Михаил Зильберман

      О курдах, езидах и архаичности их корней и верований.

      Курды - «народ, забытый историей»

      акад. Н.Я. Марр

     О курдах.

     Уже много лет суждения об истоках, этнических корнях курдского народа, неоднозначны и весьма разноречивы. Так, ещё дипломат и востоковед В.Ф. Минорский, владевший курдским языком, отмечал ("Курды. Заметки и впечатления". 1915), что "происхождение курдов, или вернее, их первое появление в Курдистане, - очень спорный вопрос". Вместе с тем, в части мнения о том, что курды - один из древнейших народов Ближнего Востока, практически, существует консенсус.

     В настоящее время (так сложилось за тысячелетия) племена курдов представляют собой совокупность (своеобразный конгломерат) многочисленных и зачастую антропологически разнородных этносов (выявлен весьма смешанный характер этнического типа курдов, а также и наслоение множества религиозных учений). И по этому поводу, в частности, британский дипломат и писатель  (нач. ХХ века) Марк Cайкс (автор флага Палестины) посетовал: "иллюзорно всякое стремление найти общую формулу для «курдского» типа".  В.П. Никитин ("Курды". 1953/1964) же, в свою очередь, писал: "Изучая курдов и Курдистан, с которыми я имел возможность познакомиться во время своего пребывания консулом... я стремился... понять этот «народ, забытый историей» (акад. Н.Я. Марр)... народ, сумевший в недрах мусульманства сохранить... собственные духовные ценности, (народ, который) обладает яркой самобытностью".

     Итак, сегодня общая численность различных племён курдов составляет не менее 40 млн человек. Считается, что основная масса курдов проживает в Курдистане, в смежных провинциях Турции (ок. 19% общей численности), Ирана и Ирака, в бассейнах верховий Аракса, Тигра и Евфрата и районах озер Ван и Резайе. Примерно 250 тыс. курдов живет в Хорасанской провинции Ирана, в районах Кучана и Боджнурда; примерно столько же курдов находится Сирии, в районах Халеба (Алеппо) и Дамаска; а также значительная группа курдов проживает в Афганистане.

     «Можно констатировать, что [современный] курдский этнос, в основе которого находится автохтонный субстрат, в процессе своей консолидации и интеграции, занявших несколько тысяч лет, вобрал в себя преимущественно индо-арийские (главным образом иранские, особенно мидийские), а также семитские (ассирийские, арамейские, позже арабские) элементы. Короче говоря, курдский этнос, как и все другие современные этносы-нации нашей планеты, является продуктом синтеза самых разнообразных этнических элементов, которые образовались в процессе исторического развития, начавшегося в незапамятные» (Ш.Х. Мгои, М.С. Лазарев и др. «История Курдистана».1999).

     Говорят курды (согласно «Шереф-наме» курды делятся на четыре ветви: курманджи, лури, калхори (келгур), гурани) на курдском языке т.н. "Kurdî" (большинство курдов говорит на "курманджи" (kurmandj), но диалектов много, как и племён (см. ниже); так, П.И. Лерх («Исследования об иранских курдах и их предках северных халдеях» (точнее, халдах - т.е. хронологически хурритах). 1856-1858 гг.) выделил в курдском языке пять наречий: курманджи, лури, калхори, гурани и заза), который ("Kurdî") принято относить к западной подгруппе иранской группы индоевропейской семьи языков (курдский язык распространён в регионе, называемом  Курдистан (Турция, Иран, Ирак, Сирия)).

     Вместе с тем важно отметить, что акад. Н.Я. Марр (обладавший богатейшей интуицией) категорически возражал против концепции об иранском происхождении курдов и их языка, утверждая, что генетически курды (см. ниже) - яфетиды (читай - арменоиды/анатолийцы/халды), и что их язык также изначально являлся яфетическим. При этом учёный полагал, что «язык курдский, очевидно, подвергся коренному изменению, полной замене яфетического арийским» (вследствие политико-экономического давления).

     Обычно считается, что историческое самоназвание курдов это - "курманджи,  k(о)urmandj, kurmancî". Характерно, что само "название Курдистан (как страна курдов), появляется только в XII веке, в царствование Санджара, последнего из великих Сельджукидов, который создал эту провинцию (с главным городом-крепостью Бахар) к северо-западу от Хамадана ("провинция состояла из 16 различных по значимости округов")... До (примерно) XII века этот район был известен... как Джибаль эль-Джизре (или Диярбакыр)" (В.П. Никитин. 1953 г). Первым же автором (XIV век), упомянувшим название "Курдистан", считается Хамдулла Казвийни (опус «Ноузат-ул-Коулоуб»). При этом (проф. В.В. Бартольд «Историко-географический обзор Ирана»), арабские географы включали в границы горного района аль-Джибаль эль-Джизре все горы вплоть до границ Азербайджана (с городами Рей, Исфахан, Хамадан и др. поселениями, расположенными к северу от Хамадана)). И показательно, что преобладающим населением этого региона постоянно являлись курды-горцы (как и в настоящее время (В.В. Бартольд (конец XIX века)). Вместе с тем, признанный хурритолог Гернот Вильхельм ("Древний народ хурриты. Очерк истории и культуры". 1981) полагал, что "районы Курдистана известны нам как наиболее древние места их (хурритов) обитания". Так, востоковед М.С. Лазарев, говоря о курдах, был убеждён, что "очень трудно найти народ, который на своей национальной территории жил бы так долго".

     Сами же курды определяют границы Курдистана в своём эпосе «Шереф-наме» так: «Ты хочешь знать, о курд, каковы места, где живут твои близкие? Я скажу тебе об этом. На западе границы Курдистана протягиваются от Александреттского залива и гор Тавра к Черному морю; на севере это Ардаган и Аракс; на востоке - от гор Эльвенд до Аракса и на юге - от Ахваза до Евфрата. Южная же граница тянется через Хамрин и Синджар и по Нусайбинской дороге».

     Вместе с тем, куртолог В.П. Никитин ("Курды") предполагает, что "хотя в районах верхнего течения Евфрата и бассейна озера Ван [обитали курды и на юге озера Урмия (М. Wagner "Reise nach Persien mid Kurdistan")] (Урарту, а затем Армения) курды и поселились довольно рано [заметим, что подобное мнение хорошо соотносит курдов с хал­ду/хурри­тами], однако основной их очаг в историческое время, по-видимому, следует все же искать в отрогах южного Тавра и горных областях левобережья Тигра (вдоль Бохтана, Хабура и Большого Заба)".

     Так, с точки зрения Н.Я. Марра (Избранный работы. 1935), «курды сохраняют элементы древней культуры Переднего Востока потому, что они являются потомками автохтонного населения» реги­она. Следует отметить, что в число предполагаемых предков курдов (по мнению таких выдающихся учёных как И.М. Дьяконов, Н.Я. Марр, В.Ф. Минорский, Г.А. Меликишвили, И. Шопен, П. Лерх, Э. Эльктедт) попали (рассматривались) племена гутиев, луллубеев, касситов, хурритов (халду), мидийцев и некоторые др. (несомненно лишь то, "что лёгкие на подъём" хурриты, с кем бы они ни общались, - при этом обычно ассимилировались).

      Яркий свет на перепетии многотысячелетней истории курдов проливают наименования их племён/родов, которые либо теофорны (самоназвание соотносится с теонимом прародителя, первопредка), либо получены от соседей и отражают некие характерные черты (или внешности, или рода занятий, или «странного» способа отправления какого-либо культа), и всегда весьма консервативны. Так (П.И. Лерх «Исследования об иранских курдах и их предках халдеях». ч.1, 1856-1858 гг.), у курдов известны такие этнонимы, как «Зобар», где шум. «забар» означает «медь»; «Барзан» и «Барзинджан», где акк. «parzillu» (ивр. «барзель») значит «железо»; «Сускамири», в котором ближневосточное название (ивр.-хан.) лошади "sus (сус)" восходит к хурритскому "essi" ("есси, ешши"); в наименовании «Малмюлеки» хорошо просматривается «Мамлюки»; а в «Хюлилани», представленном как «Ха-эл-илани», хетт. «илани» значит «боги» (Ха-эл-илани» - «Бог богов»).

     Немало у курдов наименований, связанных и с пребыванием хурритов (прахатто-хурритов) в Ханаане (см. выше). Так, в таких наименваниях племён как «Балдей», «Пирбал», «Балабанли» содержится хан. «баал» - «хозяин, владыка» (либо теоним (его часть) «Баал-Цафон»). Курдский этноним «Мут (Mut)» у ханаанеев (данный термин) является именем не только владыки преисподней, бога смерти, но и твореца плодородия земли, созидателя перегноя (так, Я.С. Вагапов переводит слово "мат" («мот/мут») как "земля" (см. выше)); курдское «Мавэт» у хананеев - имя владычицы Шеола. Примечательно, что нескольколько курдских этнонимов содержат шумерское слово "гур" - "мертвец, мёртвый". И это может свидетельствовать о вестма значимом почитании Великой матери в ипостаси владычицы жизни и смерти. Так (Мела Махмуд Баязиди «Нравы и обычаи курдов». 1963), в одной из распространенных курдских игр ("кявтаркос") один из её участников изображает труп, а другой - гиену (как представителя преисподней), медленно вползающую в комнату. Увидев "труп", "гиена" радуется и, весело танцуя, стаскивает саван с «покойника». И тогда "умерший" оживает, а "гиена" в смятении удирает.

     Нередки у курдов и этнонимы, соотносимые с Египтом, с пребыванием там предков курдов в качестве гиксосов. Так, в наименованиях племён «Хорсени» и «Гормакли» содержатся теонимы «Хор, Гор» и «Хормах» (соответственно), а в этнонимах «Сета (Sеtа)», «Caтеги» (род) - гиксоссокий бог «Сет(х)» (заметим, что после изгнания гиксосов этот бог был весьма популярен в Евразии).

     Согласно данным акад. В.А. Гордлевского, об этносе с наименованием «курды» знали в Египте поры XVIII династии (1550-1292 годы до н.э.). Учёный писал, что замки, «которые в незапамятные времена строили себе курды», упоминались еще XVIII династией египетских фараонов.

      Особенно много наименований курдских племён/родов соотносится с пребыванием хурритов в царстве Шумера и Аккада. Так, этнонимы «Син (Sinn)», «Синди», «Синимини» и «Синамерли» свидетельствуют о почитании предками курдов бога Сина (эпохи Саргонидов и империи III династии Ура). В названия (выражения) «Гулери» и «Кула-сефид» входит наименование богини врачевания Гула, которая в то же время считалась и богиней смерти; а в «Гештул/Кештил» содержится часть теонима Гештинанна (сестра Думузи). В названии племени «Абданан», представленном как «Абд-Инан(а)», просматривается имя Инанна. Как известно, у «черноголовых» был добрый, благой «дух» - Шедду, опекавший человека. И это божество навсегда сохранилось в памяти курдского народа в наименованиях племён: «Шадли», «Шадлуи», «Шати», «Шадиманли». В теониме «Бурур» (как его часть) просматривается древний бог Бур (ср. акк. имя «Бур-Син», царь), а в таких теофорных выражениях, как «Бэлавенд», «Билканлы». «Кумбэл». «Денбели» несомненно содержится теоним Бэл (видимо, как Бэл-Мардук, старовавилонский период).

     Характерно (П.И. Лерх), что курды преимущественно пользовались названиями месяцев из старова­вилонского лунного календаря, принятого в своё время в Ниппуре: ниссану, айяру, симану, дузу, абу, елулу, ташриту, арахсамну, кислиму, шабату, тебету, аддару. У курдов же это - ниссан, таммуз (дузу - Думузи), елул, тишрин (ташриту), с(у/и)бат, табаγ (тебет), аддар (всего таких - 7 месяцев)

     Известно, что современный курдский праздник Хыдыр-Наби (отмечается во второй декаде февраля) имеет тысячелетнюю историю как празднование исполнения желаний, задуманного (Хыдыр/Хыдр Наби - пророк, «ангел мечты»). Очевидно, здесь «Наби» - вавилонский Набу, владыка судьбы и сын бога Энки, «знающего будущее». Знаменательно, что у курдов, как представляется, сохранились рудементы памяти и о том, что отец бога Набу - владыка (пресных) вод Эа/Энки, ибо в день праздника Хыдыр-Наби родниковая вода считается свяшенной, приносящей удачу (богу Эа воздётся должное (по забытой традиции)). И люди идут к роднику, омывают лицо (освящаются) и пьют воду.

     Бытует у курдов и верование в такое предсказание (М.М. Баязиди): «Есть... женщины, которые умеют гадать. Они наливают воду в чашу, ставят перед собой, смотрят на эту воду и предсказывают... сбудутся ли желания (видит в воде); и курды очень верят им (таким гадалкам) и никогда не ослушиваются советов» (владыка вод Эа - ранее (до Набу) бог судьбы (владелец, сутей, судьбоносных сущностей «МЕ)).

     Как известно, у «черноголовых» омовение считалось весьма действенным средством избавления от всяческой скверны. Так (Поэма «Владыке заката - горе!»), в храме города Эреду был водоём для омовений («воды священные Эре­ду»). И призыв (Из мифа о сватовстве Энлиля): «В чистом потоке, женщина, в чистом потоке омойся», - был всегда актуален. "Я (царь Шульги, III династия Ура) склонился, водою прозрачной омылся" (Гимн Шульги). Позднее (в Уре) считалось, что "Суэн (Син)... владыка омовений святых пречистых, (он)… порядки в омовениях вывел" (М. Белицкий «Шумеры. Забытый мир». 2000).

     Подобное же отношение к омовениям выявляется и у курдов. Так (М. М. Баязиди), «когда невеста входит в дом, то приносят медный таз и омывают невесту». Если в брачную ночь жених оказывается не дееспособным, то его «ведут... к реке и окунают в холодную (проточную) воду» (снимают порчу). «Если кто-нибудь сходит с ума и бывает одержим присгулом безумия, то... шейх (т.н. «джиндар»)... наполняет водой чашу и читает над ней (над водой) заклинания... Считается, будто одержимый вылечивается и избавляется от безумия».

     В частности, у шумеров Ура в ниссану проводился праздник, который назывался «Принесение первого ячменя барану» (дары богине - матери растительности), а у курдов же известны два праздника, посвящённые овнам (баранам и овцам): «Беран-бердан» (букв. «запуск баранов») и «Сада nез» (букв. «сто (дней) овец»), торжество в ожидании приплода.

     Существует мнение (А. Сафрастьян "Курды, их происхождение и история"), что в своё время "курдские племена сражались  против  шумер­ских династий" (видимо, как одно из хурритских племён). О проживании курдов (динаридов и/или арменоидов), убейдцев («бананового» населения) и протошумеров на одной территории сообщает Гордон Чайлд, описывая «мужскую моду» убейдского периода (VI - нач. IV тыс. до н.э.) в Месопота­мии, о которой дают представление статуэтки того времени (UVB, III). Г. Чайлд связывает эту "моду" с анатолийской специфи­кой (как и упоминалось выше): «Мужчины закручивали волосы пучком на затылке; иногда они одевались в овечьи шкуры. В таком виде они, очевидно, напоминали современных курдов». Таким образом, мнение ряда исследователей о том, что курды, как хурритский этнос (племена субареев/халду), уже (как минимум) в эпоху зарождения шумерской цивилизации (кон. V тыс. до н.э.) обитали в Нижней Месопотамии, вполне правомерно (см. выше).

     Примечательно и то (Peterа Schrijver «Talking Neolithic: the case for Hatto-Minoan and its relationship to Sumerian». 1915), что «анализ словесной системы хаттов подтверждает гипотезу, что… [не только хурритский, но и] «хаттик» (язык народа хатти) связан с шумерским» (т.е. с языком убейдцев).

     И далее. Название курдского племени «Гаресери», по всей вероятности, это - ветхозаветное (ханаанейское) «гергесеи» (как уже упоминалось, у ингушей (потомков хурритов) слово «гарга» значит «близко, похоже» (в смысле - родич)). Этноним же «Houbaba (Хубаба)» совпадает с наименованием Великой матери субарейского пантеона Кубаба (М.Ю. Мочалов. 2014). Название «Ashetie (Эш-эт)» означает: «Это - Огонь», т.е. речь здесь может (должна) идти о боге Грозы, как о прародителе племени. Так, британский священник  Джордж Перси Бэджер  («Несториане и их ритуалы». 1852), повествуя о курдах, кочующих на Джезире (Эль-Джазира - плато в Ираке, Сирии и Турции), рассказывает, что они «поклоняются тельцу» (т.е. громовику).

     Как известно, планета Венера у курдов называлась «Hevala» (Хева, Хепа, Хеба/Хеб­бат). И поскольку курд. слово "хеву (hevu)" означает "жен­щи­на", то термин «Heva-la» интерпретируется как «богиня-мать (жен­щи­на)» (она же - хурр. Хева/Хеб­бат). Заметим, в частности, что хурр. богиня войны Шавушка весьма почиталась в Курдистане.

     Весьма любопытен курдский теноним «Тахмазлы», где его теофорная часть - «Тах», по-видимому, хаттский бог Тха (см. выше). У курдов известен и род с наименованием «Кашки (Kusski, Kushki)» (П.И. Лерх). В названиях племён «Н-анак-ели (Nаnаkeli)» и «Н-анек-и» содержится термин «анак» (искажённое шум. «Анунак»). И как упоминалось выше, у абхазов был город с названием "Анак-опия". Так, в праздник Хыдыр Наби незамужние девушки и холостые парни каждый себе пекут (вечером в четверг) маленькую соленую лепешку (белая соль - атрибут культа Великой матери, куратора брака и семьи). Заметим, что сходный обычай (в части девушек) бытует и у абхазов (см.выше). В таком случае возникает вопрос: не является ли какая-то часть курдов потомками хатти-каску?

     И, разумеется, у курдов нетленна память о боге «Кур»: в таких наименованиях племён, как «Навкур» («Высокий отец Кур»), «Наджукур», «Куриклейли», «Корзенгине» содержится его имя. Много у курдов и названий племён, соотносимых с раннеземледельческой богиней-матерью, - содержащих морфему «ма» (как в Ма-Дивиа), к примеру, «Маманли».

     Как известно, этноним «кур(д/т)» или близкие к нему наименования (к примеру, «куртии») упоминают многие античные авторы (Полибий, Страбон, Плиний Старший, Тацит и др.). В частности, Ксенофонт (опус «Анабазис», ок. 400 г. до н.э.) называл древних жителей Курдистана "кардухи" (их также называли "кордиеями", "гордианами"). Так, страна кардухов была известна древнесирийским авторам как "Джезире де Карду" (она охватывала верхнюю часть Месопотамии - Мосул, Харран, Нисибин, Мардин, Ботан и близлежащие области (эти же территории были заняты хурритами)). Арамеи же называли страну Кордуэна "Beth-Kardu" ("Дом Карду (бога Кура)"). Древнеармянские источники упоминают наименование "Кордуена" в форме "Кордука, Курдика".

     Вместе с тем, много ранее, в двух шумерских клинописных табличках (датир. примерно 2000 г. до н.э.) упоминается страна (земля) "Kar-da-ka" (выражение "Кур-да-ки" означает "Земля ("ки") бога Кура"), которая предположительно локализовалась на юге озера Ван, рядом со страной "Su" (в которой, видимо, жили племена шум. "субир"; акк. "субареи"). Так (курдолог А. Сафрастьян), в одной из надписей царя хеттов Суппилулиума (1370 г. до н.э.) говорится о народе "гурд", а также упомянуто имя  их  бога - "Гир" (по-видимому, всё же "(Г/К)(и/у)р"). Заметим, что одно из ряда значений шум. термина "gir" - "молодая корова" (определение в части потенциальности репродуктивной способности). Несомненно, что курды, как и прочие этносы раннезем­ледельческой матриархальной культуры, регулярно отправляли культ Всеобщей матери (отметим, что хеттский теоним "Гир" соотносится (может быть связан) с шум. "gir" (как богиня-мать в облике коровы) лишь в том случае, если бог "Гир" - курдское Двуединое божество).

     Ассирийский царь Тиглатпаласар I (ок. 1115-1076 гг. до н.э.) воевал с народом "Kur-ti-e" (G.R. Driver "The name Kurd and its philological connexions" 1923). Так, ассирийцы ХI тыс. до н.э. называли курдов "kur-ti" (то же, что "кур-ди"), а позднее - "карду" (как и арабы доисламской эпохи); древние греки и римляне же - "кардухи" (и армяне - "гуртух(и), киртии"). Заметим, что акк. термин "qardu", означает "сильный, мощный, храбрый; герой" (мн. число "qardûti"). На фарси то же - "гурд (курд)" значит "герой" (В.П. Никитин). И у самих же курдов муж. имена "Карда, Кардо, Курд, Курде" значили "мужественный".

     Вместе с тем, что характерно для Древнего Мира, этноним "курд", если это - самоназвание, должен являть собой теофорное выражение "кур-д" (курдское просто "бог" - «ходэ» ("ха-дэ" и означает "(это) бог")), где теоним "Кур", несомненно, представляет наименование и мужской ипостаси ранненеолити­ческого Единого бога, и имя его самого (к примеру, как и муж. проявление протодравид. Двуединого бога "Пи-нанн(а)-кур"), известного (как Кур), в частности, у эламитов, шумеров и прототюрков.

     Характерно также и то, что на современном языке нахчи понятие «рог (животного)» обозначается словом «кур»; а у шуме­ров «кур» - «гора» (одно из значений термина); т.е. по-видимому, в архаичные времена гора (с опре­делённой конфигурацией вершины (не как конус)) воспринималась как рог бога-отца (быка), бога земли (так, в мифологии лезгин (т.е. у хурритов) Землю держит на рогах Красный бык (как бог-отец (сам себя держит)), стоящий в водах (на Большой Воде (лезг. "ЧIехи Яд")) мирового океана, типа др.-егип. Нун (в иных патриархальных мифологиях землю держит Великий Змей)).

     И в таком случае этноним "курд" вполне может означать «(человек) бога Кура», а название «Курдистан» - «Страна бога Кура» (где Кур - главный бог и владыка земли и её обитателей). Заметим, что если же термин "курд" представить (по аналогии с "хурри") как "Кур(р)д" - "кур-(ер)д", где ингуш. (гаргарейское) слово "ерд(а), ард(ы)" значит просто "бог, божество", то данный этноним тоже толкуется как "Бог Кур"). Если же полагать термин «erd» курдским (что означает «земля»), то «кур-(ер)д» будет значить «Земля (бога) Кура», что адекватно наимеованию «Курдистан» (где слово «стан» - арийский термин).

     Отметим (и подчеркнём), что существует мнение о том, что фонетические законы (в частности, у семитов) допускают сопоставление названий "карду (курд)" и "халд(у)" (к примеру, в иврите и в финикийском письме звуки "х" и "к" выражаются буквой "כ"; известно и то, что "кур/хур" означает и "гора"). Кроме того, этноним "халд", представленный в виде "ха-(э)л-д(у)", значит "(это) бог богов", т.е. здесь, как представляется, также должен мыслиться великий бог в ранге Кура. В таком случае вполне возможно, что термины "курд" и "халд" (позднее (в пору существования государства Урарту) последнее - одно из племенных объединений хурритов) со временем воспринимались как синонимы (ранее халды, по Бероэсу, - динариды (см. выше)).

     Не исключено и то, что наименование "курд" (как "(человек) бога Кура") вполне могло быть первоначально (как и "хурри(т)") не самоназванием (связанным с почитанием Кура, как первопредка племени), но прозвищем, полученным от соседей.

     

     Весьма существенно также, что сопоставление территорий локализации племён хурритов (см. выше) и курдов, представленных на приведённых картах, свидетельствует об их (территорий) практической идентичности. Так, акад. И.М. Дьяконов ("Пре­дыс­тория армянского народа") констатирует: "На месте горных хурритов восточной части Армянского Тавра и Курдистанских гор... мы в средние века встречаем курдов, говорящих на языке, видимо, являющимся потомком мидийского, но развившегося в своеобразном направлении, в чем, быть может, следует видеть влияние хурритского субстрата... Сюда относится своеобразная глагольная система северных курдов, имеющая много общего с хурритской". Примечательно и то (В.П. Никитин "Курды"), что курдская морфология в части т.н. "исключения суффикса", совпадает с морфологией хурритского языка, распространенного во II тыс. до н.э. в Северо-Западной Месопотамии и Северной Сирии.

     Итак, для выявления (подтверждения) этнической общности (тождественности истоков) курдов и хурритов вновь обра­тимся к генетике (к примеру, работа I. Nasidze, D. Quinque и др. "MtDNA and Y-chromosome Variation in Kurdish Groups". Annals of Human Genetics. 2005)). Рассмотрим курдский гаплотип, составленный на основе данных о популяциях курдов в Иракском и Турецком Курдистане ("Distribution of European Y-chromosome DNA (Y-DNA) haplogroups by country in percentage"); и сопоставим его с хурритским гаплотипом «прахурриты (вайнахи)».

     курды [G(4-12), J1(9,5-12,5), J2(7-28), R1a(10,5-19,5), R1b(6-17), I(5-16), L1b(7,9), E(2,5-12,5), T(2-6,5), R1a1(0-13)]

     прахурриты (вайнахи) [G2(1,4-5,6), J1(1,9-24), J2(26-84,1), R1a1(3,9-5,2), R1b(0-1,5), L(3,1-7,2)] R1b1b2(1,6)

      Как легко видеть, гаплотип (Y-ДНК) курдов содержит десять гаплогрупп, с которыми совпадают все шесть гаплогрупп хурритов. В отличие от соотношения гаплотипов хатти и курдов, в гаплотипах хурритов и курдов частотные интервалы основных одноимённых мажорных гаплогрупп, в основном (частично), перекрываются, что свидетельствует о сходной их этнической предыстории. Так, значения частотностей гаплогрупп G и J1 примерно равны, а J2 - самая большая из всех гаплогрупп. Приведённые гаплотипы свидетельствуют и о том, что в Мидийском царстве хурриты (курды) более активно смешивались с праариями (частотность R1b - (6-17)%), нежели хурриты Кавказа (частотность R1b - (0-1,5)%). Примечательно, что в гаплотипе курдов содержатся натуфийская гаплогруппа Е, а также и гаплогруппа I (частично мажорные), встречающияся у динаридов (т.е. можно предполагать, что у курдов более глубокие корни, чем у большинства вайнахов-арменоидов).

     Важно отметить и то, что в результате анализа (сравнения) общих гап­лотипов мт-ДНК соответствующих популяций курдов неолита и современно­сти (Нааk, Balanovsky и др., 2010) установлено, что современные популяции курдов характеризуются значительным генетическим сходством с неолитическими популя­циями этого этноса (т.е., по О.П. Балановскому, этнос, тождественно соотосимый с курдами, был и в неолите).

     Обратимся и к "ашшурам". В древности Ассирия располагалась в средней части долины Тигра (северо-восточная часть современного Ирака). И, как известно, к сер. III тыс. до н.э. население северной зоны Верхней Месопотамии, а также юго-западных областей Сирии было в значительной мере (а в об­ластях за Тигром - даже полностью) хурритоязычным. Так, в частности, такие поселения как Ашшур и Ниневия первона­чально были хурритскими (древнейшие слои городища Ашшур (правый берег Тигра) восходят к первой пол. III тыс. до н.э.). Однако в сер. III тыс. до н.э. поселение Ашшур уже было занято северо-аккадскими племенами (ассирийцами). Очевидно, что этногенез "ашшуров" происходил при несомненном участии хурритов (но не хатти). Об этом свидетельствует гаплотип (Y-ДНК) современных ассирийцев: [G, J1, J2, R1a, R1b, L, E, T, Q, R2, F], содержащий одиннадцать гаплогрупп, из которых восемь (в т.ч. и мажорные) встречаются и у курдов. Характерно, что и ассирийцы, после паления (ок. 609 до н.э.) их империи под ударами Мидии и Вавилонии, ассимилировались с мидийцами и близкородственными им персами (это высвечивается в гаплотипах и курдов, и ассирийцев). Заметим, что и те, и другие веками ассимилировались с арамеями.

     Знаменательно, что источники I тыс. до н.э. (и позднее) уже более не называли хурритов этим термином (как "хурри(ты)"; так И.М. Дьяконов пишет, что "в Сирии и Месопотамии хурриты, как таковые, исчезли в XI-IX вв. до н.э." (т.е. исчезло упоминание об этносе "хурриты", но народ остался)). Так, "области в долине верхнего Евфрата и у верховьев Тигра в ассирийских источниках нач. I тыс. до н.э. обозначаются как «субарейские», (иначе говоря, - «хурритские»)". Не выявлено также и хурритских текстов того времени (последняя группа тек­стов с этим этнонимом датируется XIV - нач. XII в. до н.э.). И, как представляется, термин "хурри(т)" постепенно вышел из употребления после образования (XVI-XIII вв. до н.э.) царства "Митанни/Maiteni" ("Ханигальбат" в аккад­ских, и "Нахарин(а)" в египетских текстах), наиболее многочис­ленным населением которого (помимо аккадцев) были хурриты, называвшиеся в своей стране как хурр. «маиттанне» (наименование племени), греч. «матианы/матиены»). Знаменательно, что много позднее Геродот, перечисляя народы его поры, обитавшие в ряде районов Армянского нагорья, упоминает и матиенов (но не хурритов или халдов). Отметим, что по наименованию обитавших там многочисленных "матиенов" получило название и озеро Матиана/Мантиана (озеро Урмия у ан­тичных писателей).

     Известна и аналогия: термин "хаабири", которым назывались протоевреи (шум.-акк. племена, покинувшие Месопотамию), - после образования в Ханаане союза Израильских племён, стали именоваться "израильтяне", и термин "хаабири" с той поры более не встречается ("Отцы Авраама").

     Следует упомянуть также, что существует и мнение о том, что довольно древний этноним "курд" (как самоназвание, соотносимое с верой в бога предков этого этноса - бога-отца Кура) был принят к применению (но не сочинён) арабскими и персидскими авторами первых веков ислама (этим термином первоначально обознача­лись ими кочевые племена Южного и Центрального Ирана).

     Как известно, в настоящее время у курдов (как и повсюду в мире) бытуют (преобла­дают) патриархальные представления (уклад жизни), которые они, исконные анатолийцы, по всей вероятности, усвоили ещё в пору общения с шумерами, аккад­скими племенами, а затем и с праариями. Так, в курдской семье отец является её главой ("malkhe mal") и распоряжается всем и всеми. Ему принадлежит лучшее место, в присутствии отца члены семьи не позволяют себе ни сесть, ни разговаривать без его разрешения. Основной наследник отца - его старший сын (прочие сыновья получают долю наследства, в два раза большую, чем дочери). Если женщина рожает только девочек, то на нее смотрят с состраданием (её жалеют). Девушек выдают замуж между 10 и 12 годами жизни, при этом в брачный обычай входит выплачивание выкупа (калыма).

     Вместе с тем, существует мнение (например, Н.Я. Марр), что курды окончательно не отказа­лись от своих древних религиозных традиций, и сохраняли их (как атавизмы, как дань почитанию предков) даже, в частности, приняв ислам. Акад. Н.Я. Марр был убеждён, что у анатолийцев-курдов (яфетидов), со времён раннего неолита занимавшихся земледелием, сохранился ряд элементов раннеземледельческой матриархальной культуры. В частности, отмечается, что у курдов отсутствует стремление ограничивать права женщины, а дурное обращение с курдинкой исключительно редко. В работах многих исследователей подчёркивается, что курдская женщина (курдинка) пользуется такой свободой, как ни у одного народа на Востоке: она обычно не закрывает лица, свободно выходит из дома, может разговаривать с мужчинами (без осложнений типа - "молчи, женщина", высказывать своё мнение) и иметь мужскую прислугу. Даже в небольшом селении (фабула из кн. В.П. Никитина "Курды") "очень часто... хозяйка дома принимала меня (европейца) в отсутствие мужа, оставаясь сидеть и разговаривать со мной без напускной стыдливости или застенчивости турчанок или иранок, с удовольствием разделяя со мной трапезу. Когда появлялся муж, женщина, в знак внимания к своему гостю, не покидала его, пока муж не привязывал лошадь и не входил в шатер". В богатом доме (у курдов не устраивалась специальная "женская половина") супруга руководит домочадцами и слугами, никто из них не садится кушать без на то её разрешения, распределяет она и порции. Она, как полновластная хозяйка, покупает и продаёт, не спрашивая разрешения супруга.

     Курдские замужние женщины имеют (и распоряжаются им) свое личное имущество («шкарт») - овец, скот и деньги, которые получены ими в приданое из отцовского дома и от родственников в подарок (как новобрачной) или от мужа (подарок). Нередко после смерти мужа женщина не переходит с детьми в дом его брата (левират), а остается в своем доме, становясь главой семьи. Детей вдовы, ведущей самостоятельное хозяйство, часто называют не по имени отца, а по имени матери. Вместе с тем, во времена Мелы Махмуда Баязиди (родился в 1797 г.) всё ещё «большинство курдов зовутся по матери, например: Ало сын Фатимы, Само сын Айше, Бапир, сын Чачаны» (то же отмечает и В.П. Никитин). Обычно имя ребёнку выбирают женщины, которые собираются на «совет» у постели роженицы.

     Известны у курдов и такие ситуации, когда женщины правили племенами и даже округами. Так, В.П. Никитин рассказывает о двадцатидвухлетней вдове вождя племени «милани», которую "уважали все старики племени, - она пользовалась у них большим влиянием. Дела племени она вела с энергией мужчины". В.Ф. Минорский (1914 г.) же сообщает об Адель-ханум, вдове Осман-паши из племени «джафф», несколько лет успешно управлявшей его округом. «Еще в этом веке (при жизни М.М. Баязиди) среди курдов бытовал такой обычай: выбирать из среды женщин "самую-самую". Ей присваивали титул "шах", и она наделялась огромными полномочиями, вплоть до наказания мужчин» (М.М. Баязиди «Нравы и обычаи курдов». 1963). Бытовал и такой обычай (П.И. Лерх): если женщина заступится за кровника, то его прощали.

     Так, к архаическим общекурдским религиозным представлениям (о которых известно немногое) может быть отнесено следующее (о космогонии): типичное раннеземле­дель­ческое видение Солнца в женском облике, а Луны - в мужском; представление о том, что небосвод держится на четырёх столбах (известно подобное др.-егип. воззрение о Хатхор, богине Неба); культово-мифологическое (постнеолитическое) представление о том, что земля покоится на спине красного быка (вера в бога-отца, владыки земли и её недр; его (верх­непалеолитиче­ское) видение в облике быка). Особенно примечательно то (J. Przyluski "Лингвистика и сравнительная мифология". 1937), что с среди религиозных верований курдов обнаруживаются следы древнейшего культа осла, Так, в селении Дирас (турец. Кара-Кой) проф. Пржилуцкий, на одной из стен курдского храма, обнаружил изображения осла и птицы (осёл - эмблема Двуединого божества (сам бог), а птица - его жен. проявление (Мать и богиня Неба). Показательно (Е.В. Антонова, Б.А. Литвинекий ст. "К вопросу об истоках древней культуры Переднего Востока". ВДИ №1 1998), что в несколько более раннем, чем докерамический неолит «В» слое карстовой пещеры Шанидар (Курдистан, горы Загроса у озера Урмия), в одном комплексе найдены кости человека, кости крыльев очень большой хищной птицы (вероятно, грифа или совы, - символика Великой матери, как владычицы смерти) и головы козлов (символика бога-отца, как владыки огня преисподней). У езидов же выявлено почитание топора (видимо, лабрис (символика богини Неба)), а также змеи и льва (бог-отец), (B. Энсворт «On the Izedis, or Devil Worshippers». 1855).

     Остановимся на некоторых свадебных обычаях, восходящих к раннеземледельческой культуре. Отметим, что многожёнство у курдов - большая редкость, а выбор брачного партнёра обычно осуществляется внутри своего племени (эндогамия). Характерно, что на одежду жениха прикреплялись две ленточки - красная и зеленая: одну ему завязывали в доме невесты (зелёную - цветовая символика культа Всеобщей матери), а другую в его родном доме (тем самым взывая о «благословении» от бога-отца и богини-матери). Перед свадьбой жениху полагалось брить голову (волосы же ассоциировались со струями дождевой воды, т.е. жених приносил свои волосы в дар богине Неба ради обеспечения покровительства (обеспечения пропитанием) его новой семьи земледельца (ради полива посадок)).

     Во время свадьбы обычно танцуют. Жених и невеста встают в круг танцующих (танец круговой). Невесту по традиции выводят танцевать женщины. Её танцевальные движения - 4 шага вперед, 4 - назад (в сумме - 8, символика культа богини Неба (Великая мать - «владычица жён»)).

     Когда невеста ступала на порог дома мужа, одна из женщин (со стороны жениха) бросала ей под ноги несколько лепёшек-лавашей, которые невеста, входя в дом поднимала и касалась их губами (хлеб, зерно - архаическая символика богини плодородия). У курдов-бедняков, живших в шатрах, бытовал другой, но принципиально сходный, обычай (Араб Шамилов «Курдский пастух». 1935): когда невеста должна была переступить порог жилья, ей под ноги ставили глиняную посуду (как эмблему лона богини-матери), которую она разбивала ногой (в знак готовности родить), а затем входила в шатёр.

     После того, как будущая жена уже вошла в дом мужа, женщины (со стороны жениха) обводили её три раза вокруг очага, находящегося посередине комнаты. Подобный архаический обычай встречается и у ряда иных этносов Ойкумены. Так (А.Е. Снесарев «Этнографическая Индия». 1981), у индоариев жених, творя молитву, обводит невесту вокруг огня костра или домашнего очага три раза (в "женском" направлении - по часовой стрелке). В архаичные времена Ойкумены, изначально, очаг и огонь в нём "курировала" богиня-мать (в доме мужа она принимала новую "хозяйку" под своё покровительство). Однако в постнеолите, и, в частности, у индоариев в сва­дебном гимне Атхарваведы, огонь очага, вокруг которого жених обводит невесту, уже обозначен как «огонь Арьямана» (ведийский бог, адитья). В таком случае не исключено, что, к примеру, у езидов (см. ниже) огонь очага "курировал" Мелек-Тауз.

     Так, у езидов на свадьбах "наряжают" зелёное деревце платком (такое дерево символизирует присутствие богини-матери в ипостаси "девушка", готовая к браку (аналог - весеннее "майское дерево")) и носят его (друг жениха) среди гостей, которые бросают в платок деньги. У езидов известен и такой обычай: жених поднимается на высокое место (куда-либо повыше), и оттуда, сверху (как бы с "небес"), бросает в невесту яблоко (яблоко соотносится с женским началом как эмблема плодовитости Великой матери).

     Упомянем и некоторые иные курдские обычаи, сохранившиеся у них со времён эпохи раннеземледельческой религии.

     Так, у курдов бытовало поверье: первый хлеб, выпеченный в печи (в тан(д)уре) считается «злосчастным» и его нельзя есть, ибо «у того, кто съест этот хлеб, умрет жена». Как известно, хлеб (зерно) и печь по его выпечке со времён собирательства считались атрибутами культа Всеобщей матери, а первый из готовых хлебов должен был быть принесён в дар богине («многие… курды счигают хлеб священным, они клянутся хлебом» (М. М. Баязиди)). И это представление, как древнейший матриархальный атавизм, всё ещё тлело в народной памяти.

     Дабы предохранить (уберчь) ребенка от болезней его на сороковой день после рождения обмывают водой из двадцати ложек горячей и двадцати - холодной воды (сакральное число сорок соотносится, помимо прочего, с хто­ни­ческим харак­тером роли богини-матери, - её сопричастностью к гибели от болезней (её выбором (волей): жить или умереть)).

     Показательно также и то, что у курдов изгоняли (прогоняли) засуху именно женщины, обливая друг друга водой, а затем и впрягаясь (вдовы) в плуг (раннезем­ледельческий обычай, типичный при обычной пахоте) и вспахивая воду водоёма (тем самым взывая к Великой матери, богине Неба, - владычице верхней, высокой, воды). Езидские же женщины в засуху делают куклу, наряжают её и с молитвенными песнопениями носят по деревням. Куклу именуют "матерью дождя" (богиня Неба) и молят ниспослать дождь.

     Известно и то, что в важных ситуациях курд клянется очагом, который и у них считался священным, обожествлялся. Сын, отделившийся от отца, заводит свой очаг и зажигает его в первый раз огнем, взятым от родительского очага. Когда родится ребенок, его обносят вокруг очага. Дочь, выходя замуж и оставляя отчий дом, тоже обходит вокруг очага, как бы прощаясь с ним. Вместе с тем, некоторые древние представления, связанные с культом очага, были, по-видомому, давно утрачены. Так, М.М. Баязиди («Нравы и обычаи кур дов». 1963) сообщает, что «если варят кофе, то первую чашку выливают в очаг; (ибо) считается, что это доля шейха» (которых у курдов весьма почитали). И поскольку выясняется, что в очажной яме курдского дома выкладывался из кирпича-сырца прямоугольный очаг (устраивалась и тяга), то он и соотносился (из-за конфигурации) с соответствующей эпифанией бога-отца. А эта чашка кофе, вылитая в очаг, - приношение этому богу - хранителю очага (что и позабылось).

     Примечательно, что у курдов строительные традиции настолько консервативны, что восходя к домостроительству поры Чатал-Хююка и Хараппы. Так, жилища курдов (ещё в сер. ХIХ века) - нередко землянки либо дома из формованного, высушенного на солнце, сырцового кирпича, укладываемого без связующего раствора (насухо); кровли плоские, из бревен, покрытых слоем глины (летними ночами на них спят). Крышу обрамляет невысокий бортик (в крыше и отвестие для выхода дыма от очага). Окна в доме отсутствуют. В качестве очагов используются очажные ямы. Внутри помещения, вдоль стен, нередко устраиваются земляные (глинобитные) или каменные лежанки (высотой ок. полуметра).

     О езидах.

     В плане возможного выявления атавизмов архаических религиозных воззрений кур­дов большой интерес представляют верования езидов - замкнутой этноконфессиональ­ной группы (преимущественно говорящей на диалекте курманджи). Предполагается, что т.н. "езидизм" - религия, которую часть курдов исповедовала ещё до принятия ими ислама. Характерно, что на протяжении многих веков езиды скрывают свои религиозные представления, хотя и бытует мнение, что в их кастовом сообществе больше, чем у остальных курдов, "сохранились пережитки древнего язычества" (член-кор. Иосиф Абрамович Хвольсон, конец XIX века)).

     Так, курды Роман Авдоян и Эмма Содоян ("Езиды, религия и обычаи нации". 2016) сообщают, что у езидов существует три самоназвания. Так, в первых молитвенниках езиды называли себя вначале «Мтхайра», что в переводе означает «я обязан (религии)» (здесь выражение семит. "м(а)т-хай-ра" можно толковать как "потрясённый живым светом"); а позднее же - «Адаби», означающее «закон» (этот этноним принято соотносить с именем шум. первочеловека "Адапа" (вылепленного богами Энки и Нинхурсанг; причём, бог-отец Энки/Эа его оживил (акк. "ад-аби" и значит "бог-отец"), а богиня-мать Нинхурсанг определила его суть в качестве человека). Отмечается (А.В. Перминов "Езиды - древний народ адаби". 2014), что в легендах и молитвах езидов упоминается, что современные езиды являются потомками некоего "древнего народа "адаби", жившего" на территории Нижней Месопотамии (заметим, что в Шумере известен город Адаб(а); а бог Абба - акк. бог-отец). И далее. Третье самоназвание езидов это - наименование «Ез(и)ди», что интерпретируется авторами уникальной книги "Езиды, религия и обычаи нации" как «видеть Божий путь». Вместе с тем, известно, что существует несколько иных версий происхождения (и толкования) термина "(е/и)зид". Приведём наиболее интересные из них. Так, один из персонажей зороастризма - "Езид" (это имя образовано от термина "иезид", возводимого к персидскому слову "иез(и)д", что, как принято полагать, означает (просто) "бог") - гений (божество) добра, князь (владыка) света (возможно, имя «Ормузд» (и наполнене этого образа) повлияло на возникновение данного наименования (и окончания у терминов одинаковые)). Так, в городе Бирс Нимруд (бывшая Борсиппа, Вавилония) был храм, как предполагается, и бога по имени "Эзид" (вероятность отождествления этого старовавилонского наименования (и бога) с др.-егип. богиней "И(с/з)ида" весьма мала).

     Итак, попытаемся рассмотреть этимологию термина "иезид/(е/и)зид". Предположим, что наиболее древним из его известных значений является старовавилонский теоним "Эзид". В таком случае воспользуемся шум.-акк. лексикой и представим этот термин в виде выражения "Э-(ез)зи-д", где морфема [-д-] - (просто) "бог". Важно отметить, что и курд. "ха-дэ, ходэ" значит "это - бог" (перс. же "иез(и)д" в виде акк. (семит.) "иеш-(и)д" означает "есть бог"). Шумерское же слово «э» означает "(божественный) дом", а часть ("(ез)зи") рассматриваемого выражения - "(ез)зи-д", может соотноситься с шум. понятием "iz-zi" - "огонь", либо с акк. ['zz] ("izzu, ezzu" - "могучий; страшный, гневный"; "uzzu" - "гнев, ярость"). И поскольку " Эзид" - также и название (вавилонского) храма (так считается), то это выражение ("Эзид") можно интерпретировать и как "Дом могучего (гневного) бога", и как "Дом (храм) бога огня" (и тогда у вавилонян (амореев) это божество - могучий (гневный) бог огня: если небесного (жгуче палящего), то это - Шамаш, а если земного и преисподней, то это - Нергал). Отметим, что термин «эздити» используется по отношению ко всему езидскому сообществу.

     Вместе с тем следует отметить и следующе: в работе «Древний человек и божество. Т1» показано, что морфема «ist/еst» означает «светящаяся женщина» как мать, и тогда термин «е(с/з)и(д/т)» (как самоназвание племени, см. ниже) можно истолковать и как «богиня-мать» (а езиды, в пору их появления, - её «дети» и паства).

     Принято полагать, что учение езидов изложено в двух священных книгах - "Джилва" («Книга Откровения») и "Масхафа Раш" («Чёрная книга»), которые написаны, на южно-курдском диалекте особым алфавитом, и, фактически, не имели широкого распространения. "Езидизм" же, тем не менее, передается из поколения в поколение как устная традиция. Однако сами езиды называют свою религию "Шарфадин", а термин "езидизм" (Роман Авдоян и Эмма Содоян) «пошёл от самоназвания нашего народа», приверженцев этого учения.

     Знаменательно, что езиды изначально считают своё учение богооткровением. Об этом свидетельствует его название - "Шарфадин", которое (в виде выражения "Ше-ар-пе-ди-н") и озачает "(то, что из) светлых (светящихся) уст высокого божества" даровано. Судя по данным, приведённым в работе альтернативного историка А.В. Перминова ("Езиды - древний народ адаби". 2014): "религия езидского народа на «земле» исходит от Шарфадина"; и далее (из молитв) - "Шарфадин появился (возник) в образе цветка"; следует, что "Шарфадин" - персонифицированное божество. Как известно, цветок (лотос, роза, мак) - эмблема (лона) богини-матери. В таком случае богооткровение даровано езидам Великой богиней ещё поры матриархата (с таким представлением наиболее коррелируется самоназвание «езид», интерпретируемое как «(дети) богини-матери).

     Еезиды веруют (влияние патриархальных воззрений монотеистических религий) в единого и единственного бога «Хуаде/Ходэ/Хадэ», творца Вселен­ной (так, если в имени "Хуаде" ("Хуа-де") его часть "хуа" полагать словом также и из аб­хазского лексикона, которое означает (Ш.Д. Инал-Ипа. 1976) и "доля, (у)часть", то этот теоним ("Хуаде") может быть истолкован как "Бог судьбы (участи)" (параллели к Набу и/или, возможно, к Энки); а наименова­ние "Ха-д(э)" означает "(этот, конкретный) Бог" (сравн.: хаттский бог "Ха-(т/д)", см. выше).

     Важнейшие постулаты ("Имана Малак Тауса") учения (религиозной концепции) "Шарфадин": "Богу нет равных; Бог един для всех; никто не может увидеть Бога и противостоять Ему; и добро, и зло исходит от Бога" («ХАДЭ БЭ ШРИКИ БЭ ХАВАЛА, ХАДЭ ЯКА, ХАДЭ КАСИ НАДИТЯ ЧАЯ, КАНДЖИ У ХРАВИ ДАСТЭ ХАДЭЯ» (А.В. Перминов)). Очевидно, что эти постулаты веры подобны ветхозаветным, а термин "имана", на иврите "эмуна (אמונה)", означает "вера" (а латин. «эманация (emanation)» - «распространение»), (о "Малак Тауса" см. ниже). Всевышний езидов имеет 3003 имени (сумма цифр этого сакрального числа - 6, что говорит о амбиполярности этого Бога (он и в небе, и на земле)). Однако, в отличие от Йаhуве или Аллаха, демиург «Хуаде/Ходэ/Хадэ» "царствует, но не правит", подобно самоустранившемуся от земной суеты шум. отцу богов Ану (фигурирующему и в хурритской теологии). Правление же миром (всем тем, что связано с Землёй) предоставлено этим Богом сотворённым им семи "ангелам" («земляное» число 7 и указывает на связь данных "ан­гелов" непосредственно с Землёй). Заметим, что здесь просматривается параллель к абхазскому Единому богу Айтару.

     Отметим также, что около (единый комплекс, см. рисуок) главного храма езидов в Лалеше (Ирак) воздвигнут мавзолей шейха Шариф  Ади бин Мусафира (1072-1162 гг.), основоположника (как принято полагать) учения «Шарфадин» (но не исключено (в силу хронологии), что лишь дополнившего и упорядочившего, а также и настойчиво распространявшего его). Здесь хранится важнейшая реликвия езидов - 7 бронзовых литых статуэток птиц, стоящих на общей высокой подставке, и символизирующих этих "ангелов" (объединение данных птиц в некое единое целое (общая массивная подставка) может говорить об их порождении (творении) раннеземледельческой богиней Неба в облике богини-птицы в едином акте, одновременно; а то, что эти "ангелы" - птицы, - свидетельствовать о том, что они связаны с Небом). И в обязанность каждого езида входит совершение паломничества в это место хотя бы раз в жизни.

     Попутно остановимся на этимологии названия храма - "Лалеш" (см. рис. "Лалеш"). Ле­г­ко видеть, что в выражении "Лалеш", представленном как акк. "эл-элиш", слово "элиш" значит "наверху, верхнее", и тогда "эл элиш" - "Высший бог". Другое название храма - "Лалеш(а) Нурани" (в народе это наименование воспринимается как "пресветлый (или священный) Лалеш). Очевидно, что здесь шум.-акк. "Нур-ани", где акк. "нур" - "небесный светильник (светоч)", означает "светоч неба". Обратимся и к сакральной символике некоторых элементов конструкции храма Лалеш, а также и таких храмов езидов, как храм в Армении и Храм (рис. "Храм").

     

      Лалеш             Храм в Армении                   Храм

     Итак, храм Лалеш (здесь мавзолей - строение меньших размеров) стоит на мощной прямо­угольной платформе (кладка из 10 слоёв (хтоническая символика культа бога-отца)), на которой возведено по три диска одинаковой высоты и разных диаметров. Здесь нижний диск - шестиугольник (наиболее вероятно, что здесь представлена эмблема типа «шаткона» (священный брак). Как известно, у многих древних этносов нижняя сфера небосвода (видимое небо) воспринималась как лоно (чрево) Весеобщей матери. Уменьшающиеся (в диаметре) к верху диски здесь символизируют небесные сферы (небосвод состоял из трёх разновысоких небесных сфер), а прямоугольник основания - землю. Здания храма Лалеш и храма в Армении завершаются высоким ребристым/гранёным конусом (видимо, 18 (как 9 и 9 (а 9 как 3 по 3)) ребра/грани, каждое из которых - трёхгранная пирамида (треугольник), в плане исходящая из общего центра диска (символика безграничности жизнепорождающего лона Всеобщей матери (конус здесь - эмблема рудимента пениса, см. выше)), а на рис. "Храм" - четырёхгранной пирамидой (сакральное число 4 - символика связи с небосводом) с гладким коническим навершием (у двух других храмов оконечные навершия - шары). Таким образом, эти храмы (строения) соотносятся и с культом Великой богини, и с культом бога-отца, как бога земли (т.е. с Двуединым божеством). Об этом, в частности, и свидетельствует устройство всего комплекса «Лалеш». Здесь, на одной прямоугольной (символика бога-отца как бога Земли) платформе возведено два строения: одно уже описано, а второе - мавзолей, который поменьше и с более низким и узким конусом (ребер/граней, видимо (должно быть), 14 (как 7 и 7), - символика, связующая порождающюю способность богини-матери с созиданием жизни на Земле) и двумя дисками (нижний - шестиугольник (символика - «шаткона»)). Таким образом, архитектурные элементы комплекса «Лалеш» (в совокупности) символизируют почитание (по-видимому, подспудно традиционное) езидами архаичного Единого бога (обе его постаси).

     Показательно и то, что справа от входа (у двери) в это здание храма изображена змея (см. рисунок) - эмблема бога-отца, как владыки вод и земли (у змея показано 4 «полуволны синусоиды», т.е. этот Змей пребывает на небесах), а дверь (вход в помещение) - красного цвета (цветовая символика преисподней). Известно, что у езидов почитался и лев. Следовательно, образ Всевышнего езидов восходит как к протипу - к ранненеолитическому образу Единого бога.

     

                        Змея

     Любопытно, что пирамида, завершающая храм на рис. "Храм" ("Навершие Храма") весьма напоминает (см. рис.) Пирамидион (завершающая часть (навершие) египетской пирамиды) из Гизы (обе четырёхгранные пирамиды помещены на 3 слоя (кладки)).

     

      Пирамидион Навершие Храма

     

      Грани Пирамида

     Как уже упоминалось, грани конусных "башен" храма Лалеш и храма в Армении имеют вид (рис. "Грани") наклонных трёхгранных пирамид. Древнейшая же пирамида Гизы - пирамида Хеопса, представленная на рис. "Пирамида", характеризуется, в частности, тем, что длина её бокового ребра/грани (изначально) составляла 440 королевских локтей (сумма чисел - 8 (символика богини Неба)), а количество её несколько вогнутых вовнутрь граней также равно 8. При этом у пирамиды Хеопса число граней/рёбер, тоже имеющих вид наклонных трёхгранных пирамид, - равно 4. Согласно представлениям древних египтян, Пирамида являлась тем устройством (сакральным объектом), куда помещался саркофаг с телом (мумией) усопшего фараона, дабы там он возродился к вечной жизни и вознёсся оттуда в Дуат (царство света Ра-Осириса). В саркофаге же виделось возрождающее чрево (лоно) Великой матери Нут («Тексты пирамид», 616): «Ты (умерший фараон) передан твоей матери (богине Неба) Нут под её именем «керес» (т.е. «гроб», позднее по др.-греч. - «саркофаг»). В свете сакральной символики и сама пирамида представлялась эмблемой лона Великой богини (заметим, что на древней Мальте (на острове) целые храмы являли собой лоно Великой матери).

     Таким образом, в свете данного сопоставления, возникает предположение о том, что видение конструкции верхней части храмов езидов (курского племени) сакрально восходит к культово-мифологическим представлениям, вкладываемым древними египтянами в конструкцию (и, возможно, назначение, если судить по виду мавзолея пророка Али) пирамид Гизы, а это - параллель к гиксосам.

     Молитв же у езидов несколько (Р. Авдоян, Э. Содоян. 2016 г): «Доа», «Дрозга», «Таркин», «Шадати», «Мат и Сэна». Отмечается, что, в частности, езидам из касты "мирян (мридов)", позволительно не помнить все молитвы (ибо при необходимости их читают духовные должностные лица - "шехи" и "пиры"). Принято полагать, что пятикратная ежедневная молитва езидов была привнесена в "Шарфадин" из зороаст­ризма (как и особое почитание Солнца и огня).

     Так, утренняя молитва езидов (обращение к Солнцу) описана в работе L. Krajewski (Le culte de «Satan»; «Mercure de Franco». 1932). Итак, "когда солнце появляется на горизонте, езид должен трижды пасть перед ним ниц со словами: «Солнце встает надо мной. О несчастный! Встань и произнеси слова истины. Бог един и шейх Ади - любимец бога. Поклонись шейху Ади; поклонись небесному своду, его обители, и провозгласи, что езиды - потомки шейха Ади». Затем он целует место, которого коснулись первые лучи солнца, и, подставив на землю камень, символизирующий храм шейха Ади, трижды обходит вокруг него" (В.П. Никитин). В свою очередь Эмир Камран Али Бадр-хан, хорошо знавший езидов и не считавший их солнцепоклонниками, сообщает, что «ревностные езиды целуют даже пятна утренних лучей на прохладных стволах деревьев. Отметим также и то, что один из важных праздников езидов считается днем Солнца и называется «Аида Шамс(а)».

     И далее. Продолжая вышеизложенное отметим, что в состав езидских семи "ангелов" (име­на арабские) входят: божества Солнца "Шамс(а)-дин" (у курдов общесемит. Шамса - богиня), Луны - "Фархад-дин", а также два ангела смерти - "Наср-дин" и "Саджа-дин" (которые в загробном мире судят душу езида, спрашивая усопшего о чистоте и силе его веры (дабы вечной душе было дозволено перейти через «Пра Салатэ» (мост или лестница) на небеса)). И поскольку у курдов практиковалась ингумация, то не исключено, что езиды, как, в частности, ханаанеи, веровали в существование (по меньшей мере) двух душ - небесной (божественной, вечной) и телесной (растительной), пребывающей в "Мире предков", в царстве преисподней Мелека-Тауза (см. ниже).

     Примечательно (М.И. Зильберман "Отцы Авраама"), что "следы шумерского «dingir» сохранились в иврите в виде слова «din (דין)» - «суд; закон; справедливость», которое, как правило, используется в таких выражениях, как «йём дин» - «суд­ный день; день (божьего) суда» или «дин Шамаш» - «суд (бога) Солнца; небесный суд», т.е. сакральных понятий, явно связан­ных с божеством, небом и близких по значению (содержанию) термина «dingir» (одно из значений шум. «gir» - «благородный»)". И тогда можно предполагать, что и у езидов термин "дин" (как непременная часть рассматриваемых теонимов) связан с шум. идеограммой «dingir» (как её часть) в значении (как идентификация) "божество" (к примеру, запись šams(а)-din(gir) адекватна - dšams).

     Как известно, главным среди "ангелов" Всевышний езидов назначил Малак Тауса, сотворённого первым ("И поставил Бог Мелек-Тауза правителем над всеми"); и через которого (через Мелек-Тауза), судя по наименованию езидической концепции веры "Шарфадин" - "Имана Малак Тавуса", и поведал людям это своё учение.

     По всей вероятности то, что книга «Масхафа Раш» названа «Чёрной книгой», говорит о том, что это название - народная этимология, возникшая из-за неоднозначного (посте­пен­но усугубляющегося) восприятия образа Малак Тавуса. Легко видеть, что в названии книги "Масхафа Раш" (Мас-ха-па Раш), где - шум. "мас, маш" означает "рост, подъём", а акк. (ивр.) "(ф/п)а" - "рот, уста" и "рош" - "голова, глава" ("раш" значит "шум"); какое-ли­бо понятие, соотносимое с чем-то чёрным, тёмным, мрачным не содержится (как и, види­мо, в тексте книги).

     В теониме "Мелек-Тауз", где семит. «мелек» значит «царь, владыка», а его часть "Та-уз(зи))" означает "гнев земли", «огонь (шум. «иззи») земли (др.-егип. «та»)» (т.е. это божество, курирующе землетрясение и/или извержение (огонь из недр земли); ср. гневающийся Посейдон именовался как "колебатель земли"). Так, известно, что у езидов Мелек-Тауз олицетворяет собой две стороны огня - "огонь как свет (но здесь это не небесный огонь) и огонь как пожар" (т.е. пламя горения (земных предметов) и свет от него (к примеру, масляные светильники, костёр)). Следовательно, образ Мелек-Тауза воплощает в себе исключительно земной огонь (в т.ч. и огонь извержения вулканов (т.е. огонь преисподней), а это проливает свет на возникновение названия «Чёрная книга» (поскольку возможна ассоциация с библейским Сатаной или мусульманским Иблисом). Заметим, что в число семи "ангелов" входили и солярное, и лунарное божества. И тогда семит.-хамит.-шум. теоним "Мелек-Тауз" можно толковать как "Властитель огня недр земли" (одна из важнейших эпифаний раннеземледельческого бога-отца), который, по-видимому, и царь «Мира предков» в преисподней, "потустороннего" мира,.

     Отмечается (В.П. Никитин "Курды"), что езиды почитали и бога с наименованием "Челеб". так, по мнению Н.Я. Марра, курдское слово «челеб» означает «бог», а «челеби» - «божеский, принадлежащий богу, исповедующий бога». Однако легко видеть, что «челеб» в виде «ше-(е)л-аб» означает "(как, что) бог-отец", а «челеб-и» - "мой челеб". Заметим, что в патриархальной Турции слово «челеб(и)» означает «хозяин дома (т.е. отец как глава и хозяин семьи)». И тогда понятие «челеб» - "(как) бог-отец", должно быть связано (как один из синонимов) с образом Мелек-Тауза, как с проявлением бога-отца, функционально заместившего его, отстранившегося от дел; соотноситься с Мелек-Таузом как с главным богом-распорядителем в семье «ангелов».

     Так, повествуя о погребальном обряде, «проводах в мир иной» (т.е. в «Мир предков»), Роман Авдоян сообщает, что этот обряд у езидов "называют" словом "шин" (одно из значений термина "шин" у езидов - "траур, скорбь"). И весьма примечательно, что преамбула к изложению этого обряда обычно «начинается с изречения о сущности человека [о тленности бытия]: «Тело было создано из праха земного, прахом оно станет, и, только душа - вечна» (из этого обряда следует, что у езидов виделось как минимум наличие двух душ у человека). И эта молитва, отмечает Р. Авдоян, в некотором роде аналогична библейскому повествованию о создании человека ("И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою (Быт. 2.7); ...ибо прах ты и в прах возвратишься" (Быт. 3.19)".

     Таким образом, здесь выявляются (и признаются) определённые аналогии между мифоло­гией Ветхого Завета и культово-мифологическими представлениями езидов. Как известно ("Отцы Авраама"), у древних евреев акк. бог Луны Син/Шин (перманентно пребывал в преисподней и считался одним из судей "Страны без возврата") носил и наименование "Сатан", и в иудаизме был низвергнут в преисподнюю Господом Богом (т.е. в иудаизме Син - это Сатана преисподней). И если переход человека (усопшего) из "этого" мира в "мир иной", в преисподнюю, носил у езидов наименование "Шин", а божество, связанное с обрядом «Шин», было у езидов персонифицировано, то не исключено, что бог по имени Шин отождествлялся с властелином преисподней Мелек-Таузом, либо наименование «Шин» - синоним Мелек-Тауза.

     Как известно, в иудаизме (в борьбе за торжество монотеизма) и шум-акк. Великий бог-отец Энки также был (под именем "Азазель") низвергнут в преисподнюю ("Отцы Авраама"). При этом именно Энки (дьявол Азазель) искушал Еву в библейском Эдеме, представ перед ней в облике Змея (библейский миф восходит к шум. прототипу).

     Вместе с тем ("Мифы народов мира. Энциклопедия". 1998.), и это важно подчеркнуть, известна и восточная легенда, где говорится о том, что дьявол соблазнял Еву в облике павлина (изображения павлина у райского "Древа жизни" - не редкость). У езидов же в образе павлина обычно виделся Мелек-Тауз (подмечено, что в каждой езидической семье находится какой-нибудь предмет с изображением павлина (статуэтка, ковер, картина)). Характерно, что и в одной из легенд езидов говорится о том, что Всевышний поручил Мелек-Таузу соблазнить Еву, а затем вывести прародителей из Рая, дабы их потомство заселило землю.

     Очевидно, что в общем случае "павлин" - многогранная сакральная эмблема, позволяющая охватывать (выражать) широкий спектр культово-мифологических представлений (а её конкретное толкование (прочтение этой графемы) определяется совокупностью изображённых на ней знаковых и цветовых сакральных символов).

     

      Павлин Паства

     Итак, при анализе (разборе) эмблемы "Павлин" (рис. "Павлин"), представляющей образ Мелек-Тауза, восполь­зуемся методом сакральной символики («Древний человек и божество»). Так, на данной графеме грудь и шея, части ног и головы павлина окрашены ультрамарином (яркий, насыщенный оттенок синего цвета). При этом его клюв, глаза и часть головы (для головы применён и белый цвет), а также и ноги - красноватого цвета. Позади шеи павлина изображено его полуовальное "тело (спина)" (показано три полуовальные линии (полуэллипса) из "точек" землистого цвета). На голове павлина изображено землистого цвета широкое "перо (венчик)" (стилизованный треугольник) с 3 «полуволнами» наверху (как волнистой стороной треугольника), с 3 полуовалами (внутри его), переходящими в нижние острые углы (внутренних) треугольников, внутрь которых (этих фигур) помещены окружности с точками в центре. В таком же духе показан и его распущенный хвост, преимущественно красного цвета, состоящий из 7 широких "перьев", верхние "дуги" которых (как стороны стилизованных треугольников) комбинированы: две дуги (сверху вниз) жёлтого и синего (кобальтовый колер) цвета, и ниже - совмещённые вершинами (вложенные) уголки белого цвета. Внутри каждого из перьев хвоста изображёна (красного цвета) фигура, как бы сложенная из двух треугольников.

     Таким образом, Мелек-Тауз представлен в образе птицы (павлина, но не постнеоли­тического орла или сокола (эмблем громовержцев или богов Неба)), щедро снабжённой символикой Великой богини-матери, богини Неба (окружности, полуовалы, дуги, уголки, точки-зародыши новой жизни, треугольники, число 3, белый и жёлтый цвета). Следовательно, Мелек-Тауз показан как проявление (ипостась) Великой богини (вероятно, что называется, "отошедшей от дел"; аналогия - ханаанская богиня Анат и её отпрыск/проявле­ние Алиййяну-Балу, бог земли и растительности (бог-рапаит Балу)), который непосредственно функционально связан с небосводом и, в частности, с высокой, небесной водой - необходимым обилием дождей для земли (дуг - по 7, как и уголков - дважды по 7), а также с плодородием - со всходами (точки-зародыши) и созреванием урожаев.

     Вместе с тем, в изображении Мелек-Тауза много красного и синего цвета (символика бога-отца, владыки земных недр). Красный цвет, как известно, обычно соотносил божество с огнем преиспод­ней во всей Ойкумене. Примечательно, что наряду с этим, в курдском языке понятия русс."синий" цвет и "траур, скорбь" обозначаются одним и тем же термином - "шин" (так, понятие "синий" у чеченцев (нахчи) - "сийна" ("си(й)н-(а)"), у белорусов - "сіні", у болгар - "сини", у македонцев - "сина", у эстонцев - "sinine", у финнов - "sininen"). Таким образом, синий цвет считался хтоническим и соотносился с миром усопших, преиспод­ней (в частности, траурные одежды у египтян были синего цвета; в синий же цвет окрашивались и статуэтки "ушебти" для мира Аменти).

     Таким образом, статистически, Мелек-Тауз в большей степени связан с преисподней, потусторонним миром, недрами Земли (с «Миром предков»), нежели, чем собственно с Землёй (число 7, землистый цвет), её поверхностью и всем, что на ней.

     Далее рассмотрим диск, на фоне которого изображён бог Мелек-Тауз. Как легко видеть, этот диск разделён на две части. Его нижняя часть состоит из полуокружности синего цвета, лежащей на сегменте жёлтого цвета в виде рогов либо серпа Луны (а тогда здесь может видеться (быть обозначенным) бог Луны (возможно, как (Ш/С)ин), пребывающий и на земле, и в преисподней (в течение суток), но тут - как проявление Всеобщей матери (здесь жёлтый цвет (спелости) - связь с плодородием земли, всхожестью; влияние Луны на обилие вод и плодородие растительности - ипостась богини-матери)). И всё это обрамлено дугой из 12 (астральная числовая символика) равных отрезков коричневого цвета (т.е. изображена «земля» небосвода). При этом на синей полуокружности, помимо надписей, показан храм Лалеш и мавзолей пророка Али. Следовательно, эта (нижняя) половина диска символизирует Землю и её недра (и её связь с небосводом (в части растительности, порождаемой Всеобщей матерью и опускаемой с неба на землю)). Верхняя же половина диска изображает небосвод с его небесным огнём (красные цвета), а также и особо плодородную (12 отрезков жёлтые цвета) "землю" небосвода с зародышами жизни (будут орошаться небесной водой), а также и 12 широких уголков землистого цвета (внутри каждого из них 9 (как 3 по 3) вертикальных линий), которые породит из своего безмерного лона-неба беспредельно плодовитая Всеобщая мать, и которые, по мере созревания на "земле" небосвода, будут опущены вниз на землю, и урожай обещает быть обильным.

     Графема же "круг под ногами павлина" (низ диска) может быть прочитана так: Всеобщая мать (белый диск внутри этого круга и 4 белых треугольника (лона), отходящих от него острыми углами наружу, в котором видится светящийся небосвод, сама богиня Неба) порождает белый, дневной, свет и излучает его во все 4 стороны Мира, освещая и землю (коричневая окружность), и "Мир предков" преисподней (4 синих фигуры, внутри каждой из которых изображено крыло бабочки). И поскольку у многих этносов Ойкумены бабочка символизировала также и душу, покинувшую тело усопшего, то эти 4 крыла (эта символика) повествуют о том, что в Мире езидов, в каждой из (географически) его сторон, ("растительные") души почивших пребывают в "Мире предков", владыка которого - Мелек-Тауз (бог "попирает" ногами души-бабочки).

     Итак, складывается впечатление, что Всевышний езидов - изначально раннеземледельческая курдская Великая богиня-мать, которая в постнеолите была "тихо отстранена" патриархатом от дел (выше отмечалось, что "Хуаде/Ходэ/Хадэ" самоустранился) и "заменена" богом Мелек-Таузом (показа­тельно, что постулаты учения "Шарфадин" и именуются "Имана Малак Тауса").

     Так, на рис. "Паства" (фото) видно, что при богослужении мужчины облачены в (традиционные) белые одеяния и жёлтые молитвенные "накидки" (а такая сакральная цветовая символика соотносится с культом Великой богини). При этом в глубине святилища (позади входа в помещение) хорошо просматривается огонь (и пламя, и свет от него); т.е., здесь у езидов моление возносится богу Мелек-Таузу.