Зырянов Сергей Аркадьевич. Тристан и Изольда

Сергей ЗЫРЯНОВ.

Тристан и Изольда.

Песни менестрелей.

Действующие лица.

-- МАРК, король Корнуэльса.

-- ТРИСТАН, его племянник.

-- ИЗОЛЬДА, принцесса, дочь короля Ирландии.

-- КОРОЛЕВА, её мать.

-- МОРОЛЬД, её дядя, брат королевы.

-- БРАЖЬЕНА, её служанка.

-- ГОРВЕНАЛ, сенешаль короля Корнуэльса.

МЕНЕСТРЕЛИ, они же - исполнители всех массовых сцен, - корнуэльцы, ирландцы, - рыцари, бароны, придворные, зрители на турнире и т.д.

(Все песни исполняют МЕНЕСТРЕЛИ, за исключением тех слов, где указан исполнитель.)

Песнь I.

Тристан.

Что без легенд мировая культура?

Это для поезда вырванный рельс...

Во времена королевства Артура

к западу Англии был Корнуэльс.

У короля Корнуэльского Марка

был благородный племянник Тристан.

В нём расцвели добродетели ярко:

гордая стать, кипарисовый стан.

Юноша владел мечом и луком,

мастерски орудовал копьём,

превзошёл по воинским наукам

сверстников в умении своём.

Скоро пришлось обратиться к призванью...

Выпала им незавидная роль -

прибыли рыцари в гавань за данью,

что собирал с них ирландский король.

И верховодил приехавшей сворой

Морольд, огромный и страшный силач.

Он, если что, на расправу был скорый -

всех истреблял, как жестокий палач.

Он баронов звал на поединок.

Меч его безжалостно блестел...

Не желая собственных поминок,

биться с ним никто не захотел.

Молча, понуро сидели бароны,

ужас у них вызывал великан.

Только за честь корнуэльской короны

вызвался биться отважный Тристан.

Он, выходя на смертельную схватку,

верил в успех и уменье своё.

Бросил Тристан исполину перчатку,

Морольд немедленно поднял её.

Взгляд его был холоден, как льдинка...

Для надзора Высшего Судьи

два бойца на место поединка -

к острову направили ладьи.

Песнь II.

Схватка.

На острове, на пенистом краю,

пред тем, как начинать кровавый бой,

Тристан не привязал свою ладью,

а оттолкнул от берега ногой.

Не слушая врага нападок злых,

он просто объяснил шаги свои:

ТРИСТАН: "Один из нас останется в живых,

ему одной достаточно ладьи!"

Затем он посмотрел в лицо врагу,

в котором только злоба налилась,

и на пустом, угрюмом берегу

они сошлись, и схватка началась.

Могли увидеть всё, что было там,

лишь солнца золотистые лучи;

по шлемам, по доспехам, по щитам

звенели там тяжёлые мечи.

Лишь изредка истошный чей-то крик

от острова до замка долетал

на крыльях ветерка, и в тот же миг

весь Тинтагель в отчаяньи рыдал.

Казалось, схватки не было длинней...

Но вот ладья прорезала туман,

стоял с двумя мечами рыцарь в ней,

он был один, и это был Тристан!

И зазвенели тут колокола,

и стали корнуэльцы ликовать,

как будто в мире не осталось зла,

а будет лишь покой и благодать!

В унынии затих ирландский стан,

скорбя над предводителем своим.

К шатрам ирландцев подошёл Тристан

и с этой речью обратился к ним:

Песнь III.

Осколок.

ТРИСТАН: "Почтенные рыцари! Схватки такой

доселе не видели обе страны.

Был честным и праведным яростный бой.

Вы Морольдом вашим гордиться должны.

Все речи его о победах - не блеф.

Не встречу я больше столь храбрых сердец.

Он в нашем сражении дрался, как лев,

поверьте - он очень отважный боец!

И лишь потому, как зазубрен мой меч,

вы видите - схватка была горяча.

Ирландец не смог свою жизнь уберечь,

а я потерял лишь осколок меча.

Ваш Морольд закончил исканье своё.

Осколок застрял у него в голове,

то дань Корнуэльса - возьмите её;

коль был он женат - передайте вдове!.."

Песнь IV.

Лодка.

Так пострадал незваный гость за злое дело...

Взамен шальных утех и рыцарских забав,

забрав на острове безжизненное тело,

ирландцы прочь ушли, несолоно хлебав.

Усилия и планы их пошли насмарку,

а корабли ушли к ирландским берегам.

Тристан же поспешил с хорошей вестью к Марку,

но в тронном зале вдруг упал к его ногам.

Так угас его порыв.

Он лежал, глаза закрыв.

Кроме выемки в мече

у Тристана на плече

в латах рваный был проём -

след, оставленный копьём;

и толчками, вновь и вновь

тонкой струйкой била кровь.

Иль было смазано копьё каким-то ядом,

иль в этой ране заключалось колдовство.

Не спали семь ночей подряд с Тристаном рядом

семь лекарей, пытаясь вылечить его.

Все люди облачились в чёрные одежды,

весь Корнуэльс его оплакивал, скорбя;

Когда уже не стало никакой надежды,

Тристан открыл глаза - он вдруг пришёл в себя.

Он промолвил королю:

ТРИСТАН: "Об одном я вас молю -

я уже в конце пути,

и меня уж не спасти.

Видно, Богу отдаю

душу грешную свою.

Тело положите в чёлн

и отдайте воле волн."

Он не хотел ни склеп, ни холмик в чистом поле,

он морю захотел отдать свой бренный прах.

Король покорно внял его последней воле -

отнёс Тристана в лодку на своих руках.

И Марк отправил плыть израненное тело

на днище лодки без единого весла...

С того момента две недели пролетело,

а юношу волна куда-то вдаль несла.

Облака неслись над ним...

Он был нем и недвижим...

Побуянивши сполна,

успокоилась волна -

вынесла его челнок,

сходу носом ткнув в песок

на ирландском берегу...

Так Тристан попал к врагу.

Песнь V.

Изольда.

У короля ирландского

в ту пору дочь была.

Чудесной белой лилией

принцесса расцвела,

являясь украшением

суровой той земли.

Родители красавицу

Изольдой нарекли.

Принцессу с детства раннего

всему учила мать -

науке врачевания,

уменью колдовать;

но не спасло их Морольда

двойное колдовство.

Изольда, как племянница,

оплакала его.

Скорбя по убитому дяде,

на волны пустынные глядя,

принцесса у моря сидела

и песни печальные пела.

Кусок меча булатного,

отколотый в борьбе,

она на шею в ладанке

повесила себе.

Теперь, смотря на отблески

янтарного луча,

она сжимала ладанку

с осколком от меча.

ИЗОЛЬДА: "Не вышло дядю Морольда

мне от меча сберечь...

О, как теперь мне хочется

увидеть этот меч!

О, если бы осколочек

приставить вновь к мечу!..

Уж я его хозяину

жестоко отомщу!"

Так мучило девушку горе...

А рядом всё хмурилось море

и вдруг подарило находку -

направило к берегу лодку!

Она плыла без паруса,

без вёсел и руля,

её безмолвно встретила

ирландская земля.

Изольде открывается

печальный, странный вид:

на днище лодки юноша

с мечом в руках лежит.

Казалось, время воина

на свете истекло -

ложилась мука смертная

на бледное чело.

В глаза принцессе бросилось

ранение плеча,

и вдруг она увидела

зазубрину меча!

Она приложила осколок -

и в миг, что казался так долог,

Изольда смогла убедиться -

пред нею был дядин убийца...

Песнь VI.

Выбор.

ИЗОЛЬДА: "Впервые улыбнулась мне

жестокая судьба.

Дошла до Господа моя

смиренная мольба;

и вот лежит передо мной

мой самый главный враг,..

но месть желанная моя

мне виделась не так.

О, если б встретила его

я в поле где-нибудь -

немедля этим же мечом

ему пронзила грудь,

но только если бы он был

здоров и невредим...

Он так беспомощен теперь...

И что мне делать с ним?

И как теперь сгубить его?

Ведь дух его и так далёк...

От дуновенья одного

угаснет жизни огонёк...

Он в смерти дяди, может быть,

совсем не виноват,

а перед ним и так лежит

порог небесных врат.

Ничто не властвует над ним -

ни мир, ни боль, ни страх,

и жизнь его, его судьба

теперь в моих руках.

А может, просто дать ему

спокойно умереть,

и совесть душу никогда

не будет мучить впредь?

Исполню я свой кровный долг,

но потеряю честь...

Тогда зачем мне Божий свет,

зачем такая месть?

Его души живая нить

теперь не толще волоска...

Безжалостно его убить

не поднимается рука!"

Песнь VII.

Исцеление.

Изольда, позвав рыбаков, попросила,

чтоб юношу в хижину перенесли.

Она три недели украдкой варила

целебные зелья от замка вдали.

У берега моря, под сенью дубравы

принцесса ходила, сама не своя.

Она собирала лечебные травы,

шептала молитвы под шорох ручья.

Она все силы и уменье,

всю ворожбу и колдовство

направила на исцеленье

больного гостя своего.

Изольда меняла повязки и грелки

на зависть семи корнуэльским врачам,

и лучше любой терпеливой сиделки

ухаживала за больным по ночам.

Принцесса с такою же пылкою страстью,

с какою хотела врагу отомстить,

вступила в упорную схватку с напастью,

всем сердцем желая врага исцелить.

А от симпатии до злости,

как и обратно - два шага...

Изольда в корнуэльском госте

уже не видела врага...

И сутками не отходя от больного,

красавица делала всё, что могла;

прекрасного юношу снова и снова

она с того света обратно звала.

Вернулся он к жизни на голос зовущий,

и в этот пленительный, сказочный миг

Тристану привиделись райские кущи -

увидел он девушки ангельский лик.

Чудесней ничего на свете

ему увидеть не пришлось,

чем очи пагубные эти

и золото густых волос...

Песнь VIII.

Встреча.

ТРИСТАН: В каком неведомом краю

теперь я, если не в раю?

В страну волшебных, дивных грёз

нежданно чёлн меня унёс?

Склонился ангел надо мной,

иль это боль всему виной,

и может, только лишь в бреду

я вас увидел на беду?

ИЗОЛЬДА: Слова, как и глаза, у вас не лживы...

А голос... Я не слышала нежней.

Одно скажу: я рада, что вы живы,

а это для меня всего важней!

ТРИСТАН: Так значит, длится этот бред,

и для меня ответа нет...

Но если дух мой не угас,

то кто меня от смерти спас?

Ко мне вернулась жизнь моя...

Кому теперь обязан я,

что вижу дивный образ ваш,

иль это только лишь мираж?

ИЗОЛЬДА: Меня зовут Изольда... Я служанка...

Я местному аптекарю служу...

А на плече у вас не просто ранка...

И больше ничего я не скажу...

ТРИСТАН: Изольда... Имя для принцесс

и для посланницы небес...

Ну, а меня зовут Тристан.

Мне этот миг на счастье дан,

и разгорается пожар

в моей душе от ваших чар.

Пускай пока я не в раю,

но я нашёл судьбу свою!

ИЗОЛЬДА: Тристан, я дальше слушать вас не буду...

Враждебна вам ирландская земля,

и надо вам скорей уплыть отсюда,

чтоб избежать расправы короля!

Песнь IX.

Волосок.

Изольда за больным ходила неустанно,

следя, чтоб рыбаки не донесли отцу.

И вот настал тот день, когда она Тристана

доставить поручила в Корнуэльс купцу.

Как заплачены деньги купцам-иноверцам,

так корабль их обычно бежит по прямой...

Со здоровым плечом, но израненным сердцем

королевский племянник вернулся домой.

Весь Тинтагель зашёлся в радостной гулянке -

Тристан вернулся, снова цел и невредим!

Он был уверен, что аптекарской служанке

обязан он выздоровлением своим.

Тосковал он под тихие арфы напевы,

предпочтя их звучание звонким мечам;

золотые, роскошные волосы девы

вспоминались и снились ему по ночам.

Тристан не замечал ни в тот момент, ни прежде,

что был всё время с ним один посланец снов -

приплыл он в Корнуэльс и на своей одежде

привёз с собой один из этих волосков.

Их теперь разделяли морские границы...

Глядя с башни на них, на прибрежный песок,

не заметил Тристан, как на камень бойницы

уронил он с плеча золотой волосок.

Он светился звездой, и шёлка был нежнее...

Тончайший волосок сыграл большую роль...

Казалось бы пустяк - порой всего важнее...

На башне по утрам любил гулять король.

Закружились две ласточки возле бойницы,

и увлёкся король суматохою той;

он увидел, как что-то на камне искрится -

это ярко блестел волосок золотой!

И Марк пошёл на этот звонкий птичий голос,

на жёлтый огонёк, блестевший у стены,

и ласточек спугнув, он поднял этот волос,

как драгоценный дар неведомой страны.

Марк отнёсся к находке, как будто к иконе,

как к звезде, что ему озарила юдоль;

и держа золотой волосок на ладони,

так баронам сказал Корнуэльский король:

Песнь X.

Марк.

МАРК: "Славные рыцари! Видите чудо,

дар неизвестной, далёкой земли?

В наш Тинтагель непонятно откуда

ласточки вдруг волосок принесли.

Видимо, это откуда-то свыше

жизни моей посылается знак.

Если я голос судьбы не услышу,

значит, я сделаю что-то не так.

Я был уверен, что жениться я не стану,

хоть просьбы сыпались от вас со всех сторон -

хотел любимому племяннику Тристану

оставить после смерти Корнуэльский трон.

Славные рыцари! С этого года

я королевское слово даю,

что для продления нашего рода

дам я красавице руку свою.

Если найдёте прекрасную деву,

чей волосок на ладони моей,

значит, найдёте себе королеву -

я обещаю жениться на ней!

Ищите, - у кого такого цвета косы, -

и под венец ко мне ведите прямиком.

Ищите идеал красы златоволосой,

я лишь на ней женюсь - и больше ни на ком!"

ГОРВЕНАЛ: "Ходят такие легенды в народе:

ангелы славу поют в небесах,

что у принцессы Ирландии, вроде,

золото так и блестит в волосах!"

ТРИСТАН: "Добрый мой дядя! Доверимся чуду!

Я пролечу сквозь огонь и грозу!

Вам я клянусь, что дышать я не буду,

только принцессу сюда привезу!"

Не мешкая, Тристан на подвиги пустился,

навстречу всем смертям он бросился, как лев;

и снарядив корабль, он снова устремился

в Ирландию - страну златоволосых дев...

Песнь ХI.

Турнир.

Тристан растревожил сердечную рану,

его к безрассудству толкнула любовь;

и больше всего захотелось Тристану

увидеть служанку аптекаря вновь.

Его на ветрах и мечтаньях крылатых

тянула к Изольде незримая связь.

Подъехал он к замку в блистающих латах,

почти не таясь, ничего не боясь.

Он, словно победитель, въехал в арку,

лишь опустив забрало на лицо.

Мечтая привезти принцессу к Марку,

он вёз ей обручальное кольцо.

Как раз в этот день раструбили герольды,

что в землях вокруг объявляется мир;

и в честь златовласой принцессы Изольды

король назначает великий турнир.

Кто в этом турнире одержит победу,

того и награда чудесная ждёт,

за ним и удача ступает по следу -

счастливцу король свою дочь отдаёт!

Тристан не захотел врагам открыться.

Фортуна помогла его мечте,

и на турнире оказался рыцарь

с эмблемой Корнуэльса на щите.

Украшенный шлем шёл к блестящим доспехам...

Загадочный рыцарь возглавил турнир,

и в каждом бою с неизменным успехом

валил он на землю ирландских задир.

Сквозь щели забрала Тристан то и дело

оглядывал зрителей... Рядом с отцом

на главной трибуне принцесса сидела

под тёмной вуалью, с закрытым лицом.

Тристан заметил гордую осанку,

но у него другой был интерес -

искал он златокудрую служанку,

которая дороже всех принцесс...

Песнь ХII.

Венец.

Тристан на горячей лошадке

держался в седле, как скала;

в последней, решающей схватке

он выбил врага из седла.

Дивился восторженный зритель -

однако, каков удалец!

И должен теперь победитель

надеть на принцессу венец.

Тристан, взбудораженный схваткой,

на лошади молча сидел;

он снова и снова украдкой

трибуны вокруг оглядел.

Победу трубили герольды,

король погрузился в печаль;

у юной принцессы Изольды

лицо закрывала вуаль.

Тристан протянул диадему

принцессе на жале копья;

она же на щит и эмблему

смотрела, сама не своя.

Он поднял решётку забрала,

и в этот волнующий миг

Изольда вуаль поднимала,

открыв свой чарующий лик.

Фортуною неумолимой

повёрнуто вдруг колесо...

Он видел служанки любимой

такое родное лицо...

Открылось принцессе влюблённой -

кому она станет женой...

Пред ней был её исцелённый,

подаренный морем больной...

Песнь ХIII.

Сватовство.

Бедный Тристан! Увидав золотые

волосы, словно искрящийся шёлк,

он ощутил, как столкнулись впервые

в сердце запретное чувство и долг.

Совести голос он мог не послушать,

словно ветрило не дать кораблю...

Только Тристан отказался нарушить

клятву, которую дал королю.

Вот что сказал победитель турнира:

ТРИСТАН: "Ваше величество! Славный король!

Вам я привёз предложение мира

и выполняю особую роль.

Ваше Высочество! Чудною девой

вас я всегда представлял вдалеке...

Ваше призвание - быть королевой!

Я не мечтаю о вашей руке...

Честь эта лучше любого подарка,

но для меня чересчур высока.

Для короля Корнуэльского Марка

предназначается ваша рука.

Добрые люди! Мы были врагами...

Я перед вами теперь не таюсь.

Мы, породнившись, подружимся с вами.

Благословите наш вечный союз!"

Песнь XIV.

Зелье.

Не встретив королевского протеста,

Тристан поплыл в родимую страну.

Мечтал везти он сразу две невесты,

пришлось везти домой всего одну.

Почти весь путь влюблённые молчали -

так тяжко было на душе у них;

и девушка была в большой печали,

ведь нежеланный ждал её жених.

Как будто на казнь осуждённые плыли,

и в судьбах у них было всё решено...

А в тайне от них в оплетённой бутыли

служанка везла молодое вино.

То королева-мать сварила зелье

в подвале тёмном, во дворце своём;

велела мать на свадебном веселье

вино поставить перед королём.

КОРОЛЕВА: "Пускай король всё выпьет в одиночку,

и стоит Марку кубок осушить,

полюбит он мою родную дочку

и никогда не сможет разлюбить".

Однако, совсем не любовный напиток,

как дар, королева решила сварить.

Она не оставила давних попыток

всему Корнуэльсу за Морольда мстить.

Да, мать Изольды за родного брата

сгубить была готова всех подряд,

и Марка за него ждала расплата -

в бутыли был обыкновенный яд...

Желают люди, а решают боги...

Осколок путь кровавый завершил,

и пострадал за Морольда в итоге

и кто убил его, и кто любил...

Вмешался в судьбу непредвиденный случай,

как тот волосок иль осколок меча.

Служанка Изольды хотела как лучше,

но только присвоила роль палача...

Песнь XV.

Бражьена.

На волнах клокотала холодная пена,

а принцесса молчала, от ветра дрожа;

и с тоской наблюдала служанка Бражьена,

как весь путь горевала её госпожа.

БРАЖЬЕНА: "Как принцесса томится, украдкой вздыхая!

Видно, юная жизнь ей не в радость уже...

Неужели Бражьена - служанка плохая?

Помогу я своей молодой госпоже!

У неё на уме удалой корнуэлец,

как волнительно смотрит она на него!

Он так юн и красив, он храбрец и умелец,

чтоб его полюбить, ни к чему колдовство.

Да, принцесса моя полюбила Тристана,

только юноша холоден к ней, по всему...

Отойду я, пожалуй, от прежнего плана

и любовный напиток поставлю ему!

Я хочу, чтобы он пил волшебное зелье,

чтобы сразу постиг он пленительный миг.

Королева старалась не зря в подземелье -

пусть полюбит Тристан, а не дряхлый старик!"

Наша жизнь состоит из цепочки решений...

При ошибке уже не вернёшься назад,

ведь известно давно - из благих побуждений

состоит и дорога, ведущая в ад...

Песнь XVI.

Кубок.

Как сердце, билась в борт волна седая...

Изольда на ветру была одна...

За ней с кормы украдкой наблюдая,

Тристан велел подать себе вина...

Надрывно волны продолжали биться,

и близился к концу нелёгкий путь...

Тристану захотелось вдруг забыться,

от мрачных дум отвлечься и уснуть...

Налив приготовленный яд из бутыли,

Бражьена поставила кубок на стол.

Вот выпил Тристан - и куда-то уплыли

все думы его, и весь мир отошёл...

В каюте закружились пол и стены...

Тристан упал и навсегда затих.

По кораблю спокойно шла Бражьена,

не посмотрев на дело рук своих.

Святая простота, она не знала,

какое горе всем она несёт!

Служанка госпоже своей сказала,

что будто бы Тристан её зовёт.

Изольда, шагнув за порог, увидала,

что милый недвижно лежит на полу,

и это лишь прах, а душа отлетала

куда-то в холодную, мрачную мглу.

Принцесса поднесла хрустальный кубок

к своим губам и сделала глоток;

с её прекрасных, непорочных губок

слетел последний вздох, как ангелок...

С отплытия прошла всего неделя,

а Марка весть ужасная ждала...

Взамен влюблённых в гавань Тинтагеля

корабль привёз их мёртвые тела.

Бражьена с невежества или испуга

возьми, да и так ту беду назови:

БРАЖЬЕНА: "Тристан и Изольда влюбились друг в друга,

и умерли оба от страшной любви".

Песнь XVII.

Терновник.

Весь Корнуэльс от известий ужасных

в горе и скорби надолго затих.

В маленькой церкви отпели несчастных,

Марк безутешно оплакивал их.

Их схоронили в ограде часовни,

что возвышалась средь пастбищ и нив;

и над могилами вырос терновник,

кроной пристанища объединив.

Легенды, как веточки, вьются упруго,

мотивы страстей возвращаются вновь:

Тристан и Изольда любили друг друга,

и их погубила святая любовь...

Колется стебель судьбы неминучей,

весь из шипов, как из вечных разлук;

вьётся в легендах терновник колючий -

символ любовных и горестных мук!

Как по волнам, по векам и по странам,

словно корабль, ты плыви и плыви,

светлая повесть Изольды с Тристаном -

символ высокой и чистой любви!

История ходит по вечному кругу,

мотив менестрелей в веках не затих:

Тристан и Изольда любили друг друга,

и эта любовь обессмертила их!

Август 2011 г.

Оставить комментарий © Copyright Зырянов Сергей Аркадьевич (serzyrjanv@rambler.ru) Размещен: 08/02/2012, изменен: 08/02/2012. 37k. Статистика. Пьеса; сценарий: Поэзия		Ваша оценка:
Аннотация: Песни менестрелей. Либретто для мюзикла.

Зырянов Сергей Аркадьевич : другие произведения.

Тристан и Изольда