Зырянов Сергей Аркадьевич : другие произведения.

Экзерсис

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Венок онегинских строф.

  
  

Сергей ЗЫРЯНОВ.

Экзерсис.

(Венок онегинских строф.)

  

I

   Друзья мои, что ж толку в этом?
   Не взять мне этой высоты!
   Припав челом к авторитетам,
   заметней сам не станешь ты.
   Смешны и тщетны все потуги.
   Поэту не нужны услуги,
   чтоб кто-то нежно холить стал
   нерукотворный пьедестал.
   Куда полез? И как я смею?
   Что за порыв? И чей нажим?
   Какой я волей одержим,
   раз чувствую - сверну я шею,
   сорвусь - а всё-таки полез?!
   Быть может, волею небес?
  
  
   II
  
   Быть может, волею небес
   любой из нас имеет право, -
   не суть - с талантом или без, -
   на свой кусочек бренной славы.
   Наверно, шанс любому дан
   про жизнь свою сложить роман,
   но ход мечтаний в каждом миге
   никто не отражает в книге.
   Я жизнь свою не расскажу,
   но если мысли озаренье,
   души заветное влеченье
   по лености не отражу
   куплетом, пусть и не пропетым -
   я перестану быть поэтом.
  
  
  
  
   III
  
   Я перестану быть поэтом,
   могу я это без труда;
   тем более, по всем приметам,
   я им и не был никогда.
   Мне лавры Пушкина не снятся,
   но хочется поупражняться
   в алмазных гранях расфуфы-
   ренной онегинской строфы.
   "В России больше, чем поэтом"
   я быть подавно не хочу,
   я лучше грудь отдам врачу,
   чтоб "угль" он вырезал ланцетом;
   а там, глядишь, через надрез
   в меня вселится новый бес.
  
   IV
  
   В меня вселится новый бес,
   как переменит воды Лета;
   проснётся новый интерес,
   хотя... навряд ли, вообще-то...
   Привет, блистательный Парнас!
   Твоя вершина - не про нас.
   Не сдержит нынешняя муза
   накопленного всуе груза
   своих обыденных проблем.
   Уйти от быта невозможно;
   могу я только осторожно
   касаться этих высших тем,
   лишь ощутив шипы у розы
   и Фебовы презрев угрозы.
  
  
  
  
  
   V
  
   И, Фебовы презрев угрозы,
   писать стихи рванули все.
   Вперёд, амбиции и позы!
   Раздолье нынешней попсе.
   Такая инициатива
   свела язык до примитива,
   рифмованный эстрадный бред
   наносит колоссальный вред.
   Какая мутная струя!
   Язык у современных песен
   лишь троглодиту интересен.
   О нет, увольте! Лучше я
   под завывания Глюк оzы
   унижусь до смиренной прозы.
  
   VI
  
   Унижусь до смиренной прозы
   я только в тот недолгий срок,
   когда крещенские морозы
   продляют зимний вечерок;
   когда мне образы не снятся,
   и рифмы стайкой не роятся
   а улетают в темноту
   и замерзают на лету;
   когда мечты, подобно бригу,
   плывут неведомо куда,
   и смолкнет лира - вот тогда
   сажусь и открываю книгу...
   Читаю... Лучше всех услад
   тогда роман на старый лад.
  
  
  
  
  
   VII
  
   Тогда роман на старый лад
   у многих осветляет лица,
   когда он, как бесценный клад,
   на полке долго не пылится.
   В умы литературный дар
   прольёт божественный нектар.
   У нас по трём векам таланты
   рассыпаны, как бриллианты.
   А я не ощущаю дара.
   Быть может, как-нибудь, потом
   повешу надпись над столом:
   "А ну, садись за мемуары!"
   И этот шуточный плакат
   займёт весёлый мой закат.
  
   VIII
  
   Займёт весёлый мой закат, -
   когда позволит "мирный атом";
   надеюсь я, и буду рад,
   что жизнь закончится закатом, -
   воспоминаний целый воз,
   коль их не оборвёт склероз.
   Надеюсь, что мои седины
   увидят яркие картины.
   Лелею я одну мечту -
   что вдохновение продлится,
   а не мелькнёт подобьем блица.
   Потом пора и в темноту...
   Надеюсь, выдам для судейства
   не муки тайные злодейства.
  
  
  
  
  
   IX
  
   Не муки тайные злодейства,
   а слава гонит прочь покой.
   От святости до фарисейства
   порою нам подать рукой.
   Порою всё в душе ничтожно,
   а значит, просто невозможно
   нам выносить на суд судьбы
   исповедальные мольбы.
   Фантазия мне как-то ближе,
   но коли в самом деле дан
   нам шанс на собственный роман;
   всё, что в душе моей увижу, -
   хотя пока и не гляжу, -
   я грозно в нём изображу.
  
   X
  
   Я грозно в нём изображу, -
   в моём намеченном романе, -
   как подъезжают к рубежу
   верхом на собственном обмане.
   Порой фальшивят без конца -
   лишь ради красного словца,
   и лгут порой так вдохновенно!..
   А чтоб поведать откровенно -
   о том не может быть и речи...
   Встречал я множество людей
   и слышал множество идей.
   Я эти памятные встречи
   на образы не положу,
   но просто вам перескажу.
  
  
  
  
  
   XI
  
   Но просто вам перескажу
   свою историю живую, -
   и так, как сам о ней сужу, -
   на большее не претендую.
   Зачем букеты пышных фраз?
   Всё это сказано до нас.
   Моя позиция иная:
   чего-то просто и не зная,
   хочу фиксировать пером
   всё, что само на ум приходит.
   И кто моей рукою водит,
   когда я думаю о том,
   как довели до лицедейства
   преданья русского семейства?
  
   XII
  
   Преданья русского семейства -
   фантомы первых детских грёз,
   канва чарующего действа,
   крылатый конь, что вихрем нёс
   мои мечты, надежды, планы...
   Иные времена и страны
   я фантазировал в тиши
   и созерцал в своей глуши.
   Я жадно постигал вначале
   наивной детской головой,
   как колобродит домовой;
   а там уже и посещали
   в истоме трепетной луны
   любви пленительные сны.
  
  
  
  
  
   XIII
  
   Любви пленительные сны,
   фантазий яркие мгновенья,
   очередной приход весны -
   во всём источник вдохновенья,
   всё существует для строки
   и просится в черновики.
   Но что-то не ликует лирик,
   не в моде нынче панегирик;
   Эрато что-то отлеталась,
   и мой Пегас стреножен тем,
   что у него достойных тем
   и идеалов не осталось;
   лишь есть история страны
   да нравы нашей старины.
  
   XIV
  
   Да, нравы нашей старины
   теперь уже недостижимы,
   но всё равно мы не должны
   идти без них куда-то мимо.
   Вот почему в строках повис
   плодом незрелым экзерсис,
   прицеплена ракушка эта
   к челну Великого Поэта.
   Я просто-напросто хотел,
   чтоб только ярче заиграла
   грань пушкинского магистрала.
   Не из гордыни я посмел
   с самим Поэтом петь дуэтом.
   Друзья мои, что ж толку в этом?
  
  
  

Магистрал.

(XIII строфа третьей главы романа "Евгений Онегин".)

   Друзья мои, что ж толку в этом?
   Быть может, волею небес,
   я перестану быть поэтом,
   в меня вселится новый бес,
   и, Фебовы презрев угрозы,
   унижусь до смиренной прозы;
   тогда роман на старый лад
   займёт весёлый мой закат.
   Не муки тайные злодейства
   я грозно в нём изображу,
   но просто вам перескажу
   преданья русского семейства,
   любви пленительные сны
   да нравы нашей старины.
  

11 - 24.05.04.

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"