Вступление.

Чем дальше ты способен уйти от себя и своих привычек, тем большего ты сможешь достичь. Все самое интересное в мире лежит за пределами зоны твоего личного комфорта.

Бенедикт Камбербэтч.

Поговаривают, будто бы история не знает сослагательного наклонения. Как и то, что саму историю пишут победители. И это так. Увы, это так. Но мы-то сослагательное наклонение знаем! А хорошо просчитать, что будет и могло быть в том или ином случае, есть необходимость. Зная и прилежно рассчитывая, мы не будем наступать на одни и те же грабли, как это бывает при любых опрометчивых решениях и поступках. Не рисковость решает, а прагматичность и развитый ум.

Так рассчитаем же вместе со мной, что было бы, победи в долгой истребительной войне неандертальцев и предков современных людей - кроманьонцев - именно неандертальцы. Судя по ископаемым, это были крепкие и уверенные в себе люди. Гордые, намного более агрессивные, чем кроманьонцы, и при этом ничем не уступающие им в интеллекте. Превосходящие их в телесной жизнестойкости и силе. В ледниковые периоды, когда добыча свирепа, а погода смертоносна, иные просто не выжили. Кроманьонцы, исходно привычные к более тёплому климату, на родине неандертальцев при таких данных просто бы проиграли неандертальцам вчистую. Победили неандертальцев исключительно числом и потеплением климата. Последние потеряли преимущество и из-за прежней суровости условий жизни жили более малочисленными группами, чем кроманьонцы.

Когда климат оказался на стороне предков современного человека, они добили соперников, используя число как преимущество в боях и на охоте. И втирать в очки, уважаемые псевдоучёные, что неандертальцев ассимилировали, не надо. Вряд ли столь крепкая наследственность, которая помогала десятки тысяч лет выживать в ледяном мире, растворилась бы в нынешних людях без следа. Неандертальцы бы через одного по улицам сейчас ходили! Но нет этого. Никто не видел сейчас толпы людей с внешностью неандертальцев. Никто не видел, потому что не было этого!

И ещё. Не может сохраниться ДНК тысячелетней давности без особых условий и развитой техники. Поэтому все рассказы про ДНК первобытных людей, сохранившуюся в тёмной, сырой пещере со времён, когда животные растаскивали кости за несколько часов, выкинем в урну. Плюс биодеградация ДНК, упоминаемая самими генетиками, никем не отменялась. Она бы начисто разложилась на хаотичные нуклеотиды за все эти тысячи лет, так что никаких генов бы до наших дней не сохранилось при всём желании их сохранить.

Но, что было бы, если бы климат не помог кроманьонцам? Если бы сам ледниковый период не сменился потеплением, а продолжил наступать на Землю, и в итоге суровым бы стал весь мир? Преимущество по климату и фауне было бы у неандертальцев, и они бы победили кроманьонцев. Как бы будущее изменилось тогда?

Что можно сказать, более развитые в плане агрессии и жизнестойкости неандертальцы бы прошли все этапы становления цивилизации немного быстрее современных людей, воевали бы более жестоко, но менее лицемерно, и все имели бы немалую военную подготовку. Открытие и освоение новой земли, как и в прикладной науке, было бы более скорым и полновесным. Суровость жизни и более крепкое сложение сделало бы общество похожим на общество Спарты, но без тлетворного влияния несуществующих в этом случае Афин и пышного востока древней поры.

Лучше такое человечество, чем наше, или хуже, не берусь с уверенностью сказать. Но то, что оно в немалой степени иное и немало интересное, можно сказать точно.

Глава 1. Судьба и Народ против Скверны.

Процесс, который привёл от амёбы к появлению человека для философов должен быть очевиден как прогресс, хотя неизвестно, согласилась бы амёба с этим мнением.

Бертран Рассел.

Горелое мясо на забытых и обуглившихся вертелах, сальный дым от кострищ на месте растоптанных и преданных стихии шалашей - всё это живописно дополняло вороньё, которое тут как тут прилетело и карканьем оглушало очевидцев. Один из них, одетый в крепкую оленью куртку и штаны с мягкими сапогами из того же материала, поморщился от зловония и пригладил густые тёмные брови. Борода была заляпана кровью вместе со всей одеждой, густыми прямыми волосами и украшенным татуировками суровым лицом, не говоря уже о толстенном, сделанном из крепкой берёзовой ветки копье с обсидиановым наконечником длиной и шириной с мозолистую грубую ладонь воина. Пояс из жил оленя же, увешанный кучей кремневых и обсидиановых ножей, скребков и дротков с кожаными флягами-мешочками по бокам туловища, а также амулеты на шее из оленьего рога, кости и редкого красного обсидиана приятно дополняли его кряжистый облик.

- К-т-Ллах, никто из них не спрятался в тростниках, как они любят делать? - спросил справа скрипучий суровый голос, и его обладатель, почти полная копия окровавленного воина, но старше и с огромным обсидиановым ножом в левой руке, показался из-за берёзки, где высматривал прятавшихся врагов и обрабатывал из кожаной фляги черничным настоем рваную нехорошую рану от метательного дротика убитого им лично противника.

- Нет, никого не видать, мы провозимся тут с ребятами весь день, по ходу! Они любят прятаться по зарослям, не то что настоящие мужчины Народа Судьбы вроде нас. Ловить их, как болотных крыс, позорно что-то война завершается с этими животными! - ответил темнобородый. - Кла-к-Так, как они тебя смогли зацепить-то, хватку теряешь!

- На себя посмотри, как мамонт после нашей охоты позавчерашней, залит по маковку! - засмеялся К-т-Ллах, еле увернувшись от молотоподобного кулака сородича и получил вместе лица под дых, после чего оказался со сломанным носом и внезапно отпрыгнул в сторону и заорал не своим голосом.

У этого поведения была своя причина, очень даже не связанная с дружеской перепалкой.

Из-за берёз ровно в этот момент показались трое испуганных и злобно сжимавших в заскорузлых руках людей, каждый из которых немедленно кинул в двоих воинов во метательному зазубренному копью с шипами из рыбьих костей по бокам чтобы нельзя было вытащить их из раны. Но оба воина готовились именно к этому, и тяжёлое копьё Кла-к-Така полетело вперёд, со свистом и легким треском пронзив насквозь главного из троицы. Оставшиеся, завывая, как голодные волки, благо волчьи куртки и тонкие штаны с обмотками ещё больше усиливали сходство с этими животными, бросились в бой. Они не надеялись выиграть или избежать ран, но жаждали лишь свалить врагов любой ценой.

Даже, если цена - своя собственная жизнь.

Один схватил копье и метнул прямо в лицо убийце своего брата, и лишь прыжок в сторону спас парню жизнь, ведь копья и дротики нападавших были смазаны сильно ядовитым соком из фиолетовых цветов. Противоядия известно мудрецам славного Народа Судьбы не было, раненый погибал медленно, но терял способность двигаться за секунды, так что оставшиеся двое представляли для одетых в оленьи куртки серьёзную угрозу.

Но это нападение показывало и ярость, и кое-что ещё. Пожилой воин с юным со смехом поняли, что, будь из этих недомерков кто-то ещё, способный драться и такой же злобный, их бы обоих утыкали метательными дротиками с ядом ещё давным-давно. Ну, попытались бы это сделать, благо видят и чуют врага они куда хуже пришедшего сюда от льдов предков Кла-к-Така. Эти двое с ядом - последние из Недомерков, их время и время их народа уже прошло.

- Сдохните, огрызки жалкого подобия людского народа, не ведающие Судьбы и Истины, как недоумки и ползучие твари! Мы - ваша судьба! - прокричал весёлый Кт-л-Лах, отбив прочь брошенное в него копьё и ударив в грудь своим собственным. Рыча неразборчивые ругательства и пытаясь заколоть его, недомерок ударил снизу-вверх висевшим на поясе тонким обсидиановым ножом, слегка оцарапав кожу врага под курткой, после чего сам повис на копье пожилого воина неподвижно.

- Зацепил, падаль! - прорычал оцарапанный, зная, что без помощи он умрёт, но Судьба важнее, и надо сделать то, ради чего они здесь, ведь яд действует не сразу, если его мало.

Впрочем, молодой воин справился с последним врагом очень просто и жестоко: копьём сбоку рассёк ему кожаный пояс, где висели дротики и ножи с ядом, затем швырнул в него шапку, заставив метнуть копьё и лишиться единственного оружия. Затем всё просто - копьё в грудь, и Недомерок погиб, как нанизанный на вертел жареный заяц.

- Помоги! - хрипел упавший на землю Кт-л-Лах, который уже не чувствовал живота и ног. Яд действовал, и Кла-к-Так, видя побелевшее до синевы лицо товарища, немедленно влил ему в рот черничной настойки и высосал яд из раны, плюясь от горечи и крови. Но его сородич не отвечал и смотрел еле двигающимися глазами в небо. Страх и ярость в его серых огромных глазах плескались мыльными волнами, руки безуспешно пытались сжаться в кулаки, а густые чёрные брови на могучих надбровных дугах шевелились всё меньше и меньше.

Кла-к-Так был в ярости, он кричал, бил кулаками по берёзам и земле, пронизывал вновь и вновь тела убитых врагов, недостойных даже такой участи, но успокоился и решил вести себя, как достойный из Народа Судьбы. Встал над телом своего друга и начал нараспев, полив его амулеты своей кровью, говорить Песню Ухода.

- Рождённый силой Судьбы и одарённый ей мощью ума и тела, прими же достойно свою судьбу, как примут все постигшие истину, прими же начало и конец достойно, и деяния твои вплетётся в Узор Судьбы что рождает Белая Ягода Жизни и Смерти, Око Судьбы, что отец всем нам! Кт-л-Лах, сын Ар-Рхая, что из рода Кт-х-Тляу, я, Кла-к-Так, что из рода Ар-с-Рей, провожаю тебя в Узор Судьбы, и предам огню тебя, а место это станет Местом Кт-л-Лаха, и суть твоя вечно будет здесь наставлять и вести по Единственному Пути тех, кто родится после нас.

Отпев сородича, воин достал из мешочка слева на поясе, и густым берёзовым дёгтем обильно сложным узором облил павшего в бою, и поджёг кремнем, висевшем на том же мешочке. Узор в форме солнечного пути по небу стал для всех знаком, рассказом о том, что тут случилось, в Узор Судьбы добавились новые нити.

Кла-к-Так достал флейту из кости и со всей силы начал играть призывную мелодию для сородичей, которые через час пришли. Поведав о том, что здесь была битва, во всех точных подробностях, молодой воин услышал от самого близкого родича новость, которой ждал всю жизнь.

- Сын мой, не напрасна была битва, Скверна ушла из мира насовсем, и все Недомерки жестоко заплатили за то, что посмели осквернять Мир Судьбы! Теперь наш народ - единственный из всех, и мир больше не будет видеть не зрящих Судьбу, что даёт всё нам и творит нас, кто был до нас и будет после нас!

- Почтим память Кт-л-Лаха, ведь он завершил Очищение!

- И ты, сын мой, род Кх-т-тЛяу и род Ар-с-Рэй теперь - Род Отцов и Очистителей.

Вождь-воин и шаман, Кт-у-Хуф из рода Ав-л-Лакхр, зажёг воткнутый в землю около павшего сородича горящий синим посох-факел, как делалось при победе в любой священной войне, и делалось лишь шесть раз за всю историю великого народа.

- Я принимаю ваши роды в Роды Отцов, и теперь эта земля принадлежит вам по праву Очищения, ваш род и мой - вместе вовеки, и теперь вы освоите эту часть нашего священного мира. По Обычаю Основания мы вместе выстроим тут селение, и между нашим и вашим селением устроим Огненное Празднество дабы наши роды не разделились никогда и нигде! - речитативом пророкотал он, окончательно утвердив свою волю и дав совершившим священное действие Очищения поселиться самим в дружбе с ними. Дабы не было слишком много народу в одном месте, и всем хватило плодов охоты.

И, чтобы всё больше добрых мест заселялось Народом Судьбы. Лишь сильные роды могли начать жить сами, умножаясь и заселяя новые места, так что это право давали лишь им одним.

И весь вечер было празднество, и молодой Кла-к-Так взял себе в жёны красавицу, кроху и мастерицу в варке лекарств и красок, Ав-л-Лакрх из рода Ав-л-Лархр, по праву дочь Кт-у-Хуф, и это было записано в Деяниях Воинов наравне с самим Очищением. Крики всех пирующих и крики страсти всех, кто был парой друг другу, вновь стали неотторжимой частью всякого доброго вечера.

Так отметили каждую победу за всю историю Народа Судьбы, начав с ухода от наступающих льдов, что высушили море на севере и оставили людям лишь земли на юге, где Белая Ягода Жизни и Смерти почти всегда высоко в небе в полдень, и полные сочной добычи степи с лугостепями, почти без болот, с редкими деревьями и обширными реками, полными сильной и крупной рыбы. Но тут жили страдающие от растущих холодов мелкие и хрупкие, как недоношенные телята, подобия настоящих людей. Без суровых черт и плоской грудной клеткой, слабые телом и чутьём, почти слепые и способные лишь гибнуть в боях с Народом Судьбы, живущие просто, неспособные понять, как ни старались люди, Истину. Видя, что Недомерки лишь оскверняют мир, да ещё и пытаются истребить занимающий мир по праву сынов Народа Судьбы, люди не стали терпеть это попирание Истины и немедленно стали очищать мир от этих поганых полуживотных.

И вот теперь, за шесть поколений, Недомерков больше нет. Этот мир достался тем, кому он назначен Судьбой!

Глава 2. Утро честных людей.

Одним из существенных препятствий для развития рода человеческого следует считать то, что люди слушаются не того, кто умнее других, а того, кто громче всех говорит.

Артур Шопенгауэр.

Утро выдалось доброе. Хорошая погода украшала город, старый добрый Клак-Тар. Город учёных испокон веков делал полезные и нередко забавные для славной страны Кри-Тькал, Края Равнин, открытия. Даже четыре ручья, недавно расчищенных получившими за это амнистию тридцатью пятью ворами, журчали по-особенному в этот день.

Лето, что тут скажешь! Не то, что три сотни лет тому назад, когда ледники ещё были частью мира в этих широтах.

Так размышлял шедший на раскопки в двух километрах от города молодой учёный, Вил-Втлек из старинного рода Пстрол. Недавно его хорошие товарищи и очень молодая любовница-абитуриентка Ав-Лар обнаружили скелеты каких-то примитивных людей, и его род занятий требовал осмотреть их досконально. Тут всё ясно. Нельзя отдать это открытие кому-то другому, даже за трофейного слона из нового охотничьего заповедника, как тогда, на морской охоте, когда он открыл самолично новый опасный вид хищных рыб. Он поддался искушению, и теперь рыба носит название в честь Прласто, его лучшего друга и сокурсника. который ещё смеялся над ним за то, что отказался пойти на охоту на антилоп гну за городом вместо сидения за книгами по работе.

Повторять эту историю нельзя, позор же будет! Хоть товарищ и чинил свой огромный нос после этого, как и сам Вил-Втлек - передний зуб, но гордость настоящего человека потребовала взять открытие себе. И любой бы на его месте поступил так же.

В общем, придя на место и по старой юношеской привычке подстрелив на закуску хорошего глухаря, он заметил своих друзей и любовницу. Девятнадцать лет, а туда же. Все пили черничный отвар с можжевельником из походных литровых фляжечек, причём, его порцию не тронули. Кто бы тронул железную флягу его отца с узором в виде убитого на спор самим отцом серого кита, бы долго лечил физиономию, как когда-то пьяница Клюст с его неопрятной пегой бородой и мелким носом.

- Привет, как дошёл? Видим, глухарик на закуску? Угостишь? У меня осётр на тройной крючок попался! - радостно крикнул ему Прласто.

- Жив-здоров, друг мой старинный! - ответил пришедший и сел рядом на походной скатке, что принёс в ранце, - понимаю, весь день тут проторчим. Подготовился.

Прочие подготовились не хуже и готовились делить осетра, приготовив его на костре с еловыми ветками для привычного всякому жителю Края Равнин аромата смолы. Без него лишь дикари и мерзкая, ныне уничтоженная нами страна Кри-Крисао на ближнем севере, ела мелкую рыбу и свиное мерзкое мясо с хмельными отварами. Не то что, мы, настоящие цивилизованные люди с Силой Реки Жизни, потомки Народа Судьбы! От этой силы исходят наши побед и рождаются крепкие потомки, а правильное ведение жизни даёт силу нам самим! И войны, поединки с жителями западной страны Илв-Кра, мы тоже достойно ведёт благодаря этому, слава пращуру нашему Клатк-Тайц!

Отдав глухаря вкупе со спрятанной лишь для себя куропаткой, Вил-Втлек небрежно спросил, что да как со скелетами.

- Милый будущий мой муж, - огорошила всех одетая в походный лёгкий костюм кроха Авлар, - Тебе бы об открытиях, да о книгах. Лучше давай все вместе пойдём на охоту и после того, как скелетик получит твоё имя, поедем воевать на запад и после получения родовых трофеев поженимся. Молодо и на лугу!

- Легко, моя васильковая красавица! - ответил тот, покраснев и получив за это три ироничных взгляда от товарищей, думая потом сделать им каверзу на охоте за это, - только приведи в порядок платье с золотыми узорами и свадебную шляпу. Чтобы жёлтая была, а не бежевая!

Авлар покраснела, ведь она очень не любила шляпы, зато любила отдыхать на всю катушку. Три слона на год на охоте, один дельфин-косатка, два шерстистых носорога, что на одного превосходило её парня. Правда, как и все мужчины, он имел много акульих зубов на родовых и личных бусах как и символ посвящения в мужчины - следы укусов от двух больших белых акул на руках и туловище. Он один сходил на небольшой лодке в шторм в суровые воды Моря взросления, нырнул за взрослой акулой в холодную воду и убил её гарпуном, а для своего удовольствия сломал голыми руками хрящевой череп. Это дало ему одобрение всех родных на взрослую жизнь, как получали его они сами и их предки - тоже.

Авлар же одна в степи убила пантеру кремневым ножом и голыми руками. Так посвящали во взрослую жизнь женщины славного народа Кри-Тькал из века в век. Только так можно делать мужчин сильными, а женщин - их достойными жёнами! Так было и так будет! Жизнь - борьба, и для победы в ней надо быть сильными! Только так положено жить!

Посмотрев на скелеты под вечер после бурной страсти и смеха с обязательным для хорошего дня поединком на игровых ножах с товарищами, учёный рассмеялся.

- Ой, не могу, что это за недомерки такие? Такие тощие, тонкокостные, как павианы недоделанные. Наш домашний дрил Миро и то покрепче этих убожеств!

- Да мы сами за весь день исследований не поняли, как этому подобию человека вообще удалось сформироваться! - ответила Авлар,

держась за живот с прочими. День, да, подумал Вил-Втлек. Ну-ну! Точно надаю им за это всем.

- Судя по всему, это недоделанное смешение птицы с обезьяной жило в очень жарком и мягком климате. И да, не имело опасных врагов-гоминидов, иначе бы они вымерли сразу.

- Ну да, ну да. Стоп, а не были ли это кусачие тощие уродцы, что упоминал сам наш Великий Пращур как рассказы своего прапрадеда, ещё при жизни их заставшего? Похожи, говорю тебе точно!

- Но-но! Не упоминай Великого зря! Он бы помер со смеху, глядя на этих. кости тонкие, слабые, грудная клетка плоская, не бочковидная, как положено. нос мелкие и глаза, с органами чувств у них плохо. и мозг не закрыт спереди надбровными дугами нормального размера.

Подбородок только нормальный как у нас. Видимо, они тоже пытались говорить и готовить еду, то и стало это горе-лицо хоть в чём-то

нормальным. Наши предки тоже были со скошенными назад челюстями, но после того, как мы начали нормально готовить, это совсем прошло! - возразила Ошлито, любовница друга Прласто.

- Да что они могли готовить, друг мой сердечный? С такими слабыми зубами они разве что птичек мелких и зверей жевать могли, и гольянов с мелкими карасями, ха-ха! - смеялись все наперебой.

- Ладно, запишем всё и завтра обнародуем, как надо - ответил Вил-Втрек, прикрывая раскопки брезентовыми покрывалами и запечатляя себя с ними на большой фотоаппарат во избежание сомнений в первородстве открытия ими.

- Пошли поедим хлеба с мясом и перед сном на волков поохотиться! - ответил Квмирто, самый молодой в группе. Студент, а умный какой! Будет учёным, говорю же, думали все.

- Пошли, дело говоришь! - ответил Прласто.

Все собрались и пошли проводить вечер, как честным людям положено.

Глава 3. Симпозиум.

Быть цивилизованным - это значит иметь массу сложных потребностей. А человеку самодостаточному ничего не надо.

Генри Миллер.

Этим вечером было неспокойно. Все специалисты Края Равнин в области изучения истории и антропогенеза собрались в Музее Палеонтологии имени Ир-стига. Шум и гомон были типичными для этих мест. И для таких собраний. Сам Вил-Втрек и его компания тоже были тут, но теперь их ждало почётное окружение из их преподавателей, и через полчаса на трибуну поднялся сам Вил-Втрек.

Его костюм, тёмно-красный и в синих наплечных узорах, приличествующих для любого молодого учёного, был вызывающе строгим. Кто бы мог узнать разбитного рыбака и охотника в этом шествующем, как робот, ещё стройном человеке? Лишь выражение радости в огромных даже по меркам его народа глазах, да блестящий орлиный нос с расчёсанной на манер полуметрового клина тёмно-рыжей бородой показывали, что он на пороге открытия. Друзья, ставшие его свитой, ничем не отличались от него. Разве что у Прласто борода была чёрной, а волосы заплетены в старомодную косу, а не в хвост, как у товарища. Авлар была тут в точно такой же одежде, как и прочие, что традиционно показывало готовность выйти замуж и разделить с мужем все лавры первооткрывателя.

- Вил-Втрек, сын Кра-Трака, научный сотрудник института антропологии города Клак-Тар, просим выйти на трибуну первый раз в жизни и поведать нам о том, что было вами открыто! - раздался голос уже седого, но с раздвоенной на модный нынче северный манер короткой бородой, одетого в белый костюм ректора выше упомянутого учебного заведения.

Молодой учёный не дрожал, чтобы его не заклеймили позором, как доброго Кот-Нака, он же до недавних пор Дрожащий Мореход, ихтиолога, убившего и вместе с тем открывшего совершенно новый вид полярного кита. Он три года назад стоял на трибуне, мелко дрожал и бледнел перед публикой, за что и получил своё не слишком лицеприятное прозвище. Его открытие зачли должным образом, но за трусость он был опозорен и загладил позор лишь военными подвигами, при этом лишившись левой руки и заполучив механический протез. Получил по квоте как участник одного эксперимента. Отец подсобил, конечно же, как без этого?

Прозвище изменилось на Однорукого моряка, что всех устроило. Кот-Нак, правда, часто показывал в драках, что вторая рука, хоть и не живая, дать по физиономии может тоже должным образом. На себе это узнал автор того, прежнего прозвища. В такой драке он быстро лишился половины зубов сбоку и едва не потерял правый глаз. Именно что ударами левого, механического кулака! Отстоял честь, как подобает мужчине. Нет, думал по дороге на стальную трибуну Вил-Втрек, это не наш случай, и этого нельзя допустить! Честь-то я, если что отстою, не трус, но лучше не допускать необходимости это делать.

Когда он встал перед публикой в двести человек, среди которых сидел сам Конг-Нак и потягивал черничную настойку из деревянного старомодного на вид кубка почти литрового объёма, юный учёный распрямился и начал говорить, наращивая твёрдость голоса:

"Уважаемые сородичи и братья по Делу Познания. Приветствую всех вас и чту за честь стоять сейчас перед вами. Не для пустого пришёл я к вам, не для пустого говорю. Как все знают, останки наших предков до последнего малого народа изучены хорошо, и это не требует никаких подробных пояснений. Требует их другое.

Мы обнаружили в бывшем песчаном карьере, что к северу от благословенного Клак-Тара и заброшен для прямого применения по причине обилия там ископаемых, скелеты и утварь неизвестного доселе вида человека. Что это именно вид человека, причём, на относительно примитивном уровне развития, свидетельствует наличие прямой походки и орудий труда, явно обработанных огнём. До метода отжимной ретуши они так и не дошли, ограничившись простым прокаливанием кремневых наконечников копий и всех каменных топоров на огне. Однако их оружие не было бы пригодно для охоты на крупную добычу, если не применять исключительно яд и попадание крупному животному в мягкие участки типа глаз и рта.

Телосложение их субтильное, костные части скелета показывают мышечную слабость и малую телесную выносливость относительно предков наших народов. Даже мозг у них не защищён от ударов смещение назад и мощными костями небольшого лба спереди. Также слабы их надбровные дуги, малы глазницы и носовая полость, что делало их намного хуже видящими, чем мы, и с более слабым обонянием. Грудная клетка не бочкообразная, как у нас, более хрупкая по самой конструкции, и регенерация их явно уступала нашей втрое. Об этом свидетельствуют костяные деформации, встречающиеся у наших предков исчезающе редко! Хрупкость самого их костяка и тела заставляла их жить лишь в районах с самым что ни на есть мягким климатом, так как наш показался бы им слишком холодным.

На черепах некоторых из них - всего найдено пятеро человек, один взрослый мужчина, две женщины, молодая и совсем старая, один ребёнок мужского пола и полная половина явно съеденного ими же сородича, - были найдены следы ударов пращ. Судя по массивности снарядов, тоже обнаруженных среди утвари этих людей, они сделаны явно по технологии наших предков. Следовательно, наш народ имел в этих местах дело с ними и легко победил их.

Задайте мне вопрос, почему подобные раскопки найдены впервые? Я отвечу, что из-за общей слабости этих людей, коих я предлагаю назвать "человек немощный северный", они не прижились здесь и были истреблены полностью нашими благородными предками".

Пока Вил-Втрек говорил это, за ним на десятиметровом белом экране появлялись очень подробные слайды под различными углами. на них были по одному скелеты каждого из найденных людей, затем - все предметы их утвари и утвари предков самого народа Вил-Втрека. Надо сказать, что последнего было мало, и поход имел целью именно саму очистку местности от этих убогих.

Наши предки не воровали у других, только брали трофеи. Но помилуйте, у этих какой трофей брать-то? Велики Предок наш бы со смеху от их вида на месте помер! Убожество, а не люди.

Вопросов было много, все по существу, но со смехом. Сам Вил-Втрек получил от самого декана в конечном итоге прозвище "Открыватель смехотворного", что ему не особо понравилось. Но декан похлопал его по плечу и сам повёл пить черничную настойку, как и всю его "свиту". Открытие было утверждено, вид назвали по желанию Вил-Втрека, что было честью для любого молодого учёного.

В тот же вечер они с деканом знатно подрались на лужайке за университетом. Поводом была "сочная" оценка деканом красоты Авлар, и, что сам декан на неё смотрел с ностальгией по дням своей буйной юности. Обиду такую нельзя терпеть и прощать! Хоть и декану, хоть отцу родному! На том настоящие мужчины и стоят!

- Хорош в бою, молодой человек! - смеялся громовым смиехом декан, помогая юноше встать, - Хорошо покатал меня по траве, прямо знатно! Успехи делаете, далеко пойдёте!

Юноша принял руку декана, потирая ушибленные рёбра - кулаки у декана стальные, надо сказать, во всех смывслах! - и ухмылялся про себя, глядя на сломанный "вороний" нос старика.

Помирившись, как следует , они пошли отмечать открытие.

Глава 4. Свадьба под ветрами.

Фашизм в своей начальной стадии обречён на успех, потому что он возбуждает в человеке скотские чувства, а человек - это животное. Но в конечном итоге фашизм обречен на провал, потому что человек - животное разумное.

Лион Фейхтвангер.

Сегодня волны вздымались на высоту человеческого роста, ревя и крича угрозы. Но это лишь раззадоривало юного Вил-Втрека, на чьё лицо было нанесено сине-фиолетовым пигментом изображением кондора. Сегодня был день посвящения в мужчины, достойные жениться и продолжать род. Цивилизация, столь развитая, должна оставлять для передачи лучших качеств человека лишь самых крепких и выносливых. И сегодня снова целая семья собралась, чтобы приветствовать или отвергнуть своего обновлённого, взрослого члена.

- Стань смертью и жизнью! Стань мужем и главой новой семьи. Отринь свою старую сущность и прими новую, более сильную. Отринь детство и стань взрослым! Во славу нашу и Великого Пращура нашего! - напутствовал его ритуальной фразой отец. На нём был алый пояс и алая шляпа, как полагается отцу посвящаемого.

Вил-Втрек кивнул и прокричал: "Волна и ветер, солнце и лёд, да помогут они нашему роду и его продолжению!".

Все одобрительно взревели и одинаковыми жестами показали ему на море. В воду уже бросили рыбу в качестве приманки, и противник юноши должен был появиться здесь довольно скоро. Лодка, вся белая с золотистым узором и покрытая невидимым реагентом, оставляющим при реакции с кровью сине-фиолетовые же следы, стояла у берега. В ней лежал гарпун, зазубренный и массивный. Единственное полагавшееся юноше оружие.

Судья Вар-Лтрак, одетый в белый плащ на чёрный костюм с серебристыми пуговицами, три его так же одетых сына-помощника, стоял и смотрел на часы. Он ждал того момента, когда он поднимет фиолетовые флаги, и посвящение начнётся. Его белая шляпа, знак профессии, еле не улетала под порывами ветра и еле-еле держалась на златотканной подвязочной ленте, успешно скрытой полуметровой чуть седой бородой и густыми усами.

Восемь минут прошло, и в воде раздался знакомый по ежедневной работе плеск. Он означал казнь для нечестивцев, последний путь для стариков и посвящение для юных. Так много для человека в этих движениях! Акула мако, самая быстрая хищная рыба в броске, хоть и не очень большая, но её укус может выхватить большой кусок мяса со скоростью, не доступной людскому глазу. Болеть начнёт только потом, когда облако крови уже привлечёт акулу вкусить свою жертву снова! Или, когда потеря крови будет слишком большой для активной борьбы.

Столетиями их выращивали, им поклонялись, но теперь нынешнее обращение было лишь остатком прежнего почёта. Но при всём этом акул мако уважали и выращивали для ритуалов и казни преступников. Охота на них в прочее время запрещалась, в отличие от охоты на акул опасных, но иных видов. Вроде большой белой, пойманной младшим братом Вар-Лтрака неделю назад на своё сорокалетие. Хотя, подумал судья, сейчас предлагают для казни применять акул тигровых и речных, чтобы не было столь сильного сходства у похорон и казни! Другое дело, как обеспечить тигровую акулу теплом? Она живёт там, где лёд редок, то есть, у экватора! Вот пускай научатся, потом предлагают.

Лодка отчалила под крики родни и размахиванием флагами сыновьями судьи и песни его самого. Волны не пугали юношу, как и еле не рвущий синтетический парус ветер. Для настоящего человека это лишь лёгкое неудобство. Может, для тех недомерков ископаемых было бы трудно, ха! Но не для нас.

Через полчаса плавания, когда плавники акул стали видны отчётливо, Вил-Втрек взял гарпун, пронзив им обычную сельдь, и немедленно начал махать им. Это возымело скорое действие: акулы стали прыгать в воздух, пытаясь поймать закуску, не забывая ловить рыбу в уже чуть красной воде. Тут случилось то, о чём предупреждали все родственники. Акула прыгнула со спины и впилась в кожаную рубаху парня. Тот немедленно направил в эту сторону гарпун и пронзил акулу. Хорошо, что он не догадался нажимать на спуск, так как выкушенный кусок рубахи в зубах акулы показал бы способ её поимки, а ловить её надо лицом к лицу. Благо густая и специально зафиксированная перед шеей борода защищает горло от страшных зубов, но обкусанная борода - не сильно приятное явление.

Впрочем, лицом к лицу акул тоже было немало, и самая яростная была нанизана на гарпун прямо пастью. Достойно, думал Вил-Втрек, так сделал мой отец. Вот обрадуется он такому трофею! Пора на берег, а Священное Действие Охоты осуществлю потом.

Когда он приплыл на берег, оказалось, что прошло лишь сорок минут, и трофей был легко показан судье. Тот минут десять обследовал акулу и гарпун в её пасти, пронзивший мозг. И вскричал: "Вил-Втрек, твоя добыча достойна, и ты теперь взрослый мужчина. Да будет род твой велик, а дети достойны тебя!" Семья уже не парня, но мужчины радостно взревела и надела на шеи выданные судьёй из кожаной сумки тонкие янтарные бусы. Знак чести за потомка, который нужно носить неделю для прочих, дабы видели они честь этой семьи. Само посвящение делалось трижды в год, конец весны, лета и осени. Вил-Втрека посвятили весной, чтобы всем его родным было удобно собраться вместе.

Также мужчину ждал сюрприз: рядом с его родственниками сидела в сером кожаном костюме ни кто иной, как Авлар. С её родными, в золотисто-красных бусах и узором в виде герба её семьи на лице. Сине-фиолетовая пиранья, знак семьи Пиагли-Таш. Судья был чуть утомлён инициацией, но подвёл Авлар к Вил-Втреку и произнёс: "Вил-Втрек, сын Кра-Така из рода Прстол, ты стал мужчиной и имеешь право жениться. Готов ли ты взять в жёны благородную Авлар из рода Пиагли-Таш?".

- Да! - взревел Вил-Втрек, не сомневаясь. Его Авлар, одолевшая с помощью сил рук и каменного кинжала пантеру из специального охотугодья, где их выращивали для инициации женщин во взрослую жизнь. Женщина, не способная одолеть такого мелкого зверя сама, не считалась достойной и жизнеспособной, позорила род. И Авлар не опозорила свой род, дала честь семье, переходя в род Вил-Втрека. Её костюм был порван когтями пантеры, как и его - зубами мако, но раздавленный голыми руками череп пантеры говорил сам за себя.

Свадьба длилась четыре часа прямо на морском берегу. Красная морская свадьба, так это называлось. Самая древняя из известных церемоний, она давала по приметам силу и боевой дух детям молодожёнов. Обе семьи истово побратались, обменявшись специально для этого окрашенными в тёмно-сизый цвет охотничьими трофеями из волков, и начали с судьёй за компанию вовсю гудеть и танцевать. Отец Вил-Втрека даже крепко подрались с судьёй за внимание ещё не замужней сестры Авлар.

Вил-Втрек на руках отнёс жену в палатку из волчьих шкур, что он сам сшил для жены, и там был зачат его сын. Будущий воин и майор горных войск Кар-Тасмт.

Глава 5. Пантера на плечах.

Я говорю здесь о машине, но не только о машине из меди и железа... нет особой разницы, если эта машина изготовлена из плоти и костей.

Норберт Винер.

Авлар, не без труда одолев пантеру кремневым полуметровым ножом, была довольна. Хоть и была в подранном кожаном костюме, помятая ударами чёрных лап. Перерезать горло тварюке, способной вспороть живот одним ударом могучих когтей, стоит немалого. Не зря её саму ещё в школе звали "серая львица" за нрав и цвет длинных волос. Да, хоть и нож при инициации выдали ей каменный, то есть, донельзя тупой и хрупкий, подумала она, но пантеру одолела именно она сама! Раздавила череп голыми руками. Смазав все раны антисептиком из поясной сумки, Авлар яростно улыбнулась. Не зря наши предки в древние времена перешли на металл!

Муж у Авлар очень даже ничего. Открыватель нового вида, хоть и убогого, молодой, из хорошей семьи. Почему это надо отдавать его кому-то ещё? Нет уж, дудки вам! Мне куда нужнее, чем кому-то, думала она.

Когда они с Вил-Втреком провели брачную ночь, - надо сказать, ничем особо не отличавшуюся от прочих прекрасных ночей в их лагере! - она тихо лежала на волосатой груди мужа и была довольна, как тот паровоз, который видела в Музее Старинной Техники имени Крос-Анпа. Того самого, прадеда её товарища, ныне уже полный месяц как павшего в бою с западной страной, людьми из Народа Холмов. Надо сказать, его братья отомстили за него сполна, и коротко стриженные татуированные головы всех виновных в смерти правнука великого человека лежат хорошо выделанными в семейном шкафу боевых, вражеских трофеев. Большом, педантично просмолённом и в медных узорах. Дубовом, как по обычаю положено. Раньше дубов больше было, сейчас вместо них модифицированные на быстрый рост ГМО-тисы расти начали, сажают хорошо. Да и красное дерево из моды не выйдет ни при каких обстоятельствах. как её фамильные бусы с вставленными в каждую тисовую бусину раковину ныне редкого белого каури.

Утро выдалось прекрасным. Авлар накормила мужа и сама позавтракала пойманной ей молодой акулой мако, а затем продолжила начатое ночью. И утром. И днём.

Под вечер они легко и безмятежно пошли гулять, держась за руки. Брачные браслеты на правых руках из седого с красным обсидиана, как и постепенно пропадающий родовой фиолетовый узор на их лицах показывал всем, что они новобрачные. Друзья и подруги тепло поздравили их обоих, в итоге черничная настойка со старым добрым ароматным можжевельником полилась рекой, испортив одежду всем. Ругани и криков было немало.

Подравшись, как это бывает, со всеми в таком положении, - Авлар и сама привычно постаралась, разбив товарке нос и бровь! - все пошли "на мировую" и начали посещать основные достопримечательности города. Хоть город и родной, но на праздники он словно становится заново родившимся, незнакомым. И сами люди - тоже. Даже друзья!

- Авлар, где собираешься жить? Брачный домик построила, как моя тётка? Или, как в старину, мой дед для бабки?

- Квлта, заткнись, а то получишь прямо на месте! Умела бы ты пристойно строить! А то только наряжаешься, и до сих пор колени отдавлены!

- Сама помятая, как парус дедовой лодки, на которой он рыбачит по старой памяти!

- Тебе так и не снилось, лапка беличья!

- А ну, тихо там обе, а то обеих отделаю, девочки-припевочки!

- Кто кого, Вил-Втрек!

- Пралсто, а ты тут откуда? Вроде же сегодня работал с ископаемыми.

- Пить надо меньше, жених наш уличный! А твои ископаемые недомерки не убегут.

В общем, погуляли все двадцать человек хорошо, и сны у всех были безмятежны. Пока что безмятежны.

В тени дома стоял неприметный в ночной темноте человек средних лет в бордовом костюме для прогулок и говорил что-то в портативную рацию. Поговорив о чём-то, он перед уходом в свою белую машину марки "крикливая рыба" вздохнул и не без сожаления сказал в пространство: "Спите спокойно, люди синего Востока. Пробуждение будет кошмаром!".

* * *

Утром же земля сотряслась, как будто изнутри кто-то пытался выбраться из неё. Тряслось всё, даже рог для питья бычьей крови упал с казавшейся вечной соответствующей вешалки. И снова, и снова.

- Война! - вскричал отец Вил-Втрека.

- Оружие, тащите оружие! - ответил брат, уже заряжая безотказный автомат Кве-Корта с прямым магазином на пятьдесят разрывных патронов.

Через полчаса готовы к бою были все. В остальных домах творилось то же самое.

Вражеская армия в своей камуфляжной серой форме была уже на улицах и стреляла в обороняющихся в домах и на улице граждан. Как и в спешно прибывших, поднятых по срочной тревоге солдат. Успех был переменным: падали то одни, то другие. Вот врачам-то и акулам привалило работы! А уж причин для кровной мести и вовсе неизмеримо много станет! Трофеи и закалка характера.

Такие войны в их мире были обыденными, не особенными и считались "жизненной закалкой". Которая и делала их сильными наряду с прочими событиями их жизни.

Глава 6. Краски истории и Народа Судьбы.

Ежели бы мог человек найти состояние, в котором он, будучи праздным, чувствовал бы себя полезным и исполняющим свой долг, он бы нашел одну сторону первобытного блаженства.

Толстой Л. Н. Война и мир.

Над утренним лесом ковром стелился густой, зловонный дым. Все звери и птицы боялись огня, но зловоние от горелого мяса наполняла пасти огромных чёрных волков слюной. Они-то жили в этих местах давно и знали, что, несмотря на природный страх, надо или идти далеко в поисках большерогого оленя с норовистой опасной лошадью на ужин всей свирепой стае, или подойти к месту недавнего пожарища. Первое не хотелось делать, ведь двое волков из пяти, среди коих был вожак, были ранены именно в сражениях с местными лошадьми, а главную волчицу с несколькими волчатами эти твари и вовсе в яростной панике затоптали насмерть.

А пожарища, которые уже не один сезон царили в этих горных лесах, имели не совсем естественную природу. Двуногие двух пород, одни тощие и слабенькие, с мелкими зубами и глазами, вторые были массивны, как медведи, но и ловки не меньше. Причём, первые явно трусили и старались нападать на расстоянии, ведь при прямой схватке Массивные побеждали, голыми руками ломая Тощим шеи, как какие-то гнилые хворостины. И это не говоря уже о том, что и те, и другие держали в руках острые палки, жалящие больнее когтей и зубов. Причём, как замечали в стае уже не первый раз, Тощие старались их метать, а Массивные - дать подойти. Поближе, лишив преимущества метания, и более массивными палками растерзать противника. Вожак сам пробовал управлять стаей, чтобы Тощие не могли метать палки в густом подлеске, и пару раз Тощие попадались им на обед.

Но самое опасное в этих странных зверях было не это, а... огонь! Да-да, тот самый яркий и ужасно болезненный при нахождении вблизи огонь, которого в лесу все боялись, был этими непонятными зверями приручен, что странно при всей неспешности их бега - любой волк-первогодок из нашей стаи догонит самого быстрого из них, подумал раненый вожак, направляя свою стаю к пожарищу, - слабых зубах и лапах.

Что же им помогает приручать такого страшного врага? Но, как бы то ни было, а это нашей стае на руку. После сражений эти звери часто оставляют горелые тела своих сородичей, съедая лишь небольшую часть тушек. А остатки - это свежее мясо для любого не побоявшегося дымной вони хищника, когда нельзя охотиться на что-то более могучее и крупное. Надо подождать, пока заживут раны, а для этого надо есть.

Стая принялась за пир немедленно. Несмотря на то, что эти звери носили вторые шкуры явно для защиты от холода - своей шерсти-то нет! - зубы волков умело содрали эти шкуры и добрались до сочного мяса.

Но случилось то, чего никто не ожидал, потому что не было тех волков, кто мог бы потом рассказать о таком: из пещеры посыпались Массивные. Десять штук, все взрослые, да ещё и мужчины. С таким соперником волки связываться не стали и бросились наутёк, ведь они потеряли из-за Массивных двоих сородичей, в том числе и бывшего вожака стаи, шкура которого была на одном из высыпавшихся из пещеры неожиданных врагов!

Но далеко стае уйти не дали. Все волки ощутили, что их тела пробиты в нескольких местах, чаще массивные тяжёлые палки с острыми концами метили в не бока, а в лапы. Вскоре вожак, умирая, запоздало понял, зачем Массивные и, куда реже, Тощие оставляли туши. Приманка для зверей на шкуры!

Но поведать об этой опасности другим волкам ни он, ни кто-то из его стаи уже не смог...

* * *

Быстрые Копья шли к поселениям поганых Медведей, чтобы отомстить за убитого вождя с женой, а также трёх соплеменников, и избавиться от опасного соперника за охотничьи территории. Ведь соперник опасен, и жить под Ярким Глазом в небе сможет лишь один добрый и сильный народ, а не двое. На два народа не хватит ни дичи, ни удобных мест для жизни в этом суровом, холодном краю. Попытки как-то ужиться вместе и породниться всегда кончались неудачей, ибо дети от союзов с Медведями почти не рождались или, что реже, рождались уродцами и редко доживали до зрелости. Это истолковали как признак злого начала Медведей, и началась ненависть к ним. Надо сказать, взаимная, особенно, если учесть, как те всё чаще смеялись над ними и звали "тростинками, "слабаками", "тощими"! Раньше, кстати говоря, такое сожительство давало обоим народам некоторое взаимное перенятие умений. В частности, Медведи обеспечили Быстрые Копья умением устраивать в лесах засады на крупных зверейи обрабатывать любые рога да кости со шкурой для изготовления инструментов и украшений - до того гости умели делать их лишь из камня и обожжённого дерева. Сами же Быстрые Копья научили Медведей ловить рыбу не только запрудами, как они любят и поныне больше всего, но и острогами. И, всё равно, нужда очистить мир для своих добрых людей от опасных и страшных чужаков, с коими даже не получались нормальные дети, перевесила непрочную дружбу, и трижды бились Медведи с Быстрыми Копьями. С потерями с обеих сторон. С кровью и мясом, благо Медведи вполне хороши на вкус. Да уж. Больше-то эти чудовища ни на что не годны, даже людьми назвать трудно!

Для этого надо было нападать быстро, застать врасплох, ибо Медведи очень опасны в долгом и, тем более, ближнем бою. Ни в коем случае нельзя их подпускать к себе ближе, чем на десять шагов, и, тем более, нельзя давать им навязать бой в густом подлеске. В местах, где лучшие метатели копий пасуют, а их копья вязнут в колючих ветвях ежевики, из которой Медведи делают себе ограды вокруг поселений и на некоторых охотничьих тропах. Нередко пропадали люди, и Быстрые Копья с лёгким сердцем приписали это Медведям. И за них-то они были готовы мстить.

- Тёмный Мох, ты готов принести голову и орудие Медведя и украсить ей свой дом? - спросил вождь, Чёрный Волк, который сделал выше упомянутое четырежды и получил страшные рубленые раны в плечо и бедро, отчего хромал и страдал при перемене погоды от тянущей жестокой боли в когда-то раненых местах.

- Да, вождь, ведущий нас к господству! И его жена будет выть на весь лес о нём и его звериной участи, а наш смех будет ярить Медведей! - с перекошенным от ненависти, раскрашенным в цвета леса лицом в ответ прошептал Тёмный Мох. Для него это было посвящение в воины, настоящие мужчины, и он сможет отрастить бороду, жениться и завести детей. Его законный трофей в этой страшной битве докажет всем и каждому его мужество, что он достоин рода своего отца, павшего в битве с Медведями старика Седого Рыболова. А эти звери проклянут день, когда родились на свет!

- Тогда сделай то, что должен! - ответил вождь. Тёмный Мох кивнул, и люди рассыпались вокруг ежевичной живой ограды поселения этой мрази, посмевшей коптить небо, высшую стихию мира. Как Небо вообще их терпит, это подобие человека, этих глазастых носатых тварей, крамольно подумал было юноша, и тут же осёкся он. Как он может думать такое кощунство? Небо, Отец мой, чей Яркий Глаз видит всё, мы - твои сыновья, и наш священный долг - очистить для тебя землю, дабы ты проливался дождями и давал рост жизни, а мы радовали тебя и помогали в наведении порядка на земле, что вечно под тобой, во славу вечную твою! Так очистил себя от греха готовый к бою человек, и молитвой привёл в порядок все чувства. А мозолистые, крепкие руки, аж онемевшие от силы сжатия дротика с отравленными стрелами, были решительно готовы вершить небесное правосудие. Как вершили его с Зубастыми, почти людьми, но с огромной пастью, полной волчьих клыков, не способных учиться хорошей охоте, кроме как ударами каменных тяжёлых ножей по небольшой добыче. Эти звери, недостойные зваться людьми, долго воевали с нами, но мы одолели их тогда, когда жил мой дед, вождь Быстрых копий, Ядовитая Ягода. И он убил последнего из Зубастых.

Так не посрамим же предков и одолеем Медведей, как одолевали и будем одолевать всех!

По условному сигналу все заняли своё место в будущей битве.

План боя был простой: надо разделиться на три группы: одна показывалась Медведям и отвлекала вроде как охотой на заранее приведённого с собой маленького оленя, вторая изображала нападение с другой стороны, поджигая всё, что можно, чтоб те подумали, что групп людей всего две. Отвлекая, таким образом, чудовищ от третьей, истинно боевой группы, чьи луки с отравленными стрелами - у всех, включая Тёмного Моха, -и должны нести смерть этим подобиям людей. Благо пятнадцать мужчин для этого вида сражения было вполне достаточно.

Когда Медведи, эти отродья, вышли, заприметив погнанного Быстрыми Копьями оленя и, решив поймать столь лёгкую поживу, все пошли приступом на селение врага. Началось пролитие крови правых и виноватых, клубок огня, оружия и живой плоти!

* * *

Народ Судьбы, о, гордый и могучий наш народ, как же хороши наши воины и прекрасны - женщины. Святой долг всех нас - заселить всё и вся, дабы пищу приносили нам стада и птицы с рыбой, дабы грел наши дома огонь от дерева и Небесного Яблока, а вода холодных чистых ручьёв вволю поила нас, как алая и горячая кровь поит нас изнутри. Да будет же жизнь наша полной сил, а враги наши по скудоумию и недостойной слабости погибли, как погибали до того и будут погибать после по той же причине. Ибо Судьба хранит нас, растит в нас мощь разума и даёт нам силы для свершений всех наших!

Недавно такие недоумки появились снова. В год жизни моего деда в нашей долине с юга пришли Тощие. Убогие видом безносые мелкоглазые и плоскогрудые, как камнем придавленные карлики, слабые телом, не способные пристойно охотиться в лесах, они хуже наших самых слабых детей. А любой наш подросток, даже больной, без особого труда сладит с их взрослым в бою. А эти ничтожные подобия настоящих людей вообще выжили, а? Где ж они такими стали, так выродились-то? Не из южных ли болот, Земли Скверны. Которая стала такой после страшного События, последствия пожаров от долгого сотрясения земли с изрыганием на прежнюю землю народа Судьбы серой ядовитой грязи с жидким огнём и потопа из-за схода льдов от земного жара вниз, с Зубастых гор, прямо в ту долину. От болот там скоро завёлся гнус и пиявки, и Земля покоя со времён первой жизни моего деда стала Землёй Скверны, а соседняя долина, где мы все обитаем ныне - новой Землёй покоя. Лишь во вторую жизнь дед мой, Кре-Трек, увидел своими очами Страшное Событие и потерял одно из них от осколка остывшего Земного огня. Но потеря ока не сломала его, не лишила рассудка, а закалила, и именно он лучше всех метал Копья Мужества в крупных зверей. Лучше всех целился он в нужные места на горле и в глаза зверя, добываемого боем или охотой, и ни один из них не оставался живым после его удара. Даже Младший Брат

Так и надо, думал Вил-Триг, живший уже третьей жизнью и оттого совсем седой охотник. Опытный разведчик, способный одолеть по Правилам Поединка всякого: один на один, по-мужски, кто кого. Так учил отец, его - дед, деда - прадед. Так было, есть и будет всегда. Пока есть Народ Судьбы и подобные ему Народ Видящих и Народ Смерти. Именно эти три народа уцелели после пришествия льдов, сражений с Чудовищами Древности, чьи зубы ужасны, а руки сильнее, чем у любого человека на свете, а их каменные ножи грубы и тяжелы, но нрав буен и не воздержан в кровожадности. Но мы смогли, мы одолели их яростью, мудростью и мастерством в изготовлении оружия и ведении боя, свойственных лишь Настоящим людям. Яд, огонь и отделяющиеся составные наконечники наших массивных копий, ловушки всех сортов и пращи и умение собираться боевым порядком - всё это помогло нам, все эти творения наших Мудрецов, чьи потомки до сих пор ведут нас в жизни и говорят о велении Судьбы! Мы одолели всех звере крупнее большерогого оленя, и не стало больше Несущих Рог и Тяжёлых Гигантов, чьи изогнутые колья во рту и длинный нос-рука громили наши селения, а мясо их жёстко и тяжело раскусывается даже нашими зубами и зубами Древних! Не стало Одиноких Охотников, чьи когти были втяжными и могли убить одним ударом даже нашего могучего Мудреца!

И именно Мудрость помогла нам во всём этом. И помогает сейчас.

Когда Тощие повели оленя к нашему дому, думая, что мы не заметим их приметные следы, показывающие расхождение на три группы, то мы уже были настороже. И давно Кток-Вал и Пар-Твит, наши древесные глаза и их смена, спящая в доме, занимали посты на деревьях, укрытые особенно густой листвой, видели их всех. Мы все, даже старики и дети, слышим лес и понимаем его, он - продолжение нас самих, лишь зверь чует запах и слышит наравне с нами. А Тощие-то думали, что мы не видим, как они ломают ветви на разжигание огня! Чтоб отвлечь нас. Они думали, что мы обратим внимание на две их группы, а третья с отравленными дротиками и стрелами, попросту застрелит и заколет всех оставшихся людей в оставшемся без нашей защиты Доме. Они не учли, что мы же, из жалости приняв их за готовых учиться Мудрости, научили их мазать всё ядом и узнаём его во всех обличьях. Запах яда и манера мазать им оружие, держать его определённым образом - иначе нельзя, отравятся сами от случайного пореза - всё это с головою выдало намерения Тощих убить нас тихо, без чести. Впрочем, на что способны те, кто даже метнуть Копьё Мудрости в оленя толком не может, тяжёлое оно, видите ли! Ну, что сказать, Скверна и рождает лишь Скверну, как говорил Мудрец. Тощие - слабаки, как и всё, рождённое Скверной, только по одному этому можно узнать их родину!

И мы должны очистить мир от них, дабы Судьба снова приговорила всё нечистое к исчезновению, как есть, и как должно быть, а наш народ наградила вечной жизнью в наших детях и продолжении нашего Дела.

- Вил-Втиг, четыре ничтожества уже подобрались к ограде, и трое на подходе. Приступай к Очищению! Оружие готово, смазал тетиву оленьим салом, не пожалел, как тогда? - сказал Вил-Втрек, лучший друг и верная опора дочери Вил-Втига, доставая четыре пращи для себя и товарища. Тот лишь еле слышно фыркнул и достал дубовый же, весь в листьях с желудями, лук со стрелами из костей оленя. Эти стрелы не ломались, как у Тощих, но яд Пятнистых Водяных в них быстро делал своё дело. Поэтому у Народа судьбы всегда были прудики. Где те могли жить и копить яд для честных охотников. Сидя на дубе, что рос подле самого Дома, они раскрасились в его цвета и закрылись ветками, и даже зверь не услышал бы их в их молчание. Но Тощие услышали их речь и поплатились за это жизнью: четверо погибли от камней из пращ друзей, попавшие в их головы без промаха. Поняв, что враг наверху, трое стали стрелять из луков. Убив молодого Вил-Втига и погибнув - от стрелы Вил-Втига, которую тот успел выпустить перед скорой смертью, один, от могучих рук такого же юного Вил-Втрека - двое.

С Тощими, что отвлекали Народ Судьбы, церемониться не стали, убили почти всех, а раненых не оставили умирать, а принесли павших товарищей и бросили к их ногам тела врагов, дав детям добить их.

Мудрец начал вести Речь Смерти: "От врага погибли люди, но враг оплатил свой долг, и теперь освобождается, кем бы ни был он в жизни, да будет он пищей в смерти! Да станет враг пищей зверям, а павшие люди, Клок-Так, Враш-Мал, Вил-Втиг, Крас-Мар, - знаменем жизни!".

И до захода Небесного Яблока тела павших людей Народа Судьбы погребли на склоне гор, как погребали здесь всех достойных, принеся славу их родам, а тела тощих просто вынесли недалеко от ограды и подожгли, облив оставшейся после обработки орудий уже зловонной смолой.

Вскоре прибыли Младшие Братья. Решившие поживиться лёгкой добычей, и все были убиты нашими юношами, которые учились охотиться, и охота на приманку - конец первой жизни с началом второй. Первый трофей знаменует её начало, и убитые младшие Братья пошли на шкуры, из коих женщины сшили для мужчин шапки с хвостами, знак второй жизни для каждого, кто увидит человека в такой шапке.

Так мы, народ Судьбы и родственные нам народы, ведём свою жизнь и передадим нашим детям праведный образ жизни, ибо Судьба даёт тем, кто силён и живёт в правде! А Вил-Втрек воспел друга пошёл к своей жене, Авлар, достойной дочери Кту-Хлу, Мудреца, который достойно ведёт уже четвёртую жизнь, что мало, кому удавалось. Именно она сделала ему стрелы, которыми он отомстил за своего друга, и её Пятнистые Водяные были лучше всех в Доме.

* * *

- Дорогой мой муж, я знаю. Что наша родословная велика, и сто поколений назад моя 97 раз прабабка участвовала в разгроме убогих ничтожеств, я знаю, И, что твой 96 раз прадед был её мужем, тоже знаю и чту. Но мы давно уже узнали о том, как жили ничтожества, и эта тема давно исчерпана, как и то, что дети от ничтожеств и наших предков не могли давать полноценное потомство. Так какой смысл прорабатывать тему раскопок далее .когда награда и так твоя?

- Авлар, жена моя, я хочу проработать то, как жили звери той поры, чтобы разобраться в том, как воссоздать дичь для наших охотников, посильнее для Второй и Третьей охоты.

- И на этом заработать?

- Конечно. Любимая, а то как же мы поедем во Льды Юга, ловить так любимую нами уже третью по счёту старую касатку и кашалота?

- Тут спору нет, но Прастло уже давно выводит волка той поры...

- ...Жена. При чём тут волк? Я имею в виду зверей крупнее. Ты сама пантеру свалила каменным ножом при инициации, какой ещё волк тебе нужен? Я про медведя говорю пещерного и льва. Вот оно, дело для охоты. Ты ещё вспомни большерогого оленя, вывели, так они обычных в леса загнали, охоться не хочу. Кстати, как тебе окорок копчёный?

- Неплохо, любимый, специй прилично, но фаршировать яйца белой курицы - отдельная беда, и это я всегда лучше тебя делаю. И куры в курятнике твои меньше моих на целую ладонь, ты всегда не досыпаешь им пшеницы!

- Так я их на яйца, а не на мясо, как твои бройлеры, развожу. Яйца приличные, ты же знаешь и сама их смотришь, от полуметровой курицы яйцо по килограмму в день весом - неплохой завтрак!

- Но фарширую их я грибами лучше!

- И фаршируй, а я тогда буду жарить, печь и коптить домашних оленей из нашего хозяйства, на которое ушла вся моя премия, кстати!

- Они бесподобны, как раз, муж мой, как твоя борода на день рождения, сороковой уже!

- Авлар, я тебя обожаю! Завтра поедем охотиться на льва, сегодня я уже досчитал, сколько нужно генов для модификации льва в гигантскую форму весом в полтонны. С Прастло у сегодня договорился на завтрашний вечер, посмотрим вместе с тобой на него вместе и решим, что делать. Говорит, у него оборудование есть, купил.

- Сбрив и продав для набивки чучел таки свою хлипкую бородёнку? Не смеши куриц, муж! Отец помог его, всегда его выручает, позорище! Это мы своим умом, муж мой! Ты ему скажи, чтоб хоть волчью шапку почистил от старости, а то смотреть стыдно!

На этом молодые супруги, Вил-Втрек и Авлар, потомки Народа Судьбы, пошли со всем жаром встречать ночь. Поужинав ежевичным салатом с куропатками.

Эпилог.

Постройка такой барки носит самый первобытный характер.

Мамин-Сибиряк Д. Н. Бойцы.

Вил-Втрек отхлебнул морковного отвара из сделанной из оленьего черепа фамильной фляги и посмотрел по сторонам. Затем засунул руки в карманы и зашёл в компьютерную аудиторию и открыл запароленную искажённым на две буквы одним бытовым словом из изначально редкого диалекта ещё Народа Судьбы папку. С ухмылкой поправил сбившуюся набок бороду и слил через вводя ещё одного такого же пароля на одноразовую флэш-карту все свои наработки и прочие личные сведения. Флэшка, записав на себя все файлы, из серой стала тёмно-красной, что показало, что она уже использована, и удалить, равно как и записать что-то, на неё больше никто никогда не сможет. И открыть просто для чтения без пароля - тоже. Да, раньше пробовали сделать диски по типу DVD-R и CD-R, но записывать на них какие-то ценные сведения было очень неудобным занятием. Из-за хрупкости дисков, и поэтому проект был заменён на мелкие и одноразовые флэш-карты.

Одноразовые, чтобы нельзя было заразить вирусом или стереть что-либо после записи, так как в каждой такой флэшке стоит одноразовый антивирусник, чистящий всё записанное от всяких "побочных" программ.

В общем, учёный получил желаемое, пронумеровал флэшку и с ней в нагрудном кармане спустился во внутренний дворик университета и стал тихо ждать свою Авлар.

Когда она пришла, вся почти до пят в сером с синими блёстками платье и такого же цвета сапожках со стальными нашивками на носках с задниками, он взял её на руки и под громкие песни понёс в ближайший ресторан. Заказав там зажаренный по окороку северной антилопы-вилорога и сытный можжевеловый салат с чуть кисловатой брусникой и медовым ягелем на двоих, они начали напряжённо, с нахмуренными лбами обсуждать открытие человекоподобных недомерков вида "человек немощный северный".

А обсудить в эту ветренную зимнюю зарю с изумительным багрянцем и радужным сиянием снежинок на ветру было, что. Загадочный вид, который каким-то образом уцелел до прямого столкновения с предками самих Авлар с Вил-Втреком. Что их спасало раньше? Как они ещё и умудрились выжить в прежних, бывших до встречи с Народом Судьбы, войнах? Неужели войн не было? Бред! Тем более, что память о Войне Рассвета годовалой давности, когда у Авлар погиб родной брат, а декан получил пулемётную очередь в грудь, защищая своих коллег, свежа и режет душу. Авлар-то молодцом держится, умница у меня жена, подумал молодой учёный который раз. Тем более, что она лично вырезала сердце Кровным Ножом из груди самого виновника этого убийства, а череп его в зелёно-жёлтых кружках и узорах - символах позорной смерти при битве - украшает её комнату наряду с ещё двумя. Кровная месть часто собирает плоды, знаете ли.

У самого парня пока нет таких её следов, но это только вопрос времени, и не более того. Но это - не ответ на вопрос про людей прошлого. Такие вот войны случались часто и были неотъемлемой частью жизни всего современного и древнего человечества, так что те недомерки погибли бы все до последнего в первую же из них!

Тогда что дало им сформироваться, развиться даже до такого примитивного уровня? вот загадка, а прочее на её фоне вторично.

- Как ты говорил, они могли жить в сильно приятном месте, что сделало их такими слабыми, изнеженными. Бррр, да любого из них хрупкая девочка одолеет! - Авлар звучно засмеялась, согнав с жердочки над декоративным подносом зелёно-красного горджаса-неразлучника. Он покричал и вскоре вернулся, благо девушка насыпала ему зерна с мёдом, и он быстро забыл о недавнем возмущении.

- Так-то оно так, милая, - неохотно проскрипел Вил-Втрек, а скрипел он всегда, когда был не в настроении спорить, - но может, это не типовой представитель вида?

- Знать, которая выродилась?

- Да! Именно так, иначе бы они не смогли добывать себе еду и вымерли с голоду.

- Это многое объясняет, но не всё. Хотя, их могли отдельно от прочих похоронить, а мы думали, что это битва. Это мог быть ритуал, типа они в бою погибли, вот так!

- Больно быт простой для знатных, я проверял! - ответил Вил-Втрек. - Ни украшений хороших, которые даже у наших детей были, ни оружия ритуального. Нет, это были именно люди типовые, но похолодание прикончило их, они стали терять преимущество и двигаться на юг, где их собственно и добил окончательно славный Народ Судьбы. Кто не успел на юг, чтобы спастись от суровой для них погоды, нашли могилу в этой рыхлой земле. Они все явно убиты нашими предками, судя по каменным наконечникам ножей и копий. Они явно остались от наших людей!

- Тогда мир их смерти, и пускай природа больше никогда не плодит такое, невесть что, а не нормальных людей. И мы никогда не станем такими, а останемся сильными, гордыми и полными могущества!

За это и выпили двое молодых супругов.