Зырянов Сергей Аркадьевич : другие произведения.

Лешак

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Драма в трёх действиях.

  

Сергей ЗЫРЯНОВ.

Лешак.

Драма в трёх действиях.

  

Действующие лица.

  
  
   1. ИННА, антрополог.
  
   2. ИГОРЬ, криптозоолог.
  
   3. ВИТАЛИЙ, специалист по аномальным явлениям.
  
   4. КОСТЯ, лесник.
  
   5. ЛЕШАК, он и есть лешак.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ.

  
  
  
  
  
  
   Поляна на берегу таёжного ручья. На краю поляны зимовье. Низкий дверной проём, потемневшее бревно у стены вместо завалинки. На боковой стене крохотное оконце, в два бревна высотой, затянуто полиэтиленовым мешком из-под удобрений с внушительной дырой посредине.
   Вечер. Предзакатная таёжная тишина.
   На пороге лачуги появляется сгорбленная фигура, зрители едва могут различить её очертания. Это некое существо чутко вслушивается в лесную тишь, затем совершенно беззвучно, с какой-то звериной пластикой пересекает поляну и скрывается из вида.
   Тотчас с противоположной стороны начинают доноситься человеческие голоса. Они постепенно приближаются, и как бы опережая их, на поляну выходит Костя. На плече у него двустволка. Он останавливается и, кажется, тоже весь превращается в зрение и слух.
   Вскоре следом за ним появляется Игорь.
  
   ИГОРЬ. Костя, ты чего тормознул? (Костя не отвечает, медленно обводит глазами поляну.) Что с тобой, столбняк напал, что ли?
  
   Приходят Инна и Виталий. У Виталия два рюкзака.
  
   ВИТАЛИЙ. О, харе Кришна, неужели пришли?.. Константэн, а меня уже начали было одолевать смутные подозрения, что вы - несколько не тот, за кого себя выдаёте...
   КОСТЯ (продолжая насторожённо осматриваться). Как это?
   ВИТАЛИЙ. Ваша фамилия случайно не Сусанин?
   КОСТЯ. Сусекин я... (Медленно идёт к двери зимовья.)
   ВИТАЛИЙ. Вот то-то и оно, что очень похоже! Сначала два раза чуть нас в болоте не утопил...
   КОСТЯ. Так говорил же - ступайте след в след... (Скинув двустволку с плеча и взведя курки, он осторожно входит внутрь.)
  
   Игорь идёт следом за ним.
  
   ВИТАЛИЙ. В войнушку не наигрались... Видимо, было суровое детство, им было недодано...
  
   Костя и Игорь выходят.
  
   ИГОРЬ. Костя, ты чего такой озабоченный?
   ВИТАЛИЙ. Он сегодня очень-очень... А вот вам второй интимный вопрос, Константэн - есть ли у вас видео?
   КОСТЯ. Нету, а что?
   ВИТАЛИЙ. Такое впечатление, что вы насмотрелись фильмов-"экшен", как говорят американцы...
   ИГОРЬ. Так это и есть та самая лачуга?
   ИННА. Костя, расскажите подробней, как всё это было.
   КОСТЯ. Вам бы переодеться надо...
   ИННА. Ах, да! Я как раз совершенно случайно взяла с собой вечернее платье. Не во что переодеваться, Костенька.
   ВИТАЛИЙ. Сударыня, не желаете ли с моего широкого мускулистого плеча?..
   ИННА. Не желаю, сударь.
   КОСТЯ. Обсушитесь хотя бы. Сейчас я костёр разведу.
   ИННА. Это потом. При таком темпе я и до болота успела, пардон, три раза вымокнуть и высохнуть. Так что рассказывайте, Костя, а я пока отдышусь.
   КОСТЯ. Скоро тут, в логу, холодком потянет, роса начнёт падать - простудитесь...
   ИННА. В том-то и дело, что вот-вот стемнеет, ничего тут не увидим. Рассказывайте...
   ВИТАЛИЙ. Константэн, вам приходилось слышать выражение: "Чего желает женщина, того желает Бог"?
   КОСТЯ. Ну, дело ваше... В общем, сюда он пришёл примерно в эту же пору. Костёрчик развёл, котелок поставил. Печка-то там не ахти, - видел ведь? - хоть и называется зимовьем, а зимой-то тут не шибко разживёшься...
   ИГОРЬ. Костя, не отвлекайся...
   КОСТЯ. Дак чего ж?.. В общем, посидел, чайку с брусничкой попил, отогрелся, веселее стало. Тоже ведь целый день пёр через согру. А вообще-то одному тут как-то тоскливо... Место гиблое - сами же видели - болота кругом... Вогулы в старину говорили: "Шайтан живёт, пикелян бродит"...
   ИГОРЬ. Кто-кто?
   КОСТЯ. Пикелян какой-то... Наподобие лешака по-нашему...
  
   Игорь и Инна переглянулись.
  
   КОСТЯ. Мужики, как поблизости охотились, так в одиночку тут старались не ночевать. Только Егору Матвеичу всё это было хоть бы хны. Правда, с бывшей-то его собакой чего бояться? Такой здоровенный пёс был, Кузей звали, и тоже не боялся никого. Злой, как моджахед, на медведя первым кидался. Помню, как-то встретили с Матвеичем шатуна, так Кузька на него ка-ак кинется, тот, бедный, аж присел...
   ВИТАЛИЙ. Константэн, вы прямо как вещий баян...
   КОСТЯ. Как это?
   ВИТАЛИЙ. Он тоже, бывало, растекашется мыслию по древу...
   КОСТЯ. Баян?
   ИГОРЬ. Это в том смысле, мол, как ты, Костя, начнёшь рассказывать, так заслушаешься. Но ты всё-таки лучше давай поближе к этому вашему... Как ты говоришь?
   КОСТЯ. К лешаку?
   ИГОРЬ. Вот-вот. Матвеич чаю напился, веселее стало...
   КОСТЯ. Ну да, он говорит, стало маленько повеселей на душе, и он давай кричать...
   ИННА. Кричать? Чего кричать?
   КОСТЯ. Ну, просто кричать. Характер свой показать именно оттого, что место гиблое... Вот у нас говорят: "Не ори, не в лесу, и в лесу не ори"... Ещё говорят: "Не свисти в лесу - леший обидится"... А Матвеич специально давай кричать и эхо слушать - как оно откликается, сначала вон из этого леса за ручьём, а затем во-он с того распадка... (Складывает ладони рупором и кричит.) Эге-ге-ге-ге-э-эй!.. (Эхом доносится Костин голос: "...ге-ге-ге-э-эй... э-эй...") Во! Слышите? И у него так же было... Только вдруг услышал он, что как будто уже не его голос эхом ему отвечает... Он: "Эге-ге-ге-гэй...", и точно так же ему вторит кто-то: "Эге-ге-ге-гэй...", и причём, всё ближе и ближе, как будто бы ломится кто-то через эту согру и голос подаёт. Матвеич-то поначалу ничего, но тут Кузя вдруг начал скулить и к ногам его жаться. Это Кузька-то! Вот Матвеич и смешался маленько, побёг в избушку, зарядил двустволку двумя жаканами... Выбежал, курки взвёл и ещё раз окликнул: "Эге-ге-ге-эй!.." И ему ответил кто-то прямо вон оттуда, с того берега ручья: "Эге-ге-эй!.." Кузька тут завыл, всё одно как по покойнику. И Матвеичу хреновато стало на душе, он сюда пошёл, в зимовуху. Дверь-то исправная была, так он закрыл её на щеколду и ещё чурбак привалил, вот этот, что у печки... (Костя стоит в проёме двери.)
   ИГОРЬ. А собака?
   КОСТЯ. А-а, а Кузька-то вперёд него сюда забежал и под нары забился. Во, отмочил Кузьма! Другой бы кто об этом рассказал - ни в жисть бы не поверил... А Матвеичу-то ведь у нас в деревне вообще-то мало кто поверил. Хоть и все знают, что тут нечисто, но чтобы всё было так, как он говорит... Видели? - он ведь теперь совсем малахольный стал... Заговариваться начал... А в лес - вообще ни ногой, даже за поскотину, жердей нарубить...
   ВИТАЛИЙ. Видели, Константэн, видели... Должен заметить, что в смысле заговариваний и вы недалеко ушли от Егора Матвеевича. Но вас-то, я надеюсь, лешак не ломал?
   ИННА. Как не стыдно, Виталий?..
   ВИТАЛИЙ. Асана Тхакура Рабиндраната,.. что в переводе с санскрита означает: "Простите, погорячился". (Начинает развязывать свой рюкзак, но слушать дальше не перестаёт.)
   КОСТЯ. Да я что? Я ничего. Сами же просили поподробней.
   ИГОРЬ. Ну и ближе к делу... Заперся Матвеич... Ну и?..
   КОСТЯ. Ну и слышит, как ручей переходит кто-то... Потом этот кто-то начал за дверью шебуршать, и дыхание у него, говорит, надсадное такое, с хрипом... На дверь надавил, она подалась немного, Матвеич на нары сел и двустволку наставил. Тут, говорит, какое-то время было тихо, а потом - раз! - темно стало. (Костя идёт к окну снаружи.) Это значит, кто-то вот тут стоял и в окно вот так вот заглядывал. Здоровый такой, аж всё окно закрыл... Матвеич развернулся да как шарахнет дуплетом прямо в окно! Порох у него дымный был - всю избушку заволокло. И рёв тут раздался, говорит, в жизни такого не слыхал, аж сердце заныло... Кузька тут тоже завыл... Матвеичу бы сразу перезарядить, да он от дыма, от гвалта этого замешкался... Когда маленько рассеялось - видит, в окне уже нет никого. И тут кто-то в дверь стал ломиться - с первого раза чуть с петель не снял. Он к патронташу, пока патроны достал, пока двустволку переломил, давай старые вытаскивать - дверь-то и вылетела, и кто-то вместе с ней через чурбак сюда вот, на пол упал. Матвеич слышал ещё, как Кузька из-под нар выскочил и на... этого кинулся. Всё-таки перед смертью Кузьма смелость показал! Матвеич слышал, как он, рыча, вцепился в этого, кто на полу лежал, а потом взвыл, коротко так... И смолк... Матвеич зарядил наконец, осталось только курки взвести - и тут на него сверху навалилась эта туша... Навалилась, вмяла в нары так, что они аж хрястнули под ними. Говорит, последнее, что помнит, - это что-то тёплое брызжет в лицо, в глаза и рот лезет шерсть какая-то длинная, и потом воняет, мерзким таким... Тут его сдавило, и он сознание потерял... (Костя, опять стоящий в зимовье, умолкает, выходит наружу и обводит глазами спутников.)
   ИННА. А дальше?
   КОСТЯ. А дальше он не помнит ничего.
   ИГОРЬ. Костя, но потом-то что с ним было?
   КОСТЯ. А, дак я говорил уже. Через три дня он на Шанаурский тракт вышел, его лесовоз подобрал...
   ИННА. А здесь как очнулся - уже не помнит?
   КОСТЯ. Помнит, да плохо. Да мы и не спрашивали толком. Когда его привезли, он весь в крови был перемазан, а не поцарапанный даже. Дышал тяжело и сгустки кровяные отхаркивал. Потом выяснилось - у него рёбра были проломлены вовнутрь, и лёгкое задето. А так живой. Говорит, как в себя пришёл, так и поплёлся отсюда потихоньку, а уж сколько времени прошло - и сам не знает.
   ИГОРЬ. А вы когда здесь были?
   КОСТЯ. Да где-то через неделю.
   ИГОРЬ. Ну и?..
   КОСТЯ. Никого не видели.
   ИГОРЬ. Ну, а что здесь было-то?
   КОСТЯ. А я откуда знаю?
   ИГОРЬ. Да я не об этом. Что вы здесь застали, что увидели?
   КОСТЯ. А-а... Дак что увидели? Примерно так, как он и говорил. (Снова идёт внутрь.) Кузька вот тут лежал, на полу. Помните, как в кино этот, Леонов, всё говорил: "Пасть порву, пасть порву..."? Так вот, у Кузьки на самом деле пасть была разорвана, как будто кто-то взял его за верхнюю челюсть и за нижнюю, и разорвал вот так, до самой шеи...
   ИННА (содрогнувшись). Ой!..
   ИГОРЬ. Что ты, Костя, делаешь? Пока шли, такой аппетит нагуляли, а ты его отбивать?
   КОСТЯ. Дак сами же спрашиваете!..
   ВИТАЛИЙ. Кстати, об аппетите и об артисте Леонове. Не пора ли подкрепиться, как говорил один его персонаж?
   ИГОРЬ. Погоди, Виталик. Костя, а больше ничего не заметил? Может, следы какие-нибудь?
   КОСТЯ. Следов не было. Плавун же кругом.
   ИГОРЬ. А на берегу?
   КОСТЯ. Дак там же камни. И на дне тоже. Я специально смотрел. Не, следов не было... Следов не было,.. а крови было много. Здесь вообще весь пол был залит.
   ИГОРЬ. Что ты говоришь!..
   КОСТЯ. Дак это в основном кузькина кровь...
   ВИТАЛИЙ. "Пся крэв", как говорят поляки. Русские же в основном говорят - "кузькина мать"... (Подхватывает свой рюкзак, идёт в избушку.)
   ИННА. Я там сегодня спать не буду...
   КОСТЯ (выходя наружу). Ну, и лешака-то Матвеич тоже задел. Вот тут, под окошком было накапано, и от зимовухи туда, к ручью тоже кровь вела... Тишка след взял, но только до ручья... (Тут он осёкся, глядя под ноги.)
   ИННА. Кто такой Тишка?
  
   Костя, не отвечая, начинает смотреть куда-то в том направлении, куда скрылось то существо, что видели зрители.
  
   ИГОРЬ. Костя, ты чего?..
   ИННА. Костенька, кто такой Тишка?
   КОСТЯ (как бы очнувшись). А? Тишка? Тишка - это Васильича собака...
   ИГОРЬ. Костя, ты чего-то увидел? Что-то вспомнил?
   КОСТЯ. Да не, ничего... (Он садится на бревно возле прислонённой к стене двустволки, перезаряжает её.) Сейчас костёрчик разведём...
   ВИТАЛИЙ (возится в проёме двери с каким-то щитом из серых, когда-то тёсаных вручную плах). Константэн, а дверь что - изнутри привешивается?
   КОСТЯ. Ну да.
   ВИТАЛИЙ (пыхтя, ворчит). Система "ниппель"...
   КОСТЯ. Это чтобы зимой можно было выбраться, если снегом заметёт...
   ВИТАЛИЙ (безуспешно пытаясь приладить дверь к косяку). Чего ж на место не поставили?
   КОСТЯ. Она не годная уже. Новую тесать надо...
  
   Виталий в сердцах вышвыривает дверь наружу и скрывается в избушке.
  
   ИГОРЬ. Погоди-ка, Виталик! Может, на ней царапины какие есть...
   КОСТЯ. Дак, а какие царапины? Это ж вам не медведь был...
   ИННА. Костенька, а отчего ты всё-таки так уверен, что это был не медведь?
   КОСТЯ. Медведь бы Матвеича в лоскуты испластал, а не давил бы. Толкать дверь он тоже не умеет, соображенья у него на это не хватает...
   ИННА. А что же он делает?
   КОСТЯ. Дак это... Цепляет когтями и тянет на себя.
   ИГОРЬ (рассматривая лежащую дверь в лупу). Инна, милая моя, ещё, насколько я знаю, медведь "Эге-гей" обычно не кричит...
   ИННА. Это могло быть галлюцинацией.
   ИГОРЬ. До состояния аффекта?
   ИННА. Вся эта картина могла нарисоваться в воспалённом мозгу Егора Матвеевича, когда он был без сознания...
   ИГОРЬ. А состояние это наступило само по себе? Поздравляю вас, коллега, с успешной рокировкой причины и следствия!
   ВИТАЛИЙ (снова показавшись в дверях). Господа антропологи! Приберегите пафос для защиты своих гениальных диссертаций! Между прочим, стол, если это стол, здесь вполне уцелел. Кстати говоря, он уже почти накрыт. Так что милости прошу, хуш кэлипсиз! Константэн, за вами ваш фирменный брусничный чаёк!
   КОСТЯ. Это можно...
   ИННА. Костя, а где тут можно выкупаться?
   КОСТЯ. Ниже по ручью, вон за тем ельником, скала есть, там немного поглубже. Только одна туда не ходите...
   ИГОРЬ. Пойдём, Инна, я провожу.
   ИННА. Спасибо, Игорёша, но тебе ещё распаковаться нужно... (Развязывает свой рюкзак.)
   ВИТАЛИЙ. О, мадмазэль! Же сюи зале о марше о флёр, что в переводе с французского означает: а у меня уже давно всё распаковано!
   ИННА. Тогда распакуйте у меня. Силь ву пле, месье.
   ВИТАЛИЙ (уныло декламирует). Э же эште дэс флёр пуртуа, мон амур!..
   ИННА. Ой, как здесь всё промокло! (Достаёт из рюкзака полотенце.) Костя, покажите мне, где это...
   КОСТЯ. Да вон же!
   ИННА. Проводите меня.
   КОСТЯ. А костёр как же?
   ИГОРЬ. Ничего, Костя, мы как-нибудь управимся...
  
   Костя в нерешительности смотрит на Виталия.
  
   ВИТАЛИЙ. Ступайте, ступайте, поручик Дантес!
   КОСТЯ (после некоторого раздумья поставив двустволку у стены). Ну, пойдёмте.
  
   Он уходит в ту сторону, куда недавно смотрел. За ним, помахав оставшимся полотенцем, уходит Инна.
  
   ВИТАЛИЙ. Ну, как вам это понравится, мсье антрополог?
   ИГОРЬ. А это, кстати, не совсем точно. Я уже года четыре, как в отделе криптозоологии, что открылся недавно в нашем институте. Для непосвящённых поясню популярно, что "крипто..." - это от греческого "криптос" - скрытый, тайный. Так что я - криптозоолог, с вашего позволения.
   ВИТАЛИЙ. То есть, этим ты хочешь сказать, что хрен редьки слаще?
   ИГОРЬ. Это кто же у нас хрен?
   ВИТАЛИЙ (усмехнувшись). Ну, не Инна же. Она-то как раз антрополог, насколько я знаю... И очаровательная женщина, насколько я вижу... И с некоторыми проблемами в личном плане, насколько я чувствую...
   ИГОРЬ. Ишь ты, чувствительный какой!.. Кстати, я вот никак в толк не возьму... Шеф в отделе объявил: с вами будет ещё специалист по аномальным явлениям - это что, значит, ты - экстрасенс, что ли?
   ВИТАЛИЙ. Ну, как тебе попроще?.. Экстрасенс - это тоже не совсем точно... И не совсем полно... Я стараюсь избегать этого слова... Видишь ли, в области эзотерических знаний...
   ИГОРЬ. Ну, понятно. Словом, экстрасенс. Это чтобы учуять снежного человека, если объявится? Костя собаку не взял, так ты у нас будешь вместо собаки?
   ВИТАЛИЙ. О кэй, один-один... Смотри-ка, хлеб, кажется, подмок... (Достаёт из рюкзака буханку, вытаскивает её из полиэтиленового пакета, кладёт на бревно у стены.) Пусть подсохнет пока... Так как тебе это нравится?
   ИГОРЬ. Что? Что хлеб подмок? Вообще-то не очень.
   ВИТАЛИЙ. Анса-а! Чего ты придуриваешься?
   ИГОРЬ. Так говори ясней.
   ВИТАЛИЙ. Нет ли у тебя ощущения, что нас бортанули?
   ИГОРЬ. Что ты меня-то спрашиваешь? По части ощущений ты у нас должен быть спец. Давай-ка за хворостом, а я печку посмотрю, может, на ней вскипятим. (Идёт в зимовье.)
   ВИТАЛИЙ. Доннервэтэр! А он, видите ли, спец по части печек! О кэй, так и быть, назначаю тебя главным костровым! (Ходит по поляне, собирает сучья, кричит в сторону зимовья.) Алё, костровой! Как насчёт пулечки?
   ИГОРЬ (показавшись в дверях). Что?
   ВИТАЛИЙ. В преферанс, говорю, играешь?
   ИГОРЬ. Немного.
   ВИТАЛИЙ. А Инна?
   ИГОРЬ. Нет, кажется, не играет.
   ВИТАЛИЙ. Жаль... У лесника нечего и спрашивать. Придётся нам с тобой гусарить, а его держать за болвана. (Игорь скрывается в зимовье. Виталий достаёт из-за пояса топорик.) Вуаля! (Напевает: "Эге-гей, привыкли руки к топорам!.." (Рубит сучья на пеньке. Кричит.) Эй, тайный зоолог, всё хочу спросить - а ты сам-то хоть снежного человека видел?
   ИГОРЬ (выходит из зимовья с котелком в руке. Говорит торжественно.) Четыре раза видел следы, причём, один раз до того чёткие, что удалось сделать слепки. А однажды - представь себе, удача! - нашёл его помёт.
   ВИТАЛИЙ. Это что, детёнышей?
   ИГОРЬ. Нет, фекалии.
   ВИТАЛИЙ. Говно, что ли? Действительно, удача... И что же ты сделал со своей находкой?
   ИГОРЬ. Как что? С собой взял, на исследование.
   ВИТАЛИЙ. Тащил с собой всю экспедицию?
   ИГОРЬ. Ну, конечно.
   ВИТАЛИЙ. М-да... Увлекательная у тебя профессия, Игорёк... "Эге-гей, привыкли руки к топорам!.." Неизвестно чьё дерьмо при себе таскать, надо же!.. И каков же был результат исследований?
   ИГОРЬ. (Он шёл в ту же сторону, куда ушли Костя и Инна, и совсем было скрылся из вида, но, услышав вопрос, остановился.) Ты знаешь, почти идентично человеческому!
   ВИТАЛИЙ. Ну надо же, а!
   ИГОРЬ. Многие ингредиенты указывают на то, что...
   ВИТАЛИЙ. Впрочем, подробности можешь опустить... В чём, в чём, а в этом я точно не спец.
   ИГОРЬ. Кстати, ты напрасно иронизируешь! У всех антропоидов, обитающих в труднодоступных точках земного шара - у этих йети, бигфутов, алмасты, этих вогульских пикелянов - у всех...
   ВИТАЛИЙ. Да понял я, понял. У всех у них одинаковое дерьмо. Говорю же тебе, в этом я дилетант. Ликбез откроешь завтра, а сейчас за водой пошёл? Иди! И не просто иди, а всё иди, иди и иди... "Эге-гей, привыкли руки к топорам!.. (Игорь уходит. Виталий всё поёт.) ...только сердце не послушно докторам,.. если иволга поёт по вечерам,.. фьюить-фьюить..." (Продолжает рубить сучья.) "Лесорубы... сорок семь холостяков..." Почему сорок семь? "С меня при цифре сорок семь в момент слетает хмель..."
  
   Тенью появилось и смотрит на Виталия то самое существо. Виталий ничего не замечает, он увлечён работой.
  
   ВИТАЛИЙ (поёт). "Лесорубы... и чего-то там ещё... водой холо-о-одной об-тирай-ся, ес-ли хо-чешь быть здо-ров!" Вода-то, наверное, действительно холодная, а ей искупаться, видите ли, вздумалось!.. Вы только посмотрите на неё!.. Какие мы закалённые! Очевидно, мы Порфирия Иванова чтим, "Детку" выучили наизусть!
  
   Существо скрывается в той же стороне.
  
   ВИТАЛИЙ (опять поёт). "Эге-гей!.. только сердце не послушно докторам,.. если иволга поёт по вечерам,.. фьить-фьить... Росьинель, росьинель, птит уазо! Лё канарие шан си трист, си трист... Ён-де, ён-де, шё не па де маль! Лё канарие шан си трист, си трист!.. (Насвистывает мотив песни "Соловей-пташечка".)
  
   Приходит Игорь.
  
   ИГОРЬ. Не свисти, леший обидится...
   ВИТАЛИЙ. Ну как, видел их?
   ИГОРЬ. Костю видел, говорит - Инна там, за скалой купается. (Останавливается, смотрит туда, откуда пришёл.)
   ВИТАЛИЙ. А он что делает?
   ИГОРЬ. А он на камешке сидит.
   ВИТАЛИЙ. Стережёт, значит? Как верный пёс?
   ИГОРЬ. Вот скажи мне, как экстрасенс - когда ты чувствуешь, будто тебе кто-то в спину смотрит, - это что такое?
   ВИТАЛИЙ. Как экстрасенс, я тебе скажу, что в этот момент кто-то прошёл по тому месту, где будет твоя могила.
   ИГОРЬ. Да ну тебя!.. (Идёт в зимовье.)
   ВИТАЛИЙ (кричит). Ну, столько хватит?
   ИГОРЬ (выходит). Нет, ещё давай... Ночь длинная. (Собирает нарубленные сучья.) Да и впрок не мешает запастись. Вдруг дождь пойдёт... (Снова уходит в избушку.)
   ВИТАЛИЙ. Яволь, хер майор! (Снова ходит по поляне, собирает и рубит сучья.) Костровой-костровой, ты не дружишь с головой... (Кричит.) Алё, Игорёк! Слыхал о таком крутом чуваке - Роде Раскольникове? Сейчас я тебе исполню его любимую песню! (Поёт.) "Эге-гей! Привыкли руки к топорам!.."
   ИГОРЬ (появляется в проёме). Слушай, ты, наверно, как и Инна, не веришь в то, что йети существует?
   ВИТАЛИЙ. ...Помню, как-то сидели мы и пили водочку с одним попом. Хорошо так сидели... Где-то после четвёртой я его вот так же и спрашиваю: "Слушай, говорю, скажи мне честно-откровенно - ты в Бога веришь?" А он мне: "Давай, говорит, сейчас не будем о работе!.."
   ИГОРЬ. Вот что, ты не виляй. Позволь тебе напомнить, что мы сейчас как раз на работе. Всё-таки, как экстрасенсы объясняют это явление?
   ВИТАЛИЙ. Я знаю одно. В Гималаях эти обезьяны стерегут границы священной Шамбалы примерно так же, как этот лесник сторожит проход в заветную купальню. А чем "ети йети" занимаются здесь, в тайге, какую общественную нагрузку несут - хоть убей, не знаю.
   ИГОРЬ. Знаешь, если следовать руслу традиционной науки, мы ведь всё ещё происходим от обезьяны!..
   ВИТАЛИЙ. Мы договорились - ликбез завтра!
   ИГОРЬ. Я только скажу об одной из версий. Понимаешь, в чём закавыка... Мы никак не можем найти переходную ступеньку от примата к антропоиду. Всё никак не откапывается нужный скелет. Питекантропы, неандертальцы, - а потом сразу - раз! - и кроманьонцы! Уважаемые антропологи, как правило, убеждённые материалисты, - ну никак не найдут нужные кости, чтобы сплясать на них и на радостях - здесь кончилось животное и начался человек!
   ВИТАЛИЙ. Ты про эти кости заговариваешься похлеще Кости! Ха-ха! Каламбур-с, господа!
   ИГОРЬ. Да погоди ты, нашёлся тоже, поручик Ржевский! Понимаешь, отсутствие этих вещдоков поневоле подталкивает нас к выводу о нашем божественном или по крайней мере, внеземном происхождении.
   ВИТАЛИЙ. Короче, Склифосовский!..
   ИГОРЬ. Так вот, по одной из версий эти вот бигфуты-сасквачи и есть та самая переходная ступенька! Точнее сказать, у нас были общие предки. Некая посторонняя сила, - пускай это будут пришельцы, Бог, или Логос, Космический разум, - некая сила внедрила сознание в организмы наших предков. Ну, сделаем реверанс материалистам, - пускай это будет обыкновенное скрещивание, прививка определённого набора хромосом. Для искусственного зачатия отбирались молодые здоровые самки обезьян. А детёныши у них уже были люди! Несмотря на животный образ жизни, они обладали интеллектом, человеческим сознанием! А далее - по Дарвину - начался естественный отбор, началась борьба за существование между новым поколением людей...
   ВИТАЛИЙ. Оно выбрало "Пепси"?
   ИГОРЬ. Я говорю о новом поколении людей и старом - приматов. Эти поколения тогда продолжали существовать параллельно, постоянно враждуя между собой...
   ВИТАЛИЙ. А! Отцы и дети! Как же, как же, помню, в школе проходили... Так вот откуда пошёл конфликт!
   ИГОРЬ. В этой войне не на живот, а на смерть человек, естественно, победил...
   ВИТАЛИЙ. Ну, естественно! Он же такой нахальный. И вообще, порядочная скотина.
   ИГОРЬ. Ты всё время провоцируешь меня на такого рода спор, который обычно заканчивается мордобоем. А я тут с тобой соглашусь! Да, возможно, в результате этого космического эксперимента получилось немного не то, что замышлялось... Но я буду говорить не о нравственной деградации человека. Как ни странно, наш общий предок тоже деградировал! Йети - результат этой духовной деградации. На протяжении многих веков вынужденный скрываться от своего смертельного врага, он у себя в генах закрепил просто биологическую несовместимость с человеком...
   ВИТАЛИЙ. Как кошка с собакой. Или как мы с тобой?
   ИГОРЬ. Примеры некорректны по двум причинам. Во-первых, собака и кошка, да и мы, к сожалению, вынуждены существовать рядом, а бигфут всегда уходит из человеческого ареала.
   ВИТАЛИЙ. А во-вторых?
   ИГОРЬ. А во-вторых, как я уже сказал, дело не в банальной неприязни. Налицо полная несовместимость. Из рассказов очевидцев можно заключить, что само присутствие бигфута угнетающе действует на психику людей.
   ВИТАЛИЙ. А вот этот лесник говорил, что Матвеичу всё было хоть бы хны.
   ИГОРЬ. Ты невнимательно слушал. Это только поначалу. А потом и на него подействовало. И вот сейчас я подхожу к самому главному...
   ВИТАЛИЙ. Да что ты?! Ну, наконец-то! У тебя там, кстати, не закипело? (Идёт в зимовье с дровами.)
   ИГОРЬ (кричит). Ты выслушаешь меня или нет?!
   ВИТАЛИЙ (выходит). Ну, вижу, вижу... Не закипело, зато накипело. Я весь внимание. Выкладывай.
   ИГОРЬ. Я тебе совершенно серьёзно говорю - когда я шёл обратно от ручья, кто-то смотрел мне в спину. Я это почувствовал. И это был не Костя.
   ВИТАЛИЙ. Почему ты так решил?
   ИГОРЬ. Так он же за ёлками остался.
   ВИТАЛИЙ. А пройти немного за тобой он не мог?
   ИГОРЬ. А зачем ему?
   ВИТАЛИЙ. Да чтобы посмотреть - не шпионишь ли ты за ними! А вот надо было бы, между прочим. А то что-то они закупались... Эх ты, а ещё скрытный зоолог!.. Значит, говоришь, чувствовал взгляд? Должно быть, у этого лесника сильное биополе... Или у тебя!.. (Прищуривается, глядя на Игоря.) Хотя, нет, у тебя аура какая-то блёклая...
   ИГОРЬ. А что, если всё-таки это был не Костя?
   ВИТАЛИЙ. А что, если я внебрачный сын Мао Цзэдуна?
   ИГОРЬ. Нет, с тобой невозможно нормально разговаривать! Ты что, не понимаешь, что должен быть нам помощником, облегчить нам контакт с йети, если он объявится?
   ВИТАЛИЙ. Вот пусть он сначала объявится...
   ИГОРЬ. Но если мы находимся на месте его обитания! И я говорю тебе - я что-то эдакое почувствовал!..
   ВИТАЛИЙ. Ага! Теперь уже ты чувствительным стал...
   ИГОРЬ. А ты?! Ты ничего не чувствуешь?!
   ВИТАЛИЙ (смотрит на Игоря, как будто увидев его в первый раз). Да ты, я гляжу, фанат...
   ИГОРЬ. Что? Да нет, я не фанатик, конечно, но я ещё в детстве виделся с самим Поршневым!..
   ВИТАЛИЙ. Ну и что? Вот, удивил. А я в детстве взял автограф у самого Шестернёва, и у Маховикова, кстати, тоже брал...
   ИГОРЬ. Да ну тебя! (Начал кругами ходить по поляне.)
   ВИТАЛИЙ (Он вошёл в избушку с охапкой дров.). О-о, закипело! Заварка-то где?
   ИГОРЬ (возбуждённо). Слушай, мсье экстрасенс, из рассказов очевидцев можно заключить, что бигфут владеет какими-то задатками или зачатками гипноза. Ты сможешь ему противостоять, если он объявится?
   ВИТАЛИЙ (Он виден в проёме двери, кажется, заваривает чай.). Вот пусть он сначала объявится, а там посмотрим, кто кого... Ты как, покрепче любишь?.. Бруснички, я гляжу, уже не дождёмся... (Выходит.) Интересно, что они там так долго делают? По времени уже давно можно выкупаться и вытереться... растереться-разогреться так, что потом опять придётся выкупаться... Ну неужели этот пострел уже поспел? А с виду тихий такой...
   ИГОРЬ. Успокойся. Костя тебе не конкурент. Я тебе конкурент.
   ВИТАЛИЙ. Каррамба! Ах ты, жук, тайный зоолог, друг семьи!..
   ИГОРЬ (показывая кулак). Смотри у меня, экстрасенс!
   ВИТАЛИЙ. Ого! "Один мне в рожу кулачишком тычет..." А ведь насколько мне помнится, мы же интеллигентные люди, во всяком случае наша незаурядная профессия предполагает некоторую интеллигентность. Мы же только что о таких высоких материях толковали, с таким упоением говорили, чем отличается человек от обезьяны!.. Нет, я не собираюсь в ответ подносить тебе под нос свой литой кулак в комплекте с проникновенной просьбой: "Почувствуйте разницу..."
   ИГОРЬ. С самого начал мне не понравилось, как ты перед ней начал хвост распускать...
   ВИТАЛИЙ. А мне как-то дела нет до того, что тебе там не понравилось. Учти, я ведь хочу понравиться ей, а не тебе.
   ИГОРЬ. Я хорошо знаю её мужа. Наши приятельские отношения накладывают на меня определённую ответственность. В экспедициях Инна обычно находится как бы под моей опекой.
   ВИТАЛИЙ. Что же ты от лесника-то её не бережёшь, опекун?
   ИГОРЬ. Да Костя ей ничего не сделает. Он парень простой, скромный...
   ВИТАЛИЙ. А у меня это вполне может получиться, и это тебя злит. Ведь так? Тебя просто бесит, что и в прежних экспедициях тебе всё никак не обламывалось. Угадал?
  
   Игорь, сидевший в это время на бревне, вскочил и сжал кулаки. Виталий, подпиравший плечом угол избушки, не спеша повернулся к нему. Небольшая пауза. Оба покосились на ружьё, стоящее у стены как раз между ними.
  
   ИГОРЬ (негромко, глядя Виталию прямо в лицо). Ладно... Я тебе ничего не буду говорить. Только знай: ничего у тебя не выйдет.
   ВИТАЛИЙ (тоже негромко) Ни себе, ни людям, да?
  
   Пауза. Виталий, вдруг расхохотавшись, идёт к пеньку, возле которого оставил свой топорик, и опять начинает рубить сучья. Нарочито громко поёт.
  
   ВИТАЛИЙ. "Эге-гей!.. Лесорубы!.. Сорок семь холостяков..." Это ж надо!.. Такая кодла - в тайге, без баб, но зато с топорами! Заведись одна какая-нибудь повариха - они же порубят друг друга на вторую неделю... Послушай, Игорёк... предлагаю тебе джентельменское соглашение. Если у тебя пойдёт масть - я тебе не мешаю. Но если у меня что-то будет наклёвываться, тут уж будь любезен - ты мне не мешай. Согласен?
   ИГОРЬ. Ничего у тебя не выйдет.
   ВИТАЛИЙ. Да что ты, ей-богу, как попка, заладил: "Не выйдет, не выйдет"! А вот давай, сегодня же проверим - ты сразу увидишь, выйдет или нет. Слышал? - спать она собирается под открытым небом. Я намереваюсь составить ей компанию.
   ИГОРЬ (показывает кукиш). А вот это видал?
   ВИТАЛИЙ. Ну, ты совсем как не родной. Ты пойми - если мы будем друг друга стеречь, тогда-то у нас точно у обоих ничего не выйдет.
   ИГОРЬ. Пусть так! Уж лучше так, чем...
   ВИТАЛИЙ. Ах ты, жук... Нет, ты не жук. Собака на сене, вот ты кто. (Задумчиво.) Так вот как они выглядят... Я же тебе как джентельмен предлагаю: каждый попытает счастья. Якобы дежурим - мало ли что... Первую ночь - я, вторую - ты.
   ИГОРЬ. Ишь ты, хитрый какой! За ночь-то конечно...
   ВИТАЛИЙ. Я согласен поделиться!..
   ИГОРЬ. Что-о?!
   ВИТАЛИЙ. Я имею в виду - эту ночь на два дежурства поделить. Номер не пройдёт - сам тебя разбужу, слово джентельмена!
   ИГОРЬ. А почему ты первый-то?
   ВИТАЛИЙ. Ну хорошо, давай, жребий бросим!
   ИГОРЬ. Ничего не скажешь - действительно, джентльмен! Так вот как они выглядят... Значит, на спичках предлагаешь разыграть, кому первому потрахаться?
   ВИТАЛИЙ. В отличие от некоторых интеллигентных я так не выражаюсь. Я говорю о возможности добиться расположения, обаять, так сказать. И просто предлагаю - пусть судьба решит.
   ИГОРЬ. Решать будет Инна. А она для дежурства выберет Костю.
   ВИТАЛИЙ (идёт в зимовье с последней охапкой дров). Так мы его потом подменим, и всего делов! (Стоит в проёме.) Иди-ка лучше сюда. Тут какая-то кошма старая валяется в углу. Давай ею дверь завесим.
   ИГОРЬ (идёт за ним). Имей в виду - я на твои гнусные предложения не согласен.
   ВИТАЛИЙ (ласково). Нет, ты не жук и не собака. Ты осёл.
   ИГОРЬ. За осла ты мне сейчас...
   ВИТАЛИЙ. Ша! Я имею в виду - буриданов осёл. Он тоже всё никак не мог выбрать... О кэй, держи давай, я буду приколачивать...
  
   Они занавесили изнутри дверной проём, и голоса их смолкли. Слышен только стук - должно быть, забивают гвозди. Исчез свет камелька, и зрителям стало заметнее, что сгущаются сумерки...
   И вот со стороны ручья, куда все уходили, опять показалось то самое некое существо. Озираясь, оно совершенно бесшумно движется к зимовью, хватает оставленный на бревне хлеб и начинает рвать его зубами. Ещё раз озирается, быстро кладёт хлеб на место и исчезает с поляны вглубь тайги (и сцены), точно растворившись.
   Приходит Костя. Он несёт Инну на руках.
  
   ИННА. Ну, хорошо, Костенька, давайте, я сама попробую пройтись. Нога, кажется, в порядке.
   КОСТЯ. Главное у вас не нога. (Усаживает её на пенёк.)
   ИННА. А голова у меня вообще не болит. (Встряхивает головой и морщится.) Ой...
   КОСТЯ. Головой не трясите. Не надо... (Стоя за её спиной, слегка обхватывает ладонями её голову.)
   ИННА (закрыв глаза и улыбаясь). Ой... зашумело!.. Как после хорошего бокала шампанского...
   КОСТЯ (зайдя спереди, присаживается перед ней на колени). Давайте-ка, теперь ногу посмотрю.
   ИННА. Посмотрите, посмотрите... Есть на что посмотреть, да? (Пауза. Костя не отвечает, чего-то там колдуя над её ногой. Инна грозит ему пальчиком.) Ах, Костя, Костя... Да, давненько передо мной мужчины на коленях не стояли... Костенька, а ведь вы меня сегодня уже второй раз спасаете!.. Сначала из болота вытащил, и вот теперь... Меня ещё ни разу никто и никогда не спасал... А вам удалось это сделать дважды за один день! Спасти меня от смерти в буквальном смысле, а, Костя?!.. (Снова пауза. Костя молчит, продолжает манипулировать с её ногой.) Эти камни на дне такие скользкие... Я ведь сознание потеряла, да? Знаете, Костя, мне показалось даже, что я уже не лежу в этой холодной воде, а взлетаю куда-то вверх, над ручьём, над тайгой... И мне так хорошо лететь...
   КОСТЯ (поднимает голову, смотрит ей в глаза. Озабоченно.). Плохо это.
   ИННА. Нет, Костенька, хорошо... (Вдруг резко поменяв тон.) А не стыдно было тебе?
   КОСТЯ. Чего?
   ИННА. Смотреть на меня обнажённую?
   КОСТЯ. Да как же... А чего было делать-то? Ещё маленько, и вы бы захлебнулись!..
   ИННА. Я не об этом. (Снова грозит пальчиком.) Ты прекрасно понимаешь, о чём я!
   КОСТЯ. Ну и о чём?
   ИННА. Не надо притворяться, дорогой. Это тебе не идёт, ты же такой открытый... Эх, Костя, Костя... Ладно, замнём это дело... Так что там с ногой?
   КОСТЯ. Ну, вставайте теперь. Так не болит?
   ИННА (встала и немного прошлась). Да вы просто кудесник, Костенька! Как это вы сумели? Кто вас этому научил?
   КОСТЯ. У меня бабка колдуньей была.
   ИННА. Ой, как интересно! Выходит, и ты - самый настоящий колдун?
   КОСТЯ. Не... Бабка не знала, как научить. Говорила, что если бы я родился девчонкой, она бы всё мне передала. Говорила, во мне, мол, что-то есть...
   ИННА (подходит вплотную к нему. Опять поменяв тон и глядя ему в глаза, негромко.). Да, твоя бабка была права, в тебе действительно что-то есть!.. (Видя, что тот даже не шелохнётся, слегка рассмеялась.) Костя, у меня к тебе будет просьба - не говори им, что я упала и так ударилась, хорошо? Тем более, что уже ничего не болит... Не говори, ладно?
   КОСТЯ (после некоторого раздумья). Ладно...
   ИННА (быстро чмокнув его в щёку). Ты прелесть! (Громко кричит в сторону избушки.) Это что за теремок - из трубы идёт дымок? Кто, кто в теремочке живёт?
  
   Приподнимается тяжёлый войлочный полог, на пороге появляется Игорь, за ним Виталий.
  
   ИГОРЬ. Ну, наконец-то! Мы уже по второму разу всё подогреваем...
   ВИТАЛИЙ. Как вам ваши водные процедуры?
   ИГОРЬ. Чего вы так долго-то?..
   ИННА. Мальчики, быстренько ужинать!
  
   Она идёт в дверь, Игорь и Виталий пропускают её и входит следом. Полог скрывает всех троих. Костя замечает искромсанную буханку хлеба, берёт её в руки, рассматривает, опять настороженно вглядывается в ту сторону, где скрылось это существо. Затем машинально кладёт хлеб на место, берёт ружьё и заходит в избушку.
   Вскоре оттуда появляется Виталий. Он берёт буханку и тоже рассматривает её.
  
   ВИТАЛИЙ. Ну и пасть у этого лесника! (Откусив от буханки огромный кусок, он зажмуривает глаза и втягивает носом смолистый таёжный воздух. Едва прожевав.) Ух, хорошо! (Уходит в избушку.)
  
   Как только он скрылся, из глубины тайги, словно воплотившись из сумерек, опять показывается наш старый знакомый. Назовём его по-костиному - лешак. Подойдя вплотную, лешак приникает к стене возле двери, чутко вслушиваясь в то, что происходит в зимовье.
  
  
  
  
  

Занавес.

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ.
  
  
  
  
   Уже глубокая ночь. Костя сделал для Инны нодью, это такой охотничий костерок, который может гореть себе тихонечко целую ночь. Из куска старого брезента под углом к земле он на кольях соорудил некое подобие тента. Между этим тентом и нодьёй на раскатанном спальном мешке лежит Инна. Костя сидит на пеньке неподалёку, по другую сторону от костерка. Двустволку он держит на коленях.
  
   ИННА (вдруг приподнявшись). Ой, Костя, ну что ты за сауну тут мне устроил? Такая жарища - спать невозможно!
   КОСТЯ. Ничего. Вам хорошо прогреться надо.
   ИННА. Но отчего такой эффект?
   КОСТЯ. Чего?
   ИННА. Отчего так жарко-то?
   КОСТЯ. Тепло от брезента на вас отражается... А голова не болит?
   ИННА. Да, кажется, нет. Слегка кружится только... Ах, Костенька! Вскружили вы голову бедной девушке!.. (Пауза, потому как Костя опять молчит.) Костя, а у вас девушка есть? Ну, что вы молчите?
   КОСТЯ. Была.
   ИННА. То есть, как - была? Что с ней случилось?
   КОСТЯ. Замуж вышла.
   ИННА. А-а, ну, это случается с девушками время от времени. И что было потом? Ты, наверно, очень расстроился? Неужели так и не завёл себе никакой другой девушки? Костенька, ну почему из вас нужно клещами вытягивать? Расскажите мне о ней. Кто она? Мне же интересно. Как у вас складывались отношения? Как у вас вообще в деревне ребята за девушками ухаживают?
   КОСТЯ. Дак, а чего я буду рассказывать? Я рассказываю, вы смеяться начинаете. Что я, не вижу?
   ИННА. Кто над тобой смеётся?
   КОСТЯ. Ну, хотя бы этот, Виталий.
   ИННА. О-о, плюнь ты на него, не обращай внимания. Он больше передо мной выпендривается, хочет произвести впечатление...
   КОСТЯ. Да я вижу... Но ведь и вы посмеиваетесь? Я же вижу... Я понимаю, вы ж вон откуда, из самой Москвы... У вас и имя-то как у артистки...
   ИННА. У какой артистки?
   КОСТЯ. Ну, этой... (Он вдруг умолк.)
   ИННА (тоже помолчав). Это меня папа так назвал... Кстати, а ты почему ни разу не назвал меня по имени? Всё - вы,.. вы?.. (Пауза. Костя молчит, глядит куда-то в сторону.) Костенька, так почему же ваша девушка выбрала не вас?
   КОСТЯ. Дак я служил в это время. А она не дождалась. Вот и всё.
   ИННА. Ничего себе - "всё"! Ты же, наверно, расстроился, переживал?
   КОСТЯ. Конечно, переживал. Как узнал - на задания стал первым проситься, на рожон лез.
   ИННА. На какие задания?
   КОСТЯ. Да разные бывали. Я же в разведроте служил. Всяко бывало, а пришёл без единой царапины. Нюх выручал, потому как боязно было всё равно. Ребята мне говорили: "Ты, Костя, духов чуешь похлеще любой собаки!.."
   ИННА. Погоди, погоди... Так ты что - в Афганистане был, что ли?
   КОСТЯ. Ну да.
   ИННА. Так ты у нас - герой-афганец! Ой, как интересно! И у тебя награды есть?
   КОСТЯ. Ну, есть.
   ИННА. Ой, как интересно! Расскажите, Костя, расскажите!
   КОСТЯ. Да чего рассказывать? Ближе к дембелю я одумался. "Что же я делаю? - думаю себе, - ещё вся жизнь у меня впереди, а я..."
  
   Где-то под чьей-то ногой хрустнула ветка. Костя вскочил с пенька, по-кошачьи, мягко направился в ту сторону, держа ружьё наперевес.
  
   ИННА. Ой, Костя, что ты меня пугаешь?
  
   Костя останавливается, медленно поворачивается к Инне, оглядываясь, так же медленно идёт обратно к пеньку.
  
   ИННА. А что там было, Костенька?
   КОСТЯ. Да так, ничего... Показалось... (Снова садится на пенёк, кладёт двустволку на колени.)
   ИННА (вдруг поёжившись). Ой, Костя, что-то твой костерок не греет... Становится зябко почему-то... Вы меня слышите, Костенька? (Костя молчит.) Да что это за мужчины пошли? Костенька, когда вам девушка говорит, что ей холодно, уже можно не сидеть пнём...
  
   Костя молчит. Инна встаёт и направляется к нему.
  
   КОСТЯ. Не вставайте, вам лежать надо...
   ИННА. А может быть, мне скучно лежать одной?.. А ну-ка, герой, убирай свою пушку, когда говорит муза... (Приподнимает ружьё и устраивается вместо него на Костиных коленях.) Ну, что ты по сторонам косишься? На меня смотри! (Поворачивает к себе его голову, смотрит в глаза.) Ах, Костя, не понимаю я той девушки, которая тебя не дождалась...
   КОСТЯ. Зря вы встали...
   ИННА. Что?! Вот ты как со мной? Это хамство, Костенька! И не стыдно тебе? Ах, Костя, Костя... Хочешь сказать, что тебе не понравился стриптиз в моём исполнении? Что, опять будешь говорить, что не подсматривал за мной с того берега ручья?
   КОСТЯ. Я же за скалой сидел...
   ИННА. Не надо, Костя! Я же ясно чувствовала взгляд. До этих зарослей пять метров же всего... Ну, думаю, пусть себе мальчик позабавится...
   КОСТЯ. Ну, как хотите... А только я не подглядывал.
   ИННА. А кто же тогда? (Долгая пауза. Костя молчит.) Ах, Костя... Может быть, это и хорошо, что ты не признаёшься... Ишь ведь, нашёлся какой скромняга... (Снова берёт его голову в обе руки, поворачивает к себе для поцелуя. Откидывая волосы с лица, встряхивает головой, морщится.) Ой...
   КОСТЯ. Ну вот, я же говорил!.. (Оставляя двустволку, подхватывает Инну на руки, несёт к спальному мешку.)
   ИННА. Ой, Костя, держи меня крепче! Ой, как завертелось всё!.. (Костя бережно укладывает её на спальник. Инна крепко обхватила его за шею.) Костя, не бросай меня, а то опять куда-то полечу...
   КОСТЯ. Сейчас, сейчас... Пустите-ка...
   ИННА. Ой, Костя... Костя...
   КОСТЯ. Я здесь, здесь... (Садится у её изголовья.)
   ИННА. Костя, не бросай меня одну!
   КОСТЯ. Здесь я... (Расставляет свои ладони по сторонам от её головы.)
   ИННА. Ой, ёлки кружатся, звёзды мельтешат... Ой, как всё кружится!.. Как в луна-парке... Дух захватывает... Папа часто водил меня... Ах, папа, папа...
   КОСТЯ. Не говорите пока. Вам молчать бы надо... (Медленно водит ладонями над её головой.)
   ИННА. А, это ты, Костя? Что ты со мной делаешь? Что за аттракцион ты тут устроил? Ты меня кружишь сильней любой карусели... "Ах, в уме ли вы, газели? Не сгорели карусели и качели уцелели..." Это мне папа читал... Костя, а ты катался на американских горках?
   КОСТЯ. Нет. Не катался. (Быстро обернувшись по сторонам, идёт к ружью.)
   ИННА. Костя, Костя, где ты?
   КОСТЯ. Здесь я... (Садится рядом с ней, положив двустволку под рукой...)
   ИННА. Не бросай меня... Мне холодно, Костя...
   КОСТЯ. Давайте, я вас укрою.
   ИННА. Я не кокетничаю, Костя. Мне действительно холодно...
   КОСТЯ. Я знаю, знаю... (Застёгивает ей спальник, сверху ещё накидывает одеяло, заботливо подтыкая его по сторонам.)
   ИННА. Костя, ты совсем как мой папа. Он точно так же укладывал меня в детстве. А потом немного читал книжку и целовал на сон грядущий... Поцелуй меня, Костя... (Костя смотрит на неё, не шелохнувшись.) Да ты что, не слышишь, что ли, пень?! (Костя наклоняется, целует её.) Когда я в первый раз тебя увидела, Костя, меня как ударило... Ты так похож на моего папу в молодости. Ах, папа... Он ушёл от нас, когда мне было четырнадцать лет...
   КОСТЯ. Вам поспать бы сейчас. Постарайтесь уснуть.
   ИННА. Костя, раз уж поцеловались, давай на "ты". Да и имя пора бы уже запомнить... А папа звал меня Иннушкой...
   КОСТЯ (как бы спотыкаясь). Ладно,.. Иннушка,.. спи...
   ИННА (улыбнувшись). Первый блин... Костя, милый, мне не по себе как-то. Не бросай меня... Меня все бросают... Сначала папа, потом... Не бросай меня, ладно?..
   КОСТЯ. Ладно. Я не брошу. (Поглаживает её по голове.) Ты спи, Инна, спи...
  
   Инна закрывает глаза. Костя какое-то время гладит её по голове, не прекращая вслушиваться и вглядываться в темноту. Затем медленно проводит над нею ладони от головы к ногам, берёт ружьё, оглядываясь, медленно идёт к зимовью.
  
   КОСТЯ (слегка отодвинув кошму, приглушённо зовёт). Игорь!.. Игорь, ты спишь?.. Выйди-ка сюда...
   ВИТАЛИЙ (высунув голову). Я за него.
   КОСТЯ. Я Игорю хотел...
   ВИТАЛИЙ. А моя очередь. Мы так решили. Ну, всё, отдежурил? (Поёт.) "Товарищ, я вахту не в силах стоять..."
   КОСТЯ. Да тише вы!..
   ВИТАЛИЙ. А что, она спит уже?
   КОСТЯ. Идите-ка сюда... (Подводит Виталия подольше от Инны, поближе к ручью и зрителям.) В общем, мне сейчас идти надо...
   ВИТАЛИЙ. Куда?
   КОСТЯ. Да, долго рассказывать... Ну, надо мне... Вы следите за ней. Заболела она...
   ВИТАЛИЙ. Как заболела?
   КОСТЯ. Да вот, шибко заболела. То в жар, то в озноб кидает... Ей сейчас спать надо...
   ВИТАЛИЙ. О чём ты говоришь, Константэн? Она же за ужином была такой возбуждённой, весёлой... Я уже грешным делом подумал, что это всё ваши процедуры...
   КОСТЯ. В том-то и дело - весёлой. Не к добру это...
   ВИТАЛИЙ. Да что с ней?!
   КОСТЯ. Я обещал не говорить... Ну, в общем, зашиблась она..
   ВИТАЛИЙ. Как, зашиблась? Когда?
   КОСТЯ. Да некогда мне тут... Вы следите, самое-то главное вот чего... Тот, кого вы ищете... В общем, тут он... Я его чую...
   ВИТАЛИЙ. О, Господи! И этот туда же!
   КОСТЯ. Да тише вы! Стрелять умеете? Берите... Тут два жакана... Не выпускайте из рук. (Подаёт ружьё.)
   ВИТАЛИЙ. Да погоди, Константэн... Ты что это, всерьёз?
   КОСТЯ. Берите, говорю! Некогда мне тут...
   ВИТАЛИЙ (недоумённо берёт двустволку). Нет, ты мне объясни. С чего ты взял, что он тут, этот ваш лешак?
   КОСТЯ. Живёт он тут. Мы с прошлого года оставляли кой-какие припасы. Всё подъел, гад!
   ВИТАЛИЙ. А что же ты раньше-то молчал?
   КОСТЯ. У меня с ним свой счёт. За дядю Егора. Вот и не хотел говорить... В общем, следите, оберегайте... Пошёл я...
   ВИТАЛИЙ. Погоди! Ни черта не понял... Извини, конечно... Это я спросонок... Значит, говоришь, она зашиблась, и тебе надо идти? За врачом, что ли?
   КОСТЯ. Спасать её надо...
   ВИТАЛИЙ. Так я же врач-экстрасенс!
   КОСТЯ (после короткой паузы, во время которой он пристально смотрел на Виталия). Что можно было, я уже сделал. Ей полегчало маленько. Теперь только корень поможет...
   ВИТАЛИЙ. Какой корень? Женьшень, что ли?
   КОСТЯ. Ну, вроде того. Упие. Его ещё выкапывать надо.
   ВИТАЛИЙ. Не понял...
   КОСТЯ. Да он растёт ещё... Километров пятнадцать отсюда... Его ещё мой батя нашёл лет двадцать с лишним тому назад... И мне показал. Говорил - береги, не выкапывай, когда-нибудь большие деньги за него дадут... Да чего уж теперь? Спасать надо...
   ВИТАЛИЙ. Ты серьёзно, что ли?
   КОСТЯ. Пошёл я. Некогда мне... Приду где-то завтра к вечеру... дойду быстро, но ведь ещё копать. Хоть и торопиться буду, а всё равно где-то день уйдёт...
   ВИТАЛИЙ. Не понял...
   КОСТЯ. И не поймёшь... Смотри внимательно. Появится - стреляй без разговоров! (Он уже у края поляны. Оборачивается, снова пристально смотрит на Виталия.) Инну береги. (Показывает кулак.) Смотри у меня, экстрасенс! (Уходит.)
   ВИТАЛИЙ. Во! И этот тоже... Да что они, сговорились, что ли?.. (Постояв немного в нерешительности, идёт следом за Костей.) Хм... Действительно, ушёл... Так... И второй сбрендил! Кругом одни больные... Кстати, как там у неё дела?.. (Идёт в сторону Инны, останавливается неподалёку от костра. Тихо напевает.) О! "На заре ты её не буди... На заре она сладко так спит..."
  
   Стараясь не шуметь, Виталий идёт к зимовью, какое-то время, приникнув ухом к войлоку, пытается послушать, что там делает Игорь. Затем, оглянувшись на Инну, ставит двустволку у стены и уходит за избушку.
   И тут со стороны, куда ушёл Костя, появляется лешак. Он останавливается над спящей Инной, присаживается на корточки, смотрит ей в лицо. Затем поднимает голову, идёт к двустволке. После короткого размышления переламывает её, извлекает патроны, ставит её на место и снова быстро исчезает в тайге.
   Из-за избушки, застёгивая молнию джинсов, выходит Виталий и направляется к Инне.
  
   ВИТАЛИЙ. Ну-с, как чувствует себя наша больная? (Усаживается рядом с нею и трогает её лоб.) Ого, какая испарина! Немудрено, тут же прямо, как в бане! Самое время измерить температурку! А я как раз только что проверил, на месте ли мой термометр... (Рывком сдёргивает одеяло со спящей.)
   ИННА (спросонок, испуганно). Ой, Костя, что ты делаешь?..
   ВИТАЛИЙ (поёт). Бона сэра, сеньорита, бона сэра...
   ИННА. Костя!.. А... А где Костя?
   ВИТАЛИЙ. Сеньорита, это не о вас ли пел Тото Кутуньо: "Инна-морато, Инна-а-морато..."?
   ИННА. Где Костя?..
   ВИТАЛИЙ. А может, и я на что сгожусь?
   ИННА (привстав, зовёт в сторону избушки). Костя! Костя!
   ВИТАЛИЙ. Нету Кости... Слинял ваш Костя.
   ИННА. Что? Где он?
   ВИТАЛИЙ. Ушёл.
   ИННА. Как, ушёл?
   ВИТАЛИЙ. А вот так - ушёл и всё. Оставил пост. Но не беспокойтесь, сеньорита, вы в надёжных руках. Пост принял старший сержант запаса Виталий Скоропадский!..
   ИННА. Как, ушёл? Куда? Что сказал?
   ВИТАЛИЙ. А ничего толком не сказал, плёл какую-то околесицу. Какой-то корень ему надо копать, видите ли, за него большие деньги дадут... Кстати, как вы себя чувствуете?
   ИННА. Что? А как я себя должна чувствовать?
   ВИТАЛИЙ. Да этот лесник сказал... (Тут он замялся.)
   ИННА. Что? Что он сказал?
   ВИТАЛИЙ. Да я же говорю - нёс какую-то чепуху...
   ИННА (Она хотела было пойти к избушке, но передумала.). Виталий, он правда ушёл?
   ВИТАЛИЙ. О-о! Стал бы я говорить неправду, мисс! Как истинный джентельмен...
   ИННА. Ах, Костя, Костя... (Она вдруг расплакалась.)
   ВИТАЛИЙ. О-о, что такое? Что я вижу? На прелестные глаза накатилася слеза... Инна, ну что ты в самом деле, дался тебе этот Костя!.. Ну, перестань, ну, чего ты, чего? (Гладит её по голове, утешая, чмокает в щёчки, затем, увлекаясь, целует её уже по-настоящему.)
   ИННА (отстраняясь). Вы что?
   ВИТАЛИЙ. Ой, действительно, что это я? Ой, а я и не вижу... Инна, знаешь анекдот про слепого в женской бане?
   ИННА. Почему же он мне ничего не сказал?
   ВИТАЛИЙ. Да что такое в самом деле? Свет клином, что ли?.. Инна... "Инна-морато, Инна-а-морато..." О, сеньорита, тэ амо пьюди йери мэно дидо мани, что в переводе с итальянского означает, что вы мне безумно нравитесь сейчас, а уж потом - "то ли ещё будет, о-ё-ёй!" О, сеньорита, неужели вы не видите, что рядом с вами остаётся ваш покорнейший слуга, ваш, можно сказать, раб, готовый исполнить любую вашу прихоть, который, в отличие от некоторых э-э... сермяжных ни за что вас не бросит?..
   ИННА. Что? Кто не бросит? Это тоже он сказал?
   ВИТАЛИЙ. Нет, это я сказал. А он вообще молол чёрт-те что. Инна, признаться, я несколько удрючён, что все твои разговоры только об этом леснике. Давай менять пластинку. Тебе нравится Тото Кутуньо? Жгучий мужчина, верно? Что-то демоническое во взгляде... Мои знакомые девушки говорили мне, что он на меня чем-то похож. А одна добавляла примерно в том духе, мол, поёт-то он хорошо, но кое в чём мне, пожалуй, уступит... То-то, дорогой Тото!
   ИННА. Вот что, Виталий, идите-ка спать.
   ВИТАЛИЙ. Как, то есть, спать? "Ой", то есть, "блюм"...
   ИННА. Зачем вы меня разбудили? Я ведь уже спала, мне даже снилось что-то...
   ВИТАЛИЙ. Что-то эротическое?
   ИННА (вдруг изменившись в лице). Мне снилось, будто подходит ко мне кто-то, садится передо мной, разглядывает... Мне страшно, я хочу закричать, а не могу, не могу даже глаза открыть...
   ВИТАЛИЙ. Этот "кто-то" был мужчина?
   ИННА. Да. Страшный такой... Словно бармалей, как мне в детстве представлялось...
   ВИТАЛИЙ. Но как же ты видела его, если глаза были закрыты?
   ИННА. Но это же сон. Вот так и видела. Как бы со стороны... Что-то страшное...
   ВИТАЛИЙ. Ну, значит, точно, эротика. Ты знаешь, я ведь специалист по части толкования снов. Этот сон - эротический и вещий. По нему получается, что не далее как этой ночью к тебе должен подойти мужчина, с которым у тебя будет что-то доселе неиспытанное, невиданное, страстное и, я бы даже сказал, страшное. Как в сказке. Как во сне!.. Что ж, за неимением настоящих бармалеев готов соответствовать... (Снимает с себя ветровку.) Инна, хочешь - я тебе сейчас приснюсь? Причём, в самом непотребном виде...
   ИННА. Не хочу. Я не люблю кошмарных снов.
   ВИТАЛИЙ (Он коротко хохотнул, показывая, что оценил шутку.). Вообще-то меня можно не бояться, я социально не опасен. Не опасен социально, но опасен сексуально!.. Каламбур-с!
   ИННА (содрогнувшись). Отчего же так зябко?..
   ВИТАЛИЙ. Так-так-так... говорит пулемёт... Продолжайте, сеньорита, я слежу за ходом вашей мысли...
   ИННА. А где одеяло?
   ВИТАЛИЙ. А зачем вам... То есть, я хочу сказать, - зачем нам одеяло? Лучше всякого одеяла...
   ИННА. Меня Костя укрыл одеялом...
   ВИТАЛИЙ. Да зачем нам этот Костя?! (Вскакивает, ходит вокруг костра и Инны.) Костя, Костя... На каждом шагу Костя!.. На собственных похоронах, наверно, поднимешься и спросишь: "А Костя тут?"
   ИННА. Ой, опять всё закружилось... Остановите это,.. Виталий, остановитесь...
   ВИТАЛИЙ. Что такое?.. (Снова садится рядом с нею.) Мы что, действительно плохо себя чувствуем? Дайте-ка руку... Да-а, с пульсом нелады... (Напел.) "Таких не берут в космонавты..." Головокружение?.. Ну, это - от успехов, не знаю только - от чьих... Закрой глаза... Сейчас всё успокоится... (Начинает делать пассы над её головой. Затем останавливается, долго смотрит на неё, медленно наклоняется для поцелуя.)
   ИННА (не открывая глаз). А у Кости это лучше получалось. Действительно как рукой снимал...
   ВИТАЛИЙ (замерев на секунду, выпрямляется). Ну, что ты тут скажешь, кругом одни больные! Инна, я тоже знаю одну хохму. Звучит она примерно так: "Мне с тобой скучно. Я с тобой спать хочу."
   ИННА. Ну, так идите и спите себе...
   ВИТАЛИЙ. Но ведь я с тобой спать хочу... Знаешь, Инна, я ханжества не понимаю. Чего лицемерить? - мы же взрослые люди! Ты мне сразу понравилась. Вот это женщина, подумалось мне, коня на скаку остановит и даст на дорогу вина... Кстати, я знаю отличный фокус. Смотрите внимательно, только руки, только руки!.. (Вытаскивает из заднего кармана джинсов плоскую фляжечку.) Вуаля! Прошу!
   ИННА. Что это?
   ВИТАЛИЙ. Лучшее из лекарств, какое я знаю. Враз полегчает. Пригубь.
   ИННА. Не хочу.
   ВИТАЛИЙ. А что такое? Продегустируем коньячок, а то посуху как-то не беседуется...
   ИННА. Не хочу. Спасибо.
   ВИТАЛИЙ. Ах, Инна. Так нельзя. Что ты делаешь? Ты терзаешь меня, пользуясь тем, что безумно нравишься мне. Признайся - и сейчас ты прекрасно понимаешь, что я просто не могу устоять перед твоими чарами. Хоть я теперь и принял пост, но поститься не намерен. Ха-ха, каламбур-с, господа! Принял пост, но не схиму.. (Отвинтил крышку, сделал глоток, крякнул.) Эх, хорошо!
   ИННА. Виталий, давайте, как-нибудь попозже вернёмся к этому вопросу... Сегодня я как-то не настроена...
   ВИТАЛИЙ. Инна, прелестница моя, ну когда ещё попозже? Знаешь, откладывать это дело на старость было бы стратегической ошибкой... (Тянет через голову свой свитер.)
   ИННА. Да вы что, Виталий? Что за шутки?!
   ВИТАЛИЙ. Какие могут быть шутки? Инна, Инна, девочка моя, предупреждаю сразу, что я настроен как никогда серьёзно и решительно!.. Инна, надо брать от этой жизни всё, пока есть возможность - танцуй, пока молодой...
   ИННА. Прекратите сейчас же!..
   ВИТАЛИЙ. Ай! Ай эм сори, Инна, ну прости... Ну, а что я такого сказал? Где тут криминал? Я его не усматриваю... Ай, Инна, Иннуля... В имени твоём слышится что-то иноземное, я бы сказал - иннопланетное, космическое, астральное... Инна, иннопланетяночка ты моя...
   ИННА. Я устала... Всё плывёт... Я спать хочу...
   ВИТАЛИЙ. В гордом и неприступном одиночестве? Ай-я-яй! Инна, как можно?.. Инна, а ведь мы встречались с тобой в предыдущей жизни, и там ты была со мной поласковей...
   ИННА. Ну, хватит уже мне тут...
   ВИТАЛИЙ. Что?! Не веришь? Ты мне не веришь?! Это тебя не интересует? Ах ты, инакомыслящая моя! Инноверочка...
   ИННА. Виталий, у меня от вас уже голова разболелась...
   ВИТАЛИЙ. От меня? Не может быть! Ну, хорошо, предлагаю лёгкий сеанс, но уже не мануальной терапии... Шиатсу - японский точечный массаж...
   ИННА. Спасибо, не нужно.
   ВИТАЛИЙ. Инна, я такие точки знаю...
   ИННА. Не нужно.
   ВИТАЛИЙ. Э пуркуа? А в чём, собственно, дело?
   ИННА. В моей голове, наверное...
   ВИТАЛИЙ (щёлкнув пальцами по фляжке). Так вот же верное средство! И от мигрени, и от ложной скромности!
   ИННА. Не хочу!..
   ВИТАЛИЙ. Инна,.. я приставучий. Банный лист мне далеко не конкурент...
   ИННА. Я вижу. Спасибо. Мне даже льстит ваша настойчивость, но...
   ВИТАЛИЙ. Никаких "но"... (Убирает фляжку, становится на колени.) Ты видишь, я на коленях перед тобой! Я весь - твой!
   ИННА. О, Господи! Да когда же это кончится?..
   ВИТАЛИЙ. Инна, солнышко! Да я жизнь за тебя готов положить! Ну, что мне сделать, чтобы ты поверила? Вон видишь - ружьё стоит? Пальни мне в грудь - умру, не охну... Впрочем, это кто-то уже говорил до меня...
   ИННА. Вот именно. Прекращайте паясничать.
   ВИТАЛИЙ. Это твоё последнее слово?
   ИННА. Последнее некуда.
   ВИТАЛИЙ (встаёт и отряхивается). Так и запишем. Ну, что ж, пора пост сдавать... (Не спеша идёт к зимовью.) Не могу поручиться, что вам, сеньорита, не придётся горько сожалеть об этом и раскаиваться...
   ИННА. Я буду плакать навзрыд...
   ВИТАЛИЙ (вдруг бросается к Инне, обхватывает её за плечи. Жарко шепчет.). А может, я всё-таки останусь, а? Инна, я останусь... Я с ума схожу, Инна... (Целует её.)
   ИННА (вырываясь из объятий). Перестаньте, перестаньте...
   ВИТАЛИЙ. И это было наипоследнейшее китайское предупреждение!.. (Берёт свой свитер и куртку, снова идёт к избушке.) Ещё неизвестно, кого мы этим больше наказали... Иннокиня какая нашлась, понимаешь... (Кричит.) Эй, тайный зоолог, боец невидимого фронта! Твой час пробил! Я всё сказал - хао! Пусть кто-нибудь сделает это лучше меня...
   ИГОРЬ (появляется в дверях). Не ори, не в лесу...
   ВИТАЛИЙ. Ага, цитируем доморощенных классиков? Может быть, и верный ход, авось сработает, кто знает... Принимай долгожданный пост, вот тебе табельное оружие, вдруг пригодится. Тут, вроде, действительно чудеса, тут леший бродит, русалка у костра сидит...
   ИГОРЬ. Как тебя много...
   ВИТАЛИЙ. Всё, удаляюсь. Буэнас ночас, гуд найт, чао, бамбино, сори... (Уходит в зимовье.)
   ИГОРЬ (помолчав). Инна, ты не спишь?
   ИННА. Как он мне надоел...
   ИГОРЬ. Он что, приставал к тебе?
   ИННА. Да нет. Ничего страшного. Просто я что-то утомилась сегодня... Ты не знаешь, отчего Костя ушёл?
   ИГОРЬ. Нет. Не в курсе... (В нерешительности идёт к пеньку, садится.) Инна, я давно хотел с тобой поговорить... Я хочу сказать тебе одну вещь...
   ИННА. Да. Самое время.
   ИГОРЬ. Что? А-а, конечно, уже поздно, я понимаю...
   ИННА. Ну, что ты! Напротив. Трудно представить более подходящий момент. Я как раз никуда не спешу, у меня отличное настроение, не говоря о самочувствии, и я расположена слушать тебя, Игорёша, хоть весь остаток ночи, на протяжении которой я всё равно почти не сомкнула глаз...
   ИГОРЬ. Извини... Можешь спать. Я просто посижу рядом,.. тут...
   ИННА. А что за необходимость?
   ИГОРЬ. Но мы же договорились... Нет, мы тебя одну не оставим.
   ИННА. И что, теперь каждую ночь кто-то из вас будет вот так сидеть над душой?
   ИГОРЬ. Но ты же сама там спать не захотела...
  
   Помолчали...
  
   ИГОРЬ. Инна, помнишь, как у Яшилькуля встречали рассветы? Как в первых лучах вспыхивали эти снежные вершины... Какой туман стоял над озером... Как я грел твои ладони... Да... "Лучше гор могут быть только горы..." Теперь уже туда не поедем...
   ИННА. Да. Теперь уже вряд ли.
   ИГОРЬ. А помнишь, как мы с тобой караулили алмасты? Тогда тебе тоже верилось, что он вот-вот должен появиться... Помнишь, как нас разыграли геологи, соседи наши? Вот, простодушные ребята! Они понимали, что нам тогда уж очень хотелось увидеть его воочию... Помнишь, как ты закричала: "Вон он! Вон он!"
   ИННА. Тебе очень повспоминать захотелось? Повздыхать?
   ИГОРЬ. А тебе? Неужели тебе это вспоминать неприятно?
   ИННА. Осталось запеть дуэт из "Сильвы"...
   ИГОРЬ. Ну почему ты так к этому относишься? С Виталием понятно, он посторонний. Но для тебя же это несмотря ни на что было и остаётся делом твоей жизни!
   ИННА. Да, но я стараюсь реально смотреть на вещи, видеть то, что есть, а не то, что хотелось бы...
   ИГОРЬ. Ну, вот же тебе - явный случай...
   ИННА. Послушай, ты именно об этом хотел со мной поговорить?
   ИГОРЬ. Да нет,.. конечно, нет...
   ИННА. Как бы там ни было, давай, все душещипательные беседы перенесём на завтра. Ведь скоро уже светать начнёт...
   ИГОРЬ. Да, конечно. Извини. Ты ложись. (Встаёт с пенька, прохаживается по поляне.) Между прочим, этот Костин лешак где-то тут, я это чувствую...
   ИННА. Как он мне надоел...
   ИГОРЬ. Кто? Лешак?
   ИННА. Да. И лешак тоже. Не успев появиться, он мне уже до смерти надоел...
  
   Пауза.
  
   ИГОРЬ (Он всё ходит по поляне.). Инна... Инна, милая моя, я бы тебе никогда об этом не сказал, но так уж получается теперь...
   ИННА. Не надо. Я знаю, о чём ты хочешь мне сказать...
   ИГОРЬ. О чём же?
   ИННА. Прошу тебя, Игорёша, не надо...
   ИГОРЬ. Инна, ты даже не подозреваешь...
   ИННА. Не надо! О том, что Андрей мне изменяет, я знаю.
   ИГОРЬ (изумлённо). Откуда?
   ИННА. От верблюда. Мне достаточно было посмотреть ему в глаза в один прекрасный день. А подробности меня не интересуют.
   ИГОРЬ. Инна, милая, и это ещё не всё... Нет, нет, ты не думай, я вовсе не собираюсь докладывать тебе - когда, с кем, я не об этом... Знаешь, когда мы ездили в прежние командировки, Андрей по-приятельски просил меня приглядывать за тобой. Ну, чтобы к тебе другие мужчины не приставали...
   ИННА. То есть, шпионить, попросту говоря? Можешь быть спокоен, ты прекрасно справлялся с заданием, из тебя вышел отличный соглядатай. И давай, оставим этот разговор.
   ИГОРЬ. Нет уж, ты меня выслушаешь! Как говорится, люби и саночки возить... Тебе нравилось нравиться... Всегда быть в центре внимания, во главе свиты, быть эдакой лампой, вокруг которой мужики, как мотыльки вьются... Тебе нравилось иметь в моём лице постоянного, штатного, карманного воздыхателя, который всегда подстрахует, поможет в случае чего, отпугнёт самых нахальных, а себе никогда не позволит. И ты, очевидно, сама себе в такие моменты очень нравилась. Ещё бы! Флиртовать напропалую со всеми и благодаря мне никогда не переступать черту, оставаться непогрешимой, точнее - не согрешившей... И знать при этом, что я никогда не настучу - как это удобно!.. А ты никогда не задумывалась, почему я не женился ещё на третьем курсе? Помнишь Оленьку из параллельной группы? Да и помимо Оленьки... Но я сейчас не об этом... Перед этой нашей поездкой Андрей сказал мне напрямую, открытым текстом... Как и ты, он же отлично знает о моей многолетней симпатии к тебе. Лови, говорит, там не обезьяну, лови момент. Мне, говорит, нужен компромат, чтобы как-то с ней развязаться... Это с тобой - понимаешь?.. Надоело, говорит, чувствовать себя виноватым, дискомфортное, говорит, ощущение...
   ИННА. Да... Он всегда предпочитал комфорт...
   ИГОРЬ. Инна... Я бы никогда тебе об этом не сказал, но ты же давно знаешь, как я к тебе отношусь... Это уже разбилось - не собрать, не склеить, ты же понимаешь... Я и думаю - пусть так... У него будет своя жизнь, у нас с тобой своя. А Димка ко мне привязан не меньше, чем к нему...
   ИННА. Да замолчишь ты наконец, или нет?! (Плачет.)
   ИГОРЬ. Инна, ну что ты, что ты... (Садится перед ней, пытается обнять.) Ну, не плачь, милая моя... Единственная... (Целует.)
   ИННА (отпихивая его). Иди отсюда!
   ИГОРЬ. Да что ты, Инна, что ты, ты же знаешь, я не стал бы, если бы...
   ИННА. Прошу тебя - уйди!..
   ИГОРЬ. Инна, не отталкивай меня. Ты для меня - всё... Я бы никогда тебе не сказал, но... Я же люблю тебя... Ну, хочешь, я на колени встану?
   ИННА. А-а, сделай милость - встань! И будет у меня сегодня полный комплект...
   ИГОРЬ (уже на коленях). Инна, ну как ты можешь? Ты же видишь, я...
   ИННА. Вижу! Ловишь момент? Выполняешь очередное задание?..
   ИГОРЬ (оторопев). Ну, не-ет... Хватит. Сколько можно помыкать мной и издеваться?..
  
   Хватает её, Инна вырывается из его объятий. Какое-то время борются молча.
  
   ИННА (вдруг пронзительно закричала). А-а!.. (Обхватывает руками голову.)
   ИГОРЬ. Что? Что случилось? Инна, милая, что с тобой?
   ИННА. Голова... Ужасно болит голова...
   ИГОРЬ. Да? У меня там что-то, вроде, есть от головы...
   ИННА. Всё плывёт, качается... Ой, опять закружилось всё!.. Ой, зови Виталия...
   ИГОРЬ. Виталия?.. Инна,.. а ты не хитришь?
   ИННА. Зови скорее!
   ИГОРЬ. Хорошо, хорошо... (Бежит к избушке. Кричит.) Виталий, Виталий!..
   ВИТАЛИЙ (Он показался, когда Игорь ещё не успел добежать.). Что такое?
   ИГОРЬ. С Инной плохо...
   ВИТАЛИЙ. Довёл, злодей? Не умеешь - не берись... (Бежит к Инне, на ходу вынимая фляжку. Отвинтив пробку, одной рукой берёт Инну за плечи, другой подносит фляжку к её рту.) На-ка, глотни! Хорошенько, хорошенько... Вот так... (Инна закашлялась. Виталий стучит по её спине.) Плохо пошло... Не туда... Давай-ка, ещё раз! (Инна отрицательно мотает головой.) Пей, пей! Вторая лучше пойдёт. О! Даже зубы стучат!.. Горлышко не откуси... (Инна пьёт.) Вот так... Ну, ложись теперь... Где одеяло?.. (Накидывает на Инну одеяло.) Вот так,.. учись, студент! А ты лежи, не вставай. Закрой глаза... (Отходит от Инны к центру поляны. Показывает кулак Игорю.) Смотри у меня, тайный зоолог, к Инне больше не приставай!.. (Сладко потягивается, поднимает голову.) Ого! Светает уже... "Уж скоро ночь минула..." (Делает небольшой глоток из фляжки, с удовольствием крякает.) Ух, хорошо! (Проходит вперёд, к ручью, прячет фляжку, складывает ладони рупором и кричит.) Эге-ге-ге-геэй!..
  
   И тут с того берега ручья (из зрительного зала) ему откликается отнюдь не эхо.
  
   ЛЕШАК. Эге-ге-ге-ге-эй!..
  
  
  
  
  
   Занавес.

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ.

  
  
  
  
  
  
  
   ВИТАЛИЙ (складывает ладони рупором и кричит). Эге-ге-ге-геэй!..
   ЛЕШАК (откликается из зрительного зала). Эге-ге-ге-эй!..
  
   Короткая немая сцена, во время которой Инна поднимает голову, а Виталий и Игорь стоят, как изваяния. Опомнившись, Виталий бросается к ружью. Игорь, стоящий ближе к избушке, хватает двустволку первым.
  
   ИГОРЬ. Ты что, с ума сошёл?
   ВИТАЛИЙ. Дай-ка мне этот дырокол...
   ИГОРЬ. Да ты что? Не дам, и не думай даже... Тебе сейчас надо с ним в контакт вступить...
   ВИТАЛИЙ. В контакт-то я вступлю, но с этой штукой как-то надёжнее...
   ИННА. Мне страшно, Игорь...
   ИГОРЬ (Инне). Иди сюда!..
   ВИТАЛИЙ. А может, это лесник над нами шутит?.. Хотя нет, голос явно не его... А может, другой кто?! Прямо как в анекдоте - пришёл лесник и выгнал всех к едрене...
   ИГОРЬ. Тихо ты! Дай послушать...
   ВИТАЛИЙ. А ты дай ружьё.
   ИГОРЬ. Инна, ты на всякий случай иди в избушку...
   ИННА. Зачем? Мне интересно...
   ВИТАЛИЙ. Что-то нет никого... Может, ещё раз покричать?.. Эге-ге-эй!
   ИГОРЬ. Тихо ты! Не спугни...
   ВИТАЛИЙ. По-моему, его не спугнёшь... Как бы он нас сам не спугнул!.. Стрелять-то хоть умеешь? Держи ружьё наготове... Эге-ге...
  
   Виталий осёкся. Лешак выходит из зала на авансцену. Это очень заросший, бородатый мужчина средних лет.
  
   ИГОРЬ. Вы кто?
  
   Лешак молчит.
  
   ИННА. Игорь, не подпускай его!..
   ИГОРЬ. Вы кто? Ну, что вы молчите? Кто вы?
   ЛЕШАК. Я ваш кошмарный сон...
   ВИТАЛИЙ. Ты чего, дядя? Не при своих?!..
   ИННА. Это он... Бармалей...
   ЛЕШАК (осклабившись). Ага... Типа "не ходите, дети, в Африку гулять..." (Игорю.) А ты, никак, шмальнуть хочешь? Кишка у тебя тонка, сопляк...
   ИГОРЬ (стушевавшись). Да никто в вас стрелять и не собирается...
   ВИТАЛИЙ. Э, мужик, а ты чего грубишь?
   ЛЕШАК. А тебе чего-то не нравится, мудозвон? (Не спеша наклоняется и поднимает топорик, оставленный Виталием у пенька.)
   ВИТАЛИЙ. Дай сюда!.. (Вырывает у Игоря ружьё, взводит курки.) Видали мы таких! Базар-вокзал, пальцы веером... А сам не такой блатной, как... (Направляет двустволку в грудь лешаку.) А ну, брось топор...
   ЛЕШАК (не шелохнувшись). Каждого из вас я мог бы голыми руками взять. И тебя, козла, когда ты сучья тут рубил... И тебя, когда ты с котелком шёл... И Костю вашего, когда он у скалы сидел... А тебя, когда ты купалась, я вообще мог успеть... Да пусть уж, думаю, пока... Хотелось на вас - на живых посмотреть... Вместо кино. Два месяца тут кантуюсь - ни телика, ни радио...
   ИГОРЬ. Два месяца?
   ВИТАЛИЙ. Э, мужик, ты кончай базар и положи топор. Имей в виду, приятель, я во внутренних служил...
   ЛЕШАК. А вот за это я из тебя первого кишки выпущу...
   ВИТАЛИЙ (кричит). Брось топор!!!
   ЛЕШАК (не повышая голоса). А что, если брошу, да в аккурат тебе между бровей?
   ВИТАЛИЙ (остервенело). А ну, лицом к стене, сволочь!
   ИННА. Виталий, не надо... Ой!.. (Она покачнулась.)
   ИГОРЬ (подхватывает её). Инна, что такое? Опять голова? Ну, присядь... (Усаживает её на бревно у стены. Лешаку.) А вы... А вы перестаньте!.. Если это шутка, то она далеко зашла...
   ЛЕШАК (не двигаясь, смотрит на Виталия). Да ты, никак, поиграть со мной захотел? Ну что ж, давай, поиграем... Я сейчас тебя проверю - сможешь ты шмальнуть, или не сможешь. Только знай: если ты меня не убьёшь, я-то тебя точно пришибу...
   ИГОРЬ. Послушайте, вы откуда выискались такой?..
   ВИТАЛИЙ (мрачно). Да что тебе, не ясно, что ли, откуда?.. Вот что, зэчья морда, ты не шути со мной, не надо...
   ЛЕШАК (негромко). Ну, шмальни меня, шмальни...
   ВИТАЛИЙ (Он приблизил стволы к груди лешака.). В последний раз тебе говорю - брось...
  
   Лешак замахивается топориком. Инна вскрикивает и закрывает лицо руками. Виталий с исказившимся лицом нажимает на спуск, звучат два сухих щелчка. Маленькая заминка, после которой лешак свободной рукой хватает стволы, а топориком бьёт Виталию по руке.
  
   ЛЕШАК. А ну, дай сюда, сука!..
  
   Виталий со стоном обхватил руку и рухнул на колени. Инна снова пронзительно закричала.
  
   ИГОРЬ. Ты!.. Ты что?! Ты что делаешь?.. (Бросается к Виталию. Увидев рану на руке.) О, Боже ты мой, я сейчас...
   ЛЕШАК. Куда?! Сидеть!
   ИГОРЬ. У меня там, в рюкзаке,.. аптечка,.. бинты...
   ЛЕШАК. Сидеть, я сказал!.. (Он уже не торопясь отошёл к костерку, переломил двустволку и сейчас достаёт патроны, заряжает её.)
   ВИТАЛИЙ (сквозь зубы). Не давай... ему...
   ЛЕШАК (клацнув стволами и взведя курки). Поздно, батюшка!.. Ну, что морду кривишь? Неужто, больно? Гляди ты на него, шмальнул всё-таки... Я зауважал даже... (Игорю.) Перетяни ему руку чем-нибудь и замотай... На-ка вот! (Снял с колышка у костра и бросил ему полотенце. Инне.) А ты не скули там, а помоги лучше... Я не буду его кончать, как обещал... Пока не буду...
  
   Инна подобрала полотенце и стала перевязывать руку Виталию. Игорь выдернул из брюк свой ремень и стянул ему руку, как жгутом.
  
   ИГОРЬ. Послушайте, что мы вам такого сделали? Мы вас не трогали даже...
   ЛЕШАК. Ещё бы ты меня тронул...
   ИГОРЬ. Но за что вы с нами так?..
   ВИТАЛИЙ. Слушай, ты!.. Неуловимый Джо!.. Ты думаешь, что мы на тебя стукнем, скажем, что видели тут?.. Не бойся. Никто тебя не ловит, никому ты нафиг не нужен. Ты знаешь, что в стране делается?
   ЛЕШАК. Не знаю и знать не хочу. Придёт время узнать - не у тебя буду спрашивать... А ты почём знаешь, умник, может, меня не только менты ищут? Моё дело тут до осени пересидеть, и живыми вас отпускать отсюда мне никакого резона нет... Мог бы от и вас спрятаться, но вы же столько жратвы мне принесли, думаю - чего же ждать, пока сами всё схаваете... (После короткой паузы.) Не повезло вам, ребята... Да... Бывает... Живёт, живёт человек и не знает, где его трындец подстережёт... До вчерашнего дня я про вас и знать ничего не знал, как будто вас и не было... И вы про меня ничего не знали, а оказалось, что судьба вам тут со мной забила стрелку. Пересеклись дороги... А ваша дорога тут и кончится. Как будто вас и не было... Ты... (Повёл стволами в сторону Игоря и выдержал ещё одну небольшую паузу. Тот меняется в лице. Лешак ухмыляется.) Выдерни теперь у него ремень и примотай свою ногу к его ноге...
   ИГОРЬ. Это ещё зачем?
   ЛЕШАК. Делай, что говорят! Живо!
  
   Игорь помогает Виталию сесть на бревно, где прежде была Инна, выдёргивает его ремень, садится рядом с ним и пристёгивает свою ногу и ногу Виталия. Инна сидит на земле, обхватив ладонями голову. Лешак прохаживается по поляне с ружьём наперевес.
  
   ЛЕШАК. Потуже, потуже, не финти у меня!.. Имейте в виду, орёлики, что вы живы сейчас только потому, что мне поговорить охота. Давненько ничьих голосов не слыхал...
   ВИТАЛИЙ. А с Инной что ты хочешь сделать?
   ЛЕШАК. А ты не догадываешься? (Хохотнув.) На вас направлю два ствола, а на неё - третий...
   ИННА. Только тебе меня сначала убить придётся, вурдалак...
   ЛЕШАК. Да помолчи ты, коза... Видел я тебя и голой - так себе, ничего особенного... (Виталию.) Если тебя интересует, - убью ли я её потом, - нет, наверно, не убью. Она и так уже не жилец... Хотя не знаю... Пока не знаю... Может, она приманкой будет, чтобы лесника мне подловить...
   ВИТАЛИЙ. А он, кстати, не один придёт. Он в деревню пошёл... Так что, если ты нас тронешь, тебе тогда точно кранты...
   ЛЕШАК. Не надо ля-ля, фрайер!.. Знаю я, куда он пошёл... Я много чего тут про вас понял... И вообще, я много чего про людей знаю... Вы тут какую-то обезьяну ищете? Так я вам докажу, что сами вы недалеко ушли от обезьяны...
   ИГОРЬ. Послушайте, вы тут...
   ЛЕШАК. Говорить буду я, а ты помолчи, мозгляк!
   ИГОРЬ. Чего вы орёте? Я только спросить хотел...
   ЛЕШАК. Спросить он хотел... Ну, спрашивай, пока я добрый.
   ИГОРЬ. Вы действительно здесь только это лето живёте?
   ЛЕШАК. Ну?
   ИГОРЬ. А никого не видели тут? Никакого человекоподобного существа?
   ЛЕШАК. Он что у вас - точно такой чокнутый?
   ВИТАЛИЙ. Есть немного...
   ЛЕШАК (ржёт почти добродушно). Нет, не видел... Вы будете первые...
  
   Инна издаёт приглушённый стон.
  
   ИГОРЬ. Инна, ты как? Болит, да? Послушайте, у неё голова болит. Надо за аптечкой сходить...
   ЛЕШАК. Сиди. Тебе сейчас не об ней и тем более не про обезьяну, тебе о другом думать надо...
   ИГОРЬ. Да поимейте вы совесть - болеет человек!
   ЛЕШАК. Я могу пристрелить, чтобы не мучилась, но тогда на кого-то из вас патрона не хватит... Ты что, всё ещё не понял, что это твой трындец пришёл? Тебе кажется, что это всё не с тобой происходит, как будто кино какое-то смотришь? Я тебе сейчас стволы в харю наставлю, а ты всё будешь думать: "Нет. Этого не может быть. С другим кем - может, а со мной - нет." Так, да?
   ИГОРЬ. Слушайте, я начинаю догадываться... Вы только успокойтесь, не горячитесь так... Опустите ружьё... Вас когда-то кто-то обидел,.. но никто из нас вам не причинит зла... Наоборот, мы вам поможем... Вам тяжело сейчас, оно и понятно - в лесу, совсем один... Вам нужна сейчас забота,.. внимание, лечение... Не обижайтесь, - я имею в виду, - помощь опытного психолога... У нас как раз вот Виталий... Вы с ним повздорили, но он зла на вас не держит, он же не знал... Ну, скажи, Виталик... Ну, что ты молчишь?
   ВИТАЛИЙ (мрачно). Дохлый номер...
   ЛЕШАК (ржёт). Вот именно!..
   ИГОРЬ (тихо). Ему внушать надо... Ты же можешь, ты же экстрасенс... (Пауза. Виталий, как младенца, держит у груди раненую руку и угрюмо молчит.) Ну, говори с ним, говори... Пока ты с ним говоришь, ты для него не покойник...
   ЛЕШАК. Что вы там шепчетесь?
   ВИТАЛИЙ. Он мне анекдоты травит...
   ЛЕШАК. Ишь ты, очухался!.. Крутой, да? Всё ещё крутой? А ты не забыл, что ты у меня первый на очереди? (Подходит ближе к Виталию.) Не забыл?
   ВИТАЛИЙ. Память у меня не девичья...
   ЛЕШАК (поднимает ружьё и целит Виталию в голову). Сейчас я из тебя мозги вышибу...
  
   Пауза.
  
   ЛЕШАК. Ну, скажи мне что-нибудь... Назови мне причину, по которой я тебя пожалел бы... Ну что, язык отсох?.. Чего молчишь? У этой хоть ребёнок есть, а у тебя что?
   ВИТАЛИЙ. А у меня, знаешь, сколько их по бывшему Союзу?
   ЛЕШАК (вдруг озлобившись). А-а, у тебя смехуёчки всё?! Я их тебе обратно в глотку забью! (Тычет стволами в лицо Виталию.)
   ИННА (истошно кричит). Не надо!!!
   ЛЕШАК. Тихо! Не орать мне! (Негромко.) Сам попроси... Ну!
   ВИТАЛИЙ (глухо). Не надо... Опусти...
   ЛЕШАК (опускает ружьё). То-то, падла! Ещё возникать он мне тут будет, сучий потрох... (Переходит к Игорю.) Ну, теперь ты мне скажи.
   ИГОРЬ. Что?.. Что вам сказать?..
   ЛЕШАК. Причину, по которой я тебя не кончу...
   ИГОРЬ. Ну... Что сказать?.. У меня мать старенькая уже... Одна осталась... На пенсии... Без меня ей, знаете, тяжело будет... По нашим временам... Да она вообще, знаете, не переживёт...
   ЛЕШАК. Хватит, хватит! Я понятливый... Ты бы ещё слезу пустил... (Отходит от них и снова прохаживается по поляне.) Нет, орёлики, на жалость меня не возьмешь...
   ВИТАЛИЙ. А как же тебя возьмёшь?
   ЛЕШАК. А ты меня попробуй убедить.
   ВИТАЛИЙ. Как же тебя убедишь, если ты в рожу стволами тычешь?
   ЛЕШАК. А что сильный аргумент, да? Убедительный? Но тут уж ничего не сделаешь - у тебя точно такой же шанс был, ты его прохлопал. Сам виноват. Да, так уж наша жизнь устроена - у кого в руках есть что-то типа этой хреновины, тот и самый умный. Он говорит всегда правильно, и все ему в рот заглядывают... Вот сейчас - что бы я ни сказал, вы ведь мне всё равно возразить не сможете, интеллигенты вшивые... Да передо мной сейчас хоть академика поставь - и он меня не переспорил бы...
   ИГОРЬ. Послушайте, а почему вы присвоили себе право распоряжаться жизнью других людей?
   ЛЕШАК. Ишь ты... "Присвоили право..." Взял и присвоил. Тебе это не дано, ты и не поймёшь... Считай себя ужом, которого машина переехала...
   ВИТАЛИЙ. А ты, значит, тот, который в этой машине сидит?
   ЛЕШАК. Выходит, тот.
   ВИТАЛИЙ. Ты причину просил назвать? Вот тебе причина - нас искать будут... А Костю тем более в деревне хватятся...
   ИННА. А куда он пошёл, Виталий?
   ЛЕШАК. Интересное кино... Я, выходит, никому нафиг не нужен, а вы, значит, кому-то на какой-то фиг нужны?.. Я спорить с тобой сейчас не хочу, я лучше подожду тут и проверю, кто за вами придёт и когда... Думаю, вряд ли я дождусь тут типа второго пришествия. (Хохотнул.) А для вас оно уже наступило. Жизнь теперь для вас - это моя награда, мой приз. Его не вымаливать надо, а заработать... Хотел сначала, чтобы вы бились между собой, типа как гладиаторы. Видели кино про Спартака? Хотел тут такое же кино устроить. Пообещал бы победителю, что жить останется, - и грызли бы друг друга, чисто пауки... А куда бы вы делись? Грызли бы, как миленькие, уж я-то знаю... (Ухмыляется.) С нею-то ясно, она мне ещё отработает, а с вами - чисто теперь и не знаю - как быть...
   ВИТАЛИЙ. Давай пулечку распишем. На троих. Костя ушёл, так нам теперь некого держать за...
   ИГОРЬ. Виталий!
   ВИТАЛИЙ. ...за третьего партнёра.
   ЛЕШАК. Ты у меня доиграешься, падла!
  
   Он направился было к Виталию, но тут между ними во весь рост встала Инна.
  
   ИННА (устало). Ну, чего ты кипятишься? Давай, лучше выпьем... Виталик, где твоя фляжка? Ну, ты что, оглох? Я тебя спрашиваю, Виталик!..
  
   Виталий здоровой рукой вытаскивает фляжечку и подаёт Инне.
  
   ИННА (отхлебнув). Такой ночи у меня ещё не было... Чтобы выстроилась очередь на доступ к телу... (Протягивает фляжку лешаку.) Будешь?.. (Тот не отвечает, смотрит на неё с интересом.) Будешь, будешь... Четвёртым будешь...
   ЛЕШАК. Ну, давай... (Берёт у неё фляжку, но пока к ней не притрагивается.)
   ИННА. Наверно, об этом должна мечтать любая женщина... Чтобы в одну ночь тебя домогались четыре таких мужика... (Лешаку.) И ты из них - самый мужиковатый...
   ИГОРЬ. Инна, ты что? Что с тобой?..
   ИННА. Я говорю то, что есть... Ну, чего не пьёшь? Пей... И пойдём отсюда,.. в избушку пойдём...
   ЛЕШАК. А с ними как быть?
   ИННА. А зачем они нам?
   ЛЕШАК (усмехнувшись). Что, тоже думаешь, что не понадобятся больше? Тогда - в расход...
   ИННА. Пойдём, у нас там и стол ещё накрыт... Голодный небось?.. Во всех смыслах... Идём...
   ЛЕШАК. Да мне чего-то неохота... Пока...
   ИННА (слегка морщась и потирая виски). У, какой ты скучный... Мне с тобой скучно... Я с тобой спать хочу...
   ВИТАЛИЙ. Ладно, Инна, не надо... Не мучайся...
   ЛЕШАК. А ну, помолчи, козёл! Опять решил, что ты банкуешь? (Инне.) И у тебя ничего не выйдет, голуба. Играть будете по моим правилам, и ещё посмотрим сейчас, кто кого станет держать за болвана... (Допивает фляжку.) Предлагают выпить, а сами на донышке оставили, паскуды!.. (Хохотнув, бросает фляжку в кусты и следит за её полётом. Видимо, что-то ему не понравилось в том, как она приземлилась, и он, хмуро озираясь в ту сторону, обращается к Инне.) Ну, чего примолкла, коза, расхотелось уже?.. (Снова озабоченно оглянувшись, спрашивает у Игоря.) А ты чего приуныл, интеллигент? Сейчас я тебе дам возможность отличиться... (Переходит на другую сторону поляны, становится так, чтобы держать в поле зрения и сидящих у зимовья, и место, куда упала фляжка.) Я вот чего придумал... Не буду я оставлять её себе типа на десерт. Первая пуля - ей! (Целится из ружья в Инну.) Иди к стене... Спиной повернись...
   ИГОРЬ. Ты!.. Ты что?..
   ЛЕШАК. Заткнись! Я сказал, первая пуля - ей... Но если ты согласен, чтобы я тебя шмальнул вместо неё - я это сделаю.
  
   Пауза.
  
   ЛЕШАК (Инне). Ну, видишь, он молчит? Иди к стене... Ну!
  
   Покачнувшись, нетвёрдой походкой Инна подошла к зимовью. Опираясь о стену обеими руками, повернулась лицом.
  
   ЛЕШАК. Эй, интеллигент, как звали эту бабу, что согласилась умереть вместо своего мужа? Ну, это в мифах про древних греков...
   ИГОРЬ. Какую бабу? Не помню...
   ЛЕШАК. Ну, типа жена царская, её ещё этот,.. Геракл потом спас... Алки,.. как-то...
   ИГОРЬ. Алкестида?
   ЛЕШАК. Ну да, вроде так. Тоже читал в своё время... Туфта, верно? Миф - он и есть миф, а в жизни всё по-другому. Никто за тебя, голуба, жизнь свою отдавать не будет, хотя кто-то и обещал вроде... Больше чисто фраерились ребята. Давай, готовься... Ну, орёлики, сделаем так... Я сейчас считаю до трёх, после чего шмаляю в неё. Но если кто из вас перед этим вякнет хоть одно слово, будем считать, что он согласен получить её пулю себе в лобешник. А её потом живой оставлю - слово даю...
  
   Пауза. Лешак медленно поднимает ружьё.
  
   ЛЕШАК. Раз... (Пауза.) Два...
  
   С той стороны, куда улетела фляжка, выбегает Костя.
  
   КОСТЯ. Стой, гад!
   ЛЕШАК (торжествуя). А-а, купился, паренёк! Так я и думал, что не выдержишь... О! А патронташ-то свой куда дел?
   КОСТЯ. Хрен тебе, а не патронташ...
   ЛЕШАК (почти ласково). Ты как со старшими разговариваешь, щенок?
   ИННА. Костя... Костенька... (Она плачет, у неё подкосились ноги, и она села около стены.)
   КОСТЯ (подойдя к ней). Не плачь, Инна. Я здесь...
   ВИТАЛИЙ. Что-то быстро ты обернулся...
   КОСТЯ. Не дошёл я... Почуял, что поворачивать надо... Ну, что ж ты его проглядел?
   ЛЕШАК. А ну, тихо там!.. Значит, паренёк, не принёс, чего хотел? Жаль. Но ты всё равно вовремя. Ты понял, в какую игру мы тут играем? Вас теперь трое, а ствола у меня всего два,.. но уж для тебя-то я патрона не пожалею... Так что дёрнулся за картой - играй. Попросил ещё на одиннадцати - получи туза. Чисто, перебор! Понял меня, да? Занял её место - теперь стой и не дёргайся...
  
   Костя выпрямляется в проёме двери. Лешак целит ему в грудь.
  
   ИННА. Нет! Нет!.. Костя!.. Не-ет!!!
  
   Она бросается к Косте. Тот обхватывает её за плечи и с силой отшвыривает далеко от себя. Инна с криком падает навзничь и вдруг умолкает. Становится тихо.
  
   КОСТЯ (Виталию). Поможете ей потом...
   ЛЕШАК. Не о том думаешь... (Снова целит из ружья.) Не дёргайся больше...
  
   Пауза.
  
   ЛЕШАК. Ну, может, ещё что-нибудь скажешь?
   КОСТЯ. Стреляй, гад! Одному из нас всё равно не жить! Дядю Егора я тебе не забуду! Дух ты!.. Сволочь!..
  
   Костя шагнул навстречу стволам своего ружья, но его остановил выстрел. Пуля, когда-то отлитая им собственноручно, теперь ударила ему в грудь и отбросила его назад. Костя падает в проём двери, и войлок скрывает его из вида... Какое-то время опять стоит тишина. Игорь и Виталий сидят с расширенными от ужаса глазами, Инна лежит неподвижно.
  
   ЛЕШАК (вдруг лихорадочно зачастил). Он сам виноват - нечего было дёргаться. Кто его просил? Никто не просил. Он первый полез, я иначе не мог. Допусти я его - он ведь задушил бы, он же чокнутый... (Вдруг он закричал, оглядываясь на лес.) А-а!!! Кто там? Кто там ещё?! (Забегал по поляне.) Уберите её, кому говорю - уберите её, живо! Кто там?! Ну, чего сидите, занесите её! Занесите её, в избушку спрячьте!..
  
   Он наставил ружьё на Игоря и Виталия. Те неловко поднялись, спотыкаясь, побрели к Инне, подхватили её под руки и поволокли в избушку. Лешак на поляне остался один.
  
   ЛЕШАК (Он всё ещё беснуется и кричит в сторону леса.). Ну, кто там?! Выходи! Выходи, я знаю, что ты там! Выходи, а то шмальну сейчас! Выходи!!!
  
   Он стреляет в этот глухой и неведомый лес, окружающий поляну неподвижной стеной. И вдруг после выстрела становится темно. Это странная прихоть автора. Уже почти совсем рассвело, темноте появиться не с чего. Будем считать, что это на какое-то время у зрителя потемнело в глазах. В темноте слышен голос лешака.
  
   ЛЕШАК. Кто здесь?! Кто это?! Кто?.. А-а-а-а...
  
   Его крик смолкает внезапно и как-то сдавленно. Вскоре опять становится светло, и зрители видят пустую поляну с лежащим посреди её трупом лешака. Он лежит в неестественной, жутковатой, скрюченной позе. Ружьё валяется рядом.
   На пороге появляются Игорь и Виталий. Ноги у них развязаны. Увидев мёртвого лешака, они останавливаются и смотрят на него в изумлении...
  
  

Занавес.

  

Сентябрь - октябрь 1993 г.

  
  
  
  
  
   Зырянов Сергей Аркадьевич. Тел. 8 (3435) 43-51-98
   Свердловская обл. г. Нижний Тагил, ул Красная 10 А кв. 65.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"