Ночь, шаря своими лунными глазами, поднялась с глухого болота, отряхнула свои туфли, которые нашла под трубами канализации, видимо оставила их там после очередного пьяного дебоша; надела их на голые, мозолистые ноги и пошла шаткой походкой по владениям, которые теперь принадлежали ей одной. Она увидела в окнах большого дома бал- он продлится всё её законное время- там спрятался день, там он спит. "Пускай, спит себе, не буду его будить..."- подумала Ночь. Она вышла из города, пришла в лес, села на сырую траву, обняла колени и сжалась вся от холода. Вдруг она почуяла запах костра. Она подошла совсем рядом к тому, кто разжег огонь. Она согрелась, после они уже смеялись, как она выяснила, у скитальца была любовь, и оная могла быть с ним только днём. А ночь она дарила его нынешней гостье. Потому и смешно им стало обоим. Что за нелепость!
Роса на губах стала горьковатой, Ночь нырнула сомом в омут, задрожали ветви ивы, отяжелели веки, ему тоже захотелось спать, но услышал знакомые шаги.
2
Я вышла из подъезда своего дома. Десяток черных кошек разбежались в разные стороны. Зеленая листва шептала что-то в ответ ветру. Мой взгляд поднялся к небу. Туча белых южных птиц с розовыми шеями пролетела, путь их был на восток. Повеяло морской прохладой, влажным гранитом волнореза. Воздушные шары прилетели из детских воспоминаний : демонстрации, крики "Урра",-кому?-не расслышали , просто "Урааа".
Кукурузники парят над людьми на пляже, шумом пугают и зачаровывают. Мы-муравьи. Мы кишим, жужжим и всегда делаем ходы. И вот я сделала ход. Автобусы один за другим захлопывают передо мной свои двери и катятся, торопясь за хозяином, который накормит их очищенной нефтью. Распороли жилу земли, жилу живого, и взяли её кровь и дали сожрать железу. И этой же кровью разводят себе по лицу и вытирают подошвой сапога, чтобы не поскользнуться, когда придется бежать. Тысяча слов из одной песни раздаются из каждого рта прохожих, они повторяют фразу за фразой, наконец я попала в ритм. Назначенная цель достигла своего апогея. Он узнал, что значит "быть", как хорошо "не быть", и всё-таки размышлять над этими двумя вещами лучше на песчаном морском берегу, чем среди белых простыней. Я ушла в душ. Душ дождевой воды прошелся по телу, мягким массажем успокоил мышцы и кожу. Наступила ночь. В окнах замерцали звёзды, выключились аквариумы-окна. Неба нет, теперь только космос. В ладони посыпались искры. На следующий день я видела точно такие же в глазах детей. Небо стало прозрачным, оно плыло воздухом, молочной пеленой застилало весь мир, мир, я не забуду тебя, ты останешься в смехе лисят, земляничный вкус на их деснах так похож на вкус твоего ушедшего времени. На ярком, чистом небе проступили звезды и как снежинки медленно и мягко рассыпались на горы, виднеющиеся вдали.