Аннотация: Сказка про ангела. Некоторые персонажи и пр. экспроприированы у товарища Пушкина.
I.
На правом берегу реки Селендив, недалеко от Златограда, высится одиноко гора. Когда солнце встает, то освещает ее вершину необычным, неземным светом. Много историй рассказывают старики о чудесах, происходящих на этой горе; часто видят люди, как горят на ней в ночи странные блуждающие огни; говорят также, что много больных разными недугами выздоровели, помолившись Богу на ее вершине в час рассвета. Раньше народ боялся одинокую гору, но потом привык к ее странностям, тем более, что никому не причиняли ее чудеса зла; теперь жители Златограда гордятся ею, называют Святой горой.
Несколько десятков лет назад на гору пришел больной юноша; он помолился на ее вершине Богу в час рассвета, и болезнь прошла. Тогда юноша крепко уверовал в силу Всевышнего, отрекся от мирской жизни и построил себе обитель на склоне горы. Люди сперва не обращали внимания на юного монаха-отшельника, но постепенно слухи о его неистовой вере, праведной жизни и чудесных излечениях распространялись по округе; другие верующие стали приходить к нему, просить принять их в свою обитель. Так на горе образовался монастырь, а поседевший монах-отшельник стал его настоятелем, и люди стали звать его Святозар.
Время шло, и никто не догадывался о том, какие страшные сомнения стали одолевать Святозара, отравлять его душу: тело настоятеля старело, и чем ближе подходило время его смерти, тем больше святой старец понимал, что продолжать жить ему хочется гораздо больше, чем попасть в рай. Черные мысли Святозара привели его к тому, что он начал поклоняться Сатане, в надежде обрести бессмертие при этой жизни. С той же неистовой верой, что ранее так помогала ему убеждать людей поклоняться Богу и отрекаться от мирской жизни, старец стал увещевать иноков монастыря в своей новой вере. Святозар был умным и хитрым человеком, постепенно он убедил в необходимости добиться бессмертия при жизни любой ценой своих верных и преданных друзей, потом вместе они стали прививать свою веру другим монахам.
Конечно, далеко не все оказались подлецами, многие решили уйти из монастыря, и тогда в течении одной ночи оставшиеся верными Святозару иноки закрыли тех, кто отказался следовать пути бессмертия в кельях и спалили их заживо. Тех, кто по каким-либо причинам не спал или находился в другом месте монастыря, они перерезали. Наутро приехавшему князю Изяславу Святозар разыграл драму внезапного пожара, сетуя на деревянные строения монастыря. Князь дал Святозару обещание найти средства, чтобы возвести монастырь из камня.
В течении нескольких следующих лет иноки и сам Святозар строили из привозимого материала каменный монастырь; но никто не знал, что в это же время иноки роют огромные катакомбы с высокими коридорами под новым монастырем, вгрызаясь с кирками все глубже и глубже в мягкую плоть Святой горы. Князь Изяслав с дружиной часто приезжал, смотрел как продвигается работа по возведению монастыря. Святозар собирал братию и устраивал обед из скромной монастырской еды, рассказывая князю библейские притчи и читая лекции о том, как надо праведно жить. А по ночам Святозар и верные ему иноки спускались в катакомбы и устраивали страшные ритуалы, поклоняясь Сатане.
Все новые иноки шли на Святую гору в монастырь к Святозару, не подозревая о том, что идут в обитель зла. В монастыре с ними разговаривал сам Святозар и потом показывал им, как они тут живут. Очень скоро иноки понимали какие черные дела творятся в этом монастыре и чаще всего пытались бежать, но их ловили и потом убивали мучительной смертью на ритуалах, а кровь выпивали, смешивая ее с разными зельями. Тех, кто оставался по своей воле, чаще всего принимали в свою секту, если хватало крови для дальнейших ритуалов.
Так постепенно каменный монастырь достроился; достроились и катакомбы, с огромным залом посреди путанных коридоров, и весь этот зал занимала одна большая пентаграмма с жертвенным алтарем посреди, а на стенах висели черепа и кости убитых и съеденных иноков и других людей. Князь Изяслав приезжал все реже - княжество его росло, у Изяслава не находилось времени на праздные и пустые беседы со Святозаром. Но приезжая, Изяслав добродушно смеялся, поглаживая русую бороду своей богатырской рукой и, кивая на монастырь, говорил:
- Ты никак к войне готовишься, старец Святозар: зачем монастырю такие стены, такие башни? Зачем ты крепость вместо монастыря построил? Каких врагов боишься?
- Времена нынче неспокойные, княже, - отвечал Святозар, хитро щурясь. - За войной война идет, да походы постоянно. Всякое несчастье случиться может, а так за стенами моими многие люди спастись смогут.
- Ты тут мне ерунды не говори, - нахмурился Изяслав. - Пока я стол Златограда держу, никакой ворог к воротам города моего не подойдет.
Сердито развернув коня, князь Изяслав с дружиной поехал прочь и больше не приезжал в монастырь к Святозару, чувствуя, что старец изменился.
***
Однажды, в летнюю, дождливую ночь, Святозар и его иноки вновь собрались в катакомбах в огромном зале вокруг пентаграммы, запалили по ее краям огни, привязали в ее центре на алтарь очередную жертву и собрались устраивать ритуал во славу Сатаны.
В это время в монастырь с небес слетел белокрылый ангел. Сложив крылья за спиной, он пошел по коридорам монастыря, ломая мечом двери и держа путь к залу в катакомбах. Гулким эхом раздавались его шаги по коридорам, ангел сердито пригибал голову в узких для него ходах.
Святозар почувствовал присутствие посланника небес, его иноки испуганно заозирались по сторонам, чувствуя приближение своей смерти и скорой расправы за совершенные преступления. Вот дубовая дверь в зал глухо ухнула под ударом меча, а в следующую секунду упала разрубленная с грохотом на пол; в зал вошел ангел, наполненными светом глазами он смотрел на них, вызывая трепет в черных душах.
- Старец Святозар! - Сказал ангел, шагая к центру пентаграммы, где лежал истерзанный инок, недавно пришедший в монастырь, чтобы посвятить свою жизнь Богу. - Ты и твои последователи больше не будете осквернять своим присутствием землю! Бог больше не будет терпеть ваши черные души в этом мире! Сейчас вы все отправитесь к своему господину, где будете до скончания веков расплачиваться за все ужасы, что вы устроили здесь!
В это время в оглушительной тишине, наступившей в зале, раздался скрипучий смех: это смеялся инок, лежащий на алтаре.
- Ангел! Посланник небес! Ну надо же кто попался сегодня в мои сети! - Сказал инок хриплым, поражающим своей злобой голосом.
Инок поднял голову, и ангел содрогнулся, взглянув в его глаза: адская злоба и ненависть горела в них.
- Сатана! - Крикнул ангел. - Кровь невинной жертвы позволила тебе взглянуть на этот мир из своего подземного царства?! Сейчас я отправлю тебя назад!
- Ну попробуй... - прохрипел инок.
Ангел резко шагнул вперед и замахнулся мечом, готовясь разрубить голову привязанного инока, но глаза того резко вспыхнули, наполняя зал черной тенью чьего-то злого, почти материального присутствия. Ангел так и замер с занесенным мечом, напрягая все свои силы для того, чтобы освободиться от чужой воли и завершить удар. Больше минуты длился поединок воли; ангел и страшное существо, смотрящее на мир из глаз инока, напряженно смотрели друг другу в глаза.
Спустя минуту меч выпал из лап ангела, он весь дернулся, будто зверь, попавший в капкан, и остался стоять словно зачарованный, опустив белокурую голову.
- Старец Святозар! - Хрипло крикнул Сатана устами инока. - Ты хорошо служил мне, надеясь узнать секрет бессмертия! Вот тебе посланник небес!.. Бессмертный! Спрашивай у него! А мне он больше не нужен!..
Святозар и его последователи как стояли, трясясь от страха, так и продолжили стоять, с невыразимой смесью почтения и ужаса глядя на своего господина.
- Что стоите! Я не могу долго сдерживать его волю! Вяжите его! - Снова крикнул Сатана.
В миг очнувшись, Святозар и иноки сорвались с мест, стали накидывать на ангела тяжелые железные цепи, крепко связали его с ног до головы.
- Хорошо-о-о... - Удовлетворенно промурлыкал Сатана, и голова истерзанного инока упала на алтарь, оставив мертвое тело жертвы; господин подземного мира покинул его, вернувшись в родной ад.
***
Святозар и иноки долго пытали ангела, выспрашивая у него секрет бессмертия, но так ничего и не добились: ангел молча смотрел на них наполненными светом глазами и не издал ни одного звука за все время пыток. Зато все, на кого он смотрел, стыдливо отводили взгляд в сторону, наполняясь еще большей ненавистью к нему и завистью к его беспечности. Спустя некоторое время Святозар приказал завязать ангелу глаза, чтобы он не поселял сомнения своим взглядом в сердцах его людей.
- Отрубим ему крылья и сбросим с утеса! - Завизжал в конце концов кто-то из иноков, не выдержав холодного презрения посланника небес.
- Точно! Посмотрим, как он без крыльев полетает! - Засмеялся еще кто-то.
- А как же бессмертие? - Возразили сразу несколько иноков.
- Да черт с ним! Сами узнаем его секрет! - Перебили их другие.
Поднялся гвалт, Святозар попытался угомонить спорящих и предложить еще подумать, но его уже никто не слушал. Сразу несколько человек с топорами подбежали к ангелу, стали рубить ему крылья. Потом его, бескрылого, на цепях поволокли по катакомбам к выходу. Далее ангела выволокли за пределы монастыря и подвели к краю утеса. Там с него сняли почти все цепи, оставив связанными лишь лапы (руки), развязали глаза и столкнули копьями вниз.
***
Ангел долго падал, расшибаясь о камни. Когда сознание вернулось к нему, и он открыл глаза, то ощутил себя лежащим на холодных камнях в какой-то расщелине. Только узкая полоска неба синела в высоте. Последние цепи на его лапах разбились, но он почти не мог пошевелиться: большинство его костей было сломано. Он вспоминал свое прошлое: раньше, когда еще не было людей, была война между небом и предателями, падшими, в небесах и на земле кипели битвы, и земля была залита кровью ангелов - сторонников Бога и Люцифера, он уже умирал... потом его душа улетела в рай, и Бог даровал ей новое тело.
Сейчас ангел смотрел на небо и молил Бога отпустить его душу из этого тела, позволить ей вернуться в рай. Небо молчало.
Постепенно свет веры тускнел в глазах ангела; он почувствовал, что больше не может питаться только солнечным светом, ему требуется что-то более материальное для существования - еда... А в небе над ним собиралось воронье.
Вороны кружили над лежащим ангелом, каркали, садились на камни, дрались между собой и пристально смотрели на него, но что-то мешало им приступить к привычной трапезе... Возможно, они чувствовали, что перед ними лежит не обычная жертва, какой-то птичий инстинкт не позволял им начать есть его живого, но беспомощного.
- Отец мой! Пощади меня! Отпусти из этого тела! - Шептал одними губами ангел. - Что я сделал не так? За что ты наказываешь меня?
Небо молчало... Постепенно все вороны, так и не поняв что мешает им съесть беспомощную жертву, разлетелись; на камне остался одиноко сидеть один старый и мудрый ворон. Никто не знает сколько лет прожила эта птица; возможно, она даже застала те далекие времена, о которых только что вспоминал ангел, и эта память держала ее тут, будоража птичье сознание воспоминаниями о времени, когда она была молодая.
Ангел тоже смотрел на своего нового соседа, радуясь в душе, что он тут не один и боясь пошевелиться, чтобы случайно не спугнуть птицу. Ворон сидел на камне до наступления сумерек, потом каркнул и, резко взмахнув крыльями, улетел... Ангел сжал глаза до боли, чтобы не смотреть на улетающую птицу и стараясь не думать о том, что еще вчера он мог точно также сорваться с места и взлететь в небеса.
Так ангел остался один. Он молил о смерти и звал ее, но смерть не шла к нему. Ангел проклинал Бога за его молчание, за то, что тот даровал ангелам такие крепкие тела... Он не знал сколько пролежал так с закрытыми глазами, то погружаясь в беспамятство, то приходя в сознание; в себя его привел шум крыльев.
Ангел открыл глаза и увидел, что на его груди сидит недавний знакомый - ворон. Запах тухлятины ударил ему в нос: ворон держал в зубах какую-то падаль - кусок мяса, частично покрытый шерстью. Ворон сидел и пристально смотрел в глаза ангелу, раздражаясь его непониманием, потом взлетел и уселся на лоб ангелу, бросил падаль ему на лицо и ворчливо каркнул.
Ангел замотал головой, сгоняя назойливую птицу и сбрасывая падаль с лица. Ворон взвился в воздух, пронзительно каркая, уселся неподалеку и снова взял в клюв кусок падали, смотря своими глазами-бусинами на ангела. Птица еще несколько раз попыталась кинуть кусок падали ему на лицо, но ангел все время сгонял ее. В итоге ворон, утомившись, отлетел и уселся на камень, по-прежнему не сводя взгляда с посланника небес.
Скоро ангел вновь погрузился в беспамятство... Спустя несколько часов он очнулся: на этот раз в себя его привело незнакомое до этого чувство - чувство голода. У себя на лице он обнаружил все тот же кусок падали. Ангел зло покосился на ворона, продолжающего сидеть на камне, а потом кивком стряхнул кусок падали себе в рот под одобрительный "Кар" ворона и принялся жевать... Вкус тухлого мяса показался ему отвратительным, он выплюнул гадость изо рта, отплевываясь и откашливаясь. Ангел твердо решил умереть, но не есть эту гадость...
***
Борьба ангела и ворона продолжалась несколько дней. Все это время птица покидала его лишь ненадолго, а организм ангела постепенно шел на поправку, если не считать чудовищной слабости. В конце концов ангел съел в очередной раз принесенный вороном кусок падали, напился принесенной в клюве воды.
Так прошло несколько недель. Ангел окреп за это время, большинство костей срослось как надо, у него даже хватало сил встать и немного пройтись, но далеко ходить он еще не мог: слабость и головокружение валили его с ног через пару шагов.
Поразительно, но в это время он умудрился полностью забыть о Боге, а о небе старался не думать - поэтому предпочитал спать на боку, чтобы ночью, случайно открыв глаза, не увидеть небо, больше ему не принадлежащее. Он легко переносил физическую боль, но в его душе открылась незаживающая рана... Однако больше всего ангела мучили сны - сны о том, как он парит высоко в облаках... Просыпаясь, он шевелил обрубками крыльев, и тут вновь осознавал всю горечь утраты и с бессильной злобой смотрел вверх - где-то там стоял монастырь, резко перевернувший его беспечную жизнь в раю.
Единственной отрадой ангела был ворон: посланник небес разговаривал с ним, рассказывал истории о своем прошлом и про ту жизнь, что он видел там, в раю... Мудрая птица в такие минуты замирала и молча смотрела на него, не смея ни каркнуть, ни взлететь... Кто знает что понимал ворон в этих разговорах и о чем он думал? Может, о своем прошлом? А может, он вовсе ничего не понимал? Ангел почему-то был уверен, что ворон не только понимает смысл его слов, но даже более того - ему многое из этого откуда-то знакомо...
***
Прошло несколько месяцев, наступила поздняя, дождливая осень. По Златограду и окружающим землям стали разрастаться слухи о странном великане, раза в два больше человеческого роста. Говорили, что великан ходит по лесам, закутанный в плащ, а на спине его, под плащом, какой-то горб. А на плече великана сидит здоровенный ворон... Еще говорили, что если взглянуть великану в глаза, то в них можно увидеть такую тоску и печаль, от которой легко потерять сознание. Говорили также, что если великан сам посмотрит человеку в глаза, то волосы у человека в миг становятся седыми.
Правда, рассказывали и хорошее: говорят, были случаи, когда странный великан спасал людей от неминуемой гибели... или выводил из леса заблудившихся... или вылечил старуху, у которой стало плохо с сердцем... Но в целом люди боялись странного великана; дело даже дошло до того, что многие родители стали запрещать детям ходить в лес.
И так случилось, что в это самое время в Златоград вернулся с победой из похода князь Изяслав с дружиной. Князь собрал бояр, знатных купцов и устроил в кремле (будет кремль в Златограде вместо дворца, вот - круче так) пир по поводу победы над давним ворогом. Брага, мед текли рекой, гусляры устали играть, шуты устали смешить... Князь Изяслав рассказывал о дальних землях, в которых он побывал, о диковинках, которые там видел... Раскатистый бас могучего князя слышался по всему залу, гулял под резными сводами; дружинники и бояре поднимали тосты один за другим.
- А что, бояре! - Прервал вдруг князь очередной свой рассказ на середине. - Что это я все о странах дальних?! Нету что ли у нас тут каких диковинок?! Давайте, рассказывайте, что в последнее время видели на нашей земле такого, чего я пропустил!
- Как же нету, княже, - промолвил, подняв брови, знатный боярин Черномор, сидящий по правую руку от Изяслава. - Говорят, бродит по лесам великан, людей пугает, до седых волос доводит, зараза!
- Черномор, батька! - Засмеялся князь - Ты то откуда знаешь?! Только что со мной из похода воротился!
- Воротился, - кивнул Черномор. - Да только и то уже услышать успел. Знатно, видать, великан этот людишек напугал, все только о нем и говорят...
- Это что же получается! - Взревел князь. - Мы там ворога бьем, а тут какой-то великан мой народ в страх вгоняет?! Воины! Богатыри! Седлать коней! Поедем на охоту! Великана ловить будем и к ответу призовем!
В миг окончился пир. Все вскочили с лавок и скамей, веселою ватагой пошли к конюшням. Скоро во дворе кремля уже лаяли охотничьи собаки, ржали богатырские кони, весело переругивались воины, выезжая на улицы Златограда. Народ, гулявший по поводу победы, шарахался в стороны, не понимая, что происходит, но вскоре разговоры об охоте на великана дошли и до них, веселье удвоилось.
Рысцой выехал князь Изяслав во главе дружины из города, конники развернулись и поскакали лавиной в лес, сопровождаемые лаем охотничьих собак и топотом подкованных коней; и скоро воины скрылись в лесу.
***
Лай собак, топот коней и крики богатырей всполошили лесную жизнь, стаи птиц слетали с ветвей и взмывали в небо; волки, сердито рыча, мчались прочь от конной лавины... Несколько часов гонялись по лесу дружинники, пока не нашли великана. Все воины поскакали на крики счастливца: "Нашел! Тут он сидит, зараза!", подзадоривая коней.
А великан, похоже, и не собирался прятаться. Он неподвижной горбатой скалой сидел на поляне на бревне у разведенного костра, закутавшись в плащ; на плече его сидел здоровый старый ворон, воинственно распахнувший крылья и все время угрожающе каркающий на приближающихся собак и всадников.
Но вот странность: богатыри посылали коней в галоп, доскакав до поляны, на которой сидел великан, а те сердито всхрапывали, становились на дыбы, ржали, но отказывались нападать на него. Собаки, добежав до поляны, резко тормозили, начинали юлить, жалобно скулить, но боялись подбежать к неподвижно сидящему великану. А тот даже головы не поднял.
Князь Изяслав, устав бороться со своим верным конем, спешился, обнажил меч, пошел к великану, остановился по другую сторону костра.
- Попалось, чудище! - Сердито пробасил Изяслав. - Встань, покажись, не прячься за плащом! Не будешь ты более людишек пугать! Сейчас будешь ты ответ держать за все!
Великан поднял глаза, посмотрел на князя и дружинников. Они все были бывалые воины, не боящиеся ни черта, ни дьявола и выдержали полный нечеловеческой печали взгляд великана, хоть у многих и дрогнуло лицо. Великан не спеша снял ворона с плеча, ссадил его на бревно, хоть тот и сопротивлялся; встал, скинул плащ.
- Святый Боже... - прошептал князь Изяслав, падая на колени и роняя меч. Он не переставая смотрел на обрубки крыльев, трехпалые, когтистые лапы великана, от плеч до локтя покрытые перьями. - Ангел... Ангел... Посланник небес бродит у меня по лесам!.. За что Бог оказал мне такую честь?
Дружинники спрыгнули с коней, попадали на колени, сложив руки для молитвы, с благоговением глядя на ангела.
- Встань, князь, - тихо попросил ангел. - Я не ангел больше. Но и не демон... Так как не я отрекся от неба, это оно отреклось от меня... Не знаю почему.
- Как понимать твои речи? - Спросил князь, вставая и хмурясь. - Объясни, больно ты мудрено говоришь...
- Объяснить? - Усмехнулся ангел. - Ну что же... раз ты просишь.
И он рассказал свою историю.
Князь Изяслав долго стоял, ошарашенный. Потом со звериным рыком сорвал свой крест и бросил его на землю, сказав:
- Если Бог позволяет подобное, то ему нет места в моей душе... - А потом крикнул, обращаясь к дружинникам. - Воины! Богатыри! Не за Бога... но за веру... как на нашей земле... на Святой горе... может твориться такое?! Чуял я, что Святозар замышляет недоброе... но и в мыслях у меня не было, что до такой низости может дойти человек! Что иноки кровь будут пить человеческую! Вырежем этот рассадник зла!
Ангел смотрел на них, и огонь небесной ярости, казалось, потушенный навсегда, загорался в его глазах.
- Не думал я, князь, что люди окажутся благородней, чем мое племя, - тихо промолвил он с улыбкой.
Бывалые вояки, прошедшие огонь и воду, посуровели лицом, повскакивали на коней. Войско двинулось в поход, держа путь к Святой горе. А во главе ехал на коне князь Изяслав; рядом с ним шел ангел с верным вороном на плече; в руки ему дали дружинники самый большой молот из всех, что нашли с собой.
***
К подножью Святой горы дружинники добрались среди ночи, когда еще не забрезжил рассвет. Они доскакали до крепости-монастыря, окружили его, и до утра в лесу около монастыря стучали топоры богатырей, готовящих лестницы и тараны.
Святозар сперва вышел из ворот с улыбкой на лице, собираясь приветствовать князя, вернувшегося из похода и надеясь, что тот заехал к нему за благословением. Но не успел он пройти и пары шагов, как сразу несколько стрел просвистело рядом, вонзившись в деревянные ворота за его спиной. Святозар тут же метнулся назад, и ворота закрылись; монастырь стал напоминать растревоженный улей: на стенах замелькали иноки с оружием и в доспехах, открылись бойницы.
Князь Изяслав не собирался разговаривать со Святозаром или с кем-либо из его людей; не собирался он также действовать и хитростью - князь был воин и брал то, что хотел силой.
- Да-а-а, старец Святозар... - задумчиво проговорил князь, выйдя посмотреть на место будущего сражения. - Не зря ты, собака, строил крепость, а не монастырь... Ну да ничего, мы тебя пересилим...
***
С утра начался штурм. Иноки высыпали на стены, нацелили луки, стали пускать стрелы в скачущих дружинников. Бывалые воины легко кружили на конях вокруг монастыря, успевая посылать стрелы прямо на скаку. Старец Святозар, решивший возглавить свою братию в бою, тоже поднялся к бойницам, и напрасно: чья-то меткая стрела пробила его шею, окончив жизнь "бессмертного" настоятеля. Захрипев, он повалился на спину, держась руками за горло, и скоро умер.
Далее, под дружные крики, воины, под прикрытием щитов и скачущих лучников, понесли лестницы, приставили их к стенам, в один миг взобрались по ним и высыпали на стены монастыря. Иноки пытались поливать их горячей смолой, сыпали стрелами, но бывалые воины, прошедшие не один десяток битв, за считанные минуты смяли их оборону и погнали сатанистов вглубь монастыря.
Началась резня. Рассвирепевшие богатыри резали врагов как котят; те из иноков, кто остался внутри монастыря, заперли двери, оставив своих друзей, не успевших забежать внутрь, на расправу, и бросились бежать в катакомбы. В это время ангел молотом вышиб дверь монастыря, и дружинники дружной волной хлынули внутрь.
- Они бегут по склону вверх, к лесу! - Крикнул один из воинов Изяслава, продолжающих скакать вокруг крепости-монастыря. - Там наверно был потайной ход!
Ангел, князь и еще многие дружинники бросились за ними, догоняя и убивая вплоть до самой вершины горы. Там бой и закончился. Лишь немногим из иноков удалось скрыться от гнева княжеской дружины. На вершине Святой горы Изяслав, ангел, Черномор и остальные воины вытерли окровавленное оружие о траву, сели передохнуть на поляне, отдышаться после битвы.
И тут неземной свет пролился на них с небес, тишина и райская благодать наступила на Святой горе. Все подняли головы к небу, по которому не спеша плыли легкие облака, и каждому казалось, что облака складываются в лицо: мудрое, строгое, все понимающее и все прощающее, постоянно изменчивое и в то же время монолитное лицо Бога. Князь и другие воины упали на колени, стали молиться...
Только ангел, Черномор и часть дружинников боярина остались хмуро стоять.
- Ты доволен испытанием, что я послал тебе? - Услышал ангел в голове до боли знакомый голос. Ему хотелось затрепетать и тоже почтительно опуститься на колени, но он сдержал себя силой воли и проснувшейся гордыней. - Теперь ты понял силу веры людей и мое могущество?
- Испытание?.. - Глухо переспросил ангел. - Значит, это ты такое испытание послал мне, отец?
- Да.
- Я принял его. И прошел. - Еле сдерживая растущую ярость бросил ангел. - Но отныне... мой путь отличен от твоего.
- Почему ты говоришь так? Вернись... поверь... и у тебя вырастут новые крылья... ты будешь летать еще выше прежнего и моя благосклонность к тебе возрастет даже больше, чем была до этого...
- Мне нужны были крылья раньше... Мне нужна была смерть раньше... И вера и поддержка тоже нужны были раньше, - покачал головой ангел. - А сейчас... твои дары не нужны мне.
Ангел почувствовал, что Бог покинул его и обрадовался.
- Черномор! Батька! - Удивленно посмотрел на боярина князь. - Неужели ты не чувствуешь, что Бог спустился с небес и сейчас смотрит на нас, даря свое прощение и благословение?
- Чувствую, - ответил Черномор и печально улыбнулся. - Только... раз отрекшись, я снова уверовать не могу.
Тут среди ясного неба прогремел гром, Черномор и часть его дружины, что остались стоять со своим боярином, попадали в обморок.
Ангел хмуро глянул на небо, прощально посмотрел на склонившихся в молитве князя и воинов и стал спускаться вниз по склону, к дымящимся развалинам монастыря. У него осталось последнее дело на Святой горе, а куда дальше лежал его путь, он и сам пока не имел представления.
Спустившись к монастырю, он долго бродил среди окровавленных трупов, выискивая что-то. Наконец он подобрал труп убитого ворона, пронзенного стрелой, поднес его к лицу.
- Прощай, мой верный друг. Вижу, даже в бою ты был впереди меня... за что и поплатился... Как видишь, Богу нет дела до таких ничтожеств, как мы... Не стоит даже и просить вернуть тебя к жизни... Вижу, что даже после смерти ты хранишь свои тайны, которые мне так и не удалось открыть...
Ангел подобрал чей-то меч, отошел подальше в рощу и похоронил птицу под древней елью. Потом он спустился с горы, твердо зная только одну вещь в своей дальнейшей жизни: сюда он больше никогда не вернется.
II.
Ангел смутно помнил свои первые недели после того, как закончилась битва на Святой горе. Он решил уйти на север, в глухие леса и поселиться там, чтобы не тревожить никого из людей и подумать в одиночестве о том, что делать и как жить дальше.
Единственным светлым его воспоминанием за это время было одно: на пути к северу он встретил лешего, и тот отвел его в Лукоморье. Ангел, в сопровождении лешего, вышел к могучему дубу поздно вечером, под пенье сверчков. Там он поздоровался с ученым котом - ему не было необходимости пересказывать тому свою историю странствий по земле; котяра уже откуда-то знал все, что произошло с ним.
Ангел улегся в корнях могучего дуба и впервые за долгое время легко заснул, смотря на игру светлячков в траве и слушая пение русалки; в эту ночь ему не снилось, как он летает по небу на своих крыльях, и утром он проснулся бодрым и отдохнувшим.
Когда ангел покинул княжество Изяслава и вышел в северный лес, то нашел там пещеру, где и решил пока поселиться. Там он провел зиму, кутаясь в шубу из медвежьих шкур и греясь в пещере у костра длинными, зимними ночами. Он старался не думать ни о чем, что было связано с его прошлым, и постепенно боль потери в его душе притупилась. Ангел даже сейчас умудрялся жить беспечно, слушая пение птиц, смотря на потрескивающие от мороза ветки деревьев и довольствуясь тем, что у него осталось: свободой.
***
Но прошлое нашло его и здесь: в один весенний вечер ангел почувствовал, что беда настигла его. Он вышел из пещеры, захватив с собой молот, который сохранил со времен похода на монастырь; посмотрел на окружающий лес.
Птицы бешено верещали, срываясь с ветвей и улетая прочь; белки, лисы, зайцы - все живое бежало прочь, дальше в лес, надеясь убежать от надвигающейся беды. А где-то недалеко, в нескольких сотнях метрах отсюда, начинали чахнуть и тлеть деревья.
Ангел с грустью посмотрел на весеннюю капель, ручейки воды, бегущие там и тут - свидетельства неотвратимо наступающей весны, поры пробуждения природы; сжал покрепче молот в руке и стал спускаться вниз. Спустившись с холма, он остановился, готовясь встретить свое прошлое, никак не желающее оставить его в покое.
А навстречу ангелу из леса выезжал на пылающем адском коне рогатый демон, лорд ада, один из тех, кого когда-то называли падшими. Плоть на нем постоянно сгорала, взамен ей тут же нарастала новая, поддерживая демона в состоянии ярости от непереносимой боли - такую плату заплатили падшие, чтобы сохранить свое бессмертие в условиях горячего ада, без веры в душе. В руке демона горела живая плеть, с пятью шипящими змеиными головами на конце, сбоку грозно поблескивал черный меч.
Конь демона ступал горячими подковами, приближаясь к ангелу, снег шипел под его ногами. От всадника ада шел такой горячий жар, что деревья за десятки метров сперва с дымом испаряли всю влагу с хвои и молодых весенних листьев, а потом, высохшие, вспыхивали словно свечи.
- Ну здравствуй, падший... - Сказал ангел, в глазах его вновь вспыхнула небесная ярость, свидетельство неутихающей ненависти жителей неба к сторонникам Люцифера. - Ты пришел по мою душу?
- Здравствуй и ты... не знаю даже как теперь тебя называть, - захохотал демон в ответ. - Толи тоже падший, толи упавший...
- Не много ли чести оказывает мне Люцифер, посылая сюда одного из своих ближайших сподвижников? Чем я заслужил такое внимание?
- Мой господин намерен предложить тебе присоединиться к нам, ангел.
- Да неужели? А ты ничего не перепутал в приказе, раб? Может, обстановка ада плохо действует на твои мозги?
- Я ничего не перепутал. Не каждый способен отвергнуть Бога в момент его торжества и величия, как это сделал ты... Своим поступком ты поселил смуту и сомнения в сердца людей, ангел. Даже церковь не знает что с тобой делать: они боятся причислять тебя к воинам Люцифера, боясь вызвать гнев Бога... И также люди боятся причислять тебя к воинам неба, вновь боясь вызвать гнев Бога, - засмеялся демон. - Ты, видишь ли, создал прецедент, которого до этого не было... Подумать только: ангел, бродяга, живущий в лесу в пещере, отказавшийся от даров Бога... Словом, Люциферу очень понравился твой поступок... Но ведь ты понимаешь, что твое неопределенное положение не может длиться долго: рано или поздно тебя настигнет или гнев Бога или гнев моего господина... Когда нам еще представится случай убить безнаказанно одного из самых любимых прежде ангелов Творца?.. Но мой господин милостив, он решил помочь тебе определиться и выбрать правильную сторону... Присоединяйся к нам ангел, сейчас наступают великие времена... Нам нужен такой союзник... У нас с тобой есть много дел на этой земле, мы должны помочь планам Люцифера сбыться...
- Планам Люцифера? Ты хочешь сказать, что Сатана вновь готовит вторжение? Новая война не за горами?
- Да. И это уже не секрет. Скоро у нас хватит сил, чтобы разорвать земную твердь и выйти в этот мир во всем своем величии... Я уже много сделал для этого, моя миссия во многом завершена, но для дальнейших дел мне требуется могучий союзник... Ты как раз подойдешь... Только подумай: вместе мы завершим свою миссию, и будем первыми, когда Люцифер придет сюда... первыми, его правой и левой рукой, ангел!
- Значит, вот для чего умирали смертные на алтарях у Святозара?.. Чтобы ты смог прийти в этот мир?
- Да. На алтарь положили беременную женщину, и я родился в теле младенца, благодаря крови многих невинных жертв... Я долго рос тут, скрываемый иноками Святозара, пока не почувствовал в себе достаточно сил, чтобы начать выполнять план моего господина.
- Я все понял, падший... Мой ответ такой: отсюда дальше уйдет только один из нас.
- Вот как? - Демон удивленно поднял брови. - Подумай еще раз, ангел... Я уже убивал тебя однажды, в нашей прежней войне... Тогда Бог оживил твою душу... В этот раз сделать это некому... Ты никому не нужен: ни Творцу, ни моему господину... Умерший навсегда... бессмертный ангел! Это же смешно!
Ангел с ревом обрушил молот на голову адского коня, размозжив ее как переспелую тыкву. С хрипом конь попытался подняться на дыбы, потом забился в конвульсиях, сбрасывая всадника на землю. Демон упал, грохоча своими доспехами, однако успел в падении хлестнуть живой плетью по врагу.
Змеи обвились вокруг одной лапы (руки) ангела, запустили ядовитые зубы в его плоть, жаля его; лапа ангела стала чернеть и обугливаться под горящей плетью. Не обращая внимания на боль, ангел накрутил плеть на лапу и обрушил молот на голову демона, пока тот не успел подняться.
Первый удар молота смягчил шлем демона, но ангел продолжал в остервенении бить молотом по голове посланника ада, не давая тому опомниться. Скоро от головы его врага остались дымящие ошметки, но тело того продолжало жить, пытаясь подняться с земли и, больше не видя противника, все равно продолжало бой.
Ангел зубами перекусил живую плеть, не обращая внимания на шипение змей и сбросил ее с лапы, оставив ядовитых гадин корчиться от боли на земле, а потом ногами передавил их головы. В это время безголовый демон поднялся и выхватил меч, начал махать им из стороны в сторону, надеясь зацепить противника. Ангел ударил его молотом в плечо; меч выпал из раздробленной руки.
Ангел бросил молот и врезал кулаком в грудь демона; посланник ада упал на покрытую лужами землю, ангел уселся на него, стал рвать своими когтями доспехи демона. Разодрав доспех, он выдрал ребра врага и вырвал из его груди продолжающее биться сердце. Ангел раздавил его в кулаке и съел по кусочкам, после этого поднялся и, отойдя на десяток шагов, обессилено сел на один из валунов.
Как только он раздавил сердце демона, злая тень, нависающая над местом битвы, пропала; от посланника ада и его коня остались только дотлевающие останки - плоть больше не нарождалась на теле демона, пламя быстро пожирало его. Где-то вдали вновь запели птицы.
***
Несколько месяцев ангел отлеживался в пещере, находясь между жизнью и смертью. Его лапа (рука), о которую обвилась плеть демона, почернела до локтя, когтистые пальцы на ней навсегда застыли, сжавшись в кулак; яд адских змей отравлял его тело и мозг, а в нем больше не было небесной силы и веры, чтобы излечить его. Тело ангела посерело, покрылось гнойными нарывами и волдырями... И все же его организм переборол смерть.
Когда ангел, уже совсем не похожий на посланника небес, наконец вышел из пещеры, кутаясь среди лета в медвежьи меха, он не узнал окружающий лес: тень демона навсегда изменила окружающие земли. Деревья и животные чувствовали присутствие зла, ели и березы стали чернее, недобро нависали над землей; певчие птицы улетели прочь из этих мест, кругом все стало зарастать крапивой и мхом. Северный лес навсегда превратился в Темный лес.
Ангел почувствовал, что ему нельзя здесь больше оставаться и побрел прочь, сам не зная куда и зачем. Яд змей продолжал отравлять его мозг, иногда ангел забывал кто он такой, память отказывала ему, но постепенно его организм переборол и это, ангел стал выздоравливать... только в глазах его с этих пор зажегся мрачный багровый огонь.
Окончательно в себя ангел пришел где-то в середине лета, на берегах Лунной реки. Эту реку прозвали так потому, что вода ее была зеленого цвета и блестела серебром при луне... А вокруг него раскинулся сказочный Сиреневый лес. Где-то в этих рощах жил вольный Единорог, блуждал древний волк, которого, как уверяют охотники, невозможно убить никаким оружием... Ангел бесцельно блуждал по сказочным рощам, среди горящих всеми цветами радуги в ночи цветов, что растут только здесь, и отдыхал от всего на свете.
Но, как и предупреждал его демон, силы, правящие этим миром, не собирались оставлять его в покое... В одну из светлых ночей, когда ангел лежал под деревьями, покрытыми сиреневыми листьями и любовался светящимися в ночи цветами, к нему с небес слетел белокрылый посланник Бога с мечом в руке.
- Изяслав!? - Воскликнул бескрылый ангел, смотря на посланника небес. А потом радостно засмеялся. - Я вижу, Бог наградил тебя, как никого из людей! Как чувствуешь себя в роли бессмертного?
- Здравствуй, старый друг! - Сказал с улыбкой в ответ ангел Изяслав, складывая за спиной белые крылья и смотря на нашего героя полными света глазами. - А ты сильно изменился со времени нашей последней встречи... Не в лучшую сторону... Я вижу гордыню и ярость в твоей душе...
- Ты тоже слегка изменился. Что привело тебя сюда?
- Меня послал наш Отец. Ты сослужил великую службу небу, убив демона, что проник в этот мир. Господь прощает тебя и желает, чтобы ты вернулся к нам, Т...
- Не надо называть моего имени, Изяслав! Оно мне больше не принадлежит.
- Но оно вновь может стать твоим! Смири свою гордость, вернись к нам или...
- Или что, Изяслав?
- Или все закончится очень плохо... - Изяслав печально взглянул на бескрылого ангела. - Ты ведь тоже чувствуешь перемены в себе? Этот багровый огонь в глазах... Съеденное сердце демона помогло тебе перебороть яд и выжить, но оно изменило тебя. Только в раю ты сможешь вылечиться.
- Скажи, Изяслав... А если бы я не съел сердце демона и умер... моя душа попала бы в рай? Бог оживил бы меня?
- Нет. Ты и сам это знаешь. Тебе предлагается это сейчас.
- Значит, я поступал правильно?
- Не мне тебя судить. А тот, кому это положено, готов простить тебя... если ты смиришь свою неуемную гордыню.
- Передай Богу, что я никогда не стану сторонником и слугой Люцифера, пусть не беспокоится.
- Мне незачем передавать что-либо. Бог нас слышит. И он предвидел твой ответ. Извини, но если ты откажешься, мне придется убить тебя...
- Что?!
- Люцифер сейчас снова набирает силу и готовит вторжение, мы не можем рисковать. Бог не верит, зная твою гордыню, что у тебя хватит воли противостоять соблазну получить силу ада.
- Изяслав, я меньше всего ожидал таких слов от тебя!
- Выбор по прежнему за тобой... Смири свою гордость и вернись на небо, на свое законное место, принадлежащее тебе по праву рождения!
Бескрылый ангел резко поднялся и ударил лапой, пальцы которой навсегда сжались в кулак, Изяслава в голову, а второй лапой вырвал меч из ослабевших лап посланника неба. Изяслав был очень молод, по сравнению с ним и не ожидал такой резкой реакции. Когда он открыл глаза, то к его горлу уже был приставлен меч.
- Знаешь... А ведь если я тебя убью сейчас, твоя душа улетит в рай, и добрый Бог дарует ей новое тело, - сказал с кривой усмешкой бескрылый ангел. В его глазах еще ярче вспыхнул багровый огонь. - Это не так страшно: умирать, зная, что почти ничего не теряешь. У меня, видишь ли, несколько другая ситуация, Изяслав, и потому я не могу позволить тебе устраивать тут рыцарский турнир... Тем более, что у меня нет оружия... Ты слетел сюда на крыльях, о возврате которых я давно мечтаю... Меня почти каждую ночь мучают сны о том, как я летаю в облаках... Надеюсь, теперь ты понимаешь мою зависть... Ты предъявил мне ультиматум существа, в котором я давно разочаровался... Надеюсь, теперь ты понимаешь мою ярость... - Бескрылый ангел тяжело вздохнул и продолжил. - Но когда-то ты подарил мне больше, чем жизнь: ты подарил веру в то, что жизнь не заканчивается там, где кончается рай... Потому я не стану тебя убивать. Вставай, Изяслав и передай Богу мои слова: я никогда не стану сторонником и слугой Люцифера.
Изяслав поднялся с земли; он долго стоял и молча смотрел на потерявшего крылья и веру ангела.
- Я передам твои слова, хоть в этом и нет необходимости... - Сказал он наконец. - Ты победил меня, забери себе этот меч, он все равно твой: я подобрал его в развалинах монастыря, где мы убили Святозара.
- Вижу, что несмотря на дарованные крылья и бессмертие в тебе все еще живет душа воина... Запомни на будущее, пригодится: нам, ангелам, чуждо слово благородство... Во всяком случае, мы никогда не ставим его выше долга перед Богом.
- Может быть, - Изяслав улыбнулся. - Но ты только что проявил благородство сам.
- Наверно, я слишком много прожил среди людей, вдали от неба.
- Прощай, ангел. Надеюсь, мне не придется лететь на землю... когда ты превратишься в демона... И удачи тебе, - Изяслав кивнул на прощанье и взмыл в небо.
Бескрылый ангел с завистью смотрел, как легко взмывает в заоблачную высь Изяслав, мощными крыльями рассекая воздух, и сжимал здоровой лапой свой вновь обретенный меч.
***
Отныне бескрылый ангел не блуждал бесцельно: он понял, что ни Бог, ни Сатана не дадут ему спокойно жить в этом мире. По ночам он часто смотрел на далекие звезды, и чем больше смотрел, тем больше его манило к тем далеким и загадочным мирам.
Пожалуй, последним ярким впечатлением его в Сиреневом лесу стало посещение усадьбы молодой ведьмы Яги: как-то ангел, держа путь далеко на юг, к Дымчатым (Облачным) горам, где находилась отныне главная его цель, вышел к роскошным садам. Молодая ведьма Яга что-то напевала, кружась между деревьями в своих садах и, увидев его, засмеялась.
- Так вот ты какой, бескрылый ангел, бесстрашный ангел! Вижу, недолгая жизнь на земле изрядно тебя потрепала... А люди уже складывают о тебе легенды... Остановись в моих садах, отдохни, тут тихо и спокойно. Певчие птицы поют целыми днями, ароматы цветов и трав вылечивают многие болезни. Останься, будь моим гостем, окажи мне честь. Да и куда тебе торопиться? Какая цель может гнать тебя дальше? Лучшего места ты нигде не найдешь, отдохни от битв, залечи свои раны.
- С чего это ты так добра ко мне, Яга? От людей я слышал про тебя мало, но и того, что слышал, достаточно. Говорят, заманиваешь ты путников в свои сады, а потом они пропадают неизвестно куда.
- Глупости это все, - отмахнулась Яга, отведя взгляд. - Люди всегда боятся того, чего не понимают... Тебе ли не знать этого?
- Не могу я остаться тут... да и нигде на земле, - сказал ангел, покачав головой. - В пении птиц слышу я слово "предатель"... в шипении змей слово "трус"... Не смогу я жить в мире, где правят Бог и Сатана.
Ведьма Яга надолго замолчала, потом вздохнула тяжело:
- Не понимаю я твоих проблем. Впрочем, куда мне: я ж простая смертная, хоть и ведьма... Зачем мне лезть в дела ангелов? Но знаешь... сказал ты мало, а видно из твоих слов много... И видно, что сам себя ты обрек на судьбу с горьким концом... Неужели сам этого не понимаешь? Куда тебе тягаться с Богом или Сатаной?
- Прощай, ведьма. И не суди меня так поспешно... - Сказал ангел, и глаза его вновь вспыхнули багровым огнем.
- Прощай, ангел... Хотелось бы пожелать тебе удачи, да больно меня твой взгляд недобрый насторожил... Не знаю, что ты затеял, чую только, что добром это не кончится.
Ангел развернулся и пошел прочь от садов Яги.
***
Так покинул ангел Сиреневый лес, перебрался через реку Лунную и пошел по степи, держа путь дальше к Дымчатым горам, стараясь выйти по пути на побережье Море-Окияна, чтобы было легче держать направление. На четвертый день пути по степи, когда ангел уже почувствовал свежесть моря, на горизонте он увидел движущееся облако пыли, а на следующий день понял, что за ним мчится на резвых лошадях какой-то отряд.
Ангел нахмурился, но продолжил путь, ища заодно место получше для возможной битвы. К полудню он вышел к скальным уступам у самого берега моря и решил подождать преследователей здесь. Еще пару часов спустя ангел увидел преследователей: человек тридцать скакали по степи в жару в блестящих, начищенных доспехах; спустя еще немного, он узнал их. Боярин Черномор с дружиной!
Ангел улыбнулся и спустился со скал навстречу дружинникам. Черномор с богатырями подъехал к ангелу, спешился, подошел, говоря:
- Ну здравствуй, старый друг! А тебя и не узнать сейчас: сильно ты изменился со времени нашей встречи... Ходишь сейчас мрачный, как сама смерть... Я сперва подумал, что перепутал тебя с демоном каким-нибудь.
- Нет, батька Черномор. Это я, - засмеялся ангел. - Что-то смотрю я: лица невеселые у вас... Случилось ли что?
- Да... - Вздохнул Черномор. - Помнишь, как после боя на Святой горе гром поразил меня и ребят вот? - Кивнул боярин на богатырей. - Словом, проклял нас Всевышний... за отречение... Каждый день дышать воздухом небесным становится все труднее, хочется с головой в воду залезть и сидеть там, как жаба какая-нибудь...
- Знаю я такое проклятье, батька Черномор, - сказал ангел, нахмурившись. - Но избавления от него я не ведаю...
- Эх, попали мы в передрягу, раз даже ангел небесный... хоть и бывший... избавления от напасти этой не ведает, - сказал Черномор, почесав седеющую голову. - Что теперь нам делать прикажешь? Может, мы с тобой пойдем? Все равно, раз свет белый не мил больше, так хоть с тобой вместе головы сложим... - И добавил с усмешкой. - Глядишь, не все про тебя легенды складывать будут, может и нам чего перепадет, а?
- Мой путь лежит сейчас далеко, туда нет пути смертным, - покачал головой ангел. - Но знаешь, батька... я повинен в вашем проклятье, и я вам найду достойное место в этом мире.
- Значит, решено: с тобой мы идем!
- Значит, идете, - кивнул ангел.
Боярин оживился:
- Ну и давай тогда рассказывай куда сейчас путь держишь?
- Мне нужен корабль, Черномор... Самый лучший корабль, который только можно построить... И дерево тут не подойдет.
Черномор долго хитро и с прищуром смотрел на ангела, потом не выдержал:
- Давай не томи уже, говори какую зверюгу убить решил!
- Да живет одна такая в Дымчатых горах. Кости у нее легкие, раз по воздуху летает, да и крепкие заодно, раз из ада сбежала.
- Ты никак на змия трехголового, огнедышащего охоту устроить решил?! - Обрадовано взревел Черномор. - Ну, это мы тебе с ребятами поможем, мы с этим делом справимся.
- Нет, батька... Не родились еще на вашей земле богатыри такие, кто змия этого победить может. Только дружину свою напрасно положишь, да сам сгинешь зазря. Со змием я сам справлюсь, вы мне помогите корабль сделать.
- Опять, значит, славу всю себе оставить решил, да?
- Батька Черномор! - Засмеялся ангел. - Да ты тридцать лет воюешь без перерыва... Не надоело еще? У тебя, поди, уж шрам один большой вместо кожи!
- Ну, есть немного, - потупился Черномор, потирая пряжку ремня. - Ладно, черт с ним, со змием, сам его бей, коли так охота.
- Ну, вот и договорились, - удовлетворенно кивнул ангел.
***
Дальше к Дымчатым горам они отправились вместе. Однажды, на последнем ночном привале перед боем, когда на юге явственно зачернели Дымчатые горы, чьи вершины всегда скрыты в гуще облаков, Черномор проснулся среди ночи и увидел, что ангел тоже не спит: стоит на берегу моря, у самых пенящихся волн, сложив лапы на груди, и задумчиво смотрит куда-то вдаль.
Боярин подошел к нему, позевывая и почесываясь, тоже глянул вдаль, надеясь увидеть что-нибудь интересное, спросил:
- Чего не спится?
- Прилетала принцесса Лебедь. Сказала, что ее отец, Морской царь, готов взять тебя с богатырями к себе в дружину. Они поднимутся со свитой на поверхность, когда мы закончим строительство корабля.
- К морскому царю, значит, - еще раз зевнул Черномор. - Ну к морскому так к морскому... Все не к болотному, на жаб любоваться.
- Ты так не говори. Там, в Море-Окияне, богатств и диковинок столько, что ахнешь, как увидишь... Скажи, боярин, а ты никогда не задумывался: что лежит там, за краем мира, где светят звезды?
- Не знаю... нет, не задумывался.
- Хм... Я вот тоже не задумывался, пока у меня были крылья.
- Так вот ты куда собрался! А не страшно? Ведь там, скорее всего, ничего и нет. А если и есть, то что-нибудь этакое... куда и плыть не стоит.
- А может как раз наоборот: стоит?
- Не знаю, ангел... Чего тебе здесь-то не сидится?
- Да получилось так, что высиживать тут больше нечего...
- Ну не понимаю... Я-то ладно: человек смертный, все равно где голову сложить. А тебе не страшно жизнь свою бессмертную терять? Ведь неизвестно что там находится!
- Страшно. Но жить тут мне еще страшнее.
- Это почему?
Ангел посмотрел на свою опаленную лапу, навсегда застывшие в форме кулака когтистые пальцы, ответил:
- Потому что я знаю, каков будет тут мой конец. И он мне не нравится... И тебе бы такой конец не понравился... Да и никому... Святозару разве что, с его последователями.