Аннотация: Это не фентези. Набросок для мира токиномонов.
Часть первая. Экспедиция
Студёные порывы ветра с воем норовили пронзить тела путников колючими льдинками. Короткая цепочка отряда, терявшаяся в бескрайней снежной пустыне, с каждым днём неотвратимо приближалась к намеченной цели. Единственным украшением безжизненного пейзажа и сомнительным укрытием служили немногочисленные, отполированные ветром торосы. Яркий, мерцающий Катанг, не заходя за горизонт, без устали разливал привычный голубоватый свет, но дети леса не радовались бесконечному дню. Отражённое множеством острых граней сияние слепило и раздражало чувствительные глаза эльфов. Парочке дроу со связанными руками приходилось и вовсе несравнимо тяжелее. Лишь сок цветка сушарра не позволял привыкшим к сумраку подземелий тёмным эльфам мучиться от боли: опоённые пленники послушно ступали по насту, реагируя лишь на команды ведущих.
Холод Катанга не доставлял хлопот перворожденным. Зачарованные меховые накидки и штаны надёжно грели и не стесняли движения. Хрустящий наст уверенно держал лёгкие шаги эльфов. Лишь беспрестанно дующий ветер да внезапно налетающие метели мешали продвижению.
Магистр Флеарон уже давно понимал, что материк остался позади. Ещё шесть дней назад глава отряда чувствовал под толстым слоем льда спящие зародыши жизни. Теперь же, где-то далеко внизу, в чёрной толще воды, сильнейший маг Первого Леса различал суетливое движение живых существ, но так и не смог понять, что это за твари. Попытки связать свою сущность со странными объектами не увенчались успехом. Невиданные создания таились в глубине, ни в малейшей степени не напоминая привычные растения и животных родного леса. Но открытие неизвестных форм жизни не могло надолго отвлечь от тяжёлых размышлений главу рода Иллирингов.
Он вёл отряд, точно зная, куда им следует идти и сколько дней займёт путь, хотя это и не было его заслугой. Уже третий месяц голос, звучащий из крохотной серебряной, капли в ухе, указывал маршрут и заранее предупреждал об опасностях. Теперь, когда конечная точка путешествия была уже недалеко, магистр цеплялся за любые посторонние мысли, лишь бы не вспоминать наставления Старейшины о цели паломничества.
Остановившись, Флеарон отстегнул страховку, воткнул копьё в снег и обернулся, окидывая спутников придирчивым взглядом. Следом за ним шла Саттилла. Прекрасная, упрямая малышка Сатти... Казалось, ещё совсем недавно он впервые взял на руки это улыбающееся чудо, окутанное облаком золотистых волос. В памяти всплыло сияющее лицо сестры: после долгих лет ожидания первенца для неё настала самая светлая пора. Слова напутствия, сказанные перед его уходом, до сих пор жгли душу раскалённым металлом: 'Береги её, она ещё совсем ребёнок'. Впервые он простился с сестрой, не найдя в себе сил ничего ответить.
Саттилла, почувствовав взгляд дяди, откинула челку и улыбнулась, задорно потерев рукавичкой, порозовевший от мороза нос. Зелёные, как у матери, глаза, копна непослушных, пшеничного цвета волос, наполовину скрытая меховым капюшоном. Сердце Флеарона сжалось тугими обручами, к горлу подкатил предательский комок. Но он уже не одну сотню вёсен ходил под лучами Катанга и умел скрывать свои истинные чувства. Нахмурившись, он указал рукой вперёд, пробурчав:
- Держи направление на ту возвышенность. Я проверю Лаифа.
- Хорошо.
Племянница давно оставила попытки выяснить, что гнетёт её некогда весёлого и любимого дядюшку. С того дня, как Флеарон получил задание от Старейшины, она с тревогой наблюдала перемены. Будто 'вечная тень' коснулась его лица своим пологом. Всегда уверенного и решительного главу рода Иллирингов словно подменили. Сначала исчезла привычная улыбка, он перестал отзываться на её шутливые подначки. Потом и вовсе перестал навещать их дом и словно постарел лет на пятьсот. За время путешествия дядя ещё сильнее стал напоминать Старейшину: та же сутулость плеч, заострившийся нос, жёстко очерченные скулы и сродни бездне глубина во взгляде. Только густые тёмные волосы выдавали в нём эльфа в самом расцвете сил - не минуло и шестьсот вёсен. Теперь Саттилла понимала смысл поговорки: 'Эльфа старит не время, а знания'. Она не раз допытывалась у матери, что такого страшного мог поведать Старейшина, но та лишь пожимала плечами и отмалчивалась. Остальные вели себя так, словно ничего не происходит, и отказывались что-либо объяснять, ссылаясь на её молодость.
Когда же неожиданно её включили в состав готовящейся экспедиции, девушка была одновременно взволнована и горда оказанным доверием. Она устроила самый настоящий 'допрос с пристрастием' второму члену отряда - Лаифеллю, пока не выжала из него признание: дядя готовится стать Хранителем, и их путешествие как-то с этим связано. Новость потрясла, ведь последний Хранитель жил около шести тысяч вёсен назад, и всё, что о нём помнили, давно обросло легендами. Взяв с неё слово молчания, Лаифелль больше ничего рассказать не смог. Непоседливой эльфийке оставалось только гадать и ждать разъяснений от неразговорчивого родственника.
За Саттиллой, с потухшим взглядом, придерживая страховочный трос, шагали дроу. Флеарон понимал, сколь трудным теперь будет заключение союза с тёмными в начавшейся войне. Как же не вовремя пришлось похищение единственного наследника самого могущественного клана - да ещё и без видимой причины! И хотя девушка-дроу происходила не из высшего рода и не была единственным ребёнком, 'тепла' предстоящим переговорам это тоже не прибавляло. 'Когда тёмные узнают, кто отважился на такую наглость... - думал эльф, опираясь на копьё и глядя на проходящих пленников, - вернее, они уже знают. Что теперь будет с войной против орков? И гномы подозрительно притихли...' Зелёнокожие варвары поклялись кровью: изрубить Первый Лес в труху и скормить свиньям. Но магистру ещё страшнее было представить, что случится, если он не сделает того, что должен.
Красавец Лаифелль замыкал шествие, ровным шагом буксируя тяжёлые сани с запасами. Его ещё почти мальчишеское лицо было, как всегда, серьёзным и решительным. Глядя на него, Флеарон одобрительно кивнул и даже позавидовал благословенному неведению молодости, с которой так легко бросать вызов любым испытаниям. Отец Лаифелля, давний друг Флеарона, по праву мог гордиться единственным сыном.
Неприятные воспоминания о последней стоянке на краю Ледяных Пустошей вернули будущего Хранителя на месяц назад. Когда, пройдя перевалы Тёмных гор, настала пора оставить сопровождавший отряд отряд рейнджеров, маг отвёл командира элитных разведчиков в сторону и сухо сказал:
- Он не вернётся.
Стойко выдержав тяжёлый взгляд товарища, Флеарон ждал вопросов и был готов к упрёкам. Но Веллоран, закалённый не одной войной, объяснений не потребовал. После затянувшейся паузы он сокрушённо покачал головой и спросил с обречённой хрипотцой:
- Он погибнет?
- Не знаю, - честно признался Флеарон, не отводя глаз.
- Знаешь, Флей, если бы мне такое сказал кто-то другой, я бы резал его на лоскуты, пока не вытряс всю правду.
- Знаю, Вел.
Веллоран простился с сыном как командир с воином, отправляющимся в опасную вылазку: коротко и без лишних чувств.
Из всех, кто достиг совершеннолетия этой весной, Лаифелль был лучшим стрелком и следопытом - добродушный симпатяга, объект вздохов многих юных эльфиек... и не только юных. Лишь Саттилла упорно не замечала ни его преданных взглядов, ни томных вздохов. 'Может, оно и к лучшему, что теперь они вместе?' - тяжело вздохнув, подумал Флеарон, перехватил поудобнее древнее копьё-артефакт и двинулся рядом с парнем.
- Сегодня остановимся раньше, нужно как следует отдохнуть. Завтра к полудню мы достигнем цели, - старший эльф недовольно поморщился, глядя, как нехотя Катанг клонится к горизонту. - Если здесь вообще можно определить полдень.
- Я готов, - отозвался Лаифелль, - но лучше ещё немного подкопить манны.
- Знаю. Поэтому и предупредил. Выпрягайся, дальше пойдёшь налегке, я потяну сани. Постарайся собрать как можно больше энергии, в этот раз тебе держать полог придётся дольше.
- Да где же её взять?! - сокрушался парень, сбрасывая лямки. - Здесь нет ничего живого, кроме крохотных креветок подо льдом! Что с них толку?
- Всё, что сможешь, - то и вытягивай. Попробуй дотянуться до дна, там жизни много.
- Я и так всё время пробую, - виновато буркнул Лаифелль, - но я воин, а не маг. Пока не выходит.
Флеарон и сам страдал от отсутствия привычного плотного магического фона. Даже знание того, что до конца путешествия им ничего не грозит, не избавляло от чувства беззащитности. Недавно появившийся источник странного излучения, служивший им ориентиром последние недели, был непостижимой природы. Он не имел ничего общего с магией эльфов, гномов или орков, но его мощь поражала. Магистр уже несколько дней видел магическим зрением ослепительно-белый луч, вонзающийся в серое небо впереди по ходу движения экспедиции. Это пугало, будило любопытство и раздражало одновременно.
---
Пульсирующее светило лишь краешком коснулось горизонта, когда путешественники достигли первых чёрных скал острова и разбили лагерь. Устроившись с подветренной стороны самого крупного обломка некогда могучих гор и установив защитный полог, эльфы некоторое время молча изучали хмурый пейзаж. Под ударами неутихающего ветра снежинки не задерживались на каменистой площадке ни на миг. После долгих дней в царстве снега и льда перед ними раскинулось унылое каменное безмолвие.
Флеарон раздал указания на следующий день:
- Сатти, рассчитай дозу отвара так, чтобы наши почётные пленники пришли в себя у входа в пещеру. Через двенадцать вздохов дерева махаб мы достигнем цели нашего пути.
- Тогда сегодня я их поить не буду, - кивнула девушка. - А завтра придётся давать малые порции зелья после каждого вздоха махаба, пока до пещеры не останется один вздох пути.
- Я дам знать, когда это будет.
Глава рода повернулся к Лаифеллю:
- Лаиф, будь внимателен с пленниками и помни, что дроу намного опытнее тебя, несмотря на невеликую разницу в возрасте. Если позволит дистанция, близко не подходи, держи его на прицеле. Он может очнуться раньше.
Саттилла метнула в дядю гневный взгляд, но промолчала. Лаифелль воинственно нахмурил брови и кивал на каждое слово, подтверждая готовность нести ответственность за поручение. Вопросов никто не задавал. За путешествие, длившееся всю весну, молодые эльфы поняли тщетность попыток узнать больше, чем сказал им Старейшина Первого Леса. А его указание прозвучало предельно просто и ясно: 'Сопровождать главу рода и выполнять все его приказы'.
Часть вторая. Пещера
- Дроу - за мной. Лаиф, ты следом, Сатти - замыкаешь.
Они подошли к неприметному входу в пещеру в точно назначенный час. Магистр, не замедляя шага, вынул из сумки светящийся корень зендара и исчез за первым тёмным поворотом. Лаифелль переглянулся с Саттиллой, пожал плечами и подтолкнул вперёд уже начинающих оглядываться дроу.
Пройдя узкой каменной 'кишкой', петлявшей и уходившей всё ниже, эльфы вышли в просторное чрево большой пещеры. Тусклый свет корней зендара выхватил из мрака огромные сталактиты, свисающие с высоты, словно зубы чудовищного дракона. Им навстречу, с пола, тянулись не менее величественные сталагмиты. Казалось, немногочисленный отряд оказался у разинутой пасти неведомого зверя. Молодые эльфы инстинктивно замедлили шаг. Связанный дроу явно пришёл в сознание, но не делал агрессивных попыток. Его серебристые волосы, без должного ухода за долгие месяцы пути, свалявшиеся в тяжёлые пряди, висели сосульками. На осунувшемся сероватом лице ещё резче обозначился острый, с горбинкой, орлиный нос. Пленник напоминал раненого горного орла, слишком долго лишённого охоты, с жаждой крови, всё ещё тлеющей в красных, как угли, глазах. Взяв свою спутницу за руку, он настороженно осматривался.
- Идите сюда, - отозвался в глубине пещеры голос Флеарона.
Лаифелль угрожающе качнул луком с наложенной стрелой, указывая дроу направление, и пленники подчинились. Протиснувшись между каменным 'частоколом', все оказались у матово-чёрной, абсолютно ровной стены, перегораживающей пещеру поперёк. Магистр внимательно изучал огромный круглый щит с квадратными зубчатыми краями, вмурованный в эту непривычную преграду.
После затянувшегося молчания Лаифелль коротко выразил общее ожидание:
- Что дальше, командир?
Флеарон посмотрел на него с неожиданной растерянностью:
- Похоже, это вход.
В гулком полумраке подземелья, разлетаясь по сводам многоголосым эхом, зазвенел раздражённый голос пленника:
- Флеарон Иллиринг, я Муаллех, сын Саттеха из клана Мисхов! Я знаю тебя и требую объяснений. Почему вы пленили нас? Между нашими родами нет неотомщённой крови!
- Я тоже тебя знаю, Муаллех, - глава Иллирингов открыто встретил пылающий взгляд дроу, - и потому надеюсь на твою рассудительность.
- Рассудительность и покорность - не одно и то же! - выплюнул тёмный эльф. - Трудно рассуждать со связанными руками.
Флеарон кивнул и велел освободить пленников. Саттилла тихо шепнула, и гибкие лианы послушно сползли с запястий дроу. Маг был уверен, что справится с ними без оков. Во время последней стоянки, погрузившись в медитацию, он постиг природу этого места. Не нужно было проникать сущностью в незнакомый источник - стоило лишь снять все внутренние щиты, и окутывающее пространство облако силы захлестнуло его до дна, на ментальном и почти физическом уровне. Флеарон пил её, как крепкое вино, пьянея от избыточной манны. Уже сейчас магистр чувствовал в себе больше, чем когда-либо, и непривычная магическая энергия не переставала прибывать. Он впитывал её, словно сухая губка, но не спешил пользоваться. Слишком настораживало то, что скрывалось за чёрной стеной. В конце концов, многое можно решить и без силы.
- Приношу извинения тебе и твоему роду, Муаллех. Мы были вынуждены поступить так, как поступили. Старейшина Первого Леса указал на тех, от кого в будущем будет зависеть жизнь всех детей леса - и тёмных, и светлых. Я должен был привести сюда две пары молодых эльфов в назначенный срок. Пришло время сказать, что никто из вас четверых не вернётся обратно.
Лаифелль и Саттилла недоумённо смотрели на магистра. Но для Флеарона сейчас не имело значения их мнение. Всё его внимание было приковано к дроу.
- Я не подчиняюсь приказам вашего Старейшины и не верю ни одному твоему слову, - холодно бросил Муаллех. - Мы уходим. Своих богов и свои беды разбирайте сами, а за оскорбление нам придётся платить кровью!
Напряжение сгущалось с каждым ударом сердца. Тёмный эльф оказался куда более опытным магом, чем надеялся Флеарон, и, попав в привычную для себя стихию подземелий, действовал решительно. Воздух загудел от набирающих силу заклинаний. Магистр сделал последнюю попытку решить всё без драки:
- Может, тебя убедит то, что мой единственный сын отправлен заложником твоему отцу? Теперь все знают, что в твоём похищении виновен только я.
Саттилла тихо вскрикнула, прижала ладони к пылающим щекам: она обожала маленького племянника, которому исполнилось всего три весны. Но дроу этого не заметил.
- Почему я должен тебе верить? - он презрительно фыркнул. - Но даже если так... могу только посочувствовать. Отец, вероятно, уже вырвал ему сердце.
Холодная усмешка Муаллеха была далека от сочувствия, и разглядеть в ней жалость мог бы только слепец. Прикрывая собой девушку, он пятился к стене и готовился к бою, плавно выписывая кистями рук замысловатые знаки. Нарастающая защитная сфера уже была различима даже для Лаифелля, мало что понимающего в магии. Магистр Первого Леса стоял неподвижно, привычно опираясь на копьё, и не предпринимал видимых действий. Он знал, на что шёл, знал, что должно случиться, но сомнение грызло душу: 'Может, отпустить его? Почему именно они? Почему Сатти, почему мой сын? За что такая плата? А если Старейшина ошибся?'
В тот миг, когда он уже собирался сжать кулак, парализовав мышцы противника, над пещерой грянул громоподобный голос:
- Ну что же вы? Пришли - и не стучитесь! О... убавлю громкость, а то лица у вас какие-то недовольные моим гостеприимством. Хи-хи-хи...
Ослепительный жёлтый свет вспыхнул так резко, что эльфы невольно зажмурились. Дроу, используя удачный момент, подхватил подругу на руки и рванулся к выходу, прячась за каменными столбами.
- Глянь-ка, какой шустрый! - тот же голос ехидно рассыпался по пещере. - Не зря мне 'темненькие' больше по душе! Вы, светлые, слишком уж доверчивые и слишком склонны преклоняться перед мнимым величием своей мудрости. Когда-нибудь именно это вас и сгубит. Да-да...
Придя в себя после громогласного и светового приветствия, маг попытался взять ситуацию под контроль, но понял, что опоздал. Дроу уже упёрся в такую же чёрную металлическую стену, как та, что преграждала путь Флеарону. Круги яркого, непривычно жёлтого света, ровными рядами тянувшиеся под сводом пещеры, теперь освещали всё как днём. Тёмный эльф пытался прорваться, обрушивая на преграду разрушительные чары, но металл не поддавался. Лишь древние натёки камня по бокам прохода разлетались в пыль от его ударов.
- Вот неугомонный! - вздохнул невидимый хозяин. - А вы чего стоите? Заходите уже, раз пришли.
Огромный щит, оказавшийся дверью, с тяжёлым шорохом выдвинулся из стены на три локтя и плавно отъехал в сторону. Массивный механизм заставил мага подумать о гномьей работе. Поманив за собой племянницу и Лаифа, он шагнул в открывшийся туннель.
Тем временем Муаллех, видя, что положение меняется, стал пробираться назад к отверзшемуся проходу, сопровождая свои попытки угрозами и магическими ударами по мешающим сталактитам и сталагмитам:
- Выпусти нас, трус! Или я разнесу твою пещерку по камушку! Покажи своё лицо!
- Ещё чего не хватало! - немедленно отозвался голос. - Тебя я забыл спросить, что мне делать, мутант недоделанный.
- Флеарон! - рявкнул дроу. - Это ты притащил нас сюда! Моя месть будет кровавой, жизнью сына тебе не откупиться!
- Так-так, парень, - лениво протянул невидимый собеседник. - Посиди-ка пока в прихожей, камешки посшибай, гляжу, тебе нравится. Пещерку мою хоть немного от мусора очистишь.
Дверь с тяжёлым лязгом вернулась на место. Трое светлых эльфов оказались в длинном помещении, уставленном запертыми дверями. Магистр понял, что время откровений наступило.
'- Лаиф, Сатти, от вас сейчас зависит слишком многое', - произнёс он устало. - Именно вас выбрал Старейшина. Я не знаю, почему, не знаю, что нам предстоит сделать. Но от наших поступков будет зависеть жизнь наших потомков и само существование Первого Леса. Будьте внимательны и осторожны.
- Я готов! - юный эльф решительно вскинул подбородок и, смутившись собственной горячности, добавил тише: - Клянусь до последней капли крови защищать Сатти.
- Дядя, - Саттилла сжала кулаки, - ты сказал, что мы не вернёмся. Почему? Какая опасность нас ждёт? И чей это голос мы слышим? Что это за место, кто его построил? Зачем мы пленили дроу? Чего ты так боишься?
В ухе мага раздался знакомый насмешливый шёпот:
- Да, действительно, чего ты боишься, Иллиринг? Сам идёшь, как на казнь, и детей запугал. Хи-хи... грозный волшебник!
Флеарон вынул из уха надоевшую серебряную каплю. Мерзкое хихиканье невидимого собеседника начинало действовать на нервы. Жестами приказав Лаифу занять удобную позицию для обороны, он ответил племяннице:
- Меня пугает неизвестность... и тот, чей голос вы слышали. Старейшина велел вам выполнять мои приказы. А мне - подчиняться указаниям человека, скрывающегося за этими стенами.
- Человека?! - воскликнули девушка и юноша почти хором.
- Да, человека, - поморщившись, подтвердил маг.
Им была известна немногочисленная раса людей, живущая за землями орков. Маленькие племена, ведущие полудикий образ жизни, не воспринимались утончёнными эльфами как по-настоящему разумные существа.
- Ой, ну что за брезгливые рожицы, а? - тут же раздался тот же голос. - Давайте уже знакомиться. Маг - тебе сюда, - створы одной из дверей мягко ушли в стены, - а вам, детишки, вот сюда. - Отворилась ещё одна дверь.
---
Спустя некоторое время Флеарон сидел в удобном кресле небольшой комнаты. Стены из мутного, словно закопчённого хрусталя мягко светились, озаряя предельно скромную обстановку: круглый столик с незнакомыми плодами и напитками, большой тонкий прямоугольник чёрного обсидиана, висевший напротив единственного кресла. Маг терпеливо ждал. Всё, что требовалось от него, он сделал. Теперь предстоит выяснить, чего ещё добивается человек. Несмотря на всю необычность ситуации, Флеарон не верил, что представитель примитивной расы людей способен помочь перворожденным. Но Старейшина настойчиво требовал относиться к хозяину этой пещеры с высшей степенью уважения. Что ж, Флеарон был готов к переговорам. А если что-то пойдёт не так, ему вполне хватит сил заставить человека открыть тайну этого места.
Наконец на поверхности висящего напротив прямоугольника проступило изображение незнакомца. Если это вообще можно было назвать лицом. Возможно, некогда перед ним и вправду был человек, но теперь по светящемуся зеленоватым фосфорным светом безволосому черепу трудно было это определить. Лоскуты облезающей кожи едва прикрывали мышцы. Только глаза принадлежали несомненно живому существу. Если бы не их пристальный взгляд, эльф решил бы, что видит труп. Обтягивающая одежда скрывала большую часть тела, но и того, что виднелось, хватало для ночных кошмаров. Отнести это существо к какой-либо известной расе было непросто: для гнома слишком высок, для эльфа кости грубоваты, для орка - излишне хрупки.
Внутренне передёрнувшись от омерзения, маг ни единым мускулом не выдал своей реакции. Зелёный безухий череп улыбнулся скалящимися мышцами, тянущими нижнюю челюсть. Картина стала ещё более жуткой, но голос оказался до боли знакомым:
- Привет, потомок Иллиарринга и Филлиалиты!
Флеарон понимал, что это - всего лишь иллюзия. Его пытались напугать самым примитивным способом. Но насторожило его совсем другое.
- Откуда тебе известны имена перворожденных? - медленно спросил он.
- Я полагаю, должен помнить те имена, что сам давал, - лениво отозвался собеседник. - Хоть и давно это было.
Эльфу было невозможно в это поверить. Люди не живут так долго. И уж тем более не дают имена Высшим Эльфам. Скорее, кто-то проронил перед ним запретные слова - вот и всё. Зачем-то пытаются лишить его равновесия, играя напрасно именами Древних.
- Ты говоришь на нашем языке без акцента, - заметил маг. - Немногим из иных рас это удаётся.
- Я говорю на своём языке, - отозвался незнакомец.
- Пусть так. Что ты знаешь о Хранителях? И чем можешь помочь нам?
- Не веришь. Ну да, Старейшине верить можно, а жалкому человечишке - нельзя, - голос хмыкнул. - Ладно, оставим это на потом. Сейчас у нас иные заботы. Давай я тебе кое-что расскажу.
- Почему не обойтись без этой иллюзии? - кивнул маг на стену с изображением. - Или ты настолько меня боишься?
- Ха! Ха-ха... кха-кха... - собеседник закашлялся, но продолжил уже ровнее: - Ты меня развеселил. Позволь разъяснить: я скорее переживаю за твоё здоровье. Тебе вредно долго находиться в среде, которую я считаю комфортной. Хотя... могу облачиться в скафандр и предстать лично. Что до моего страха - давай проведём маленький эксперимент. Первый.
- Попробуй-ка использовать какое-нибудь слабенькое заклинание. Вон яблочко лежит - пусть листики на нём вырастут.
Флеарон уже присматривался к незнакомым плодам. Он успел проверить: сущность недавно сорванных плодов охотно отзывалась на призыв. Что именно из лежащего на столе было 'яблоком', он не знал, но сплести простое заклинание ускорения роста не составляло труда. Он попробовал - и ничего не произошло. Попробовал ещё раз, затем наложил плетение посложнее - без результата. Магистр вскочил, перебирая одну за другой давно отточенные формулы. Он ясно чувствовал: манна никуда не исчезла, магическая сила переполняла его, но всё вокруг оставалось неподвижным. Наконец, измученный, он опустил руки и вопросительно посмотрел на осклабившуюся иллюзию.
- Я тут ни при чём, - развёл руками тот. - И не смотри на меня так. Ты ещё вчера снял щиты и начал меняться. Вот результат и не заставил себя ждать. Резерв увеличился, но пользоваться этой силой ты пока не умеешь. Другой формат, да-да. Не переживай, я научу. Только потом спасибо не забудь сказать.
- Дроу всё ещё может колдовать, а я - нет. Почему? - с подозрением спросил эльф.
- Он пользовался только своей, привычной силой и не раскрывался даже в беспамятстве. Сядь и поешь, - тон собеседника стал деловым. - Я знаю, как вы питались всё это время, особенно ты. Чтобы из тебя вышел толк как из Хранителя, мне нужен здоровый организм, а не это, - длинный костлявый палец ткнул куда-то за пределы иллюзии, - нервное, утомлённое и хронически голодное. Ешь и слушай.
Флеарону ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Оставшись беззащитным, как младенец, он решил не раздражать странное существо, а лишь уточнил:
- Как к тебе обращаться? И к какой расе ты, в конце концов, принадлежишь?
- Моё имя состоит из длинной последовательности цифр, - насмешливо ответил тот. - Не думаю, что тебе будет удобно его использовать. Называй меня Фред. Извини за внешний вид, я ещё не привёл себя в порядок, - он кокетливо качнул плечом, - хи-хи... Длительное пребывание в криокамере, перепады психической стабильности и всё такое. А предки у нас с тобой одни - люди. Только я - прямой потомок. Очень даже прямой.
- Люди не мои предки, - жёстко отрезал Флеарон.
- Это ты пока так говоришь. Ладно, официальная часть закончена, переходим к делу. Итак, я напомню тебе историю эльфов.
Голос стал ровным и отстранённым, словно читал давно записанную лекцию:
- Светлые эльфы, или, как вы любите себя называть, перворожденные, - когда-то были единственной расой, веками населявшей Первый Лес. Их сила была безгранична, как и гордыня. Долгая жизнь, многочисленное потомство... Эльфов становилось всё больше, и они двинулись странствовать, покидая родной лес и расселяясь по всей планете. Тут и начались первые проблемы. Потомки ушедших стали меняться. Прошли тысячелетия - и в результате этих изменений появились орки, гномы, дроу, огры, тролли и прочие славные ребята. Судя по твоему виду, о чём-то подобном ты слышал. Но если сейчас сказать какому-нибудь столетнему эльфёнку, что у него с гоблином общая прабабушка... М-да...
- Дальше - веселее. Первые эльфы были могущественными волшебниками без исключения, а вот следующий за следующим поколением уже не обладало и половиной силы предков. Враги осмелели, стали открыто нападать. Начались долгие, кровавые войны. Всем была известна чудесная сила растений Первого Леса, и многие желали ей завладеть. Даже ближайшие родственники - дроу, обитавшие в горах вокруг леса, хоть и не враждовали открыто, но и на помощь не спешили. Дети рождались всё реже, и двое за долгую жизнь считались даром судьбы. В какой-то момент от некогда могущественных светлых эльфов осталась горстка. И вот тогда появился первый Хранитель.
- Силлиан, потомок Иллиаринга, ушёл на север и вернулся из паломничества необычайно могущественным магом. Он быстро разметал врагов, уничтожая их тысячами и миллионами. В честь победы он воздвиг большие и малые храмы Миллиталиэль, богине жизненной сущности. Учредил должность Старейшины Леса, указав, когда и какие растения приносить на неугасаемые алтари. Светлые эльфы вновь обрели силу. Но через тысячелетия после смерти Хранителя история повторилась. Однако всегда оставались Старейшины, хранящие тайну. И когда приходило время, очередной Старейшина выбирал избранников и отправлял их на север. Возвращался лишь один - новый Хранитель. Так повторялось не раз. И вот время снова пришло... Ну что, готов стать следующим?
Флеарон медленно отставил чашу.
- Зачем тебе дети? - тихо спросил он. - Я не хочу платить такую цену за своё могущество.
- Цену? - Фред хихикнул. - С чего ты взял, что они и есть цена за право стать великим магом? Поверь, ты даже не представляешь, какова подлинная плата. Она будет непомерно высока. Но платить придётся только тебе.
- Тогда зачем... - эльф запнулся. - Что с ними будет?
- Когда соберёшься покидать моё скромное убежище, сам спросишь у них, - спокойно ответил Фред. - Если захотят уйти - я мешать не стану. Итак, ты готов?
Флеарон был растерян. Многое из того, что рассказал Фред, он уже знал - Старейшина поведал ему это как хранитель древней тайны. Откуда человек мог знать то же самое, оставалось загадкой. Маг заставил себя успокоиться. В конце концов, ему приказано подчиняться этому существу. Значит, так нужно.
- Я готов, - твёрдо сказал он.
- Прекрасно. Следуй за светящимися указателями на стенах. Увидимся в лаборатории. Воплоти, так сказать. Хи-хи...
Плоское изображение мигнуло и исчезло. На стенах ровно вспыхнули стрелки, указывая на отворившийся в коридор выход.
Часть третья. Возвращение
Флеарон возвращался в родной лес. Ветер трепал его седые волосы - волосы нового Хранителя. Одна одинокая сгорбленная фигура, медленно бредущая среди Ледяных Пустошей. Мутный бесцветный взгляд устремлён вперёд. Опираясь на копьё с сияющим наконечником, постаревший эльф тянул за собой гружёные сани.