![[]](/img/a/amzires_a_m/jivaya/img_9058.jpeg)
- - -
:|: Живая :|:
Бьют барабаны, встречая закат.
Прячутся тени среди облаков,
И скелеты танцуют в шкафах.
:|Т|:ёплые, утренние лучи солнца отражались от зеркальной поверхности океана, и вместе с ними по всему пространству, окружающему яхту, разлетались звуки спокойного, но громкого, голоса инструктора.
- Поворот "оверштаг", о котором мы с вами сегодня поговорим, требует немного большей скорости действий, в отличие от поворота "фордевинд", с которым вы все уже знакомы.
Команда из четырёх человек, двух мужчин и двух женщин, внимательно слушала капитана, стараясь вникнуть в суть его слов настолько, насколько позволяли их скромные знания, полученные незадолго до этого. Теоретическая часть месячного онлайн-курса обучения яхтингу была уже позади, и теперь, в течение двух следующих недель, им предстояло отточить свои умения на практике.
- При пересечении "мёртвой зоны"... Кстати, как она называется?
- Левентик, - прозвучало несколько голосов в ответ, после небольшой паузы.
- Отлично, - одобрительно кивнул капитан. - Так вот, сразу же, после пересечения этой зоны, очень важно - быстро перебросить стаксель на другой борт, одновременно потравив гика-шкот. Быстрота действий здесь так важна по той причине, что оказавшись в "мёртвой зоне", яхта может не только существенно потерять скорость, но и вообще утратить управляемость, а это уже чревато печальными последствиями.
После этого капитан распределил роли, где каждый из членов команды должен был выполнять определённую последовательность действий, во время манёвра.
Наблюдая сверху за глупой суетой двуногих созданий, чайки кружили в воздухе, выкрикивая: то ли подбадривания, то ли ругательства и насмешки. Трудно было понять, что именно выражали эти птицы своими голосами. В прошлый раз, шкот довольно болезненно хлестнул одну из женщин по бедру, но всё обошлось без серьёзных травм. В любом случае, на этот раз действия команды были точны и согласованы, поэтому поворот прошёл без каких-либо проблем.
- Ооотлично, - протяжно произнёс инструктор, поглаживая штурвал. - Как видите, всё довольно просто, если знать, что делать, и работать сообща. Напоминаю, что несмотря на быстроту действий, требуемую для совершения этого манёвра, вам всегда нужно помнить о технике безопасности. Особенно это касается "гика" - одного из самых опасных органов в анатомии яхты. Вчера вы уже были свидетелями того, какова может быть амплитуда его движения, сметающая всё на своём пути. Яхта может быть вашей верной спутницей... Однако, так же она может быть капризной и своенравной; поэтому всегда будьте бдительны, и никогда не теряйте головы.
Иногда инструктор позволял себе такие вот забавные словесные обороты, говоря о своём судне, как о живом существе, наделённом органами и сознанием. В отличие от большинства других, современных яхт, эта была сделана из дерева; однако это вовсе не мешало ей, и не являлось каким-то недостатком. Наоборот, в её древесном теле сплетались технологии современности, античная утончённость, и безудержный полёт фантазии, граничащий с безумием. Это произведение искусства, будто созданное какими-то древними мастерами судостроения, вызывало восторг. Даже, казалось бы, такие незначительные детали, как например: защелки рундуков и ручки всевозможных отсеков, и те были украшены причудливой гравировкой и необычными символами. Участники учебного курса не видели винтов, скрытых под водой, однако не удивились бы, обнаружив, что и они тоже были покрыты узорами. Они даже шутливо спорили об этом между собой, а капитан лишь улыбался в ответ, не давая чёткого ответа по этому поводу, и только пожимал плечами.
На бортах яхты красовалась надпись: "VIVA", что можно было перевести по-разному, в зависимости от языка и контекста; и, как и прежде, капитан не спешил делиться какими-либо объяснениями на этот счёт.
- И от чего же это зависит? - вдруг игриво спросила одна из женщин.
- Что именно? - наиграно приподнял бровь капитан, хотя хитрые огоньки в его глазах выдавали прекрасное понимание сути заданного вопроса.
- Будет она верной спутницей или капризной стервой?
- Когда ты в дырявой лодке, посреди бушующего океана, то от тебя уже ничего не зависит. До этого ты уже сделал всё, чтобы оказаться в подобной ситуации, осознанно или неосознанно. Своим выбором, своими действиями, или своим бездействием. Поэтому, всё, что ты можешь сделать теперь, посреди шторма - это просто наслаждаться театральным представлением стихии, и уповать на милость Богов. Если, конечно же, веришь в них.
Повисла пауза непонимания. Женщина явно была разочарована таким ответом, и даже немного смущена. Впрочем, судя по виду, капитану было абсолютно безразлично: очарован им кто-то, или разочарован в нём. Его задачей было - научить этих толстосумов, и их спутниц, основам яхтинга. Всё остальное не имело никакого значения.
- Отсюда следует, что нужно осознанней подходить к выбору "лодки", перед выходом в открытое море, - хохотнув и приподняв палец вверх, нарушил давящую и неловкую тишину один из мужчин.
В ответ послышалось лишь пару нервных смешков, и внезапная напряжённость вовсе не развеялась, а, казалось, лишь усугубилась.
- Что ж, повторим поворот "оверштаг". Только теперь я покажу вам, как это можно сделать в одиночку. Это непросто, однако вполне осуществимо.
Слова капитана возымели должный эффект, и тягучая атмосфера начала понемногу рассеиваться. Члены команды вновь увлеклись тем, ради чего они, собственно, и собрались здесь. И предшествовавшая этому, странная, беседа быстро выветрилась из их голов.
Крикливые чайки, всё так же, кружили в воздухе, и продолжали внимательно наблюдать за яхтой. В отличие от людей, всё время пытающихся обмануть самих себя, птицы прекрасно знали, что ничего на самом деле не "выветрилось", и ничего не "забылось". Всё это просто было скомкано, и заброшено в самые тёмные уголки человеческой души. "Оно" сидело там, затаившись во тьме бессознательного, и ждало подходящего момента, чтобы однажды вновь напомнить о себе. В самый неожиданный, для человека, момент.
Неосознанно, Альма начала поглаживать своё бедро, слегка прикусив нижнюю губу, и откинувшись спиной на плечо новоиспечённого супруга. Красное, сухое вино покачивалось в её бокале, словно подыгрывая тихим волнам за бортом. Нектар Богов понемногу начинал распалять фантазии в голове молодой женщины, поэтому, на мгновение, она даже забыла, что они были не одни. Успокоив свою руку, она улыбнулась внезапной мысли в голове: "Обнажённые тела на огромном полотне, освещённом старинными, масляными лампами. Ожившая картина, на которой извивались и стонали вовсе не двое..., а немного больше".
- Ну прямо картина маслом, - тихо пробормотала она себе под нос, продолжая дурашливо улыбаться, и удивляясь полёту своей бурной фантазии.
- Что? - Том повернул голову в её сторону.
- А, ерунда, - отмахнулась она, показывая Тому пластырь на руке. - Ладошку задела.
- Эта яхта тебя и правда недолюбливает, почему-то, а-ха-ха, - захохотал он в ответ.
Альма прикусила губу от обиды, но в остальном не подала виду, будто её это и не задело вовсе. Всему своё время, а пока что ей оставалось только проглатывать "заботу" своего супруга, и запивать её алкоголем. Замечание о том, что яхта её недолюбливает, тоже не затронуло струнки души. Она была современной, молодой женщиной, поэтому все эти суеверия были ей до одного места. Хотя, здоровенная заноза, которую Альма как-то умудрилась засадить в свою ладонь, и которую еле вытащила, всё-таки "намекала" на то, что не всё так просто. За всё время, проведённое на этой яхте, Альма каждый раз получала какие-то мелкие, и не очень, травмы. Как будто эта яхта, по имени, Вива, и правда недолюбливала её за что-то. Хотя, обе они: и Альма, и Вива, прекрасно знали, "за что".
Альма тряхнула головой, пытаясь выбросить из головы все эти глупости и суеверия.
- Точно всё "ок"? - всё же, поинтересовался Том. - Дай гляну.
- Всё нормально, Зай, - муркнула Альма, и выдавила милую улыбку. И это даже получилось, более-менее, правдоподобно.
Том пожал плечами, и продолжил увлечённо рассказывать о своём проекте, которым занимался последние пол года; а собеседники, из вежливости, продолжали делать вид, будто им это и вправду было интересно.
Двухнедельная практика, завершившаяся экзаменом, была позади, и теперь, не считая формальностей, связанных с получением удостоверений, все они могли считать себя полноценными "капитанами". На самом деле, конечно же, до настоящих капитанов им было очень далеко, и в обиходе таких обычно называли - "бумажный капитан". Но, какое тебе дело до бубнения всяких снобов, особенно когда у тебя есть деньги и возможности для реализации своих желаний?
Справедливости ради стоит отметить, что, изредка, в этом мире можно встретить людей, которым вовсе не нужны деньги, связи или какие-то бумажки и удостоверения, для того, чтобы реализовать свои мечты. Они просто используют то, что попадается под руку, и идут своим путём. На старом, разваливающемся велосипеде, на трухлявой лодке с рваными парусами, или просто "на своих двоих". Такие люди ходят среди нас, и в то же время, они будто живут в каком-то своём, параллельном пространстве. Впрочем, это уже совершенно другая история.
Яхта покачивалась на убаюкивающих волнах, посреди безбрежного океана. Они ушли в открытые воды довольно далеко от берега, поэтому вполне можно было представить, что этот океан и правда не имел границ. Этот эффект усиливался ещё и тем фактом, что в этом регионе не было крупных торговых путей, поэтому вдали от побережья можно было не встретить ни одного судна, даже за несколько дней путешествия.
Настоящая отдушина для тех, кто желал убежать от суеты современного мира, хоть на мгновение.
Вообще, это было спонтанное решение - отправиться на несколько дней в открытый океан, и отпраздновать таким образом завершение курса. Инструктор сопротивлялся некоторое время, ссылаясь на свою занятость, однако в итоге всё же поддался на уговоры своих бывших курсантов, и согласился поучаствовать в этом, вместе со своей собственной яхтой, конечно же. В общем-то, в глубине души он и правда давно уже хотел немного разбавить рутину практически каждодневных занятий; в этом сезоне было много работы, и поэтому ему редко удавалось выделить свободное время для себя самого. Или же, причина его согласия была в чём-то другом. В том, в чём он не мог себе признаться. В какой-то... "незавершённости", требовавшей, однако, своего "завершения".
"Точка", которая, по его мнению, была поставлена им несколько лет назад - оказалась самообманом. И при каждой встрече с командой своих учеников он ощущал это всё явственней.
- Сэм, а ты ведь так никогда и не рассказывал толком о своей яхте, - Микос, второй мужчина из команды "бумажных капитанов", воспользовался возникшей паузой в рассказе Тома, чтобы перевести наконец беседу в другое русло.
Все, кроме Тома, вздохнули с облегчением, ведь его нарциссический, беспрерывный монолог, наполненный самолюбованием, казалось, никогда не завершится.
- Удивительное судно, - продолжил Микос. - Кто его проектировал? Ведь это явно "ручная" работа.
- Пфф, - фыркнул подвыпивший Том, намереваясь вставить своё мнение. Он уже приподнял было указательный палец вверх, в своей привычной манере. - Это всего лишь...
Однако Сэм не дал ему такой возможности. В конце концов, вопрос был задан вовсе не Тому. Да и вообще, Сэму надоело, "из вежливости", терпеть бестактность этого персонажа.
- Да, она и правда удивительна, - перебил он Тома. - Но я понятия не имею о её происхождении.
Том насупился, но промолчал. Однако злобные искорки, сверкнувшие из его маленьких глазок, прячущихся за линзами очков, не ускользнули от внимания остальных.
Игнорируя ребячество Тома, Сэм продолжил:
- Я случайно наткнулся на неё несколько лет назад. Она дрейфовала в открытом море...
- В море, или в океане? - всё же не выдержал Том, и вставил таки свой комментарий.
- ...Экипажа нигде поблизости я не обнаружил, поэтому решил отбуксировать её до берега, - Сэм оставил без внимания вопрос Тома. - Благо, что нашёлся подходящий трос.
- Погоди... она просто сама по себе дрейфовала? И что, никаких следов владельцев? - спросил Микос.
- Нет! Ты всё же скажи, в открытом море или в открытом океане!? - лицо Тома раскраснелось, и он явно начинал закипать, поддаваясь внутренним демонам, с улюлюканьем мчащимся на байдарках по его венам и артериям, наполненным кровью и алкоголем.
- Да Боже ты мой, Том, это всего лишь оборот речи, - не выдержала Мария; давно уже хранившая молчание, спутница Микоса. - Чего ты прицепился?
- Я, например, если удосуживаюсь что-то рассказывать, то, по крайней мере, делаю это, соблюдая точность и следуя фактам...
- Пупсик, ну ты что, - Альма изогнула спину, приближая губы к лицу Тома. - Позволь капитану закончить.
Она произнесла эту фразу с таким придыханием, и с такими нотками, что у Тома в штанах моментально что-то зашевелилось и налилось кровью. Эта женщина знала, какие слова подобрать, чтобы направить разум мужчины в нужное русло. И выбирала она эти слова вовсе не случайным образом. Например, слово: "позволь", очень потешило раздутое "Эго" Тома; а слово: "закончить", отвлекло и пробудило неоднозначные фантазии.
Том махнул рукой, которая чуть позже упокоилась на ягодицах его супруги, и откинулся спиной на одну из подушек, разбросанных по кокпиту яхты. Его израненное самолюбие было немного отвлечено прелестями женщины, находившейся рядом с ним, поэтому и весь остальной экипаж мог ненадолго вздохнуть с облегчением.
Наблюдая за этой парочкой, Мария и Микос не скрывали раздражения. За прошедшие две недели они конечно уже успели немного познакомиться с молодожёнами, иногда прогуливаясь с ними по прибрежному городку, после занятий; но в полной мере разглядеть их "настоящие лица" им ещё предстояло впереди.
Сэм тоже больше не пытался изображать безразличие, и смотрел на Альму, и её спутника жизни, с пренебрежительной насмешкой. Однако, была в его глазах и какая-то, необъяснимая, печаль, которую он, всё же, пытался скрыть под этой насмешливой маской.
- Идём-ка, я тебе кое-что покажу, - произнёс разгорячённый Том. - Кое-что, более интересное, чем эта болтовня.
Он схватил хихикающую Альму за руку, и потащил внутрь, в одну из дальних кают. Вообще-то, сперва Том захотел овладеть супругой прямо там, на палубе, у всех остальных на глазах. Таким образом он показал бы им всем, какой он "Альфа-Самец", и как ему плевать на общественное мнение, и на всё остальное. Но в последний момент он здрейфил, опасаясь того, что Альма, даже несмотря на свой похотливый нрав, может возмутиться и отказать ему, тем самым всё испортив, и разрушив его маскарад. Ведь на самом деле он не ощущал в себе внутренних сил, позволивших бы ему взять её силой. Увлекая её внутрь яхты, Том чувствовал, что его сердце вот-вот выскочит из груди от волнения, но, к счастью, Альма подыграла ему. Она лишь снисходительно "позволяла" ему утаскивать себя, и они оба это прекрасно понимали.
- Ээммм, - нарушая липкую тишину, ненадолго зависшую в воздухе, произнёс Микос. - На чём мы остановились?
Все трое сделали вид, будто ничего особенного не произошло; как если бы они просто стали случайными свидетелями сношения собак посреди улицы. Да, забавно, но ничего более; и уж тем более, ничего, требующего человеческого вмешательства или внимания.
- Вива была пуста, - вернувшись в "реальность", ответил Сэм. - Никаких признаков, указывающих на её владельцев, я не обнаружил. Ни внутри, ни снаружи. Вообще, она была в довольно печальном состоянии, и, вспоминая тот день, я до сих пор удивляюсь, как ей удалось удержаться на плаву и не пойти ко дну. Её мачта была сломана, а на левом борту зияло несколько пробоин. Хорошо хоть, что они были достаточно высоко над уровнем воды, иначе у неё не было бы никаких шансов.
Сэм вздохнул, и погладил деревянную поверхность.
- Тут и там, по всему её телу было разбросано всякое барахло. Впрочем, каких-то документов, или хоть что-то, что могло бы указать на её прошлых владельцев, я не нашёл. То есть... вообще ничего, как будто кто-то намеренно избавился от всего этого, заметая следы.
Сэм вдруг остановился, словно удивляясь своим собственным словам. Затем улыбнулся, мотнул головой, пытаясь отогнать глупые мысли, и махнул рукой:
- Ай, конечно же я просто выдумываю и фантазирую. На самом деле, вероятнее всего яхта попала в сильный шторм, а владельцы успели спастись, прихватив с собой документы и ценные вещи.
Вновь повисла тягучая пауза, сопровождаемая тихими поскрипываниями, изредка раздающимися со стороны мачты, и со стороны других частей судна.
- Да, они вполне могли воспользоваться спасательным плотом, - прорезал тишину голос Марии. - Но разве они не попытались бы потом найти свою яхту?
- Конечно попытались бы, - кивнул Сэм. - Я сообщил о находке в береговую охрану и полицию. Собственно... им я и передал яхту, когда дотащил её до побережья на своём катере. В течение недели, я каждый день заходил к ним, чтобы поинтересоваться какими-нибудь новостями, по поводу её владельцев. Но, честно говоря, такое ощущение, что от меня просто отмахивались. Владельцев яхты никто особо не искал, и сама она, похоже, тоже никому не была нужна. Некоторые лишь восхищались её дизайном, и на этом всё.
Странные иероглифы, покрывающие поверхность палубы, слегка намокли от брызг, наполнились кристалликами соли, и теперь отражали лучи полуденного солнца, отсылая ему свой "привет".
- Довольно странная история, если честно, - задумчиво произнёс Микос.
- Не то слово, - кивнул Сэм. - Но и это ещё не всё. Спустя пару месяцев, когда я уже и забыл о ней, об этой яхте, меня угораздило попасть в сильный шторм, хотя погодные прогнозы ничего такого не предвещали.
Сэм отпил немного вина из своего бокала. Оно обладало странноватым привкусом, но он не придал этому особого значения. Капитан пригубил совсем чуть-чуть, чтобы просто почувствовать вкус виноградного нектара, но не искушаться, при этом, его дурманом. Хотя бы один человек, из всей команды, всё же должен был оставаться трезв, во время выхода в открытые воды океана. Впрочем, Микос и Мария тоже не слишком злоупотребляли алкоголем, объяснив это тем, что в течение ближайшего года планировали завести ребёнка.
- Каким-то чудом мне удалось пережить тот шторм, но вот моему катеру не повезло. Через несколько дней меня, дрейфующего посреди океана, нашли спасатели... Оказалось, что потратить едва ли не последние деньги на спасательный плот с маячком, это была не такая уж и плохая идея. Очень удачная покупка оказалась... Мда. Хотя, можно было потратить эти деньги на ремонт катера, корпус которого уже давно нуждался во внимании. Может тогда... этот старичок и смог бы выжить в тот день.
Мария, увлекаемая историей капитана, сама того не осознавая, нащупала руку Микоса, и сжала её в своей ладони.
Сэм умолк, провалившись в омут воспоминаний, и задумчиво уставился в одну точку. Всё это выглядело трогательно, сентиментально, и вместе с этим, довольно глуповато. Впрочем, глупо это выглядело только для тех, кто воспринимал все эти корабли, самолёты и всё остальное, лишь как средство передвижения, и ни что другое: "Просто средство, с помощью которого можно переместить свою ленивую тушку в пространстве, вот и всё".
Микос и Мария вовсе не считали сентиментальность Сэма, по поводу его "погибшего" катера, чем-то глупым. В общем-то, их обоих тоже привлекала морская жизнь; они оба ощущали этот зов морей, с самого детства, и это очень сближало их друг с другом. Эти двое планировали обзавестись небольшой яхтой, на которой они смогли бы жить вместе, и бороздить моря и океаны, как бы наивно и банально это не звучало. Они хотели оградить себя от внешнего мира настолько, насколько это было возможно. Оградить себя от всей его суеты, лицемерия и лжи. Они оба отдавали себе отчёт в том, что это была прекрасная, добрая и светлая... но всё же сказка. Но они всё равно старались верить в неё изо всех своих сил, несмотря ни на что.
- Я так полагаю, что судьба, каким-то образом, ещё раз свела вас вместе, - в словах Микоса не было и тени сарказма или насмешки. - Как ты её снова нашёл? Эту яхту.
Микосу можно было даже и не уточнять, о "ком" идёт речь. Это было понятно и так.
- Скорее, это она меня нашла, - усмехнувшись, вернулся к своему рассказу Сэм. - После долгих дней беспробудного пьянства, я обнаружил себя на свалке кораблей. Сейчас я уже конечно понимаю, "как" попал туда, но в тот момент понятия не имел, за каким чёртом меня занесло в те края. Измазанный в грязи и собственной блевоте, я стоял на берегу океана, и сквозь опухшие веки рассматривал остовы погибших кораблей, разбросанных по округе.
На секунду Сэм замолчал, будто раздумывая о том, стоит ли делиться дальнейшими воспоминаниями с этими двумя людьми, сидящими напротив него.
Затем он, всё же, продолжил. Что-то в этих двоих заслуживало доверия. Какая-то детская и наивная вера в мечты, которую они всё ещё умудрились не утратить. Она всё ещё проглядывалась за радужками их удивительных глаз:
- Моего старого ножа не оказалось в кармане, но вокруг было полно предметов, способных его заменить. Я нашёл подходящий, достаточно острый, кусок жестянки, сел рядом с одним из кораблей, и... В тот момент это казалось мне отличной идеей, ведь я и сам был - разбитым кораблём. Так что, это было прекрасное место для завершения моего пути.
Внимательные глаза Микоса блеснули, и он погладил ладонь Марии.
"До чего же сентиментальная парочка", - про себя усмехнулся Сэм, глядя на это, однако внешне не подал виду:
- Я уже практически сделал это, вонзая ржавый метал в податливую плоть..., но внезапно отключился. Когда сознание вернулось, я обнаружил себя, лежащим в грязи, на всё той же свалке. Преисподнюю я представлял себе немного другой, поэтому, оглянувшись по сторонам, понял, что всё ещё жив. То место выглядело мрачно, конечно, но всё же это был не Ад. Осмотревшись внимательней, ко мне, наконец, пришло понимание того, что вообще произошло. Прямо перед ногами валялся кусок дерева, отколовшийся от корпуса судна. Он был испещрён загадочными символами, которые я уже где-то видел.
В этот момент яхта качнулась на волнах, и будто "вздохнула". Было такое чувство, словно Вива тоже внимательно слушала историю Сэма, и её тоже захватил поток воспоминаний.
Капитан провёл ладонью по рельефной поверхности, поглаживающим и успокаивающим движением.
- Наверняка вы уже сами догадались, - Сэм взглянул на собеседников. - Да, это и правда была "она". Я чуть не совершил глупость, прямо на её глазах, но она успела меня остановить.
Сэм усмехнулся, и почесал затылок:
- Голова ещё долго болела, и даже шрам остался. Но разве у неё был какой-то выбор? Она сделала всё, что могла, и как могла, чтобы предотвратить мой дурацкий порыв... С тех пор, как мы не виделись, она немного изменилась. Кто-то заделал пробоины, и установил новую мачту; неумело, правда, но это лучше, чем ничего. В остальном, она была всё в том же, незавидном состоянии. Но это уже не имело значения, ведь теперь я знал, что делать дальше. Теперь в моей жизни появился хоть какой-то просвет.
В воздухе начали ощущаться древесные нотки, перемешивающиеся с запахами шоколада и бренди. С молчаливого согласия окружающих, Микос раскурил свою трубку, заправленную амортизированным табаком. Это были довольно приятные ароматы, не идущие ни в какое сравнение с обычным, сигаретным табаком, поэтому никто не возражал.
- У меня оставались кое-какие деньги, полученные от страховой компании. К счастью, к тому моменту я ещё не успел просадить их на дешевое пойло, и женщин, того же качества. Этой суммы вполне хватало на то, чтобы подлатать Виву, и поставить её на ноги. Сперва я полностью переработал конструкцию мачты, и, по-человечески, залатал её борта. Мне была отвратительна мысль, что кто-то прикасался к ней, так неумело пытаясь залечить её раны, поэтому всё нуждалось в переделке и обработке. Местные крутили у виска, обнаружив однажды, что я живу на корабельной свалке, питаюсь крабами, и вожусь с бесполезным, по их мнению, кораблём. Да ещё и проклятым. Оказалось, что тот человек, который пытался залатать борта Вивы, серьёзно покалечился в процессе этого занятия. Спустя короткое время его место попытался занять другой, и ему даже удалось установить мачту... прежде чем он сорвался с неё, и разбился насмерть.
Сэм запнулся, и снова задумчиво уставился прямо перед собой. Однако, это длилось всего лишь мгновение. Он встрепенулся, и посмотрел на собеседников совершенно другими глазами, отчего они даже слегка отпрянули назад. Это были, горящие восхищением, глаза безумца.
- Она ждала меня, понимаете?! Всё это время! Ждала, и никого к себе не подпускала!
Яхта качнулась, заставив одну из подушек сдвинуться с привычного места, и медленно накрыть ладонь капитана.
Сэм улыбнулся, ощутив мягкое прикосновение к своей коже, и продолжил, уже спокойным голосом:
- Прошлые владельцы так и не нашлись, да и сама яхта оказалась ни на кого не зарегистрированной. Каких-либо номеров на ней тоже не было. Так что, владельцы, вероятнее всего, сгинули в пучине морской, или же яхта никогда им особо и не была нужна. По крайней мере, это версия полиции. Но если хотите лично моё мнение, то никаких "прошлых владельцев" вовсе и не существовало никогда. Ведь она всегда была предназначена судьбой именно мне! Понимайте это как хотите, можете даже считать меня сумасшедшим. Ну так вот, за неимением законных владельцев, и учитывая её печальное состояние, от неё решили просто избавиться: "Вопрос решён, дело закрыто".
Капитан вздохнул, высвободив ладонь из под подушки, и дотронувшись до обрубков пальцев на левой руке.
Они никогда не интересовались отсутствием двух пальцев на руке капитана - мизинца и безымянного. Мария с Микосом, видимо, не делали этого из вежливости, а Тому и Альме это было просто не интересно. Скорее всего они этого даже не заметили, за всё это время. Конечно, это могло бы показаться странным и нереалистичным, но зачастую многие люди настолько заняты самими собой, что не замечают, и не хотят замечать, очевидных вещей, прямо перед своим носом.
- Едва я только вытащил её тогда из океана, как тут же бросил на произвол судьбы. Но, как видите, неизбежного не избежать, и мы снова вместе. Теперь, навсегда... Вива, конечно, была всё-таки обижена на меня, поэтому я и лишился двух пальцев. Однажды... при монтаже лебёдки.
Он снова посмотрел на собеседников. В его глазах была холодная пустота, а голос был, словно мёртвый:
- Иногда она - довольно капризная сучка. Моя любовь.
Замолчав, он начал медленно раскачиваться и смотреть куда-то в пустоту. В отражении его глаз можно было заметить только стайки чаек. Они мелькали туда-сюда, маленькими, чёрными точками. Некоторые ныряли в темноту его зрачков, и исчезали там навсегда.
Сэм вдруг засмеялся, махнув рукой:
- Да я пошутил, расслабьтесь.
Он смеялся так, что в итоге даже пришлось вытирать слёзы.
- Да говорю же, пошутил! Ох, видели бы вы сейчас свои лица.
Лица собеседников Сэма ничего не выражали. На мгновение ему показалось, что эта парочка, так похожая на близнецов, утратила последние остатки детской наивности, и теперь на месте их глаз зияли дыры. Сэм смотрел в саму Бездну, и неожиданно сам поёжился от этого странного ощущения.
- Чем это вы тут занимаетесь, мальчики? - прозвучал голос Альмы, неожиданно для всех, вынырнувшей на палубу из глубин яхты. - И девочки, - чуть погодя, добавила она.
Окинув присутствующих томным, дерзковатым взглядом, она медленно направилась в сторону кормы, покачивая бёдрами, и вовсе не дожидаясь их ответа. Альма двигалась так, словно намеренно позволяла им рассмотреть её во всей красе, во всех мельчайших подробностях. Атласная кожа на её обнажённом, подтянутом, теле поблёскивала от пота, а чувственные губы на лице были налиты кровью; будто, сияющие под лучами солнца, лепестки роз. То же касалось и губ, расположенных в другой части её разгорячённого тела.
Дойдя до самого края купательной платформы, она подняла руки к небу и начала что-то мурлыкать себе под нос, извиваясь от жарких прикосновений далёкой звезды.
- Жарищщааа... Просто невыносимая, - эти слова были произнесены с таким вздохом и придыханием, словно в эту самую минуту Альма испытывала лучший оргазм в своей жизни. - Неужели вам не хочется... хмммм... поплааавать? - продолжая стоять в той же позе, и поигрывая бёдрами, она оглянулась и подмигнула Микосу. А может вовсе и не ему, а Марии; с такого расстояния это было не совсем ясно.
- То ли ещё будет, мммм?
С этими словами, она согнула колени и нагнулась вперёд, выгибая спину и выпячивая ягодицы таким образом, что теперь можно было рассмотреть абсолютно всё, что до этого могло скрыться от глаз ошарашенных зрителей. Затем Альма оттолкнулась от деревянной поверхности, и прыгнула в тёплые, приветливые воды океана, напоследок ещё раз блеснув ягодицами.
Первая опомнилась Мария, и ей даже пришлось, в прямом смысле слова, вернуть челюсть Микоса на место, аккуратно приподняв её своими пальцами. Что касается Сэма, то по его выражению лица сложно было сказать что-то определённое. Оно выражало: то ли недоумение, вперемешку с весёлым прищуром глаз; то ли раздражение, вперемешку с грустной улыбкой.
Под водой Альма находилась довольно долго, как будто не хотела возвращаться назад. Но в итоге она всё же появилась на поверхности водной глади, сопровождая своё появление громким и жадным вдохом. Немного поплавав, она перевернулась на спину, и широко раскинула конечности во все стороны.
Покачиваясь на убаюкивающих волнах, и прикрыв глаза от наслаждения, женщина не понимала, что с ней происходит. Не понимала, что происходит с её сознанием. Она могла лишь безвольно наблюдать за своим собственным поведением, но совершенно ничего не могла сделать с этим. Это было похоже на воздействие сильных наркотиков; такой опыт у неё имелся, и ей было с чем сравнивать. Но кроме вина она ведь ничего больше не употребляла в тот день.
"К чёрту всё это", - подумала Альма, поглаживая водную гладь. "Пошло всё к чёрту".
Дело было вовсе не в стеснении или каких-то других, глупых законах морали, придуманных обществом. Альме не было до этого никакого дела. Ускользающий контроль над собственным телом и разумом беспокоил её по другой причине. В конце концов, ей же нужно было отыгрывать роль "послушной" супруги до конца. Альме нужно было потерпеть всего около года, а после... При разводе и дележе имущества она решила бы свои финансовые проблемы, и закрыла бы этот вопрос на всю оставшуюся жизнь. Конечно, Том был не такой уж и дурачок, и он прекрасно понимал, что его супруга - та ещё шлюха. Но она была "его шлюхой", "его собственностью", и поэтому он имел право распоряжаться её телом так, как считал нужным. Так он сам считал, по крайней мере, и ей нужно было подыгрывать ему в этом, чтобы усыпить его бдительность. Ему не важно было, с кем и как она спит, ему было важно, чтобы это "он", и только "он", решал, с кем и как ей спать.
Теперь этот пресытившийся кот валялся в каюте, напившись вина, и пребывая в царстве сновидений. До чего же омерзительны ей были его прикосновения. Казалось, что даже океан не в силах был полностью смыть его запах с её тела.
За всю её жизнь, только одному человеку удалось, по-настоящему, разжечь в ней огонь. Самому первому мужчине в её жизни. Позже она искала подобных ощущений со множеством других, не только мужчин, но и женщин, но всё это было уже "не то". Даже и не близко.
"Альма", - прошептал голос в её голове.
"Альма!", - в этот раз голос прозвучал настойчивей.
Она открыла глаза, и посмотрела на небо. Оно понемногу начинало затягиваться тучами, предвещая довольно облачный закат.
"Сегодня нас ждёт великолепный закат", - по её лицу скользнула улыбка.
Бам... Бам... Бам...
Альма слушала медленный стук своего сердца. Его вибрации вырывались прямо из её души, отбивались от воды, и, сквозь уши и другие части тела, возвращались обратно.
Бам... Бам...
"Что, если бы оно остановилось прямо сейчас, это сердце?", - думала Альма.
Бам...
"Заметил бы это хоть кто-то? Заметила бы я сама?".
- Альма! Альма, очнись, чёрт тебя дери!
Этот голос был знаком ей. Знакомы ей были и эти интонации. Теперь в этом голосе уже не было напускного безразличия.
Она наконец повернула голову в сторону яхты. Мария и Микос стояли на палубе, лишь приподнявшись со своих мест, а Сэм находился уже у края платформы, махая Альме рукой, и явно пытаясь ей что-то показать. Альма повернула голову в другую сторону, туда, куда указывал Сэм, и её сердце, наконец, и правда остановилось.
Треугольный плавник был ещё довольно далеко от неё, и трудно было понять, кто является его владельцем. Быть может это был всего лишь безобидный дельфин. Но человеческим инстинктам было совершенно всё равно, кто это был на самом деле. Альма буквально скривилась от боли, почувствовав, как её грудная клетка сжалась от выброса адреналина.
До яхты было не так уж и далеко, и, скорее всего, она вполне успела бы добраться до неё. Но, с нарастающим ужасом заворожённо наблюдая за неспешно приближающимся плавником, Альма, почему-то, была просто не в состоянии двигаться. Её конечности словно онемели.
Плавник приближался, и теперь уже даже можно было разглядеть водяной шлейф, который он оставлял за собой, прорезая воды океана, словно острый нож.
Из оцепенения Альму вывело чьё-то прикосновение к её плечу. Она громко взвизгнула от неожиданности, и даже увидев перед собой лицо Сэма, всё равно никак не могла прийти в себя. Теперь она таращилась на него широко раскрытыми глазами, и беззвучно открывала рот, безуспешно пытаясь что-то сказать.
- Тихо, - негромко произнёс Сэм, и приложил палец к своим губам. - Тихо.
Он повернулся к ней спиной, устремляя взор на приближающийся плавник. В это время Альма вцепилась в его плечи, и начала тихо поскуливать, не в силах оторвать своего взгляда от акулы. Это была именно она, а вовсе не дельфин, теперь в этом уже не было никаких сомнений.
Руки Сэма были широко раскинуты на воде, и только теперь Альма заметила в одной из них длинный, аллюминиевый багор. Возможно Сэм чувствовал себя уверенней, вооружившись этим предметом, но вот Альме это не принесло совершенно никакого успокоения.
Бам! Бам! Бам! Бам! Бам!
Её сердце выбивало барабанную дробь.
- Тихо... Альма, - шептал Сэм. - Спокойно... Спокойно... Плавно... Тихо... И спокойно...
Стараясь двигать конечностями как можно мягче и спокойней, Сэм потихоньку толкал их тела к яхте. При этом, он ни на секунду не терял из виду акулу. Пока что он видел только её плавник, поэтому пристально смотрел чуть ниже, туда, где под толщей воды скрывались её глаза.
В какой-то момент плавник подобрался слишком близко, поэтому Сэму пришлось полностью погрузиться под воду, чтобы заглянуть в глаза этому любопытному существу, и постараться отпугнуть его.
Под водой он мог видеть лишь расплывчатый силуэт акулы, но это было даже хорошо. Ведь если бы в тот момент он мог видеть её глаза отчётливо, то вряд ли смог бы сохранять хладнокровие. Эти огромные глаза, с внимательным любопытством, заглядывали в самые потаённые уголки человеческого разума.
Акула изменила траекторию движения, и начала огибать их по дуге. При этом, она продолжала неотрывно наблюдать за Сэмом и его спутницей своим левым глазом.
"Какой забавный", - ухмылялась акула, поглядывая на багор. "Неужели ты и правда думаешь, что это тебе помогло бы?".
Тем временем, они уже подобрались к яхте достаточно близко, и краем зрения Сэм заметил, что кто-то вытаскивает Альму из воды. Сам он, однако, старался не потерять зрительного контакта с акулой, и продолжал поворачиваться к ней всем телом, следуя за её движением. В определённый момент он решил, что расстояние между ним и акулой было подходящим, поэтому выпустил багор из рук, и, собрав все силы, вытолкнул своё тело на купательную платформу яхты.
Однако, резкие движения человека вовсе и не спровоцировали акулу. Она лениво обогнула яхту несколько раз, а затем, потеряв интерес к людям, неспешно направилась в сторону горизонта.
В общем-то, она была не голодна, и навестила их просто из любопытства. И похоже, что только это и спасло Сэма и Альму от ужасной участи, ведь багор ему и правда едва ли чем-то помог бы.
- Это было довольно безрассудно, - произнёс Микос, вытирая мокрые руки, и провожая взглядом акулу.
Не ясно, кому именно это было адресовано, впрочем, никто и не собирался отвечать на эту реплику. Мария накинула на дрожащую Альму полотенце, и увлекла её вглубь яхты, чтобы отпоить горячим чаем, с добавлением чего-нибудь крепкого, и помочь ей прийти в чувство; а Микос молча протянул Сэму едва начатую бутылку вина, и тот, буквально одним махом, осушил её практически до половины.
Несколько солнечных лучей всё ещё пробивалось сквозь круглые иллюминаторы, но уже близился вечер, поэтому в каюте было включено дополнительное освещение. Она была наполнена тёплым, оранжевым светом, исходящим от старинных, масляных ламп. Конечно, внутри них были установлены обычные лампочки, но корпуса этих ламп всё же остались оригинальными, просто немного переделанными под электричество.
На деревянных поверхностях, украшенных разнообразными узорами и символами, играли тени, пританцовывая в такт волнам. Это были те из них, что ещё не успели спрятаться среди облаков, и поэтому нашли свой приют в чреве яхты.
- Ты не перестарался с дозировкой препарата? - раздался тихий и спокойный, женский голос.
Её длинные рыжие волосы были собраны в причудливую косу, а пронзительные глаза сияли морской бирюзой.
- Всё в норме, - коротко ответил её собеседник. - В случае чего, будем импровизировать.
Несмотря на всю подготовку, и все расчёты, их план давно уже отклонился от изначального курса. Но они были готовы к этому. Хоть и не всегда, но большую часть времени, холодный разум побеждал эмоции в их головах. Так научил их отец. Так воспитал.
- У тебя не возникает ощущения, будто за нами постоянно кто-то наблюдает? - неожиданно спросил мужчина. - Даже... прямо сейчас.
- С тех самых пор, как мы ступили на борт? Да, возникает, - кивнула женщина в ответ. - Вероятно, наше сознание подверглось "синдрому воплощённого присутствия".
- Он дал нам столько знаний, - будто не услышав ответ собеседницы, продолжил мужчина. - И в то же время, оставил нас перед столькими вопросами.
Женщина склонила голову набок, а затем протянула руку, и аккуратно коснулась ладонью лица мужчины, поворачивая его к себе, и внимательно заглядывая в его глаза.
Рассматривая бирюзовое море его глаз, она словно рассматривала саму себя.
Прошло несколько часов после инцидента с акулой. Том продолжал похрапывать в дальней каюте, за всё это время так и не проснувшись. Мария с Микосом уединились где-то в глубинах яхты, а Сэм занимался какими-то делами на палубе. На судне всегда есть что-то, что требует ремонта и настройки, поэтому для того, кто хочет отвлечься от своих мыслей и поработать руками, всегда найдётся занятие.
Что касается Альмы, то к тому моменту она уже немного пришла в себя, приняв душ, и смыв со своего тела остатки соли, тревог и адреналина. От предложенного Марией напитка она отказалась, хоть та и настаивала на том, что горячий чай с сахаром ей очень помог бы.
Чуть позже, выйдя на палубу, и обнаружив, что кроме Сэма там никого нет, сдерживать себя Альма уже больше не могла. Особенно, после всего случившегося.
- Долго ещё ты будешь делать вид, что не замечаешь меня... Сэмюэль?
Никак не отреагировав, Сэм продолжал заниматься своими делами, стоя к ней спиной, и что-то напевая себе под нос.
- Сэмми, - прощебетала она уже более нежным голосом, подойдя вплотную и обняв его сзади.
Сэм прекратил напевать и замер, услышав своё имя в "этом" варианте. Произнесённое "этими" устами.
- Я же видела, как ты смотрел на меня все эти дни, Сэмми, - мурлыкала Альма. - Даже и не думай делать вид, будто ты забыл меня. Будто тебе всё равно.
Её правая ладонь лежала у Сэма на груди, слушая его сердце, а левая начала медленно скользить вниз.
- Однажды ты ведь сама сделала свой выбор, - Сэм остановил руку Альмы, и высвободился из её объятий. - К тому же, теперь ты замужняя женщина.
Лицо Альмы искривилось от обиды:
- Я тебе не женщина.
- А кто же ты? - не удержался от смеха Сэм.
Альма промолчала, не поддаваясь на его провокацию. Когда-то, давным-давно, в шутливой форме они с ним уже спорили на эту тему.
"Теперь, когда я овладел тобой... Как же мне обращаться к тебе? Девушкой тебя уже нельзя назвать, а женщиной ещё, вроде как, и рановато", - в прищуренных глазах Сэмми искрились озорные чёртики.
"Пфф. С чего это ты взял, что овладел мной?", - смеялась тогда Альма, совсем ещё юная и глупая дурочка. "Может это я овладела тобой, мммм?".
Тёплые воспоминания окутали разум Альмы, заставляя её лицо вновь разгладиться. В общем-то, она вовсе и не обиделась на это его: "женщина", а просто рефлекторно изобразила одну из своих масок. Но чем дольше она стояла перед Сэмми, заглядывая в его глаза, тем отчётливей ощущала внутри себя возвращение той наивной девочки, которой она была когда-то. Ей вновь захотелось беззаботно утопать в его объятиях, искренне смеяться, и верить в любые обещания. В любые, даже самые сумасбродные мечты, о которых они часто фантазировали в детстве.
И она отчётливо видела то же самое в глазах Сэмми. Ничего он не забыл, и не поставил никакую точку.
- Ты ведь знаешь, что моё сердце принадлежит только тебе, и никому другому, - неожиданно произнесла Альма, удивляясь своей собственной искренности.
В слезинке, покатившейся по её щеке, поблёскивали лучи уходящего солнца. Альма приложила ладонь к щеке Сэмюэля, и на этот раз он не остановил её руку. Его глаза закрылись, и он слегка потёрся о её пальцы, накрыв их своей ладонью.
- Давай убежим, - шептала Альма. - К чёрту всё это, весь этот мир. Давай убежим на край света.
Альму больше не удивляла искренность, с которой произносились эти слова. Будто её язык больше не желал нести всякую нелепую чушь, никак не связанную с... "истинным". Будто её маски сползали, одна за другой - оголяя маленькое, беззащитное существо, прятавшееся за ними. В какой-то момент она просто освободила его, и, с лёгким сердцем, выпустила наружу. Выпустила то, что много лет прятала от самой себя, упорно продолжая изображать стервозную и шлюховатую сучку, манипулирующую всеми вокруг, направо и налево; хотя на самом деле всё это было лишь отчаянной попыткой защититься от внешнего мира и его жестокости.
- Здравствуй, Снежинка, - шепнул Сэм, не в силах больше сопротивляться.
Он хотел сказать что-то ещё, но губы Альмы прервали его.
Этот закат и правда оказался прекрасен. Многочисленные облака полностью заволакивали небо, поэтому оранжевые лучи отражались от них, и возвращались к поверхности океана. Там они, искрясь, отскакивали от воды, и вновь устремлялись к светящемуся, облачному небосводу. Тёмные, синеватые краски снизу, смешивались с тёмно-фиолетовыми красками сверху, с помощью огненно-красных красок солнца между ними. В итоге, всё окружающее пространство озарялось какими-то невообразимыми оттенками и переливами цветов. Описать это великолепие, в достаточной мере, человеческим языком было просто невозможно.
- Разве я позволял тебе это?
Они настолько были увлечены друг другом, что даже не заметили его появления. Голос Тома был тихий и удивлённый, но его раскрасневшиеся, запухшие, глаза горели огнём.
- РАЗВЕ ПОЗВОЛЯЛ?! - перейдя на крик, он замахнулся в их сторону увесистой бутылкой.
И это было невероятным кощунством. Ведь это было отменное, сухое красное, с более чем тридцатилетней выдержкой.
- Вот, взгляни, - рыжеволосая женщина пододвинула лист бумаги поближе к свету. - Мне удалось расшифровать часть символов.
Мужчина заинтересованно пододвинулся поближе, и внимательно начал изучать рукописный текст, сопровождаемый маленькими, схематическими рисунками.
- Зеркало... Отражение души... Путь..., - тихо шептал мужчина, читая вслух, и задумчиво покусывая нижнюю губу.
Затем он замолчал, продолжая вглядываться в записи своей спутницы.
- Что думаешь по этому поводу? - спустя некоторое время, спросила женщина.
- Сейчас, родная. Погоди минутку, - ответил мужчина, не отрываясь от текста. - Испытание... Путь... Путь или Преобразование?
- Зависит от контекста, видимо. Нам нужно понять значение других символов, тогда наверняка всё прояснится.
- Да, это верно... Что же, на данный момент я вижу вот что.
По предположению мужчины яхта каким-то образом отражала внутренний мир человека, или любого другого существа, долгое время находящегося рядом с ней. Она была "зеркалом", в котором каждый мог "увидеть" своё истинное лицо. Отчётливо разглядеть ту самую "теневую сторону", которую Карл Юнг описывал в своих трудах. А возможно, что это "зеркало" могло показать и гораздо большее. "Нечто", что скрывалось за "тенью личности".
Опасность заключалась в том, что далеко не каждый человек был в силах взглянуть на это "нечто", и сохранить здравый рассудок. Но тот, кто справился бы с этим "испытанием", смог бы "возвыситься" над своей животной природой, и "освободиться".
У мужчины, пока что, были сомнения по поводу правильной интерпретации слов: "возвыситься", и "освободиться"; для большей точности нужна была расшифровка других символов.
- Интересно, - задумчиво, произнесла женщина. - Меня только смущает один момент, как Сэмюэлю удалось продержаться так долго рядом с ней?
- Похоже Вива и правда его "любит", - пожал плечами собеседник.
Огненно-рыжая коса на плече женщины качнулась, когда она склонила голову на бок, и скептически взглянула на своего любимого.
- Я надеюсь, ты говоришь сейчас не всерьёз? - на её лице проявилась улыбка.
- Да, всему есть "научное объяснение". Я знаю, что ты хочешь сказать, родная, - улыбнулся он в ответ. - Но именно поэтому нам и нельзя игнорировать такие детали. Какими бы "фантастическими" они не выглядели - отрицать их, и не принимать во внимание, уже просто невозможно.
- Тогда есть вероятность, что Вива намеренно "сохранила" Сэмюэля. Чтобы у нас с тобой была возможность добраться до него, - произнесла она, медленно поигрывая пальцами со своей косой.
- Именно, - кивнул мужчина в ответ.
Напряжение, подаваемое на старинные лампы, иногда становилось нестабильным и прерывистым. И в такие моменты их свет мерцал, словно внутри них и правда горел огонь, а не лампочки.
Они сидели рядом друг с другом на вычурной, мягкой кушетке, ножки которой были покрыты абстрактной гравировкой. Тело женщины было повёрнуто в сторону мужчины, одна нога покоилась на другой, а локтем она опиралась на одну из подушек. Мужчина сидел точно в такой же позе, только зеркально отражённой по отношению к телу собеседницы.
Какое-то время они молча разглядывали тени, пляшущие на белоснежной коже их лиц. Мельком взглянув на них со стороны, могло даже показаться, будто это были две античные скульптуры, некоторые части которых кто-то заботливо прикрыл кусками ткани. Ради шутки, или ради цензуры.
- Как думаешь, - нарушил молчание Анимус, - если бы отец узнал о нас с тобой... о нашей... связи... он принял бы это? Он принял бы нас такими, какие мы есть?
Анима улыбнулась, погладив его по щеке своей ладонью, и коснувшись губ:
- Ты и правда думаешь, что он ни о чём не догадывался?
- Не знаю, - ответил он.
- Оглянись вокруг, - продолжила Анима. - Разве мог обычный человек создать "такое"?
- Нет, определённо нет... Значит... и "обычные", человеческие, предрассудки ему тоже были чужды?
- Именно!
За дверью вдруг послышалось шорканье, а потом, без всякого стука, к ним в каюту ввалилась помятая тушка Тома. Они давно уже слышали приглушённую возню за стенами своей каюты, но не придавали этому значения.
Разве облака в небе придают значение возне муравья, копошащегося в земле?
- О, я, конечно извиняюсь, - икнув перегаром, неразборчиво произнёс он. - Но мне, блять, непременно нужно промочить горло.
Не дожидаясь их ответа, он начал оглядывать помещение, в поисках необходимой жидкости, и с трудом фокусируя зрение:
- У вас тут нигде не завалялось лишней бутылочки, Микос? А то на камбузе уже нет нихера.
Молча поднявшись с кушетки, рыжеволосый мужчина подошёл к одной из своих сумок, в недрах которой и правда хранилось несколько бутылок. В это время мутные глаза Тома жадно впивались в аппетитно выпяченную ляжку Анимы. При этом, он даже неосознанно облизнулся и причмокнул.
- Держи, - Анимус протянул Тому бутылку вина, отчего глаза того вмиг прояснились от счастья.
- Вооооот! - восторженно воскликнул Том. - Вот теперь другое дело!
Без всякой благодарности, он развернулся, и направился к выходу. Однако оглянулся у дверного проёма:
- А это... штопор есть? Хотя ладно, сам найду.
При этом, Том махнул рукой и скривил такую гримасу, будто посчитал, что эти двое всё равно бесполезны, и он только потеряет своё время, ожидая от них помощи.
Дождавшись, когда ханальное животное наконец растворилось в коридорах яхты окончательно, Анима произнесла:
- Не слишком ли это было безрассудно?
В ответ Анимус пожал плечами:
- Пускай зверушка хоть напоследок ощутит вкус настоящего вина. Хоть раз в жизни.
Альма барахталась в солёной воде, крича о помощи, и отчаянно пытаясь удержать тело Сэма, и не дать ему захлебнуться. Он был без сознания, и кровь на его лице, казалось, была так же черна, как и воды океана, покидаемые последними солнечными лучами.
Сквозь давящий свист в ушах, она слышала гоготание Тома. Он медленно передвигался вдоль левого борта, и неотрывно следил за утопающими телами, будто стараясь быть "в первых рядах" и ничего не упустить, наблюдая за этой комедийной пьесой. Его настроение было приподнято ещё и от восхищения самим собой, ибо бросок оказался невероятно удачным, хотя он особо-то и не целился. Похоже, что везёт не только новичкам, но и пьяницам, потому что бутылка угодила Сэму точно в переносицу.
В какой-то миг Том ощутил чьё-то прикосновение, а затем его грузное тело отлетело в сторону. От удивления он даже не успел толком возмутиться по этому поводу, укатываясь куда-то к центру палубы.
Оказавшись в воде, и оценив обстановку, Микос решил не тратить время на объяснения. Альма лежала на воде спиной, а затылок Сэма покоился на её груди, именно поэтому Микос просто схватил её за волосы, и потащил в сторону купательной платформы на корме, не вступая с паникующей женщиной в бессмысленную борьбу за тело Сэма. Она ни за что не выпустила бы его из своих рук, и этим лишь усложнила бы задачу Микоса.
- Держи его крепче! - единственное, что он крикнул ей, вкладывая в свой голос интонации, не терпящие возражения.
Тем временем, Мария приложила указательный палец к своим губам, и слегка улыбнулась, глядя на Тома. Он сидел на заднице, почёсывая ушибленное колено, и таращился на неё удивлёнными глазами. Но при виде её улыбки, он ехидно улыбнулся в ответ, а затем тоже приложил палец к губам, и заговорщицки подмигнул. Это комедийное, театральное, представление нравилось ему всё больше и больше, поэтому он с превеликим удовольствием решил принять в нём участие. Именно так он воспринял жест Марии - как приглашение поучаствовать лично. Эта аппетитная, рыжеволосая, сучка явно была не прочь "поиграть" с ним во что-то.
Том почувствовал прилив крови в нижней части тела, и теперь окаменевшая плоть будто пыталась прорваться сквозь ткань его шорт. Он жадно облизнулся, хищно оглядывая белоснежную кожу Марии, а револьвер, поблёскивающий в её руке, и направленный ему прямо между глаз, совершенно его не смущал.
Возле платформы Микосу всё же пришлось немного повозиться, но в итоге все трое благополучно возвратились на борт. Тело Сэма выглядело бездыханным, и проверив его пульс, Микос, к искреннему своему сожалению, и правда ничего не обнаружил. Тогда он немедленно приступил к реанимационным действиям, попутно объясняя Альме, что ей нужно делать, чтобы помочь ему в этом. Тома и Марию, молчаливо наблюдающих за ними, Альма даже не заметила; всё её внимание было сосредоточено на Сэмми.
...РАЗ...
...РАЗ...
...РАЗ...
Альма молча наблюдала за тем, как грудь Сэмми прогибается под ладонями Микоса.
...РАЗ...
...РАЗ...
Её голова звенела так сильно, что она не слышала ничего вокруг.
...РАЗ...
...РАЗ...
...РАЗ...
Она лишь улавливала моменты, когда Микос поворачивал к ней голову, и что-то говорил. Тогда Альма понимала, что наступил её черёд, и она прилипала к устам Сэмми, пытаясь вдохнуть в него жизнь. Затем снова наступал черёд Микоса.
...РАЗ...
...РАЗ...
Эти минуты длились бесконечно.
...РАЗ...
...РАЗ...
...РАЗ...
Раз за разом - бесконечная агония угасающей надежды.
...РАЗ...
Так прошла вечность.
......
......
......
Микос давно уже остановился, молчаливо рассматривая безжизненное лицо Сэмюэля, освещаемое тусклым светом палубных огней; в то время как Альма всё ещё продолжала "вдыхать" свою жизнь в лёгкие любимого, ничего вокруг не замечая.
Внезапно Микос сцепил пальцы обеих рук в огромную "булаву", и с яростью обрушил её на грудь мертвеца, уже не заботясь о сохранности костей. Ни чужих, ни своих.
На мгновение вынырнув из тумана, окутавшего её сознание, Альма округлила глаза от удивления. Её рот наполнился солёной водой, хлынувшей из уст Сэмми, и поэтому она отпрянула от его лица, давая ему возможность откашляться и самостоятельно вдохнуть.
Однако, это была вовсе не вода. С обезумевшим выражением лица, Микос продолжал колотить по груди Сэма, ломая рёбра, и разрушая ткани. Альма с криком ринулась на него, в попытке остановить это безумие, но Микос лишь отмахнулся, крепко приложившись кулаком ей в ухо. Вновь ощущая звон в голове, Альма отлетела в угол кокпита, и с мерзким хрустом впечаталась челюстью в лебёдку, теряя сознание и несколько зубов.
- О-ХО-ХО! ДА! - раздался восхищённый голос Тома. - УХ! А-ХА-ХА! ДА! ПОКАЖИ ЭТИМ БЛЯДИНАМ КУЗЬКИНУ МАТЬ, МИКОС! ДА-ДА-ДА! НАКОНЕЦ-ТО!!!
Он где-то нашёл остатки бутылки с вином. Каким-то чудом она не разбилась полностью, и осталась валяться на палубе. Отлетело только горлышко, и поэтому внутри даже сохранилось немного драгоценного нектара. Мария, почему-то, никак не отреагировала на это, видимо, давно уже не считая Тома, даже "вооружённого", угрозой для себя и Микоса.
Запрокинув голову, Том с размаху приложил острые края бутылки к своим губам, и попытался выпить остатки вина.
Закашлявшись, и разбрызгивая во все стороны кровь из разбитых губ, он восторженно завопил:
- Оооооо! Какой восторг! ВОСТОРГ! Кх-э-кхээ-К-ХЭЭЭЭЭ!
На дне бутылки было полно мелких осколков, но это его не остановило, ведь напиток и правда был чудесным. Поэтому он вновь запрокинул голову и приложил разбитую бутылку к разорванным губам, на этот раз намереваясь выпить всё и добраться до самого дна.
- Не смей. Не смей, - тихо бормотал Микос, оседлав тело Сэмюэля, и нанося беспорядочные удары по его лицу, которое давно уже превратилось в бесформенную, кровавую кашу. - Не смей уходить от ответа. Вива была вовсе не пуста тогда, верно? Вовсе не пуста. Отец никогда бы не бросил её, слышишь? Никогда. Не молчи. Не молчи. Не смей.
Харкающий кровью Том ползал на четвереньках, и пытался, сквозь смех, что-то сказать Марии, но та лишь хохотала в ответ, наблюдая за веселящимся зверьком, размазывающим свои кишки по палубе. Незадолго до этого, она предложила Тому вспороть осколками стекла своё брюхо, чтобы он мог измерить длину своих внутренностей. И Том охотно принял это предложение, с большим энтузиазмом принявшись за дело.
Анима слишком долго сопротивлялась тому, что завывало внутри её сознания, и пыталось вырваться наружу. Но взглянув на Анимуса, начинающего "освобождаться" от своих оков, она больше не в силах была удерживать рычаги самоконтроля. Этот момент настал, пусть всё пошло и не совсем так, как они планировали. Но это уже не имело никакого значения, ведь результат превысил все их ожидания. Ключ к расшифровке оставшихся символов всегда был прямо у них под носом.
Это было невероятное ощущение. Теперь они могли хоть немного приблизиться... хоть немного прикоснуться к той... "истинной свободе", которая была доступна только Богам.
Все мыслимые и немыслимые человеческие законы и маски были отброшены, словно ненужные якоря, мешающие душе "освободиться".
Это и правда был "ВОСТОРГ".
Восторг освобождённой души.
- Анимус! - воскликнула она, взглянув на любимого. - Ты ведь тоже чувствуешь ЭТО!? Правда?
Взглянув на Аниму, рыжеволосый мужчина оторвался наконец от своего занятия, и через несколько молчаливых секунд его лицо расплылось в широкой улыбке.
- Восторг, - прошептал он.
Анима улыбчиво закивала, прочитав ответ по его губам, и восторженно распахнула свои неземные глаза, сияющие бирюзой. Она давно уже была обнажена, и теперь единственным предметом, хоть как-то связывающим её с "человечностью", оставался только револьвер в руке. Но и это вскоре должно было быть отброшено, вместе с оковами плоти.
Широко раскинув руки, она приглашала его к объятиям.
- Мы так долго шли по ложному следу, а разгадка всегда была прямо перед глазами, - произнёс он, на мгновение оторвавшись от жарких губ Анимы.
В тот момент, когда Анимус ощутил, как его семя извергается мощным потоком, продолжая свой путь внутри Анимы, она тоже изогнулась и задрожала от экстаза, охватившего её плоть.
Их плоть.
- Дамы вперёд, - улыбнулся Анимус, аккуратно просовывая ствол револьвера в широко раскрывшийся рот Анимы.
Закатив глаза от предвкушения, она даже успела лизнуть тёплую сталь, прежде чем он нажал на спусковой крючок. А затем он направил тот же ствол уже в свою сторону, чтобы поскорее встретиться с ней на другой стороне.
Высоко в небе кружили чайки, перекрикивая друг друга, и играя с потоками ветра. Далеко внизу они видели одинокую яхту, мчащуюся куда-то на всех парусах, но им не было до неё никакого дела.
За штурвалом стояла молодая женщина. Её волосы развевались на ветру, а глаза не выражали ничего, кроме пустоты.
- Мы умчимся с тобой на край света, - напевала она себе под нос. - Где никто не найдёт нас. Никто не осудит.
Её возлюбленный устало развалился рядом с ней, в кокпите яхты. Последнее время он, почему-то, был не слишком разговорчив, и постоянно молчал, но женщина списывала это на переутомление, и поэтому не обижалась на него. В конце концов, у него и правда было слишком много работы в этом сезоне, и для отдыха практически не оставалось времени.
"Ну ничего", - думала женщина. "Главное, что теперь мы снова вместе. Теперь - навсегда. И на краю света мы отдохнём от всей души".
Она посмотрела на мужчину, пытаясь встретиться с ним взглядом, но не нашла его глаз.
- Уснул, - шепнула она, улыбаясь, и поправляя подушку под его головой. - Поспи, родной. Поспи. А мы с Вивой споём тебе что-нибудь.
Вива слегка качнулась, и скрипнула мачтой в ответ.
- Ну, ну, тише подруга, - женщина приложила палец к губам, и вернулась к штурвалу. - Давай споём что-то более нежное, а то разбудим любимого. Пусть поспит ещё немного.
Александр Амзирес, август 2023, планета Земля
|