Чуть огонь иссушил все лужи,
обложивших мои края
понял я, что в лебяжьей стуже,
как спасенье, его струя.
Прорастая в простуде стылой
над пустыней земли слились:
эти звёзды в небесной сини,
эти искры, срываясь ввысь.
Раскрывались из тьмы осенней,
очертания чёрных скал,
где по острым, как нож, ступеням,
обнаружившись, зверь скакал.
Он смотрел, удивлённый очень
на пришельца на двух ногах,
поражённый пожаром ночи,
отражённой в его очах.