-...Я ещё раз вам говорю. Мы вас не возьмём. Вы нам не подходите.- почти кричала тучная женщина с белой причёской "химией" больше похожей на растрёпанное гнездо.
-Ну, вы поймите... Эта работа мой последний шанс. Да вы даже не говорите в чём дело.- мямли тщедушный мужичонка с стареньком синем костюме.
-И не скажу. Сказала тебе нет и всё. Всё. Разговор закончен. Покиньте кабинет. У меня много дел. - указала пальцем на дверь руководитель отдела кадров.
- Но я... Вы даже не смотрели мою трудовую. Я раньше работал механиком. И...
-Да хоть космонавтом! Я не возьму тебя даже дворником. - беспардонно перебила его дама в летах и, откинувшись на кресле, сложила руки на груди.- Нет значит нет. Прощайте. Или я сейчас вызову полицию.
Мужчина хотел ещё что-то сказать. Открыл рот, но начальница отмахнулась от него как от назойливой мухи, и демонстративно отвернулась к окну. Разговор был окончен. Несостоявшийся работник развёл руками и, сутулясь, посеменил на выход. Как только дверь закрылась, Любовь Олеговна тяжело поднялась из-за стола и, пройдя через весь кабинет, включила чайник. У неё ещё много дел. Нужно попить чай с тортиком. Да и вообще сегодня её последний день перед отпуском и ей просто лень заниматься бумажками. Если ему так сильно надо, придёт ещё раз. А по факту работников даже не хватало.
Руководитель прислушалась. В коридоре отшитого мужчину успокаивала её заместитель.
-Марина. Марина. Дура. Я бы ещё время тратила на эту чернь. Ты так никогда и не станешь кем-то выше. А вроде и образование есть, и всё при ней. Но мозгов, что у серой мыши.- отрезая торт, третировала слишком улыбчивую подчинённую начальница.
Чтобы её именовали начальником, настаивала именно она сама. По факту, Любовь Олеговна являлась руководителем отдела кадров поселкового ЖКХ и то не основного, а небольшого отколовшегося придатка. На прямую в её подчинении был всего один человек. Её заместитель Марина. Но властолюбивая дама считала себя начальником и думала, что все обязаны подчинятся именно ей, а не этому сопливому мальчишке, что город посадил на место директора. Ещё и имя такое дурное. Святослав. Святослав Михалыч. Святик и всё. Ещё бы она его называла по имени отчеству. Не заслужил.
Налив чай, тучная матрона прошагала обратно к столу и, поставив на бумаги тарелку с огромным куском торта, развалилась на просиженном кресле. Часы показывали 14:06. Попьёт чай и, наверное, домой. Сделает себе сегодня короткий день. Кто ей помешает? Этот тощий сопляк в синеньком костюмчике?
Любовь Олеговну не любил весь коллектив за её дурной и склочный характер. Она конфликтовала по любому поводу. Считала себя выше других, а обычных трудовой класс вообще не держала за людей. То, что она работала в их коммунальном хозяйстве, жалели все, а особенно директор. Лучше бы вместо неё руководителем отдела была Марина. Спокойная и улыбчивая девушка, умеющая найти подход к каждому и угощающая коллектив вкусным травяным чаем.
В три часа старший кадровик покинула кабинет и пошла домой, не попрощавшись ни с кем. Будет она ещё разменивать себя на эту чернь. Тем более не до них. Завтра у неё начало отпуска и полёт на курорт. И не где-нибудь, а в самом Таиланде. О таком эти нищеброды могут только мечтать.
Две недели отпуска пролетели незаметно. Любовь Олеговна возвращалась загоревшая и отдохнувшая. Хорошо, что на работу выходить только через трое суток, хоть отпуск и был всего на 14 дней. Но кто ей запретит? Когда нужно - тогда и выйдет. Поднявшись на пятый этаж обычной "хрущёвки", она, взглянув на свой порог, покраснела от злости. Прямо возле её двери чернела небольшая кучка земли. Не войдя домой, она вынула телефон из сумки и набрала номер ЖКХ. Своего ЖКХ. Как только диспетчер подняла трубку, дама сорвалась:
-Вы что там совсем охренели? Расслабились, пока я была в отпуске? Подъезды что вообще не убираются? Поломойка, когда последний раз была у меня? Тут напротив моего порога куча земли. Ну, хорошо, хоть не насрали. Чтобы мигом послали её сюда, и пусть вылизывает тут всё. Охренели совсем!
И даже не выслушав, что её ответили, склочная дама прервала разговор. Но и этого ей показалось мало. Войдя домой и, оставив вещи, она вернулась в подъезд с веником и смела землю вниз, раскидав её по всему лестничному пролёту. Специально. Чтобы уборщице было больше работы. И с выполненным долгом, возвратилась в квартиру.
Дома распаковав вещи, переоделась в бесформенный цветастый халат, а набрав сладкого, развалилась на диване. После отдыха пора и отдохнуть. Включив телевизор, остановила выбор на юмористической передаче. Не от любви к сатире, а потому, что "это такие же полоротые дебилы как окружающие её люди". Смотрела Любовь Олеговна передачи своеобразным образом. Поедая огромное количество сладкого, оскорбляла комедиантов. Это ей доставляло особое удовольствие. Она чувствовала, что выше их, а главное - умнее.
Ближе к десяти часам, оправилась спать, но была разбужена не типичным звуком. Сперва долго лежала, держась за одеяло и выпучив от страха глаза, прислушиваясь. Что-то монотонно и делая продолжительные паузы, стучало в окно зала. Набравшись смелости, "кадровичка" тяжело поднялась с промятой постели. Подойдя к окну, затаила дыхание и с трепетом в душе отдернула штору. Но ничего не обнаружила. Звук моментально пропал. Наверное, ветром сорвала кабель и ударяло о стекло. Нужно завтра позвонить в хозяйство и устроить слесарям нагоняй. Вообще распоясались. В подъезде грязь. В окно что-то стучит. И у чьего порога грязь? Если бы у каких-нибудь жильцов, то и фиг с ними. А то у её порога. Вообще оборзели. С такими мыслями засыпала Любовь Олеговна.
Она проснулась, когда стрелка настенных часов перевалила за одиннадцать. Дел особо не было. Убираться не хотела. Готовить тоже. Да и зачем валандаться с варкой еды, когда всегда можно купить готовое. По мнению Олеговны, домашней кулинарией занимаются только нищеброды и лентяи, не имеющие возможность поесть в ресторане и владеющие массой свободного времени. По факту, она абсолютно не умела нормально готовить. Да и в бытовых вопросах была полным профаном. Но это, ни капли не мешало ей чихвостить других, какие они неряхи и криворукие дебилы.
Бесцельно пошатавшись по дому, Любовь Олеговна решила сходить в магазин. Закупиться готовой продукцией. Но лишь она отварила дверь, ярость алым пунцом залила её лицо. Перед порогом чёрной тянущейся полосой была кем-то насыпана земля. Её оказалось больше чем вчера. Нервная дама тут же вынула из сумки телефон и набрала номер родного ЖКХ. Несчастная диспетчер около десяти минут слушала громкую тираду брани вперемежку с несвязными обрывками слов, не сумев вставить даже одну фразу. Напоследок пообещав всех уволить и лишить премии, при этом, не имея на это полномочий, Олеговна прервала монолог. В этот раз, "кадровичка" не смела землю вниз, а растолкала по всей лестничной площадке ногами.
В магазине так же успела вступить в конфликт. Нахальная продавщица без улыбки пожелала ей хорошего дня. Руководитель восприняла это как оскорбление и в ответ нахамила, назвав девушку "печальной воблой с кислой харей". Могла бы и спасибо сказать, что она ходит именно в их магазин и делает выручку. Тем более кто эта профурсетка и кто она? Будет, какая-та обслуга на неё смотреть косо и без улыбки.
По возвращению домой, заметила, что землю с площадки уже убрали. Быстро. Хоть что-то могут, правда, не без её нагоняя. Остаток дня провела в привычном режиме. Сидя на диване глядя телевизор и поедая огромное количество сладкого.
Среди ночи её вновь разбудил стук в окно, но более громкий. Без задней мысли она проследовала в зал и, отдёрнув штору, закричала от ужаса. В правый угол стекла монотонно стучали ногой. Складывалось впечатление, что кто-то повис и бьёт в окно носком чёрного ботинка. Не переставая кричать, тучная дама убежала в спальню и дрожащими руками набрала номер пожарных. Скомкано пояснив ситуацию, положила трубку. А стук не прекращался. Он словно становился только громче и настойчивей. Любовь Олеговна несколько раз выглядывала из спальни и смотрела на окно, но заметив чёрный ботинок, тут же пряталась обратно. Вскоре приехало пожарное отделение. И как только женщина открыла им дверь, звук прекратился. Не разувшись, что чуть не вызвало приступ ярости у чванливой дамы, "туши́лы" прошли в зал и ничего не обнаружили. Тогда "кадровичка" настояла на проверки чердака. Замок вскрыли, поднялись на крышу, но и там ничего не нашли. Конечно же, Олеговну это не устроило, но пожарные отмахнулись от странной женщины и, сообщив о ложности вызова, уехали. Уже в машине, когда не было ни одного лишнего человека, молодой огнеборец, как бы стесняясь и неуверенно произнёс:
-Может до неё дошёл тот случай? Вот и мерещиться всякое.
-Может. - соглашаясь, кивнул командир отделения.- А вообще эта дама сама по себе странная. Эта та самая истеричка из ЖКХа. Много раз куда жаловалась, но только толку с этого нет. Лично по мне, у неё не все дома. У таких говорят, "синдром вахтёра". Получат не большую должность и гнут пальцы. Думают, что им все обязаны. А по факту - никто и звать никак. Ни на кого не может оказать давления. Кроме своих работников. Да и то через раз. Таких не бояться. Просто не желают лишний раз связываться. Единственные точки воздействия, что они имеют - это куда-нибудь пожаловаться. Но, как правило, это ни к чему не приводит. Никто не воспринимает подобных людей всерьёз. - и обернувшись к водителю, бывалый "тушила" обратился. -Толик, чё стоим? Поехали в часть. - и пожарный ЗИЛ, взревев мотором, скрылся в ночи.
Весь следующий день Любовь Олеговна посветила уборке, что было для неё не характерно. Просто она старалась отвлечься от навязчивых мыслей о прошлой ночи и стуке в окно. Она не могла найти этому объяснения. Но лишь в памяти всплывал бьющий в стекло чёрный ботинок, её сердце учащало ритм, а тело пронизывал липкий холод страха. На деле, Олеговна не отличалось храбростью и внутренней силой, как и большинство конфликтных людей. Благо завтра на работу и она вновь сможет самоутвердиться за счёт других. Но приближалась ночь, а вместе с ней и очередная порция необъяснимого и пугающего явления.
В этот раз Олеговне не спалось. Её терзало волнение. И когда ее, наконец, потянуло в сон, в окно вновь постучали. От неожиданности, руководитель подскочила на месте. Пересиливая накативший страх, она медленно встала и пошла на обмякших ногах в зал. Отдёрнув штору, Олеговна попятилась назад, испуганно скуля и хватаясь за сердце. Теперь в окно стучали не носком ботинка. Сверху, ровно до трети, свисали тонкие ноги в синих брюках и поочерёдно били в стекло. Успокаивая себя, что это просто так над ней издевается какой-то психопат, женщина взяла телефон и набрала пожарным. Хотя логичней бы было позвонить в полицию. Но страх настолько завладел ей, что она действовала больше на инстинктах, чем руководствовалась рациональностью и разумом. И в тот момент, когда Олеговна взволновано, пыталась объяснить, что происходит, тот, кто стучал в окно, подтянул ноги, и явил себя сам.
Из-за верхнего профиля окна, медленно показалось синее опухшее лицо. Его стеклянные и покрасневшие от натуги глаза выпячивались из орбит, а толстый лиловый язык, вывалившись, безвольно болтался, не давая возможности сомкнуть челюсть. Шею же украшала багровая странгуляционная борозда. Удавленник впился взором в женщину и его васильковые губы задрожали. Словно он что-то хотел сказать. Любовь Олеговна заскулила, её ноги подкосились и она, отперевшись на шкаф, сползла на пол, не выпуская из рук телефона. Она не могла отвести взгляда от пугающего гостя. Он ей казался знаком. Не слыша связной речи, диспетчер пожарной охраны прервала разговор. Висельник, веся вниз головой, наблюдал за напуганной дамой не менее пяти минут, а затем, словно потеряв интерес, так же медленно скрылся за верхним профилем окна. И тут у "кадровички" случилась истерика. Она, сидя на полу, то плакала, а то проклинала всех подряд. В итоге, вновь набрала номер пожарной части и быстро начала повествовать о случившемся, попутно угрожая, что если к ней не приедут, она поднимет всех, кого можно. Диспетчер её внимательно выслушала, а затем, перебив, сурово произнесла:
- Женщина, вы себя слышите? Какие стуки в окно? Какой удавленник с чердака? Что вы несёте? Вы или пейте меньше или обращаетесь к наркологу. Ещё раз сюда позвоните, к вам приедут, но только уже сотрудники скорой и полиция.
Дрожа от страха, руководитель, кое-как встав с пола, перешла в спальню. Её словно ударили по голове. Мысли тянулись. Голова не соображала. Дойдя до кровати, она рухнула в неё, и закуталась в одеяла. Но спустя несколько секунд выползла из них и прислушалась. От потолка шёл тянувшейся монотонный шаркающий звук. Словно кто-то, раскачиваясь, скрёб ногами по полу чердака. Напуганная до бледноты, "кадровичка" вновь замоталась в одеяла и положила на голову подушку, чтобы не слышать этого жуткого звука.
Она проснулась в десятом часу и первом делом навострила уши. Ни звука. Стояла могильная тишина. Подойдя к окну и не увидев за ним никого, начала собираться на работу. День принёс ей уверенности и, выйдя в коммунальное хозяйство, Олеговна первым делом устроила скандал уборщице и слесарям. Но те как, обычно промолчав, только отмахнулись от скандальной "кадровички". Войдя в кабинет, она почувствовала себя ещё уверенней. Это единственное место, где она имела силу и власть. Заварив чай, долго молчала, глядя в окно. Из анабиоза её вырвала Марина. Улыбчивая девушка, предложила заранее купленные эклеры и протянула руководителю небольшой горшочек с единственным и хрупким ростком.
-Любовь Олеговна, помню, вы говорили, что хотели себе такой.- мягко произнесла заместитель.
-Ой. Да. Спасибо Марин. Спасибо. Не ожидала. Ты единственная, кто меня по-настоящему ценит. - воодушевилась подношениями женщина, но отодвинув в сторону накатившую любезность, вернулась к язвительности.- Но только ты не думай ко мне подмазаться. Я своё место не уступлю. И на пенсии буду тут работать.
Обе разразились громким смехом, и остаток дня прошёл как обычно. Олеговна конфликтовала со всеми, а Марина старалась сглаживать углы. Домой руководитель вернулась в приподнятом настроении и с подаренным ростком. Но только вошла в зал, настроение стразу улетучилось. Волнение вернулось. А с наступлением ночи, возвратился и висельник.
Любовь Олеговна не спала. Она предвкушала его возращения. Сперва мертвец стучал в окно ногами, но женщина, сидя на кровати, делала вид, что её дома нет. Затем спальню наполнил шаркающий звук, идущий от потолка. Женщина, легла и закрыла голову подушкой. Но дальше произошло то, что она никак не могла ожидать.
Монотонное шарканье стихло и казалось, что всё закончилось, когда послышались медленные и глухие шаги. Но не с чердака, а в квартире. Ужас, сковав конечности, пронзил ледяной хваткой испуганную женщину, а сердцебиение настолько ускорилось, что буквально выпрыгивало из груди. Она хотела закричать, но с пересохших губ донёсся еле слышимый скулёж. Дрожащими руками натянула на себя одеяло по самые глаза. А шаги приближались к спальне. И вскоре из-за угла, шатаясь, вышел худой и тщедушный удавленник. Где-то она его видела, но не могла вспомнить где. Женщина хотела вскочить с кровати и убежать, но тело настолько сковал страх, что она могла только испуганно выть. А удавленник с каждой секундой был ближе. Но подойдя к постели, он остановился и, шатаясь, попытался что-то сказать. Ему этого не удалось. С переломанного горла донёсся не членораздельный хрип. И тогда мертвец навалился на женщину, стараясь задушить. Это вырвало её из ступора.
Хватка висельника оказалось слабой. Олеговна оттолкнула покойника и выскочила из дома в одной пёстрой ночнушке. Остаток ночи, она провела во дворе, наворачивая круги, и просясь к соседям. Но ей никто не открыл, хотя многие видели. А с первыми лучами солнца, измученная дама вернулась в свою квартиру.
Несмотря на усталость, Любовь Олеговна решила выйти на работу. От стресса, её нервы напряглись, словно гитарная струна. Каждый шорох пугал. Любой момент мог привести к истерике. Все заметили, что с главной истеричкой ЖКХа что-то ни то. Она, молча, прошла в кабинет и, закрыв дверь, попросила Марину её выслушать. И тут руководителя как прорвало. Она рассказывала всё: и про землю у порога, и про стуки в окно, и шарканье на чердаке, и про знакомого, но не узнанного ей удавленника. А заместитель внимательно её слушала, не решаясь перебивать. Рассказ был окончен, но вместо сочувствия, на лице девушки возникла зловещая ухмылка. От неожиданности Любовь Олеговна откинулась назад, подтянув к себе руки, словно пытаясь себя защитить. Марина слегка наклонилась вперёд и, глядя в глаза, будто шипя, произнесла:
-Ты что думала, все издевательства сойдут тебе с рук? Да это я тебе устроила такую сладкую жизнь. Сейчас я тебе всё по полочкам разложу. Но начну по порядку. Как тебе мой чаёк с травами? Вкусный. Конечно вкусный. Моя бабка ведьма научила меня, какие травки собирать. И силу мне передала. Что-то ты мне надоела за последний год. Помнишь мужчину, которому ты отказала в работе? А ведь он и без тебя был на грани отчаянья. Так я его заговорами довела до самоубийства. Во время твоего отпуска, он пьяный повышался аккурат над твоей квартирой. На твоём чердаке. Вот ножками и скрёп по полу, а ты всё слышала. А земля у порога? Так это земля с его могилы. Я к тебе покойника привязала, чтобы он тебя мучил. Как ты людей мучаешь. Цветочек то понравился? Вот в нём как раз такая же земля с кладбища. И именно поэтому к тебе вчера наведался висельник. И дальше будет приходить. Ты эти два дня пила чаёк, настоянный на травах с его могилы. Я то защиту знаю, а ты - нет. Теперь он до самой смерти будет с тобой. И душить будет, как его петля душила.
-Ах ты, мелкая дрянь. Да я тебя...- отойдя от первоначального шока, прокричала Олеговна и попыталась встать с кресла.
Но Марина, хищно улыбаясь, демонстративно медленно расцарапала себе лицо, а лишь выступила кровь, начала рвать на себе волосы и одежду, зовя на помощь. Когда работники ворвались в кабинет, рыдающая девушка бегала из угла в угол, а руководитель старалась её догнать. Как только Любовь Олеговну скрутили, она стала кричать про подсаженного её покойника и что её заместитель ведьма, желающая отравить всех могильным чаем. Успокоили женщину только врачи, вколов успокоительное.
Любовь Олеговну определили в психиатрическую больницу. Там она похудела. Стала бледной и не разговорчивой. Её преследовал призрак удавленника, и видела его исключительно она. А Марина стала руководителем отдела. Улыбчивая и красивая, она пользовалась методом - "ласковый телёнок двух маток сосёт". Но честолюбивой девушке всё больше казалось, что она должна быть не руководителем отдела кадров, а директором ЖКХ. Тем более молодого начальника, что пьёт её вкусный травиной чай, последнее время часто мучают кошмары.