Впервые, я услышал о Живом камне года два назад. Совершенно случайно, в электричке. Ну, услышал и забыл бы, наверняка. Мало ли чего в электричке услышать можно. А уж верить, так и вовсе не обязательно. Так, какая-то местная легенда. Да, я таких слышал десятка два, не меньше. Притом более красивых. А тут, какой то камень, который прячется от людей. И что-то такое в этом камне есть, что найти его считается очень большой удачей. И даже, мол, находили его некоторые счастливчики. Что они с этим камнем потом делали, я из невольно подслушанного разговора, так и не понял. Уловил только, что на камне есть отпечаток ладони, в который следует вложить свою ладонь. Зачем, и что из этого должно получиться, тут, увы, у меня осталось полное неведение.
В общем, о камне я практически забыл, во всяком случае, не вспоминал ни разу. Но недавно встретил я бывшего однокурсника Сашку Семина. Или просто Сему, как мы его звали. Что было вполне естественно, с такой-то фамилией. Не виделись мы несколько лет, поэтому понятно, что обрадовались, обнялись. Ну и без пива, конечно, не обошлось, разговорились. Сначала вспомнили студенческие годы, потом бывших друзей, кто, как и где устроился. Поинтересовались о семейной жизни друг друга. Сема похвастался двумя дочками, мне хвастаться было нечем, что дало повод взять еще по кружке пива, дабы воздать должное моей холостяцкой жизни. Тут уже Сема мне позавидовал. Дело в том, что оба мы заядлые туристы. А совмещать туризм с семейной жизнью, сами понимаете. То ли дело мне холостяку. Естественно обсудили кое-какие маршруты. И тут, не упомню даже, как разговор коснулся Живого камня.
- Да, знаю о таком. - Сема кивнул головой. - Случай, в самом деле, поразительный и с точки зрения науки, необъяснимый.
- Ты что же, веришь во все это? - изумился я.
- Конечно. - мой собеседник пожал плечами - Камень существует, это факт. И вообще учти, ни одна легенда на голом месте не возникает. Просто не приживется. Это научно доказано.
Да уж. Сема умел говорить безапелляционно. За научное доказательство естественно не выпить мы просто не могли. А следовательно и выпили. Тут уж разговор вообще скатился на камень.
- А у тебя, что за интерес? - Сема расхохотался. - тоже поди хочешь попытать счастья?
Вот уж никогда и в мыслях этого не было. Как на духу говорю. Но тут то ли бес за язык дернул, то ли пива лишнего выпил. Но сам себе на удивление вдруг решительно заявил - Да, хочу, что я хуже других.
Потом мы еще выпили и еще о камне поговорили. Выяснилось, что, несмотря на уверенность в существовании Живого камня, Сема мало, что о нем знает. Зато, он дал мне телефон и полные координаты некого Анисима, работающего егерем в каком то Красноярском заповеднике, заявив, что больше его о Живом камне не знает никто. Расстались мы в тот вечер достаточно поздно.
Говорят, что утро вечера мудренее. Ерунда, какая-то. Едва я успел проснуться, как мысли о камне, явно поджидавшие этот момент, яростно набросились на меня. Так, что всю мою голову охватила ужасная боль. Хотя, если рассуждать объективно, причиной этой боли, гораздо вероятнее, могло быть и вчерашнее пиво. Рассуждать же объективно, как впрочем, и рассуждать вообще, мне абсолютно не хотелось. Я выпил таблетку цитрамона, дабы унять головную боль. И хотя в холодильнике было пиво, прибегать к более традиционному лечению не стал. Во-первых, все-таки идти на работу. А, кроме того, вообще не имею привычки опохмеливаться .
Затем я попытался прогнать мысли о камне. Ничего не получилось. Очень уж они были назойливы. Попробуем разобраться, может ли все это быть случайностью или совпадением, размышлял я. Ну, в самом деле. Какие-то два мужика разговаривают в электричке о Живом камне, который находится где-то в Красноярске, за добрую тысячу километров отсюда. И при этом разговоре, как бы случайно присутствую я. Хорошо, пусть маловероятная, но случайность. Но, затем, я вдруг, встречаю Сему, которого не видел сто лет, и может быть, ни разу больше не увижу. И Сема тоже рассказывает о Живом камне. Две случайности, одна к одной. Очень сомнительно. А в довершение всего, оказывается, существует какой-то Анисим, все знающий о Живом камне, а у Семы, тоже конечно совершенно случайно имеется при себе его адрес и телефон. Да, кстати, где эта бумажка, я пошарил в карманах куртки. Ага, вот она родная. Вот номер мобильника, А это адрес. Нет, определенно случайностью тут и не пахло. Слишком уж настойчиво все складывалось в единую цепочку. В общем, это был как раз такой случай, когда нужно звонить Светке Галоценовой.
Светка, это тоже бывшая однокурсница. Так повелось, что в свое время, вся наша группа, по всем малопонятным вопросам всегда обращалась именно к ней. И хотя, с тех пор прошло уже порядочно лет. Да и Светка давно уже совсем не Галоценова, но традиции сохранились.
Я максимально подробно описал ей все события связанные с Живым камнем и свои соображения по этому поводу. Светка выслушала меня внимательно и обещала перезвонить. Она всегда выслушивает внимательно, и что удивительно, действительно всегда перезванивает. Поэтому я спокойно собрался на работу, и стал ждать ее неминуемого звонка. Звонок последовал лишь ближе к вечеру. Зато, долгое ожидание было вполне компенсировано восторженным Светкиным тоном.
- Ну, ты и счастливчик - сходу заявила она - можешь мне не верить, вы все никогда мне не верите, но знай, что камень существует, я явственно почувствовала его энергию. Но самое главное, между тобой и камнем существует связь. Ты даже представить себе не можешь, какой тебе выпал счастливый билет. Представляешь, ты можешь его отыскать. Ни в коем случае, не упускай своего шанса. Найди его, это будет так здорово.
Я ошарашено молчал.
- Если хочешь, я могу даже поехать с тобой - Светка наверняка истолковала мое молчание, как проявление нерешительности.
Не зная Светку. Можно было бы заподозрить в ее предложении что-то такое. Но это же Светка, она вообще никогда о себе не думала. И сейчас, она действительно предлагала просто поехать со мной, чтобы помочь мне отыскать камень и ничего более.
Однако, Павлик, Светкин муж, вряд ли правильно истолковал бы этот бескорыстный порыв. Представив себе его реакцию, я самым решительным образом отмел заманчивое Светкино предложение, объяснив, что я всегда путешествую в одиночестве. Кстати, это правда.
Потом все привычно завертелось. Я созвонился с Анисимом, напросился, другого слова и не подобрать, к нему на постой. Затем, к нескрываемому неудовольствию своего начальника, оформил отпуск за свой счет и купил билет на самолет до Красноярска. Оставалось ждать рейса, что я и делал, завершая последние необходимые дела. Их было не так много. Цветы я не разводил, кошки у меня тоже не было. Поэтому я просто перекрыл газ, отключил холодильник и в завершение повыдергивал все вилки из розеток. Потом запер квартиру, отдал ключи соседке и поехал в аэропорт.
Самую большую часть пути, от дома до Красноярского аэропорта, я проделал легко и быстро. Каких-то пара часов полета, в полном комфорте. А, вот потом началось. Несмотря на подробные инструкции, полученные от Анисима по телефону, дальше все пошло совсем не гладко. Да и одно дело, сказать, что из аэропорта нужно местным автобусом добраться до Ачинска. И совсем другое дело сесть в переполненный маленький "Пазик" с моим огромным рюкзаком. Короче, первый рейс я пропустил. И хотя, на второй автобус, народу собралось не меньше, кое какой опыт у меня уже был. В результате я получил право за вполне умеренную плату еще пару часов понаблюдать за медленно меняющимся сибирским ландшафтом.
Зато в Ачинске меня ждал настоящий сюрприз. Пока, выйдя из автобуса, я растерянно озирался по сторонам в поисках какого-нибудь попутного транспорта, меня окликнула женщина в форме, судя по всему, работница местного автовокзала.
- Это Вы что ль к Анисиму направляетесь? - спросила она, осмотрев меня с головы до ног, и получив утвердительный ответ, добавила - тогда, вон он Володька. Вас ждет.
Володькой оказался высокий, худой человек, немолодой уже, так же одетый в форму, по которой легко угадывалось его непосредственное отношение к заповеднику. Он помог мне протолкнуть рюкзак на заднее сиденье "Уазика" c брезентовым верхом и пояснил.
- Анисим позвонил, попросил встретить тут человека, который к нему добирается. Так это, стало быть, Вы и есть.
Я молча кивнул головой, и мы поехали. Владимир, называть Володькой незнакомого человека, который к тому же еще и старше меня, как-то не с руки, внимательно осмотрел меня. Очевидно, вполне удовольствовавшись результатами осмотра, спросил - Тоже, наверное, Живой камень искать будете, или по делу какому? Меня позабавило, как ловко он развел в стороны эти два понятия. Но, упоминание о камне показалось мне своевременным.
- А, он действительно существует, этот камень? - спросил я.
- А, то. - Владимир помолчал, потом добавил - Он издавна здесь, а старики говорят. что он всегда здесь и был, даже когда еще и людей тут не было. Да только первые люди обидели его чем-то, вот он теперь и прячется. Редко кому удается его увидеть.
- А Вы, этот камень видели? - спросил я.
- Я, нет. - мой спутник помолчал немного, словно обдумывая, стоит ли мне это говорить и неожиданно добавил - Анисим видел.
- Он, что. Сам это говорил? - вкрадчиво спросил я.
- Анисим-то? Нет. Он о камне и разговаривать не станет. Да только находил он этот камень. Точно. Он и изменился сразу после этого. Теперь живет в заимке бобылем. Семью оставил. Дети-то оно понятно, взрослые уже. Да вот Марья, как-то нехорошо получается. И не разведенная и не замужем при живом то муже.
Владимир замолчал, и я погрузился в мысли о камне. Неужели, правда? Выходит, действительно, все эти события не случайны, а составляют целостную последовательную. цепочку. И, значит, Светка говорила правду о какой-то связи и о том, что у меня есть шанс этот камень найти. Впрочем, Светке я не верил и сейчас. Но, скорее всего, просто по привычке. Все мы, бегавшие к ней по любому пустяку, тем не менее, ей не верили. А когда ее предсказания вдруг сбывались, списывали это на обычное совпадение. И при этом ведь, снова, как чуть что, снова шли к ней. Эх, Светка, Светка. Бедная ты наша Кассандра.
"Уазик" между тем, уже съехал с шоссе и потихоньку урчал на укатанной грунтовке, пролегающей среди сумрачных елей и пихт. Владимир резко сбавил скорость.
- Зверья тут много - пояснил он.
И в самом деле зверья тут по видимому хватало. Пару раз мелькнула за окном росомаха, тяжело перелетел дорогу глухарь. А, однажды, прямо перед машиной, гордо неся корону рогов, пробежал красавец лось. Владимиру даже затормозить пришлось.
- Иногда и медведь попадается. - похвалился он - А все почему? А потому, что зверье у нас хорошо охраняется.
Да чувствовалось, что зверушки чувствуют тут себя вольготно. Дорога между тем круто свернула вправо, и мы выехали на широкую прогалину. Слева от нас, внизу поблескивал гладью Чулым, направо высились лесистые отроги гор, а прямо перед нами во всей своей таежной экзотичности, красовалась заимка Анисима. Небольшой, крытый струганным тесом, домик. Самого хозяина, судя по всему, дома не было. Поскольку встречать нас, с громким лаем выбежали лишь две крупные лайки. Однако Владимир прикрикнул на них, и те словно застеснявшись своего поведения, дружелюбно замахали, сложенными в кольца хвостами. Необычного в этом, впрочем, ничего не было. В тайге собак совсем не для охраны держат. Мы вынули из машины мой рюкзак и еще две какие-то довольно крупные коробки. Уложили все это у крыльца.
- Ну, я поеду, пожалуй. Хозяин скоро придет, недалеко ушел, вишь собак дома оставил - Владимир открыл дверку машины, но задержался на мгновение и, не глядя на меня, как-то задумчиво сказал. - Ты, вот что. Анисима то больно вопросами не одолевай. Не любит он этого. Молчаливый он стал. А все, что нужно, сам скажет. Теперь он только с такими вот искателями и общается. Да только думаю зря все это, никто здесь еще ничего не находил.
Заурчал мотор и "Уазик" не спеша, скрылся в лесу. Я же остался ждать хозяина. И хотя дверь заимки была не заперта, без хозяина проникать в его жилище я счел не совсем удобным. Поэтому, примостился поуютнее на ступеньке крыльца, подсунул под спину рюкзак и стал ждать. За этим делом и задремал.
- Что же Вы в дом не зашли, я и дверь специально открытой оставил - разбудил меня голос хозяина заимки. А, вот он и сам стоял передо мной. Крепкий, жилистый мужчина, в возрасте уже не малом.
- Анисим - протянул он мне жесткую ладонь.
- Анисим, простите, а как по батюшке? - переспросил я.
- А зачем по батюшке? Я тут один Анисим, других нет. Путать меня здесь не с кем. Так, что без отчества обойдемся.
Так и состоялось наше знакомство. Конечно, мне бы надо воспользоваться советом Владимира, и лишними вопросами хозяина не донимать. Но очень уж хотелось поговорить о камне. Особую надежду при этом я возлагал на бутылочку "Царской", специально привезенной для этого случая. Расчет не оправдался. Когда я достал водку из рюкзака Анисим взглянул на меня неодобрительно, но промолчал. По рюмке, то мы, правда, выпили, но и то, по-моему, только для того, чтобы гостя не обидеть. На этом все и завершилось. Не получилось ни выпивки, ни разговора.
- Не любит он, когда о нем разговаривают много - напрочь отрезал Анисим все мои попытки поболтать о камне. - Завтра, все что нужно, объясню.
- Да как он хоть выглядит - взмолился я.
- Какая разница, увидишь, узнаешь. А не увидишь, тем более разницы нет.
Наутро, Анисим отвез меня на моторке километра два вниз по Чулыму и причалил к берегу, где склон был более пологим.
- Вот туда, прямо вверх иди - напутствовал он. - Там он.
- А, может быть вместе - начал, было, я.
- Нет - Анисим решительно мотнул головой. - Двоим, камень не покажется.
Он дождался, когда я оттолкнул лодку подальше от берега, чуть поправил ее веслом, завел мотор и уехал. Я посмотрел ему вслед, затем стал медленно подниматься по склону.
Странное это было ощущение. Я не искал, не высматривал по сторонам. Я просто шел. Шел к камню. Хотя, это было не просто подниматься вверх, по густо усеянному прошлогодней хвоей косогору. Ноги сильно скользили. И мне часто приходилось хвататься за нижние ветви елей, чтобы удержаться на ногах. Шел я довольно долго, и надо сказать, изрядно устал. Во всяком случае, настолько, что перестал уже обращать внимание на попадающиеся, то тут, то там кустики цветущей княженики и черники, настойчиво напоминавшими мне, что время ягод еще не пришло. Ну и пусть. Сейчас у меня была другая цель. И я двигался к ней.
И тут, вдруг сразу обе мои ноги поскользнулись, и я заскользил вниз, хватаясь, за что попало. Правда, безо всякого успеха. Вдобавок меня еще пару раз перевернуло. Закончилось все это коротким, но стремительным полетом с какого-то, обрыва. К моему счастью, совсем не высокому. Тем не менее, я полежал некоторое время, пошевелил руками и ногами, чтобы проверить, все ли цело. С этим все было в порядке. Тогда я медленно встал, и чуть не упал снова. Еще бы. Он был прямо передо мной. Живой камень, в существовании, которого я сомневался до самого последнего момента. Он существует. С ума сойти. Мне и сейчас не верилось во все происходящее. Вот, на расстоянии вытянутой руки, стояло то, чего просто не могло быть. Потому что не могло быть никогда. Но оно, вернее он, стоял в двух шагах от меня, опровергая всякие сомнения в своем существовании.
Камень, представлял собой толстую плиту, высотой примерно в мой рост, может быть чуть повыше. Не знаю почему, но он вызывал у меня ассоциацию с запертой дверью. Впрочем, с запертой ли. В правом верхнем углу камня выделялся глубокий отпечаток ладони. И у меня появилась возможность узнать, что будет, если я вложу в него свою ладонь. Что я и сделал. Рука поразительно легко ушла вглубь камня. А затем и сам он, как то задрожал, постепенно превращаясь в полупрозрачную дымку. Я дотронулся до нее, и вся моя кисть правой руки исчезла. Я испуганно отдернул руку. Нет, все в порядке, ничего с рукой не произошло.
Несомненно, это была дверь, самая настоящая дверь. Приложив усилие, я сделал попытку шагнуть в нее, но когда нога по самое колено исчезла из глаз, я снова непроизвольно сделал шаг назад. Рефлекторно, очень уж странно все это было. Я понимал, что могу войти в эту дверь, как бы невероятно это ни выглядело. Более того, я чувствовал, как камень, настойчиво, приглашает меня сделать это. Что, он очень хочет что-то показать мне. Открыть какое-то знание, или тайну. От меня требуется лишь один решительный шаг, И мне очень хотелось сделать его. Но таящаяся за дверью неизвестность пугала меня. Я очень боялся. Ведь, там могло быть все, что угодно. Я чувствовал, что камень полностью доверяет мне, и ждет от меня того же. А я никак, не мог ответить ему доверием. Я слишком боялся той неизвестности, которая за ним скрывалась. При этом, я понимал, что долго так продолжаться не может. Что вряд ли мне отпущено много времени. И, что если я не решусь...Грустно теперь говорить об этом, но я так и не решился. Камень вновь мелко задрожал, и обрел свою обычную твердость. Теперь, он уже не реагировал ни на прикосновения к отпечатку, ни на какие другие попытки. Он стал обычным мертвым камнем. Слезы душили меня. Я долго не уходил с этого места, но оставаться тут вечно я не мог. В последний раз, взглянув на камень, я уныло побрел прочь. Потом спохватился, бросился, было обратно. Вдруг еще не поздно. Надежда еще теплилась во мне. Оказалось поздно. Хотя, я успел отойти лишь на какой-то десяток шагов, но снова отыскать камень уже не смог.
Когда я вернулся на заимку, Анисим пристально посмотрел на меня и ничего не сказал. Я пронял, что он все знает. Мы оба промолчали весь этот вечер. Мне было плохо, очень плохо. И я видел, что Анисиму не лучше. А, наутро, приехал Владимир и повез меня в Ачинск. Так я и вернулся домой, оставив здесь на берегу Чулыма самого себя.
Что хотел открыть мне камень, приглашая меня пройти сквозь него? Теперь я никогда не узнаю этого. Хотя и буду, всю оставшуюся жизнь, вспоминать этот день.
Но даже такое общение с камнем, не проходит бесследно. Я стал другим. Теперь мне многое открыто. Например, я знаю, что случилось с Анисимом. Он, так же как и я не смог сделать этот решающий шаг. Я знаю, что камень никогда не простит мне моей нерешительности. Что он, снова и снова будет искать, кого-то, чтобы передать ему, то, что он скрывает. Потому, что это очень важно. Для него. И может быть многократно важнее для нас. Камень ошибся во мне, ошибся в очередной раз. Но остается надежда на то, что когда-нибудь он сможет найти кого-то, кто окажется достойным его тайны. И лишь, эта надежда будет иногда согревать мою опустевшую душу.
А еще я знаю, что скоро, я брошу все, и поселюсь в одиночестве, где-нибудь в верховьях Чулыма. И буду ждать. А, вдруг...