Когда приглашен ты к крысиному королю
Держись поскромней и бокал осушай до дна.
Ведь крыса всегда, а особенно во хмелю
Похвастаться любит тем, как она умна.

Гнусаво суфлер бормочет из-за кулис,
Истошно рыдает на сцене комедиант,
Но знают и тот и другой, что король у крыс
Раскроет в каждом заветный его талант.

На всякий шесток отыщется свой сверчок,
На всякую правду отыщется правдолюб,
И всякий поэт окажется палачом
Когда приглашен он к крысиному королю.

Ну что ж, раз грешить - то значит, грешить сполна,
А если шутить, то так, чтоб потом петля.
Я только надеюсь, что хватит на всех вина
Пока мы в гостях у крысиного короля. 

***


Я видел Смерть в березовой короне
Из уст ее стекал прозрачный сок.
Я видел также короля на троне,
И пулю, уходящую в висок.

Я видел иглокожих и пернатых,
И след стопы среди солончака.
Я видел, как ложится император
В последний раз на ложе из песка.

Я видел обреченных, падших, нищих,
Моливших о других в предсмертный час.
Святую, облаченную в вретище,
Блудницу, облаченную в атлас.

Я видел то, что в черной пустоте
Не видел никогда, никто, нигде. 

***

Город белых башен и белых каменных стен,
Разбивается о колени прибой песка.
Я вернусь на твои затененные улицы лишь затем
Чтоб умолкла моя тоска.

Город тысячи поцелуев в глухой ночи,
Где ласкают губы, скользит по руке рука.
Я вернусь под твои карагачи, в твои ручьи
Чтоб умолкла моя тоска.

От касыды странника слезы стоят в глазах,
Но строку подгоняет следующая строка.
Я вернусь, я шепчу: "Откройся, сезам, сезам!",
Чтоб умолкла моя тоска.

У тоски моей черные косы текут до пят,
Как текут танцовщицы раскинутые шелка.
Я вернусь, Шахразада, клянусь, я приду назад -
И умолкнет моя тоска...