Однажды на свет появилось... СОЗДАНЬЕ... 
И папа, и мама, и бес - при делах!
(О ДА! Бес тут так постарался, что - АХ!)
Мое ты блаженство, и ты ж - наказанье,
Не выручит Бог, не поможет Аллах!

Не знаю такого еще человечка,
Который таким же мне стал бы родным,
(И сквозь все невзгоды не стал мне чужим),
И все же... я дал тебе кличку "Узбечка"...
Возможно, за то... что над сердцем моим
Шутила... 
Держала в застегнутом плотно кармане...
Когтями драла и пушистым хвостом
(Каштановым, мягким, игривым хвостом)
Ласкала... Зачем, тогда, в Узбекистане,
Бес лысый сводил твоих маму с отцом?

В тебе есть прелестная нотка земная,
С которой тебя все трудней ублажать
(Ну, типа лишь ты вправе что-то решать),
И все же, в здоровом уме пребывая,
Зачем позволяла - СЕБЯ! - целовать?

Я, помня огонь твой во взгляде беспечном,
На серой коре темной ночью и днем
(И кистью, и ручкой, и карандашом)
Тебя рисовал по повадкам "узбечным",
Извилины мозга разгладив ногтем.

Не ангел ты, но... для меня ты - святая!
А я - не святоша, хоть в церкви крещён,
(Но пусть! Небесами я буду прощён!)
И пуля в твоей голове - золотая!
Пускай центр массы немного смещён...

Я помню... Я дни наши помню и ночи!
Да, ночи... сидели порой до утра...
(СИДЕЛИ! Лежать нам была не пора!)
Я верю... Что память твоя - не короче!
И будем мы помнить все, будто вчера...

Ты стала любовью! Ты - музой мне стала!
Надолго! Навечно ли - кто будет знать?
(О вскрытии здесь предпочту умолчать)
Тебя мне - с лихвой, и всегда тебя - мало!
Тебя мне одну до конца не понять!

Уффф! Все, вроде... кончил... слов больше не знаю.
Но все, на что духу хватило сказать,
(И все, на что пасты хватило писать,)
Тебе я, "Узбечке", родной, посвящаю,
Тебя лишь, красотка, готов воспевать!