|
|
Мы шли через ад,
И поклясться готов я,
Что нет там ни ведьм,
Ни чертей, ни жаровен,
Там только пыль...
Р.Киплинг
|
Тихо уйти из дома у меня не получилось.
Я уже взялся было за дверную ручку, когда за спиной раздалось недовольное мявканье. Пришлось остановиться и повернуться.
Сержант, здоровенный котяра дворовой породы, сидел и с немым укором смотрел на меня. Почувствовал-таки, чертяка...
Обычно все попытки растормошить его до полудня пресекались им решительно и беспощадно. Постаревший и погрузневший, он не забыл своих привычек дворового котенка, и пускал когти в ход, что называется, по первому требованию.
Как и десять лет назад, когда я принес его, замерзшего и полумертвого от голода, к себе домой, а он из последних сил все старался царапнуть мне руку...
- Ну, Сержант, остаешься за старшего, - подпустив в голос командной твердости, сказал я.
Но Сержанта мой наиграно бодрый тон нисколько не успокоил. Он подошел поближе, тронул лапой, и еще раз мявкнул, требовательно глядя мне в глаза.
Эх, Сержант, Сержант... Будь моя воля, я и сам сегодня никуда бы не пошел. Но пропустить парад я просто не имею права.
Так что прикинемся валенком:
- Нет, Сержант, ты хамишь. Еды у тебя полная миска, а тебе еще чего-то надо. На месте кругом! На кухню ша-агом арш!
Оскорбленный в лучших чувствах, Сержант повернулся и прошествовал обратно в комнату, на прощание независимо дернув хвостом.
Ну а я, закрыв за собой дверь дома, быстрым шагом направился на стоянку флаеров. Я не люблю летать, и обычно пользуюсь монором, но время уже поджимало. Слишком много я его потерял, откладывая выход до последнего.
Сегодня, как и вчера, почему-то не приехал автоматический уборщик, и осенняя листва, густо усыпавшая дорожку, от моих быстрых шагов взлетала из-под ног и, весело кружась, пестрым хороводом плавно опускалась на землю.
Осень... Снова осень.
Странно, почему-то все переломные события моей жизни, события, которые я вспоминал или с веселой улыбкой, или со стиснутыми зубами, происходили именно осенью.
И в Армию... И в Армию я завербовался тоже осенью.
...Тихая улочка, покрытая желтым ковром опавших кленовых листьев. Если прищурить глаза, то кажется, что дорога вымощена желтым кирпичом. Куда ведет она? Возможно, в Изумрудный город, к волшебнику Гудвину, Великому и Ужасному?
Я вздохнул и улыбнулся. Да, как не старайся прогнать тревогу, а коленки все-таки дрожат... Вот и вспомнилась неожиданно любимая детская книжка. Может, надо было захватить с собой Страшилу, которого я сделал в шесть лет собственными руками? Как же я надеялся, что он улыбнется нарисованным ртом, встанет со стола и заговорит со мною! Вот реву-то было, когда я понял, что чуда не будет...
Но время сказок прошло. Мне тринадцать лет, и я собираюсь совершить самый важный (как мне кажется) поступок в своей жизни - завербоваться в Вооруженные силы Земли, в Звёздный Флот.
Армия, мягко говоря, не пользовалась популярностью у моих родителей, как, впрочем, и у всех обитателей нашего богатого коттеджного поселка. Отец не раз грозился выкинуть в аннигиляшку коллекцию кораблей Звездного Флота Земного Содружества, которую я с таким трудом и упорством собирал и склеивал в течении пяти лет.
У меня был и корвет Службы Дальнего Поиска "Магеллан", впервые встретивший чужую расу, и тяжелый крейсер "Фермопилы", таранным ударом склонивший чашу весов на нашу сторону в битве при Капелле, и рейдер "Орхон", единственный корабль, уцелевший в той жуткой мясорубке при Фомальгауте и... да много чего еще у меня было.
И вот, оставив за спиной пластмассовые модельки, я устремился к настоящим, грозным кораблям.
Встав с утра пораньше и наскоро перекусив, я потихоньку ускользнул из дома, стараясь не потревожить чуткий сон мамы. По-моему, в последнее время она начала догадываться о принятом мной решении...
Полчаса на моноре (конечно, у всех обитателей нашего поселка были собственные флаеры, но монор все же останавливался на нашей станции, возможно, просто по привычке), и я в Томске, ближайшем городе с вербовочным пунктом. За время поездки пыл несколько поутих, так что вот уже десять минут я топчусь перед дверью этого самого пункта, не решаясь переступить порог, за которым начнется моя новая жизнь.
Наконец, еще раз глубоко вздохнув, я толкаю дверь...
Я усмехнулся.
Что ж, Александр Чулымов, полковник Звёздного Флота, кавалер орденов и медалей Земного содружества, бывший командир четвертой дивизии первой бригады второго ударного фронта, герой Калийского конфликта, ты действительно далеко ушел от того наивного, восторженного мальчишки, сбежавшего из дома, чтобы завербоваться в Армию. Мальчишки, на пороге вербовочного пункта вспоминавшего про любимую детскую сказку.
А перед ним... А перед ним лежал долгий путь.
Ты и не знал, каким долгим он будет, когда вступил на него.
Впереди была одуряющая муштра в учебном лагере. Впереди был старший сержант Пит, задавшийся целью научить маменькиного сынка настоящей солдатской жизни. Впереди были тяжелейшие приемные экзамены в Академию Звездного Флота. Впереди были многочасовые лекции, испытания на перегрузку, тренировочные вылеты.
И впереди был восторг свободного полета: бескрайний звездный мир вокруг, штурвал послушной машины в руках, и Вселенная вращается вокруг тебя, вокруг тебя одного...
И ты, уходя все дальше по выбранному пути, никогда не жалел о своем выборе.
Не жалел, когда второй час подряд лежал носом в муравейнике, с сержантским ботинком на спине. Не жалел, когда месяц сидел в карцере, за жестокую драку с однокурсником, решившему силой склонить тебя к своему взгляду на взаимоотношение полов. Не жалел, когда перед глазами стояла кровавая муть от запредельных перегрузок.
Даже тогда, когда на первом боевом вылете ты оглянулся и увидел на месте истребителя своего верного, единственного друга Пашки клубящееся облако обломков... Даже тогда, сглатывая слезы и ругаясь во весь голос, ты не пожалел ни о чем.
Тот день изменил все...
Тот день, тот проклятый день, который я так старался забыть и который все равно каждую ночь является ко мне в кошмарах, заставляя кричать во сне и просыпаться в холодном поту.
...Огненный цветок, распускающийся на бархатно-черном покрывале космоса...
Сначала он ярко-красный, потом сердцевина желтеет, потом плавно зеленеет, переходя наконец в предгрозовую темную синеву. А лепестки играют и переливаются всеми оттенками радуги, то ярко-прозрачными, то приглушенно-таинственными...
Нет ничего прекраснее танцующей женщины, скачущего коня и чайного клипера под всеми парусами, гласит древняя пословица. Звёздная Эра человечества добавила в этот список еще одну строчку - нет ничего прекраснее зрелища корабля, выходящего из гиперпрыжка.
Неважно, в первый раз ты это увидел, или ты старый космический волк, смотревший на эти удивительные космические цветы сотни и тысячи раз - эта картина всегда тревожит душу и отдается щемящей болью в сердце.
Но сейчас мне, признаться, было не до красот гиперперехода.
Как нет ничего прекраснее танцующей женщины, так нет и ничего неприятнее неизвестного корабля, выходящего из гиперпрыжка в районе твоего боевого патрулирования.
Особенно, если его приближения не засек ни один локатор, а это верный признак использования маскировочного энергетического поля типа "Хамелеон" - любимого средства талейских пиратов. Особенно, если размером он при этом как минимум не уступает тяжелому рейдеру, а под твоим командованием всего лишь эсминец.
А самое неприятное, что незваный гость идет вектором атаки, с открытыми боевыми амбразурами.
Правда, мирные корабли, желающие приблизиться, тоже идут вектором атаки. Но боевые заслонки они при этом, как правило, не открывают...
- Масса корабля - порядка ста тысяч тонн, тип неизвестен, - холодный голос корабельного компьютера.
Сто тысяч тонн... Это даже не рейдер, это линкор. Если он даст залп главным калибром - никакие защитные поля нам не помогут.
Ну что ж, попробуем выполнить стандартную процедуру:
- Запрос на корабль! Приказ закрыть оружейные порты и лечь в дрейф!
- Они отвечают, капитан, - напряженный голос связиста. - Используемый ими код нам неизвестен, дешифровка займет не менее двух часов. Сближение продолжается, боевые заслонки открыты!
Двух часов... У нас нет и пяти минут.
Через две минуты неизвестный корабль выйдет на оптимальную дистанцию поражения, после чего, скорее всего, моему эсминцу предстоит исполнить яркую, но краткую роль мишени на стрельбах.
А дело ведь даже не в моем корабле...
В одном гиперпереходе за нами - колония Радонеж-2. Общее население - четыре миллиона человек. Защитных станций еще нет, а приближающийся корабль своим раздутым брюхом очень напоминает планетарный бомбардировщик. А если это и на самом деле бомбардировщик, то в этом брюхе - контейнеры с биотерминатором.
Не дай бог никому увидеть, что делает с человеческим телом биотерминаторный вирус...
- Нацелить все ракеты на двигательный отсек! Пакетный сброс, залп по моей команде!
Пакетный сброс выпускает все ракеты за один раз, что даст нам хоть какой-то шанс пробиться сквозь защитное поле. Как ни жаль, но после этого нам придётся геройски умереть, так как оставшиеся многочисленные, но маломощные пришикалки очень хороши для отстрела истребителей, а вот для линкора этого будет явно маловато...
- Залп!
Мы разрушим им двигатели. И пусть ответный залп нас сметёт - вражескому кораблю уже не уйти. Те, кто придут по нашему зову, разберутся, в чем тут дело. А мы... Что ж, а нам будет уже всё равно.
- Пять секунд до контакта с целью, четыре, три...
Почему? Почему они не стреляют?!
- Прямое попадание!
Ослепительно ярким, режущим глаз светом вспыхнул главный экран.
Я непроизвольно зажмурился и, с некоторым недоумением, спросил:
- Что случилось?
- Судя по всему, у корабля противника не было включено защитное поле, - тоже с недоумением в голосе отозвался оператор боевых систем.
Поня-я-ятно...
При выключенном защитном поле даже одной мезонной ракеты с лихвой хватит на любой корабль, а уж при пакетном сбросе...
Но... Не включено? У атакующего корабля?!
Но долго недоумевать мне не пришлось.
- Капитан! - ко мне повернулся Владислав, начальник информационной службы. - Сообщение с Земли. Код сообщения - зеленый-ультра.
Зеленый-ультра... Сообщение высшей категории срочности из Департамента Внеземных связей. Им-то что от нас надо?
- В чем там дело?
- В сообщении говорится, что в час ночи по стандартному земному времени, то есть примерно через полчаса, в нашем районе должен выйти из промежуточного гиперпрыжка Калийский корабль-матка.
Так, раньше, конечно, сообщить нам было нельзя, подумал я про себя. А вслух спросил:
- Кто они такие, эти калийцы?
- Не знаю, капитан, - Владислав пожал плечами, - наверное, какая-то новооткрытая цивилизация.
- Ну, хорошо, дальше.
- Дальше здесь говорится, что на этом корабле перевозятся оплодотворенные яйцеклетки особей женского пола клана Врихх, одного из ведущих в их цивилизации. Эти зародыши должны составить население следующего сорокалетнего цикла. Мы, то есть правительство Земного Содружества, дали калийцам все возможные гарантии безопасности, и они согласились отпустить боевой эскорт на границе нашей зоны пространства.
- Ну что ж, это очень мило с их стороны, - не удержался я от сарказма. Мне было как-то очень тревожно и нехорошо. Из головы все никак не шел этот странный, уничтоженный нами корабль. - Что требуется от нас?
- Нашей задачей является: дождаться прибытия калийского корабля, позволить им приблизиться, затем сопроводить, исполняя роль боевого охранения, до границы контролируемой Земным Содружеством зоны, где снова передать корабль-матку калийскому эскорту. Задачу патрулирования вместо нас будет временно выполнять линейный рейдер "Прометей", он уже идет в наш район... - Владислав запнулся.
- Так. Это все? - поторопил я его.
- Нет... - медленно проговорил Владислав. - В приложении говорится, что в целях максимальной безопасности, на корабле будет включено маскировочное энергетическое поле. А также, что по вековой калийской традиции корабль-матка, несущий столь ценный груз, идет с открытыми боевыми амбразурами. Но при выходе из гиперпространства в нашем районе калийцы отключат защитное силовое поле.
В боевой рубке установилась мёртвая, звенящая тишина. Начальники всех служб, дежурные всех постов бросили свою работу и повернулись ко мне. На меня смотрели белые, без кровинки, лица, лица, лица...
И в этой звенящей тишине неестественно ровный голос Владислава продолжил:
- К сообщению прилагается шифр их связи, словарь для автоматического переводчика, вид и опознавательный код корабля-матки...
Я до хруста в пальцах сжал кулаки и приказал:
- Вывести на главный экран.
На главном экране распахнулся видеотерминал, закрывая собой место недавнего боя, и на нём появилось изображение корабля-матки.
Того самого корабля.
Я опять невесело усмехнулся.
Да, Сашка, у тебя всегда была хорошая память. Во время учебы в Академии это было благословением - ну еще бы, кто еще может, один раз заглянув в книжку, повторить все дошедшие до сегодняшнего дня подробности какого-нибудь богом забытого сражения, в невесть каком году до нашей эры? Недаром среди товарищей, которым не столь повезло с мыслительными способностями, ты получил почетное прозвище "халявщик".
Но сейчас это благословение превратилось в проклятие.
Я дорого дал бы сейчас за такую простую человеческую возможность - забывать. Забыть тот проклятый день, забыть то заседание военного трибунала, оправдавшего меня трибунала.
Конечно, формально все было правильно. Трибуналу нечего было поставить мне в вину. Информация о калийском корабле запоздала, а сами калийцы вышли из гиперпрыжка раньше намеченного срока.
Они очень спешили, эти калийцы, шли на форсаже, сжигая двигатели. Как выяснилось позже, гораздо позже, зародыши уже начали деление, и калийцам нужно было как можно скорее успеть к инкубаторам. Потому и решили пройти они через нашу зону пространства, потому и согласились отпустить боевой эскорт, чтобы не затягивать дипломатические переговоры.
Так что формально я был прав. В отсутствии информации я действовал так, как предписывал устав Звёздного Флота.
Формально...
Но как забыть глаза моих сослуживцев после трибунала, глаза, которые они так старательно отводили в сторону, когда встречались со мной взглядами? Они уже знали о судьбе колонии Щит-4, нацело сожженной калийцами мезонной бомбардировкой...
Как забыть мертвые глаза Станислава, офицера лингвистической службы Департамента Внеземных Связей?
Именно он был ответственен за задержку с передачей информации на борт моего корабля. Но когда я, отпущенный трибуналом, вошел в комнату предварительного заключения, он уже держал ответ перед иным, высшим судом.
Щит-4... По странной, жестокой иронии судьбы именно эта колония была родной планетой Станислава. Планетой, где остались, теперь уже навсегда, его друзья, родители, жена, дочь.
Потом так и не сумели выяснить, где он взял бластер, ведь, как и у всех подследственных, у него должны были забрать личное оружие.
Странно, обычно после выстрела в висок кипящий мозг выталкивает глаза из орбит, а у Станислава они остались на месте, и взгляд их, наполненный нечеловеческой мукой, навсегда остался с тех пор со мною.
Сразу после того, как я вылез из флаера, он поднялся и улетел по новому вызову. Что ж, флаеры сегодня нарасхват. На параде ожидается много гостей, в том числе и сам президент Земного Содружества. Тем лучше - никто не потащит меня выступить с торжественной речью. И без того найдется немало желающих выслужиться перед президентом.
Оправив парадный мундир и надев фуражку, я двинулся по аллее. Туда, где за стеной вековых, мачтовых сосен возвышались прозрачные купола и острые шпили Академии.
Отвечая на приветствия встречных людей в военной форме - курсантов и преподавателей Академии, я заметил, как тень удивления мелькает на их лицах.
С чего бы это... Остановившись, я резко повернулся.
За мной, буквально в двух шагах, шел человек... точнее существо, очень похожее на человека. Две ноги, две руки, одна голова. И только небольшой костяной гребень на голове и глаза, кошачьи глаза с вертикальной щелью, выдавали в незнакомце калийца. Калиец был одет в парадно-боевую форму клана... клана Врихх.
Заметив мой взгляд, незнакомец тоже остановился.
Секунду мы смотрели друг другу в глаза.
Калиец первый не выдержал этой своеобразной дуэли на взглядах. Он как-то совсем по-человечески зябко вздрогнул, провел по лбу ладонью, развернулся и пошел в другую сторону.
Как интересно... Встретить калийца в форме клана Врихх - это последнее, что я ожидал бы от сегодняшнего дня.
Да, конечно, уже давно заключен мир между Земным Содружеством и Империей Кали. Не редкость встретить калийца на планетах Земного Содружества, как, впрочем, и человека на планетах Империи Кали.
Но клан Врихх - единственный клан, не подписавший мирный договор...
И пусть из-за его малочисленности... теперешней малочисленности, это не играет особой роли... Факт остается фактом.
И встретить представителя клана Врихх на Земле сегодня... особенно сегодня, в годовщину подписания мирного договора... оплаченного очень дорогой ценой мирного договора... Очень-очень странно.
Но я не стал додумывать эту мысль. Передо мной распахнулись огромные, окованные железом ворота Академии. Ворота, которые больше подошли бы какому-нибудь старинному замку, а не ультрасовременному комплексу Академии.
Что поделать, традиции, традиции, традиции...
Теперь, Аллеей Славы - на торжественный парад.
Аллея Славы... Корабли, точнее, модели кораблей, писавших собой летопись Звёздной Эры человечества. Некоторые из этих кораблей еще в строю.
Большинство... Большинство не пощадило время. Или космос. Или люди.
За каждым кораблем - история. Иногда великая, иногда веселая, иногда печальная, иногда - кровавая...
Вот спускаемый аппарат первого космического корабля.
И пусть маленький шар выглядит сущей пылинкой по сравнению с огромными современными звёздными кораблями, это не главное. Я прекрасно понимаю, какой огромный скачок это был для человечества. И горжусь, чёрт возьми, горжусь, что это был мой соотечественник, человек, первым коснувшийся звезд руками, Юрий Гагарин.
Вот первый пилотируемый корабль, совершивший мягкую посадку на Марс.
Слабая улыбка тронула мои губы. Да, хотел бы я посмотреть на лица американцев, когда они узнали, что русские, давно и безнадежно (как они думали) отставшие русские, на Марс тоже умудряются высадиться первыми! И пусть Земля уже давно едина, не осталось ни стран, ни блоков, ни Альянсов, мне всё равно очень приятно, что мои предки были из той, великой и несчастной страны, из России...
Вот первый межзвёздный корабль "Томас Мор".
Вообще-то это не корабль, а всего-навсего исследовательская околоземная лаборатория. Именно на ней, совершенно случайно, был открыт принцип гиперперехода, и лаборатория исчезла на глазах у изумленной публики. Исчезла, чтобы появиться у Сириуса. Ученым удалось разобраться в механике гиперперехода и, пусть и не сразу, вывести станцию обратно к Земле.
Но, наверное, им было очень интересно слушать собственные панические вопли, когда через десять лет до Земли дошли радиосообщения, отправленные в первые часы после того эпохального прыжка...
Вот корвет Службы Дальнего Поиска "Магеллан", чья модель, еще меньшего, конечно, размера, была одной из любимых моих игрушек в детстве. Корабль, первым встретивший Чужих... Тогда все обошлось без выстрелов.
А вот и старый знакомый, рейдер одиночного класса "Томь", мой рейдер.
На нем мы приняли тот отчаянный и безнадежный бой у Тау Кита.
Никто не ожидал атаки калийцев в этом районе...
...- Йокохама! Говорит Йокохама! Всем, кто меня слышит! На помощь! Четыре калийских крейсера и планетарный бомбардировщик! Нам долго не продержаться! На планете женщины и дети! На помощь! - надрывался голос в гиперприёмнике.
- Выключить! - процедил я сквозь плотно сжатые зубы.
Рвущий душу голос в приёмнике умолк.
- Удалось взять пеленг?
- Да, капитан! - ко мне повернулся бледный связист.
- Где это?
- Йокохама, официальное название Тау-2, полчаса лёта.
- Режим боевой-прим! Уходим в гиперпрыжок!
Вокруг меня сомкнулись стенки спасательно-боевой капсулы. Впрочем, я ещё не слышал, чтобы она хоть кому-то спасла жизнь в настоящем бою. В бою, если корабль гибнет, то обычно со всем экипажем. Трудно пережить прямое попадание мезонной ракеты или взрыв главного реактора.
Но управлять из капсулы ощутимо удобнее: стенки вокруг меня превратились в экраны и будто растаяли. Такое чувство, что нет корабля, один я лечу в безбрежном космосе. Впереди развернулась бездонная воронка гиперперехода, и я нырнул в нее с головой...
- Компьютер, информация о колонии!
- Колония Тау-2. Основана два года назад. Планируемый тип - сельскохозяйственная. Колония заселяется интенсивным методом...
Интенсивным методом... Понятненько... Значит, доставили инкубаторы, оплодотворенные яйцеклетки, женщин в качестве воспитательниц в ясли, немного мужчин в качестве операторов защитных систем, и давайте, заселяйте Вселенную дети... Но тип... Сельскохозяйственная... На кой она сдалась калийцам?!
- Демографический состав колонии - девяносто пять процентов дети до двух лет, четыре процента - женщины, один процент - мужчины. Общее население колонии - десять миллионов человек...
Десять миллионов человек? Для колонии возрастом два года? Очень и очень солидно по любым меркам. Ну, в таком случае, и оборона у колонии должна быть неплохая...
- Среднегодовая температура...
- Компьютер! - перебил я, - информация о защитных системах колонии.
- Защитные системы - боевая станция на орбите, планетарная ракетная база, эскадрон истребителей-перехватчиков.
- Всё? - не веря собственным ушам, переспросил я.
- Месяц назад была заложена наземная лучевая батарея. К настоящему времени скорее всего еще небоеспособна.
- Звёздный конвертор? - безнадежно уточнил я.
Компьютер немного помешкал, затем ответил бесстрастным, как всегда, тоном:
- Информацию о постройке на колонии Тау-2 звёздного конвертора обнаружить не удалось.
Бога душу мать! Эти гниды из Отдела Снабжения Колониальной Администрации!!! Десять миллионов детей на планете, а на орбите даже не звёздная крепость! А звёздный конвертор... Я застонал сквозь зубы. Звездный конвертор решил бы все проблемы. Теперь понятно, почему начальник обороны колонии так вопил...
- Энергетик! - позвал я, - форсаж на все двигатели!
- Но, капитан, - недоуменный голос энергетика, - реактор пойдет вразнос!
- Плевать! Исполняйте приказ! - рявкнул я.
- Есть, капитан!
- Навигатор!
- Слушаю, капитан!
- Поблизости есть еще наши корабли? - со слабой надеждой поинтересовался я.
- Ближайшее наше соединение в шести часах лета, - сообщил навигатор. - Информацией об одиночных кораблях поблизости не располагаю.
Понятно... На форсаже, если не пойдет вразнос главный реактор, до цели мы долетим минут за десять. За это время калийцы доломают эту, с позволения сказать, "оборону", ну, а потом...
|
|
...У кого жена, дети, брат -
Пишите, мы не придем назад.
Зато будет знатный кегельбан...
|
Серая муть впереди собралась в огненный водоворот, взорвавшийся разноцветными брызгами - корабль выходил в реальный космос.
Мы успели как раз вовремя - бой подходил к концу. Боевая станция перестала существовать, как, впрочем, и планетарная ракетная база. На месте базы крутился огромный, видимый даже отсюда, атмосферный вихрь. Судя по всему, против нее применили вакуумную бомбу чудовищной силы.
Остатки эскадрона истребителей-перехватчиков шли в свою последнюю атаку. В эфир неслись предсмертные, прощальные слова...
- Андрюха! Бей по реакторному отсеку!
- Сейчас, подлетим поближе!
На маленьких истребителях скрещиваются лучи калийских тяжелых лазеров, и голоса умолкают...
- Динка! Ты куда?!
- У меня поврежден реактор. Прощай, мой любимый, я иду на таран...
- Динка, нет!!! Катапультируйся!
- Прости, Сережа...
Я почувствовал, как на глазах закипают слезы жалости и гнева. Нет, друзья, вы сделали больше, чем могли... Преданные жирными чиновниками из Колониальной Администрации, оставленные без защиты, на допотопной технике, вы сумели дорого продать свои жизни, уничтожив два калийских крейсера.
А теперь постараемся и мы...
- Прямое попадание! Повреждены носовые батареи...
- Левым бортом - залп! Крейсер уничтожен...
- Восемьдесят шесть процентов излучателей защитного поля выведено из строя...
- Пожар на четвертой палубе! Система автоматического пожаротушения не справляется...
- Приближаются ракеты! Расчетная точка контакта - кормовой отсек...
- Мы их достали! Второй крейсер отстреливает спасательные капсулы...
- Повреждены все палубы! Огневая мощь - десять процентов от номинала...
- Всю энергию на двигатели! Идем на таран, цель - бомбардировщик...
Да, это был славный бой...
Я скосил глаза. Среди всех орденов и медалей, довольно щедро усыпавших мою грудь, орден за этот бой, орден Огненного Феникса, был, пожалуй, единственным, за который мне не было мучительно стыдно перед самим собой.
И только один вопрос мучает меня до сих пор: почему я, единственный из всего экипажа, выжил в том бою? Я не верю в богов, и не знаю, какая злая сила хранила меня, когда два корабля слились воедино.
Слились, чтобы вспыхнуть ослепительным пламенем...
Весь мой экипаж остался там, в бездонной глубине космоса, смешавшись с космической пылью, пролившись звездными дождями над планетой Тау-2, спасенной нами планетой.
Там остался и весельчак Димка, и зануда Игорь Дмитриевич, и красавица Оксана, и тихоня Славка, и бард-самоучка Антон. Все двести человек: большие и маленькие, веселые и хмурые, умные и не очень...
Мой экипаж... Они там, я здесь...
Но как бы я хотел поменяться с любым из них местами!
...Что ж, у каждого ведь свой путь, и они с честью прошли его до конца.
Так что выше голову, полковник! Ради них, исчезнувших в яростном пламени, ты простоишь этот проклятый парад с гордо поднятой головой, чего бы тебе это не стоило.