Очень много было положено в эту жизнь еще тогда, когда о ней- то не было ничего известно.
Но начиналось нечто. Так долго начиналось, что, казалось, никогда не начнется. Все вокруг словно поддерживало ту грусть.
Природа.
Она была частью. Такой же частью, как рука или глаз, или мозг. Хотя было чувство, что существует лишь сознание, и природа, и погода, и все остальные части - лишь кусочки сознания. Границ как между, так и вне не существовало.
И самого слова "существовать" не существовало.
Слов нет, и все.
Поэтому:
Только немного наоборот...
Но эти времена прошли.
Ветки деревьев. Даже их взмах изменился.
А как изменился я!
Как взмах ветки...
Древность.
Что можно знать о древности?
То же, что и о будущем.
Древность - это мы.
Это - это необязательно.
Серый камень. Два серых камня.
Через тысячу лет они будут такими же, но взмах ветки измениться и для них.
Три и четыре камня, и десять.
От десяти до миллиона - шаг, а там - рукой подать до неисчислимой бесконечности.
Звенья цепи. Для многих людей изменится их звон.
Бастионы, башни, крепости!!!
Крепости, бастионы, башни!!!
Башни, крепости, бастионы!!!
Пиво, вино, водка, коньяк - крепости на любой вкус!
С-У-К-В!
Бум - бум - буррумбум!
"Что - то произошло, и стало темно, а потом рассвело, и сломалось звено, прочной цепи звено..."
Лошадь все шла и ругалась. Солнце светило в глаза, на телеге сидел бард, молодой бард, раздувал кузнечьи меха. Взял у кузнеца.
Бард отбросил меха, взял инструмент и запел.
Но никто ничего не услышал.
Все напряженно следили за его губами.
И запомнили.
Спустя тысячу лет, возродили где-то сотню песен.
Но ни одна не была похожа на песню пьяного барда, захмелевшего от крепости у забытой башни из серых камней.
Он слишком много вложил в эту жизнь, чтобы повторить свою песню.
Бард ехал на телеге с ругливой лошадью вот уже неисчислимую вечность и тряс меха.
Песню он отпел, ради этого и жил.
Теперь же можно просто жить.
Его песнь неповторима и идеальна.
Ни одной ошибки.
Так лежали серые камни. Лежали целой грудой, держали цепи, и людей на них.