* * *

Небольшой уральский городок.

Просматривая местную прессу, я наткнулся на интересную статью. Маленькая статейка говорила о том, что неподалёку от посёлка, в котором обосновались советские немцы, есть гора. В этой горе есть небольшая пещера, и она - эта пещера, по заверению местных жителей, - говорит; но только тем, кому от пещеры ничего не надо. Однако специалисты, которые занимаются всякой мистической чепухой, ничего необычного в ней не обнаружили. Другие специалисты определили, что пещера образовалась естественным образом и ориентировочно датировали её появление. Газета внушала мало доверия, я даже поставил под сомнение существование самой пещеры, не говоря уж о чём-то мистическом. Но, скуки ради, решил добраться до неё, тем более, что по описанию, до пещеры было рукой подать. Следующим утром и решил отправиться.

Утро выдалось безоблачное, но, зная капризную уральскую погоду, захватил с собой зонт. Сунул в рюкзак свёрток с бутербродами и отправился. С местного автовокзала добрался до нужного посёлка. Уточнил у местных жителей местоположение пещеры и неспехом отправился в путь. До пещеры, и вправду, было не так уж и далеко, всего два километра. По дороге встретил мужика с козой. Тот подробно рассказал, у какого ориентира необходимо свернуть вправо и подниматься в гору. Но, прощаясь, он скептически добавил: "Даже если что и увидите, то всё равно сами ничего не поймёте. В посёлок, к Старой придётся идти. Она растолкует".

Тропа к заветной пещере была утоптана. По обе стороны тропинки росли заросли папоротника. Я и не думал, что на Урале растёт папоротник; на лицо недостаток образования. Тропка утоптана, выходит, что я не единственный её посетитель. Интересно, чего хотели мои предшественники? И что же пещера им рассказала? А может, они просто на пикник приходили? Так я фантазировал, пока не упёрся в вертикальный склон горы. Произвольно выбрал направление и неспеша пошёл по периметру. Через несколько минут наткнулся на вход в пещеру.

Перед входом, решил съесть бутерброд. Смех смехом, а слушать пещеру на пустой желудок... кто её знает, что там за рассказы. Неспехом закончив трапезу, я зашёл. Зашёл, несколько, неуверенно, хоть центральный вход и был хорошо освещён дневным светом, но трепетный холодок в пояснице всё же объявился.

Пещера состояла из центральной комнаты, хорошо освещенной от входа, и четырёх ответвлений в глубь горы. Я посветил фонарём в каждое из ответвлений и обнаружил, что все они не глубокие, практически через три-четыре метра ответвления заканчивались тупиками. Ничего необычного, напоминает пятикомнатную квартиру. Я встал в середине центральной комнаты, закрыл глаза и стал слушать. С несколько минут постоял и, не дождавшись того, чего и сам не знал, открыл глаза. Ничего не изменилось, но для верности ущипнул себя за плечо. Пещера молчала, и мне было непонятно, толи это обычная газетная утка, толи мне всё-таки чего-то надо от пещеры. Не найдя утвердительного ответа, я решил попробовать ещё, но уже в какой-нибудь из четырёх комнат. Выбрал первую, если считать слева направо, погасил фонарь и зашёл.

Комната I: Чёрное мясо

Тихий уютный ресторан. Атмосфера пропитана стариной и солидностью. Стены обиты красным бархатом, и на них развешено старинное холодное и огнестрельное оружие... и головы - чучела. Головы медведей, кабанов, волков, львов, тигров, гиен, крокодилов, лисиц и прочих, в основном, хищников. Пасти чучел не оскаленные, как обычно принято их делать, для придания остроты трофею. Казалось, что они, как бы абсолютно добровольно оказались в этой "коллекции". Мебель, соответственно: деревянная, грузная, мощная, но изящная. Свет слегка притушен, что позволяет расслабиться, несмотря на торчащих из стен мёртвых голов.

Меню. В разделе "особые блюда" - чёрное мясо. Официант сказал, что это блюдо потребует несколько больше времени, чем обычное. Но я всё же согласился.

Оформление заказа заняло несколько минут. К самому блюду прилагалось обязательное участие, или, точнее сказать, наблюдение за поимкой "чёрного мяса".

Старичок - егерь, обеспечивал просмотр. Процесс выслеживания, чтобы не утомлять клиента, производился заранее. Мне же предстала взору - такая картина.

Егерь с усилием тянет за полимерную верёвку и из кустов, весь ощетинившись, упираясь лапами в землю и дико рыча, показался волк с веревкой в оскаленной пасти. Судя по комплекции - зверь молодой, судя по морде - волчица. Старик, неспеша, видимо, чтобы не сорвалась добыча, аккуратно подтягивал к себе зверя, наматывая верёвку на локоть. Подтащив зверя вплотную, егерь присел на колени и захватил левой рукой огрызающееся животное за шею. Правой же, держал в натяге верёвку, слегка задрав руку вверх.

Очень необычной показалась мне охота, нелепая какая-то. Волк пойман способом применимым к рыбалке. Происходившее производило впечатление охотничьей байки, но не верить глазам я не мог. И я, иронически усмехнувшись, спросил:

- Что за наживка?

- Манок... - не глядя на меня, ответил егерь. - Специальный манок на волка, с запахом, вкусом.

- И крючком, наверное? Вон как рыпается, больно, наверное.

- Нет! Крючка нет. Распорки. В момент заглатывания срабатывает датчик и манок разводит упоры. Упоры выполнены эластичными, чтобы не повредить внутренние органы и не испортить животное раньше времени.

- Гуманно... В желудке, что ли? - не отрывая взгляда от волчицы, спросил я.

- Да, - сухо ответил старик.

- И не соскочит? - с опаской спросил я, видя как животное, оскалившись, пытается вырваться.

- Не должна.

- Вот, значит, оно - "чёрное мясо", - вырвалось у меня. - Почему же "чёрное"?

- Да оно. Не знаю почему. Моё дело ловить.

Волчица, упираясь лапами в землю, вырываясь из цепких рук егеря, казалось, не замечала меня. Её желтоватые глаза не источали ни ненависти, ни страха, ни боли, ни... вообще ничего; просто действие и решимость.

Старик зажал шею волчицы ещё сильней и сунул руку в пасть. Та задёргалась.

- Подожди, потерпи, девочка, сейчас я тебя освобожу, - как-то настораживающе-ласково обратился егерь к волчице и просунул руку ещё глубже.

Волчица замерла в оцепенении. Пасть на распашку, рука старика по локоть в ней. Смотрелось это освобождение неприятно, и я отвернулся.

- Что же будет дальше? - думал я. - Что будет делать волчица? Что у неё на уме?

Стало страшновато, но стронуться с места и побежать я не мог, оцепенев от увиденного.

Наконец Егерь вытащил манок из пасти и, к моему удивлению и восхищению, волчица притихла; спокойно посмотрела на меня и положила лапу на колено егеря.

- Что же это такое?.. - шёпотом вырвалось у меня. - Как это?..

- Так всегда бывает, - пояснил старик. - Потом они спокойные.

- И на долго? - тревожно спросил я.

- Навсегда!

- Почему?

Ответ не последовал. Егерь погладил шею волчицы, аккуратно открыл её пасть и внимательно осмотрел.

- Поранил немного, - сказал старик и нахмурился.

Затем помазал что-то в пасти волчицы какой-то мазью из жёлтого пузырька.

- Всё, девочка. Всё.

Из-за моей спины появился официант и услужливо предложил пройти в ресторан. Сообщил, что блюдо сейчас же приготовят и подадут. Не более чем через полчаса подадут, заверил официант.

Я с трудом верил своим глазам и поэтому уточнил.

- Чёрное мясо, это что - волк?

Официант, казалось, ждал моего вопроса.

- Не совсем. Название условно. В ингредиенты входит помимо мяса волка, ещё и пассивное участие в поимке зверя. Такое блюдо вот - особое.

- А могу я отказаться от заказа? - нерешительно спросил я, и перевёл взгляд на волчицу.

- Да, конечно, только вы должны понимать, что блюдо вы всё же попробовали и вам придётся заплатить. Животное повторно использовать уже нельзя - оно привыкло; его только на развод разве.

- Да, конечно, я согласен, я всё понимаю, - поспешил я с ответом и спросил, - много таких как я... попадается?

Ответ не последовал, лишь улыбка краем губ.

Расплатившись за блюдо, абсолютно не желая есть, я побрёл по улицам. В памяти всплыл разговор с егерем.

"Потом они становятся спокойные".

"Навсегда".

"Всё, девочка. Всё".

Комната II: Мёртвая рыба

Сумрак. Задворки, возможно заброшенного припортового завода. Тихий закуток из серых холодных железобетонных конструкций. Худощавое тело, бледная, слегка с синевой кожа, курчавые волосы средней длины, майка безрукавка, несколько великовата, висит на хлипком теле как на вешалке, чёрные семейные трусы, босой и мокрый. Вот то, что я увидел. Нелепый вид молодого человека производил впечатление мертвеца, но он был жив, жив и очень взволнован. Да, он был чем-то встревожен. Его взгляд, то замирал на каком-то объекте в мозге, то беспорядочно блуждал по пространству, но не поднимался выше бетонного пола.

Опустившись на корточки и прижавшись спиной к холодной бетонной стене, обхватив колени худыми руками, и дрожа всем телом, он часто произносил:

- Моя подруга вот-вот должна родить. Она должна родить.

Сумрак. Было искренне жалко парня... но чем помочь? Его поведение говорило о каких-то нечеловеческих тревогах и переживаниях.

Атмосфера была пропитана тугим сумраком и влагой. Глаза, воспринимая эту картину, посылали мозгу импульсы, говорившие о холоде, но странным образом, холодно мне не было. Лишь непонятность происходившего и бесполезное сочувствие.

- Зачем я здесь? И как я сюда попал? Где я?

Вот те вопросы, что сами собой задавались и не находя разумного ответа, так же незаметно погружались во всеобщий мрак.

- Моя подруга вот-вот должна родить, - продолжал произносить молодой человек, так ни разу на меня и не взглянув.

Погружённый в своё, он, казалось, не замечал меня. Я был, как бы свидетелем, на которого не возлагали никаких надежд.

- Бедная, - сочувственно произнес мертвецки бледный парень, взглянув в угол помещения.

У стены стояла деревянная бочка, рядом с ней билась об бетонный пол рыба. В длину рыба была с две ладони, и билась, как бьётся только что выловленная.

Бледный поднялся и, источая глазами сочувствие и нерешительность, подошёл к рыбе. Ни говоря ни слова он опустился на колени, не взирая на шершавый бетон, загородив мне обзор происходящего и склонился над рыбой.

Я смотрел на его мокрую грязную майку и боялся пошевелиться, ожидая непонятного результата.

Как мне показалось, прошло примерно десять минут, прежде чем парень отпрянул, выпрямил спину, стряхнул с рук чешую и огляделся; на коленях подполз ко мне и умоляюще взглянул мне в глаза. Его глаза были наполнены слезами и вселенским милосердием. Дрожащими руками он аккуратно протянул мне скелет рыбы и срывающимся просящим голосом произнёс:

- Возьмите ребёночка... мёртвым родился.

Я взял скелет рыбы, не понимая, что же я должен делать дальше. И что это вообще.

Комната III: Свидание с дьяволом

Темно. Но не страшно. Невдалеке виднеется полоска света от чуть приоткрытой двери. Медленно, чтобы ни на что ни наткнуться, иду к двери, ощупывая впереди воздух. Огромная, обитая железом дверь легко открылась, казалось, как бы приглашая войти в помещение.

Ослепительно яркий, слегка желтоватый, но в то же время мягкий тёплый свет не заставил глаза напряжённо закрыться. Происхождение этого приятного свечения не будоражило мозг загадкой, казалось, это не имело никакого значения.

Я прижался спиной к только что закрывшейся за мной железной двери и безбоязненно рассматривал огромное помещение.

Помещение напоминало большой склад, большой абсолютно пустой склад. Вдоль правой стены, на высоте трёх метров, пролегала труба теплотрассы. Завёрнутая в теплоизоляционную фольгу, она уходила в глубь пролёта. Стены, потолок, и пол были выложены керамической плиткой, и она, ласково переливаясь, играла невидимым источником света, производя впечатление чистоты. Да, чистоты, но не стерильности.

Где-то в глубине души появилось непреодолимое желание пройтись по этому спокойному пустому пролёту и побыть в этом свете.

И я пошёл.

Через какое-то время я увидел конец пролёта. Но ощущение огромного помещения не исчезло. Здание было не слишком широкое и вовсе не длинное. Вероятно, высокие потолки производили обманчивое впечатление максимума.

Подойдя ближе, я увидел в правом углу людей. Остановившись на безопасном расстоянии, хотя опасности вовсе не было, скорее чтобы не мешать своим присутствием, я начал разглядывать людей.

Люди осуществляли абсолютно не связанные друг с другом действия. И казалось, не замечая никого вокруг, были поглощены своим делом.

Один, складывал из деревянных кубиков башню. Рушил её и начинал заново, не произведя при этом ни одной эмоций. Другой, выращивал в горшке цветок, обильно поливая его из бутылки и рыхля землю вилкой; добивался невероятно быстрого результата. Затем секатором срезал стебель под корень. Бутон выбрасывал, а из стебля строгал зубочистки. Использовал их по назначению и снова, невероятно быстро, выращивал новый, абсолютно другой цветок. Впрочем, и его учесть была такой же. Третий, упираясь всем телом в рычаг и преодолевая немыслимое сопротивление, вращал деревянное колесо ни на секунду не прерываясь. И так круг за кругом. Четвёртый, с надетым на голову шлемом с бараньими рогами, упирался телом в железные ворота. Упираясь поочередно, то правым, то левым плечом, то обоими сразу, он неминуемо поскальзывался, гулко падал, поднимался и продолжал борьбу снова. Был и пятый, и шестой, и десятый, и сотый, и чёрт знает какой и все они были бесконечно заняты. Это производило впечатление дурдома.

- А, пришёл, - услышал я голос, справа сверху.

Интонация голоса была такой, как будто, кто-то только что меня заметил, лишь на секунду отвлёкшись от важной, но рутинной работы.

Я посмотрел в направление голоса.

На трубе теплотрассы, присев на корточки, свесив тёмно-синий с жёлтой подкладкой плащ, сидел дьявол. Он внимательно оглядывался по сторонам и что-то записывал в невидимый блокнот.

- Подожди, пожалуйста, немного, - обратился он ко мне. - Сейчас я тебя напою.

- Чем? - удивленно спросил я.

- Эликсиром, - на секунду взглянув на меня, равнодушно ответил дьявол и задумчиво взглянул поверх "дурдома" в углу.

- Что за эликсир?

Ответ не последовал. Мне показалось, что я уже знал ответ.

- Да мне не надо, - поспешил сказать я. - Я так зашёл.

- А, ну ладно, - также, вскользь одарив меня взглядом, сказал дьявол.

Я не совсем представлял, что я должен делать дальше. Пауза затянулась, и я почувствовал себя неловко, как будто занимаю чужое время, не оправдав возложенных на меня надежд.

- А эти?.. - наконец я решился спросить. - Эти... что они? - и указал на "дурдом" в углу.

- Они не достойны... пока недостойны, - ответил дьявол, на этот раз, не взглянув на меня, продолжая что-то собирать в уме и записывать.

- А, понятно... А я? - поспешил спросить я, в надежде узнать чего же я достоин, и насколько это хорошо или плохо. В словах дьявола я почувствовал сарказм, и мне было непонятно.

Ответ не последовал. И я опять почувствовал себя лишним. Закусил нижнюю губу, посмотрел на левое запястье, на которой обычно носил часы, увидел часы без стрелок и добавил:

- Ну ладно, мне и вправду, наверное, не надо, - нерешительно сказал я, обернулся и взглянул на чуть приоткрывшуюся входную дверь.

Дьявол пристально посмотрел мне в глаза, одобрительно кивнул и сказал:

- Да, я понял, хорошо, - и снова погрузился в свои дела.

С мгновение я помялся и направился к выходу. Подойдя к двери, я обернулся и окинул взглядом помещение. Мне было приятно находится в этом мягком тёплом свете. Было нестерпимо грустно покидать это место. И я, не раздумывая, вернулся обратно.

Дьявол находился всё там же - на трубе.

- Ладно, давай свой эликсир, - обратился я к дьяволу, несколько обязано.

Дьявол серьёзно посмотрел на меня и улыбнулся.

- Эх, люди... - встал с корточек, поправив полы плаща, и улыбаясь, добавил. - Ладно, пошли я тебя напою.

В моей голове застряло снисходительное "Эх, люди...", а сознание уже само продолжило "... сами не знаете, что хотите".

В мгновение ока мы переместились к деревянной, размером с небольшой сарай, бочке. Дьявол влез по приставной лестнице и зачерпнул кувшин.

Я взял обеими руками за ручки кувшина, на мгновение задумался и сделал несколько больших глотков. Странным... странным показался мне напиток. При всей яркости событий, эликсир был абсолютно безвкусным. Безвкусным, но оторваться от него было невозможно. Мне казалось, что эликсир - это концентрированный покой. И я допил его до конца. С сожалением я увидел дно кувшина, огляделся вокруг, но рядом уже никого не было... лишь ржавая баржа, которую выплюнуло море на песчаный берег острова. Мы работали вместе 17 лет, пока её не списали.

- Здравствуй, подруга! Помнишь меня?

20 декабря 2005

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"