- Так у вас, стало быть, ещё и война ... - сказал иномирец с изображением чаши на нарукавной нашивке.
- Война! - сказал комиссар со звездой на рукаве - Подлое нападение фашистской Германии на мирный Советский Союз!...
Пограничник, особист и трое гражданских кивнули. И ещё раз посмотрели на иномирцев - на их одежду с фасоном под несимметричность, на их гранёные шлемы с несимметричными гранями, с несимметричными козырьками и с прозрачными забралами, на филигранные эмблемы на этих шлемах - тринадцатилучевые звёзды, причём такие, как будто изначально они были двенадцатилучевыми и симметричными, а тринадцатый луч причеканен дополнительно. На пуговицах иномирцев были такие же эмблемы, а на их наплечных ремнях висели непонятные приборы явно военного назначения. Нарукавные нашивки у иномирцев были разными.
- И ваш мир ничего не знает о многомерности Пространства и многовариантности Истории?!... - спросил иномирец с изображением ясеневого листа на нарукавнике.
- Такого у нас даже в легендах не значится... - ответил ему комиссар.
- Бывает и так!.. - сказал иномирец, на чьём нарукавнике было изображение перекрещённых меча и топора - А бывает и так, что в некоторых мирах ничего не знают о металлах... или о порохе... или о электричестве... или о гравиторах...
- А мы знаем многое!... - добавил иномирец с изображением дубовой ветки на нарукавнике - Потому мы шарим по другим измерениям, а не кто-то по нашему. Вот, смотрите!... - И показал на пристёгнутый к его левой руке прибор.
Пощёлкал чем-то на нём и посреди поляны возникло овальное окно, в которое был виден чёрный Космос и не очень далёкое зелёное солнце.
- Это прокалыватель трёхмерного пространства - пояснил иномирец - им мы можем проколоть проход в любую точку вашей трёхмерной Вселенной. Но - только вашей! Вот это - звезда Северная Чаша Весов вашего мира... Зелёную звезду найти в пространстве труднее всего. Редкость редчайшая... Но мы находим! А чтобы проколоть в другое измерение, нужен прокалыватель многомерного пространства...
- Вот такой - сказал иномирец с изображением ясеневого листа на нарукавнике и показал пристёгнутый к его левой руке непонятный прибор - В некоторых измерениях уже Солнце погасло, а в некоторых оно ещё не зажглось...
Иномирец пощёлкал своим прибором и овальное окно сменилось чем-то похожим на туманное изображение висящего в воздухе лоскутного одеяла. Повисело и пропало, когда иномирец отключил прибор.
- Комплекс проходов!... - пояснил иномирец.
Аборигены, понятное дело, мало что поняли. Задумчиво посмотрели на иномирцев - на их бледные физиономии; на их толстые длинные косы, облепленные непонятными приборами; на их разноцветные глаза, один ярко-зелёный, другой ярко-фиолетовый.
- Вы многое умеете, так получается... - сказал самый старый из гражданских.
- Разумеется, многое - ответил ему иномирец с изображением кристалла на нарукавнике - а машины у нас есть также и медицинские. Могут от любой болезни вылечить, в том числе и от бездарности. И от некрасивости - у нас каждый той внешности, какой хочет. И от старости - у нас каждый всегда в том возрасте, какого хочет. А можем и улучшить способности - видите, какие наши глаза! Один дневной, другой ночной...
- Так вы что же, бессмертны?... - с удивлением спросил его особист.
- Где уж там... - невесёлым голосом ответил ему иномирец - Каждый рано или поздно погибает....
- Вот и наши сейчас погибают!... - вставил пограничник - На войне...
- Вам мы можем помочь, в этой вашей войне... - сказал иномирец с изображением дубовой ветки на нарукавнике - вот посмотрите....
Пощёлкал своим прибором и посреди поляны снова возникло овальное окно, а в нём этот раз была видна поверхность Земли далеко внизу и россыпь по небу самолётов Люфтваффе поблизости.
- Вот это - самолёты врагов вашего государства... - сказал иномирец.
К нему подошёл иномирец с изображением ясеневого листа на нарукавнике, снял с плеча непонятный прибор и частично просунул его в окно.
- А вот это называется искромёт... - сказал он - работает с сильнейшими и притом остронаправленными электрическими искрами...
Что-то сделал со своим прибором, и присутствующие увидели, как из высунутой в окно его части вылетела ветвистая молния, доставшая до самолётов, которые сразу же вспыхнули и огненными клубками закувыркались вниз. Из окна пахнуло озоном.
Иномирец с искромётом отошёл от окна, иномирец с дубовой веткой на нарукавнике пощёлкал прокалывателем, и в окне стала видна автотранспортная часть вермахта, в несколько десятков грузовиков, сгрудившихся в кучу возле взорванного моста через речку, который как раз восстанавливали немецкие сапёры.
- Вот они, враги вашего государства!... - сказал иномирец местным.
- Да, это они... - подтвердил комиссар.
К окну подошёл иномирец, с чашей на нарукавнике, снял с плеча свой непонятный прибор и сунул его в окно.
- А вот это называется плазморазрядник... - сказал он - работает с веществом, из которого состоят звёзды...
И что-то с ним сделал - на той стороне окна из прибора вылетело что-то подобное снопу ярчайшего огня, моментально долетевшего до немецких машин. И на их месте вспухло облако огня и дыма, поднявшееся вверх и расплывшееся большим грибом. Из окна пахнуло гарью.
- Так их!... - радостно воскликнул пограничник.
Иномирец снова переключил окно, и в него стала видна дорога с длиннющей колонной военной техники вермахта. Танки, бронеавтомобили, бронетранспортёры, тягачи, грузовики...
Один из гражданских, глядя в окно, витиевато выругался. А иномирец с изображением меча и топора на нарукавнике подошёл, и всунул в окно свой непонятный прибор.
- А вот это называется гравитор... - сказал он - работает с силой тяжести...
И что-то включил в этом приборе. По видимой в окне колонне как будто быстро-быстро прокатился невидимый асфальтоукладчик, вмазывающий её в грунт и утрамбовывающий до плотного состояния, да так, что от колонны на дороге осталась длинная канава.
Гражданский аж подпрыгнул, от радости. Иномирец снова пощёлкал окном, и в него стал виден железнодорожный вокзал в большом европейском городе, забитый эшелонами, переполненными военной техникой и солдатами вермахта.
- И всё на вас!... - сказал он местным.
- А этих вы... чем?... - с надеждой спросил его пограничник.
- А этих мы нашим любимым оружием! - сказал ему иномирец с кристаллом на рукаве - как говорят у нас, хороша та работа, что доставляет удовольствие!...
Подошёл и сунул в окно вовсе непонятный прибор-загогулину. Что-то в нём включил - и вокзал вместе со всей округой вроде как застыл в неподвижности, как будто там, за окном, остановилось время. И сразу же всё там начало покрываться инеистой белёсостью.
- Что это?... - удивлённо спросил особист.
Иномирец с дубовой веткой на нарукавнике пощёлкал прокалывателем, и окно приблизилось к вокзалу. Стало видно, что всё за окном - неподвижно, как застывшие статуи. Из окна повеяло жутким холодом.
- Попробуйте выстрелить... - сказал иномирец.
Один из гражданских вынул из-за пазухи пистолет Коровина, передёрнул затвор и неловко выстрелил в окно. На той стороне пуля попала в паровоз, который сразу же со звоном рассыпался на мельчайшие осколки.
- А вот это называется морозомёт!... Замораживающее оружие... - сказал иномирец с кристаллом на рукаве - При температуре вблизи ноля по абсолюту всё твёрдое становится хрупким...
- И вы можете... нас научить всему этому?... - спросил иномирца комиссар.
А дальше пошли варианты.
Вариант - засони.
- В принципе можем, за несколько поколений - сказал ему иномирец, выключая окно - а по-быстрому никак не получится. Потому, что вы слишком далеки от нашей техники. Хотя и не столь далеки, как в тех мирах, где даже металлов не знают. Но вот учить вас мы сможем только если договоримся с вами о симбиозе...
- А это как?!... - спросил комиссар.
- А вот так! - ответил иномирец - Наше Своеобразие в том, что мы... зимой спим! И потому нуждаемся в таких симбионтах, чтобы нас всю зиму охраняли и оберегали...
- Если вы такие умные, что ж не можете самих себя от зимней спячки вылечить?!... - спросил пограничник.
- Без неё это были бы уже не мы... - ответил иномирец - А те, кто бы это были, не факт что захотели бы вам как-то помочь...
- Летом мы активны и можем морозить ваших врагов - добавил другой иномирец - Осенью нам нужно очень, очень много жрать, чтобы разжиреть к зиме. И начинать никак не позже первого опавшего листа, а лучше и с первого пожелтевшего листа... С первым снегом мы забиваемся спать в глубокие подземные бункера и нуждаемся в тишине и покое... К первым подснежникам мы вылезаем из бункеров, тощими и слабыми, и нуждаемся в хорошем откорме. Откормимся до лета - будем летом снова боеспособны!...
- А что бывает, ежели вам не удаётся разжиреть осенью?!... - спросил гражданский.
- Тогда наш выбор невелик - ответил иномирец - Или сдохнуть с голоду зимой, если будет нечего кушать; или, если будет что, провести зиму нервно - то есть каждые несколько примерно суток просыпаться, набивать брюхо и снова засыпать. И к весне быть таким нервно-истощённым, что никакой боеспособности летом не получится...
- Бункера... - повторил особист.
- Бункера мы и сами построим - пояснил иномирец - с помощью селектид, они же механозародыши. А вот кормить нас осенью, охранять зимой и откармливать весной - на вас... Зато летом мы - в вашем распоряжении! А если вздумаете нас притравить или сонных придушить, то имейте в виду, что наша техника работает только в наших руках...
- Сейчас мы вам сделаем прокол в приёмную товарища Сталина - сказал другой иномирец - А вы и доложите, что так вот и этак... Ежели товарищу Сталину нужны такие союзники, то мы с великой радостью, всем своим сообществом. А всего нас в нашем сообществе - 26 воинов и 32 жителя, не считая женщин и детей... Ну, а если не нужны, то мы исчезаем в изгибах многомерного Пространства...
Советские задумались...
Вариант - антиквары.
- В принципе можем, за несколько поколений - сказал ему иномирец, выключая окно - а по-быстрому никак не получится. Потому, что вы слишком далеки от нашей техники. Хотя и не столь далеки, как в тех мирах, где даже металлов не знают. Но нам это не обязательно - вас чему-то учить. Нам нужно совсем другое. Начинаем объяснять, что...
И обратился к комиссару:
- Вот о чём ты думал, когда мы убивали врагов твоего государства?!...
- О том, что хорошо это, что вы решили поддержать нас, а не фашистов!... - ответил ему комиссар.
- И об этом тоже, а ещё о чём?!...
- О том, что гибнут, в сущности, виноватые только в том, что их оболванила антипролетарская пропаганда! - начал комиссар свою речь - И о том, что солдат Германии надо бы не убивать, а просвещать, что напрасно они воюют против своих братьев по классу, и что пролетариям всего мира надо бы объединиться против мировой буржуазии... Вот если бы у вас было такое техническое устройство, что так бы воздействовало - несознательного делало бы сознательным!...
- В принципе оно у нас есть, реморализатор называется. Им возможно так воздействовать на людей, что они становятся приверженцами той религии или идеологии, которую внушает им этот прибор. Можно даже градуировать уровни фанатизма... Но мы не применяем реморализатор, потому как это противоречило бы уже нашей идеологии. Это нам и нужно прежде всего, всегда и везде - не поступиться нашим Основным Принципом, признанием за всем существующим его Своеобразия. Мы можем отнимать жизнь, но мы никогда не покушаемся отнимать своеобразие. Мы не только за всяким живым существом, но даже и за неживым предметом признаём право быть самими собой... И потому помогать вам мы можем лишь постольку, поскольку это не будет нарушать этого нашего Принципа... И учить вас чему-то мы можем лишь постольку, поскольку можем быть уверены, что это ваше Своеобразие не порушит, а подтвердит и укрепит... И наше, разумеется, тоже...
- Сложновато у вас это... - сказал один из гражданских.
- Можем объяснить это на таком вот примере - ответил ему иномирец - конку знаешь?...
- Знаю! - сказал гражданский - это при царе трамваи такие были, на конной тяге... Их потом на электричество перевели... Ещё при царе...
- Вот! - сказал иномирец - если бы ваши при царе рассуждали, как у нас, то электрические трамваи, несомненно, завели бы, но и конку бы оставили.
- А зачем она нужна, конка, если есть электрические трамваи?!... - спросил гражданский.
- А чтоб была! - ответил иномирец - вечно!...
А другой иномирец добавил:
- Когда-то ваши города по ночам освещались факелами... Потом освещение было переведено на масляные лампы, а профессиональные факельщики были вынуждены вымереть или самоизмениться... Хорошие вымерли, плохие самоизменились... Потом то же произошло и с профессиональными ламповщиками, когда освещение переделывалось на газовые фонари... Сейчас у вас освещение электрическое, и мы заранее оплакиваем печальную участь ваших электроосветителей, если у вас понаизобретают что-нибудь получше ваших электроламп... И потому мы не можем научить вас такому освещению, которое вынудит хороших вымирать, а плохих самоизменяться...
- А у вас что?!... - как-то машинально ляпнул комиссар.
Иномирец растолковал:
- А у нас - где-то освещение факельное, где-то ламповое, где-то газовое, где-то ещё какое-то самое разное, где-то по принципу объёмного изображения, а где-то самое для нас свежеизобретённое, с восприятием уже не глазами, а непосредственно мозгами... Когда-нибудь изобретём воспринимаемое не просто мозгами, а подкоркой; а потом - и с задействованием временнОй координаты, то есть предвидения...
- Неэкономично... - сказал один из гражданских - по материальным и трудовым затратам...
- Своеобразие того стоит... - ответил иномирец - и кого-то чему-то учить мы можем только ежели он или таков, как мы, или всю оставшуюся жизнь будет работать на таких, как мы, почитателей Своеобразия... Как такового!
А потом сказал:
- Итак, местные жители... Сейчас мы вам сделаем прокол в приёмную товарища Сталина. А вы и доложите, что так вот и этак... Ежели товарищу Сталину нужны такие союзники, то мы с великой радостью... Ну, а если вы не намерены с нами дружить, то мы исчезаем в изгибах многомерного Пространства...
Советские задумались...
Вариант - дровоядные.
- В принципе можем, за несколько поколений - сказал ему иномирец, выключая окно - а по-быстрому никак не получится. Потому, что вы слишком далеки от нашей техники. Хотя и не столь далеки, как в тех мирах, где даже металлов не знают. Но вот учить вас мы сможем только если договоримся с вами о снабжении... Дабы вы нас кормили!... Сейчас мы вам покажем, чем мы питаемся...
Иномирец с изображением дубовой ветки на нарукавнике пощёлкал прибором, и на поляне возникло овальное окно, в которое был виден фруктовый сад - вишни, черешни, абрикосы, персики...
Иномирец ещё что-то подправил на своём приборе, окно приблизилось к деревьям так, что их ветки просунулись на эту сторону.
Все четыре иномирца достали фигурные ножи, начали резать эти ветки, очищать их от коры и с видимым удовольствием хрупать древесину.
- А питаемся мы древесиной фруктовых деревьев косточковых пород - сказал иномирец с кристаллом на нарукавнике - можем и так кушать, а можем изысканные блюда готовить... Вы не умеете целлюлозу переваривать, а мы умеем...
Один из гражданских спросил:
- А еловую или сосновую древесину... вы как?!...
Иномирец ответил:
- Древесина хвойных и прочих смолистых для нас медикамент... если заболеем. Смотря какая от каких болезней... Дубовая - тоже медикамент, от всего желудочного... Клён - нам невкусен, берёза, ива или осина - на любителя... Яблоня, груша - сгодится за неимением лучшего... Но в основном мы предпочитаем косточковые... Они нам очень вкусны....
И облизнулся. А другой иномирец сказал:
- Наше дело - предложить, ваше дело - сделать Выбор. Сейчас мы вам проколем пространство в приёмную товарища Сталина. А вы и доложите, что так вот и этак... Ежели товарищу Сталину нужны такие союзники, и он согласен нас кормить, то мы с великой радостью, всем своим сообществом. А всего нас в нашем сообществе - 26 воинов и 32 жителя, не считая женщин и детей... Ну, а если кукиш нам, а не древесину, то мы исчезаем в изгибах многомерного Пространства...
Советские задумались...
Вариант - каннибалы.
- В принципе можем, за несколько поколений - сказал ему иномирец, выключая окно - а по-быстрому никак не получится. Потому, что вы слишком далеки от нашей техники. Хотя и не столь далеки, как в тех мирах, где даже металлов не знают. Но вот учить вас мы сможем только если вы не будете возражать против наших пищевых Традиций. Сейчас мы вам их покажем, и посмотрим, не вытошнит ли вас...
Иномирец с изображением дубовой ветки на нарукавнике пощёлкал прибором, и на поляне возникло овальное окно, в которое была видна вблизи пехотная часть вермахта, атакующая позиции РККА.
К окну подошёл иномирец с изображением ясеневой ветки на нарукавнике, просунул в окно искромёт и угостил немцев ветвистой молнией. Местные заметили, что молния эта была слабовата - от неё немцы не загорелись, а только попадали на землю и задёргались.
Иномирцы подёргали окном и высмотрели самого высокого и толстого немца, фельдфебеля. И что-то сделали такое, что окно приблизилось к нему и засосало его на эту сторону!
Потом иномирцы отключили окно, а местные при этом успели заметить, что на той стороне пехота РККА пошла в штыковую атаку. На этой же стороне иномирцы подхватили дёргающегося фельдфебеля и потащили его к дереву. Подцепили вынутыми из карманов захватами, прикрепили к дереву за грудь и пузо и начали его раздевать!
А иномирец с изображением дубовой ветки на нарукавнике ещё пощёлкал прокалывателем пространства - и в окно откуда-то выпала немалая куча сухих дров.
- Самая вкусная еда - готовится на дровах! Много вкуснее, чем если на огне от другого топлива... А самая вкуснейшая - на сухих дровах фруктовых деревьев косточковых пород! - сказал иномирец.
Иномирец достал из кармана что-то похожее на складную металлическую детальку, развернул - и получилась конструкция, похожая на многоуровневую этажерку. Поставил её на землю перед привязанным немцем. Покидал дрова на нижнюю полку, (причём не нагибался за ними, а выпускал из рукавов что-то похожее на длинные многокрючковые зацепы), что-то с ними сделал - и дрова загорелись жарким пламенем, быстро превращаясь в тлеющие угли.
Другой иномирец вынул ещё какой-то прибор и ткнул им в дёргающегося привязанного немца. Тот сразу как-то пришёл в себя, перестал дёргаться, огляделся, и начал громко орать и ругаться.
- Нужно, чтобы был в полном сознании и осознании! - пояснил иномирец - Иначе не вкусно, не интересно и не канонично...
Выскочившими откуда-то из рукавов лезвиями иномирцы отрезали немцу руки по плечи, при этом каким-то образом сразу же так обработали срезы, чтобы кровь не текла.
- Чтобы кровью не истёк и не сдох раньше времени! - сказал иномирец, оглянувшись на советских.
Те смотрели на всё это в состоянии, близком к обмороку.
А иномирцы положили отрезанные руки на решетчатую полку этой самой этажерки, где от них быстренько пошёл запах жареной человечины.
Один из них сказал:
- Походное лакомство! Без приправ и выдержки в маринаде вкус простенький, но в походный условиях - вполне!...
Когда руки, по мнению иномирцев, дошли, те подцепили их на выдвижные из рукавов зацепы и начали с аппетитом кушать; причём с таким видом, как будто они устраивали спектакль для привязанного немца, который всё это видел и грязно ругался.
Один из иномирцев оглянулся на млеющих от этого зрелища советских и сказал им, кивнув на немца:
- Порядочный корм при этом пел бы песню... Подобную той, которую каждый из нас с детства выучил - на случай, если в многомерном пространстве сам кормом окажется...
Сожравши руки, иномирцы таким же образом отрезали, зажарили и сожрали ноги. Однако же обрубок немца остался при этом жив и продолжал грязно ругаться.
- Сыты! - сказали иномирцы советским.
- А нас вы... не того?.... - с ужасом спросили их советские.
- Разве разумные кушают разумных?!.... - удивлённо ответили им иномирцы - Вы разумные, и мы разумные. А они - примитивные животные! Животных - едят...
А потом добавили, кивая на обрубок немца:
- Не деликатес, однако... Заранее не откормлен, приправами не напичкан... Походный корм, всего-то на всего... Ваше счастье, что мы в нашем мире не самые брезгливые... Кушаем такое... И потому годимся вам в союзники!
Советский спросил:
- А вы что... Всех врагов намерены... того?...
Иномирцы ответили:
- Если будем вашими союзниками, то - несомненно! Всех ням-ням! Что же ещё с ними делать? Тем более, что в вашем мире не только два ваших государства... Вот узнают остальные, что мы вам помогаем - и скорее всего объединятся против вашего государства. И мы вам говорим - если мы будем за вас, пусть объединяются! Мы их всех, несоветских... мимо ротов не пронесём!... Потому как в многомерном пространстве найти съедобного противника - это же подарок Судьбы!...
А потом заключили:
- Итак, местные жители... Сейчас мы вам сделаем прокол в приёмную товарища Сталина. А вы и доложите, что так вот и этак... Ежели товарищу Сталину нужны такие союзники, то мы с великой радостью... И сразу же этого обрубка переместим под нос ихнему фюреру, чтоб знал, что теперь будет... со всеми несоветскими! Ну, а если вы не намерены с нами дружить, то мы исчезаем в изгибах многомерного Пространства...
Советские задумались...
Вариант - культ Минотавра.
- В принципе можем, за несколько поколений - сказал ему иномирец, выключая окно - а по-быстрому никак не получится. Потому, что вы слишком далеки от нашей техники. Хотя и не столь далеки, как в тех мирах, где даже металлов не знают. Но вот учить вас мы сможем только если вы не будете возражать против наших религиозных Традиций. Сейчас мы вам их покажем, и посмотрим вашу на них реакцию...
Иномирец с изображением дубовой ветки на нарукавнике пощёлкал прибором, и на поляне возникло овальное окно, в которое была видна вблизи пехотная часть вермахта, атакующая позиции РККА.
К окну подошёл иномирец с изображением ясеневой ветки на нарукавнике, просунул в окно искромёт и угостил немцев ветвистой молнией. Местные заметили, что молния эта была слабовата - от неё немцы не загорелись, а только попадали на землю и задёргались.
Иномирцы подёргали окном и высмотрели самого внешне воинственно выглядевшего немца, фенриха. И что-то сделали такое, что окно приблизилось к нему и засосало его на эту сторону!
Потом иномирцы отключили окно, а местные при этом успели заметить, что на той стороне пехота РККА пошла в штыковую атаку. На этой же стороне иномирцы подхватили дёргающегося фенриха, подцепили его вынутыми из карманов захватами, так, что он оказался зафиксирован в положении сидя на корточках.
Иномирец с изображением кристалла на рукаве оглянулся на советских и сказал им:
- Такова наша Традиция - никогда не сидеть на корточках... Если, конечно, не жертва...
Иномирцы ткнули каким-то прибором в фенриха, и он перестал дёргаться, а стал озираться и ругаться.
А иномирец с изображением дубовой ветки на нарукавнике ещё пощёлкал прокалывателем пространства и в окне стало видно что-то похожее на контору с конторскими работницами.
Оглянулся на советских и сказал им:
- Герра канонично приносить в жертву только вместе с его фрау!...
Что-то сделал со своим прибором, и - одну из видимых в окно фрау засосало на эту сторону!
Иномирцы её сразу же схватили и зафиксировали в той же позе, на корточках. И посадили возле фенриха!
Потом, не обращая внимания на ругань немца и визг немки, открыли ещё одно окно, непонятно куда, и с каким-то особым благоговением вытащили из него каменную статую быкоголового человека с двухлезвийным бронзовым топором в руках. И поставили её на поляне, так, чтобы немцы оказались прямо перед бычьей мордой статуи.
- Минотавр... - сказал один из гражданских.
- Минотавр! - подтвердил иномирец - уж, конечно, не Велес и не Апис...
А другой иномирец пояснил советским:
- В нашем мире, в отличие от вашего, легенда о Минотавре имела продолжение. Что Минотавр получил такое посмертие - распределять посмертия для прочих смертных. И особенно утвердился в этой должности после того, как Геракл скомпроментировал Цербера...
Вот и возникла в нашем мире такая Традиция, очень давно. Что ежели кто-то хочет хорошего посмертия, то нужно ещё при жизни угодить Минотавру. А угодить Минотавру возможно только одним-единственным способом! Который мы вам сейчас покажем...
Иномирцы вынули из окна две пары перчаток и два бронзовых кинжала. Двое из них одели эти перчатки, взяли кинжалы и подошли к немцам.
- Смотри, Минотавр! Вот Тезей!... - торжествующим голосом громко проорал иномирец и ловко заколол немца ударом кинжала.
- Смотри, Минотавр! Вот Ариадна!... - так же громко и торжествующе проорал второй иномирец и так же ловко заколол кинжалом немку.
А потом они оба зачерпнули перчатками кровь заколотых, подошли к статуе и намазали кровью её пасть.
- Вот так! - сказал один из них, взглянув на советских, млеющих от этого зрелища; однако же заметивших и то, что иномирцы всё это содеяли так легко и непринуждённо, что сразу становится понятно - к такой церемонии они приучены с детства и проводить им её очень, очень привычно.
И иномирцы такими же ловкими, отработанными движениями рассовали по быстро мелькающим окнам - статую, кинжалы и перчатки. И ничего не осталось, кроме заколотых немцев.
- Падаль, по Традиции, нужно выбрасывать в болото... - сказал иномирец, кивнув на трупы.
И иномирцы ещё раз щёлкнули окном, в котором мелькнуло обыкновенное болото. Заколотых засосало в окно, которое после этого выключилось.
Комиссар шелестящим голосом вопросил иномирцев:
- Неужели вы... и вправду верите в Минотавра, посмертие и прочие ужасы?!...
Иномирец ответил:
- Некоторые верят, что всё так. Некоторые верят, что всё не так. И то, и другое - недоказуемо... Однако же подстраховаться, да и продолжить очень древнюю Традицию - не помешает. Хуже уж точно не будет, а вот если и вправду Минотавр... То мы хорошо устроились!...
Особист вставил слово:
- А даже если Минотавр... То вы же его обманываете! В открытую и в наглую... Каких-то непонятно кого выдаёте за Тезея и Ариадну...
Иномирец ответил:
- Дорог не подарок, а дорого внимание! Иначе уж точно никак не угодить... Мы делаем, что можем, и каждый, кто может лучше, пусть делает, что может...
А другой иномирец продолжил:
- Вот и пойдут враги вашего государства в жертвы Минотавру... А больше их девать некуда...
Советский спросил:
- Так вы что... Всех наших врагов намерены... того?...
Иномирцы ответили:
- Если будем вашими союзниками, то - несомненно! Всех к Минотавру! Что же ещё с ними делать? Тем более, что в вашем мире не только два ваших государства... Вот узнают остальные, что мы вам помогаем - и скорее всего объединятся против вашего государства. И мы вам говорим - если мы будем за вас, пусть объединяются! Мы их всех, несоветских... кого просто перебьём, а кого отдадим Минотавру!... А ну, как и вправду это обеспечит хорошее посмертие...
А потом заключили:
- Итак, местные жители... Сейчас мы вам сделаем прокол в приёмную товарища Сталина. А вы и доложите, что так вот и этак... Ежели товарищу Сталину нужны такие союзники, то мы с великой радостью... Принесём в жертву Минотавру великое множество всяких несоветских! Ну, а если вы не намерены с нами дружить, то мы исчезаем в изгибах многомерного Пространства...
Советские задумались...
Вариант - сладкие пьяницы.
- В принципе можем, за несколько поколений - сказал ему иномирец, выключая окно - а по-быстрому никак не получится. Потому, что вы слишком далеки от нашей техники. Хотя и не столь далеки, как в тех мирах, где даже металлов не знают. Но вот учить вас мы сможем только если договоримся с вами о снабжении... Дабы вы нас поили!... Прокормиться мы и сами сможем, а вот винное снабжение будет на вас... Сейчас мы вам покажем, что мы пьём...
Иномирец с изображением дубовой ветки на нарукавнике пощёлкал прибором, и на поляне возникло овальное окно, в которое было видно что-то похожее на винный погреб, с множеством разноразмерных бочек и бутылок...
Иномирец ещё что-то подправил на своём приборе, и в окно на эту сторону засосало массивный стол, а не него - несколько больших бутылок и набор хрустальных чаш. А потом - и несколько серебряных блюд с разными закусками.
Все четыре иномирца взяли эти бутылки, налили из них в чаши, и с видимым удовольствием из чаш отведали.
- Отведайте и вы... - сказали они советским.
Советские не отказались присоединиться, отведали из бутылок - там оказались сладкие и достаточно крепкие вина, виноградные, плодовые и ягодные.
Один из гражданских сказал:
- Это похоже на наши хорошие сладкие марочные вина...
Иномирец ответил:
- Именно так!... И никак не иначе! Они нам очень вкусны... И мы без таких вин - никак... Которые подобны вашим - хорошим сладким марочным. Лучше всего ещё и виноградным...
И облизнулся. А другой иномирец сказал:
- Сами вы и без спиртного прожить можете... Или пить всякое прочее... А нам нужны вот такие вина! Без них у нас нейрохимия расстраивается, стрессы возникают, и мы болеем нервным истощением... Мы бы, конечно, могли бы с помощью наших медицинских машин стать стрессоустойчивыми, но тогда это были бы уже не мы, а какие-то другие личности, нам непонятные и неприятные... И которые не факт что были бы благорасположены к вам, советским...
Вот и Вопрос - будет ли ах таким союзникам винное благорасположение с вашей стороны?...
И иномирцы заключили:
- Наше дело - предложить, ваше дело - сделать Выбор. Сейчас мы вам проколем пространство в приёмную товарища Сталина. А вы и доложите, что так вот и этак... Ежели товарищу Сталину нужны такие союзники, и он согласен нас поить, то мы с великой радостью, всем своим сообществом. А всего нас в нашем сообществе - 26 воинов и 32 жителя, не считая женщин и детей... Ну, а если кукиш нам, а не хорошие вина, то мы исчезаем в изгибах многомерного Пространства...