У бабушки Внучка хорошая была. И прялочка у нее была, и коромысло. Как-то раз сидела она на тахте, хлебные крошки из-под пледа выбирала, нашла иголочку и проглотила нечаянно. Стала она по сеням метаться, черной кровью плевать, рукавом белым опрокинула со стола кружечку красного кваса. А когда прибежал Егорка, лежала она у кадки с водицей, красивая, как царевна. И мы порешили: раз такая красивая, спрячем мы ее в сундучок, и по праздникам великим будем открывать и любоваться. Положили Внучку в сундучок, а она все прялочку из рук не выпускала. А через сорок лет и сто дней, когда пальчики совсем рассыпались, прялочка и выпала. А мы эту прялочку взяли и нашей корове Зорьке в кормушку подложили. В аккурат через день Зорька мальчонку принесла. Всем хорош был мальчонка, да росло у него между глаз вымя коровье. Дали мы ему в котомку краюшку хлеба, квасу в берестяную бутыль налили, и выставили его на порог: мол, иди, куда хочешь. Ушел он за болото в сторону леса, и что с ним дальше было, мы не ведаем...
Убиенные
Вот вы, наверное, окошки на ночь не закрываете. А ведь надо, а то Убиенные ходят, могут в открытое окошко и проникнуть.
У соседа справа осенью девочку утащили. А он говорит, к нему Убиенные через балкон в комнату забрались. Ребеночек в колыбельке спал. Пока хозяин на кухне кости на холодец-то рубил, они дитятку и хватили. Соседушко вернулся, в колыбельку-то заглянул, а там только косточки детские, а на балконе белье кто-то снял.
Березка
Когда Ваня был маленький, березка тоже была махонькое такое, низенькое, ну прямо таки такое деревце, ну вот, точно два листочка махонькое.
Как солнышко светило, Ваня всегда у березки игрался, а как ночь на дворе, дак никак его угомонить не могли, не спал он, кричал, все к березке просился.
Как Ваня подрастал, так и березка подрастала. Рано утром, бывало, выглянешь в окно, а они там вместе стоят, ветвями машут. А он, я помню, и в жены потом березку взял, и детки малые у них были. И до сих пор есть.
Кузнечик
Говорят, в крайнем селе, что за рекой около леса, вырос как-то кузнечик росту и ума человеческого. Жил сперва он у старушки старенькой, да умерла старушка. А когда в избу приехал жить Сыночек ее с женой, невзлюбили они Кузнечика и выгнали его на лютый на мороз. Ходил Кузнечик по селу, в избы стучался, но не пускал его никто под кров свой.
Поселился тогда Кузнечик на погосте, вместе с бабушкой. Прорыл он норку через могильный холмик, в гробик залез, бабушку подвинул и всю зиму у нее под боком пролежал. А когда по весне захотел к солнушку выйти, пришел Сыночек, да засыпал норку землицею. Так и сидит там Кузнечик по сей день.
Воробушек
Мальчишки злые однажды подбили камнем воробушка. Я птичку нашла, взяла в теплые руки и домой принесла. Положила в ларчик расписной и напоила бражкой. Когда воробушек очухался, мы его к нам в семью взяли. Уж всем, я помню, мы его баловали. Захотел блинов - напекла ему блинов, захотел крови из пальца - крови из пальца дала, петушка на палочке захотел - получил петушка. И на качелях его качали, и на лодочке катали. А не надо было на лодочке. Воробушек на лодочке плыл, в речку студеную с бортика упал, и простыл-то сильно. Мы его домой принесли, горлушко больное-то спичечкой прижгли, и околел наш воробушек. Мы его в коробочку, на лужайке закопали, камешек сверху положили.
Доктор
Вот у меня вчера полотенчик-то сгорел, а доктор так и не приходил. А Дедушка так доктора и не дождался. Помер Дедушка. Он до сих пор на софе лежит. Да пока доктор не придет, я его не сдвину. Хотела уже соседа нашего попросить, да они как уехали пять лет назад, так и не вернулись. А доктор никак не приходит. А я уж старая, так не могу боле.
Жук
Дунечке Жук все покоя не давал. Бывало, заквасит она тесто, а Жук в оконце раскрытое залетит, и все норовит прокусить своим жалом вену. Дуня бегает, руками машет. Жук улетает, но всегда, окаянный, вернется.
А однажды Жук ночью к Дунечке залетел в опочивальню, и ровно в глаз отложил личинок. Так они потом и объели все мясцо с лица. И Дуняша ходила - череп один, шалью черной прикрывалась.
И спала она с того дня в саду на качелях, где прошлой зимой Илюша замерз.