи. "Приклони ухо своё, внимай словам моим и обрати сердце
   своё к пониманию их. Ибо утешительно будет, если будешь
   хранить их в сердце твоём" (22.17,18).
  Поучения (2.21). "Наполни его брюхо (содеявшего зло) хлебами, которые
   есть у тебя".
  Притчи. "Если голоден враг твой, накорми его хлебом" (25.21).
  Поучения (6.9,10). "Лучше есть хлеб со счастливым сердцем, чем обладать
   богатствами, терзаясь".
  Притчи. "Лучше кусок сухого хлеба, и с ним мир, нежели дом,
   полный заколотого скота, с раздором" (17.1)
  Поучения (6.5,4) "Не передвигай межи на границе полей... и не передвигай
   межи вдовы".
  Притчи. "Не передвигай межи давней и на поля сирот не заходи".
   (23.10).
  Поучения (7.15,10) "Словно гуси, они (богатства, нажитые бесчестным пут-
   ём), приделали себе крылья и улетели на небо".
  Притчи. "Оно (богатство) сделает себе крылья и, как орёл (символ
   нечистоты у евреев), улетит к небу" (23.5).
  Поучения (11.13-14). "Не братайся с человеком вспыльчивым и не приставай
   к нему с разговорами... пусть он не завлечет тебя и не набросит петли на тебя...".
  Притчи. "Не дружись с гневливым и не сообщайся с человеком вспыльчивым,
   чтобы не научиться путям его и не навлечь петли на душу твою" (22.24-25).
  В книге Премудрости Иисуса, сына Сирахова (33, 13) сказано: "Как глина у горшечника в руке его и все судьбы ее (глины) в его произволе, так люди в руках Сотворившего их, и Он воздаст им по суду своему". Аналогичное представление о боге и его власти над людьми отображено и в "Поучении Аменемопе" (24, 13-8): "Ведь человек - это глина и солома, и бог его создатель. Он (Бог) разрушает и создает ежедневно, он создает тысячи бедняков ежедневно по своему желанию, он создает тысячу надсмотрщиков в свой час".
  Характерно, что "Поучения Птаххотепа", визиря фараона (ок. 2450 г. до н.э.), а также и и отдельные стихи из "Песни арфиста" ("Песнь из дома усопшего царя Антефа, начертанная перед певцом с арфой"; ХII династия), типологически близки афористике "Притч царя Соломона" и "Экклезиаста".
  Считается, что "Поучения Птаххотепа" представляют собой 45/46 законченных моральных или философских сентенций в поэтической форме (64.с27). "Они объединены единым стилем и образом мудрого философа-книжника и знатока жизни".
   Учёностью зря не кичись!
   Не считай, что один ты всеведущ!
   Не только у мудрых -
   У неискушённых совета ищи.
  Этой рекомендации и следует ха-ибри мудрец Агур, говоря о себе:
   "Подлинно я более невежда, нежели кто-либо из людей... И не научился
   я мудрости, и познаний святых не имею" (Прит.30.1-3).
   "Не гордитесь своими знаниями" (Птаххотеп).
   "Не будь мудрецом в глазах своих (не полагайся на свою мудрость),
   но почитай Господа и удаляйся от зла" (Прит.3.7).
   "Не строй планов на завтра, так как не знаешь, что будет" (Птаххотеп).
   "Не хвались завтрашним днём, потому что не знаешь, что принесёт
   тебе этот день" (Прит.27.1).
   "Если ты хочешь иметь друга, не справляйся о нём у других, но
   обратись к нему напрямую и имей дело с ним одним" (Птаххотеп).
   "Если у тебя законная тяжба с соседом, постарайтесь решить её
   между собой. И не выдавай тайны другого" (Прит.25.9).
   "Если ты - человек доверия, посланного одним большим человеком
   к другому, твёрдо придерживайся сущности того, для чего ты
   был послан, передавая его сообщение так, как он сказал это сделать" (Птаххотеп).
   "Как прохлада снега во время жатвы, так и преданный посыльный
   для посылающего его: он доставляет душе господина своего отраду" (Прит.25. 13).
   "Научи превосходящего тому, что является полезным для него" (Птаххотеп).
   "Дай наставление мудрому, и он будет ещё мудрее; научи правдивого,
   и он приумножит знание" (Прит.9.9).
   "Мудрый известен своей мудростью, великий - своими свершениями;
   их сердца соответствуют их языку" (Птаххотеп).
   Характер человека связан с его поступками (Прит.12.17).
   Слова могут творить добро и зло (Прит.1.11).
   "Язык может говорить слова, которые приносят жизнь или смерть.
   Поэтому любящие говорить должны быть готовы принять последствия
   сказанного ими" (Прит.18.21).
   "Если ты среди гостей за столом большего человека - бери,
   что он даёт, как это установлено перед тобой" (Птаххотеп).
  "Когда сядешь вкушать пищу с властелином, то тщательно наблюдай, что перед тобою" (Прит.23.1).
  Отметим также в "Поучениях Птаххотепа" параллели к "Псалмам" и "Екклесиасту":
   "Если каждый последующий род будет хранить слово сие, то они
   не канут в лету" ("Поучения Птаххотепа").
   "Он постановил устав в Иакове и положил закон в Израиле, который
   заповедал отцам нашим возвещать детям их, чтобы знал грядущий род, дети,
   которые родятся, и чтобы они в свое время возвещали своим детям"
   (Псалтирь 77.5-6).
   "Прими меры против порока жадности - это печальная болезнь без
   средств излечения от этого. Нет никаких средств, чтобы излечить это"
   ("Поучения Птаххотепа").
   "Бог дает человеку богатство и имущество и славу, и нет для души его
   недостатка ни в чем, чего не пожелал бы он; но не дает ему Бог пользоваться
   этим, а пользуется тем чужой человек: это - суета и тяжкий недуг!"
   (Екклесиаст 6.2).
   "Если ты присутствуешь перед достойным человеком, который сидит
   в совете господ, то твоя тишина будет лучше, чем болтовня...
   Получи уважение к себе через мудрость" (Птаххотеп).
   "Намного лучше крика правителя глупцов, слова, спокойно
   сказанные человеком мудрым" (Екклесиаст 9.17).
  Близки по содержанию и стилю к "Притчам царя Соломона" и "Поучения Мерикара", составленные Гераклеопольским царём для своего преемника-сына Мерикара, - правителей, живших в Первый переќходный период (ок.2280 году до н.э.). Приведём отрывки из этого сочинения (82.с531) и Ветхого Завета.
   Поучения. "Твори справедливость, пока обитаешь на земле. Утешай
   плачущего и не притесняй вдову. Не выгоняй сына из владений
   его отца. Не приќчиняй вреда чиновникам... Остерегайся
   наказывать по ошибке" (Мерикар).
  
  Притчи. "Не отказывай в благодеянии нуждающемуся, когда твоя
   рука в силе сделать его" (3.27). "Кто теснит бедного, тот хулит
   Творца его" (14.31). "Не замышляй против ближнего твоего зла..." (3.29).
  Поучения. "Боги-судьи (загробного царства), судящие (умершего) грешника,
   - ты знаешь, что их не смягчить в день суда над несчастным (ибо
   боги знают всё: "его дела нагромождаются перед Ними"), в час
   исполнения их (судей) долга".
  Боги-судьи Анубис и Тот взвешивают на Весах Истины грехи покойного. При этом противовесом грехам (грешному сердцу) служит страусовое пёрышко Маат, богини истины (правая чаша весов). Если грехи не перевесят, то человек (его души) будет жить "и после смерти", обретя "вечное существование там" (в царстве Осириса, "Всевидящего" бога); а если нет, - то души человека будут уничтожены навсеќгда (проглочены чудовищем Аммат).
  Притчи. "Не поможет богатство в день гнева (суда Божия)... Правда
   (перо Маат для) непорочного (не обременённого грехами человека)
   уравнивает (уравновешивает на весах) путь (жизненный) его,
   а нечестивый падёт от нечестия (грехов) своего... беззаконники (грешники)
   будут уловлены (выявлены взвешиванием) беззаконием своим...
   Праведник спасётся от беды (гибели души)" (11.4-8).
   "Праведность ведёт к жизни (посмертной), а стремящийся ко злу, -
   стремится к смерти своей (души)", (11.4-8).
  Очевидно, что приведённый текст притч убедительно свидетельствует о хорошей осведомлённости (соответствующей образованности) их составителя в содержании египетской концепции посмертного суда.
  Поучения. "Душа идёт в то место, которое ты знаешь...
   Она идёт к тем, что дают ей воду" (Мерикар).
  Притчи. "Благотворительная душа будет насыщена; и кто напояет (её),
   тот и сам напоён будет" (11.25).
  Заметим, что позволительно усматривать в "Поучениях Мерикара" и прототип таких притч, как:
   "Во множестве народа - величие царя,
   а при малолюдстве народа беда государства" (Пр. 14.28).
   "При недостатке попечений падает народ, а при многих советниках
   (чиновниках) - благоденствует" (Пр. 11.14).
   "Милость и истина охраняют царя, милостью он
   поддерживает престол свой" (Пр. 20.28).
  Считается, что и библейский сюжет о конфликте между Иосифом Прекрасным и женой его хозяина Потифара, восходит к древней египетской "Сказке о двух братьях", в которой жена старшего брата, после неудавшегося обольщения красавца и богатыря Баты, брата младшего, оклеветала его и убедила своего мужа в вероломстве и подлости Баты, жившего в их доме (8.с53; 64.с153).
  Библейская история о вещем сне Иосифа (тощие коровы - как (символика) предвестницы голода) также имеет аналог в египетских преданиях: в одной из легенд повествуется о семи Хатхор (богиня-мать Хатхор нередко изображалась в виде коровы), которые могли предсказывать будущее.
  Помимо воздействия месопотамской литературной традиции на Книгу Иова, отмеченной, в частно-сти, акад. Б.А. Тураевым, обнаруживаются и несомненные следы влияния египетских текстов. Так, в книге Иова упоминаются (96.), например, представители именно египетской фауны: страусы (Иов. 30, 29; 39, 13) и бегемот (Иов. 40, 10).
  Закономерно и то, что в Ветхом Завете (Книги Иова и Притчей Соломоновых) нашло отражение египетское воззрение на посмертное определение глубины греховности человека: в Танахе неодно-кратќно упоминается о взвешивании, как о методе индикации ("Господь взвешивает души" или "Господь взвешивает сердца").
  
  
  2.2 Мифология.
  В Древнем Египте, также как в Шумере или Ханаане, всякий город, каждый отдельный ном, обладал своей развитой культово-мифологической системой, повествующей о жизни и деяниях богов местного пантеона. Для жителя данной конкретной территории Египта местный, автохтонный, бог был буквально всем (был наделён многими эпифаниями согласно сакральным потребностям населения), и даже, в определённом смысле, и личным богом (охранителем) людей его земли. Так, в папирусе Инсингер, говорится: "Нечестивец (человек, покидающий ном, в котором родился (вероятно, не без соизволения и участия номового божества), и своего бога), уходящий на чужбину, отдает себя в руки врага" Оставив (пренебрегши опекой) своего бога и, тем самым, оскорбив его (т.е. согрешив), мигрант становится беззащитным, ибо в ином номе (на другой земле) он - чужак. То, насколько было важно не отрываться от своей земли, подчёркнуто, в частности, и в Танахе (4Цар.5.17): некто израильтянин Нееман Сирийский, дабы иметь возможность поклоќняться своему богу в Дамаске, куда он перебрался на жительство, чтобы и там (в Сирии) не утратить связь с Ним (с Господом Богом), специально привёз (на двух повозках) в Дамаск землю Израиля.
  Уместно отметь и то (Я. Ассман "Египет. Теология и благочестие ранней цивилизации". 1999), что египтяне издревле проводили четкое разграничение между статуями (и иными эмблемами) божества и "его (бога) незримой, непознаваемой для человека сущностью" (что в религиозных представлениях шумеров или ханаанеев не выявляется).
  В египетской теологии было принято отождествлять богов, суперпозировать их адаптированные эпифании, создавая даже синкретические триады. Как отмечает Мирче Элиаде ("История веры и религиозных идей". 2002): "Когда дело шло о богах-созидателях... (египетские) богословы не боялись синтеза (богов, нередко) сочетая гетерогенные религиозные системы и сближая совершенно антагонистические божественные фигуры". Вместе с тем, что характерно для Древнего Египта, даже в каком-либо крупном религиозном ценќтре один и тот же бог нередко выступал в различных проявлениях (что, как представляется, является следствием изначальќной веры египтян в Единого бога (в Двуединое божество "он-она"), чему есть множество свидеќтельств). Изќвестно, в частности, что демиург Птах (проявление извечного, единого и единственного бога Та-Танена (вероятно, по гелио-польскому примеру "Неб-ер-чер - Хепри")), главноый бог Мемфиса, явил себя в восьми ипоќстасях (сохќранилось четыре их наименования: "Пта на своем троне", "Пта, сердце и язык эннеады". "Пта - Нун, создавший Атума", "Пта - Наунет, родившая Атума" (т.е. Птах - Двуединое божество: он однов-реќменно и Нун, и его (Нуна) супруга Наунет), и, как следствие, в разных частях города поклоняќлись какой-либо одной (или более) из этих ипостасей (папирус Салье IV).
  Рассмотрим фрагменты некоторых вариантов древнеегипетских космогонических циклов в свете их сходства с соответствующими текстами из Священного писания евреев (Тора). Что характерно, как отмечает Мелица Матье, "общим для всех (космогонических египетских) сказаний является, пожалуй, только представление о первоќбытном (водном) хаосе"; причём, в выражении др.егип. "сенек эн му" - "(вездесущий) хаос воды (во тьме)", термин "сенек" обозначает не только "хаос", но и такие понятия (характеризуюќщие среду, окружающую предвечные воды), как "мрак" или "тьма".
  Итак, Гелиопольский миф о сотворении мира - одна из древнейших египетских легенд подобного типа. Основание Гелиополиса, библейского города "Он" (др.-егип. "Иуну, Инну, Иону" означает "Столб, Обелиск", "Город столба (обелиска)") предания относят к додинастическим временам (сейчас на месте Иуну расположен каирский район эль-Матарийя). Гелиопольский храм Солнца (воссоздан по образцу "солнечных храмов" фараонов V династии, сделавших солярного Ра государственным богом; раскопки Л. Борхардта и X. Рике) представлял собой следующее сооружение: под открытым небом, в центре обширной террасы, окружённой стеной, на огромном пьедестале был установлен высокий пиќраќмидальный обелиск, весь покрытый золочёной медью; и перед обелиском находился большой (огќненный) жертвенник. Позднее, после эпохи V династии, когда строительство "солнечных храмов" прекратилось (а строил каждый из фараонов этой династии), обелиск, предположительно, утратил роль важнейшего атриќбута при отправлении солярного культа Ра и был вынесен за пределы храма.
  Сведения о Гелиопольской теогонии и космогонии содержатся и в "Текстах пирамид" (древней-шие тексты заупокойных царских ритуалов вырезаны на стенах пирамид фараонов V и VI династий, запись впервые произведена по повелению последнего фараона V династии Унаса), и "Текстах сарко-фагов" (представляющих собой дальнейшее развитие Текстов Пирамид и сохранившихся на саркофа-гах XX, XIX и XVIII в. до н.э.), и в "Книге мертвых" (сборник религиозных текстов, обраќзовавшийся из прежних (ранних) заупокойных ритуалов с добавлением новых глав и песнопений), а также и в ряд некоторых других текстов.
  Так, папирус Бреммер-Ринда с прекрасно написанным и сохранившимся текстом этого мифа (История сотворения "А") хранится в Британском музее под номером Љ10188 (71.). Хотя и написание этого папируса датировано 311 г. до н.э., однако, его содержание восходит к "Текстам пирамид". Гелиоќпольская легенда о сотворении представлена в третьем из произведений, содержащихся в папирусе Бреммер-Ринда, и носит название "Книга познания развитий Ра и о низвержении Апопа".
  В "Книге познания" описано происхождение не только небес, земли и всего того, что на них, но также и самого бога-творца Хепри, как проявления предвечного божества "Неб-ер-чер" (имя которого принято толковать как "Владыка до самого крайнего предела"), и от лица которого (от имени Неб-ер-чера) и ведётся повествование о творении. Важно отметить, что характер изображения Неб-ер-чера предполаќгает, что он является вечным, единым и изначально единственным божеством Вселенной (вполне допустимо, что др.-егип. "нечер" (бог) - сокращённое от "Неб-ер-чер").
  Примечательно, что древний Неб-ер-чер обладает всеми чертами, соотносимыми с современными представлениями о Всемогущем Господе, и, как представляется, вполне может являться предтечей монотеизма (и, ранее, - гелиопольского эхнатонизма): "Образ... единый, единственный, создавший всё сущее... изречением которого составились боги... Ты был по бытию первым, когда ещё ничего не было" (Лейденский папирус (94.с351)). Где и каким образом существовал Неб-ер-чер - в папирусе не сказано. Бог представлялся невидимой, не имеющей образа; всемогущей силой, заполняющей всё пространство во все времена. "Никто из богов не знает настоящего вида его... Он сокровенен... велик... непознаваем" (Лейденский папирус).
  Вполне возможно, что имя "Та-Танен" (мемфисский Та-Танен - извечный, единый и единственный бог, подобно гелиопольскому Неб-ер-черу) - синоним к наименованию "Неб-ер-чер" (либо образ первого - калька со второго). Заметим (Мемфисский миф творения), что Та-Танен/Пта сотворил и Атума (что более пристало Хепри).
  Важно отметить (в свете выявления истоков эхнатонизма), что немалое число египтологов твёрдо убеждены в существовании в теологии Древнего Египта монотеистической традиции. При этом учё-ные (Вире, Дриотоп, Моренц, Вергот, Бадж, Петри и др.) полагают, что такая традиция бытовала издревле и доминировала, и что первоначальный монотеизм египтян впоследствии "зарос" многобо-жием (Пьерре). Так, Уоллис Бадж решительно подчеркивал: "Изучая древќнеќегипетские религиозные тексты (к примеру, (71.)), читатель может убедиться, что египтяне верили в Единого Бога, самосущего, бессмертного, невидимого, непостижимого, творца неба, земли и подземќного мира,... а также бестелесќных существ - вестников, исполняющих Его волю и слово. Именно эту часть их воззрений следует признать основополагающей... ибо на ней базировалась религия и теология в целом. Надо также отметить, что, как бы далеко в прошлое мы ни углублялись при изучении египетских текстов, вряд ли мы когда-нибудь дойдем до той эпохи, когда этого замечательного верования не существовало". Сходќной точки зрения на эту концепцию придерживается и раввин Адин Штайнзальц ("Библейские образы". 2007), глава Израильского ин-та талмудичеќских публикаций: "Монотеизм - это не высшая стадия процесса развития религии, следующая за политеизмом, - утверждает раввин. - Монотеизм сам по себе первичен... он изначально был преобладаюќщей формой почитания Высшей Силы". При этом А. Штайнзальц подчёркивает, что "нигде в тексте Танаха не говорится, что Авраам был человеком, который дал людям веру в Единого Бога".
  Согласно верованиям египтян, любое божество могло принимать самые разнообразные образы и формы (соответственно набору эпифаний его образа), которые могли обретать "самостоятельное суще-ствование" (т.е. в силу тех или иных обстоятельств набор "расщеплялся" и отдельные эпифании персо-ниќфицировались (многобожие возќрастало)). Приведём отрывок из гимна о боге-творце Амоне (Лейден-ский папирус): "Таинственный превращениями, сияющий воплощениями, чудесно обнаруживающий себя бог, богатый обликами!.. Сам Ра соединен с его плотью (и тогда он (Амон-Ра), как "молодой Ра" (утреннее, восходящее Солнце - Хепри))... его называют также Та-Таненом первобытных вод... (Та-Танен/Птах отождествлён с Нун-Наунет). Его внешность не описывается в письменах".
  Итак, в один прекрасный момент у Вездесущего Неб-ер-чера возникло желание создать Мир, и для этого он принимает образ (форму) Хепри ("Возникший"), которому всегда в Древнем Египте, по преимуществу, и отводилась роль творца. Для акта превращения Неб-ер-чер произносит слово: "Хепри" (возникни), и сам "материализуется". "Я (Неб-ер-чер) произнёс устами моими имя своё, как слово влаќсти, и тот час же я появился на свет в обличье бога Хепри... Я зародился из начальной материи" (История сотворения "В"; папирус Нес-Мену (71.)); - из предвечного водного Хаоса (как об этом и говорится в Гермопольском мифе или в I главе Книги Бытия). В дальнейшем, когда Неб-ер-черу/Хепри что-либо творил, он называл это по имени (шумерский Ной - Зиусудра, сохранил "имена"; в Древней Ойкумене полагали: "Названо имя - определена судьба").
  Примечательно, что после перехода в другое качество, Неб-ер-чер вышел из пассивного, инертного, созерцательќного состояния и превратился в активного творца, бога-демиурга Хепри. "Я есть творец всего того, что появилось на свет; вещей же, что я сотворил, и что вышло из моего рта после того, как я сам появился на свет ("материализовался"), было великое множество. В то время ещё не было создано небо, не существовала земля и дети земли... ещё не были сотворены. Я сам поднял их из Нуна" (История сотќворения "А"). "Я положил начало (вещам) в своём собственном сердце (в своём разуме)... Я обратился с заклинанием к сердцу своему... и я создал всё, что имеет форму... Я (в облике Хепри) соединился со своей сжатой ладонью и заключил в объятия свою тень как жену, и я влил семя в свои уста и дал от себя начало потомству в образе богов Шу (воздух; ветер; животворное дыхание) и Тефнут ("Влага")...". И пока эта пара ещё не успела породить следующее поколение богов (небо и землю), то и существовали она: Тефнут как "влага (над водным Хаосом)", а Шу - в виде ветра (воздуха), животворное дыхание которого носилось в пустом и тёмном пространстве над водами.
  Отметим, что и Книга Бытия (1.1,2) повествует о том же: до тех пор, пока не "сотворил Элоhим небо и землю", была "тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою". В одном из древнееврейских мифов говорится (99.с57), что Элоhим, творя мир, обнаружил в предвечном водном Хаосе Верхние Воды (мужа) и Нижние Воды (жену), слитыми в страстном объятии (либо пару Нун-Наунет, либо пару Абзу-Тиамат (что менее вероятно, поскольку праотец Абзу олицетворял нижние воды бездны)), и разделил их (как Шу или Энлиль) сказав: "пусть одна половина поднимется, а другая - опустится".
  Далее Шу и Тефнут "породили" первоначально слитых воедино (а затем разделённых Шу (воздухом)) Геба ("Земля") и Нут ("Небо"), "а (те) произвели на свет Осириса, Гора Слепого, Сетха, Исиду (эта Эннеада - гелиопольская девятка изначальных богов) и Нефтиду ("Неб(и)т-Хат"- "Госпожа дома") в одних родах друг за другом". "Из слёз, пролившихся из моего (Неб-ер-чера) Ока (игра слов: "ремит" - "слезы" и "ремет" - "люди"), зародились мужчины и женщины... Я сотворил ползающих созданий всякого рода (и четвеќроногих), и всякое создание, появившееся на свет от них (творил потомство)", (История сотворения "А"). "Я тот, кто содеял то, что казалось мне хорошим" ((Быт.1) "И увидел Бог (Элоhим), что хорошо"). Я обрёл пространство (создал Мир) в своей воле" ("Тексты саркофагов").
  Бог Атум ("завершённый, полный" (путь, цикл) - заходящее, "умирающее", Солнце) являлся одним из наиболее древних богов Гелиополя. "Я (Атум) - великий бог, создавший себя сам" из предвечного водного Хаоса, почитался как первозданное божество, "отец богов" ("Тексты пирамид"). Об изначальности Атума тоже говорится в "Текстах пирамид": "Этот царь возник из Нуна, когда не было еще неба, когда не было еще земли, когда еще ничего не существовало, когда не было еще "беспорядка", когда не появился еще тот ужас, который должен был исходить от "Ока Хора" (под "беспорядком" подразумевается попытка восстания людей против правления бога Ра (96.), восстания, утопленного в крови богиней "Око Хора" (Хатхор, Великой матерью в облике коровы).
  "Атум - творец людей, различающий их сущности и создающий для них средства пропитания, делающий так, чтобы один отличался от другого цветом кожи. (Он) Тот, кто слышит мольбу находящегося в беде, милостивый к тому, кто призывает его, тот, кто спасает робкого из руки насильника, кто вершит суд между бедным и богатым" (позднее всё это было экстраполировано на Амона-Ра).
  В другом изречении "Текстов пирамид" сказано: "Привет тебе, Атум, привет тебе, Хепри, который возник сам! (по-видимому, отождествление Атума с Хепри (как и с Ра - Атум-Ра) обусловлено тем, что все эти божества являли собой воплощения одного и того же светила (Солнца) и в течение дня последовательно перевоплощались друг в друга). Ты (Атум) поднялся - в твоем имени "холм" (Бен-бен), ты возник - в твоем имени Хепри" (Неб-ер-чер в этом мифе уже не упоминается). Поскольку Атум отождествлён с Хепри, то первую божественную пару - бога Шу и богиню Тефнут, он (Хепри/Атум) и создаёт (Атум "тот, чье сияние порождает свет" (бога Шу)). Возглавлял Атум/Хепри и гелиопольскую Эннеаду, своих отпрысков. На созданном Атумом из хаоса Нун-Наунет "Изначальном холме" Бен-Бен и вырос белый лотос. И когда бутон цветка раскрылся, то и из лотоса (заметим, что лотос - эмблема лона Великой матери) появился ребёнок - бог дневного, "живого", светила - великий Ра ("бог живой"). Увидев Атума и богов Эннеады, Ра ("бог, сотворивший себя сам" ("Книга Коровы")) заплакал от радости, его слёзы упали на землю и превратились в людей (как и у Хепри). Существует мнение (96.), что именно этот миф (в некоторых Гелиопольских версиях творения рассказ ведётся о демиурге Атуме, но не о Хепри) был наиболее популярным среди жречества и оказал огромное влияние на теологиче-скую мысль таких крупных религиозных центров, как Мемфис, Гермополь и Фивы.
  По одной из версий Гермопольской легенды о сотворении мира: "В начале были Хаос и Бездна, Беспредельный и Беспредельная, Мрак и Тьма, Воздух и Ветер; - Огдоада (Нун и Наунет - водная стихия; Хух и Хаухет - бесконечность, беспредельность в пространстве; Кук и Каукет - мрак и тьма; Амон и Амаунет - сокрытие (видимо, позднейшая модификация, заместившая "Воздух и Ветер, Дуновение, Дух")); - четыре супружеские пары, каждая из которых представлялась слитой воедино, дабы непрерывно порождать; восемь божественных стихий (отсюда также и древнее название первого (согласно Гермопольскому мифу) в мире города "Хемену" - "Восемь"), из которых возник Мир. Эти супружеские пары создали свет, возложили на "Изначальный холм" (Бен-Бен), - первозданную твердь (на том месте, где стоял Гермополь), вызванную из хаоса Нун/Наунет, водной бездны, - сотворённое ими яйцо, из которого (согласно одному из Гермопольских мифов) и вылупился демиург, бог солнца Хепри (позднее бог-скарабей, олицетворяющий движение Солнца), - "молодой Ра" (Хепри - утреннее, восходящее Солнце). Примечательно, что даже в начале македонского владычества жрец Пет-Осирис, главный жрец храма бога Тота в Гермополе, уверял свою паству в том, что скорлупа этого божественќного яйца заќрыта в земле Гермополя.
   Акад. Б.А. Тураев, по поводу текстов о деятельности гермопольской Огдоады, отмечает: "Из этих текстов достаточно ясно, что с ними [с Огдоадой] было соединено представление о мироздании". Как известно, в фокусе великого множества египетских преданий, восходящих к самому далёкому прош-лому, заре египетской цивилизации, стоит бог Тот. Этот бог почитался во всём Египте как истинное лунное божество Джехути, отождествлявшееся в некоторых своих проявлениях с самой Луной (Тот - "владыка Луны"). И при этом несколько неожиданным представляется тот факт, что роль Тота, главного бога Гермополя, центра его культа, со временем возглавившего Огдоаду, в мифе о создании Вселенной Огдоадой совершенно не отражена. Согласно одной из древнейших версий Гермопольского мифа твореќния (вероятно, до времён заимствования солярного демиурга Хепри из Гелиопольского космогоничеќского мифа) бог Луны Тот - творец, бог-демиург, создавший мир: "Сам мир возник по слову, произнесённому Тотом" (в текстах птолемеевского периода, о боге Тоте вполне определенно упоминаќется как о демиурге). Так, на Львиных воротах древнегреческого города Микены имелась такая надпись: "Мицмор (Мисмор), от которого произошли египтяне, был сыном Тота... Именно Тот и постќроил первый храм в городе Саисе" (87.с173). "Отец Тот" - форма обращения к богу в течение многих веков. Позднее Тот считался "сердцем" бога Ра и "языком" бога Пта (сходство с Амоном). В качестве божественной регулирующей силы, Тот, "владыка времени", наблюдал за порядком астрального цикла. Он измерял время, разделяя его на месяцы (первый из египетских месяцев носит имя "Тот"), следил за гармонией (49-2.;71.;72.). Тот (Джехути) - бог мудрости (супруг Маат), изобретатель письменности и счёта, создатель магических книг и наук. Отметим и то, что "Всемирный" потоп в Египте был инициирован богом Тотом, как Всевышним; а из всевозможных мотиваций потопов различных мифов, к библейскому наиболее близки причины, изложенные в Гл.125 "Книги мёртвых" Тота. Как писал Платон Афинский со слов египетских жрецов: "боги, творя над Землёй очищение, затопляют её водами". Забвение (неупоминание) роли Тота в мифе о создании Вселенной Огдоадой, по-видимому, и обуслоќвило мнение (в частности. М.А. Коростовцева) о том, что "эти четыре (супружеские) пары, вне всякого сомнения, не были исконными богами ни самого Гермополя, ни близлежащих мест" (но возможна и такая версия: Тот (как известно, изначально не египетское божество, функции и значимость которого многократно трансформировались) был занесён в "Хемену", когда миф об Огдоаде уже существовал.
  Итак, первые строки I главы Книги Бытия, рассказывающие о состоянии Вселенной до начала творения: "В начале... земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух (Ветер) Божий носился над водою", - близки по содержанию к тексту приведённой версии Гермопольского космо-гонического мифа.
  Ещё в 1932 г. английский ассиролог Арчибальд Сейс подметил общие моменты библейской и гермопольской космогоний, которые свёл в следующую схему (96.):
  1. водная бездна, водный хаос;
  2. витающий над нею дух (эта тема не засвидетельствована в месопотамской космогонии);
  3. сотворение света;
  4. появление из бездны "первозданной суши".
  Выдающийся немецкий египтолог и филолог Курт Зете был тоже твёрдо убеждён в том, что "по-раќзительное тождество моделей библейской и гермопольской космогоний бесспорно". Необходимо подчеркнуть, что Гермопольский (города "Шмун") культ, как и библейский (культ Господа (Йаhуве)), в значительной степени был лунарным.
  Нашло отражение в еврейском космогоническом мифе и египетское представлеќние о изначальной, всепорождающей водной субстанции "Нун". По мнению императора Юлиана, "согласно Моисею, [еврейский] Бог... лишь упорядочил существовавшую до того [до творения] материю [водный Хаос]" ("Против христиан"). Помимо прочего, создавая мир, демиург Элоhим, сотворил и некие "загадочные существа" "эт hа таниним hа гдолим" ("эти огромные, великие, порождения"). В данном выражении (Б.Берман "Библейские смыслы") слово "танин" (ед. число от "таниним") - производное от корня "нун" - "производить, порождать потомство". Существует мнение (основанное на сходстве образов), что "эт hа таниним hа гдолим", которые на пятый день Творения созданы ("бара") Богом (Элоhим) в "качестве мистической основы и энергетического источника" всего царства живых существ, весьма напоминают Зофасимины из "Финикийской истории" Санхунйатона (однако здесь Мут/Мот (всепороќждающий ил) не извечен, как Нун, а произведён изначальным "Духом", "возлюбившим свои собственќные начала" (то же и в некоторых иных др.-егип. космогонических мифах)). Уместно привести и другую популярную Гермопольскую версию творения, в которой бог-ребёќнок с пальцем у рта, солнечное дитя, "осветившее землю, пребывавшую во мраке", появился из расќпустившегося цветка лотоса, выросшего на поднявшемся из первобытного хаоса холме, из "лотоса, явившегося в начале времен..., лотоса священного над озером великим" (84.). "Сидящий на лотосе" (здесь Ра) и породил других богов и людей, причем, люди возникли "из (его) глаз" (слез бога Pa). Изображения этого лотоса с сидящим в его лепестках младенцем, встречаются вплоть до римского времени. О единых истоках подобного культово-мифологического представления свидетельствует, в частности то, что на лотосе покоится и Брахма; с лотосом восседает Будда, а в Китае лотос почитается как священное растение задолго до распространения там буддизма. Озеро, покрытое лотосами, - широќко распространённая в китайском искусстве тема рая.
  Весьма сходен по духу с библейским и гераклеопольский миф о сотворении мира (греч. Гераклео-поль; др.-егип. "Хен-Несут"; коптск. "Хнес", который у пророка Исайи упомянут как "Ханес"; соврем. "Ихнасья-эль-Медина"), изложенный в папирусе "Поучения Мерикара".
  Главный бог Гераклеополя, столицы XX верхнеегипетского нома, Херишеф почитался в период расцвета его культа во времена IХ-Х династий как бог-творец и царь богов, глава пантеона нома: "когда он восходит, озаряется вся земля; его правое око - солнце, левое - луна (как и у бога Ра); его душа - свет; из носа его исходит дуновение (дыхание, "Дух божий"), которое всему даруёт жизнь" (49-2.). Херишеф (бронзовая статуэтка; 11,7 см; Эрмитаж) изображался в виде идущего человека с головой барана (считается, что имя "Херишеф" означает "Баранья голова", а по другой версии - "Находящийся на своём (Файюмском) озере"). На голову Херишефа надет полосатый платок и убор "атеф", увенчанный диском (согласно сакральной символике, демиург Херишеф - и постнеолитический владыка Неба, и солярное божество). В правой, опущенной, руке бог, по обычаю, держит знак жизни "анкх", а в левой, протянутой вперед, - посох власти. Город Гераклеополль - это то место, где творец мира Херишеф впервые ступил на сушу, возникшую из первобытного океана Нун.
  Заметим, что в тексте II главы Книги Бытия творение мира описано в несколько ином порядке и по-другому, чем ранее, в I главе. В этом повествовании (II глава) и в Гераклеопольской космогонии отражены сходный характер, настроение и отношение Бога к цели сотворения человека, в которого Он вдохнул дыхание жизни, к его (человека) нуждам и потребностям (коренным образом отличающееся от шумеро-аккадского). В Гераклеопольском мифе говорится: "Охранены люди, стадо [ср. "паства"] бога; он (Херишеф) создал небо и землю по их (людей) желанию (для них); он уничтожил хаос воды; он создал воздух, чтобы жили их носы. Они (люди) - его подобия, вышедшие из его тела (сотворены из его плоти)" (84.с84). Бог Херишеф, заботливый пастырь, учёл все нужды людей, "своего стада". "Он сотворил им растения, животных, птиц и рыб, чтобы их насытить... он создал для них... правителей, дабы поднять хребет (защитить) слабого".
  Библейский Творец человека также "Человеков и скотов хранишь Ты, Господи!" (Пс.35.6-11). Позаботился Бог о пропитании для Адама (Быт.2.9), о его одежде, и о том, чтобы человек жил в прекрасных природно-климатических условиях Эдема (Быт. 2.8), а также и о том, чтобы Адам не страдал от одиночества (Быт.2.18), чтобы у него была помощница-жена. И Господь, как говорится в (Пс.143/144.15), "Поставил его (человека) владыкою над делами рук Твоих; всё полоќжил под ноги его". Так, в одном из мидрашей (Рабби М. Вейсман. "Мидраш рассказывает") Господь Бог в споре с ангелами заявляет: "Если Вселенная существует не ради человека, то какой цели она служит?". И в Книге Бытия (версия II главы), и в Гераклеопольском мифе творения человек предстаёт как высшая цель в цепи задач, задуманных и реализованных Творцом (69.с9) на благо человека, но не как средство для облегчения участи измученных непосильным трудом богов или обработки земли (заќме-тим, что версия I главы Танаха соотносится с убеждениями "черноголовых", постулатами "веры от-цов" Авраќама, и диаметрально противоположна версии II главы, положения которой не встречаются и у ханаанеев).
  Однако всеблагой Херишеф, любящий свою паству и заботящийся о ней, тем не менее, не склонен допускать и малейшего нарушения установленного им миропорядка: "грозен он" по отношению к тем, кто злоумышляет против него, даже если это его собственные дети; беспощадно истребляет он недругов своих. В Ветхом Завете то же (Исх.20.5): "Я Господь... Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов... ненавидящих Меня" (нарушающих постановления Господни).
  Как известно, город Мемфис, основанный в период I династии, столица Древнего царства (рас-копки Фл. Питри, В. Эмери и др.), - значительно более молодой город, нежели, в частности, древний Геќлиополь (но, по-видимому, возведённый на месте древнейшего поселения "Хат-Ка-Пта" ("Обитель (дом) души Ка бога Пта(ха)"). Наименование города (96.) - "Мемфис" (библейский "Ноф, Нов"), происходит от египетќского "mnnfr" (название пирамиды фараона Пепи I), что означает "устойчивое и прекрасное". Город носил также названия: "Ан(к)х-тауи" ("Жизнь (Обеих) Земель"; "анкх" - древнееги-петский крест - символ божественного животворного дыхания, жизненной силы и возрождения) и "Весы Обеих Земель" (в виду его центрального географического положения на землях Верхнего и Нижнего Египта), а также "Белая Стена". И, разумеется, мемфисское (столичное) жречество создало и разработало свои космогонию и теоќгоќнию во славу своего бога Пта (Птаха), которые вошли в "Памятник мемфисской теологии". Возникќновение этих текстов относится, вероятнее всего, к эпохе V династии, т.е. ко времени резкого усилеќния влияния гелиопольских, солярного толка, взглядов (заметим, что по мнению К. Зетэ, некоторые тексты "Памятника" восходят к концу IV тыс. до н.э.). Приоритет творчества Гелиополя в создании этиологических мифов следует не только из сравнительного анализа содержания "Памятника", но и, в частности, из Лейденского папируса (I, 350): "Три бога есть всего: Амон, Ра и Пта(х). Нет никого рядом с ними... Города (и дома-храмы) их утверждены на земле на веки: это - Фивы (столица), Гелиоќполь и Мемфис, навсегда. Повеление с Неба заслушивается (возникает) в Гелиополе, повторяется в Мемфисе для Прекрасноликого (Пта) и (затем), записанное Тотом, (посылается) в град Амона" Фивы (конец Нового царства). Заметим, что этот текст позволяет судить и об уровне значимости богов в период его создания
  Одним из важнейших божеств Мемфиса, наряду с Пта, был и архаичный бог Та-Танен, имя которого означает "Поднимающаяся земля" (в наименовании "Та-Та-н-ен" слово "земля" - др.-егип. "та", повторяется два раза) и встречается уже в "Памятнике мемфисской теологии" - текстах времён Древнего царства (96.). Ранняя иконография богов Пта и Та-Танена различна, что свидетельствует о том, что первоначально это - разные боги, которые со временем слились (извечный, единый и единственный бог "Та-Танен, сотворивший себя сам в виде Птаха", - аналогия к Гелиопольским Неб-ер-черу и Хепри (см. ниже)), - синкретический бог Пта-Татанен в Новом царстве является уже одним божеством, изображаеќмым в короне с перьями и с бородой.
  Согласно концепции Мемфисского сказания, бог Птах является верховным всеобъемлющим боже-ством, создателем Вселенной, богов и людей, административной структуры Египта, и даже этических и правовых норм. Орудием же творения им (Пта) всего сущего на земле была мысль (задумывал "в сердце своём" - "седалище мысли"), воплощаемая в изречённое божественными устами слово (язык), материаќлизовавшее творческий замысел демиурга. И "Случилось, что сердце и язык получили власть над (всеми) членами, ибо они познали, что он (Птах) в каждом теле, в каждом рту всех богов, всех людей, всех зверей, всех червей и всего живущего, ибо он мыслит и повелевает всеми вещами, какими желает... и дана была жизнь миролюбивому, и дана была смерть преступнику, и были созданы работы всякие и искусства всякие, труды рук, хождение ног, движение членов всех согласно этому приказанию, задуманному в сердце и выраженному языком и творящему назначение всех вещей... Родил он богов, создал он города, основал он номы, поставил он богов в храмы их, учредил он жертвы, основал он их храмы, создал он их тела по желанию их сердец. И вошли боги в свои тела из всякого дерева, из всякого камня, из всякой глины... И собрались вокруг него все боги и их Ка" (М.Э. Матье "Исследования по фольклору и мифологии Востока". 1996).
  Представляется, что желание теологов Мемфиса (столицы) возвысится над Гелиопольскими кол-легами проќявилось, в частности, в легенде о сотворении Птахом гелиопольского бога Атума (для чего Пта был отождествлён как с Нун, так и с Наунет, "родившей Атума"): И "Возникший как [в] сердце, и возникќший как язык в образе Атума, он Птах великий... [замыслил в сердце своём образ, а затем изрёк языком (вероятно, на др.-египском) нужные слова]". Далее в том же "Памятнике" сказано, что "Эннеќада - это зубы и губы [бога Пта], уста которого назвали все вещи... (и) породили Эннеаду". Принято считать, что Эннеада Птаха создана по образцу гелиопольской Эннеады Атума (отметим, что в Геќлиопольском и Мемфисском мифах творения много сходного). Свои Эннеады были также у Ра и у фиванского Амона (великая эннеада Карнака)). В "Памятнике мемфисской теологии" Птах, как и Атум (и Ра) в Гелиопольской, соотносится с "Поднимающейся землей" (подобно Та-Танену), т.е. "Первоќзданным холмом" (Бен-Бен), поднявшимся из первобытных вод Нун-Наунет (Берлинский папирус Љ3048). Заметим, что в некоторых текстах говорится о глазах Пта - солнце и луне (то же и у бога Ра).
  Характерно, что данная египетская концепция ("Поднимающаяся земля" как часть творения) выявќляется и у евреев: в иврите слова "Олам (Мир)" и "олим (поднимаюшиеся)" - однокоренные (в Книге Бытия Господь Бог также отделяет твердь от воды). У египтян обнаружен миф, подобный еврейской легенде о том (99.с57), что камень (земля), на котором стояло святилище Иерусалимского храма, - первая "вещь", сотворённая Богом (у египтян - это холм "Бен-Бен", поднятая земля).
  Примечательно, что в иврите многие первостепенно важные "священные" слова начинаются с буквы "א" ("алеф"), например: Элоhим (Бог), Адонай (Господь), отец и мать, а также и понятие "я" ("ани"). Как известно, и "Десять заповедей" начинаются с буквы "алеф" (в иудаизме существует "выражение, что Мир был создан при помощи буквы "алеф" ("И сказал Бог..."). Многие учёные и теологи полагают (88.с249), что и первый стих Книги Бытия ("Берешит (בראשית)" - "В начале"), текст о начале начал, должен был бы начинаться с первой буквы алфавита "א" ("алеф"), означающей одновременно и число "один" (Ис.44.6): "Я первый, и Я последний" (параллель к представлению о Неб-ер-чере/Хепри либо о Та-танене/Пта). И тогда (гипотеза) при подстановке "א" в рассматриваемый текст перед буквой "бет (ב)" ("א-בראשית" читается как "Ав-решит"), канонизированный стих "В начале сотворил Элоhим (Бог) небо и землю" (Быт.1.1), обретает иное содержание (88.): "Ав-решит" ("Отец Изначальный") сотворил элоhим (т.е. богов), небо и землю", а это полнее и хорошо коррелируется с Гелиопольскими и Мемфисскими мифами творения.
  Уместно отметить, что на заре христианской эры и члены некой александрийской (христианано-иуќдейской) секты считали, что имя Творца вселенной (эллинизированное) - "Ав-рахашис" ("Отец Изначальный"), производя это наименование (как считается) от "Ав-решит". Сектанты также носили (как позднее нательные кресты) и камеи из полудрагоценных камней с этим наименованием (такие камеи найдены).
  Упомянем также и получившее широкую известность предложение проф. Эллен Ван Уольд ( Рэд-баќуќдском ун-т, Нидерланды) слово "ברא" из Тора в принятой огласовке "бара" - "творить", переводить в огласовке "бере" - "разделять, отрубать", на основании чего и делается вывод о том, что выражение "В начале сотворил Элоhим (Бог) небо и землю", должно переводиться как "В начале разделил Бог небо и землю (отрубил небо от земли)" (подобно тому, как шум. бог воздуха Энлиль разрубил на двое мотыгой (разделил) уже сотворённую "Гору неба и земли"), что (такая трактовка) представляется не достаточно корректным в свете содержания как египетского, так и шумеро-аккад-ского культово-мифологических прототипов, поскольку пропущен (Э. Ван Уольд) целый этап творения.
  Идея творения словом (как упоминалось) содержится также и в Гелиопольском папирусе Бреммер-Ринда, где повествуется о том, что предвечный Неб-ер-чер сотворил словом демиурга Хепри (как и Та-Танен Птаха); о котором (Хепри) говорится, что "воссуществовали все существования после того, как я (Неб-ер-чер в виде Хепри) воссуществовал, и многие существа вышли из моих уст (были названы); подмечена (96.) игра слов "Хепри" и "хепер" (глагола) - "существовать".
  Согласно одной из версий Гермопольского мифа (49-2.) мир возник по слову, произнесённому богом Тотом (Джехути). Творил словом и бог Ра (Миф об истреблении людей богиней Хатхор): "(И) тогда сказал (бог Ра): "Да упокоится поле великое". И произошли Поля покоя (одно из мест небесного упокоения умерших душ). (И вновь) тогда сказал Ра: "И будут для меня тростники и травы там". И произошли Поля тростников. (И опять) тогда сказал Ра: "Создам я в них вещи всевозможные". И произошли сумерки" (М.Э. Матье). Заметим, что и в Книге Бытия, при описании акта творения словом, также неоднократно используется формулировка "И сказал Бог".
  Отметим, что и в старовавилонской культовой поэме "Когда наверху" шумерский "Апсу изна-чальный", "прародитель" небес и тверди, также творит словом, называя соответствующие имена. Приќмеќчательно, что первым Абзу сотворил "мудрого советника Мумму", и, видимо, консультировался с ним.
  О библейском творческом процессе созидания Мира можно сказать то же самое: Господь Бог перед актом творения предварительно создаёт, задумывает, желаемый образ в своём сердце, совету-ется (обсуждает задуманное) с извечной Маат (Истиной), а затем вслух формулирует задуманное: "И сказал Бог.... И назвал Бог..." (Быт.I) или "Вначале было слово, и слово было у Бога, и слово было Бог. Оно было вначале у Бога. Все через него начало быть, что начало быть" (Евангелие от Иоанна (I, I-1, 3)). Господь Бог создает материализующей силой слова также и пресмыкающихся, рыб, птиц (Быт. 1, 20-22) и зверей земных (Быт. 1, 24-25).
  В Мемфисском сказании повествуется и о том, что "был Птах удовлетворён [доволен], после того, как создал все вещи и все божественные слова", - т.е. создатель всего сущего Птах (Та-Танен) испытал в процессе созидания те же чувства, что и Всевышний евреев: "И увидел Бог, что это хорошо" (Быт. I). Характерно, что подобно Птаху, и Господь Бог, посредством дарования своего учения (Тора, Десять заповедей), регламентирует нравственные и правовые нормы избранного Им народа.
  В соответствии с физиологией человека, его способность порождать себе подобных обычно реализуется путём свершения полового акта между мужчиной и женщиной. Так, индуистский демиург Праджапати, разделившись надвое, создаёт себе супругу, с которой и порождает целый мир. Предќставќление (бытовавшее даже в Средние века) о том, что создание Мира, жизни на земле, есть следствие союза женского и мужского начал, проявилось во множестве изображений тесно сплетенных пар ("майтхун"), высеченных на стенах индийских храмов. Тема творения в виде "полового акта космичесќкого (священного) брака" в разных формах и символах многократно повторяется и в ведийских текќстах (А.Л. Бешем "Цивилизация Древней Индии". 2007).
  Отсюда же (того же свойства) и необходимая двуполость (мужское-отцовское и женское-материнќское начала) демиурга: Праджапати делится на надвое, а Хепри - "соединился со своей сжатой ладонью и заключил в объятия свою тень как жену" Можно полагать, что способ божественного творения путём священного брака более типичен, привычен и архаичен в сравнении с "творением слоќвом" (и бытует у большинства этносов).
  Заметим, что "двуполость" (амбивалентность) бога Хепри специфична: он и не андрогин (как, в частности, демиург Тот (фаянсовая статуэтка обнажённого бога-андрогина, VII в. до н.э.,), и не слитая во едино супружеская пара (как, к примеру, "Нут и Геб"), но способен к самоосеменению (влил своё семя себе в уста (то же и при творении богом Ра - и "упало семя в мой собственный рот")) и дето-рождению. "Я - великий Он-Она", - характеризует себя Хепри.
  Практически то же, что и о Хепри (в части двуполости) сказано о солярном боге Атоне (предтече Элоhим (Бога); см. ниже): и он ("Малый гимн Атону"; текст выгравирован в пяти гробницах эль-Амарны) - "бог, породивший себя сам... ("образовавший себя сам руками своими") мать и отец всего сотворенного" (как Атум). Так, в "Тексте саркофагов" говорится: "Я - Атон/Йот, творец Старших богов"; Я - великий Он-Она".
  Следует отметить, что амбивалентность была присуща и женским божествам ("Древний человек и божество"). Так, порождали (без мужского начала, как бы путём партеногенеза) египетские богини "бабушка" Иусат (отождествлялась с Хатхор) и Нехбет (крылатая богиня Верхнего Египа, покрови-тельница царской власти (отождествлялась с Мут), а также и др.-греч. Гера.
  Концепция половой амбивалентности (в т.ч. и андрогинности) звучит и в мифах творения человека. Так, в одном шум.-акк. текќсте (пересказан вавилонским историографом Бероэсом) бог Энки и богиня Нинхурсанг лепят первых людей из глины: и "появились... (и такие) люди... тело имели одно, а голов - две, мужќскую и женскую, и стыд (признаки пола) двойной, мужской и женский". По мнению М. Элиаде ("История веры и религиозных идей". 2002), "Человеческая андрогинность имеет своим образцом андрогинность божественную, и это понятие является общим для множества культур".
  У древних евреев подобное воззрение сложилось как суперпозиция шумерских и египетских представлений (у египтян - всё-всё земное (и человек) имеет своим прототипом небесные образцы), и нашло выражение в библейском мифе о сотворении человека (версия творения - (Быт. 1.26-28)): "И сказал Элоhим: сотворим человека по образу Нашему, по подоќбию Нашему... И сотворил Элоhим человека по образу своему... сотворил его, (как) זכר ("захар" - мужское начало, самец) и (как) נקבה ("нэкева" - женское начало, самка)". Существуют легенды и о том, что "Адам и Ева были сотворены спина к спине соединенными в плечах (как у Бероеса); затем Элоhим (Бог) разделил их топором, - рассек надвое. Другие изображают это иначе: первый человек, Адам, был с правого бока мужчиной, а с леќвого - женщиной; но Бог расщепил его на две части" ("Bereshit-rabbah". I. 1. Fol. 6. Col. 2; A. Krappe "The Birth of Eve // Occident and Orient", Gaster Anniversary, v. L., 1936).
  Однако сотворённый по "образу и подобию", человек не адекватен божеству: он смертен (Эпос о Гильгамеше)), и, кроме того, "человек представляет собой образ Божий (лишь по внешнему виду)... как "мужчина и женщина" [но гораздо меньших размеров (в мифологии "черноголовых" и ха-ибри)]" (Ф. Ринекер, Г. Майер "Библейская энциклопедия Брокгауза"). И (Быт.3.22) "как один из Нас" (вероятно, в части познания) Адам становится лишь после того, как вкусил плод с Древа познания.
  В Гелиопольских космогонических мифах повествуется также и том, что прежде, чем что-либо сотворить, "заложить начало (образ творения) в сердце" своём, Неб-ер-чер/Хепри советовался с боги-ней Маат, олицетворяющей мудрость, истину и порядок: "Я положил начало вещам по Маат", - расска-зывает он.
  Др.-егип. слово "маат" выражает сложное, комплексное, представление, включающее "правду" и "истину", "справедливость" и "правопорядок", "этические нормы" и "божественные установления" (31.с123), божественную мудрость и в природе, и в обществе. Богиня Маат "спустилась на землю в их ("Старших" богов) время и сблизилась с ними". Распространение культа богини Маат относится к началу Древнего царства. В ту пору жрецами богини часто являлись судьи, бравировавшие своей справедливостью (54.с50). "Твори истину, и ты будешь жить долго на земле", - поучает сына Гераклеопольский царь. Все фараоны Египта стремились жить "по Маат" (в правде и мудрости). Так, в надписи из гробницы вельможи Саха, "распорядителя дома "Великой жены царя" Тийе" (т.е. царицы), об Аменхотепе III говорится, как о "воссиявшем в правде".
   Примечательно, что иное наименование "Маат" - др.-егип. "Тх(е)ме(с)", как и др.-евр. "th(е)m(e)", означает "правда, справедливость" (J.A Chelhod "Contribution..." 1973). Судя по весьма эмоциональному высказыванию пророка Исайи о делах Господних, тот ещё что-то помнил, знал, о Гелиопольской Маат как о советнице демиурга Неб-ер-чера/Хепри: "Кто уразумел дух Господа, и был советником у Него и учил Его? С кем советуется Он, и кто вразумляет Его, и наставляет на путь Правды, и учит его знанию, и указывает Ему путь Мудрости?" Ис. (40.13,14).
  Буквальное толкование текста Книги Бытия (1.26): "И сказал (кому-то) Бог: сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему"; или текста Быт.(2.18): "И сказал Господь Бог: не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственного ему"; или текста Быт.(3.22), где рассказано, что когда Адам вкусил плод с Древа познания, Господь Бог, обрисовывая сложившуюся ситуацию, предупреждает кого-то о грядущей опасности: "вот, Адам стал как один из Нас"; - допускает предположение о чьём-то соучастии в творческом процессе творения (совет Бога с кем-то (49-1.с41)); поскольку термин "вайомер" в выражении "Вайомер Элоhим" ("И сказал Бог") всегда означает на языке Торы, что Бог "сказал кому-то" (Б. Берман). Как известно, этот вопрос широко обсуждается в книге "Берешит рабба", где высказано мнение о существовании небесного совета ангелов, с которым Господь Бог и советуется. Характерно (как уже упоминалось), что и в старовавилонской поэме творения "Когда наверху..." демиург Абзу первым создаёт "мудрого советника" Мумму (который, в отличие от Маат, оказался пристрастным (убит богом Энки)). хорошо
  Весьма существенно, что в гл. VIII "Книги притчей царя Соломона" конкретно говорится о том, кто помогал Господу Богу при творении "закладывать начало" Мира. Рассказ, по египетской традиции, веќдётся от лица самой "Мудрости и Правды" (Маат ("Th(е)m(e)")): "Господь имел меня началом пути Своќего, прежде сотворений Своих, искони [ср."Я (Неб-ер-чер/Хепри) положил начало вещам по Ма-ат"]. От века я помазана, от начала, прежде бытия земли. Я родилась, когда ещё не существовали бездны, когда ещё не было источников, обильных водою. Я родилась прежде, нежели водружены были горы, прежде холмов, когда ещё Он (Бог) не сотворил ни земли, ни полей, ни начальных пылинок Вселенной. Когда Он уготовлял небеса, я была там. Когда Он проводил круговую черту по лицу бездны, когда Он утверждал вверху облака, когда укреплял источники бездны, когда давал морю устав... когда полагал основания земли, - тогда я была при Нём художницею, и была радостью (радовалась, была счастлива) всякий день" (8.22-30). И этот текст Танаха о Маат вполне может служить прекрасным дополнением к Гелиопольскому мифу творения.
  Как известно, священные эзотерические мифы всегда и везде являлись сокровенным жреческим знанием, доступным лишь для узкого круга посвящённых (к примеру, каста ханаанских жрецов-"амму-неев"). Несомненно, что столь обширные сакральные сведения о египетских таинствах, вошедшие в Таќнах, могли быть записаны исключительно людьми, получившими специальное жреческое образование (либо их хорошо обученными прямыми потомками).
  Так, в одном из еврейских мифов (99.с59) описан диалог между Господом и Правдой (Справедливо-стью).
  "Бог спросил Справедливость, которая стала Его советчицей:
  - А что, если Мне создать ещё один мир (по-видимому, уничтожив прежний, отягощённый грехами)?
  - Владыка Вселенной, - спросила она в свою очередь, - если у царя нет ни армии, ни стана (страны), кем же он правит? И если никто не восхваляет Его, откуда Ему будет почёт?
  Бог слушал и соглашался".
  В "Книге притчей царя Соломона" целая глава посвящена во славу Мудрости: "Не Премудрость [Маат] ли взывает?.. Она становится на возвышенных местах, при дороге, на распутиях... у ворот... Слушайте (меня), ибо истину произнесёт язык мой [уста Маат]... все слова из уст моих справедливы... Мною начальствуют правители... все судьи земли" (Прит.8.1-30).
  Согласно Агаде (49-2.с460), царь Соломон, попросив руки Премудрости [Маат], дочери царя небесного (Ра-Горахти у египтян), получил в приданое весь мир (Соломон Мудрый сделался мудр, как египетский бог мудрости Тот, супруг Маат).
  Два больших бронзовых столба восточного притвора Храма Соломона ("Иахин" и "Воаз") были округлены наподобие колонн Рамессеума в Фивах, с капителью, обнесённой решёткой, и имели вид пучка лотосов и гранат (92.с211). Считается (91.с227), что прототипом им послужили два древнеегипетских столба, один из которых находился в Фивах ("Ивну шема", южный столб), и второй - в Гелиополе. И символизировали эти столбы концепцию единства в "Маат" - "справедливость (Господню) и "всеобщее равенство пред Господом".
  Город Фивы (греч. "Фивы (Thebae)", др.-егип. "Но" или "Но-Аммон (как и в Танахе - (Наум. 3.8; Иер. 46.25), копт. "Нэ", что означает просто "город (поселение)") был расположен в номе "Уас(т)" ("Властвующий") Верхнего Егитпта. Первые упоминания о Фивах относятся ко времени правления пятого фараона IV династии Микерина/Менкаура (ок. 2532-2503 гг. до н.э.). И расцвету города предшествовала длительная предыстория. Известно, что ещё в период Среднего царства великий Амон был местным богом-покровителем городка Фивы, и значимость этого божества (как и его жречества) в религиозной (и политической) жизни Египта, естественно, соответствовала тому невысокому статусу, которым обладал этот провинциальный, захудалый южный городок.
  Бог Амон ("сокрытый, потаённый") - "овен с сокровенным лицом... с таинственными именами... чей образ неведом с древнейших времён" (из молитвы в карнакском храме Рамсеса III), первоначально не являлся солярным божеством, но был близок (когда Фивы сделали столицей) к образу бога войны Монту, считавшемуся при фараонах ХI династии одним из главных богов пантеона нома. И изображался Амон как антропоморфный бог, окрашенный в голубой цвет (Амон - небесное божество), с головой барана, в короне с двумя высокими перьями и солнечным диском, заимствованными у Монту (49-1.с70), а по другой версии - у бога плодородия Мина (с которым Амон также отождествлялся).
  Следует отметить, что основатель ХII династии, фиванец Аменемхет I, немало сделал для распространения культа бога Амона, возможно, бога-покровителя рода этого фараона (с возвышением XII династии Амон отождествляется с Монту (Амон-Монту) и вскоре вытесняет его культ). Не исключено, что помимо политических соображений, взлёт культа бога-барана Амона до уровня главного общенационального божества, связан с окончанием эпохи Тельца (4480-2320 гг. до н. э.) и с наступлением эры Овна (2320-160 гг. до н.э.).
  В русле многовековых египетских религиозных традиций ("С древнейших времён одна из сильнейших тенденций развития египетской религии была в направлении единобожия" (Уоллес Бадж)), а также и для придания большей значимости новому государственному богу, Амона отождествили с прежним общенациональным богом - "Ра-Атум-Хепри", который и был слит с Амоном в эпоху Нового царства (как считается, в русле борьбы фиванского жречества за власть) в синкретическом образе верховного бога "Амон-Ра". Его идентифицировали и с другими великими древними богами Египта (Хепри/"Неб-ер-чер" и Пта/Та-Танен) и объявили древнейшим из богов обеих земель страны. В соответствии с этим и город Фивы, где "Амон-Ра... глава Фив", и получил статус древнейшего из города Египта, а его воды и суша - первозданных. Так, о Фивах в Лейденском папирусе Љ 1350 сказано: "Фивы - образец для всех городов. Вода и земля были в них вначале (изначально). И появился песок, чтобы обозначить границу пахотных земель и обозначить их основную почву, на холме (Бен-Бен). Так стала (образовалась) земля. Потом появились люди, чтобы благоустроить все города" (II, 10-11).
   Согласно Фиванскому сказанию о сотворении мира, бог Амон - "искони первый по бытию, он существовал изначально ("в начале времён пришедший из небытия", Берлинский папирус 3049)... Не было бога до него. Он - бог... создавший себя сам ("своими руками" (как Атум))", ибо "сам Ра соединён с телом его"; "он - Атум... будучи одним телом с ним"; "лучи твои (Амон-Ра) сияют подобно Солнечќному Диску (Атону)"; "тело его - Птах"; "его называют Татаненом-Амоном ("сокрытым" по имени; вероятно, сокровенное имя "Неб-ер-чер" сделалось запретным), вышедшим из (водного хаоса) Нун".
  И (Фиванский миф) появился в первозданной тьме Великий Гоготун (в облике белого нильского гуся, и имя его - жизнь). И снёс гусь на холме Бен-Бен золотое яйцо (и радостно громко загоготал). И вылупилось из яйца Солнце - Амон-Ра, который, подобно Неб-ер-черу, сам повествует о себе: "Я создал свои члены в своей славе... Начало существовать моё имя" (82.с31). И Амон-Ра - творец Вселенной, ярко засияв во тьме хаоса, озарил "поднявшуюся землю". И раздался среди извечного безмолвия его голос. И стал он (голос, слово) дыханием жизни всего сущего. Из уст его появились боги, а из глаз - люди (как и у Ра). На стеле из гробницы Љ53 в Фивах написано: Амон-Ра - "единственный в начале (перед творением); бог, возникший сам по себе, равного которому нет; живое пламя, поднимающееся из первобытных вод (Нун-Наунет), чтобы освещать небожителей (солярное божество); он говорит - и то, что должно произойти, происходит".
  Фиванская религиознаяй система, возникнув значительно позже систем Гелиополя, Гермополя и Мемфиса естественно должна была усвоить основные концептуальные моменты доктрин теогонии и космогонии этих древних, по сравнению с Фивами, городов. Так (A. Erman. "The Ancient Egyptians". pp. 283-287), в Большом гимне Амону-Pa заметно ощущается влияние мемфисской теологии.
  Центром же почитания величайшего бога Амон-Ра сделался грандиозный храм в Карнаке (ок. 2000 г. до н.э.), позволивший Фивам считаться новым Гелиополем: "О Ра (Амон-Ра), которому мы молимся в Карнаке, великий в (храме) "Доме обелисков", гелиополитанец... царь и владыка всех богов, сокол, глава всех людей, прячущий (сокрывающий)... своё истинное имя в имени Амон" (69.с12). Согласно папирусу Љ 10335 (Британский музей) фиванский Амон представлялся в трёх различных ипостасях. Так, в луксорской своей ипостаси ("Аманапет") он представал, подобно коптскому богу плодородия Мину, итифаллическим богом. Храмы Луксора (начали строиться при Аменхотепе III и были посвя-щены фиванской триаде - Амону-Ра, Мут и Хонсу) и Карнака, расположенные на восточном берегу Нила, были соединены аллеей сфинксов в единый культовый комплекс (также носивший название Уаст (или Но)) и обслуживались сотнями жрецов.
  Верховный жрец Амона-Ра в Фивах (в Карнаке) величался "первым жрецом Амона в Фивах". В подчинении у него были второй, третий и четвертый жрецы. Они назывались "хемнечер" - "раб божий". Эти "рабы божьи" были главными отправителями культа. Наряду с ними существовали "херихебы" - "чтецы" и знатоки священных текстов (также подразделялись на первого, второго и т. д.), и другие непосредственные служители культа. Представители низшего духовенство, выполнявшие самые разноќобќразные, нередко чисто хозяйственные, функции в храме, назывались "чистыми" (др.-егип. "уабу") ритуально (96.).
  Заметим (и подчеркнём), что весьма многогранный Амон представлялся (изображался) фиванским жречеством как всенародное (демократическое) божество, перед которым все люди равны: он внимает каждому, "кто взывает к нему", он - бог, "слушающий бедного, который в утеснении; избавляющий боязливого от надменного; рассуждающий убогого с богатым; отгоняющий болезни... отвращающий беды... он удлиняет жизнь и сокращает ее" (84.;94.). Его называли: "Визирь для бедных" (49.). Приведём молитву богу Амону (папирус Анастаси II, XIII в. до н.э.): О "Амон, отверзни ухо свое тому, кто одинок в суде, кто беден, а не богат. И если суд (будет) отбирать у сего серебро и золото для писцов, циновку и одеяния для чиновников, Амон, да воплотишься ты в визиря, чтобы освободить бедняка, и (тогда) бедняк может быть освобожден, а бедность может превзойти богатство". "Для любящего его - Нил (благодати)", "ты отец для того, у кого нет матери, и муж - для вдовы" (из погребальной надписи писца Пауаха). "Ты - милостивый к тому, кто взывает к тебе, ты - тот, кто приходит издалека!" (вотивная стела рисовальшика Нсбра); т.е. Амон - бог и близкий, и далёкий.
  Итак, милосердный, мудрый, всеведущий и всемогущий бог Амон-Ра, готовый прийти и протянуть руку помощи каждому, кто верует в него; традиционен, универсален, близок и понятен простому народу Египта (Он "отец и мать для того, кто помещает его в свое сердце, (но) отворачивающийся от того, кто без почтения "проходит мимо" него").
  
  
  3. Учение Эхнатона.
  
   "Эхнатон - первый... религиозный гений в истории".
   Академик Б. Тураев
  
  Как известно, предтечей и образа общенародного, близкого и любимого бога Амона (Амон-Ра), и бога Атона учения Эхнатона, являлся гелиопольский по происхождению бог Ра, аккумулировавший в соќотќветствии с тенденцией синкретизации (слияния богов) египетской теологии, практически, все обр-аќзы предыдущих великих богов-демиургов. Так, в знаменитом Папирусе Гарриса (I, 8-9) сказано: "Слава тебе, сын (бог Ра), зачатый самим Атумом, ставший сам, не имевший матери". В "Текстах пирамид" говорится: "Они (боги) дают тебе возникнуть как Ра в твоем имени Хепри, ты поднимаешься к ним как Ра, ты отворачиваешься от их лика как Ра в твоем имени Атум". Почитание "умирающих и воскресаюќщих" Хепри-Атума было со временем вытеснено поклонением постоянно "живому" богу - Ра, и более древний гелиопольский демиург Хепри/Атум (как Атум-Ра) был слит с богом Ра в единый образ светиќла (традиционная египетская триада) "Хепри-Ра-Атум" ("Я утром - Хепри (молодой Ра), в полдень - Ра, и вечером - Атум"; (94.с180)), который (Ра в триаде) и стал во главе Эннеады богов. "Ра соединён с телом его" (с телом Хепри/Неб-ер-чера, а также и Атума/Пта/Татанена), и отсюда солярный Ра - всеобъемлющий, полновесный бог-демиург: "он породил всё, он дал всем жизнь". Ра, уничтожив хаос и мрак, создал миропорядок, основанный на мудрости, истине и справедливости ("Слава тебе, Ра, владыка правды"), воплощавшихся в его дочери Маат, постоянно находящейся при нём, в его небесной ладье ("Маат (и Тот) - сердце (разум) бога Ра", солнце и луна - его глаза). Для древних египтян Ра, плывущий в солнечќной, ладье по небесному Нилу, в эзотерическом, глубоко таинственном, значении - есть форма божестќвенного бытия в широком смысле (48.с86): "жив бог Ра-Горахте", "он есть", он - "бог живой", "он существует" везде и всегда; он есть и "в данную минуту", он - "бог сущий". В подобном смысле (ранее) говорит о себе и бог Атум: "Я - Атум, существующий, единый. Я - Ра (как бог Атум-Ра) в его первом восходе".
  Согласно артефактам, Ра обрёл статус одного из великих богов Египта в эпоху II династии: второй фараон этой династии носил имя "Ра-неб" (ок. 2830 до н.э.), означающее "Ра - владыка". Наименования трёх фараонов IV династии: Джеденефра, Хефрен (Хафра) и Менкаур, - также содержат имя бога Ра. Известно (48.с105), что со времён правления последнего фараона III династии, наименования небесных богов солнца (Ра) и, в частности, горизонта (Горахте) являлись обязательной составной частью титула-туры пятичленного тронного имени всех царей Египта, причём, первоначально (при III династии) имя "Горахте" стояло на третьем месте, а "Ра" - на пятом. Главным же богом пантеона Гелиополя Ра становится в начале правления V династии. И с этого времени (см. "Древний человек и божество"), при замене "лунной" религии, как государственной, на "солнечную", солярный культ Ра обретает общееги-петский, государственный, характер. Бог Ра наделяется статусом предвечного бога-демиурга и в этом качестве почитается как творец и охранитель жизни (изображался с анхом в правой руке).
  В русле общей тенденции монотеизации возникла и получила развитие (со времён XIII династии) и такая небесная ипостась всеобъемлющего бога Ра, как божество "Ра-Горахти". "Ра, властитель гори-зонта, который ликует на горизонте в имени своём [Ра-Горахти]. Отец Ра, вернувшийся как солнечный Диск (атон)". Так, имя бога Ра в виде его эмблемы - знака (сокол (кобчик) с двойной короной), обозначало "Сокол горизонта (горизонт олиќцеќтворялся Гором)". Поскольку бог Ра был отождествлён с "Гором горизонта", "Хором (Гором) обоих горизонтов" (востока и запада), то в качестве владыки и солнца, и неба (его горизонтов - "сияет... Ра на горизонте небосвода"); Ра и сделался "Солнечным Гором" (Ра-Горахте/Гархути/Горахути, он же - Гор-эм-Ахет, согласно надписи на стеле фараона Аменхотепа II).
  Поскольку, согласно представлениям раннеземледельческой культуры, долго бытовавшим в пост-неоќлитическом Египте, источником белого, дневного света считалось Небо, то было осуществлено и слияние владыки Неба Ра (Ра-Горахти) с богом Шу ("пустота, воздух (светоносный воздух); ветер, животворное дыхание"), одной из форм бытия (ипостасью) которого считался свет Неба ("Ты (Шу) прогоняешь непогоду... (ибо) осветил ты тучи" (P. Harris II, 5-6)). Характерно, что Шу был отождеств-лён (в обличье льва) и с одним из богов пары Рути, которым принадлежали утренняя и вечерняя солнечные ладьи. Возможно, свою роль в слиянии образов Ра и Шу сыграло и то, что когда Ра сде-лался слишком стар, его преемником стал Шу, как его старший сын ("Книга Коровы").
  Учение фараона Аменхотепа IV Эхнатона (1375-1358 гг. до н.э.), "религиозного гения", запечатле-лось в жреческих гимнах, в молитвах его близких и сановников (надписи в их гробницах), а также в его проповедях (речах). Эхнатон ездил по всему Египту на золотой, солнечной, колеснице и сам проповедовал своё учение: "Всякий, кто внимает учению моему, - (мой истинный) слуга". "Как блажен воспринявший твоё учение жизни... Да услышу я твой сладостный голос в храме, где ты совершаешь угодные обряды твоему отцу, Атону живому" (надпись в гробнице (94.с305)). Эхнатон ежедневно бесе-довал с учениками. Так, один вельможа оставил такое признание: "Эхнатон проводит дни, поучая меня, - столь велико мое рвение в исполнении его учения". Способным учеником был и будущий фараон Эйе: "я слышал его (Эхнатона) голос непрестанно, мои глаза видели его совершенство каждый день. Мой господин - всезнающий подобно Атону". По всей вероятности, в начале Эхнатон сам занимался и постановкой обрядности отправления культа Атона, но затем передал функции верховного жреца храма Атона в Ахет-Атоне, главного жреца государства, своему сподвижнику и самому восприимчивому учеќнику Мери-Ра ("Любимый Ра"), который в этом качестве получил должность "Верховный созерцатель солнечного диска (Атона) в храме Солнца города Ахет-Атона" (верховный жрец бога Ра в Гелиополе носил титулы "Великий созерцанием (бога)" (48.;94.;96.), "Главы астрономов" (А. Эдвардс), а также "Ур Маа" - "Великий (просветлённый) провидец" (Геродот)). По поводу назначения Мери-Ра на должность сохранилось напутствие фараона Эхнатона: "Да будешь ты таковым согласно желанию твоему, ибо ты был слугой моим, который был послушен учению (моему) во всём, что было говорено... Никто кроме тебя сего не сделал. Поэтому даю тебе это высокое звание" (48.с 330). В ответном слове Мери-Ра провозгласил: "Щедро вознаграждает Атон тех, кто ублажает его". Затем друзья-придворные подняли его на плечи (рельефы в гробнице Мери-Ра). Праздничная церемония заканчивается торжеќственным богослужением в храме, украшенном гирляндами цветов.
  В качестве единого и единственного божества этого монотеистического по сути учения ("эхнатонизма"), основополагающий (краеугольный) тезис которого - "существует только один бог", явќлялся (был выбран Эхнатоном) изначально солярный бог Атон, который "унаследовал" все ипостаси (эпифании) синкретического бога Ра. "Ты един, но ты восходишь во [всех] своих проявлениях в виде живого солнечного Диска" (Большой гимн). "Атон" фараона Эхнатона (эхнатонизма) - триединое синкретическое божество, в образе которого сплавлены следующие божественные сущноќсти: "Жив бог Ра-Горахте, ликующий на небосводе, в имени его имя Шу, он (Ра-Горахте-Шу) и есть Атон" (Из гимна богу Атону); или "жив мой (Эхнатона) отец Ра-Горахте, ликующий в стране Света в имени своем Шу, который и есть Атон" (Из клятвы Эхнатона, "принесенной царем... живущим Правдой по Маат (Анкх-эм-Маат))... единстќвенным для Ра, сыном Ра... которому дана жизнь навечно" на церемонии основания (закладки) будуќщей столицы Ахет-Атона (текст на стелах, установленных на границах города)).
  Считается, что условное древнеегипетское произношение наименования "Атон" должно было зву-чать (2.с283) как "Итен", а в более глубокой древности - как "Йати, Йот", и в буквальном переводе означает "Диск Солнца", ибо "Атон" (солнечный диск) - одна из древнейих гелиопольских форм существования (воплощения) богов Солнца: в частности, "Атум в своём Атоне (Атум "в теле" (в облике) вечернего солнечного диске)", "тело Ра - Атон (диск дневного Солнца)".
  "Солнечный диск, - писал Б.А. Тураев, - должен был одинаково чтиться по всей земле (Египетской), и притом не только как вещественный диск, но и как верховное, действующее через солнце, существо".
  Заметим, что крылатый диск издревле (первоначально) служил эмблемой не солнца, но небосвода. Так, на гребешке фараона I династии Джета крылатым изображено не Солнце, но Небо. В храме Эдфу, перед входом, бог горизонта Гор (Хор) Бехдетский представлен в его классическом изображении (воплощении) - в образе Крылатого диска с уреем.
  В период Среднего (а также и Нового) Царства Атон ("диск Солнца") представлялся ("Тексты сар-кофагов") "телом" (воплощением) богов-демиургов Хепри и Ра-Атума, отождествлялся с ними, а через них - с Хепри/Неб-ер-чером и Пта/Татаненом): "Я, Атон, творец "Старших" богов, я дал жизнь Шу". Об отождествлении солярного бога Атона с одним из старейших богов-демиургов в статусе верховного божества, свидетельствует диалог из "Книги Мёртвых (Книга Ам-Дуат)" (Гл.175), в котором описыва-ется, как убитый Сетхом Осирис, попав в безотрадную и угрюмую преисподнюю Аменти, оплакивает себя и взывает об участии (82.с32).
  Осирис. О Атон! Что за пустынное место, в которое я попал? В нём нет воды, в нём нет воздуха, его глубину не измерить; оно черно как самая чёрная ночь (здесь Аменти напоминает Кур или Шеол).
  Атон. Живи (пребывай) с миром в сердце, я позаботился об освещении (воздухе, воде, хлебе и пиве для Осириса)... Я не позволю тебе (вероятно, твоему Ка) страдать.
  Осирис. Но все другие боги имеют своё место в "Лодке миллионов лет".
  Атон. Твоё место теперь принадлежит твоему сыну Гору.
  Осирис. Но как долго буду я жить? (египтяне полагали, что основная часть жизни - это посмертное "бытиё").
  Атон. Ты будешь жить дольше миллионов лет... но в конце я уничтожу всё, что создал, земля снова станет частью изначального Хаоса, как бездна вод в её исконном состоянии. Тогда я буду тем, кто останется (один).
  Поскольку о боге Атоне сказано, что он "сотворил землю (Мир) согласно воле своей, пребывая в одиночестве", представляется, что в данном диалоге бог Атон - проявление богов "Хепри/Неб-ер-чер" либо "Та-танен/Пта/Атум".
  Подобное содержится и в 175 главе "Книги мертвых": в диалоге между демиургом солярным Атумом и оказавшимся в загробном мире Осирисом, демиург сообщает богу Осирису, что в наказание за строптивость богов, "детей Нут" (дети богини Неба Нут и её супруга, бога Земли Геба, - брат и сёстры Осириса), "Я разрушу все, что я создал. Мир снова превратится в первобытный океан [Нун/Наунет] и бесконечность [Хух/Хаухет], как было вначале".
  Заметим, что в молитвах евреев также говорится о том, что "И после того, как всё исчезнет, Он (Господь Бог) один... будет царствовать... без начала, без конца" (46.с7); или "Ты (Господь), чьи годы во веки веков. Некогда основал Ты землю и небеса... Они сгинут... Ты переменишь их... А Ты - тот же, и годы Твои не окончатся" (Пс.101/102.26-29). Не удивительно (в свете хронологии), что фабула из "Текстов саркофагов" (считается, что "Тексты саркофагов", в основном, - результат теологических изысканий жрецов времени Первого переходного периода и Среднего царства) тематически ближе к библейскому религиозному творчеству, нежели содержание "Книги мертвых" (окончательную редак-цию "Книги мертвых" относят к саисской эпохе (времена XXVI династии, VII в. до н.э.)). Отметим, что в шумеро-аккадской мифологии подобные представления не обнаруживаются, хотя и изначальное сос-тояние Вселенной - мрак и водный хаос (как и в Танахе).
  Известно, что ещё в предамарнский период отношение паствы к богу Атону было таким же, как и при обращении с молениями и дарами к любому другому солярному божеству, ибо бог Атон - одна из древних гелиопольских форм существования богов Солнца.
  Примечательно, что при Тутмосе IV, отце Аменхотепа III, бог Ра-Гор-эм-Ахет (Ра-Горахте) также нередко именовался как Атон (поскольку Ра-Горахте символизировался крылатым диском). Тутмос IV, получивший право на царствование в вещем сне под Великим сфинксом в Гизе, привёл в порядок (раскопал и очистил) статую сфинкса, находившуюся под опекой гелиопольского жречества (в образе сфинкса при XVIII династии почитался бог Хормах ("Великий Гор"), которого Тутмос IV считал своим небесным отцом и покровителем). В надписи на памятном скарабее Тутмос IV сообщает, что Солнечный Диск (здесь Хормах как Атон ("Горахте - живой Атон"; стела; Берлинский музей)) даровал ему победу в битве: "князья Нахарины (Митанни), неся свои дары, узрели царя, когда он выходил из дворца... В руке он держал лук, как наследник (бога) Шу. Когда он (Тутмос IV) отправляется сражаться и Атон (как Хормах) шествует перед ним, он разрушает горы и попирает ногами чужеземные страны" (К. Жак. "Нефертити и Эхнатон". 2006).
  Заметим, что в качестве эквивалента "полного", триединого, бога Солнца ("Хепри-Ра-Атум"), вопќлоќщённого в "своём Атоне" (в едином "теле" диска утреннего, дневного и вечернего Солнца), бог Атон впервые представлен в текстах эпохи Аменхотепа III (49-1.с122), отца Эхнатона.
  Итак, поскольку в одном и том же облике (в "теле" солнечного диска) - "Атон", в течение многих веков перманентно представлялись все солярные (и некоторые небесные) боги (в т.ч. и синкретичесие демиурги), то и Атон (диск) должен был обрести божественность и статус бога, аккумулировавшего все их многочисленные ипостаси (и значимость), являться их совокупным воплощением, и весьма подходить на роль единого и единственного божества, предвечного как Неб-ер-чер/Та-танен (также обретающегося в "теле" Атона постоянно после образования триединого солярного божества (триады) в предамарнский период). Таким образом, "Атон" - это не просто диск Солнца в прямом физическом (материальном) смысле, но эмблема животворящей, всеобъемлющей сакральной "силы, стоящей за ним" (учение Эхнатона), - некой высшей, астральной, субстанции, содержащей в себе божественное бытиё и дееспособность.
  Впервые Эхнатон сформулировал своё учение в Карнаке, в начале своего правления (фрагменты реконструированы Дональдом Редфордом): "Послушайте! Я говорю то, что я должен сказать вам о формах богов. Я знаю их храмы, и преуспел в их писаниях [жрецов этих храмов (т.е. Эхнатон хорошо знает все мифы творения)], в перечнях их предвечных тел [знает перечь их воплощений], и я видел их, когда они прекращали своё существование одно за другим [прекращалось их почитание], хотя и были сделаны [согласно всем канонам] из различных пород камня...- за исключением бога, который сам зачал себя [солярный Атум, а затем - Атум-Ра, Хепри-Ра-Атум и синкретический Атон]". Содержание своего учения Эхнатон неоднократно излагал и перед народным собранием столицы (14.с416): "Мужи Фив! Наш народ служил многим богам и молился владыке над богами - Амону... Отвернитесь от культа (многих) богов... Существует только один бог, который стоит над всеми и который властвует над нашей судьбой (основополагающий тезис). Наш бог - Атон! Бог - Солнце, само Солнце, которое всё создало" (заметим, что и в Танахе (Пс. 83.12) говорится: "Господь Бог есть Солнце"). Декларируя концепцию нового культа, Эхнатон, провозгласив единственным ("един, единственен") и истинным богом солярного Атона: "Да не будет у тебя других богов перед лицем Моим... Не поклоняйся им и не служи им" (Исх.20.3,5); объявил всех прежних богов ложными и незаконными. Эхнатон запретил и изображать каких-либо богов, поскольку истинный бог, триединый Атон (Ра-Горахте-Шу), подобно предтече Неб-ер-черу (изображения которого неизвестны), не имеет формы (непознаваем); однако Он (Атон) - невидимая всемогущая сакральная сила, заполняющая всё мировое пространство, постоянно присутствующая в каждом элементе природы, в каждом предмете и живом существе (49-1.с122). "Вам не нужны священники, - убеждал Эхнатон паству, - ибо Бог - внутри вас. Есть только один единый Бог, и вы можете обращаться к Богу прямо изнутри самого себя". И жрецы оказались ненужными в религии Эхнатона, т.к. между Отцом-создателем и Его детьми не может быть посредников, а тем более корыстных (получающих выгоду от такой роли).
  В соответствии со своим учением, Эхнатон первоначально прекратил позиционировать себя, фа-раона, в качестве земного бога ("Неб-Нутер"), и запретил народу падать пред ним на колени (пос-кольку бог - только Атон); а вместо слова "бог" в титулатуре Эхнатона стали повсеместно упот-реблять "властитель", "добрый властитель", "владыка обеих земель".
   Заметим, что у иудеев "падать ниц" или становиться на колени, позволительно лишь перед Богом, в остальных же случаях (в том числе и перед царём) - возбраняется (так, несмотря на угрозу смерти, Мордехай отказался стать на колени перед Аманом (Пуримская агода)).
  Солнечный диск с 19 световыми лучами-руками - единственное визуальное воплощение образносќти "живого" истинного бога учения Эхнатона, в принципе, концептуально, отрицаемое (Эхнатон запќретил изображать каких-либо богов), ибо истинный бог не имеет образа: "Твёрдо держите в душах ваших, - убеждал паству Эхнатон, - что вы не видели никакого образа" (Втор.4.12-16). Очевидно (в свете сакральной символики), что на этом замечательном рисунке (Эхнатон и Нефертити с детьми, осенённые Атоном) представлен триединый бог Атон, как триада "Ра-Горахте-Шу": собственно диск и число 4 (руки с анкхами) символизируют небосвод бога Горахте; световые лучи (руки) - бога Шу; а Ра представлен тем, что изображено Солнце и анкхи в руках (здесь число 19 говорит о роли Атона (Ра-Горахте-Шу) в упорядочении движения солнца и луны (через "Метонов цикл"). Представляется, что этот образ Атона (эта картина) использован Эхнатоном и для того, чтобы продемонстрировать его превосходство над остальными богами (из Большого гимна): "Атон живой (бог)... Владыка всего, что обегает диск Солнца... Ты (бог Атон) сияешь прекрасно на небосклоне неба, живой солнечный диск, положивший начало жизни!" (божественное сияние присуще всем богам, но сияние Солнца - астрально (звёзды - боги) наиярчайшее). "Твои лучи объемлют страны... что ты создал" И лучи-руки с анкхами, озаќряющие Эхнатона и его семью, обновляют их жизненные силы, подобно ритуалам обряда "Хеб-сед".
  Стержневой в учении Эхнатона была также и идея "жизни по Маат" (жизнь по правде), - и не только в условиях божественно мудро упорядоченного устройства Мира, но и при обязательном соблюдении людьми социальной справедливости и правопорядка. "Владыка (бог Атон)... предписывает... обязанноќсти (сыну) своему возлюбленному, сердце которого удовлетворяется правдой и для которого мерзость - неправда" (текст из гробницы Эйе, царедворца Эхнатона (94. с304)).
  Тот же подход наблюдается в Ветхом Завете (Исх.8.13,19,23; Втор.25.16; Пс. 10;50; 88): "Мерзок пред Господом Богом... всякий, делающий неправду", или "Я Господь, изрекающий правду, открываю-щий истину", или "Правосудие и правота - основание престола Твоего; милость и истина предходят пред лицом твоим"; и в Молитвеннике (46.с5), например: "И обручу тебя Мне в правду и в правосудие". Элоhим наставлял (предписывал) жить по правде не только народ, но и царя Израиля: "жезл правоты - жезл царства твоего. Ты возлюбил правду и возненавидел беззаконие, посему помазал тебя Элоhим, Бог твой, елеем" (Пс. 44.7-8).
  Одним из важнейших, стержневых постулатов эхнатонизма являлось искреннее убеждение Аменхоќтепа IV в том, что творец мирозданья, вездесущий, всеобъемлющий и сокрытый бог Атон лишь ему, Эхнатону, единственному (как фараону, богу земному; так, египтянин, поклоняясь своему фараону, обычно называл его, помимо "Пер-ао", также и "Неб-Нутер" - "Господин бог") и любимому сыну своему, даровал возможность познавать себя и постигать высшие предопределения: "Нет никого, кто знает тебя, кроме твоего сына Эхнатона, - ты посвятил его в свои предначертания и в свою силу... Я (Эхнатон) - твой сын, угодный тебе, возносящий имя твоё... который явился прямо из твоего лимба... прямо от плоќти твоей. Твоя сила и величие запечатлены в моём сердце". Так, надпись на саркофаге Эхнатона гласит (14.с420): "Властелин, единственный избранник Ра, царь... живущий в правде... Прекрасное дитя живого Атона ("Ты (Эхнатон) - живое воплощение Атона"), имя которого будет жить всегда и вечно" (ср. текст из еврейской молитвы (46.с7): "Он (Господь Бог, "hа Шем ("Это Имя")") был (жил), и Он есть (жив), и Он будет (жить)"). Один царедворец в панегирике фараону Эхнатону писал: "Ты принадлежишь вечноќсти, как Атон; прекрасен, как Атон, который дал жизнь (царю) Неферхепер-Ра ("Нефер Хепер Ра Уаэнра(у) Аменхотеп IV" - пятичленное тронное имя) и человеческим поколениям".
  Как известно, сынами (наследниками и воплощениями) солярных (и иных) богов именовали себя и предшествующие цари Египта (египтяне в это верили, и эта вера постоянно подпитывалась различными предсказаниями, пророческими снами и легендами). Так, в отрывке из посмертной речи (Љ 471) в "Текстах Пирамид" говорится: "Я (погребённый фараон) - сущность бога, сын бога, посланец бога [говоќрит царь-Гор]". Один Луксорский текст (и изображение) сообщает о том, как бог Амон-Ра, приняв образ фараона Тутмоса IV, проник в покои царицы, его супруги, которая возликовала при виде неопиќсуемой красоты бога и его аромата, и родила ему сына, будущего царя Аменхотепа III.
  Заметим, что обычно фараон почитался не столько как (младший, земной) бог, но, главным обра-зом, как особый служитель верховного божества государства (как царь-жрец). Данное восприятие роли царя Египта отражено в иероглифических надписях ("божественных словах"), в которых фараон часто обозначался титулом "слуга (бога)", которому (как и другим посвящённым) дано "понимать непозќнаваемое и незримое" (Кристиан Жак).
  Характерно, что никто до Эхнатона не осмеливался утверждать, что ему дано познать сущность Бога-Творца, его высшие помыслы и предначертания, поскольку даже "ни один бог не знает Его (здесь Амона-Ра) истинного облика... Он... слишком могущественен, чтобы его можно было познать... Нет ни одного бога (в том числе и фараона, младшего бога), который способен был бы познать его". И если до реформы Эхнатона жрецы-прорицатели имели право толковать волеизъявления богов в гаданиях (знаки или знамения могли быть поданы любому человеку каким угодно богом), то Эхнатон, как сын и соправитель Атона, утверждая, что только ему одному даровано познавать высшую волю, божественќные предначертания, узурпировал это право. "Я (Эхнатон) - твой сын, который приятен тебе и который возвеличивает твое имя. Твоя сила и твоя мощь заключены в моем сердце" (Малый гимн). Согласно одному из постулатов учения Эхнатона, каждое утро бог Атон начинал с того, что созидал (возрождал) самого себя и его, - фараона Эхнатона, как свою земную копию: "Ты порождаешь фараона утром, - говорится в гимне, - и в то же время порождаешь твоё собственное воплощение (диск); ты созидаешь его [фараона] как твой образ тогда же, когда созидаешь (солнечный) Диск (с восходом солнца); царь Правды (Атон) выходит из Вечносущего". "Взойдешь ты (и) зайдешь ты (Эхнатон) вместе с ним (с Ра-Горахти)... воссияешь ты, как Шу (Эхнатон отождествил себя с Шу, старшим сыном Атона), когда воссиет он (Шу)... помолодеешь ты (Эхнатон), как (лучистый) Шу ("твой сын, вышедший из лучей твоих")... при восходе" (текст произносится от лица сын Горахти). Так, на рельефах из Эль-Амарны фигура Эхнатона обычно помещалась в центре композиции, "и то, как по обеим сторонам от него расположены его картуши и картуши Атона", - пишет Алан Гардинер, - свидетельствует о "претензиях (Эхнатона) на божественность, подобную божественности своего отца (Атона)... (возникает) ощущеќние, что они достигли полной идентичности" (A.H. Gardiner "Egypt of the Pharaohs". 1961, р.228).
  Следовательно, произошло логически неизбежное: великая гордыня царственного фанатика нашла выход, проявилась, в его учении в виде положения о том, что он не просто, как было принято исстари, сын Ра-Горахте, не просто заместитель бога Атона на земле, "плоть" и от плоти его, и от разума, но дневной вселенский соправитель Атона, помощник своего отца-демиурга: "Его Величество (Эхнатон) воссияло (сидя) на троне отца своего, Атона", - текст из гробницы Мери-Ра; или "Воссияет он (т.е. фараон), как Ра, в небе (и) на земле, сотворяет он явление Солнца, которое было предоставлено (доверено) ему (т.е. Эхнатон, по поручению бога Атона, даже инициирует восход Солнца)", - надпись для Семнех-Ка-Ра из гробницы Тутанхамона. В тексте из гробницы одного из придворных вельмож говорится об Эхнатоне: "Властитель добрый, сильный в явлении, для коего восходит Йот"; "Ты - сын его, вышел ты из плоти его", "сотворишь ты явление всякое, замысленное тобой", - вешает Эхнатону один из сыновей бога Гора (Ю.В. Перепелкин).
  Заметим, что в Танахе гордыня многократно порицается, например (Иер. 50.31,32): "Я - на тебя, гордыня, говорит Господь Бог Цаваот... и споткнётся гордыня, и упадёт, и никто не поднимет его (её)".
  Итак, согласно завершающему этапу развития учения Эхнатона, он не только подобен "отцу Ра-Горахти" - "У меня, Солнца в Небе (на небосводе), все хорошо" (из ряда писем Телль-Амарнского архива); но и непосредственный соправитель творца, способный исполнять его функции.
  Представляется, что прототипом модели "отец бог-царь Атон (отметим, что и бог Амон-Ра тра-диционно величался как "Владыка престолов обеих земель", Берлинский папирус 3056) - сын, как младший бог-царь Эхнатон, его соправитель во всех сферах", - послужила (по аналогии) традиционная египетская концепция соправления фараона и его сына. При этом, что важно отметить, "нельзя назвать ни одного сколько-нибудь надежного случая наименования самого фараона (Эхнатона) Йотом (Атоќном)" (G. Fecht. "Amarna-Probleme (l-2) 1960, р.108"), в то время как его отец, Аменхотеп III, охотно величал себя то "Гором", то "Атоном". Считается, что Аменхотеп III, процарствовавший столь долго, провозгласил себя в конце жизни (как до него Хефрен и Аменемхет III, а позднее и Рамсес II) не просто сыном Амона-Ра, но зримой земной ипостасью солярного бога Ра-Горахти в образе Диска (что уравнивало "младшего бога" с Великими богами).
  Несомненно, что царь Эхнатон всегда почитал своего "живого" небесного Отца, владыку Мира (как и земного - для Аменхотепа III в Ахет-Атоне был построен поминальный "дом"-святилище). В русле культа предков Эхнатон, несомненно, всегда соблюдал традиционную субординацию: так, на памятниках, как и ранее, большим "солнечным" картушам бога-царя Атона почтительно "предстоят" обращенные к ним картуши фараона и царицы меньшего размера; а в "доме (святилище) Тутмоса IV в городе Атона" (А. Вейгалл) Эхнатон приносил и дары Отцу Атону.
  И, тем не менее, по мнению Г. Фехта (разделяемому Ю.Я. Перепелкиным), именем бога "Шу" (в эпоху Амарны "Шу" - светоносные, жизнетворящие лучи Солнца (а не Неба), его (Солнца) олице-творенное сияние) "всегда обозначался" сам фараон Эхнатон, к примеру: "Ты - Шу, живу я видом твоим" (т.е. Эхнатон отождествил себя с богом Шу (и назывался его именем)). Если в ранних "солнечных" картушах бог Шу нередко соотносился с Атоном, то позднее Шу опять был низведён "до (прежнего) уровня сына" своего "отца Ра" (Г. Фехт; К. Зэте ("Amun und die acht Urgötter von Hermopolis". 1929)). Как известно, в эхнатонизме божество Шу является младшей компонентой триа-ды "Ра-Горахте-Шу", ибо, согласно одной из легенд, "Шу, наследник Ра, сын старший, вышедший из тела его" (точно также позиционировал себя и Эхнатон). И, вероятно, по этой причине, слово (имя) "Шу", было устранено из наименования триединого божества "Атон" (т.е. "Атон" стал именоваться как "Ра-Горахте"), но не сакральное представление, символизируемое этим богом (этой компонентой), вкладываемое в сакральное содержание образа "бог Атон". И поскольку имя "Шу" (которое теперь соотносилось с Эхнатоном) позднее (например, в гимнах) боолее ни разу не было засвидетельствовано при идентификации бога Атона (Г. Фехт), то можно предположить, что оно (имя "Шу") было принято (задействовано) в качестве "вселенского (астрального)" имени фараона Эхнатона, не столько как сына Атона, сколько как его соправителя (на правах "наследника Ра, сына старшего"). Дальнейшее развитие этой линия (после придания Эхнатоном термину "Шу" нового содержания) обусловило и то, что в трёхчленном имени бога Атона (ставшее двучленым) наименование "буквенное Хор, Гор" было замеќнено уже "вполне недвусмысленным" обозначением "властитель" (царь)" (Ю.Я. Перепёлкин "Кэйе и Семнехкер". 1979), тем самым, реализована идея монотеизма и в наименовании божества (имя "Атон" приняло вид " Властитель (вселенной) Ра").
  Вероятно, такое новшество (как и отождествление Эхнатоном себя с богом Шу) не слишком понраќвилось некоторым ближайшим сподвижникам Эхнатона, и они восприняли его чисто символически, судя по тому, что Моисеем для его паствы было использовано полное трёхчленное имя (Ра-Горахте-Шу) синкретического божества "Атон" (см. ниже).
  Магическая церемония "Хеб-сед" - комплекс ритуалов, предназначенных усилиями всего пантеона богов обновить ослабевшие жизненные силы фараона, проводимый обычно на тридцатый год его правления (при Птолемеях выражение "Хеб-сед" и значило "тридцатилетие"), а затем, как правило, каждые следующие три года его царствования (нередко первые Хеб-седы проводились и ранее наступления требуемого срока (к примеру, у Хатшепсут и Рамсеса I)).
  Др.-егип. "Хеб-сед" означает "праздник хвоста", и хвост быка, со времён эпохи "лунной" религии, когда фараон считался не только земным представителем луннарного бога (14.с395), но и его воплоще-нием на земле (фараон именовался "великим тельцом" (94.с171) или носит титулы "посвящённый быку", "могучий бык" не только во времена первых двух ("лунных") династий Древнего Царства но даже и при Тутмосе III), - непременный атрибут царского облачения, как и голова кобры (урей), крепившаяся на лбу (на короне) фараона (бык и змея - символика ранненеолитического бога-отца в ипостаси Луны, - стареющей, умирающей, но возрождающейся вновь (и фараон, дабы уподобиться Луне, надевал (прикреплял) змею и бычий хвост, дабы обрести вечное обновление змеи, а силу и здоровье - быка). Число же 30 (как и у шумеров) - эмблема, идентифицирующая бога Луны.
  Так, в надписи из храма в Абидосе боги прорицают фараону: "(если) Ты повторяешь обновления, (то) ты цветешь, подобно Луне-младенцу [тельцу]... (ибо) [воз]рождения твои - в повторениях Хеб-седов. Вся жизнь [возвращается] к твоему носу, и ты - царь всей земли навеки!" (Mariette. 1880).
  Следует отметить, что "Хеб-сед", этот древний (известен с IV тыс. до н.э.) праздник обновления (возрождения), проводился не только для фараонов (младших богов), но и для богов пантеона, - в особом "Храме миллионов лет" (Рамсес II, в частности, построил для бога Амона "Храмы миллионов лет" в нескольких городах (Кадешская поэма)).
  Характерно (Ю.В. Перепёлкин), что в столице Эхнатона Ахет-Атоне отправление ритуалов "Хеб-сед" для бога Йота (Атона) праздновалось не как было принято по традиции, через определённый срок, но ежедневно, с каждым восходом Солнца, см. выше (согласно догматам учения Эхнатона).
  Так, в молитве одного из высокопоставленных жрецов Атона говорится: "Да дашь ты (мне) увидеть его (фараона Эхнатона) в его Хеб-седе первом" (что равносильно пожеланию долгих лет пребывания на троне) Однако уже на четвёртом году своего правления Аменхотеп IV принял решение (вероятно, по состоянию здоровья) - провести свой первый Хеб-сед. И торжество состоялось в храме "Атон найден" (ранее же фараоны праздновали свои Хеб-седы в "Доме (храме) ликования). По всей вероятности, в дальнейшем Эхнатон более не устраивал обычные Хеб-седы, ибо в них вообще отпала нужда, поскольку пребывание Эхнатона в статусе бога Шу позволяло, как представляется, и ему (Эхнатону) полагать, что он, ежедневно возрождаясь с рассветом, обновляется подобно Солнцу ("помолодеешь ты, как Шу, при восходе"; "властитель рождается, подобно Атону (т.е. при каждом восходе), оставаясь вековечно подобием его, (и) сотворяя (в утренних лучах) тысячу тысяч Хеб-седов, предписанных ему Атоном (Йотом) живым" ("одарил он (Атон) его (Эхнатона) тысячью тысяч празднеств тридцатилетия"); ибо "лучи солнца на нём с жизнью (и) процветанием (т.е. лучи-руки с анкхами, как на упомянутой выше, известной картине)"). Заметим, что всякий фараон до Эхнатона и после него, поклоняющийся солярному божеству, обычно также полагал, что "да буду облит я лучами твоими каждый день (но "облит" лучами без анкхов в лучах-руках, а значит, без какого-либо обновления)" (Большой папирус Гарриса, молитва Рамсеса III). Следует отметить, что с некоторых пор Эхнатон полагал, что всё живое на земле сотворено и существует ради него - Эхнатона, и его любимой жены Нефертити: " Когда Ты восходишь... даёшь расти... для царя. Ты поднимаешь их для сына твоего, вышедшего из твоей плоти... единственного для Ра [Эхнатон отождествил себя с Шу]... (и для) великой жены царёвой, возлюбленной... Нефертити" (Большой гимн).
  Примечательно, что в текстах, прославляющих бога Атона (или так или иначе касающихся фа-раона Аменхотепа IV), совершенно не упоминаются ни смерть, ни воскресение, вообще какие-либо феномены, относящиеся к сфере Осириса, как владыки загробного мира. Заметим, что эхнатонизм не содержит никаких положений, переосмысливающих древнюю концепцию о пяти душах египтянина. Показательно и то, что в искусстве амарнского периода не выявлено изображений осирических симвоќлов или культов.
  Проф. египтологии Вейнгаль ("The Life and Times of Ikhnaton".1923, p.121) высказал на этот счёт такое предположение: Аменхотеп IV, будучи болезненным и суеверным, ничего не хотел знать (и вспоминать) о преисподней Аменти. По всей вероятности, часто болея, Эхнатон всё же должен был размышлять о посмертном "вечном существовании там" (в царстве Осириса), о своих душах, об ужасном чудовище Аммат. Можно предположить, что несмотря на то, что традиционно считалось, что души фараона пребывали в обители небесной Страны Света бога Ра (в небесном царстве мёртвых Осиќриса звёздном Дуате)), Эхнатон всё же опасался решения посмертного суда богов (перед 42 богами умерший произносил 42 "заповеди"), существование которых он отрицал и поэтому лишил слуг, "домов" и приношений.
  Как известно, всевозможные формулы и гимны, заупокойные ритуалы (к примеру, ритуал "возложения урея") и представления, связанные с культом Осириса (осирическим циклом), сложились в результате слияния заупокойного культа Осириса с ранее существовавшим Гелиопольским заупокойным культом солярного бога Ра-Атума (Blackman, 1920, с. 44-78). По-видимому, заупокойные ритуалы этих двух культов имели значительные принципиальные различия и поэтому долгое время бытовали параллельно с объединённым культом, поскольку загробная участь фараона, описанная в "Текстах пирамид", - неоднозначна (96.).
  Так, в соответствии с Гелиопольским заупокойным культом солярного бога Ра-Атума "соединишься ты (умерший фараон) с (богом) Ра в вечерней ладье, будешь плыть ты с ним в ладье (в качестве гребца) тысячи тысяч (лет)"; либо (начало "Повести о Синухе") "Поднялся (фараон Аменемхет I) на небо и соединился с Солнцем [с изначальным светом], и божественная плоть (царя) смешалась с породившим её (божественным отцом" ); либо он (умерший фараон) становился одной из ярких звезд (в звёздах ночного неба, в богине Неба Нут, заключены тысячи душ). В текстах из пирамиды Неферкара, в частности, говорится, что оживший для инобытия фараон (три его души), испросив разрешение у "Крылатого диска" ("тела" бога Ра): "Атон, позволь царю (фараону) подняться к тебе", идет на встречу к своему небесному отцу, богу Ра, и затем, в царском облачении, всходит на "Ладью миллионов лет" (одна из версий посмертного бытия). Очевидно, что функционирование бога Ра в "Текстах пирамид" в тех обрядовых ситуациях, в которых в гробницах фараонов Нового царства уже фигурирует Осирис, указывает, на состоявшееся отождествление их соответствующих (в части обители "Небесный Свет") культов (при этом основное содержание обрядов сохранено). На одной из росписей гробницы Неферкара показано, что фараон встречается со своим, приветствующему его, небесным отцом Ра, и при встрече участвует "Ка" фараона. Так, в сцене из росписи гробницы Тутанхамона, его (фараона) обнимает Осирис. При этом (М.Э. Матье "Исследования по фольклору и мифологии Востока" 1996) также изображено, что позади Тутанхамона стоит его "Ка" (т.е. Осирис, по-видимому, заключал, в объятия душу "Ка" Тутанхамона).
  В соответствии с заупокойным культом Осириса бытовало представление о том, что бога-фараона посмертно ждала судьба бога Осириса, с которым фараон сливался (в небесном царстве Осириса в Стране Света). Заметим, что во времена Среднего царства с Осирисом отождествлялся уже не только фараон, но и всякий умерший, повелителем и защитником которого являлся не бог Ра, как в период Древнего царства, а бог Осирис.
  В объединённом заупокойном культе умерший фараон отождествлялся не только с богом Осирисом, повелителем усопших, но и с Атумом, видимо, как с закатившимся, "умершим", Солнцем ("Тексты пирамид"): "Ты сидишь на троне Осириса... Твои руки - руки Атума, твое чрево - чрево Атума, твоя спина - спина Атума... но голова твоя - голова Анубиса" (шакалоголового бога-покрови-теля мёртвых). Так, на канопы, а также на иные атрибуты погребального инвентаря, приготовленного для Семнех-Ка-Ра, но использованного для фараона Тутанхамона, нанесены длинные надписи ("целые главы") из "Книги мертвых", где поименовано и изображено множество традиционных египетских божеств и всевозможных демонов, населявших, по давним верованиям, потусторонний мир; а усопќший фараон постоянно величается как "Осирис" (Ю.Я. Перепёлкин). Характерно, что в гробнице Тутанхамона найдены и четыре золотых канопа, на которых "надписи, первоначально выполненные для Семнех-Ка-Ра (Анх-шепер-ра)... состоят из гимна Ра (Ра-Горахте) и содержат фигурки антропоќморфных божеств" (R.Engelbach. The so-called coffin of Akhenaten. 1931).
  Заметим, что в сформировавшемся (в результате слияния) заупокойном культе бог Ра считался весьма влиятельным членом "обеих палат" посмертного суда, однако окончательное решение выносил Осирис.
  Представляется, что фараон-реформатор стремился "интегрировать" образы Атона и Осириса, поскольку (помимо прочего) и образ, и "таинства (Осириса тоже) никто не может видеть, никто не может объяснить, ибо никто не знает его (Осириса) формы, образа" (48.с301). О том, что Эхнатону, по всей вероятности на время его правления, удалось это сделать (заметим, что К. Жак так не считает), свидетельствует текст стелы Хетиу (К. Жак): "Приветствие тебе, Осирис, оправданный [видимо, оправдывающий] на суде! Ты восходишь как Ра в Стране Света; его Диск - это твой Диск; его образ - это твой образ; его могущество - это твое могущество"; а также и одно из царских имён Эхнатона: "Осирис-нефер-хепру-Ра". В тексте из гробницы вельможи Рехмира (визиря Тутмоса III (Н. Ривз)) сказано (Virey, 1889, табл. 36): "Твой отец Осирис принял тебя в свои объятия в имени своем Ра-Горахти" (т.е. налицо отождествление и до эпохи Эхнатона). Весьма показательно, что в Ахет-Атоне (рядом с восточными воротами главного храма Атона) в святилище, которое Эхнатон устроил как место поклонения себе, при раскопках обнаружено изваяние, на котором фараон Эхнатон изображен в виде Осириса с типичными крюком и посохом в перекрещенных руках (М. Мюррей "Египетские храмы").
  На то, что вера в загробную жизнь и ритуалы, сопутствующие похоронному обряду, в основном, оставались без изменений, помимо практики мумификации, могут указывать такие традиционные предметы погребального инвентаря, как ящик с канопами или статуэтки "ушебти" (гробница для Эхнаќтона), а также последняя фраза посвятительной надписи фараона Эхнатона на посмертной скульптуре царицы Нефертити: "Пусть живёт вечно".
  Поскольку Ра-Горахти - "бог живой" всегда, а бог Осирис и был убит, и возрождённый Исидой, оставался в царстве мёртвых (и в небе, и на земле), можно предположить, что фараон Эхнатон, как религиозный теоретик испытывал затруднения с включением образа Осириса ("бога мёртвого") в своё учение, и бог Осирис, весьма популярный среди древних египтян, "функционировал по умолчанию", ибо люди смертны, а ключевые аспекты традиционной похоронной практики соблюдались всегда.
  И, тем неменее, некоторые, не принципиальные, нововведения в суждения о загробном мире всё же проявились. Так, приверженцы учения Эхнатона молились о том, чтобы посмертно у их душ была бы возможность "утром выбираться из подземного мира, чтобы увидеть восходящего Атона"; дабы бог Атон сделал их счастливыми и после смерти (А. Вейгалл), ибо (К. Жак) "всякий раз, когда (вечером) Солнце исчезает на Западе, души приверженцев Атона впадают в своего рода... сон, который есть подобие смерти", и лишь утреннее появление Атона возрождает царя (текст из гробницы царедворца Туту): "Воссияешь ты (бог Атон) в нем (в утреннем небе) повседневно, чтобы рождать сына твоего (фараона Эхнатона), вышедшего из плоти твоей", а заодно и всех прочих.
  Как подметил Кристиан Жак, даже оформление гробниц в эпоху Амарны претерпевает "глубокие изменения". Главной темой росписей в "декоративной программе" становятся Эхнатон и члены его семьи, поскольку изображение образов традиционных божеств запрещено. В сценах и текстах, укра-шаќющих гробницы вельмож, повествуется, в основном, об "их социальных и духовных связях" с царём, эпизодами из их повседневной жизни, отмеченными личным присутствием фараона.
   На сохранившихся амарнских скарабеях, которые возлагались на мумию (солнечная символика), написаны не соответствующие отрывки из "Книги Мёртвых", как обычно было принято, но молитва богу Атону. В гробнице, подготовленной для Эхнатона, найдены куски статуэток "ушебти" (слуг, обслуживающих умершего в загробном мире); на которых, вместо цитат из магической Главы 6 "Книги мёртвых", начертана (94.с305) обращённая к Атону заупокойная формула; на ушебти старшего офицера Хат (Каирский музей) моление также обращено к "Живому Диску" (заметим, что Осирис и сам молил Атона о достойном посмертном существовании, - см. диалог Осириса и Атона). Обычно по углам ящика с канопами (там хранились внутренности умершего) ставились четыре фигурки богинь-охранительниц, которые для Эхнатона заменяются четырьмя соколами - образами бога Ра-Горахте (К. Жак. "Нефертити и Эхнатон"). На ложе из гробницы Тутанхамона, вместо традиционного изображе- ния старого божества-охранительного Бэса, нанесён чисто растительный узор.
  Как известно (14.с416), в одной из своих публичных проповедей, Эхнатон произнес: "Пусть будем все мы едины перед смертью, которая одинакова для всех". По-видимому, интернациональное эхна-тоновское воззрение: "существует только один бог, который стоит над всеми" народами мира, независимо от их национальной принадлежности, - повлияло на представления египтян о загробном мире. По мнению К. Зете, изучившему ряд свитков "Книги мертвых", относящихся к постамарнскому периоду (рамессидовское время), есть все основания полагать, что в египетское царство мёртвых (в преисподней - Аменти, на небе - Дуат) "стали попадать" не только египтяне, но и другие народы (в царстве мертвых появились и "перевозчики"-иностранцы, а не только египтяне). Характерно, что в дальнейшем подобный "космополитизм" в религиозных египетских текстах более не обнаружен (69.).
  Можно предположить, что тезис "смерть одинакова для всех", обусловил и интернациональность ветхозаветной преисподней. Так, Шеол "собирает к себе все народы и захватывает себе все племена" (Авв. 2.5); а через "ворота смерти" в Шеол проходят "и эллин, и иудей", однако каждый "пойдёт к роду отцов своих" (Пс.48). К отголоскам данной концепции эхнатонизма можно отнести и веру библейских евреев в то, что в праздник Суккот они в течении семи дней как бы представляют перед Всевышним все народы мира, и лишь на восьмой (в Симхат Тора) - самих себя.
  Таким образрм, учение Эхнатона не внесло какие-либо кардинальные коррективы в восприятие загробного мира или в похоронную практику, но, тем не менее, посеяло зёрна сомнения в душах и умах людей (в частности, отношению к смерти и посмертному бытию). Официальное переосмыслива-ние при Эхнатоне общепринятых религиозных воззрений (отказ от разветвлённого политеизма) и некоторых традиционных, казавшихся незыблемыми, представлений о загробном существовании, а также изменение отдельных компонентов похоронной практики, инициировали возникновение "воль-ноќдумства", в народе, заставили задуматься многих египтян второй пол. XIV в. н.э., в частности, о ценности земного бытия, заметно поколебали веру в то, что посмертное существование, - главная и лучшая часть жизни человека.
   Аналогичное явление в духовной жизни египетского общества (не радостное ожидание загробной жизни, а неподдельный страх перед приходом смерти) ранее наблюдалось в эпоху правления ХII династии (XIX в. до н.э.), и нашло отражение в известной "Песне арфиста" (см. "Гиксосы и их потомки"). Примечательно, что одна из записей "Песни арфиста" обнаружена на стеле Паатонемхеба, сановника Эхнатона (Boeser, 1911).
  Примечательно, что в конце периода правления ХVIII династии (как следствие религиозной реформы Эхнатона) произошла переоценка качества жизни "блаженных (почивших)", обретавшихся в Аменти. Приведём уникальный диалог писца Ани с богом Атумом (папирус Љ10476 с текстом из "Книги мертвых" (XIV в. до н.э.)); то же и в лейденском папирусе писца Ра, современника Ани (Naville, 1904, с. 251-294)), который якобы происходит незадолго до прихода Ани на загробный суд Осириса:
  Ани: О Атум, что это (хорошо ли это?), что я отправляюсь в пустыню (Аменти)? Там ведь нет воды, нет воздуха, она глубока-глубока, она темна-темна, она вечна-вечна!
  Атум: Ты будешь в ней жить с умиротворенным сердцем!
  Ани: Но в ней нет радостей любви!
  Атум: Я дал просветление вместо воды, воздуха и радостей любви; умиротворение сердца - вместо хлеба и пива!
  И бог Атум тщетно пытается рассеять сомнения писца (Budge, 1894, табл. 29, ст. 9-12).
  Примечательно, что и в фиванской гробнице, принадлежавшей верховному жрецу Неферхотепу, тоже современнику писца Ани (XIV в. до н.э.), сохранился текст, также содержащий полемику по поводу сравнений достоинств загробного и земного бытия (Benedite, 1894; Porter, Moss, I, с. 82-83).
  Уместно отметить, что вспышки подобных сомнений (по-видимому, постоянно тлевших в среде мыслящей части общества) случались не только ранее, но и много позже. Так Небнетер, один из высоќкоќпоставленных жрецов Амона эпохи XXII династии, открыто выражал потерю веры в традиционное учение о благости жизни (лучшей её части) за гробом: "То, что происходит после конца жизни, - это страдание, оно лишает тебя того, что ты имел до этого, ты пребываешь в могиле без сознания, когда наступает утро, которое [для тебя] не наступает, ты ничего не знаешь и спишь, когда солнце поднимаќется на Востоке, ты испытываешь жажду, хотя рядом с тобой [жертвенное пиво]" (погребальная надпись).
  Некоторое представление о эхнатонистском богослужении, проводимом в храмах новой столицы Ахет-Атона, можно составить, рассматривая рельефы в гробнице верховного жреца бога Атона Мери-Ра. Здесь показано, что Эхнатон и Нефертити, стоя перед алтарём с приношениями, разбрызгивают над горящими бронзовыми светильниками, обрамляющими приношения, ароматные масла. На обоих - красные пояса (как и на флагах перед Большим храмом Атона), длинные концы которых ниспадают до земли. Позади них стоят маленькие принцессы (дочери), играющие на систрах (священных трещётках). Новоназначенный верховный жрец Мери-Ра и его помощник застыли около фараона в почтительном поклоне, ещё один жрец зажигает благовония. Неподалёку расположились восемь слепых музыкантов, толстых пожилых людей (вероятно, евнухов), которые хлопают в ладоши (видимо, отбивая такт) и поют гимны Атону под аккомпанемент семиструнной арфы. Одетые в свободные одежды женщин-музыканты (несколько групп) бьют в тамбурины (А. Вейгалл).
  Обычно отправление культа в Древнем Египте, как и везде на Древнем Востоке, состояло из жертвоприношений, молитв, постов, жертвенных трапез и религиозных процессий. Даже само здание храма, его двор и ограда, окружающая здание, жертвенники и столы (алтари) для даров, имели сакральное значение. Однако у египтян в храме никогда не проводилось общественного богослужения (как у шумеров или ханаанеев), а в его дворе никогда не собирался народ для молитвы и процессий. В храм (дом бога) не допускался никто, кроме жрецов и царей с их свитой (47.с42). Богослужение же, в частности, у ханаанеев проводилось внутри храма (в переднем отделении), которое, могло вмещать до 50 тыс. человек, тогда как служение у израильтян проходило вне храма (по египетскому образцу).
  О характере жертвоприношений в Древнем Египте существует достаточно достоверных свидетельств. Так, надпись царя Ханну (ХI династия) рассказывает: "И я совершил великое жертвоприношение быков, коров и коз". Во времена ХIХ династии в Мемфисе, в храме Птаха, были принесены в жертву тельцы (быки) и "запах тука их доходит до неба". Фараон Пианки (ХХ династия), прежде, чем войти самому в храм бога Ра в Гелиополе, "принёс великое жертвоприношение пред лицом восходящего утреннего солнца; и жертва состояла из белых быков, молока, бальзама, ладана и других благоухающих деревьев" (48.с135,143, 402). Геродот пиќсал: "Чисќтых быков и телят египтяне приносят в жертву повсюду"; а в Фиванском номе, например, "не едят баранины [баран - эмблема Амона (в Фивах), бога Херишефа (в Гераклеополе) а также воќплощение бога Хнума], но приносят в жертву коз... Напротив, египтяне, принадлежащие к храќмовому округу Мендеса, не употребляют в пищу козьего мяса, но приносят в жертву овец" (в Мендесе священный баран (и божество) носил название "Ба-неб-джед" - "Душа ("Ба") Владыки Джед" (т.е. Мендеса)). В жертву Осирису и Исиде (как и в Сиппаре Шамашу) приносились (чёрные) свиќньи. Богу Сетху же были посвящены все красные и рыжие животные. Соќжжение "рыжей телицы без порока" (Чис.19.2) совершалось у библейских евреев ради получения пепла, окропление которым "освящает оскверненных, дабы чисто было тело" (Евр. 9.13).
  Судя по жертвоприношениям в храме Иерусалима, описанным в Библии, набор жертвенќных живот-ных у древних евреев тоже был не слишком разнообразен и варьировался лишь коќличественно, по цвету (окќрасу) и половой принадлежности (агнцы, овцы и бараны; тельцы, быки и коровы; козлы, а также птица (к примеру, голуби или цыплята)).
  Однако сохранились и примеры жертвоприношений совершенно иного рода. Так, Фараон Тутмос IV, на холме (высоте) близ храма Сокара, принёс в жертву богу Хормаху цветочные семена (48.с312). На одной из картин на храмовой стене изображён царь, совершающий жертвоприношение, которое состояло из плодов, цветов и разных предметов (и эмблем), (48.с43).
  Концепция Эхнатона в вопросе жертвоприношений изложена им в одной из его проповедей (14.с416): "Мужи Фив!.. Я объясню вам, что не существует бога, который хотел бы, чтобы его прославляли кровью и жертвами (животных). Отвернитесь от культа (таких) богов". Ряд артефактов ("Заклание быка" - роспись из гробницы Рехмира, визиря XVIII династии; "Мистерии Сенусерта I") свидетельствует о существовании устойчивых представлений о том, что в акте заклания животного, например, жертвенного быка в заупокойном ритуале Осириса, незримо участвуют и боги, причём, их состав регламентирован: "бык... Голова твоя в руке Гора, хвост твой в руке Исиды" (текст из пирамиды Пепи). Заметим, что головы гуся и быка (теленка и гуся) в неком особом ритуале (с названием "хенкет") отрубал жрец, исполняющий роль бога Тота).
  Итак, вполне допустимо, что и характер (назначение) ритуала жертвоприношения, и вид жертвенного животного, определяли состав богов, участвующих в акте заклания жертвы. И тогда запрет кровавых жертвоприношений, введённый Эхнатоном, может рассматриваться как один из этапов его борьбы с многобожием (ликвидация жертвоприношения животных - устранение важного поля деятельности многих божеств).
  Очевидно, что воззрения Эхнатона на характер жертвоприношений эволюционировали во времени в русле его учения. Так, в ознаменование закладки Ахет-Атона (надпись на одной из пограничных стел (плит) города), "Его величество принёс большую жертву Атону, состоящую из хлеба, пива, рогатых быков, безрогих волов, зверей, птиц, вина, фимиама, ладана и всех благоуханных трав". Однако уже на торжестве по поводу назначения близкого Эхнатону приверженца его учения Мери-Ра верховным жрецом Атона изображена (гробница Мери-Ра, в которой тот похоронен не был) такая картина: на высоком алтаре храма лежат куски мяса и птицы, овощи, фрукты и цветы в окружении бронзовых сосудов, наполненных горящим маслом. Слуги с букетами цветов (розы, в частности, соотносились с богиней Неба Хатхор, одно из имён которой - "Хатхор роз") выводят огромных (чёрќных) быков (явно не на заклание), по-видимому, олицетворявших Мневиса, - божество, почитаемое как живое воплощение бога Ра (эпитет Мневиса - "посредник Ра, который сообщает истину Атуму" (дневное светило (Ра) передаёт "эстафету" вечернему в триаде Хепри-Ра-Атум, вопложённом в теле солнечного Диска)), центром культа Мневиса был Гелиополь. (А. Вейгалл. "Эхнатон. Фараон - вероотступник". 1922). Заметим, что в храме Атона в Ахет-Атоне, на его открытых дворах, были построены огромные огневые жертвенники (на которых столбы пламени не угасали) в честь бога Атона, а алтари (столы) и сосуды для даров Атону заполнялись лишь цветами и фруктами (14.).
  Подобный догмат эхнатонизма (о непринесении в жертву животных), не принятый евреями в силу месопотамской традиции "веры отцов", проиллюстрирован Ветхим Заветом (Иер.7.22): "отцам вашим Я (Элоhим)... не давал заповеди в тот день, в который Я вывел их (из Египта)... о всесожжении (жертвенного животного) и жертве (избранных частей животных и их крови)".
  Уместно отметить, что одним из наиболее трудно реализуемых элементов религиозной революции (реформы), предпринятой Заратустрой, была его оппозиция традиционному принесению в жертву животных. Характерно (акцентируем), что "мышление самого Заратуштры отражено в Гатах, [в писании] где царит абсолютный монотеизм и где при Ахура Мазде не удержался ни в качестве бога, ни в качестве демона ни один из божественных персонажей с ведийским именем" (Ж. Дюмезиль "Верховные боги индоевропейцев" 1986). Заметим, что поскольку лингвистический анализ священной части Авесты "Гаты" позволяет отнести эпоху деятельности Зороастра к XII-X вв. до н.э.(М. Бойс "Зороастрийцы". 1993), то мнение о том, что зороастрим - предтеча эхнатонизма, несостоятельно даже хронологически (как и мозаизма).
  По поводу жизнестойкости важнейших свойств (характеристик) культа бога Амона, прежнего общеегипетского божества, в сравнении с сохранностью (устойчивостью) во времени концепций доктрины Эхнатона в сознании древнеегипетского общества, И.Г. Франк-Каменецкий ("Памятники египетской религии в фиванский период". 1917) писал: "Главный источник жизненности фиванской религии заключался в конкретизации абстрактных религиозных догматов ("дух твой на небе, но образ твой (идол) на земле (гимн Амону-Ра)" и в личном характере божества", выражающемся, по мнению учёного, в "теплоте и интимности в отношениях между богом и его почитателями" (видимо, в его отзывчивости и доступности, ибо "ты (Амон-Ра) приходишь (к каждому), когда взывают к тебе в час (твоего) милосердия"). И, что характерно, "обе (точнее, почти все, см. выше) эти черты (Амона) совершенно отсутствовали в новом учении" Эхнатона (И.Г. Франк-Каменецкий). Заметим также, что между Амоном и верующим не существовало посредника, в то время, как царь Эхнатон сделал себя связующим звеном (барьером) между Миром и Атоном
  
  
  
  4. Религиозная реформа Эхнатона.
  Ещё в период правления фараона Тутмоса I жрецы Амона, по-видимому, занимались, в основном, вопросами культа и не слишком вмешивались в дела государства. Между царем и верховным жрецом Амона, вероятно, не возникало никаких особенных разногласий. Однако властолюбивое фиванское жречество не желало оставаться в тени. Так, используя в своих целях оракул Амона, оно фактически возвело на трон нового царя - Тутмоса III (было явлено чудо - статуя Амона, которую несли на носилках во время церемонии в Карнаке, "склонила голову" перед этим молодым царевичем). Сановником, который таким образом продемонстрировал "светское" влияние фиванского жречества, был верховный жрец Амона Хапусенеб. Будучи главой всех храмов Египта и руководя жрецами, он способствовал широкому распространению фиванской идеологии (в частности, "Осириады"); а в качестве визиря Хапусенеб контролировал и важные стороны жизни страны. Считается, что именно Хапусенеб, сочтя, что Тутмос III не достаточно "лоялен", сверг молодого фараона с престола и заменил того царицей Хатшепсут (в карнакском храме Амона почитавшаяся "супругой бога"), которая, став фараонам, постоянно демонстрировала почтение и доверие своему покровителю и любовнику. В частности, Хатшепсут (в конце XVI в. до н.э.) отказывается от прежней традиции фараонов именовать себя сынами бога Ра и объявляет, что её отец - бог Амон. Так, Хатшепсут возвела в Карнаке т.н. "Красное святилище", где на одном из обелисков (N) написала: "Сотворила я это с любящим сердцем для отца моего Амона, посвящённая в таинство его начала начал, знающая о мощи его благотворной, не забывающая о приказаниях его. Величество моё знает его Божественность. Творила я под началом его. Это он вёл меня, не назначала я работ без приказа его. Это он отдавал распоряжения" (перевод В.В. Солкина, 2001 г).
  Позднее Тутмосу III удалось вернуть царский трон, однако он удовольствовался (без мести) лишь тем, что отстранил Хапусенеба и поставил во главе фиванского жречества своего друга, Менхеперрасе-неба, которому, возвращаясь из своих многочисленных победоносных походов, фараон Тутмос III, привозивший несметную добычу, и поручал надзор за её хозяйственным использованием (К. Жак. "Нефертити и Эхнатон". 2006).
  Итак, значение (роль) старинного фиванского жречества Амона-Ра, тесно связанного родственными отношениями со старой потомственной знатью и со жречеством местных, провинциальных культов, заметно усилилось в период правления XVIII династии (после изгнания гиксосов). ибо фиванское жречество не только весьма обогатилось, но и обрело (со времён Яхмеса I) огромное политическое влияќние (Амон был наделён статусом главного государственного бога Египта). Могущественный верховный жрец Амона в своей деятельности постоянно выходит за пределы чисто религиозной сферы и непрестанно вмешиваќется (довлеет) в ход политических событий в стране (в конечном итоге эти претензии привели к разќделению Египта). Принято считать (2.с282), что видимая сторона борьбы между фиванским жречеством и фараоном Эхнатоном, принявшая в тогдашних условиях неизбежную религиозную окраску, и проявилась в реформе Эхнатона.
  Десятый фараон XVIII династии Египта Нового царства Аменхотеп IV Уаэнра Неферхеперура, великий реформатор Эхнатон, родился в городе Фивах в 1364/1353 голу до н.э..
  Дед Эхнатона Тутмос IV (1424-1413 гг. до н.э.), по одной из версий, не был сыном своего предшественника - фараона Аменхотепа II, но взошёл на престол благодаря "помощи бога Хормах", благословившего его на царство в вещем сне, явленном претенденту, заснувшему под Великим Сфинксом в Гизе, когда Солнце было в зените. И на "Стеле сна" написано: "...Я - отец твой Хормах-Хепри-Ра-Атум [Ра-Горахти]. Я дарую тебе царство моё...ибо я знаю, что ты - сын мой...".
   Известно, что бездарный полководец Аменхотеп II, потерял все азиатские владения, завоёванные Тутмосом III, что вызывало всеобщее недовольство (и, особенно, всесильного жречества бога Амона в Фивах), так как прекратились привычные богатые поступления из Азии. И поскольку жречество счи-тало правление Аменхотепа II неудачным, а будущий фараон Тутмос IV, вероятно, слыл талантливым военачальником, то в Фивах и Гелиополе единодушно сделали соответствующий выбор. Став фарао-ном, Тутмос IV совершил ряд весьма успешных походов в Азию и даже получил за это титул "Победитель Сирии (Рутену)". Опасаясь хеттской экспансии Тутмос IV заключил договор о мире и сотрудничестве с Артадамой I, царём Митанни (Амарнский архив, письмо ЕА29).
  Заметим, что согласно версии, изложенной Николасом Ривзом ("Лжепророк Египта Эхнатон". 2014), Тутмос IV являлся сыном "второстепенной жены" Аменхотепа II госпожи Тиаа, уроженки севера страны (вероятно, "Тиаа" - имя хурритское, см. ниже), которая, после вступления её сына на престол, получила титул "Великая супруги царская" (карнакская диоритовая скульптура, на которой Тутмос IV и его мать изображены сидящими рядом). Предполагается, что Аменхотеп II умер, не назначив преемника, что и обусловило сложности престолонаследия.
  Очевидно, что фараон Тутмос IV, заявлявший ("Стела сна") о себе как о "сыне Хепри-Ра-Атума и подзащитном (своего покровителя) Горахти (Гормах), который (Тутмос IV) "очистил" Гелиополь и ублажил Ра (вероятно, богатыми дарами храму)", а также полагавший, что "представляет правду Ато-на" (здесь как "Ра-Горахти"), и уверенный, что обязан богу Гормаху/Горахти всеми своими победами, - явно склонялся в сторону предпочтения Гелиопольского жречества (жрецы Гелиополя истолковали его сновидение под сфинксом Гормахом и способствовали вхождению на престол), не одобряя и опасаясь политических амбиций жрецов Амона, которым о был, тем не менее, также обязан властью. Примечательно, что Тутмос IV отождествляет себя уже не с Амоном, но с Ра-Горахти; и иногда изображается с солнечным диском на голове (фрагмент браслета). Так, в иероглифическом тексте "Большого скарабея" Тутмоса IV (приём дани из Митанни) говорится следующее: "Князья Нахарины, держащие свои дары, узрели Менхепрура [фараона Тутмоса IV]... Услышали голос его, подобный голосу сына [сына] Нут [и Геба]; лук в его руке, был как у сына [сына] наследника Шу [по контексту и по эпохе - Гора (Хормаха), сына Осириса, но не уничижённого Сетха]. А если пробудился (воспрял) он [Тутмос IV] к битве, [то будет как Ра-Горахти] Атон... (и) уничтожит он [страны и народы].., чтобы сделать обитателей стран чужеземных подвластными Атону в вечности" (перевод В.В. Солкина).
  Правление Аменхотепа III (1413-1377 гг. до н.э.), сына Тутмоса IV, характеризуется выдающимися успехами в деле порабощения народов Африки. За годы своего царствования Аменхотеп III Великоќлепный совершал походы в золотоносные Эфиопию, Нубию и Судан, где "победил шесть народов" (48.); Азию же фараон "миловал" (ибо азиаты, благодаря победоносным походам Тутмоса IV, исправно платили дань). И в этот период государство Египет находилось на вершине своего могущеќства, а его двор поражал своим великолепием (2.с281; 54.с208).
  Однако (как того и требовало Фиванское жречество) Аменхотеп III, "жизнелюбивый сибарит" (А. Вейгалл), официально считал своим божественным отцом бога Амона-Ра, о чём свидетельствуют рельефы на стенах храма Амона в Луксоре, где рассказано, что мать Аменхотепа III Мутемуйю ночью посетил сам Амон-Ра. В сопроводительном тексте говорится: " Когда принял он [Амон-Ра] облик этого величества [Тутмоса IV]...нашёл он её [Мутемуйю], когда отдыхала она... (при встрече) сделав так, что она видела его в облике бога... и любовь к нему охватила члены её... И признёс слова перед ней Амон-Ра, Владыка престолов обеих Земель: Аменхотеп, властитель Фив - имя этого младенца, которого поместил я в тело твоё...Будет он царём...Будет править обеими Землями, подобно Ра, в вечности" (перевод В.В. Солкина).
  Считается (В.В. Солкин, В.Н. Ларченко "Аменхотеп III: личность, эпоха и "стиль" цивилизации". 2005), что подобное стремление "ладить" с Фиванским жречеством обусловлено тем, что Аменхотеп III взошёл на престол в возрасте 8-10 лет, а в "Регентском совете", управляющем царством, который (совет) возглавляла вдовствующая царица Мутемуйя, верховный жрец Амона Птахмес, одновременно "визирь Юга", "начальник всех работ царя" и градоначальник Фив, обладал огромным влиянием (Аменхотепу III исполнилось 11 лет, когда его мать умерла и регентство, вероятно, прекратилось).
  И тем не менее, юный фараон Аменхотеп III, по всей вероятности, испытывавший влияние взглядов отца (через мать), а также и своей исключительно умной и дальновидќной супруги Тийе (Аменхотеп III женился ко второму году правления) и её брата Аанена ("близкого к своему господину, любимого в доме царском"), верхового жреца храма Ра в Фивах (Южный Гелиополь), второго жреца Амона (надпись на его статуе), а также тестя и тёщи (Иуйя и Туйя), обладавших "огромным влиянием при дворе" (Н. Ривз), - тоже не слишком жаловал Фиванское жречество с их чрезмерными притязаниями на власть. Так, на десятом году своего царствования Аменхотеп III перенес в Фивы и обустроил культ гелиопольского бога Атона. Роскошная барка, в которой фараон Аменхотеп III вместе с царицей Тийе совершал увеселиќтельные прогулки, именовалась "Великолепие (бога) Атона (Сияние Йота)". Одному из своих воинских подразделений этот фараон присвоил имя Атона. В текстах из гробницы Љ 46 в Фивах (эпоха правления Аменхотепа III) упоминается титул погребенного вельможи: "управляющий домом (хромом) Йота (Атона)" (96.c31), т.е. в Фивах при Аменхотепе III функционировал храм Атона.
  Когда один из двух визирей Аменхотепа III - престарелый Птахмес, верховный жрец Амона, умер, то фараон Аменхотеп III через некоторое время назначил на этот высший пост простого царедворца, некоего Рамоса, которому и был дан титул "Глава жрецов ("надзирающий за жрецами") Верхнего и Нижнего Египта", обычно полагающийся жрецу высшего посвящения (А. Вейгалл "Эхнатон. Фараон - вероотступник". 1922). Примечательно (К. Жак "Нефертити и Эхнатон". 2006), что благодарный визирь Рамос был также и верным сторонником Эхнатона, который, воцарившись, не только подтвердил полномочия Рамоса, но даже и расширил сферу его служебной ответственности.
  Таким образом, ещё дед и отец (а также близкие родственники) Эхнатона не испытывали особых симпатий к властолюбивым и корыстным жрецам Амона и открыто отдавали предпочтение солярному культу бога Атона (Ра-Горахти).
  Представляется, что поскольку Тутмос IV причислен к фараонам XVIII династии, то его первой (главной) женой, в соответствии с утробным правом наследования трона, была дочь Аменхотепа II. Принцесса Мутемуйа, дочь царя хуррито-аккадской Митанни Артадамы I, как принято полагать, была матерью фараона Аменхотепа III. Одной из жён Аменхотепа III была также хурритка - Гилухена, дочь царя Митанни Сатарны (27.с64; 94.с289), взятая им на десятом голу правления. Когда в конце жизни Аменхотеп III долго и тяжело болел, царь Митанни Тушратта, сын Сатарны, прислал (с возвратом) фараону для исцеления статуэтку богини Иштар (Шавушка) - личной и родовой богини (иштари) мужчин дома митанийских царей (с индоарийскими корнями). В сопроводительном письме Тушратта пишет (Амарнский архив): "Иштар для меня - моя богиня", но "для моего брата (Аменхотепа III) она - не его божество" (поскольку у египтян линия родства определялась по отцовской линии). Однако у хурритов ещё были сильны матриархальные представления (материнская линия родства) и Тушратта, по-видимому, надеялся, что Иштар поможет своему чаду по материнской линии. И когда фараон Аменхотеќп III скончался, царь Тушратта искренне расстроился, скорбел, как по кровному родственнику: "Плакал я всякий день. Ночью вставал, не ел и не пил, все от тоски" (соболезнование, отправленное в Египет). В свою очередь, царь Тушратта отдал свою дочь Тадухепу (Тадухену) в жёны Аменхотепу IV Эхнатону (А. Вейгалл "Эхнатон. Фараон - вероотступник". 1922) перед 36 годом правления Аменхо-тепа III.
  Не исключено, что хурриткой по отцу (с примесью аккадской крови) была и Тийе, мать фараона Эхнатона. В гробнице царицы Тийе (А. Прокеш-Остен (48.с642)) сохранился её портрет: "одежда её и головной убор, отличные от египетских, а также чужеземные черты лица и розовый его оттенок (у древних египтян была желтоватая кожа) дают повод считать вероятным предположение, что эта царица... (не египтянка)". В письме, посланном царём Митанни Тушраттой фараону Эхнатону, царица Тийе именуется им как "моя сестра и твоя мать" (остальные наименования такого же толка: жена, дочь, тесть, - употреблены в письме в их буквальном значении (А. Вейгалл. "Эхнатон. Фараон - вероотступник"); как известно, между правителями стран, примерно равных по силе, бытовало лишь письменное обращение "брат"). Следовательно, один из родителей Тийе вполне мог принадлежать к роду правящего дома Митанни.
  Известно, что отец Тийе, матери Эхнатона, - Иуйя был высокопоставленным жрецом храма бога Мина в городке Ахмим ("начальником (жертвенного) скота Мина, повелителя Ахмима") и стал вельможей ("Отец бога", "Уста и уши фараона") лишь после того, как его дочь (в 12 лет) сделалась супругой Аменхотепа III. Туйя, мать царицы Тийе, являлась "управительницей гарема Амона", "главой музыкантш Амона" и "певицей Хатхор"; т.е. также жрицей высокого ранга (предполагается, что Туйя была египтянкой и внучкой фараона Тутмоса III (Артур Вейгалл) ибо она называлась "царственной матерью жены фараона"; а в надписи на статуе её сына, жреца Аанена, говорится "наследный князь и вельможа" (т.е. Тийе, вероятно, - правнучка Тутмоса III)).
  Гробница (КV46) отца (Иуйя) и матери (Туйя) царицы Тийе найдена в Долине царей в 1905 г. Родителей Тийе погребли с беспрецедентной роскошью и похоронили в царском некрополе (в разное время). Мумия Иуйя прекрасно сохранилась, лучше, чем любая другая из тех, что были найдены в Долине царей. Черты лица пожилого, высокого мужчины не искажены, сильные и величественные, они поражают своей невероятной жизненностью. Этот человек (Иуйя) обладал "великолепной копной светлых волос, огромным орлиным носом, похожим на сирийский (т.е. арменоидный, анатолийский), полными, упругими губами и выдающейся, резко очертанной челюстью; у него было лицо ветхозавет-ного пророка" (А. Вейгалл. "Эхнатон. Фараон - вероотступник". 1922), т.е. семито-хурритское. Заметим, что внешность Иуйя (этнический тип) могла сформироваться в результате ассимиляции хурритов и ещё староаккадских племён Верхней Месопотамии, а позднее (хурритов и "черноголовых") - в Угаритском номе либо в Египте гиксосов. Ряд историков полагает (Н. Ривз "Лжепророк Египта Эхнатон". 2014), что "предки Иуйи были высокопоставленным сирийскими марианну". И Иуйя, видимо, как как потомственный "марианна", по традиции "отвечал за колесничные армейские подразќделения" страны (К. Жак. "Нефертити и Эхнатон". 2006); его придворные должности - "начальник лошадей" и "командир боевых колесниц его величества". Поскольку Иуйя считался (К. Жак) уроженцем города Ахмим (в Верхнем Египте), то не исключено, что он - потомок кого-либо из хурритских вельмож (или царя) эпохи гиксосов. Известно, что хурриты занимали и при дворе Аменхотепа III высокие посты. Так (из письма), фараон посылает к Тархундараду, царю страны Арцава (западное и/или юго-западное побережье Малой Азии), с ответственной миссией (смотрины невесты) посла с теофорным именем "Иршаппа" ("Иршаппа" - хурритский бог огня).
  Любопытно, что и по мужской линии у фараона Эхнатона обнаруживаются анатолийские гены. Так, учёные Центра генеалогических исследований iGENEA в Цюрихе, изучив ДНК, извлеченную из левого плеча и левой ноги мумифицированных останков Тутанхамона, а также ДНК иных его родственников, обнаружили общую для всех них гаплогруппу R1b1a2. И это, по мнению Романа Шольца, директора центра, говорит о том, что общий предок Эхнатона и Тутанхамона "жил на Кавказе", т.е. являлся арменоидом-анатолийцем (хурритом).
  Сопоставление субкладов гаплотипа Тутанхамона:
  [G2a, J1, (J2a1, J2a1b, J2a1h, J2b), (R1a, R1b), L, (E1b1a, E1b1b), I1, (I2a, I2a1, I2b, I2b1), T], N, Q, H;
   с обобщённым хатто-хурритским гаплотипом (обоснованным в кн. "Земля Ханаанейская"):
  [G2, J1, J2, (R1a, R1b, R1b1b2), L, (E, E1b1b1a), I, T] N, Q, H; -
  достаточно убедительно свидетельствует о том, что Тутмос IV вполне мог являться отпрыском гиксосского царя или вельможи хурритского происхождения с примесью индоарийской крови (присущей правящему дому царей Митанни).
  Как известно, законное царское наследственное право в Древнем Египте, по обычаю, осуществлялось по женской линии (т.н. "утробное право"). Если законный фараон не был женат на старшей дочери царствовавшего до него фараона, принцессе, то дети от этого брака были урезаны в правах наследования престола (48.с107). Отец Эхнатона фараон Аменхотеп III, долгое правление которого было "весьма счастливым периодом Египта" (48.с323), женился (на втором году царствования), видимо, по любви на девушке жреческого звания Тийе, ставшей матерью сыновей и трёх дочерей (на коллосе из Мединет-Абу изображены три её дочери). Всего же Аменхотеп III имел шестнадцать дочерей и несколько сыновей. Фараон Аменхотеп III не только сделал Тийе "Священной супругой фараона" и царицей Египта, но и счел целесообразным официально удостоверить и подтвердить эти права своей главной жены, поставив ее имя рядом со своим на некоторых надписях.
  Вероятно, ортодоксальное фиванское жречество, ревниво следившее за соблюдением "утробного права", с самого начала брака Аменхотепа III и Тийе оспаривало законность престолонаследия их сыновьями. Существует достаточно свидетельств, говорящих о том, что в конце жизни Аменхотеп III, проводивший политику ослабления влияния жрецов Амона, был болен и отошёл от дел после 30 лет правления (А. Вейгалл). После чего делами государства заправляла, в основном, его жена Тийе, которая неизменно противостояла враждебному отношению фиванского жречества лично к ней и к её детям. В своей борьбе царица вполне могла опираться на своего брата (Аанена), которого Аменхотеп III сделал верховным жрецом храма Ра-Атума в Гелиополе ("Самым великим из видящих" (94.с303)), а также и "вторым жреца Амона" (статуэтка из собрания Туринского музея).
  Согласно сведениям, приведённым в работе К. Жака ("Нефертити и Эхнатон". 2006), у Эхнатона был старший брат Тутмос, за которым, вероятно, и была замужем Сит-Амон, - старшая дочь Аменхотепа III, и который, пока был жив, по традиции был соправителем фараона (известно (рельефы Серапеума), что Тутмос в городе Мемфисе занимал должность верховного жреца в храме Птаха (Н. Ривз), и в этом качестве он помогал отцу, Аменхотепу III, в обряде похорон быка Аписа (воплощение Птаха)). Аменхотеп IV же (как на это обращает внимание проф. Редфорд) нигде не фигурирует на памятниках большей части эпохи правления Аменхотепа III, поскольку в то время в Эхнатоне "никто не видел будущего правителя". "Единственным упоминанием о младшем брате Тутмоса (Н. Ривз "Лжепроќрок Египта Эхнатон". 2014), относящимся к этому периоду, является пометка на винном сосуде, найденќном среди руин дворца Малькатта в Фивах: "имущество истинного царского сына Аменхотепа" (W.C. Hayes "Journal of Near Eastern Studies 10". 1951, р.172,fig. 27).
  Существует мнение (например, (71.)), что Эхнатон, ещё не будучи наследником, жил какое-то время как простой царевич у своих хурритских родственников в царстве Митанни, где и познакомился с кульќтурой и обычаями митаннийцев. Вполне возможно, что это пребывание юного египетского царевича в Митанни, его судьба, послужило прототипом сюжета "Сказки об очарованном царевиче" (М.А. Коростовцев "Повесть о Петеисе III. Древнеегипетская проза"), поскольку действо в ней происходит в стране Митанни. Так, египтолог В. Хелк, в результате изучения текста папируса Райландс IX, пришёл к выводу, что эта сказка могла быть написана только в эпоху Амарны (в ней уже используются новоегипетские формы языка). Учёный показал, что в сказке нашли отражение моральные ценности военного (т.е. правящего) сословия Митанни, и, в частности, вера в "личного" бога, который может изменить судьбу (верование, присущее, в основном, "черноголовым" и хурритам). Характерно, что важным положительным персонажем сказки является женщина, - митаннийская принцесса. Примечаќтельно и то, что в долине Дахук (470 км к северу от Багдада), находится местечко с древним и, как выяснилось, не случайным названием: "Дворец фараона". По результатам раскопок долины, курдскому археологу Хассану Ахмеду удалось показать существование долговременных "семейных связей" между царством Митанни и Египтом. В частности, археолог обнаружил статуэтку (примерно сер. XIV в. до н.э.) фараона Тутанхамона. Следовательно, в Дахуке, во "Дворце фараона", действительно жили фаќраоны XVIII династии.
  Вполне возможно, что находясь в Митанни, юнный Эхнатон, натура поэтическая, творческая, испытал глубокое впечатление от богатства и красочности образов индо-хурритского изобразитель-ного искусства, литературы и мифологии. Так, Уоллес Бадж, сравнивая гимны Эхнатона с Ведами, пришёл к выводу о связи происхождения образа Атона, - Диск солнца с руками-лучами, - со сходной идеей в изображении ведического (индоарийского) бога Солнца Савитара (Сурьи) с длинными золотыми руками. "Золотой" Савитар - "широкорукий", он "простирает руки и даёт свет" (49-2. с395;100.). В "Махабхарате" и "Пуранах" Савитар изображён одноруким. Индийская традиция рас-сматривает Савитара как образ бога восходящего и заходящего солнца (аналогия соответственно с Хепри и Атумом). В "Ригведе" Савитару посвящено одиннадцать гимнов, сопоставление которых с гимнами Эхнатона выявляет дополнительный ряд элементов сходства образов божеств. Так, "мудрей-ший из мудрых", Савитар ("Порождающий") - может принимать любые формы и образы (как Атон); он также и "господин творения и господин мира". Савитар заполняет собой всё воздушное пространство и мир (как Шу), членит время. Ему подчиняются Солнце и Ветер, он удерживает Небо и указывает путь водам. Солнечный бог Савитар (подобно Атону) пробуждает по утрам весь мир и богов, охраняет людей, даёт им силы, определяет (назначает) жизненный срок, забирает грехи и изгоняет болезни.
  И в то же время, однако, следует подчеркнуть, что изображение лучей-рук можно увидеть уже на стеле из Гизы, которая датируется эпохой Аменхотепа II (1450-1420 гг. до н.э.). До нас также дошли тексты, посвященные Амону-Ра (в ипостаси бога Солнца) в которых говорится: "Ты - Единственный со многими руками; ты протягиваешь свои руки к тем, кого любишь" (папирус Булак 17); "Золото (солнечных) лучей его струится к ноздрям фараона, принося ему радость и счастье" (Берлинский папирус 3056). Следовательно, не исключено, что использование Эхнатоном этой старинной (уже и для него) египетской солярной символики, могло быть стимулировано митаннийскими впечатлениями.
  По всей вероятности, будущий фараон Аменхотеп IV был отозван из Митанни непосредственно после безвременной кончины старшего брата Тутмоса, примерно на 36 году правления Аменхотепа III (письмо Тушратты по поводу брака Эхнатона и Тадухены), и, как представляется, в течение последнего года жизни фараона Аменхотепа III он (Аменхотеп IV) считался (был назначен) соправителем своего тяжело больного отца. Подтверждением этому может служить сцена на каменном блоке из Атрибиса, где изображены фараоны Аменхотеп III и Аменхотеп IV, совместно приносящие жертву божеству (К. Жак. "Нефертити и Эхнатон". 2006). После того, как Аменхотеп III умер (второй год царствования Аменхотепа IV), царь Тушратта писал (ЕА27): "Напхурия [Аменхотеп IV], его старший сын, теперь учится управлять вместо него"; и это письмо свидетельствует о малом опыте соправления Аменхотепа IV. Уместно отметить и мнение некоторых египтологов, основанное на трактовке писем Тушратты и царя хеттов Суппилулиумы I (Амарнский архив (86.с449)) как о том, что Аменхотеп IV взошёл на престол без обычного (многолетнего) соправления. Так, в своём письме Суппилулиума I поздравил Аменхотепа IV с взошествием на престол (а соправление (казалось бы) - уже царствование). Однако это проявление вежливости и добрососедства "братьев" вполне можно расценивать и как поздравление по поводу обретения соправителем ("младшим фараоном") статуса самодержца.
  Известно, что после кончины Аменхотепа III, царица Тийе, опытная в делах управления страной, некоторое время помогала сыну, исполняя при Эхнатоне роль "регента" (письма из Эль-Амарны). Благодарный Эхнатон относился к своей матери с величайшим почтением, на что указывает обожествление её ещё при жизни: она носила под громоздким париком царицы головной убор богини Хатхор (скульптура Тийе).
  Представляется, что дипломатия никогда не была сильной стороной Аменхотепа IV. Так, Тушратта просит о заступничестве царицу Тийе (ЕА26): "...Я всегда проявлял любовь к твоему мужу (и наоборот)...Пусть твой сын... не ввергает меня в нищету... Пусть он поступает со мной... лучше, чем поступал его отец", "дело моего брата [Аменхотепа IV] сделалось теперь причиной для осуждения" (письмо Тушратты). Из письма Суппилиумы I (ЕА42): "что касается таблички, которую ты мне прислал: почему ты поставил своё имя выше моего имени? И кто же теперь разрушает хорошие отношения между нами, пристойны ли такие поступки?"
  Фараон Аменхотеп IV Эхнатон в течение всего семнадцатилетнего периода своего правления упорно и последовательно проводил в жизнь широко задуманную им религиозную реформу. Отменяя традиционные, привычные, устоявшиеся божественные законы и миропорядок, эта революционная реформа, так же, как и во времена смены лунного государственного культа на солярный, изменяла и разрушала мир прежних верований и представлений. Принято полагать, что рассмотрение реформы Эхнатона лишь в качестве орудия борьбы с Фиванским жречеством, это (96.с31) - "вульгарная социологизация истории". В настоящее время такая точка зрения, как правило, не рассматривается. "Упрощенный, модернизированный образ... Эхнатон, вступивший в открытую борьбу со жрецами Амона... невозможно увязать с египетскими реалиями", - твёрдо убеждён Кристиан Жак.
  Поскольку "квазирегент" царица Тийе не слишком доверяла Фиванскому жречеству (вероятно, в свете "утробного права" высказывались обоснованные претензии о правомочности престолонаследия сыном Тийе; и, возможно, поэтому Тийе - "великая супруга царская", не являлась верховной жрицей бога Амона, "супругой бога" (в Карнаке игнорировали Тийе (Н. Ривз)), то церемония ритуальной коронации царя Аменхотепа IV была проведена не как обычно, в храме Карнака, а в небольшом городе Фиванского нома Гермонте. Такой выбор, по-видимому, не был случайным: Гермонт считался "Юж-ным Гелиополем", соответствующим (близким по значимости) величественному городу Солнца на севере (т.е. в обряде коронации жрецы бога Ра-Горахти (и брат Тийе) приняли существенное участие).
  В начале своего царствования Эхнатон, несомненно, стремился наладить хорошие отношения с могущественным фиванским жречеством. Так, в надписях из фиванской гробницы вельможи Херуефа Аменхотеп IV именуется "избранником Амона-Ра". Однако даже все его постройки в честь великого Амона в Фивах не смогли устранить сильную неприязнь к нему "святых отцов" и всех их привержен-цев: уже на первом году правления между верховным жрецом Амона и Аменхотепом IV неоднократно возникали конфликты (Ю. Перепёлкин). И молодой фараон был вынужден противостоять фиванскому жречеству, необходимо было также ослабить, а затем и "свести на нет" влияние старой, потомствен-ной, служилой знати, весьма недоброжелательно относящейся к нему.
  Итак, через год после воцарения фараон Аменхотеп IV добавляет к своему тронному имени наименование "Единственный для Ра", провозглашает бога Ра единственным источником истинной веры ("Ра-отец, пришедший как Атон") и объявляет себя самого проводником его откровений. В гроб-нице визиря Рамоса, в Фиванском некрополе, сохранилась следующая надпись, сделанная в начале его (Аменхотепа IV) правления (судя по тексту, вложенному в уста визиря: "Ты - единственный у Амона..."): "Слова Ра, - вот они... Мой августейший отец (бог Ра) объяснил мне их суть и открыл мне их... Они понятны моему сердцу и открыты моему взору... Я знаю...". Молодой фараон принял титул "Великого ясновидца", который обычно носил верховный жрец бога Ра в Гелиополе. После чего Аменхотеп IV модифицирует традиционный пышный титул фараона: если содержание первой, основ-ной части титула ещё обычно: "Могучий бык с длинной шерстью, возлюбленный двумя богинями, великий царь Карнака; золотой Ястреб, венценосный владыка в Южном Гелиополе (город Гермонт), царь Верхнего и Нижнего Египта, Прекраснейший из созданий Ра, единственное воплощение Ра; сын Солнца, угодный Амону (Амон доволен), Божественный правитель Фив, Вечноживущий; Возлюблен-ный Амона-Ра, Владыки небес"; то его заключительная часть составлена в соответствии с состоянием учения Эхнатона на тот период: "Верховный жрец Ра-Горахте, торжествующего на горизонте под именем подателя тепла Атона" (А. Вейгалл. "Эхнатон. Фараон - вероотступник". 1922).
  Не позднее второго года местопребывание царского двора в Фивах получило название "Замок ликования на небосклоне". Этот этап развития учения Эхнатона связан с возникновением особого солнечного имени: "Солнце Вышнего (Горахти, Хормах) небосклона, ликующее на небе, ибо имя Его - "Свет" (Шу), пребывающий в солнечном диске (Атоне)" (вероятно, было обосновано существование триединого "Ра-Горахти-Шу", воплотившегося в Атоне).
  И поскольку почитание бога Атона должным образом не могло проводиться без подобающего святилища, Аменхотеп IV посылает сообщение верховному жрецу бога Амона (начальнику всех храмов страны): "Фараон приказывает возвести новый храм в честь "малого бога" (Атона), более великий, нежели чем уже построенные где-либо в Египте, - на 400 жертвенных алтарей"; и возводится в Фивах, в саду Амона, между Луксором и Карнаком, величественный комплекс "Сияние Атона Великого". Храмовый комплекс содержал четыре храма: "Солнечный Диск (Атон) найден" (Гем-па-Атон), "Крепки памятники Солнечного Диска навечно" (Руд-мену-эн-Атон-эр-нехех), "Возвышены памятники Солнечного Диска навечно" (Тени-мену-эн-Атон-эр-нехех), а также "Двор первобытного камня" (Хут-бенбен), который (Бенбен) был одним из символов Гелиополя. Численность персонала храмового комплекса достигала, примерно, 6800 человек.
  Установлено, что здание храма "Солнечный Диск (Атон) найден", было ориентировано на восток и имело прямоугольную форму (ок. 130х200 м). В открытом дворе, окруженном колоннадой, возвышались колоссальные статуи фараона. Они (статуи Аменхотепа IV), через одну, были увенчаны либо традиционной двойной короной, либо двумя высокими страусовыми перьями бога Шу. Как отметил Ван де Валле, два высоких пера, украшавших голову бога Шу, - символ светоносного воздуха, который в эпоху Амарны носили также царица Нефертити и её дочери-принцессы (сопричастность к триединому Атону). Заметим, что в одном магическом тексте о Шу говорится: "Ты прогоняешь непогоду после того как ты осветил тучи".
  Следует отметить, что в пору реакции (после смерти Эхнатона) этот храм, как и другие постройки в Карнаке, связанные с культом Атона, был разобран на маленькие блоки (талататы), которые и сохранились, будучи использованы при строительстве пилонов Карнака (талататы аккуратно изымаќлись при разборке стен и складывались рядами внутри второго и девятого пилонов, образуя заполнеќние их внутренних полостей).
  Заметим, что в Древнем Египте вообще бытовала практика разборки старых храмов на строительные детали. Так, при постройке пирамиды Аменемхета I были использованы блоки с рельефами из пирамидных храмов Хеопса и Хефрена (М.Э. Матье).
  Примечательно, однако, что никаких видимых признаков отрицания старых богов всё ещё незаметно (в надписях комплекса упоминаются и Амон, и Сетх, и Упуат, и др. боги), а на скарабеях того времени фараон именуется возлюбленным Тота, бога мудрости. В конце третьего года правления Аменхотепа IV Солнце (бог Атон) изображалось всё еще в виде человека с головой сокола, увенчанной солнечным кругом - как Ра-Горахте Гелиополя. Показано (на пилоне), что в акте жертвоприношения фараон подносит богу какие-то растения.
  В конце четвертого года правления отношение к Диску Солнца заметно изменилось (артефакты из храмов комплекса "Сияние Атона Великого"): имя "Атон" стали вписывать в двойной картуш, тем самым наделив его статусом царя - владыки неба и земли (два овала использовались на письме только для выделения тронного и личного имен фараона).
  По-видимому, первоначально Эхнатон стремился повысить статус "малого бога" Атона до уровня значимости образа Амона (грандиозный храмовый комплекс он уже возвёл), о котором (об Амоне) в "Большом гимне" говорится, как о фараоне (имя его заключали в царский картуш): "Царь Верхнего и Нижнего Египта, (Амон-Ра) правогласный; глава Обеих земель, царь, жизнь, здоровье, сила... Владыка всех богов... Владыка урея, высокий двумя перьями, прекрасный диадемой, высокий белой короной". Амон-Ра наделен всеми чертами земного владыки и в "Лейденском гимне" (заметим, что "урей" (см. выше) - принадлежность царского убора, представлявќшая собой крепившееся на лбу (на короне) изображение богини-кобры Уаджит, покровительницы Нижќнеќго Египта).
  Постепенная утрата Амоном статуса государственного бога, как отмечает Ю.Я. Перепелкин, проявилось, в частности, в "изменении правовой клятвы". Так, ещё в сделке от "года царствования три (хронология по годам царствования Аменхотепа IV)" клянутся: "(Как) благосостоит Амон, как благосостоит властитель (фараон)"; но в уже приговоре от "года царствования четыре, месяца 2 (от) половодья (разлива Нила), числа 7" клянутся иначе: "(Как) [благосостоит] Властитель, (как) [благосостоит] властитель (фараон)". Следовательно, на четвёртом году правления Аменхотепа IV уже не клянутся именем бога Амона (не произносят его имени), подразумевая его под словом "Властитель", хотя и не клянутся Атоном. Позднее клятва примет такой вид: "(Как) благосостоит Атон (Йот), (как) благосостоит властитель (фараон)" (Ю.Я. Перепелкин "Кэйе и Семнех-ке-рэ". 1979 c.39-41).
  Характерно, что "воцарение" Диска Солнца (прежде "царствовал" Амон) повлекло за собой и принципиальное (в духе концепций Эхнатона) изменение его изображения (ранее антропоморфное): теперь это - круг с уреем (священной змеей) спереди и устремленными вниз лучами с кистями человеческих рук на концах (с анкхами), - образ зримого триединого Атона - Ра-Горахти-Шу. Перед словом "Атон" начинают ставить знак жизни "анкх", означающий "да живет". При богослужении, проводимом, под открытым небом, обращаются непосредственно к диску Солнца.
  На четвёртом году правления Аменхотеп IV принимает решение о переносе царской резиденции из Фив в другое место, поскольку "теологические построения Эхнатона вызвали противодействие со стороны жрецов Амона" (Н. Ривз). "Сотворю я Ахет-Атон Атону, моему отцу, (в) этом месте... что возжелал он для себя сам, коим удовлетворился он... на вечность". "Да благоденствует град его подобно самому Атону, сияющему в небесах во веки веков". в месте, Согласно надписи на пограничной плите (стеле) города, место для его расположения было выбрано непосредственно самим Аменхотепом IV. Помимо возведения города, по желанию фараона (К. Жак. "Нефертити и Эхнатон") в близлежащих скалах должны быть высечены и гробницы для членов царской семьи, а также для священного быка Гелиополя (Мневиса), жрецов бога Атона и вельмож двора. По-видимому, в этом же году была произведена и разметка города, поскольку на плитах, отмечающих его границы, ещё упоминаются Амон и ряд других египетских божеств (и начата подготовка к строительству).
  Идея планировки зданий и строений Ахет-Атона, выявленная архитектором Майклом Моллинсоном (Общество изучения Египта) заключалась в том, что весь город был задуман как единый огромный храм (Н. Ривз "Лжепророк Египта Эхнатон". 2014). М. Моллинсон показал, что если соединить линиями точки расположения приграничных стел, то (в плане) границы города подобны пропорциям Великого храма Атона. Характерно, что в точке, в которой эти линии сходились (как в фокусе), располагалась пирамида фараона (в Восточных скалах, откуда Атон возрождался каждое утро).
  Интересно письмо от 19 дня 3 месяца зимы 5 года правления Аменхотепа IV (две копии письма Гриффит обнаружил в Гуробе)), написанное Апиу, царским чиновником из Мемфиса (А. Вейгалл. "Эхнатон. Фараон - вероотступник", 1922 г.). Письмо открывается перечнем всех титулов фараона, среди которых ("Великий повелитель храма в Карнаке", "правитель Фив") определение, столь типичное для Эхнатона, - "живущий в Правде (по Маат)", встречается впервые. Далее следует приветственное пожелание: "Да поможет Птах (здесь как Пта-Атум (компонента) синкретического триединого солярного божества Атум-Ра-Хепри, воплощенного в "своём Атоне")... тебе во всех делах твоих, сотворивший твою красоту, твой истинный отец, который призвал тебя из своей обители направлять пути Атона [направлять пути по велению Атона]". В тексте говорится, что "подношения всем богам и богиням, которых почитают на земле Мемфиса... (собраны) полностью (т.е. политеизм пока не преследуется, но Амон "низложен")".
  На шестом году царствования Аменхотепа IV, 19 дня 3 месяца сезона перет (зима), имя "Амен-хотеп" ("Амон доволен") было запечатлено на царском памятнике в последний раз: Аменхотеп IV изменяет своё имя на "Эхнатон" ("Ихне-Итен" - условное египетское произношение) - "Полезный Атону", вощедшее в полное (пятичленное) тронное имя фараона "Нефер Хепер Ра Уаенрау Эхнатон", т.е. как бы обретает новую сущность под сенью Атона. Новые личные имена получают также и члены его семьи и сановники (2.с284), если в состав их имён входило имя "Амон" или некоторых других богов (так, имена богов Луны не репрессировались, например, имя сына Эхнатона - "Тутанхамон" (ранее "Тот-анкх-Атон" ("Тот - жизнь Ра-Горахти-Шу")), ибо Луна - левый глаз бога Ра, а конкретно бог Тот - "сердце" бога Ра; не репрессировались и имена богинь Неба, такие как Нут или Хатхор, Великие матери). И в этом же году фараон Эхнатон окончательно порывает со старым жречеством, и в законодательном порядке запрещает поклонение другим богам, а бога Атона объявляет единым богом Египта.
  И через месяц (в 13 день 4 месяца зимнего сезона перет) закладывается город Ахет-Атон. Извес-тно, что в период строительства царь, неоднократно приплывал в эль-Амарну контролировать стройку (жил в большом шатре).
  Любопытно (надпись из Эль-Амарны), что на шестом году правления Эхнатона "произошло нечто еще худшее по сравнению с услышанным на первом и четвертом годах" (см. ниже). Что же такое "услышал" фараон, что побудило его оставить Фивы и пойти на крайние меры? Существует мнение, что объяснение религиозного переворота Эхнатона лишь социально-политическими факторами (и, в частности, противостоянием фиванскому жречеству) не может исчерпывающим образом охарактќериќзовать весь драматизм ситуации. Некоторые учёные полагают, что египтяне должны были пережить какую-то устрашающую глобальную природную катастрофу (воспринимаемую как гнев божества), чтоќбы не противиться религиозной революции, на проведение которой нечто необычайное (постоянно вызывающее страх) и побудило Эхнатона (заметим, что, как выяснилось, и Египете ощутимо проявляќлись последствия извержений древнего вулкана Терра на Санторини, тектоническая активность которого возрастала от года к году во время правления Эхнатона (надписи на стеллах)).
  На восьмом году правления Эхнатон вместе со своим двором покидает враждебные ему Фивы и переезжает в выстроенную в короткие сроки новую столицу царства - город Ахет-Атон (Ай-Йот), назваќние которого означает "Горизонт, небосвод, небосклон Атона (Йота)", расположенный на полпути между Фивами и Мемфисом, на западном берегу Нила, напротив Гермополя.
  На девятом году царствования, стремясь стереть даже саму память об именах прежних богов, фараон Эхнатон приказал повсеместно соскабливались их наименования из надписей на стенах храмов и памятников. Разрушались и статуи богов. Как говорится в Мемфисском декрете фараона Тутанхаќмона о реставрации храмов ("Стела реставрации"), "были храмы богов и богинь, начиная от Элефантины вплоть до топей Дельты... преданными забвению,.. превратившимися в развалины, поросшими травой... боги не знали (не узнавали) своих домов".
  Примечательно, что общегосударственный бог Атон, культ которого тщательно продуман и декла-рирован с высоты царского престола, был объявлен богом не только Египта, но также и соседних стран (Куш, Ханаан, Сирия). Содержание культа единого и единственного бога было, как полагал выдаю-щийся религиозный мыслитель Эхнатон, логично, просто и в достаточной степени образно, и поэтому понятно и доступно разноязычным и разноплемённым массам. Фараон не только построил храмы богу Атону во всех крупнейших городах Египта, но внедрил его культ и в Эфиопии (Куш, Нубия), и кое-где в Ханаане (город Тунип). Сохранился барельеф (94.) с изображением сцены, в которой все народы мира слились в порыве религиозного экстаза, взывая в молении к лучезарному богу Атону, причём, службу совершает сам Эхнатон.
  Уместно отметить, что в мифологии Египта известен прецедент: бог Осирис, воцарившись (до его гибели), тотчас отвратил египтян от скудного и звероподобного образа жизни, показал им плоды земли и научил чтить богов. Далее, Осирис, проповедуя, понёс свет истины и просветления жителям других стран (легенда в изложении Плутарха (72.с306)). При этом Осирис никогда не навязывал свои законы варварам, предпочитая убеждение.
  С годами Эхнатон становился всё более и более нетерпимым к любому упоминанию о низложен-ных богах (египтолог Девис). Особенно тщательно стиралось и соскабливалось имя Амона, жрецов коќторого более всего ненавидел царь; причём, он не пощадил даже того имени своего отца, в состав которого входило имя бога Амона (была вскрыта усыпальница царицы Тийе, стёрты все надписи "Аменќхотеп" и поверх красной краской написано: "Неб-Маат-Ра" ("Ра - владыка Маат (правды)"), друќгое имя Аменхотепа III (А. Вейгалл)). В некоторых случаях даже слово "боги" во мноќжественном числе соскребали со стен (удалялся иероглифический знак, используемый для написания слова "боги").
  "Имени других богов не упоминайте" (Исх.23.13), - требует Господь Бог. Одним из тяжелейших еврейских проклятий является призыв к забвению имени грешника (характерно, что в форме, прису-щей древнеегипетской практике): "Да сотрётся имя его!".
  В Фивах были закрыты 8 огромных храмов Амона, а духовенство было выселено из города и ли-шено прежней щедрой государственной поддержки. Объявив жрецов лживыми учителями, не почитаю-щими истинного бога Атона, Эхнатон закрыл все жреческие школы. И ему, практически, удалось почти полностью вытеснить древние пережитки культа животных и многобожия (63.с292).
  Различные виды магии при фараоне Эхнатоне, вероятно, также были запрещены и преследовались. Так, "доктором считался лишь тот, кто мог оперировать, принимать тяжелые роды или лечить лекарст-вами" (М. Черносвитова "В царстве пламенного Ра" (статья). www.kemet.ru).
  Последние годы Эхнатона прошли под знаком исключительности образа фараона (см. выше) и были ознаменованы не только проявлением воинствующей нетерпимости к вере в иных богов, но и переосмысливанием самого понятия "бог" (в том числе и представления: "фараон как бог"). Так, на двенадцатом году царствования Эхнатон вообще запретил не только термины "боги" и "бог", но даже и знаки, их представляющие; а Атон (Йот) был объявлен "владыкой; властителем добрым" (как и сам Эхнатон). Прежнее наименование бога Атона "Ра-Горахте-Шу" было поделено на части - "Ра-Горах-ти" и "Шу" (с соответствующим текстом, например: "Шу, который (есть) Солнце (фараон Эхнатон)"), и каждая заключена в отдельный картуш, подобный картушу для имени фараона (Ю.Я. Перепёлкин "Тайна золотого гроба". 1969). В конечном итоге монотеистическая нетерпимость Эхнатона свела первоначальное наименование Атона к виду: "Ра, властитель небосклонный" (небосвода) (см. выше).
  Город Ахет-Атон прославлялся (надпись в гробнице) как "могущественный город лучезарного Атона, великий в своём очаровании... полный богатств, с (огромным) жертвенником Атона в центре него". "Он (Атон) опьяняет мой взгляд... его свет заливает землю... Всё оживает, когда он восходит в храме Атона в Ахет-Атоне". На одной из реставрированных стен города (длиной 3 м) был изображён восход Атона и пробуждение животного мира (иллюстрации к "Большому гимну"). Это был красивый и величественный город (площадь более 200 кв. км; протяженность с севера на юг - 30 км.), "великий очарованием, приятный красотой для глаз", с садами, царскими дворцами и прекрасными храмами (построенный из сырцового кирпича).
  Наиболее значительным храмом новой столицы Египта считался храмовый комплекс "Большой Храм Атона" ("Дом Атона в Ахетатоне"), состоящий из нескольких строений (основные): "Дом ликова-ния Атона" ("Пер-хеб" - "Дом праздника, ликования"), "Сень Ра жены фараоновой, великой Нефертити - жива она!", "Восходит Атон" и др. Храмовый комплекс был ориентирован с востока на запад и окружён высокой стеной (рассчитано, что площадь комплекса составляла 730х275 м), что было традиционно для древнеегипетской архитектуры.
  Характерно, что "Пер-хеб" состоял из двух зданий: большого - храма Атона (бога-отца), и меньшего по размеру, - ("малого") храма "Эхнатона" (бога-сына), не примыкавших к стене. В храм отца Атона вели великолепные ворота, состоящие из традиционных двух башен по бокам, перед которыми стояла колоннада из восьми колонн (два ряда по четыре колонны по обеим сторонам от ворот). Перед каждой башней располагалось по пяти высоких, тонких флагштоков с длинными, красными полотнищами (эмблемами бога). Храм "Дом ликования (радости) Атона" представлял со-бою обыкновенное чередование пилонов, открытых дворов и колонных зальных помещений. Около пилонов находились небольшие павильоны с колоннами в виде бутонов папируса. Однако в "боль-шом" храме отца Атона не было ни крытых залов, ни наоса (святилища) со статуями богов. Каждый из шести открытых дворов имел в своей середине прямой, слегка приподнятый проход, по обеим стороќнам которого правильными рядами располагалось множество маленьких жертвенников (всего обнаруќжено 360 кирпичных цоколей от алтарей). В центре первого двора храма стоял огромный алтарь, на который вела лестница (из девяти ступеней). Подмечена связь с гелиопольской традицией: "святая святых" "большего" храма Атона, - то место, где божество "ликует", именовалось "хут Бен-Бен" - "двор Бен-Бен" (символ Бенбен хранился в храме Гелиополя).
  В "малом" храме (бога-сына), перед каждой из колонн, поддерживающих портик, стояли статуи Эхнатона и его жены либо дочери (меньшие по размеру). Во внутреннем, закрытом, дворе этого храма находился алтарь (всего алтарей в главном храмовом комплексе было восемь). По периметру двора располагались небольшие молельни с жертвенниками.
  Как пишет археолог Мелица Матье, чтобы придать зданиям храма соответствующую нарядность и одновременно скрыть бедность материала (кирпич-сырец), из которого он был построен, архитекторы уделили много внимания декорированию. Каменная облицовка стен храма и колонны были покрыты цветными рельефами. Части фигур на рельефах выполнялись вставками из различных камней, таких, как небесно-голубой лазурит, ярко-красный сердолик, бирюза, золотисто-желтый песчаник, а также из стекла и фаянса. И это было новым приемом в оформлении храмов.
  В отличие от храмов иных богов Египта, храмовый комплекс был открыт для всех, никаких недо-ступных для верующих мест в нем не было. Чтобы "все страны могли прославлять тебя (бога Атона) на восходе и закате", церемонии богослужения в храме и совершались, по-видимому, в это время суток.
  Отметим, что в Ахет-Атоне были и такие храмы, как: "Двор Атона" - личный храм семьи фараона, расположенный во дворце неподалёку от личных покоев Эхнатона (в которых находились святилиша отца и деда); "Сень Ра" - храмы, посвященные матери Эхнатона Тийе и его дочерям; "Проводы Атона на покой" - храм вечерних богослужений, где главной жрицей была сама Нефертити.
  По большей части при строительстве египетских храмов традиционно преобладала прямоугольная планировка. Так, главная ось храма бога Амона-Ра в Карнаке, повторяя движение солнца, была направ-лена с востока на запад, перпендикулярная ей ось - с юга на север. Отметим, что и Иерусалимский храм был в плане прямоугольным и тоже ориентирован по сторонам света: с востока на запад он имел большую длину, чем с севера на юг.
  Главный дворец фараона, ориентированный с юга на север (его изображение сохранилось на одной из фресок гробницы Панехси), был огромен (длина ок. км). Пиршественный зал этого дворца, был офо-рмлен в виде укрытого от зноя нильского берега; его пол был расписан сценами в зарослях, изображав-шими цветущие лотосы, плавающих рыб и порхающих вокруг птиц; бычок резвится на поле из красных маков (часть росписей раскопана), а колонны были покрыты глазурованными изразцами и напоминали зеленые стволы папирусов, цветы и бутоны лотосов. У входа в главный дворец высилось сооружение, называвшееся "Восходит Солнце для Эхнатона" (Мелица Матье).
  Первые небольшие раскопки на южной окраине Ахет-Атона провел в 1896 г. М. Барсанти. В результате последующих раскопок Ахет-Атона установлено (14.), что город имел северный и южный кварталы (каждый со своим предместьем), а также центральную часть, где выделялись дворец и главный храм. Обнаружены широкие главные улицы с домами для знати (большинство дворцов было выстроено вдоль двух главных улиц города: улицы "Верховного жреца" и "Царской" дороги) и узкие переулки с лачугами солдат и ремесленников в предместьях для бедноты, огромные продовольственные склады, колодцы. В домах имелись кирпичные очаги, уборные и помещения для скота; и всё это было необычайно прогрессивно для того времени. Домашние алтари жителей Ахет-Атона часто имели вид настоящих наосов (Каирский музей), выполненных в форме фасада "большого" храма отца Атона, атрибутами которых, возможно, являлись статуэтки, представлявшие стоящего на коленях фараона Эхнатона, с руками, поднятыми в молебственном приветствии Солнца, восходящего на небе; а также изображения (маленькие памятники из известняка) царской семьи в спокойной, домашней обстановке. В зоне, примыкавшей к храмовому комплексу, находились специальные "дороги процессий". Дворцы и роскошные виллы вельмож и жречества (с бассейнами во дворах и ванными комнатами), занимавшие значительную часть территории города, утопали в зелени садов. Частные молельни (в приусадебных садах) с колоннадой, скульптурами, рельефами с изображениями царской семьи и символами веры в извечного Атона представляли собой небольшие постройки.
  В близлежащих горах найдены каменные усыпальницы с прекрасными рельефами, фресками и надписями; многие из них остались недостроенными. Барельефы и гробницы украшены в необычном (реалистичном), не традиционном для египтян стиле, на что и обратил внимание глава прусской экспедиции Карл Р. Лепсиус, в 1842 г. путешествовавший в долине Нила.
  Отмечается, что стремление неординарного (продвинутого) изобразительного искусства Ахет-Атона к наиболее точной передаче действительности привело к появлению новых, сложных компози-ций. Впервые в истории египетского искусства появилось изображение фараона в кругу семьи. Так, в гробнице начальника гарема Хеви сохранилась сцена царского обеда (М.Э. Матье). Слева, на стульях с львиными лапами, сидят Эхнатон и Нефертити, справа - лицом к ним, мать фараона Тийе. Около каждого из обедающих стоит столик с овощами, плодами и печеньями, сосуды с вином. Эхнатон ест большой кусок мяса, Нефертити и Тийе - жареную птицу. Рядом с Нефертити на маленьких стульях сидят две царевны, около Тийе - ее малолетняя дочь. Характерно, что в изображениях Эхнатона, Нефертити и приближенных фараона обязательно подчеркиваются милосердие и благость, мягкая кра-сота и открытость души миру эмоций. По мнению Мелицы Матье, наивысшего мастерства в изображе-нии человеческих чувств художники Ахет-Атона достигли в сцене смерти и оплакивания второй из дочерей Эхнатона - Макетатон (умерла на четырнадцатом году правления). Такие образы страдающих родителей - уникальны. На ложе распростерта мертвая девочка. Рядом замерли родители - отец с заломленной над головой рукой и мать, прижавшая руку к лицу, словно не верящая своей утрате. Осо-бенно трагична нянька, рвущаяся к телу своей любимицы. Ее с трудом удерживает молодая девушка. Все остальные, скорбя, заламывают руки.
  По мнению ряда специалистов-искусствоведов (М.Э. Матье и др.) кардинально новый стиль при изображении самого царя, введенный фараоном-реформатором, было закономерным шагом на пути разрушения закостеневшего набора догм в религии и искусстве, как одной из форм выражения свежих религиозных идей. Если ранее фараоны показывались в образе бога с мощным телом, с торжественной осанкой, с идеализированными портретными чертами, то колоссальные статуи Аменхотепа IV Эхнатона (их было ок. ста, они когда-то обрамляли двор Большого храма Атона) демонстрируют явный разрыв с тысячелетними канонами, традиционны здесь лишь одеяние, головной убор, да скрещенные руки на груди с атрибутами власти - плетью и жезлом. Считается, что фараон Эхнатон изображен как обычный человек (вез всякой "божественности") и весьма реалистично. Бытует мнение, что требование именно такого решения образа, предельно близкого к натуре, беспощадного в стремлении к искренности, исходило от самого Эхнатона, согласно его учения "жить правдой" (по Маат).
  Так, ещё на рельефах стен храмов комплекса Атона в Карнаке Аменхотеп IV показан болезненным человеком с исхудавшим лицом с характерным профилем, длинной тощей шеей, с хилыми руками и ногами и вздутым животом, тонкая талия резко контрастирует с пухлыми бедрами. "Череп (затылок) у царя выдавался назад, лицо было узким, с большими раскосыми глазами, мягко очерченным тонким (большим) носом, пухлыми губами (крупного рта) и острым, отвислым подбородком... Груди высту-пали, а грудная клетка была впалой. У невысокого ростом фараона был вздутый живот, бедра толстыми, руки и ноги тонкие" (Ю.А. Перепёлкин. Солнцепоклоннический переворот. История древнего Востока. 1988).
  Несомненно, что Эхнатон (судя по изображениям) не отличался богатырским здоровьем. Однако подчеркнём, что фараон был убеждён в том, что он - "плоть от плоти" своего отца, бога Атона, а последний (Атон), как и боги Хепри, Атум, Ра, а также Птах, - амбивалентное (и, в частности, андрогинное) божество; следовательно, по всей вероятности, фараон Эхнатон (как бог Шу, как старший сын Атона) считал необходимым (так, ваятель Бек (Бакт) в своей надписи подтверждает, что он был лишь "подручным", которого обучил сам фараон) тоже изображаться как божество-андроген, - с женской грудью и ягодицами (толстыми бедрами), а также вздутым ("беременным") животом. Как с удивлением отмечает Кристиан Жак, "Стиль изображения (конец третьего года правления Аменхотепа IV) кажется несколько странным, отклоняющимся от традиционной эстетики. Бог (Атон) и царь имеют одинаковый тип телосложения, для которого характерен выступающий вперед живот".
  На одной из статуэток (известняк) из святилища в частном доме (найдена в 1911 г), где Эхнатон держит на ладонях (руки согнуты в локтях и прижаты к телу) поднос для жертвенных даров Атону, и которая (статуэтка) датирована концом его правления, "мы можем составить верное представление о том, как Эхнатон выглядел в реальности", - пишет Николас Ривз (с. 130). И на этой статуэтке Эхнатон предстаёт довольно щуплым человеком среднего роста: с узкими, покатыми плечами, несколько пухло-ватым (как у детей) телом, никаких мышц; обычная мужская (пропорциональная) талия. Однако у Эхнатона нет ни женской груди, ни "беременного" (вздутого) живота, ни толстых ягодиц (всё средне-статистическое). Его довольно крепкие ноги говорят о том, что он много времени проводил стоя (ходил). То же явствует и из изображения, на котором Нефертити подносит Эхнатону букет из двух мандрагор и одного лотоса (Н. Ривз, с.154).
  Дабы "свести на нет" влияние старой, потомственной, служилой знати, большая часть которой была настроена враждебно к нему, фараон Аменхотеп IV Эхнатон окружил себя своими "выдвижен-цами", новой служилой знатью, преимущественно из числа простых, незнатных, людей. Известно, что в эпоху Нового царства (особенно со времён Тутмоса III) заметно возрастает роль военного сословия (A. Kadry "Officers and Officials in the New Kingdom". 1982), которое послужило опорой и фараону Эхнатону. Так, самые влиятельные вельможи амарнского периода, входившие в ближайшее окружеќние царя, - Эйе и Хоремхеб, были военными. Знаменитые талататы (маленькие каменные блоки с изображениями и текстом, первоначально использованные для строительства храмового комплекса Атоќна в Карнаке) свидетельствуют о присутствии на царских церемониях многочисленных ликующих солдат.
  "Новая" знать с готовностью принимала учение Эхнатона и всячески поддерживала его религиоз-ную реформу, ибо "обращает он (фараон Эхнатон)... милости свои к тем, кто знает (учение его)" (надпись в гробнице царедворца Туту). "Я поведаю вам о благодеяниях, оказанных мне государем... Я был простолюдин и по отцу, и по матери... человеком без имущества... Он возвеличил и моих братьев... И когда я сделался господином города, он присоединил меня к князьям и (своим) друзьям, хотя я и занимал (ранее) последнее место... и просил хлеба... Он - бог, подающий жизнь" (надпись из гробницы вельможи с титулом "носитель опахала" (94.с305)). Награждая своего любимца, жреца Мери-Ра, Эхнатон повелел "повесить на его шею золото, и золото на ноги, в знак того, что тот повинуется учению фараона": "живу я (Мери-Ра), слушая сказанное тобою".
  B социальной структуре египетского общества также сформировалась прослойка служивых людей незнатного происхождения, называвших себя "немху" - "сироты", которые получали от государственной администрации небольшое имущество, в том числе и рабов. Выходцы из "немху" занимали в аппарате фараона низшие и средние должности, а наиболее одаренные и замеченные царём взлетали на вершину пирамиды власти и занимали высшие посты в столице. Показательно, что в окружении Эхнатона выявлено много выходцев из "немху", вознесенных царем и осыпанных благодеяниями, которые оставили глубоко прочувствованные благодарственные надписи в своих гробницах: это и военачальник Майи (вероятно, хуррит), и казначей Панехси, и стольник Переннефер, и вельможа Туту (по К. Жаку - (палестинский) "сириец по происхождению") - начальник сокровищницы, и хаибиру Нехем (Нахум), и некто Иан(ан)хаму, принадлежаќщий (З. Косидовский) к семитской расе (видимо, ханаанеец). Беспреќцедентного возвышения при Эхнатоне достиг Апиру-Эл, - он был назначен визирем Нижнего Египта. Гробница этого хаибири датируется временем правления фараона Тутанхамона IV (A.P. Zivie "Le tresor funeraire du vizir 'Aper-el" // BSFE. 1989). Приведём пример одной из таких надписей (Ю.Я. Перепелкин "Переворот Аменхотепа IV"): "[Слу]шайте, что я скажу, всякое око (т.е. все, кто прочтет эту надпись), большие, как и малые! Я расскажу вам о благодеяниях, оказанных мне властителем, и вы скажете: "Как велико сотворенное этому сироте!", и [в]ы пожела[ете] ему (т.е. царю) вековечность в тридцатилетних празднованиях (Хеб-сед), вечно (быть) владыкою обеих земель (т.е. Верхнего и Нижнего Египта), и он сделает вам [подобное] сделанному мне богом, дающим жизнь. Я - сирота без отце (и) матери. Создал меня властитель. Он дал стать (?) мне (кем-то), (после того как) обо[гатил] меня своим питанием, (а) я был неимущим. Он дал стать для меня моим людям... (чем-то). Он дал умножиться моим братьям. Он велел заботиться (?) обо мне всем моим людям, (когда) я стал владыкою селения. Он дал смешаться мне с сановниками (и) друзьями (царя, т.е. придворными), (а в начале) я был тем, кто позади".
  В Египте право на гробницу обретали только те чиновники, которые были особо приближены к фараону и, кроме того, получали титул "имахи", что являлось венцом карьеры. Обычно этот титул указывал (94.с204) на особые взаимоотношения между таким царедворцем и его фараоном, расцени-вающиеся (сопоставимые) как отношения между сыном и отцом либо как между жрецом ("рабом бога") и его богом. При фараоне Эхнатоне эта традиция сохранялась (молитва из гробницы): "Я же пусть буду продолжать служить совершенному богу (т.е. фараону), доколе он не пожалует мне гробницу". Однако отступников среди пригретых им "немху" Эхнатон карал жестоко. Так, царский гнев обрушился на двух видных сановников - стольника Переннефера и военачальника/царского писца Майи: имена их изглажены, жизнеописания в гробницах замазаны. Надпись в гробнице вельможи Туту говорит о гибели таких ослушников на плахе и сожжении их тел (а лишение души Ка - лишение вечной загробной жизни, - ужасная кара для египтянина): ""творит он (фараон) силу против не знаюќщего (не хотящего знать) учения его... (и) противник всякий царя (обречен) мраку... он подпадает под меч, огонь поедает его плоть". Так, чем-то не угодившего ему визиря (первого лица администрации) Эхнатон заставил бежать по дороге перед скачущими лошадьми своей колесницы (из гробницы начальника полиции Маху). Отношение Эхнатона к людям (типичное для фараона-бога) наглядно иллюстрируется следующим текстом из гробницы Эйе (построенной при жизни Эхнатона): "Поднимаќешь (оживляешь) ты (Атон как утреннее Солнце) их (только лишь) для сына твоего, вышедшего из плоти твоей... (и для) жены царевой... Нефертити".
  Как известно, фараон Эхнатон издал и указ, разрешающий близким ему женщинам быть жрицами. Так, жрицами высокого ранга стали царица Нефертити (есть свидетельства о том, что помимо богослужений совместно с Эхнатоном, Нефертити руководила вечерней службой в храме Атона в Ахет-Атоне), а также Мери-та-Атон (48.), старшая дочь фараона. Заметим, что подобные прецеденты наблюдались и ранее (48.; 96.): например, супруга фараона Аамеса Нефертари, прародительница XVIII династии, являлась верховной жрицей Фиванского храма - "супругой Амона"; в Иуну (в Гелиополисе) высшая жрица носила название Ур-т Текхент, а в Бубастисе - Ур-т Ра.
  Показательно, что Нефертити называли "ублажающая (умиротворяющая) Атона своим сладкозвучным голосом (видимо, она пела гимны, поскольку, к примеру, "Большой" гимн - "утреннее прославление" Атона), а также и своими руками приглядными, которые держат систры (систрами также бряцали и царевны)". Обычно же роль жрицы-музыкантши исполняла начальница женской коллегии служительниц богини Хатхор (с которой отождествлялась Нефертити на Хеб-седе в Карнаке).
  По мнению Ю.Я. Перепёлкина ("Кэйе и Семнехкер. К исходу солнцепоклоннического переворота в Египте". 1979. с.24): "Необыкновенное положение царицы (Нефертити) рядом с фараоном было положением супруги, а не соправительницы". С такой точкой зрения категорически не согласен К. Жак ("Нефертити и Эхнатон". 2006 г): "Египтологические исследования последних лет показали решающую роль царицы (Нефертити) в управлении государством".
  Можно полагать, что царица Нефертити - активная соратница (сподвижница) мужа в деле его реформы ("многочисленные свидетельства позволяют считать ее, наряду с фараоном Аменхотепом IV, инициатором (проводником) религиозной реформы"), которую и сам фараон полагал центральным событием (делом) своего правления. Считается, что Нефертити основное внимание уделяла реформе, распространению учения Эхнатона, а не вопросам управления государством, ибо (Кристиан Жак) "сакральное... всегда в Египте считалось главной ценностью" (Эхнатон, вероятно, поэтому и сам не слишком вникал в вопросы внешней политики империи). Весьма показателен текст одной из гробниц Ахет-Атона: "(Солнечный) Диск восходит, дабы явить свою милость Нефертити, и заходит, удвоив свою любовь к ней", который свидетельствует об "особом отношении Атона" к "великой царице" (её особой, предписанной свыше, роли при "сыне Атона", "единственном для Ра", которую Нефертити успешно исполняет). Существует достаточно свидетельств, подтверждающих особую роль супруги "сына Атона": каменные плиты с изображением царской семьи, озарённой лучами-руками с анкхами (см. выше), которые устанавливались вельможами для поклонения у себя дома в Ахет-Атоне; или молебственные просьбы, возносимые одновременно к Атону, фараону и царице о ниспослании всяческих благ, начертанные по бокам дверей в гробницах царедворцев; и говорящих о том, что в эхнатонизме Нефертити представлялась вельможам столицы (по крайней мере), почти как богиня (ей приписывался божественный статус), как наделённая особым сакральным статусом "невестка" Атона. На это (высокий сакральный статус) указывает наличие статуй царицы в большом храме Атона в Ахет-Атоне (Кристиан Жак), на которых были высечены картуши с именами Атона: по два на предплечьях статуи, по два на груди и по одному в центре статуи (над талией). Любопытно, что число картушей (пять) связывает данный образ царицы с хтоническим миром (на возможность замены хтонических проявлений Исиды (и/или Нефтиды) образом царицы Нефертити говорит тот факт, что, обычно устанавливаемые по углам саркофага четыре фигурки богинь-охранительниц, в амарнский период были заменены статуэтками Нефертити (существование богинь отрицалось, но погребальные обряды должны были быть соблюдены). Примечательно и то, что на изображениях гробниц Ахет-Атона совершенно отсутствуют сцены загробного суда умершего, а традиционные боги-судьи заменены фиќгурами Эхнатона и Нефертити, приносящих обильные жертвы Атону.
  Как известно, самое раннее упоминание о царице Нефертити относится к четвёртому году правления её супруга. И, как предполагает Ю.Я. Перепёлкин, именно тогда Аменхотеп IV женился на ней, совсем юной девушке (их старшая дочь, впервые надёжно засвидетельствованная на шестом году правления, родилась не ранее пятого года правления Эхнатона). В письме Тущратты (ЕА26), в котором он, в частности, просит Тийе повлиять на некие решения сына, ещё не достаточно опытного правиќтеля, хурритский царь приветствует Тадухену (и царицу Тийе) поимённо, при этом никак не упоминая о Нефертити. Своё имя царица Нефертити (означает "Прекрасная (Хатхор) пришла"), активно участвовавшая в религиозных реформах мужа, заменила в тоже время, что и Эхнатон, на наименоваќние "Нефер-неферу-Атон" - "Совершенно совершенство Атона" (где термин "неферу" - "совершенство" обычно переводят как "красота", "благость", "справедливость").
  У исследователей не вызывает сомнений тот факт, что Нефертити была близкой родственницей Эхнатона (внешнее сходство), но была ли она дочерью Аменхотепа III? - не известно. Нефертити, предположительно, не носила титула "дочь царя" (хотя "ведь и о самом Аменхотепе IV, несомненно сыне Аменхотепа III и Тийе, ничего не (было) слышно до воцарения" (Ю.Я. Перепёлкин)), одноко в хвалебном тексте на одной из пограничных стел Ахет-Атона о ней говорится, как о "наследной принцессе" (будущий фараон Аменхотеп IV должен был жениться на одной из принцесс, как того требовали особенности древнеегипетского права престолонаследия). Показательно и то, что Хоремхеб, дабы узаконить своё пребывание на престоле, женился на младшей сестре Нефертити Мутнеджнет (Нотем-Мут), как на принцессе царской линии. Примечательно (В.В. Солкин "Истинное имя Таиах"), что в ряде амарнских текстов Мутнеджнет "открыто" называет себя дочерью кормилицы Тии (и тогда не исключено, что она - либо молочная сестра Нефертити; либо Тии, заменив её мать, вскормила и вырастила Мутнеджнет (как и Нефертити)). Следует отметить, что бытует гипотеза (Н. Ривз, В. Солкин) и о том, что Нефертити - дочь Эйе (родного брата Тийе, предположительно, правнучки (по матери) Тутмоса III) и Тии (что в свете "утробного права" чревато большими осложнениями при престолонаследии).
  Заметим, что облик (внешность) обоих супругов (Аменхотепа IV и Нефертити) не свидетельствует об их автохтонности, - у обоих утонченные худощавые лица с тяжелыми веками и нежно очерченными носами, длинные тонкие шеи, затылочные части черепа "далеко выдавались" (голову Эхнатона от головки Нефертити отличает, в основном, узость его лица и отвислый подбородок). Черты лица царицы Нефертити нельзя назвать типично египетскими, поскольку они отнюдь не мягки своими линиями; её лицо было относительно не широким; пологий лоб и прямой нос лежали почти в одной плоскости; дуги бровей высоко изгибались над большими продолговатыми глазами, прикрытыми тяжёлыми веками; губы были полными, но не выступающими; подбородок - волевым, но не тяжёлым (Ю.Я. Перепёлкин "Тайна золотого гроба". 1969). Существует мнение, что разрез её глаз, их открытость, изгиб бровей, поджатые губы, - сходны с чертами прикаспийских женщин (люди т.н. "каспийского типа" характеризуются таким комплексом антропологических признаков, как средний и невысокий рост (несколько грацильны), узковатое лицо, миндалевидные тёмные глаза, слегка выпукќлый (нередко прямой) нос, смугловатый цвет кожи, тёмная пигментация волос).
  Широко известная скульптурная головка Нефертити (известняк, раскрашена, в высоком синем венце) с утонченными чертами лица, "в которых спокойная приветливость почти заглушена выраже-нием неприступности... такою "госпожа земли до края её" могла представать перед подданными", была найдена Л. Борхардтом в 1912 году, в ваятельной мастерской скульптора Тутмоса при раскопках эль-Амарны. С помощью компьютерной томографии берлинские ученые исследовали знаменитый бюст и обнаружили под штукатуркой более раннее изображение царицы. "Внутреннее" (под штукатуќркой) лицо Нефертити обладало менее выдающимися скулами, небольшой горбинкой на носу, ямочками возле рта и щек и меньшей глубиной уголков глаз, вокруг рта были морщинки. Древний мастер "отшлифовал" царице лицо, углубил глаза, увеличил скулы, оставив неизменными лишь уши. В той же мастерской найдена и другая, менее известная, голова Нефертити (песчаник, ещё без головного убора и почти не раскрашена) "с невозмутимо-нежным лицом, с необыкновенной улыбкой, бесконечно тихой и сдержанной" (Ю. Перепёлкин).
  Но годы идут, и прекрасной царице Нефертити, не сомневающейся в том, что "она (бок) о бок с Эхнатоном вековечно, как Небо остается вековечно с тем, кто в нем (т.е. с Солнцем)", тоже пришлось пережить муки ревности отвергнутой супруги. Так, на известняковом изваянии из той же мастерской Тутмоса Нефертити показана "какой-то измождённою, видимо, стареющею" (Ю.Я. Перепёлкин "Тайна золотого гроба". 1969). Судя по одному из изваяний Нефертити, "ее лицо с годами похудело, и кости на нем обозначились заметней, от носа к уголкам рта пролегли резкие складки, груди немного отвисли, осанка стала чуть-чуть сутулой", - возможно, она болела. Последние годы жизни, начиная с тринадцатого (Е.Ф. Кэмпбелл) года правления Эхнатона, Нефертити, мать шести дочерей (своей пятой дочери она дала имя "Нефер-неферу-Ра", а шестой - "Сетеп-эн-Ра" - "Избранница Ра"); которая так и не смогла родить мальчика (наследника), провела "в отдалении" от разлюбившего её мужа. Нефертити умерла своей смертью в возрасте ок. 30 лет ещё при жизни Эхнатона (приблизительно такую цифру, с учётом времени замены в надписях имени царицы "Нефертити" на имя её дочери царицы "Мери-та-Атон", дают простые подсчёты), и была погребена в Ахет-Атоне с почестями, как царица, как уважаемая мать детей фараона, благодарного её за годы счастья, но не как опальная изгнанница. Об этом свидетельствует надпись на её посмертной скульптуре: "Великой царице, заслужившей восхище-ние Эхнатона, супруге властелина, Нефертити. Пусть живёт вечно" (от Тутанхамона следовало бы ожиќдать посмертной надписи иного содержания).
  В 1922 г. раскопками в эль-Амарне руководил сер Леонард Вулли. На южной окраине города он обнаружил великолепную усадьбу с садами и прудами, с небольшими подсобными сооружениями. Вначале эта усадьба принадлежала Нефертити, однако, как выяснилось, в последние годы царствова-ния Эхнатона владелица усадьбы время от времени менялась: после Нефертити ею стала побочная (младшая) жена царя - "шапсе" (честная; почтенная) Кийе (Мери-Кийе, дочь хурритки Гилухены (Ги-лухепы), третьей жены Аменхотепа III), а после Мери-Кийе владелицей стала Мери-та-Атон, старшая дочь Нефертити.
  По сведениям Л. Гарднера (91.с275), архивы указывают на то, что не безупречная Нефертити была вытеснена (было отдано предпочтение) "большой любимицей царя" Кией (самые ранние сведения о Кийе (Кие), как о "побочной" жене, восходят, примерно, к восьмому году правления Эхнатона), которая родила фараону сына или двух, а также дочь, и стала затем главной женой и царицей под именем Мери-Атон (изображения и надписи с именем "Кийе" были переделаны на "Мери-Атон").
  Страстная и нежная натура Мери-Кийе вечно живет в ее молитве, обращенной к своему царственному возлюбленному (надгробная надпись в интерпретации Э.Х. Гардинера и Ю. Перепёл-кина): "Буду обонять я дыхание сладостное, выходящее из уст твоих. Буду видеть я красоту твою постоянно, мое желание. Буду слышать я голос твой сладостнее северного ветра. Будет молодеть плоть моя в жизни от любви твоей. Будешь давать ты мне руки твои с питанием твоим, буду принимать я его, живущий правдою. Будешь взывать ты во имя мое вековечно, не надо будет искать его. В устах твоих, мой владыка (...дитя доброго Йота живого, который... жив вечно), будешь ты со мною вековечно живым, как Йот (Атон)".
  У Эхнатона, как и у Мери-Кийе, - красивой, со слегка жестоким выражением лица, были большие, слегка раскосые глаза, что вполне может указывать на примесь хурритской крови в жилах Эхнатона, внука митаннийки Мутемуйа (происходящей из того же царствующего дома, что и Гилухепа).
  И настал день, когда молодая красавица "шапсе" воспарила почти столь же высоко, как и Нефер-тити, ещё так недавно столь любимая, "самая красивая из всех женщин", "величайшая любовница", которую Эхнатон называл "хозяйкой своего счастья". И постылую Нефертити, - быстро стареющую, много рожавшую восточную женщину, не отвечающую более запросам мужа, вожделевшего, чтобы "молода она (была) вековечно" и "тысячу тысяч лет была (бы) под рукой фараона", удалили "с глаз долой" (после кончины Макетатон).
  Принято полагать, что своим высоким "божественным" статусом царица Нефертити обязана богоќтворивќшему её мужу-фараону. Однако не только "любовь царя к своей прекрасной супруге, (но) и его самовлюбленное, царепоклонническое умонастроение объясняют её необыкновенное положение" ((Ю.Я. Перепёлкин "Кийе и Семнехкер". 1979). Отношение придворных к этому статусу Нефертити после того, как она была лишёна супружеской благосклонности бога-фараона (но, судя по посмертной надписи (см. выше), не его уважения и благодарности, что подтверждается памятниками, прославлявќшими до последних лет правления его дружбу и любовь с Нефертити), должно было претерпеть определённый ущерб. Возможно, о желании Эхнатона сохранить неизменной "божественность" отвеќрќгќнутой Нефертити, говорит факт прибытия в Ахет-Атон в двенадцатый год его правления, перед "отлучением" Нефертити (видимо, он готовился к расставанию), обожествлённой матери, вдовствуюќщей царицы Тийе. Известно изображение, на котором акт богослужения Эхнатон совершает вдвоём со своей матерью (подменившей Нефертити). В случае необходимости, молиться можно было и ей (матери): "Хвала Ка твоему, владычица обеих земель, освещающая обе земли красотой своею, мать царева, жена царева великая Тийе, владычица пищи, многая довольствием... в жизни доброй, в приобщении к радости" (Ахет-Атон, гробница Хойе, домоправителя Тийе). Примечательно, что Тийе чтилась как божество также и за пределами Египта (храм около третьих нильских порогов).
  Неизвестно, получила ли Кийе статус жрицы, равный рангу Нефертити, однако, согласно сведе-ниям Ю.Я. Перепёлкина, она участвовала в актах отправления культа Атона будучи ещё младшей женой. Считается (например, Ch. Desroches-Noblecourt "Vie et mort d'un pharaon, Toutankhamon". 1963.с.163), что соправитель Эхнатона Семнех-Ка-Ра заместил царицу-жрицу Нефертити в её "боже-ственном" статусе (по-видимому, не во всём, ибо вызывает сомнение использование его образа в качестве эквивалента традиционных богинь-охранительниц саркофагов).
  Существует достаточно обоснованное мнение о том, что царица Мери-Кийе была убита (либо умерла при родах (Н. Ривз)) на шестнадцатом году правления Эхнатона, после чего похоронена в Ахет-Атоне, но, затем, извлечена из саркофага (экспедиция археолога Айртона в 1907 г) и перезахоронена, видимо, по распоряжению фараона Тутанхамона, предположительно, её сына. Мумия Кийе была обнаружена в пирамиде KV35 Долины Царей ("молодая дама").
  В том же году (на шестнадцатый год правления Эхнатона), после кончины Кийе, главной супругой и царицей становится вдова Семнех-Ка-Ра, старшая дочь Эхнатона и Нефертити Мери-та-Атон. Примечательно, что правитель Тира Риб-Адди, обращаясь за помощью к египтянам (Телль-амарнский архив), пишет не Эхнатону, а царице Мери-та-Атон. Согласно этикету Риб-Адди уверяет супругу фараона в том, что она - "его жизнь", а Тир - "ее город". И Мери-та-Атон тоже рожает дочь своему царственному мужу-отцу.
  Важно отметить, что (по свидетельству Ктесия и Сотиона) у ариев и, в частности, у иранцев (персов) нередко практиковался брак с матерью или дочерьми (а правящая миттанийская династия - индоарийцы, ассимилировавшиеся с хурритами).
  Характерно, что, обретя реальную царскую власть, повзрослевшая Мери-та-Атон повсеместно уничтожила (очевидно, посмертно) не только изображения, но и больщинство надписей, упоминающих о Мери-Кийе, - ненавистной сопернице матери, заменив их своим собственным изображением и именем. Так, на изображении Кийе в "нубийском парике" (деталь талатата из Гермополя; Копенгаген) её имя было заменено именем Мери-та-Атон, а очертания парика изменены с целью воспроизвести свойственную последней вытянутую форму черепа (эта акция была доведена до конца её сестрой Анхесен-па-Атон). Подмечено, что имя Нефертити изглаживалось (разрушалось) не только с целью его замены, но и с намерением просто уничтожить его (например, на подножиях изваяний (статуй) Мери-та-Атон (Британский музей) и Анхесен-па-Атон изглажен был даже текст: "рожденная (такою-то)" после имени царевны (Ф.Л. Гриффит); а также и на обломке столба из преддверия усадьбы цариц). Однако не исключено, что эта акция недоброжелательства осуществлена Мери-Кийе (при попустительстве Эхнатона).
  Примечательно, что (К. Жак), в частности, в храме царицы Нефертити, носившем название "Сень (тень) Атона", ее имя тоже было заменено именем Мери-та-Атон, по-видимому, после смерти матери (обнаружены и некоторые другие аналогичные артефакты). Поскольку подобная замена имён имела сакральный символический смысл, то в данном случае эта акция, наверное, связывалась с новой, более значимой ролью царицы Мери-та-Атон в отправлении культа бога Атона (видимо, обретение статуса "божественности"), ибо положение обязывало дочь заменить свою мать во всём (характерно, что на пограничных плитах столицы, стенах дворцов и гробниц имя Нефертити не уничтожено). Согласно артефактам, примерно на 16-ом году правления Эхнатона Мери-та-Атон совершала культовые действия совместно со своим отцом-мужем на правах царицы: на изображениях акта богослужения царица Мери-та-Атон стоит непосредственно за Эхнатоном, (обычно за царем следует царица, а ранее, девочкой, Мери-та-Атон изображалась всегда после матери - на третьем, а не на втором месте). В последние годы правления Эхнатона его сын Семнех-Ка-Ра (имя означает "Приносит благодеяния душе (Ка) Ра" либо "Упрочено Ка Ра"), после женитьбы (на 13-ом году царствования Эхнатона) на своей сводной сестре Мери-та-Атон (также родившейся в Фивах, на пятом году правления Эхнатона), официально был объявлен соправителем фараона (видимо, супруга соправителя царицей не считалась и пребывала в статусе дочери фараона-отца, такой вывод напрашивается по материалам Ю. Перепёлќкина ("Кэйе и Семнехкер". 1979 г)). В актах богослужения Атону Семнех-Ка-Ра изображался участвующим на вторых ролях (в синем фараоновском венце он стоит позади Эхнатона почтенно склонившись; носит за отцом-фараоном веер, наливает ему вино).
  Согласно исследованиям останков из "золотого гроба т.н. гробницы Тийе", проведённым проф. анатомии Р. Дж. Харрисоном в 1966 году, покойный юноша, по мнению учёного - Семнех-Ка-Ра, умер на двадцатом году жизни (никаких признаков болезней на его костях не обнаружено). Характерно, что этот юноша "сильно напоминал Тутанхамона" (отмечено "поразительное сходство размеров (Дж. Дерри)" их черепов "необычного строения": затылки молодых людей далеко выдавались назад, как и у дочерей Эхнатона). И это не удивительно, если предполагать, учитывая сведения о браках фараона Эхнатона и продолжительность жизни Семнех-Ка-Ра, что он - первенец Аменхотепа IV Эхнатона и сын его первой жены хурритки Тадухены, дочери Тушратты. Оба сводных брата (и Семнех-Ка-Ра, и Тутанхамон) ни лицом, ни телосложением не походили на своего отца (разве что затылками).
  Если "приверженцы новой религии отбросили традицию (плюрализм политеизма) как ересь, как сплошной обман, (то для) для их современников (простых египтян) само сознание того, что традиция может быть отвергнута, несомненно, явилось шоком (Я. Ассман "Египет. Теология и благочестие ранней цивилизации". 1999). Очевидно, что фиванское жречество, в частности, не могло смириться с дискредитацией (отрицанием) бога Амона и тем положением, в котором оно оказалось благодаря фараону, и изначально вело борьбу с распространением учения Эхнатона, вводимого в приказном порядке, и, как представляется, довольно успешно.
  Так, известно, что на последнем году жизни Семнех-Ка-Ра наносил визиты в город Фивы, где обнаружен храм Амона, который, что весьма показательно, Семнех-Ка-Ра ("Анх-шепер-ра") позволил (захотел) назвать своим именем: "двор Анх-шепер-ра", и где этот соправитель, носивший "атонов-ское" имя (Нефер-нефере-Атон), тем не менее, изображен приносящим жертвы богу Амону (К. Жак. "Нефертити и Эхнатон". 2006). Молитва соправителя, вознесённая им Амону, составлена от имени писца и жреца-уаб Уннефера, служителя при жертвенных дарах в святилище бога Амона храма Семнех-Ка-Ра (Анх-шепер-ра). И более того (В. Солкин; Н. Ривз), засвидетельствована реставрация храмов некоторых богов (видимо, Атона) на третьем году соправления Анх-шепер-ра (Нефер-нефере-Атон).
  Весьма показательно, что на 14-ом году правления Эхнатона и на третьем году соправления Семнех-Ка-Ра в фиванской гробнице (ТТ139) некоего писца Пере (Пауах), был написан следующий текст (обнаружен над внутренним дверным проёмом): "Моё желание - увидеть тебя... чтобы моё сердце могло возликовать, о Амон... Вернись к нам, о, властитель бесконечности!.. Как позволил ты мне узреть тьму, данную тобой, так даруй мне свет, чтобы можно было [снова] узреть тебя... Установи ликование в сердцах людей... Ты был здесь до того, как что-либо [реформа Эхнатона] пришло в существование, и ты будешь здесь, когда всё [это] исчезнет".
  На разногласия между сыном-соправителем, склонным к реставрации традиционного разветвлен-ного политеизма (Ю. Перепёлкин характеризует верования Семнех-Ка-Ра как "половинчатое солнцепоклонничество"), и отцом-фараоном, фанатиком в вопросах веры, указывает факт отсутствия в картушах Семнех-Ка-Ра (конец его соправления) обычных упоминаний о любви к нему Эхнатона. Тогда же упорный соправитель изменяет своё прежнее имя "Нефер-нефере-Атон" на "Семнех-Ка-Ра". Считается, что Семнех-Ка-Ра, процарствовав всего около трёх лет, скончался. И возникает вопрос: уж не послужили ли некие мероприятия (деяния) и заявления Семнех-Ка-Ра (видимо, находящегося под влиянием жречества Амона) в части "корректировки" реформы отца-фараона, причиной его безвреќменной кончины (ибо "противник всякий царя (обречен) мраку")? "Всё говорит за то, что он был похоронен убогим образом... почему-то... не по-царски", - удивляется Ю.Я. Перепёлкин и предполаќгает: "не был ли он свергнут с престола?", описывая Эхнатона как деспота ("Тайна золотого гроба". 1969): "это был грозный властитель, и страшны были расправы, которые он чинил над ослушниками своей воли". Примечательно, что ещё в 1911 г А. Вейгалл обратил внимание на странный головной убор трупа из "золотого гроба т.н. гробницы Тийе": нагрудный знак из листового золота, изображавший коршуна с кольцеобразно воздетыми крыльями, был соответствующим образом согнут и надет на голову Семнех-Ка-Ра. Поскольку в данном случае коршун являлся священной птицей супруги Амона богини Мут (представлял её), данный головной убор символизировал посмертную связь Семнех-Ка-Ра (как, видимо, и его помыслы при жизни) с богом Амоном. Сам факт обнаружения трупа соправителя Семнех-Ка-Ра в "золотом гробу" (перезахоронение) указывает на признание его своим сторонником фиванскими "ревнителями старины". Возможно, это предположение (Эхнатон покарал сына за вероотступничество) подтверждается тем, что последней женой Эхнатона становится именно Мери-та-Атон, вдова Семнех-Ка-Ра, ибо Эхнатон, "живущий в Правде (по Маат)", должен был испытывать чувство вины перед дочерью, которую лишил мужа.
  Согласно интерпретации некоторых изображений, найденных в гробнице Тутанхамона, фараон Эхнатон, похоронив Семнех-Ка-Ра, сам выбрал себе нового преемника. Следующим фараоном, процарствовавшим десять лет, стал в девятилетнем возрасте Тутанхамон (ранее - Тот-анкх-Атон), как предполагалось, сын Эхнатона и Мери-Кийе (выявлено, что отец и сын страдали одним и тем же редким заболеванием). Важно отметить, что согласно анализу ДНК царских мумий (2010 г), матерью Тутанхамона являлась не Мери-Кийе, а одна из родных сестёр Эхнатона (Исида или Сатамон; т.е. Моисей мог быть "братом" Тутанхамона). Примечательно, что и некоторые из царских картушей, первоначально принадлежащих Семнех-Ка-Ра, как соправителю Эхнатона, были переделаны в картуши Тутанхамона.
   Женат Тутанхамон был на Анкх-(а/е)сен-па-Атон ("Живущая для Атона/Жизнь принадлежит ("(а/е)сен") Атону"), третьей дочери Эхнатона от Нефертити, также принужденной после смерти отца изменить своё имя. Анкх-есен-па-Атон (была старше своего мужа на два года); она и Тутанхамон были парой, очень любящей друг друга (две их девочки умерли при родах).
  Недавняя находка (конец 2008 г) - известняковый блок (первоначально - элемент храма Атона из Ахет-Атона, который (блок) при Рамсесе II был использован для сооружения пилона храма бога Тота в городе Гермополе) с изображёнием юного Тутанхамона, сидящего вместе со своей женой Анкх-есен-па-Атон, и сохранившимся текстом: "сын царский от плоти его, Тутанхатон" и его супруга "дочь царская от плоти его, Анкх-есен-па-Атон" (сообщение Высшего Совета по древностям АРЕ (SCA)), подтверќждает, что Тутанхамон - сын фараона Эхнатона.
  По-видимому, при всём своём благородстве, кажущейся простоте и прогрессивности, эхнатонизм не смог (не успел) снискать одобрения или поддержки ни у кого, кроме выдвинутой фараоном новой служилой знати и их людей (нередко из страха либо корыстных соображений). Характерно, что основная масса простых египтян сохраняла в составе своих имен наименования традиционных бо-жеств и не заменяла их на имя "Атон". Сыграло, как представляется, и свою негативную роль в отношении к эхнатонизму и низведение бога-творца, единого и единственного Атона, до уровня фараона (воспринимаемого как "малый" бог), а также и неоднозначное отношение Эхнатона к учению о загробной жизни (96.): "Верующий в загробную жизнь египтянин оказался дезориентированным [в частности, если богов не существует, то кто же оценить греховность, кто проведёт загробный суд? а без этого вечную жизнь в иномире не обрести], а их (таких людей) было большинство, и все они были в лагере противников Атона (учения Эхнатона)". Весьма показателен, например, тот факт, что на стеле Аменемхета имя бога Амона подверглось уничтожению, а имя бога Осириса осталось в неприкосновенности (как и имя Исиды, его супруги). Известны случаи, когда царское повеление об уничтожении божественных имен (что, по мнению многих египтологов, являлось магической "операќцией") по какой-то причине не выполнялось (или выполнялось небрежно). Во многих регионах и городах резчики оставили нетронутыми имена древних божеств. Так, в Фаюме, например, изуродованќных памятников весьма мало. Показательно и то, что даже некоторые жители Ахет-Атона тайно продолжали поклоняться привычным и близким, охватывающим все стороны жизни, старым богам: в городе найдена статуэтка (урна) бога Бэса, божества, охраняющего человека от бедствий; на стеле одного царедворца изображены рядом Атон (с эпитетом "единственный"), Осирис-Сокар и Хнум; в доме некоего Птахмоса (заметим, что Эхнатон никого не принуждал изменять старые имена) находилась стела с восхвалением бога Птаха; обнаружены амулеты и мелкие культовые предметы, посвященные таким божествам, как Бэс, Исида, Тауэрт (покровительница рождения, беременных женщин и новорождённых) и даже Амон; было найдено золотое кольцо с кабошоном в форме лягушки (богиня влаги и дождя Хекат), сидящей на скарабее; с внутренней стороны кольца выгравировано имя "Мут, госпожа Неба" (супруга Амона). Двенадцатым годом правления Эхнатона датируются две печати от винных кувшинов, на которых упомянуто имя Амона.
  Таким образом, единый и единственный бог Атон не смог заменить египтянам сонм великих и малых богов, всевозможных духов, "общение" с которыми всегда было насущной, повседневной пот-ребностью древних египтян. "Нет ничего удивительного в том, что столь созерцательная и интел-лектуальная доктрина, - замечает Мирче Элиаде, - оказалась непонятной простому народу, который либо игнорировал, либо ненавидел её" (82.с34).
  По-видимому, после кончины Эхнатона культы обоих богов (Атона и Амона) некоторое время сосуществовали, но при этом "имперским" богом считался Амон. Все храмы Атона в Ахет-Атоне, по мнению проф. Дональда Редфорда, действовали после смерти Эхнатона до то поры, пока Тутанхамон не перебрался в Мемфис. На небольшой плите (Берлинский музей) юный фараон возносит моления "Амону-Ра, царю богов", и его супруге "Мут, владычице Неба, госпоже богов", хотя и называет себя по-прежнему Тутанхатоном. Заметим, что ещё в "здравствующем" Ахет-Атоне при раскопках обнаружены два кольца с надписями (датированы), в которых фараон уже именует себя Тутанхамоном. В гробнице Тутанхамона найдено изображение царя и его жены Анхесенпаамон, сидящих в одном из залов дворца (возможно, еще Ахет-Атона). Падающие сверху лучи солнца озаряют супругов. При этом солнечный диск изображен так, как его изображали при Эхнатоне: отходящие от диска лучи переходят в человеческие ладони, но имя "Атон" уничтожено и заменено на "Амон". Такая же замена имён произведена и на обнаруженном в гробнице ковчежце с барельефом, передающим различные эпизоды семейного быта Тутанхамона. На кресле, получившем название "жреческий трон", упоминаются оба наименования фараона: Тутанхатон и Тутанхамон.
  Считается, что, по меньшей мере, в период правления Тутанхамона культ Атона отправлялся и в Фивах, и в Мемфисе, и в Гелиополе - в трех крупнейших религиозных центрах страны (вероятно, в этом заслуга регента Эйе). Существует мнение, основанное на артефактах, что законспирированные секты Атона просуществовали вплоть до XIII в. до н.э. (что соотносится с Исходом Моисея при Рамсесе II).
  Достоверно известно, что царь-еретик был проклят фиванским жречеством сразу же после своей кончины. Эхнатон, как считается, страдал прогрессирующей липодистрофией с 25 лет, а к концу своего правления ослеп. Бытует мнение, что одной из главных причин возникновения липодистрофии являќются сильные или длительные стрессы, что в свою очередь указывает на то, что борьба с фиванским жречеством, введение новой религиозной доктрины, не легко давались тонко чувствующему, миролюќбивому и доброму по натуре Эхнатону, и стоили ему больших переживаний и нервов, в результате чего он сделался воинствующим фанатиком.
  Жрецы полагали (так декларировалось), что в период правления Эхнатон страна переживала бо-лезнь (поскольку её царь-бог часто болел) и была этим осквернена. Поэтому "боги отвернулись от этой (нечистой) страны, и когда (египтяне) возносили моления богам, чтобы получить предзнаменование, то боги молчали" (надпись из Карнака (14.с424)). "Страна была больна и боги повернулись спинами к этой земле... если человек хотел о чём-нибудь попросить бога, бог вообще не появлялся" (Надпись на обелиске Тутанхамона в Фиванском храме (63.с255; 86.с510)). Более того, "Если посылались войска в Азию расширить границы Египта, не было успеха у них никакого... Неудачи этих военных походов были знаком гнева богов" (54.с211); то же в иной (несколько расширенной) версии: "Боги отвратились от страны этой. Если посылали войска в Сирию, чтобы расширить границы Египта, не случалось у них никаких успехов. Если обращались к Богу, чтобы испросить у него совета, не приходил он вовсе. Если обращались за тем же к богине - не приходила она вовсе" (Ян Ассман).
  Солнечный город, прекрасный, светлый Ахет-Атон, был объявлен обиталищем демонов, спешно покинут его жителями, специально разрушен и в последствии использовался только как каменоломня (преемники фараона Эхнатона вывезли почти весь камень из покинутого города). Как известно, после трёх лет царствования, Тутанхамон, вместе со своим двором, оставил Ахет-Атон и вернулся в Мемфис, старую столицу; после чего, как предполагает Артур Вейгалл (основываясь на находках скелетов собак в царской псарне и останков животных на фермах), город Ахет-Атон был оставлен "в одночасье". Примечательно, что сановники, на всякий случай, успели позаботиться о том, чтобы замуровать входы в свои роскошные дворцы и виллы.
  Ужасающая, смертоносная скверна ("страна больна"), лежащая на Ахет-Атоне, городе еретика, "павшего ("херу") из Ахет-Атона; того, кто перестал существовать (для Амона)", видимо, как пред-ставлялось, нейтрализовывалась постоянным присутствием в городе бога-фараона Тутанхамона. И тогда его отъезд навсегда должен был вызвать сильный страх и всеобщую панику, и, как следствие, массовое бегство из города.
  При фараоне Тутанхамоне заброшенные храмы иных богов ("их молельни развалились, священных ларей не было, а двор, где они когда-то стояли, стал (площадью) для прогулок") от Элефантины на юге и до Дельты на севере начали восстанавливаться, были назначены жертвоприношения всем богам страны, а египтяне вернулись к прежней вере (24.с438). Тутанхамон поставил в эти храмы жрецов из местной потомственной знати (54.с211). Жрецам бога Амона Тутанхамон вернул все их права и достояние. Роскошь, с которой был похоронен внезапно умерший Тутанхамон, "воск" в руках жрецов, была выражением благодарности фиванского жречества богу Амону за окончательный триумф древней религиозной традиции. В настоящее время (в 2013 г) доказано, что Тутанхамон погиб, упав на скаку с колесницы. Череп его случайно повредили при вскрытии саркофага. Генетический анализ, проведенный египетскими биологами, показал, что у Тутанхамона был букет серьезных заболеваний. Мальчик (рост 168 см) страдал хрупкостью костей, косолапил, волочил левую ногу и ходил с палочкой.
  Далее царствовали сановники Эхнатона, отрёкшиеся от своих прежних официальных религиозных убеждений: Эйе (Айя) - четыре года, и Хоремхеб (тронное имя Сер-Хепри-Ра-Ми-Амон), первый фараон XIX династии, - около тридцати лет.
  Обычно, когда фараон умирал, его, готовя к загробной жизни, отождествляли с богом Осирисом. Для этого совершались сложные церемонии, среди которых одной из важнейших был обряд "отверзания уст". Данное магическое действо должен был осуществлять претендент на престол - старший сын царя (в образе Гора, сына Осириса). Но Тутанхамон умер бездетным. Поэтому "отверзание уст" его совершал первый вельможа государства Эйе (Айя), взявший на себя роль Гора, "возлюбленќного сына" Осириса-Тутанхамона, дабы подчеркнуть, что именно он является единственным наследником престола, ибо Эйе фактически управлял державой и при жизни Тутанхамона: он был и "главным домоправителем", и "главным военачальником", - водил войска в походы. Сцена эта ("отверќзание уст") изображена на одной из фресок в погребальном покое Тутанхамона.
  Заметим, что, юридически, бесспорные права на трон имела лишь вдовствующая царица, юная Анкх-есен-па-амон, и только брак с нею мог легитимизировать нового фараона.
  Айя (Эйе), захватив престол, показал себя достойным и вполне полезным для страны монархом (48.с336). Характерно, что Эйе нигде, ни одним словом, не упоминает о "новом учении", напротив, он приносит жертвы Амону и другим божествам, делает богатые приношения храмам, воздавая должное старым традициям. Сохранилась надпись фараона Эйе (пещерный храм в эс-Саламуни близ Ахмима), в которой он говорит о своей роли в восстановлении в стране традиционного политеизма: "Я удалил зло. Каждый теперь может молиться своему богу". Принято считать, что при нем имя бога Атона особым гонениям не подвергалось. Заметим, что именно в усыпальнице, приготовленной для Эйе в Ахет-Атоне, и был обнаружен выгравированный на стене "Большой гимн богу солнца Атону".
  Когда фараон Эйе умер, вероятно, от чумы (гробница в Баб-эль-Молуке, на западе от Фив), на некоторое время страну охватила анархия и "Фивы стали добычей разбойничьих банд, которые устремились к царским могилам". Для подавления бунта черни фиванское жречество, по-видимому, обратилось к князю Хоремхебу, в это время (48.с337) приватно жившему в своём городе Ха-Сутене (война с хеттами из-за чумы прекратилась), как к наиболее опытному военачальнику. После того, как Хоремхеб жестоко расправился с бунтовщиками и восстановил порядок, жрецы, от имени бога Амона, видимо, предложили ему, представителю старой номовой аристократии, зарекомендовавшему себя как "человек хорошей репутации" ещё при Аменхотепе III, занять пустующий престол. Чтобы узаконить свой приход к власти, Хоремхеб женился на Мутнеджнет (Нотем-Мут), младшей сестре Нефертити, принцессе царской линии (вдове, верховной жрице Амона). В последствии лишь Хоремхеб, поладивший со жрецами Амона ("Он (Амон) дарует жизнь и счастье сыну своему Хоремхебу" (коллонада Хоремхеба в Лкусоре), официально признавался первым законным фараоном после Аменхотепа III. Заметим, что вероятно поэтому (но как неоднократно и до него) Хоремхеб присвоил себе все сооружения и статуи своих непосредственных предшественников (которых фиванское жречество не хотело признавать) - Тутанхамона и Эйе, стерев их имена и поставив взамен свое.
   И, тем не менее, какие-то противоречия между властью фараона Хоремхеба и властолюбивым фиванским жречеством, вероятно, возникали. Так (А. Вейгалл), он (примерно, на втором или третьем годах правления) назначил верховным жрецом Ра в Гелиополе бывшего сановника из Ахет-Атона Паатонемхеба (видимо, своего старого сослуживца). Представляется, что фараон Хоремхеб, не слишком доверяя жрецам Амона, из предосторожности не остался жить в Фивах, а через два месяца после прихода к власти отплыл со своим двором на север, в Мемфис, перенеся царскую резиденцию.
  Став царём, Хоремхеб проявил себя (94.с318) как проницательный, мудрый и гуманный правитель, борец со злоупотреблениями чиновничества. Он учредил в каждом городе судебные палаты из жрецов и знати. По отношению к эхнатоновским чиновникам репрессии и акты произвола запрещались специальным его указом. Фараон Хоремхеб, по сути, продолжил политику Эхнатона по выдвижению на государственную службу многих представителей средних слоев (умножая число преданных ему людей). Подобно Эхнатону "Его величество (Хоремхеб) советовался со своим сердцем (тоже жил "по Маат")... чтобы прогнать зло и уничтожить неправду" (из указа, начертанного на южной стороне Карнака). Основные усилия Хоремхеб направлял на внутреннюю консолидацию страны (2.с287), при нём началось военно-политическое возрождение Египта. Хоремхеб ежегодно лично объезжал страну.
  Следует отметить, что различные исследователи относят преследование памяти Эхнатона как к эпохе Хоремхеба (i.e. W. Wolf "Kulturgeschichte des alten Еgypten". Stuttgart, 1962. P. 295), так и ко времени других рамессидов, фараонов XIX династии (R.Hari "Haremhab et la reine Moutnedjemet". 1964. P. 250, 430 ff). По-видимому, при Хоремхебе преследованиям подверглись исключительно идейные сторонники учения Эхнатона, бывшие служители культа бога Атона, которым пришлось скрываться либо бежать из страны (таким, как жрец Мери-Ра). Предполагается, что выполняя волю фиванского жречества, фараон Хоремхеб завершил ликвидацию реформы Эхнатона. Он приказал восстановить все разрушенные при Эхнатоне "дома богов", изваять все изображения божеств, какими они были прежде, и поставить на прежние места в храмах: "Он восстановил храмы от болот Дельты до вод Нубии... Он назначил жрецов, и их помощников, и стражей. Он передал им земли и скот, снабдив их всем необходимым для жизни".
  Считается, что по приказу Хоремхеба и был (частично) разрушен Ахет-Атон. При нём были снесены многие храмы Атона, а материал их употреблён на реставрацию святилищ (домов) других богов. В частности, храм Атона в Карнаке был разобран, а его каменные блоки пошли на строительство пилонов в храме Амона-Ра (Хоремхеб использовал статуи Эхнатона для наполнения своего пилона). Согласно С. Олдреду, целенаправленное завершение уничтожения построек в Ахет-Атоне (с последующим повторным использованием блоков) происходило при царствовании много строившего Рамсеса II.
  И месть униженных и оскорблённых, лишённых благосостояния фараоном Аменхотепом IV Эхна-тоном жрецов Амона, "обрушилась на память о нём" (З. Фрейд (85.). Даже имя его было запрещено проќизносить. Примечательно, что в текстах, относящиеся ко времени правления Хоремхеба, об Эхнатоне или упоминается вполне лояльно; или, как минимум, его роль в проведении религиозной реформы замалчивается. Почти два века спустя после кончины Эхнатона (при XIX династии), в пространном списке фараонов, составленном в храме Абидоса, имя Аменхотепа IV уже не значится. И если в каких-либо документах он всё же упоминался, то непременно как "враг Эхнатон" (земельные документы эпохи Рамсеса II (94.с344)), либо "отступник (или враг) из Ахет-Атона" ((94.с308) ХIХ династия), либо "хулитель Фив" (из гимна). В одном папирусе времен XIX династии (фрагмент Берлинского папируса Љ 3040а), Эхнатон назван "мятежником", также как и в известной надписи Меса того же времени (гробница в Саккаре). Во всех царских списках времен рамессидов Эль-амарнские фараоны (от Эхнатона и до Эйе включительно) остаются неупомянутыми.
   Одна из надписей той эпохи гласит (63.с258): "Горе тому, кто нападёт на тебя, (Амон)! Твой город (Фивы) существует, а напавший на тебя низвергнут (посмертно). Проклятие на того, кто грешит против тебя, где бы то ни было... Святилище того, кто напал на тебя, лежит разрушенным во мраке".
  Имя "Нефертити" было тщательно выскоблено на всех памятниках, а её статуи разрушены. Ни могила, ни мумия Нефертити до сих пор не найдены. Ранее бытовало мнение (14.) о том, что мумия матери Эхнатона (царица Тийе умерла в возрасте ок. 50 лет, примерно на 12-ом году его правления) была выброшена из саркофага (над её гробом надругались), а гранитный саркофаг второй дочери фараона-еретика был варварски разбит. Однако сравнительно недавно, при распознавании методом томографического сканирования, одна из двух мумий ("старая дама") гробницы KV35 (Аменхотепа II) в Долине Царей идентифицирована как принадлежащая Тийе (предполагается, что фараон Тутанхамон перезахоронил, по крайней мере, - своих мать-царицу и бабушку-царицу).
  Таким образом, с точки зрения ортодоксального фиванского жречества, еретик царь Эхнатон был болен (безумен) и лишился власти по воле бога Амона, будучи проклят им за вероотступничество. Проклятие Амона, величайшего египетского бога того времени, лишало человека ритуальной чистоты в глазах его окружения; общение же с таким человеком оскверняло и вызывало "божьи кары". Отсюда и ассоциативное отождествление (Манефоном и Апионом) духовной "нечистоты" последователей учения Эхнатона с телесной, физической "нечистотой" больных различными кожными заболеваниями (Мойсей и Осарсиф).
  
  
  5. Учение Эхнатона в Ветхом Завете.
  Давно подмечено, что в отдельных концептуальных гимнах эхнатонизма (а также и молитвах) и в некоторых псалмах обнаруживаются близкие эмоциональные и текстуальные совпадения.
   Обратимся к дошёдшему до нашего времени почти в полной сохранности "Большому гимну богу солнца Атону", найденному при раскопках города Ахет-Атон (Эль-Амарна). Характерно, что этот Гимн носит общечеловеческий, космополитический характер (94.): в нём нет ничего специфически египетского, и даже при перечислении стран, созданных богом, Египет поставлен на последнее место (что не согласуется с традиционными представлениями египтян о своей стране и о себе). Согласно гимну, иноземцы - не люди низшего сорта (как было принято полагать), но такие же дети общего, единого, вселенского бога, создавшего по своей воле все страны и все народы. И не схожи чужестранцы с египтянами лишь языком и цветом кожи. Приведём отрывки из этого замечательного гимна (8.с68).
  "Прославляем бога по имени его [иудеи, молясь Богу, взывают к "hа-Шем" - "Это Имя"]... Да живёт он во веки веков... Владыка неба и Владыка земли... Ты сияешь на склоне (горизонте) неба, Диск живой, начало жизни!.. Ты прекрасен, велик, светозарен!.. Лучи твои объемлют все страны до пределов того, что создано тобою... Ты - Ра, ты достигаешь пределов... Ты далёк, но лучи твои на земле... Ты сияешь, как солнечный диск ["Господь Бог есть Солнце" (Пс. 83.12)]... Обе Земли (Верхний и Нижний Египет) просыпаются, ликуя... Ты разбудил их... (Радуется всё живое)... Ты (Атон) сотворяешь семя в мужчине, ты даёшь жизнь сыну во чреве матери ["приобќрела я человека от Господа... потому что Бог положил мне другое семя вместо Авеля" (Быт.4.1,25), т.е. Элоhим, как и Атон, - личные бог каждого (как уже упоминалось)]... ты питаешь его... ты даруешь дыхание (дух) тому, что сотворил (то же и Элоhим)... бог единственный, нет другого, кроме тебя! Ты был один - и сотворил землю по желанию сердца твоего, землю с людьми, скотом и всем живым... Чужеземные страны, Сирия, Куш, Египет - каждому человеку отведено тобою место его... Языки людей различаются меж собою, не схожи и образы их, и цвет кожи их, ибо отличил ты одну страну от другой... Ты даровал им (людям) жизнь, сотворив их для себя, о всеобщий Владыка, утомлённый трудами своими [и Элоhим, сотворив Мир, отдыхал утомившись]... Владыка всех земель (стран), восходящий ради них, диск Солнца дневного ("живого"), великий, почиќтаемый! Все чужеземные, далёкие страны созданы тобою и живут милостью твоею... Ты даровал небесам их Нил, чтобы падал он наземь (в виде дождя, который) напоит поле каждого в местности его... Лучи твои кормят все пашни... Как прекрасны предначертания твои, Владыка вечности! ["Эл (а)олам" - "Бог вечности", "Мелех (а)олам" - "Царь вечности", - эпитеты Господа Бога]... Ты установил ход времени, чтобы вновь и вновь рождалось сотворённое тобою... Ты единственный, ты восходишь в образе своём, Атон живой, сияющий... далёкий и близкий! Из себя единого творишь ты миллионы образов своих".
  По-видимому, сопоставляя образы Атона и Амона (близкого человеку, см. выше), Дональд Редфорд (D.B. Redford "Akxenaten, the Heretic King" 1984, р.178) приходит к следующему мнению (которое разделяет и Николас Ривз) о "созданном Эхнатоном божестве": оно "довольно холодное. Его Диск создал космос... и поддерживает его существование; но похоже, что он не проявляет никакого сострадаќния к своим творениям. Он даёт им жизнь и средства к существованию, но делает это с безразличием. Ни один текст не говорит... что он слышит мольбы бедняка, или помогает больному, или прощает грешника". Однако с таким утверждением нельзя согласиться.
  Прежде всего заметим, что Атон (Ра-Горахти-Шу) - бог Неба. А Небо по своей астральной природе далёко и бездонно. Так, шумерский бог Неба Ан (отец богов) обычно характеризуется как всесильное и всемогущее божество, но весьма далёкое (отрешённое) от нужд человека, от его мирских забот (шум. "Ан" - "небо"; санскр. "Ануша (анна)" - "звезда"). Бог Ану, практически, - индифферентен. То же самое вполне можно сказать и о праарийском боге Неба Дьяусе (фиванский Амон же, до образования синкретического образа Амон-Ра, богом Неба не являлся).
  Разумеется, и Атон - "ты далёк", однако "а лучи твои на земле" ("далёкий и близкий"), т.е. он осведомлён (как всевидящий бог Солнца) о нуждах человеческих, людском характере, и посему требует жизни "по Маат", т.е. по справедливости и закону (у шумеров Шамаш (близкий людям) - судья богов и людей). Из стихов Большого гимна; "Ты каждому человеку назначаешь его место" и "Ты делаешь то, что требуется им", - следует, что бог Атон видит (и слышит) каждого человека, думает о нём, ибо у каждого человека свои нужды и своё место в жизни. Более того, "холодный" (по Д. Редфорду) бог Атон даже успокаивает "ребёнка во чреве матери...чтобы он не плакал" (и это ли не сострадание?).
  Многие учёные предполагают, что "Большой гимн богу Атону" послужил прототипом некоторых псалмов. В частности, по мнению египтолога К. Жака, "автор (коhэн) этого псалма (Пс. 103./104.) был прекрасно знаком с амарнской духовностью".
  Итак, в начале знаменитого псалма (103./104.2,3) говорится:
  "Ты (Господь Бог) одеваешься светом, как ризою, простираешь небеса, как шатер (параллели к Ра-Горахти)... делаешь облака Твоею колесницею, шествуешь на крыльях ветра" (параллели к Шу).
  Из молитвы (46.с4): "Элоhим!.. у тебя источник жизни; в свете Твоём мы видим свет. Устреми же милость Твою к знающим Тебя (параллель к одной из концепций Эхнатона) и правду Твою к тем, кто правдив сердцем" (жизнь по Маат).
  Псалм Господу (83.): "Истомилась душа моя... сердце моё и плоть моя восторгаются к Богу живому... Господь Бог есть солнце (и щит)".
  Выражение "Бог живой" ("Элоhим חי" - "Жив Элоhим") используется в Ветхом Завете и Молитвеннике ("царь (владыка) живой" (46.)) множество раз, например, в (Иис.Н.3.10): "среди вас есть Бог живой" (термин "Элоhим" встречается в тексте Танаха ок 2500 раз). Характерно, что и перед наименованием "Атон" ставился знак жизни "анкх", здесь означающий "да живет" (знак жизни "анкх" у египтян тождественен еврейскому термину "חי" ("жив, живой"), ставящемуся перед именем Элоhим).
  Большой гимн Атону: "Ты заходишь и земля во мраке... Лев выходит из своего логова... Озаряется земля, когда ты восходишь... обе земли просыпаются, поднимаются на ноги... И трудятся они, выполняя свои работы... О сколь многочисленно творимое тобою... Скот радуется на лугах своих, деревья и травы зеленеют... Все животные... всё крылатое... все оживают, когда озаришь ты их сиянием своим. Корабли плывут... все пути открыты, когда ты сияешь. Рыбы в реке резвятся... Ты создаёшь всё, что потребно им. У каждого своя пища, и каждому отмерено время жизни его".
  Псалом Господу Богу (103./104.). "Ты простираешь тьму, и наступает ночь, бродят тогда все звери лесные. Львы рычат о добыче... Взойдёт солнце - выходит человек для труда своего и для работы своей,- до вечера. Как многочисленны дела Твои, Господи! Ты полна, земля, созданиями Твоими. Вот море - великое и обширное, там пресмыкающиеся, которым нет числа, животные малые и большие; там корабли плывут, левиафан... резвится в нём. Все они на тебя надеются, что дашь им пищу во время своё".
  Псалом Господу (88.17). "Да веселятся небеса, и да торжествует земля; да шумит море... Да радуется поле и всё, что на нём; и да ликуют все дерева дубравные пред лицом Господа... О имени твоём радуются весь день".
  Большой гимн Атону. "Ты установил ход времени, чтобы вновь и вновь рождалось сотворённое тобою...".
  Псалом Господу (103/104). Ты сотворил Луну для указания времени, Солнце знает свой запад....
  Приведём отрывок (49.с331) из молитвы царицы Нефертити:
  "О Атон, о ты, живой бог! Нет другого, кроме тебя!.. Восходишь ты... чтобы изливать жизнь всему, что ты сотворил: людям, четвероногим, птицам и всем (пресмыкающимся) на земле, где они живут".
  Псалом Господу (35.6-11). "Господи! милость Твоя до небес, истина Твоя до облаков! Правда Твоя, как горы Божии, и судьбы Твои - бездна великая! Человеков и скотов хранишь Ты, Господи! Как драгоценна милость Твоя, Боже! Сыны человеческие в тени крыл Твоих покойны: насыщаются от тука дома Твоего, и из потока сладостей Твоих Ты напояешь их, ибо у Тебя источник жизни; во свете Твоем мы видим свет. Продли милость Твою к знающим Тебя.
  Примечательно, что некоторые строки славословий Атону перекликаются с текстом гимна богу Амону-Ра предамарнского периода (по мнению Кристиана Жака, "странно солярного"), созданному двумя братьями, архитекторами Сути (Сетхом) и Хором, начальниками строительных работ (погребальќная стела): "(Братья) приветствуют Амона, когда он восходит в качестве Хора Страны Света... Хвала тебе, Ра, совершенный в любой день... Все глаза видят благодаря тебе; они не могут видеть, когда твое величество заходит за горизонт. Когда ты поднимаешься на рассвете, твои лучи открывают глаза животным; когда ты заходишь за западную гору, они спят".
  Хотя и в конечном итоге эхнатонизм оказался чуждым и неприемлемым для древних египтян, жаждущих "живых", зримых религиозных образов, однако он (эхнатонизм) оказал большое влияние на дальнейшее развитие в фиванском богословском творчестве образа бога Амона, в представление о котором, как о единим боге, воплотились все боги Эннеады и Огдоады. Так, в гимне Амону из Лейденского папируса (IV, 1-8) говорится: "Эннеада была частью твоих членов... все боги были объединены с твоим телом"; или (94.с352): "Я - один, ставший двумя; я - два, ставший четырьмя; я - четыре, ставший восемью; и всё-таки один". Отклик в фиванской теологии нашла также и типичная для гимнов Атону идея ощущения непосредственного присутствия божества в каждом проявлении жизни, раскрываемая посредством яркого изображения благотворного влияния Солнца на флору и фауну. В фиванских гимнах источником ликования природы (и людей) также является солнечный бог, но это - Амон-Ра ("люди поклоняются ему, когда он восходит на горизонте"). Закономерно, что на время создания гимна "Хвала тебе, хвала тебе, Амон-Ра" (Берлинский папирус 3049), основное содержание которого "первоначально не имело ничего общего с фиванским Амоном" (И.Г. Франк-Каменецкий "Памятники египетской религии в фиванский период". 1917), как на амарнский (постэхнатоновский) период, указывают следующие его строки: "Он (Амон) сокрушает того, кто отвращается от него, не постигая его истинности" (один из принципов Эхнатона в отношении своих сподвижников). В другом гимне, написанном, по-видимому, вскоре после смерти Эхнатона, говорится в том же духе: "Солнце того, кто не ведает тебя, зашло, о Амон... Тот, кто нападает на тебя, пребывает во тьме, даже если вся земля лежит в лучах солнца. Тот же, кто поместил тебя в своё сердце, - смотри, его солнце взошло!" (Ян Ассман. 1999). Перекликается с вышеприведёнными строками и отрывок из текста молитвы в карнакском храме Рамсеса III: "Благо тому, кто идёт по стопам твоим (Амон)... хороша доля того, кто привержен тебе... кто взывает к имени твоему, того ты оберегаешь... и (даруешь) ему счастье (и победу). Поскольку в этом отрывке эпохи Рамсеса III уже не содержится угроз в адрес лиц, не почитающих Амона, но память о тех кто не "взывал к имени твоему" ещё жива, можно предполагать, что хроноќлогически он - последний.
  Следовательно, влиянием и формы, и содержания соответствующих "атонических" текстов учения Эхнатона на гимн богу Амону-Ра может и быть объяснено суждение И.Г. Франк-Каменецкого о том, что "по содержащимся в нём (в гимн Амону-Ра) религиозным воззрениям и чувствам он живо напоминает нам религиозную поэзию Ветхого Завета". Приведём отрывок из гимна богу Амону-Ра ("Хвала тебе, хвала тебе, Амон-Ра"): "Предвечный, сотворивший небо и создавший землю... горы и моря. Творец Вселенной, ты озарил землю во тьме, засияв в хаосе. Мы славим творца нашего в имени его - создателя нашего... владыку справедливости... Он - царь вечности, владыка бесконечности, владыка неба... (и) земли... Владыка силы с крепкой дланью... Судьба подвластна ему и годы людские в руке его... Единый... живой бог... в начале времён пришедший из небытия". По мнению И.Г Франк-Каменецкого, и текст молитвы из карнакского храма Рамсеса III "не только по содержанию, но и по форме... напоминает язык библейских псалмов".
  Как писал христианский священник Александр Мень (65.с43): "И всё же Эхнатон не может не быть нам дорог как человек... ощутивший живое дыхание Единого". "Всё существо Эхнатона было прониќзано ощущением божественного, его душа отличалась невероятной чувствительностью... и это позвоќляло ему замечать видимые проявления Бога повсюду" (Джеймс Брестед. "Религия и мысль в Древнем Египте". 1912).
  Несомненно, что "Культ Атона был выражением подлинного монотеизма, обожествлялась же конкќретная, животворящая сила природы - Солнце [что верно отчасти]... было... и прообразом фараона... связь учения об Атоне с Гелиопольскими воззрениями совершенно очевидна" (М.А. Коростовцев (96.)).
  Итак, Всевышний (Атон, представляющий собой синкретический сплав богов Ра (в котором воплотились и Хепри, и Атум, и Пта, а через них - Неб-ер-чер и Та-танен), Горахте и Шу в единый образ триединого бога в "своём теле" - солнечном Диске) учения Эхнатона являет собой следующий образ "живого" божества:
  1. "Бог единый, единственный... нет другого, кроме тебя".
  2. Бог "далёкий и близкий". Вездесущ; образа не имеет (хотя Атон (Ра-Горахти-Шу) и сопостав-лялся (сравнивался) с диском Солнца с лучами-руками с анкхами).
  3. Владыка вечности; существовал изначально.
  4. Бог-демиург, творил словом "по желанию своему".
  5. Творец Вселенной, богов, земли и неба, установивший ход времён.
  6. Устроитель миропорядка во Вселенной и на земле (в том числе социальных законов для всех народов и стран, "что обегает диск солнца").
  7. Творец и благодетель всего живого, "дарует дыхание тому, что сотворил", заботится о продолжении рода всех и каждого (творит жизнь постоянно и непрерывно), отмеряет время жизни.
  8. Всеобщий (интернациональный) Владыка (царь), носитель высшей справедливости и правопорядка.
  9. Милосерден и милостив, воплощение доброты (не суров, но строг).
  10. Отправление культа разработано хорошо.
  Как представляется, черты единого и единственного, вселенского, вневременного (предвечного) и абстрактного космического божества, каким, в частности, являлся гелиопольский Неб-ер-чер до его превращения в Хепри, и которые (его черты) лишь слегка проступали в догматике Ра или Амона-Ра, были, практически, реставрированы Эхнатоном и вновь достигли полного выражения в образе нового синкретического бога Атона.
  Отец современной египтологии сер Уильям Ф. Петри был убеждён ("Религии Древнего Востока"), что подобная концепция (наполнение образа Атона в эхнатонизме) не имела аналогов в истории человеческой мысли, ибо "впервые в мире была создана столь грандиозная теологическая система, ставшая предвестием всех последующих монотеистических культов".
  Сопоставление выше приведённого перечня (1-10) с "Тринадцатью основами веры" ("Игдаль") евреев (46.с6) выявляет общность воззрений эхнатонизма и доиудаистического ветхозаветного моноте-изма по многим концептуальным позициям (о том, что мозаизм возник в Египте, свидетельствуют сле-дующие строки из (Ос.12:9): "А Я, Господь Бог твой от самой земли Египетской").
  Приведём выборку из "Игдаль": "Бог живой... Он (беспредельно) сущ... Один... Он сокрыт и бесконечен в Своём единстве. Нет у Него телесной формы... Он не есть тело... Он предшествует всему, что сотворено... И нет начала у Его начал. Он Господин мира и всему сотворённому (им)".
  Итак, в соответствии с рассмотренным выше материалом представляется, что с богом Атоном (Ра-Горахти-Шу) эхнатонихма во многом соотносится демиург Элоhим (Бог) мозаизма.
  Яркий свет на истоки и сущность некоторых важных аспектов мозаизма (учения Моисея) проливает сопоставление концепций учения Эхнатона с фрагментом текста отлучения Баруха Спинозы (1547 год, Венеция), проклинающего его (Спинозу) "именем Сандальфона, слившегося с творцом Вселенной... именем таинственного Шем hа-Мефореша (в ивр. традиции - "Его светлое (ясное) имя"), начертанного на скрижалях; именем божьей колесницы, святых зверей" (29.с29). Имя "Шем-hа-мфорогп" (Шем-ha-М(е)фор(огп)), как имя Божие, приведено (произнесено) также и в древнееврейском мифе о падшем ангеле Шемхазее.
  Совершенно очевидно, что в монотеистическом тексте отлучения Спинозы определённо говорится о триедином боге (имя которого начертано на скрижалях), но не о трёх различных именах Бога. На это указывает "Сефер Ецира" ("Книга Создания", приписываемая праотцу Аврааму), в которой повествуется: и "избрал (сам бог Цаваот; ч.I, миш.I) три простые буквы тайной... Алеф, Мем, Шин. Утвердил их в Его великом имени" (чI, миш.13). Таким образом, великое триединое имя Всевышнего, начертанное на скрижалях, сокрыто (зашифровано) буквами: "א-ש-מ" ("Три праматери: "Мем" молчащая, "Шин" свистящая, "Алеф" - воздух, дух (а также и закон (миропорядок); ч.10, иш.2), склоняющийся между ними"). По-видимому, в триаде: "Сандальфон", слившийся с творцом Вселенной; таинственный "Шем hа-Мефореш", - имени "Творец Вселенной" (очевидно, что в триаде "Ра-Горахти-Шу" это - бог Ра) вполне может быть поставлена в соответствие буква "Алеф, отвечающая цифре 1 (первый в имени), Буква "(ש) шин, син", стоящая на втором месте должна в таком случае обозначать наименование "Сандальфон", которое может быть адекватным имени "Горахти", слитом в образе "Ра-Горахти". И тогда букве "Мем" отвечает имени "Мефореш", которое (третье по счёту в имени), возможно, соответствует наименованию Шу. .
  Как известно, гелиопольский бог Ра - творец Вселенной. Именно "Он (бог Ра) создал и воздух для их (людей) ноздрей" (Поучение Мерикара). "Божья колесница" же (в тексте отлучения) это, по всей вероятности, - солнечная ладья бога Ра (Ра-Горахти), а "святые звери"- боги-охранители (защитники) ладьи Ра от нападений змея преисподней Апопа, - боги Сетх, в обличье осла, и Шу, в ипостаси бога-воителя Инхара и в обличье льва, - спутники Ра (керубы Ковчега завета; см. ниже).
  Обратимся к наименованию "Шем hа-Мефореш" (где ивр. "Шем" - "имя"). Принято полагать, что имя "Шем hа-Мефореш" тождественно ветхозаветному "Шем hа-Меюхад", которое буквально означает "(Это) особое имя" (т.е. на скрижалях начертано некое особенное имя Бога; подчеркнём (см. ниже), что скрижали дарованы народу ещё до пребывания в оазисе Кадеш Барнеа, следовательно, на скрижалях было начертано только имя "Элоhим").
  Если позволительно огласовать термин "Мефореш (מפורש)" как "Ми-перо(-ш)", здесь др.-евр. "паро (פרעה)" - фараон (термин "пер-ао" ("фер-ао"), где др.-егип. "пер" - "дом", означает "Великий (высокий) дом" - один из титулов египетского царя, то тогда наименование "Шем hа-Мефореш" может означать "Имя - от этого фараона (наименование которого запрещено к произнесению)". Как известно, Эхнатон отождествлял себя с богом Шу и нередко назывался этим именем. Шу - бог света, животворного дыќхания; крылатый бог воздуха и ветра (Всевышний "понёсся на крыльях ветра" (Пс.17.11) или "делаешь облака Твоею колесницею, шествуешь на крыльях ветра (Пс.103.3). Так, в гимне богу Атону говорится: "Ты даёшь дыхание, чтобы оживить творение твоё" (то же и у евреев).
  Бог Сандальфон (очевидно, что ивр. "Сандальтон" - имя (словосочетание) аккадо-египетское) - Гор (Горахти) - бог горизонта, "слившийся с творцом Вселенной" солярным богом Ра в едином "теле" Ра-Горахти (в своём атоне). Выражение "Сандальтон", огласованное в виде "Ше-н-да-эль-атон", где - "ше" - "что, как"; "н" - "высокий, высший, небесный" ("Отцы Авраама"); "атон" - "солнечный диск как "тело" божества"; а термины "да" и "эл" обозначают просто понятие "бог" ("Древний человек и божество"), может означать "Это (как) высокий (небесный) бог в (своём) божественном атоне"
  Примечательно, что (сравнительно поздний) текст из Книги Ис.(51.9): "Восстань, восстань, облекись крепостью, мышца Господня! Восстань, как в дни древние, в роды давние! Не ты ли сразила (дракона) Раава ("Раhав" - демон, восставший против миропорядка Господа), поразила крокодила?", - всё ещё соотносит Господа Бога и с Гором, неоднократно поражавшим (после изгнания гиксосов из Египта) своего врага Сетха в облике крокодила (изображение на рельефе юго-западного зала храма Хатхор в Дендерах и в мифологии); а также и с Ра-Горахте, убивающим огромного змея Апопа.
  
  
  6. Моисей.
   Мы всегда видим его
   как бы отлитым из бронзы.
   З. Косидовский
  Неоспоримый исторический факт то, что библейский (ветхозаветный, доиудаистический) моноте-изм (учение Моисея, "мозаизм") лег в основу иудаизма, христианства и ислама - мировых религий современности; причём, фундаментальные принципы раввинистического иудаизма окончательно сфор-миќровались в начале эпохи Второго храма.
  Моисей - не просто национальный герой, но величайшая личность еврейской истории; роль проповедываемого им учения в формировании и сохранении евреев, как народа, переоценить невозможно. Как человек, проповедник Моисей, целиком разделил участь Эхнатона (Артур Вейгалл): "Как и другие великие учителя, он пожертвовал всем ради своих принципов".
  Ни один народ не сочиняет мифов и легенд о своём прошлом, которые не были бы призваны укреп-лять и приукрашивать достоинство нации, либо затушёвывать (как египтяне о гиксосах или Эхнатоне) воспоминания о не слишком "удачных и благоприятных" моментах своей истории. Несомненно, что существует реальная историческая подоплёка и для такой легенды, как Исход, бегство евреев из египетского рабства. Подавляющее большинство историков высказалось в пользу признания Моисея реальной исторической личностью, а не порождением мифопоэтического творчества; и связанный с ним Исход евреев из Египта - фактом истории.
  О поре жизни Моисея, как реального исторического персонажа, упоминает, в частности, христианќский писатель Евсевий ("Приготовление к Евангелию"): "Их времена (царя Берита (Бейрута) Абельќбалу) приходятся ещё до времён Троянской войны и приблизительно совпадают со временем Моисея, как можно заключить из списков финикийских царей".
  По Геродоту окончание Троянской войны произошло ок. 1250 г. до н.э., а археолог К. Блеген время сожжения Трои датировал 1260-1240 гг. до н.э.. Поскольку Моисей сделался известен финикийцам лишь после прихода евреев, ведомых пророком, в Ханаан, то для оценки времени Исхода учтём и 40 лет пребывания "в пустыне". И тогда простой расчёт (грубая оценка) указывает на вторую половину XIV в. до н.э. (по еврейской традиции - в 1312 г. до н.э.).
  Согласно мнению большинства историков, события, отражённые в писаниях о Моисее, произошли в период между 1306 и 1196 гг. до н.э. (49-2.с164), однако, в последние годы Исход Моисея стали относить к 1350 г. до н.э. ("История еврейского народа в хронологии"). Очевидно, что уточнению, конкретизации, поры деяний Моисея может способствовать раскрытие некоторых сторон многоплано-вого, весьма неординарного образа пророка.
  Общепринятое мнение о об этом человеке: "Моисей... был посвящён (и) в тайны религиозной жизни Египта... Благодаря своим дарованиям военачальника, он стал любимцем воинов и, по общему признанию, был выдающимся человеком" (101.с230).
  Характерно, что в постбиблейской традиции (в Талмуде, Мидраше и раввинистической литературе) образ Моисея представлен слишком разноречиво и широко: от гипертрофированного возвеличивания и до умаления его личности (75-5.с415). Последнее, можно полагать, обусловлено борьбой др.-евр. жречества с сильной тенденцией древности обожествлять фигуры основоположников ("Не сотвори себе кумира"). Как писал М. Даймонт: "Моисей - самая амбивалентная фигура в еврейской истории: почитаемый, но не поминаемый".
  Хронологически (как первого "пострадавшего") Моисея связывают также и с первыми всплесками систематического антисемитизма. Так, Гекатий из Абдеры (IV в. до н.э.), написавший историю Египта (ныне утерянную), обвинял его в сектантском противопоставлении сторонников своего монотеистичеќского учения остальному человечеству и в ксенофобии.
  В соответствии с классификацией, введённой Ахад-hа-Амом в его статье "Моисей", выберем "археоќлогический" подход к характеристике образа Моисея, но с частичным использованием "исторических" сведений, поскольку обращение к ним неизбежно (70-5.с417). Осветим (первоначально) лишь одну сторону его личности - образование Моисея, уровень и качество его познаний, без сомнения повлиявќших на содержание его учения.
  Итак, Ветхий Завет сообщает, что Моисей (Моше, Мосе) - дитя из колена Леви, египтянин по месту рождения, воспитанию и внешнему виду, - большую часть своей жизни прожил в условиях египетской культуры. Грудным младенцем Моисей был найден дочерью фараона во время купания на Ниле, "и был он у неё вместо сына" (т.е. как сын), но вскормлен родной матерью, как кормилицей. Как известно, резиденция Аменхотепа III (дворцовый комплекс) находилась в Фивах, на восточном берегу Нила, где, вероятно, царевна и выловила из вод (нашла в камыше) корзину с младенцем (вероятно, в окрестностях Фив (выше по течению) Моисей и родился).
  Разумеется, найдёныш, ничего не знавший о своих родных, вырос в атмосфере почитания богов его приёмных родителей - семьи фараона, а Аменхотеп III, Тийе, брат которой был верховным жрецом в "Великом доме бога" Гелиополя, и Эхнатон являлись, как уже отмечалось, сторонниками Гелиополь-ского жречества, весьма активного и авторитетного, поддержкой которого пользовались
  Город Гелиополь был замечателен (Геродот. 2.59) не только храмом бога Солнца Атум-Ра, широко известным с незапамятных времён (в храме, "Великом доме бога", исполнялись обряды посвящения в фараоны), но и жреческой академией (48.с143). О мудрецах и жрецах знаменитого Гелиополя "говорила громко вся древность" (48.). Следы доктрин Гелиопольского жречества (их мифология) обнаружены во множестве текстов, и, в частности, "Тексты пирамид" насквозь пронизаны Гелиопольскими представлеќниями (96.). Географ Страбон, посетивший Гелиополь, писал: "В Гелиополе я видел большие дома, в которых жили жрецы... (они) в древнее время... занимались философией и астрономией". По сохранившимся развалинам одной, вероятно, не самой большой храмовой ограды Гелиополя, охватыќвающей площадь размером 475х1000 м, можно судить о масштабах его храмов. Планировка подобных храмов осуществлялась по определенному древнему образцу, так как рукописи с описаниями святилищ сохранялись в храмовых архивах.
  Древнее наименование города Гелиополя: "Иуну" - "Обелиск", связано с символикой Солнца: внутри открытого храма Солнца ("Горизонт Ра" или "Удовлетворение Ра"), на специально сооруженной обширной террасе, возвышался на огромном пьедестале высокий обелиск (собственно предмет поклоќнения, культа, олицетворявший светило), обитый сверху золоченой медью. Поверхности обелисков обыќчно покрывались иероглифическими надписями, а высота их нередко достигала тридцати и более метров. Перед обелиском стоял большой жертвенник. Культ отправлялся под открытым небом.
  Согласно Иосифу Флавию (44.с97, пр.29) родина Моисея - город Гелиополь (Иуну). Историографы Манефон и Апион подтверждают это: "Моисей... происходил из Гелиополя" (примечательно, что и супруга библейского Иосифа Асенефа - дочь Гелиопольского жреца (Быт. 41.45)).
  Не исключено, что такая идентификация места рождения пророка связана с Гелиопольской (не Фиванской) ориентацией его жреческого образования и служения в Иуну. Так, Манефон неоднократно подчёркивал, что Моисей был Гелиопольским жрецом (либо Ра (Хепри-Ра-Атума), либо Ра-Горахти), а "поклонение Атону... вылилось в абсолютный монотеизм, и начало этому культу (Атона) было положено в Гелиополе", - вывод, к которому ещё в 1922 г. пришёл египтолог Артур Вейгалл ("Эхнатон. Фараон - вероотступник").
  В силу обстоятельств и за отсутствием необходимости, Моисей долгие годы не знал "языка отцов" ("кенаанита" или аккадского языка), и поэтому был "косноязычен", и Аарон служил ему переводчиком, однако со временем он овладел этим языком в совершенстве (судя по его проповедям). Пророк был выдающимся проповедником: "Моисей является... по убедительности и силе своего слова... прямо изумительным" (44.с135). Отмечается (48.с377), что язык Моисеевых сказаний родственен по образам и выражениям (оборотам) египетской речи (что вполне естественно). Учение своё Моисей излагал в виде песен (гимнов, подобно Эхнатону) и псалмов: "Польётся как (благодатный) дождь учение моё, закаплет как (живительная) роса речение моё" (Из песни Моисея (Втор.32)), возможно, под аккомпанемент музыкального инструмента (тимпана), подобно тому, как проповедовал бог Осирис (и Мариам).
  Судя по рассказу в Книге Исхода (7.9-12), дочь фараона любила маленького Моше и дала ему образование на уровне знаний царских "мудрецов и чародеев", т.е. Моисей много лет обучался в лучших жреческих школах и в жреческой академии Гелиополя (и, вероятно, стал жрецом высшего посвящения).
  Как известно, жрецы были главными хранителями священных тайн, традиций и культуры Древнего Египта. Они владели древними тайными знаниями в области астрономии, физики, химии, математики, медицины, а жреческие школы (академии) были в Мемфисе, Саисе, Фивах и Гелиополе. Учеба для получения жреческого сана была трудной, обучение начиналось, когда будущему жрецу не было четырех лет, а заканчивалось к двадцати годам. Наиболее достойные жрецы высших санов (посвящения) удостаивались титула "Ур" - "высокий, возвышенный (свет)". Особую роль играли жрецы "Ур Хеку" - "обладатели священных сил". Они были хранителями "Божественной Силы" и могли передавать её предметам - т.е. "освящать" статуи и эмблемы, делая их сакральными.
  В Пятикнижии есть немало свидетельств, говорящих о том, что Моисей получил прекрасное жреческое образование, которое вполне может быть проиллюстрировано надписью, начертанной на статуе "наследственного князя и писца", знаменитого Аменхотепа, сына Хаписа, происходящего из жреческого рода (жившего при Аменхотепе III и Эхнатоне), - строителя, зодчего, жреца, мудреца и прорицателя (48.): "Я был введён в знание священной книги и видел великолепие бога (мудрости) Тота. Мне открыты были все их тайны, и все части их были мне объяснены. Я овладел искусством речи со всех сторон её". Заметим, что при создании Ковчега Завета и Скинии Моисей зарекомендовал себя как прекрасный инженер.
  Так, греко-иудейский философ Артапан (II в. до н.э.) приписывал Моисею целый ряд замечатель-ных и "чисто научных" изобретений, по уровню знаний сравнивая его с богом Тотом, которого чтили как самого сильного волшебника, обладавшего полным знанием и мудростью. Считалось, что бог Тот владел монополией на эзотерические знания и поэтому его называли "загадочным" и "непостижимым". Исаак Ньютон полагал, что Моисей был посвящён во многие тайны Вселенной и мира атомов. По мнению Маймонида, Моисей превосходил всех других пророков тем, что он был единственным, кому удалось выйти за пределы законов природы и проникнуть в сферу сверхъестественного бытия. Считается, что Моисей был выдающимся каббалистом.
  Филон Александрийский (ок. 30 г. до н.э.- нач. I в. н.э.) подробно описал, чему был обучен Моисей: "Учёные египтяне преподавали ему арифметику, геометрию, размер, ритм и гармонию. Они же научили его философии, выраженной символами в так называемых священных писаниях". Одновременно его обучали науке о небесных телах и астрономии (72.с282).
  Характерно, что в плане образования особых различий между жречеством и чиновничеством в Египте не существовало (94.с207): жрецы нередко получали гражданские чины, а гражданские чинов-ники отправляли жреческие функции. Почёт, влияние и уважение при дворе фараона (особенно в эпоху Эхнатона) приобретались не высоким происхождением, - в сановниках более всего ценились разум и знания.
   Примечательно, что в христианстве сложилась легенда (101.с228) о том, что "монарх решил сделать (Моисея)... наследником своего престола", и поэтому (Деян.7.22) "научен был Моисей всей мудрости Египетской и был силён в словах и делах" (вероятно, речь о магии). Период с ок. 1500 до 1300 гг. до н.э. считается временем наивысшего развития (48.с372) древнеегипетского искусства, науки и технолонии. В ту эпоху познания в магии и чародействе не слишком отделялись от естественных наук и технических познаний.
  Одну из граней образования Моисея демонстрирует Фрезер, анализируя Гл.3 Книги Исхода, где описывается первая встреча Моисея с Господом Богом, явившимся ему "в пламени огня из тернового куста" (Исх.3.2). Когда Господь впервые воззвал к Моисею, представившись как (Исх.3.6) "Я - Бог отцов твоих, Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Якова", Моисей, по библейскому мифу ещё политеист, спрашивает неизвестное ему божество, как его имя.
  Казалось бы, поскольку Моисей пока ещё ничего не знает ни о "своих отцах", ни об их Боге, и ему просто интересно узнать, что за божество заговорило с ним. Однако, как разъясняет Джеймс Фрезер в своей неувядаемой "Золотой ветви", цель такого вопроса не столь безобидна: "Каждый египетский маг... верил, что тот, кто обладает истинным именем кого-либо, обладает и самим существом человека или бога и может заставить подчиняться себе, как раб подчиняется своему господину... Искусство волшебника, мага, и заключается в получении от богов их божественных имён, и Моисей делает всё возможное ради достижения этой цели". Заметим, что существует сходный египетский миф, в котором богиня Исида коварно пускалась на всяческие уловки и хитрости, дабы узнать (угрожая смертью от укуса змеи) тайное истинное имя бога Ра, "которое нарекла его мать при рождении", чтобы иметь возможность управлять божеством, получить власть над самим Ра.
   Согласно древнеегипетским представлениям, поскольку одна из пяти душ египтянина - душа "Рин (Рен)" - "Имя" (и бога, и человека), пребывает в его теле ("да выйдет мое имя из моего тела", - из ситуации между Ра и Изидой (миф "Ра и змей", иератический папирус, Турин)), следовательно, знание этой души (т.е. истинного имени) позволяет магически управлять не только ею (душою), но и её оболочкой, т.е. телом. О важности знания истинного имени кого-либо говорится, практически, во всей религиозной и магической литературе Египта. Так, в "Книге мертвых" (Гл. 32,2) повествуется: "Да защитит (заклинание)... от этих восьми крокодилов ... которые пожирают (души) умерших, ибо я знаю их (крокодилов) по именам... и я защищу моего отца от них". В Гл. 72,3 книги покойный шантажирует богов: "Дайте мне (требует)... ибо я знаю ваши имена". (М.Э. Матье "Исследования по фольклору и мифологии Востока". 1996).
  Однако Господь даёт уклончивый ответ на "наивный" вопрос пророка (Исх. 3.14): "Я буду то, что буду" ("Я есть то, что есть" или "Я являюсь тем, чем являюсь"), - говорит Он кратко и весьма загадочно, и вновь поясняет: "Я... Бог отцов твоих".
  Поскольку Господь, в свою очередь, знал и произносил имя Моисея, то, следовательно, пророк вы-нужден был выполнять все приказания незнакомого ему Бога, в том числе и связанные с актами магии ("чудесами Египетскими"), и, при необходимости, держать ответ перед ним.
  Сер Уоллес Бадж, хранитель египетских и ассирийских древностей в Британском музее, писал по этому поводу так (71.с287): "Моисей умело исполнял магические ритуалы и глубоко знал соответствуюќщие магические формулы, заклинания и заговоры всякого рода ("был силён в словах и делах")... (Более того) совершавшиеся им чудеса... указывают, что он был не только священником (жрецом), но и волќшебником наивысшего ранга (жрецом высшего посвящения, имевшим с детства доступ к эзотерическим знаниям)".
  Глубокую характеристику Моисея, как человека, даёт Paul Johnson ("A History of the Jews". 1987): "Возможно, самая убедительная черта библейского портрета Моисея состоит в том, что он предстает перед нами колеблющимся и неуверенным... с ошибками и заблуждениями... и что замечательно, сам с горечью осознает свои недостатки... И еще более потрясает образ Моисея как одинокого, отчаявшегося и обессилевшего человека... Положение обязывало его выглядеть всеведущим... Отсюда и суровость его облика, отсюда его лозунг: "Пусть гора преклонится перед законом (Божьим)".
  
  
  
  7. Моисей и учение Эхнатона.
   "Он знал одной лишь думы власть,
   одну, но пламенную, страсть".
  
  Священное Писание однозначно свидетельствует в том, что воспитание и образование Моисея форќмиќровало его религиозное мировоззрение в условиях разветвленного политеизма, ибо иного восприятия мира тогда не существовало. Возникает вопрос: как и почему у Моисея возникла идея монотеизма, (до момента дарования заповедей Торы на Синае Господь нигде не говорил Моисею, что Он, Сущий и Бог его отцов, - единственный), воплотившаяся в решительное, убеждённое отрицание многобожия? Можно ли утверждать, что Моисей жил в эпоху Эхнатона? Или он ознакомился с эхнатонизмом позднее, будучи одним из членов секты, тайно исповедующей это учение?
  Согласно мнению некоторых историков, возможно проследить влияние религиозно-культовых тенденций времён Эхнатона на монотеистические идеи Моисея (70-3.с69). В частности, У. Олбрайт отмечал, что значение, придаваемое учением Эхнатона влиянию "наставления", сравнимо с ролью Торы в мозаизме ("The Biblical Period from Abraham to Ezra", p.15 sq.). Артур Вейгалл в 1919 г. сделал предположение о возможности существования "связи между иудаизмом (мозаизмом) и культом Атона".
  Возможно, Зигмунд Фрейд (85.с933) был первым, кто высказал гипотезу о "зависимости еврейского монотеизма от монотеистического эпизода египетской истории". Он, в частности, писал: "Нельзя, например, исключить, что и после низвержения официального культа Атона монотеистическая тенденќция в Египте могла сохраниться. Школа жрецов в (городе) Он (в Гелиополе), откуда пошла эта традиция, могла пережить катастрофу и вовлечь целые поколения, - уже после Эхнатона, - в орбиту своей религиозной мысли. Вполне возможно поэтому, что Моисей участвовал в этом деле, даже если он и не жил во времена Эхнатона, и не находился под его личным влиянием, а просто был последователем или даже членом школы в Он (в Гелиополе)".
  И действительно, при внимательном сравнении текста Ветхого Завета с эзотерическими египет-скими текстами, обнаруживается не просто знакомство, но глубокое знание не только учения Эхнатона, но и многих других древнеегипетских религиозных концепций и воззрений (см.выше).
  Как известно (см.выше), на четвёртом году своего правления Аменхотеп IV принял неординарное решение - отпраздновать свой первый Хеб-сед ("праздник тридцатилетия" правления). И если полагать, что болезненный, остро нуждающийся в хорошем самочувствии, Аменхотеп IV Эхнатон, реформатор, не благоговевший перед требованиями вековых традиций, мог приурочить свой первый Хеб-сед к знаменательной дате - ко дню тридцатилетия со дня своего рождения, то в 1375 г. до н.э., в год прихода Эхнатона к власти, ему бы было 26 лет.
  Анализ ДНК подтвердил (З. Хавас Ж-л "Американская медицинская ассоциация". 2010, v.303), что в пирамиде RV55 обнаружены (Теодор Девис, 1907 г) останки фараона Эхнатона. Согласно исследоваќниям анатомов Д. Харриса и Ф. Хуссейна (1988), Эхнатон был мужчиной "довольно хрупкого телосложения", его зубы говорили о том, что он умер примерно в "тридцать с лишним" лет, а новые, дополнительные, исследования (в частности, его трубчатых костей) показали, что Эхнатон почил в возрасте не моложе 35 лет. И тогда, если предполагать, что в его первый Хеб-сед Эхнатону было 30 лет, то умер он в 43 года.
  Согласно еврейской традиции (в соответствии с библейской датой Исхода (1312 г. до н.э.) и возрастом пророка при Исходе (80 лет)) Моисей родился в 1392 году до н.э.. В таком случае Моисею при вступлении Эхнатона на царство могло быть ок. 17/18 лет, а в год смерти фараона (1358 г. до н.э.) - ок. 35 лет (примерно в этом возрасте он и бежал на Синай, где и женился).
  Волею Провидения, так сложилось, что всю свою энергию, знания и умения "своей силы", своего зрелого возраста, Моисей посвятил служению еврейскому народу, сделавшись его учителем и наставниќком. "Есть ли... такие справедливые (и мудрые) постановления и законы, как весь закон сей, который я предлагаю (принять) вам" (Втор.33.4). На своём жизненном пути пророк Моисей видел себя лишь "как слугу и орудие Божие", учение которого он всего лишь пересказал евреям своими словами (Втор.55).
  Миссионерские деяния Моисея в Египте описал ритор Апион (родился ок. 30 г. до н.э. в Верхнем Египте, учился в Александрии) в своей пятитомной "Египетской истории" (44.с155): "Он ввёл молитвы под открытым небом... и обратил весь город (лицом) на восток, поскольку и город бога Солнца (Гелиополь) расположен таким же образом. Вместо обелисков он установил столбы, у подножья кото-рых была изображена (солнечная) ладья, при этом тень от вершин (столбов) падала на неё (ладью) так, что она совершала тот же путь, что и Солнце по небу" (по-видимому, в египетских архивах сохранились какие-то записи).
  Очевидно, что речь идёт о поклонении многочисленной паствы Моисея солнечному Диску, в котором был воплощён бог Атон (последнего (Ра-Горахти-Шу) символизировали солнечные столбы и ладья бога Ра). "Весь город", относительно которого Гелиополь восточнее, это - только Мемфис (см. карту), не Фивы или Рамсес (Аварис).
  Манефон в своей "Истории Египта" пишет: "Сторонники и сподвижники дали клятву во всём подчиняться ему... (и не вступать в общение ни с кем, кроме связанных с ним единой клятвой)"; ибо Моисей убедил людей, "что он мыслит и поступает во всём по воле Божьей" (44.с172). В первом же требовании (законе) Моисей запретил поклоняться (различным) богам. (44.с144). Несомненно, что "сторонники и сподвижники" Моисея представляли собой многочисленную тайную религиозную секту постэхнатоновского периода (функционирующую в пору репрессий), а характер религиозного культа, проповедываемого Моисеем, связан исключительно с солярным монотеизмом Эхнатона.
  Об учении Моисея упоминает и Страбон (ок. 64/63 г. до н.э. - ок.23/24 г. н.э.), по всей вероятности, использовавший "Истории Помпея" Посидония: "Действительно, Моисей утверждал и учил, что у египтян и ливийцев неправильное представление о божестве, так как они изображают его в образах диких зверей и домашнего скота; ошибаются и греки, представляющие богов в человеческом образе. Ведь, по его мнению, бог есть одно, единое существо, которое объемлет всех нас, землю и море, - то, что мы называем небом или вселенной, или природой всего сущего. Кто, будучи в здравом уме, дерзнет создать изображение такого бога, похожее на какой-нибудь из окружающих нас предметов? Напротив, следует оставить изготовление всяческих изображений божества и, отделив (выделив) священный участок и подобающее святилище, почитать его без изображения... Живущие воздержанно, праведной жизнью всегда могут ожидать от божества какого-нибудь блага, дара или знамения, но прочие пусть не ожидают ничего... Излагая такого рода учение, Моисей убедил немалое число разумных людей и увел их вместе с собой... Моисей снискал себе уважение и установил необычного рода власть" ("География" XVI,II,36-37). Заметим, что нельзя исключить влияние Тора на содержание данного текста.
  По свидетельству различных источников, первоначальным субъектом миссионерской деятельности Моисея среди евреев Египта явились левиты, государственные рабы, строившие (Исх.1.11) "фараону Питом (Пер-Атум) и (Пер-)Рамсес, города для запасов", - наиболее обездоленная часть египетского общества, грезящая о любых переменах к лучшему. В Псалме (77.12) сообщается, что "чудеса" свои Моисей творил на поле Цоан (город Танис), а начальным пунктом Исхода был Аварис (Пи/Пер-Рамсес).
  Известно (80.с20), что именно фараон Рамсес II, который наиболее популярен как угнетатель евреев-рабов, завершил строительство Авариса (Пи-Рамсеса), пришедшего в запустение после изгнания гиксосов, и превратил город в царскую резиденцию. Как известно (P. Montet "Le Drame d'Avaris". Paris. 1941,p144) Рамсес I, Сети I и Рамсес II являлись в Аварисе (Пи-Рамсесе) верховными жрецами храма бога Сетха (в пору гиксосов - Сетх-Баал-Хаддала), поскольку их предки более 400 лет поклонялись Сетху, покровителю их наследственного нома, их родоплеменному божеству (которого и дискредитироќвало Фиванское жречество в борьбе с рамессидами за власть, создав "Оссириаду"). Следовательно, храм бога Сетха был восстановлен братом Рамсеса I, фараоном Хоремхебом (восстановившим большое число храмов). Представляется, что Хоремхеб начал отстраивать Аварис и укреплять Пи-Том из соображений возможного вторжения в Египет армии хеттов, в тяжёлой войне с которыми он лично участвовал, а так же и из-за извечных набегов ливийцев (и азиатов) на районы Дельты. Отсюда и стратегическая потребность в больших государственных запасах продовольствия и складах для них в близи границ государства (на всех этих стройках работали и рабы-евреи). Не исключено и то (соотносится с библейскими данными), что фамильный город рамессидов Пи-Рамсес был летней резиденцией двора фараонов Хоремхеба и (или) Рамсеса I (Парамеса).
  Историограф Манефон рассказывает (44.с146), что в древних священных книгах египтян народ, среди которого проповедовал Моисей (Осарсиф по Манефону), именуется пленниками.
  Известно, что количество людей, поступавших за год в виде дани из Сирии и Палестины, составляло в середине XVIII династии, при фараоне Тутмосе III, несколько сот человек (наибольшее из зафиксированных количеств - несколько более 700 азиатов). Много пленных захватил Тутмос IV, вновь покоривший Азию. Более ста тыс. сиропалестинцев привёл в Египет и Аменхотеп II. Таким образом, рабы, с которыми имел дело Моисей, были либо военнопленными-левитами амарнского периода (воинами Лабайи ("Гиксосы и их потомки")), либо потомками левитов, взятых в плен много ранее (такими, как Амрам и Аарон).
  Очевидно, что до принятия "истинной" веры, декларируемой Моисеем, племена ха-ибри везде и всегда неизменно поклонялись тем богам, "которым служили отцы ваши за рекою (Евфрат) и в Египте" (Иис.Н.24.14), не смотря даже на понимание (Исх.8.26) того, что "отвратительно для Египтян жертвоприношение наше... Богу нашему" (баран у евреев. - типичная жертва; для египтян же - символ бога Амона, сам бог Амон, а ипостась своего бога (бога города, нома или страны) в Египте в жертву не приносилась).
  Как повествует Ветхий Завет, египетская администрация порицала миссионерскую деятельность Моисея, проповедывающего учение Эхнатона среди рабов, ибо он "отвлекал народ от дел его" (Исх.5.4). Рабам-евреям объяснили, что эхнатонизм это - ересь, религия, преследуемая государством, и не следует общаться с её проповедниками. И упрёки посыпались на Моисея и Аарона (Исх.5.18): "вы сделали нас ненавистными в глазах фараона". Однако упрямые, "жестоковыйные" евреи, жаждущие свободы и лучшей жизни, не вняли увещеваниям и просьбам египетской администрации, и, борясь с этим отрицательным явлением, она (администрация) ужесточила условия труда, заявив (Исх.5.17): "праздны вы, праздны", не достаточно загружены работой в течение трудового дня, и поэтому находите силы и время ночью слушать проповеди, вместо того, чтобы после работы едва добираться до постели. Стало быть, следует (Исх.5.9) "дать им больше работы", дабы не было у рабов ни сил, ни желания для общения с еретиками-проповедниками (вероятно, Моисей говорил, а Аарон переводил).
  На изображениях времён сер. правления ХVIII династии пленные сиро-палестинцы изготовляют кирпич и кладут стены под надзором надсмотрщиков, вооружённых палками. Род занятий рабов-хаибири в Египте хорошо описан в Книге Исхода (1.14): "И делали (египтяне) жизни их горькою от тяжкой работы над глиною и кирпичами, и от всякой работы полевой (в то время (рельеф из гробницы в Эль-Кабе, XVIII династия) нередко пахали на людях); от всякой (другой) работы, к которой принуждали их (хаибири) с жестокостью". В середине XVIII династии пленными сиро-палестинцами были полны и ткацкие мастерские храма Амона в Фифах, где они изготовляли различные виды полотна. Над рабами были и "приставники", и "надзиратели" (Исх.5.6), причём, приставники били надзирателей, а те били рабов (Исх. 5.14,16). Особенно трудоёмкой была транспортировка каменных блоков из каме- ноломен, которая оплачивалась сотнями человеческих жизней (54.с187).
  При этом, хотя египтяне и не считали рабов за людей (их как скот, подсчитывали "по головам"), но кормили хорошо: "мы сидели у котлов с мясом... ели хлеб досыта" (Исх.16.3).
  Характерно, что в государстве каждый египтянин, а не только раб, находился в поле зрения и под контролем, "под палкой" начальников (администрации), с детства: "Выходит ребёнок из утробы матери своей - простирается перед начальником". Так, некто Неджемиб, египтянин, живший в эпоху Древнего царства, отмечал как большое везение в жизни то, что его со дня рождения ни разу не били палками перед лицом начальников (80.с78). В работе по свободному найму также полагалось выполнить определённую норму, за этим следил специальный надсмотрщик; т.е. система организации труда в Египте была одинаковой и для рабов, и для свободных людей.
  Рабы в качестве земледельцев были обычным явлением при XVIII династии. Так, известно, что за очень короткий промежуток времени фараон Тутмос III пожертвовал храмам Амона в Фивах 1588 сиро-палестинцев. И часть пленных была отправлена "в земледельцы, чтобы обрабатывать поля, чтобы проќизќводить зерно, чтобы наполнять житницу (владений, предназначенных для) жертв богу". Тутмос IV поселил в окрестностях Фив своих пленных из Гезера (согласно Танаху - левитов). При Аменхотепе III его поминальный храм в Фивах был окружён целыми деревнями, населёнными пленными сиро-палестиќнќцами - земледельцами.
  В отличие от строителей "городов для запасов", рабы-земледельцы жили в своих деревнях более вольготно, в основном, сами располагали своим временем, и работали без надсмотрщиков, поскольку оставляли себе определённую часть урожая (отсюда такая свобода передвижения у Аарона). Рабы-земледельцы могли даже продавать свои земли (54.с184-187). В одной из таких деревень вблизи Фив, столицы Египта, в семье раба-земледельца Амрама и Иеховеды, его супруги, и родились, согласно библейской традиции, Аарон, Моисей и Мириам.
  Следует отметить, что побег рабов в природно-климатических условиях Египта, практически, был невозможен; кроме того, дабы не создавать прецедента, за беглыми рабами обязательно пускались в погоню. Так (80.с78), когда двое рабов сбежали из резиденции Рамсесов, на их поиски и поимку тут же был направлен отряд лучников. Заметим, что на всех торных путях в Азию и Аравию стояли города-крепости с большими, хорошо вооружёнными и обученными гарнизонами. Так, все те, кто желал уйти из Египта на восток, чтобы попасть на традиционный торговый путь - "дорогу Филистимскую" (древняя "Дорога Гора"), должны были пройти через город Анту (ивр. "Шур" - "ограда, забор"). В этом городе находился пограничный контрольно-пропускной пункт, египетский военный гарнизон которого, как это было принято, пропускал только тех, у кого были особые разрешения на вход и выход (48.с189). Поэтому-то при Исходе Моисея беглецы и не пошли "дорогой Филистимской".
  Осознание того, что из Египта, от мук рабства, просто так, свободно, миром, не уйти, - отражено в Ветхом Завете (Исх.1.10): "(Только) когда случится война... (желающие) вооружатся... и выйдут из зем-ли (Египетской)". Моисей же в своих проповедях обещал покровительство единственно существующей, истинной высшей силы для тех евреев, которые смогут отойти от неправедной "веры отцов" и воспринять бога и учение Эхнатона: "И приму вас к Себе в народ, и буду вам Богом" (Исх.6.7). И тогда (Втор.28) "откроет тебе (народу своему) Господь добрую сокровищницу свою... сделает тебя главою, а не хвостом" (согласно египетской градации этносов), если будешь "ходить путями Его, хранить постановления, заповеди и законы Его" (Втор.26). Новый, могучий, таинственный Бог выведет "свой народ", из Египетского рабства ("отпусти народ мой"), будет постоянно опекать и защищать его.
   Всевышний обратил свой взор (Втор.7.6) на племя евреев, "ибо ты народ святой у Господа... тебя избрал Господь... из всех народов, которые на земле" (в эту пору на земле Египетской, в том или ином качестве, проживали кушиты, ливийцы, хаабиру, ханаанеи, хурриты, шасу, арабы-бедуины и, возможно, амореи). Согласно еврейской традиции, Всемогущий (устами Эхнатона и Моисея) предлагал своё учение многим народам (к примеру, египтянам, эфиопам или ханаанеям), и только хаибири (численность которых в Египте была относительно высокой) согласились его принять, хотя у рабби Авдими (трактат "Шаббат" Вавилонского Талмуда (88а)) и другое мнение: "Господь Бог (читай - Моисей) заставил Израиль принять Тора" (42.с30).
  Проповедь нового религиозного учения - часто весьма неблагодарное и опасное предприятие (например, история пророка Мухаммеда). Однако "этот пророк (Моисей) был одной из тех властных натур, одним из тех выкованных из железа фанатиков, которые свои упорные стремления принимают за волю небес и движутся неуклонно к своей цели, сметая все препятствия на своём пути, закалив своё сердце против всякого чувства жалости" (Дж. Фрезер, 36.с313). Моисей "отлично умел проводить в исполнение задуманные решения... он... владел собой и... умел обуздывать свои страсти... (а) когда он" говорил, казалось "будто устами его вещает сам Господь Бог" (Иосиф Флавий (44.с175)).
  Для вящей убедительности проповедей нового учения, в целях иллюстрации силы и могущества "десницы Господней" Моисей (как это было и много позднее при становлении христианства) неоднократно творил "чудеса", нередко используя природные катаклизмы, к примеру, землетрясения ("Ты простёр десницу Твою; (и) проглотила их земля" (Исх.15.12)) или "Казни Египетские", которые, несмотря на всенародные мольбы и моления не могли отвратить ни фиванский Амон, ни другие боги Египта, и даже "родные", месопотамские "боги отцов" (известно, что после сильного землетрясения в Антиохи значительно возросло число желающих принять христианство). Существует воззрение, что в этот период в регионе была высокой сейсмическая активность за счёт извержения вулкана на острове Санторин(и). "И увидели израильтяне руку великую... и благоговел народ и поверил Господу и Моисею" (Исх.14.31). И это явилось решающим аргументом (знаком свыше) в торжестве "истинной" веры. "Господи, Боже наш! Другие владыки кроме Тебя властвовали над нами; мы же только Твоё имя помним (Исх.26.13).
  Заметим, что в Древнем Египте идеограмма руки, "десницы", применялась для обозначения поня-тия "власть бога" (57.с256). Отсюда и образность Ветхого Завета: "крепкая рука" Господа (Исх.8.11); "сильна рука Твоя, высока десница Твоя!" (Пс.88. 14).
  Воистину, дабы удерживать древних ха-ибри "в узде", нужен был "Бог великий, сильный и страш-ный" (Втор.10.17). "Благо - бояться Бога", - говорит Экклезиаст. И такого Бога дальновидный Моисей дал в своём учении еврейскому народу (Господь Бог издал законы "именно для вас"), продуманно видоизменив, адаптировав (поскольку был вынужден), учение Эхнатона (внеся в него и некоторые идеи различных космогонических циклов (в частности, гермопольского)) под давлением догматов месопоќтамской "веры отцов" ("ибо я знаю упорство (упрямство) твое и жестоковыйность твою [народ мой]" (Втор.31.27), - мудрый и прозорливый, Моисей учитывал особенности характера своей паствы, дорожил ею и был весьма осторожен (см. ниже), памятуя судьбу эхнатонизма в Египте).
  Некоторые учёные даже порицают Моисея за то, что он, якобы, "подправил" содержание Скрижа-лей Завета ("Десять заповедей" и Законы Моисея существуют в двух редакциях). Так, глубоко верующий христианин Фридрих Делич ("Библия и Вавилон". 1907), обвиняет пророка в "небрежно-сти... [отношения] к самым святым заветам Бога, данным Им людям". Знаменитый ассириолог прошлого пишет: "Моисей, подтверждая [декларируя] вторично перед переходом через Иордан своему народу "Десять заповедей", переделывает не только отдельные слова и фразы, заменяя их похожими, но изменяет в них даже целые места, выдавая их, тем не менее, за подлинные слова Бога".
  Великий пророк в своей предсмертной речи народу сказал (43-2.с162): "Единственным средством к достижению счастья для всех людей является преблагий Господь Бог, ибо Он один в состоянии даровать счастье... достойным... и отнять его у тех, кто согрешил перед Ним. Если вы будете относиться к Нему так... как я, в точности знакомый с Его постановлениями, убеждаю вас, что вас (никогда) не постигнут неудачи... Не заменяйте никогда теперешних своих законов... не отказывайтесь... от теперешќней, правильной своей религиозности... Знайте, что истинная свобода состоит в том, чтобы не противиться распоряжениям начальников ваших" (последнее - чисто древнеегипетская ментальность).
  Представляется, что Моисей, наверное, неоднократно лично общался с "богом" - фараоном Эхнатоќном и слушал его проповеди (по словам Бога): "устами к устам говорю Я с ним (Моисеем), и явно, а не в гаданиях; и образ Господа он видит" (Чис.12.8).
  Иногда возникает вопрос: почему Моисей сам не принял сан первосвященника, а поставил на эту должность Аарона, ранее являвшегося главным жрецом рабов из колена "Леви" (поскольку именно он руководил обрядами грехопадения "Золотой телец", то Аарон - жрец бога Луны Сина)? Причину такого поступка Моисея можно усмотреть в следующих строках Книги Исхода (7.1): "Но Господь сказал Моисею: Я поставил тебя богом фараону, а Аарон... будет твоим пророком". Этот текст выявляет отчётливую аналогию между двумя функциональными линиями: если творец эхнатонизма - бог (в т.ч. и как "Шу"), фараон Эхнатон, сам Атон (Атон - он и сам фараон, и бог земного бога-фараона), а верховный жрец культа Атона - пророк Мери-Ра (в Древнем Египте верховный жрец любого бога был главой пророков, вещающих от имени этого бога); то (другая линия), если творец библейского моноте-изма (мозаизма) - "бог фараона" Моисей, следовательно, - Аарон должен стать первосвященником Всевышнего и "пророком" Моисея.
  Моисей, как известно, не пестовал и опекал (в бытовом смысле) выведенных им из Египта людей, не обращался с ними так, "как нянька носит ребенка" (Втор.11.12), но "был над ними и вне их" (Раввин А. Штайнзальц. "Библейские образы". Инет, 2007). Возможно, такая линия поведения Моисея инициирована его "близостью к Богу", побудившая пророка отрешиться от всего земного, суетного. Этот факт может быть обусловлен, тем не менее, и тем, что и в пустыне у Моисея (Аамеса) сохранилось типичное, привычное для него, высокомерное отношение вельможи двора фараона к простому народу (и тем более, к бывшим рабам).
  Древние евреи всегда воспринимали египтян с большим почтением, как "народ крепкий и бодрый, народ страшный от начала и до ныне, народ рослый и попирающий (в битве)" (Ис.18.2). В своих путевых заметках Геродот так характеризовал египтян: "с надменной ограниченностью они свысока взирали на другие народы, нечистые (не обрезанные) и не столь близкие к богам, как они". Древним египтянам постоянно внушалась мысль об их "богоизбранности", их превосходстве над всеми расами и народами. "Я (бог Ра) создал на земле четыре расы. Высшая раса - это египтяне. Только они - настоящие люди, а все остальные народы - варвары (дикари)... Я, великий бог, установил этот закон, по которому египтяне должны быть превыше всех народов" (83.с50). И подобные определения "богоизбранности" встречаются во многих религиозных текстах Древнего Египта.
  Уж не потому ли Моисей, с детства воспринимавший мир, как истый египтянин, приблизив ха-ибри к богу Ра (Атону), "сделал знание (своего) Закона самым важным и непременным условием" (43-2.) жизни новых последователей "истинной веры", стремясь тем самым возвысить до египетского уровня ментальность и самооценку ха-ибри, "презренных амеу (азиатов)", "не знающих Ра", людей третьего сорта, к тому же опустившихся в условиях жизни в рабстве?
  Какой же переворот, какую же переоценку ценностей в сознании евреев должен был произвести Моисей, чтобы позднее они могли написать в Пятикнижии: "Не гнушайся египтянином"? Как представлялось поборникам "истинной веры", истинный Бог, Всевышний (триединый Ра-Горахте-Шу), не только осудил и изгнал богов Египта ("над всеми богами Египетскими произведу суд" (Исх.12.12)), но и наказал ранее милый ему народ этой страны за грех непослушания и неверия. Всевышний отринул "от сердца своего" народ неправедный, не благодарный, отвернулся от египтян, перечеркнув их "богоизбранность", и, тем самым, осквернив египтян, наложил на них клеймо ритуальной нечистоты (нечистыми же гнушаются, как например, Иовом).
  И избрал Единый народ Израиля: он (Исх.4.22) - "первенец Мой" (первым воспринял "истинную веру"). Пророк Амос (Ам.3.2) усилил данное представление: "только вас признал Я из всех племен земли". И стали евреи "богоизбранным народом" (современная, христианская, точка зрения на "бого-избранность" евреев (Ф. Ринекер, Г. Майер "Библейская энциклопедия Брокгауза". 1906): "Бог избрал народ Израиля как глашатая Своего откровения другим народам").
  Примечательно, что такое теологическое мировосприятие древних евреев перекликается с представќлениями древних египтян о причине захвата их страны персами Дария III (после которого чужеземное владычество в Египте сделалось необратимым). Этот факт, как полагали египтяне, - не кара за грехи, не проявление божьего гнева: просто Египет за века надоел богам, они разлюбили его и отвернулись от него (сходные представления бытовали и у "черноголовых" при падении III империи Ура). "Когда ты (бог Хнум) повернулся спиною к земле Египта, тогда склонился ты в сердце твоём к повелителю Азии (Дарию)" (Надпись жреца Самтауи (48.с565)).
  Уместно отметить, что идея "богоизбранности" у древних ха-ибри, будучи, вероятно, заложена ещё образами Зиусудры (Ноя), Саргона Аккадского и Ур-Намму, как избранников божьих, могла тлеть в их умах и с месопотамских времён.
  На сопричастность Моисея к учению Эхнатона, на его тесную связь со светоносным (солярным) божеством (богом Атоном учения Эхнатона, в борьбе за "выживание" которого (учения) Моисей отдал свою жизнь), может указывать такая еврейская легенда (К. Жак. "Нефертити и Эхнатон". МГ. 2006 г) с явно египетскими корнями, как представляется, повествующая о посмертном уделе фанатичного, но весьма здравомыслящего, миссионера: "Бог (Элоhим, предтеча которого "Ра-Горахти-Шу") сделал его царем (и) Моисей получил священное (тронное) имя; он был коронован светом (т.е. богом света Шу, - параллель к Эхнатону) и облачен в одежды из света (подобно Диску). Взойдя на небесный трон (видимо, на трон Осириса в царстве Света бога Ра), он "принял в свою длань скипетр из божественного (небесного) пламени" (т.е. от бога Ра).
  
  
  
  8. Моисей - царедворец Эхнатона.
  Вне всякого сомнения, высокообразованный, умный и дальновидный, энергичный и настойчивый, и при этом причисляемый к царской семье, "Моисей был весьма велик в земле Египетской, в глазах рабов (прислужников) фараоновых и в глазах народа (египетского)" (Исх.11.3). Так, Флавий, потомок коhенов, отмечал: "Египтяне охотно заявляли свои права на него", славного делами. Египетские историографы Манефон и Апион, описывая некоторые события из жизни Моисея, непременно должны были обращаться за сведениями к неким древним текстам; а это (существование хроник с упоминанием его имени и деяний) указывает на высокую значимость Моисея при дворе фараона.
  У Иосифа Флавия и в агадических текстах сохранилось предание о том, что Моисей, командуя египетской армией в войне с Эфиопией (сведения из Бухена и Амады говорят о военном походе в Эфиопию, Нубию и Судан, предпринятом на 12-ом году правления Эхнатона (Н. Ривз "Лжепророк Египта Эхнатон". 2014), а тогда Моисею могло быть ок. 29 лет), разбил неприятеля и, в целях восстановления мира и добрососедских отношений, женился (срав., Числ.12.1) на эфиопской принцессе Тарбис. По другой версии предания (49-2.с167), Моисей восстановил на эфиопском престоле законного царя. В мидраше же "Ялкут Шимони" (пар.168) рассказано, что когда Моше из Египта попал в страну Куш, то молодой правитель Куша сделал Мосе (Аамеса) своим советником. В период тяжелых войн, которые вёл этот правитель, проявились выдающиеся качества Моше как в военном деле, так и в ведеќнии хозяйства страны. Когда правитель внезапно заболел и умер, старейшины страны попросили египетского "принца" Моше встать во главе царства. И в знак "вечного союза" ему определили в жены вдову прежнего правителя Куша (Куш - "Нильская" Эфиопия, совр. Северный Судан).
  Не исключено, что все намёки (домыслы), связанные с пребыванием Моисея в Эфиопии, могут быть объяснены тем, что именно Аамес посадил на трон в стране Куш царя, принявшего учение Эхнатона.
  Согласно рассказанному Абу-Салехом (М. Мюррей), Моисей, по приказу фараона, совершил поход в Нубию, где царевна города Тафех (Тафа), увидев его, полюбила и помогла захватить город. В бла-годарность Моисей даровал жителям этого города неприкосновенность и, по-видимому, обошёлся без разрушений (но данью обложил).
   Безжалостный и неумолимый Хронос сохранил для нас имена наиболее высокопоставленных вельмож двора фараона Эхнатона. Это - будущие цари Египта Эйе и Хоремхеб; верховный жрец бога Атона Мери-Ра; архитектор Бакт (Бек), спланировавший и построивший Ахет-Атон; и некто Аамес.
  Самым влиятельным государственным деятелем времён Эхнатона был Эйе. Бытует мнение, что Эйя был сыном Иуйи и Туйи, т.е. родным братом Тийе, матери Эхнатона. К тому же Эйе был женатый на Тии, кормилице царя и/или Нефертити ("высокая кормилица", "мать, вскормившая божественного", "одевавшая царя" (48.с336); по мнению же Ю.Я. Перепёлкина, - "кормилица большой жены царевой, великой Нефер-нефре-йот Нефертити", кормилица "взрастившая божественную"); и потому в начале своей карьеры носивший титул "святой отец" (низшая жреческая степень офицера Эйе). Со временем вельможа Эйе, носивший титулы "отец бога" и "главный из друзей царя" (родной дядя фараона), исполнительный, осторожный и предусмотрительный, был сделан "носителем опахала по правую руку царя и начальником конских заводов фараона". По-видимому, ведал Эйе и судами: в надписях его называют "царским писцом правосудия". Богатство дома Эйе росло необычайно (Эйе и его супруга-кормилица неоднократно награждались принародно), так, что (как наивно говорит об этом египетский документ) жители Ахет-Атона об этом "перешёптывались на ухо".
  Горячая мольба Эйе (Айя), обращённая к Эхнатону (текст из гробницы Эйе), характеризует этого уже немолодого и ловкого царедворца, родственника фараона, как убеждённого приверженца его учения: "Дозволь мне целовать священную землю, шествовать впереди тебя с приношениями для Атона, твоего отца, которые суть дары твоего Ка. Дозволь, чтобы мое Ка жило и процветало ради меня... Чтобы имя мое произносилось в священном месте по твоей воле, а я оставался бы твоим любимцем, который следует повсюду за твоим Ка, чтобы я пребывал в милости твоей, когда наступит старость". После смерти Эхнатона, захватив царский трон, Эйе уже именует себя "князем Фив", т.е. слугою Амона.
  Мери-Ра (см. выше), верховный жрец храма бога Атона в Ахет-Атоне, - слуга, ученик и ближайший сподвижник фараона Эхнатона, был первым в деле укрепления и распространения его учения, которому был фанатично предан.
  Скульптор Бек (Бакт), один из любимых учеников Эхнатона, был назначен на должность главного скульптора и начальника строительных работ.
  Большим влиянием при дворе Эхнатона и его сыновей обладал очень энергичный и весьма гибкий царедворец Хоремхеб, принадлежащий к старинному аристократическому роду номархов. Он был "царским послом во все страны, где светит Атон", собирал подати Юга и Севера, начальствовал над обеими землями (был визирем), стоял во главе войск, - был "военачальник над военачальниками". Хоремхеб воевал в Сирии: "(он) сопровождал своего господина (фараонов Тутанхамона или Эйе) в битвах, в день, когда били азиатов".
  Примечательно (94.с317), что будучи фараоном, Хоремхеб разрешил впустить в Египет какое-то семитское племя, когда "в их земле был голод", и они "не знали, как прожить".
  Среди многих гробниц Ахет-Атона найдена усыпальница, приготовленная для захоронения некого вельможи Аамеса (Аамоса). В этой гробнице обнаружена молитва, вознесённая им к богу Атону. Приведём её весьма интересный, интригующий текст.
  "Прекрасно захождение твоё, ты солнечный Диск жизни, владыко владык, царь миров. Когда ты соединяешься с небом (Ра с Горахти) в захождении твоём (заходе за линию горизонта), то радуются смертные перед лицом твоим и воздают почести тому, кто сотворил их, и молятся перед тем, кто сделал их, перед глазами сына твоего, любящего тебя царя Эхнатона. Вся земля египетская и все народы повторяют имя твоё при восхождении твоём, чтобы славословить восхождение твоё. О ты, бог, который поистине есть (бог) живой, ты находишься перед обоими глазами (нашими). Ты есть тот, который создаёт то, что не было никогда, который делает (формирует) всё, что содержится во всём (целом). И мы появились вследствие речения уст твоих.
  Даруй мне милость царскую на все дни и даруй мне хорошее погребение после глубокой старости на земле Ахет-Атона, когда я окончу течение жизни моей в добре.
  Я - слуга божественного благодетеля (царя), я сопровождаю его во все местности, где ему угодно пребывать, я - его спутник, (находящийся) у ног его. Ибо он сделал меня великим со дня, когда я был у него ребёнком, до дня почестей в счастии (что примерно соответствует сделанной выше оценке их возраста). (Да) радуется сила властелина и находится в праздничном настроении во все дни".
  Многие египтологи обратили внимание на то, что молитва Аамеса, пронизанная глубочайшим религиозным чувством, и его религиозное воззрение носят по духу и используемым литературным образам ветхозаветный характер (48.с330). Для сравнения приведём текст из молитвы, данной Богом Моисею для передачи Аарону и сыновьям его (благословение коhенов): "Да благословит тебя Господь и сохранит тебя! Да озарит Господь лицо Своё и помилует тебя! Да обратит Господь лицо Свое к тебе и даст тебе мир" (Чис.6.24-26).
  В рассказе о себе Аамес (Аамос) не говорит ни о своём происхождении, ни о своих родителях. В семью фараона Эхнатона (вероятно, в дом Тийе и её детей) он попал ещё ребёнком ("я был у него ребёнком"), где его "делали великим", т.е. воспитывали и давали соответствующее образование, готовя к важной государственной или жреческой службе. И Эхнатон сделал возмужавшего на его глазах Аамеса, человека, беспредельно преданного царю и его семье, одним из высших сановников государства (48.с330) - управляющим царским домом и продовольственными запасами государства (в точности, как библейский Иосиф). Танах иносказательно говорит об этом (Чис.12.7): "Не так с рабом Моим Моше; доверенный он во всём доме Моём" или (другой перевод того же текста) "...с рабом Моим Моисеем, - он верен во всем дому Моем(у)".
  Перечисляя людей из ближайшего окружения фараона Эхнатона, высших сановников государства, Кристиан Жак, в отличие от Генриха Бругша (48.), не упоминает имени "Аамос", но говорит о сановнике по имени "Ахмос". Николас Ривз же вообще не вспоминает о Хоремхебе, Эйе у него поставлен на 25-е место, а на третьем месте по значимости (из 25) стоит вельможа по имени "Яхмес": "истинный царский писец, носитель опахала справа от царя, управляющий дома Эхнатона (царским домом), начальник суда" ("Лжепророк Египта Эхнатон". 2014)
  Очевидно, что имена "Ахмос - Яхмос - Йахмос - Аамос" представляют собой различное прочтение одного и того же наименования, в котором "Йах", "Ях", "Аа" и "Ах" - имя одного и того же бога Луны (в отличие от "Тутмос" (здесь бог - "Тот")). Таким образом, почтенные египтологи повествуют об одном и том же человеке.
  Имя "Аамес" ("Дитя (чадо) Луны" (48.с235)) - наименование, стоящее в ряду египетских "лунных" теофорных имён, таких, как "Тутмос" ("Дитя Тота") либо "Йахмес" (Дитя (бога) Йаха (Яха)", " Йах родил его"). Заметим, что во времена Аменхотепа III (в эпоху XVIII династии) подобные имена ("Птахмос", "Рамес") были, вероятно, в моде.
  Ветхий Завет удостоверяет (Исх.2.10), что имя Моисею дала дочь фараона: "и нарекла имя ему "משה" ("Моше, Мосе"; греч. - "Мосес"), потому что, говорила она, я из воды вынула его". Согласно сообщению Флавия, египтяне называли воду "мо", а спасённого из воды - "усес"; отсюда и имя Моисея - "Моусес".
  Народная этимология имени "Моше, Мосе" обязана своим происхождением фонетической близости корней слов: глагола на иврите "извлекаю, вынимаю из воды" и др.-егип. - "вода".
  Научная этимология возводит имя "Моше, Мосе" к египетскому существительному "мос, мес" - "дитя, ребёнок" (ср. коптское - "мосе" - "дитя"); либо (как предположение) связывает его с др.-егип. глаголом "мши, мси" - "рождать".
  По всей вероятности, дочь фараона нашла маленького Моше, купаясь ночью, когда ужасающая дневная жара сменялась ночной прохладой, при свете полной Луны, позволившей ей разглядеть в прибрежных зарослях камыша корзину с младенцем. Дополнительным доводом, говорящим в пользу того, что Моше был найден в ночь полнолуния, может послужить следующее предположение. Левиты, родители Моисея, уповая в судьбе младенца-сына на добрую волю и поддержку их родоплеменного бога Сина, бога Луны, отправили корзину с младенцем (чей личный бог - бог Луны) в плавание тогда, когда Син (Луна) находился в полной силе и могуществе - в ночь полнолуния.
  Очевидно, что девушка-египтянка могла назвать ребёнка только по-египетски, но не на иврите (каананите), связав его имя с местом (библейское предание) или временем находки. Как известно, египтяне праздновали полнолуния, поэтому царевна должна была назвать ребёнка в честь Луны, к примеру, "Дитя Луны" ("Аамес"). Подобное имя было принято среди фараонов XVIII династии (Г. Бругш, в частности, подчёркивал связь их правящего дома с богом Луны (48.с227)): из шестнадцати царей пять человек носили теофорные имена, связанные с наименованиями богов Луны (96.).
  Поскольку египетское слово "Аа" (Луна) в имени "Аамес" на иврите звучит, как определённый артикль, который перед именами собственными не употребляется, то со временем часть имени "Аа" была утрачена, как излишняя (подобно тому, как ханаанейское слово "адон" ("господин"), занесённое в Испанию финикийцами, в испанской транскрипции звучит как "дон"). Оставшаяся же часть слова - "Мес, Мос(е), Мош(е)" и была, по-видимому, воспринята древними евреями как собственное имя пророка Моисея. Заметим, что для левита (семионита и иудея), каждый из которых - дитя их личного (и родоплеменного) бога - бога Луны, человек с именем "Дитя (чадо) Луны" (Аамес), был своим, братом, ибо прапредок был один - бог Луны Син.
  Если отождествление личностей Аамеса и Моисея верно, то библейская легенда о маленьком Моше и дочери фараона приобретает реальное историческое содержание. И тогда Моисей мог быть найден одной из дочерей царя Аменхотепа III и Тийе, взят младенцем в их дворец в Фивах, где рос и воспитывался, пока не был отправлен в Гелиополис на учёбу.
  Дочерей царицы Тийе звали Исида (Небетах), Ситамон и Хонт-ми-Хеб (Хенуттанеб), одна из них, предположительно, была замужем. Как сообщает Николас Ривз ("Лжепророк Египта Эхнатон". 2014), в конце своего правления Аменхотеп III взял в жёны (на роль "великой супруги царской") вначале Ситамон, а затем Исиду, видимо, незамужних. Историк и лингвист, египтянин Ахмед Осман (91.с247), исследовавший историю Моисея, полагает, что по обычаям того времени незамужней принцессе не позволили бы усыновить ребёнка. Следовательно, дитя Моше был найден незамужней принцессой, и поэтому был у неё "вместо сына". Поскольку только скульптурный портрет Исиды(Небетах) несёт на себе следы намеренного интенсивного скалывания лица, то не исключено, что именно она и была приёмной матерью Моисея.
  В жилах некоторых членов семьи Аменхотепа III текла хурритская (точнее, индо-хуррито-аккадская) кровь, и для них не было тайной, что в гиксосский период хурриты и хаибири сотрудничали, вместе управляли Египтом, и поэтому в семье Аменхотепа III, видимо, относились к хаибири без обычного египетского презрения ("мерзкие азиаты"). "Дочь фараона... корзинку... открыла, и увидела... дитя плачет; и сжалилась над ним, и сказала: это - из Еврейских [апиру, ха-ибири] детей" (Исх.2.5,6); и стала ему как мать.
  Естественно, что Аамос называл себя, фактически члена царской семьи, "первым из тех придворных, кого царь любит каждый день" (К. Жак. "Нефертити и Эхнатон". 2006). Заметим, что если отождествление Аамеса и Моисея верно, то тогда становится известным и то, что Моисей, как Аамос (Ахмос), назначенный царским писцом (почётное звание), был и хранителем царской печати (как и Иосиф).
  О подобном случае (о своей судьбе) оставил надпись вельможа Пташепсес (94.с205), живший при семи царях: он был воспитан во дворце вместе с царевичами ("его величество позволил ему целовать свои ноги и не позволил ему целовать пол"), женился на старшей царевне и был сделан верховным жрецом в Мемфисе. Известно также и то, что некто Бекенхонзу, вельможа фараона Сети I, был взят на службу во дворец в двенадцатилетнем возрасте (видимо, при Хоремхебе).
  Судя по надписи Аамеса, он не знал имён свои родителей. Существует суждение (например, 91.с279), что имя отца Моисея "Амрам" (корень слова [мрм]), и оно фонетически связано с наименованием местности, в которой был построен Ахет-Атон - "Амарна" (корень [мрн]). Местность же, в свою очередь, получила название от имени "Имран" (корень [мрн]), которым Эхнатон называл своего небесного отца Атона.
  Итак, "отец" Моисея носил теофорное имя "Амрам", которое, будучи рассмотрено как шум.-акк. "Ам-раам", означает "(Тот, кто) народ возвратил" (вывел из Египта) и этот "Тот, кто" - отец Моисея. А поскольку Всевышний неоднократно говорит Моисею: "Я - бог отцов твоих - ["черноголовых"] Авраама, Исаака и Якова", то этот "Тот, кто" и родоплеменной бог Моисея (отец, создавший его). Заметим, что главным богом империи III династии Ура, "веры отцов", считался бог Луны Син (он же библейский Цаваот - предводитель "воинства небесного", а также и Йаhуе ("Отцы Авраама")). Согласно Танаху, бог праотца Авраама - Эль-Шаддай (Энлиль) - царь богов ниппурского канона, бог воздуха; а бог племенного объединения "Авраам" - Энки (демиург, бог судьбы). И так как ха-ибри были убеждены, что из Египта их вывел телец Син (они и торжество устроили в его честь у горы Синай), то он и есть "Тот, кто", поскольку бог Луны Син - личный и родоплеменной бог колена "Леви" (акк. Лабайя; ассир. "Либайя" (нач. ХVII в. до н.э.)). Таким образом, наименование "Амрам" может говорить о принадлежности Моисея к колену "Леви" и подчёркивает роль бога этого рода в избавлении евреев от египетского ига (параллели (образы): "Имран" - небесный отец Эхнатона (как Элоhим), а "Амрам" - Моисея (Йаhуе), были несколько позднее слиты пророком в единый образ Господа Бога, см. ниже).
  Очевидно, что Аамес (Моисей), один из высших сановников двора Эхнатона, был лично хорошо знаком с будущими фараонами Эйе (потомком хурритов), Хоремхебом и его братом Рамсесом I, своими соратниками, и возможно, с сыном последнего - Сети I (заметим, что Эйе знал Мосе, "приёмного" сына родной племянницы Исиды, с грудного возраста, и, видимо, не раз держал его на руках, а его супруга-кормилица вполне могла участвовать в "пестовании" младенца). Только в этом свете и можно понять, почему Моисей имел, практически, свободный доступ во дворец фараона (в пору "Казней Египетских"), и который в любое время принимал его и давал аудиенцию; хотя и пророк всегда упорно и крамольно просил об одном и том же: "отпусти народ мой" (многочисленную секту, последователей учения Эхнатона, о чём фараон наверняка знал), и, как повествует Книга Исхода, в конце концов, уговорил фараона. Дабы в стране не осталось и следа скверны эхнатонизма, царь позволил группе государственных рабов, "моему народу", покинуть Египет (т.е. подарил своих рабов Аамесу).
  
  
  
  8. Моисей и гора Синай.
  Синайский полуостров (др.-егип. "Мафкет"), от гранитных вершин на юге и до известнякового высокогорного плато в центре, представляет собой голую пустыню с чахлой растительностью. В северной части полуострова простирается неплодородная равнина, окружённая цепью низких гор и холќмов. Бесплодная местность и редкие оазисы Синая могли поддерживать существование лишь немноќгочисленных групп кочевников.
  В эпоху ХVIII династии Синайский полуостров, с древнейших времён считавшийся частью Египта, управлялся двумя сановниками: царским казначеем и специальным посланником начальника чужезем-ных стран (91.с264). Начиная с царствования Аменхотепа III, должность посланника сделалась наследственной и принадлежала гиксосской семье Па-Нехов, одного из отпрысков которой Эхнатон в своё время и назначил управлять полуостровом. Так, на севере Синайского полуострова археологам удалось обнаружить развалины крепости, которая предположительно относится к XVIII династии и построена на руинах военного лагеря гиксосов. Крепость располагалась на военной дороге между Египтом и Палестиной и служила форпостом на восточной границе страны, а также складом провизии и административным центром египетских войск в этом районе. По-видимому, в этой крепости и находиќлась резиденция семьи Па-Нехов.
  Весьма показательно (14.), что уже к 1927 году не существовало ни одной горы на полуострове, начиная от Южной Палестины и до Египта, которую не посчитали бы за библейский Синай (Исх.19.11).
  Так, южный пик горной системы полуострова (высотой 2228 м) был назван христианскими монахами-греками "Синай" (в настоящее время известен, как "Гебель Муса" ("Гора Моисея")). Сегодня, здесь на вершине, рядом с молельней Моисея стоит мечеть. Отсюда туристов обычно ведут в пещеру, где Моисей, согласно библейской легенде, провёл 40 дней. Отметим, что существует греческая легенда (69.с151), согласно которой Критский царь Минос, подобно Моисею, восходил на священную гору, дабы "в девятилетие (один) раз общаться с великим Зевсом".
  К северу от горы "Гебель Муса", невдалеке от неё, стоит гора Святой Екатерины, самая высокая на полуострове (2900м). Вместе обе эти горы образуют внушительную двуглавую вершину. Гора великомученицы Святой Екатерины - одно из самых священных мест в мире. В 330 г. н.э. по приказу Елены, матери императора Константина, здесь, над древними корнями увядшего куста, была выстроена небольшая часовня. По преданию, это был Горящий куст, в котором Господь явил себя Моисею. На этом месте и расположился монастырь Святой Екатерины - целый комплекс зданий IV в. н.э., напоќминающий крепость.
  Особняком от соседних гор, в 15 км к югу от горы Святой Екатерины, возвышается гора Умм Шумар (2800м), с тремя главными вершинами.
  Отождествляли гору Синай, более раннее название - гора Хорив (Исх.3.1), также и с горой Серабит эль-Хатем, которая возвышается на суровом и голом нагорье в центре южной части Синайского полуострова (795м над уровнем моря). С глубокой древности эта гора была предметом религиозного поклонения, некоторые места на ней считались столь священными, что по ним проходили не иначе, как сняв с ног обувь (48.с77).
  Так, однажды, выпасая скот возле горы Хорив, "горы Божьей", Моисей увидел куст, объятый пламенем; ветви, листья и ствол которого горели, но не сгорали. Заметим, что "неопалимая купина" как сакральный знак, встречается и в ханаанейском мифе об основании города Тира (здесь горела олива).
  Как выяснилось, такой ("горящий") куст - не легенда, он и в наши дни встречается на Синайском полуострове и называется "диптам", или "куст Моисея". Это своеобразное растение выделяет летучее эфирное масло, которое легко воспламеняется на солнце. Экземпляр этого куста привезли даже в Польшу и посадили в горностепном заповеднике в Скоротицах. В 1960 году газеты сообщили, что, к удивлению местных жителей, куст Моисея в жаркий день загорелся голубовато-красным огнем.
  Примечательно, что "в еврейской традиции нет (конкретно не определено) никакого географического расположения горы Синай; вероятно, что её точное расположение не было ясно ещё со времени монархии... Любая идентификация горы Синай с горой Джебель Сирбаль около оазиса Фиран... или с горой Джебель Муса, может быть прослежена с начала IV столетия нашей эры" (Еврейская Энциклопедия, изд. 14, с.1599).
  Подчеркнём, что в настоящее время на Синайском полуострове гору Синай (Хорив) обычно отождествляют либо с "Гебель (Джебель) Муса", либо со "Святой Екатериной".
  Итальянский археолог Эммануэль Анати высказал предположение, что гора Синай находилась в Южном Израиле, а не на Синайском полуострове (Джебель Муса, Джебель Сирбаль (Серабит)). Он отождествил ее с горой Карком в Негеве, где учёный в течение 20 лет вёл раскопки. Среди его находок - алтари, жертвенники, каменные ритуальные подставки. Один из каменных предметов имеет форму полумесяца - символ лунного бога Сина (от его имени Анати производит и название горы - Синай).
  Ряд ученых полагает, что гора Синай должна находиться в древней земле Мадиамской, к юго-востоку от аравийской Идумеи, считая, что в XIX главе Книги Исхода речь идет о вулканической активности, которая, в данном регионе возможна только в этих землях. Другие исследователи локализуют гору Синай в северо-западной части Саудовской Аравии. Так, по мнению американского археолога Рона Уайетта, в 1978 году нашедшего части колесниц в Акабском заливе Красного моря с Египетской стороны, существует только один кандидат на гору Синай, и это - гора Джебель Эль-Лоз (Удивительно, что и местная традиция признавала это). Этот район недостаточно исследован, хотя следы поселений, которые могут быть отнесены ко времени Моисея (вторая пол. II тыс. до н.э.), здесь отмечены. Раскопки же на Синайском полуострове, проводившиеся археологами в 1967-1982 гг., наоборот, не обнаружили сколь либо заметных следов человеческого пребывания в районе горы Хорив (Э. Райт "Библейская археология").
  Согласно Второзаконию (Втор.1.2), путь от Кадес-Варни до горы Хорив (Синай) занимает одиннадцать дней. Традиционное, библейское, местоположение горы Синай прекрасно согласуется с этим маршрутом.
  Примечательно, что о Синае (южной части полуострова), как о "божественной, святой земле" говорится в надписи, вырезанной на скале, на 25-м году царствования фараона Тутмоса III (48.с307). Со времён фараона Снофру, основателя IV династии, который по традиции считался легендарным фараоќном, впервые присоединившим Синай к Египту, храм на горе Серабит эль-Хатем (Хадим) был посвящён богине Хат-Хор, Великой матери, богине Неба (небосвода), "великой пловчихе", в облике "небесной коровы" "ежедневно рождающей Солнце" (небо - лоно Великой матери) и возносящей его из тьмы предвечного пространства своими рогами (48.с442). Раннеземледельческий культ богини Хат-Хор восходит к глубочайшей древности, к эпохе, на тысячелетия предшествующей объединению Египта, и был распространен во многих местностях Верхнего и Нижнего Египта (и на Синае) уже во времена Древнего и Среднего царств. Имя богини ("Ht-Нr") состоит из двух слов: первое - ("Ht" - "Хат") означает "жилище, дом"; второе - ("Нr") обозначает "горний", "небесный" (от слова "hrt" - "небо, небосвод"); и может означать "Небесное жилище (дом)" или "(небосвод) - дом (бога горизонта) Гора" (Хатхор считалась и супругой Гора). Как Хатхор-Тефнут, она - солнечное Око бога Ра (Ра-Горахти).
  Видимо, не случайно древнее наименование храма, а точнее, его владелицы Великой Хат-Хор (термины Хат(ем) и Хор(ив)), фонетически связано как с арабским - "Хатем" (Серабит эль-Хатем), так и с еврейским - "Хорив", названием горы.
  Ветхий Завет повествует, что Моисей задолго до Исхода, в силу неких трагических обстоятельств личного свойства (по легенде - убийство жестокого надсмотрщика), был вынужден покинуть Египет и бежать на Синайский полуостров (по-видимому, спасаясь от репрессий фиванского жречества, в чьих руках юный фараон Тутанхамон был "воском"). И по мнению Ахмеда Османа (72.с326), Моисей значительную часть своего сорокалетнего (по Танаху (40 - сакральное число)) пребывания на Синае мог провести в 80 км от горы "Гебель Муса", проживая при древнем храме Хатхор, расположенном на плоской вершине горы "Серабит эль-Хатем (Хадем)", откуда открывался прекрасный вид на глубокую долину (косвенные свидетельства говорят о том, что вместе с Аамесом бежали и скрывались на Синае и верховный жрец Атона Мери-Ра, и Мери-та-Атон, дочь и вдова Эхнатона).
  В одном из немногих дошедших до нас действительно древних рассказов о жизни Моисея, в под-тверждение вышеизложенному говорится (48.с77), что он неоднократно посещал "Хорив, гору Божью" на Синае ещё в то время, когда был изгнанником в стране мадианитян, где встретил - Итро (Иофор), будущего тестя Моисея (мадиамита или кенита (Исх. 3.1)), стада которого он пас.
  Вполне допустимо, что фанатичный в вере Аамос-Моисей "нашёл пристанище" у мадианитян (в прошлом - "черноголовых", выходцев из Месопотамии) и даже женился, чтобы проповедывать среди них эхнатонизм, и, как представляется, успех ему сопутствовал. Ветхий Завет повествует о том, что Итро (Иофор), который, якобы, не будучи под влиянием проповедей Моисея, тем не менее, поклонялся тому же "Богу живому" (Исх.18.12): "И принёс Итро... жертвы (хлебные) Богу (Элоhим)" (не исключено, что Итро, перейдя в истинную веру, принял и новое имя - "Иофор", что означает "прекрасный, благой, истинный свет").
  Храм богини Хатхор - один из самых выдающихся памятников древнеегипетской цивилизации, имеющий уникальный план. Древнейшая часть храма состояла из вырубленного в скале (пещера) в святилища, двора и портика и была завершена (основное здание) в эпоху XII династии (приблизительно в XIX в. до н.э.). С севера к храму Хатхор примыкало построенное при Аменемхете III святилище царей, обожествленных на Синае, и, прежде всего, Снофру, а также стена, в которую были включены многочисленные стелы. Меньшее святилище, где почитался бог Сопду (считался покровителем египтян в борьбе с гиксосами и в завоевательных походах в Азию), находится южнее храма Хатхор.
  При фараонах XVIII династии Хатшепсут, Тутмосе III, Аменхотепе III и Эхнатоне храм Хатхор постоянно расширялся и достраивался. При Рамсесе IV храмы горы Серабит эль-Хадим были отреставрированы, а неподалеку от них был возведен храм "Дом Миллионов лет Рамсеса Мери-Амона во владениях Хатхор, владычицы бирюзы", в котором отправлялись Хеб-седы фараона (в храме богини Хатхор пещерное святилище находилось над копями). Последним фараоном, имя которого встречается в обители Хатхор, стал Рамсес VI. После него горный храм богини и рудники по добыче бирюзы (камень "мефкат") начали медленно приходить в запустение.
  Храм Хатхор - это необычное для египетской архитектуры, чрезвычайно удлинённое сооружение (в плане храм вытянут на 70 м от большой пещеры (древнего пещерного святилища)), было построено под небольшим углом к востоку. Среди руин когда-то большого храма (представившихся в 1904 году взору экспедициции Флиндерса Петри), высились обелиски (указывающие на солярный культ), алтари и изящные колонны; обнаружены фрагменты (известняк) шести крупных скульптурных изображений богини Хатхор. Храм состоял из ряда примыкавших друг к другу залов, усыпальниц, дворов, келий и покоев, окружённых стенами. На составленном Ф. Петри плане храма обозначены: пещера Хатхор (пещерное святилище), зал богини Хатхор, главное святилище, двор паперти, усыпальница царей. Наземные помещения храма были сооружены из песчаника, добытого в горе.
  Во дворах храма стояли монументальные стелы, посвященные богине Хатхор фараонами, направлявшими на Синай многочисленные экспедиции за бирюзой (по др.-егип. Синай именовался как "Та Мефкат" - "Земля бирюзы", или "Хетиу Мефкат" - "Бирюзовые холмы"), постоянно добывавшейся храмом, на которых (стелах) сохранились хроники этих экспедиций. Подобные походы считались большим событием, о них упоминается в храмовых надписях и официальных документах (снаряжать экспедиции на Южный Синай за медью и бирюзой начали ещё в раннединастический период). В частности, Рамсес III говорит о подобном событии в тексте Папируса Харриса: "Я послал вельмож и чиновников (но не рабочих-горняков) в страну бирюзы, к матери моей, Хатхор, повелительнице бирюзы. Привезли они для нее (дары храму) серебро, золото, царское полотно, простое полотно, а также многие вещи, бесчисленные как песок в обитель ее. И вот, привезли мне чудесную настоящую бирюзу в мешках многих; привезены они в присутствии моем. Не было сделано ничего подобного со времен царей" (т.е. Рамсес III купил бирюзу у храма). Так, надпись (Љ56) в Серабит эль-Хадим гласит: "Галерея (шахта) была открыта начальником Санефретом и названа "Любующаяся красотами Хатхор".
  На храмовых столбах и стелах были выбиты имена фараонов, посетивших храм, а некоторые цари (например, Тутмос III, видимо, возвращавшийся из походов в Азию) изображены несколько раз (на камнях и рельефах). Примечательно (91.с265)., что Ф. Петри также нашёл в храме изготовленную в Ахет-Атоне (который он начал раскапывать в 1891 г), голову статуи (серо-зеленый кристаллический сланец; собрание Каирского музея) царицы Тийе, супруги Аменхотепа III, с её царским картушем (т.е. Эхнатон относился с большим почтением к матери бога Ра (солнечного Диска, как его тела) и к её синайскому "дому", и посему прислал в дар изображение своей матери, тем самым сопоставив Тийе (свою мать) с Хатхор (матерью Атона)). Примечательно и то, что во дворах и залах наружного (не пещерного) храма были обнаружены алебастровые вазы и чаши, многие из которых имели форму лотоса (из лотоса (эмблема лона богини-матери) появился ребёнок - бог дневного, "живого", солнца - бог Ра). Так, у входа в пещеру, на одной из скальных табличек, изображены вместе Тутмос IV и Хатхор. Здесь перед фараоном стоят два жертвенника с цветами лотоса (жертвенники Великой матери), а позади царя - слуга с хлебным приношением. Обнаружено и известное антропоморфное изображение богини Хатхор с рогами над головой и солнечным Диском между ними. Богиня держит в левой руке круглое ожерелье (знак богини Неба), а правой протягивает фараону Аменхотепу III, сидящему на троне, анкх (символ жизни, т.е. дарует "долгие лета"), совмещённый с посохом власти и господства (параллель к животворящему лучу-руке бога Шу). Показательно и то, что здесь, в "усыпальнице царей", неоднократно встречается и иероглиф, означающий (белый, дневной) "свет" (Неба), и посему обозначающий бога Шу (т.е. в храме Хатхор, со жречеством Гелиопольского толка, "курили фимиам" и Ра, и Гору, и Шу).
  Следует отметить, что пещера (пещерном святилище) богини Хатхор была высечена в скале, и её плоские внутренние стены тщательно выровнены, а в середине пещеры высится большой столб Аменемхета III, фараона XII династии, и в глубине обнаружена стела Рамсеса I, на которой он начертал о себе: "Правитель всего, что охватывает (обходит) Атон (здесь - как солнечный Диск)". Эта надпись может говорить о том, что либо фараон Рамсес I, младший брат Хоремхеба, тайно сохранял приверженќность учению Эхнатона, либо этого религиозного направления строго придерживалось жречество храма Хатхор (заметим, что в этом пещерном святилище Моисей и мог провести 40 дней).
  Археологов озадачила находка многотонных запасов чистого, однородного, белого порошка. Сделано предположение, что этот порошок ("пепел", как называет его Ф. Петри (91.с266)) - отходы какого-то производства алхимической мастерской, где постоянно ревела и дымилась печь; а тогда слова из Книги Исхода (19. 18) вдруг обретают новый смысл: "Гора же Синай (Хорив) вся дымилась... и вос- ходил от неё дым, как дым из печи". Подчеркнём, что пророк Моисей категорически возражал против любых самовольных хождений его паствы на гору Хорив (Исх.19. 12,13): " Проведи для народа черту со всех сторон и скажи: берегитесь восходить на гору... всякий, кто прикоснётся к горе, предан будет смерти... пусть (не общаясь с ним) побьют его камнями, или застрелят стрелою; скот ли то, или человек, да не останется в живых"; и только во время звучания сверху "протяжного трубного звука" позволялось подниматься на гору. Когда звук прекращался, следовало покинуть гору.
  Как представляется, все эти меры предосторожности, направленные на сокрытие факта существо- вания функционирующего горного храма Хатхор, указывают не только на наличие договорённости между руководством многолюдного храма и Аамесом (Моисеем) по поводу системы условных сигна-лов, но и на высокую значимость для жречества этого храма религиозного мероприятия, проводимого Моисеем (так, в день, когда пророк всходил на гору Хорив за Скрижалями Завета, тяжёлое облако покрыло гору ("Моисей вступил в средину облака" (Исх.24.18) и исчез), а на её вершине (Исх.24.17) высился столб огня "славы Господней", (символика солярного бога Атона)).
  По поводу многовековых "запасов" белого порошка правомерно предположить, что при бого-служениях в честь богини Неба Хатхор (вероятно, три раза в день) постоянно использовался "небесный камень" бирюза, - возжигался как ладан или мирра. Как известно, скарабеев (священный символ созидательной силы Солнца), вырезали из "небесной" бирюзы, т.е. голубая бирюза символичеќски соотносилась с небом и солнцем. Вполне допустимо, что и "скрижали каменные", написанные "перстом Божиим", были изготовлены на горе Хорив из "небесного камня" бирюзы (поэтому первые скрижали так легко и разбились).
  Заметим, что запись (изображение чего-либо) на каменных табличках не была в Древнем Мире уникальным явлением (но обязательно связывалась с сакральным). Так, правитель (энси) Лагаша Гудеа (вторая половина XXII в. до н.э.) писал, что когда бог Нинурта повелел построить для него храм в Лагаше, то вручил ему, энси, чертежи, высеченные на каменной табличке (та же скрижаль). Известно изображение Эхнатона и Нефертити, которые "стоят рядом друг с другом и держат перед собою скрижали с солнечными и царскими именами" (Ю.Я. Перепёлкин "Кэйе и Семнехкер". 1979). Договор между Рамсесом II и Хаттусилисом III был выгравирован на серебряной таблице (скрижали).
  Следует отметить, что в Древней Месопотамии разбивание глиняных табличек договоров (согла-шеќний) между отдельными лицами (клин договора) означало прекращение их действия.
  В 1906 году знаменитый Флиндерс Петри писал: "Нет другого такого известного памятника, о котором приходится сожалеть, что он не сохранился лучше. Всё здесь было погребено, и никто ничего не знал об этом месте, пока мы его не раскопали" на горе Серабит эль-Хатем (воистину библейской "горе Божьей Хорив").
  В середине ХХ века израильский археолог Бен Ротенберг производил раскопки храма Хатхор в окрестностях медного рудника горы и совершенно случайно там нашёл медного змея. Анализ показал, что змей был изготовлен во времена Моисея. По характеру храмовых построек археологу удалось выделить древнейшую часть и более поздние наземные пристройки. Сравнив размеры храма Хатхор с описанием в Танахе скинии, сконструированной Моисеем (а "образец скинии и образец всех сосудов ее" Моисей получил от Господа на горе Хорив (Исх.25.9)), Б. Ротенберг выявил их подобие (как музейный экспонат, скиния построена и функционирует у горы Серабит эль-Хатем).
  По-видимому, следует признать, что прав был отважный путешественник Иоганн Л. Буркхардт ("Travels in Syria and the Holy Land"), когда ещё в начале XIX века утверждал, что истинная гора Синай - не "Гебель Муса" (и не "Святая Екатерина"), а "Джебель Сирбаль" ("Серабит эль-Хатем"). Такой же точки зрения придерживался и основатель научной археологии, египтолог Карл Р. Лепсиус. Описывая гору "Джебель Сирбаль", он сообщал, что на её вершине расположена просторная впадина, обрамлённая полукругом из пяти пиков, образующих нечто вроде короны (которая (впадина) снизу не видна). В центре этой впадины лежали древние руины. В 1873 г. географ и лингвист Ч. Беке ("Discoveries of Sinai in Arabia and Midian") выяснил, что гора Мусы ("Гебель Муса") получила своё название в IV в. н.э. в честь монаха Мусы, знаменитого особой святостью и умением творить чудеса, но никак не в честь библейского Моисея. Отождествление же этой горы с горой Синай началось ок. 550 г. (христианскими монахами-греками).
  Танах (Суд.1.6) повествует и о человеке по имени (Исх.2.18) "Рауэл", "священнике Мадиамском", отождествляя его с Итро. Однако, как представляется (см. ниже), это - совершенно разные персонажи. Заметим, что имя "Рауэл" ("רעואל"- Ра-(h)у-эл) вполне может означать "Ра - (он) бог".
  Через три-четыре месяца после Исхода, заранее оповестив пророка, "пришёл Итро (Иофор)... к Моисею в пустыню, где он расположился станом у горы Божией", поскольку "услышал... обо всём, что сделал Бог для Моисея и... народа своего". "Моисей вышел навстречу... и поклонился, и целовал его", и пригласил в свой шатёр (вероятно, как родича-тестя). "И рассказал Моисей (ему)... обо всех трудностях, какие встретили(сь)... на (его) пути", как он с ними боролся и преодолевал ("как избавил их Господь"). И "радовался Итро" всему услышанному о деяниях Моисея. Весь народ, бывший с Моисеем у горы Хорив, выказал уважение и почёт жрецу Иофору: "пришёл Аарон и все старейшины Израилевы (на совместную трапезу после жертвоприношения Иофора единому Богу) есть хлеба с (Иофором) пред Богом (Элоhим)".
  На следующий день, посмотрев, как Моисей "работает" с народом, Иофор сделал ряд замечаний и, наставляя пророка, дал ему несколько полезных советов. "И послушал Моисей слов тестя своего и сделал всё, что он говорил" (Исх.18.24).
  Очевидно, что жрецом, священником, способным и правомерным поучать (наставлять) гордого египетского жреца высшего посвящения Моисея (Аамеса) в столь непростой и опасной миссионерской деятельности последнего на благо укрепления "истинной" веры среди "варваров"-амеу, в той ситуации (на Синае) мог быть либо один из членов семьи фараона Эхнатона, либо верховный гелиопольский жрец бога Атона Мери-Ра, бежавший от преследований и укрывавшийся в храме Хатхор на Синае до Исхода, но не простой местный священник, амеу Иофор, даже давно приобщённый Моисеем к "истин-ной вере".
  Подтверждением тому, что Мери-Ра, скрываясь на Синае, предполагал, что временно покидает Египет и вернётся обратно, может (предположительно) послужить известный кумранский "Медный свиток" (3Q15), в котором говорится и о том, что некий жрец, занимавшийся миссионерской деятельноќстью, вошёл в тесный контакт с местными племенами хаибири, по-видимому, на Синае (с такими как синайские кениты, левиты, иудеи или семиониты). Примечательно, что в тексте 3Q15 фигурирует некий верховный жрец (колонка VII), под руководством которого, произведено сокрытие в земле (зарыто) большого количества храмовой утвари и сокровищ (храм не поименован). Всё спрятанное так тщаќтельно (по-египетски) зафиксировано, что при необходимости легко может быть разыскано и возвраќщено некоему храму. Так сложилось, что составленный одним из доверенных храмовых писцов на египетском языке подлинник описи (согласно текста колонки XII) попал к евреям, и поскольку за сотни лет хранения в климатических условиях Палестины этот "священный" папирус пришёл в негодность, то, дабы сохранить бесценный древний документ времён Моисея, он был переведён на иврит (один или два раза) и, в конце концов, записан на "вечном" медном "свитке".
  Как известно, "Медный свиток", распавшийся на две части, обнаружен в 1953 г. археологом Henri de Contenson в пещере, в ок. 2 км от Кумрана. Через четыре года, преодолев технические трудности (повреждено не более 5% текста), свиток удалось открыть и прочитать. Выяснилось, что "Медный свиток" (длина 2,46 м, ширина ок. 0, 3 м, толщина ок. 1 мм) написан (ок. десяти чеканов на одну букву) на трех пластинках мягкого медного сплава, скрепленных заклепками. Установлено, что текст "Медного Свитка" выполнен в ранней форме иврита, квадратным шрифтом. Выявлены лингвистические сходства с предмишнаитским ивритом и арамейским языком. Некоторые лингвистичеќские особенности текста могли быть поняты лишь с привлечением грамматики аккадского и арабского языков (Robert Feather. "The Copper Scroll Decoded". 1999). Бытует мнение, что хотя и в тексте встречается довольно много словарных особенностей (конструкций), которые отвечают специфике раннебиблейского иврита, относящегося к эпохе VIII-VII вв. до н.э., однако предполагается (на основывании палеографических соображений), что данный документ составлен в период 30-135 гг. н.э.. Иерусалимский перевод свитка ("официальная" версия под названием "Les "Petites Grottes" de Qumran") вышел в 1962 г, но завершённого перевода "Медного Свитка" нет и в настоящее время.
  Следует отметить, что многими авторами (напр., Вайс, Абегг, Кук) неоднократно упоминаются греческие письмена (сигнатуры греческих букв), вкрапленные в конце каждой из секций (колонок) текста "Медного Свитка". Единой точки зрения на эти "греческие письмена" пока не существует. Так, Роберт Фишер, к примеру, утверждает, что если первые десять букв соединить друг с другом, то они составят имя "Эхнатон". Проф. Джон Тайт из Лондона, ознакомившись с письменами, поддержал правдоподобие этой версии.
  Считается, что "Медный свиток" представляет собой инвентарную опись неких кладов с указанием мест их сокрытия (64 наименования мест). В описи перечислены слитки золота и серебра, монеты, золотые и серебряные сосуды, кропильницы, чаши, жертвенные кубки, сосуды с драгоцен-ными благовониями, одеяния. При изучении "Медного свитка" Роберт Фишер (1999) пришёл к заключению, что форма представления чисел и единиц веса, используемая в документе, является не ханаанейской или иудейской (кумранской) по происхождению, но исконно древнеегипетской, пос-кольку система нумерации, (и изображение чисел) принятая в свитке, присуща для Египта поры ок. 1300 г. до н.э.. Подмечено, что данная система могла быть использована вне Египта только в период военных кампаний в Ханаане с 1400 по 1100 гг. до н.э.. Итак, общее количество драгоценных металлов, упомянутых в свитке, пересчитанное посредством специально разработанной в Древнем Египте и широко применяемой вплоть до ок. 1000 г. до н.э. единицы веса для драгметаллов ("kite" - 10,2 г; при этом использовалась и двойная единица - "kk"), составляет: золота - 26 кг, серебра - 13,6 кг, смешанных драгоценных металлов - 55,2 кг.
  При сравнении описания мест сокрытия сокровищ, приведённого в "Медном Свитке", с участками в Амарне (Ахет-Атоне), Robert Feather ("The Copper Scroll Decoded". 1999) пришёл к выводу о существовании многих близких параллелей. Некоторые из сокровищ, подобные описанным в свитке (по внешнему виду и весу), найдены в районе Ахет-Атона археологами и хранятся в музеях Великобритании и Египта. Важно отметить, что и израильские архитекторы Майкл Chyutin и Шломо Маргалит, проведя независимые исследования "Медного свитка", пришли (с высокой вероятностью) к выводу, что в свитке описывается город Ахет-Атон.
  И если, как предполагается, в этом тексте свитка действительно фигурирует Мери-Ра, то вывести, спрятать, чтобы сохранить, ему надлежало священную утварь из Большого храма Атона в покидаемом всеми Ахет-Атоне; а помогали ему в этом фанатично преданные "истинной вере" жрецы, которым Мери-Ра доверял и на которых мог положиться.
  Представляется, что Аамес, как жрец, должен был своим участием (как помощник) поддерживать Мери-Ра также и в его миссионерской деятельности на Синае (и тогда Мери-Ра (Рауэл) был в праве давать советы Моисею по работе с паствой). Заметим, что положительный опыт миссионерской работы с родами ха-ибри (и, в частности, с левитами) на Синае, Моисей использовал и по возвращении в Египет.
  В "Книге Праведного" ("Сефер Йашар" (Иис.Н.10,13; 2Цар.1.18) описаны некоторые события, произошедшие в регионе горы Хорив. Так, в частности, говорится (91.с277), что "Законы Моисеевы" были, в основном, изложены народу жрецом Рауэлом, постоянно находившемся в стане Моисея (и это убедительно свидетельствует о том, что Рауэл и Мери-Ра - одно лицо). Заметим, что у Мери-Ра (Рауэл) на Синае заметно подрос сын Ховав (Чис.10.29; Суд.4.11), члены семьи которого впоследствии стали израильтянами (ассимилировались с ха-ибри (левитами)). Ховав, получив статус жреца, вероятно, помогал отцу в его миссионерской деятельности (и всё это говорит о том, что у Моисея были египетские помощники).
   "Должен ли Рауэл [явно не Итро] диктовать евреям, как вести себя и о чём говорить (о "Законах" по Флавию)), - восклицает Мериам, - женщина, позволяющая себе возражать верховному жрецу Атона, - разве сыны Иакова ничего не понимают?". Вероятно, не желая проявлять особой гибкости и тактичности, властный и высокомерный Рауэл (Мери-Ра) давил на аудиторию, паству, шокируя её какими-то особенными поведенческими аспектами культуры и религиозной этики, навязывая потомкам "черноголовых" чуждые им "мадиамские" (египетские) образцы. И опасаясь потерять из-за "пустяков" этих, в трудах и лишениях обретённых, довольно многочисленных последователей учения Эхнатона, на которых возлагались столь большие надежды, мудрая пророчица Мериам резко выступала против претензий и предложений Мери-Ра, не носивших принципиального религиозно-идеологического харакќтера, и гасила ропот нараставшего недовольства.
  Заметим, что в условиях патриархальной культуры простые женщины Востока по большей части пользовались определенным влиянием лишь в узком кругу своей семьи, но не в общине. К выступле-ниям на общем собрании они могли допускаться лишь в роли свидетелей.
  И если жрец Рауэл, наставляющий Моисея (Аамеса), предположительно Мери-Ра, верховный жрец Ахет-Атона, то кто же тогда "старшая сестра Аарона и Моисея" Мериам/Мириам (1Пар.6.3), осмеливающаяся поправлять и одёргивать Мери-Ра, и не благоговевшая перед Моисеем (на санскрите слово (имя) "Мира" означает "преуспевающая", шум. "Mi-ri, Me-ri" - "гнев; быть разгневанќным", а на древнеегипетском "Мери" - "любимая")? Показательно и то, что традиционно имя ивр. "Мирьям" интерпретируется, как "госпожа".
  В библейской легенде о Моисее его старшая сестра впервые появляется как наблюдатель за плывущей корзиной. Ей, наряду с Моисеем и Аароном, Господь поручает вывести народ Израиля из Египта (Мих.6.4). Мериам - пророчица, проповедница/жрица (как и Моисей), сочинявшая свои молитвы и исполнявшая их под звуки тимпана (на берегу Красного моря она возглавляла хор женщин, прославлявших Господа (Исх.15.20,21)). В "Книге Аарона", приписываемой перу Ора (внук которого Веселеил построит Ковчег завета), о Мериам говорится (91.с278): "Она учила Израиль; она воспитывала детей Иакововых, и народ называл её, в соответствии с её высоким положением, Учителем". Она прекрасно владела догматами новой, "истинной" веры, однако нигде не говорится, что обучали её этому Моисей или Мери-Ра. Мериам заботилась о добре (для) народа. И Аарон, и люди слушались её. Ей поклонялись, к ней приходили жаждущие утешения (и, вероятно, тогда ей было дано имя "Мериам (сем.-хамит. "Мери-ам" значит "Любимая народом"). В "Книге Праведного", о Мириам рассказывается, что она была постоянной советницей Моисея и Аарона, весьма уважаемой племенами хаибири, считавшими её своим культурным лидером, а её инструкции и советы обычно всегда выполнялись. Так, некий Товия писал в "Свидетельствах Иашера", что Мериам "принесла из Египта зерно (истинной веры) и посеяла его в поле" (среди народа Израилева). "Мариам... много трудилась для нас" (Рим.16.6). Согласно устной традиции, муж Мериам был из колена Иуды, а об их детях известно мало. Умерла она в Кадесе (Чис.20.1) и там же была погребена (вероятно, погибла в остром религиозном конфликте "при водах Меривы в Кадесе", см. ниже).
  Одна легенда рассказывает, что как-то раз Мериам поспорила по вопросам веры с Итро (Мери-Ра). И в этом споре "голос собравшихся племён был на стороне Мериам". Разгневанный Мери-Ра потребовал, чтобы Аамес (Моисей) примерно наказал женщину. И пророчицу бросили в застенок, однако, "народ Израилев собрался против Моисея и сказал: "Приведи к нам Мериам-прозорливицу", и Мериам была освобождена после семи дней заключения. В Книге Чисел (12.15) рассказано о том же: "И пробыла Мариам в заключении вне стана семь дней, и народ не отправлялся в путь, доколе не возвратилась Мериам" (восточные мужчины поставили "простую" женщину Востока на место). Мало этого (Ф. Ринекер, Г.Майер "Библейская энциклопедия Брокгауза".1906): Мериам "была поражена проказой за то, что посмела [следовательно, имела социальное основание] оспаривать главенствующее положение Моисея" (представляется, что и это - легенда, долженствующая указывать женщине, что её место в обществе предопределено свыше).
  Если продолжить сопоставление ветхозаветных персонажей с историческими действующими лицами эпохи фараона Эхнатона, то упомянутые эпизоды свидетельствуют в пользу того, что Мери-Ам - старшая дочь Эхнатона, высшая жрица бога Атона Мери-та-Амон, частично заменившая Нефертити (религиозный статус которой был выше, чем у Мери-Ра), вдова двух фараонов, последняя облечённая царской властью "великая супруга" Эхнатона, "госпожа обеих земель". Заметим, что как и Мериам Моисею, Мери-та-Амон - "как бы" сестра Моше-Аамесу (как дочь Эхнатона), который (Моше) "и был... вместо сына" у родной сестры Эхнатона.
  Заметим, что к настоящему времени найдены (в Египте): мумия Аменхотепа III, мумия царицы Тийе, череп Эхнатона, мумия матери Тутанхамона, голова мумии Тутанхамона, (изуродованная) му-мия царицы Анхесенамон ("National Geographic"), а останки (или гробница) Мери-та-Атон - нет.
  В соответствии с устной еврейской традицией, три венца, которыми благословен Израиль, соотносятся с Моисем (венец пророчества), с Аароном (венец жречества) и Мериам (венец царст-венности). Уж не является ли связь "венца царственности" именно с Мериам отголоском памяти о её былом царском прошлом? Показательно и то, что устная традиция внесла Мериам и в число предков царя Давида по материнской линии.
  Возможно, вследствие преследований бежали на Синай и укрылись в храме Хатхор не только Мери-Ра (Рауэл) или Аамес (Моисей) со своими семьями, но и другие жрецы и вельможи - соратники Эхнатона. Скорее всего, из обители храма Хатхор Мери-Ра и привёл жену и сыновей Аамеса (Моисея) повидаться с ним.
  Маловероятно, чтобы живые члены семьи фараона-еретика подвергались репрессиям при правле-нии Тутанхамона, Эйе или Хоремхеба, женившегося на сестре Нефертити. По-видимому, Мери-та-Амон, опекавшая как старшая сестра и царица (после смерти матери) своих младших сестёр, активно протодействовала браку Эйе (умного приспособленца, но старика и бывшего слугу) и молодой Анхе-сенпаамон, вдовы Тутанхамона (тем самым препятствуя законному восхождению Эйе на престол); а после заключения этого брака, видимо, подверглась гонениям со стороны администрации мстящего фараона. И изнеженная женщина решилась покинуть Египет, оставить привычный образ жизни, судя по сообщению Ветхого Завета, вместе с Моисеем (Аамесом) во время Исхода; быть может, первона-чально намереваясь поселится в храме богини Хатхор (где уже находился Мари-Ра с семьёй). Однако глубоко преданная учению своего отца-мужа, обладавшая сильным характером, целеустремлённая, деятельная, египетская царица Мери-та-Амон (Мериам) смирилась с тяготами и лишениями кочевой жизни, с каждодневным общением с бывшими рабами и простолюдинами и, вдохновлённая примером, явленным Мари-Ра и Аамесом, посвятила себя без остатка делу пропаганды и распространения эхнатоќнизма (заметим, что Мери-та-Атон увлекалась живописью: в гробнице Тутанхамона была найдена небольшая дощечка (её палитра) из слоновой кости с шестью гнёздами для красок).
  .
  
  
  10. Атрибуты культовой практики египтян у евреев.
  
  В культовой практике ветхозаветных евреев, воспринявших с учением Моисея ряд религиозных, египетских по происхождению, постулатов и догм, должны были также найти применение и некоторые атрибуты и аксессуары солярного культового обихода (обрядов) жрецов Древнего Египта.
  Так, солярные египетские жрецы были обязаны носить одеяние из белого льна, и ни в коем случае - из шерстяных тканей (соотносимых с бараном-Амоном). Покрой одежды был архаический, простой. На ногах у них были белые сандалии (96.). Бытует мнение (92.с65), что обычай употребления льняной ткани для жреческих одеяний израильских священнослужителей, а также и форма одежды, - были заимствованы у египтян.
  Эпизод, когда Моисей после общения со Всевышним закрывает своё светящееся лицо покрывалом, также является проявлением традиционной египетской культовой практики. Известно, что египетские жрецы в некий торжественный момент храмового обряда или же во время оглашения прорицаний, также закрывали лицо вуалью.
  Отмечается (J.A Chelhod. 1973), что подобно египетским жрецам-составителям (авторам) священ-ных текстов, носивших на груди сапфир с изображением богини Маат (долженствующей удерживать их от "измышлений"), некоторые коhэним (возможно, составители и редакторы Тора) тоже носили на груди синий камень, символизирующий "Правду и Справедливость".
  Такой известный культовый атрибут, как "ессен (хошен)" представлял собой квадратную сумку в виде нагрудника, украшенную двенадцатью драгоценными камнями. В "ессене (хошене)" находились "до сих пор остающиеся загадочными" "Урим" и "Туммим" (Чис.27.21; 1Цар.14.41), используемые первосвященником при гадании по важным общественным вопросам. Согласно описанию Диодора Сицилийского (48,6), данный "ессен" обладал большим сходством с частью костюма египетских судей. Примечательно (92.с65), что когда Бога вопрошали через "Урим-Туммим", его ответы "очень напоми-нают ответы египетских богов" (заметим, что первым у евреев отправлял суд в условиях догматов "истинной веры" пророк Моисей). Отметим, что найдено изображение египетских священных предме-тов с весьма сходными названиями "Re" и "Tme" (43.с138, пр.45; по Вилькинсону). При этом для прорицаний (до эпохи царя Давида (70-6.с813)) использовался также и "Эфод" (1Цар.23.2-6).
  Как подметил ещё Геродот (2.82), "предзнаменованиям и чудесам они (египтяне) придают гораздо больше значения, чем все другие народы". Так, например, согласно лишь пророчеству Аменофиса, всех "нечистых" сначала отправили на каменоломни, а затем вообще выдворили из Египта.
  В Древнем Израиле о безграничной вере в предзнаменования весьма выразительно сказано у Исайи (47.13): "пусть же выступят наблюдатели небес и звездочёты, и предвещатели по новолуниям, и спасут тебя от того, что должно приключиться тебе" (случиться с тобой).
  Заметим, что для царства Шумера и Аккада (13.с180), земли "веры отцов", была совершенно не характерна столь беспредельная вера в предсказателей, как в Древнем Египте или Израиле.
  Отметим также и то (92.с64), что священные хлеба (не квашенные), разложенные на столе перед лицом божества, были одной из основных принадлежностей египетского культа (важная роль хлеба как дара божеству зафиксирована в Тора ("хлебное приношение своё соли"), а также и у хеттов/хатти).
  Манера произнесения Иерусалимским первосвященником тайных имён Господа Бога (например, в Судный день) - невнятно, умалчивая одни звуки и форсируя другие, как бы составляя музыкальные фразы, - является (99.с57) реминисценцией египетского обычая, как его описывает Деметрий Александрийский (богов принародно прославляли семью гласными звуками, пропеваемыми по очереди).
  У ветхозаветных евреев "тау (тав)" - крест (дохристианский крест в виде большой буквы "Т") был символом ожидаемого мессии, спасения и вечной жизни. Еврейская традиция связывает такой крест (тау) с крестом, поднятым Моисеем в пустыне. Характерно, что у древних египтян тау-крест также свяќзывался с идеей жизни (как часть анкха). Считается, что первоначально такой крест (тау) применялся для измерения уровня воды в Ниле во времена разливов (49-2.с14).
  Существует мнение, что от названия известного талмудического трактата "Радости и скорби" ("Симќхот у Эвель"), в котором описаны погребальные обряды (Ш век), веет древнеегипетским отношением к смерти и вечному загробному существованию.
  Представляется, что все технические решения, реализованные Моисеем, должны были нести на себе отпечаток его египетского образования и жизненного опыта. Об относительных размерах скинии уже упоминалось. Прототипом же переносного храма "Мишкан (Машкан)" могли послужить перенос-ные святилища великих египетских богов, которые (48.с374) фараоны возили с собой во времена походов (Аамес же сопровождал Эхнатона во всех его поездках). Однако известно (Ам. 25-26) и то, что, по обычаю, заимствованному у ханаанеев, в некие дни празднеств, евреи "носили скинию Молохову" (т.е. бога Эла), "которые вы (сами) сделали для себя". Использование палатки (скинии) в качестве временного "дома бога" зафиксировано и для "воздвигающего палатку (шатёр)" архаичного ханаанейќско-аморейского бога Саккуна (50.с194).
  Вполне возможно, что название "скиния" пришло из аккадского языка (ивр. "мишкан" означает "жилище"), поскольку известен древний (ранее 2000 г. до н.э.) акк. город с названием "Машкан Шапиру" (область Мальгиума, юг современного Ирака), где слово ивр. "шэпер - "красота, краса".
  Первый ковчег для "Скрижалей откровения (Завета)" (Исх.35.15) пророк сделал сам (Втор.10.13) из дерева (Исх. 37:1) ситтим (лат. "lignis setthim" - акация). Так, об изготовлении ковчега, "священной лодки", Тутмосом Ш повествует надпись в Абидосе (48.с301): "Обшил я священную лодку настоящей акацией... Передняя часть её и задняя часть её были (сделаны) из чистой меди". Заметим, что в Каирском музее, среди экспонатов, извлечённых из гробницы Тутанхамона, представлено множество ковчегоподобных ларцов или ящиков, а некоторые из них экспонируются вместе с шестами для переноски (72.с273). Четыре усыпальницы, в которые был заключён саркофаг Тутанхамона (современќника Аамеса (Моисея)), имели форму больших прямоугольных ларцов, вставленных друг в друга. Они были изготовлены из дерева и обложены "чистым золотом изнутри и снаружи". И после посещения Каирского музея, Грэм Хенкок, хорошо знакомый с содержанием Библии, заметил (72.с274): "Напраќшивается вывод, что задумавший Ковчег Завета человек (Моисей) был знаком с подобными вещами". Проф. египтологии Кеннет Китчен (Ливерпульский ун-т), к которому Г. Хенкок обратился за консультацией по этому вопросу, "подтвердил, что усыпальницы из погребения Тутанхамона... дейстќвительно могли послужить прототипом Ковчега Завета". И, как пояснил К. Китчен, обложенные золотом деревянные ящики были обычными предметами религиозной мебели периода ХVШ династии. Более категоричен в своих суждениях Генрих Бругш: он полагает, что "евреи переняли египетский обычай устраивать ковчеги" (48.с64).
  Использование ковчегов различного типа для религиозных целей подтверждается свидетельствами множества египетских артефактов (руин, картин и текстов), относящихся к широкому историческому периоду. Так, на западной стене колоннады храма в Луксоре изображена радостная и многолюдная процессия. Несколько групп жрецов несут на плечах ковчегоподобные лодки, поднятые на шестах. Перед жрецами идут музыканты, играющие на систрах и других музыкальных инструментах; танцуют и поют люди, взволнованно хлопая в ладоши. Так, в городе Абидосе, во время празднеств в честь Осириса, лодки-ковчеги пускались ночью в "плавание по воде" в храмовом пруду. Свидетелем подобного торжества (во второй пол. V в. до н.э.) был "отец истории" Геродот Галикарнасский, который писал (2.63): "Статую же бога (изготовленную из камня) в деревянном позолоченном ковчеге в виде храма, переносят (и перевозят) ночью в канун праздника в новый священный покой. Несколько жрецов... влечёт на четырёхколёсной повозке ковчег со статуей бога". Примечательно, что и в современном Луксоре, в праздник мусульманского святого Абу-эль-Хагга, по узким уличкам города влекут священную барку на колесах. Таким образом, ковчег (как конструкция) мог использоваться в религиозных церемониях, посвящённых любому божеству.
  Следует отметить, что не только в Древнем Египте, но в Месопотамии и Индии при проведении праздничных процессий нередко возили или носили кумиры (эмблемы и изображения) богов. Эти "шествия божества" обычно сопровождались звуками музыкальных инструментов, ритуальными тан-цами и пением. Использование мобильных святилищ, а также обычай возить фетиши божеств, засвидетельствованы с древнейших времён и в Ханаане (50.с194, 230). Так, на финикийских монетах эллинистической эпохи изображёна перевозка святилища с места на место (50.с232). Подобным же об-разом перевозили и алтарь сирийской богини Атаргатис.
  Соблюдался этот обычай и у древних евреев Ханаана: когда "Давид и весь дом Израилев несли ковчег Господень с восклицаниями и трубными звукам... Давид скакал из всей силы пред Господом" (2 Цар.6.15,16). Очевидно, что "скакали" и "плясали" также и остальные участники торжества, радостно благоговея пред божестќвом, а не только один Давид (тогда ещё не царь).
  Г. Хенкок отмечает (72.с279), что слово на иврите "тебах, тейба" (более поздний термин для обозначения "стационарного" ковчега - "арон" ("шкаф")), означающее контейнер в форме ладьи, ларца или ящика, имеет фонетическое сходство с египетским словом "тапет". Так, термин "тебах" использован в Ветхом Завете всего в двух случаях: для описания Ноева ковчега и для обозначения корзины с младенцем Моше (которая функционально - ладья). Известно, что в период эпохи эллинизма весь район Фив, включая храм в Карнаке носил (начиная примерно с V в. до н.э.), название "Тебай", которое, как принято считать, произошло от слова "тапет", что, вероятно, обусловлено тем, что под этим названием при фараоне Тутанхамоне был известен храмовый комплекс Луксор-Карнак.
  Следует отметить, что плоские дверцы и задняя стенка каждого из четырёх ящиков (ларцов) выше упомянутого гроба-усыпальницы Тутанхамона, находившегося в саркофаге, были украшены (72.с274) горельефом "из золота... чеканной работы", на котором были изображены две крылатые женщины, "жёсткие и властные по виду", - богини-охранительницы Исида и Нефтида, призванные обеспечить "ритуальную защиту... содержанию гроба". Распростёртые крылья этих богинь, расположенных на горельефе ларца лицом друг к другу, были "расправлены вверх", как у херувимов Ковчега завета, и обнимали ларец. Собственно же саркофаг оберегали изваянные на его углах четыре богини-охранительницы: Исида, Нефтида, Нейт и Селкит, которые обхватывали его своими распростёртыми руками-крыльями. Отметим также, что на спинке парадного (праздничного) переносного кресла фараона (снабжённого балдахином с карнизами, четырьмя длинными ручками (шестами) для транспор-тировки и скамеечкой с подушкой для ног) были тоже изображены две крылатые богини-охранительницы (80.с334).
  Херувимы (акк. "херув, керуб" - "благословенный, посвящённый"; известно также сирийское слово "керубо" - "сила" (И.Г. Троицкий)) Ковчега завета и еврейских святилищ также были задуманы как охранители - постоянная сакральная стража (3Цар.8.6): "И внесли... ковчег завета... в давир храма... под крылья херувимов". В древнееврейской мифологии керубы отправляли охранительные функции со времён сотворения мира (Быт.3.24): "И изгнал (Бог) Адама и поставил... (у входа в Эдем керубов), и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к древу жизни". Как преданные и надёжные стражи, керубы были призваны и охранять "Скрижали откровения" (эмблему Всевышнего) в Скинии, а затем и в Иерусалимском храме.
  Первых херувимов (керубов) изготовили ещё при Моисее: "И сделал в давире двух керубов из масличного дерева, вышиной в десять локтей (ок. 5 м). Одно крыло керуба было в пять локтей и другое... .в пять локтей... Одинаковой меры и одинакового вида были оба керуба... и они стояли на ногах своих". По описанию пророка Иезекииля (41.18-20), между двумя храмовыми керубами стояла пальма; каждый из них имел по два лица: к пальме были обращены лица человеческие, а в противоположную сторону - "лица львиные (зооморфные)... И так было сделано во всём Храме".
  По поводу пятиметровых деревянных храмовых керубов с огромными крыльями, существует мнение (55.с101), что они напоминали найденные в Библе и Мегиддо статуи (сфинксы) синкретических существ (VIII в. до н.э.), посвящённых Астарте/Хатхор (пальма между керубами - эмблема богин Неба; человеческая голова в египетской косынке; тело льва (богиня Неба, как воительница) и огромные птичьи крылья), т.е. были выполнены в свете ханаанейских религиозных представлений (доминироваќние культа Великой богини), но по египетским образцам. Заметим, что у храмовых керубов-охранитеќлей были человеческие тела (традиционная древнеегипетская манера).
  О внешнем виде керубов Ковчега завета известно мало (Исх.37.6-9): "И сделал крышку из чистого золота... двух керубов из золота, чеканной работы... на обоих концах крышки... выдававшимися из крышки... И были керубы с распростёртыми вверх крыльями, и покрывали крыльями своими крышку, а лицами своими были обращены друг к другу, к крышке" (заметим (см. выше), что данная композиция весьма напоминает обрамления ковчегов усыпальницы Тутанхамона в виде горельефа с богинями-охранительницами Исидой и Нефтидой). Судя по выражению: "Восседающий на херувимах", можно предположить, что крылья керубов были расположены таким образом, чтобы вся композиция образовыќвала нечто вроде трона для божества.
  Не исключено, что выражение "Восседающий на херувимах" - ханаанейского происхождения, поскольку известно, что богиню Астарту часто изображали сидящей на троне, охраняемом керубами. Бог Баалхаммон, владыка Карфагена (которого греки называли Кроном), также традиционно представќлялся пунийцами восседающим на керубах (И.Ш. Шифман "Финикийские мореходы". 1965).
  На Древнем Ближнем Востоке получила широкое распространение концепция "небесного прообраза", согласно которому всё наиболее важное на земле: человек, царственность, божественные законы бытия, храм (как место пребывания бога на земле), города, река Нил, - создано согласно божественного прообраза или спустилось с неба (31.с48). Следовательно, охрана и защита особо священных институтов также должна была соответствовать образцам, принятым в мире богов. И тогда истоки, прототипы образов керубов Моисея, стоящих на страже "Святая святых", следует искать в анналах древнеегипетской мифологии, среди охранителей ладьи бога Ра.
  Как известно, непременной охраной солнечной ладьи бога Ра от регулярных нападений огромного змея Апопа, олицетворяющего мрак, небытиё и зло, извечного врага Ра и мирового порядка, и иных врагов света, являлись спутники и защитники бога Ра (49.;71.;84.), герои-боги Сет(х) и Шу. В легенде об истреблении человечества (71.с22,88) богиней Хатхор рассказывается, что бог Ра сотворил четыре столба, поддерживающих небо(свод), и на их охрану направил тех же Шу и Сетха, дабы каждый из них стоял на страже у своих двух опор пока длится день и светит солнце (поддерживали же небосвод Шу и восемь богов-хех).
  Бог Сетх так охарактеризовал себя как защитника Ра: "Что до меня, то я - Сет, величайший силой среди Эннеады, поражаю я врагов Ра ежедневно, находясь впереди (на носу) "Ладьи Миллионов Лет", и не может ни один бог сделать это".
  Бог Шу часто отождествлялся с богом Инхаром (Онурисом), почитавшимся как бог-воитель (в облике льва). Согласно из легендам, Шу-Онурис неизменно сопровождает Ра во время его плавания по небесному Нилу. С копьем в руке стоит он на носу солнечной ладьи (Ра переходит с ночной ладьи Месктет, плавающей по подземному Нилу, на дневную ладью Манджет Нила небесного) и охраняет Ра от нападения врагов: "Слава тебе, Шу... поражающий врагов ежедневно! (Все в) Утренней ладье в ликовании, когда видят они Шу... победителя". Др.-егип. бог воздуха Шу традиционно изображался как в виде человека с распростёртыми крыльями, держащего в руках символы жизни (анкх) и дыхания (воздуха); так и мужчиной с головой льва (в ипостаси бога-воителя Онуриса, видимо, как повелитель бури, грозы). Следовательно, крылатый, двуликий, храмовый керуб, описанный Иезекиилем (одно лицо юноши, а другое - льва), вполне может соответствовать образу бога Шу в ипостаси охранителя.
  О том, что существовал и иной вариант изображения пятиметрового двуликого керуба, связанный с другим богом-охранителем - с Сетом (ослом), есть ряд свидетельств. Так, знаменитый Вольтер в своей работе "Бог и люди" (РИСО Ан СССР, 1961. т1, с68-69) весьма снисходительно написал: "Когда Помпей, Красс, Созий и Тит входили со своими офицерами в Иерусалимский храм, они видели там керубов, двухголовых животных с головами юноши и тельца (бычка). Иудеи, очевидно, были плохими скульпторами, так как Закон (Моисея), которому они более или менее подчинялись, запрещал им заниматься ваянием. Потому немудрено, что голова тельца походила на голову осла, и поэтому не приходится винить римлян за то, что они верили, будто иудеи, а, следовательно, и (ранние) христиане, которых они (римляне) смешивали с иудеями, поклонялись ослу, подобно тому, как египтяне поклоня-лись священным животным". Несмотря на понимание благих, по сути, намерений Вольтера, всё же уместно заметим, что отсутствие возможности обеспечить хорошее изготовление скульптуры одного из требуемых животных (далеко не экзотического), - вызывает сомнение (лев-то был изготовлен); а образ бога-тельца в роли охранителя в египетской и шумеро-аккадской мифологиях неизвестен (да и, вероятно, скульпторами были ханаанеи). Заметим, что к описываемому периоду Ковчег Завета уже давно был утерян.
  Так, историк и грамматик Апион прямо утверждал (44.с163), что в своём (Втором) Храме "евреи поместили ослиную голову, (и) воздавали ей почести... Голова пропала тогда, когда Антиох Епифан, разоряя Храм, обнаружил, что она сделана из чистого золота". Античные писатели трактовали (49-2.с264) отношение древних евреев к ослу как культовое почитание, что нравилось далеко не всему Древнему миру (особенно это не нравилось грекам и римлянам). Примечательно, что позже, к нач. III века, обвинение (в первую пол. III века оно (обвинение) открыто циркулировало в Ойкумене) в поклонении ослу или ослоголовому человеку (онолатрия) было перенесено с иудеев на христиан (F. de Mely. "Le Christ a ete d"ane du Palatin, dans Comptes rendus de l"Acad, des inscript et belles-lettres". 1908, p. 82-92.), - первоначально еретическую иудейскую секту, которая и рассматривалась через призму отношения к иудеям, их верованиям и образу жизни.
  Первым христианам, тяготевшим и к язычеству (изображение "святой Троицы"), образ Бога-отца (а божий сын Иисус Христос, согласно христианской концепции о тождестве Христа и бога-отца, - его подобие) представлялся именно таким, каким они восприняли его в Иерусалимском храме (напра-шиќваќется предположение, что - в образе Сетха (Сетха-Баал-Хаддада)). Так, в одной из записей той эпохи говорится (Dictionn., t. I, рис. 586, 587; Ch. Clermont-Ganneau, Revue critique, 1879, p. 91): "Я приобрел в Сирии небольшую камею, на которой наряду с крестом изображено ослоголовое (антропоморфное) существо, удивительным образом напоминающее известное изображение ослоголового Христа на Палатинском холме". Следует отметить, что и Плутарх, и Тацит полагали, что иудеи поклоняются именно ослу, а не божеству с ослиной головой (H. Leclercq, ANE. "La calomnie de l"onolatrie // Dictionnaire d"Archeologie chretienne et liturgie". Par F. Gabrol. Paris, 1907, t. I, col. 2041-2047); т.е. подтверждали сведения Апиона. В свою очередь, Тертуллиан (ок. 155-245 гг.) сообщает ("К народам", I, 14; PL, t. I, col. 651; "Апологетик", XVI; PL, t. I, col. 421.), что как-то в Карфагене он видел, как один иудей-отступник, по профессии бестиарий, служивший в амфитеатре, выставил в городе картину, на которой был изображен человек, одетый в тогу, с книгой в руке; на одной ноге у него было заметно копыто, и он имел ослиные уши. Рисунок и надпись внизу, гласившая: "Бог христиан, порождённый ослом", - вызвали вопль возмущения у Тертуллиана, как христианина: "И поверила толпа мерзкому иудею!" (хотя тот и вероотступник!).
  Представляет определённый интерес и следующий исторический факт: в 887-888 годах мусульманский правитель Сицилии, дабы отделить евреев от остального населения острова, обязал всех евреев в качестве отличительного знака, носить на одежде и прикрепить на дверях домов вырезанное из ткани изображение осла (70-6.с224). В странах ислама этот знак впервые был введён в V в. н.э.. Уместно отметить и то, что христиане Европы, принуждавшие евреев носить остроконечные колпаки, желтые круги и звезды Давида, унаследовали эту традицию от египетских мамлюков (1250-1517 гг.), которые заставляли евреев, не принявших ислам, надевать желтые балахоны, а на шею вешать цепь с ядром. Любопытно, что такая же участь ожидала и самих христиан в исламских Египте и Сирии: они вынуждены были носить черный тюрбан и тяжёлый крест. Им. с точки зрения ислама, предписывалась одежда, нечистая и отталкивающая - синяя ("трупный" цвет, соотносимый с преисподней).
  Итак, существует достаточно свидетельств, указывающих на то, что храмовые двуглавые (двуликие) керубы были двух типов: один - бог Шу (крылатый юноша-лев); другой - бог Сетх (юноша-осёл). И тогда вполне допустимо, что и керубами Ковчега Завета могли быть др.-егип. боги-охранители, воинственные Сетх и Шу в облике юношей.
  Существует Гелиопольское предание, рассказывающее о "золотом ящике" ("тапет"), в который бог Ра, перед вознесением на небо по окончании своего правления Египтом (Ра - первый царь Первого Времени) сложил (чтобы взять с собой) ряд неких предметов: свой "скипетр" (или посох), прядь своих волос и свой "уриус (урей)" (золотая кобра в головном уборе фараона). Этот ящик, сильный и опасный талисман, позднее приказал открыть бог земли Геб (входил в Гелиопольскую Эннеаду), когда пришёл к власти и стал царём Египта. Как только ларец "тапет" был открыт, из него вырвалось пламя ("дыхание божественной змеи") и убило на месте всех присутствующих, а сам бог Геб получил страшные ожоги.
  Примечательно, что у описываемого в легенде "тапет", как отмечает Г. Хенкок (72.с358), "легко заметить целый ряд общих особенностей с таинственным Ковчегом Завета, ларцом, "снаружи покрытым золотом", который также убивал... какими-то яростными разрядами... и про него говорили, что в нём были не только две таблички (Скрижали) с десятью заповедями, но и золотой горшок с манной (небесной), и (волшебный) посох Аарона". Как известно, Ковчег Завета перед транспортиров-кой (Чис. 4.6): "и положат на нее покров из кож синего цвета, и сверх его накинут покрывало всё из голубой [шерсти], и вложат шесты его". В свете сакральной символики, цвета и материал покрывал (покровов) свидетельствуют, что эта святыня соотносилась с синкретическим Йаhуе Элоhим (с первым - шерсть, кожа, синий цвет (как эмблема преисподней); а со вторым - голубой и синий (как эмблема Неба) цвета, а "голубая шерсть" - с обоими).
  
  
  
  11. Десять заповедей
  Перечень моральных и этических норм Древнего ближневосточного общества изложен помимо Ветхого Завета, для которого десять заповедей написаны самим Всевышним на "Скрижалях откровения", содержится и в более ранних источниках: в месопотамских "Поучениях Шуррупака" сыну; в табличках "Шурпу" ("Отцы Авраама"), используемых для отвращения грехов при жизни; в молитвах богу суда и справедливости Шемешу (94.с146); а также в египетских текстах: в "Папирусе Ании" (94. с355) и в "Книге мёртвых" (Гл.125), написанной богом Тотом, где эти нормы представлены в виде "Негативной исповеди" (отрицание греха - "я не убивал", я не..."), произносимой Ка, одной из пяти душ египтянина, в преисподней (Аменти) перед судом собрания из десяти богов (Ра и Эннеада), а также и сорока двумя номовыми богами (83.). Причём, перед десятью великими богами произносилось десять "заповедей", а перед сорока двумя богами номов - сорок две "заповеди".
  "Сын мой... прими совет мой...
  Не кради - себя не губи...
  Дитя мое, не соверши убийства!..
  У того, кто клевещет, говорит зло.
  В оплату за это потребует бог Солнца головы его...
  С молодицей замужнею не болтай
  (с ней) в комнате не рассиживайся,
  Дочь человека да не осилишь...
  Драгоценны советы отцов, будь им послушен...
  С матерью дерзко не разговаривай...
  Мать - словно бог...
  Отец - словно бог...
  Старший брат - воистину отец,
  Старшая сестра - воистину мать".
  Важно подчеркнуть, что такие моральные и этические нормы, как "не укради, не убий, не прелюбодействуй, чти отца и мать своих, не солги, не сотвори ссоры" и т.п. в виде наставлений и советов встречаются уже в ок. 2500 г. до н.э. в шум. "Поучениях Шуррупака" своему сыну Зиусудре (51. с301-310). Приведём некоторые из них: В перечне грехов второй таблички "Шурпу" говорится о том же: "Грешен тот, кто отца и мать презрел, на старшую сестру наговорил дурного, к старшему брату полон ненависти, не почитает старших, разлучает друзей и близких". Нечто, похожее на заповедь, обнаруживается и в мифе (51.с100) "Энлиль повсюду...": "В кротости мать свою почитая, сын до старости доживает". Одна из важнейших заповедей Ветхого Завета требует того же: "Почитай отца твоего и мать твою" Исх.(20.12). В одной из молитв Шемешу высказана уверенность в том, что наказание божье постигнет того, кто "желает жены (ближнего) своего... кто замышляет злое... того, чьи уста полны лжи".
  До нашего времени дошло лишь 37 (82.) или 40 (8.) положений из древнеегипетской "Негативной исповеди" (Гл.125 написана не позднее ХV века до н.э.), произносимой душой "Ба" перед "малыми" номовыми богами.
  Приведём первую оправдательную речь египетского умершего.
  1. Я не чинил зла людям; 2. Я не нанес ущерба скоту; 3. Я не совершал греха в месте Истины; 8. Я не кощунствовал; 9. Я не поднимал руку на слабого; 10. Я не делал мерзкого пред богами; 11. Я не угнетал раба пред лицом его господина; 12. Я не был причиной недуга; 13. Я не был причиною слез; 14. Я не убивал; 15. Я не приказывал убивать; 16. Я никому не приносил страданий; 17. Я не истощал припасы в храмах; 18. Я не портил припасы богов; 19. Я не присваивал хлебы умерших; 20. Я не совершал прелюбодеяния; 21. Я не сквернословил; 22. Я не прибавлял к мере веса и не убавлял от нее; 23. Я не убавлял от аруры; 24. Я не обманывал и на пол-аруры; 25. Я не давил на гирю; 26. Я не плутовал с весами; 27. Я не отнимал молока от уст детей; 28. Я не сгонял овец и коз с пастбища их; 29. Я не ловил в силки птицу богов; 30. Я не ловил рыбу богов в прудах ее; 31. Я не останавливал воду в пору ее; 32. Я не преграждал путь бегущей воде; 33. Я не гасил жертвенного огня в час его; 34. Я не пропускал дней мясных жертвоприношений; 35. Я не распугивал стада в имениях бога; 36. Я не чинил препятствий богу при его выходе; 37. Я чист, я чист, я чист, я чист! (Пер. М.А. Коростовцева).
  Приведём также и некоторые принципы и нормы, изложенные в "Папирусе Ании": "Берегись посторонних (чужих) женщин... Не лги (ибо человек гибнет из-за своего языка), не будь многословен и шумлив, ибо шум - отвращение для богов (ср. - Энлиль наслал потоп в наказание за шум человеческий, раздражавший его). Не предавайся пиву (ибо пьянство - зло). Уступай место старшим летами и званием. Совершай жертву и остерегайся греха. Давай воду покоящимся отцу и матери (т.е. не забывай о возлияниях для предков). Думай о своём погребении. Не оскорби изображения бога. Не нарушай шествия процессии". Представление о древнеегипетских моральных нормах дают не только "Поучения", но и иные, не сакральные тексты. Так, в надписи номарха Элефантины (правление фараона Меренра) Хархуфа (96.) сообщается: "Я... любим отцом своим и хвалим матерью своей, постоянно любим всеми своими братьями... Я говорил хорошее и повторял желаемое. Я никогда не сказал ничего плохого о ком-либо".
  Сравнение "Поучений Шуррупака" и заклинаний "Шурпу" (сохранилось 130 позиций (30.)) с египетскими источниками показывает, что во всех регионах Древнего Востока оценка этических и моральных ценностей, была, практически, одинаковой (а перечень их нарушений записывался или озвучивался при погребальном обряде, в частности, у древних египтян и некоторых дравидов, соответќственно). Приведём часть перечня отпускаемых грехов (всего ок. 40 (А.Е. Снесарев "Этнографическая Индия" 1981)), произносимого наизусть при похоронах (часть погребального ритуала) в одном из племён Южной Индии (по всей вероятности, дравидийского). Греховно:
  Изгнание из (родительского) дома братьев и сестёр,
  Отказ накормить голодного человека,
  Ссора с людьми,
  Огорчение бедного или урода,
  Рассказывание лжи, лжесвидетельство,
  Зависть к счастью (урожаю, надоям) других,
  Спуск воды из водоёмов,
  Загрязнение воды нечистотами,
  Отравление пищи (не убий),
  Захват участка соседа,
  Неблагодарность по отношению к жрецу,
  Брызганье грязной водой на Солнце,
  Убийство змей и коров (эмблемы бога-отца и богини-матери).
  По морально-этической направленности этот перечень прегрешений перекликается с содержанием "Сканда-пураны" (раздел "Каши-кханда"), где изложено видение благоденствующего индуистского общества. Там (выборка) соблюдаются установленные обряды; нет безбожников; нет убийц, воров, обманщиков, заимодавцев; нет раздоров и зависти; младшие чтят старших; у каждого по одной жене, и жены хранят верность мужьям; нет праздных гуляк и пьяниц.
  Сопоставление "Негативной исповеди" из "Книги мёртвых" с Десятью заповедями Ветхого Завета (канонический вариант) даёт следующую картину. Первые четыре заповеди декалога (Исх.20.3-11) соќвершенно не отражены ни у "черноголовых", ни в "Книге мёртвых", поскольку монотеизм - качественно иная религия. Остальные заповеди декалога, в том или ином виде (часто смысловые параллели), содержатся как у месопотамцев, так и у египтян. Запрет на чувства и деяния, направлен-ные во вред богам, или неприятные им, представлен и в "Шурпу" (см. "Отцы Авраама"), и в "Книге мёртвых" (в шести (8.) или в семи (82.) позициях перечня Гл.125) как непременное требование. Текст запрещающих заповедей V, IХ и Х декалога более близок к тексту "Шурпу", нежели, чем к аналогич-ному - в "Книге мёртвых". По теме VII заповеди декалога "не прелюбодействуй" (Исх.20.14), в "Шурпу" какая-либо информация отсутствует (но есть в "Поучениях Шуррупака" и молитвах Шеме-шу). Весьма близки к тексту заповедей VI (Исх.20.13) "не убивай" и VIII (Исх. 20.15) "не кради" декалога аналогичные запреты "Книги мёртвых". Требование в духе заповеди V (Исх. 20.12) "почитай отца и мать", в "Негативной исповеди" не обозначено (но встречается в светских текстах). Особенно много внимания уделено в "Шурпу" (в пяти позициях) чисто шумеро-аккадской проблеме: "не лжесвиќдетельствуй" (заповедь IХ (Исх.20.16)). Несколько ниже по оценке величины частотности грехопадеќния стоит зависть (поскольку чувство, испытываемое человеком, не всегда инициирует действие): "не желай..." (заповедь Х (Исх.20.17)), упомянута в "Шурпу" в четырёх позициях и в трёх-четырёх - в "Книге мёртвых" (здесь это прегрешение имеет наибольшую частотность).
  Следует отметить, что в Гезерском календаре полевых работ рекомендации о кормлении досыта волов перед молотьбой, дабы не мучил животных вкусный запах свежего ячменя; как и сходные строки из Втор. (25.4): "Не заграждай рта волу, когда он молотит (т.е. пусть поест и не мучается)", перекликаются с соответствующим требованием из "Негативной исповеди": "я не нанес ущерба скоту" (другой перевод - "я не был жесток к (домашним) животным")... "я не лишал мелкий скот пастбища".
  Итак, можно заключить, что содержание знаменитых Десяти заповедей ("десять речений" или "десять слов" (Исх.34.28; Втор.4.13;10.4)) ветхозаветных потомков "черноголовых" сложилось в равной степени под влиянием культур и Месопотамии, и Египта. Способ изложения текста заповедей Тора наиболее близок к лаконичной форме древнеегипетской "Негативной исповеди".
  Характерно, что в текст библейского повествования о вторичном начертании "Скрижалей откровения" включён отрывок, содержащий десять не этических, но сугубо культовых предписаний (Исх.34.10-27), тоже названный Заветом. "И сказал Господь Моисею: напиши себе слова сии, ибо в сих словах Я заключаю завет с тобой и с Израилем". По единодушному мнению исследователей Библии, современников Дж. Фрезера (12.с427), текст декалога Гл.34 Книги Исхода - древнейший, первоначаль-ный (в сравнении с Гл.20 Книги Исхода). Вопрос о составе декалога этой версии (Гл. 34) в то время не порождал никаких принципиальных споров; некоторые разногласия существовали лишь относительно тождественности одной или двух заповедей и о порядке изложения остальных. Дж. Фрезер приводит перечень этих заповедей, в варианте, предлагаемом профессором К. Будде в своей "Истории древней еврейской литературы". Весьма сходен с последним и перечень заповедей, составленный школой Юлиуса Велльхаузена (1844-1918 гг.). Профессор Кеннет, даёт, в общем-то, такой же список, но, в отличие от К. Будде или Ю. Велльхаузена, он опускает запрет "не делай себе богов литых".
  Приведём перечень заповедей (декалог), предлагаемый проф. К. Будде.
  1. Я - Господь Бог твой; не поклоняйся иному богу (стих 14).
  2. Не делай себе литых богов (стих 17).
  3. Все первородные принадлежат мне (стих 19).
  4. Шесть дней работай, а в седьмой день отдыхай (стих 21).
  5. Праздник опресноков соблюдай в месяц, когда заколосится хлеб (стих 22).
  6. Соблюдай праздник седьмиц, праздник первых плодов пшеничной жатвы
  и праздник собирания плодов в конце года (стих 22).
  7. Не изливай (букв.- не убивай) крови жертвы моей на квасной хлеб (стих 25).
  8. Тук от праздничной жертвы Моей не должен оставаться всю ночь до утра
  (Исх.23.18).
  9. Самые первые плоды земли твоей принеси в дом Господа, Бога твоего
  (стих 26).
  10. Не вари козлёнка в молоке матери его (стих 26).
  Очевидно, что в обоих декалогах (и Гл.20, и Гл.34) на первых местах должны стоять (и стоят) определяющие, кардинальные, основополагающие критерии ветхозаветного монотеизма (мозаизма).
  Выше обсуждалось, что, исходя из содержания стиха Книги Второзакония (обнародованной в 621 г. до н.э. иудейским царём Иосией): "Не ешьте никакой мертвечины" (Втор. (14.21)); монотеистической по направленности, одной из основополагающих заповедей мозаизма: "Не вари козлёнка в молоке матери его", придан характер пищевого запрета (т.е. эта заповедь отнесена в область кашрута).
  Однако, в кн. "Земля Ханаанейская" было показано, что заповедь "Не вари..." однозначно связана с требованием отказа от служения богине плодородия Иштар (Астарте), т.е. с кардинальной проблемой становления монотеизма (мозаизма). Следовательно, если взять за основу декалог К. Будде (для Гл.34 Книги Исхода), то необходимо либо объединить п.10 и п.9 в единую позицию и переместить её на третье место, поставив на второе текст: "Не поклоняйся иному богу"; либо объединить пункты: "Не поклоняй- ся иному богу" и "Не вари козлёнка в молоке матери его", и поставить его на второе место.
  Отметим, что само разделение заповедей на десять изречений в Книгах Исхода и Второзакония не единственное. Так, в Пс.14 перечислено десять условий, делающих человека праведным и достойным молиться в Доме Божием (Храме). Причём, в первых двух из них ("Тот, кто... делает правду; (и) говорит истину в сердце своём") ощущаются явные параллели с эхнатонизмом.
  
  
  
  12. Левиты - каста служителей культа.
  Когда "спустя долгое время, умер царь Египетский" (согласно Танаху через сорок лет пребывания Моисея на Синае), Бог благословил своего пророка принести свет "истинной веры" избранному Им для прозрения народу (если вы "будете Моим народом, (то) и Я буду вашим богом" (Иер.10.13)). И воззвал Господь к Моисею (Исх. 4.19): "пойди, возвратись в Египет; ибо умерли все, искавшие души твоей" (наиболее неистовые (униженные и оскоблённые, лишённые доходов) фиванские жрецы бога Амона, жестоко преследовавшие идейных последователей "еретика" Эхнатона).
  Следовательно, Моисей (Аамес) мог вернуться в Египет либо после смерти Тутанхамона, либо - фараона Эйе (поскольку Хоремхеб царствовал ок. 30 лет, то от времени побега Моисея на Синай до смерти Хоремхеба прошло ок. 45 лет), прослышав о функционировании тайных подпольных сект последователей учения Эхнатона. Представляется, что вместе с ним в Египет отправилась и небольшая группа миссионеров из храма Хатхор (Мери-Ра (Рагуел), по-видимому, продолжил свою проповедниче-скую деятельность на Синае). Будучи в Египте, Моисей (Аамес) объединил (см. выше) и возглавил все (либо большинство) тайные группы верующих в единого и единственного Бога, а также и приумножил число приверженцев культа Атона (судя по описанию их молений в Египте (см. выше), а также и по сообщению в Книге Исхода об их численности при Исходе (в Исходе участвовало и многих египтян)). Можно предположить, что, воспользовавшись синайским опытом успешной миссионерской работы Мери-Ра с хаибири, Моисей и его миссионеры-египтяне настойчиво проводили проповедническую деятельность преимущественно среди удручённых многолетним рабством левитов, первых ха-ибири Египта, воспринявших учение о всемогущем едином и единственном Боге, и в дальнейшем видели в них опору своего дела (заметим, что "черноголовые", вытесненные амореями с их родины в Царстве Шумера и Аккада, были убеждены, что их "родные" боги отвернулись от них, и посему представляли собой благодатную почву для миссионерства). И миссионеры-египтяне установили близкие знакомства с семьями левитов (например, с семьёй Аарона), хорошо адаптировались в их среде, и держались вместе с ними во время и после Исхода.
  Ветхий Завет свидетельствует о вынужденной ассимиляции многочисленных египетских жрецов-миссионеров (пример - описание "распри" (противостояния) у вод Меривы) первоначально в среде потомков шум.-акк. рода "Леви", в результате чего сформировалась этническая группа, которую можно назвать "моисеево колено Леви". Замечено (85.с947), что "позднее только среди левитов вспыхивают египетские имена". Так, (Быт.46.11; 1Пар.6.1) третий (сакральное число, связанное с небом) сын самого Левия носил имя "Мерари" (либо несколько видоизменённое в огласовке "Мери-Ра", либо др.-егип. "Мrrу" - "Горячо любимый"); а сын Аарона назывался "Мераиоф" - "Мерайот - Мери-Йот - т.е. Мери-Атон" ("Любимый Атоном"); первосвященник третьего поколения - "Авишуй" ("Ави - Шу(й)" - "Мой отец - (бог) Шу"); приведём и еврейское имя эпохи Судей - "Мерибаал". Известно, что Ховав (вероятно, египтянин), сын жреца Рауэла, влился (ассимилировавшись) в число левитов, в "моисеево колено Леви". Отметим также и такие имена, как Пинехас ("Пи-нхас", внук Аарона, - это "P'-nhsy", египет. - "негр", (М.Элиаде)); или первосвященник Финес - Пинес, Нехемья (Неемия), означающее (др.-егип. "нехемес",) - "спасёт, спасает"; Рамон (Ра-(А)мон), Гур (Гор), Гофни, Пасур.
  Египетские имена встречаются и среди потомков иных колен израилевых (отчасти как наследие гиксосского прошлого), например, в роде "Асир" (1Пар.7.36): Харнефер (Гор-нефер), Шуал (Шу-эл); в роде "Симеон" (Чис.13.6) - Хор (Гор); видимо, из рода Манассии происходил судья Израиля Иеффай Галаадитянин (Суд.12.7): "Иеффай" - "Йифтах (И. Шифман)" - "Йе-Пта(х)".
  "Правая рука" Моисея и основной продолжатель его дела - Йаhушуа (Навин) бен Нун. Здесь "Нав-ин" - прозвище, так как акк. "нав, нави, наби" означает "призванный (53.); пророк, прорицатель", а шум. "ин, ен" - "господин, владыка". И тогда наименование "Навин" интерпретируется как "Призван-ный господином (Господом)". Имя же "Йаhу-шуа", где ивр.-акк. "שוע" ("шуа") - "вельможа, аристо-крат", означает "Господен (бога Йаhу) вельможа" (как избранник бога; термин эквивалентен хан. "Rav Cohanim" - "Большой друг бога"). Не исключено, что не только Аарон, но и Йаhушуа являлся одним из высокопосвящённых жрецов бога Йаhуе в Египте. В имени бен Нун (сын Нуна) др.-егип. "Нун" это - мировой океан, воды мирового океана (изначальное др.-егип. божество, источник жизни; аналог Абзу). Примечательно ("Агода"), что, на монетах, отчеканенных в Ханаане Иисусом Навином, с одной сто-роны был изображен буйвол, а с другой - вол ("Отцы Авраама"); а это свидетельствует в пользу принадлежности жреца-воителя Йаhушуа бен Нуна к шум.-акк. колену "Леви". Заметим, что о пребываќнии Иисуса Навина в Ханаане в XIV в. до н.э. известно из Амарнского архива, что соответствует датированию Исхода Моисея примерно 1340 г. до н.э..
   Об этносах Палестины географ Страбон сообщал следующее (11.704): "как вообще в этой стране, так и в каждой отдельной (её) местности, (обитает) население, смешанное из египетских, арабских и финикийских племён... Хотя население здесь, таким образом, разношерстное, но преобладающее из заслуживающих доверие сказаний об Иерусалимском храме изображает предков, так называемых теперь иудеев, египтянами". Иными словами, упомянутые Страбоном "так называемые" иудеи при Храме, которые на самом деле - священнослужители (левиты и коhэны), названы географом египтянами, что в свою очередь подтверждает сведения Ветхого Завета об ассимиляции египетских проповедников эхнатонизма. Таким образом, мнение Ю. Велльгаузена ("Введение в историю Израиля") о том, что колено "Леви" ("моисеево колено Леви") это - "духовное племя искусственного происхождения (контингент, созданный специально для отправления культа)", - в принципе неверно.
  Примечательно, что Эрнест Ренан (92.с65), знаток истории израильского народа, даже сделал "неприличное" предположение о том, что слово, термин, "levi" означал у израильских колен "inquilinus"- "примкнувший, присоединившийся к евреям инородец". Возможно, это было связано именно с тем, что преимущественно левиты (а также некоторые иудеи и семиониты) и примкнувшие к роду "Леви" все египтяне, какое-то время оставались единственной группой, полностью отошедшей от традиционной месопотамской "веры отцов"; и по этой причине воспринимавшейся соседними племенами хаабири не в качестве "черноголовых", а неких чужаков, "иноверцев". Вероятно со временем, термин "левит", вследствие миссионерской деятельности проповедников монотеизма, сделался в регионе синонимом к слову "священнослужитель". Так, в надписях, найденных в арабской местности Эль-Оль, лежащей к востоку от бывшей земли Мадиамской, жрецы аравийского бога Вадд (тоже потомки "черноголовых") обозначались "лвт" (огласовывается как "левит"), а жрицы - "лв".
  Вполне возможно, что такое отношение (а также и знаменитая "распря" (см. ниже) на почве веры, в которой эта группа непримиримых (и не сговорчивых) монотеистов потерпела поражение), и обусловило факт отказа "моисееву племени левитов" в получении ими родового земельного удела. Левиты (выделенные ещё в Кадеше законодателем Моисеем в специальную жреческую касту священнослужителей), также не вошли в общую перепись, проведенную Моисеем, ни в первый, ни во второй раз ("Числа"), а исчислялись отдельно, причем не как другие племена (от 20 лет), а от месяца и старше. Однако даже при этом их численность была весьма низкой (вероятно, многие этнические левиты, египетские рабы-земледельцы, жившие сравнительно вольготно в Египте, там и остались).
  Примечательно, что всё Второзаконие пронизано заботой об их (левитов) пропитании (из заповеди Моисея (Втор.12.19)): "Смотри, не оставляй левита во все дни на земле твоей" (ср. с Ригведой: "царь, дающий богатства жрецу (брахману), одержит победы"). И в распоряжение левитов были отданы 48 городов (по четыре от удела каждого колена) вместе с пастбищами для скота. Исраэлиты регулярно отдавали им (храмовую) десятину от собранного урожая и от скота, первые плоды и первенцев животных, а также части от приносимых Господу жертв (Ис.23.19; Лев.27.30-33; Чис.18.21-24; 35.1-8).
  Необходимо подчеркнуть, что существует достаточно свидетельств о значительном, судьбоносном, вкладе искренне верующих в своё просветительское предназначение коhэним (жрецов) из "моисеева колена Леви", в формирование культурного и религиозного облика древнего еврея (к примеру, внедрение "Моисеевых законов" Мери-Ра). Представляется, что миссионеры (пестуя свою паству как детей) изо всех сил стремились дотянуть бывшего раба-еврей до уровня свободного, познавшего свет истины бога Ра-Горахти, египтянина, пытаясь регламентировать образ жизни еврея и в мелочах (см. конфликт Рагуила и Мериам).
  Показательно, что не столько компетентность, сколько традиционная приверженность учению Эхнатона, а также и желание подчеркнуть особую связь "моисеева колена Леви" с Творцом мира (Элоhим), просматривается, в частности, при установлении знаков Зоќдиака для колен Левия и Симеона. Так, при классификации оба колена объединены в единую группу под знак "Близнецы", ибо божество, связываемое древнегречеќской традицией с этим знаком - солярный Апполон, светоносный бог, отож-дествлявшийся и с Ра-Горахти, и с Шу.
  Многочисленные тексты Танаха повествуют о традиционно хорошем, широком, месопотамско-егиќпетском жреческом образовании коhэним, авторов и составителей Священного писания, а также о знании ими нравов и обычаев обитаемой Ойкумены. Существует мнение (63.с384;91.), что сборник священных книг, обозначенный как Ветхий Завет (Танах), появился (окончательно скомпонован) после взятия Иерусалима Титом в 70 г. н.э.. В настоящее время установлено, что Тора ("Моисеево Пятикни-жие") - произведение, составленное из нескольких разных источников.
  Ещё в XVIII веке исследователями Библии было выявлено, что Священное писание содержит несколько различных версий повествования о тех или иных сакральных событиях (к примеру, два рассказа о Творении, два рассказа о договоре Авраама с Богом и др.). При этом, в одних случаях Бог (Всевышний) назван как Йаhуе (Яхве), а в других - как Элоhим (позднее эти имена слились). Так, в текстовом варианте Тора "кодекс Яхвист (J)", божество, обозначенное как "Я - бог отцов твоих, бог Авраама, Исаака и Якова" (имя, по преданию открытое Моисею в богоявлении на горе Хорив), потомками "черноголовых" воспринимается, как месопотамский бог "веры отцов" Йаhуе (бог Луны Син); а в южном, Иерусалимском, варианте "кодекс Элогист (E)", внесённом в Священное Писание между 920 и 722 гг. до н.э., по всей вероятности, "моисеевым коленом Леви" - как эхнатоновский Элоhим (Ра-Горахти-Шу), и для них это (бог Ра или Атон) - бог их египетских предков. Подмечено (92.с289), что в начале Писания кодекса (E) автор использует только наименование "Элоhим" и не применяет, вплоть до описания эпохи Синайского откровения, имени "Йаhуе".
  Характерно, что в кодекс (J) включены преимущественно сказания и легенды, связанные с месопотамской "верой отцов" (которые "Элогист" не знает либо не хочет знать): история Адама, Евы и змея (о рае и грехопадении); миф о Каине и Авеле, легенда о Вавилонской башне (о Нимроде и одеждах из звериных шкур), рассказы о патриархах и нефилим, история о Потопе (и Ное), а также и Исходе (отголосок героической гиксосской поры ха-ибри, намеренно "позабытой" египтянами).
  Представляется что именно кодекс (E) приводит дату сотворения мира Богом (Элоhим), а также опиќсание его эмоций при творении (см. раздел "мифология"). Так, принято полагать (А. Эрман "Aegyp-ten und Aegyptisches Leben im Altertum"), что начало отсчёта по др.-егип. солнечному календарю связано с 2782 г. до н.э., когда Сириус, завершив свой 1460-летний цикл, вернулся в исходную позицию. Согласно Танаху, "сотворение мира" произошло в 3760 до н.э.. И при этом от начала данного цикла Сириуса и до выбранной даты "сотворения мира" прошла ровно треть цикла (шумеров же интересовал не Сириус, а планета Нибиру). В основном же кодекс (E) содержит сведения, так или иначе связанные со статусом "моисеева колена Леви", а также с Египтом: повествования о рождении 12 сыновей Израиля, рассказы об Иосифе, "Египетских казнях" и странствиях в пустыне. Заметим также, что для обозначения Месоќпотамии, Междуречья, в Танахе использован чисто египетский термин "Есси-н-арти" - "речной остров" - земля Сеннаар.
  Разумеется, египтяне и их потомки, коhэним из "моисеева колена Леви", стремились не растерять, не утратить свою египетскую аутентичность (а своих познаний они никогда не утаивали, стремясь жить "по Маат"). Так, "в рассказе о возвышении Иосифа демонстрируется знание аутентичного египетского анќтуража, наглядно проявляемое, в частности, в корректной фиксации особенностей процесса назначения визиря", отмечает И.Р. Тантлевский ("История Израиля и Иудеи до разрушения первого храќма". 2005). Примечательно и то, что в том же повествовании об Иосифе при обращении к фараону используется форма третьего лица ед. числа, в то время как к израильским царям обычно обращались во втором лице. Как известно, левиты, готовясь к богослужению (службе в Храме), принимали посвящение и очищались, При этом они (Чис.8.6-15) обривали "бритвою все тело свое", однако не трогали бороду и голову (по ханаанскому образцу), в отличие от жрецов Египта (и брахманов). К богослужению же привлекались левиты в возрасте от 25 до 50 лет (Чис. 8.23-26).
  Так, у пророка Иезекииля (44.10-16) все левиты распадаются (разделяются) на два разряда (ок. 573 г. до н.э.). Один из них - прислужники при Храме, часть из которых - потомки хаабири (и которые могли долго сохранять какие-то традиции "веры отцов"), при распаде царства сделались служителями "на высотах" и в многочисленных капищах Израиля; а другая часть - этнические левиты, сохранившие верность догматам "истинной веры" Иерусалимского храма Иудеи: "священники из колена Левиина, сыны Цадока, которые, во время отступления (части) сынов Израилевых от Меня, постоянно стояли на страже святилища Моего... будут предстоять пред лицем Моим". Очевидно, что потомки египетских служителей культа Йота/Атона неизменно и твёрдо придерживались постулатов "истинной веры".
  Обратимся к молекулярной генетике. Так, в статье (M.G. Thomas, K. Skorecki, , H. Ben-Ami, T. Parќfitt, N. Bradman, D.B. Goldstein "Origins of Old Testament priests". Nature 394, 138-140;1998) рассма-тривались шестимаркерные гаплотипы и шесть снипов в Y-хромосомном материале 306 евреев из Израиля, Канады и Англии, и было найдено 112 вариантов гаплотипов. Выявлено, что коэны (как и исраэлиты) принадлежали в большинстве своём к одному снипу (для коэнов - 96% и 88% у ашкенази и сефардов соответственно), а левиты - к двум разным снипам (один из которых - потомки египтян).
  Следует отметить, что у евреев наибольшее число носителей ближневосточных маркеров - среди коэнов, а наименьшее - среди левитов): современные коhэны и левиты - не идентичные популяции (ещё в 2 января 1997 ("Nature") в результате тщательного анализа установлено, что Y-хромосомные отметки коhэнов и некоhэнов (левитов и исраэлитов) существенно различны). Так, у коhэним частот-ность гаплогруппы R1a1 составляет (1,6-7,5) %. У левитов же, как отмечает А. Клёсов (2007), частотность маркера R1a1 у 54 (из 60) левитов составляла 51,7% (у белорусов - 51,0%). Частность гаплогруппы J (J1+J2) у коhэнов (ашкеназим) составила 75,4%, у исраэлитов - 37,0% (как и по данным М.Ф. Хаммера), но у левитов - 10,0%. Более того (Adams, 2008; Behar, 2003; Hammer, 2009): хотя и у левитов содержится линия J-P58*, однако среди них (видимо, "моисеева колена Леви"), практически, нет носителей "модального гаплотипа коhэнов"!!
  Весьма репрезентативные данные приведены в публикации М.Ф. Хаммера (2009). Они включают гаплогруппы и гаплотипы 1575 евреев, в том числе 215 коhэнов, 154 левитов, 738 исраэлитов (заметим, что по традиции, освящённой Первым Храмом, евреи подразделялись на три категории (60.): коhэним (священники, жрецы), левиим (левиты) и исраэлим (остальные евреи)), а также 468 чел., не знающих к какой из трех категорий они принадлежат. Помимо этого были тестированы представители нееврейских популяций (всего 2099 человек) Европы, Индии, Ближнего Востока, Северной Африки и Центральной Азии.
  Так, гаплотип (мажорные гаплогруппы) исраэлитов (частотности в %):
  [G(9,8), J1(15,1), J2(21,1), R1a1(4,2), R1b1b2(8,0), E(13,8 - 19,1), Q(4,7)];
  гаплотип коhэнов:
  [G(3,6), J1(46,0), J2(29,3), R1a(5,6), R1a1(2,3-4,7), R1b1b2(5,6), E(4,7)].
  У коhэнов-сфарадим 12-маркерный базовый гаплотип гаплогруппы J2 имеет вид:
  12 23 15 10 13 18 11 15 12 13 11 29
  У коhэнов-ашкеназим (А. Клёсов. 2010)):
  12 23 15 10 14 17 11 15 12 13 11 29
  Из их сравнения явствует, что у гаплотипов гаплогруппы J2 всего лишь на единицу разнятся аллели пятого и шестого маркёров (всего две одношаговые мутации), т.е. гаплотиќпы коhэнов одина-ковы. Важно отметить, что назначение еврейских мужчин на священнослужение (коhэнами) издревле и по сей день осуществляется, будучи детерминировано строгим патрилинейным происхождением (пракќтически все коhэны - арониды).
  При этом частотность индоевропейской гаплогруппы R1a1 у сефардов составляет 5,6% (коhэны), 3,2% (левиты) и 1,6% (исраэлиты); а анатолийские/арменоидные (ханаанские) гаплогруппы E*(xE3a) - соответственно 4,4%, 9,7% и 19,1%.
   По ашкеназим были получены следующие результаты: в частности, частность гаплогруппы J (J1+J2) у коhэнов составила 75,4% (J1 - 46,0%), у исраэлитов - 37,0% (как и по данным М.Ф. Хаммера), а у левитов - 10,0%. Заметим, что именно для линии J-P58* (носителей которой у евреев больше всего среди коhэнов) гаплогруппы J1 выделен модальный галотип [14-16-23-10-11-12], получивший назваќние "модальный гаплотип коhэнов" (Cohan Modal Haplotype - CMH). "Похоже, родоначальник генеаќлогической линии J1 арабов и евреев, которая стала расходиться четыре тысячи лет назад, действиќтельно имел 6-маркерный "гаплотип коhэнов", а именно [14-16-23-10-11-12]" (А.А. Клесов). Мутации гаплогруппы J1 (у евреев и ряда других племён "черноголовых" (хаабири), ставщих арабами) свидеќтельствуют, что их генеалогические линии действительно разошлись во II тыс. лет до н.э., ибо ха-ибири (евреи) ассимилировались с ханаанеями, а прочие хаабири, обосновавшиеся на территориях, занятых арабами, - смешались с последними ("Гиксосы и их потомки"). Проф. А.А. Клёсов вычислил, что "Гаплотип коhэнов" восходит в отношении его общего предка к доеврейским [читай - допалестинским] временам". И этот "общий предок "Модального гаплотипа коhэнов" жил на Аравийќском полуострове ок. 9 тыс. лет назад. [Поскольку] Как выяснилось при рассмотрении арабских гаплотипов гаплогруппы J1, "гаплотип коhэнов" появился в их (аравийцев) среде, - тогда ещё среде [прааккадцев-]бедуинов, примерно 9 тыс. лет назад" (в VII тыс. до н.э.). Заметим (2., 9., 95., 97.), что миграция прааккадских племён из Аравии в восточную Сирию (район Джебель-Синджар), а затем в Северную и Центральную Месопотамию (северная часть Южного Двуречья и долина устья реки Диќялы, - земля Аккади (земля Ури), датирована V тыс. до н.э..
  Попытаемся оценить этимологию термина "נוהן"(коh(а)эн). Очевидно, что это слово (видимо, заимствованное у ханаанеев (ср. с названием угаритского верховного жреца - "Rav Cohanim")) вполне может быть огласовано и как "ку-h(а)эн". И если полагать его шум-акк. выражением (занесённым в Ханаан шумерами), где шум. "ку" означает "друг", а шум. "ен/эн" - "господин, владыка (как божеќство)", то термин "נוהן" (а коhэн - жрец) может означать "друг господина, владыки (Господа, Бога)", т.е. жрец высокого посвящения. В случае огласовки этого термина как "ку-h(а)ан", где шум. "ан" - "небо", он ("נוהן") может толковаться как "друг (бога) Неба" (Эл Элиона, Баал-Шамема, или Сина-Цаваота (сопоставление библейских наименований Всевышнего "Элоhим Цаваот" и "Йаhуе Элоhим" свидеќтельќствует о тождественности имён Цаваот и Йаhуе).
  Обратим внимание на строфы из псалма (Пс.109/110.4, стих 4), в которых содержится информа-ция, позволяющая осветить проблему вариации статуса коhэнов раввинизма у евреев Ханаана. В частности, сообщается, что царь Израиля, осуществляющий высшую светскую и духовную власть (как и у "черноголовых" - царь-жрец), обладает правом провозглашать (вводить в сан) "священником вовек по чину Мельхиседека" (к примеру, царь Соломон). Известно, что царь-жрец Мелькицедек, благоќсловивќший Авраама (при этом он "клялся Господом Богом", а Всевышний Авраама (по Танаху) - Эль-Шаддай), исповедует культ Бога Всевышнего ("Эл Элиона"), Владыки неба и земли; т.е. "черноголоќвые" в Ханаане на рубеже ХХ в. до н.э. отождествляли своего Эл Шаддая (царя богов Энлиля) с ханаанским Эл Элионом. Примечательно, что Мелхиседек (по Ветхому Завету) вначале благословляет праотца Авраама (а в его лице и Эль-Шаддая, и только затем - самого Эл-Элиона, что однозначно указывает на то, что в представлении хранителей этой устной традиции, а затем и автора или составиќтеля данного текста (видимо, фабулы кодекса "J"), роль Эль-Шаддая (имя которого в иудаизме - один из синонимов более позднего Господа Бога) была более значимой, чем статус Эл-Элиона).
  По всей вероятности, ещё во времена царя Давида некоторые (особенно живущие на севере Ханаана) семьи (мишпахот) не забывали о своих жреческих (месопотамских или времён Амарны) традициях служителей ("по чину Мелхиседека") культа богов "веры отцов" (таких как Эль-Шаддай, Абба-Энки, Син-Цаваот, Баал-Хаддад-Сетх, Иштар-Астарта и др. личных и родоплеменных богов). Любопытно, что одна из древнееврейских легенд (Рабби М. Вейсман. "Мидраш рассказывает"), непосќредстќвенно указывает на месопотамское происхождение Мелхиседека ("царя Салимского"): он - отец Кедарлаомера, царя Элама, с которым воевал Авраам. Такие потомственные священники (какими, видимо, были и Аарон (жрец из шум.-акк. рода Лабайи), и Йаhушуа Навин, а также и некоторые представители рода "Иуда") имели более жреческий высокий статус, нежели новые, из "моисеева колена Леви", ибо "чин Мелхиседека превосходит чин Левия" (Евр.7). И поскольку носители "истинной веры", позднее - иудеи (вероятно, со времён пребывания в оазисе Кадеш Барнеа, где "Бог дал народу устав и закон") подразделялись на три категории (касты), то, по-видимому, ни исраэлит, ни левит из "моисеева колена Леви" (не аронит) не мог стать коhэном высшего посвящения (и первоќсвяќщенником). Однако много позднее, в русле раввинизма (Талмуд Иерушалми закончен во II/IV веках), рабби Иоханан бен-Наппаха усмотрел Божий промысел в нарушении очерёдности благословения Мелхиседеком праотца Авраама ("Недарим", 32б): вина, прегрешение, Мелхиседека (Эл-Элион - уже давно отождествлён с Господом Богом) должно было послужить правовым основанием для возможноќсти передачи священничества от запятнавших себя этим грехом, осквернённых "священников по чину Мелхиседека" (аронидов), священникам (коhэнам) из "моисеева колена Леви" (49-2.с136).
  О том, что талмудическое постановление "Недарим, 32б" соблюдалось частично (причины раз-личны), либо ранее коhэнами становились не только арониты, свидетельствует молекулярная генетика. Так, в фундаментальном исследовании проф. Дорона Бехара выборка (из современных евреев, знаюќщих кое-что о своих корнях) состояла из ашкеназим: 76 чел. коhэнов (и из них только 36 обладали гаплотипом коhэнов; т.е. половина из них либо потомки коhэнов из "моисеева колена Леви", либо представители иных колен (исраэлиты)); 60 чел. левитов (из них только один чел. имел гаплотип коhэнов) и 100 чел. исраэлитов (и из них только 11 чел. имели гаплотип коэнов (предки позабыты)). И, далее, у сфарадим: 69 чел. коhэним (гаплотип коhэнов - у 52%; т.е. половина из них - потомки коhэним из "моисеева колена Леви" либо представители иных колен), 31 чел. - левит (из них только 2 чел. имели гаплотип коhэнов), и у 63 чел. исраэлитов (гаплотип коhэнов у 10% испытуемых).
   Предположение о том, что все левиты в той или иной степени являются кровными родственни-ками уже не менее трёх тыс. лет, было подтверждёно учёными из Оксфорда, обнаружившими у совре-менных потомков древних левитов ряд одинаковых стабильных генетических отметок (маркеров) Y-хромосомы. В журнале же "Nature" (9 июля 1998) опубликованы следующие данные: ДНК евреев, идентифицировавших себя как левиты, распределило их всех (разумеется. наблюдались значительные расхождения в цепях их Y-хромосом) по трем (точнее по двум) группам (одна из групп имела набор коэнов, - видимо, этнические левиты). По данным работы Д. Бехара вычислена (А.М. Тюрин) фор-мальная дата жизни прародителя, вероятно, "этнических" левитов, - интервал 3400-2575 гг. до н.э. (время миграции староаккадских племён в Среднюю и Нижнюю Месопотамию).
  Как известно, после 927 г. до н.э., когда царство, созданное Давидом, распалось на Израиль и Иудею, первый царь Израиля Иеровоам I (927-907 гг. до н.э.) отказался от догматов монотеистической "истинной веры" и вернул народ свой (десять израильских родов) в лоно языческой "веры отцов": "И поставил [Иеровоам] у себя жрецов к высотам, и к козлам, и к тельцам, которых он сделал" (2 Пар.11.15); т.е. он учредил (либо возобновил или сделал легальным) отправление культов бога Энки - козла ("косматого" - "שעיר"), и тельца (Сина, Цаваот) в городах Вефиле и в Дане. "...И говорят они приносящим жертву людям: "целуйте тельцов!"" (Ос.13.2). Знаменательно, что в Северной Самарии, в одном из еврейских мест отправлеќния культа, найдена (израильская) бронзовая фигурка тельца (быка), датируемая ещё XII в. до н.э., т.е. эпохой Судей (A. Mazar "The Bull Site". 1982).
  "Написал Я (Господь Бог) ему (колену Ефремову) важные законы Мои, но они сочтены им как бы чужие" (Ос.8.12.). "Ефрем... Он был высок в Израиле; но сделался виновным через Ваала [возврат к язычеству], и погиб" (Ос.13.1), - повержен ассирийцами.
  Ветхий Завет (3Цар. 12.25) же повествует, что "обустроил Иеровоам Сихем на горе Ефремовой и поселился в нем; оттуда пошел и построил [обустроил] Пенуэл". Город "Пенуэл" (упомянут в Книге Судей в связи с Гедеоном), первая часть наименования которого египетская (ср. имя "Пенухеб"), вероятно, первоначально назывался "Пенемуэл" и являлся ("Гиксосы и их потомки") культовым центром бога Абба (Энки), в котором Иеровоам I и построил (восстановил) храм этого великого бога. Характерно и чисто шумерское теофорное имя времён израильского царя Ахава (869-850 гг. до н.э.) - "Навуфей, Навутей" ("Набу-ти" (внук Энки) означает "(бог) Набу - (это) жизнь" (Набу - бог судьбы у ассирийцев)).
  Представляется, что царь Иеровоам I, восстановив культ тельца, символизируюќщего (это следует из книги пророка Амоса) бога Цаваот (т.е. Йаhуе (Сина) как бога небесных и земных воинств), отверг только "чужую", египетскую (эхнатоновскую), часть (составляющую "Элоhим" (Бог)) содержания в сакральной совокупности (в синкретическом образе) "Йаhуе Элоhим" (Господь Бог) как Всевышнего, и тем самым упразднил идею монотеизма, оставив лишь шумеро-аккадскую компоненту древней "веры отцов" (бога Цаваот (Сина) и кое-что от Энки и Эль Шаддая (Энлиля). Пророк Осия, младший современник Амоса, также проповедывающий в Северном Царстве, ассоциирует такого тельца с Ваалом (Ос.2.8), тем самым, констатируя возврат потомков хаибири Израиля к идолопоклонќству ("через Ваала и погиб" Евфрем). Представляется, что, наименование "Господь Бог" ("Йаhуе Элоhим") применялось в ту пору в царстве Израиль (большинство из родов которого не участвовало в Исходе Моисея) в значении (как термин) "Всевышний" (заметим Ам.(5.14,15), что наименование в виде "Йаhуе Элоhим Цаваот", говорит о весьма сильной связи образа этого бога с культом с бога Луны (тельцом)). Любопытно, что подобное (из трёх имён) обозначение Всевышнего встречается (ок. 610 г. до н.э.) и у левита из Иудеи, пророка Иеремии (50.31,32), что характеризует его как потомка аккадских "бару".
  Таким образом, царь Иеровоам I своей реформой фактически очистил древние месопотамские установления "веры отцов" от наслоений хотя и прогрессивного, но исконно чуждого племенам хаибиру египетского влияния. Такая точка зрения подтверждается и предположением И. Кауфмана (40.с49): "Золотой телец, которого израильтяне (левит Аарон) сделали ещё в бытность у горы Синай, был задуман как образ Йаhуе, а не чужого бога". Примечательно, что и само государство Израиль астрологически ассоциируется с Тельцом.
  Безусловно, заметную роль сыграли в этой религиозной реформе и политические соображения. Местопребывание главного бога страны не могло находиться за её пределами, во враждебном государстве, - это ослабляло власть и престиж царя Израиля. "И говорил Иеровоам в сердце своём: царство (моё) опять может перейти к дому Давидову, если народ сей будет ходить в Иерусалим для жертвоприношений в доме Господнем (Храме)" (3Цар.12.26-29). И "Царь сделал двух золотых тельцов, и сказал народу: ...вот боги твои, Израиль. И поставил одного в Бейт-Эле (Вефиль), а другого - в Дане [т.е. восторжествовала традиция эпохи импеќрии III династии Ура, когда Син являлся главным богом государства]... И построил он капище (храм) на высоте и поставил... священников, которые не были из сынов Левииных (не из "моисеева колена Леви")" (3Цар.28-32); усмотрев необходимость в замене последних на (Иез.44.12) священников "по чину Мелхиседека". Все служители культа мозаизма, навя-занного Давидом в качестве государственной религии большинству колен Израиля, а также и почита-тели его (мозаизма,) божества, - синкретического бога Йаhуе Элоhим, ставшего Всевышним, - небезопасного для царя Северного Царства, были выдворены из страны Израиля в Иудею: "Не вы ли изгнали священников Господних, сынов Аарона (коhаним), и левитов?" (2Пар.13.8,9). И перед тем, как приступить к богослужению в новых храмах Израиля, по обычаю и традиции "веры отцов", "капища" бога Луны (Сина-Цаваот- Йаhуе) были ритуально очищены и освящены жертвенным тельцом и семью овнами (2Пар13.9).
  
  
  
  13. Эхнатонизм, ессены и возникновение каббалы.
  Несомненно, что среди определённой части коhэнов (из "моисеева колена Леви"), потомков служи-телей культа в храмах Ахет-Атона, тысячелетие сохранялась письменная (а, следовательно, и устная) традиция, содержащая как описание самого храма, так и эхнатоновские, "истинные", постулаты веры. Свидетельством этому могут послужить: самый длинный (ок. 29 футов) из Кумранских манускриптов - "Свиток Храма" (копия текста оригинальной версии открыта в 1956 г.); некоторые библейские псалмы, а также и то, что кумраниты следовали элоhистской (имеющей египетские истоки) доктрине (кодекс "Е"), и потому полагали неприемлемыми некоторые "канонические" тексты (и постулаты) Ветхого Завета (перекликающиеся с "верой отцов" кодекса "J").
  Отметим, что в "Свитке Храма" (11Q), помимо прочего, повествуется (Robert Feather) о длине наиболее протяжённой стены Храма и об измерениях этой длины, в результате которых получено 1600 локтей. Поскольку ("Земля Ханаанейская"), в обиходе евреев существовало два вида локтя, как меры длины: локоть священный (или царский) - "большой" (522 мм), и локоть народный - "малый" (448 мм), то рассматриваемая длина стены Храма, при использовании "большого" локтя, составит 835,2 м; и "малого" - 780,8 м. И поскольку линейные размеры стен иерусалимского Храма составляют всего 550х185 м, то, возможно, в "Свитке Храма" могло быть приведено описание измерений длины стены некоего другого храмового здания: или святилища, построенного самими сектантами (ессеями), или мессианского (мистического). Известно, что в Древнем Египте также использовалось два вида локтя: локоть большой, царский - 525 мм, и локоть малый, народный - 450 мм. И тогда 1600 египетских локтей составит соответственно: 840 м и 720 м. Тот интересный и существенный факт что, согласно расчётам, проведённым при археологических раскопках Эль-Амарны, Большой Храм в Ахет-Атоне располагался (солгасно замерам) на площади 730х275 м (т.е. длина наиболее протяжённой стены Большого Храма Атона в Ахет-Атоне, определённая с погрешностью менее 1,5%, составляет 1600 локтей), и привёл к предположению о том, что в "Свитке Храма" описан план не Храма в Иерусалиме, но главного храма Атона (Итена) в Ахет-Атоне (Robert Feather. "The Copper Scroll Decoded". 1999).
  При этом не исключено и то, что в "Свитке Храма" описан план сооруженного ессеями своего святилища - "Истинного Дома", упоминаемого в Кумранском Уставе (у Дамасской общины имелся "Дом поклонения" (CD XI,22); а египетские сектанты построили собственное святилище в Леонто-поле). При этом, следовательно, был взят за образец Большой Храм в Ахет-Атоне. Подчеркнём (R. Feather), что размеры "Истинного Дома", святилища, важнейшего строения в поселении ессеев, нахо-дятся в "точном" соответствии с размерами стен храма Эхнатона.
  Следует отметить и то, что и профессор Р. Фезер ("Расшифрованный медный свиток") также обнаќружил соответствия в архитектуре города Ахет-Атона и поселения в Хирбет-Кумране секты ессеев, основанного во второй пол. II в. до н.э. (во время царствования династии Маккавеев) и покинутого во время нашествия римлян в 68 г. н.э..
  Известно (по Иосифу Флавию), что ессеи, практиковавшие ежедневные ритуальные омовения и даже обновившие содержание обряда очищения водой (ему должно было предшествовать покаяние и внутреннее очищение, т.е. очищение души), также соорудили десять бассейнов (микваот), в одном из которых, подобно устройству священного водоёма для омовений, открытого в главном храме Ахет-Атона, "купели" имели по четыре отделения (такая конструкция ритуального водоёма нигде более в Израиле не встречается) и располагались на площадке перед воротами храма "Дом Радости". Для египтян (по Геродоту) одинаково важную роль играла и чистота тела, и чистота души, т.е. чистота помыслов и праведность деяний - необходимое условие участия в богослужении (хотя и ритуальная чистота не является этической категорией). "Чтобы служить Богу, нужно быть чистым", - полагали древние египтяне. В египетских храмах существовали специальные пруды, в которых все служители храма "очищались" перед службой. Согласно Геродоту (II, 37), они погружались в воду четыре раза в сутки: утром, в полдень, вечером и в полночь. Это сообщение подтверждается и сведениями из папируса Анастаси I (7, 6-7), где говорится об обязательности для жрецов три раза в сутки "очищаться в реке", невзирая на погоду и время года.
  Таким образом, кумраниты сочли необходимым частично воспроизвести на практике размеры и устройство храма единого Бога в Ахет-Атоне. Помимо этого, ессеи, жившие во многих деревенских поселениях Палестины-Сирии, избегая городов "вследствие (по причине) свойственной городским жителям склонности к беззаконию" (ессеи числом ок. 4 тыс. человек), по сообщению Филона Александрийского (Сочинение "О том, что каждый добродетельный свободен"; гл.XII), молились (как и евреи Моисея до Исхода из Египта) на рассвете Солнцу (вероятно, Итену), вознося к нему "древние по происхождению" молитвы (29.;43.). Всеобщее моление ессеев (ессенов) Иудеи восходящему Солнцу (чуждый иудаизму обычай) подтверждает и Иосиф Флавий ("Иудейская война"). Из Кумранского гимна явствует, что сектанты молились свету Солнца не только утром, но и вечером, на закате (как это было принято в эхнатонизме): "Молитва, дабы простираться... и молиться постоянно... с приходом света... пред лицом света с исходом ночи и приходом дня... (а также) когда вечер склоняется и уходит свет в начале власти тьмы на срок ночи" (1QН XII, 22). То же и в "Войне сынов Света против сынов Тьмы": "А мы... восхвалим имя Твое... при наст[уплен]ии дня и ночи, на исходе вечера и утра" (1QM + 4QMa XIV,13-14). Характерно, что одно из самых популярных самоназваний у сектантов - "сыны света" (в русле эхнатонизма "сыны света" это - сыны бога Шу, т.е. Атона (Ра-Горахти-Шу) либо самого Эхнатона, самоотождествлённого с Шу).
  Считается, что "essaioi (essenoi)" - грециизированная передача арамейско-сирийского обозначения подобных общин как "hassayya" - "благочестивые". Сведения, приводимые Иосифом Флавием, коhэном, в молодости (в сер I в. н.э.) проведшим год среди ессеев (он был послушником у пустынника-ессея), представляют особый интерес, поскольку историк сообщает, что сектанты-ессеи строго придерќживались правила никому не открывать тайны своей организации и учения, "даже если бы пришлось умереть за это под пыткой" (вероятно, как в тайных египетских сектах приверженцев эхнатонизма до Исхода). То же о секретности и в Кумранском Уставе: "Не скрывать ничего от членов общины, а другим не сообщать о них даже под страхом смерти" BJ II, 8, 7, ј 141). Римлянин Плиний Старший (23-79 гг. н.э.) в своей "Естественной истории" (V,17) писал о динамике роста движения ессеев (ессеќнов): "Изо дня в день число их увеличивается, благодаря появлению (приходу к ним) толп утомленных жизнью пришельцев, которых волны фортуны влекут к обычаям ессенов" (складывается впечатление, что ессеи отошли от раввинистического иудаизма и вернулись к истокам - к мозаизму и к учению Эхнатона).
  По-видимому, среди сектантов, помимо исраэлитов, находилось довольно много левитов из "мои-сеева колена Леви" (уж много они знали об учении Эхнатона и его столице Ахет-Атон). Согласно Кумранскому Уставу и Дамасскому документу, каждой "десятке" общины придавался священник (ко-hэн). Однако если вдруг выяснялось, что "он (священник) не сведущ во всем этом [в учении Эхнатона], а кто-либо из левитов сведущ в этом, то пусть... все вступившие в лагерь (общину, поселение) поступали по его (знающего левита) распоряжению" (CD XIII, 3-4). Наиболее важные решения принимались большинством голосов. На общих собраниях (как и в быту) господствовала строгая иерархия возраста, чина, положения в общине в зависимости от стажа пребывания в ней ("Меньший пусть слушает большего" (1Q S VI, 2, V, 23)). Чёткая, ранжированная система организации послушания в общине кумранитов чрезвычайно напоминала бюрократический подход, принятый у чиновников Древнего Египта (как и в распорядке Моисея, согласно которому наказали Мериам, нарушившую субординацию). Характерно (К.Б. Старкова), что образ жизни и поведение членов общины были регламентировали до мельчайших деталей. Каждый сектант-доброволец постоянно находился в поле зрения и под контролем священника "десятки". За всякое нарушение установленных правил виновные подвергались наказаниям. Перечню таких проступков и соответствующих им наказаний даже посвящен специальный раздел Кумранского Устава (1Q S VI, 24-VII, 25).
  В силу традиции, духовная власть, приём в общину, а также, согласно Уставу (1QS IX, 7), управле-ние "делами суда и имущества" у сектантов, принадлежали священникам из дома Аронова - "сынам Аарона" (в основном, коhэнам из рода Цадока, которые, видимо, и являлись основоположниками этой "ереси": так, Рахель Элинор, проф. Еврейского ун-та в Иерусалиме, изучившая более 930 фрагментов Кумранских свитков, пришла к выводу, что данные свитки написаны именно цаддокидами (садду-кеями), - потомками левитов из "моисеева колена Леви", члены которого (коhэны), согласно талмудического постановления ("Недарим", 32б) получили сакральное право (основание - прегрешение священника месопотамской "веры отцов" Мелкицедека при благословении Авраама (см. ниже), осквер-нившее священника) быть коhэнами вместо шум.-акк. священников "по чину Мелхиседека (заметим, что Аарон был священником "по чину Мелхиседека")). Отношение ессев к образу Мельхиседека выра-жено в кумранском тексте "Мидраш Мельхиседек" (фигура Мельхиседека всегда являла собой идеальное проявление царского и первосвященнического достоинства и всегда служила примером для коhэнов. При этом считалось, что "чин Мелхиседека превосходит чин Левия" из "моисеева колена". Многие ссеи (вероятно, исраэлиты и многие левиты), у которых почтение к священникам по "чину Мелхиседека" совершено не было подорвано этим дискредитирующим раввинистическим постановле-нием, позиционировали себя в качестве "избранников Господа Бога" (49-2.) и называли себя "людьми жребия Мелхиседека" ("Мидраш Мельхиседек").
  Примечательно, что в кумранских рукописях (1QS V, 2, 9; 1Q Sa 1,2,24, И, 3; 1Q Sb III, 22) неоднократно встречаются указания на то, что священниками (коhэнами) сектантов являлись сыны Цадока (т.е. арониды сохраняли и передавали из поколения в поколение учение Эхнатона). Известно, что священническая династия цадокидов играла главенствующую роль при Храме в период с момента помазания Цадоком Соломона на царство (Цадок был первым первосвященником в Храме Соломона), вплоть до времён, включающих послепленный период.
   Следует отметить, что согласно установившейся точке зрения, в движении ессеев, возникшем как социально-религиозный протест, и приведшем к возникновению кумранской, дамасской, египетской и других подобных общин ессеев-сектантов, переплелись интересы оппозиционного хасмонейской динасќтии священства цадокидского рода и антисобственнические устремления тех социальных слоев и групп, которые с твёрдой надеждой на будущее (верой в Мессию), называли себя "общиной бедных" (кумраќниты). Факт расхождения кумранского календаря с общепринятым в Иудее лунно-солнечным календарём (Talmon, Segal, Milik) свидетельствует о глубоком разрыве сектантов с официальным культом Иерусалимского храма. Ситуация несоответствия дат сакральных событий обусловила и раз-рыв социальных связей, поскольку различие календарей неизбежно предполагает несовпадение празд-ничных дней, постов и остальных религиозных ритуалов. Обособленность ессеев усугублялась ещё и тем, что ессеи практиковали, как сообщает Иосиф Флавий, свои особые, отличные от традиционных, религиозные обряды.
  Вполне возможно, что в ряде влиятельных ортодоксальных жреческих семей (мишпахот) отрица-тельно отнеслись к отходу от традиционного мозаизма и формированию и становлению раввинистичеќского иудаизма (раввинизма), и недовольство этим новшеством (Устной Тора) разгоралось. Подобные старинные семьи, по-видимому, стремились к возврату "истинных" (изначальных) концепций веры в Единого и Единственного (дарованных через пророка Моисея), к мозаизму (доиудаистическому моноќтеизму) в "чистом виде", т.е. к учению Эхнатона И действительно, в кумранских текстах (1QSV, 8) говорится о "возвращении к Учению Моисея" (от раввинистического иудаизма, который "не придает святости имени Моисея" (Lieberman. 1952, с.205-206), - к тому, что "[ск]азал Ты через Моисея" (1QН XVII), и что "открыто из него" сынам Цадока.
  Явление возврата к учению Эхнатона находит подтверждение и в отказе сектантов-ессеев (свиде-тельства философа Филона и историка Флавия) от кровавых жертвоприношений (пожелание замены жертвоприношения животных на "жертву уст наших" ранее высказано пророком Осией (14.3)). По-добно солнечному Диску в эхнатонизме, крест у христиан, символизируя их веру в небесное божество, не является (сам по себе) объектом поклонения. "Любой, кто свободен от закостенелых предрассудќков, - писал Артур Вейгалл ("Эхнатон. Фараон - вероотступник", 1922), - согласится, что в учении Христа прослеживается более очевидное сходство с культом Атона, нежели с той верой, которую проповедовали Авраам, Исаак и Иаков... в мозаизме идолам нет места, а в христианстве - много атрибутов язычества. Культ, созданный Эхнатоном, воспринимается как законченный прототип... христианской доктрины [заметим однако, что в христианстве не соблюдён основополагающий принќцип эхнатонизма (Бог - один), хотя и несколько модифицированный на исходе жизни великого реформатора (появились: бог - отец (Атон) и квазибог - сын (Шу-Эхнатон), чего нельзя сказать о статусе Иисуса Христа, бога-сына)]".
  Как известно, ессеи/ессены - предтеча христианства. И по поводу высказывания Иисуса Христа (Оксиринхский папирус): "Вы спрашиваете, кто приведет нас к Царству (небесному)? Вы спраши-ваете, расположено ли Царство на небесах? Птицы в воздухе и все звери, которые под землей и на земле, а также рыбы в море - вот те, кто вас приведет", Кристиан Жак заметил: "Любопытный отзвук амарнских текстов, не правда ли?" (возникает вопрос: если прототипом образности построения фразы ответа Иисуса Христа послужил Псалом (103./104.), то был ли знаком автор этих строк с содержанием первоисточника?).
  Вполне возможно, что при формировании образа таинственного "Учителя праведности" ессеев (в кумранских свитках он фигурирует как Священник, Избранник, Взыскующий Закона, Единственный Учитель; ни имя, ни время его жизни неизвестны), на роль его прототипа могла претендовать и фигура Эхнатона (жившего по Маат). Так, по др.-егип. традиции ессеи славословили своего Учителя в псалмах и гимне: "Ты дал... разум знания, чтобы понять Твои чудеса... и открыто мое сердце источнику вечности... я знаю помыслы мужа и раскаяние человека". Заметим, что А. Вейгалл полагал и то, что Эхнатон "являлся, в некотором роде, первым адептом учения об "апостольской жизни"". Так, в гимне, авторство которого приписывают Учителю, он вещает: "Я Учитель мудрости, я познал Тебя, Боже мой, Духом, который Ты вложил в меня... И Ты сделал из меня как бы отца для сынов милости, как бы питателя для людей предзнаменования" (иной вариант перевода: "Я же... знаю исти[ну] Твою... Ибо Ты... утвердил меня... И как сыну... умножил Ты на[сл]едие (Учителя) познанием Твоей истины... (ибо) как никто другой познал я Тебя" (1QН X, XII)).
  Те же мотивы (см. выше) отчётливо звучат и в одном из гимнов Эхнатона: "Нет никого, кто знает тебя, кроме твоего сына Эхнатона, - ты посвятил его в свои предначертания и в свою силу (т.е. призвал)...".
  Известно, что Эхнатон запретил народу преклонять пред ним, фараоном, колени. Кроме того, в его титулатуре вместо слова "бог" стали употреблять иные термины, к примеру, такие, как "добрый властитель". Подобную достойную скромность являет и "Учитель праведности": "Что я такое? Глина, смешанная с водой... и к праху (моё) возвращение... Ты призвал меня по милости Твоей (1QН III,X)".
  Данные о родителях Учителя, приведённые в стихах гимна (1QН IX, 17,35): "отец мой не знал меня, и мать моя на Тебя меня покинула", перекликаются со сведениями, об Эхнатоне - ребёнке и юноше: отец-фараон им, практически, не интересовался (поскольку он, один из 16 детей, не являлся наследником), а мать, уповая на богов, отправила сына на годы в другую страну.
  Так, И. Флавий ("Иудейская война", пар.145) сообщает: "После Бога они (ессены) больше всего благоговеют пред именем Законодателя; а кто хулит его, тот наказывается смертью". О том же говорят и Кумранские документы, декларируя веру сектантов не только в Бога, но и в "Учителя праведности": "Бог спасет от Дома суда за их страдания и веру в Учителя праведности" (ком. к стихам 1Q рНаb VIII,1-3.). Считалось, что Учителю была ведома истина непосредственно "из уст Бога" (1Q pHab II, 2-3). Очевидно, что у ессев-кумранитов, как и в представлениях исповедующих учение Эхнатона в Египте, "воедино сливаются вера в Бога с верой в (божественностью) Учителя" (Штауфер). В приведённых фрагментах Учитель праведности ставится на второе место после Бога, - место, которое в своём учении и в своё время занимал Эхнатон, первый в истории проповедник, считавшийся столь близким к Богу. И тогда, вполне допустимо, что прототипом портрета Учителя ессев, образцом для формирования его черт и особенностей, послужил образ учителя "истинной веры" Эхнатона, но не его ученика и сподвижника Моисея (Аамеса).
  Как выясняется, в ортодоксальной среде коhэнов из дома цадокидов (потомков Аарона) и, по всей вероятности, среди немалой группы священнослужителей из "моисеесва колена Леви"), в течение тысячелетия тлело недовольство модернизацией "истинной веры", осуществлённой Моисеем в угоду исраэлитам после инцидента в оазисе у вод Меривы. Так, Кумранские "левиты описывают... Мы (в Уставе указывая на исраэлитов, вероятно, как на причину) лукавили... нечестиво поступали мы [и отц]ы наши до нас" (вероятно, говоря о показном принятии Моисеевых нововведений в эхнатонизм). Заметим, что сектантская идея обновления союза с Богом предполагала полное осуждение собствен-ных грехов и грехов всех предшествующих поколений. Характерно, что левиты-сектанты были убеждены, что (1QS I, 21-25) "все преступления их вины, и их грех (совершены) под властью (и по воле) Велиала ("Бели-эл" буквально означает "Мой Владыка - бог"; однако, согласно (Втор. 32,21), Велиал - "не бог"). Подобное утверждение можно полагать достаточно правомерным и вполне обос-нованным лишь при условии, что именем "Белиэл" ими (сектантами) назван чуждый учению Эхнатона, личный бог колен Иуды, Левия и Симеона, языческий месопотамский владыка Син (Йаhу), по причине верований ("вера отцов") в которого и произошёл кровавый инцидент "у вод Меривы". В качестве подтверждения подобного вывода могут послужить тексты, приведённые в Кумранском свитке "Война сынов Света против сынов Тьмы" и Дамасском документе. Так, в документе (CD V,17-19) сообщается: "Ибо прежде был поставлен Моисей и Аарон рукою Владыки (князя) Света (т.е. Атоном), а Велиал (рукою) Йахве и брата его" ("брат" Сатана/Сина по преисподней - Азазель, т.е. бог Энки). В Кумранском свитке (1QM + 4QMa, XIII, 10-11) же повествуется: "Предводителя Света назначил Ты издревле (поскольку и в мозаизме бог Света - Шу (как ипостась бога "Ра-Горахти-Шу"), то речь, вероятно, идёт об Эхнатоне/Шу)... и Ты (же) создал (а демиург - Элоhим/Атон) Велиала губителем злокозненным ... Во Тьм[е влас]ть его, и совет его - ради нечестия и греха ангелом". В свитке "Война сынов Света..." также говорится (I, 5-6), что "это время... конец власти над всеми людьми его (Велиала) жребия, и вечная гибель всему жребию Велиала (всем "полчищам Велиала") (т.е. наименование "Велиал" сделалось у сектантов синонимом языческих богов всех народов - "сынов Тьмы").
  О том, что демиург повествования - действительно Элоhим/Атон, свидетельствуют такие строки свитка: "Ты... предначертал Себе день битвы... дабы помочь Правде и истребить Грех, унизить Тьму и возвеличить Свет. И возрадуется Справедливость [Маат] в вышине, и все сыны Его Правды [Маат] возликуют в познании вечности" (заметим, что в тексте свитка "Война сынов Света..." имя Всевышнего вообще не упоминается).
  В случае же, когда "Предводителя Света" ассоциируют с архангелом Михаилом (как принято судить по IX,15; XVII, 6-7), то Велиала (которому, как Сатане, подвластны ангелы тьмы (преиспод-ней)) соотносят с "сыном божьим" "губителем" Сатаном, а последний ("Отцы Авраама") - ниспро-вергнутый мозаизмом в преисподнюю шум.-акк. бог Луны Син (он же - шум.-акк. Йаhу).
  Представляется, что представители династии цадокидов (и ряд других обиженных жреческих семейств), отстранённые от высшей духовной власти, были твёрдо убеждены в том, что в Иудее "люди жребия Велиала" (почитатели Йаhуе) не только узурпировали храмовый культ и первосвященство (отняв то, что принадлежало им (цадокидам) по праву), но и постоянно оскверняют святыни "истинќной веры" "Велиаловой" храмовой символикой (в частности, рога на жертвенниках) и характером жертќвоприношений.
  Заметим, что Элиаким (Алким), не цадокид, при Иуде Маккавее был назначен первосвященником; для чего предыдущий владыка, цадокид Ония IV, был снят со своего поста (бежал в Египет, поселился в Леонтополе (55. с290), где и основал течение (секту), отвергавшее Храм и священников Иерусалима. Ония выстроил своё святилище (схизматический храм), закрытое римлянами в 73 г. н.э. (другую подобную ветвь представляли ессеи-кумраниты).
  Как известно, религиозное мировоззрение сектантов-ессев основывалось на идее обновления союза с Богом, вступления в "Новый Завет". Поэтому в результате ревизии прежних, устоявшихся воззрений, восприятие ессеями традиционного, устоявшегося образа Всевышнего как синкретического "Йаhуе Элоhим", кардинально изменилось: сектанты, судя по содержанию их документов, перестали видеть в божестве, созданном вследствие инцидента у вод Меривы Моисеем, целостность, слитность образа "Йаhуе Элоhим"; для них Господь ("Йаhуе") наш "Адонай" уже не "Элоhейну, Адонай Ахад", ибо божество "Йаhуе Элоhим" распалось у ессеев на две исходные составляющие, и они (частично) вернулись к первоначальным воззрениям монотеизма Эхнатона. Господь Йаhуе более не считался ессеями равным по статусу Богу Элоhим (CD V,17-19), (1QH IV,12) и не отождествлялся с последним (ибо "Ты (Элоhим) создал Велиала"). Мало того, Всевышний сектантов (Богу Элоhим пред ликом восходящего Солнца возносились молитвы "сынов света" (подобное моление совершалось у паствы Моисея в Египте)), и божество Велиал (Син, Йаhу) - антагонисты: в то время как "Ты, Боже, отвергаешь любой умысел Велиала" (1QH IV,12), тот (Велиал) "советом Его (Элоhим) гнушается и все пути Его ненавидит" (1QS IV,1); кроме того, если (CD V,17-19) "сыны света" (Моисей и Аарон) воздвигнуты волей Элоhим, то "сыны тьмы" (такие, как первосвященник Элиаким) - богом Велиалом (Йаhуе). Более того, ожидается начало военных действий между ними ( силами света и силами тьмы), - "Божия война".
  Характерно, что значимость бога Йаhуе у ессеев-левитов снизилась до уровня отношения к Сину как к богу "веры отцов" ха-ибири (Велиал сектантов, как предводитель воинств (словно Цаваот-Син, см. Кн. I) народов Эдома, Моава, Аммона, Ашшура, Филистеи и т.д. - языческий бог). Показательно, что сектанты, по всей вероятности, памятуя о шумеро-аккадском происхождении и вере "сынов Арфаксада", деда Евера ("Война сынов..." II,11), относят их к "сынам Тьмы", тем самым, проти-вопоставляя хаибири и их месопотамских богов отцов Авраама (Эл Шаддая, Цаваота, Йаhу) своему Всевышнему (богу света), - египетскому по происхождению божеству Элоhим (Атону).
  Основополагающий "Символ веры" ессеев (ессенов), при формировании подвергшийся (как считается) косвенному влиянию иранского дуализма, - зороастризма, с которым евреи познакомились за время "Вавилонского плена", (зачатки древнеегипетского дуализма здесь, очевидно, в расчёт не принимаются), являл собой следующую доктрину, изложенную в Кумранском Уставе (1Q S III, 13-IV, 26): "Он сотворил человека для владычества над миром (Гераклеопольский миф) и положил ему два духа, чтобы руководствоваться ими до назначенного Им срока. Это духи Правды и Кривды ("мерзости" в эхнатонизме, в отличие от чистоты Маат). В чертоге света (бога Хепри-Ра-Атума) - родословие Правды (известно и такое самоназвание кумранитов: "люди (сыны) Истины (Маат)"), а из источников тьмы (змей Апоп и ему подобные) - родословие Кривды (3,15 ел.)". Заметим, что во всех кумранских произведениях содержится мысль о том, что оба противоположных лагеря сотворены единым богом: "Ибо только Ты один Бог живой (Атон эхнатонизма) и, кроме тебя, нет никого" (4Q Dib Ham V, 8-9); мысль, - подобная высказанной в Книге Исайи (45.7). Как уже отмечалось, определение: "бог живой", - обычно связывалось египтянами с богом дневного, "живого", светила (Солнца) - лучезарным Ра (позднее Хепри-Ра-Атумом).
  Следует отметить (в части дуализма), что, в частности, Франкфорт ("Ancient Egypt. Religion", pp. 53sq.,62sq.) подчеркивал, что сама политическая формула "двойного правления" (т.е. единая власть над Верхним и Нижним Египтом), выражает тенденцию древнеегипетского мышления воспринимать мир в дуалистических терминах (формах), которое также содержало близкую египтянам идею о том, что всякая целостность заключает в себе противоположности (ibid.). В частности, царство Осириса - это и мрак преисподней, и небесное царство света бога Ра (дуальное единство света и тьмы загробного мира). Борьбу противоположностей (света и тьмы) являет собой (но без какого-либо единства) и противоборќство бога света Ра-Горахти и змея преисподней Апопа, стремящегося уничтожить свет; а также Гора (бога светящегося горизонта) и Сетха, отождествленного с силами мрака и хаоса (крокодилом, бегемотом и змеем).
  Несомненно, что после разгрома восстания, оккупации Иудеи римлянами (потери независимости), разрушения (в 70 г. до н.э.) Второго храма (вывоза священной храмовой утвари в Рим) и продажи в рабство более миллиона евреев (93.), ха-ибри (как в своё время и их предков "черноголовых", вытесненќных, изгнанных амореями из родного Сеннаара) охватило чувство безысходности, вера во всемогущеќство Всевышнего в значительной степени была утрачена, представлялось, что Йаhуве Элоhим отвернулся от своего народа и более не заботится о нём. И беспросветность отчаяния, найдя выход, породила в богословской среде концепцию (ранее существовавшую в индуизме) о том, что "святые мудрецы" стоят по значимости и влиянию, по меньшей мере, на одном уровне с богами; а решающими для жизни иудеев (в т. ч. и диаспоры) являются талмудические постановления сформировавшегося раввинизма. Следует отметить, что раввинистичекий иудаизм значительно более демократичен, нежели мозаизм (Законы Моисея), ибо Талмуд отдает предпочтение учености перед благородством происхожќдения и высоким общественным положением ("начальниками").
  Существует мнение (пресвитер И. Малин "Из глубин греха в Отчий дом"), что на протяжении всей "послепленной" истории иудаизма "не было попытки возврата к первоначальному [мозаизтскому] пониманию тех истин, которые содержатся в Ветхом Завете [в Торе], и являются отправной точкой иудейского вероучения, вместо этого все внимание, все силы богословов [еврейских мудрецов] были обращены на толкование предания и его практической адаптации к историческим реалиям".
  Вместе с тем в период I в. до н.э. - II в. н.э. возникали группы разочаровавшихся в догмах проповедываемого иудаизма людей (различные секты, в частности ессены), не приемлющих равви-низма, у которых, как представляется, сложилось убеждение, что Всевышний (Йаhуве Элоhим) - дуален и являет собой совокупность божественного света (Элоhим) и злобной тьмы, "безвидности" (Йаhуќве/Велиал), между которыми (началами) перманентно происходит борьба (как между иранскими близќнецами Орќмуздом (богом света и добра) и Ахриманом (богом тьмы и зла). И всё зло - от Вели-ала/Йаhуве. И сектанты, обратившись к изначальному (до "распри" у Меривы) мозаизму, сосредоточи-лись в поклонении единому и единственному Всевышнему - богу Элоhим, божеству Эхнатона, триединому Ра-Горахти-Шу, - демиургу, солярному богу света. И поскольку предвечный Элоhим воплощён в "своём теле" - светящемся Диске (Атоне), то богословы одной из сект усмотрели (пришли к выводу), что до сотворения Мира всё пространство должно было быть заполнено светом, изливаемым "телом" Бога, и, следовательно, "пустой" тьмы вообще быть не могло ("и тьма над водами"). И тогда возник совершенно иной, чем в Танахе (а также у египтян и шумеров) миф о сотворении мира (записанный каббалистом рабби Ицхаком Лурие/Ари (1534-1572 гг.): "Прежде чем были сотворены все вещи... Божественный Свет был простым, и он заполнял все бытие. Не было никакой пустоты... Когда Его Воля решила сотворить все Вселенные... Он сжал этот Свет со всех сторон... оставив свободное пространство... Это пространство было совершенно круглое... После того как произошло это сжатие... возникло место, в котором можно было сотворить все сущее... Затем Он испустил нить (луч) бесконечного Света... и заполнил им эту пустоту... Именно благодаря этому лучу бесконечный [созидающий] Свет спустился вниз" и произошло творение Мира.
  О том, что в секте каббалистов в качестве бога света почитался демиург Элоhим, свидетельствует "Сэфер ha-Зohap" (согласно утверждению каббалистов, книга ("зohap" - "сияние") была написана рабби Шимоном Бар Йохаи во II в. н.э.): и Всевышний "Пожелал открыться и называться по имени... (и) соединились буквы... и завершилось имя Элоhим"; или "И роза - это она чаша благословения от Элоhим...".
  Как известно, некоторые секты ессеев (кумранитов) явились предтечей христианства. Секта каб-балистов тоже, по мнению масонского историка Бернара Клавеля, существовала со времён зарождения христианства (т.е. секта каббалистов первоначально ничем, принципиально, не отличалась от любой секты ессенов). Так, протодиакон А. Кураев связывает появление каббалы с отказом сектантов-евреев принять христианство (каббалисты пошли своим сакральным путём). Отметим и то, что, как полагает А. Кураев, всё запрещенное Ветхим Заветом, есть в каббале - магия, оккультизм, астрология и (что особенно важно для нашего рассмотрения) отрицание единого личного бога.
  Рассмотрим последнее утверждение протодиакона. И действительно ("Отцы Авраама"), библейский Господь Бог (единый Йаhуе Элоhим) - личный бог, прародитель каждого еврея. Так, ветхозаветный еврей обращается к Всевышнему: "Ты мой отец... ты родил меня" (Иер.2.27.), или сетует: "А Заступника (Господа), родившего тебя, ты забыл" (Втор.32. 18). "И Господь сказал мне: ты сын Мой, Я ныне родил тебя" (Пс. 2.7). Ещё Ева сообщает Адаму (Быт.4.1,25): "приобќрела я человека от Господа... потому что Бог положил мне другое семя вместо Авеля". Буквально то же самое говорится и в шумерской надписи из Лагаша (9.с343): "Эанатум, (произошёл от) семени (его личќного бога) Нингирсу, вложенного во чрево (его матери)". Однако у "черноголовых" у каждого племени был свой личный бог. Элоhим же - личный бог всего народа, подобно Атону (Большой гимн): ибо Атон "создающий семя в мужчинах, вкладывающий семя женщинам (творящий зачатие), дающий жить ребёнку во чреве матери... дающий дыхание" (редакция автора).
  Следует отметить, что у египтян институт личных богов не существовал, а у фараонов даже одной и той же династии, в качестве "отцов" могли фигурировать различные боги. Следовательно, функцию "личный бог каждого" в синкретический образ "Йаhуе Элоhим" привнёс бог "веры отцов" Йаhуе (Син), ибо богам Египта такая ипостась была не присуща. После же дискредитации сектантпми бога "Йаhуе", Всевышний, как (исключительно) Элоhим (Атон), утратил эту эпифанию (как и подметил А. Кураев). Отсюда следует, что секта каббалистов, как и прочие секты той эпохи, тоже отказалась от почитания бога Йаhуве/Велиала. При этом в "Сэфер ha-Зohap" подчёркивается и противопоставление устной Торы Торе письменной, а это говорит о первоначальном неприятии каббалистами раввинистического иудаизма.
  
  
  
  
  14. Феномен "Золотой телец".
   "Тот, кто знает, зачем ему это скрывать?"
   Древняя шумерская пословица.
  
  "Характерной особенностью всякой живой религии является то, что лежащее в основе её понятие божества не остаётся всегда неизменным, а претерпевает совершенно определённую эволюцию, отра-жая в себе исторические судьбы почитающего его народа. В этом смысле боги, как и народы, имеют свою историю", - писал И. Франк-Каменецкий ("Памятники египетской религии в фиванский период" 1917).
  Существует множество свидетельств тому, что доиудаистический, ветхозаветный, монотеизм (уче-ние Моисея, мозаизм), как совокупность религиозного мировоззрения и практики отправления культа, выкристаллизовался в результате сплава двух концепций веры: монотеистического учения Эхнатона и шумеро-аккадского политеизма, традиционной "веры отцов" Авраама.
  "На протяжении III тыс. до н.э. шумеры выработали религиозные идеи и духовные концепции, которые оказали огромное влияние на современный мир, особенно через иудаизм, христианство и мусульманство" (9.с132), - писал Самуэль Крамер (об учении Эхнатона и его связи с Танахом см. выше).
  Итак, коснёмся вкратце проблемы места мира богов в шумеро-аккадской ("Отцы Авраама"), египетќской (см. выше) и ветхозаветной моделях миропорядка. Характерно (30.с6), что "древний человек жил в мире абсолютных истин; у него были точные и окончательные ответы на все кардинальные вопросы: как произошла Вселенная, его страна и народ, кто его боги и что случится с ним после смерти... В общественном сознании, как правило, царило единомыслие" (поскольку верили все и конфликтов на религиозной почве при политеизме не случалось).
  Шумеры, в частности, воспринимали современный им мир "как непреложную истину (как дан-ность), они полагали, что культурные явления и исторические события приходят в мир уже в готовом виде, как они есть, ибо они спланированы и даны всемогущими богами" (9.с47). Точно также "ветхо-заветный человек был убеждён, что Бог присутствует и действует в его истории и истории его народа" (31.с147). По воле Рока приняли евреи эстафету монотеизма, "крест свой", и, вопреки всему, пронесли её сквозь века. Древних египтян, как народа, уже нет и в помине (копты этнически, - не древние египтяне), а ряд основных тезисов учения Эхнатона жив и поныне (как и, благодаря "истинной вере", не растворились в веках и "жестоковыйные" евреи).
  Древний человек нисколько не сомневался в том, что подготовленные определённым сакральным образом изображения богов (кумиры, идолы), атрибуты и эмблемы с ними связанные, являются "подлинной и адекватной реализацией божественного присутствия" (13.с145). Такая атрибутика играла в культе при общественном или частном богослужении центральную роль, и поклонялись ей (эмблеме божества, идолу, проходящему ежедневный ритуал очищения) таким образом, как было установлено и освящено традицией. Храм бога считался его обителью, земным домом.
   Характерно, что и в доиудаистическом монотеизме сохранился тот же подход - была необходима некая материальная эмблема присутствия божества. Атрибутом божественного присутствия Господа Бога в Скинии или Храме служил Ковчег Завета со "Скрижалями откровения" в нём. В эхнатонизме аналогичную функцию выполнял стилизованный Диск солнца либо огненный столб.
  Несмотря на запрет изображений, ветхозаветный еврей твёрдо знал, опираясь в своём ведении на каноны "веры отцов", что его божество имеет вид, образ (облик), человека (что бог антропоморфен), ибо "по образу и подобию" Его он (человек) и создан.
  Выдающийся ассириолог А.Л. Оппенхейм писал (13.с139): "Создаётся впечатление... что влияние религии на отдельных людей и на общество в целом не имело в Месопотамии существенного значения... Религия не предъявляла сколько-нибудь серьёзных притязаний ни на тело, ни на время, ни на богатство индивидуума... Человек (а "черноголовые" - предки евреев) жил в чрезвычайно умеренном религиозном климате, определявшемся скорее социальными и экономическими, чем культовыми коор-диќнатами". Молитвы, посты, всякого рода религиозные ограничения и запреты, очевидно, накладыва-лись (в обязательном порядке) лишь на царя (13.с144). Характерно, что частному лицу (не жрецу или пророку) не полагалось общаться с божеством ни во сне, ни во время видений. "Что касается простого человека (простого "черноголового"), то проявление его религиозных чувств сводилось к формальным церемониям, и не было интенсивным... Можно утверждать, - отмечает А.Л. Оппенхейм, - что общинные религиозные действия, - такие, как ежегодные сезонные праздники и погребальные церемонии, всегда происходившие в Месопотамии с участием святилища (храма), представляли единственную признанќную линию связи человека с божеством" (с144).
  "Шумерские мудрецы, - пишет Крамер (9.с13), - разработали веру и кредо, в известном смысле оставляющие "богу богово", а также признали и приняли неизбежность ограничений бытия смертных, особенно их беспомощность перед лицом смерти и Божьим гневом".
  Совет, собрание богов, и принимаемые на них "коллегиальные решения", часто фигурируют во многих шумеро-аккадских текстах. Подобный "демократизм" в мире богов специалисты склонны признавать специфической особенностью исключительно шумеро-аккадской религии и мифологии (31.с143). Отметим, что элементы "коллегиальности" при принятии решений встречаются и у египтян (решение Ра об истреблении людей), и у ханаанеев (о выдаче бога Балу богу Йамму в качестве раба).
  Как удостоверяет Ветхий Завет, Всевышний евреев, подобно шумерскому Ану, египетскому Ра или ханаанейскому Илу, также является отцом богов (Пс.81) и главой Совета богов, созываемого с определённой регулярностью (Книга Иова). "Бог стал в сонме (собрании) богов; среди богов произнёс суд, - "Я сказал: вы боги и сыны Всевышнего - все вы. Но вы умрёте, как человеки, и падёте, как всякий из князей" (Псалом Асафа). О каких-либо "коллегиальных решениях", принятых на Совете под председательством Господа Бога, неизвестно (может быть, за исключением судьбы Иова).
  Примечательно, что и концепция смерти богов "как человеков" (т.е. без воскресения), получила выражение в германо-скандинавской и кельтской мифологиях. Выражение же "все сыны божьи" - чисто ханаанейского происхождения (финикийская надпись VII в. до н.э. (31.;50.)).
  В отличие от шумеро-аккадского "демократизма" в общении с миром богов, в древнеегипетской религии, египетской модели творения мира, царил полный "тоталитаризм". Как представляется. осно-вой "авторитарности" египетской модели является тот культово-мифологический факт, что бог-творец, демиург, создававший всё и вся, - один (например, - "Ты, Амон, один, который создал всё, ты единственный, который сотворил живое" (то же и для Хепри, Херишефа. Итаха, Ра)). У "черноголовых" творцами были и Ан, и Энлиль, и Энки, и Нинхурсаг. В ветхозаветной монотеистической модели мира "тоталитаризм" естественен и неизбежен (заметим, что египтяне издревле тяготели к единобожию).
  В отличие от "черноголовых" Месопотамии, египтяне верили в вечную загробную жизнь (лучшую часть жизни), право на которую надлежало зарабатывать при жизни земной. Египтяне воспринимали мир и свои обе жизни в нём как нечто установленное, извечно стабильное и неизменное, максимально упорядоченное богами, воспроизводящееся из века в век, от поколения к поколению. Примечательно, что в представлениях древних египтян (как и шумеров) божественное предначертание было включено в миропорядок, являлось его воплощением. Жизнь человека в долине Нила представлялась "запроќграм-мированной" постоянно действующими предписаниями и указаниями богов (договор, завет, заключён со всеми значимыми божествами), допускающими проявление свободы воли человека лишь в узких и жёстких пределах (параллель к регламентирующим "Законам" Моисея).
  В тоже время каждый египетский бог сам (индивидуально) карал за нарушение заповедей завета с ним: "так как я не нарушил заповеди твоей, то достиг я города... и не один волос не согнулся (в дороге) на моей голове" (48.). Если же (16.) "постоянно нарушаются указания богов, пренебрегают их предписаниями (то это означает, что) страна переживает болезнь" (как при Эхнатоне или "сирийце Ирсу").
  В царстве Шумера и Аккада тоже действовали религиозные запреты, но весьма общего характера, не столь жёсткие (перечень прегрешений, наносящих вред богам, представлен в табличке Љ2 "Шурпу" (30.с199)). В частности, запрещалось: есть скверное для бога; пренебрегать личным богом и богиней и совершать против них преступления; пропускать имя бога в молитве; клясться чужим богом-покровителем и беспокоить богов понапрасну (всуе).
  В Ветхозаветном законодательстве же многочисленные религиозные законы и запреты властно вторгаются во все сферы жизни человека, нормируя многие аспекты его бытовой и социальной жизни, психики. Иосиф Флавий, потомок коhенов, полагал, что именно Моисей, "сообразно Божьей воле... не оставил без предписания или определения" (регламентировал) все "поступки, досуг и разговоры... еврея, начиная с рождения на свет... распорядок жизни каждого у себя в быту; ни единой мелочи не оставил на произволение тех, кто станет жить по этому Закону (Моисея)... Он сделал знание Закона самым важным и непременным условием" жизни.
  Характерно, что и индуистские религиозные предписания столь же категорично регламентируют жизнь правоверного индуса, "дважды рождённого".
  Очевидно, что учение Эхнатона не содержало цивилизаторских культурологических аспектов. Эта (чисто культурологическая) часть законов Моисея (Рауэла-Мери-Ра), по всей вероятности, отражает типичную, традиционную, древнеегипетскую ментальность. На почве внедрения таких законов (долженствующих возвысить евреев-рабов до уровня египтян, - высшей расы), вероятно, возник не один конфликт ("Должен ли Рауэл диктовать евреям, как вести себя и о чём говорить"). Как повествует Ветхий Завет (Втор.9.24), претензии начали возникать ещё в Египте: "Вы были непокорны Господу с того самого дня, как Я стал знать вас". Через полтора-два месяца после Исхода "сказал Господь Моисею: долго ли будете вы уклоняться от соблюдения заповедей Моих и законов Моих?". "Строптивы перед Господом" были и этические левиты (Чис.16.8,11), и симеониты (43-2.с157). Уж слишком резким оказался переход от "либеральной" месопотамской духовной раскрепощённости, мягкого религиозного и житейского климата, к жёсткой регламентации Закона Моисея-Рауэла. То, с каким трудом евреи осваивали Закон, иллюстрирует речь Зимврия, вождя Симеонова колена (43-2.с157): "Ты, Моисей, сле- дуй (сам) тем законам... к которым ты приучил народ путём продолжительной практики... Отняв у нас всякую усладу и самостоятельность жизни, каковые качества являются уделом свободных... ты до сих пор... навязывал нам под видом законов полное порабощение... Ты... готов наказывать всякого, кто бы поступил не по Законам, а по собственному усмотрению". Даже левиты (43-2.144), возглавляемые Кореем ("Кор-ей" - "Хор-ей", вероятно, египтянин), утверждали (заявляли), что Моисей "издаёт насильственные постановления" (слишком "закручивает гайки").
  О реакции евреев на требования по исполнению Закона Моисея И. Флавий (43-2.с152) писал сле-дующее: "Они (евреи) считали для себя полезным... освободиться от тирании Моисея ("от образа жизни по его желанию" (Закону)), которую они сносили лишь в силу благодарности за освобождение их от египетского ига" (из "печи железной"). Таким образом, в быту евреи стремились избегать рамок Закона Моисея, ущемляющего их традиционные личные права. Как поясняет С. Крамар (9.с14): "Жи-тель Шумера (инстинктивно) глубоко осознавал свои личные права и противился всякому покушению на них, будь то сам царь, кто-либо старший по положению или равный" (эта черта присуща и евреям).
  Первое серьёзное столкновение идеологических концепций эхнатонизма и месопотамской "веры отцов", свидетелем и участником которого сделался Моисей, произошло у библейской горы Синай (Хорив). Ветхий Завет рассказывает об этом инциденте довольно подробно: "Когда народ увидел, что Моисей [отправившийся за Скрижалями Завета на сорок дней] долго не сходит с горы, то [народ] собрался к Аарону и сказал ему: встань, и сделай нам бога, который бы шёл перед нами" (ибо пророк нового бога пропал, люди остались без связи с божеством, а человек Древнего Мира не мог, страшился, прожить и дня без божественного присутствия и руководства, опеки и защиты свыше). И жрец левитов Аарон, ни мало не колеблясь в выборе божества и его эмблемы, собрал нужное количество золотых изделий и отлил из них "золотого тельца" (эмблему личного и родоплеменного бога левитов, иудеев и семионитов). "И сказали они [народ]: вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской!.. Аарон поставил пред ним [тельцом] жертвенник, и провозгласил: "Завтра праздник Господу" (символизируемому тельцом). На другой день они встали рано, и принесли всесожжения и привели жертвы мирные; и сел [весь] народ есть и пить" (Исх. 32.1-6).
  Очевидно, что "праздник Господу", подготовка и проведение которого описаны в приведённом отрывке, - это обычное для "черноголовых", ежегодно проводимое 17 таммуза (судя по освещённой традицией дате изготовления тельца) чествование бога своего рода/племени Сина, терафима каждого его члена, своего "прародителя" (один из ритуалов отправления культа предков), как это было и много позднее - во времена иудея царя Давида, и гораздо ранее, - в Царстве Шумера и Аккада: "Ежегодно приноси жертву своему (личному) богу, молись и кади ему, и имей перед ним чистое сердце" (Из "Поучений Шуруппака" своему сыну (94.с153)). А затем, по обычаю предков, "И ешьте там пред... Богом вашим, и веселитесь, вы и семейства ваши" (Втор.12.7).
  Следует отметить, что атавистические (шумеро-аккадские) представления древних евреев о роли Господа (Йаhуе) как о личном и родовом боге, широко освещены в Ветхом Завете (Быт.4.1,25; Пс.2.7; 72.23; Иер.1.5) и в работе "Отцы Авраама".
  Большинство историков (к примеру, 27.с252;29.;85.с945) считает что, только небольшая часть будущего еврейского народа, израильтян, испытала превратности судьбы, связанные с Исходом Моисея из египетского рабства. Поскольку ("Гиксосы и их потомки") в войне Деборы-Барака с ханаанеями Хацора лишь три израильских рода: "Иуда", "Леби" и "Симеон", входящие в племя "Йакуб-эл", вообще никак не упомянуты Деборой (ок. 1270 г. до н.э.), а в событиях, связанных с горой Синай и оазисом Кадеш Барнеа участвуют только эти три рода, можно полагать, что именно эти колена и являются участниками Исхода Моисея (традиционная дата Исхода - 1312 г. до н.э.).
  Поскольку в Танахе описаны две версии путей (маршрутов) Исхода из Египта, можно предпола-гать, что в начале Исхода народ разделился: часть колен направилась сразу же в оазис Кадеш Барнеа (где находился Мери-ра и его секта), а остальные, ведомые Моисеем, пошли к "божьей горе Хорив" (за скрижалями). Согласно сведениям Пятикнижия, кровнородственные роды: "Симеон", "Леви" и, возмо-жно, какая-то часть колена "Иуда", для каждого из которых ("Отцы Авраама") личным и родовым богом (илу) являлся Телец ("вот бог твой") - бог Луны Син (Йаhуе), были приведены к горе Синай Моисеем, и в затянувшемся ожидании возвращения последнего, как представляется, решили провести "Праздник Господу" (который и принял массовый, племенной характер).
  Аарон - патриарх из старинной жреческой семьи рода "Леби", священник "по чину Мелхиседека", знающий обычаи "веры отцов", по месопотамской традиции возглавил организацию и проведение праздника своего племени: изготовление и освящение эмблемы бога (Сина-Йаhуе) и жертвенника, при-несение благодарственных жертв, коллективную трапезу (совместно с личным (терафим) для каждого мужчины богом), ритуальное пение и танцы.
  "Прародителю", личному и родоплеменному богу, согласно представлений "черноголовых" о его статусе, надлежало на любом уровне участвовать в принятии решений о судьбе порождённых им чад ("идти перед нами"), опекать и заботиться о них, в том числе ему надлежало и освободить "детей своих" от гнёта рабства Египетского; поэтому заявление о том, что "Телец", бог Син (Йаhуе), "вывел тебя (Израиль) из земли Египетской", звучит вполне естественно, в духе традиций "веры отцов" (ибо он - "бог [один из главнейших богов] отцов твоих - Авраама, Исаака и Якова" (по Танаху)).
  Однако "и сказал Господь [здесь это - Элоhим (Бог)] Моисею: поспеши... ибо развратился народ твой, который ты вывел из земли Египетской; скоро уклонились они от пути, который Я заповедал им" (Исх.32.7,8). Нарушены были исключительно все каноны эхнатонизма, в том числе и характер жертво-приношения. Однако в данном инциденте Моисей, уничтожив языческий символ бога Йаhуе, покарав и устрашив виновных, одержал полную и убедительную победу (очевидно, при вооружённой поддержке жрецов-египтян).
  Глубокий след в содержании мозаизма оставили неординарные события, разыгравшиеся "при водах Меривы в Кадесе, в пустыне Син", оценка которых сделана авторами (составителями) "Священного писания" явно много веков спустя.
  Так же как и название вод источника (ивр. "Мерива" означает "спор, распря, битва") хранит в себе память об остроте конфликта в оазисе Кадес Барнеа, так и наименование пустыни ("Син") содержит в себе намёк на причину, содержание, этого трагического события. Существует мнение (14.с462), что и другое, несколько более позднее, библейское название горы Хорив - "Синай", происходит от одного из имён шумеро-аккадского бога Луны "Син". Заметим, что наименование "Хорив" впервые упомянуто в Исх.3.1 (вероятно, кодекс "Е"), а "Синай" - в Исх.19.1 (вероятно, кодекс "J")) и, вероятно, связано с отождествлением щум.-акк. Йаhуе/Сина (Господа) с Элоhим (Богом), являвшимся монотеисту Моисею на горе Хорив (вероятно, кодекс "Е"), с образованием синкретического Йаhуе Элоhим..
  Весьма скупые сведения, сообщаемые в Ветхом Завете о драме, разыгравшейся в оазисе Кадес Барќнеа, всё же позволяют "вычитать", причину возникновения этого судьбоносного для мозаизма конфликта, "распри", ход самой распри и суть её последствий; что даёт возможность предпринять не-кую попытку реконструкции ситуации в целом.
   Итак, после того, как все участники Исхода "пришли (собрались) в Мерру", в оазис Кадес Барнеа, "там Бог [устами Мери-ра] дал народу устав и закон" (Исх.15.22-25), т.е. новые (модифицированные), видимо, отличные от прежних (проповеданных в Египте), религиозные и иные установления, регламентирующие бытиё приверженцев "истинной веры". "На другой день сел Моисей судить народ" (Исх.18.13) у источника Мишпат ("Правосудие"). И жизнь (без рабства и надзирателей) входила в некое русло. Почти год после инцидента у горы Хорив (Синай) жизнь ха-ибири в оазисе у вод Меривы, в основном, протекала спокойно и размеренно, освещённая поклонением (с неизменным, скрупулёзным, соблюдением всех канонов эхнатонизма) единому и единственному Богу (Элоhим), перемежаясь лишь незначительными трениями на почве отклонения от непривычных для ха-ибри этических и моральных норм быта, предписываемых Законом Моисея. Сюда же, в Кадес, вернулись и двенадцать разведчиков, посланных осмотреть Ханаан, - "землю обетованную" (Моисей планировал из оазиса Кадес Барнеа пойти (повести людей) в Ханаан).
  Однако, как отмечает З. Фрейд (85.с995), "Еврейский народ Моисея столь же мало был способен выносить высокоодухотворённую религию (учение Эхнатона в чистом виде), находить в следовании ей удовлетворение своих потребностей, как и египтяне ХVIII династии". И "Египетские легенды не смогли вытеснить старых залежей Вавилонских [шумеро-аккадских] традиций [отцов], с которыми [еврейский] народ [никогда и] не разлучался", - добавляет Э. Ренан (92.с63).
  И пришёл день (по-видимому, в пору полнолуния), и род "Иуда" вознамерился, в русле канонов культа предков месопотамской "веры отцов", провести очередное ежегодное чествование бога своего рода, "первопредка" Сина. Заметим, что и в Древней Индии сроки поминовения предков ("шраддха") также увязывались с периодами лунных фаз (Р.Б. Пандей "Древнеиндийские домашние обряды (обычаи)". 990).
  На сей раз символизировать, олицетворять, присутствие бога на родоплеменном празднестве дол-жен был живой жертвенный телец, ритуально чистый, традиционным образом выбранный и подготов-ленный (а не фетиш "золотой телец"). Левиты и симеониты, естественно, были приглашены принять участие в торжестве (в том случае, если у этих колен день "Праздника Господу" не совпадал), а также и в коллективной трапезе (видимо, принесённый в жертву телец (как тотем) поедался).
  По-видимому, спор, диспут сторонников различных теологических концепций, возник в самом начале празднования. Левиты, опора Моисея в "истинной вере" (по-видимому, в основном миссионеры-египтяне, примкнувшие к левитам), указывая на быка, высказали сомнение в том, что он вообще может олицетворять присутствие какого-либо бога; и, наверное, без должного почтения, в обидных тонах, отозвались о родовом боге иудеев Йаhуе (Сине).
  В Книге Исхода (17.7) и говорится о том, что спор произошёл "по (той) причине... что они (левиты) искушали Господа, говоря: есть ли Господь (Йаhуе) среди нас или нет?" (явно позднее толкование элоhиста (эпохи, когда боги Йаhуе и Элоhим слились в единого и единственного Господа Бога), усмотревшего ересь (они "искушали Господа") даже в предположении о том, что где-то нет Господа (Йаhуе). Отзвуки этого судьбоносного события просматриваются и в Пс. 81.8-9 (Кетувим. Йерушалаим. 1978). Если в данном псалме использовать и слово "села (лисилот)" (что на иврите означает "отвергал, попирал") в толковании предложения: "Я спасал тебя, отвечал тебе из укрытия громового, испытывал тебя у вод Мей-Меривы. Села!"); - то это выражение приобретает несколько иной смысл: "Я спасал тебя... у вод Мей-Меривы [когда ты (левиты), не выдержав испытания, отвергал (попирал) Меня (Господа)]".
  Далее, в запале диспута, рассерженные и весьма огорчённые подобным кощунством (полным отходом от эхнатонизма), левиты (жрецы-египтяне), по-видимому, решили на практике продемонќстри-ровать иудеям свою правоту, и от слов перешли к делу. Памятуя о благоприятном исходе инцидента у горы Синай, они, вероятно, возглавленные Мери-та-Амон (Мериам), не опасаясь кар шумеро-аккад-ского бога Луны Йаhуе-Сина, "по прихоти своей перерезали жилы тельца" (Быт.49.5-7). В возмущении и ярости от такого святотатства, первоначально опешившие иудеи бросились на защиту своей самой важной святыни, эмблемы своего бога-предка (самого бога Сина), гаранта благополучия их рода, выведшего их из Египта. И горячий спор тут же перешёл в жестокую (в начале кулачную) битву: египтяне и выступившие на их стороне колена "Симеон и Левий (видимо, частично)... орудия жестоко-сти мечи их... Они в гневе своём (первыми зарубили) убили мужей (иудеев)" (Быт.49.5-7).
  Однако, как повествует Танах, это сражение, "распря", закончилось убедительной победой рода "Иуќда", намного превосходившего численно своих противников (Быт. 49.8): "Иуда!.. Рука твоя на хребте врагов твоих; поклонятся тебе сыны отца твоего" (левиты и семиониты). Видимо, в этой "распре" погибла (поскольку похоронена в Кадесе) и Мериам (в памяти народной сохранились рудименты судьбоносной взаимосвязи пророчицы с родом "Иуда": её муж - иудей).
  В результате этого поражения роды "Леви" и "Симеон" потеряли политическое равноправие в Союзе Израильских колен: лишь "от (земельного) участка сынов Иудиных выделен удел колену сынов Симеоновых", а род "Леви" "части и удела" не получил вообще (см. выше).
  Любопытно, что после событий у вод Мей-Меривы (на начальном этапе становления мозаизма), по-видимому, возникло даже некое неравенство (отсутствие паритета) еврейских племён пред ликом Господа (Йаhуе). Так, о сакральном высокомерии племени "Йакуб-эл" (в основном, колена "Иуда", чей родовой бог Йаhуе был соотнесён (слит) Моисеем со Всевышним (первоначально Богом Элоhим)) по отношению к племени "Абраам" (чей родовой бог Абба/Энки, и которое (племя) обратилось в монотеизм в Ханаане (племя "Абраам" признало Йаhуе Элоhим Всевышним (т.е. Син возвысился над Энки)) свидетельствует Книга Левит (16.3,7): "Вот с чем должен (имеет право) входить Аарон во святилище (в скинию): с тельцом... и с овном" (а это по принадлежности - жертвы богу Луны Йаhуе/Сину; см. "Отцы Авраама")), козлов же (жертвы архаичному Энки) позволительно ставить лишь "у входа в скинию собрания".
  Умный и дальновидный, Моисей понимал, что в результате сокрушительного поражения "при водах Меривы" сторонников "истинной веры", эхнатонизма, поставлены под удар дело и смысл всей его жизни, сама идея монотеизма. И дабы загладить конфликт, примирив враждующие стороны, и попытаться сохранить основополагающие положения учения Эхнатона, пришлось пророку "взять грех на душу (можно представить с каким трудом это ему далось)": "у вод Меривы... Моисей... погрешил устами своими" (Пс.105.32,33). И пророк, приняв мудрое и взвешенное решение (дабы не остаться без паствы), принялся доказывать иудеям и симеонитам и убеждать левитов в том, что "Йаhуе (Син) есть Элоhим" ("Вот, я научил вас ...как повелел мне Господь ("Йаhуе"), Бог ("Элоhим") мой" (Втор.4.5)), чем, очевидно, весьма польстил колену Иудину (которые позднее даже куражились над племенем "Авраам"), удовлетворил их религиозные амбиции, сделав их тем самым ревностными сторонниками "истинной веры" на века: "Он (Господь) ...избрал колено Иудино" (Пс.75.;77.).
  В результате "симбиоза" Йаhу и Элоhим, статус бога "веры отцов" у ха-ибри (исраэлитов) заметно повысился, а имя "Йаhу" перестало восприниматься просто как одно из наименований шум.-акк. бога Луны Сина, сына царя богов Энлиля (библейского Эль Шаддая). Так, на вопрос паствы: "Кто, как Ты, Господи, между богами?" (Исх.15.11), Священное Писание отвечает: "Господь (Йаhуе) есть царь великий над всеми богами" (Пс.94.3); "Бог богов, Господь (Йаhуе)" (Пс.49.1). Изменились также и подход к вопросам отправления культа Господа Бога (Йаhуе Элоhим), и сами ритуалы, с этим связанные (в частности, жертвоприношения), и сакральная символика; и, как свидетельствует Танах, во многом стали существляться согласно традиционным канонам "веры отцов", противоречащим соответствуюќщим положениям учения Эхнатона. Бестелесный, не имеющий формы Элоhим, в качестве Господа Бога, согласно мифологии и традиций "веры отцов", приобрёл со временем и антропоморфное тело ("по образу и подобию"). Следует заметить, что существует достаточно аргументов, указывающих на то, что в процессе консолидации еврейских колен, образования и становления единых государственности и культа, образ Всевышнего "Йаhуе Элоhим" вобрал в себя и многие культово-мифологические свойства богов Абба (Энки, Эа) и Эль Шаддая (царя богов Энлиля). Считается, что единый, централизованќный культ Господа окончательно утвердился только ок. 621 г. до н.э., в резульќтате религиозной реформы иудейского царя Йошийаху.
  Необходимо отметить, что созданное цадокидами (по всей вероятности, совместно с группой коhэнов из "моисеесва колена Леви"), спустя тысячелетие со времени инцидента в оазисе у вод Меривы, движение ессенов, явственно указывает на многовековое отсутствие консенсуса в среде коhэнов и левитов в части нововведений и "уступок" Моисея исраэлитам (в частности, иудеям и семионитам) в вопросах "истинной веры". Ветхий Завет повествует устами коhэнов (оценка событий произведена задним числом, когда уже много веков Всевышний - "Йаhуе Элоhим"), что за последст-вия событий, свершившихся "при водах Меривы в Кадесе", повлекших "нововведения", Моисей и Аарон понесли суровое наказание. Всевышний (как Элоhим) был так разгневан "за то, что вы согрешили против Меня ("не послушались повеления Моего... во время распри" (Чис.27.14), воз-можно, требования сражаться до конца)... не явили святости Моей (не смогли доказательно отстоять чистоты эхнатонизма).. ты (Моисей) увидишь землю (обетованную), но не войдёшь туда" (Втор.32.50-52); а Аарона (Втор.9.20) Всевышний (как Йаhуе Элоhим) даже "хотел погубить" (ибо, с другой стороны, левиты "искушали Господа (Йаhуе (Сина), ещё не слившегося с Элоhим)", даже (Чис.20.13) "вошли в распрю... с Господом"), но смилостивился и решил, что достаточно будет и того, что "Аарон... (тоже) не войдёт в землю (обетованную)" (Чис.20.24).
  Моисей же, как уверяет осведомлённый в тонкостях канувших в Лету событий потомок египетских жрецов-миссионеров, один из составителей Танаха (кодекс (Е)), всего лишь "погрешил устами своими", т.е. на словах, но не по сути, присоединил имя "языческого" бога Сина "Йаhу" к имени триединого божества "Элоhим" (и, тем самым, не изменил содержание (наполнение) образа единого и единственќного Бога учения Эхнатона, не перечеркнул великую идею монотеизма божественного Учителя).
  Какими же аргументами мог руководствоваться великий пророк, высокоэрудированный жрец из Гелиополя, в казуистике данного теологического вопроса, безусловно, никак не желая задействовать в учении Эхнатона, шум.-акк. по происхождению, бога Сина (Наннара) под аккадским названием "Бог (да) поможет, (да) охранит" (сокращёно - "Йаhу(е)" ("Отцы Авраама"))?
  Как известно, в пантеонах различных номов Егитпта были свои лунные божества. Так, в Карнаке находился центр культа фиванского бога Луны Хонсу (Неферхотепа), сына Амона и Мут ("Мать"), который изображался в виде человека с головой ибиса, украшенной лунным диском. Однако помимо Хонсу ("Странник"; возможно, "Уходящий"), в Фивах почитался и другой древний бог Луны - Йаh/ Йах/Ях (др.-егип. ('ah) - "месяц, луна"; сред.-егип. Йах (Ях) - молодой, только что народившийся серп; позд.-егип. Йахмосэ (коптское); а когда данное слово писалось с детерминативом бога, то оно обозна-чало Луну как божество), который ("Йаh") изображался в виде человека с лунным диском и серпом на голове (т.е. в Древнем Египте различные лунные фазы почитались в виде отдельных божеств, подобно обожествлению трёх различных состояний Солнца в течение дня; так, полная Луна - бог Тот).
  В Древнем Египте (где лунная религия до правления V династии считалась государственной) обычно проводился целый ряд праздников в честь Луны (14.с403), о чём, в частности, говорится в надписях на стенах пирамиды Сенусерта III (1884-1849 гг. до н.э.). Праздники бога Йаh справлялись в день новолуния (новомесячия) в святилище под названием "дом Луны" (49-2.с151). Характерно, что бог Йах, аналогично Сину, - "телец своей матери"; также как и Син (Йаhу), Йаh персонифицировался в виде быка (увенчанного короной). В соответствии с традициями лунной религии, все египетские лунные божества отождествлялись.
  Примечательно, что бог Йаh, имя которого входило в титулатуру фараонов ещё во времена Древнего царства (57.с223), почитался также и как сын богини Исиды (По Геродоту Исиде (и Осирису) "в каждый день полнолуния" приносились благодарственные жертвы. Заметим, что, согласно одному из теогонических мифов, великая Исида считалась дочерью Тота, но не Нут и Геба). Имя Гора, сына Исиды и Осириса, тоже включалось в титулатуру фараонов, и, возможно, поэтому Йаh, бог молодой Луны, отождествлялся с богом Неба юным Гором, и назывался "могучий Гор", и, подобно Гору, счи-тался главою объединённого Египта (49.). Заметим, что уже в тронном имени Тутмоса III значилось: (солярный) бог "Гор - бык могучий, воссиявший в Фивах", или "Да живёт Гор - бык могучий, воссиявший в Истине" (текст на "брачном скарабее" Аменхотепа III (Н. Ривз)). И даже при Рамсесе II (94.с352) бог "Амон-Ра - (получил наименование) телец гелиопольский... прекрасный телец Эннеады", а владыка света демиург Ра - почитался как "господин новолуния" (у Ра правый глаз - Солнце, а Луна (бог Тот) - левый глаз и "сердце" Ра ("Книга Коровы"). Бог Ра (носивший и название "золотой телец") также олицетворял солнечную энергию двух седмиц (31-45 дни) после весеннего равноденствия и полнолуния во втором месяце после равноденствия. На одной из статуй Аменхотепа III была сделана надпись: "Ра-Горахти, бык могучий, воссиявший в Маат, бог воистину благой... ослепительный солнечный диск всех земель" (Н. Ривз).
   Таким образом, типичная для Египта монотеистическая тенденция синкретизации богов вполне позволяла Моисею усматривать в любом боге Луны, как божестве небосвода, проявление (эпифанию) как бога Ра, так и даже Гора (Горахти) в триедином Атоне (Ра-Горахти-Шу).
  Вполне возможно, что шум.-акк. наименование бога Луны "Йаhу", навязанное Моисею коленом "Иуда", фонетически близкое имени "Йаh" (почти совпадающее), и введённое пророком (присоединён-ное к наименованию Элоhим (Йаhу - Ра-Горахти-Шу)), наверное, не слишком "резало ухо". Моисея (бог с именем "Йаh" и прежде (неявно) содержался в синкретическом Ра (Атоне), а убирал и добавлял (для произношения) имена в наименование "Атон" и сам Эхнатон). И всё же однако, Моисей "грешил устами своими", произнося "Йаhу" вместо "Йаh", хотя и несомненно имел ввиду последнего. Для ха-ибри (в частности, иудеев), мало сведущих в сонме египетских божеств, имя "Йаh" вполне могло озна-чать просто краткую форму традиционно привычного, столь близкого им имени бога Луны - "Йаhу". Подчеркнём, что имя "Йаh" ("Йеh") неоднократно встречается в Ветхом Завете. Так, считается, что египетских первенцев ("казнь египетская") уничтожал не демон Агиросион, губитель первенцев, а некий "ангел мести Господней", именуемый "перстом Божиим", по имени "Йаh"; очевидно, что для ха-ибри - "Йаhу". Известно и такое теофорное имя бениаминита, как "Белийаh" - "Мой Бел (Всевышний, Владыка) - Йаh".
  Как известно, в представлениях Древнего мира имя - одна из душ человека или божества. Фонетическая близость, "родство", имён "Йаhу" и "Йаh", отождествляло материализующей силой слова души этих богов единой Луны, превращало их в нечто сакрально неразличимое.
  Характерно, что правоверные потомки левитов за века многое "позабыли" об истинных причинах трагического происшествия "при водах Меривы", ибо они порицают своих предков, по их мнению, совершивших богопротивный, "нечестивый" поступок ("с сонмом их не единись честь моя!" (Быт.49.5-7)), вступив в конфликт с Всевышним, "искушая Йаhуве Элоhим" ("о Левии... с которым Ты (Йаhуве) препирался при водах Меривы" (Втор.33,8)). В завете Левия (I в. до н.э.) книги "Заветов 12 патриархов" (XIV,1) говорится о том же: "Познал я, дети мои, из писаний Еноха, что... согрешите вы против Господа, наложив руки [на Него] и у всех народов будете посмешищем".
  Поэтому праотец Левий и умер в возрасте 137 лет (как и Измаил), сумма цифр лет жизни которых составляет 11 (а это число - сакрально "незавершённое", не как, к примеру, числа 10 или 12), что говорит (символически) о его (и Измаила) "ущербности" (некой виновности) перед Господом Богом. Так, сумма цифр срока жизни Моисея (120 лет). равна трём, что соотносит его образ с Небом (в частности, богами Неба Ра, Горахти, Шу). Если же представить 120 как 12 раз по 10, то его астральный образ (символика - число 12), соотносимый с Элоhим (Атоном), связан и с хтоническим миром (число 10), здесь - с перманентно умирающим богом Луны Йаhуве.
  Важно отметить, что с точки зрения защиты чистоты учения Эхнатона, "препирательство" с Сином ("Йаhу") "при водах Меривы", представляется как весьма последовательный, решительный и даже героический поступок (убеждённые в правоте "истинной веры", левиты и семиониты не побоялись противостоять не только значительно превосходящим силам противника (колену "Иуда"), но даже и выступить против своего личного бога, прародителя (а это - великий грех)).
  В дальнейшем пророк, проповедник и дипломат Моисей был вынужден отойти от догмата категорического отрицания существования иных богов, помимо Йота (Элоhим), ибо его паства ("мой народ") была островком в безбрежном языческом море Ойкумены, и (в целях самосохранения секты) проповедовать веротерпимость по отношению к другим народам и их богам. Свою паству он наставлял так (44.с163): "Пусть никто не осмеливается хулить богов, почитаемых в других государствах. Также не дозволено ограблять чужие храмы или присваивать себе приношение, предназначенное какому бы то ни было (чужому) божеству". Так, в городе данитов Лаиш, например, одновременно бытовало поклонение и местным, ханаанейским, богам, и Йаhу(в)е. Отметим и то, что доиудаистическому монотеизму всегда сопутствовала вера ветхозаветных евреев в сонм различных духов и малых богов (демонов), доставшаяся им от месопотамских и ханаанских предков; и тому в древних текстах есть достаточно примеров.
  Итак, победа рода "Иуда" (и поражение Моисея и его ближайших соратников) в инциденте "при водах Меривы в Кадесе" имела самые глубокие последствия в формировании содержания, наполнения и обрядности доиудаистического, ветхозаветного монотеизма (вклад "веры отцов" Авраама в мозаизм). Так, изменения и дополнения, которые Моисей вынужден был внести в проповедываемое им учение, в частности, отчётливо выявляются в некоторых библейских именах Всевышнего (их ранжировании), отражающих эволюцию его синкретического образа (заметим, что одно из наименований Всевышнего - "Йаhуве Элоhим", но не наоборот - "Элоhим Йаhуве") .
  Как известно, одно из священных имён Всевышнего, согласно ветхозаветному преданию открытое Моисею в богоявлении на горе Хорив, и которое 6823 раза употребляется в Священном Писании (впервые упоминается в Быт.(2.4) в сочетании с именем "Элоhим"), - знаменитый тетраграмматон (четыре буквы) - "YHWH" (на иврите - "יהוה"). Заметим, что в свете сакральной символики ("Древний человек и божество") сумма цифр числа 6823 равна 19, которое, как эмблема, как лунарное число, указывает на весьма тесную связь божества с именем "יהוה" с Луной.
  На связь тетраграмматона ("יהוה") с наименованием "Элоhим" (видимо, в едином контексте) указывает, согласно религиоведению, и такое имя Бога, как "Шем hа-Мефореш" (Втор.(14,15); Чис.(6,27)); поскольку предполагается, что корень [פרש] термина (имени) "мефореш (מפורש)" означает "выделять; объяснять" (по сему и считается, что имя "Шем hа-Мефореш" "объясняет" (указывает), что в тетраграмматоне ("יהוה") содержится (заключено) важнейшее (величайшее) имя Всевышнего, равное (или близкое) по сакральной значимости наименованию "Элоhим").
  Следует отметить, что имя Всевышнего израильтян, написанное в виде такой тетрограммы, встречается уже в победной надписи (ХI в. до н.э.) царя моавитян Меши (92.с262), т.е. данное имя уже тогда считалось запретным (возможно, так исправлялось прегрешение "уст Моисеевых"). Однако истоки этого имени Господа прослеживаются в гораздо более ранней эпохе, чем библейская. На это указывают, в частности, стихи Танаха (Быт. 4.26), говорящие едва ли не о временах месопотамских "допотопных" патриархов: и "тогда начали призывать имя "יהוה" (Господа)"; т.е. этим наименованием бога ха-ибри пользовались ешё в Царстве Шумера и Аккада.
  Следовательно, в тетраграмматоне "יהוה" должно быть заключено (содержаться) одно из имён вели-ких богов "веры отцов" - "Шадду", "Йаhу" или "Абба/Энки", из которых только два последних связаны с Луной, а из них (этих двух), родоплеменной бог рода "Иуда" - "Йаhу" ("יהו"), бог, которому в Скинии (при жертвоприношениях) отдавалось предпочтение перед "Абба/Энки"; и тогда можно предполагать, что в тетраграмматоне содержится имя "Йаhу (יהו)".
  Полностью же табуировано имя Господа (его произнесение) было в III в. до н.э.. Там же, где оно встречается в текстах, вместо него произносится: "Адонай" ("Господь, Господин, Владыка"). Помимо синонима "Адонай" в быту широко используется и аппелятив, заменяющий запретное имя Господа, - hа"Шем" (Это "Имя") или "Барух hашем" ("Благословенно это имя"). Такой, вероятно, общесемитский подход к наименованию божества применялся, в частности, и в Аккаде: название бога Солнца - "Шемеш" означает: (это) "Имя"- огонь""; а тоже и в Ханаане: название неба (бога Неба) - "Шеммаим" значит: (это) "Имя" - вода". Существует мнение (88.с97), что слово "shem" ("шем") - производное от шумерского "she (shu)-mu" - "(то), что (есть) "mu", где "mu" - шумерский термин ("шем" - на иврите, a на аккадском - "шуму"). Это слово ("mu") ранее обозначало "(то), что (есть) поднимающееся", напри-мер, "растущее растение" (и, возможно, "то, что высоко (поднимается)", по-аккадски "sha-mu" - "небеса"), а в более поздние времена - "то (как признак), почему кого-то запоминают".
  Традиционное истолкование и принятое в новое время (подтверждаемое древними небиблейскими, греческими, ассиро-вавилонским и др. источниками) чтение тетрограммы (фонетическая реконструк-ция) как "Йаhве, Йаhуве, Йаhуе ", исходит, в первую очередь, из её библейского пояснения (как бы со слов Бога) - "Я есмь сущий" (אהיה אשר אהיה""- "эhие эшер эhие"). Так, в (Ос.12:5) говорится: "А Господь есть Бог Саваоф; Сущий - имя Его" (Саваоф - Син/Йаhу) или (Ос.4:15): "Если ты, Израиль, блудо-действуешь, то... и не клянитесь: "жив Господь!" (Йаhуе жив).
  Такое представление связывает тетраграмматон с глаголами "היה" и "הי" в их значении "быть" и "жить". Смысловое значение этого Имени интерпретируется (49-2.с688) как: "Он есть" (в смысле действенного присутствия) или "Он есть (бог) живой", или "Он даёт жизнь", либо как (70-1.с497) "Тот, кто является причиной бытия". В сочетании "Я есмь сущий", его часть - "Я есмь" превратилось в настоящее существительное (заметим, что существует мнение, что все подобные выкладки - научная этимология).
  Рассматривались и иные толкования Имени тетраграммы, связывающие его со значением "дуновение, дыхание". Оригинальное прочтение тетраграмматона "YHWH" предложил исследователь семитических языков Рафаэль Патай (92.с151): четыре согласные буквы слова представляют четырёх членов Небесной семьи (из пантеона Ханаана): "Y"- Эл (отец); "H"- Астарта (мать); "W"- Ваал (сын) и "H"- Анат (дочь).
  Особенностью тетраграмматона является его состав из полугласных фонем (глайд), которыми в семитских письменностях передавали как согласные, так, иногда, и гласные звуки (обычно долгие). Поскольку прочитать эту тетраграмму можно было не одним десятком способов, то, при огласовке библейского текста масоретами, тетраграмматону ("יהוה") были приданы гласные звуки слова "Адо- най" (VII в. н.э.). Отметим, что сложность проблемы прочтения и интерпретации этого имени Господа подчёркивал ещё в середине ХIХ века Эрнест Ренан: "Среди других тёмных проблем истории древности... (эта) - одна из самых безнадёжных".
  По преданию, долгое время святое Имя "YHWH" произносилось вслух первосвященником (нес-лышно для окружающих) раз в году, в день Искупления; причём, тайна его звучания устно передавалась по старшей линии первосвященнического рода аронидов. В талмудическую эпоху (99.с57) мудрецы раз в семь лет поверяли своим ученикам тайное произношение тетраграмматона (при этом двенадцаќтиќбуквенное, сорокадвухбуквенное и семидесятидвухбуквенное имена Всевышнего были также известны посвящённым). Однако со времен разрушения Второго Храма (70 г. н.э.) евреи утратили традицию произнесения имени "YHWH". Заметим, что многие труды средневековых каббалистов были посвяќщены попыткам найти это тайное, подлинное Имя Господа.
  Итак ("Отцы Авраама"), сопоставим наименования: "Йауди" ("Ia'udi", - источники ассирийские (Н.М. Никольский) и древнеарамейские (надпись на статуе царя, IX в. до н.э., город Самала)); "Йауда" (египетские памятники (Сейс)); и евр. "Йеhуди, Йаhуди, Йаhуда" (а "יהודי", где "די(ди)" - "бог" (как имя нарицательное), буквально означает "יהו(Йаhу) - бог (наш)"), с обнаруженным в архивах города Киша выражением (старовавилонский диалект аккадского языка) - "Ya-akh-qu-ub-El" ("Йаа-(khq)-уу(б)-ел)" - "Йа(h)у-бе-ел" - "Йаhуб-ел" - "Йаку-бе-ел"), в котором: El - бог; а часть фразы "Ya-akh-qu-u(b)" означаќет: "(Да) поможет, (да) охранит". Очевидно, что известные термины "Йаhуб" и "Йаков" - тождестќвенны, хотя и употреблены в различных значениях (первое - имя божества, а второе - этноним (Иаков - Израиль)).
  Ещё Э. Ренан полагал, что наименование "Йаhу ("Ia'u")", как имя бога, могло возникнуть только в Вавилонии. По его сообщению, древние греки всегда считали классическое "IAU" ("IAO") словом аккадского (вавилонского) происхождения (92.с45). Уместно отметить и то, что согласно иврит-рус-ского словаря (Составитель Дрор Михаэль. Ам Овед. Т-А) буква "דּ" (далет; звук - "да") может обозначать понятие Господь, бог (Адонай); а слова: "דעה"("деа") - "мудрость, знание" и "דאה"("даа") - "летать, парить", - хорошо вписываются в набор терминов, соотносимых с образом божества.
  Аккадское (и общесемитское) наименование бога "бел, эл (ел), ил" вполне адекватно ("Древний человек и божество") еврейскому (арамейскому) "ד"("да"), и если полагать, что некогда, в процессе арамеизации иврита, произошла замена "бел, эл, ил" на "да/ди", то допустимо считать наименование еврейского колена "Йаhу-(да), Иуда" эквивалентным аккадскому выражению "Йаhу-(ел), Йаhу-(бел), Иакуб-ел" (и от него образованным). Как свидетельствуют теофорные имена, отрывок аккадского обращения к богу - "Йаhу (Сину, Зуэну)" (призыв о помощи: бог "(Да) поможет, (да) охранит".), за многие века превратился в весьма популярное наименование личного бога рода Иуды из племени "Йакуб-эл".
  Для уточнения фонетики имени Господа ("Йаhуве" (принято 6 букв, см. ниже)), обратимся к ветхозаветным теофорным именам, таким как "Хизкийаhу" (Езекия, VIII в. до н.э.); "Натанийаhу" ("Госќподь (Йаhу) поможет мне"); "Йешайаhу" (Исайя, "ישעיהו") - "Господь спасёт и избавит"; "Йиремийаhу" (пророк Иеремия, сын Хелкийаhу) - "Господь - моя доля"; "Элийаhу" ("Мой бог - Господь"). Приведём теофорные имена несколько другого вида: "Йоав" (Иов) - "Господь (Йаhу) - отец"; "Йоэль" - "Йаhу - бог"; "Йеошуа" ("יהושע); царь Соломон при рождении был наречён пророком Натаном как "Йедидия" (общие для всех имён; либо шум.-акк. теофорная составляющая (יהו) - "Йаhу, Йеhу"; либо египетская (יה) - "Йаh, Йеh").
  Можно, для сравнения, привести примеры аналогичных конструкций построения теофорных имён, поизведённых от наименований других божеств: "Йебелет" (акк. "Белет" - "Владычица") или "Йево" ("Йебо") - "Будь в нём", ханаанейское божество моря, бог-покровитель Берита (Бейрута), которого иногда (50.) даже отождествляют с Господом (из-за фонетического сходства имён, полагая, что часть "Йе" ханаанейского наименования божества, это - сокращение от имени "Йеh", но не форма глагола "будь, есть").
   Поскольку известно, что теофорное имя некоего "палестинца" (К. Петков "Еще о подлинной сущности Сущего"), прочитанное на одной из табличек Амарнского архива (XIV в. до н.э.): "Iachuia" (в виде "Iachuiе (Ya-akh-qu-iе)") - "Йаhу будь (есть)", - имя Бога племени "Йакуб-ел"; следовательно, в XIV-VI вв. до н.э. имя Господа в обиходе звучало, как "Йаhу" ("Йеhу" - "Будь Он, Есть Он" (народная этимология)) либо как "Йеh" ("יה"), (Исх. (15.2)). Так, в 2016 голу в Иерусалиме, в "Городе Давида", найдена печать (датирована IV в. до н.э.) с именем "Сарийаhу Бен-Шебнийаhу". Из архивных документов поселения (крепости) в Элефантине, где в VIII-VII вв. до н.э. обосновалась еврейская колония (55.с291), следует, что у колонистов был храм, в котором они поклонялись божеству под именем Йаhу (разрушен в 410 г. до н.э. египтянами, подстрекаемыми египетскими жрецам соседнего храма бога Хнума; одна из причин: в частности, Хнум ассоциировался с бараном, его священным животным, а иудеи регулярно ("в трёх шагах от Хнума") приносили баранов (самого Хнума) в жертву).
  Сравнение наименований Господа: "Йаhу(в)е" (гипотетическое, произведённое от тетраграмматона ("יהוה")) и "Йаhу" ("יהו"- обиходное), с названием колена "Иуда" - "יהו-די" ("Йаhу-ди"), образованного от аккадского выражения "Йаhу-бэл" ("Иакуб-Эл") - "Бог (да) поможет, (да) охранит" ("Отцы Аврввма"),- показывает, что имя "Йаhу" ("יהו") носило официально принятый, традиционно культовый характер (не народная этимология).
  Самоназвание же рода "Иуда" представляет собой теофорное имя, включающее в себя одно из наименований его родоплеменного (и личного) бога, "тельца своей матери" Сина (Суэна) - "Йаhу, Йеhу" (толкование имени см. выше). Итак, "Йаhу", несомненно, - одно из библейских (но запретных) имён бога Луны Сина (как и ветхозаветное Цаваот).
  В свете изложенного предположение И. Кауфмана (40.с49) о том что "Золотой Телец, которого израильтяне (Аарон) сделали ещё в бытность у горы Синай, был задуман (являл собой) как образ (эмблема) "Йаhуве", а не чужого бога", становится верным. Весьма показательно, что, согласно Гемаре (Рош-ха-Шана,16а), Господь (Йаhуве) сам потребовал, чтобы ему трубили в шофар, сделанный именно из бараньего рога (баран - священное животное бога Луны). Даже такие ревностные поборники вет-хозаветного монотеизма, как пророки Илья, Элиша или Амос (41.с61), неустанно выступавшие против служения идолам, ваалам и против "жертвенников Бейт-Эля", не осуждали культ Тельца, видимо, зная о его истоках (напомним, что египетский бог Луны Йаh - эпифания бога Ра, а последний и сам - "золотой телец").
  Отметим также, что поскольку евреи традиционно отмечают Песах (Пасха), праздник освобожде-ния народа от ига египетского рабства в календарный период, соответствующий знаку зодиака "Телец", то, возможно, что и Исход Моисея состоялся под знаком Тельца, в полнолуние (т.е. исходу благоприятствовали и Син/Йаhу (Йаhуве) и Ра/Йаh (Атон/Элоhим)).
  Так, "Храм, который построил царь (из рода "Иуда") Соломон Господу (Йаhуве), длиною был в шестьдесят локтей, шириною в двадцать и вышиною в тридцать локтей" (3Цар.6.2). С точки зрения архаичной сакральной символики (высота - 30; число 60 это - 30 и 30 (тридцать же - число, идентифицирующее у шумеров бога Сина); 20 это либо 10 и 10 (хтоническая дуальность), либо 4 раза по 5 - сильная хтоническая связь с небом), габариты Храма Соломона указывает на его непосредствен-ную перманентную связь со смертью (преисподней) и возрождением (на небесах) Луны (тельца Сина).
  По всей вероятности, потаенное имя Господа (тетраграмматон "יהוה") зашифровано в тексте "Сефер Ецира" ("Книга Создания"; ч.1, миш.13): "Избрал (Йаhуве) три простых буквы... Утвердил их в Его великом имени, опечатал ими шесть сторон. Пятым запечатал высь. Обратился к выси и запечатал в имени: юд-hей-вав ("יהו"). Шестым запечатал низину. Обратился вниз и запечатал именем: hей-юд-вав. Седьмым запечатал на Востоке. Обратился пред ним и запечатал именем: вав-юд-hей. Восьмым запечатал Запад. Обратился за ним и запечатал именем: вав-hей-юд. Девятым запечатал Юг. Обратился к правой его стороне и запечатал именем: юд-вав-hей. Десятым запечатал Север. Обратился к левой его стороне и запечатал буквами: hей-вав-юд" (число вариантов равно числу перестановок из трёх элементов по три).
  Таким образом, тайное имя Всевышнего выражено одной из шести комбинации "трёх простых букв" י-ה-ו, и тогда тетраграмматон ("יהוה") представляет собой некое теофорное выражение, содержащее Его имя (поскольку "избрал (Йаhуве) три простых буквы" для написания своего имени). Заметим, что первая часть текста (начало) тетраграмматона совпадает с тем именем Всевышнего, которым "запечатана высь" ("יהו" - "Йаhу"), что символично, а остальные пять вариантов наименования в качестве каких-либо теофорных имён в иудаизме неизвестны.
  Как представляется (гипотеза), ветхозаветное выражение (к примеру, 4Цар.19.16) "אלהים חי" (Эло-hим хай) - "Элоhим жив", в точности соответствующее тексту из "Большого гимна богу Атону" (а Элоhим соотносится с Атоном): "жив (бог) Ра-Горахте" (8.с68); либо столь же типичному для эхнато-низма двучленному обозначению "Йот (Атон) живой" (Ю.Я. Перепёлкин), может быть адекватно (вероятность велика) заключённому в тетраграмматоне выражению, содержащему имя Йаhуве, по фо-рме, поскольку Господь Бог (Йаhуе Элоhим) Танаха уже един (он - Всевышний). Важно отметить и то, что для Священного Писания характерен также акцент и на том, что Йаhуве - "бог живой". Примеча-тельно, что грамматическая конструкция "бог жив" использовалась и в вавилонской диаспоре при образовании теофорного имени "Мардо(к)хей, Мордехай ((бог) Мардук хай)".
  Важно отметить, что помимо тетрограмматона (46.;91.) выражение "Йуд-Йуд" (י-י), встречающееся в текстах молитв (46.), тоже произносится как "Адонай" (т.е. выражение (י-י) сакрально тождественно тексту тетраграмматона "יהוה"). Заметим, что буква "йуд" на иврите произносится и как "йод", а тогда выражение "Йод-Йод" фонетически близко форме "Йот-Йот", где "Йот" (бог Атон) - Всевышний учения Эхнатона. Можно предполагать, что в таком виде, трансформировавшись (либо будучи засекре-чено), это древнеегипетское наименование Всевышнего - "Йот" (он же и изначальный Неб-ер-чер), по-видимому, сообщенное пастве Моисеем ещё в Египте, дошло и до наших дней. Бытует мнение (Р. Генон "Символы священной науки". 2002), что "иероглифический смысл" буквы "йод" состоит в что она - "первоначало", в "высшем мире... заключающее в себя всё" (т.е. "йод" соотнесена с предвечным божеством, демиургом; и символизирует его).
  Итак, принимая во внимание:
  1. Манеру слитного (без интервалов) написания в древности всех букв в строке текста (для разделеќния слов при чтении введена особая форма для пяти оконечных букв);
  2. То, что имя (выражение) Господа, сокрытое в тетраграмматоне, начинается с буквы "йод(י)" и ею же завершает; т.е. это имя (выражение) имеет вид: "י.....יהוה";
  3. Это тайное теофорное выражение содержит трёхбуквенное имя Господа "יהו (Йаhу)", и с него начинается ("י.....יהו-ה");
  4. Тот факт, что для обозначения Божественного Имени, в частности, на талисманах-оберегах (Западная Европа), часто изображалась буква "hей", повторенная (изображённая) пять раз (т.е. некое имя Всевышнего выражала запись из пяти букв);
  5. Традицию (зафиксированную ещё в надписи Меши, ХI в. до н.э.) не дописывать одной буквы в имени Бога, а также национальную любовь к различного рода текстуальным сокращениям (в тексте Танаха насчитывается более десяти тысяч сокращений и аббревиатур ("Еврейская энциклопедия", т.14, с. 435-436), смысл которых не всегда очевиден);
  6. Тот факт, что выражение "אלהים חי" (Элоhим хай) состоит из двух слов, и замена в данном имени наименования "Элоhим" на наименование "Йаhу" ("יהו") вполне адекватна (как аналогия);
  правомерно предположить, что выражение "י.....יהו-ה", сокрытое в тетраграммате, состоит пяти букв (первая и последняя из которых - "йод(י)"), образующих два слова, первое из которых - "יהו", а второе однозначно - "הי" ("жив, есть"). Таким образом, в сакральном тетраграммате ("YHWH"), где недописана буква "йод(י)", заключена формула (типичная для эхнатонизма) "יהו הי" - "Йаhу жив". И это буквенно-симметричное словосочетание, как и требуется, состоит из комбинации "трёх простых букв" (י-ה-ו), которые "утвердил их (Господь) в Его великом имени", имеет вид "י-י" и отвечает традиционному толкованию имени Йаhуве.
  Обратимся такому важному ветхозаветному имени Всевышнего в ипостаси Творца всего сущего, как "Элоhим", которое формально стоит в форме множ. числа, однако трактуется как "Бог", т.е. как существительное един. числа (заметим, что в Танахе существительное "Элоhим" сочетается с глаго-лами в единственном числе). Принято предполагать (акцентируется), что такая форма множ. числа общесемитского слова "Эл" - "бог" (у арамеев - "Элах" (50.)), не является реликтом древнееврейского политеизма, но относится к высокому ритуально-поэтическому жанру либо на ханаанейском языке или иврите (50.с242), либо (49.) - на аккадском языке (т.н. "множественное величественное" (pluralis majestaticus)).
  Отметим, что термин "эл" встречается в Ветхом Завете и в обычной форме един. числа. Обычная грамматическая форма множ. числа от "эл" - "элим" (бог - боги). Придание слову в форме множ. числа смыслового значения един. числа отмечено, в частности, в финикийской надписи Пирея (92.с251, пр.2), где слово "элим" употреблено как един. число. Это лингвистическое явление часто встречалось в древних ближневосточных текстах (как замечает И. Шифман).
  Однако при этом, историк христианства Юлий Африканский (200-245 гг. н.э.) из Эдессы (совр. Урфа в Турции) писал (91.с45), что некоторые неканонические тексты считали "Элоhим" (констатируя их (Богов) божественный статус) "чужеземными Владыками (богами)" (для ветхозаветных евреев).
  Со времён пророка Моисея и до наших дней евреи молятся (46.) его богу (Богу мозаизма), Богу-творцу, демиургу, под именем "Элоhим" ("Бог ("Элоhим") мой", - говорит Моисей во Втор.(4.5)); богу пророка под "именем Сандальфон, слившемуся с творцом Вселенной... (и с) именем таинственного Шем hа-Мефореша", - триединому богу эхнатонизма Йоту (Атону), который - Ра-Горахте-Шу. Показа-тельно, что на самых древних еврейских печатях имеется символическое изображение крылатого солнечного диска с уреем (92.с65) - эмблема солярного бога Атона, но не Ашшура: "Элоhим! Сыны человеческие обретают защиту под сенью крыльев Твоих" (из молитвы (46.с4)). Отзвуки "генетиче-ской" связи образа Бога (Элоhим) с Солнцем (шум.-акк. "Йаhу" - бог Луны) проявляются и, в частно-сти, в мидраше "Реальность Создателя" (Рабби Моше Вейсман. "Мидраш рассказывает"). Здесь император Адриан в споре с рабби Иеошуа возжелал увидеть Господа, заявив: "Никто не может быть столь великим, чтобы на него нельзя было даже смотреть!". Рабби Иеошуа, прекратив спор, согласился удовлетворить требование императора. В полдень он попросил Адриана выйти из здания. "Я готов показать тебе Ашема!" - заявил он. "Посмотри прямо на солнце (на солнечный Диск [Атон]). И там ты узришь Ашема", - произнёс рабби (этот мидраш свидетельствует о полном слиянии (о неразличимости) образов Элоhим и Йаhуве в едином Всевышнем (говоря о Господе, Йаhуве (Ашеме), Рабби Иеошуа показывает императору Бога (Элоhим/Атона)). Об этом же свидетельствуют и следующие строфы (Втор.6.4); "Слушай Израиль, Господь Бог (Йаhуве Элоhим) наш - Господь (Йаhуве как Всевышний) един есть".
  Следует подчеркнуть (неоднократно упоминалось), что при сопоставлении Гимна Атону (и некоторых надписей из гробниц) с текстами из Ветхого Завета, параллели, а также близкие эмоциональные и текстуальные совпадения с "Ра-Горахти-Шу" Эхнатона, усматриваются лишь для Всевышнего Моисея под именем "Элоhим".
  В религиозном мышлении древних египтян, к которому, как к одному из прообразов, так тяготеет идейная направленность Пятикнижия, божественное предначертание включено в извечный, установленный свыше мировой порядок, воплощено в нём и не подвержено (не подлежит) переосмысливанию, а свобода воли возможна лишь как спонтанное, обусловленное незначительным изменением конкретных экономических и социально-исторических условий, простое приспособлеќние человека к такому миропорядку. Египтяне воспринимали мир и свою жизнь в нём, свою судьбу, как нечто стабильное, устоявшееся; от века не подверженное изменениям, упорядоченное наилучќшим образом и воспроизводимое богами из поколения в поколение.
  В более либеральном мировосприятии жителей Древней Месопотамии неукоснительное соблю-дение правил, установленных богами, приводило к переменам участи к лучшему, к "продлению дней" (долголетию). Нарушение же божественных установлений меняло судьбу человека в худшую сторону, обрекало на болезни и невзгоды. Нечто подобное бытовало и у древних евреев (Ис.38.1-5; 4Цар.20.1-6; Иона3.4,10).
  Так, рассмотрение состава пантеонов богов разных городов Царства Шумера и Аккада показы-вает, что, как правило, функции (ипостаси, эпифании) номовых (городских) богов не были постоянными, часто дублировались. Поскольку местные жители желали видеть своих богов-покро-вителей универсальными, пригодными на все случаи жизни, то они порой заимствовали у соседей их богов, и тогда какие-то божества могли замещаться (вытесняться) иными богами (в плане сакральных возможностей) частично или полностью (но не сливаться с присвоением общего, составного (синкретического) имени, такого, как например, наименование солнечного бога "Ра- Атум" или "Ра-Горахте"). На уровень значимости того или иного городского (номового) бога особенно заметно влиял статус его города-вотчины. Важную роль играли и политические, госу-дарственные, причины. Однако синкретические божества, подобные древнеегипетским (к примеру, триединые), в Шумере и Аккаде пока не известны.
  Принято полагать, что простой человек Древнего мира мыслил, в основном, ассоциативно, образно; основываясь лишь на предыдущем опыте, - своём и предков, на традиции. Очевидно, что сложный, элитарный образ единственного, слитого во едино триединого бога Эхнатона, мыслился предками ветхозаветных евреев, не встречавших среди шумеро-аккадских догматов "веры отцов" подобного прецедента (образца), - в виде некоего триумвирата, постоянно действующего узкого Совета высших богов (подобный институт у "черноголовых" существовал), принимающего решения на основе непреќменного консенсуса. И тогда древние евреи ассоциативно могли представлять триединого "Элоhим" в виде совокупности, состоящей из Энлиля, Энки и Шамаша. Отсюда, быть может, и еврейское наименование Атона/Йота - Всевышнего новой, "истинной веры" (Ра-Горахте-Шу), либо адаптированќное для народа Моисеем, либо народная этимология, - "Элоhим" (Боги), - "множественное величественќное" и весьма почтительное. Примечательно (русский канонический перевод), что в стихах Исх. (20.3): "Да не будет у тебя других Элоhим пред лицом (Моим)", в соответствии с прилагательным "других (אחרים)", стоящим во множ. числе, термин "Элоhим" трактуется как "боги".
  Обратимся к (Втор.32.1-43) "Песне Моисея" (перевод взят из книги И.Р. Тантлевского "История Израиля и Иудеи до разрушения первого храма". 2005):
  "Восхвалите величие Бога нашего!
  Утес, - совершенны деяния Его...
  И покинул он Бога, создавшего его,
  и презрел Утес своего спасения...
  Утес, породивший тебя, ты запамятовал
  и забыл Бога, давшего тебе рождение!..
  Как бы мог один преследовать тысячу...
  если бы не... Утес предал (врагов)...
  и Господь не отдал их [этих врагов израильтянам]!".
  
  Для сравнения приведём канонический перевод некоторых из этих же стихов (Втор. 32. 1-43):
   "Воздайте славу Богу нашему.
   Он - твердыня; совершенны дела Его...
   И оставил он Бога, создавшего его,
   и презрел твердыню спасения своего...".
  В этой песне пророк, взывая к Всевышнему, использует эпитет "Цур" ("утёс, скала; крепость, твердыня"), т.е. Господь Бог называется Утёсом (Скалой) или Твердыней. Легко видеть, что в первом случае (перевод из книги И.Р. Тантлевского) из различных значений термина "Цор (Цур)" выбрано - "утёс, скала" (контекст позволяет), в то время как в каноническом переводе отдано предпочтение слову "твердыня". А поскольку "Утёс (Скала)" - это ("Отцы Авраама") царь богов "черноголовых" Энлиль ("Эль Шаддай" - "бог Гора, Утёс"), то данный эпитет, употребленный во Второзаконии, вполне может свидетельствовать об отождествлении Йаhуе Элоhим (Господа Бога) как Всевышќнего, с Энлилем на начальном этапе становления мозаизма. Отождествление же Йаhуве (Господа) с Эль Шаддаем следует, в частности, из Книги Бытия (17.1,2): "И явился Йаhуе к Авраму и сказал ему: Я - Эль Шаддай" (очевидно, что текст сравнительно поздний и из кодекса "Е", поскольку автор (составитель) не видит разницы между шум.-акк. богами Шадду и Йаhу, вкладывая в термин "Йаhуе" понятие "Всевышќний" (по Танаху (первый) Всевышќний Авраама - Эль Шаддай)).
  Характерно, что в приведённом в Чис.(1.5-15) перечне имён "избранных мужей общества" "во второй год по выходе их из земли Египетской", всё ещё отсутствуют теофорные наименования, содержащие имя "Йаhу" либо его сокращенную форму (подмечено И.Р. Тантлевским), так как никто, вероятно, своего прежнего имени не изменял (дабы быть в русле "истинной веры"), поскольку имя "Йаhуе" (имя бога "веры отцов") в наименовании Всевышнего этому не способствовало. В то же время среди почтенных "мужей" шесть человек обладали именами (25% списка), в которые входит то или иное наименование Энлиля: Элицур, Шад(д)айур, Цуришаддай, Цу(а)р, Педацур, Аммишаддай.
  По-видимому, для колен "Иуда", "Симеон" и "Леви", у которых личным (и родоплеменным) богом являлся бог Луны Син (Суэн, Йаhуе, Йаhу, Цаваот), особенно хорош (приемлем) в конгломерате "Элоhим" был бог Ра: "господин новолуний", его воплощением в Гелиополе считался бык; а в "Текстах пирамид" о Ра говорится как о "золотом тельце", рождённом небесной коровой Хатхор (параллели к "корове" Нингаль и "тельцу" Сину)). Уж не по тому ли Моисей избрал первыми для своих проповедей левитов?
  Очевидно, что на начальном этапе миссионерской деятельности Моисея боги "Йаhу" и "Элоhим" - два различных божества: один - древний шумеро-аккадский бог политеизма; а другой - бог моноте-истического учения Эхнатона, отрицающего существование иных богов, в том числе и Йаhу, не приемлющего кровавые жертвоприношения. Память об этом веками сохранялась в устной традиции определённых кругов коhэнов. Так, в ветхозаветной Легенде о Потопе единый и единственный Все-вышний фигурирует под двумя наименованиями: Элоhим (Бог) и Йаhуе (Господь), но не под синкретическим "Господь Бог" (и у египтян, и у "черноголовых" были свои легенды о потопе): Элоhим (вобравший в себя ряд черт образов Энки и Шаддая) курирует Ноя (Ноаха) и, в частности, сообщает тому об окончании плавания: "Выйди из ковчега..." (Быт.8.15,16). Однако, поскольку Элоhим эхнатонизма кровавые жертвы не приемлет, то "устроил Ной жертвенник Господу (Богу) (в ипостаси месопотамского "Йаhу); и взял из всякого скота чистого и из всех птиц чистых и принес во всесожжение на жертвеннике. И обонял Йаhуе приятное благоухание" (Быт.8.20,21).
  На заре монотеизма, в пору, когда оба божества ещё, практически, не слились в единого, всеобъемлющего Господа Бога, их функции, несомненно, разнились. Это, к примеру, высвечивает легенда о медном змее Нехуштане (Чис.21.4), в которой говорится о том, что когда пророк вёл свой народ из оазиса Кадес Барнеа в "Землю обетованную", усталые путники подверглись нападению смертельно жалящих змей. "И сказал Господь (Йаhуе) Моисею: сделай себе змея и выставь его на знамя, и ужаленный, взглянув на него, останется жив" (змея - одна из эмблем нарождающейся Луны).
  В свете же раннеземледельческой сакральной символики ("Древний человек и божество") Змей - бог-отец, а он - целитель (в постнеолитическую эпоху бог Луны (Син-Йаhу) - его проявление). Элоhим же (Ра-Горахти-Шу), изначально синкретическое солярное божество, - патриархальное проявление ипостасей архаичной Великой богини Неба, владычицы жизни и смерти, но не целительницы. Согласно тексту, Йаhуе рекомендует Моисею "выставить" Змея "на знамя". Ответ на вопрос: "Что это за знамя?", однозначен: этот стяг - знамя со "знаком рода" (эмблемой родового бога) именно колена "Иуда" (изображение Луны), ибо стягом из храма Атона данное знамя быть не может. Таким образом (как полагают еврейские жрецы), Моисей адресовал (должен был адресовать) ужален-ных змеёй иудеев, семионитов и левитов (племя "Йакоб-ел") за исцелением к их родоплеменному богу Луны Сину (который и милует, и наказывает чад своих).
  Подмечено (И.П. Вейнберг "Историческая мысль на Ближнем Востоке сер. I тыс. до н.э.". 1993), что религиозное мировосприятие, представленное в писании "Элоhиста" (кодекс "Е"), отличается от изложенного в "Йаhвисте" (кодекс "J") "более последовательным монотеизмом" (и это закономерно).
  Характерно, что Моисей, вынужденный учитывать предыдущий многовековой религиозный опыт своей "жестоковыйной" паствы, счёл необходимым указать на степень приоритетности между богами Элоhим и Йаhуе, акцентировать уровень значимости каждого из них (вероятно, до их слияния).
  Сопоставим тексты Септуагинты и Кумранского свитка ("4QDeut - j"), в которых приводится неотредактированный, отличный от канонического, вариант песни Моисея (Э. Тов "Текстология Ветхого Завета", изд-во Библейско-богословсого института св. апостола Андрея, 2003 г., с 257):
   Когда Элион давал во владения народы (это же приписывалось и хан. богу Элу),
   Когда разделял он сыновей Адама,
   Установил он границы по числу сыновей Элоhим.
   Часть Йаhуе, народ его - Иаков, удел в его владение.
  с каноническим вариантом песни (Втор.32.8-9):
   Когда Всевышний давал уделы народам
   И расселял сынов человеческих,
   Тогда поставил пределы народов по числу сынов Израилевых;
   Ибо часть Господа народ Его, Иаков наследственный удел Его.
  Из сравнения вытекает, что на заре становления мозаизма Всевышний (хан. "Эл-Элион" отож-дествлён с Эл-Шаддаем) это - именно Элоhим (эхнатоновский Атон - бог всего человечества), но не Йаhуе (Господь), который всего лишь его сын (Син - сын Энлиля), и по этому владеет не всем миром, как Элоhим, но лишь его частью, определённым уделом (и народ его - только "Иаков" (12 колен), а богиня Анат, в частности, получила у удел от Эла Аттику). Отголоски такого воззрения сохранялись даже в пору написания Книги Иова (1.6): "И был день, когда пришли сыны Элоhим предстать пред Йаhуе" (далее по смыслу это - единое синкретическое божество Йаhуе Элоhим).
  Данное положение, введённое Моисеем, не противоречило традиционным канонам месопотамской "веры отцов", поскольку согласно постулированной выше аналогии, в "триумвирате" "Элоhим" можќно было усматривать образы таких богов, как Энлиль (Шадду), Энки (Абба) и Шамаш, а тогда Син (Йаhу) автоматически становился сыном Всевышнего. Так, показателен буквальный перевод начала утренней молитвы: "Адонай Элоhейну", по-видимому, введённой на заре мозаизма и позднее дорабоќтанной. Если слово "адон" означает "господин" (имя "Адонийа(hу)" - "Мой Господь - Йаhу"), то "адонай" трактуется (И.Р. Тантлевский) как "мои Господа". И тогда текст "Адонай Элоhейну" может интерпретироваться как "Наши боги (Элоhим) - мои Господа".
  В Танахе нашло отражение и то, что ветхозаветные потомки "черноголовых" не забыли, что согласно шумеро-аккадским воззрениям, сам по себе бог Син/Йаhу - не созидатель мирозданья, не творец, и по этому в Гл.I Книги Бытия Йаhуве, как демиург, не упоминается.
  Как известно, жертвы небесному божеству Хормаху (постнеолитической эпифании богини Неба) приносились (к примеру, Тутмос IV у храма Сокара) на холмах (высотах), как издревле и самой богине. На высоких алтарях совершались и жертвоприношения солярному богу Атону. Этот обычай сохранялся и в мозаќизме. Так (I Цар. 10.5), святилище, в котором отправлялся культ исключительно Элоhим ("Гиват hа-Элоhим" - "Холм Божий"), было расположено на холме ("бома") в городе (или рядом), контролируемом филистимлянами. Однако уже при царе Менаше (696-641 гг. до н.э.) на высотах ("бомот"), "на которых совершали курение жрецы от Гевы до Беэр-Шевы", уже служили единому Господу Богу (Йаhуе Элоhим). Адаптация введённого Моисеем имени Всевышнего "Йаhуе Элоhим" (сочетание впервые встречается в Быт.2.5) прошла весьма успешно, а установившаяся между этими богами взаимосвязь оказалась настолько тесной и плодотворной, что еврейский народ, не мысля иного, постоянно благодарил за это провидение. Об этом свидетельствуют многие тексты Священного писания и молитв: "Блажен народ, у которого Йаhуе (Господь) есть Элоhим (Бог)" (Пс.143/144.15); или (утренняя молитва) "Адонай Элоhейну, Адонай Ахад" ("Йаhуе - Элоhим наш, [Он] Господь один"); а при Иисусе Навине (Иис.Н.22.34) возвели особый жертвенник: "И назвали... жертвенник "Ед" ("Свидетель"), потому, что он - свидетель (тому)... что Йаhуе есть Элоhим". т.е. и бог Йаhу, будучи слит с Элоhим, вобрал в себя и его ипостаси демиурга, после чего Йаhу воспринимается гораздо более широко, а не только, как бог "веры отцов" (бог Луны), и поэтому он - "царь мира", демиург, Всевышний, и во Вселенной один (заметим, что для жителей империи III династии Ура бог Син также считался главным, хотя и не единственным).
  Субъективное отношение пророка к этим двум (далее слитым во едино) богам созданного (сформированного) им мозаизма, раскрывают строки Книги Навина (Иис.Н.14.6,7): Моше - "человек (муж бога) Элоhим... (и) раб Йаhуе" (отсюда следует, что Моисей страдал от содеянного). Вводя в обиход новое имя Всевышнего - ("Йаhуе Элоhим" - "אלהים יהוה"), пророк (подстраховываясь) был вынужден поставить на первое место наименование божества месопотамской "веры отцов" колена "Иуда" (Йаhу (יהו)). Если у горы Хорив Завет был заключён только с Элоhим, то уже в земле Моавит-ской Моисею пришлось "поставить" слова Завета (клятвенного договора) о служении Всевышќнему с божеством "Йаhуе Элоhим" т.е. и с некими ипостасями бога Йаhу (Сина).
  Характерно, что ха-ибри весьма медленно расставались с месопотамскими верованиями (особенно в части отправления культа предков) и поэтому не сразу всецело уверовали в Йаhуе Элоhим. Так, когда Моисея уже не стало и Иисус Навин заключал "завет" между ха-ибри пришедшими в Ханаан, и Всевышним Йаhуе Элоhим (недавним кумиром избранного Им народа), то Иисус Навин воззвал (как к третейскому судье и гаранту, призванному обеспечить исполнение клятвы богом Йаhуе Элоhим) к общесемитскому богу предков Бетилю: и "взял [Иисус Навин] большой камень и положил и... под дубом... и сказал... вот, камень сей будет нам свидетелем ибо он слышал все слова Господа [Бога], которые Он сказал нам сегодня... [а также] да будет он свидетелем [и] против вас... чтобы вы не солгали..." (Нав., 24, 26, 27).
  Как известно, каждое более-менее значимое божество Древнего Мира обладало множеством сакральных (тайных и явных) имён. Обратимся к сорокадвухбуквенному тайному имени Всевышнего евреев. Характерно, что популярная у каббалистов молитва "Ана бекоах" (ивр.) состоит из семи строк, в каждой из которых по шесть слов (шестью семь - сорок два). При этом считается, что первые буквы каждого слова составляют сорокадвухбуквенное имя Бога. Очевидно, что 42 - чисто египетское сакральное число. Как уже упоминалось, и число заповедей в Гл.125 "Книги мёртвых", и количество номов в Древнем Египте, и число "заповедей", произносимое душой Ка в преисподней перед 42 номовыми богами, равно 42. У шумеров это число (42) упоминается лишь один раз, - как количество храмов Месопотамии (от Эриду на юге до Сиппара на севере) в собрании их гимнов, составленном жрицей, дочерью Саргона Аккадского (У. Сьоберг и Э. Бергман "Texts from Cuneform Sources"). В Танахе же данное число встречается много раз.
  С точки зрения сакральной символики, число 42 может быть представлено по составу как произведение чисел 2, 3 и 7 (удвоенное три раза по семь). Известно (см. выше), что у древних египтян лунная символика обычно связывалась с проявлениями каких-либо функций (органов) бога Ра (глаз, сердце). Таким образом, можно предполагать, что сорокадвухбуквенное тайное имя - одно из наиме-нований Элоhим (Ра-Горахти-Шу, Йота), Господа.
  Семидесятидвухбуквенное тайное имя Всевышнего евреев может быть представлено состоящим из двух наименований, одно из которых содержит 30 букв, а другое - 42 буквы. Как уже упоминалось, в Месопотамии клинописным знаком письма, соответствующим числу 30, обозначали шум.-акк. бога Луны Суэна (Сина, Йаhу). Заметим, что, возможно, месопотамская связь числа 30 с богом Луны нашла отражение в обозначении евреями этого числа (30) буквой "ламед" (ל) - первой буквой слова "ночь" ("лайла"). И тогда можно предположить, что семидесятидвухбуквенное тайное имя Всевышнего - одно из наименований синкретического Йаhуе Элоhим (30+42).
  Двенадцатибуквенное тайное имя Всевышнего евреев, "не мудрствуя лукаво", напрашивается сосќтавить из имён "Йаhу хай" и "Элоhим хай" - "יהו הי אלהים חי".
  Отметим также и то, что такие наименования, как "Йаhуе" или "Йаhуве Элоhим", иногда использовались в Ветхом Завете (2 Цар.6.17,18; Ам.5.14-15) в качестве синонимов (как имя нарицательное) к словам "Господь", "Всевышний" или "Создатель" в сочетании с именем "Цаваот".
  
  
  
  15. Исход евреев из Египта.
  Как повествует "Священное писание", своё летоисчисление древние евреи вначале вели от потопа (Быт.9.28;10.11); затем от даты Исхода из Египта (по числу поколений); и далее по годам правления монархов (заметим, что календарный отсчёт времени по числу поколений вёл, в частности, аморей Шамши-Аддад I, определяя годы "от конца (царства) Аккада до моего царствования" (30.с19).
  У предков древних евреев каждое новое поколение, от Арпахшада, сына Шема, до Нахора, рожалось примерно через 30 лет. "Время жизни" одного поколения при составлении "Священного писания" тоже часто оценивалось в 30 лет (у евреев созревание мужчины заканчивалось в 30 лет (Числ.4.2,3), - вступление Давида на царство, "Нагорная проповедь" Христа). По-видимому, в какой-то исторический период годы жизни одного поколения оценивались древними евреями и годами странстќвий в пустыне с Моисеем (Втор.1.35): "Никто из людей сих, из сего злого рода (поколения), не увидит доброй земли (Ханаана)"; "Сыны ваши будут кочевать в пустыне 40 лет... доколе не погибнут" (Чис.14. 32,33).
  В частности, Геродот полагал (2.142), что за столетие проходит три поколения. В Древнем Китае число тридцать означало "поколение". Египтяне (как отмечалось выше) через 30 лет от начала правлеќния фараона, устраивали большое торжество - "Хеб-сед".
  Как повествует Ветхий Завет, от времени Исхода Моисея до вступления Азарии в должность первого первосвященника (1Пар.6.1-10) в Храме царя Соломона, сменилось 12 поколений священни-ков (первое поколение - Аарон и его сыновья (Ис.29.1), второе - Финес, третье - Авишуй, четвёртое - Буккий, пятое - Озия, шестое - Зерахия, седьмое - Мераиоф, восьмое - Амария, девятое - Ахитов, десятое - Цадок, одиннадцатое - Ахимаас и двенадцатое - Азария). Строительство Первого Храма, как говорится в Книге (4Цар.6.1), началось Соломоном на четвёртый год его правления (ок. 957 г. до н.э.) и велось царём в течение нескольких лет.
  В Ветхом Завете (4Цар.6.1) есть ещё одно указание на дату Исхода Моисея: он (Исход) произошёл "в 480 году по исшествии сынов Израилевых из земли Египетской, в четвёртый год царствования Соломона", когда тот приступил к возведению Храма. Поскольку буквальный подход к этим сведеќниям относит Исход Моисея на 1437 год до н.э., т.е. к эпохе Аменхотепа II (1450-1424 гг. до н.э.), что мало вероятно, то была выдвинута остроумная гипотеза (70-3.с947) о том, что эти 480 лет определены как сумма лет жизни некоторого числа поколений, для которых "время жизни" одного поколения составляет 40 лет (как в пустыне). И тогда, как легко видеть, период в 480 лет составляет 12 поколений.
  Однако автор гипотезы, вероятно, основываясь на неких демографических данных, а также и на наиболее распространённой точке зрения на время исхода (при Рамсесе II), оценил временной интервал ("время жизни") одного поколения древних евреев в 25 лет, а это относит дату Исхода Моисея на 1257 год до н.э. (957+12х25), точно приходящийся на эпоху Рамсеса II, чуть ли не официально признанного угнетателя и поработителя еврейского народа, строившего для него города в Египте.
  И, тем не менее, более типичной и принятой в Древнем мире оценкой интервала жизни одного поколения людей являются египетско-китайские 30 лет. В таком случае (957+12х30) Исход Моисея мог произойти в 1317 г. до н.э.. Расхождение в 5 лет с традиционно принятой датой Исхода (1312 г. до н.э.) вполне может быть равно длительности строительства Первого Храма (т.е, временной интервал в 12 поколений жрецов мог быть отсчитан от времени Исхода Моисея и до окончания строительства Храма, а не начала).
  Известно также и то, что, как считается, ровно 12 поколений священников (480 лет) прошло от поры Аарона, примерно, до середины года окончания строительства Храма (когда коhэн Азария смог вступить в должность первого первосвященника) И тогда дата Исхода (если длительность поколения полагать в 30 лет) точно соответствует традиционной (957-5+30х12) - 1312 г. до н.э..
  Представляет определённый интерес и такая оценка даты Исхода Моисея. Пусть счёт поколений коhэнов (с длительностью в 30 лет) закончился всё же в год начала строительства Храма (т.е. ок. 957 г. до н.э.). Но при этом будем полагать, что прошло не 12, а 13 поколений коhэнов. Обоснованием допустимости данного предположения может служить традиционно широкое использование евреями астрального числа 13: "игдаль" (догмат веры в иудаизме) содержит 13 основ; в раю Бог сидит между 13-тью праведникам; Иосиф (Быт.37.9) видит во сне 13 небесных объектов - Солнце, Луну и одиннадцать звёзд; общее число колен Израилевых - 13 (12 родов, получивших земельные наделы, и безземельное колено Леви). В таком случае дата Исхода приходится (957+30х13) на 1347 г. до н.э..
  Ветхий Завет уточняет, что Исход евреев из Египта под предводительством Моисея произошёл тогда, когда "спустя долгое время (пророк провёл многие годы на Синае), умер царь Египетский" и "умерли все, искавшие души твоей (Моисея)". Книга Исхода (Исх.14.29) также сообщает, что новый фараон, современник поры Исхода, погиб (утонул), препятствуя Исходу евреев.
  Как известно, фараон Тутанхамон (царствовал десять лет, - ок.1354-1344 гг. до н.э.) был похоронен с особой помпой. Всенародный траур и пышные похороны фараона, подобных которым не устраивали со времён Аменхотепа III, должны были запечатлеться, оставить на долго глубокий след в памяти и египтян, и рабов-евреев. Возможно, о смерти фараона Тутанхамона, после которой пророк Моисей вернулся в Египет, и сообщает библейский текст. В таком случае Исход Моисея мог состояться при фараонах Айя (Эйе), который царствовал четыре года (ок.1344-1340 гг. до н.э), Хоремхебе (царствовал почти 30 лет, - ок.1340-1311 гг. до н.э.) либо Рамсесе I (правил два года). Заметим, что датировка Исхода как 1312 годом, так и (по К. Лепсиусу) - 1318 годом до н.э., приходится на период правления фараона Хоремхеба. При этом знаменитый египтолог прошлого Карл Ричард Лепсиус ("Chron." Einleit. p.377 (48.с416)) полагал, что от времени Исхода до начала правления царя Давида (ок.1000-965 гг. до н.э.) прошло 318 лет).
  Важно отметить, что от времён правления Рамсеса I сохранилась надпись (стела Рамсеса I в храме Хатхор на Синае), в которой фараон говорит о восстановлении пришедшего в упадок храма (94.с321), что может указывать на то, что во время посещения им храма богини Хатхор на Синае, ни Моисея (Аамеса), ни Рауела (Мери-Ра) и их сподвижников там уже давно не было.
  Для уточнения даты Исхода обратимся к "казням египетским", после (или во время) которых, согласно Танаху, и совершился Исход Моисея.
  Остановимся на шестой "казни": "И будет на людях... воспаление с нарывами, по всей земле Еги-петской" (Исх.9.9). Пояснение к симптомам этой "казни" даёт Большой Толковый медицинский словарь (Под ред. Г.А. Билича. Оксфорд. 1998): "Чума (чума бубонная) - одно из наиболее часто встречающихся форм заболевания. В процессе болезни у человека развивается воспаление и опухоль лимфатических узлов в подмышечной впадине или в паховой области - бубон ("bubo")".
  О том, что евреи ушли из Египта во время эпидемии бубонной чумы, пишет в своей "Истории" и Апион (44.с156): "Шесть дней находясь в пути, они (евреи) заболели бубонами". Это же подтверждает и Ветхий Завет: "И отделит от тебя Господь всякую немощь, и никаких лютых болезней Египетских, которые ты знаешь, не наведёт на тебя" (Втор.7.15).
  Как повествует История, после смерти Тутанхамона, его молодая вдова, дочь Эхнатона Анхесенпаа- мун, обратилась "с удивительной просьбой" к царю хеттов Суппилулиуму I (архив в Богазкёе - древней столице хеттов Хаттусасе (27.с75)) дать ей в супруги одного из сынов Суппилулиумы I, правителя великой державы (вероятно, она, в жилах которой текла и хурритская кровь, знала о хурритском происхождении правящей у хеттов династии (О.Р. Герни "Хетты")). Об этом небывалом событии О. Герни подробно рассказывает: "Когда царь (Суппилулиума I) стоял лагерем под Каркемишем, из Египта прибыл посланец с письмом от царицы, гласившим "Мой муж умер, а сына у меня нет. О тебе же говорят, что у тебя много сыновей. Если бы ты прислал мне одного из своих сыновей, он мог бы стать моим мужем [и фараоном, согласно "утробного права", ибо]. Я ни за что не возьму в мужья ни одного из своих подданных. Это меня очень страшит". Суппилулиума I был так удивлён этой просьбой [такой брак прекратил бы и войну], что отправил к египетскому двору посла, дабы убедиться, что его не обманывают. Тот вернулся и привез второе послание от царицы: "Почему ты говоришь: Они меня-де обманывают? Если бы у меня был сын, разве я бы обратилась к чужеземцу и тем предала огласке свое горе и горе моей страны? Ты оскорбил меня, так говоря. Тот, кто был моим мужем, умер, и у меня нет сына. Я никогда не возьму кого-нибудь из моих подданных в мужья. Я писала только тебе. Все говорят, что у тебя много сыновей; дай мне одного из твоих сыновей, чтобы он мог стать моим мужем".
  И царь хеттов Суппилулиума I, после года проверки и нового письменного подтверждения (письмо вдовствующей царицы Египта из архива в Богазкёе), послал своего сына Цаннанцу в сопровождении подобающей свиты в Египет, дабы он женился на Анхесенпаамун (известно, что старшая дочь Хаттусили III, выданная замуж за любвеобильного Рамсеса II (на 34-м году его царствования), даже считалась его главной женой). Однако Айя (Эйе), фактически осуществлявший правление страной при жизни Тутанхамона и после его смерти (вступив в сговор с полководцем Хоремхебом, руководившим тогда борьбой Египта с хеттской экспансией (И.А. Стучевский, 1987)), поспешил убить хеттского царевича (убит в пути), захватил египетский трон и объявил себя фараоном. Сохранилось кольцо, где картуши юной Анхесенпаамон и престарелого Эйе стоят рядом, что может указывать на их брак. Заметим, что существует версия и о том (В.В. Солкин), что убив хеттского царевича, Эйе, тем самым, "спас свою внучку Анхесенпаамон от (грехо)падения" (от негативного решения посмертного суда).
  Как сообщают "Деяния Суппилулиума" (архив из Богазкёя), после убийства царевича военные действия между хеттами и Египтом вспыхнули с новой силой. Египетской армии, под командованием Хоремхеба (27.с79), с трудом удавалось сдерживать натиск хеттских войск в Сирии и Рутену. В одном из сражений царь Суппилулиум I разбил наголову египтян Хоремхеба и гнал их через всю Сирию, мстя за смерть сына. Хеттская держава была "на волосок" от того, чтобы захватить Египет (2.;27.;64.).
  Важно отметить, что из письма царя кипрского царства Алаши фараону выясняется, что в конце Амарнского периода (по-видимому, ещё при Тутанхамоне) на Кипре (94.с310) три года свирепствовала чума, истребившая большую часть населения острова ("рука Нергала-Эрры"). Путём либо торговых конќтактов, либо через людей, бежавших в Египет от последствий извержений на Санторине, болезнь была занесена с Кипра в Египет. Эпидемия бубонной чумы в Древнем Египте подтверждается и археологическими свидетельствами (сообщение Евы Панагиотакопулу из ун-та Шеффилда (Англия)). Заметим, что в папирусе Хёрста (Hearst) чума названа "азиатской болезнью".
  Эпидемия чумы охватила всю долину Нила и унесла тысячи жизней. Ветхий Завет повествует, что смерть (шестая "казнь") обрушилась на каждый египетский дом, ибо "воспаление было (и) на волхвах (жрецах), и на всех (остальных) египтянах" (Исх.9.11). "И сделался великий вопль в земле Египетской; ибо не было дома, где не было бы мертвеца" (Исх.12.30).
  Однако ("нет худа без добра") одно страшное бедствие спасло Египет от другого, не менее страш-ного, - полного разгрома его армии и оккупации страны хеттами, ибо пленные египетские солдаты заразили и хеттских воинов. Царь Мурсилис II писал: "мой отец послал пехоту и колесницы, и они вторглись в пограничную землю Амка (долина Бекаа между Ливаном и Антиливаном), и снова он послал их, и снова они вторглись". Во время этих победных сражения было захвачено много пленных египтян, которые и занесли чуму в страну Хатти.
  Чума скосила стольких подданных царя Суппилулиума I, что тот уже был не в состоянии в последние годы своего правления (и жизни) вести войну столь же энергично, как прежде (54.с494). От чумы (на пике эпидемии) вскоре погибли и сам Суппилулиумас I (скончался через четыре года после смерти Тутанхамона - в 1340 г. до н.э.), и его старший сын Арнуванда II, а престол перешёл к Мурсилису II (1339-1306 гг. до н.э.), другому его сыну. Очевидно, что и фараон Эйе скончался от чумы в это же время - известно, что он умер в ок. 1340 г. до н.э..
  Об избавлении своей страны и себя от этой напасти (эпидемия чумы длилась не менее 20 лет) царь Мурсилис II постоянно возносил молитвы: "Боги... отошлите чуму прочь из страны хеттов... Видите, из-за чумы я совершаю молитву... услышь меня, бог... господин мой, и меня оставь в живых!" (Из "Молитвы Мурсилиса во время чумы" (8.с247)).
  Итак, вполне можно предполагать (наиболее вероятно), что Исход евреев из Египта произошёл во время разгара эпидемии бубонной чумы в стране, в период междуцарствия после смерти фараона Эйе, когда в стране наступила анархия (египетская администрация, практически, бездействовала), страну захлестнули бесчинства "разбойничьих банд", а возможностей наведения порядка не было (люди болели и умирали). В этот период всенародного бедствия (поражение в войне с хеттами, бубонная чума, бесчинства и беспорядки в стране, устрашающие эффекты высокой тектонической активности, гибель урожая, нехватка продуктов питания), когда "страна была больна" и "боги отвернулись от неё", никому не было дела, да и некому было охранять дороги и тропы из Египта. И, как повествует Книга Исхода (12.23-33), в разгар ужасов "ночи" обильной "жатвы" бога смерти и ушли рабы-евреи (Исх. 12.31,33), люди "из среды народа Моего (поскольку к этому)... понуждали Египтяне народ (еврейский), чтобы скорее выслать его из земли той; ибо говорили они: (иначе) мы все помрём" (т.е. евреев считали первичным источником чумы).
  Не исключено, среди евреев, из-за рабских, антисанитарных условий их быта, процент заболеваний мог быть особенно высок, что, вероятно, и припомнил Апион (как уже упоминалось, чума и называлась "азиатской болезнью").
  Показательно отношение к бубонной чуме, в 1347 г. пришедшей из Крыма в Европу, где она распространялась (свирепствовала) в течение шести лет. Так, в составленном на латыни по поручению французского короля Филиппа VI заключении медицинского факультета Парижского уни-та (октябрь 1348 г.) причиной вспышки чумы объявлялся зараженный воздух, миазмы, вызванные расположением планет, зависящим от Божьей воли. С тех пор в Европе чума однозначно воспринималась как наказание, ниспосланное человечеству разгневанным Богом (подобно "шестой казни египетской"). Однако устоявќшееся мнение о том, что все общество несет ответственность за внезапно обрушившийся гнев Божий, не исключало поиска "козлов отпущения". Охота на них в периоды эпидемий и бедствий - частый и повсеместно встречающийся феномен. В контексте же "черной смерти" такая охота приобретала особый размах. В частности, во Франции во всем обвиняли англичан (в то время как в Древнем Египте - рабов-евреев; Исх.12.).
  Единственно полезной рекомендацией врачей в борьбе с чумой был совет спасаться от неё бегством и как можно дальше. Так, еще Гален рекомендовал бегство при угрозе заражения. Обычно практиковаќлись высылка или уничтожение "козлов отпущения". Так, в Египте, при Аменхотепе III, депортировали всех страдающих кожными заболеваниями в каменоломни ("Гиксосы и их потомки").
  Возможно, предвосхитив принудительную депортацию в каменоломни (как это было при Осар-сифе), рабы-евреи, вдохновлённые и возглавленные Моисеем, и решились уйти из Египта сами. Оценив ситуацию, Моисей, по-видимому, выбрал некий экстремальный для египетского общества момент, ибо Книга Исхода сообщает о том, что евреи покидали страну "в спешке" (Исх.12.33) и "не могли медлить" (Исх.12. 39), поскольку опасались преследования (Исх.14.3,5).
  О том, много ли ха-ибри ушло с Моисеем, говорится в Талмуде, где приводится несколько различ-ных оценок. Согласно одной из них, ушёл (вышел) каждый пятый, по-видимому, из тех регионов Египта, в которых проводилась миссионерская работа (соотношение 1:5 - чисто символическое, пос-кольку пять - хтоническое сакральное число, здесь предвещающее смертные кары оставшимся и их потомкам). Примечательно, что цифры, приведённые в Талмуде, также иллюстрируют и степень успешности миссионерской деятельности Моисея и его соратников на ниве разветвлённого политеизма.
  Численность вышедших из Египта евреев, указанная в Ветхом Завете ("до шестисот тысяч пеших мужчин, кроме детей" (Исх. 12. 37-38)), возможно, обязана своим значением результатам переписи ("исчислению"), о которой говорится в Числ. (1.26-27), поскольку цифры в обоих случаях, практиче-ски, совпадают: "всех годных для войны, исчислено в колене Иудином семьдесят четыре тысячи шестьсот (74600)" человек; число представителей остальных колен составляло 528950 человек (итого: 603550 чел.).
  Следует также отметить и то ("Древний человек и божество"), что сакральное число "шесть" (в том числе и с нулями), по-видимому, считалось ветхозаветными евреями особо связанным с жизнью, смертью (с акк. богом преисподней Нергалом, символизируемым шестилепестковой розеткой) и возрождением. Так, о Шамгаре, сыне Аната, известно (Суд. 3.31), что он побил шестьсот филистим-лян; а о другом судье, Ивацане из Бейт-Лехема, повествуется (Суд. 12.8), что он имел шесть-десят детей (был отцом тридцати сыновей и тридцати дочерей). "Ной же был шестисот лет, как потоп водный пришел на землю" (Быт.7.6). Возможно, особое отношение древних евреев к числу "шесть" (и с нулями) - отголосок восприятия шумерами их священной шестидесятиричной системы исчисле-ния. Показательно, что число "шестьсот" у шумеров считалось сакральным, связанным с небом, с возрождением. Так, Энлиль шестьсот Аннунаков "поселил на земле и небе" ("Триста на небе он выставил стражей. Земле такую же долю назначил"). Период в 600 лет - цикл "Великих патриархов", "Великий год допотопной эпохи". Число "шесть" было популярным и в Древней Индии.
  В силу традиции, египетская администрация всё же сочла необходимым воспрепятствовать Исходу Моисея, поскольку в Египте было принято обязательное возвращение беглых рабов их владельцам. Дабы вернуть беглецов обратно в Египет, фараон, как повествует Танах, не только направил вслед за ними воинов на колесницах, но и сам возглавил их. И погоня настигла беглых рабов у вод "Йам-Суф". Однако Бог защитил "свой народ": "И в утреннюю стражу воззрел Господь на стан Египтян из столпа огненного и облачного и привел в замешательство стан Египтян; и отнял колеса у колесниц их, так что они влекли их с трудом (колёса не вращались - отнялись, как ноги у человека)" (Исх.14.24).
  В 1978 году подводный археолог Рон Уайетт нашёл части колесниц в Акабском заливе Красного моря с Египетской стороны. В 1998 г. останки колес были сфотографированы, а со дна моря подняты окаменелые человеческие кости, множество которых было рассеяно по дну (весьма древние, согласно экспертизе отделения остеологии Стокгольмского уни-та). Исследуя египетские колесницы, Рон Уайетт выяснил, что египтяне пользовались колёсами с 4, 6 и 8 спицами. И такие колёса Рон Уайетт обнаружил на дне Красного моря. Заметим, что на колесницах с большими колёсами в четыре спицы "народы моря" прибыли в Египет. Колёсами с шестью спицами были оснащены колесницы хеттов. В птолемеевќском храме Гора в городе Эдфу изображена синкретическая богиня Хатхор-Сехмет-Менту-Астарта (Иштар)-Шавушка, несущаяся, стоя на гиксосской колеснице с колёсами из восьми спиц.
  Следует отметить, что Нассиф Хасан, директор египетского музея античности, с которым Рон Уайетт сотрудничал, исследовал найденные колёса и определил, что останки египетских колес с восе-мью спицами (по типу - гиксосские) изготовлялись в эпоху XVIII династии, поскольку только такие колёса использовались при царях этой династии.
  Таким образом, если легенда о переходе евреев через Красное море (по Танаху - "Йам-Суф") содерќжит в себе исторические зёрна, то Исход мог состояться (с учётом срока службы колёс) как непосредственно после смерти фараона Эйе, так и через несколько лет после неё. И если наименование "Йам-Суф" (что в переводе означает "Море камышовое (тростниковое)"), верно отражает название места перехода евреев через воды при Исходе (на "Йам-Суф" указывает, в частности, и Кумранский свиток "Война сынов Света..." XI,10), то поскольку тростник (камыш) растёт исключительно в пресной воде, то, возможно, что "Йам-Суф" - некое египетское озеро (Тимсах (совр. назв.) или Сирбонис (Себхет эль-Бардавиль). Заметим, что в 2011 г. К. Дрюс и В. Хань обоснованно предположили, что "Йам-Суф" - это озеро Мензала, в которое в древности впадал один из рукавов Дельты).
  Обратим внимание на один из отрывков "Книги Мёртвых", в котором просматриваются некото-рые параллели к содержанию легенды об особенностях пути (маршрута) в "Землю обетованную" при Исходе Моисея из Египта. Так, в "Книге Мёртвых" поведано, что по дороге на Небеса, в вечное царство Света, обитель бога Ра-Горахте, небесное царство Осириса, душа "Ба" фараона (видимо, совместно с его душой "Рен" - "имя"), освободившаяся от бренного тела, должна войти в "Землю горних (небесных) богов", в "Великий Дом Двух (вероятно, Ра и Осириса),... Дом (небесного) Огня" (в котором вершится загробный суд богов Ра и Осириса), где "Ба" обретает божественную сущность.
  Как известно, во времена не только солнечной, но и лунной, религий, а также и в додинастический период, когда правили боги, фараон ещё при жизни мыслился как небесное божество ("младший" бог), которому предстоит в свой час покинуть землю и вознестись на небо и слиться с Осирисом-Ра (простой умерший отправлялся в "Поля даров" потустороннего мира). Об этом свидетельствует не только само строительство пирамид, но и рельефы на стенах проходов, например, в пирамидах Сахура, Ниусерра и Пепи II.
  Однако на пути в небесное царство Света, описанном в "Книге Мёртвых", фараону встречаются многие препятствия (преграды). В "Текстах пирамид" один из топонимов такой преграды означает "Сехет иару" - "Поле камыша"). Преодолеть это "Сехет иару" (водоём, густо заросший камышом) помогает царю бог-"перевозчик (через) поля камыша" (96.), по велению которого воды моря или озера расступаются перед фараоном. Далее ему предстоит пересечь безводную пустыню и взойти на высокую гору (вероятно, в "Дом Огня").
  Обычно освобождение из тяжкого, гнетущего рабства ассоциируется с выходом из тьмы неволи к свету свободы (налицо ассоциативная связь "Земли обетованной" с "вечным царством Света"). Таким образом, не исключено, что библейское наименование "Йам-Суф" ("Море камыша"), как и вся легенда о переходе через этот Йам-Суф, - результат литературного творчества, навеянный древне-египетской мифологией.
  Важно отметить, что описание "казней египетских" указывает и на то, что период, предшествовав- ший Исходу, и сам Исход Моисея ("молнии освещали вселенную: земля содрогалась и тряслась... Как (испуганное) стадо, вёл Ты народ Твой" (Пс.17.16)) разворачивались на фоне некой природной катастрофы, связанной с высокой сейсмической активностью в регионе; т.е., с точки зрения человека Древнего Мира, - в атмосфере гнева божия, его возмездия за прегрешения: "Потряслась и всколебалась земля, дрогнули и подвиглись основания гор; ибо разгневался Бог" (Пс.17.8).
  Так, трагизм и безысходность звучат в следующих строках папируса Ипусера (4.2), египтянина, слёзно взывающего к богам: "Неужели это не конец человечества... О, пусть на этой земле утихнет шум (вулканический гул) и не будет больше буйства ("разбойничьих банд")!".
  В одном древнем Мидраше рассказывается, что стены Питома и Рамсеса вдруг упали и были частично поглощены землёй; и что многие евреи-строители при этом погибли (86.с74,пр.3). Через год после Исхода, на Синайском полуострове (в районе оазиса Кадес Барнеа) евреев постигло то же несчастье: "разверзла земля уста свои, и поглотила их и дома (шатры) их" (Втор.11.6).
  О подобном же происшествии в Древнем Египте припоминает и Манефон: во время первого фараона II династии близ города Бубастиса разверзлась земля и поглотила живыми многих жителей (48.с106).
  Как известно, на Синайском полуострове и по сию пору не обнаружено потухших вулканов, действовавших в обозримом историческом прошлом (хотя и Палестина - зона высокой сейсмичности). Так, географ О.К. Леонтьев писал о сейсмической активности в Средиземноморском регионе следую-щее (87.с66): "Средиземноморье является... геосинклинальной областью, т.е. районом интенсивных современных проявлений вулканизма и тектонических движений земной коры, сопровождающихся часќтыќми и разрушительными землетрясениями. Катастрофические извержения вулканов, наводящие ужас землетрясения, громадные волны цунами, возникающие в море и безжалостно обрушивающиеся на прибрежные области, - вот реальные источники... преданий о гневе богов, выражающемся в придании огню городов и народов или в поглощении их внезапно разверзшейся бездной". Грандиозная природная катастрофа, память о которой изустно передавалась из поколения в поколение и была запечатлена в Ветхом Завете, видимо, связана с неким небывалым, экстремальным проявлением вулканизма и тектоќниќческих явлений в средиземноморском регионе: "Гора же... вся дымилась... и восходил от неё дым... и вся гора сильно колебалась. И звук трубный (гул) становился сильнее и сильнее" (Исх.19.18,19).
  Доподлинно известно, что в древности в Эгейском море, на острове Тира (Thira) Кикландского архипелага (Санторини), после длительного периода многочисленных извержений, взорвался вулкан. Перед катастрофой остров представлял собой группу сросшихся друг с другом вулканических конусов, расположенных по его периферии. В настоящее время архипелаг Санторини состоит из пяти островов (находится в 120 км к северу от острова Крит). Берега главного острова - Тиры, резко обрываются в море, образуя стену высотой до 200 м.
  В результате проведённых раскопок установлено, что в вулканическом пепле, покрывающем ост-ров Тира, четко просматриваются три слоя, разделенные между собой поверхностями эрозии, которые образовались в те промежутки времени, когда выпадение пепла прекращалось, и поверхность земли довольно долго подвергалась воздействию дождей и ветров. Самый нижний слой пепла достаточно сильќно окрашен в красный цвет соединениями железа. Верхний слой, последний во времени, - самый толстый, до 20-25 м (суммарно в ряде мест вулканические выбросы достигают сотни метров). Предполагается, что извержения на Тире происходили перманентно, с периодическими перерывами. Датировка этого "трёхслойного извержения", определённая методом радиоуглеродного анализа предмеќтов (дерево), сохранившихся на Крите, достоверна во временном интервале от 1480 и до 1320 г. до н.э. (заметим, что постулируемая дата исхода (1340 г. до н.э.) хорошо вписывается в данный интервал).
  Известно, что интенсивные извержения на Санторини происходили и до того, как произошло "трёхќслойное извержение". Выявлено, что весьма разрушительное извержение случилось и во временном интервале 1700-1550 г. до н.э. в (среднее выборочное - 1627 г. до н.э.). Путём анализа (С-14, 2 образца, Германия) ветви оливы, найденной в кальдере Сантории, уточнена дата особенно мощного извержения, произошедшего в интервале 1630-1600 гг. до н.э.. Заметим, что вулкан Терра не потух и сегодня, и время от времени неизменно активизируется (последнее извержение произошло в 1956 г).
  Характерно, что и в тексте "Стелы шторма", установленной в ознаменование коронации Яхмеса I (ок.1580 г. до н.э.), изгнавшего гиксосов, помимо прочего, говориться о неком природном катаклизме, произошедшем в Дельте Нила. Явление сопровождалось сильным гулом, градом, тьмой и наводнением в Дельте, разрушившим много домов и унёсшим немало жизней (волны цунами). Археолог М. Биетак, производивший раскопки города Раамсес в Дельте (городище Телль эд-Дабба), обнаружил там довольно толстый слой вулканических осадков из Санторини. Учёный датировал их примерно сер. XVI в. до н.э..
  На Синайском полуострове ученые обнаружили белесую вулканическую пемзу, принесенную сюда волной, возникшей вследствие взрыва вулкана на Санторини, и датированную ок. XVII в. до н.э. При раскопках гиксосской крепости на севере Синая также были обнаружены частицы вулканической лавы.
  В одном из писем Эль-Амарнского архива (94.с312) упоминается страшный пожар, произошедший в Угарите в ок. 1365 г. до н.э. (о причинах пожара не говорится, а город Угарит, как считается, погиб позднее в результате сильнейшего землетрясения, инициированного взрывом на Санторини), причиной которого вполне мог оказаться "огонь" вулканических выбросов, "огненный град", "падающий с неба", как это наблюдалось в Египте (Папирус Ипусера; Псалмы).
  Представляет определённый интерес рассмотрение и гипотезы греческого сейсмолога А. Галано-пуса, связывающего гибель Эгейской культуры во II тыс. до н.э. с высокой сейсмовулканической акти-вностью в районе Средиземного моря (и, в частности, с извержениями на Тире), которую сейсмолог обусловливает прохождением вблизи Земли кометы Галлея. При этом весьма существенно, что в то время комета Галлея была гораздо крупнее, чем теперь (кометы рассеивают свой состав при приближе-нии к Солнцу). Как известно, степень воздействия кометы на уровень сейсмической активности Земли зависит не только от массы кометы, но и от минимального расстояния сближения кометы с Землёй, которое в наблюдениях, проведённых с 1 июня 240 г. до н.э. по 11 апреля 1986 года (87.с304) варьироваќлось от 0,57 до 0.04 а.е. (где а.е. - астрономическая единица, равная 150 млн. км).
  Сильные флуктуации геомагнитного поля земли, вызванные влиянием кометы при близком про-лёте, могли привести к временному скачку, инверсии, полярности магнитных полюсов Земли, к кратковременной их "переполюсовке", либо к их сильному смещению относительно оси вращения земќли; а, как установлено, такие процессы сопровождаются возрастанием вулканизма и тектонических движений земной коры в десятки и сотни раз. Помимо этого весьма вероятно, как предположил А. Галанопус, что "ударная группа тел", состоящая из метеоритов и сопровождающая комету Галлея, либо "выдворенные" с её помощью из точек Лагранжа в системе "Земля-Луна" массивные каменные тела, прошли так близко относительно планеты "Земля", что часть "хвоста" кометы была захвачена гравиќтационным полем планеты. И "ударная группа тел" обрушила на землю катастрофический удар, который и явился причиной апокалиптического события в районе Средиземноморья.
  Принято считать, что при столкновении планеты Земля с метеоритами (и/или фрагментами комет), крупное небесное тело, упавшее в районе разлома земной коры (на линии разлома земной коры в Израиле расположены: долина реки Иордан и Мертвое море (и Иерихон расположен на крупном разломе); а также в Африке (продолжение этого разлома) - Большая рифтовая долина), вполне в состоянии привести и к землетрясениям, и к извержениям вулканов.
  Как известно, комета Галлея с удивительным постоянством появляется на земном небосклоне. Пе-риод её обращения вокруг Солнца менялся в пределах от 74,4 до 79,2 года за последние 2200 лет (87.с304). По приведённым данным (число наблюдений составляет 29), средний период обращения кометы вокруг Солнца (среднее выборочное) равно 76,7 лет. С доверительной вероятностью 0,95 (в предположении нормального закона распределения вероятностей) среднее квадратичное отклонение, равное 1,3 года, лежит в интервале от 0.9 до 1,7 лет. Легко видеть, что даты максимального приближе-ния кометы Галлея к Земле (во времена до нашей эры) могут быть определены по эмпирической формуле:
   Дата (г. до н.э.) = 76,7N - 1986, где N - целое число циклов.
  Так, при N = 43, дата сближения - 1312 г. до н.э., что в точности отвечает традиционной библейской датировке Исхода Моисея (заметим, что 1312 г. до н.э. был в то же время и годом "парада планет" (с циклом в 676 лет)).
  Видимо, в эти годы не обошлось без интенсивного падения метиоритов. Об одном из подобных происшествий примерно в 1300 г. до н. э. повелел сделать запись царь хеттов (текст о том, как его враг, "царь Апасаса" (вероятно, Эфеса) был поражен молнией, брошенной с небес богом Тешшубом).
  Весьма существенно, что во время предыдущего (N=44) сближения кометы Галлея с Землёй - в ок 1389 г. до н.э. (по Д.К. Йоменсу в 1401 г. до н.э.), комета, согласно расчётам учёного, проходила настолько близко относительно Земли, что обломки кометного вещества попадали в земную атмос-феру (и на Землю), а её (кометы) орбита и период обращения вокруг Солнца, были несколько изменены влиянием земного тяготения. Таким образом, по всей вероятности, дата сближения кометы Галлея с Землёй в период ок. 1385-1389 гг. до н.э. (N=44) синхронна с началом "трёхслойного извер-жения" на Санторини, определённого методом С-14.
  Так, в Книге Иисуса Навина (10.11) повествуется, что одна из его битв сопровождалась обильным падением метеоритов на Землю: "Когда же они (ханаанеи) бежали от израильтян по скату горы Вифоронской, Господь бросал на них с небес большие камни до самого Азека, и они умирали; больше было тех, которые умерли от камней града, нежели тех, кого умертвили сыны Израилевы мечом". В исламской традиции, отраженной в Коране, также описан "каменный смерч", или град из "каменных кирпичей", который весьма напоминает метеоритный дождь. Можно полагать, что эта битва Иисуса Навина, упомянутая в Ветхом Завете, произошла именно в период ок. 1385-1389 гг. до н.э., когда интенсивное падение метеоритов было инициировано кометой Галлея (заметим, что о пребывании Йаhушуа бен Нун (колено "Ефрем") в Ханаане упоминается в письмах Амарнского архива (вторая пол. ХV - сер. ХIV вв. до н.э.), в частности, в сообщении о поражении царя Пеллы).
  Отметим, также и тот факт, что в ок.1370 г. до н.э. вблизи Земли пролетела комета Свифта-Туттеля (период обращения - ок. 135 лет), дата прохождения которой также хорошо вписывается в период "трёхслойного извержения" (и столь же хорошо хронологически соотносится с выше упомянуќтой битвой Иисуса Навина).
  Не вызывает большого сомнения и то, что прототипом библейского образа: "пламенный (огнен-ный) меч обращающийся", которым вооружён Херувим, стоящий у входа в Эдем, послужила форма хвоста кометы. Так, Иосиф Флавий, описал появление 18 марта 66 г. н.э. кометы Галлея (87.с304) над Иерусалимом, как нависший над городом небесный меч. Тот же образ возник и на рубеже X в. до н.э. (комета Галлея, N=39): царь Давид "поднял глаза свои и увидел Ангела Господня, стоящего между землей и небом, с обнаженным в руке его мечом, простертым над Иерусалимом" (1Парал. 21.16). При осаде Иерихона перед Иисусом Навином предстало небесное видение (либо комета Галлея, либо комета Свифта-Туттеля ): "Иисус, находясь близ Иерихона, взглянул, и видит, и вот стоит перед ним человек, и в руке его обнаженный меч... Он сказал... я вождь воинства Господня, теперь пришел сюда" (Иис.Н.5.13-14).
  Следует отметить, что приведённые выше данные убедительно свидетельствуют о пребывании Йаhушуа бен Нун (колено "Ефрем") в Ханаане в интервале ок. 1370-1389 гг. до н.э. В Книге Иисуса Навина (10.13) сообщается также и том, что во время одного из его сражений солнце остановилось над Гаваоном и "стояло солнце среди неба, и не спешило к западу почти целый день". При этом на противоположной стороне Земли, в Андах, солнце не всходило. О том, что "в тот день в течение 20 часов не наступал рассвет"), записано в хронике Монтесины (90.с410). Это необычайное событие было датировано третьим годом правления царя инков Пачакути II (рубеж XV-XIV вв. до н.э.).
  Некоторое представление о реальных масштабах вулканических извержений на Санторини можно получить на примере других вулканов. Так, столб огня при извержении знаменитого Везувия (в 79 году) поднялся вверх на высоту 32 км. Поэт Пиндар так описывал Этну: "Днём раскалённый поток дыма, а ночью - красное клубящееся пламя" ("столп огненный" на Санторине "освещал ночь" (Исх.14.20) в Египте). В 1783 г. в результате извержения вулкана Скаптар-Иокула в Исландии небо было закрыто тучами и облаками пыли несколько месяцев. При извержении индонезийского вулкана Кракатау в 1883 году, в воздух было поднято около 18 куб. км (ок. миллиона тонн) камней, пыли, пепла, пемзы; и они покрыли поверхность в 300 000 кв. км. (по оценкам, при извержении вулканов Санторини выпало в виде кислотных осадков 190 миллионов тонн сернокислотной золы). В результате извержения Кракатау все окрестности в радиусе 160 км заволокло дымом и пылью. Мрак длился 22 часа, а на Суматре - даже 56 часов. Большие массы пепла, выброшенные в стратосферу, на обширных пространствах (включая Европу) в течение длительного времени создавали "розовые зори". Небо над всей планетой потемнело на два года, заметно понизилась средняя температура. Из античной литераќтуры известно, что в 44 г. до н.э. тоже целый год царила "пыльная мгла" (Вергилий), "длились сумерки" (Плиний). Плутарх описывает подобное явление: "весь тот год солнечный свет был бледќным, солнце восходило тусклым и давало мало тепла. Поэтому воздух был мутным и тяжелым, ибо у солнечной теплоты не хватало силы проникнуть до земли; в холодном воздухе плоды увядали и паќдали недозрелыми" ("Цезарь", LXIX). Климатические последствия извержения некоего вулкана также описаны в китайских "Бамбуковых анналах". В них говорится, что солнце было тусклым, стелился желтый туман, стояли заморозки в июле, и три года были неурожайными.
  Грохот от извержения Кракатау (88.с40) был отчетливо слышен даже в Австралии, а волна, вызванная его взрывом, обошла весь земной шар, высота цунами на берегах Явы достигала 35 м, (при извержениях на Санторине подобные (и более сильные) эффекты должны были наблюдаться не только в Дельте Нила, но и в Фивах, - расстояние соответственно ок. 700 и 1300 км от вулкана).
  Весьма информативны сведения, полученные в результате исследования донных отложений Эгейского и восточной части Средиземного морей. На взятых в этих участках колонках отложений хорошо видны два слоя мелких осколков вулканического стекла (тефры). Нижний слой говорит о взрыве вулкана, случившемся ок. 25 тысяч лет назад, а верхний слой, как выяснилось, тоже возник при взрыве вулкана - на последнем этапе "трёхслойного извержения" (происходившего в интервале от 1480 и до 1320 г. до н.э.). Показательно, что толщина верхнего слоя ("трёхслойное извержение") даже на значительном расстоянии от острова Санторин равна десяткам сантиметров, а слой в 1,5-2 см прос-леживается на расстоянии почти до 500 км, т.е. не достигает Дельты Нила всего лишь на 200 км.
  Русский ученый Б.А. Трубников с коллегами доказали, что в среднем толщиина пепла, выпадаю-щего на поверхность земли, обратно пропорциональна квадрату расстояния от выбросившего его вулкана. Простой расчет, следовательно, показывает, что плотность выпадения тефры в Египте была всего в 2-3 раза меньше, чем на расстоянии 200 км от него. А сколько же тефры содержалось в тучах, идущих от Санторина в сторону Египта! Это были мощные тучи, плотно закрывавшие небо и сопро-вождавшиеся грозами, ливнями и молниями. Пыль в атмосфере способствовала концентрации водяных паров, и, следовательно, выпадению дождей, - льющихся с небес потоков грязи. Специали-стка по образованию туч, несущих град Н. фон Блом (Германия) полагает, что при столкновении дождевых облаков с облаком вулканического пепла, на Египет должен был обрушиваться сильный град.
  Важно отметить, что извержения на Тире происходили и в период правления XVIII династии (1580-1314 гг. до н.э. (по Э. Бикерману)). Так, в стратах из Эзбет Хелми (дворцовый комплекс в Тель эд-Даба (Аварис, район Дельты)) времён XVIII династии, обнаружено (М. Bietak) множество глыб пемзы, которые, по-видимому, образовались в результате вулканического взрыва на Тире.
  Несомненно, что эффекты перманентной многолетней вулканической деятельности на Санторине, проявляющиеся в Египте (их восприятие), и описаны в известном папирусе Ипусера: "Годы шума (гула). Нет конца шуму" (Пап.4.12)". "Воистину земля поворачивается, как гончарный круг" (Пап.2.8). "Всё сокрушено!" (Пап.3.13). "Дворец перевернулся за минуту" (Пап.7.14). "Все животные страждут... Скот стонет" (Пап.5. 5). Египтяне в панике покидали рушащиеся города (Пап.10.2): "Люди бегут... Они построили шалаши, как обитатели гор".
  Сейсмическая активность в ту пору была так сильна в "земле Египетской", что не только внезапно открывались пропасти, но и лава вырывалась из трещин земли: "И был... огонь... весьма сильный, какого не было на земле Египетской со времени населения её... и огонь разливался по земле" (Исх.9.23,24). Вулканические выбросы Санторина были настолько интенсивны и сильны, что "Огонь, который охватил землю, не был зажжён человеческой рукой, но падал с неба" (Пап.2.10). Облака пепла заслоняли солнце: "На земле не было света" (Пап. 9.1), - повествует Ипусер, а Книга Исхода уточняет: "Была густая тьма на всей земле Египетской три дня". Заметим, что ж-л "Нейчер" (91.с234) и соотнёс пепел от извержения вулкана на Санторини с библейской "густой тьмой", накрывшей Египет: "Из-за выброса в атмосферу столь огромных масс пепла, на Крите, Родосе и других островах Эгейского моря, а также в Греции, Египте и иных районах восточного и юго-восточного побережья Средиземного моря продолжительное время сохранялась темнота, вызывавшая ужас у людей".
   Химический анализ газов, образующихся после извержения вулканов, показывает наличие водо-рода, углеводородных соединений и аргона. "Ядовитые тучи, идущие от Санторина, пагубно воздействовали на жителей, домашних животных и растительность обширного побережья". (по мате-риалам статьи акад. Е.Е. Милановского в ж-ле "Наука в России". 1996). Американский ученый Д. Бенет и предположил, что некоторые "египетские казни" легко объяснить, если считать, что на Египет обру-шились мощные ядовитые вулканические тучи, содержащие железистые ("кровь"!) и сернистые соединения (о продуктах "трёхслойного извержения" Санторина, где, особенно в первом его слое, эти соединения содержатся в больших количествах). Огромные облака, насыщенные пылью с окислами и сульфатом железа, подхватывались над Санторини и переносились в Египет северо-западным ветром. И вулканический пепел временами покрывал всю землю и воду: "возьмите по полной горсти пепла из печи, и пусть (каждый) бросит... к небу... И поднимется пыль по всей земле Египетской" (Исх.9/10.8,9). "Река превратилась в кровь", рассказывает папирус (2.10); об этом же говорит и Книга Исхода (7.20): "и вся вода в реке (Нил) превратилась в кровь", да так, что "люди содрогались, пробуя её" (Пап.2.10). Но людей мучила жажда: "И стали копать все Египтяне около реки, чтобы найти воду для питья, потому что не могли пить воды из реки" (Исх.7.24); ибо (Исх.7.21) "река воссмердела". Ужас охватил египтян (Пап.3.10-13): "Это наша вода! Это наше счастье! Что мы теперь будем делать? Всё погибло!".
  Вероятны и другие объяснения "крови". Так, в период половодья река Hил часто окрашивается в коричнево-красный цвет в результате наносов из эфиопских озер. Помимо этого существует и ещё один, возможный виновник бедствий египтян - микроорганизм "Piesteria Pisicida". Водоросли, пораженќные этим микроорганизмом, который в определенные циклы своего развития выбрасывает сильнейший токсин, окрашивают воду в красный цвет и делают ее непригодной для обитания рыбы, питья и даже полива.
  Следует отметить, что помимо папируса Ипусера и Танаха, тема превращения воды в кровь встречается и в шум.-акк. литературе - в мифе "Инанна и Шукаллитуда" (6.с86). Рассказывается, что когда садовник Шукаллитуда (а шум.-акк. садовники - жрецы богини растительности Инанны), овладел богиней, спящей в его саду, а потом сбежал и скрывался от её мести, Инанна покарала весь народ города Урука (Эреха), не пожелавшего выдать виновного. "Все источники в стране она наполнила кровью. Все рощи и сады в стране она наполнила кровью", да так, что деревья начали сочиться кровью. Рабыни пришли по воду, а что взять - одна кровь" (текст весьма напоминает описание первой из десяти "Казней Египетских"). В поисках обидчика богиня обрушила на страну ещё две кары, одна из которых - опустошительные вихри и бури (клинописная табличка повреждена).
  Огненный град, (Пс.104.32,33) "град, палящий огонь на землю ("град и огонь между градом (разливался по земле), град весьма сильный (Исх.9/10.23,24))... побил виноград... смоковницы... сокрушил деревья"; и "деревья поломаны" (Пап.4.14). "Поистине зерно погибло повсюду" (Пап.6.3). Голод пришёл в Египет: "Ни одного плода, ни одной травинки не найти... голод" (Пап.6.1); "не осталось никакой зелени на деревьях, ни на траве полевой во всей земле Египетской" (Исх.10.15). Вероятно, в это время египтяне целыми днями занимались только тем, что пытались умилостивить богов, прося их о снисхождении: "Смотри, скот оставлен блуждать, и некому согнать его в стадо" (Пап.9.2); если же "скот останется в поле" и не будет "собран в домы", то когда "падёт град", - скот погибнет (Исх.9/10.19).
  Несомненно, что в этот период и рабы-евреи жили в страхе и терпели бедствия вместе со всем египетским народом ("Те великие испытания, которые видели глаза твои" (Втор.7.12)), но, возможно, убеждённые Моисеем, воспринимали их как "казни над Египтом" (над землёй Египетской), (Втор. 6.22), прогневившим Всевышнего; а падение и разрушение статуй египетских богов в результате землетрясеќний, расценивалось ими как свершение суда Всевышнего над богами Египта (Исх.12.12): "Над всеми богами Египетскими произведу суд. Я Господь" (здесь Господь - синоним Всевышнего).
  Описанная картина устрашающих вторичных эффектов сейсмо-вулканизма наблюдалась в Египте в периоды образования первых двух и частично третьего слоёв извержений на Тире. Однако третья стадия "трёхслойного извержения" завершилась взрывом вулкана, что обусловило не только колоссальќный выброс минеральных масс и сильнейшее землетрясение, но также и образование огромных цунаќми, обрушившиеся на берега Эгейского моря и восточного Средиземноморья. Высота их могла исчисляться многими десятками метров. Взрыв на Санторини положил конец великолепной крито-микенской цивилизации (Кносс был полностью разрушен, Микены смыты цунами), а Угарит разрушен землетрясеќнием.
  Как известно, если при тектонической активности какая-то часть дна моря резко опускается (например, при взрыве вулкана), то воды устремляются в эту гигантскую впадину, порождая затем волны цунами. Возможно, обезвоживание Чёрмного моря вначале, а потом появление "стен" воды, - фантастическое явление, которое евреи наблюдали во время Исхода при переходе через Красное море, столь живо и красочно описанное в Танахе, и обусловлено взрывом вулкана на Санторини.
  Существует гипотеза (в частности, предложенная д.ф-м.н. Алексеем Морозовым, "Наука и рели-гия". 1990, Љ3), связывающая ужасающие вторичные явления сейсмо-вулканизма в Средиземноморье, инициированные извержениями на Тире и столь пугающе проявившиеся в Египте, с религиозной революцией Эхнатона (призванной устранить отвернувшихся от народа богов). А. Морозов полагает, что данные эффекты не только послужили причиной адекватной синхронной реакции самого Аменхо-тепа IV Эхнатона, но и привели к скорой смене религии (быстрому отказу от старой религиозной традиции), обусловили отсутствие бунта ужасно напуганных народных масс, их смирение при внедре-нии эхнатонизма (новой всемогущей высшей силы). Отметим, что данная гипотеза (действительно весьма правдоподобная) была благосклонно воспринята многими египтологами.
  Свою гипотезу Алексей Морозов излагает следующим образом. У молодого фараона при вступле-нии на престол первоначально не было никаких серьёзных намерений существенно изменять что - либо (он старается ладить с Фиванским жречеством). Но на первом году его правления Египет подвергается воздействию вторичных эффектов одного из сильных извержений ("трёхслойного") на острове Тира. До Египта, по-видимому, дошли достаточно мощные ядовитые тучи, надолго закрывшие небо ("и была густая (осязаемая - п.21) тьма по всей земле Египетской три дня" (Исх.10.22)). Начались затяжные грязевые дожди ("кровь" в воде), грозы с мощными раскатами грома и молниями (Исх.10.23,24), стало холодно. Египет - солнечная страна с вечно голубым, светящимся небом, вдруг лишилась Солнца - источника тепла и света (и питьевой воды). Египтяне восприняли это как страшное бедствие, трагедию, гнев божества. Поскольку моления и жертвы Амону (Амону-Ра) и другим богам оставались напрасќными, напрашивался вывод, что боги их покинули, отвернулись от них. И люди стали молиться Солнцу (Хепри-Ра-Атуму), возврата которого они жаждали. Быть может, божественное Солнце разгневалось на страну из-за недостаточного внимания к нему? И тогда, быть может, у Аменхотепа IV начинает складываться новая религиозная концепция: необходимо молиться "Видимому Солнцу", Ра-Горахти (который в теле солнечного Диска, "в своём Атоне"), "богу живому", а не старым богам, олицетворяеќмым идолами. И действия фараона "достигают цели"! Спустя некоторое время после извержения, Солнце вновь появляется над Египтом - и народ ликует. В ознаменование этого радостного события о "ликовании на небосклоне", связанного с "выздоровлением Солнца", местопребывание царского двора в Фивах на втором году правления Аменхотепа IV и получает название "Замок ликования на небосклоне", а в Фивах строится храм бога Атона "Сияние Атона Великого". Сам фараон, "спасший Египет от гибели", - гарант солнечного света, без которого все живое увядает и гибнет. Он - сын бога Атона, "Единственный для Ра". На четвертом (а перед этим и каждый предшествущий год правления Аменхотепа IV (запись на поганичных стелах Ахетатона), причём, сейсмоактивность на Санторини постоянно нарастала) и на шестом годах правления Эхнатона ситуация усугубляется, причём "на шестом году правления произошло нечто еще худшее [более пугающее] по сравнению с [произошедќшим] на первом и [даже на] четвертом годах". Но теперь фараон твёрдо знает, что надо делать: молиться и приносить дары Атону (Ра-Горахти-Шу). Остальные боги отодвигаются на второй план, а затем и запрещаются. Снова извержение прекращается (вулкан "отдыхает"), и через некоторое время Солнце вновь сияет на небосводе Египта. И жизнь опять входит в привычное русло. Двенадцатый же год правления Эхнатона, согласно гипотезе, был годом весьма высокой вулканической активности на Санторине.
  Переход египетских ха-ибри от догматов месопотамской "веры отцов" к монотеизму Эхнатона также находится в русле приведённой гипотезы и, возможно, подтверждает её.
  
  
  
  16. Палестинские сирийцы.
   "Не делай другим то, чего не желаешь себе".
   Гиллель
  По воле Провидения так сложилось, что евреи, ха-ибри, изначально семитские, аккадские племена, мигрировавшие из Аравийского полуострова в Анатолию, а затем и в Месопотамию, прожили в стране Сеннаар около двух тысяч лет. Как этнос, аккадцы принадлежали к долихоцефальному средиземномор-скому типу (расе), широко распространённому в странах Древнего Ближнего Востока, начиная с ран-него неолита (70-1.с163). За тысячелетия ассимиляции аккадских племен с шумерами, в царстве Шумера и Аккада сложился единый народ "черноголовых". Достоверно установлено, что набор генов, характеризующий доисторическую (доханаанскую) популяцию евреев, весьма схож с соответствующим генетическим материалом, существующим у современных месопотамцев - жителей Ирака. Сравнение гаплотипов современных евреев ("Земля Ханаанейская") и иракцев показывает идентичность семи-восьми (в т. ч. и мажорных) гаплогрупп, а их частотности, практически, совпадают.
  Само название - "шумер", оставалось стёртым в памяти человечества на протяжении более двух тысячелетий. Самуэль Крамар так характеризовал шумеров: "Зоркие и разумные, они имели практиче-ский взгляд на жизнь и в рамках своего интеллектуального развития никогда не путали факт с вымыслом, желание с воплощением и тайну с мистификацией... Духовно и психологически шумеры делали упор на честолюбие и успех, превосходство и престиж, почёт и признание" (9.с13).
  Попытки реконструировать домесопотамскую историю шумеров не смогли адекватно отождествить их прародину. Достоверно известно лишь то, что шумеры в прошлом - жители лесистых гор (возможно, Алтая или Урала, см. ст. "О прашумерах". Инет): в шумерском языке слова "страна" и "гора" пишутся одинаково. На это же указывают и их способы постройки домов и храмов-зиккуратов
  Обоснованно судить о расовой принадлежности шумеров пока не представляется возможным, поскольку имеющийся в настоящее время в распоряжении антропологов фактический материал явно не достаточен. Так, по черепам из погребений определено, что шумеры не были однорасовым этносом: встречаются и брахицефалы ("круглоголовые") и долихоцефалы ("длинноголовые"), что указывает на процесс смешения шумеров с окружающим их населением (хурритами, протодравидами и аккадцами). Шумерский язык - язык агглютинативный (замечено, что носителям агглютинативных языков присуща алтайская гаплогруппа R1b1).
  Выглядели шумеры (их физический тип) следующим образом: это - коренастые (невысокое, коренастое и вместе с тем "пухлое", склонное к полноте тело - полная противоположность высокому и худощавому телу семита-аккадца), круглолицые, большеглазые, очень смуглые люди с курчавыми или волнистыми чёрными волосами ("черноголовые"), большим, выпуклым или прямым носом, тонкими губами и обильной растительностью на теле и на лице (жрецы волосы сбривали).
  В настоящее время можно утверждать, что шумеры Южной Месопотамии и семиты Аккада, до слияния их в "народ черноголовых", резко отличались друг от друга как по своему внешнему облику, так и по языку. Сегодня такой тип семита, который представлен изображением царя Саргона Древнего, является превалирующим лишь среди бедуинов-арабов Иордании, Саудовской Аравии и Израиля (зна-чительно меньше в Сирии), а также среди йеменских евреев.
  Покинув же Сеннаар, племена "черноголовых", хаибири, как "сирийцы, что [обосновались] в Пале-сќтине" (Геродот так называл евреев (2.104), вероятно, со слов финикийцев), прожили в "земле обетованной", в Ханаане, также почти две тысячи лет (до эпохи разрушения Второго храма).
  Реальные, традиционно дружеские взаимоотношения (в условиях мира), в том числе и брачные, ме-жду представителями различных племён потомков "черноголовых", прекрасно описаны в Книге Руфь. Время создания этого произведения относят к периоду Судей, в котором "предания старины глубокой" сохранили, в основном, колорит той эпохи (8.с714). Содержание повести проникнуто чувством общно-сти кровнородственных племён с единым месопотамским прошлым, проявлением высокого гуманизма и терпимости между отдельными их представителями. История первоначального, ни чем не осложнён-ного, спокойного, переселения семьи мужа Руфь в Моав, брак двух сыновей Ноэми (род "Иуда") с моавитянками (племя "Лот"), решение Руфь, моавитянки, не покидать престарелую Ноэми и уйти с нею в "чужую" страну потомков Йакова, - всё изображено с позиций взаимопонимания, терпимости и приязни. Примечательно, что Руфь - "праматерь царей" Израиля и Иудеи; мать же Ровоама, сына царя Соломона,- аммонитянка.
  Как известно, на Земле Ханаанейской процесс этногенеза древних евреев в современную нацию продолжился в новых исторических условиях. И роль автохтонного населении страны - ханаанеев, в этом процессе переоценить невозможно. Так, Эдуард Мейер обнаруживает на египетских изображениях ещё IV тыс. до н.э. т.н. сегодня "семитский тип" ("История древности". т I, 1926, с.378.). Характерно, что в эпоху Судей и евреи, и ханаанеи, живущие на одних и тех же землях (после изгнания из Египта гиксосы расселились по всей территории Ханаана, азиатской части их государства (ханаанеи входили в Союз гиксоских племён)), неплохо уживались. Так, вождь Гидеон (Иеробаал) взял в наложницы ханаанейку из Шхема, а их сын Авимелех сумел организовать, сплотить и возглавить союз евреев и ханаанеев в борьбе за общие цели; царь Давид взял в жёны женщину из племени "хатти".
  Явление ассимиляции в Ханаане хорошо иллюстрируют так называемые "Самарийские черепки", датируемые временем царя Иероваама II (787-747 гг. до н.э.). "Черепки" представляют собой 63 накладные (расписки) на вино и растительное масло, поставляемые ко двору царя (надписи выполнены чернилами и краской). И весьма показательно, что в этих "накладных", содержащих личные имена израильтян-поставщиков, как подсчитано, 40% имён включают в себя ханаанейское слово "Ваал".
  "И жили сыны Израилевы среди Ханаанеев, Хеттеев, Амореев, Ферезеев, Евеев и Евусеев; и брали дочерей их себе в жёны, и своих дочерей отдавали за сыновей их" (Суд.3.5,6). Смешанные браки были обычным явлением у евреев до реформ Эзры и Нехемии, проведённых ими после возвращения из Вавилонского плена. С этих же пор браки с иноверцами (язычниками) расценивались как "блуд", как грех перед Господом. Однако за века евреи успели основательно смешаться с ханаанеями, обрели арменоидные (анатолийские) черты в такой степени, что греки называли их финикийцами.
  Обратимся к данными популяционно-генетичеќского анализа. Как известно, мужская (Y) хромосома, будучи передаваема от отца к сыну, остаётся такой же, какой была и у их древних предков по мужской линии. Комплекс (т.н. "гаплотип") различных мутаций (мутация - это изменение в последовательности нуклеотидов в ДНК; некий один вид мутации принято обозначать как "гаплогруппа") в Y - хромосоме, может служить в качестве генетической "подписи" (метки) той или иной мужской линии наследования.
  При проведении анализа генофонда популяций методом изучения комплекса мутаций, установлено, что история материнского и отцовского компонентов в популяции (по материнской линии - мтДНК, а по отцовской - гаплогрупп Y-хромосомы) может весьма резко различаться (Balaresque et al., 2010),
  Итак, группа генетиков из Медшколы Нью-Йоркского ун-та проанализировала геномы (гапло-группы Y-хромосомы) 237 евреев-ашкеназим, мизрахим и сфарадим, проживающих в США. Эти геномы были сопоставлены с 2,8 тысячи геномов неевреев. Выяснилось, что рассмотренные три основ-ные группы евреев обладают схожими генетическими признаками, выделяющими их на фоне остальной мировой популяции людей, а генетическое родство ашкеназим, мизрахим и сфарадим (American Journal of Human Genetics) прослеживается (как минимум) вплоть сер. I тыс. до н.э.. "Я надеюсь, - сказал Harry Ostrer в интервью "Science NOW", - что эта работа покажет несостоятельность гипотез, согласно которым евреи являются культурными, а не этническими группами людей" (т.е. с точки зрения молекулярной генетики правомерно говорить о всей совокупности евреев как о едином этносе, народе). В свою очередь, оценивая полученные им данные, проф. Дорон Бехар (Мед. центр Рамбам в Хайфе), полагает ("Nature". 2010), что "основная часть еврейского народа, и, следовательно, большинство евреев (в свете молекулярной генетики) ближе друг к другу и к жителям Ближнего Востока, чем к принявшим их народам".
  Характерно, что генетиќческие данные о коhэнах и некоторых других группах евреев указывают на разный в различных группах, но в целом довольно низкий (в случае с коhэнами очень низкий) уровень смешения евреев с окружающими их в диаспоре нароќдами. Замечено, что у евреев гаплогруппы "J2" базовый (предковый) гаплотип [14-16-23-10-11-12], - он же и модальный (т.е. преобладающий в выборке), что указывает на то, что гаплотипы евреев поддерживают свою индивидуальность в гапло-группе тысячелетия со времен общего её предка (гаплотипы иных народов заметно перемешивались, а у евреев - весьма слабо). Специалист по популяционной генетике Майкл Хаммер совместно с коллегами из университетов Италии, Великобритании, ЮАР и Израиля доказал, что евреи, прожившие в Европе на протяжении 80 поколений, сохранили набор генов, который роднит их с евреями из Ирана, Ирака, Курдистана и Йемена. Широкие генетические исследования ДНК современных евреев из общин выше перечисленных стран, а также из Северной Африки и европейских ашкеназских общин однозначно указывают на их общее происхождение. В частности, опровергнуто отношение к ашкеназским евреям как к потомкам хазарских племен, накануне Х века принявших иудаизм. При этом, уместно отметить и следующее (Википедия): "Согласно... теориям, разделяемым большей частью этнографов и историков, эфиопские "евреи" - кушитского происхождения и принадлежат к группе племён "агау", составлявшей часть автохтонного населения северной Эфиопии до того, как туда в I тыс. до н.э. переселились из Южной Аравии семитские племена" (ещё не имевшие "Устной Торы"). В свете генетики иудеи Эфиоќпии (в основном, "фалаша, фалашмура") генетически гораздо ближе к другим (негроидным) народам Эфиопии, нежели к этническим евреям (ибри). Широкомасштабные исследования (Atzmon et al, 2010) генома эфиопских "евреев" (точнее - людей, исповедующих иудаиз) подтвердили вывод, сделанный в 2006 г. проф. А.А. Клёсовым (серия статей "Иосиф и его братья") на основе анализа 6-маркерных гаплотипов, о том, что эфиопские иудеи, практически, не имеют ничего "еврейского" в своих генах, поскольку частотности даже общих гаплогрупп эфиопов и, к примеру, исраэлитов, весьма разнятся, поскольку гаплогруппы эфиопских иудеев - те же, что и у иных негроидных популяций Эфиопии.
  Заметим, что и мусульмане (разнородные этносы): арабы, персы, тюрки, курды и многие др. (среди которых есть негроиды и монголоиды), называют себя "исламская" нация (ср. - иудаизм как нация).
  "Коллектив генетиков Еврейского университета обнародовал результаты масштабного исследова-ния, которое было призвано определить степень генетического родства народов, населяющих Ближний Восток и евреев. Как сообщили руководители исследования Ариэлла Оппенхейм и Марина Файерман (Nebel, A., Filon, D., Brinkmann, D., Majumder, P.P., Faerman, M. and Oppenheim, A. The Y - chromosome pool of Jews as part of the genetic landscape of the Middle East. Am. J. Hum. Genet. 69, 1095-1112. 2001), наиболее генетически близко к современным евреям (особенно сефардам) стоят курды и армяне (курды-мусульмане и большинство армян имеют одинаковые модальные гаплотипы, почти совпадающие с еврейским базовым "гаплотипом коэнов"), но отнюдь не палестинские арабы (что свидетельствует об их появлении на Земле Ханаанейской (в Палестине) в последние века) и не сирийцы (территорию Сирии изначально заселяли этносы анатолийского происхождеќния, которые далее смешивались: в конце IV - начале III тыс. до н.э. - с амореями, в XX-XVII вв. до н.э. - с племенами "черноголовых", а на рубеже X в. до н.э. - с арамеями и весьма интенсивно). Ещё Люшан (94.с70) обратил внимание на сходќство еврейского типа с ассирийским (североаккадские племена) и армянским, и, в то же время, на отличие его от арабского. Современные евреи (57.) антрополоќгически (и по врождённым особенноќстям психики) ближе к армянам, чем к араќбам. Характерно, что среди арабов в настоящее время, практически, нет (у арабов очень мало гаплотипов G (анатолийский гаплотип) и R1b1b2 (прототюркский гаплотип)) лиц, как принято именовать, - "арменоидного типа" (по советской классификаќции евреев официально причисляли к арменоидному (переднеазиатќскому, анатолийскому) типу европеоидной расы)", ("Земля Ханаанейская").
  Вопрос о расовом происхождении и расовой принадлежности современных евреев, в силу полити-ко-экономических причин и воинствующего антисемитизма, породил множество споров и различных мнеќний (после разрушения Первого и Второго храмов и до образования современного государства Израиль, евреи находились в диаспоре 2,5 тыс. лет). Современные антропологические представления о физическом типе евреев базируются, в основном, на изучении скелетных останков древнееврейского населения Ханаана и (в немногих случаях) в других местах; сравнения их с останками представителей окружающего нееврейского населения тех же времён; а также антропологических и генетических характеристик ныне существующих групп евреев в различных частях мира. Среди нынешних евреев есть немало лиц чисто семитского или арменоидного (атолийского) типа, но есть также и лица персидские, североевропейские и многие др.. Исследование расовых свойств современных групп евреев обнаруживает размах колебаний в основных антропологических показателях, далеко выходящий за пределы, характеризующие относительно однородную расовую группу (70-1.с168). Объяснение этому факту было найдено Давидом Гольдштейном с коллегами, изучавшими наследование генов по женской линии (анализ ДНК из митохондрий). Эта группа учёных определила (установила), что сходство между матерями в разных еврейских общинах было минимальным, однако при этом каждая группа евреев имеет относительно небольшое количество праматерей. И Д. Гольдштейн с сотрудниками предложили следующее объяснение "размаха колебаний основных антропологических показателей" евреев: мужчиќны-евреи, выходцы с Ближнего Востока (как и в своё время ханаанеи), совершая торговые поездки, оседали в различных регионах Ойкумены, основывая поселения. Со временем эти поселения разрастаќлись в настоящие колонии. Мужчины же были вынуждены выбирать себе жён среди женщин окружавќших их народов. После того как община разрасталась до определённого размера, совершались браки между её членами. Это достаточно хорошо объясняет, почему евреи из разных стран имеет отдельные признаки окружающих их народов (налицо именно тот случай, когда история материнского и отцовќского компонентов в популяции весьма резко разниться).
  Очевидно, что раввинатский запрет на брак с не еврейками соблюдался в те далёкие времена не так строго. Существует мнение, что само требование к невесте предварительно принять иудаизм (что этниќческих особенностей не меняло), восходит, по-видимому, к римскому брачному праву.
   "Инстинкт" выживания в диаспоре (проявление закона самосохранения) сделал иудеев законо-послушными гражданами, что и нашло отражение, в частности, в Вавилонском Талмуде, где уже в III в. н.э. был сформулирован основополагающий (религиозный) принцип: законодательство, исходящее от официальных властей страны проживания, есть единственное легитимное законодательство, и местные евреи должны его чтить и соблюдать (что, по-видимому, имело прототипом положение в Тора о подчинении властям). Заметную роль играла и высокая адаптация евреев диаспоры к обычаям автохтонќного населения страны проживания.
  Однако еврейский народ, благодаря своему вероисповеданию, бережному отношению к традиционным духовным ценностям, достаточно успешно (с чувством патриотизма, культурой и языком стран расќсеяния) противостоял ассимиляции в течение тысячелетий вопреки всем невзгодам своей трагичеќской истории. И как бы не складывалась судьба иудея в диаспоре, "жизнь в Эрец Исраэль стоит всех заповедей Тора. Они [репатрианты, поэтому] вернулись и пришли назад в Эрец Исраэль" (Сифрей Дварим, 80).
  Итак, очевидно, что современные евреи обладают прочными историческими и генеалогическими корнями на Ближнем Востоке вообще, и на земле Древнего Ханаана (в Эрец Исраэль), в частности, - как по крови, так и по языку (иврит - язык ханаанейской группы).
  
  17. Об установлении еврейства по матери.
  Неординарная ситуация сложилась (и обрела силу традиции) у евреев: вот уже более двух тысяч лет их этническая принадлежность (идентификация еврейства, но не линии счёта родства) определяется по линии матери (иные проявления матриархальности у евреев не наблюдаются). Галахическое положение, согласно которому практикуется такой обычай, в основном, опирается на указания Талмуда (впервые появился в Мишне, в трактате Киддушин 3.12). Между тем, многочисленные примеры из Танаха (и Библии) убедительно свидетельствуют о том, что в мозаизме (дораввинистическом иудаизме) идея идентификации еврейства по линии матери соверщенно отсутствовала, поскольку этому препятствовало положение женщины в израильско-иудейском обществе, духовные ценности которого произросли, в основном, на ниве скотоводческо-кочевой патриархальной культуры племён "черноголовых" (заметим, что идентификация рода (линии родства) и, как следствие, этнической принадлежности (национальноќсти) по женской линии, - свойство, присущее исключительно раннеземледельческой культуре, в основќном, матриархальной). Таким образом, этническая (национальная) принадлежность у библейских евреев (исповедовавших мозаизм) определялась исключительно по отцу, автоматически вытекая из родоплеќменной принадлежности человека. Библейские "родословия", практически, все патрилинейные; в них приведены исключительно перечни "домов отцов", в которых женщины вообще не упоминаются. К примеру, родословная дома Давидова (Кн. Руфи (4.18-22)) выглядит следующим образом: "И вот род Фаресов: Фарес родил Есрома; Есром родил Арама; Арам родил Аминадава; Аминадав родил Наассона; Наассон родил Салмона; Салмон родил Вооза; Вооз [его жена - моавитянка Руфь] родил Овида; Овид родил Иессея; Иессей родил Давида [Давид родил Соломона (его мать - хеттеянка Бат-Шэва, она же - Вирсавия)]". Заметим, что и у "черноголовых" Месопотамии рецидивы матрилинейности не зафиксироќваны. У ханаанеев же долго процветали пережитки раннеземледельческой культуры, однако в части установления родства и вопросах паследования реализовывались представления амореев-номадов, завоќеќвателей (к примеру, Карату - царь из Дитана, т.е. миф возводит его род к вождю амореев, предку-эпониму рода Диданум).
  Весьма примечательно (любопытно), что за несколько столетий до Ислама большинство южно-аравийских кланов (если не все они; А.В. Коротаев), были матрилинейными (и даже матриархальными; Wllken. 1884; Р. Смит. 1885). Однако известно, что евреи Иудеи эмигрировали в Северную Аравию (двумя волнами): после разрушения Первого Храма Навуходоносором II (в 587 г. до н.э.) и спасаясь от римлян. Еврейская община процветала в областях Хиджаз, Ясриб, Хайбар и Таиму до её изгнания преемниками пророка Мухаммеда (15.).
  Возникает вопрос: когда и почему возникло это новшество (установление еврейства по матери)? Как известно, в 539 г. до н.э. перс (перс. "парса", акк. "парсуа"), царь царей Кир (в Библии о нем повествуют и Эзра, и Нехемия) разрешил евреям Вавилонской диаспоры (Вавилонии) переселиться в персидскую провинцию Абарнахара (в переводе - "Заречье"), т.е. вернуться в Эрец Исраэль. В свою очередь, Артаксеркс I (он же - Ахашверош), вступивший на престол (464-425 гг. до н.э.) после Дария, не только доброжелательно относился к иудеям (Нехемия был его виночерпием), но и (по мнению И. Флавия) даже считал "книжника" (весьма эрудированного человека и писателя) Эзру своим другом, т.е. Эзра входил в список "царских друзей" Артаксеркса I (...и оказал ему царь честь, ибо он [Эзра] снискал у него [Артаксеркса] благоволение ко всем прошениям своим (2 Езд.8.4)).
  Характерно, что Ахемениды, дабы обеспечить лояльность и повиновение (стабильность в государстве), проявляли высокую терпимость к религии, законам и традициям побежденных народов (в частности, давали возможность восстанавливать храмы) и стремились сохранить неизменным политичеќское устройство, принятое в завоеванных странах, обычно предоставляя им самоуправление. Так, не меньшую "заботливость", чем Кир о евреях, Дарий проявил по отношению к греческим храмам в Маќлой Азии. Когда наместник западной части Малой Азии Гадат не посчитался с привилегиями, дарованными Дарием греческим храмам, царь пригрозил Гадату своей немилостью: "за то, что ты скрываешь моё расположение относительно богов [греков], ты, если не переменишься к лучшему, испыќтаешь мой справедливый гнев" ("Всемирная история", т2). Царь Кир "переселил обратно" в Шумер и Аккад всех богов, перевезённых в Вавилон Набонидом, "что сделало их (богов) счастливыми" (Т. Райс "Скифы. 2002).
  Как известно, при персидском владычестве "заречная" территория (Палестина) была разделена на пять провинций. Когда Эзра (Ездра), переселившись в Иерусалим (сер. V в. до н.э.) согласно указу Артаксеркса I, совершал по повелению царя (1 Езд.7.14) инспекционный объезд провинции Абарнахара, дабы (1 Езд.7.25) упорядочить бытиё своих единоверцев ("Ты же, Ездра... поставь правителей и судей, чтоб они судили весь род... всех знающих законы Бога твоего, а кто не знает, тех учите"), он (священќник из дома Ааронова) увидел, что у переселенцев знание Торы находится на плачевно низком уровне, а большинство евреев ведёт образ жизни, совершенно не отвечающий заповедям Священного Писания. Погоревав об этом (1 Езд.9.3): "я разодрал... одежду мою и рвал волосы на голове... и на бороде моей, и сидел печальный" (типичное проявление скорби по умершему), Эзра настойчиво принялся обучать свой народ Торе (деяние, санкционированное царём): он расширил постановления Моше Рабейну (Моисея) в части регулярности чтения Святого Писания, - помимо субботы, Эзра ввёл обязательное чтение Торы в понедельник и четверг. В частности, в русле его реформ был уточнён ритуал; проведена, по-видимому, первая кодификация Пятикнижия (Д. Генис "Эзра. Его роль в истории еврейского народа". Инет. Б-ка Машкова. 2010). Эзра (вместе с мужами Великого Собрания) создал стандартный текст ежедневной молитвы.
  Велика и непреходяща роль Эзры в формировании раввинистического иудаизма. И потомки воздали подвижнику должное: в Талмуде ("Сангедрин") говорится, что "Эзра был бы достоин получить Тору для Израиля, если бы его не опередил Моше".
  Борясь с неотвратимой угрозой ассимиляции (I Езд.9), Эзра ввёл строгий запрет (более основательно и категорично, нежели Нехемия) на смешанные браки (и тем самым, как принято пола-гать, спас еврейский народ Палестины от полной ассимиляции). Он же (см. ниже) обосновал и мотива-цию определения еврейства по матери (его авторитетное мнение послужило причиной принятия соответствующего Галахического постановления).
  Приведём содержание диспута между двумя раввинами по поводу установления еврейства по мате-ри, (Ю.М. Табак "О еврействе по матери", ж-л "Заметки по еврейской истории". Љ 160. 2013), которое проливает свет не только на время возникновения предпосылок для данного Галахического постановлеќния, но и выявляет его инициатора. Итак, "В Иерусалимском Талмуде, а также мидраше Берейшит Рабба (7.2) изложена история о том, как рабби Яаков из Кфар-Нибурая разрешил в Тире обрезать младенца, рожденного от нееврейки, в субботу. Рабби Аггай, узнав про это, сказал [Яакову]: "тебя [за это деяние] надо высечь". На вопрос рабби Яакова: "А разве того, кто цитирует Писание [и следует ему], надо наказывать?", последовал ответный вопрос рабби Аггая: "И что же это за такое Писание?". И рабби Яаков цитирует Бамидбар (1.18): "И объявили они родословия свои домами отцов их", т.е. рабби Яаков отстаивает принцип патрилинейности [аппелирует к традиции, освящённой Торой]. Лишь после жёсткой отповеди [по-видимому, более маститого] рабби Аггая, сославшегося на постановления [и авторитет] Эзры, он изменил своё мнение".
  В Ветхом Завете повествуется (1 Езд.10.2): "...Шехания, сын Иехиила из сыновей Еламовых [об изменении традиционного определения линии счёта родства по отцовской линии Эзра и не помышляет] ... сказал Ездре: мы сделали преступление пред Богом нашим, что взяли [себе] жен иноплеменных из народов земли [Палестины]". И Эзра, возмутившись, принял решение в законодательном порядке регќламентировать матримониальные отношения евреев-переселенцев с окружающим местным населением (1 Езд.9.12-14): "...неужели мы опять будем нарушать заповеди Твои и вступать в родство с этими... народами? [по такому поводу неоднократно сокрушались и ветхозаветные пророки]... Итак, дочерей ваших не выдавайте за сыновей их, и дочерей их не берите за сыновей ваших, и не ищите мира их и блага их во веки, чтобы укрепиться вам и питаться благами земли той [Эрец Исраэль] и передать ее в наследие сыновьям вашим на веки". И дабы полностью избавиться от угрозы ассимиляции, Эзра потребовал (1 Езд.10.3,5): "заключим теперь завет с Богом нашим, что... мы отпустим [от себя] всех жен (-неевреек) и [детей], рожденных ими, - и да будет по закону!.. И встал Ездра, и велел начальствующим над священниками, левитами и всем Израилем [народу] дать клятву, что они сделают так. И они дали клятву".
  Таким образом, очевидно (1 Езд.), что дети, рождённые от отца-еврея и матери-нееврейки, Эзрой еврееями не признаются (ибо следует "отпустить" детей от неевреек). Эзра также категорически против браков и евреек с "гоями" (поскольку женщина целиком вливалась в семью иноверца-мужа (например, Руфь), то становилась "отрезанным ломтем" для еврейской общины). Важно подчеркнуть, что еврейство (принадлежность к евреям) в детях от таких браков (мать - еврейка, а отец - нееврей) законодатель Эзра не усматривает (в его книгах нет и намёка на это).
  Из содержания текста (1Езд.10.3) вытекает, что при принятии столь судьбоносного (и весьма болезненного) решения Эзра воспользовался советом (заручился поддержкой) неких важных особ: "заключим... завет с Богом... по совету господина моего и благоговеющих пред заповедями Бога нашего". По-видимому, здесь речь идёт об Артаксерксе (для Эзры - "господине моём") и семи его советниках (руководстве административного аппарата царства), видевших в "иерусалимском божестве" проявление Бога Небесного ("весь небосвод они [персы] называют Зевсом (Геродот подразумевает Ахурамазду, которого отождествляет с Зевсом)"): "Всё, что повелено Богом небесным, должно делаться со тщанием для дома Бога небесного (здесь для Иерусалимского Храма); дабы не [было] гнева [Его] на (персидское) царство, царя и сыновей его" ((1 Езд.7.23), из письма Артаксеркса). Следует отметить, что в вавилонской диаспоре Господь Бог отождествлялся и с древним Мардуком ("Отцы Авраама").
  По всей вероятности, требование Эзры удалить (исключить, изгнать) из общины детей от неевреек (да и самих матерей) и повлекло за собой соответствующее (матриархальное в сущности) Галахическое постановление, которое, что характерно, впервые появилось в Вавилонском Талмуде (Йевамот).
  Заметим, что Ю.М. Табак предполагает, что "принцип матрилинеарности заложен" (инициирован) рабби Шимоном, заявившим, что "Твой сын от израильтянки назван твоим сыном, а твой сын от нееврейки назван не твоим сыном, но ее сыном" (т.е. "гоем"). Несомненно, что рабби Шимон Бар Иоха́й (РаШБИ), один из виднейших еврейских законоучителей II в. н.э., был хорошо знаком с Книгами Эзры и Нехемии. Легко видеть, что данное высказывание (предостережение) рабби Шимона - суть выражение требования Эзры (в иной форме).
   Так почему же у еврейских мудрецов ахеменидской Вавилонии могло возникнуть такое матри-линейное по сути постановление (об определении еврейства по матери), не отвечающее духу и букве Торы, разрушившее естественную связь: принадлежность к роду, линия родства (по отцовской линии) в тоже время определяет и этническую (национальную) принадлежность человека?
  Не явилось ли оно следствием частичной культурной ассимиляции евреев в персидской среде вавилонской диаспоры после потрясения от разрушения Храма и пленения (могло возникнуть чувство ущербности, в результате чего произошла переоценка духовных ценностей)? По-видимому, не послед-нюю роль сыграло (на "чаше весов" предпочтений) и присущее персам державы Ахеменидов чувство национальной исключительности (с которым евреи уже сталкивались в бытность их пребывания в Древнем Египте): "И они [персы], по их собственному мнению [то же много ранее думали о себе и египтяне], во всех отношениях далеко превосходят всех людей на свете" (Геродот. 1.134).
  По поводу заимствования вавилонской диаспорой каких-либо чужеродных духовных ценностей, в частности, М.С. Беленький ("Что такое Талмуд?". 1963) пишет: "Представления талмудистов о пос-мерќтном состоянии людей, суде Божьем, рае и аде [древнеперсидский религиозный дуализм] - отражение современных им религиозных представлении соседних народов". E.П. Сандерс ("Judaism, practice") же уточняет: "Персидское влияние скорее всего, имеет даже большее значение, нежели греческое".
  Заметим, что еврейское слово "дат" означает "религия, вероисповедание" и "закон", а у персов (индоиранцев) "дат(ом)" "использовалось для обозначения божественного порядка в Авесте", а так же обозначало "право, правовые решения" (У. Куликан "Персы и мидяне". 2002). Еврейское слово "рай" означает "сад" и также персидского происхождения (в современном иврите "сад" - "ган", кстати, тоже арийское).
  Говоря о нововведениях, вошедших в раввинистический иудаизм, E.П. Сандерс отмечает: "ангело-логия, демонология, вера в воскресение из мертвых и, отчасти, присутствующий в некоторых аспектах иудейской теологии дуализм, - все это явно указывает на персидское влияние" (Ibid, p.249). "Из Зороастризма, были привнесены такие идеи, как всеобщее воскресение, учение о последнем суде, окончательное уничтожение нечестивых и вечное блаженство для праведных" (Shaked "The Cambridge History of Judaism. Introduction: The Persian Period", v.1). При этом заметим (подчеркнём), что дуалис-тические идеи и представления (как отмечалось выше) бытовали и у древних египтян. Ряд исследовате-лей считает, что идея о посмертной участи была привнесена в иудаизм из маздеизма. Так, С.А. Токарев ("Религия в истории народов мира". 1986) полагает: "В... частности, в Талмуде, появляется идея буду-щего блаженства... появляется и смутная вера в загробную жизнь... эти идеи, зародились, вероятно, под влиянием маздеистского учения". "Под влиянием Авесты складывались талмудические представления о том, что смерть - это не разрушение тела, а только временное разлучение с душой" (М.С. Беленький).
  Следует подчеркнуть, что "сами иудейские историки и богословы (не во всём) соглашаются с подобными утверждениями (И. Малин). К примеру, [рав] А. Штанзальц ["Введение в Талмуд"], хотя и согласен с тем, что "соприкосновение с персидской культурой и религией происходило", но, тем не менее, считает, что "вероятнее всего, соприкосновение с ними [их влияние] было весьма слабым".
  Эрнест Ренан, знаток религии и истории еврейского народа, был твёрдо убеждён в том, что: "Гипотеза о значительных заимствованиях у Востока, сделанных евреями во время их пленения [речь преимущественно идёт о вавилонской диаспоре], основана на совершенно ошибочном понимании состояния духа евреев".
  И тем не менее, приходится признать, что евреи вавилонской диаспоры, в частности, в части некоторых религиозных аспектов, всё же в определённой степени подверглись культурной ассимиляции (а в Книге Есфири (Мегиллат Эстер), помимо прочего, изложена история брака перса и еврейки, дети от которого определённо считались персами).
  В многотысячелетней истории ха-ибри Ханаана отчётливо просматривается несколько параллелей, связанных со сходной социально-политической ситуацией: судьбоносное военное поражение, многолетќний плен/рабство, угнетение; и, как следствие, - с аналогичным психологическим климатом (упадничеќскими настроениями). Так, древнееврейские племена, долго страдавшие ("вопиющие") в египетском плеќну (в "печи огненной"), восприняли новую религию - мозаизм, который, помимо культовых представлений месопотамских предков, адаптировал основные концепции египетского эхнатонизма ("Исход евреев из Египта"). Примерно через тысячу лет разрушение Первого Храма и "Вавилонское пленение", в свою очередь, породили раввинистический иудаизм, заимствовавший отдельные аспекты реќлигии гегемонов-персов.
  Как известно, христианство возникло первоначально в среде евреев (на ниве иудейских сектантских движений конца периода Второго Храма) в I в. н.э. в Палестине, находившейся тогда под властью Римской империи. Не исключено, что возникновение и этого религиозного направления связано с жестоким подавлением восстания евреев, разрушением Второго Храма и продажей в рабство более миллиона человек.
  Ассирийские хроники повествуют, что Салманассар V (727- 722 гг. до н.э.), завоевав Самарию (Израильское царство) в 721-722 гг. до н.э., увёл в плен из Ханаана множество людей из "десяти колен Израилевых". Согласно победной надписи (обнаружена на стене дворца в Хорсабаде) Саргона II (722-705 гг. до н.э.), пришедшего к власти после свержения Салманасара V, Саргон повторно (видимо, после дворцового переворота израильтяне избавились от ассирийской администрации и прекратили платить дань) "осаждал и покорил Самарию и увел как военную добычу 27290 жителей... город [Самарию] я отстроил и сделал его более прекрасным, чем прежде. Заселил его людьми из покорённых мною стран. Поставил над ними губернатора и обязал платить такую же дань, какую платят все другие подданные Ассирии".
  Следует отметить, что самаритяне ("шомрони́м", в Талмуде - "кутим"), самоназвание - "шамрим аль hа-эмет" ("хранители истины"), этнос, сформировавшийся на территории Самарии, преимущест-венно на основе пяти (см. ниже) племён (4 Цар.17.30,31). переселённых туда согласно демографической политике, проводимой Ассирией на захваченных территориях. У Иосифа Флавия по поводу самаритян можно найти следующее сообщение: "Коќгда Салманассар (завоевав Израильское царство) увел израильтян ("десять колен Израилевых"), то он вместо них поселил (в Самарии) племя кутиев, которые раньше жили в глубине Персии и Мидии и теперь только (в Ханаане) стали называться самарянами, приняв название страны, в которую были переселены".
  По всей вероятности, именно Саргон II и был тем царём, который "перевёл... людей из Вавилона, и из Куты, и из Аввы, и из Емафа, и из Сепарваима, и поселил [их] в городах Самарийских вместо сынов Израилевых" (4Цар.17.24). Показательно, что И. Флавий (живший в Риме) отождествлял, в частности, племена "гутиев, кутиев" (разрушивших царство Шумер и Аккад) и "кутим" ("כותים") - жителей вави-лонского города Кута (вблизи Киша, исконно аккадского города). Любопытно, что главным богом кутян (владыкой и покровителем Куты) считался др.-акк. бог Нергал (4Цар.17.30), а аввеев - др.-акк. бог Turtak (старовавилонский "Thartak"), - "Тартак (תרתק)" из 4Цар.17.31 (бог тьмы и ужасов (т.е. божество преисподней, как и Нергал)). Заметим, следовательно, что племена кутиев и аввеев (как минимум) при погребениях соблюдали традиции предков в стране исхода (в Вавилонии).
  По-видимому, подавляя непокорность, Саргон II выселил и часть прежнего населения Самарии в иные районы Ханаана, что следует из следующего текста: и "царь Ассирийский... сказал: отправьте туда [в Самарию] одного из священников, [вместо тех] которых вы выселили оттуда" (4Цар.17.27)), ибо новоиспеченные самарийцы гибли из-за того, что не умели курить фимиам небесному Владыке этой земли. Так, Ветхий Завет свидетельствует, что новые переселенцы "в начале жительства своего там [в Самарии] они не чтили Господа" (4Цар.17.25), а "сделал каждый народ... своих (прежних богов [к примеру, статуэтки Нергала и Тартака]) и поставил в капищах высот... в своих городах, где живут они" (4Цар.17.29). Однако шли годы, и по мере укоренения переселенцев на новых землях, сопровождающеќгося углублением ассимиляции с остатками "десяти колен Израилевых" и выходцами из Иудеи, самаритяне вначале и "Господа они чтили и богам своим они служили по обычаю народов, из которых выселили их" (4Цар.17.33), а затем и полностью перешли к ортодоксальному мозаизму (священные книги "шомрони́м" - Тора и Книга Иисуса Навина, причём, версия последней отличается от каноничеќской). Примечательно, что самаритяне (избежавшие вавилонского плена) так и не приняли раввиќнистический иудаизм (отрицают Устную Тору), поскольку любое новое религиозное течение в монотеизме воспринимается как ересь (терминология "церковная").
  В русле исследуемого вопроса (установление еврейства по матери) представляет интерес и оценка положения персиянки в ахеменидском обществе. Материалы, обнаруженные в Персеполе (509-438 гг. до н.э.), Сузах, Вавилонии и др. городах Двуречья того времени ("Жизнь в Древней Персии". 2010. http://www.femme-status.ru/), проливают достаточно яркий свет на социально-экономический статус персидской женщины в обществе рассматриваемой эпохи.
  В частности, в документах отражены доходы различных работников и расходы как мужчин, так и женщин. Выясняется, что женщины ахеменидской Персии пользовались, в определённых пределах, экономической независимостью. Так, персиянки, практически, самостоятельно управляли не только своиќми доходами (т.е., вероятно, имели возможность достаточно свободно заниматься предприниќма-тельством), но и состоянием (т.е. женщины обладали имуществом на законном основании). Показа-тельно, что каждая из царственных особ (ранжированы по уровню статуса): мать царя царей, мать наследного ахеменидского принца или главная жена царя, сёстры и дочери царя, - содержала собствен-ную администрацию для управления своим имуществом, а также имела собственную (личную) печать. Оказывается, что у персов, согласно Геродоту (1.153), не существовало рынков и, соответственно, ба-зарной (мелкой) торговли.
  Отголосок канувшей в Лету близости (равенства) прав мужчины и женщины, например, в семейной жизни, просматривается в следующем свадебном обычае персов: новобрачные ели от одного и того же хлеба, разрубленного мечом на две равные части.
  Хотя и род занятий (профессии) у персов ахеменидского общества по большей части разделялся по половому признаку, тем не менее известны случаи, когда женщины делали карьеру в типично мужской сфере деятельности. Так, женщины, продвигаясь по служебной лестнице, нередко достигали весьма высокого ранга, именуемого в документах как "arashshara" ("великий руководитель"). Такие руководи-тели управляли как большими группами женщин, так нередко и мужчин. Следовательно, общество не препятствовало женщинам принимать любое посильное участие в экономической жизни страны.
  В то же время следует отметить и факты, свидетельствующие о традиционной дискриминации женщины (персы - потомки праариев-номадов). Так, среди многочисленных рельефов в Персеполе нет ни одного женского изображения. За одинаковую работу мужчина и женщина получали разную оплату. В ахеменидской державе заботились о приросте населения (например, царь ежегодно даровал подарки многодетным родителям (Страбон XV, 3, 17)), однако рождение мальчика (сына) было всёже предпочќтительнее, нежели девочки (иметь много сыновей считалось большой заслугой (Геродот (1.136)): матери мальчиков получали в два раза большее количество продуктов по сравнению с матерями девочек. Процветала полигамия.
  Итак, очевидно, что у персов, в части отношения к женщине, всё ещё бытовали некоторые воззре-ния раннеземледельческой культуры, элементы которой отчасти сохранялись ариями издревле, а час-тично были заимствованы ими у автохтонного населения захваченных земель.
  Когда волны праариев-номадов мигрировали в Древний Иран, там, как предполагается, обитали т.н. люди "каспийского типа": в пещерах, вблизи южного побережья Каспийского моря, обнаружены скелеќты людей подобного типа, датированные VIII тыс. до н.э. (охотники-собиратели, возможно, с зачатками земледелия). В западной части Иранского нагорья постоянные поселения появились примерно в V тыс. до н.э..
  По-видимому, какая-то часть мигрантов перешла на оседлый образ жизни, а другие продолжали кочевать. Так, большая часть персидских племен осела и занималась земледелием (например, пасар-гады, парсы, германии), в то же время некоторые племена (даи, марды, дропики) вели кочевой образ жизни.
  Поскольку "вся Вавилония, подобно Египту, всюду [была] перерезана каналами" (Геродот 1.193), с исключительно плодородных орошаемых земель Месопотамии снимались обильнейшие урожаи, а это должно было способствовать сохранению и/или адаптации завоевателями-персами, занявшимися воздеќлыќванием земли, раннеземледельческих культов плодородия и соответствующих архаичных традиций. Очевидно, что долгие годы жизни в различных условиях производящего хозяйства (и ассимиляции) привели к тому, что некоторые обычаи этих двух групп персов (оседлых земледельцев и кочевников-скотоводов) стали заметно разнится. Известно (Геродот 1.131), что у персов (потомков праариев-номадов) и в эпоху Ахеменидов всё ещё "воздвигать храмы, статуи и алтари... не принято". В таком случае персы (особенно оседлые), отличавшиеся высокой веротерпимостью, отождествив своих богов с автохтонными (нпроимер, Ахуромазду с Мардуком), вынуждены были посещать местные храмы.
  Замечено (Геродот, 1.135), что "персы больше всех [иных народов] склонны к заимствованию чужеќземных обычаев". Так, персы (ряд племён) практиковали вторичные погребения, хороня останки (1.140) "только после того, как его [труп] растерзают хищные птицы или собаки [звери]". Согласно Страбону ("География" XI.9.3,8) этот обычай персов (анатолиского происхождения) восходит к практике погребеќния "каспиев".
  Характерно, что отдельные обычаи, связанные с представлениями раннеземледельческой (преиму-щеќственно матриархальной) культуры, выявлены не только у потомков праариев Древнего Ирана, но в Индии (где завоеватели ассимилировались в дравидийской среде) и у индоевропейцев. Так, Геродот (V в. до н.э.), говоря о ликийцах (нидоевропейская народность, родственная хеттам), пишет: "Есть... у них один особенный обычай... они называют себя по матери, а не по отцу. Если кто-нибудь спросит ликийца о происхоќждении, тот назовет имя своей матери и перечислит ее предков по материнской линии". Следует отметить, что у спартанцев и этрусков также бытовала матрилинейная система родства. У древних ари-ев Индии, в частности, родство семи космических божеств "Адитьев" (Варуна, Митра, Индра и др.) определено по линии матери, богини Адити (отец - мудрец Кашьяпа). У персов, брак с родной сестрой считался почётным (Геродот "История", Примеч. 3.22). О возможности брака с матерями (и дочерьми) у персов писали Ктесий и Сотион (подобные обычаи бытовали также у древних египтян и хурритов). Согласно Страбону, династию парфянских царей (парфяне родственны персам) по аршакидской отцов-ской линии сменила ветвь аршакидов по материнской линии (Артабан III).
  Итак, вполне допустимо, что в вавилонской диаспоре на принятие решения (Галахического поста-новления) об определении еврейства (национальной принадлежности) по матери (но не линии родства) могла повлиять персидская ментальность (частичная культурная ассимиляция евреев всё же имела место).
  
  
  Заключение.
  На основе текстуальных и эмоциональных совпадений в ряде гимнов учения Эхнатона, а также и в молитвах из пирамид его жён и царедворцев, и в некоторых псалмах и иных разделах Ветхого Завета, воссоздана картина столкновения месопотамской, языческой, религиозной концепции "веры отцов" (расќсмотрен феномен "Золотой телец") и монотеистического учения Эхнатона, в результате которого и выкристаллизовался доиудаистический, библейский, монотеизм (мозаизм).. Расшифровано тайное имя Всевышнего, сокрытое в знаменитом тетраграмматоне. Обоснованно идентифицированы гора Синай и прототипы херувимов Ковчега завета и Храма.
  
  
  
   Список литературы
   в дополнение к работам, прямо указанным в тексте.
   Библия Ветхого и Нового Завета. Канон. М.1990.
   1. Мифологический словарь. Гл. ред. Е.М. Мелетинский. М.1991.
   2. История Древнего мира. ч1. Под ред. И.М. Дьяконова. М.1989.
   3. Никольский Н.М. Избранные произведения по истории религии. М.1974.
   4. История Древнего Востока.ч1.Месопотамия. Под ред. И.М. Дьяконова. М. 1993.
   5. Бибби Жд. В поисках Дильмуна. М.1984.
   6. Крамер С.Н. История начинается в Шумере. М.1965.
   7. Азимов Айзек. В Начале. М.1989.
   8. Поэзия и проза Древнего Востока. Общ. ред. И. Брагинского. М. 1973.
   9. Крамер Самюэль. Шумеры. М.2002.
  10. История эстетической мысли. Сб. т1. Древний мир. Средние века.
  11. Ллойд Сетон. Археология Месопотамии. М.1984.
  12. Фрезер Д.Д. Фольклор в Ветхом Завете. М.1989.
  13. Оппенхейм А.Л. Древняя Месопотамия. М.1990.
  14. Церен Э. Библейские холмы. М.1966.
  15. Изакс Я. Наш народ. Бруклин.1976.
  16. Хрестоматия по истории Древнего мира. ч1. Ред. М.А. Коростовцева. М.1980.
  17. Рот С. История евреев с древнейших времён по шестидневную войну.
  Ж-л "Век", 3.с41. Рига.1989.
  18. Кандель Ф. Кто мы..Ж-л "Век", 3-4.с33. Рига. 1989.
  19. Мифы народов мира. т1. Под ред. С.А. Токорева. М.1987.
  20. Штайн Лотар. В чёрных шатрах бедуинов. М.1981.
  21. История лингвистических учений. Древний мир. М.1989.
  22. Источниковедение. История Древнего Востока. Под ред. В.И. Кузищева. М.1984.
  23. История Древнего Востока. Под ред. В.И. Кузищева. М.1988.
  24. Замаровський Войтех. Спочатку був Шумер. Киев. 1983.
  25. Эсхил. Орестея. Агамемнон. М.1961.
  26. Кленгель-Брант Эвелин. Вавилонская башня. М.1991.
  27. Межгосударственные отношения и дипломатия на Древнем Востоке.
   Отв. ред. И.А. Стучевский. М.1987.
  28. История Древнего Востока. Материалы по историографии. Под ред. В.И. Кузищева. М.1991.
  29. Критика иудейской религии. Отв. ред. М.М. Персиц. М.1962.
  30. Клочков И.С. Духовная культура Вавилонии. М.1983.
  31. Вейнберг И.П. Человек в культуре Древнего Ближнего Востока. М.1986.
  32. Афанасьева В.К. Одна шумерская песня о Гильгамеше и её иллюстрации в глиптике. 1961.
   33. Kramer S.N. From the Tablets of Ur. Indianapolis, Colorado. 1965, p290.
  34. Я открою тебе сокровенное слово. Литература Вавилонии и Ассирии. М. 1981.
  35. Тейлор Э.Б. Первобытная культура. М.1989.
  36. Фрезер Д.Д. Золотая ветвь. М.1983.
  37. Дьяконов И.М. Общественный и государственный строй Древнего Двуречья. М.1959, с206. -
  38. Лирическая поэзия Древнего Востока. М.1984, с37-38.
  39. Беленький М.С. О мифологии и философии Библии. М.1990.
  40. Кауфман И. и др. Еврейская история и религия. Израиль. 1990.
  41. Очерки истории еврейского народа. ч1. Под ред. Ш. Эттингера. Израиль. 1990.
  42. Еврейские праздники и даты. Пурим. Под ред. рава Й. Мазора. Израиль. 1992.
  43. Флавий Иосиф. Иудейские древности. М.1994.
  44. Библиотека Флавиана. Вып.3. М.1994. Иосиф Флавий. Против Апиона.
  45. Библиотека Флавиана. Вып.3.М.1994. С.Лурье. Антисемитизм в Древнем мире.
  46. Шомрей Эмуна. Молитвенник. Израиль. 1990.
  47. Грейвс Р. Мифы Древней Греции. М.1992.
  48. Бругш Г. Всё о Египте. М.2000.
  49. Мифы народов мира. Энциклопедия. М.1998.
  50. Финикийская мифология. Под ред. Ю.С. Довженко. С-П.1999.
  51. От начала начал. Антология. Под ред. В.К. Афанасьевой. С-П.1997.
  52. Ларичев В.Е. Мудрость змеи. Новосибирск. 1989.
  53. Дьяконов И.М. Люди города Ура. М.1990.
  54. История Древнего мира. Древний Восток. Минск.1999.
  55. Грант Майкл. История Древнего Израиля. М.1998.
  56. James E.O. The Free of Life. Leiden.1966.
  57. Голан Ариэль. Миф и символ. Иер.-М.1994.
  58. Falkenstein A.,Festschrift J. Friedrich. Heidelberg. 1959.
  59. Falkenstein A.Sumerische und akkadische Humnen und Gebete. Zurich.1953.
  60. Раввин Менахем Акоэн. Еврейские праздники. Тель-А.1975.
  61. Энциклопедия иудаизма. Меир Натив. Иер.-Тель.1983.
  62. Белицкий М. Шумеры. Забытый мир. М.2000.
  63. Авдиев В.И. История Древнего Востока. Л.1953.
  64. Синило Г.В. Древние литературы Ближнего Востока и мир Танаха. Минск.1998.
  65. Мень А. История религии. М.1994.
  66. Ранович А.Б. Очерки истории древнееврейской религии. М.1937.
  67. Gadd G.J. The Fall of Nineveh. London.1923.
  68. Kramer S.N. Sumerian mythology. Ph.1994.
  69. Немировский А.И. Мифы и легенды Древнего Востока. М.1994.
  70. Краткая еврейская энциклопедия. Иерусалим. 1976/1992.
  71. Бадж Уоллис. Легенды о египетских богах. М.1997.
  72. Хенкок Г. Ковчег Завета. М.1999.
  73. Бацалёв В., Варакин А. Тайны археологии. М.1999.
  74. Лихачёв Д.С. Поэтика древнерусской литературы. Л.1971.
  75. Мишна. Трактат Мегила. Иерусалим. 1994.
  76. Герасимов М.М. Палеонтологическая стоянка Мальта. С.Э. 1958, 3.
  77. Султанович Зеев. Живая связь. Еврейская история, традиции и культура. Т-А.1997.
  78. Любимов Лев. Искусство Древнего мира. М.1980.
  79. Пальмов М. Идолопоклонство древних евреев. С-П. 1897.
  80. Монтэ Пьер. Египет Рамсесов. Смоленск.2000.
  81.Новомирова В. Гиксосы. Киев. 1998.
  82. Элиаде Мирче. Священные тексты народов мира. М.1998.
  83. Рак И. Легенды и мифы Древнего Египта. С-П. 1998.
  84. Матье М.Э. Древнеегипетские мифы. М-Л.1956.
  85. Фрейд Зигмунд. Сб. "Я и Оно". Человек по имени Моисей и монотеистическая
   религия. М.1999.
  86. Великовский Эммануил. Эдип и Эхнатон. Ростов. 1996.
  87. Войцеховский А.И. Тайны Атлантиды. М. 2000.
  88. Конелис В.Ю. Сошедшие с небес и сотворившие людей. М.2001.
  89. Кьера Э. Они писали на глине. 1994.
  90. Элфорд Алан. Боги нового тысячелетия. М.1999.
  91. Гарднер Лоренс. Цари Грааля и потомки Адама и Евы. М.2001.
  92. Ренан Эрнест. История израильского народа. М.2001.
  93. Валлон. Рабство в Древней Греции и Риме. М-Л. 1949.
  94. Тураев Б.А. История Древнего Востока. Минск. 2002.
  95. Циркин Ю.Б. От Ханаана до Карфагена. М.2001.
  96. Коростовцев М.А. Религия Древнего Египта. М. 1976.
  97. Харден Дональд. Финикийцы. М. 2002.
  98. Ситчин Захария. Война богов и людей. М.2000.
  99. Грейвс Роберт. Иудейские мифы. М.2002.
  100. Тёмкин Э.Н. Мифы Древней Индии. М.1985.
  101. Уайт Елена. Патриархи и пророки. И-во "Источник жизни". 1994.
  102. Зильберман Михаил. Гнев Энлиля. Израйль. 1999.
  103. Зильберман Михаэль. Отцы Авраама. Тель-Авив. 1996.
  104. Мерперт Николай. Очерки археологии библейских стран. М.2000.
  105. Зубов А.Б. История религий. Кн.I. М.1997.
  106. Циркин Ю.Б. Мифы Угарита и Финикии. М.2003.
  107. Грей Джон. Ханаанцы. М.2003.108. "История Востока". Том I. Восток в древности. 1999
Оценка: 8.00*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"