Зулумханов Давуд Асадулаевич : другие произведения.

Теория абстрагирования

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 6.41*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Каждый новый человек, появляющийся на свет, осваивает все уровни абстрагирования, которые были пройдены предыдущими поколениями. Осваивает через обучение. И за первый год обучения в школе ребенок проходит путь, равный сотням тысяч лет естественной эволюции человечества. Но он достигает этого не самостоятельно, а с помощью учителей, которые есть хранители и передатчики достигнутых уровней абстрагирования. Если, по каким-либо причинам процесс хранения и передачи прервется, то человечество будет вынуждено начинать все сначала.

Теория абстрагирования

Абстракция

   Что есть Слово? Полная абстракция. Что есть абстракция? Вспомним пример. Математика - абстрактная наука. Число есть абстракция. Число есть количество исчисляемого без самого исчисляемого...
   Шесть яблок - это шесть яблок. Это - еще не абстракция. Цифра "6" - знак количества яблок. Уже абстракция, но не полная. Число шесть - количество яблок без самих яблок и даже без знака количества - абстракция полная.
   Но и до цифры была еще одна промежуточная абстракция.
   "...Бог [Амон] задумался и сказал:
   - Речь твоя струится плавно, как Нил под Мемфисом. Но если ты и в самом деле так мудр, то напиши мне слово "Амон" двумя способами.
   Писец вынул чернильницу, кисточку и, не заставив себя долго ждать, написал на двери мазанки слово "Амон" двумя способами, и так четко, что даже бессловесные твари останавливались, чтобы почтить Бога.
   - Если ты так же бойко считаешь, как пишешь, то подведи-ка расчет вот такой торговой сделке. Если за одну куропатку дают четыре куриных яйца то, сколько куриных яиц должны мне дать за семь куропаток?
   Писец набрал камешков, разложил их в несколько рядов, и не успело еще закатиться солнце, как он ответил, что за семь куропаток полагается двадцать восемь куриных яиц.
   Всемогущий Амон так и расцвел в улыбке, видя перед собой столь выдающегося мудреца..." [Б.Прус. Фараон].
   Неужели выдающийся мудрец не знал таблицы умножения? Не знал! Этой легенде, отрывок из которой был приведен, более 5000 лет. Из нее видно, что уровень абстрагирования у мудреца был достаточен, чтобы заменить куропаток и куриные яйца на камешки (промежуточная абстракция), но не достаточен, чтобы вовсе обойтись без предметов. Но уже одно это было великим событием. Был сделан очередной шаг в абстрагировании. Следующий шаг был закреплен древними греками, составившими таблицу умножения. И это был праздник истинной абстракции - числа. С этого времени процесс пошел гораздо быстрее.
   Вспомните свой первый класс. Вначале считали те же яблоки. Потом вместо яблок предлагалось считать... палочки. Замена яблок, которые не всегда есть в классе, на счетные палочки, которые всегда под рукой, уже есть великий шаг для первоклассника. И только потом, позже происходит знакомство с цифрой и числом.
   Вначале отделение-различение чего-то конкретного, потом замена его на знак (цифра, слово-знак, рисунок), потом замена знака на полную абстракцию (число, Слово). Эти три уровня абстрагирования и есть те три ступени, что ведут к небу.
   Каждый новый человек, появляющийся на свет, осваивает все уровни абстрагирования, которые были пройдены предыдущими поколениями. Осваивает через обучение. И за первый год обучения в школе ребенок проходит путь, равный сотням тысяч лет естественной эволюции человечества. Но он достигает этого не самостоятельно, а с помощью учителей, которые есть хранители и передатчики достигнутых уровней абстрагирования. Если, по каким-либо причинам процесс хранения и передачи прервется, то человечество будет вынуждено начинать все сначала.

Число и Слово

   Цифра не есть полная абстракция, а только промежуточная. Цифра - знак, а знак можно себе представить. Но, тем не менее, получение цифры есть абстрагирование, отделение. Отделение от исчисляемого какой-то ее сущности.
   А число - есть ничто. Число непосредственно пред-ставить невозможно. Это высшая, полная абстракция.
   У Чеширского кота из "Алисы в стране чудес" было замечательное свойство. Он мог исчезать. Причем, исчезал он постепенно. Сначала исчезал хвост. Потом лапки, туловище, голова. Последней исчезала улыбка. Улыбка! Головы уже нет. Рта и губ тоже. А улыбка еще остается. Улыбка Чеширского кота без кота - ничто, абстракция.
   Слово есть нечто без самого этого "нечто". Знак, обозначающий слово, к сожалению, называется тоже словом. Более того, путают слово и слово-знак, обозначающее слово. Так и говорят: "то-то обозначается словом таким-то". Поэтому слово как абстракция и слово как знак обычно не различают. Не различают так, как различают число и цифру.
   Цифра - знак, с помощью которого мы представляем число.
   Слово - знак, с помощью которого мы представляем... слово.
   Цифра может быть представлена в виде начертанного знака или звука и этот знак у каждого народа свой. Именно этот знак мы и представляем себе, когда говорим о цифре. Число не может быть никак представлено. Оно не есть знак. Как только мы пытаемся в каком-либо виде представить число, оно обращается в цифру. Но, тем не менее, мы можем оперировать числом; причем, даже не переводя его в знак (цифру).
   Слово-знак может быть представлено в виде начертанного знака или звука и этот знак у каждого народа свой. Именно этот знак мы и представляем себе, когда говорим об обычном слове. Слово-абстракция не может быть никак представлено. Оно не есть знак. Как только мы пытаемся в каком-либо виде представить слово-абстракцию, оно обращается в слово-знак. Но, тем не менее, мы можем им оперировать; причем, даже не переводя его в знак (слово-знак).
   Часть людей мыслит-оперирует конкретными образами. Большинство людей мыслит словами-знаками (цифрами). Но есть люди, которые мыслят словами-абстракциями (числами). Это и есть истинное мышление. Истинное мышление (истинное слово) - оно вне знака, вне языка, вне национальности.
   Переход к истинному мышлению, мышлению словами-абстракциями, переход к Слову - процесс длительный и мучительный. Только избранные, единицы из миллионов, достигают этого уровня самостоятельно. Но это - случайные всплески. А как быть остальным?
   На каждом новом этапе развития человечество осваивает все более совершенные формы обучения и на определенной стадии, под воздействием профессионалов и наличия достаточно плотной информационной среды, становится возможным управляемое образование Человека Истинно Мыслящего.
   Вначале жест-знак, потом - звук-знак, потом - слово-знак, потом первая управляемая абсолютная абстракция - число и далее - Слово-абстракция.
   Только человек способен абстрагировать. Только через эту способность он и становится быть. И первым знамением рождения человека было появление Слова. Вначале было Слово и через это Слово человек стал быть. Слово было вначале Человека!
   До этого не было ничего. Животные пользовались жестами-знаками (позами-знаками), звуками-знаками. Но это не было Словом. Они не отделяют себя от себя и видимое от видимого. Они не умеют абстрагировать. Поэтому мир и был, и... не был.

Бытие

   Миллиарды лет шла эволюция вещества: от первичного взрыва и появления элементарных частиц до органики. Сотни миллионов лет шла естественная эволюция живого: от первых органических образований до млекопитающих. Миллионы лет длилось царство зверя. И это все - Бытие - состояние, в котором ничто не было различимо как нечто самостоятельное. Все слито в один гигантский ком, в котором нет отдельных частиц, отдельных дерев, отдельных зверей... Даже этого гигантского кома, и того нет: ком имеет границы, а у Бытия границ нет. Но если у Бытия нет границ, то нет и его самого. Не может его быть, потому что нет ничего вне Бытия, относительно чего можно было бы сказать, что оно, Бытие, есть.
   Вначале Бытие едино. Ничего в нем не существует отдельно, независимо.
   Закон Всемирного тяготения притягивает все тела друг к другу и ни одно тело не может отказаться от выполнения этого закона. Но притяжение происходит посредством среды, в которой находятся тела... А кто может точно определить где кончается тело и начинается эта среда или начинается то, посредством чего происходит притяжение?
   Законы Бытия не могут быть никак нарушены. Если есть кислород и достигнута определенная температура, дерево не может не загореться. Если хищник голоден и почуял добычу, то погоня неизбежна. Зверь реагирует на то, что отмечено его инстинктами и рефлексами, условными и безусловными. Ими он связан со всем остальным миром в единое Бытие. И в этих реакциях он, зверь, неразделим с источником раздражения. Хищник и его жертва неразделимы. Хищник, подчиняясь инстинктам и рефлексам, старается настигнуть жертву, та, тоже подчиняясь рефлексам и инстинктам, старается спастись. Но можно сказать, что и Всемирное тяготение есть безусловный рефлекс. Подчиняясь ему предметы, планеты, миры притягиваются друг к другу... Все - единая система.
   Представьте себе мир, в котором все ощущения есть только реакция на раздражение: солнце, тепло, свет - приятные ощущения; дождь, холод - надо укрыться; голод - пора на охоту и т.д. Любой предмет, явление, живое существо, все что угодно - вызывает в вас только закрепленную рефлексами и сохраненную инстинктами реакцию и поэтому не может быть различимо как нечто обособленное, отдельное. Ведь и обожженная ладонь вызывает в вас особую реакцию, но вы не различаете ладонь как нечто от вас обособленное.
   Никакого выбора, никаких вариантов, никаких сомнений, никаких горестей и печалей. Никаких надежд, сомнений, разочарований... Первобытный рай? Бытие!
   И длилось оно до появления Человека. Человек вышел из Бытия и сотворил Мир, различив, узнав его. Но что есть знание?

Знание - конец бытия

   Вне человека, в мире зверей, знаний нет. Рефлексы и инстинкты не есть знания. Зверь не знает даже самого себя. И в отражении в воде, и в зеркале он не сможет увидеть себя. Не сможет, потому что он не может отделить себя от себя. Это может только человек. И это умение есть абстрагирование. Новое существо отделилось от мира зверей и раскололо Бытие именно благодаря появлению этой способности.
   Но прежде узнавания-различения себя человек узнал-различил окружающий мир. Ни один зверь и этого сделать не может. Но как человек это сделал?
   Человек вышел из Бытия. Вышел через способность абстрагировать. Для него первого Мир стал быть. И это стало началом Человека... и Мира.
   Человеческая память есть сохраненная абстракция. Размышление есть операция над абстракциями и основа для принятия решений. И эти решения уже не есть рефлекс или инстинкт. Потому что абстракция родилась сейчас, и она никогда раньше не существовала. Она даже не существует, когда она родилась, потому что это абстракция. А как можно выработать рефлекс на то, что никогда не существовало и не существует?
   Но вначале человек - существо, только имеющее способность абстрагировать, но еще никак ее не применившее и поэтому от зверя ничем не отличающееся. Все инстинкты и рефлексы в наличии. Они полностью управляют им. Человеческое - пока только потенциально.
   Но вот он начал использовать умение абстрагировать. А как? Самое простое и самое важное, что можно теперь делать - наблюдать. Этим человек вступает на первый уровень абстрагирования. Чтобы наблюдать надо различить, увидеть нечто вне себя. Перовое наблюдение - отделение всего сущего (Мира) от Ничто и себя от них обоих. Иначе, как наблюдать, если не отделить себя от наблюдаемого и наблюдаемое от ненаблюдаемого?
   Далее, наблюдаемое переходит в образ и получает свое описание, знак. Сохраненный образ позволяет проделывать операции над наблюдаемым объектом не касаясь его, без него, а его знак позволяет передать образ наблюдаемого другому человеку.
   Сохраненная и переведенная в знаковую форму абстракция есть знание. А единая для сообщества людей система знаний есть сознание.
   В этом смысле надо различать сознание и душу. Сознание творится человеком физическим, а душа, рождаясь в человеке физическом, создает человека духовного и... создается человеком духовным. Слово есть основа, начало души.
   Абстракция - начало человека. Абстрагирование - предвестник зарождения в человеке души.

Рождение человека

   Вот первое существо, умеющее абстрагировать. Но пока это умение хотя бы раз не применено - его нет. Нет, как нет звука в барабане, пока в него не ударили. И вот, каждое внешнее воздействие вызывает реакцию нового вида. Появляются звуки, которых не было прежде. И только теперь появляется возможность наблюдать. Новое качество делает для человека возможным то, что для зверя не имеет смысла - наблюдение. Наблюдение и абстрагирование неразделимы. Только умение абстрагировать позволяет наблюдать. Иначе это не наблюдение, а простое отражение. Причем, отражение некоторого свойства единой среды (Бытия) в данном месте, а не отдельного объекта. Отдельного объекта без человека нет.
   Наблюдение - первое, что начинает делать человек-абстрагирующий. В результате этого первого акта абстрагирования Бытие распадается на троицу: наблюдателя, наблюдаемого и ненаблюдаемого, т.е. на самого Человека, на единый Мир и на Ничто, относительно которого единый Мир может быть наблюдаем. Но что находится за этими границами Мира? Ничто! Если бы там находилось хоть что-нибудь, то оно моментально вошло бы в границы Мира как наблюдаемое.
   Наблюдение - различение обособленной части целого. Но для наблюдения, прежде всего, нужен Свет.
   Чтобы увидеть что-то нужно различить его границы. Если человек не различает границы Мира, то он втягивается в него, поглощается им, сливается с Миром и Ничто опять в единое Бытие. Если человек увидел Мир, то он увидел его границы. Увидел с помощью Света, т.е. способности к абстрагированию. Появление Света - это предвестник рождения человека физического. С помощью Света он различает Мир, он различает себя физического, но еще не различает себя духовного.
   Некоторое время сам Мир остается для человека чем-то целым, единым, но отличным от Ничто и самого Человека. Но эта обособленность Мира искусственна. Мир можно назвать частью абсолютно единого Бытия (в котором нет частей) только в представлении человека. Только благодаря человеку Мир начинает быть, существовать - становится сущим.
   Сущее есть искусственно принимаемое за целое, единое, обособленное. Оно - результат абстрагирования.
   Далее, в результате ряда последующих абстрагирований единый Мир раскалывается на небо и землю. Далее суша отделяется от воды. Далее отделяются-различаются растения, животные, твари морские и прочее. И все получают свои имена. В конце концов, человек распознает-различает себя самого. И человек начинает отделять самого себя от себя. Сам человек становится объектом собственного наблюдения. И сам человек получает имя.
   В самом деле, ребенок, глядя в зеркало, начинает понимать, что в зеркале он видит самого себя, а не другого ребенка, гораздо позже знакомства со своим окружением.
   Так рождался человек. Так просыпается в человеке его "Я". Вначале - человек физический, различающий внешний мир, потом - человек духовный, различающий себя как человека и начинающий искать человека.

Знак

   Продолжая раскалывать (различать) Бытие, человек создает знаки, соответствующие каждому различенному им элементу. Знаком может служить жест, характерный звук, начертанное изображение. Пошел процесс накопления знаний: процесс накопления и сохранения образов и знаков им соответствующих. Обмен знаками (новый, немыслимый прежде способ взаимодействия, общение) - позволяет создать новую, более высокую организацию стаи. Обмен информацией делает из стаи племя. Только это позволило выжить человеку в той среде, где его физические возможности катастрофически уступали зверю.
   А как передать информацию о наблюдаемом? Самое простое - жест в сторону наблюдаемого. А если объект уже вне зоны видимости? Тогда необходимо описание. Опять, самое простое - жест, напоминающий внешний вид объекта, или издание звука, характерного для объекта, или изображение контура наблюдаемого объекта.
   Во всех случаях образ объекта отделяется от самого объекта. Абстрагируется от него и получает свой знак (имя).
   Знак - искусственное воспроизведение сущего.
   Например, как показать быка? Можно жестом показать нечто, наиболее характерное для быка. Можно издать звук, который издает бык. Можно начертить контуры быка.
   А как получить более подробную информацию об объекте? Нужно усовершенствовать описание. Для этого наблюдаемое необходимо разделить на части и дать описание уже частей.
   Например, с тем же быком: различить и описать отдельно голову, рога, ноги, хвост, окраску. Чем больше частей, на которые делится наблюдаемое, тем более подробно можно его описать.
   Так человек, начав с простого наблюдения, познает мир. Результат наблюдения должен быть описан. А для более полного описания нужно делить мир на части. Бытие продолжает раскалываться.
   Вначале Человек делит все на внутренний мир (себя) и на внешний мир (отделяя себя от мира). Потом начинает уже делить (различать) внешний мир и делить (различать) внутренний мир. Первое - это наука, а второе - вера, религия. Философия объединяет их.

Описание

   Более полное описание требует более совершенных средств. Первые знаки, обозначавшие абстрактный образ, делятся на жест, звук, графику. Основные характеристики наблюдаемого - внешний вид, характерный звук, количество и др. получают все более подробное описание.
   Итак, одновременно идет процесс изучения внешнего мира (последовательным определением его строения и принципов взаимодействия его частей), внутреннего мира и совершенствование средств их описания (рис. 9).
   Наблюдение - различение обособленной части единого, целого. Оно - основа абстрагирования, процесса образования и фиксирования образов, явлений, чувств. Описание - перевод их в знаковую форму.
   Все занятия в школе подчиняются этому требованию. В этом случае трудно определить грань между наукой и религией, между естественными и гуманитарными школьными предметами. Все подчиняется единой цели - переходу на более высокий уровень абстрагирования.
   Необходимость получения более подробного, совершенного описания требует продолжения процесса дифференцирования (различения). Внешний мир делится на мир живой и неживой. Живой мир делится на животных (биология) и растения (ботаника). Неживой - на тела (физику) и вещества (химию). Внутренний мир проходит эволюцию от мифов до монотеизма и мировых религий. Одновременно обогащается история человека. Все вместе образует философию Мира.
   Вместе с тем совершенствуются средства описания. Появляются танец, музыка, письмо, рисунок, счет. Совершенствуется язык. Появляется литература - для описания как качественных характеристик объектов и явлений, так и для описания чувств человеческих. Появляется математика - для более совершенного описания количественных характеристик. Все вместе образует философию описания (рис. 9).

Эволюция

   Разделение по схеме (рис. 9) на три сектора чисто условное. На самом деле все тесно переплетено. Разделить физику и литературу, живопись и математику, музыку и религию и т.д. - невозможно. Это разделение было введено человеком искусственно для более глубокого проникновения в отдельные сферы и для совершенствования средств описания. Но, видимо, человек увлекся...
   Объединение философии внешнего мира, философии внутреннего мира и философии описания дает человека данного уровня абстрагирования - Человека Нашего Времени. Этот уровень абстрагирования поднимается все выше и выше. Человек поднимает его и поднимается сам. Не врал барон Мюнхгаузен, когда говорил, что поднял себя за волосы.
   Вначале только единицы достигают нового понимания, нового уровня абстрагирования. Потом число людей, освоивших этот уровень, растет и через некоторое время он становится нормой для всех, пока не появится новая личность, несущая новое понимание.
   Для прохождения первых уровней человечеству потребовались сотни тысяч лет. Но чем выше уровень абстрагирования, тем процесс идет быстрее.
   Итак, в самом начале человеческой истории от звериного племени отделяется существо, получившее новое качество - умение абстрагировать, т.е. откалывать нечто от Бытия, различать его как объект и отделять образ (сущность) объекта от самого объекта.
   Гипотез о том, как шла сама эволюция животных, много. Одна из них гласит: наиболее слабые в ареале обитания вытесняются более сильными и должны или получить новое качество, или погибнуть. В первобытном океане царствовали акулы и все, кто не имел никакой защиты перед ними, должны были или погибнуть, или получить новое качество. Новое получается путем отбора и сохранения лучших качеств, получаемых из множества случайных генетический искажений, мутаций. А как определяется, что есть лучшее? Как особь выбирает лучшее? Оказалось не особь выбирает лучшее качество, а наоборот, лучшее качество само выбирает особь.
   Некоторые особи в первобытном океане, получившие новое качество, вышли на сушу и, в конце концов, на ней и остались, положив начало наземному животному миру (они оказались выбранны этим качеством). В процессе эволюции на суше картина повторилась. Наиболее слабые в борьбе с хищниками должны были отступить в зоны с более суровым климатом. Для того чтобы выжить в новых условиях, добывать пищу и защищаться от хищников, необходимо получить новое качество. Этим качеством для древнейших приматов стала новая система организации стаи. Новая, потому что появилась способность получать, хранить, обрабатывать и передавать информацию в абстрактном виде.
   Можно сказать и наоборот: появление нового качества есть ненормальность, ущербность, делающая его носителя более слабым и, в подавляющем большинстве, не позволяющая ему выжить в нормальных условиях, в условиях естественного отбора. Но в данном случае, "ненормальность" в виде умения абстрагировать, позволила создать новое средство взаимодействия (создание, хранение и передачу информации) между особями, обладающими этой ненормальностью, что и помогло им выжить.
   Здесь можно возразить, что, к примеру, пчела, найдя цветочную поляну, возвращается в улей и специальным танцем передает информацию о направлении и расстоянии до нее остальным пчелам. Это ли не способность получать, хранить и передавать информацию?
   Но пчела делает все на основе инстинктов, т.е. она не может ничего изменить в процедуре. У нее нет выбора. На основе инстинкта она реагирует на цветок, и на основе инстинкта она начинает свой танец. Пчела не может изменить свою реакцию на цветок или не подчиниться инстинкту совершить танец. У нее нет вариантов. И танец пчелы может быть назван абстрактной информацией только человеком, наблюдающим за ней, но не самой пчелой. Сама пчела, ее реакция на цветок и ее танец неразделимы. Пчела не может отделить себя от себя.
   Не то у человека. Ему удалось отделить себя от себя. Он может подавить в себе инстинкт, потому что может воздействовать на себя как сторонняя сила. Он может принять знак, подаваемый другим человеком, а может не принять. Может подать знак другому человеку, а может не подать. Человек-абстрагирующий получает возможность выбора, чего нет ни у одного другого существа.

Непорочное зачатие

   В одной из стай древнейших приматов рождается существо, обладающее небывалыми до этого генетическими данными. Данными, которые не могли быть переданы ему его родителями. Не существовало еще этих данных. Но откуда они взялись, и кто их передал? Ясно только одно: так как человек физически родился, то физическая мать у него была. Но она не могла ему передать "человеческие" гены. Их у нее не было. Значит, они были переданы ему отцом? Но на земле еще не было человека, который мог бы быть его отцом, потому что "человеческих" ген еще не имел никто. Значит, физического отца у него не было! Первый человек мог передать эти качества своим детям... Но ему самому - никто.
   Можно сказать, что первый человек родился от Духа святого и был первым из тех "...которые не от крови, не от хотения плоти, не от хотения мужа, но от Бога родились" [Иоан. 1, 13]. Можно сказать, что это была генетическая мутация или еще что-нибудь в этом роде. Но это сути не меняет.

Обретение имени

   Свойство, которое получил первый человек (которое сделало его человеком), есть умение абстрагировать. Первое действие, которое совершается при применении умения абстрагировать - наблюдение. Результат наблюдения запоминается в виде абстрактных образов. Теперь появляется необходимость передать этот образ другим. Правда, слово "необходимость" здесь не совсем верно. Те особи, которые случайно нащупали и овладели способностью передавать информацию, получают больше шансов на выживание. Те из них, которые приняли принцип сохранения и передачи потомкам этой находки в виде ли табу, в виде ли обрядов или законов умножаются и разрастаются. А те что упорствовали в сохранении прежних, звериных "традиций", вымирают или порабощаются первыми.
   Но как передать результат наблюдения одного человека передать другому? Мысли на расстоянии передавать пока не умеем. Надо перевести абстрактный образ в различимый знак, т.е. описать этот образ.
   В образах сохраняются не только элементы внешнего мира, но и сам человек. Если человек смог отделить себя от себя, то и сам он должен получить абстрактный образ и его знак, т.е. имя. Ни один зверь никаким образом не может дать себе имя - знак- ибо оно не может отделить себя от себя.
   Если человек получает абстрактный образ и имя - знак, ему соответствующий - то и эта информация тоже становится знанием - сохраненной и переведенной в знаковую форму абстракцией. Знание может передаваться из поколения в поколение... Стая превращается в племя.
   В племени информация о предках становится главным пунктом в борьбе за выживание. Появляется история племени. Но всякая история должна иметь начало. И тут каждое племя создает свой миф о рождении первого предка. Им в большинстве случаев становится представитель звериного царства, наиболее почитаемый в племени. Это может быть и волк, и сокол, и змея и т.д. Им начинают поклоняться.
   Как видим, ранние верования и история племени - это единое целое. История племени (информация обо всех предках) и миф о рождении племени пока неразделимы.

Жертвоприношение
и вера

   Для чего были нужны древнейшим представителям рода человеческого божества? Каков смысл поклонения им?
   Зверю божество не нужно. Зверь никогда не будет иметь той проблемы, которая стала перед только-только сформировавшимся человеческим сознанием. Пока есть опасность, зверь настороже, но ушла опасность, - зверь о ней забыл. Лев преследует антилопу - все стадо стремительно убегает. Но вот он настиг одну из них, свалил... Погоня прекратилась. Все стадо успокоилось. Оно мирно пасется здесь же возле места, где лев раздирает свою добычу. Вид растерзанной жертвы не вызывает у стада никаких эмоций.
   Но если лев охотится за человеком ситуация меняется. Первобытная человеческая стая не успокаивается после того, как лев настиг одного из них. А вид растерзанного сородича навевает еще больший ужас.
   Вооруженность древнейших представителей рода человеческого была очень слабой. У человека не было когтей, клыков, рогов, защитных панцирей и т.д. Примитивные орудия не могли его спасти. Любая встреча со зверем означала неминуемую смерть. Зверь был непобедим. Постоянный страх перед ним и невозможность полностью обезопасить себя должны были быть чем-то преодолены. Иначе, этот страх не дает жить.
   В древнейшей человеческой стае заметили, что пока зверь сыт, опасности нет. Если зверь настиг свою жертву, то на некоторый период он прекращает охоту. Но неопределенность, кто именно будет этой жертвой, держит всю в постоянном страхе. И вот в некоторых стаях догадались каждый раз, когда нападал зверь, оставлять ему жертву. Чаще всего это мог быть один из сородичей, который был выбран и отделен заранее. Определенность в том, кто именно есть следующая жертва, давала возможность выстоять всему племени.
   В знаменитой "Панчатантре" есть история о том, как звери в лесу решили договориться со львом. Постоянный страх оказаться в любую минуту жертвой парализует, не дает жить. Поэтому, лучше договориться и как-то определиться. Лев не будет на них охотится, если они будут посылать к нему каждый день по одной жертве. Это уже какая-то определенность и большая часть зверей (людей) может теперь жить спокойно.
   Впоследствии, с развитием и усилением человеческих племен, приобретением большей безопасности в связи с появлением более совершенных орудий и защитных сооружений, страх перед конкретным зверем стал ослабевать. Конкретный зверь был заменен на абстрактный образ зверя вообще. Представители племени причисляли себя к потомкам этого сильнейшего зверя и жертвы приносились уже ему. Чем значительнее были жертвы, тем увереннее чувствовали себя представители племени; человеческие жертвоприношения были нормой.
   Первые древнейшие божества имели образ зверя, которому поклонялось племя. Сотни тысяч лет длилось царство зверя.
   Но постепенно новое качество (умение абстрагировать), развиваемое людьми, стало давать ощутимые результаты. Совершенствование организации племени, совершенствование орудий охоты стало происходить неизмеримо быстрее, чем при обычной биологической эволюции. Умение абстрагировать дало качество более совершенное и динамичное, чем инстинкт или рефлекс. Процесс накопления знаний (библиотеки абстракций) стал нарастать лавинообразно.
   Постепенно могущество зверя стало меркнуть. Начался процесс смены божеств. На смену чистому зверю пришло божество уже только наполовину в виде зверя: голова зверя, а тело человека. Большинство древнеегипетских божеств имело именно такой вид. Соответственно и жертвы стали приносить новым божествам.
   С овладения числом начался новый этап. Число имеет особое значение. Четвертая книга Бытия Ветхого завета называется "Числа". Числам приписываются магические качества. В полном смысле числа и операции над ними были освоены древними греками. Соответственно, изменился и вид божеств: появились образы в виде тела зверя, но с головой человека. В конце концов, божества эллинов полностью лишились звериных черт. Боги Олимпа уже во всем походили на человека. Человек окончательно победил Зверя.
   В эпоху расцвета Древнего Рима произошел переход на следующий уровень абстрагирования. Внутреннее я человека развилось и поднялось до осознания его как души, чего не было у более древних цивилизаций. Но с обретением нового понимания внутреннего я, возникает новая проблема. Проблема смерти.
   То, что все люди смертны, было известно, и подготовка к ней решалась ритуалами старых религий. Но если к физической смерти тела люди были готовы, то вопрос о том, смертна ли только что обретенная душа, оставался без ответа. Старые религии не дают здесь ответа. А вопрос очень важный: если душа тоже смертна, то за пределами жизни только чернота. Но если это так, то и жизнь сама теряет смысл. Для чего продолжать бороться, добывать еду, строить жилища, растить детей, если за всем этим одна черная пустота. Жизнь, в самом деле, теряет смысл.
   Теперь на первом плане - спасение души. А для спасения нематериальной души власти прежних богов недостаточно. Вопросы сохранения жизни и продолжения рода отходят на второй план. Прежние божества, управлявшие силами природы, временем, судьбой и потусторонним миром теней, теряют силу. Появляется новый единый Бог, владеющий душами людскими...
   Сегодня мы на пороге перехода на следующий уровень абстрагирования. Какое божество он принесет? И каков будет человек нового времени? И кто научит его быть новым человеком?

Обучение

Вопрошение - начало научения.

Научить - значит мудро спросить.

(Алкуин).

  
   Постоянно пополняющаяся библиотека знаков нужна человеку, чтобы с ее помощью общаться с другим человеком.
   В самом деле. Если человек один, то ему знаки не нужны. У него есть готовые образы (абстракции), которыми он может оперировать без перевода в знаковую форму. Одиночке не нужен язык. Группе людей язык нужен. Но как он появился?
   Можно предположить, что первый человек решил сообщить об увиденном и различенном другому человеку. Можно себе представить, что он создал различимый знак, обозначающий некий образ. Но как его передать? Ведь тот, другой человек, не понимает еще соответствия этого знака данному образу. Его еще надо научить пониманию смысла знаков. А как это сделать? Научить. Посредством чего мы учим? Посредством слов, наверное. Но вот что писал по этому поводу Августин Блаженный:
   "Мы учимся не посредством слов, внешним образом звучащих, а от внутренним образом учащей истины.
   Значение слов не простирается далее этого. Они, если приписать им даже самое большее, только убеждают нас исследовать предметы, но не до-ставляют познания о них.
   Учит меня чему-либо тот, кто представляет или глазам, или другому какому-либо телесному чувству, или же самому уму то, что я хочу познать.
   При посредстве же слов мы учимся только словам, даже только звуку, треску слов. Ели то, что не есть знак, не может быть словом, то я, хотя и слышу слово, не знаю, однако ж, что оно - слово, пока не узнаю, что оно значит. Следовательно, познание слов приобрета-ется после того уже, как познаются предметы; по одному же слуху не на-учаемся даже и словам. Ибо мы не изучаем тех слов, которые знаем; а если мы их не знаем, не можем сказать, что мы их изучили, если не усвоили себе их значения; значение же усвояется не тем, что мы слышим издаваемые звуки, а познанием предметов обозначаемых.
   Мнение весьма верное и гово-рится весьма правильно, что, когда произносятся слова, мы или знаем, что они значат, или не знаем: если знаем, то мы скорее припоминаем, чем учимся; если же не знаем, то и не припоминаем, а побуждаемся, пожалуй, к исканию этого значения [...].
   Когда же речь идет о предмете, который мы созерцаем умом, то есть рассудком и разумом, то хотя мы говорим о том, что созерцаем, как прису-щее, во внутреннем свете истины - свете, коим просвещается и услажда-ется так называемый внутренний человек; однако и в этом случае слуша-ющий нас, если он и сам видит этот предмет, сокровенным и простым оком познает, о чем я говорю ему, посредством собственного созерцания, а не по-средством моих слов. Таким образом, и его, созерцающего истину, я не учу, когда говорю истину: ибо он учится не от моих слов, а самими вещами, яс-ными для него по внутреннему откровению Божию; следовательно, будучи спрошен об этом, может отвечать и сам. А что может быть нелепее мне-ния, будто своею речью я научу того, который, прежде чем я стану гово-рить, может сказать то же самое, если его спросят? Ибо и то, что спраши-ваемый, как случается часто, сперва отрицает что-нибудь, а потом рядом вопросов вынужден бывает это признать, то происходит от слабости умственного взора спрашиваемого, который не в состоянии разом обнять в том свете целого предмета; почему его и заставляют делать это по ча-стям, когда спрашивают об этих самых частях, из коих слагается то це-лое, которого он не в состоянии был обнять своим взором за один раз. Если к этому он приводится словами спрашивающего, то слова не учат его, а при-меняют к исследованию такие приемы, посредством которых спрашиваемый способен научиться внутренне.
   Так, если бы я спросил тебя о том самом, о чем мы рассуждаем теперь с тобою, именно - неужели при помощи слов не-льзя научиться ничему, будучи не в состоянии на первых порах обнять этого предмета в целом, ты нашел бы это нелепым. - Тогда, чтобы силы твои оказались способными слушать внутренне оного учителя, я должен был бы спрашивать тебя и сказал бы: откуда ты научился тому, что признаешь в моих словах истинным, в чем уверен и о чем утверждаешь, что знаешь то?
   Допустим, ты ответил бы, что этому научил тебя я. Тогда я прибавил бы: ну, а если бы я сказал тебе, что видел летающего человека, слова мои убедят ли тебя так, как если бы ты услышал, что умные люди лучше глупых? Ты, конечно, отверг бы это и отвечал, что первому не веришь, а если бы и пове-рил, то не знаешь этого; последнее же знаешь несомненнейшим образом. - Уже из одного этого ты должен, конечно, понять, что моими словами ты не мог научиться ни первому, чего ты, когда я утверждал, не знал, ни по-следнему, что знал очень хорошо; потому что и после того, как я спросил тебя порознь о том и другом, ты поклялся бы, что первое тебе неизвестно, а последнее ты знаешь.
   После этого ты признаешь и все то, что ты отрицал в целом, так как частности, из которых оно слагается, и на твой взгляд бу-дут несомненными и ясными, именно: слушающий нас или не знает, истинно ли то, что мы говорим; или знает, что оно ложно; или, наконец, знает, что оно истинно. В первом из этих трех случаев он или верит, или раздумывает, или сомневается относительно наших слов; во втором - противится им или отвергает их; в третьем - подтверждает их: следовательно, не учится ни в том, ни в другом, ни в третьем случае. Поскольку и тот, кто и после наших слов не знает предмета, и тот, кто знает, что услышал от нас ложное, и, наконец, тот, кто, будучи спрошен, сам мог бы ответить то же самое, что сказано нами, - все они, очевидно, при помощи моих слов не научились ничему".
   Эта пространная цитата из Блаженного Августина приведена, чтобы показать: слова, сами по себе, - не учат.
   А что учит? И что есть учеба? Если верить Алкуину, то "вопрошение есть начало научения". Вопрос - вот основа.
   А что такое вопрос? И что такое ответ? И что было раньше?
   - Что было раньше: вопрос или ответ?
   - Не понял?!
   - Вот появился первый человек. Вот он начал впервые задумываться. Так вот, первым у него в голове возник вопрос или ответ? Что было раньше?
   - Что было раньше? Конечно вопрос. Потом ответ на него.
   - А как ты можешь задать вопрос, если не знаешь о чем? Прежде был ответ. Потом идет уточнение описания ответа с помощью вопросов.
   - Но, по логике вещей, вначале вопрос, потом ответ. Как же может быть наоборот? И потом, какое такое "уточнение описания ответа"? По твоей логике получается, что и здесь невозможно поставить вопрос: уточняется, ведь, неизвестное!
   - По моей логике, если неизвестно что, так и спрашивать не о чем!
   - А по моей логике, если известно что, так и спрашивать незачем!
   Кажется, что спор может затянуться надолго. Но спросим прежде, что есть вопрос? и что есть ответ? И о каком таком мудром вопрошении говорил Алкуин? Как можно учить спрашивая? Для нас более привычна проверка изученного с помощью вопросов - экзамен. А научение через вопрошение для нашей педагогики незнакомо.
   Учеба - это обретение знаний. Но каким образом происходит этот процесс? Посредством слов учить нельзя, ибо, если обучаемому слово неизвестно, то оно для него ничего не значит и потому не учит, а если известно, то опять не учит, потому что уже известно...
   - Путаете! Это неизвестное слово мы объясняем обучаемому с помощью других слов, которые ему известны. И все!
   - А как вы научили его тем, другим словам?
   - С помощью других слов.
   - А самое первое слово как вы ему объяснили? Других-то еще не было!
   - А самое первое слово - слово мама -... научили... Показав маму!
   - Это вопрос или ответ?
   - Что?
   - Мама.
   - Мама-слово или мама-мама?
   - Мама-мама.
   - Это - ...мама.
   - Но она есть?
   - Есть.
   - И никакого вопроса пока нет!
   - Подождите... Вопрос есть. Кто это? Это - мама? Видите? Вначале - вопрос!
   - Как появился этот вопрос?
   - Я спрашиваю ребенка...
   - Так он еще не знает слово "мама" и он не знает слов "кто это?".
   - Так я ему скажу... покажу, что это - мама...
   - Вначале скажете или покажете?
   - Вначале... покажу...
   - Вначале покажете! Покажете маму. А мама есть. Вот она. И никаких вопросов пока нет. Вопрос возникает потом. С помощью вопроса вы выясняете, как мама будет называться, какой будет ее знак. С помощью вопроса вы учите!
   - Как же я учу? Чему учу? Я вначале говорю, что это - мама, а потом могу спросить: "Кто это?" И если мне ответят, что это - мама, значит, я научил. Вот так!
   - Если вы просто так ляпнете малышу "мама", так он, скорее всего, просто испугается. Это слово пока для него ничего не означает. Это для него - просто непонятный звук. Вы, произнося этот звук должны показывать ему маму. А для этого мама, как минимум, должна уже быть! Ответ уже должен быть! Причем, ответ уже должен быть и в голове ребенка, а с помощью вопросов вы можете узнать, он уже там есть или его еще нет.
   - Ничего не понимаю!
   Малыш, впервые открыв глаза, видит весь мир целиком. Вначале есть только он (малыш), есть мир и есть ничто. Причем, мир для него - единое целое. Потом он начинает различать небо и землю: мир для него раскололся на две большие части. Потом он начинает различать движущееся и не движущееся (живое и неживое). Потом малыш из движущегося выделяет "маму". Только пока он не знает каким знаком у нас ее принято обозначать. И когда мы, наблюдая за малышом, увидим, что он узнает (различает) маму, мы можем сказать: "мама". Мы приучаем его к запоминанию соответствия между образом "мама", который у него уже сложился, и знаком "мама", который у нас уже сложился. Но прежде чем мы начнем произносить знак "мама", ее абстрактный образ должен уже быть у малыша! И то, что этот образ уже есть, мы узнаем, наблюдая за ним.
   Итак, прежде всего, необходимо, чтобы у человека возник абстрактный образ того, что он наблюдает. Для этого он должен суметь выделить нечто из целого. Это и есть наблюдение.
   В результате наблюдения человек выделяет из целого отдельное нечто. Потом человек получает его абстрактный образ. Потом дает ему имя, знак. Это все - описание. В этом смысле Адам был первым и единственным чистым ученым и учителем, а Каин - первым учеником. Впоследствии все люди одновременно будут являться и учеными (самостоятельно создающие знание), и учителями (сохраняющими и передающими знания) и учениками (усваивающие знания, полученные от других). Правда, каждый в разной степени: кто-то - больше ученик, кто-то - больше ученый. По той же логике последний Человек будет единственным чистым учеником, который никогда не станет учителем.
   Выделенное с помощью наблюдения нечто предстает перед человеком как конкретное, как ответ: вот оно. И если человек один, и никого больше нет, то вопросов не возникнет никогда. Он будет пользоваться этим абстрактным образом для себя и не будет никакой необходимости перевода его в знаковую форму. Для того чтобы начался процесса дачи имен (обозначений) нужно, чтобы появилось общество. Нужно чтобы было несколько человеков. И нужно, чтобы у этих нескольких человек уже были свои абстрактные образы.

Первый урок

   И вот занятие в первой школе. Первый ученый должен стать и первым учителем. Ученый уже дал имена некоторым абстрактным образам и как учитель теперь должен научить им учеников. Причем сами эти образы у учеников уже могут быть, но они еще не знают, как они называются. Как же будет идти обучение?
   - Очень просто. Учитель будет показывать ученикам что-то, и говорить, как это называется. Показывая на дерево говорить "дерево", показывая на камень - "камень" и т.д.
   - Не так все просто. Как он узнает, что ученик увидел именно дерево, а не что-нибудь другое?
   - Как? Я же говорю: он покажет. Он подойдет к дереву, ткнет в него пальцем...
   - В дерево? В целое дерево сразу? Он ткнет пальцем в ствол, в ветку или в листик?
   - Будем считать, что части дерева ученик еще не различает. Не дошел еще такого уровня абстрагирования. По вашей же методике для него, пока, существует только дерево целиком, без частей.
   - Очень хорошо. Но как вы узнали, что он различает именно дерево? Может он видит целиком только рощу, а отдельное дерево еще не различает?
   - Но отдельное дерево - это так понятно!
   - Более понятно, чем отдельный ствол или листик? И что значит понятно? Не будем забывать, что мы в первобытной школе.
   - Учитель, наверное, должен как-то убедиться в том, что ученик видит именно дерево.
   - Правильно. Но как в этом убедиться?
   - Он должен... Спросить? Но, подождите, как спросить? Для этого опять нужны слова, которых ученики еще не знают. Как же возник первый вопрос?
   - Наверное, это было само слово-знак, которому надо научить, но произнесенное с восходящей интонацией, с интонацией угрозы.
   Первая дикая школа на самом деле держалась на диком страхе. Учитель должен был вырвать дерево с корнями и с криком "дерево" гонять им ученика пока он не различит его. В следующий раз достаточно с угрозой произнести слово "дерево", как ученик мгновенно вспомнит, о чем идет речь. Вот вам первобытные "вопрос" и "ответ". Правда, со временем нравы смягчались, и от угрозы осталась только восходящая вопросительная интонация.
   Ясно, что для обучения более сложным понятиям нужны несколько более гуманные методы. Небо и звезды не вырвешь с корнем и не будешь ими гонять ученика. Сегодня вопросов можно не бояться. Вопросы в обучении есть то, посредством чего формируется знание. С помощью вопросов отсекает учитель все лишнее от научаемого образа. И когда через ответы ученика выясняется, что он узрел именно то, что надо, учитель произносит слово (знак, имя), обозначающее этот образ.
   Вот учеба. Прав был Алкуин.

Новый язык

   Переход на новый уровень абстрагирования предполагает использование нового языка. Языка более тонкого и точного. Языка, способного описывать целый ряд новых объектов и их свойств, которые раньше не различались. Например, для новичка компьютер - это нечто единое, целое, обладающее какими-то фантастическими свойствами устройство. Со временем, наблюдение за компьютером позволяет различать его составные части, которые получают свое описание, свой образ и свой знак (монитор, клавиатура, мышь, системный блок). Каждый из новых элементов, в свою очередь, подвергается той же процедуре. Так знакомятся с новыми знаниями, с новым языком и через некоторое время человек начинает уже совершенно по-другому понимать слово компьютер. Теперь этим одним словом обозначается целая система.
   Что же произошло? Незнакомый для нас мир мы стали делить, различать его отдельные элементы. Каждый элемент получил свой знак - имя. Чем более в глубь строения и взаимодействия мы продвигаемся, чем более тонкое различение получаем, тем больше имен. Кажется, что человек уже не справляется с их возрастающим количеством. Но здесь начинается обратный процесс. Группа имен объединяется по определенным признакам и уже эта группа получает одно общее имя. Вместо десятка или сотен имен можно сказать только одно. Вместо яблок, груш, абрикосов и т.д. можно сказать фрукты. Вместо "отношение катета, лежащего напротив данного угла в прямоугольном треугольнике, к гипотенузе" можно сказать только "синус угла". "Экономия" налицо. Причем, каждый человек сам выбирает насколько глубоко ему продвигаться в разборе смысла нового слова.
   Например, для обычного человека слово "телевизор" означает экран, пульт дистанционного управления и различные телевизионные программы. Для телемастера то же слово означает корпус, плато, микросхемы, блоки питания, электрические цепи, схемы и т.д. Причем, если эти два человека встретятся друг с другом и в разговоре используют слово "телевизор", то путаницы не возникнет. Из контекста разговора всегда будет понятно, о каком именно телевизоре идет речь.
   Первые телевизоры были достаточно просты, но для человека непосвященного один только вид этих ламп и проводов был таинственной загадкой. Но если бы телемастеру 50-х годов показали бы внутренний вид современных телевизоров, то он оказался бы в роли того же непосвященного и только развел бы руками. Что же получается? Неужели современные телемастера по своим умственным способностям так далеко ушли от своих коллег сорокалетней давности? Вовсе нет. Но, чтобы выучиться на телемастера высокой квалификации, тогда нужно было пять лет и теперь нужно пять лет. Как же теперь успевают?
   Идет работами блоками. Группа элементов, которая именно в таком соединении раньше рассматривалась как множество отдельных деталей, теперь называется одним именем: микросхема такая-то. Она теперь, как единое целое, обладает своими свойствами. Набор таких микросхем позволяет современному специалисту получать устройства с более совершенными свойствами. И этому специалисту необязательно знать, что находится внутри данной микросхемы. Он должен только знать в совершенстве ее свойства как целого. А то, из чего состоит сама микросхема, пусть беспокоит другого специалиста. Ведь и мы, когда покупаем телевизор, не обязаны разбираться в радиоэлектронике и в отдельных микросхемах, мы используем свойства прибора как единого целого.
   Итак, вначале идет различение, разделение целого на элементы и раздача имен. Потом - определение закономерностей их взаимодействия и построение определений. Далее - составление из элементов нового целого с необходимыми свойствами. И, наконец, обозначение полученного нового целого новым именем. Причем имена получают и группы новых целых, объединяемых для получения определенных свойств.
   Этот принцип срабатывает везде: и в литературе, и в радиотехнике, и в мире моды, и в сельском хозяйстве, и в геометрии.
   Сегодня старая формула: "Школа учит знанию" - должна приобрести более конкретный смысл. Что есть знание? Как и для чего оно добывается? Что должно получиться в результате обучения? Как измерить результат обучения?
   Мы уже рассматривали, как понимаются знание и обучение в свете Теории абстрагирования. Процесс самостоятельного добывания, формирования новых знаний назовем научным познанием. Процесс усвоения, ознакомления с уже сформированными ранее знаниями, назовем учебным познанием.
   Первый путь: научное познание:
   1. Наблюдение - различение обособленной части целого, перевод его в сущее.
   2. Описание - первое знаковое воспроизведение сущности (описание нового сущего с помощью известных знаков).
   3. Обозначение - новая сущность получает новый знак (имя).
   Второй путь: учебное познание - те же три процесса имеют несколько иное содержание и ведутся под руководством учителя в обратном порядке:
   1. Обозначение - распознавание, запоминание и воспроизведение знака (имени).
   2. Описание - выражение конкретного абстрактного с помощью известных знаков.
   3. Наблюдение - включение описанного в наблюдаемый мир.
  

Словарь

   Бытие - изначальное, единое, бесконечное.
   Мир, Ничто, Человек - одновременный результат первого наблюдения.
   Мир - первое наблюдаемое.
   Ничто - первое ненаблюдаемое
   Человек - первый наблюдатель
   Наблюдение - различение обособленной части или свойства целого, разрушение Бытия.
   Абсолют - абстракция бытия.
   Абстракция - сущность, оторванная от сущего.
   Сущее - наблюдаемое, искусственно воспринимаемое как единое.
   Сущность - свойства и связь элементов, составляющих сущее.
   Абсолютная абстракция - абстракция без знака и образа.
   Знак - искусственное воспроизведение сущего.
   Образ - внезнаковое воспроизведение сущего.
   Описание - знаковое воспроизведение сущности.
   Определение - кратчайшее описание.
   Знание - сохраненная и переведенная в знаковую форму абстракция.
   Мышление - оперирование абстракциями, имеющими знак.
   Мысль - абстракция, полученная в результате операций над абстракциями.
   Память - способность воспроизводить абстракцию по соответствующему ему знаку и наоборот.
   Наука - получение и сохранение новых знаний (научное познание).
   Учеба - усвоение и сохранение имеющихся знаний (учебное познание).
   Творчество - процесс получения нового знака известного знания.
   Грамотность - подсознательное использование знаний.
   Умение - выполнение действий по соответствующим им знакам.
   Навык - умение, доведенное до автоматизма, выполняемое подсознательно; условный рефлекс у человека.
   Упражнение - средство перевода умения в навык.
   Вдохновение - оперирование абсолютными абстракциями.
   Гениальность - способность получать новые знания.
   Талант - способность к творчеству.
   Любовь - то, посредством чего душа осведомлена о том, что испытывает другая душа.
   Мораль - оценка человеческим сообществом человеческих поступков вне отношений собственности.
   Нравственность - способность различать и принимать мораль.
   (продолжение в работе "Уроки священного писания")
   ...
Оценка: 6.41*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"