- О, боги! Они сломают дверь! Ральф, что же нам делать?! - воскликнула, не удержавшись, Хелен. Ее всю затрясло от страха - девушка поняла, что дверь не выдержит и скоро свора вампиров ворвется в комнату.
- Я не знаю! Я не знаю! - вскричал виконт и, выскочив с кровати, заметался в отчаянии по комнате в поисках спасенья. Увидев окно за балдахином, он сообразил, что даже если разобьет прочное стекло, то в узкий проем не влезть ни ему, ни даже юной леди. Да и высоко здесь от земли - легко было разбиться.
Виконт вновь посмотрел на дверь, которая трещала от ударов, и заметил рядом с ней квадратную бутыль. Ту самую, которую дал дядя. Но юноша не понял, как здесь оказалась эта бутыль. Он думал, что оставил ее в коридоре, когда подхватил Элли.
Засмотревшись на темное стекло сосуда, Ральф серьезно задумался. Ему вспомнились дядины слова о страшном выборе. Ведь тогда юноша всё выслушал и всему поверил, потому что пребывал в ужасе от кровожадных сцен. Но сейчас ему пришло в голову, что маркиз недоговорил чего-то важного. Уж слишком много было совпадений и всё могло произойти не так, как он задумал. Да и такая цель, как проучить племянника, едва ли была единственной. Так чего же добивался маркиз Мареш, устроив всё это действо? Ральф решил, что если он сумеет выжить, то узнает ответ. А не означает ли это, что его желание исполнится, но не посмертно, как предсказал дядя?
- У нас есть последний шанс спастись, но я не знаю, надолго ли это поможет, - наконец произнес он, обернувшись к девушке. Она уже смогла сама подняться с кровати и приблизиться к нему.
Элли посмотрела на юношу, в ее заплаканных глазах блеснула слабая надежда. А Ральф лишь указал на бутыль и, тяжело вздохнув, предложил, - Нам нужно это выпить...
...
Яркое солнце пряталось за край земли, и окрасило напоследок верхушки деревьев мрачных старого леса в лиловый цвет. Лучи света на мгновенья прокатились по местам Вудшир графства, позолотив пшеничные поля, пробежались искрами по волнам местной речки и затерялись в дремучих ветвях. А тени деревьев так удлинились, спускаясь из холмов, что укрыли поля одеялом темноты. Скоро на небе разгорятся яркие звезды и нарисуют создания из древних легенд. Небесным владыкой воссияет молодой месяц. Вот и кончился день, а вскоре и вечеру нужно будет уйти. И наступит тогда время ночи.
Перед лесом, по старому тракту быстро летела карета. Ее уносили вперед пылкие кони, запряженные четверней. Слой неровной дороги бил камнями по ногам лошадей, норовя их покалечить, однако старый кучер без страха гнал вперед. Ведь господа спешили на вечерний прием, устроенный по случаю именин старшей дочери графа Кенельма Вудшира. И хотя празднество уже давно началось, еще где-то по полудню, однако оно обещало затянуться и вряд ли могло окончиться ранее вечера следующего дня. Поскольку таков был обычай местной знати пировать до нескольких дней. Потому опоздание было простительным, особенно таким знатным гостям, как маркиз Филипп Мареш, чьи обширные земли занимали внушительную часть восточных владений королевства Теншир. Поговаривали также, что маркиз был приближен к королевскому двору и даже водил с Его Высочеством дружеские отношения. И всё же, Филипп спешил на торжество, оставив далеко позади кортеж из рыцарей личной охраны.
- Представь себе, дорогой Ральф! Я и духом не помышлял, что неподалеку от замка будет такая скверная дорога. Клянусь богами, эта страшная тряска скоро выбьет из нас всю душу! - воскликнул Филипп своему племяннику, который согласился составить ему компанию. Правда, лишь после уговоров - юный виконт Краузе не желал ехать, и вообще был не в настроении последний месяц. Все мысли его захватила горькая обида на дядю. Она отравила всю радость его безмятежного существования. Ральф лишь кивнул словам маркиза и вновь нахмурил брови.
- А если уж Кенельм следит так за своими дорогами, то боюсь, в его лесных угодьях завелись лиходеи. Совсем как заводятся блохи в шерсти грязного пса!
Ральф с недоверием посмотрел дяде в глаза и всё же молвил, но с некоторой грустью, - Не пристало вам, дядя, бояться местных разбойников.
- И то ведь, правда - с нами смелых рыцарей не счесть, - согласился Филипп и вдруг похлопал юношу по плечу. - А что ты так невесел, мой славный мальчик? Неужели ты всё еще сердишься на меня? Так уж довольно, никак мы всё обсудили...
- И что с того? - вспыхнул юноша. - Мое долгожданное желание совсем не исполнилось! Не вы ли, милорд, обещали исполнить его в день моего совершеннолетия. Или же с недавних пор клятвы стали вам не в честь?
От таких дерзких слов маркиз Мареш потерял на миг дар речи, его лицо переменилось с благожелательности на ожесточенность. Сдержав ярость, он отвернулся от виконта и устремил грозный взгляд перед собой, словно хотел сжечь убранство во внутри кареты. И его сильные пальцы так сжали рукоять меча, который покоился рядом в ножнах, что кости затрещали, и заскрипела кожа на перчатках. Филипп вдруг осознал, что попал во власть сильного гнева, совсем не подобающего благородному дворянину.
- Как ты смеешь говорить мне такие обидные речи? - произнес маркиз, стараясь не повышать голос. - И это всё после того, что я для тебя сделал после смерти твоего отца и моего друга? Я же тебя вырастил и воспитал, как собственного сына. И вот какой благодарностью ты платишь мне в ответ?
Тяжело вздохнув, он внимательно посмотрел на племянника. Лицо с веснушками молодого виконта залилось яркой краской, он отвел в сторону глаза, серые как пыль лесных дорог. Ему стало стыдно за свои слова, полные несправедливой обиды. Тогда взгляд Филиппа немного смягчился, и он потрепал рыжие кудри племянника, которыми тот напоминал старинного друга.
- Будь терпелив, мой мальчик, подожди еще несколько зим, повзрослей умом и поступками. Тебе еще предстоит набраться опыта, пожить с людьми, повидать высший свет и узнать его слабые и сильные стороны.
Ральф чуть отстранился от дяди и произнес с горечью в словах, - Мне уже опротивело это общество людей, все эти приемы, торжества, где они пребывают с фальшивыми улыбками и лживыми речами.
- Ну, будь по-твоему, - вдруг голосом серьезным провозгласил маркиз, нахмурив брови. - Раз ты так хочешь этого, я вскоре исполню твое желание, но учти - обратного пути не будет! Как бы ты не пожалел о своем выборе, ведь вернуться к прежней жизни уже не получится, потому что...
Он не успел договорить - карету вдруг так сильно встряхнуло, что молодой виконт взлетел и ударился головой об крышу. Было похоже, будто кучер резко съехал на обочину и колесо наткнулось на огромный булыжник. Однако карета выровнялась, а трясти продолжало, и в один момент она даже накренилась на бок. Снаружи послышалась брань кучера и ржанье лошадей. После чего карета совсем остановилась.
Оказалось, подвело колесо, у которого переломилась часть спиц. Кучер предложил добраться на тихом ходу до постоялого двора и там уже отремонтировать. Он проезжал здесь много раз и знал - здесь неподалеку есть такое хозяйство.
И действительно, спустя короткое время, рядом с дорогой показался постоялый двор из двух домов и приличной конюшни. Оставив кучера и слуг чинить колесо, господа направились к гостиному дому. Судя по многочисленным лошадям на привязи и двум каретам, в доме уже находились знатные особы. Видимо поздний вечер застал их в дороге, и они решили здесь переночевать.
Однако на борту большой кареты маркиз узнал герб одного барона. Под трилистником широкий щит, на котором лев сражается с орлом. Ошибки не может быть - это герб барона Хельмута фон Тельхольма, старого доброго друга графа Вудшира. Он был давно представлен маркизу, и даже встречался на приемах, но лично с ним не беседовал. Филипп удивился, почему барон опаздывал на торжество. Что за страшная причина заставила сэра Хельмута устроить привал в этом захолустье?
Стоило Филиппу войти в харчевню, как барон его сразу же заметил и узнал. А как было не узнать - маркиз Мареш был личностью, которая надолго запоминалась. Статная высокая фигура с пронзительным взглядом и красивым лицом, которое украшали знаменитые длинные усы, столь же черные, как и волосы, остриженные по тогдашней моде спереди над бровями, а в остальных местах - на уровне плеч.
- О, боги святые! Милорд! Позвольте горячо приветствовать вас в этом постоялом дворе, что волею случая стал нашим временным пристанищем, ибо супруга моя, да смилостивятся боги, чуток занемогла, - Хельмут поклонился маркизу, поспешно выскочив из-за стола. - Разрешите побеспокоиться о вашем здоровье и насущных делах, а также полюбопытствовать о причине, которая позволила нам здесь встретиться?
Почтив барона легким поклоном головы, маркиз лишь отвечал, что поломка их кареты прервала путешествие к замку Вудшира. В его голосе послышалась едва заметная нотка раздражения - он вспомнил, почему же на приемах он избегал общения с фон Тельхольмом. Ведь этот малодушный толстяк с огромной плешью на голове был несносным болтуном! И его речи лились часто, порой без причины и ни о чем, не давая собеседнику опомниться и вставить хоть слово.
Потому, едва Филипп успел представить барону своего племянника, как тот засыпал господ различными вопросами, приглашая попутно к столу. Как было видно, Хельмут не горевал о недуге жены, которую слуги уложили отдыхать в одной из лучших комнат гостиного двора. Он же основательно наслаждался блюдами и винами харчевни, нисколько не брезгуя ими. Не то что, любой другой дворянин, оказавшийся в заведении для простолюдинов. Его не смутило даже близкое присутствие воинов из своей охраны и слуг, которые потчевали за соседним столом.
Расспросив о поломке кареты, Хельмут тотчас же предложил Филиппу составить компанию и отправиться в его, как он выразился, 'скромной повозке'. Его супруге, оказывается, уже гораздо лучше стало, и она вскоре будет готова продолжить путь. Тем более, до замка графа осталось около часа пути, и можно успеть до наступления ночи.
Ральф едва ли не с мольбою глянул на своего дядю - ему совсем не хотелось ехать рядом с бароном. Уж лучше он бы оставался в этом ужасном месте и дожидался окончания ремонта, чем всю дорогу выслушивать пустые слова. Каково же было удивление виконта, когда его дядя любезно согласился принять приглашение. И тут же, без промедлений начались сборы. Послали слуг за баронессой, а когда она вошла в харчевню, Ральф удивился ее еще больному виду.
Отправившись в карете фон Тельхольма, маркиз понял, кто проел плешь барону - его жена оказалась весьма сварливой. Поэтому господа весь путь выслушивали пересуды супругов, а друг с другом и словом не обмолвились.
...
Вокруг совсем стемнело, когда их экипаж прибыл в имение графа Вудшира. По разным сторонам дороги небольшой поселок уже отошел ко сну - свет не горел в окнах низеньких домов. Но то ли дело у крепостной стены, опоясывающей вместе с полноводным рвом старый замок - здесь не жалели факелов и масла для новых фонарей. За воротами и вовсе стало светло как днем, и всюду сновали толпы воинов и слуг. Замок не спал, продолжая встречать запоздалых гостей на великое торжество.
Маркиз и его племянник радостно расстались с компанией супругов и поспешили во дворец в сопровождение сенешаля и слуг, встречавших господ во дворе. Барон фон Тельхольм с супругой задержались, отдавая приказы своим людям. Во дворец допускались только знатные особы, а их служивым людям надлежало располагаться во дворе, где имелись дома и конюшни.
Старый сенешаль провел господ через широкий коридор, стены которого были украшены славным оружием и гобеленами. Ральф удивился, ведь он помнил, когда был в этом замке пять лет назад - здесь были голые и мрачные камни. Неужели у графа появился, наконец, вкус, или он кого-то нанял из известных придворных короля, чтобы приукрасить свое жилище? Молодой виконт уже стал ожидать, что за дверьми будет зала роскоши, обставленная с богатством и утонченностью, а вовсе не то грязное помещение, с чернеющими каминами и грубым огромным столом, которое он помнил из недавнего детства.
Ожидание виконта оправдалось целиком и даже превзошло его. Под громким голосом сенешаля, объявившего о появлении гостей, Ральф ступил в залу и замер в изумлении. Яркий свет, что лился с огромной люстры в тысяче свечей, блестел на золоте портьер, на гобеленах с гербами Вудшира и на рамках многочисленных картин. По углам же залы появились высокие шкафы из дуба, искусно расписанные резными фигурками. Полы же местами были устланы коврами и шкурами лесных зверей. Камины также изменились к лучшему, они обросли фигурной кладью из гранитных камней с чудными узорами. Даже слуги, снующие с котлами и прочей утварью возле огня, совсем не портили приятное впечатление.
Все это великолепие сопровождалось весьма приятной мелодией из струнных и духовых инструментов - на одном из балконов виконт увидел музыкантов. Они так разительно отличались от мерзких шутов и скоморохов, которые прежде кричали пьяными голосами и раздражали слух всякими свистками, бубенцами и самодельными лютнями. Юноша даже вспомнил одного перебравшего хмельного угощения шута, которого у всех на глазах стошнило. За что он был обезглавлен следующим утром на потеху знатных господ.
По центру залы Ральф узнал тот громоздкий, грубой работы стол. Он словно был вырублен из цельного куска гигантского дерева неумелым топором. Похоже, граф Вудшир настоял на своем, не разрешив искусникам заменить любимую мебель чем-то более изящным. Однако и этот стол стал выглядеть весьма нарядно, украшенный красивой скатертью. Теперь же знатные особы, сидевшие за ним, приходились к месту.
Когда маркиза и его племянника объявили, хозяева замка и их гости остановили пиршество. Тут молодой виконт спохватился и, присоединившись к дяде, приветствовал господ вежливым поклоном. Все пирующие, встав из-за стола, принялись кланяться, а сам хозяин замка вышел навстречу дорогим гостям. Ральф удивился, как сильно постарел лорд - ранее пышные волосы сильно поредели и местами осеребрились сединой, а короткая борода и вовсе побелела. Тяжелый нос казалось, стал еще немного больше, а щеки на лице распухли и обзавелись мешками под глазами. А глаза-то остались прежними - с веселой искрой хмельного задора. Телом же граф почти не изменился, оставшись полным и грузным мужчиной, с немалой слабостью к застольям.
- Милорд! Как я рад, что вы почтили нас своим присутствием и присоединились к нашему скромному празднику! Смею надеяться, что вам у нас понравиться, - расплылся в улыбке граф Вудшир, поклонившись маркизу Марешу.
- И я рад видеть вас, дорогой Кенельм. Сожалею, что припозднился - дела задержали, - ответил маркиз, и развел руками с чуть виноватым видом.
- Да что вы! Пустяки. Вы - как раз вовремя. Еще не подавали основных блюд, да и балы только еще впереди, - отмахнулся граф, и взгляд его упал на молодого виконта.
- О, боги! Как же возмужал сей мальчик. И как стал похож на своего отца, - Кенельм протянул руку и бесцеремонно потрепал юного виконта за щеку. Ральф едва смог удержаться, чтоб не попятиться. Лицом он выдавил радушие со скромною улыбкой, но это сложно было сделать - от графа повеяло таким крепким ароматом, что впору самому захмелеть.
- Поверьте, характером он стал похож намного больше, а в упрямстве даже превзошел, - усмехнулся маркиз и хлопнул племянника по плечу будто по-дружески, но немного сильнее.
Ральф волком посмотрел на дядю, но тот уже обратился к графу, - Ну, так что же вы, Кенельм, покажите ваше сокровище. Где же именинница - виновница торжества?
- Клянусь великими предками, вы не узнаете мою Элли! Ведь она ныне - леди Хелен Вудшир, достойная дочь нашего рода. Умница и красавица!
Кенельм весь расцвел и проводил почетных гостей к подготовленному месту за праздничным столом. Но прежде слуги помогли господам снять верхнюю одежду. Маркиз Мареш, несмотря на свой почтенный возраст, одевался со вкусом и по последней моде. Отдав слуге перчатки и короткий плащ из богатого атласа, что был еще в новинку у знатных жителей Теншира, Филипп оказался в камзоле, столь черном и роскошном. Сшитый из дорогих тканей с золотыми вышивками, он был сильно притален, а его полы спадали чуть не до колен, однако камзол был короток в рукавах, где пышные манжеты блистали белоснежной сорочкой. Такие наряды смелые модники еще лишь начинали носить при дворе Его Величества. Костюм же племянника маркиза был немного скромнее, но очень схож покроем.
Едва почетные гости приблизились к подготовленным местам за столом, а граф решил усадить их рядом с собой, по левую руку, как молодой виконт заметил одну юную особу и не смог от нее оторвать взгляда. Совсем еще молодая девушка, изящная и утонченная, с мягкими чертами лица и с большими, почти детскими глазами. В них яркие краски переливались цветами бушующих волн. А русые волосы юной прелестницы собраны сложной прической и заколоты украшениями в виде цветов. Платье ее, голубое как безоблачное небо, так славно подходило к хрупкой талии и распускалось книзу воздушными кружевами цвета морской пены.
Когда же гости подошли, она грациозно поднялась из-за стола и приветствовала их красивым реверансом. Виконт тут понял, что неприлично так ее рассматривать, и сразу покраснел и постарался скрыть это поклоном. Но глаза его предательски поднялись, когда он захотел еще на миг полюбоваться юной красотой. Однако, девушка, встретившись с ним взглядом, одарила его доброй и милой улыбкой.
Ральф с трудом узнал в красавице ту Элли, он ее помнил совсем маленькой нескладной девчонкой, которая так много плакала. У нее еще были смешные и длинные косички, за них он ее часто дергал, когда они вместе играли. Виконту показалось, что это было так недавно, вроде как вчера...
- Вот же она, наша именинница! Божественно красива, словно сама богиня красоты решила посетить нас в этот день! - заворковал Кенельм, обнимая дочь.
- Ну что, вы, папенька. Полноте вам, - смутилась юная леди и залилась нежным румянцем.
- Позвольте согласиться с вашим отцом - ведь он вырастил первую красавицу во всем Тенширском королевстве! Боюсь, придворные дамы Его Величества умрут от зависти, едва завидев вас, - начал маркиз с хвалебной речи, и постепенно перешел к поздравительной. - Надеюсь, не разгневаются боги, что одна земная дева посмела так приблизиться к их красоте! А потому же искренне желаю вам цвести, и далее с годами становиться лишь прекрасней! И еще юная леди, желаю вам крепкого здоровья и доброй благосклонности богов!
Филипп тут щелкнул пальцем, подзывая одного слугу, которому дал очень важный предмет. Получив небольшую шкатулку, Филипп раскрыл ее и достал красивое и дорогое украшение.
- Примите же от нас этот скромный подарок. Надеюсь, он подчеркнет ваше великолепие, хотя, как мне кажется, это вы затмите украшенье своею славной красотой!
Все гости зарукоплескали, когда маркиз Мареш достал из шкатулки дивное ожерелье и передал его отцу именинницы. Граф помог дочери надеть украшение, и оно чудно засверкало алмазами и бирюзой, обрамленными узорами из золота и эмали, удивительно сочетаясь с платьем и цветом юных глаз.
Молодой виконт вновь залюбовался девушкой и не заметил, как его дядя наблюдает за ним с широкой улыбкой.
- Я думаю, мой племянник присоединяется к поздравлениям и, даже сам хотел бы что-то добавить. Но, как я вижу, он совсем потерял дар речи от красоты миледи, и слова из него добыть теперь получится разве что щипцами!
Гости весело рассмеялись шутке маркиза и растерянному виду юноши, словно тот не знал, куда деться ему. Но спас положение граф - он поднял бокал и предложил выпить, громко крикнув хмельным голосом, - За здоровье леди Хелен Вудшир!
Ему вторили гости, которые встали из-за стола и зазвенели бокалами, щедро разбрызгивая хмельными напитками по столу. Наполненные бокалы появились и перед почетными гостями - быстрые слуги успели всё подготовить, едва лишь их представил сенешаль. Чокнувшись с дядей и графом, Ральф протянул руку с бокалом навстречу Хелен. Он с превеликой радостью отметил для себя, что она также направила свой бокал в его сторону. Однако стол оказался весьма широк, и юным не хватило всего лишь фута, чтобы соприкоснуться бокалами. Тогда Хелен рассмеялась, смешно наморщив носик. И молодой виконт ей улыбнулся и приподнял бокал, не отрывая от девушки взгляда.
...
Барон Хельмут фон Тельхольм присоединился к пирующим гостям лишь после третьего тоста, произнесенного уже за здравие и благополучие отца прекрасной именинницы. Барона усадили по руку левую от юного виконта, чему юноша даже был очень рад, поскольку там неподалеку сидел ужасный родственник графа. То был мелкопоместный барон Людвиг Вельт, знаменитый своим пьянством и хмельными подвигами. Ему стало скучно, ведь его собеседник слева изрядно захмелел и задремал над тарелкой дичи, подперев руками лицо. Стало не с кем выпить или поделиться словами, и тогда Людвиг повернулся к юноше и даже грозился пересесть к нему поближе. Положение исправил Хельмут - его расположили между Ральфом и Людвигом. Супруга же барона, бледная лицом от своего недуга, лишь приветствовала гостей и поздравила юную леди. Затем ушла в сопровожденье слуг в покои, которые подготовили фон Тельхольмам.
- Ну что ж, друзья! Настало время поднять нам бокалы за Его Величество! Пусть боги благоволят Его великим делам и хранят Его здоровье! За короля Адельмара! - провозгласил граф Вудшир, вскочив из-за стола. Гости сильно зашумели - им понравились слова, и они поддержали тост под громкий звон бокалов.
- За здоровье Адельмара - поедателя кальмара! - выкрикнул барон Вельт и дико рассмеялся своей нелестной шутке. Но в шуме тоста мало кто услышал и разобрал тех обидных слов против короля. Только виконт расслышал хорошо и возмутился, но не посмел чего сказать, так как еще был молод и не имел совсем здесь голоса.
А пир разгорелся с новой силой, и гости пили иной раз без тостов. Между перемен различных блюд порой велись такие вот беседы.
- Хельмут, друг ты мой, скажи, как поживает твоя старшая дочь? - спросил Кенельм, протягивая руку к блюду с поросенком.
- Она уж вымахала выше меня и стала хороша девица, совсем как ее мать в молодости - уж скоро думать отдавать ее в жены!
- О! Как хорошо, ты ведь глянь, какие знатные холостяки тут пропадают! - рассмеялся граф, ткнув в грудь себя жирным окороком.
- Смотрите же, Кенельм, раз дочка вышла в баронессу, то бойтесь вы за свою голову - такая жена вам быстро проест плешину! Такую же, как у барона! - заметил маркиз и весело усмехнулся.
Граф Вудшир громко захохотал и так ударил по столу, что зазвенела посуда. А барон лишь кисло улыбнулся и неожиданно для самого себя потрогал лысину.
- Не волнуйтесь, старина, у меня есть, чем скрыть ваш срам! - воскликнул Людвиг и резким жестом сорвал с себя парик. Потом, не церемонясь, он натянул его на голову Хельмута и закашлялся от приступа смеха. Тут все гости развеселились, перстами указав на лысину одного барона и космы парика другого. Граф так и вовсе упал со стула, чуть не надорвав живот.
От громких смехов проснулся даже сосед барона Людвига. Осоловелым взглядом он окинул друга и громко подивился, - Вы что ж, барон, постриглись тут в монахи с Южных королевств?
- Вы лучше гляньте-ка на нашего Хельмута! Каков он стал красавец! - воскликнула сквозь смех дама напротив Людвига.
- Теперь пусть баронесса фон Тельхольм стережет своего мужа от придворных блудниц! Не ровен час, когда он согрешит изменой! - подлила масла в огонь ее подруга.
Все гости, кто сидел поблизости и слышал шутки, а также видел проделки пьяного барона, стали громко потешаться. Только юный виконт сидел серьезным, пытаясь улыбаться, но выглядело это так фальшиво. Ему было ужасно неприятно находиться в таком обществе, столь грубом во хмелю, где знатные особы вели себя гораздо хуже кабацких мужиков, которые много пили и бранились, и чинили дурные шутки друг над другом.
Заметив скучающий взгляд и легкую улыбку за столом напротив, Ральф понял, что в таких мыслях он совсем не одинок. Ведь Хелен тоже не пила как он, и наблюдала также за гостями.
А торжество всё продолжалось, гости напивались, наедались и шутили, при этом часто обижая своих же родственников. И вот, когда уже, казалось, все устали пировать, хозяин замка решил - пора уж, наконец, устроить бал.
После очередного тоста граф провозгласил, роняя недопитый бокал, - Настало время бала! Всем танцевать!
Громко хлопнув в ладоши, отчего, как по приказу музыканты заиграли что-то веселое, Кенельм грузно сел обратно на стул и едва не упал лицом в блюдо. Лично он решил воздержаться от танцев по причине легкой усталости.
Господа же, кто мог еще держаться на ногах, начали приглашать на танцы дам, своих либо чужих, если были без спутниц. От трезвых глаз виконта не укрылся кокетливый взгляд одной дамы, направленный на его дядю. Это была, как помнил Ральф, баронесса Оливия Томас. Филипп же улыбнулся ей в ответ и, поднявшись, наклонился к юноше.
- Мне кажется, я нашел себе пару для танца, - прошептал он племяннику и, чуть толкнув, советовал, - И ты зря время не теряй, пригласи Элли! Ведь она тебе приглянулась, не правда ли?
Ральф хотел возразить дяде, но тот начал обходить стол, направившись к леди Томас. Тогда же Ральф поднялся, и смело посмотрел на Хелен - она сидела, скромно склонив голову, будто о чем задумалась. Но не успел виконт и сдвинуться с места, как к деве наклонился один гость, чье имя он не знал, да и лица не помнил. По виду важному и дорогим нарядам - мужчина не ниже графа. Улыбаясь пышными усами, тот настойчивый господин поспешил взять за руку юную леди, и стал осыпать ее лестными словами. Однако Элли покачала головой и что-то прошептала мужчине. Усач виновато улыбнулся, поклонился и удалился прочь, неловко задев отодвинутые стулья.
Тогда же юноша решил не медлить и направился к прелестной леди, пока не отыскались другие желающие ее пригласить. Робко поклонившись, он протянул ей руку, что предательски дрожала. Не смея встретиться глазами, он поднял взгляд и заметил, как ее прекрасное лицо тронула улыбка. Почувствовав рукой ее прикосновение, он весь расцвел - она согласна танцевать.
Вышли юные к простору зала, и Ральф, держась за руку, остановился, и смело посмотрел в прекрасные глаза девушки. А Хелен снова улыбнулась и скромно отвела свой взгляд, слегка порозовев румянцем. Но вот, граф трижды хлопнул и танцы начались. И пары закружились, пересекая залу, а гости, которые остались за столом, притоптывали в такт.
От нежных прикосновений Хелен и благоуханных ароматов ее дивных духов Ральф совсем растаял. Для него пропало всё вокруг, все эти стены залы, гости все... осталась лишь она, творение природной красоты, и он ее держал, кружившись в чудном танце. За ощущением блаженства Ральф так и не заметил, как она что-то спросила, прошептав на ухо.
- А я же помню вас, виконт, - сказала Элли, не дождавшись ответа.
- Ну... я тоже вас, - опомнился Ральф.
- Что ж интересного у вас происходило все эти годы, когда я вас не видела?
- Да собственно и нечего...
- Что? Правда? - удивилась Элли, подумав, что юноша совсем не хочет с ней поговорить.
- Да нет, простите. Конечно, было интересно, когда я обучался и читал много книг. Но думаю, вам это будет скучно..., - ответил молодой виконт и кисло улыбнулся.
- Но, почему вы так решили? Вы же теперь меня не знаете, ведь я влюблена в книги! Во многих книгах знания, да и не только. Там есть и судьбы разные людей. Ах, как красиво раньше жили - была любовь и приключенья! А что же сейчас? Лишь бы пиры устроить да попойки! Еще охота, тоже во хмелю...
- Я с вами полностью согласен! - Ральф тут же оживился. - Ведь потому и нет у меня друзей, что все их интересы и мечты мне так противны!
- Поверьте, Ральф, и также у меня!
И вот такие разговоры шептали юные, пока кружили в танце. Когда же были перерывы, они садились на места. Но вот лишь продолжался бал, они спешат друг к другу, чтобы поговорить о разном. Узнав, как много леди знает, и как ее влечет к прекрасному, он понял, кто виновник тех чудных перемен в замке!
Когда же бал окончился, то Элли попрощалась с Ральфом - ведь за столом им слова не дано. И Ральф, осмелев напоследок, пригласил девушку на прогулку следующим днем - ведь торжество еще продолжится. И к его великой радости она согласилась.
А после недолгого бала пир разгорелся с новой силой, что даже владетель замка, который казалось, дремал во время танцев, ожил и снова начал произносить путаными словами новые тосты. Однако дочь его, леди Хелен Вудшир, попросила отца разрешения покинуть стол и отправиться в свои покои, ссылаясь на усталость. Попрощавшись с гостями и поблагодарив их, она ушла в сопровождении слуг, но напоследок одарила Ральфа доброй улыбкой. Вскоре многие дворяне, устав от долгого веселья, также стали удаляться в подготовленные для них комнаты. Решил уйти и молодой виконт, оставив дядю веселиться.
...
Ральф долго ворочался на постели в личных покоях и не мог уснуть - ему всё помнилось лицо прекрасной Элли, ее глубокие глаза и милая улыбка. Он снова переживал нежные объятия, и легкомысленные поначалу речи, выросшие в серьезный разговор. Юная леди была права во всем - нравы знатных дворян оставляют желать лучшего. Виконт был полностью согласен со словами Элли. Он и сейчас слышал им подтверждения - через толстую дверь доносились громкие хмельные разговоры, щедро разбавленные бранными и иными негожими словами.
Юноша так жалел, что музыканты уже оставили пир, когда гостей часть ушла спать - лучше бы он музыку слушал, чем те захмелевшие голоса. Еще он думал, что, наверное, так не повезло ему одному. Ведь комната, приготовленная для него, смотрела ровно на выходивший в залу балкон. Остальным гостям было гораздо лучше, особенно, если они разместились в боковых крыльях замка.
Со временем речи гостей стали немного утихать - то, верно, сказывалось действие вина. Ральф затерялся в недолгой дремоте, готовясь погрузиться в крепкий сон. Но вдруг раздались возгласы из залы, и совсем не веселые, как раньше. Юноша проснулся от такого шума. Он присел на кровати и стал прислушиваться - может, ему всё это причудилось во сне? Но нет. Те крики повторились, и в них Ральф уже ясно расслышал звуки горести, и даже отчаяния!
Подумав, что, наверное, кому-то из гостей совсем уж стало худо от вина или избытка кушаний, юноша решил это проверить. Скинув ночное белье, он влез в штаны и наскоро застегнул сорочку. Отворив дверь, он вышел в коридор и удивился, что никто не отозвался на эти крики.
Молодой виконт осторожно перегнулся через балкон и посмотрел вниз. Там его ожидало странное зрелище: возле стола лежало несколько гостей, кто-то был уже совсем без движений, кто-то трясся, пытаясь встать, а кого-то стошнило. Знатные дамы их обнимали, кричали им что-то, а вокруг сновали менее хмельные господа и слуги, видимо, пытаясь помочь. Но некоторые из дворян сидели за столом и продолжали мирно спать, совсем не обращая внимания на всю эту суматоху.
'Вот они, благородные люди, которые правят своими землями! Во что же они превратились!' - подумал юноша. Однако ему показалось необычным, что сразу многим стало плохо в одно и то же время.
- Неужели тех господ отравили? - пробормотал испуганно виконт, некстати вспомнив, что и сам вкушал садовые плоды, да и орехи, немного дичи и даже несколько раз пробовал вино. Послушав свой организм, он отметил, что чувствует себя совсем неплохо, если не думать об усталости.
Тут громкий и ужасный крик одной из дам, заставил юношу забыть о себе и выглянуть из-за балкона. И за столом он увидел страшную картину - один господин, который ранее страдал, повис на одном из слуг и вцепился зубами ему в плечо! Слуга заорал от боли, силясь скинуть безумца. А рядом стояла дама, она схватилась в изумлении за свою голову, в ней Ральф узнал леди Оливию Томас. Люди разного рода вокруг, кинулись разнимать сцепившихся, но безумный господин раскидал их с такой силой, будто они были детьми.
Люди с больной душой в своих припадках ярости нередко становились необыкновенно сильными - Ральф давно это знал из книг. Но чтобы настолько, как видел сейчас, этому бы он не поверил!
Разные слуги и гости, которые сами смогли подняться, вновь кинулись на безумца. Но тот, лишь на мгновение отпустив плечо, сбил их с ног. Тут Ральф с ужасом узнал в том господине барона Болдуина Томаса, супруга Оливии! Тот зловеще захрипел кровавым ртом и прыгнул за укушенным слугой, который попытался убежать. Но двигался барон так быстро, что мгновенно догнал слугу, и, повалив его на пол, впился ему в шею.
- О, боги! Барон оказался вампиром? - вслух удивился Ральф, сообразив. Но этот факт не так сильно его ошеломил, как само дерзкое нападение прямо у всех на виду. Да не у простого люда, а среди господ, не побоявшись раскрытия своей страшной тайны!
Однако это происшествие стало не единственным сюрпризом в ту проклятую ночь. Гости, которые, казалось, захворали, стали подниматься с бледными лицами и озираться безумными глазами по сторонам. И сразу же, лишь остановив на ком-то взгляд, они кидались к жертве и старались укусить. Остальные люди кричали и бежали кто куда. Но кто был посмелее, достал оружие, чтоб защититься от своих друзей и родственников. Правда, мечами, да кинжалами они лишь приводили в ярость тех вампиров. Ральф с ужасом наблюдал за этим кровавым пиршеством, в которое обратилось торжество. Он замер, не в силах оторваться от ужасного зрелища, но вдруг почувствовал прикосновение к своему плечу.
От неожиданности Ральф вскрикнул и чуть не подпрыгнул на месте. Он обернулся назад и увидел своего дядю - тот был с улыбкой на лице.
- Не правда ли, мой мальчик, интереснейшее зрелище началось в зале? - спросил он, обняв юношу и повернув его к балкону.
- Это... просто чудовищно! - воскликнул Ральф, задыхаясь от чувств.
- Ну, что ты? Что ты? - наигранным голосом подивился маркиз и указал вниз. - Да ты только посмотри на это! Вон барон Томас отбросил опустошенное тело слуги и кинулся, о, боги, неужели к своей жене? Вот это да, сильна его любовь, но... тут преградил ему юнец, чей-то графский сын, взмахнув мечом. Ох, барон как с силой вырвал ему руку вместе с оружием, да продавил ногой ему грудину, неловко наступив... Ну, вот смотри, догнал любимую и впился тут же в шею, и как же страстно это сделал! Жаль, Болдуин чуть перестарался, сломав так сильно позвоночник, что голова у дамы совсем повисла на спине...
Закрыв глаза от неприятных сцен, виконт попятился от балкона. Но дядя, сверкнув ему побагровевшими глазами, схватил сильнее за руку и потащил обратно.
- Зачем не смотришь, ведь как же весело! - воскликнул он, хищно оскалив зубы. - Давай понаблюдай за сим весельем!
Обняв юношу за шею, он наклонил его и указал. - А там же, благороднейшая мать, графиня Райнская, как держит своего сына, хоть он и толще ее в два раза! Да как целует, его, верно, любит сильно - вот жаль, что крови в нем совсем уж нет. И зря она клыки ему вонзает в шею - там уж пусто...
- Иль вот, гляди, того виконта вытошнило кровью - не по нутру пришлась? Но нет, жалеет о такой потере, и припал он к луже. И вот ведь попусту - коварный слуга вонзил нож ему в спину, пока виконт нагнулся к полу. Как он посмел поднять руку на своего господина, еще и с кухонным ножом? Ха! Удивился вот, как раненный легко поднялся, повернулся к нему, и ох! Как неаккуратно порвал слуге гортань - теперь же неудобно будет пить!
- Дядя! Отпустите меня! Не надо! - взмолился Ральф, пытаясь отвернуться от вида страшных зверств.
- Но почему? Тебе не нравиться? Но как же так? Ты ведь и сам хотел стать таким же! Давно ты мечтал быть вампиром, так смотри же, кем ты станешь! Не по нраву стали люди? Тогда полакомись их кровью, ведь они - всего лишь скот, источник вкусной крови!
- Так это ваших рук дело! Но как? Зачем же это? - всё понял Ральф и повернулся к бледному лицу маркиза, которое оскалилось в усмешке.
- Да, не скрываю, тут я постарался. Обратить господ оказалось не так сложно - нужно лишь разбавить их вино своей кровью! А зачем? Да чтоб ты видел наяву, а не с моих рассказов, что тебя ожидает! Таким же, как они, ты будешь убивать, лишь чтобы утолить страшную жажду. И так немало времени, пока привыкнешь к ней, проклятой, пока не подчинишь ты ее своей воле...
- Но ведь я не хотел вот так! Я лишь желал стать таким, как вы - сильным, не хворать и долго жить, пусть и бояться солнца. Желал как вы, снискать славы в сражениях, заслужить наград и земли, пусть даже не от короля, но герцога или маркиза...
Филипп зловеще засмеялся, направив вверх ужасное лицо.
- Как же ты глуп, мой мальчик, и наивен! Послушав моих историй, и увидев, как благородно я живу, ты совсем упустил мои предупреждения. Ведь таким как я, становятся лишь единицы из вампиров, да и то через долгие года. А сперва поползаешь ночами вот такой же тварью, в слепой охоте за кровью человеческой!
Окинув совсем растерянным взглядом все эти ужасы внизу, виконт спросил в отчаянии, - К чему теперь страдают эти люди, если вы, лишь меня хотели проучить?
Но маркиз молчал и только наблюдал за племянником.
- Неужели все они погибнут? Вы, правда, позволите этому произойти?! - воскликнул молодой виконт, стараясь вырваться из цепких дядиных объятий.
- Почему же все? А вдруг, глядишь, кого и одолеют воины Кенельма, прорвутся к выходу, спасут оставшихся господ... Кстати, где же сам владетель замка? Где тучный обжора и пьяница? О! Вот же он! - маркиз указал на край стола, откуда медленно выползала фигура благородного графа. Его тело сотрясала крупная дрожь, будто бы он погибал в лихорадке, однако, стоило ему оказаться близко к трупу, как он ожил! Накинувшись на мертвеца, он с жадностью вонзил клыки в уже неживую ногу.
Ральф с отвращением отвел глаза и тут увидел, как с лестницы, ведущей в крыло, начали спускаться люди, похожие на воинов. Они были в стальных панцирях и кольчугах, в их руках сверкали мечи. Еще среди них юноша заметил двух бойцов без лат и острого оружия, один из них сложил ладони в странном жесте, второй достал короткий жезл.
- Вот это да! В страже графа есть маги? Кто бы мог подумать, что этот скупердяй раскошелится их нанять? - усмехнулся маркиз, но сразу осекся и отпрянул от балкона, увлекая за собой племянника.
Сначала Ральф подумал, что дядя испугался волшебства. Но потом увидел, как на балкон ловко карабкается бывший дворянин, а ныне - кровожадный вампир!
- Куда же вы, достопочтенный господин? - спросил его Филипп, - Хотите им отужинать или, вернее, пригласить на завтрак?
Отпустив виконта, маркиз продолжил отходить. При этом он заявил вампиру, - Извольте передумать, господин! Ведь ваш завтрак не кто иной, как мой племянник!
Не обращая внимания на слова маркиза, вампир продолжил забираться. И вот он, перескочив резную перегородку, обнажил клыки, зашипел и прыгнул к юноше. Но не успел он приземлиться, как рядом что-то сверкнуло. Вампир неловко упал, лишившись ноги, а над ним появился маркиз, сжимая в руке свой блестящий клинок. Когда же он попытался встать, дядя прижал вампира сапогом и пронзил мечом вторую ногу.
- Ты посмотри, какой же глупый и настырный! Как будто совсем без ума, и вместо мыслей - лишь желание напиться крови! - воскликнул Филипп, наблюдая за вампиром, который, скребя ногтями по каменному полу, пытался доползти до юноши.
- А ведь скоро и ты таким же станешь! - он усмехнулся и поднял ногу. Бывший дворянин стал к юноше быстро приближаться, ловко подтягиваясь на руках.
Ральф едва успел отпрыгнуть назад, но потом уперся спиной в стену. С ужасом смотрел он на хищное лицо вампира, чей страшный взгляд багровых глаз выражал только одну единственную мысль - выпить крови!
- Прошу прощения, но я предупреждал! Теперь не обижайтесь, - заявил маркиз и занес свой меч для страшного удара.
Он отрубил вампиру голову, потом ударил в спину, под лопатку, чтобы повредить сердце. Нагнувшись над дрожащим телом, Филипп достал клинок и начал очищать его одеждою вампира. Потом он вернул меч в ножны и вышел на балкон.
- О! Идем сюда! Тут такое происходит, - позвал маркиз племянника, когда он глянул вниз. На этот раз виконт послушался маркиза. Он быстро подошел к дяде, осторожно обогнув убитого. Посмотрев в залу, он с удивлением заметил нескольких вампиров, застывших в ледовых статуях - там явно постарались маги. Ральф попытался их отыскать, и вскоре его взгляд наткнулся на одного из чародеев. Однако в его горло вцепился сам хозяин замка, который был наполовину заморожен.
Второй маг хотел пробраться к выходу, раскидывая по пути вампиров порывами ветра. Но и он не успел спастись - ему под ноги бросился ловкий кровопийца, маг споткнулся, и его сразу облепили ненасытные вампиры.
Остатки побитой охраны пытались отойти обратно к лестнице, с трудом держась от наседавших кровопийц. Но их окружили, не давая пройти дальше камина. И стало ясно, что бойцы не смогут долго отбиваться.
- Так что же, все люди погибнут? И этот замок станет логовом вампиров? - пробормотал Ральф безжизненным голосом, словно находился в бреду.
- Боюсь, мои младые дети не переживут этой ночи. Ведь скоро сюда прибудет сильнейший маг огня. Он - бывший охотник на вампиров! Я узнал его по одному из имен, когда услышал о заявленных на пир гостях. Уж он-то не оставит в живых ни одного вампира - его магический огонь страшнее, чем обычный. Он для нас смертелен.
- Но как же вы сами?
- Уж за меня не переживай, я легко спасусь из замка!
- А что потом? Ведь люди узнают, кто обратил дворян в вампиров! И будут мстить вам, и соберут войско для нападения...
- С чего бы это? Как ты помнишь, мы в своей карете добрались лишь до харчевни. И люди, которые там были, скажут, мол, посидели господа, пока повозку чинят, но потом, уехали обратно - ведь моя карета повернула вспять! А что касается слуг у замка, так они меня совсем не знали. В самом же замке всех убьют вампиры, а их самих накажет маг...
- Вы всё продумали, милорд! Но неужели всё это было нужно, эти уловки и человеческие жертвы, только лишь ради того, чтобы я отказался от своего желания?
- А чем плоха сия причина? - вдруг рассмеялся дядя. И тут же хлопнул себе по лицу, будто забыл о чем-то важном и вот только вспомнил.
- О! Кстати, о твоем желании! Если ты вдруг еще не передумал, то возьми обещанный подарок, - достав из камзола плоскую бутыль, маркиз ее отдал племяннику.
- Держи, мой мальчик, здесь моя кровь. Лишь пара глотков и ты, спустя немного времени станешь вампиром, таким как я. Или нет, скорее таким, как они!
Маркиз указал вниз, и так зловеще усмехнулся, что Ральф едва не выронил бутыль.
- А если ты ее не выпьешь, вампиры доберутся до тебя. С моей же кровью в твоем теле, для них ты станешь неинтересен. Однако кровь вампира почувствует тот маг, и он разом предаст тебя огню, не посмотрев, что ты еще не обратился.
- Так что, мой мальчик, вот тебе и выбор: погибнуть человеком или вампиром? Так что же ты решишь?
Ральф потерял дар речи, не смог ответить дяде. Всё так стоял, сжимая свой подарок, и будто вдаль смотрел.
- Ну, ладно, мне пора! А то ведь грозный маг совсем уж близко, - сообщил Филипп и начал быстро снимать камзол.
- Что? Что ты делаешь сейчас? - очнулся Ральф, когда его дядя резким жестом сорвал с себя сорочку.
- Мне теперь мешает моя одежда, - пробормотал маркиз и, напоследок оглядев племянника, сказал, - Прощай...
Маркиз повернулся к узкому окну и высоко подпрыгнул. В воздухе он начал стремительно уменьшаться ростом. В мгновенье ока его тело съежилось и потемнело, обрастая шерстью. Штаны упали вниз, а вверх взмыла летучая мышь и зашелестела крылами, которые выросли из рук. Нырнув в окно, нетопырь разбил толстое стекло и скрылся в темноте.
...
Едва маркиз покинул стены замка, как в зале раздался оглушительный грохот. Ральф кинулся к балкону и увидел разбитые дубовые двери, которые были в целый фут толщиной. Из клубов пыли и вороха щепок вышел высокий человек, одетый в багровый плащ из толстой кожи. Проследовав до центра залы, он обернулся, вскинул руку и закричал слова на волшебном языке. И тут дверной проход залился ярким пламенем. Теперь единственный выход из замка оказался перекрыт огненной стеной.
Вампиры сначала оцепенели, потом учуяли свежую кровь, и кинулись к магу. Но тот, расставив руки, как будто этого и ждал! Прогремели новые заклинания и в чудовищ полетели огненные шары. Два вампира, задетые пламенем, сразу вспыхнули, как яркие факелы. Они упали и затряслись на полу как мотыльки, которые сгорают от свечки. Остальные же кровопийцы разбежались в разные стороны.
Один из шаров случайно попал в стол и воспламенил его. Не повезло и выжившей охране - они стояли возле камина, пытаясь отбиться от вампиров. Чудовищный шар их тоже задел, и воины умерли, заживо сгорев в предсмертных криках. Такого зрелища Ральф ужаснулся - да как он мог, волшебник, так небрежно поступить, что сам убил людей, а должен был спасти!
Вампиры же, научившись уклоняться от пламенных шаров, приблизились к волшебнику и напали. Но тот, на месте повернувшись, и пальцами ударив друг о друга, создал вокруг себя защиту. Магический огонь разлился как небесный смерч и начал расширяться. Вампиры, успевшие спастись от огня, бежали теперь прочь от мага. Они вдруг поняли, что им его не одолеть и остается лишь спасаться.
Тут Ральф заметил как вампиры, вернее часть из них, побежали к лестнице, которая вела на его этаж. Он понял, что надо спасаться - они скоро здесь появятся. Юноша побежал вглубь коридора, подальше от той лестницы, но споткнулся и упал, едва не выронив свой подарок. Поднявшись, он увидел под ногами меч в ножнах дяди. Он решил, что этот клинок ему пригодится - ведь дядя им так легко убил вампира. Наверное, клинок был посеребрен, поэтому смертелен для этих тварей.
- Ты дал мне два пути, но оба к смерти приведут! Но я попробую свой - третий! - воскликнул юноша, вынимая меч. Он задумал спрятаться в одной из комнат и с помощью меча обороняться от вампиров, пока не подоспеет маг. Тогда он, если не сгорит случайно, сможет спастись. Ральф решил, что лучше будет человеком.
Устремившись в темный коридор, он услышал топот за спиной. За ним уже погнался кровопийца, который первым вышел в коридор. Ральф понял, что ему не убежать, и развернулся, выставив перед собой клинок. И своевременно! Вампир прыгнул и неловко наскочил на меч. Он взревел, попятился назад и упал на пол, сжимая окровавленную грудь.
Поблагодарив богов, Ральф продолжил бег и добрался до конца прохода. Здесь начиналась лестница на следующий этаж, и пока никого не было. Взбежав по ступенькам, юноша чуть выглянул в просторный коридор, который был как раз над залой. Коридор был общим для правого крыла и здесь могли появиться вампиры.
Пока здесь было пусто, нужно не терять время и поскорее скрыться в одной из комнат. Виконт направился к ближайшей двери, но ужас - она сама стала отворяться! Ральф не успел остановиться и врезался в выходящего из комнаты человека.
- О, боги! Ральф! Это ведь вы? - услышал юноша знакомый голос, когда он уже замахнулся мечом.
- Хелен! Как рад я вас видеть! - воскликнул Ральф и отстранился. В полутьме он разглядел ее лицо и увидел, что Элли плачет.
- Горе, Ральф! Случилось горе! - воскликнула она и горько зарыдала.
- Что же случилось? - спросил виконт и попытался заглянуть в комнату, откуда вышла юная леди.
- Стойте! Не ходите туда! Там сотворилось страшное! - Вскричала девушка и вцепилась в сорочку Ральфа.
- Там кто-то истерзал моих сестренок и их нянек, будто..., - Элли начала, но слезы хлынули и не дали договорить.
- Вампиры! Это они там побывали?
- Вампиры? - спросила Элли, часто всхлипывая. - Здесь? В нашем замке?
- Идем со мной! Они ведь скоро будут здесь!
- Ральф, подожди. Надо отыскать отца...
- Мне очень жаль, - промолвил Ральф, поникнув головой. - Теперь он мертв. Как и все гости, кто оставался в замке...
Виконт не смел ей рассказать, что некоторые из дворян остались в живых, но превратились в кровопийц.
- Святые боги! За что такие наказанья? - взмолилась девушка, и, всплеснув руками, упала на колени.
- Мне очень жаль, - повторил виконт, - Но нам пора спешить...
- Куда?
- Нам надо спрятаться, пошли! - ответил Ральф и вдруг поразился своей твердости. Заткнув меч за пояс, он сжал в ладони руку девушки и помог ей встать. Хелен же, ослабев от горя, едва держалась на ногах. Тогда виконт обнял ее за талию и быстро зашагал вперед по коридору.
Когда же из стены возникла следующая дверь, виконт плечом ворвался в комнату. Здесь еще горели свечи, и было посветлей, чем в коридоре. Проследовав к кровати, Ральф уложил девушку в постель - она грозилась упасть в обморок. Вернувшись к выходу, он закрыл дверь и очень кстати - из коридора послышались шаги.
Заперев дверь тяжелым засовом, виконт попятился назад. Он старался ступать очень тихо, ведь звуки торопливых шагов становились всё ближе и ближе. Тут девушка начала громко плакать, едва привстав на кровати. Ральф обернулся к ней и приложил палец к губам. Хелен всё поняла и закрыла рот ладошкой. Но горе ее не отпускало, и заставляло вздрагивать против воли в приступах рыданий.
Присев на кровать рядом с Элли, Ральф нежно обнял ее, совсем как тогда, на балу. Она посмотрела на него заплаканными глазами с ноткой благодарности и даже немного успокоилась. А звуки шагов, раздававшиеся рядом, вдруг совсем пропали.
Виконту почудилось, что прямо за дверью стоит кровожадный вампир. Юноша замер, напрягая слух. Он даже задержал дыханье, чтобы себя не выдать. Юная леди сделала также - Ральф это понял, когда услышал, как трепетно бьется ее сердце.
Несколько долгих мгновений всё было тихо, и виконт уже собрался вздохнуть, как дверь сотряслась от сильного удара.
От неожиданности они подпрыгнули на месте, но не издали ни звука. Когда же в дверь ударили еще раз, но гораздо сильней, они лишь крепче сжали друг друга. С последней надеждой они наблюдали за крепкой дверью с надежным засовом. Она пока еще держала выходки вампира. И он, ударив пару раз, вдруг успокоился, но потом ему пришли на помощь другие. Затопали по коридору сапоги, и вскоре дверь прогнулась, когда на нее накинулись вампиры.
- О, боги! Они сломают дверь! Ральф, что же нам делать?! - воскликнула, не удержавшись, Хелен. Ее всю затрясло от страха - девушка поняла, что дверь не выдержит и скоро свора вампиров ворвется в комнату.
- Я не знаю! Я не знаю! - вскричал виконт и, выскочив с кровати, заметался в отчаянии по комнате в поисках спасенья. Увидев окно за балдахином, он сообразил, что даже если разобьет прочное стекло, то в узкий проем не влезть ни ему, ни даже юной леди. Да и высоко здесь от земли - легко было разбиться.
Виконт вновь посмотрел на дверь, которая трещала от ударов, и заметил рядом с ней квадратную бутыль. Ту самую, которую дал дядя. Но юноша не понял, как здесь оказалась эта бутыль. Он думал, что оставил ее в коридоре, когда подхватил Элли.
Засмотревшись на темное стекло сосуда, Ральф серьезно задумался. Ему вспомнились дядины слова о страшном выборе. Ведь тогда юноша всё выслушал и всему поверил, потому что пребывал в ужасе от кровожадных сцен. Но сейчас ему пришло в голову, что маркиз недоговорил чего-то важного. Уж слишком много было совпадений и всё могло произойти не так, как он задумал. Да и такая цель, как проучить племянника, едва ли была единственной. Так чего же добивался маркиз Мареш, устроив всё это действо? Ральф решил, что если он сумеет выжить, то узнает ответ. А не означает ли это, что его желание исполнится, но не посмертно, как предсказал дядя?
- У нас есть последний шанс спастись, но я не знаю, надолго ли это поможет, - наконец произнес он, обернувшись к девушке. Она уже смогла сама подняться с кровати и приблизиться к нему.
Элли посмотрела на юношу, в ее заплаканных глазах блеснула слабая надежда. А Ральф лишь указал на бутыль и, тяжело вздохнув, предложил, - Нам нужно это выпить...
- Но я не хочу пить вино, - перебила его девушка, и мягко положила руку на плечо. - Я хочу тебя обнять напоследок, хочу тебя поцеловать...
Виконт раскрыл глаза от удивления и застыл, увидев, как тянется она к нему прелестными губами. И он уже глаза чуть не прикрыл, представив вкус поцелуя, и позабыл о тех страшных вампирах.
Однако он быстро протрезвел от любовных чар, когда же вместо поцелуя, в шею получил укус! 'Святые боги! Как же больно! И больно еще от того, что Элли тоже обратилась...'.
Тщетно пытаясь отстраниться от объятий девушки, Ральф почувствовал, как быстро уходит вместе с кровью его жизнь. Но тут он увидел квадратную бутыль с проклятой кровью и подумал - вот стоит протянуть руку и он будет спасен! И обретет долгожданный подарок. Подарок на совершеннолетие.