Зубрицкая Оксана Кероповна : другие произведения.

Сломанная куколка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  Сломанная куколк.
  Глава 1.
  Еще будучи совсем малышкой, чуть старше года, я любила рассматривать мамины награды, которые она завоевала в свою бытность молоденькой гимнасткой. Теперь она уже тренер и делает из девочек чемпионок, чтобы они могли завоевать свои награды. Я складывала медали в кубки, раскладывала их по порядку и надевала ленточки себе на шею. Потом мама снова вышла на работу после декретного отпуска, но оставлять меня было не с кем. Папа ушел от нее к другой, и у них тоже родилась дочка, поэтому ей приходилось брать меня с собой в зал. По идее, она оставляла меня в своем кабинете, но я сбегала оттуда и выходила на небольшой балкончик, оттуда были видны все снаряды и спортсменки, тренирующиеся на них. И мне тоже хотелось нарушать все непонятные и неизвестные законы, взлетать над брусьями и опорным столиком, совершать умопомрачительные кувырки на бревне и танцевать на настиле.
  Потом - я стала потихоньку забиваться в ясельную группу и вместе с ними выполнять кувырки и приседания. Но вскоре меня раскрыли, и мама решила легализовать мои тренировки. Так я вошла в мир спортивной гимнастики...
  Мне было восемь, когда мама умерла от рака. Папа забрал меня к себе, и дом стал для меня настоящим адом. Стоило отцу выйти за порог, как мачеха из милой, доброй и любящей женщины превращалась в самую настоящую ведьму. Нет, физически она никогда меня не обижала, но постоянно рассказывала мне, как увела папу у мамы, какой мама была недалекой, раз не сумела удержать мужа, и что меня ожидает та же судьба. А сводная сестричка при любом удобном случае старалась, хоть и по мелочи, мне напакостить. Поначалу я пыталась жаловаться папе, но он считал, что я просто невзлюбила его жену и их дочь. И тогда я поняла, что в мире все-таки есть одно место, где они не смогут меня достать. Я научилась оставлять все свои проблемы за стенами зала и стала тренироваться еще больше, делала все, чтобы только ночевать дома.
  В одиннадцать я получила свое первое золото на действительно большом чемпионате, хоть и среди юниоров. С того самого дня я поняла, ради чего следует работать, не покладая рук. Каждый божий день, совершая очередное безупречное приземление, я представляла себя шестнадцатилетней, на олимпийском пьедестале, с золотой медалью на шее и букетом в руках. А после очередного падения какую бы сильную боль ни испытывала, вставала и снова взбиралась на снаряд, потому, что у меня была цель. Цель, к которой я шла, ради которой была готова пожертвовать всем, включая собственное здоровье и даже жизнь...
  Приземление оказалось совсем не таким четким, каким должно было быть. Мысленно чертыхнувшись, я приготовилась огрести от тренера по полной программе.
  -Стребкова,- рявкнул он,- ко мне!
  -Знаю,- вздохнула я,- приземлилась паршиво.
  -Паршиво? Паршиво?! Да это отвратительно! Ты же элитная гимнастка!
  -Я травмирована. У меня болит спина.
  -Терпи! Это не просто чемпионат России, это отбор в национальную сборную! Ты же так хотела туда попасть!
  -Я не отказываюсь от выступления, мне просто нужно отдохнуть, буквально пару дней.
  -Некогда отдыхать, меньше недели осталось.
  -Тренер, кортизон уже не действует, мне правда очень больно, вы знаете, что тренировки при чрезмерной боли ведут к еще более серьезным травмам.
  -Да отдыхай, сколько влезет, отдыхай! Но только после того, как получишь золото, которое заслужила!
   -Я его получу.
  -Тогда, хватит ныть. Попей воды, передохни пять минут - и на брусья. Не помешало бы еще поработать над арабским наскоком.
  -Поработаю.
  -Ловлю на слове.
  Я присела на скамейку, держась рукой за поясницу. Чертово растяжение! Из-за него любое движение отдавалось сильной болью, даже ходить приходилось с превеликой осторожностью. Но тренер был прав, мне совершенно необходимо было отработать арабский наскок до мелочей, ибо именно этот сложнейший элемент был моей путевкой в национальную сборную, а оттуда, если хорошо себя покажу на тренировках, - на чемпионат мира. А тем шести девушкам, что туда поедут, практически гарантировано место в олимпийской сборной в следующем году. Так что, будем терпеть.
  Я надела накладки, обильно натерла руки магнезией и подтащила мостик для отталкивания к разновысоким брусьям. Незаметно подошел тренер и встал так, чтобы видеть любое мое движение и любую помарку. Я посмотрела на него, и он кивнул.
  Я выполнила разбег в рондад, оттолкнулась от мостика и, взлетев над нижней перекладиной, ухватилась за нее руками, повиснув вниз головой. И стала выполнять свою программу. Оборот, перехват, перелет на верхнюю перекладину, переворот, сальто согнувшись, перелет Ткачева, перехват... перед глазами мелькали брусья и руки в накладках и магнезии, а спина отзывалась болью на любое движение. В конце концов, я почувствовал, что рука просто соскальзывает с перекладины, а это грозит падением и серьезной травмой. Во избежание ее, мне пришлось намеренно соскочить с брусьев, не закончив программу.
  -В чем дело?- поинтересовался тренер.
  -Рука соскользнула. Щас еще раз попытаюсь.
  -Лена, кончай дурить. Работай в полную силу, у тебя нет времени себя жалеть. Кстати, при перелете Ткачева следи за ногами. Шпагата никакого, если будешь продолжать в том же духе, сам тянуть начну.
  -Хорошо.
  -Работай.
  Тренер пошел терроризировать других гимнасток, а я снова схватилась за поясницу. Многие считали нашего Владимира Васильевича тираном и деспотом, да и сам он про себя говорил нечто подобное. В мой первый день тренировок под его руководством он сказал фразу, которую я не забуду до конца своих дней. "Вы, гимнастки, как скорпионы, и обращаться с вами надо соответственно. Вас надо посадить в одну тесную банку, и вы перекусаете друг друга. В живых останется лишь одна, именно у нее есть шанс стать чемпионкой, и только с ней есть смысл работать". Все это образно говоря, разумеется, но от того не менее жестоко. Однако факт остается фактом - по этой системе он воспитал трех олимпийских чемпионок, а это очень впечатляет. Такие показатели не каждому тренеру даны.
  И вот наступил долгожданный день квалификационных соревнований чемпионата России. Сегодня все решится. Сегодня я пойму, был ли смысл в проведенной в зале жизни. Вокруг была масса лучших гимнасток страны, и я очень по этому поводу волновалась. Я знала, что прыжок Юрченко с двумя с половиной винтами и арабский наскок сделают свое дело. От меня требовалось только безупречно их выполнить. Но кто сказал, что травмированная спина мне это позволит?
  Официальная часть закончилась, и началось непосредственно чемпионат. Комментаторы болтали без умолку, на всех четырех снарядах девушки выполняли свои программы. Кто-то удачно, кто-то - нет. Четыре гимнастки выбыли из соревнования после первого же снаряда. Мне сразу вспомнилась Мария Киселева с ее неподражаемой фразой: "вы - самое слабое звено". Я была готова на все, лишь бы не оказаться этим самым звеном. Что ж, скоро узнаем...
  Мои выступления на опорных прыжках и бревне меня вполне устроили, подошла очередь брусьев. Мне они всегда нравились гораздо больше остальных снарядов, на них я чувствовала себя бабочкой. Я могла спокойно нарушить все мыслимые и немыслимые законы физики, и получала от этого колоссальное удовольствие.
  Судьи дали отмашку, означающую, что я могу приступать. Глубокий вдох, дежурная улыбка, красивая стойка, разбег - и вперед. На первом же перехвате я поняла, что идеального выступления не получится, у меня слишком болела спина. Потом - я почувствовала, что у меня закружилась голова, и я потеряла ориентацию в пространстве. На брусьях это - самое страшное. Я почувствовала, что руки уже не сжимают перекладину. Но это был не перехват и не перелет. Это было падение... начало моего конца...
  
  -И так, десятый "Б", разрешите вам представить, Елена Стребкова, ваша новая одноклассница. Заслуженный мастер спорта по спортивной гимнастике, действующая чемпионка мира, между прочим. Из-за своей спортивной карьеры ни разу не была в школе, обучалась экстерном, поэтому, надеюсь, вы поможете ей освоиться. Лена, присаживайся на любое свободное место. Удачи.
  Директриса кивнула классу и вышла. Я выбрала пятую парту среднего ряда, за спиной долговязого белобрысого парня. На меня откровенно глазел весь касс, всем было интересно узнать, что же это за чудо в леатарде явилось посреди учебного года. Мне хотелось провалиться сквозь землю. Конечно, мне было не привыкать находиться на публике, но обычно я делала то, что умела и любила. Школа же была новым неизведанным миром, где мне еще только предстояло найти свое место, и к которому надо было привыкать.
  По идее, мне следовало бы найти друзей, но вот только дружить-то я не умела. У меня никогда не было подруг. С обычными девочками за пределами зала я мало того, что почти не виделась, так еще и не знала, о чем говорить. Мультиков я никогда не смотрела, в кукол не играла. Единственными моими игрушками были погремушки в младенчестве, а после - мамины медали. А дружить с другими гимнастками из моей группы я считала неправильным. Они были соратницами, товарищами по команде, но в то же время - главными соперницами, знавшими наперечет все мои слабые места, которым ничего не стоило сыграть на них.
  Когда в зале кто-то падал, все остальные на минуту прекращали тренироваться и присматривались - заплачет девочка, или нет. Если заплачет - хорошо. Значит, она слабая. Может, не выдержит и сама уйдет. Одной конкуренткой станет меньше. Меня тоже посещали подобные мысли и это нормально. Спорт - целый мир, в котором идет постоянная борьба. И здесь, как нигде больше, работает правило "меньше народу - больше кислороду".
  А мальчишек - я вообще видела только в автобусе и совсем не знала, как с ними себя вести. Однажды в магазине, пока мама покупала хлеб, я убежала в отдел игрушек, где толпились другие дети. Мне захотелось перед ними покрасоваться и закосить под художественную гимнастку, ведь их выступления более красочные, чем наши. Я протянула руки к мячу, но меня опередил какой-то мальчишка.
  -Иди, в куклы играй,- нагрубил он мне.
  -Не хочу в куклы,- мотнула я головой,- хочу в мячик. Дай, пожалуйста, я верну.
  -Мячи для мальчиков, а ты - вали отсюда,- и он грубо меня толкнул.
  Я с детства была девочкой с характером и никому не позволяла подобных выходок. А кто такой этот мальчишка? Разговор с обидчиком был коротким. Это было мое самое близкое знакомство с мальчиком...
  -Привет, я Паша,- обернулся белобрысый,- не советую садиться сюда. Здесь сидит Маркова, наша готка. Пришибленная на всю башку, ни с кем сидеть не хочет, да и к ней не особо тянутся.
  -Мне до леатарда,- буркнула я, раскрывая учебник и принимаясь за чтение.
  -Мое дело предупредить. Пока ее нет, все в порядке, но она сегодня обещала к третьему уроку прийти. А вообще, класс у нас дружный, тебе повезло, что тебя определили именно к нам. Если бы ты попала к "ашкам", пришлось бы хуже. Они вообще неадекватные, там каждый сам за себя. У них почти каждую неделю драки, причем, далеко не всегда дерутся пацаны. Хотя, ты же спортсменка, наверняка наваляла бы там всем и каждому.
  Я только покосилась на него и снова опустила глаза к учебнику. Казалось бы, парни должны быть посдержаннее, но у этого образчика какое-то словесное недержание. Не успела толком сесть, а он уже меня утомил. Слишком уж его много.
  -Чего молчишь?
  -А что я должна говорить? Тебе было русским языком сказано - я в школе в первый раз, правил не знаю.
  -Ну, для начала, не помешало бы хоть как-то отреагировать, когда с тобой разговаривают.... опять молчишь? Ты че, типа, одиночка?
  -Не была бы ею, не села бы одна.
  -Как хочешь. Только один совет. Будь проще - и люди к тебе потянутся.
  -Не нужны мне люди.
  -Имей в виду, в коллективе такая политика не пролезет.
  -Я здесь ненадолго, так что выживу как-нибудь.
  -Передумаешь, или захочешь пообщаться - тока свистни.
  Паша, наконец, отвернулся, и я вздохнула с облегчением. Но меня ненадолго оставили в покое - тут же за меня взялась училка, молодая брюнетка. Ей, наверное, еще и тридцати не было.
  -Ну, что ж, Лена,- заговорила она,- добро пожаловать. Я - ваш классный руководитель, Сагалова Анастасия Геннадьевна, а по совместительству - учитель истории. Если у тебя возникнут какие-то проблемы или вопросы - обращайся ко мне, не стесняйся.
  Я кивнула.
  -Может быть, ты хочешь рассказать нам немного о себе?
  -Да не особо, если честно.
  -Ну, ничего страшного. Ты знаешь, честно говоря, я ни разу не работала с ребятами, обучавшимися по системе экстерната. Поэтому придется сразу прыгать в омут с головой. Научимся плавать, если не утонем обе и сразу... м-м-м... если ты не против, я бы хотела немного проверить уровень твоих знаний. Выйди, пожалуйста, к доске.
  Я подошла туда и повернулась лицом к классу.
  -Скажи, сколько часов день ты посвящала учебе?
  -По-разному бывало.
  -А в среднем?
  -Часа два - два с половиной.
  -Этого недостаточно.
  -Мне хватало. Большего я не могла себе позволить.
  -Ну, что ж. Назови мне, пожалуйста, дату начала второй мировой войны.
  -Сорок первый.
  -Это Великая Отечественная.
  -А какая разница? Это одно и то же.
  -Нет, Великая Отечественная - часть второй мировой, которая началась первого сентября тысяча девятьсот тридцать девятого. Запомни, пожалуйста.
  -Не думаю, что судьи на олимпиаде будут интересоваться историческими датами.
  -А ты собираешься на олимпиаду? Насколько я знаю, из-за травмы тебе пришлось закончить свою спортивную карьеру.
  -Не закончить, а временно приостановить. Ненадолго.
  -Пусть так, но, пока ты здесь, я бы попросила тебя побольше времени уделить учебе. Ты ведь не всю жизнь будешь гимнасткой, когда-нибудь все равно придется поступать в институт.
  -Это будет нескоро. Я решаю проблемы по мере их поступления. Сейчас у меня другая цель.
  -Но, если ты не будешь учиться, преподавателям придется ставить тебе неудовлетворительные оценки, а, насколько я знаю, девушки из национальной и олимпийской сборной должны быть лучшими во всем, включая учебу.
  -Можно я сяду? Мне больно стоять.
  -Конечно, садись. Но, я надеюсь, мы с тобой друг друга поняли...
  И начался ад. Обязательным условием гимнастики было полное повиновение тренеру. Я бы никогда не рискнула выполнять на национальных сложную программу с травмированной спиной, но ослушаться тренера было невозможно. Ему же виднее. И я не понимала, почему в школе требовали почти такого же повиновения. Что, если я приду в джинсах, а не в темных брюках, то получу серьезную травму? Если мне нужно выйти, то надо поднять руку и назвать причину, и только после этого мне, может быть, позволят. А вот если не назову? Отшлепают? Ерунда какая-то. Мы что, в армии?
  Хочу обратно в зал, где мне все знакомо, где берут в расчет мое мнение, где позволяют попить и отдохнуть тогда, кода мне это надо, а не тогда, когда решила директриса, составляя расписание. А вдруг у меня какая-нибудь серьезная болезнь? Откуда ей знать потребности каждого ученика?..
  
  -Та-а-ак,- прошепелявил физрук сквозь свисток, который даже не удосужился выплюнуть прежде, чем заговорить,- у нас, значит, новенькая. Стребкова, говоришь? Как зовут?
  -В журнале все написано.
  -Умная, да? Почему на физкультуре в джинсах и куртке?
  -Мне так удобнее.
  -А в гимнастическом зале ты тоже в куртке тренировалась?
  -Нет, в купальнике.
  -И где же он?
  -А вы сначала сделайте нормальное отопление, а то разве что пар изо рта не идет.
  -Не умничай. Ну-ка, прыгни-ка через козла, гимнастка, посмотрим, что ты умеешь.
  -Не буду прыгать.
  -Почему?
  -Ваш козел шатается, аки березка на ветру, на него не опереться даже толком. Мостик разваливается прямо на глазах, да еще не регулируется. По полу ходить страшно, весь гнилой насквозь, а мат - какой-то чересчур комковатый. На таком и ногу сломать недолго. Продолжать?
  -Слабо, значит?
  -Не слабо, я отказываюсь заниматься в таких условиях.
  -Отказываешься? Избаловали тебя в большом спорте дальше некуда. Только позволь напомнить, тебя оттуда турнули, теперь ты среди простых смертных, так что не выпендривайся, а работай с тем, что дают.
  -Не буду работать. Я травмирована, но это ненадолго. Скоро у меня все заживет, и тогда я вернусь в нормальный зал с нормальным тренером и забуду о вас и о вашей школе, как о страшном сне. А через год - поеду на олимпиаду и возьму там золото.
  -Возьмешь-возьмешь. Десять раз возьмешь. Но я открою тебе глаза. Твой срок годности истек. Тобой поиграли, выжали из тебя все, что только можно было и выбросили. Ты сломалась, куколка и теперь не нужна никому, а чинить тебя никто не собирается. Сломанными куколками не играют даже дети. Так что приспосабливайся жить в мусорном бачке, тебе отсюда никуда не деться. Хочешь здесь выжить - придется запомнить правила и подчиниться им.
  -А что, если нет? Напишите замечание в дневник? А я его не купила, и покупать не собираюсь.
  -Родителей вызовем. Уж они-то найдут на тебя управу.
  -Каким образом? Отшлепают? Ой, как страшно!
  -Их проблемы. Пусть делаю с тобой все, что сочтут нужным, но терпеть твои выходки никто не будет.
  -И не надо,- я закинула сумку на плечо и пошла к выходу из зала мимо остолбеневших одноклассников и скрипящего зубами физрука. У порога я обернулась.- Вы привыкли управлять стадом. Но только мной управлять вы никогда не сможете, я никогда не буду одной из них. В свои пятнадцать я добилась гораздо большего, чем они, чем вы, чем любой в этой школе. И не собираюсь останавливаться, золотая олимпийская медаль будет моей. Для этого надо, чтобы мной управляли, но не вы, а мой тренер. Только ему я это позволю. Он меня создал. Я стала той, кто я есть только благодаря ему.
  Мне надоела школа. Я хотела уйти оттуда и никогда больше не возвращаться.
  Проходя мимо гардероба, я остановилась. Выше уровня человеческого роста проходили железные трубы небольшого диаметра, на которых крепились вешалки. Перед моими глазами замелькали знакомые с детства картинки - брусья, магнезия, накладки... недавнее падение.
  Гардероб оказался закрытым, но мне ничего не стоило пролезть в дырку между потолком и решеткой. Оказавшись внутри, я подпрыгнула, и ухватилась руками за перекладину. Пару раз качнулась туда-сюда, оценивая жесткость, прогиб и скольжение рук по трубе, а затем - подтянулась и оказалась сверху. Солнышко, сложное вращение, перехват. Я даже решилась на шпагат в верхней точке и на сложный соскок в полтора оборота. Соскочив на пол, я сделала несколько элементов из вольной программы. И пообещала себе, что вернусь. Что взойду на олимпийский пьедестал. Во что бы то ни стало. Всем на зло.
  
  -Это ты, что ли, чемпионка?
  Я сделала вид, что занята чтением и меня ни в коей мере не интересует девица, одетая во все черное и стоящая у меня над душой.
  -Чего молчишь? Тебе кто разрешил сесть за мою парту?
  -Твою? А кто тебе сказал, что она твоя?
  -Я сказала. Я здесь с пятого класса сижу, причем, одна. Так что поднимай свой тощий зад и свали из поля моего зрения.
  -Уже бегу.
  -Ты что, не слышала, что я сказала?
  -У нас в стране свобода слова. Говори, сколько влезет.
  -Не борзей. Гуляй отсюда, пока я добрая.
  -А мне здесь нравится.
  К нашей перебранке уже прислушивался весь класс, и готку это начало здорово бесить.
  -Слушай сюда, спортсменка. Ты только и умеешь, что на шпагат офигительно садиться, да только, похоже, одного этого недостаточно, выперли тебя из гимнастики, и не осталось от такой крутой чемпионки ни рожи, ни кожи, да жопа с кулак. Среди нормальных людей шпагат тебе не поможет, так что не вынуждай меня применять силу.
  -Это ты, что ли, нормальная? Силу собралась применять? Ну, попробуй, вдруг чего получится.
  Черная девица зашипела и схватила меня за плечо, а мне - только того и надо было. Я резко встала, завернула руку ей за спину и сильно ударила лицом о предмет спора, то есть, о парту.
  -О-о-о!!!- заулюлюкал класс,- врежь ей, врежь ей!!!
  -Не смей меня трогать,- зло прошипела я.
  -Ах ты, сука!- взвыла она,- руку отпусти, тварь, сломаешь!
  -Не исключено.
  -Придурочная, на свою же тощую жопу приключений найдешь.
  -Со своей жопой я сама разберусь.
  -Ты мне нос разбила!
  -Умоешься кровью, может, хоть на человека станешь похожа, без боевой-то раскраски. На кого охотиться собралась?
  -Ты за это ответишь!
  -Скажу, что так и было. А теперь - послушай меня. Я буду сидеть здесь. И твоего разрешения спрашивать не намерена. Хочешь со мной ругаться - флаг тебе в руки, барабан на шею, но только я за себя не ручаюсь. А хочешь статься в живых - не трогай меня без особой на то необходимости. Поняла?
  -Пошла ты!
  -Я тебя спрашиваю, ты поняла?
  -Чего толпитесь, десятый "Б"?- учитель-практикант по алгебре и геометрии пробился сквозь толпу одноклассников,- эй, вы что творите?
  -Разговариваем,- процедила я сквозь зубы.
  -Максим Владимирович, она сумасшедшая! Ее в психушку надо,- завопила готка.
  -Куда меня надо?! Ах ты, сучка крашенная!
  -А ну-ка без выражений мне тут! Отпусти ее! Отпусти, я сказал!
  Препод с трудом оттащил меня от готки.
  -Ты кто такая? Почему в первый раз вижу?
  -Это новенькая,- вякнули из толпы.
  -И сразу же дерешься? Лихо. Кого не поделили?
  -Парту,- снова ответил кто-то.
  -А еще девчонки, называется! Парни себя так не ведут, как вы! Значит так, новенькая... как твоя фамилия?
  -Стребкова.
  -Стребкова, прошу к директору. Маркова, умоешься - и за ней. Я не допущу такого поведения. Дежурные, вытрите парту. А все остальные меня очень сильно разочаровали. Вы что, не могли их разнять? Так, ладно. Все по местам - и начнем урок. Эй, вы двое еще здесь?
  -Нами уже и не пахнет,- буркнула я и ушла, забросив сумку на плечо.
  Директрисы в кабинете не оказалось, поэтому мне пришлось сидеть в коридоре на банкетке, ожидая, пока она соизволит явиться на свое рабочее место. Через какое-то время ко мне присоединилась Маркова, но благоразумно держалась от меня подальше, и я ей в этом не препятствовала. Часа через пол пришкандыбала директриса с какой-то папкой под мышкой.
  -Девочки,- удивилась она,- что вы здесь делаете? Почему не на уроке? Меня ждете?
  -Да,- вякнула Маркова,- я попросила ее пересесть, а она разбила мне нос!
  -Попросила?- сощурилась я.
  -Ну, то есть... ну, да, я была немного груба, но она мне чуть руку не сломала!
  -Жаль, что чуть. Обрати внимание, я тебя не тронула до тех пор, пока ты не тронула меня.
  -Девочки, вы что, подрались?! Как же так? Маркова-то ладно, она меня уже ничем не удивит, но ты, Лена!
  -А чего сразу Маркова? Я же вам сказала, это она...
  -Помолчи,- перебила ее директриса,- Лен, я думала, ты взрослая умная спортсменка.
  -Вот именно спортсменка,- буркнула я,- и никому не позволю себе хамить.
  -Никому? Мне на тебя уже жаловались Анастасия Геннадьевна и Аристарх Леопольдович.
  -Кто?- хохотнула я.
  -Физрук,- закатила она глаза.- Ты меня разочаровала. Я думала, у вас, у спортсменов на первом месте дисциплина.
  -Индюк тоже думал, что купается, пока вода не закипела. Только у вас здесь совсем не спортивная школа, а сборище тупых безмозглых идиотов, которые сами не знают, чего хотят от жизни.
  -Полегче на виражах, девочка, молоко еще на губах не обсохло - со взрослыми в таком тоне разговаривать. Мне бы очень не хотелось ругаться в первый же день, но ты не оставляешь мне выбора. Уж если ведешь себя как проблемный подросток, то и относиться к тебе тут будут соответственно. Сейчас идешь на уроки, а завтра - в восемь часов с родителями ко мне в кабинет.
  -Что, сразу с обоими?
  -Именно.
  -Отец в командировке.
  -А мать?
  -Нет матери.
  -Они что, развелись?
  -Нет, мама умерла семь лет назад.
  -Извини, я не знала. Что ж, будем ждать отца. Когда он возвращается?
  -Не знаю. Он и сам не знает.
  -Где же он работает?
  -В детективном агентстве.
  -Ладно, я ему сама позвоню. В твоем личном деле должен быть его телефон. Можешь идти на занятия.
  -А если я не хочу?
  -Многие не хотят, но есть такое слово "надо". Тебе тренер такого не говорил?
  -Он мне и не такое говорил, но вы - не он. Я вас вообще в первый раз вижу, так почему я должна вам подчиняться?
  -Прекрати свои выходки. Я понимаю, тебе сложно привыкнуть к новой жизни, ты расстроена. Но спорт в жизни совсем не главное. Никто в этой школе не виноват, что ты больше не сможешь заниматься гимнастикой. Здесь нет тебе врагов.
  -Не пытайтесь до меня достучаться, все равно не получится. Мне все равно, друзья вокруг, или враги. Я в любом случае сама по себе.
  -Идите на урок, обе. И больше не драться.
  -Ты еще об этом пожалеешь, Стребкова,- зашипела Маркова, дождавшись, пока директриса скроется в своем кабинете,- ты у меня сама кровью умоешься.
  -Ой, боюсь-боюсь. Ха!- я сделала резкий шаг в ее сторону, словно собираясь снова побить. Она завизжала и побежала по коридору. Я прыснула со смеху и, демонстративно не спеша, пошла в класс.
  -Стребкова, ты где ходишь?- недовольно поморщился математик,- Маркова уже пять минут, как пришла, а вас отпустили одновременно.
  -Мне некуда спешить, все равно щас звонок будет.
  -Иди на свое место. Нет-нет, не к Марковой,- добавил учитель, увидев, куда я направилась,- сядь вон на вторую парту, к Тихоновой.
  -Для вас - любой каприз,- с сарказмом заметила я, и села, куда мне сказали.
  -Продолжим урок,- практикант сделал вид, что не заметил,- хотя, нет. Она права, скоро звонок. Так, тогда записываем задание. Сделать самостоятельную проверку своих работ и подготовиться к контрольной по интегралам. Все свободны, кроме Стребковой.
  -Ну, что еще?- когда мы остались одни, я закатила глаза под лоб.- Тоже будете втирать мне, что я никто, и звать меня никак? Даже слушать не буду. Достаточно меня уже с грязью мешали.
  -Честно говоря, я даже и не думал об этом.
  -Тогда, будете проверять уровень знаний? Так я вам сразу скажу, что дважды два - пять. Ставьте мне двойку, да я пойду.
  -Чего это ты вся на взводе? Эй-эй, пятый "В", подождите за дверью!.. Гм, о чем, бишь, я? Ах, да! Я не собираюсь ни мешать тебя с грязью, ни проверять твои знания, ни ставить двойку. Наоборот, я ставлю тебе отлично.
  -За что?- удивилась я,- за "дважды два - пять"?
  -Нет, за то, что хорошо тебя понимаю.
  -В каком это смысле?
  -Я слышал, ты мастер спорта, но получила травму. Не так давно у меня были такие же проблемы. Я занимался фигурным катанием, был в олимпийской сборной, но за неделю до олимпиады сломал колено. Вылечить-то вылечился, но вернуться в большой спорт так и не смог, и стал никому не нужен. Меня тогда колбасило точно так же, как тебя сейчас, хоть я и был чуточку старше.
  -И что? Я должна заплакать от сострадания?
  -Нет. Я просто хочу, чтобы ты знала, что мы с тобой в одной лодке. И я помогу тебе приспособиться к ней.
  -Не хочу я к ней приспосабливаться, ясно? Мне и так неплохо! Почему все пытаются найти ко мне подход, достучаться до меня, подружиться со мной? Почему бы вам всем просто не оставить меня в покое?
  -Хорошо, можешь идти. Но имей в виду, если понадобится помощь, обращайся.
  -И не подумаю. Держу пари, вы все это придумали, и про фигурное катание, и про олимпиаду, и про колено.
  -Зачем это?
  -Вам виднее. Но я не верю в такие совпадения. Чтобы чисто случайно встретились два травмированных спортсмена олимпийского уровня, да еще и в таком огромном городе... нет уж, больше вероятность увидеть живого динозавра.
  -Все с тобой ясно,- засмеялся математик,- теорию вероятности ты еще не проходила. Тебе кажется, что весь мир против тебя, но поверь, это не так, и скоро ты сама в этом убедишься. А до тех пор, пожалуйста, постарайся не драться. По крайней мере, не так демонстративно. Ладно, иди. Скоро перемена закончится.
  -До свидания,- буркнула я и вышла из класса...
  
  -Ой, Лена, привет!- заулыбался Пашка, а я - чертыхнулась про себя.
  Даже за хлебом не сходить нормально, обязательно надо было наткнуться на этого прилипалу. Неужели в округе только один супермаркет???
  -А ты чего здесь делаешь?
  -Продукты покупаю. Ослеп, что ли?
  -Ну, чего ты такая грубая-то?
  -Ну, чего ты привязался-то?- в тон ему ответила я.
  -Ты классная,- покраснел одноклассник.
  -Чего-о-о?
  -По сравнению с нашими пустышками ты просто королева.
  -С какой это радости?
  -Они только и знают, что по танцулькам бегать, да на контрольных списывать. А ты другая. У тебя цель есть, и ты ее добиваешься.
  -Ты сейчас выглядишь, как влюбленный одноклассник.
  -А я одноклассник и есть, а влюбленность - дело наживное.
  -Ты меня пугаешь.
  -А можно я твои пакеты понесу?
  -Ну, понеси.
  Ладно уж, коли запал на меня, пусть хоть сумки потаскает, я против, что ли?
  -Какую травму ты получила?
  -Неудачно упала с брусьев и повредила спину.
  -Давно?
  -Неделю назад, на отборе в национальную сборную.
  -И тебя не взяли?
  -Нет, конечно! Но это не беда. Щас пару месяцев передохну, потом вернусь к тренировкам, наработаю форму и подам заявку.
  -Какую заявку?
  -Чтобы меня индивидуально посмотрели. Если наберу больше баллов, чем кто-то из сборной, то меня поставят на ее место.
  -Ты, видимо, уверена, что наберешь?
  -Конечно!
  -Слушай, Лен, а ты, правда, чемпионка мира и международный мастер спорта?- забегая вперед и заглядывая мне в лицо, поинтересовался Паша.
  -Правда. А что, не похоже?
  -Не знаю. Я никогда настоящих спортсменов не видел, если честно.
  -А математик?
  -А что, математик?
  -Он мне говорил, что он фигурист, собирался на олимпиаду, но сломал ногу и все такое в этом духе.
  -Не знаю,- растерялся белобрысый,- он никогда ничего о себе не рассказывал кроме того, что проходит у нас преддипломную практику.
  -Значит, соврал. Так я и знала.
  -Почему сразу соврал? Можно проверить.
  -Как?
  -Ты с какой планеты? Слово "интернет" тебе о чем-нибудь говорит?
  -Говорит, только я им редко пользуюсь.
  -Ничего, теперь у тебя будет полно свободного времени, научишься. Хочешь, помогу?
  -Ну, помоги.
  -У тебя предки дома?
  -Марина наверняка свинтила в какой-нибудь салон красоты, а Лерка - на свидание.
  -А кто это такие?
  -Мачеха и сводная сестра.
  -Ясно. Значит, хата свободна? Пригласишь на рюмку чая?
  -Ну, ладно, пошли. Эй, Шрек, не туда! Нам в следующий подъезд.
  -А чего ты у этого остановилась?
  -Захотелось.
  -Слушай, чего это тебе вдруг вздумалось меня Шреком обзывать?
  -Ты такой же плечистый, добрый, с большими глазами и лопоухими ушами. Ладно, пошли, чего мерзнуть-то?
  Паша оказался компьютерным гением. Он в считанные минуты нашел все данные о нашем математике, и даже видео с его номерами. Он выступал в паре с какой-то девчонкой, причем красиво и слаженно. Я, конечно, не спец в фигурном катании, но мне показалось, сложность их номера вполне тянула на олимпийский уровень. Значит, не врал. Пашка откопал даже его биографию. Действительно, пять лет назад он неудачно упал и сломал коленную чашечку, и ему пришлось оставить спорт. Но он все-таки кое в чем не прав. Наши истории похожи, но не одинаковые. У меня еще есть шанс вернуться...
  
  Утро выдалось довольно морозным. Вчерашняя грязная слякоть из снега и воды превратилась в неровный каток, чрезвычайно неудобный и скользкий. Я шла в школу, стараясь держаться более-менее ровных мест. Но, учитывая то, что самая короткая дорога была через пустырь позади школы и через дыру в ее заборе, отделаться легким испугом у меня не получилось. Этому немало помогла толпа, человек в десять, черных готов, выросшая у меня на пути.
  -Поздравляю, Стребкова, ты нарвалась,- оскалилась Маркова.
  -Спасибо, всегда приятно услышать поздравления.
  -Не коси под дурочку. Я тебе вчера обещала, что ты ответишь?
  -За что?- я сделала наивное личико, сама незаметно перенося тяжесть тела на правую ногу и чуть сгибая руки в локтях, готовясь к неизбежной драке.
  -За все хорошее,- заявил (ла?) то ли парень, то ли девчонка с длинными крашеными волосами. Голос мог быть как высоким мужским, так и низким (вернее, прокуренным) женским. Куча сережек в бровях, носу, ушах и во рту так же не подсказала пол этого пугала.
  -За хорошее не обижаются,- невинно заметила я.
  -А я вот обижаюсь. Сама же вчера сказала, что я ненормальная.- Глазищи Марковой сверкали злобой и жаждой мести. Я поняла, что меня будут бить. Долго, весело и со вкусом.
  -Ой, ну извини. Да ладно тебе, подурачились - и забыли. Хочешь, я тебе в знак примирения красочку для волос могу подогнать, качественную, из Японии привезла?
  -Подкупить меня пытаешься, сучка? Не выйдет. Бей ее, народ!
  Ну, все, поболтали - и хватит. Я резко подпрыгнула и ударила Маркову ногой в челюсть. Извернувшись в прыжке, как кошка, я приземлилась и быстро, пока они не опомнились, проскочила в образовавшуюся прореху в их рядах. Драться с ними всеми было чистой воды самоубийство, а так хоть был шанс, что не догонят. Они же, в конце концов, не бегали кросс на время каждый день на протяжении десяти лет.
  Но оказалось, не догонит гот - догонит кирпич, или, в данной ситуации - смерзшаяся ледышка. Такой с налету, да по темечку, не каждый каскадер выдержит. Я шлепнулась на четвереньки, до крови оцарапав колени и ладони. Перед глазами плыла замерзшая грязь. Сзади послышалась ругань и топот множества ног. Я встала на разъезжающие ноги и попыталась снова побежать, но не успела сделать и нескольких шагов, как меня догнали и пнули в спину. Я снова упала, но в этот раз не успела выставить руки, и разбила губу. Меня ударили ногой в живот. Я согнулась дугой, хватая ртом воздух. Перед лицом замелькали черные штаны и ботинки.
  -Мочи ее!- завопил кто-то.
  Я закрыла лицо руками, и очень кстати потому, что какая-то сволочь решила меня изуродовать и стала пинать в лицо ботинками с железными носками.
  Убедившись, что я уже почти потеряла сознание, готы отстали. Я лежала на холодном неровном льду и пыталась собрать волю в кулак, чтобы хотя бы встать на четвереньки. Я вся была исцарапана замерзшей слякотью, избита и, судя по ощущениям, мне даже сломали одно или два ребра. Повезло еще, что не убили.
  -Ну, Маркова, ну тварь,- прошипела я,- погоди, ты у меня еще свое получишь... черт, как больно...
  Я с трудом добралась до школы. Звонок уже прозвенел. Каждый шаг давался адским трудом, но я не привыкла сдаваться. Мне не хотелось, чтобы меня видели такой, но выбора не было. Не оставаться же умирать на пустыре, а школа была гораздо ближе жилых домов. В коридорах никого не было, а охранника на месте не оказалось, тем лучше. Я сумела-таки подняться на второй этаж и зайти в женский туалет. Трясущимися руками я кое-как открутила кран и набрала в пригоршню воды. Открытые кровоточащие ранки защипало, но грязь стала потихоньку смываться. К сожалению, или к счастью, я забыла закрыть дверь. По коридору кто-то проходил и увидел меня, склонившуюся над раковиной.
  -Стребкова, урок уже начался, почему ты не в классе? У вас, между прочим, контрольная.
  По голосу я узнала математика. Лампочка в коридорчике перед туалетом, где находились раковины, как всегда перегорела, и учитель подошел почти вплотную, только тогда он понял, что со мной что-то не так.
  -Почему ты такая грязная?- он стоял за моей спиной и мог видеть только испачканную куртку.
  -Упала,- соврала я.
  -Здорово упала, осторожнее надо быть. Ты цела?
  -Да... почти...
  -А почему, тогда, вода красная?- не поверил практикант и силой развернул меня лицом к себе, после чего хватился за сердце, а я - потеряла равновесие и осела на пол. Он присел рядом со мной на корточки.
  -Ничего себе, упала! Кто это тебя так?
  -Сама. Поскользнулась и скатилась кубарем с лестницы.
  -Чего ты врешь? Чего ты врешь, я тебя спрашиваю?! Я что, так похож на идиота?
  -Вы не видели той лестницы,- прохрипела я, хватаясь руками за ребра.
  -Подожди меня здесь, я только быстренько за вилами сбегаю.
  -Зачем вам вилы?
  -Лапшу с ушей снимать. Ладно, потом разбираться будем. Пошли.
  -Куда?
  -В учительскую. Медсестра еще не пришла, а там есть аптечка.
  -Не надо аптечку, я в порядке. Мне просто нужно умыться.
  -Умоешься-умоешься. Сначала скорую вызовем, тебя врачи осмотрят, а потом - и умоешься.
  Он, не слушая возражений, аккуратно подхватил меня на руки и понес куда-то. Кажется, по дороге я потеряла сознание потому, что в следующую минуту я уже лежала на кожаном диванчике, а Максим Владимирович - склонился надо мной с окровавленной ваткой в руках. Где-то за его спиной озабоченно кудахтало несколько незнакомых женщин, видимо, тоже учителей. Потом, кажется, пришла директриса. Потом - еще какие-то незнакомые мужики в белых халатах, что-то совали мне под нос, чем-то меня мазали. Потом - несли куда-то по коридорам мимо толпящихся ошарашенных школьников. "Перемена",- мельком подумала я. В массе этих лиц я сумела разобрать только одно - довольную Маркову. Ты у меня еще попляшешь, тварь...
  
  Глава 2.
  Окончательно пришла в себя я уже в больнице. Мне долго пришлось доказывать всем и каждому, что я поскользнулась. К счастью, как раз на пути от моего дома к школе была высокая бетонная лестница, чтобы пройти по ней, мне надо было сделать небольшой крюк, который можно было оправдать незнанием местности. Действительно, на протяжении скольких лет я бегала только до метро - и обратно.
  Конечно, логичнее было бы заявить на готов в милицию, но я не собиралась этого делать. У меня тоже есть если не друзья, то хотя бы знакомые из спортивной школы, готовые вступиться за меня. У нас там было негласное правило. Между собой мы можем соперничать, сколько влезет, но если у кого-то из наших возникали проблемы вне зала, собирались все - гимнасты, футболисты, баскетболисты, легкоатлеты, тяжелоатлеты и все прочие спортсмены и выделяли одного-двух ребят посерьезнее из каждой группы. Этакий отряд быстрого реагирования быстренько решал все проблемы. Я сама неоднократно участвовала в подобных разборках с металлистами, готами, байкерами, да с кем угодно. Какие бы крутыши нам ни противостояли, профессиональные спортсмены никому были не по зубам. Главное было после разборки как можно быстрее бежать, чтобы не попасться милиции и не вылететь из команды за грубое нарушение правил и закона.
  Хотя, пока что мне хватит и парочки гимнасток, и то, только потому, что сама я буду не в состоянии драться еще недели две-три. Пока что я собиралась разобраться с Марковой. Она начала всю эту баталию, вот с нее и спросим. Сдаст своих уродов-готов - хорошо, свистнем остальных наших, нет - и не надо. Пусть одна за всех отдувается. Я ей устрою рождество с фейерверками, швабре патлатой.
  За четыре дня моего пребывания в больнице меня навестили директриса, математик, классная и папа, прилетевший из Москвы сразу, как только узнал. Эти-то все меня только навещали, а вот Пашка - бежал ко мне сразу после уроков и не соглашался уходить до самого отбоя. Он один приволок мне столько фруктов и сока, сколько я, наверное, не съела и не выпила за всю свою предыдущую жизнь.
  Синяки и ссадины быстро заживали, ребра, к счастью, оказались целы, так что вскоре меня выписали, и еще несколько дней я провела дома, ожидая, пока с рук и лица бесследно сойдут все синяки. В среду я уже пошла в школу. Пашка изъявил желание провожать меня везде, куда бы я ни шла, и я решила это использовать. Подождав удобного случая, когда на большой перемене мы остались одни в классе, я попросила его постоять на стреме, а сама - залезла в журнал, оставленный англичанкой. Запомнив адрес готки, я положила журнал так, как он лежал, изобразила самую невинную физиономию и сделала вид, что мою доску потому, что в следующий момент в класс вошла училка. Шрек взглядом спросил меня, все ли я сделала, я так же молча, ему ответила.
  Паша уговорил меня сесть рядом с ним, прямо перед Марковой и я воспользовалась этим. На уроке я незаметно подбросила ей записку:
  "Спасибо за внеплановые каникулы".
  Вот тогда-то она занервничала.
  "Что ты имеешь в виду?"- ответила она.
  "Сама догадаться не в состоянии, краской для волос все мозги сожгла?"
  "Не нарывайся".
  "Ты это уже говорила, и после этого я славно отдохнула в больнице, пока вы тут контрольные писали".
  "Можем повторить, только попроси. Почему не сдала нас ментам?"
  "Я не стукачка".
  "Ух ты, честная какая, аж тошнит".
  "Туалет прямо по коридору".
  "Тебя не спрашивали".
  "А я говорю обычно без поднятой руки".
  "То-то на тебя все учителя жалуются".
  "Не твое собачье дело".
  Не знаю, что она собиралась мне ответить, но тут на нас заругалась англичанка, и нам пришлось прекратить, лишь напоследок обменявшись уничтожающими взглядами.
  Вообще-то, наши, да и математик с директрисой, догадывались, кто устроил мне "падение с лестницы", но доказательств ни у кого не было, мы обе молчали, как партизаны. Маркова устроила себе какое-то алиби, а я - твердила одно и то же "поскользнулась, упала, потеряла сознание, очнулась - гипс". В конце концов, от нас отстали.
  Я созвонилась с девчонками из своей группы и объяснила им ситуацию. Они мигом согласились мне помочь и пообещали привлечь к этому делу парочку парней-гимнастов на случай, если готку будет сопровождать ее банда. Я все-таки не удержалась и пригрозила ей скользкими тропинками, она могла занервничать и перестраховаться. Если же эта швабра будет одна, они просто постоят в сторонке, на стреме.
  Мы выбрали день, время и место встречи. Я дошла с Шреком до дома, но, против обыкновения, не пригласила его в квартиру, соврав, что у нас гостят родственники из Ярославля. Я постояла в подъезде, аккуратно выглядывая в окно. Дождавшись, пока Пашка скроется за углом, я вышла на улицу и пошла к метро, где обещала встретить своих ребят. Машка, Кристина, Миха и Витька каждый под своим предлогом отпросились с тренировки и приехали вовремя.
  -Значит так,- по пути Витька, как самый опытный в таких делах, инструктировал нас,- бить надо сильно и больно, но так, чтобы не осталось никаких следов, нефиг Ленку подставлять. Кто ударит по лицу - считайте, труп, сам лично шею сверну. На лице всегда остаются синяки, и та коза сможет накатать на Лену заяву в ментуру...
  Для засады мы выбрали площадку между первым и вторым этажами, чтобы не привлекать лишнего внимания. Лифта в доме не было, так что не упустим. Мы не знали, сколько нам придется караулить, поэтому запаслись стратегическим количеством колы и чипсов. Лишние калории потом сгоним несколькими лишними часами тренировок, а ждать будет - веселее. И правильно, между прочим, сделали - на улице давно стемнело, а Марковой все не было. Я уже стала сомневаться, а вдруг в журнале указан неверный адрес, или только прописка, или еще чего, как дверь подъезда хлопнула и в темноте мелькнула черная - пречерная тень, как в детской страшилке.
  -Маркова?- пропела Крис,- лапочка, подойди-ка сюда.
  Готка быстро смекнула, что дело пахнет керосином и метнулась обратно, но Машка в два прыжка догнала ее и прижала к стенке.
  -Бесполезно,- проговорила я, спускаясь к ним.- Ну, что ж ты так неосторожно, а, лапочка?
  -Только троньте меня, бандиты, я закричу!
  -Закричишь-закричишь,- ласково кивнул головой Мишка и зажал ей рот ладонью,- Вика, стой на шухере.
  Мы заранее договорились не обращаться друг к другу по настоящим именам на случай, если она все-таки заявит в милицию. Мне в любом случае не отвертеться, а вот ребята вполне могут избежать проблем, в подъезде было слишком темно, чтобы она потом смогла их опознать. Кроме того, каждый из них подготовил себе неопровержимое алиби. В итоге получилась развеселая удалая компания, состоящая из Вики, Маки, Кисы и Мики... Весело, правда?
  Витька встал так, чтобы видеть входную дверь подъезда, а я - подошла к Марковой вплотную. Кристинка держалась позади меня, но достаточно близко.
  -Я тебя предупреждала о скользких тропинках?
  В глазах готки мелькнул ужас. Она поняла, что нарвалась на крупные неприятности.
  -Предупреждала?- еще раз спросила я.
  Она кивнула.
  -А что же ты тогда не закрылась дома, или, на худой конец, не одела защиту? Ай-ай-ай, как неосмотрительно...
  И я ударила ее кулаком в живот. Ушибленные ребра отозвались болью, но мне было плевать, не впервой терпеть.
  -Скажи-ка, крошка, как зовут твоих сотоварищей, которые наехали на нее и где они живут? Очень не советую тебе врать, мы ведь можем и вернуться,- Машка опасно сузила глаза.
  Маркова замотала головой и замычала.
  -Что?- дурачилась я,- не хочешь говорить? Напрасно, значит, сама отдуваться за всех будешь.
  И я ударила ее еще, и еще, и еще. Я, конечно, не бандитка и не буду избивать ее до потери сознания, но потерпеть боль ей придется. Для достижения более высоких результатов я даже пнула ее по обеим коленным чашечкам. Она взвыла и рухнула на колени. Я присела на корточки и цапнула ее за челку, заставив поднять голову, и заглянула ей в лицо. В ее глазах стоял слезы.
  -Больно?- сочувственно прошептала я,- знаешь, мне тоже было отнюдь не щекотно. Неужели ты еще тогда, в нашу первую потасовку не поняла, что меня не надо трогать? Отдача ох, как замучает. Будет мучить долго и со вкусом.
  Я ткнула кулаком ей под ребро, в печень. Она закашлялась.
  -Значит так, лохудра,- я сменила тон с обманчиво ласкового и сочувствующего на угрожающий,- ты заслужила гораздо большего, но я сегодня неоправданно добра. Наверное, колы опилась. Я надеюсь, у тебя сохранились хотя бы крохи здравого смысла, и ты не побежишь к ментам? Сдашь меня - только насмешишь все отделение, доказательств-то никаких. А, даже если и докажешь, утащу тебя в тюрягу за собой. Напишу заявление, и тогда тебе достанется гораздо больше, чем мне. Знаешь, почему? Я просто причинила тебе небольшую боль, а вот ты меня до больницы довела. Я отделаюсь небольшим штрафом, а вот тебе придется последние подштанники продать. Надеюсь, ты умная девочка и никому ничего не скажешь о нашей милой беседе.
  Я встала, а к ее уху наклонился Мишка.
  -И имей в виду,- зашипел он,- если еще раз ты или кто-то из твоих дружков-готов тронет ее, хотя бы косо посмотрит в ее сторону, мы вернемся, и разговор будет уже другим. А достанется снова только тебе одной. Заруби это себе на носу. Пошли, ребята.
  Мишка с Машей отпустили Маркову, и та окончательно рухнула на заплеванный пол, смаргивая слезы и шмыгая носом.
  -Сука,- прошипела она, с ненавистью глядя на меня снизу вверх.
  -Сука?- переспросила я и наступила тяжелым ботинком на рифленой подошве на ее руку.
  -Ой!- взвыла она,- пусти, больно!
  -Извини, тебя плохо слышно, что ты сказала? Прости меня, Леночка, я больше так не буду?
  -Тварь!
  -Ах, будешь?- и я пошевелила ногой, словно туша окурок.
  -Прости!!!- в полный голос завопила она.
  -Прости, что?
  -Прости, я больше так не буду!
  -Вот то-то же. Живи пока.
  -Валим, кто-то идет,- зашипел Мишка, цапнул меня за руку и поволок к двери.
  Действительно, сверху слышались чьи-то шаги, ускорившиеся после Марковского вопля. Мы выскочили на улицу и пробежали до соседнего подъезда, около которого сели на лавочку и разбросали вокруг шелуху от семечек, заранее припасенную на подобный случай. Создалось впечатление, что мы там давно сидели.
  -Мало ты ей врезала,- проворчала Кристина.
  -Нормально, этой рохле и этого хватит. Видели, как она заныла, когда я ей по печени дала?
  -Да уж, не падала она с брусьев, когда не только дыхание сводит, но и ребра ломаются,- кивнул Мишка.
  -А как она на колени отреагировала?- хохотнула Машка.
  -Да ее бы в секции свои же засмеяли! Не видела она бревна!- возмутилась Кристина.
  -Шухер,- шикнула я,- по ходу тот самый полуночник из подъезда идет.
  И действительно, со стороны подъезда готки послышался скрип только что выпавшего снежка, и вскоре с нами поравнялся кто-то очень знакомый.
  -Ребята, вы тут не видели.... Лена?- растерялся Максим Владимирович,- привет.
  -Здрасте,- невинно ответила я и представила его ребятам:- это мой учитель по алгебре и геометрии. А это,- обратилась я уже к нему,- мои друзья из спортшколы.
  -Очень приятно,- рассеянно пробормотал он, оглядываясь по сторонам,- вы тут не видели, вон из того подъезда только что никто не выбегал?
  -Нет,- я оглянулась, делая вид, что впервые смотрю в том направлении,- мы к нему спиной сидим. Вообще-то, мы здесь уже давно, и мимо нас никто не пробегал. Может, в другую сторону убежал, если вообще кто-то был? А что такое?
  -Я только что встретил Олю Маркову, и мне показалось, ее кто-то сильно обидел.
  -Ну, мало ли кто мог... может, она уже пришла расстроенная и зареванная,- ляпнула я и огребла тычок под ребра от Мишки и поправилась,- если она ревела, конечно. Я имею в виду, может, она с парнем рассталась и расстроилась, а вы зря переживаете. А почему вы решили, что из подъезда кто-то выходил?
  -В том-то все и дело, что ее именно в подъезде и обидели, я слышал ее крик и топот нескольких ног, а потом - хлопнула дверь. Только она не признается и говорит, что мне послышалось.- Математик подозрительно переводил взгляд с одних безупречно честных глаз на другие.
  -А вдруг и правда послышалось?- спросила я.
  -Я, вроде как, еще не сошел с ума,... хотя... - его, как будто посетила какая-то неожиданная мысль.- Если все-таки встретишь кого-нибудь подозрительно запыхавшегося, передай ему, что он, может быть, в чем-то и прав, она, конечно, человек довольно вредный, и заслужила головомойку, но такими темпами он может нарваться на неприятности покрупнее больницы и допроса следователя. Передашь?
  -Хорошо,- растерянно пробормотала я.
  -Ну, вот и ладушки. Вы, ребята, расходились бы по домам. Уже поздно. Вы, хоть и спортсмены, но все-таки не стоит ходить по улицам ночью. Молодые люди, я надеюсь, вы проводите девушек домой?
  -Да, конечно,- хором ответили парни, и мы встали со скамейки.
  -До свиданья, Максим Владимирович,- пробормотала я, и мы пошли к моему дому, а он - куда-то по своим делам.
  -Ты чуть всю кантору не запалила,- зашипела Маша.
  -По-моему, он и без ее палева догадался,- заступился за меня Витька.
  -Он что, мысли читает?- поразилась Кристина.
  -Нет,- ответила я,- он в курсе предыстории.
  -В смысле?
  -Мы с ней подрались на его уроке. А на следующий день именно он нашел меня всю побитую. Маркова тогда тоже ходила с красным подбородком.
  -Твоя работа?- хохотнул Мишка.
  -А то! Так вот, тогда у него уже какие-то подозрения появились, по-моему, он не поверил в то, что я упала с лестницы. Кстати, вот с этой самой, по которой мы сейчас поднимаемся.
  -Еще бы,- Машка прыснула со смеху,- балда, надо было что-нибудь менее масштабное выбрать, здесь сложно не убиться.
  -А где я тебе другую лестницу или склон возьму, рожу, что ли? А в то, что я споткнулась на ровном месте и так расшиблась, не поверю даже я сама! Так вот, он долго меня пытал, кто это меня так уделал. Потом вроде, отстал. А теперь вдруг Маркова вся в слезах да соплях, а я - ошиваюсь поблизости, да еще и с друзьями-спортсменами. Он мужик умный, ему сопоставить все факты, как мне - сходить пописать.
  -Понятно, в общем, спалились,- вздохнула Кристина.
  -Не думаю. Сама же слышала, что он сказал. Что я права. Не думаю, что он меня сдаст. А, если и сдаст, вас я не заложу, не беспокойтесь.
  -Но ведь он же видел тебя с друзьями рядом с местом преступления,- засомневался Витя.
  -С какими таким друзьями?- деланно удивилась я.
  -С нами,- Маша закатила глаза под лоб.
  -С какими еще вами? Я вас вообще первый раз вижу! Вы кто такие?
  -А-а-а,- понимающим хором протянули ребята.
  -Не дрейфьте, все будет зашибись.- улыбнулась я,- спасибо.
  -Обращайся,- все четверо помахали руками, развернулись и пошли к метро, а я - зашла в свой подъезд.
  В кухне горел свет. Я поняла, что семья пьет вечерний чай. Это все Марина со своим стремлением к интеллигенции. Завтракаем и ужинаем мы непременно все вместе, в одно и то же время. Обычно мне удавалось отвертеться, хотя бы от завтрака, я рано уезжала в спортшколу. Сегодня я и обед, и ужин прогуляла без уважительной причины, а значит, очередная головомойка.
  -Лена,- послышался папин голос,- зайди, пожалуйста, на кухню.
  -Черт,- прошептала я и открыла дверь с матовым стеклом.
  Как я и ожидала, вся семейка была в сборе и сидела вокруг разных вазочек, пиалочек и плошек со сладостями. Тошнит уже от этой правильности!
  -Почему ты так поздно вернулась?
  -Да ладно тебе, пап, ненамного позже, чему обычно прихожу с тренировки.
  -Но ты больше не тренируешься,- заметила Марина.
  -И что? Это резко сделало меня узницей этой квартиры? На минуту после школы задержусь - и расстрел? Нет уж, так я не согласна.
  -Лена, я прошу тебя объяснить причину твоего опоздания. На улице уже почти ночь, а ты должна была вернуться со школы еще засветло. Где ты была несколько часов?
  -Гуляла.
  -Ладно, гулять я тебе не запрещаю, но тебе что, сложно было позвонить Марине и предупредить ее?
  -С какой это радости? Я взрослый человек и могу за себя постоять.
  -Я за тебя волнуюсь, неблагодарная!- трагически взвыла мачеха, играя на публику.
  -Серьезно, что ли?- крайне удивилась я,- а давно начала?
  -Прекрати так со мной разговаривать! Андрей, ты посмотри на нее! Я растила ее с детства! Я давала ей свою любовь наравне с Лерочкой! Наравне с нашей кровинушкой! А какова ее благодарность!
  -Ой, вот только не начинай!- уже с изрядной долей раздражения одернула я,- все, что от тебя требовалось - настругать салатик на ужин. Даже стирала и гладила я себе сама с самого начала!
  -Нет, Андрюша, ты слышал?- "зарыдала" Марина.
  -Лена, немедленно извинись перед матерью,- потребовал папа.
  -И не подумаю. И она мне не мать!
  -Да, видимо, я сам виноват. Упустил момент, когда тебя надо было воспитывать.
  -Не упустил бы, если бы не бросил нас с мамой.
  -Прекрати! Ты обижаешься на меня, не спорю, имеешь право, но Марина виновата лишь в том, что я полюбил ее.
  -Ага, невинная овечка. Бе-е-е! Так я и поверила.
  -Если ты не прекратишь свои выходки, я лишу тебя карманных денег.
  -Ой-ой, как страшно! Бр-р-р! Я аж вся трясусь.
  Я развернулась и, не слушая гневных окликов и всхлипов старательно выдавливавшей дежурную слезу Марины, ушла в комнату. Там я легла на кровати поверх одеяла, воткнула в уши наушники и сделала музыку погромче. Как обычно, любимое семейство на сон грядущий испоганило все настроение.
  Дверь неслышно приоткрылась, и в комнату вошла Лера и села на свою кровать. Я увидела, что она что-то говорит и на минутку вытащила наушники.
  -Ну, чего тебе?
  -Ай-ай-ай, как нехорошо,- издевательски, но без доли беспокойства протянула она,- как грубо!
  Уж кто-то, а моя сводная сестричка еще лучше меня видела, когда ее мать притворялась и играла на публику, а когда той действительно было плохо.
  -А не пошла бы ты... лесом!
  -Мда-а-а... хоть ты и неоправданно груба, но я могу тебе помочь. Хочешь, я сделаю так, что тебе вернут карманные деньги?
  -И за это я должна буду заложить тебе свою душу?
  -На фиг мне твоя душа? Нет, все гораздо проще. Ты одолжишь мне на недельку-другую одну из своих медалей.
  -Чего-о-о?!- я аж задохнулась от возмущения. Я села на кровати и машинально посмотрела на полки с моими и мамиными наградами,- а рожа не треснет?
  -Не-е-ет, нисколько.
  -И зачем тебе чужие награды?
  -Много будешь знать - скоро состаришься.
  -Ну, как хочешь. В конце концов, это не мне нужно одолжение, а тебе.
  -Минуточку, кто говорил об одолжении? Я предлагаю сделку. Пятьсот ре в неделю в обмен на одну маленькую медальку. Ну, что тебе, жалко, что ли?
  -Пока не объяснишь, даже не надейся на эту сделку, хотя и после твоих объяснений я еще десять раз подумаю, стоит ли... хотя, стоп! Кажется, знаю,- я приложила одну руку к груди, а вторую - ко лбу, выгнула грудь колесом и театрально завыла, изображая сестру:- Я познакомилась с потрясным парнем! Димочка - сын очень богатых родителей и весьма неплох собой! Но вот беда, ему нравятся спортсменки, а я - блондинка во всех отношениях, мне ногти дороже головы! Но я знаю, как его привлечь! Ты дашь мне золотую медаль с чемпионата мира, а на шпагат садиться и я умею! Леночка, ну пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста-а-а-а!!!- на этом месте актерского этюда я рухнула на колени и поползла к прибалдевшей сестренке, вцепилась ей в юбку и завопила:- я на все согласна!!!
  -И вовсе не на все!- буркнула она.- Во-первых, не Димочка, а Валерочка. Во-вторых, не золотую, а серебряную. А в- третьих, не с чемпионата мира, а с чемпионата Москвы и области. И вообще-то, я надеялась, что ты меня до шпагата растянешь.
  -Я что, так похожа на дуру?- удивилась я, понимаясь с пола.
  -Вообще-то, да,- подколола меня Лера.
  -Знаешь, что. Я эти медали заработала потом и кровью, в прямом и переносном смысле. Это не игрушка, и, тем более, не средство привлечения парней. Если замечу, что хоть что-нибудь пропало, пожалеешь. Ты меня знаешь, я слов на ветер не бросаю.
  -И что же ты мне сделаешь?
  -Например, без спроса стащу твое брильянтовое колечко, подарок Славочки на день рожденья, и "нечаянно" потеряю.
  -Не Славочки, а Коленьки! И не на день рождения, а на день Святого Валентина. Только попробуй! Вообще на всю жизнь без карманных останешься!
  -Вах, баюс, баюс!- пробасила я, подражая кавказскому акценту, а затем, уже нормальным голосом предупредила,- Я в душ - и спать. Так что, если тебе надо что-то делать при свете, заканчивай, ждать тебя не буду...
  
  -Стребкова, Осипова, на старт!- просвистел физрук.
  -Скользко же!
  -Ничего, не убьешься. Специально для тебя, привереды, дорожку песком посыпал.
  -Спасибо,- я с сарказмом сделала реверанс.
  -Всегда, пожалуйста. Стометровка! На старт! Внимание! Марш!
  Я оттолкнулась правой ногой и... пошла! Красивой модельной походкой, мило улыбаясь и строя глазки одноклассникам. Честно говоря, физрук чисто издевался надо мной. Хоть я сейчас и не на пике своей формы, но ставить меня с толстушкой я считала личным оскорблением и вызовом. А вызов надо принимать. Много ли мне чести будет, если я обгоню девчонку килограммов на тридцать тяжелее и на двадцать с лишним сантиметров выше меня? А вот повеселиться - не каждому дано. Честно говоря, Осипова сначала смешно побежала, а потом - остановилась, непонятливо глядя на меня. Я достигла ее, подхватила под локоток и мы уже вместе пошли по дорожке, обсыпанной песком к финишной линии, где бесился физрук.
  -Стребкова!- вопил он,- опять твои фокусы! Надоело! Когда я уже выйду на пенсию и избавлюсь от тебя?!
  Мы с Катей дошли до финиша, позируя хохочущим одноклассникам, уже вовсю щелкавшим мобильниками. Аристарх Леопольдович в сердцах швырнул свою тетрадочку в снег и, психуя, почти побежал к входу в спортзал. Вообще-то, все учителя уже поняли, что двойками меня не напугать при всем желании, директриса для меня - не авторитет, а родители ничего со мной поделать не могут. Многие из них уже просто мечтали исключить меня из школы, но не могли, ибо директриса была просто сумасшедшей патриоткой и всем доказывала, что меня им доверила наша страна, что они должны меня уберечь и оградить от проблем. И учителям приходилось, сцепив зубы, терпеть мои выкрутасы, самым безобидным из которых было это самое дефиле.
  Вообще-то, если уж совсем честно, то больше всех страдали от меня химичка и физрук, именно они никак не хотели оставить меня в покое, вечно за что-то отчитывали и при любом удобном случае напоминали, что здесь не спортивная школа, и что здесь я не авторитет. А я никогда не отличалась особой кротостью и смирением. Я запросто могла позволить себе встать и уйти прямо посреди урока, например, если мне надоедал их бубнеж.
  Остальные учителя и одноклассники поняли, что я вполне безобидна, пока меня никто не трогает. После той истории с Марковой я подралась еще с тремя девчонками и одним парнем. Последний отстал, схлопотав в четверть силы между ног. Сама же Маркова стала тише воды, ниже травы. Она опасалась даже смотреть в мою сторону, а мне только того и надо было.
  Мало-помалу жизнь стала налаживаться. Но недолго музыка играла. Вскоре ставший уже привычным школьный мир разлетелся на миллионы колючих осколков...
  
  Я сидела на полу и разгребала бумаги из своего письменного стола. За пару недель учебы их скопилось порядочное количество, вот только откуда что взялось?
  В другом конце комнаты Лерка делала вид, что наводит порядок в своем столе (на самом деле она с кем-то эсэмэскалась), а папа с Мариной - вешали новые шторы в гостиной. Хотя, Марина скорее руководила, она терпеть не могла что-либо делать самостоятельно, обычно эта хитрожопая морда командовала нами, критиковала и истерила, а потом - полдня валялась на диване, закатывая глаза и жалуясь на жуткую усталость.
  Как бы то ни было, обычные воскресные заморочки были в самом разгаре. Мы уже переделали кучу дел, и надо было сделать еще столько же, когда из гостиной послышался телефонный звонок и папин голос. Какое-то время он разговаривал, хотя отельных слов я и не расслышала.
  Минут через пятнадцать в комнату зашла Марина и сказала, что папа хочет со мной поговорить. Меня несколько насторожило скорбно-торжествующее выражение на ее физиономии. Удивило меня и то, что мачеха не увязалась за мной, как она делала обычно, а осталась шептаться с Лерой.
  Я пожала плечами и пошла к папе. Выражение его лица не понравилось еще больше.
  -Кто звонил?- спросила я.
  -Лена, сядь, пожалуйста. У меня неприятная новость.
  -К нам едет ревизор?- я плюхнулась на диван и закинула ноги на журнальный столик.
  Папа усмехнулся, легонько стукнул меня по ногам, заставляя опустить их на пол, и сел рядом со мной.
  -Ты что, читала Гоголя?
  -Нет, была на литературе. Ну, так, от нефиг делать...
  -Ты все шутишь, это хорошо.- Он обнял меня,- Слушай, Лена, звонил твой лечащий врач.
  -Да ладно!- взвизгнула я и радостно забегала по комнате,- и что он сказал? Что я могу вернуться в зал? Могу снова заняться гимнастикой и не ходить в эту дурацкую школу?! Как же здорово!!! С ума сойти! Завтра же забираю документы!
  -Лена, сядь! Боюсь, ты неправильно поняла. Все с точностью до наоборот.
  -Не поняла.
  -Он сказал, что с момента последнего обследования состояние твоей спины серьезно ухудшились. Он запретил тебе давать на нее серьезные нагрузки вроде профессионального спорта, многочасовых тренировок и соревнований на международном уровне.
  -То есть как это?
  -Дочка, боюсь, ты не сможешь заняться гимнастикой в ближайшее время... скорее всего, вообще никогда...
  
  Помнится, я жаловалась на школу в то время, когда у меня еще была надежда на то, что я там ненадолго. Мне было трудно каждый день пересиливать себя и идти туда, но после того разговора стало тяжелее во сто крат, особенно когда Лерка проболталась, что врач, оказывается, разрешил мне вернуться к тренировкам, это отец был категорически против. Не осталось никакого ни настроения, ни желания делать так, как ему хотелось.
  Сначала я хотела всласть поскандалить, но потом поняла, что с мужиками надо быть хитрее и придумала план, как устроить так, что ему против воли придется отправить меня на тренировочную базу национальной сборной! И я незамедлительно приступила к его воплощению в жизнь. Мои оценки с троек резко понизились до двоек, зато с физруком мы почему-то стали почти что лучшими друзьями, он даже обещал послать меня на городскую спартакиаду.
  Пашка не ко времени начал за мной активно ухаживать, водить по кафешкам и кино, дарить цветы, конфеты и мягкие игрушки. Сначала я отбрыкивалась от него, но потом поняла, что, если демонстративно гулять с парнем на глазах у папочки, он невольно задумается о том, что когда у меня не было на них времени, ему и жилось спокойнее. Поэтому я подпустила Шрека поближе, позволила нашим отношениям из дружеских перейти к более серьезным. Но, к своему ужасу, я поняла, что у меня стал появляться жирок на животе и заду, я набрала три килограмма и даже выросла на полтора сантиметра, бедра слегка округлились, и даже появилась грудь - вообще катастрофа!
  Я села на строжайшую диету. Единственный, кто мог заставить меня хоть чуть-чуть поесть был Пашка. Мое общее самочувствие резко ухудшилось, я стала жутко раздражительной и психованной, но лишний вес все прибавлялся. Кто-то сказал мне, что курение помогает похудеть. Я была готова на все, лишь бы не стать бомбой в полтора обхвата, лишь бы вернуться в зал, несмотря на отцовские выкрутасы. И я закурила. Сначала понемногу, но с каждым днем количество выкуриваемых сигарет росло в геометрической прогрессии.
  -Чем ты думаешь?- ругался Пашка,- как ты снова займешься спортом, если посадишь себе всю дыхалку? Я сейчас даже не говорю про зависимость, ты уже и так подсела.
  Мы стояли в курилке за углом школы и громко ругались, хотя звонок уже давным-давно прозвенел.
  -Ничего я не подсела,- отмахивалась я,- брошу сразу же, как вернусь к тренировкам. Ты посмотри на меня! Посмотри на мой живот! Он снова плоский, на нем снова кубики! Я вешу даже меньше, чем год назад!
  -Дура, не ешь, куришь, как паровоз и глотаешь таблетки для похудения, ты доведешь себя до истощения! Захотелось полежать в больнице с анорексией?
  -А тебе какое дело?!
  -Как, какое? Я твой парень, мне не все равно!
  -Если не прекратишь доставать меня, станешь бывшим!
  -Значит, я тебя достаю? - возмущению Шрека не было предела,- тогда нам стоит расстаться! Хочешь поломать сою жизнь - делай это без меня.
  Пашка развернулся и пошел в школу, а я - выглянула из-за угла и завопила:
  -Ну, и катись, урод несчастный! Без тебя только лучше!
  Я прислонилась спиной к стене и закурила еще одну сигарету.
  -Насри на него,- хмыкнул кто-то.
  Я обернулась и увидела, что на ступеньках перед дверью спортзала сидит девчонка, которую мы раньше не замечали из-за бетонных сплошных перил.
  -Он образцовый мальчик, нахрена такой нужен?- улыбаясь, она затянулась.
  -Не знаю.
  -Забей, подруга, я могу познакомить тебя с настоящими мужиками.
  -Как это?
  -У меня куча друзей. Зашибают нехилое бабло, тусят в лучших клубах, а своим девчонкам дарят дорогущие подарки. Могу тебя представить. Согласна?
  -А то!
  -Я вижу, ты реальная девчонка. На вот, попробуй это,- она протянула мне сигарету, которую курила сама.
  -Что это?
  -Не важно. Ты попробуй, тебе понравится. Дава-ай!- протянула она, видя, что я сомневаюсь,- хорош ломаться!
  -Ладно,- я плюнула на все, села рядом с ней на ступеньки и затянулась.
  Сигарета как сигарета, только пахнет как-то странно.
  -Что это?- спросила я.
  -Травка. Хорошая штука, подожди чуть-чуть - и увидишь, как это круто.
  -Травка? В смысле, наркота?
  -Только не говори, что ты вся прямо правильная-преправильная! Ты же не мамина дочка, я ведь вижу.
  -Я не мамина дочка, у меня вообще матери нет.
  -Тогда прекрати корчить из себя пай-девочку и затянись еще раз.
  Я послушалась. Рита, моя новая знакомая, уговорила меня прогулять уроки. Мы пошли к ней домой. Она достала бутылку текилы, пакетик марихуаны и включила музыку на полную мощность. Мы пили, курили, танцевали, в общем, отрывались на полную катушку. Рита заявила, что в клуб мы пойдем сегодня, но я выгляжу, как лохушка.
  Она вытряхнула на пол весь свой гардероб, и минут через двадцать окончательно определилась с моим вечерним имиджем. Она заставила меня надеть колготки в сеточку, короткие шорты из светлой джинсы и полупрозрачную кофту до пупа с длинными рукавами - сеткой, пообещав перед выходом одолжить черную кожанку и сапоги.
  Заявив, что теперь прикид не вяжется с прической, она поволокла меня в ванную, достала кучу коробочек с краской для волос и надела на меня простынку, как в парикмахерской.
  -Ты же не собираешься меня красить?- спросила я, с ужасом рассматривая цвета на коробочках.
  -Собираюсь. Ты ведь хочешь подцепить нормального хахаля, значит, и выглядеть должна, как реальная девчонка. Закрой глаза и не подглядывай.
  Я послушалась. Я слышала, как щелкают ножницы, и чувствовала, как по лицу скользит одна отрезанная прядь за другой. Потом - запахло краской, зашуршала фольга и через какое-то время мне позволили открыть глаза.
  Из большого зеркала на меня смотрела девушка, лишь отдаленно напоминавшая меня. Волосы иссиня-черного цвета с темно-синими прядями и красными концами выше плеч небрежно растрепаны, серые глаза ярко выделяются среди густо наложенных черных теней, губы - вызывающе алеют. Рита даже умудрилась каким-то образом добиться бледной кожи, хотя с меня сошел еще не весь загар после летних гимнастических сборов на азовском море.
  -Вот так-то лучше,- заулыбалась Рита.- Пошли, скоро за нами подъедут.
  -Слушай, я не уверена насчет шортов. Зима ведь на дворе.
  -Нас довезут до клуба и заберут оттуда на машине, все будет в ажуре...
  Глава 3.
  Все получилось именно так, как Рита и обещала. За нами приехали двое парней на дорогущей тачке.
  -Привет, народ,- заулыбалась моя новая подруга и обнялась с ними поочередно,- Это Тимон и Славка. А это...- она на минуточку задумалась,- это Леля. Она в наших кругах новенькая, так что надо ей помочь.
  -ЗдорОво, Леля,- поприветствовал меня Тимон,- добро пожаловать. Тебе с нами понравится.
  -Обязательно понравится,- подтвердил Славка,- ладно, девчата, прыгайте назад - и поехали.
  Мы залезли на широкое заднее сидение хаммера. Мощный движок взревел, машина рванула с места, и мы понеслись по темным улицам ночного города. За окнами мелькали разноцветные огни неоновой рекламы. В салоне громко играла музыка, мы курили и пили. Короче, туса началась задолго до клуба. Но там нас ждала большая компания. Короче, в ту ночь мы погуляли на славу.
  Домой я так и не попала, нас отвезли к Рите, где мы и провели остаток ночи. Она подарила мне ту одежду, в которой я была в клубе, в ней же я и пошла школу. Разве что, сменила шорты на свои светлые джинсы, которые смотрелись весьма уместно и с черной кожаной курткой и с полупрозрачной кофтой.
  В таком виде, под ручку мы и заявились в школу. Все провожали нас удивленными взглядами. Нам было классно вместе, но мы учились в разных классах, и нам пришлось разойтись, но мы договорились встретиться после уроков и продолжить прерванное веселье.
  Прошло совсем немного времени, но я сильно изменилась. Мы с Ритой успели подружиться, я даже перешла в а-класс, где она училась. Мы сидели за одной партой, все время проводили вместе, а по вечерам - тусили везде, где только можно.
  Я завела себе парня, как Рита и обещала, он был студентом при деньгах. Он уговорил меня попробовать кокаин, героин, анашу... короче, с каждым днем я все больше и больше теряла себя, но мне это нравилось.
  В моем дневнике окончательно перестали появляться пятерки и четверки. То и дело мне записывали замечания по поводу пропуска уроков и поведения на них. Марину несколько раз вызывали в школу, после чего она устраивала дома скандалы. Типа, я ее позорю, и тэ дэ. Отец ограничивался простой головомойкой. Неоднократно я уходила из дома, и возвращала меня туда только милиция.
  Пашка долго пытался достучаться до меня, понять, зачем мне все это.
  -Ты же стала точь-в-точь как Маркова!- вопил он.
  Мы стояли на улице около входа в магазин, где я только что купила пиво и сигареты.
  -Маркова - тупая готическая корова! Как ты смеешь сравнивать меня с ней?
  -Она хотя бы не сидит на наркоте. Ты посмотри на это!- Шрек отобрал у меня бутылку, схватил за руку и закатал рукав,- ты уже колешься! Что с тобой случилось, Лена?
  -Не твое дело! Ты сам сказал, что не хочешь участвовать в моей жизни!
  -Я не хочу видеть, как ты рушишь ее своими собственным руками! А как же твои мечты о гимнастике и об олимпиаде?
  -К черту гимнастику, олимпиаду, зал, тренера и тебя в придачу! Только сейчас я поняла, что никогда не жила!
  -Это не жизнь, а начало ее конца!
  -Ничего не имею против! И отдай мое пиво!- я вырвала у него бутылку и ушла. С тех пор мы с ним не разговаривали.
  
  -Эй, Леля, поехали с нами?- Тимон высунулся в окно хаммера.
  -Да нет, мне надо еще кое-куда заскочить.
  -Ой, да ладно тебе! Поехали, тебя Темыч ждет.
  -Я попозже сама подъеду.
  -Кончай ломаться!
  -Ребята, не борзейте, а!
  -Опасно играешь,- Славка вышел из машины.
  -Пошел в жопу!- я, развернулась, намереваясь уйти.
  Он схватил меня и ударил. Я улетела на землю.
  -Поехали, Лиса,- Тимон тоже вышел из машины, схватил меня за грудки и поставил на ноги.
  -Пошел ты!- вырвалась я, утирая кровь с лица,- урод!
  -Что ты сказала?
  -Этот козел меня ударил!
  -Видимо, слишком сильно, у тебя мозги не в ту сторону убежали.
  -Сволочь!
  -Поехали,- Слава, в отличие от друга, не стал меня уговаривать и бить, а просто взвалил на плечо, как мешок с картошкой,- Темыч велел тебя привезти.
  -Отпусти!- взвыла я.
  Меня закинули на заднее сиденье хаммера и заблокировали двери. Они поехали в клуб, не слушая моих протестующих воплей. Там они сцапали меня под белы рученьки и поволокли к одной из отдельных кабинок, где мой парень Тема заседал со своей компанией. Судя по тому, что на столике были видны остатки нескольких дорожек белого порошка, они все уже успели понюхать и теперь были под хорошим кайфом.
  -Артем!- я кинулась к своему парню,- эти уроды меня ударили!
  -Чего?- он опасно сузил глаза и гневно посмотрел на них,- какого хрена?
  -Она отказывалась ехать, пришлось силой тащить ее сюда. Сам же просил.
  -Меня ничего не интересует! Вы не имели права к ней прикасаться! Она моя.
  -Ладно, извини, больше не повторится.
  -Конечно! Уберите этих козлов с глаз моих долой. И чтоб я их больше не видел.
  Когда Славку и Тимона выкинули из кабинки, Тема обратил внимание и на меня.
  -Ты в крови, родная,- он послюнявил указательный палец и провел им по моему подбородку.
  -Они мне нос разбили. Спасибо, что заступился.
  -Забей! Если еще кто наедет, ты только мне скажи!
  -Хорошо. Слушай, а у вас есть еще понюхать? Мне уже надо.
  -Для тебя - всегда есть. Только сходи сначала умойся, а мы пока все приготовим.
  -Хорошо.
  Я ушла в туалет и смыла кровь с лица. Стало лучше, но от воды потек весь мейк-ап, поэтому мне пришлось заново краситься, это отняла много времени. Когда я вышла из женского туалета, Артем как раз взялся за ручку той же двери.
  -Я тебя потерял,- он прижал меня к себе и поцеловал.
  -Тише,- засмеялась я,- весь макияж испортишь, я только-только накрасилась.
  -Оно и видно, ты такая красивая!
  -Спасибо! Ладно, пойдем, нас, наверное, уже заждались.
  -Нет, подожди! У меня другая идея.
  -Скажешь, какая?
  -Лучше покажу!
  Он затолкал меня в мужской туалет и прижал к стене. Его губы мигом оказались на моей шее, а руки - уже вовсю хозяйничали под кофтой.
  -Что ты делаешь?- хохотала я,- прекрати!
  -Не хочу,- пропыхтел он, расстегивая мой ремень.
  -Не надо!- я стала уже всерьез вырываться,- хватит!
  -То есть, ты меня не хочешь?- он схватил меня за подбородок. Его глаза вдруг стали очень злыми.
  -Не здесь,- залепетала я,- не сейчас.
  -Да ладно тебе, хорош целомудренную из себя строить! Здесь же больше никого нет. А я знаю, что ты точно такая же шлюшка, как и все.
  -Что ты такое говоришь?!- возмутилась я.
  -Что есть. Давай, снимай штаны.
  -Нет!
  -Ах, так? Знаешь что, коза, я в тебя кучу бабла вложил! Сколько ты выпила за мой счет? А сколько дури выкурила-вынюхала?
  -Я не просила!
  -Но и не отказалась, так что будь добра, расплатись!
  Он снова вцепился в мои джинсы. Я пыталась его оттолкнуть, но он был сильнее. Он повалил меня на пол. Я кричала и вырывалась, не особенно надеясь, что кто-нибудь услышит. Неожиданно дверь распахнулась, музыка стала громче, и кто-то после секундного оцепенения стащил Артема с меня.
  -Ты чего творишь, урод? Не видишь, я с девчонкой?
  Его не стали слушать и двинули в морду. Полупьяный-полуобдолбанный наркоман улетел прямо в кабинку и красиво расселся на унитазе. Попытался встать, но мой неожиданный спаситель красиво и точно пнул его в нос, и он отключился. Только теперь я смогла как следует рассмотреть мужчину.
  -Максим Владимирович?!
  -Лена?- удивился математик,- не думал, что ты ходишь по подобным заведениям.
  -Вам, значит, можно, а мне нельзя?
  -Я здесь не по своей прихоти. Сестру искал. Такая же безмозглая идиотка, как и ты.
  -Что? Вы полегче на поворотах!
  -А кто ты еще? Если водишься с такими вот личностями,- он кивнул в сторону бесчувственного Артема,- то у тебя точно мозгов нет! Пошли отсюда.
  Не успел он меня поднять, как в туалет снова вошли.
  -Темыч, можно нам тоже здесь устроиться?- захохотал Серега, тиская какую-то девицу.
  Он удивленно посмотрел на восседающего на унитазе дружка, на его окровавленную морду, на нас с Максимом и начал что-то понимать.
  -Ах ты, сука!- завопил он и достал из кармана складной нож.
  -Нет!- взвизгнула я, но было поздно.
  Они уже сцепились. Математик красиво перехватил его руку, завернул за спину и ткнул его рожей об раковину. Серега беспорядочно затопал ногами и попал-таки по ботинку Максима. Тот взвыл. Драка стала набирать обороты. Я запрыгнула на спину Серого и вцепилась ему в волосы, чтобы дать математику чуточку отдышаться.
  Но я не учла, что, даже пьяный, парень все равно сильнее сопливой девчонки весом чуть больше сорока килограмм. Он скинул меня в считанные секунды и я прокатилась по грязному полу, ударившись головой о дверной косяк. Но Максиму хватило этих секунд, чтобы прийти в себя и красивым ударом закончить мордобой.
  -Ты как, живая?- он переступил через бесчувственное тело и присел рядом со мной.
  -Да,- прошипела я, пытаясь сфокусировать взгляд,- надо убираться отсюда.
  -Боишься, что еще кто-то зайдет?
  -Его шалава удрала сразу, как вы сцепились. Сейчас приведет остальных - и атас. Надо успеть удрать.
  -Я умею драться.
  -Их слишком много. Пойдемте скорее!
  Я, наконец, встала на ноги и, схватив его за руку, поволокла сквозь толпу танцующих людей. Мельком оглянувшись на нашу кабинку, я заметила там переполох. Значит, нас уже ищут. На лестнице у выхода я увидела одного из наркоманов, что-то втирающего мордовороту-секьюрити.
  -К черному входу,- Максим сориентировался быстрее меня,- он ведь здесь есть?
  -Да!
  Я повела его в другую сторону. За барной стойкой была неприметная дверца.
  -Сашка, спасай!- проорала я знакомому бармену,- нам срочно надо смыться!
  -Опять Темыч буянит? Мой тебе совет, завязывай со всем этим дерьмом!
  -Уже завязала, поэтому нас сейчас будут бить!
  -Ладно, топайте, только быстро!
  Дважды упрашивать нас не пришлось. Мы вихрем пролетели по лабиринту подсобных помещений, в которых я уже неоднократно бывала. Позади слышались ругань и топот, нас все-таки заметили.
  Мы выскочили в боковой переулок. Максим рванул, было, в сторону главной улицы, но я его удержала и кинулась в другую сторону.
  Мимо нас пронеслась целая толпа.
  -Где они?- завопили сразу несколько человек.
  -На проспект!- крикнул дугой голос.
  Топот и маты стихли. Я осторожно приоткрыла крышку и выглянула наружу. В заплеванном переулке никого не было.
  -Все спокойно,- я спрыгнула на асфальт.
  -Твою мать!- возмущался Максим,- я весь по уши в каком-то говне!
  -Не в крови, и на том скажите спасибо.
  -Вот уж спасибо, спасла мою шкуру! Да мне теперь за неделю не отмыться!
  -А я всегда хотела так сделать! Прям как в кино.
  -Э-э-эй! Тебя что, совсем не волнует, что мы сидим в мусоре?
  -Это вы сидите, я уже вылезла.
  -Охренеть, как смешно!
  Он ловко перемахнул через край мусорного контейнера и стал брезгливо оттираться от пищевых отходов.
  -У тебя в волосах шпинат,- он с кислой миной вытащил из моей шевелюры кусочек зеленой пищи.
  -А по-моему, это сыр,- заметила я.
  В комментарии Максима по этому поводу не было ни одного печатного слова. Я честно попыталась покраснеть, но не успела. Ему позвонили по мобильнику, он поговорил и, казалось, его лицо даже чуть просветлело.
  -Она вернулась домой,- объявил он.
  -Кто?
  -Да сестра моя! Ладно, поехали, отвезу тебя.
  Но в квартире никого не оказалось, а свои ключи я выронила где-то в клубе, телефон - остался там же на столике, а номеров своих родственников я не помнила. Я собиралась подождать на лестнице, но математик не позволил и повез меня ночевать к себе, нацарапав несколько строк на каком-то клочке бумаги и прикрепив его к двери.
  Максим послал меня мыться первую, всучив махровый халат и ткнув пальцем в сторону полочки с несколькими флакончиками ("Там есть парочка шампуней моей сестры, она иногда гостит у меня"). Я с удовольствием плескалась под горячими струями, вылезла только минут через двадцать. Математик послал меня пить чай, а сам - полез под душ.
  Я как-то даже не замечала, что с каждой минутой мое настроение ухудшалось, голова начинала кружиться, а все тело - чесаться. Я металась по незнакомой квартире и не знала, куда себя деть. Невесть, зачем стала выдвигать все ящики подряд, пока не наткнулась на аптечку. Оказывается, у меня была ломка. Самая настоящая.
  Плохо соображая, я отвинтила крышечку первого попавшегося бутылька и съела все таблетки. Этого мне показалось мало. Я гребла все лекарства подряд, даже не глядя на этикетки. Во рту горчило, но мне было слишком плохо, чтобы это заметить.
  В конце концов, я сползла на пол и так и осталась лежать около дивана в окружении пустых флаконов. Перед глазами все плыло, но окончательно потерять сознание мне не дали.
  -Ты что творишь?!- взвыл Максим, войдя в комнату.
  Он поволок меня в ванную. Там он схватил стаканчик, которым, скорее всего, пользовался, когда чистил зубы и заставил выпить столько воды из-под крана, что я чуть не лопнула.
  Тогда он сунул меня лицом в унитаз и надавил чем-то мне на язык.
  -Давай, выплюнь эту гадость!- приговаривал он...
  Так он меня и "лечил", чередуя воду и унитаз, пока из меня не вышли все таблетки. Только тогда он уложил меня на диван в гостиной и укрыл пледом, сунув в руки чашку с горячим чаем.
  Ломка у меня прошла, видимо, часть лекарств все-таки успела попасть в кишечник, поэтому я смогла адекватно воспринимать его ругань.
  -Я брошу,- оправдывалась я,- просто не сразу.
  -Вот именно, что бросать надо сразу, а не уменьшать дозы! Это тебе не сигареты, здесь каждая доза на счету!
  -А откуда вы это знаете?
  -Говорю же, сестра у меня попала в это болото! Сколько раз и от таблеток ее откачивали, и от уколов, и из притонов вытаскивали, а все равно не хочет бросать - и все тут! Одно время удалось-таки ее отучить, отправили ее в одну элитную школу, но на летних каникулах она снова подсела. Просто не знаем уже, что делать.
  -А где она? Вы же сказали, что она дома.
  -У родителей. Они в другом конце города живут...
  Еще немного меня поругав, Максим отправил меня спать в свою комнату, а сам - остался в гостиной. Мне больше всего хотелось спокойно выспаться, но, конечно же, у меня не получилось.
  
  Я тихонечко спала и никого не трогала, когда услышала какую-то возню. С трудом вынырнув из сна, я поняла, что ко мне по одеяло кто-то лезет. Неужели математик?! Вот гад ползучий! Ну, я ему сейчас!..
  Недолго думая, я схватила первое, что попалось под руку ( а именно - будильник), и запустила в темный силуэт. Кто-то протестующе пискнул.
  -Маньяк!- завопила я и добавила врукопашную.
  В ответ раздался какой-то совсем уж не мужской вопль. Я набросила на ночного гостя одеяло и запрыгнула сверху, в этот момент зажегся свет.
  -Что здесь происходит?!- удивился Максим. Он стоял у двери в футболке и трусах, в которых лег спать, и все еще держал руку на выключателе.
  Я в полнейшем изумлении уставилась на него, обхватив руками кого-то под одеялом. Если он во время нашей потасовки был в своей комнате, то кто же это?!
  -Макс, что это за шуточки?!- завопила простыня женским голосом.
  -Таня?!
  -Нет, блин, бегемот!.. а ну пусти меня!
  Я сняла с незнакомки одеяло и смущенно закуталась в него, неожиданно поймав себя на мысли, что нахожусь в одной комнате с мужиком в неглиже.
  -Что здесь происходит?!- возмущалась встрепанная короткостриженая блондинистая девица.
  -Тань, ты же только послезавтра должна была вернуться.
  -А вернулась сейчас! Что это такое?!- спросила она, тыча в меня пальцем.
  -Не что, а кто,- на автомате ответил Максим.
  -Серьезно? И что это за "кто"?
  -Это Лена.
  -Ясно,- блондинка, отпихнула его в сторону и вихрем вылетела из спальни.
  -Извини,- вполголоса бросил мне математик и рванул за ней следом.
  И вот теперь я жутко жалела, что у меня нет с собой плеера. Минут через десять я поняла, что девица, оказывается, невеста Максима. Она куда-то уезжала, на довольно продолжительное время, неожиданно вернулась и решила, что у нас с ее женихом что-то было, а тот - пытался докричаться до ее разума, которого, судя по всему, был явный дефицит.
  В конце концов, мне надоело слушать чужую ссору, я оделась - и тихонько выскользнула за дверь. На улице было еще темно, холодно и безлюдно. Уже через полчаса, несмотря на быструю ходьбу, я промерзла до мозга костей. Метро, а тем более, автобусы - еще не ходили. Попутку поймать тоже не удалось, пришлось чикилять до дома до хаты самостоятельно.
  У меня уже зуб на зуб не попадал, когда я добралась-таки до дома. Авось, кто-нибудь да появился уже. Как ни странно, на звонок домофона все-таки ответили - сонный и угрюмый папа начал на меня ругаться еще в трубку. Я все-таки уломала его оставить разборки до утра и плюхнулась в кровать.
  В школу я заявилась угрюмая, не выспавшаяся, злая и, конечно же, с опозданием после утреннего скандала.
  -Стребкова, что ты себе позволяешь?- злобно вопросила химичка.
  Я только что без стука ввалилась в класс и молча, не спрашивая разрешения, пошла к своему месту рядом с Ритой.
  -Стребкова, стоять!
  Я закатила глаза под лоб и с самым скучающим видом обернулась.
  -Выйди и зайди, как положено.
  -Это как?
  -Тебя что не учили в детстве?
  -Не-а! Меня учили винт с места на бревне делать и шпагат о стула тянуть.
  -Прекрати ерничать, не имеешь на это права! Ты опоздала на пол-урока!
  -И чего мне теперь, повеситься?
  -Объясни причину.
  -Не буду, вас она не касается.
  -Меня она касается в любом случае, ты прогуляла половину контрольной.
  -Ну, так я тогда пойду?
  -Стой! Ладно, так и быть, садись на место. Но на этом наш разговор не закончен, имей в виду.
  Я опустилась рядом с Ритой и сняла куртку, которую не стала сдавать в гардероб.
  -Классная футболка,- похвалила подруга.
  -Знаю. Специально для этой грымзы купила.
  Мы переглянулись и дружненько усмехнулись, предвкушая представление.
  Спустя несколько минут, учителка наконец-таки соизволила на меня посмотреть и тут же схватилась за сердце.
  -Что это такое?!- взвыла она,- эта майка... Стребкова, ты совсем с ума сошла?!
  Весь класс дружненько оглянулся на меня и в голос захохотал. Едва увидев эту футболку в магазине, я поняла, куда ее одену. Она была черного цвета, но с очень интересным рисунком. На самом нужном месте были будто бы вырваны два клока ткани, а под ними была изображена... да-да, голая женская грудь.
  -Сними ЭТО сию же секунду!!!
  -Снять? Вы точно уверены? Ладно.
  Усмехнувшись, я стянула с себя кофту и осталась в одном лифчике.
  -Что ты себе позволяешь?!- еще надрывнее заголосила химичка.
  -Вы же сами сказали снять ее.
  И надо же был такому случиться, что именно в этот момент, постучав, в кабинет вошел математик. Судя по его лицу, он явно засомневался в ясности своего рассудка. Наверное, любой засомневался бы, увидев такую картину.
  За учительским столом, закатывая глаза, голосит толстая бабища в свиняче-розовом костюме, весь класс едва держится на ногах (вернее, на попах) от хохота, а посреди всего этого безобразия скромненько стою я в лифчике и джинсах.
  -Лена, ну что еще ты вытворяешь?
  -Стою,- честно призналась я.
  -В каком виде ты стоишь? Нельзя в школе находиться в нижнем белье!
  -Нельзя, так нельзя.
  Я потянулась к застежкам, как будто собиралась снять лифчик и остаться вообще голышом, что придало Максиму невероятное ускорение. В три прыжка он подлетел ко мне, стянул с себя пиджак и укутал меня в него так, что снаружи остался только подбородок и все, что выше.
  -Значит так, народ, хватит сходить с ума. Принесите лучше Марине Игореве воды и валерьянки, а то она как-то подозрительно посинела, а ты, шутница - в учительскую.
  Я мысленно возликовала! Теперь меня наверняка отчислят из этой чертовой школы, да с такой характеристикой, что не возьмут уже ни в одну другую, и папе не останется ничего другого, кроме как отправить меня на озеро "Круглое", где живет и тренируется вся российская сборная.
  Но не тут-то было. Скандал, конечно, получился страшный, но отец каким-то образом уломал директрису не исключать меня совсем, а перевести на домашнее обучение. Облом получился страшный, теперь мне вообще запрещалось покидать квартиру, у меня конфисковали все деньги, включая мелочь, позвякивающую в карманах, и даже заначку в пару косарей спереть не постеснялись.
  Мой внешний вид предков тоже категорически не устраивал, они вызвали парикмахера на дом, и через пару часов усиленной работы у меня на голове образовалось нечто вроде каре темно-каштанового цвета, которое я в ту же ночь под корень сбрила папиной машинкой для стрижки волос.
  Не обошел отец вниманием и мой гардероб - он выкинул все мои черные вещи, так что в шкафу остались висеть только двое джинсов, несколько старых толстовок и футболок да куча леатардов и командных спортивных костюмов и всякой прочей гимнастической дребедени.
  На мое активное сопротивление все плевали с высокой колокольни, все, что мне оставалось - это неделями дуться, ни с кем не разговаривать и не выполнять домашние задания учителей, теперь приходивших ко мне домой. Но это все были цветочки по сравнению с ломкой, с которой мне приходилось справляться своими силами. Даже аптечку перенесли в другую комнату. Чтобы я до нее не добралась, на нашу дверь поставили запор снаружи, Лерка временно переехала в гостиную, а меня выпускали только в туалет да поесть. Моя жизнь превратилась в самый настоящий ад.
  Я даже не заметила, как наступил новый год. В ночь с тридцать первого на первое отец хотел меня выпустить и позволить сесть за стол со всеми вместе, но я, по-прежнему молча, отвернулась стене и всем своим видом дала понять, что мне их подачки не нужны и вообще я решила объявить голодовку.
  Но стало только хуже - Марина где-то надыбала психолога и он стал трижды в неделю полоскать мне мозги, но я по-прежнему ни с кем не разговаривала. Мозгоправ стал последней каплей - я начала готовить план побега.
  Лерка, может, была и неглупой девкой, но у меня была одна занятная штучка, которая давала мне над сестрой едва ли не безграничную власть. И, улучив момент, когда мы были дома одни, я забарабанила в дверь, требуя выпустить меня "в туалет".
  -Ты час назад ходила,- недовольно буркнула она, отпирая замок.
  -Тебя не спросила,- огрызнулась я и, ничуть не прячась, полезла на антресоли в прихожей, где мы хранили дорожные сумки.
  -Ты чего там забыла?
  -Я сваливаю отсюда, ясно?
  -То есть как это?
  -Очень просто, через дверь.
  -Ты с ума сошла! Представляешь, что со мной отец сделает, когда узнает, что я тебя выпустила!
  -Если боишься его, давай я запру тебя в ванной, скажешь что повелась на мой обман.
  -Не смей даже думать о побеге! Если у отца кончится терпение, он отправит тебя в школу-интернат в самой глуши леса, откуда никуда не деться будет. Он уже нашел такую, и, если не прекратишь, будет тебе вместо озера "Круглого" озеро "Третье". Там кругом сугробы по пояс, а до ближайшего населенного пункта километров пятнадцать! Как думаешь, далеко ты по январским морозам уйдешь?
  -Мне пофиг, ясно? Сбагрит туда - сбегу. Уж лучше замерзнуть на смерть, чем подчиняться чьим-то приказам! Я сваливаю отсюда, и вы меня больше никогда не увидите!
  -Так, все, я ему звоню!- Лерка вытащила мобильник и стала набирать номер.
  -Только попробуй!- зарычала я, пытаясь отобрать у нее телефон.
  -Алло, папа! Папочка, Лена...- сестренка замолчала, увидев пластмассовую полосочку в моей руке.
  -За это тебе светит то же самое,- прошипела я.
  -э-э-э... она просит апельсиновый сок! Купи, пожалуйста, по дороге. Да, папочка, пока... откуда у тебя это?!- взвыла она, как только отключила телефон.
  -Прятать надо лучше, тем более - такие вещи.
  -Если ты сбежишь, они меня убьют!
  -Думаешь, не убьют за то, что ты залетела?- презрительно бросила я, пряча тест на беременность с двумя полосками в карман.
  -Лен, пожалуйста, ничего им не говори!
  -Я помогу тебе, а ты - поможешь мне. Пока я собираюсь, сделай мне пару бутеров, а потом - отдашь ключи - и твой тест уйдет вместе со мной.
  -Это шантаж,- буркнула она, но покорно поплелась на кухню.
  Как я уже говорила, моя сестра была совсем неглупой девчонкой и мигом смекнула, что за мой побег ей достанется меньше, чем за раннюю беременность, и выбрала меньшее из двух зол.
  Я быстро собрала свои вещи, и вскоре уже шла по знакомым питерским улицам, сама толком не зная куда. Времени у меня часа два, потом - отец вернется домой, обнаружит мою пропажу и начнет меня искать, в первую очередь - по друзьям-подругам. Значит, надо переночевать там, где он даже не подумает меня искать. Таких мест явный дефицит, хотя...
  
  Глава 4.
  -Оп-па, какие люди, и даже без охраны! Привет, Лена. Решила дополнительно позаниматься?
  -Нет, Максим Владимирович, спасибо. Я по другому вопросу. Мне тут снова негде переночевать. Пустите?
  -Пущу, конечно, вот только меня настораживает твоя сумка.
  -Не беспокойтесь, это я на озеро "Круглое" собралась.
  -На тренировочную базу национальной сборной?! Тебя что, в команду взяли?
  -Пока нет, но меня согласились посмотреть тренеры, только придется ехать туда. Автобус завтра с утра, а дома все вверх дном, к нам родня приехала с малым ребенком, который не знает слова "нельзя" и все время орет. Вы ведь сами спортсмен, знаете, как важно хорошо выспаться перед ответственным выступлением.
  -Да,- ухмыльнулся он,- знакомая песня. Проходи, чего в прихожей топчешься?
  Минут через тридцать в дверь позвонили. Математик пошел открывать, и его лицо мне ну оч-чень не понравилось! И, конечно же, моя интуиция меня не подвела. На пороге стоял не кто иной, как...
  -А ты что здесь делаешь?!- возмутилась я, выбегая из комнаты, откуда была видна входная дверь.
  -То же самое я хотел спросить у тебя,- по папиному лицу было прекрасно видно, что наша очередная встреча не сулит мне ровным счетом ничего хорошего. Но сдаваться без боя ни в коем случае не входило в мои планы.
  -Значит, ушли в комнату за книгой, Максим Владимирович? Ну, спасибо вам, век не забуду, какая она интересная!
  -Что ж ты из меня дурака делаешь, Лен? Я, хоть и не хожу к тебе на дом, прекрасно знаю, что ты под домашним арестом и никаким "Круглым" пока что даже не пахнет, а, если не остановишься, не запахнет никогда.
  -И вы приложили к этому свою руку! Откуда только у вас его номер взялся?
  -Из твоего классного журнала, я его еще после прошлого раза записал, предвидел подобную выходку с твоей стороны.
  -Отлично! Вы гений! И, благодаря своей гениальности, вы помогли вот этому человеку,- обвинительный тычок пальцем в отца,- окончательно разрушить мою жизнь!
  -Между прочим, юная грубиянка, "этот человек" все еще здесь и "этот человек" - все еще твой отец!
  -А с тобой - вообще разговор отдельный!
  -И вот этот самый разговор пройдет дома. Собирайся. А вы, Максим Владимирович, очень правильно сделали, что позвонили мне. Спасибо вам.
  С этими словами "этот человек" цапнул меня за руку, поволок вниз по подъездной лестнице и затолкал в машину. Я злобно отвернулась к окну и сцепила зубы.
  -Лена, заканчивай свои выкрутасы.
  -А если нет, то что? Отправишь меня на озеро "Третье"? Ой, как страшно! Убегу, и уж в лесу вы меня точно никогда не найдете!
  -Если бы ты нормально училось в школе, то знала бы, что на снегу всегда остаются следы!
  -Что ты из меня дуру делаешь?
  -Это не я. Ты сама ее из себя делаешь.
  -А ты не догадываешься, почему? А? Нечего за меня все решать! Гимнастика - моя жизнь, а ты отнял ее у меня!
  -Всему виной твоя травма так при чем здесь я?
  -При том, что соврал мне! Что смотришь? Удивлен, да? Твоя любимая дочурка проболталась, что мой врач звонил тебе, чтобы разрешить мне тренироваться, а ты все переврал!
  -Это было для твоего блага! Ты сама не замечала, а мне со стороны прекрасно было видно, какой ценой тебе далось это треклятое "мировое" золото! Я хочу, чтобы ты была нормальным подростком, жила и радовалась жизни, а не постоянно что-нибудь ломала, срывала одну мозоль за другой и тренировалась по восемь часов в день! Тебя и дома-то почти не бывает! Ты же все время или на чемпионатах, или на сборах, или просто в зале! Не чересчур ли?
  -Мама бы меня поняла, она сама так жила. Но ты не она. Тебе бы только командовать! Привык в своей этой ментовке зеков допрашивать, да в агентстве за неверными мужьями следить и думаешь, что в семье так же можно!
  -Знаешь что, мое терпение лопнуло! Мне надоело с тобой цацкаться! Завтра я отвезу тебя на озеро "Третье". Предупрежу директора о твоем сложном характере и о том, что ты грозишься сбежать. А если с тобой не справятся в этой школе, отправлю в военную, уж там-то из тебя точно выбьют всю дурь. Чего сидишь? Вылезай, приехали.
  У меня на языке крутилось еще много чего, но я упрямо закусила губу, чтобы не разреветься от обиды. Вот тебе и семья! Вот она, основная причина моего стремления как можно больше времени провести в зале. Там мне было на кого положиться, а дома - я была предоставлена сама себе.
  Меня грубо зашвырнули в мою комнату, снаружи привычно щелкнула щеколда. И снова я один на один с самой собой. Но отец опять ошибся - он не отобрал у меня куртку, чем я немедленно и воспользовалась, распахнув окно. К счастью, наша квартира находилась на втором этаже, как раз сбоку от козырька подъезда, до которого было достаточно легко добраться из окна моей спальни, а уж спуститься с него - и вовсе дело нескольких секунд.
  Я купила бутылку вина, и пошла, куда глаза глядят. Что интересно, глядели они у меня в сторону набережной. Я сама не заметила, как уселась на парапет, свесив ноги надо льдом реки и набрала с отцовского телефона номер, сохраненный в памяти.
  -Алло,- в трубке раздался знакомый сонный голос математика.
  -Это снова я.
  -Лен, что ты еще удумала?
  -Поговорить.
  -О чем?
  -О том, что завтра меня сошлют в Тмутаракань, а я так и не сказала вам самого главного.
  -Чего?
  -Вы можете прийти на набережную?
  -Что ты там делаешь?
  -Здесь так красиво. Так вы придете?
  -Ладно, дай мне пять минут.
  На самом деле, он пришел несколько позже, я даже успела немного замерзнуть и выпить чуть ли не полбутылки.
  -Ты ведь на самом деле не наркоманка и не алкоголик, я же знаю,- Максим Владимирович подошел сзади как-то совсем незаметно.
  -А вот вы - обманщик, каких поискать. Знаете, почему? Вы снова звонили отцу.
  -С чего ты это взяла?
  -Может, вы хороший спортсмен, но актер - никудышный. Кроме того, у меня есть неопровержимые доказательства. Я сперла у него телефон и бумажник, вы звонили, а когда никто не ответил, прислали эсэмэску, что я здесь. Да, мои друзья меня кое-чему научили.
  -Воровать у родного отца?
  -А вы никогда не таскали у родителей мелочь из карманов? Я - нет. Будем считать, что вместо того, чтобы тырить по пять рублей на протяжении всего детства, я стащила все оптом.
  -Вообще-то, тут холодно. Может, я провожу тебя домой?
  -Не хочу туда возвращаться. Знаете, я была в красивейших городах мира, но у Питера какой-то свой особенный шарм, он ни с чем не сравнится.- У меня замерзла попа, и я встала ногами на парапет.
  -Что есть, то есть. Ты только слезь, пожалуйста, там скользко.
  -Ничего не случится. Я с закрытыми глазами выполняю винт с места на бревне шириной в десять сантиметров.
  -Нисколько не сомневаюсь в твоем профессионализме, но ведь гимнастическое бревно покрыто замшей, а не сантиметровой кокой льда. Кроме того, ты не лезешь на бревно в нетрезвом состоянии.
  -Максим Владимирович, вы сейчас хотите, чтобы я спустилась просто потому что у вас совесть разыгралась?
  -Не понял вопроса.
  -Чем я хуже вашей невесты?
  -Чего?
  -Вы когда ее видели в последний раз? У нее талия в обхвате как полтора моих зада.
  -Не в талии дело.
  -А в чем? В волосах? Мои скоро отрастут, а покраситься в блондинку - раз плюнуть.
  -Лен, ты сейчас к чему это?
  -Вы никогда не слышали о том, что девушкам свойственно влюбляться в тех, кто их спас? А ведь вы меня спасли, тогда, в клубе.
  -Так, знаешь что, давай ты сейчас спустишься и...
  -Чем я хуже нее? Просто ответьте на вопрос.
  -Ты не хуже. Ты несовершеннолетняя.
  -Это ненадолго. Через полтора года у меня будет аттестат, а через два - мне стукнет восемнадцать.
  -Слушай, я люблю Таню, ясно?
  -А она вас - нет, судя по тому, что не поверила вам тогда. А я - люблю,- в глазах у меня закипели непрошенные слезы, но я пока умудрялась прятать их.
  -Не думаю. Ты увидела в Тане соперницу, и в тебе заиграл инстинкт спортсменки - победить любой ценой. А вместо медали - я.
  -Вы, правда, считаете, что я не способна любить? Так я вам докажу, что вы не правы! Ваша Таня способна спрыгнуть на лед ради вас?
  -Чего?! Лена, спускайся сию же секунду! Не смей! Повернись ко мне лицом! Хорошо-хорошо, ты права! Она мне не пара!
  -Вы это говорите просто, чтобы я сделала так, как нужно вам. Так с сумасшедшими обращаются!
  -Ты не сумасшедшая. Лен, пожалуйста, не делай глупостей! Слушай, ты любишь варенье? Вишневое, домашнее.
  -Никогда не ела,- всхлипнула я.
  -Хочешь попробовать? Моя мама сама варила. Очень вкусное, особенно с черным чаем и свежим хлебом. Давай, я тебя угощу?
  Он протянул ко мне руку, чтобы помочь спуститься с парапета. С минуту поколебавшись, я присела на корточки и попыталась спрыгнуть на асфальт, но мне под ноги некстати подвернулась бутылка. Она, лед и вино в крови сделали свое дело - я все-таки упала. Но не на лед, а на бетон причала для лодок и катеров, который раньше не заметила из-за снега...
  
  Эпилог.
  Я отложила ручку в сторону и размяла больные пальцы. В последнее время они слушались все хуже и хуже, отказываясь гнуться. Да и общее здоровье стремилось к абсолютному нулю.
  Я протянула руки к ободкам, послышалось шуршание полу сдутых колес по старому стершемуся линолеуму. Из большого зеркала на стене на меня смотрела старая высохшая женщина в инвалидном кресле вместо пятнадцатилетней полной сил и амбиций гимнастки, которой я была, общем-то, не так уж и давно.
  Просто инвалидность и жизнь в больницах отнюдь не прибавляют красоты и молодости. А разлетевшаяся на миллионы колючих осколков мечта - еще и отнимает желание жить и оставляет на сухих запястьях тонкие шрамы.
  То падение сломало меня в прямом смысле - я больше ни разу не смогла встать на ноги. И постепенно из молодой и симпатичной девушки превратилась в старуху-инвалида, у которой не осталось желания жить. Да я и не жила вовсе, а существовала, особенно после папиной смерти, когда до меня вообще не стало никому дела.
  Я просила бога простить меня, но тем не менее, каждый день брала грех на душу и продолжала с нетерпением ждать своего конца...
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"