Аннотация: Небольшая зарисовка, возможно первая глава будущего произведения.
Ночью лес был полон запахов и звуков. Тёплая темнота обволакивала меня, словно шелковый платок. Босые ноги ступали по мху, как по мягкому персидскому ковру. Деревья дышали, где-то слышался шорох невидимых ночных крыльев, вздохи, кваканье лягушек, угуканье сов. Эта великолепно исполненная ночная симфония пронизывала меня, наполняла дрожью моё тело и предчувствием чего-то прекрасного и невероятного мои мысли.
Я шёл вперёд, совершенно не зная куда, было чувство, что меня ведут по правильному пути. Пижама мешала мне слиться с этой зовущей, такой приятной темнотой и я на ходу скинул штаны, а потом и майку и подставил обнаженное тело тёплому ночному воздуху и слабому ветерку.
Теперь уже ничего не отделяло меня от леса. Он был частью меня, а я частью его. Куда-то улетучились все дневные страхи и неврозы, пропал дерганый неуверенный в себе человек, осталось лишь дикое животное, гордое и красивое, ведомое безошибочным инстинктом.
Я вышел на край большой поляны, залитой лунным светом. Ветер стал сильнее, потоки воздуха обволакивали меня как волны ласкового моря. И тут я увидел его.
Он был потрясающе красив. Похож на большой глаз с неестественно длинными изящными ресницами. Вокруг него вились какие-то лианы или плющи или виноград, я не разобрал точно. Я видел только его.
Подойдя поближе я рассмотрел его внутренности. Там, где у глаза должен быть зрачок, находилась большая выемка, похожая на колыбель. Её края словно дышали, мерно раскачиваясь.
Наступив ногой на мягкий нижний край, я влез внутрь и удобно устроился в этой колыбели. Скрючившись, подогнув ноги, я чувствовал себя очень комфортно. Меня держали нежные мембраны чешуйчатых листьев, которые подстраивались под контуры тела.
И тут начали смыкаться гибкие ресницы. Сквозь мутную пелену необоримого сна я видел как они словно решеткой заслонили лунный свет, а потом стали приближаться всё ближе и ближе ко мне, пока мягко не врезались в тело.
Теперь я был закрыт этими мягкими прутьями словно сетью. Сеть дышала в унисон со мной, расширяясь и сжимаясь когда это нужно. Она мягко и нежно поддерживала меня с внешней стороны. А внутри была мягкая мшистая колыбель.
Невозможно было не довериться этим объятиям. Я сладко зевнул, ещё ближе подтянул колени к подбородку и провалился в глубокий сон без кошмаров и сновидений.