Тихая летняя ночь. Покой нарушил пиликающий перезвон домофона, дверь отварилась, и из подъезда вышел сутулый мужчина в серой потрепанной форме и в рыжей жилетке. Но перешагнув порог, остановился. Не отпуская ручки, он насторожено огляделся и, убедившись, что во дворе не души, окончательно покинул подъезд. Открыв подвал, скрылся в его тьме, но вскоре вернулся, держа в руках метлу. И ещё раз оглядевшись, посеменил в сторону соседнего дома. Он шёл, сильно сутулясь и неуклюже переваливаясь с ноги на ногу, озираясь по сторонам. Обут был в потёртые и неудобные сапоги с длинным голенищем. И казалось, что именно из-за них шёл переваливаясь с ноги на ногу. Но это, мужчину никак не беспокоило. Когда слышал, какой-либо звук, останавливался и, открыв рот, пытался уловить с какой стороны он идёт. Но убедившись, что это или отзвук проезжающих автомобилей, или шум отдыхающих компаний из соседнего двора продолжал путь. Подойдя к соседнему дому, он, сжав метлу покрепче, стал подметать. Делал это тщательно. Упорно. Не потому, что относился ответственно к своей работе. Просто ему хотелось быстро всё сделать и перейди к любимому времяпрепровождению.
Дойдя до середины убираемой территории, встал отдохнуть, опёршись на инструмент. И тут донёсся сперва весёлый женский смех, а затем цокот каблуков. А спустя десяток секунд из-за угла выпорхнули две молодых девушки навеселе. Они, возвращаясь от друзей, что-то бойко обсуждали, эмоционально жестикулируя и порой громко хохоча. Мужчина, открыв рот и почти не дыша, внимательно смотрела на них. Поравнявшись с дворником, девушки, на секунду притормозили, бросили на него мимолётный взгляд и, закатившись смехом, продолжали путь. Но отдалившись на метров десять, одна из них остановилась и, обернувшись, игриво крикнула:
-Митька- чудик.- и ещё громче рассмеявшись, продолжила путь.
Но её подруга этого не оценила. Она поглядела сперва на дворника, после на приятельницу и, стараясь как можно тише сделать замечание, хмельно прошептала на весь двор:
-Ты что? В своём уме? Он тебя сейчас метлой огреет.
-Митька? Чего? Ты посмотри на этого лошару. Он даже мухи не обидит. Духа не хватит.- провокаторша проигнорировала замечание.
Конечно же, мужчина это услышал. Ночью всё хорошо слышно. Особенно если ты прислушиваешься специально. Но Митя привык к такой реакции. Он не мог похвастаться хотя бы среднестатистической внешностью. Визуально сутул, тощ и с обрюзгшим животом. Не с пропорционально большой головой, которую коснулось ранние облысение порядив и без того жидкие русые волосы. Но если с фигурой и шевелюрой что-то и можно было сделать, то с лицом нет. А там был полный отталкивающий букет. Затянутые белё́сой мутью глаза навыкат, словно у напуганной рыбы. Слабые челюстные мышцы, по причине которых постоянно непроизвольно открывался рот, оголяя неровные и крупные жёлтые зубы. К тому же, криво зашита заячья губа не делала его красавцем не на грамм. Да ещё мать назвала его этим идиотским именем. Митрофан. Почему сразу не Ака́кием или Паи́сием. Наигранно верующая алкоголичка, садистка и подстилка. Как замечательно, что она сейчас там, где ей самое место. Дворник, брезгливо сплюнул, вспомнив о матери и продолжил работу.
Митя любил убираться по ночам. Тогда меньше людей и его особо не задирают. А проблемы у него были с самого детства. Сперва из-за внешности. Потом по причине его нищеты. Но больше всего над ним издевались из-за его матери-алкоголички. Она вела разгульный образ жизни, часто меняя мужчин и редко приходя в трезвое состояние. Трудилась продавцом в разных лавках и киосках, из которых не редко вылетала за пьянку или воровство. Все свои неудачи срывала на единственном и без того забитом ребёнке. Как истинная садистка самоутверждалась за счёт слабого и беззащитного. Она нарочно искала повод, чтобы унизить сына. А лучше избить, назвав это "справедливым наказанием". А когда, после очередных побоев он стал мочиться в кровать, она с нескрываемой страстью била его сырым и дурно воняющим постельным бельём. Митя ненавидел запах мёда, проводя обонятельную аналогию между ним и вонью мочи. Благо невротический энурез прошёл через пару лет. Притом сам собой. Ночная проблема ушла, а стресс, издевательства и непереносимость определенных запахов остались.
Отца Митя не знал. Мать про него никогда не рассказывала. Но в классе седьмом, до мальчика дошли слухи, что раньше родительница работала женщиной по вызову и пользовалась популярностью. Но ей пришлось завязать с любимым занятием из-за трудового инцидента. Она забеременела. И весёлая жизнь стала менее весёлой. С самого рождения ребёнок стал для матери обузой. Он мешал пить. Просил еды и как другие дети - игрушек. Приходилось тратить деньги на питание, а не на водку. Он отнимал время. Именно он забрал её молодость и красоту, а не алкоголь и распутный образ жизни. Но самое важное. Именно из-за него мать не могла найти себе нормального мужчину. Если бы Митя не родился таким уродом, то она давно бы вышла замуж. А лучше бы вообще не рождался. И о последнем она говорила почти каждую пьянку.
Воспоминания о матери и девстве вызвали в мужчине ярость. Он покраснел, с силой сжал древко метлы, а перед глазами пошли алые пульсирующие круги, почти затмив сознание. Но он нашёл в себе силы и начал медленно глубоко дышать. Совладав с порывом ярости, продолжал подметать улицу.
Закончив с уборкой, Митя огляделся, прислушался, а затем, переваливаясь и семеня, направился на ночную прогулку. Настало время его любимого хобби. Даже можно сказать ритуала. Пройдя несколько дворов и резко свернув направо, он остановился напротив одного дома. Вновь воровски осмотрелся и, пошарив в кармане грязной жилетки, вынул пару дешёвых шоколадных конфет. Убедившись, что за ним никто не следит, аккуратно положил их на лавку и, отойдя на шаг, погрузился в воспоминания. Простояв недвижимо с открытым ртом порядка десяти минут, он развел руками и обречёно, на выдохе, произнёс:
- Жалко. Но ничего не поделаешь.- и продолжил ночной обход.
Порой он останавливался и пристально оглядывался по сторонам, но никого не заметив, продолжал путь. Сегодня ему казалось, что за ним следят. Смотрят в затылок. В нём будто проснулся то щекочущее животное чувство, от которого хотелось резко рванут вперёд и бежать без оглядки, чтобы сбросить "хвост". Он даже подумывал возвратиться домой и перенести на завтрашнюю ночь свой ритуал. Но каждый раз не находя подтверждения своим опасениям, успокаивал себя и шёл дальше. Вскоре свернул с жилого массива и направился в городской парк. Перед входом в него, в который раз огляделся и, не видя "хвоста", вошёл в темный сквер.
Пройдя десяток метров, замедлил шаг. Теперь он не семенил и не переваливался. Просто брёл, глядя себе под ноги. Мужчина погрузился в свои мысли. Тёмные, печальные и давящие думы. Он них было тяжело на душе, а поделиться не с кем нельзя. Не поймут. Митя всегда был забитым и никому ненужным чудиком с уродской внешностью. К этому он привык. Это говорили люди, а со стороны, как известно, виднее. Мужчина не верил в то, что людей ценят за их внутренние качества. Он вообще ни во что не верил. Так научила тяжёлая и жестокая жизнь. Однообразное и серое бытие, наполненное унижением, болью и одиночеством. У него никогда не было друзей. Хотя был один. До седьмого класса. Соседский мальчик Володя - пухлый и не особо смышлёный. Они с ним, два неудачника, играли в прятки, лазали по гаражам и подглядывали за другими ребятами, которые не хотели с ними даже разговаривать. Но и единственный друг перестал с ним общаться, когда до того дошли слухи о грязном прошлом Митиной матери. Так он остался совсем один.
Дойдя до определённого места, дворник остановился, и воспоминания тяжёлом прошлом мгновенно испарились. Словно его и не было. Из памяти всплыли иные фрагменты. Тихие. Тёплые. О которых никому не расскажешь. Не поймут.
Он подошёл к одинокому дереву и повязал алую ленту. Предыдущая опять куда-то пропала. И только закончил с узелком, отступил на шаг и застыл, открыв рот. Он перекручивал ту ночь. Темнота. Парк. И женский труп рядом с этим деревом. Девушка лежит лицом вниз, уткнувшись в траву, а из-под её тела густо бежит кровь. Тёмное пятно, воняющее металлом, медленно растекается, образуя вязкий круг. Несчастная одета в чёрные джинсы и светлую кофту. Это так контрастно: красное на белом. Длинные белые волосы, заплетённые в косу и перевязанные алой лентой. Он тогда не удержался и снял её. А после, когда всё успокоилось и несчастную похоронили, вернулся сюда опять, чтобы повесить атласный отрезок на ветку. Но через непродолжительное время алая лента пропала, и в память о погибшей, он стал повязывать новые. Но и они, спустя несколько недель, тоже исчезали. Кто их брал, дворник не знал.
Мите девушку было жаль. Красивая. Молодая. Ещё жить да жить. Но что произошло - то произошло. Мужчина глубоко вздохнул и, разведя руками, еле слышно произнёс:
- Жалко. Молоденькая совсем. Симпатичная. Но ничего не поделаешь. - и не спеша продолжил свой ночной обход.
Ходя не спеша по парку, он останавливался в некоторых, отдаленных друга от друга, местах и подолгу стоял, глядя в небо и открыв рот. Где-то оставил несколько сигарет, где-то конфеты. А на последнем месте, положил на траву две подушечки жевательной резинки и, развернувшись на 180 градусов, пошёл обратно. На сегодня с традицией покончено. Следующий раз он вернётся в парк через две недели. И в первую очередь чтобы повязать алую ленту, если она вновь пропадёт.
Возвращался скорым шагом, но в центре парка заметив подозрительный объект, замедлился. Пригляделся. Впереди, опёршись на дерево, стаял сильно шатающийся мужчина. Сердце Мити ускорило такт, а в животе стало холодно. Он с детства боялся пьяных, а судя по движениям, незнакомец изрядно принял алкоголя. Собрав волю в кулак, ночной дворник быстро пошёл вперёд, опустив глаза. Но поравнявшись с мужчиной, Митя замедлил ход, а после и вовсе остановился. В нос ударил знакомый и ненавистный запах. Амбре из алкоголя, мочи и отвратительного пряного одеколона, который он помнил ещё со школы. Мужчина, справляющий малую нужду, пошатываюсь, обернулся и сперва вздрогнул, а затем растянулся в ехидной ухмылке:
-А. Это ты. Дядя Митя- тётя Мотя. Чё надо? Чё вылупился урод? За мужиками подглядываешь? Дальше иди.
Этим незнакомцем оказался довольно знакомый человек. Артём. Школьный хулиган. Он один из тех, кто не давал Мите спокойно жить. Постоянно задирал. Бил без повода. А однажды, подкараулив его после школы, избил до потери сознания. Бил не один. С товарищами. С такими же моральными уродами. Но не это было самым ужасным. Они избили и помочились на лежавшего без сознания Митю. После этого жизнь стала на порядок хуже. В школе издевательства выросли в геометрической прогрессии. Его дразнили и били все кому не лень, обзывая "гашеным". После месяца буллинга, беззащитный мальчишка сломался. Он не только стал прогуливать школу. Он даже боялся выходить на улицу. А вечно пьяной матери было наплевать. Главное, чтобы не мешал "заливать глаза".
Артём, продолжая своё дело, несколько раз приказал ему проваливать, но только в крайне нецензурной форме. Митя глубоко вздохнул и нос дворника ещё сильней удрал ненавистный купаж из алкоголя и мочи. В груди запылало огнём. Взор начала затягивать пульсирующая красный пелена. Разум затуманился. Ярость, в мгновение ока, взяла верх. Дворник, красный от злости, выронил метлу и потянулся к голенищу сапога. Через мгновение вынул обоюдоострую тонкую и длинную заточку. И рванул в сторону пьяного.
Всё происходило быстро. Митя делал всё так, словно практиковал это каждый день. Дворник, обхватив снизу под мышкой, левой рукой закрыл рот бывшему хулигану, чтобы не было слышно его крика. Потянув на себя и слегка наклонившись назад, так, чтобы недруг потерял под собой опору, начал быть заточкой в грудь и живот. Пьяный Артем, беспомощно махая руками, постарался закричать, но не смог даже глотнуть воздуха. Крепкая ладонь зажимал ему не только рот, но и нос. Несмотря на внешнюю тщедушность, дворник обладал немереной силой. Каждый удар сопровождался очередным фонтаном крови, а каждое вздрагивание - струй мочи. Убийца не дал жертве закончить его мокрое дело. Удар за ударом. Выпад за выпадом. Митя бил старого врага, пока тот не перестал сопротивляться. Понимая, что теперь школьный хулиган ему ничего не сделает, ночной дворник брезгливо бросил на траву мелко вздрагивающее тело. Вскоре незначительная дрожь переросла в конвульсии. Мужчину вытянуло струной. Он протяжно и гулко завыл, стиснув зубы и выпрямляя носки стоп. Теперь кровь не била фонтаном. Она текла спокойными струйками из многочисленных колотых ран, окропляя сырую от мочи траву. Артёма начало подкидывать. Он, громко кашляя, стал плевать алой взвесью, стремительно приближаясь к неминуемой кончине. Но Митя не желал отпускать его так. Он хотел добить. Принести старому врагу его финальный миг.
Повернув голову носком сапога и придавив к земле, дворник вонзил заточку в шею Артёма. И словно пиля, повёл лезвие от позвоночника к кадыку. Но инструмент был предназначен, чтобы колоть, а не резать. Тогда оставив эту затею, нанёс несколько сильных ударов, метя в шею. Один раз промахнулся. Другой чуть не попал себе же в ногу. Но четыре удара угодили куда надо: три в шею и один в лицо. И жертва обмякла. Митя отошёл на пару шагов, огляделся и тихо произнёс:
-Жалко. Но ничего не поделаешь.
А из темноты посадок за ним внимательно наблюдал неизвестный в чёрном.
Словно в анабиозе Митя ещё несколько минут стоял над телом убитого, а затем встрепенулся, перевёл взгляд в сторону и устремился в густые кусты. Но на полпути остановился, посмотрел на забытую метлу и, понимая, что времени нет, матерясь, скрылся в зарослях. Причиной такой реакцией стали приближающиеся шаги. Спустя минуту, к трупу подошёл мужчина в чёрном спортивном костюме. Он внимательно поглядел сперва на покойного, перевёл взор на оставленную метёлку, а после, что-то вписав в блокнот, продолжил путь. К удивлению убийцы. Такое же изумление испытал тот, кто следил за ночным дворником.
Когда шаги окончательно стихли, Митя вышел из кустов и, подняв инструмент, направился в сторону дома. Но перед выходом из парка, резко повернул налево и направился в самую его нехоженую часть. Об этом месте ходили нелицеприятные слухи. Буквально пару месяцев назад тут обнаружили два трупа. Зверски истерзанных и лишённых мягких тканей. Кто-то буквально разорвал двоих мужчин и выжрал их ливер. Но так гласили местные байки. По факту всё обстояло иначе. И что было на самом деле, Митя отлично знал. Он лично убил двух пьяных ребят.
Когда он проходил мимо, один из товарищей уже дремал, а второй вспомнив школьного неудачника, решил грубо пошутить, напомнив ему, что он сын "ночной бабочки". Дворник, надев одноразовые перчатки, расправился с ними, размозжив лица водопроводной трубой, полость которой заполнял свинец. Первым убил задиру. Затем его ничего не понимающего друга. Их лица он превратил буквально в кровавую кашу, при этом, для пущего веселья, выколов сухой веткой глаза. Органы же попросту вырвал руками. Сделал небольшой разрез чуть выше пупка и, ухватившись крепкими пальцами за края брюха, со всей силы потянул в разные стороны. Плоть с хрустом и хлюпаньем поддалась. Когда открыл проход в нутро, руками вырвал внутренние органы и, бережно сложив в пакет, покинул место убийств. Сделал он это не от жестокости, а чтобы локация обросла пугающими слухами. И всё вышло как нельзя лучше. Байки появились буквально через пару дней. А через месяц, он прогулялся в эту часть парка и не найдя полицейских патрулей, стал наведываться сюда, чтобы избавляться от улик. На его счастье, в данной местности имелось несколько коллекторов. Как раз в один из них он и выкинул пакет с органами убитых. До этого хранил дома в морозилке. На одной полке с пельменями и замороженной курицей.
Скинув рыжую жилетку покрытую кровью, он вынул из тайника спички с розжигом и, обложив улику сухими ветками, облил горючим и поджёг. Но ткань оказалась слишком сырой. Тогда потушил костёр и, отодвинув увесистый люк, избавился от жилета, спустив его в коллектор. На всякий случай туда же отправил и собранный скарб от потушенного огнища. Почерневшее от пламени место размёл метлой и поспешил на выход из парка.
Возвращался, так же оглядываясь по сторонам и часто останавливаясь. Но слежки не заметил. Тот, кто наблюдал за ним, держался на приличном расстоянии и использовал тепловизор-монокуляр. Он давно следил за душегубом. Начиная с той злополучной ночи.
Митя пришёл домой и первым делом оглядел себя в ванной. Он научился убивать довольно аккуратно, пачкая кровью только сигнальный жилет. Так же использовал одноразовые медицинские перчатки, которые носил с собой постоянно. Но сегодня надеть не успел и это его слегка беспокоило. Внимательно оглядев серую робу, тихо выругался. На манжете правого рукава переливались алым несколько капелек крови. Наполнив ванну холодной водой, убийца замочил одежду и, взяв на кухне тарелку с заранее нарезанной дешёвой колбасой и луком, протелепал в зал. После убийств он постоянно хотел есть. Наверное, уходило много энергии.
Он ел не спеша, смотря криминальный канал, круглосуточно транслирующий детективные расследования. Нет. Ему это не было интересно. Он попросту учился. Внимательней всего Митя глядел документальные фильмы про серийных убийц, особенно две части: там, где описывались лишения жизни и, как шло расследование. Когда-нибудь, через много лет поймают и его. И он станет знаменит. Душегуб еле заметно улыбнулся, представив испуганный ропот соседей, когда они узнают, кто жил рядом. Недруги же не будут трястись от шока и ужаса. К тому времени, он уже поквитается с ними. Он поквитается со всеми. Отомстить всем за свою поганую жизнь и искалеченное детство. Пора уже завести список, кого следует убить. Ведь он уже достаточно напрактиковался и можно не спонтанно убивать, а делать это намеренно и по плану.
Закончив с едой, Митя унёс тарелку на кухню и положил её в раковину полную посуды. В бытовых моментах он не отличался такой чистоплотностью, как в убийствах. Убирался только при крайней необходимости, посуды мыл, когда уже не с чего было есть, а подметал только когда мусор лип к ногам. Полы не мыл вообще. Да и это его не заботило. Гостей не водил, а грязь и беспорядок ему не мешали. В таких условиях он привык жить с детства.
Вернувшись в зал, он вынул из-под кровати тонкую тетрадь в клетку и рядом с шестым крестиком аккуратно вывел седьмой. Это был его седьмой труп. Одно распятие - один покойник. Улыбаясь лишь краями губ, вспоминая, повёл пальцем по крестам, пропустив первый, обведенный в кружочек.
2. Мальчишка. Он часто дразнил Митю и порой даже кидал в него камни. Небольшие. Они не приносили вреда дворнику, если не считать обиды. Мужчина специально дождался, когда Мальчишка подрастёт и как только ему исполнилось 18, - убил его. То, что он совершеннолетний маньяк прекрасно знал. Он уже полгода следил за жертвой и подслушивал разговоры. А убитый тараторил налево и направо, что скоро ему стукнет 18 и он пойдёт в армию. В "десантуру". Мечтам не суждено было исполниться. В свой день рождение, отмечая вступление во взрослую жизнь, Мальчишка изрядно выпил и не мог попасть в подъезд. Он, опёршись на дверь, искал в карманах ключи, когда ночной дворник ударил его монтировкой по затылку. Парнишка даже не вскрикнул. Просто как-то смешно хрюкнул и повалился на дверь, приложившись лицом о металл. Митя нанёс не менее двадцати ударов тяжёлым инструментом, перед тем как покинуть место преступления. Бил до тех пор, пока голова окончательно не деформировалась, левый глаз не вытек, а изо рта не перестала пузыриться кровавая пена. Мальчишка ещё порядка получаса болезненно и гулко стонал, пока не умер. Но Митя этого не знал и долго переживал: убил он его или нет. Вдруг его спасли в больнице. Но через пару дней заметив у подъезда крышку гроба и рыдающих родственников, успокоился. Так же Мальчишка любил конфеты и на его похоронах всем раздавали сладости, завёрнутые в платочки. Убийца взял это на вооружение. Так и появились его ночной ритуал. Он порой оставлял несколько конфет на месте второго убийства.
3. Пьяная девушка. Да и вообще девушки. Они всегда смеялись над ним. А ему так хотелось любви. Встретить одну и на всю жизнь. Но все попытки были тщетными. Тогда набравшись смелости, около года назад, Митя, наконец, решил познакомиться с девушкой. Но не днём, а ночью и на своей территории. Так он себя чувствовал более уверение. Ближе к утру, возвращаясь с парка, мужчина заприметил сильно шатающуюся девицу и подошёл к ней. От неё несло алкоголем, но Митя решил закрыть на это глаза. Ведь изрядно пьяная женщина гораздо доступней для знакомства. Но несчастная, на свою беду, подняла его на смех и, отмахнувшись как от назойливой мухи, продолжила идти. Это взбесило маньяка. Какая-та пьянь унизила его. Даже для этой хмельной профурсетки он слишком уродлив. Митя, надев перчатки, повалил девушку на тротуар, ударил несколько раз лицом об асфальт, а перевернув, стал душить. Давил даже поле того, как глухо хрустнула гортань. Крепко сжимал, даже когда она не подавала признаков жизни. Он не хотел опять теряться в догадках, умерла его жертва или нет. Но и когда уже всё было кончено, ему показалось этого мало. Изверг встал и принялся бить умершую ногами по голове, приговаривая:
- Тварь. Пьяная распутная тварь. Даже для тебя я слишком уродлив.
От сильных ударов лицо несчастной настолько деформировалось, что родственники её еле узнали на опознание в морге. Все зубы оказались выбиты, нос раздроблен, а челюсть сломана в нескольких местах. И это убийство сошло ему с рук, а потерпев неудачи в знакомствах, он стал ненавидеть женский пол. Так как от неё воняло алкоголем, Митя оставлял ей пару подушечек жевательной резинки.
4. Переведя палец на эту цифру, убийца стал печален. Эта была единственная жертва, которую было жаль. Он не хотел её смерти. Это всё ярость. Митя после первой неудачного знакомства, не оставил попыток. После нескольких "непру́х", он, глубокой ночью, повстречал красивую светловолосую девушку. Её длинную косу опутывала алая лента. Незнакомка куда-то торопилась, почти не глядя по сторонам. Этим и воспользовался ночной дворник. Он, словно из ниоткуда, возник перед ней и предложил познакомиться. Девушка, слегка напугавшись, отпрянула на пару шагов, а после, мило улыбнувшись, отказала и продолжила путь. На тот момент, он воспринял это как оскорбление. Потом пожалел о содеянном, но оказалось поздно. Надев перчатки, убийца догнал девушку и, схватив за длинную косу, начал бить заточкой в живот и грудь. Несчастная попыталась сопротивляться, но изверг ударил её кулаком в лицо. Настолько сильно, что она потеряла сознание. Добивал жертву на тротуаре. Вскрыл живот. А после перетащил труп на траву, положив рядом с деревом лицом вниз. И тут ему стало на душе тепло. Его словно окутала тишина. Его будоражил этот контраст красного на белом. Яркой крови на светлой кофте. Он сел рядом и прикасался ко всему, к чему хотел. Мёртвая девушка не скажет - нет. На память взял алую ленту. И не только её. Он отрезал не много бесчувственного сердца, а дома пожарил этот кусочек и съел. Как бы в память о первой влюбленности. Теперь она внутри него навсегда. Именно для неё, он повязывает на ветку, постоянно пропадающую алую ленту.
5 и 6. Те самые пьянчуги, которых он зверски убил трубой в парке. Вот их было не сильно жаль. Сами виноваты. Один задира, а второй свидетель. Может они не заслуживали такой жестокой смерти, но нужно думать, когда смеётесь над малознакомым человеком. Ещё и их внутренности долго хранились в морозилке. Кончено, Митя хотел их попробовать. Например, пожарить печёнку с картошкой. Или сердца с луком, как это сделал с тем кусочком. Но брезговал. На момент смерти они были пьяны, а дворник ненавидел запах алкоголя. Он слышал, что при нагреве спирт выветривается, но его ещё нужно было нагреть и не задохнуться. Да и вообще. Быть съеденным это привилегия избранных, а не таких хмельных тварей. Для них он оставлял пару сигарет и две конфеты. Но не на месте убийств, а в десятке метров, при первом круге по парку.
7. Ну а этот свеженький. Умирал и мочился. Как же иронично. Ведь этот ублюдок тогда его избил и оббосал. Надо было ему ещё и бубенцы отрезать. Получил по заслугам. Нужно будет вернуться через некоторое время на место убийства и положить конфет. Наверняка он любил конфеты. А лучше жвачку. От него воняло как из пивной бочки.
Митя глубоко вздохнул и печально произнёс:
-Жалко. Но ничего не поделаешь. Сами виноваты.
От седьмого креста он вернулся к первому, обведенному в кружок и, перевёл взгляд на одинокий табурет у стены. Внимательно пригляделся к его обломанному правому углу. И растянулся в широкой улыбке. Ему стало тепло на душе. Он прекрасно помнил чудесный вечер, когда сделал то, что так давно желал. Тот вечер, когда он впервые убил.
1. Его мать в очередной раз напилась и обвиняла его во всём. Митя, красный от гнева, старался уйти в зал, но хмельная дама схватила его за волосы и постаралась потаскать за них. Как часто делала в детстве. Может поэтому у него проблемы с шевелюрой. И в этот момент как вспышка: яркая и сильная. Он впервые не совладал со злостью. Взревев, он с силой оттолкнул от себя пьяную, и она упала, ударившись об табурет. Мать сперва опешила, а после разразилась проклятиями и воплями. Митя не любит криков. Оттолкнув её, он понял, насколько она физически слаба и ничтожна. И впервые в его жизни на лице возникла зловещая и жаждущая крови улыбка.
Митя сперва ударил мать ногой под дых. И стал наблюдать, что будет дальше. Он глядел с интересом маленького ребёнка, который познаёт что-то новое. Женщина ползала по полу, жадно глотая воздух. Она кашляла, грозила пальцем и что-то пыталась сказать. Он ударил ещё раз и вновь отошёл. Теперь по правому боку, удачно попав в печень. Родительница шумно втянула воздух ртом, покраснела, схватилась за нутро и, свернувшись калачиком, стала пытаться закричать. Позвать на помощь. Это было видно по движению губ. Но выходило только еле слышимое шипенье. Взгляд Мити упал на табурет, на который она налетела. Замысел поняла и пьяная мать. Она испугано замотала головой, постаралась схватиться за ножку мебели, но крепкий сын наступил ей на руку. И подняв табуретку, стал бить, метя в голову и лицо. За издевательства в детстве. За то, что унижала его. За то, что сломала ему жизнь. Бил до тех пор, пока у сиденья не отломился угол. На тот момент, всё покрывала кровь, лицо матери превратилось в бесформенную кровавую тыкву, а отломленная часть "сидушки" торчала из пробитой глазницы. После этого момента он полюбил выкалывать глаза и дробить череп.
Митя простоял в прострации порядка десяти минут. По его телу бегали тёплые волны, и щекотало в животе. От эйфории хотелось радостно кричать. Он прикончил главную проблему. Вечно пьяную тварь, поломавшую ему жизнь. Наиграно верующую потаскуху. Сколько же она промывала ему мозг, пугая карами Господними. Но в основном, когда была уже чересчур пьяна. Но когда помутнения от эйфории прошло, Митя испуганно осознал, что у него на кухни труп матери и с этим нужно что-то делать. Решение пришло само собой.
Он распахнул на ней халат и разорвал нижнее бельё. Затем раскидал по кухне остатки закуски и разбил об пол початую бутылку водки. Сняв с себя одежду и хорошо отмывшись, лёг спать. Рано утром покинул дом и, утилизировав окровавленные трико с футболкой, специально долго крутился рядом с подвалом. При этом, когда уходил, оставил включенной музыку. Делал всё, чтобы его видело как можно больше соседей. И только ближе к обеду возвратился домой и вызвал полицию.
Приехавшим сотрудникам, рассказал, что вчера мать пила с каким-то очередным мужиком. Он его не знал. Когда проснулся, в кухне была слышна только музыка. Решив, что они там занимаются непотребствами, оделся и вышел из дома. А когда вернулся, входная дверь была открыта, а на кухне обнаружил труп матери. И полиция поверила ему. По официальной версии, женщина, что вела разгульный образ жизни, привела нового знакомого и во время распития, тот предложил интимную близость, но получив отказ - убил её. А по факту, никто особо не расследовал смерть никому не нужной пропойцы. Митя вернулся в настоящее и, усмехнувшись, глухо произнёс:
- А тебя не жалко.
В темноте однокомнатной квартиры за столом сидел молодой парень. Он внимательно смотрел на стену, на которой висели алые ленты, снятые им с ветвей того самого дерева. Олег долго смотрел на стену с лентами, а затем перевёл взор на стол, за которым сидел. Перед ним лежали тепловизор-монокуляр, тетрадь с замысловатыми схемами и шариковая ручка с черными чернилами. Он раскрыл тетрадь на середине и поставил крестик, а напротив него цифру 4. Он знал только о четырёх убитых. А затем, обведя написано, нарисовал стрелку вниз, словно ведя только ему понятную схему. Его рука аккуратно вывела чёрным:
- Убил ещё одного. Как обычно затаиться. Нужно ждать ровно месяц.
Закрыв тетрадь, вновь поглядел на стену. Олег смотрел на алые ленты и вспоминал сестру. Он долго не мог прийти в себя, после её убийства. Света являлась милой и доброй девушкой, никому не желающей зла. Да она даже спорить не умела, а когда отказывала попрошайкам или промоутерам, то чувствовала себя крайне неловко. Олег не знал человека добрее. Он понимал, что такого светлого человека ожидала тяжёлая жизнь, но не настолько.
Её ударили не менее пятнадцати раз острозаточенным предметом. Да к тому же не нашли треть сердца. Убийца, вероятно, унёс его. А после на месте её убийства стала появляться алая лента. Кто-то повязывал её на сук дерева, рядом с которым обнаружили Светин труп. Олег специально снял лоскутный отрез и стал наблюдать. И спустя некоторое время обратил внимание на дворника Митю - чудика с соседнего района, по прозвищу "тётя Мотя". И он стал следить за ним. Но мужчина оказался внимательным и крайне осторожным. Он часто оглядывался по сторонам и резко менял направление на ходу. Благо у Олега имелся тепловизор. Парень, одеваясь во всё черное, почти каждую ночь следил за местным чудиком. А два месяца назад стал свидетелем, как местный дурачок расправился с двумя выпившими ребятами.
Честно признаться, он тогда обомлел от увиденной жестокости. И напугался. Очень сильно напугался. Митя, словно дикий зверь, рвал жертвам животы и вынимал внутренние органы. А затем, переодевшись и отмыв руки, мирно поспешил домой. До сегодняшнего дня, Олег гадал, точно ли Митя виновен в смерти его сестры. Просто тех ребят он убил чем-то тяжёлым. Вроде трубой или толстой арматурой. Через тепловизор и издали плохо было видно. Но сегодняшняя ночь расставила все точки над "Ё". Ночной дворник резал мужчину заточкой. Наносил ему множество ударов. И небрежно бросив на месте убийства, поспешил на окраину парка, чтобы избавиться от окровавленного жилета. При убийствах тех парней, Митя так же был в жилете. И так же от него избавился при помощи огня. Вот только в том случае у него удалось, а нынче нет. Видно жилет оказался слишком сырым. Но главное - это орудие убийства. Острозаточенный предмет. По-русски - заточка. Именно ей Митя убил его сестру. Бедную добрую Светочку, которая задержалась у подруги по институту и спешила домой. Лучше бы они напились и уснули. Но в ту злополучную ночь, девушка помогала подружке по курсовой. И, к огромному сожалению, пословица оказалась пугающе точна. Её погубила доброта.
Олег посмотрел на развешанные ленты и решил, что с дерева больше их не будет снимать. Для того, что задумал, хватит и этих. Он сплетёт подарок этому ублюдку. Сплетёт и подарит ровно через месяц. Когда Митя вновь выйдет на охоту...
Время настало. Ночной дворник вышел из своего подъезда и, взяв метлу в подвале, принялся за работу. Всё было как всегда. Он пометал улицу и порой останавливаясь, прислушивался и оглядывался по сторонам, открыв рот. По ничего не заметив, продолжал работать. А за ним, издалека, наблюдал Олег, одетый во всё чёрное. Он не спускал взгляда с убийцы сестры. Для маньяка у него припасён подарок, и он его обязательно вручит.
Закончив с уборкой, маньяк пошёл на выход со двора, но завернув за угол, резко встал. Что-то было не то. В груди холодно щекотало. Живот ходил ходуном как при сильном стрессе. Животное чувство в нём говорило, буквально кричало, отложить ритуал и бежать домой. Сбежать и закрывшись, спрятаться под одеяло. Скрыться от невидимой опасности. Так он поступал, когда домой возвращалась пьяная мать. Она искала сына, чтобы наказать за выдуманный повод. И самое поразительное, что он начинал это чувствовать за долго до её появления на пороге. И вот сейчас так же. Всё нутро кричало о необходимости вернуться домой, плюнув на странную придуманную традицию. Митя ещё раз внимательно огляделся. Никого и ничего. Это просто нервы. Да и что может с ним случится, когда в голенище правого сапога ждёт своего времени острая заточка. Глубоко вздохнув и мотнув головой, словно отгоняя от себя дурные мысли, Митя направился по привычному маршруту, переваливаясь с ноги на ногу и нарочно сильно сутулясь.
Войдя во двор, оставил две конфеты "Маска" на месте где убил свою вторую жертву. И разведя руками, сухо привычно проронил:
-Жалко. Но ничего не поделаешь.
Пошарил в кармане новой рыжей жилетки. Лента, пара сигарет, начатая упаковка жевательной резинки, алая лента и россыпь леденцов. Сосательные сладости он раскладывал не на местах своих убийств, а там где кто-то умер. Он считал, что так поминает покойников. И на том свете ему зачтётся. Мёртвые его простят. Митя отчасти понимал, что это слегка странно, но не признавался в этом себе. После первого убийства, он начал всё больше погружаться в свой мир, с правилами и законами постижимыми только ему. А по факту, попросту стал сходить с ума.
Посмотрел на себя в отражении стекла припаркованного автомобиля. Жилет из новой партии сидел хорошо. Никак прошлая партия безразмерных парашютов. Благо у него имелся почти не ограниченный доступ к этому сигнальному атрибуту. Можно хоть каждый вечер пачкать их кровью и сжигать. Он знал, где железнодорожники имеют склад, куда стаскивают всё: начиная от варежек, заканчивая мылом. Но он крал только жилетки.
Подойдя к месту убийства Светланы, маньяк повязал на ветку алую ленту и, постояв несколько минут, развел руками и привычно проронил:
-Жалко. Молодая. Красивая. Но ничего не поделаешь.- и продолжил путь.
За всем наблюдал Олег. Но он страдал от непонимания. Если он не брал алой ленты, то кто тогда взял? Списав всё на каких-нибудь случайных прохожих, парень последовал за убийцей сестры.
Неожиданно маньяк изменил маршрут. Притом резко. Он попросту повернул направо и пошёл вглубь парка через кусты и заросли. Это было крайне не на руку Олегу. Во-первых, может потерять убийцу из виду и тогда вручение подарка придётся отложить на потом. А во-вторых. И это самое неприятное. Вдруг Митя всё-таки заметил слежку и заманивает его. В одночасье охотник почувствовал себя добычей. А ведь всё должно быть наоборот.
Дворник шёл через дебри, раздвигая метлой кусты, а Олег как можно тише крался за ним. По ночному парку, в свете полной луны, примерно на расстоянии друг от друга метров двадцати, медленно брели две тёмные фигуры. От крика вороны, парень чуть не закричал. Только громко ойкнул. Но этого хватило, чтобы убийца услышал. Он резко обернулся и вгляделся в темноту. Чётко туда, где стоял Олег. Парень упал как подкошенный и прижался к земле. Теперь настало его время прислушиваться. Сердце участило ход. Неужто душегуб его заметил? Но шагов не было слышно. Парень, затаив дыхание, перекатился за дерево и навёл монокуляр в сторону маньяка. Тот шарил взглядом по зарослям, но ничего не заметив, продолжил путь. Вскоре парк начал редеть, и они вышли туда, куда их вёл Митя.
Всё оказалось прозаичней некуда. Серийный душегуб попросту решил сократить путь и вышел к месту последнего убийства. В траве, на трёх толстых проволоках, стоял небольшой похоронный венок, посвящённый Артёму - его седьмой жертве, а рядом -похоронная открытка и фотография, перевязанная чёрной лентой. Митя внимательно прочитал вслух, что гласили траурная лента:
-Тому, кто дорог был при жизни, от тех, кто любит и скорбит. - изверг перевёл взор на черную открытку и продолжил читать.- Покойся с миром. Ты на вечно в наших сердцах... И в моём тоже, тварь поганая. - добавил от себя Митя и растянув ширинку, стал мочиться на венок, открытку и фотографию им убитого человека.
Он поступал так, как поступил с ним тогда Артём со своими дружками. Справив нужду, Митя вынул из кармана две жвачки и, брезгливо бросив в сторону венка, усмехнулся:
-Пожуй тварь. У тебя изо рта мочой воняет.- и продолжил путь.
Но сделав несколько шагов, маньяк услышал крик со спины.
- Погодя Митя. Дело есть. И не вздумай бежать. Я давно слежу за тобой и знаю, где ты живёшь.
Душегуб обернулся и заметил молодого парня в черном спортивном костюме. Незнакомец что-то сжимал в правой руке. Они стояли в тишине около минуты, сверля друг друга взглядом и, наконец, Олег произнёс:
-Ты мне скажи: за что убил мою сестру? Мою Свету?
-Свету? - недоумённо переспросил убийца.
-Да. Свету. Девушку с длиной белой косой. Ту, которой ты постоянно оставляешь алые ленты.
-А. Её. Так её звали Света. Красивое имя.- на краткий миг задумался дворник, но тут же вернулся к происходящему.- Да что я буду тебе говорить? Ты всё равно не поймёшь. Никто не поймёт. Просто она была очень красива.
-Красива? И ты её за это убил?!- вспылил Олег и сделал шаг в сторону душегуба. Митя тут же резко потянулся к правому сапогу. Вспомнив, что у него заточка, парень замер. Ему ещё нужно было кое-что сказать, перед тем как вручить подарок.
- Я же сказал, не поймёшь.- флегматично произнёс ночной дворник и приглядевшись к Олегу, вопросил.- Так это ты ленты снимаешь?
-Да. - сухо проронил брат убитой и добавил.- Все, кроме последней.
-А кто тогда снял последнюю?- риторически спросил Митя, но махнув рукой, сказал.- Да это сейчас и неважно. Я так понимаю, ты не беседы пришёл беседовать. Хочешь убить меня?
-Да. Но перед этим, я тебе приготовил подарок. - процедил сквозь зубы Олег и протянув правую руку, продемонстрировал молоток. Его рукоять была обмотана алыми лентами. В память об убитой сестре. Вернувшись в исходную позицию, парень с ненавистью прошипёл.- Ты ответишь за смерть моей сестры. За смерть её и ещё трёх человек. Ты поплатишься за гибель четырёх людей.
-Не четырёх, а семи. А возможно, если с тобой считать, и восьми.- безразлично произнёс Митя и вынув заточку из-за голенища, выпрямился в полный рост.
И на мгновение Олег замешкался. Сутулость маньяка была фикцией. Он специально изображал из себя тщедушного и невзрачного "хлюпика". На самом деле Митя оказался жилистым и крепким мужчиной ростом не менее 190 сантиметров. Нарочно выпяченный живот исчез. Хромота пропала. Он перехватил заточку по крепче и первым пошёл в сторону ошеломлённого парня.
Брат убитой затряс головой и отступил на пару метров. Маньяк оказался не тем, кого он ожидал увидеть. И как же он хорошо претворялся. Ведь за всё время, пока Олег за ним следил, душегуб ни разу не вышел из роли. Митя, сократив расстояние, принялся беспорядочно размахивать обоюдоострым оружием, постоянно сокращая дистанцию. Взмах. Ещё взмах. Третий взмах и левую руку парня обожгла боль. "Пырну́л" не глубоко. Но достаточно, чтобы хлынула кровь. Маньяк это заметил и стал бить с большим накалом. Пару выпадов убийцы. Пару ловких уходов Олега. И на третий удар - вновь боль. Теперь зажгло правую щёку. Лезвие чуть подцепило её и из тонкой раны обильно потекло алым.
- Так и убьёт.- промелькнуло в голове у Олега и он из-за всех сил ударил в колено маньяку.
Послышался глухой хруст и Митя, гулко вскрикнув, подкосился. Ещё один удар с ноги, но не туда, куда метил Олег. Он хотел пнуть изверга в пах, но попал в бедро. И этим воспользовался Митя. Быстрый тычок заточкой и правую ногу парня обожгла боль. Дворник на добрый сантиметр вонзил лезвие в икру оппонента. Замахнулся, чтобы воткнуть заточку ещё раз, но тут же получил такой удар, что выронил своё единственное оружие. Из глаз полетели звёзды. Боль пронзила всё тело. Олег умудрился попасть молотком по шее. Ещё удар, но только по плечу. Митя взревел от ярости и, повалив врага на асфальт, принялся его душить. Крепкие пальцы обхватили горло Олега. В висках забил пульс. Перед глазами побежали чёрные мушки. Силы стремительно покидали несчастного. Ещё немного и месть за сестру не исполнится. Он станет номером 8 в списке убитых.
Специально отпустив молоток, Олег нажал двумя большими пальцами на глаза маньяка. Болезненный крик пронёсся по парку, а по рукам потекли тёплые раздавленные белки. Не теряя не мгновения, парень извернулся и, вцепившись зубами во вражью кисть, стал яростно жевать. И жевать с такой силой, что от натиска поломал пару передних резцов. Ослеплённый и шокированный маньяк, бросил несостоявшуюся жертву и пополз прочь. Но далеко не уполз. Олег поднял с асфальта молоток и принялся наносить удары по голове серийному убийце.
Он бил до тех пор, пока "башка" не раскололась на две части, как переспелый арбуз. Но и на этом не успокоился. Перевернув сопевшего в агонии Митю, стал наносить удары по лицу, кроша кости и дробя кривые желтые зубы. И только когда окончательно размозжил лицо, прекратил бить. Бить то прекратил, но не успокоился.
Сняв алые ленты с молотка, он постарался засунуть их в рот убитому маньяку. Но челюсть не поддалась. Тогда нанёс несколько крепких ударов по зубам, выбив остатки и, раскрыв рот рукоятью, насильно впихал почти в горло клубок из алых переплетённых лент. И только тогда успокоился. Месть свершилась.
Сев на поребрик, он окровавленными и дрожащими руками вынул из заднего кармана помятую пачку сигарет и зажигалку. Закурил. Глубоко затянулся и, поглядев на труп Мити, тихо проронил:
-Я отомстил за тебя, сестрёнка.- и в этот миг по его телу побежала тёплая волна блаженства. Та эйфория, которую никто не поймёт.
И только он затянулся второй раз, как его ослепил свет и оглушил громкий голос:
-Стоять! Брось молоток! Ты арестован!
Когда глаза привыкли к свету, Олег заметил сотрудника в штатском, направляющего в его сторону пистолет. Им оказался тот самый мужчина спортивного телосложения, который видел труп Артёма, но никак не отреагировал.
Олега посадили на 12 лет за предумышленное и особо жестокое убийство. Митя проходил по делу как серийный убийца. Помимо семерых доказанных трупов на него списали ещё пять "висяков". А давно следивший за ними капитан, стал майором. Он ещё на третьем убийстве догадался кто такой Митя дворник, но не имел нужных доказательств. И когда собирал базу, заметил за ним слежку Олега. Тогда догадавшись, к чему это приведёт, решил подождать. И всё случилось, как он задумал: убийцу убил брат погибшей, а он, доблестный капитан, задержал мстителя на месте преступления. Злодеи наказаны - справедливость восторжествовала.
-Всё произошло как и было задумано.- улыбнувшись, прошептал в полумраке своего дома полицейский, потягивая коньяк. А в левой руке он сжимал последнюю алую ленту, которую снял лично, чтобы стравить маньяка с мстителем.