Пьеса Хайнера Мюллера (1929-1995) "Жизнь Гундлинга Фридрих Прусский Лессинг Сон Сновидение Крик" ("Leben Gundlings Friedrich von Preußen Lessing Schlaf Traum Schrei") появилась в 1979 году в условиях бывшей Восточной Германии. Мюллера там сперва преследовали, а после скорее терпели, принимая во внимание его растущую международную славу. Не единожды в его творчестве помимо жесточайшей социальной критики современности вообще (в том числе и западной) изображение фредерицианской Пруссии является лишь слегка завуалированной сатирой на общественный строй тогдашней "ГДР". Русскому читателю, возможно, покажется занимательным спроецировать эту критику и на нашу бывшую, а кое в чем — и нынешнюю страну. По форме "Жизнь Гундлинга..." ничем не напоминает классическую драму. Предлагаемая ниже сцена представляет собой один из фрагментов, не связанных общим действием, хотя и перекликающихся по настроению и составу действующих лиц.
Примечания:
1) Шиллер долго страдал и умер от туберкулеза, этим объясняется упомянутый в пьесе кашель.
2) Иоганн Готтфрид Шадов (1764-1850) — немецкий скульптор эпохи Просвещения, отец знаменитого берлинского архитектора.
3) Фридрих Великий играл на флейте и даже написал несколько концертов.
4) "Et in Arcadia ego" — известнейшая фраза из Горация. Ее первоначальный смысл: "Я (т.е. смерть) присутствую даже в Аркадии", даже в этом райском краю беззаботных поселян. У Мюллера эта фраза приобретает несколько иной оттенок: "И я был в Аркадии", т.е. и я тоже стал свидетелем райской жизни.
****
ET IN ARCADIA EGO: РЕВИЗИЯ
Поле, где растет брюква. Мужик и баба с детьми ползают по грядкам. Возле рампы стоит кафедра, а на краю поля — глыба мрамора. Хор мальчиков занимает места, готовясь петь: рты уже заранее открыты. Целая ватага живописцев расставляет мольберты. К кафедре направляется Фридрих Шиллер, а к мраморной глыбе — скульптор Шадов. Явление Фридриха Великого с тростью, чиновниками и Вольтером. Чиновники ставят два складных стула. Фридрих и Вольтер садятся. Шиллер, сотрясаясь от приступов кашля, декламирует свое стихотворение "ПРОГУЛКА". Скульптор Шадов обрабатывает глыбу мрамора, то и дело сверяясь с фигурой крестьянки, когда та поднимает голову от грядки, чтобы дать отдохнуть спине. Когда она больше не может наклоняться, потому что у нее свело спину, мужик ударом кулака снова загоняет ее носом в грядку. Фридрих принимает царственную позу. Живописцы рисуют. Хор мальчиков поет: "НЕТ НИЧЕГО НА СВЕТЕ КРАШЕ / ЧЕМ ШИРЬ И ДАЛЬ ОТЧИЗНЫ НАШЕЙ".
ФРИДРИХ поднимается с места, шагает, указует перстом, выдерживает свои позы исключительно царственно и подолгу (для удобства живописцев), но с некоторым напряжением (вызванным подагрой), время от времени повторяет эти позы, исправляет их, принимается было говорить, с возмущением бросает взгляд на Шиллера, который все еще декламирует свою "ПРОГУЛКУ" возле рампы, в то время как хор мальчиков уже умолк. Чиновники высыпают брюкву из мешка и напяливают мешок на голову Шиллеру. В продолжение всего последующего через некоторые промежутки слышен его глухой кашель.
ФРИДРИХ Воистину: никакая пьеса не радует глаз короля так, как цветущая провинция, населенная работящими землепашцами, мирно исполняющими свой долг. Подле плодов наших нив процветают и искусства... О скупая краса моей Пруссии! Я употребляю притяжательное местоимение не как таковое, мой дорогой Вольтер, а, напротив, в знак единства (unité) государства и народа, пример коего подает всему миру Пруссия. Народ — это я, если Вы понимаете, что я хочу этим сказать.
Аплодисменты чиновников.
ФРИДРИХ мужику и бабе с детьми, в мегафон: Апельсины-та, чай, в этом году хорошо уродились, ась?
МУЖИК стоя навытяжку, ему вторят баба и дети: Так точно, батюшка, это брюква.
ФРИДРИХ Штэ-э? Он сказал "брюква"?
МУЖИЦКИЕ ДЕТИ (семеро) РАЗ ДВА ТРИ ЧЕТЫРЕ ПЯТЬ ШЕСТЬ СЕМЬ БАБА БРЮКВУ СВАРИЛА СОВСЕМ
ФРИДРИХ Посмотрим. А ну, попробуй.
Швыряет брюкву мужику. Мужик ест брюкву.
ФРИДРИХ Ну что, мужик, вкусные твои апельсины?
МУЖИК выплевывает несколько зубов Так точно, батюшка, ой вкусные апельсины.
Вольтер блюет у рампы.
ФРИДРИХ мужику Орел! — Народный танец для нашего гостя из Франции. Ему подают флейту. Чиновники нахлобучивают на мужика, бабу и детей петушиные головы. Фридрих играет бунтарский народный танец. Вольтер зажимает уши. Крестьянская семья пляшет на грядках. Рукоплескания, в том числе и со стороны Вольтера. Чиновники снова забирают петушиные головы у крестьян.
Вольтеру Мой народ. Прусский народ любит искусство.
мужику На следующий год посеешь бананы.
Фридрих собирается уходить. Живописец подносит ему свой холст. Фридрих, бегло взглянув на картину, указывает тростью на статую, очертания которой к этому времени уже стали достаточно различимыми: акт плотской любви в стиле классицизма.
Искусство — это красота. Десять розог за мазню.
Один из чиновников с размаху надевает холст на голову живописцу, другие чиновники мажут ему лицо черной краской. Все направляются к выходу.
ФРИДРИХ ET IN ARCADIA EGO. Показывает на зрительный зал. Смотрите, как мирно пасется крупный рогатый скот. Пруссия, отчизна для народа и скота. И Вы можете по праву сказать, что Вы присутствовали при этом, мой дорогой Вольтер.
ВОЛЬТЕР берет брюкву: Сувенир. Прусский апельсин.
Все уходят. На сцене остаются только мужики и Шиллер. Мужик кряхтит, бранится, опрокидывает статую, ударами кулака заставляет бабу и детей работать быстрее. Шиллер, лишенный кафедры, с мешком все еще на голове, кашляет у рампы.