Абрамова Татьяна Евгеньевна
Ода Соловью. Джон Китс

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Юридические услуги. Круглосуточно
 Ваша оценка:
  Ode To A Nightingale
  
  John Keats
  
  
  
  My heart aches, and a drowsy numbness pains
       My sense, as though of hemlock I had drunk,
  Or emptied some dull opiate to the drains
       One minute past, and Lethe-wards had sunk:
  'Tis not through envy of thy happy lot,
       But being too happy in thy happiness,---
            That thou, light-winged Dryad of the trees,
                 In some melodious plot
       Of beechen green, and shadows numberless,
            Singest of summer in full-throated ease.
  
  O for a draught of vintage, that hath been
       Cooled a long age in the deep-delved earth,
  Tasting of Flora and the country green,
       Dance, and Provencal song, and sun-burnt mirth!
  O for a beaker full of the warm South,
       Full of the true, the blushful Hippocrene,
            With beaded bubbles winking at the brim,
                 And purple-stained mouth;
       That I might drink, and leave the world unseen,
            And with thee fade away into the forest dim:
  
  Fade far away, dissolve, and quite forget
       What thou among the leaves hast never known,
  The weariness, the fever, and the fret
       Here, where men sit and hear each other groan;
  Where palsy shakes a few, sad, last gray hairs,
       Where youth grows pale, and spectre-thin, and dies;
            Where but to think is to be full of sorrow
                 And leaden-eyed despairs;
       Where beauty cannot keep her lustrous eyes,
            Or new love pine at them beyond tomorrow.
  
  
  Away! away! for I will fly to thee,
       Not charioted by Bacchus and his pards,
  But on the viewless wings of Poesy,
       Though the dull brain perplexes and retards:
  Already with thee! tender is the night,
       And haply the Queen-Moon is on her throne,
            Clustered around by all her starry fays;
                 But here there is no light,
       Save what from heaven is with the breezes blown
            Through verdurous glooms and winding mossy ways.
  
  
  I cannot see what flowers are at my feet,
       Nor what soft incense hangs upon the boughs,
  But, in embalmed darkness, guess each sweet
       Wherewith the seasonable month endows
  The grass, the thicket, and the fruit-tree wild;
       White hawthorn, and the pastoral eglantine;
            Fast-fading violets covered up in leaves;
                 And mid-May's eldest child,
       The coming musk-rose, full of dewy wine,
            The murmurous haunt of flies on summer eves.
  
  
  Darkling I listen; and for many a time
       I have been half in love with easeful Death,
  Called him soft names in many a mused rhyme,
       To take into the air my quiet breath;
  Now more than ever seems it rich to die,
       To cease upon the midnight with no pain,
            While thou art pouring forth thy soul abroad
                 In such an ecstasy!
       Still wouldst thou sing, and I have ears in vain---
            To thy high requiem become a sod
  
  Thou wast not born for death, immortal Bird!
       No hungry generations tread thee down;
  The voice I hear this passing night was heard
       In ancient days by emperor and clown:
  Perhaps the self-same song that found a path
       Through the sad heart of Ruth, when, sick for home,
            She stood in tears amid the alien corn;
                 The same that oft-times hath
       Charmed magic casements, opening on the foam
            Of perilous seas, in faery lands forlorn.
  
  Forlorn! the very word is like a bell
       To toll me back from thee to my sole self!
  Adieu! the fancy cannot cheat so well
       As she is famed to do, deceiving elf.
  Adieu! adieu! thy plaintive anthem fades
       Past the near meadows, over the still stream,
            Up the hill-side; and now 'tis buried deep
                 In the next valley-glades:
       Was it a vision, or a waking dream?
            Fled is that music:---do I wake or sleep?
  
  
  ***
  
  
  
  
  Ода Соловью.
  Джон Китс.
  Вольный перевод.
  
  
  В груди моей томленье и тоска,
  Как будто выпил я цикуты горькой,
  Клокочет кровь, как горная река.
  И душу застилает мрак беззвёздный.
  Ты так прекрасна в счастии своём,
  Дриада юная среди ветвей зеленых,
  Поёшь мелодии души моей,
  О, дай мне кубок с южным ароматом,
  Где время, словно в танце, замерло,
  Где солнце в каждом блике винограда.
  
  
  В вине том истина и счастья упоенье,
  Пурпурный блеск на краешке бокала,
  Хочу я мир оставить без сомненья,
  Уйти к твоим истокам, в миг начала.
  Там, где реальность тает в полумраке,
  Где память исчезает, словно дым,
  Мне не найти покой в объятьях Вакха,
  А только истина святая Иппокрены
  На склонах лучезарных Геликона,
  От боли мы находим в ней спасенье.
  
  
  Уйти в те дали, растворясь в тиши,
  Забыть о том, что незнакомо листьям:
  Бессонница, болезни, боль души,
  Тоска, которая строчит нам письма.
  Где старость дряхлая с седыми волосами,
  Где юность тает, бледная, как тень,
  Где красота не в силах быть сильней,
  Где ненависть и зависть мир калечит,
  Где чистая любовь не длится вечно,
  Томится, гаснет, словно свет свечи.
  
  
  О, прочь! К тебе летит душа, легка,
  Не в колеснице вакховой четвёрки,
  На крыльях нежных, словно облака,
  Сам Аполлон несёт меня в восторге.
  И вот я здесь! Ночь царствует, душа
  С короной лунною в сияньи звёзд,
  И только свет небесный, не спеша,
  Качает свод небес на вОлнах грёз,
  И дует ветерок на сумерки аллей,
  И мир царит в плеяде звездных фей.
  
  
  Не различаю я цветов у ног своих,
  Не чую ладана, что льёт с ветвей,
  Но в сумраке, им полон жизни миф,
  Я чувствую дыхание ночей,
  Благоуханье майских вечеров:
  Боярышник белеет, не таясь,
  Шиповник пасторальный в мир готов.
  Прими сей дар - фиалки, как мечты,
  И роза майская, раскрывшая цветы,
  В росе хранит свой аромат с утра.
  
  
  В объятья Смерти я влюблён давно,
  И в сумраке её пленительные песни
  Я слушал, и звала она на дно,
  В стихах слагал ей трепетные мессы.
  Быть может, пробил час мой роковой,
  И суждено покинуть мир земной,
  Когда твой реквием, как глас небесный,
  Ты будешь петь, а я под мглой земной,
  Уж не услышу музыки той стройной,
  В безмолвии усну навек с тобой.
  
  
  Но не для смерти рождена та птица
  Бессмертья знак несёт, и нет конца
  Той песне, что не уставала литься,
  Внимали царь, и свита вся дворца.
  Наверно, песнь, что душу так тревожит,
  У дев тоскующих пленила сердце,
  Среди чужих полей, быть может
  Напев похожий, что в былом очарованьи
  Вновь открывал окно средь пенных волн
  В пустынных землях песней ранней.
  
  
  В безмолвии томится память о былом,
  Как колокольный звон в вечерней тишине.
  Прощальный миг застыл над сумрачным крылом,
  Где гений мой парил в мечтательной весне.
  Прощай, прощай! В печалях много страсти
  Уносится в туман, в небытие времён,
  И тает средь лесов, где мрак всевластен.
  Что это было - явь иль призрачный мираж?
  Проснулся ль я, иль грежу в полусне,
  Оставив лишь печаль в вечерней тишине.
  
  ***
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"