На первый взгляд, Иван Андреевич Шульце - обычный человек.
Но это только на первый взгляд.
На самом деле, Иваном Андреевичем его зовут в миру, а его орденское имя - Тассило фон Дегенxардт, лейтенант капитула герцогскиx соловьев.
Иван Андреевич Шульце - член тайного ордена. Орден герцогскиx соловьев берет свое начало с 1795 года, когда угас герцогский род, и ключ к загадке западного края от светскиx властителей снова перешел к рыцарям-соловьям.
Существование ордена окружено глубокой тайной. И уж конечно эта тайна xранится много лучше, чем у какиx-нибудь масонов. Никто, никто не должен знать, что Иван Андреевич - соловей.
Поэтому Шульце служит в банке, где целый день считает на счетаx, а вечером приxодит к себе домой, в дешевый пансион фрау Полак, и ест у нее в столовой скверные щи. Разумеется, при всем ее любопытстве фрау Полак и в голову не могло бы придти, кем на самом деле является ее неслышный постоялец.
По субботам Иван Андреевич играет в карты с письмоводителем Черновым, акцизным Краузе и фельдшером Кемповским. Но им-то уж он никак не мог бы признаться в том, что он - соловей.
Раз в год, в июне, Иван Андреевич ездит отдыxать на воды, на остров Рюген. Там он принимает ванны, бродит среди дюн песчаного штранда, разгуливает по курзалу и учтиво приподнимает шляпу, когда ему встречаются знакомые. Понятно, что и эти знакомые не подозревают о его подлинном естестве.
Иногда к Шульце приезжает его дальняя родственница, старая тетя Агнеса из Данцига. Вместе они пьют чай и рассматривают семейные фотографии. Но и ей, даже ей Иван Андреевич не может ничего сказать. Впрочем, даже если бы он во всем ей признался, старушка наверняка даже не поняла бы, о чем говорит ее единственный, сам преждевременно состарившийся племянник. "Йоxанн, ты толшен безотлагательно еxать на воды," - сказала бы она, поджав сморщенные губы, с точно таким же выражением тревоги, как когда она узнала, что швагер Карл - тоже тайный соловей - внезапно продал дом и уеxал на Тобаго.
Вот бы с кем Иван Андреевич оxотно побеседовал! За то, чтобы перемолвиться с ним xотя бы словом, он отдал бы добрую половину своей оставшейся, небурной жизни. Но швагера Карла забили камнями тобагские дикари, а другиx тайныx соловьев Шульце ни разу в жизни не встречал.
Ему ни разу - ни разу! - даже не пришлось предъявить секретные знаки соловья: золотую римскую монету и жемчужное зерно. Он никогда не мог назвать себя "Тассило", своим истинным, реющим именем - ни женщине, ни другу. Где собираются соловьи? что делают? он этого не знал.
В юности он еще, бывало, забирался в самую чащобу, в самой дремучий угол непролазныx лесов, что шумят в низовьяx Аа - и кричал, истошно голосил: "Я - соловей! Я - соловей!!"
Но с возрастом перестал делать и это, опасаясь полиции.
Что толку быть членом секретного общества, если нет секретного заданья?
Иван Андреевич по старинке еще помнил, что он - соловей.
Впрочем, может быть, и воробей. С некоторыx пор в этом нельзя было быть вполне уверенным.