В этом году снег выпадал как-то неравномерно. В былые годы он мог идти неделями, крупными хлопьями планируя сверху и густым слоем оседая на грязевом месиве, но в последнее время на небе не появлялось даже самого маленького облачка. Были дни, когда температура поднималась до неприличия, и улицы таяли и превращались в реки; были и те, когда отметка термометра переваливала за "минус десять" и уходила дальше вниз, так что даже воздух морозился и с трудом входил в лёгкие. Ходили надежды, что "к Новому Году устаканится", но пока что люди были вынуждены держать под рукой вещи на все четыре сезона, чтобы каждое утро выходить из дома и медленно ползти в сторону школы, работы или поликлиники.
Полицейское управление Рухенрота переживало смену времени года стоически. Шеф запретил использовать моноколëса на время гололëдицы, отопление работало с перебоями, из-за чего самым климатически благоприятным местом был их подвальный СИЗО, и даже немногочисленные преступники глубинки не хотели выходить дома, так что уровень криминала снизился до минимума. Но, несмотря ни на что, стражи правопорядка продолжали нести свой дозор, патрулировать улицы и бороться с беззаконием.
Для их отдела год заканчивался в целом благополучно. Шеф продолжал орать на высокопоставленных людей по телефону, но никто не выгонял его из руководительского кресла - Брунгильда Фельтен, в простонародии Ру, всё также помогала ему по дружбе и на добровольных началах. Поговаривали, что герр Штак все пороги оббил, пытаясь поставить единственную женщину управления на должность своего зама, но у него так ничего и не вышло. Вроде как, всех отпугивало дело о пособничестве в терроризме, хотя следовательницу давно оправдали, но тут чем чëрт не шутит - всë равно у народа не было другой версии. С другой стороны, дали же ей медаль за поимку Висельника?
Инцидент, конечно, ужасный, но к декабрю полиция уже почти оправилась от шока и начала жить дальше. Исключением стал Шегги - бывший напарник серийного убийцы не вылезал из больничных, на работу ходил абы как и всё чаще заводил разговор о заслуженной пенсии. Густав кивал, соглашался, но подсунул ему в напарники новенького - вдруг сосед по кабинету, который не вешает школьников в Гиблом Лесу, вернëт полицейскому интерес к сыскной работе?
Новенький, пришедший на место Дитера, лучился оптимизмом, рвался всём помогать, активно пытался во всëм участвовать и вживую производил куда лучшее впечатление, чем со страниц своего резюме. Ру, которая вместе с Густавом читала его личное дело, точно знала, что на самом деле Ганс Нойман был махровым троечником, учился выборочно, нещадно прогуливал и попал к ним по принципу "приткнуть хоть куда", а они были не в том положении, чтобы привередничать. Что ж - до тех пор, пока он не является маньяком, их всë устраивает. Вот такая она, жизнь - полученный опыт помогает по-новому расставить приоритеты.
Так в Анатолию пришла зима. А с ней - новогоднее преступление.
Глава I.
Вызов поступил днëм, когда Ру уже успела сделать зарядку, в очередной раз перебрать все документы и выпить чашку лучшего кофе во всей Анатолии.
Работы не было, деятельный Ганс повëз патрульную машину переобуваться на зимнюю резину, и они с парнями как раз заканчивали партию в домино, когда дежурный телефон разразился мерзкой, тяжëлой трелью.
Полицейское управление замерло. Взгляды устремились к архивариусу, который по совместительству занимал ставку диспетчера, а пустая костяшка замерла в воздухе, так и не поставив никому "рыбу".
- Алло? Так. Так. Где? Понял. Принято. - Архивариус положил трубку, а потом окинул взглядом рухенротское отделение и вдруг как-то странно усмехнулся: - По коням, Андреас[Andreas - немецкий вариант имени Андрей]. Возможен криминал.
В голове Ру возникло смутное чувство узнавания, так и не сформировавшееся в что-то внятное, но Шеф дал ей ответ до того, как она решилась спросить.
- Прекрати цитировать всякую иностранщину! Нет у нас никаких Андреасов! - Герр Штак, лично судивший игру и отвечавший за тотализатор, запустил в подчинëнного подушкой и рявкнул: - что случилось?
- Вызов от неравнодушного гражданина, - тут же откликнулся последний, - слышал подозрительные крики в Гиблом лесу.
- Ясно. - Густав тут же стал серьёзным. Он быстрым взглядом начал сканировать своих подчинëнных и тихо, практически без давления спросил: - Кто пойдëт?
Вопрос, очевидно, риторический. Лично Ру с радостью поехала бы - в Рухенроте ничего не происходило, и она уже чувствовала, как еë мозг потихоньку превращается в изюм. Правда, кажется, остальные не разделяли этого желания - тем обиднее будет, если работа уйдëт к ним.
- Кто поедет, тот и получит дело, - тихо пробормотала она себе под нос, - если, конечно, там действительно криминал.
Вторя еë мыслям, Эммет Браун поднял руку.
- Мы с Ру, - храбро заявил надëжный напарник и молодой талант. Он смерил взглядом товарищей, не позволил неловко молчанию поколебать свою решимость и добавил: - патрульная машина в шиномонтажке, а у меня есть своя.
Густав Штак посмотрел на него ещё с полминуты, а потом выдохнул и махнул рукой. Разрешение на работу было получено.
Ехали они неторопливо, чтобы не попасть в занос и не улететь чëрт знает куда. Опять ударили морозы, грязь схватилась в лëт, и дорога больше напоминала застывшую речку, чем асфальт в приличном европейском государстве. Впору снова вспоминать цитаты из сомнительных иностранных сериалов, которые так любил их неходячий сотрудник. Ещё и с субтитрами умудрялся смотреть, будто действительно знает этот лающий язык.
- Спасибо, - благодарно выдохнула Ру, когда они выехали к лесополосе и снизили скорость до черепашьей, чтобы найти указанный столб, - я бы скоро на стенку лезть начала.
- Ты дважды выходила в четвертьфинал великого домино-турнира, - фыркнул Эммет. Довольная улыбка даже не думала сползать с его лица. - Нехорошо так говорить, но я рад, что что-то случилось. Первая нормальная работа здесь. Я же тогда вообще никакого участия в расследовании не принимал.
Ру почувствовала иррациональное чувство вины. Они с напарником обсудили Висельника лишь раз - Браун рассказал ей свою историю, которую она и так знала, и поблагодарил за то, что дело наконец-то было закрыто. Умом Брунгильда понимала, что сделанного не воротишь, но совести, как говорится, не прикажешь. В сотый раз мысленно пообещав себе более активно включаться в командную работу, фройляйн Фельтен отстегнула ремень безопасности и вышла наружу, чтобы сразу же поскользнуться и ухватиться за переднюю дверь.
- Не каркай, напарник, - отшутиться получилось только после того, как Ру смогла восстановить равновесие. - Не хочу ловить ещё одного серийника.
Бдительный гражданин, оказавшийся любителем лыжного спорта, сразу же ткнул в сторону леса и всë подтвердил: катался, услышал вопли, никого не увидел и решил вызвать стражей порядка. Кричали раз пять, но к моменту, когда звонок прошëл, звуков больше не было. Что ж - мало, очень мало, но надо проверить. Даже если кто-то начал слишком рано отмечать Новый Год и словил белочку, нужно вытащить его, пока в сугробе не замëрз.
- Пошли? - обречëнно спросила Ру. - По крайней мере, там не так скользко.
Гиблый лес тоже готовился к Новому Году. Стаявший снег обернулся прозрачными сосульками, свисающими с голых ветвей облысевших деревьев, а их более удачливые хвойные собратья украсились большими, блестящими белыми шапками. Тут был совсем другой мир, пространство настоящей, комфортной зимы, и патрулирование местности больше походило на приятную прогулку. Даже идти было куда легче - основной удар принимали на себя ветки, так что здесь были целые островки из голой, промëрзлой земли, а на хвойных участках снег удачно смешивался с опавшими иголками и создавал прочный, совсем не скользкий массив, перемещаться по которому было одно удовольствие.
Сначала сотрудники из отдела по особо тяжким шли по тропинке, выкрикивая разные призывы и то и дело замолкая, чтобы услышать ответ, но их действия не приносили никакой пользы. Стало ясно, что придëтся двигаться вглубь и пройти так далеко, как позволят сугробы и павшие ветки.
- Разделимся? - бордо предложил Браун, - идëм так, чтобы видеть друг друга?
- Давай, - согласилась Ру. - Время почувствовать на себе всю пользу прогулок на свежем воздухе. Всё лучше, чем ещё одна партия в домино.
- Шеф даст тебе пару индивидуальных уроков в свободное время, - неприлично хохотнул Эммет и сразу же отпрыгнул в сугроб, не давая напарнице себя стукнуть, - он сверлит тебя взглядом каждый проигрыш.
- Потому что вы, идиоты, всё время на меня ставите! - Ру уже заготовила речь, чтобы в очередной раз оправдаться, но плюнула и пошла напролом. Они с Густавом друзья, не более того, и оба прекрасно это понимают. Кто она такая такая, чтобы затыкать сплетников?
Стоило девушке сойти с тропинки, как путешествие перестало казаться лëгкой прогулкой. Промежутки голой земли то и дело сменялись высоченными сугробами, в хвое и листве прятались корни и палки, и ей приходилось продираться вперëд, сражаясь за каждый шаг. И чем дальше она шла, тем привлекательнее ей казалась древняя игра с точками. И чего им в особняке не сиделось? Там хотя бы топят, пусть и с перебоями.
Она как раз сражалась с сугробом, куда провалилась по колено, когда краем глаза заметила какое-то движение. Повинуясь инстинктам, Ру подняла голову и застыла от изумления и ужаса.
Прямо перед ней, на огромном сугробе стоял ребëнок. Это был мальчик, лет десяти, и его тело, руки и ноги были закутаны в шкуры и словно примотаны к конечностям и туловищу то ли нитью, то ли шнуром. На его голове была самодельная шапка из оленьей, грубо сшитой треугольником, и весь его вид говорил о том, что он вырос вдали от цивилизации. Но не это привлекло внимание Ру.
Мальчик на снегу был полностью синим. И это не было краской, игрой света и тени или чем-то ещë - вся его кожа имела сероватый оттенок, будто покрашенная изнутри.
- Канцлер вездесущий! - с перепугу прокричала Ру и рефлекторно дëрнулась назад, совсем забыв, что еë ноги всë ещё оставались в плену снега. Она тут же потеряла равновесие, мир завертелся, и следовательница с размаху села на какой-то кустарник, который сработал, как амортизатор. Когда она вернула равновесие, то тут же обернулась - никакого синего мальчика на сугробе уже не было.
- Что за... Покажись! Полиция!
Ру закричала изо всех сил, а потом замерла и прислушалась так, будто от этого зависела еë жизнь. Она пыталась услышать шаги или голос синего мальчика - но вместо этого вдруг уловила стон и какое-то копошение. В ту же секунду она скатилась вниз, вскочила на ноги и увидела того, кто и был целью их путешествия.
Это был мужчина, молодой, до двадцати пяти. Он лежал лицом вниз, на одном из участков, где мëрзлая земля совсем не укрывалась снегом, а его волосы промокли и спутались в один большой комок от натëкшей крови. Должно быть, он лежал здесь уже некоторое время, и снег успел припорошить его синтепоновую куртку, но он всё ещё был жив.
- Эммет! Сюда, немедленно!
Закричала Ру, а потом украдкой бросила взгляд на сугроб, где стоял синий малыш.
Никаких следов на нëм не было.
Глава II.
Выковыривали пострадавшего долго, так что Фельтен с Брауном успели тщательно осмотреть место преступления. Мужчина лежал довольно далеко от дороги, прямо под огромной елью, и вокруг не было никаких следов, только голая, мёрзлая земля.
- Чертовщина какая-то, - забормотала Ру, когда они обошли место преступления ещё раз и снова ничего не обнаружили, - он же должен был как-то сюда попасть.
- Он может быть местным, хорошо знать маршрут и никуда не торопиться, - со знанием дела ответил Эммет, - Тут нет нормального снега, можно пройти незамеченным. Но для этого нужно быть здоровым и живым.
- Кажется, его огрели по затылку, - поддержала следовательница, а потом подпрыгнула и замахала руками, привлекая внимание пробирающихся к ним врачей. - И что-то мне подсказывает, что это не упавшая ветка. Мы бы её увидели.
- Это нападение, - стоило Брауну услышать её слова, как его глаза загорелись, и он начал кивать, как китайский болванчик, - покушение. Убийство.
- Какое убийство? - старый фельдшер, добравшийся до них и услышавший только конец разговора, тут же возмущённо встопорщил усы, - нас уверяли, что жмур ещё жив!
Так оно и оказалось. Пульс прощупывался с трудом, а мужчина уже практически заледелен, но он всё ещё цеплялся за своё место в этом мире, и врачи сразу же начали бороться за его жизнь. С помощью полицейских жертву перевернули на спину, сразу помещая на носилки, и Ру невольно скривилась - видимо, он упал и расшиб нос о землю, так что его лицо было залито кровью, повреждённая часть раздулась до размера картофелины, и опознать его не было никакой возможности.
- Невезучий он. Или везучий, тут как посмотреть, - старый фельдшер ткнул в зубы сигарету, зафиксировал чужую шею и повернулся к Эммету: - вытаскиваем его. Нашли что-нибудь?
- Нет, - Ру попыталась помочь, но мужчины отодвинули её в сторону и взяли всё в свои руки. Фройляйн Фельтен оставалось лишь идти рядом с ними, отклонять веточки и показывать путь. - В карманах нет никаких документов, как нет визиток, мусора и телефона. Удивительное дело в наши дни.
- Убийца забрал технику, чтобы замести следы, - тут же отреагировал напарник, - спланированное насилие.
Старый фельдшер слегка повернулся, чтобы ответить, но тут с носилок раздался стон - найденный мужчина зашевелился, а потом резко сел и открыл глаза. Он смотрел пустым взглядом куда-то сквозь деревья, и его расширенные зрачки мелко подрагивали, создавая жуткое, неестественное впечатление.
- Герр, - первой нашлась Ру, - герр, как ваше имя? Что случилось? Вы помните нападавшего?
- Симон, - прохрипел человек на носилках, а потом вдруг заорал: - Пришельцы! На нас напали пришельцы! Убили меня, твари синекожие!
Ру замерла, почувствовав, как тысячи ледяных игл пронзают её сердце. Перед глазами опять встал синий мальчишка, о котором она уже забыла, и девушку охватило странное, иррациональное чувство надвигающейся опасности. Она приоткрыла рот, чтобы продолжить спрашивать, но Симон замер, как-то странно булькнул и рухнул на носилки, а потом забился в конвульсиях.
- Быстрее! - рявкнул старый фельдшер, - надо дотащить его до машины!
То, как двое мужчин с носилками бегут по сугробам, Брунгильда Фельтен не видела никогда, и вряд ли ещё увидит. Да и сама она бежала, потому что на кону была человеческая жизнь, и она точно не хотела увидеть смерть того, кого вытащила с того света. И это было действительно так - ещё немного времени, и он бы просто замёрз, так что спасать было бы некого.
Но Симон, везучий и невезучий, выжил. Он выжил, пока валялся в лесу, пережил поездку на машине скорой помощи и экстренную операцию, которую ему провели. Их грубое предположение подтвердилось - кто-то ударил его в затылок, врачи подозревали перелом черепа и внутренние повреждения, так что сразу же погрузили его в искусственную кому и собирались переправить ближе к Столице, в более крупный город с хорошим оборудованием. Полиции было известно лишь, что в ходе операции из его волос извлекли несколько осколков стекла - их уже отправили на экспертизу, и результаты будут известны в ближайшее время.
Пока врачи боролись за жизнь жертвы, Ру и Эммет пытались выяснить хоть что-то о его личности, но ничего не находили. Его распухшее и обмороженное лицо не подходило для нормального опознания, никто не заявлял о пропаже Симонов, а приезжие тихо сидели по гостиницам, к Гиблому лесу не приближались и никуда не исчезали. Более того - напарники прокатились вдоль леса, но не нашли ни машины, ни какой-то новой тропы. Парень будто материализовался посреди леса с пробитой головой и начал орать, чтобы его заметили. Да и откуда силы взялись? Судя по его состоянию, он должен был отключиться ещё за пару часов до того, как мимо прошёл бдительный гражданин.
- Я всё слышал! - слухи о единственном деле разошлись быстро, и Ганс примчался к ним в кабинет сразу же, как вернулся, - представляете, если врачи найдут у него следы вмешательства инопланетян?! Это будет такое! Тако-о-ое!
Напарники переглянулись, а потом дружно опустили головы, начиная оформлять новое дело. В потусторонние силы они совершенно не верили.
Глава III.
- Больше всего я боюсь, что выйдет висяк, - поделилась Ру, - с такими делами так оно и случается.
Они с Густавом совершали свою традиционную обеденную прогулку и медленно наворачивали круги вокруг старинного особняка. Вчера опять шёл мокрый снег, а за ночь всё заморозило, так что начальник и подчинённая перемещались по территории на уставных коньках. Если честно, до этого дня девушка даже не подозревала, что вообще умеет на них кататься, но шёл уже третий круг, а она до сих пор не упала, что было явным свидетельством успеха.
- Отставить висяки, - герр Штак ехал рядом и следил за ней так пристально, что ей казалось, будто Шеф вообще не моргал, - ты уже поймала маньяка. Думаешь, тут не справишься?
- С маньяком было проще, - обречённо вздохнула следовательница, - а здесь бытовуха, с очевидным преступлением и полным отсутствием следов.
На днях пришли результаты экспертизы, и после отчёта у Брунгильды Фельтен полностью сложилась картина преступления. Потому что осколки, найденные в волосах жертвы, были стеклянной банкой, в которой совсем недавно хранилось домашнее лечо, и это полностью исключало любые "мистические" версии. Совершенно очевидно, что Симона огрели пакетом с банкой со спины. Именно поэтому на месте преступления не было других осколков - в волосы жертвы попали лишь те куски, которые прорезали целлофан. Ну, а дальше ещё проще - орудие преступления практически наверняка исключало преднамеренность покушения. Скорее всего, Симон отлично знал своего несостоявшегося убийцу, и они вместе пошли в лес - прихватив с собой банку, так что цель у этого похода присутствовала. Уже на месте разгорелся какой-то спор, после которой жертва стала жертвой, а преступник - преступником. Испугавшись содеянного, второй участник лесного похода вытащил из карманов товарища всё, что мог, и скрылся с роковой полянки. Ну а затем были крики, вызов полиции, бдительный гражданин...
- Слишком просто, - ещё раз вздохнула Ру, - я практически вижу, как разворачивались события. В этом деле всего две загадки: что они делали в лесу и почему не осталось никаких следов.
- Брунгильда. - Густав остановился, притянул девушку за рукав и серьёзно посмотрел ей в глаза. - Тот, кто считает, что бывают "слишком простые" дела, является полным идиотом. Ты не такая. И даже если ты права - а ты наверняка права, тут не надо быть гением Анатолийского сыска - от висяка тебя спасёт только полноценное расследование, как если бы ты снова ловила маньяка. Отбрось все выводы и начни сначала.
Ру вздохнула в третий раз, но честно постаралась подумать. Она прикрыла глаза, собираясь с мыслями и пытаясь игнорировать тот факт, что начальник держит её за плечи и слегка встряхивает, как куклу, и медленно протянула:
- Если с самого начала, то всё просто. Отбросим версию, что Симона зовут Симон.
И правда - совсем не факт, что мужчина произнёс своё имя, когда услышал её вопрос. У него обширная травма головы, настолько серьёзная, что его экстренно прооперировали, ввели в искусственную кому и отправили в Столицу на вертолёте. В конце концов, он бредил про инопланетян! Так что, в принципе, Симоном мог быть пострадавший, потенциальный убийца, лучший друг, домашний питомец или тот самый инопланетянин, который привиделся жертве. Так что надо пересмотреть объявления о пропаже всех мужчин Анатолии, без привязки к условному имени.
Густав одобрительно кивнул, и они продолжили путь. Полицейские как раз собирались сворачивать, когда мимо протелел Ганс - новичок пытался тащить какие-то коробки, но не удержался на скользкой поверхности и теперь уехал куда-то вниз, к памятнику Канцлера, который в тёплое время года становится фонтаном.
- Деятельный малый, - заметила Ру, - надо бы его чем-то занять.
- Это должен делать Шегги, - тут же помрачнел Шеф, - но старый идиот предпочитает страдать дома, а не взять себя в руки. Я всё понимаю, но, если так пойдёт и дальше, то в следующем году у нас освободится ещё одна ставка.
- Это да, - девушка кивнула и даже замедлилась, чтобы снова глянуть на Ганса. Нойман как раз встал, но сила притяжения оказалась сильнее, и он рухнул прямо на те самые коробки, которые пытался нести. Судя по разлетевшимся бумагам, он пытался помогать архивариусу. - Но если не дать ему дело, он просто разрушит участок. А мы всё ещё торчим на историческом памятнике.
- Да знаю я, - буркнул Штак, - нагружу его по полной. Пусть новогодний корпоратив организовывает.
- У нас бывают корпоративы? - удивилась следовательница.
- Теперь будут. Даже если я влезу в долги, у меня не хватит денег на реставрацию особняка Канцлера.
Остаток дня Ру провела, заново шерстя базу с пропавшими и разыскиваемыми и с азартом проверяя возникшую у неё теорию. К сожалению, это тоже не помогло - "лжеСимон" был в том возрасте, когда люди обычно уже съехали от родителей, но ещё не обзавелись своими семьями и ведут одинокое существование. Его пропажа может остаться незамеченной несколько месяцев, особенно если он какой-нибудь фрилансер или низкоквалифицированный сотрудник, которого уже уволили задним числом.
Отвратительное дело. Безнадёжное.
И всё-таки она попробует.
Глава IV.
- Я съезжу? - с энтузиазмом предложил Эммет. Ему явно не терпелось проверить свою рабочую теорию. - Очень быстро. Думаю, что вернусь к концу дня.
Поскольку у них не было ни информации о жертве, ни следов на месте преступления, полицейские решили пойти медленным, но единственно доступным им путëм, и методом перебора искали ответ на главный вопрос - зачем "Симон" вообще пошёл в Гиблый лес?
У Ру не было ни одной идеи, а вот Браун прикинул имеющиеся факты, сопоставил данные, учëл пустую банку из-под домашней заготовки и был практически уверен, что в деле были замешаны те самые вещи, распространение которых является уголовно наказуемым деянием. По версии Эммета, два человека пошли в лес либо забрать запрещëнные вещества, либо оставить в указанном месте. Сначала он предложил, что это было употребление, но анализ крови жертвы не показал никаких странностей, так что "Симон" перестал быть возможным наркоманом и стал полноценным барыгой.
На самом деле в Рухенроте было не так уж много каких-то психоактивных веществ. Наркоманов на весь город наберëтся штук пятнадцать, и все они уже были известны полиции и периодически оказывались в СИЗО для профилактики. При этом ни закладок, ни схронов, ни наркоторговцев в городе не было - торчки ездили за дозой в места покрупнее и даже не пытались всерьёз заниматься распространением. И, если "Симон" с товарищем действительно собирались занять свободную нишу, это могло стать серьëзной проблемой.
Эммет вцепился в эту идею, как ребëнок в новую игрушку, и чем дальше он её раскручивал, тем больше совпадений находил. Версия была правдоподобной, так что Ру держала еë, как основную, и упомянула в докладе Густаву. Шеф одобрил, поддержал и выдал Брауну полный список наркоманов, когда-либо существовавших в Рухенроте. Теперь напарник хотел опросить их всех, уже составил план и полыхал энтузиазмом.
- Езжай, - отозвалась Ру, - позвони, если заночуешь у своих.
По-хорошему, надо было ехать с Эмметом, но у них горел годовой отчёт, а Фельтен была единственной, кого Штак пускал к документации. Если она не поможет, Шеф просидит над бумагами всю ночь, ничего не успеет и поедет на встречу злющий. Она бы сказала: "злющий, как собака", но это было нормальным состоянием Густава, и никому в управлении не хотелось увидеть новые грани его ненависти.
- Я буду на связи всë время! - прокричал радостный Эммет, практически моментально оказавшийся в дверном проёме, - сразу примчусь, если потребуется!
Конечно же, полицейский Браун скрылся из виду до того, как Ру успела что-нибудь ответить. Полностью понимая чувства напарника, девушка выдохнула, собрала свои записи и вышла из кабинета - пора было в последний раз сверить кучу макулатуры, проставить печати и подписи, а потом прошить их в красивые, тяжëлые, никому не нужные папки.
Сначала они с начальством страдали вместе, но потом выяснилось, что префектура выслала неполный пакет документов, так что Густаву пришлось собираться и экстренно ехать к ним. Ру осталась доделывать остальное - по плану, она должна будет переслать файлы, как закончит, а Штак распечатает их где-нибудь в городе и поедет отчитываться прямо оттуда.
- Во сколько хочешь отправь, только доделай. Хоть в шесть утра. Если успеешь, я тебе ещë одну премию выпишу., - снова и снова повторял Шеф, пока одной рукой одевался, а другой пытался что-нибудь пронумеровать. - Остаëшься за старшую. Я рассчитываю вернуться завтра, после полудня. Все поедут на собрание, так что звонков не будет, но ты уж присмотри.
Ру в очередной раз согласилась, переползла в уютное начальское кресло, нашипела на кого-то в телефон и принялась за дело.
Она возилась до глубокой ночи, но успела склепать год жизни их управления в нечто, что вполне себе можно было показывать в приличном обществе. Кофе к тому моменту уже закончился, она устроила себе лëгкую гипертонию, а отопление снова начало барахлить и выдавать критические значения.
- Повезло тем, кто уехал, - бормотала Брунгильда, кутаясь в запасной пиджак Густава и пытаясь попасть в замочную скважину окоченевшими пальцами. - Они доживут до утра. Кто вообще проектировал это здание, если нормально топится только подвал?
Но эти вопросы следовало адресовать тем, кто превращал исторический памятник в действующее отделение полиции. Эти ребята явно не предполагали, что кто-то планирует здесь жить. Самым ужасным в этой ситуации был тот факт, что Канцлер был куда умнее современных инженеров, и его особняк полностью отапливался несколькими печами, но эту систему удалили, чтобы провести внутрь нормальный свет. Мда - чем дольше Брунгильда жила здесь, тем отчëтливее ей казалось, что родоначальник Анатолийского сыска разогнал бы их всех под хвост своей Леди.
Она медленно ползла к себе по широкой лестнице, подсвечивая путь фонариком на телефоне. За окном разбушевалась метель, электричество подавалось с перебоями, а в ушах громко стучало еë собственное сердце.Ух, давненько она не устраивала себе гипертонические приключения - пару раз столкнулась в студенчестве, усвоила урок и пила строго ограниченное количество чашек кофе в день. Кто же знал, что бумажная работа в Рухенроте ослабит её бдительность?
Мир слегка подрагивал и ходил ходуном, а к горлу то и дело подкатывал тугой комок. К давлению примешивалась усталость, шагать было всë сложнее и сложнее, и к своей комнате фройляйн Фельтен доползла уже исключительно на морально-волевых. Сил осталось только на то, чтобы зажать в зубах телефон, засунуть руку в карман и повернуть ключ от своего обиталища, но на пути встало неожиданное препятствие - еë пальцы замëрзли окончательно, слегка дрожали и слушаться отказывались.
- Во имя всего сыска Анатолии! - в какой-то момент прорычала Ру, и совершенно не ожидала, что сбоку раздастся тревожное:
- Вам чем-нибудь помочь?
Сбоку от неё стоял Канцлер. Его лицо мерно подрагивало в такт язычка пламени на свечке, глаза и нос скрылись в длинных, уродливых тенях, но она отчётливо видела то самое вежливо-отстранëнное выражение лица, о котором писали в учебниках истории.
Ру взвизгнула и отпрыгнула вбок. Что-то жалобно хрустнуло, телефон улетел вниз, и Канцлер тут же подошëл ещё ближе.
- Вы... В порядке? - обеспокоенно заговорил Ганс Нойман, чтоб его черти на сковороде жарили, - я не хотел никого пугать.
Видимо, ей стоило пересмотреть свой график и уделить больше внимания сну. Допустить возможность, что она и в самом деле столкнулась с духом Канцлера? Что за сумасшедший бред! Она даже не верит в призраков.
- Так и начинается сумасшествие. Сначала синие дети, потом мëртвые чиновники, - тихо пробормотала Ру, а потом сказала куда громче: - И тебе добрый вечер. Не ходи по коридору со свечками. До смерти напугал.
- Простите, - тут же смутился новичок, - просто электричества нет, не хотел заряд у телефона тратить. Я вас ждал. Хочет уточнить кое-что по поводу корпоратива, но не хотел отвлекать в офисе... Не стоило, да?
Брунгильда подняла телефон, мельком глянула на время и согласно кивнула: - Да. Уже поздновато.
Ганс ещё раз извинился, развернулся и ушёл назад, так ничего и не спросив. Нет, серьёзно? Стеснялся отвлекать её от работы, и поэтому решил задать вопрос в свободное время? Кто из них сумасшедший, интересно? В последнее время Ру всё чаще думала, что это всë-таки она.
Дождавшись, когда их бедовый новичок окончательно скроется во тьме, она подняла свой телефон и вернулась к замочной скважине.
Да ну нет. Нет. Да не может этого быть. Она, конечно, невезучая, но это уже настоящее проклятие!
Потому что, кажется, хруст, который она услышала в момент испуга, всë-таки был реальным. Когда ей привиделся дух Канцлера, и она отпрыгнула в сторону, то своими руками сломала ключ. Не веря своим глазам, девушка перевела взгляд на руку и тихо выругалась. В еë холодных пальцах всë ещё была зажата широкая часть металлического инструмента - длинное "тело" же осталось внутри скважины.
- Потрясающе. Просто восхитительно. Мне что, правда придëтся ночевать в камере?
Они много шутили об этом с начала холодов, но Ру вдруг поняла, что у неë нет выбора. Оставить заявку на ремонт получится только завтра, кабинеты топили хуже жилых помещений, и она просто замëрзнет, Эммет с Густавом уехали и не могут ей помочь, а напрашиваться на ночь к кому-то другому было слишком неловко.
Так что, не долго думая, Брунгильда Фельтен развернулась и отправилась вниз, чтобы добровольно попасть в тюрьму. Вот так - никогда не угадаешь, в какой момент жизни тебя поджидают казематы. Ну, по крайней мере там тепло, а ещё есть матрасы, подушки и запирающаяся дверь. Главное - не забыть оставить записку архивариусу, чтобы её выпустили с утра, а то дверь в СИЗО только снаружи открывается.
Зимой у них было немного народу - пара местных забулдыг, задержанных за распитие в неположенном месте, один "чужой" вор и дедуля-клептоман, который в очередной раз утащил что-то из магазина. Задержанные пока не спали, играли в слова через решëтку и вообще не отреагировали на появление следовательницы. Может, она не первая, кто приходит сюда ночевать? Да нет. Кто-нибудь уже обязательно бы проболтался.
Ру уютно расположилась в нише, где когда-то держали подростка, которого поймали за убийство, которое он не совершал, пригрелась и довольно вздохнула. Отличное место, чтобы поспать. И чего заключëнные вечно жалуются?
В размышлениях о прошедшем дне незаметно подкралась дрëма, и уже на грани сна и яви Ру услышала диалог клептомана и забулдыг:
- Не ходи сейчас в Гиблый лес. Там страшила завелась.
- Да ну вас. Пить меньше надо, тогда и чудищ видеть не будете.
- Верь не верь, да кого хочешь спроси, все про страшилу расскажут. Ходит она по лесу, воет страшно и на людей охотится. Росту невысокого, как дитя малое, всë в шкурах с ног до головы. Только неживое оно, как есть неживое. Не бывает синей кожи у живых.
В тот же миг Брунгильда Фельтен почувствовала, как всë внутри неë оборвалось.
Глава V.
Ганс Нойман всë-таки подошёл к ней следующим утром, чтобы спросить, можно ли ему немного превысить бюджет. Ру быстро пролистала его грандиозный план, прикинула, как будут корячиться бедные коллеги, ужаснулась, вычеркнула половину и отпустила его с миром. Про то, что из-за него она сломала дверной замок, девушка решила тактично умолчать.
Густав Штак триумфально вернулся после обеда, как и обещал. Он произвëл фурор своим появлением на общем собрании, озвучил начальству то, что в приличном обществе обычно не рассказывают, сдал многострадальной отчëт и укатил в закат, чтобы поскорее вернуться в родное управление. Именно он первым узнал о неприятностях с ключом и разбушевался пуще прежнего.
- Ты должна была позвонить мне, когда поняла, что всё плохо! - орал Штак, - а не проводить ночь в компании уголовников! Девочка, тебе что, скучно без приключений?!
Ру смеялась, потягивала чай (чем шокировала начальство ещё сильнее) и мягко напоминала, что у Шефа была куча других задач, что он уехал, чтобы успеть отчитаться, что камеры с заключёнными были закрыты и никто ей ничего не сделал. И вообще - ночь в СИЗО позволила ей о многом подумать.
Она действительно старалась расследовать своë текущее дело с позиции скептицизма, тщательно изучая и подвергая сомнению каждый факт. Так вот - что если предположить, будто синий мальчик не был еë воображением?
Этого ребëнка видело не меньше трëх человек - она, "Симон" и рухенротский алкоголик. Возможно, даже больше, если считать всех местных алкашей. Получается, что-то в Гиблом лесу заставляет людей видеть синего человека - игра света и тени, нелегальные химикаты или ещё чего.
"Я сошла с ума" - рассуждения о ребëнке были настолько нелепыми, что Ру не могла поверить, что вообще рассматривает их всерьёз. - "Помутилась рассудком от отчаяния".
Тем не менее, это была рабочая версия. Потому что ни она, ни "Симон" точно не употребляли алкоголь или запрещëнку перед тем, как столкнуться с потусторонним явлением.
Она зашла так далеко, что даже попросила Эммета спрашивать про синего человечка у наркоманов, до которых он не успел добраться вчера. Напарник удивился, но пообещал добавить вопрос в протокол - правда, он уже опросил большую часть и ехал назад с новостями.
- Я всё выяснил, - с порога заявил Браун, - это BLU. Новинка психоактивного рынка, получается из смеси чая с ромашкой и особого сорта генно-модифицированных грибов. Вроде как даёт яркий и красочный, но довольно мягкий эффект, без бэд-трипа и отходняка. Пока что местные наркоманы закупают его в другой области, из-за чего тратят кучу денег на товар и на транспортировку. Это золотая жила! Симону с подельником достаточно просто договориться с поставщиками, и он станет монополистом Рухенрота.
- Не спеши с выводами, - устало вздохнула Ру, - Густав гонял наркоманов всё время, пока был простым следователем, и периодически отслеживает, не появился ли наш город на "Гидре". Здесь никто не торгует из-за наших сильных позиций и жёсткого контроля, а вовсе не потому, что у них нет деловой хватки. К тому же, наркоторговцы ни за что не отдадут свой новый и перспективный товар новичкам. Либо "Симон" является гением преступного мира и ни разу не был пойман за всю карьеру, либо что-то тут не сходится.
"Если BLU не варят прямо в Гиблом лесу, из-за чего в отдельных местах уже скопились психотропные испарения" - добавила девушка уже про себя. Слишком громкое заявление, которое следует тщательно проверить.
- Всегда есть шанс, что нашего бедолагу заслали в город с товаром, как "жертвенную овцу", - не согласился напарник, - даже если бы мы быстро выявили новый наркотик и появление торговца, определённое количество доз он бы реализовал. Ну и "Гидра" это, конечно, хорошо, но наркоторговля ведётся не только через неё, так что твоему Густаву стоит расширить список. Кто это вообще?
Фройляйн Фельтен запнулась, прежде чем ответить на вопрос напарника. Ей, конечно же, хотелось верить, что она проявила профессиональную хватку и деловое хладнокровие, но кровь почему-то прилила к её щекам. С чего это вообще? Хорошо хоть не сильно покраснела, когда говорила твёрдое:
- Шеф, Его имя. Он Густав Штак. Единственный Густав в нашем отделении.
Повисло неловкое молчание. По-настоящему неловкое, из тех, где хочется смотреть куда угодно, только не на собеседника, а все присутствующие жалеют, что находятся в помещении, и пытаются понять, как вообще до этого дошло. Ну, с Эмметом понятно, но она-то чего? Совсем с ума сошла?
- Ясно. Хорошо, - наконец, подал голос Браун, а потом слетел с темы также быстро, как задал роковой вопрос, - Кстати, я спросил про синего ребёнка или синих человечков. Ты попала в цель. Все те, кто попробовали BLU, видели подобные образы. Так что "Симон" вполне мог действовать под давлением, а его крики про инопланетян были попыткой иносказательно сообщить нам правду. Хотя это уже слишком - у него голова пробита, он мог нести любой бред.
Следовательница услышала то, что хотела, но ясности делу это не придало. Пока что синий ребёнок оставался галлюцинацией алкоголиков, наркоманов и людей с тяжёлыми черепно-мозговыми травмами - но разве могут люди видеть одно и то же? Или даже - разве могут люди иметь схожие видения при разных состояниях? Если синего мальчика видели все, кто употреблял BLU, это действительно может быть одним из эффектов данного наркотика. Но если его видели ещё и алкоголики...
Что ж. Возможно, пришло время выйти за грани разумного и воплотить в жизнь самый безумный план. Ну в самом деле - не могла же она употребить наркотик и даже не заметить?
Глава VI.
План "вернуться на место преступления за пробой воздуха, чтобы ещё раз увидеть синего ребёнка" Брунгильда вынашивала пару дней. Прикидывала маршрут, сверяла время, доделывала легенду, пыталась убедить саму себя, что это нормальное, совершенно оправданное решение. Еë разумная часть вопила, что она с ума сошла, что дышать неопознанными психоактивными веществами это отвратительная идея, что побочка может быть куда сильнее, чем кажется, и что мальчик в шкурах вполне мог быть просто игрой воображения, но фройляйн очень хотелось верить, что это настоящая зацепка.
О своём плане, к своему стыду, Ру так никому не сказала. Никто больше не видел никаких детей - ни Эммет, ни фельдшер, ни патруль. Ребёнка не видела даже она сама, стоило им вернуться на место преступления, так что тайная лаборатория наркотика была версией из теории заговора, и расследовать её по-настоящему без нормальных доказательств было бы идиотизмом. Увы, но никакого другого способа добыть их так и не пришло ей в голову.
По-хорошему, рассказать всё-таки надо было, чисто для подстраховки. Фельтен пыталась несколько раз, даже писала бумажное письмо, но так и не смогла его никому отдать - ей казалось, что в тот момент, когда она вслух предложит "поехать в лес в надежде словить галлюцинацию", это прозвучит так безумно, что просто разрушит еë решимость. Ладно, это даже не полноценная полицейская операция. Погуляет по лесу с пустой бутылкой, соберёт немного воздуха на экспертизу и вернётся домой. Считай, просто выходной!
Ру подгадала время и тихонько напросилась в машину к дежурным полицейским, попросив подбросить её до места преступления, а потом написать, когда они соберутся назад. К счастью, коллеги лишних вопросов не задавали - просто высадили еë рядом с лесополосой и поехали дальше, таранить сугробы и бороться с несправедливостью.
Она шла по заснеженному лесу, то и дело проваливаясь в сугробы, и вглядывалась в проблески между деревьями с такой силой, что глаза начинали болеть. Но ничего не было - ни шкур, ни детей, ни даже банальной коряги, очертания которой могли бы создать массовую оптическую иллюзию. Ру шла всë дальше и дальше, стараясь повторить свой первоначальный маршрут и безбожно отклоняясь вправо. Никаких подозрительных запахов, предметов, дыма, пыли или чего-то, что могло быть BLU. Ничего - лишь снег, заиндевевшие деревья, маленькие коричневые островки мёрзлой земли и тишина, такая, какая может быть лишь в зимнем лесу.
Тем не менее, до роковой полянки она всë-таки дошла. Ещё раз обошла злополучное место, поскользнулась на заледенелых корнях, упала, поднялась, отряхнулась и выругалась на весь лес, но синий ребëнок так и не появился в поле еë зрения. Возможно, она была не в том состоянии, пришла не в то время или не в ту дату. Лаборатория работает ограниченное количество времени? График варки BLU завязан на "нормальной жизни" создателей? Ладно. Она в любом случае наберёт здесь немного возуха для анализа.
- Эксперимент требует продолжения, - бормотала она себе под нос, пока пыталась расположиться на упавшем дереве, - но я не могу ходить сюда каждый день. Ребята не простят, если я просижу на пеньке весь Новый Год.
Как-то незаметно мысли скользнули на предстоящий праздник, письмо брата и посылку, которую следовало отправить родным. Штак спрашивал, планирует ли она уехать, чтобы провести время с семьëй, но Ру уже решила остаться в управлении и взять дополнительные смены. Их старшие, как осëдлые и семейные товарищи, хотели увидеться со своими детьми, а пришлой следовательнице всё равно особо делать нечего. Так что будут дежурить втроëм - она, Шеф и юный Ганс.
Конечно же, на самом деле ей хотелось увидеться с родителями, провести время с братом, попытаться наладить связь со старыми друзьями... Но пока что Брунгильда Фельтен не чувствовала, что готова вернуться в прежнюю жизнь. Она уже здесь. И даже смогла начать свою историю заново.
Ру довольно улыбнулась, встала и начала отряхиваться. Сидеть дальше смысла не было, ей совершенно не хотелось замëрзнуть и свалиться под праздники. Так что самое время уйти отсюда, отработать версию Эммета и вернуться ещё раз.
Ребëнок стоял там же, где и в прошлый раз. В тех же шкурах, обмотанных вокруг его тела, и с той же сероватой кожей - в тех местах, где у нормального человека проступал морозный румянец, у него отчëтливо виднелись синие полосы.
Ру замерла, а потом медленно, сосредоточенно моргнула - ребëнок стоял там же, где и раньше. Он следил за еë действиями с почтительного расстояния, не убегал и не приближался, и она вдруг отчëтливо поняла, что понятия не имеет, что же делать дальше. Сфотографировать и посмотреть вне полянки? Или лучше не обращать внимания и сосредоточиться на внутренних ощущениях, чтобы понять, как именно в неё проник химикат? Она ведь так и не почувствовала никакого запаха...
Пока она думала, ребëнок пришёл в движение. Он поймал её взгляд, потом посмотрел на место, где несколько дней назад лежал "Симон", и мотнул головой. Ру как-то сразу поняла, что он имеет в виду, и автоматически кивнула. Синее дитя кивнуло в ответ, развернулось и сделало несколько шагов, а после обернулось и многозначительно посмотрело прямо на неë. И это было невероятно странным и слишком логичным для образа, порождённого психоактивным воздействием. Или это из-за того, что она работает следователем?
Тем временем, ребёнок не унимался. Он отчаянно ходил вокруг, всячески привлекая её внимание, и совершенно очевидно пытался её куда-то позвать. Ру не поддавалась, набрав бутылку воздуха и с азартом ища в себе признаки опьянения, когда вдруг её плечо заболело.
Ребёнок, поймав её взгляд, запустил ещё один снежок. Он снова врезался прямо в цель, и рука заболела - так, как не могла от галлюцинации.
И это всё меняло. Настолько, что она вообще не знает, что с этим делать.
За синим мальчиком Ру пошла только для того, чтобы выиграть себе время на раздумье. BLU был новым наркотиком, так что судить, насколько правдоподобны галлюцинации, она сможет только после того, как психоактивное вещество выветрится из её тела. Пока что она шла по лесу, стараясь идти в одном темпе с ребëнком, но постоянно проваливалась в снег и вязла в сугробах, тратя уйму сил на то, чтобы вытащить ногу из плена ледяной корки. Синий мальчик же следов не оставлял. Слишком лëгкий, и поэтому может стоять на снежном насте? Удачная "обувь" из шкуры, которая помогает распределять вес? Или всё же самое очевидное - глюк от фабрики наркотиков?
В какой-то момент ребëнок замер. Он дождался, пока Ру подберëтся поближе, а потом с таинственным видом приложил варежку ко рту и откинул в сторону раскидистую еловую ветвь. Это было настолько явным приглашением, что фройляйн Фельтен не сопротивлялась.
Синий мальчик привëл еë на полянку, с которой была видна вырубленная линия ЛЭП. Оттуда вились толстые, матовые провода - они тянулись вдоль дороги, а потом жгутами закручивались вокруг широкой антенны и исчезали где-то между солнечных батарей. И всё это - на крыше настоящей избушки. Одноэтажной, бревенчатой, скрытой от людских глаз в глуши.
- Что за чертовщина, - забормотала Ру, - у нас тут что, неучтëнные граждане?
Если бы у них в Гиблом лесу жил какой-нибудь отшельник, он был бы в полицейской базе, и Брунгильда точно знала бы о его существовании.
- И давно он тут? - забывшись, она обернулась к ребëнку за ответом, но рядом уже никого не было.
Это было слишком, и фройляйн Фельтен простояла в кустах с полчаса, ожидая, когда избушка исчезнет, но этого так и не произошло. Видимо, надо принять самое невероятное - избушка на солнечных батареях всё-таки была настоящей. Ладно, будем работать с тем, что имеем - для начала надо написать по СМС Эммету с Густавом, на случай, если у них в чаще прячется новый маньяк, а потом постучаться в дощатую дверь. Ну серьёзно - если тебе надоела цивилизация, надо хотя бы зарегистрироваться!
Ей открыли только с третьего раза, когда следовательница постучала рукой, ногой и немного покричала.
- Кто там? - раздался недовольный голос из узкой щели.
- Полиция! - рявкнула Ру.
И это действительно сработало.
Внутри избушка казалась даже меньше, чем снаружи. Всего одна комната, совмещающая в себе спальню, кухню и кабинет - в центре настоящая каменная печь, на которой лежало пуховое покрывало, а вместо окон куча мониторов, проводов и всего на свете.
Тем, кто впустил еë внутрь, оказался высокий и худощавый мужчина в вязаном свитере. Он явно был молод - не старше двадцати пяти - с длинной бородой, волосами, собранными в хвостик, и испытующим взглядом.
- Чем могу помочь? - вежливо спросил таинственный лесной житель.
- Документы, - хозяин жестом пригласил Ру пройти внутрь, но она не собиралась оказываться с ним наедине в замкнутом пространстве. - Что вы тут делаете? Это вообще легальная застройка?
- Живу? - вопросом на вопрос ответил мужчина. Он выглядел слегка удивлённым, но ни капли не напуганным, и это странным образом нервировало ещё сильнее. Он послушно полез куда-то в резную тумбочку и выдал девушке анатолийский паспорт. - Два года почти. Наверное, легальная. Я этот дом у лесной службы купил, электричество нормальное провëл, ну и...
- О таком надо мэрию уведомлять. - Брунгильда на всякий случай сфотографировала разворот с фотографией и отправила Эммету, прежде чем войти внутрь. - Вы чего сюда залезли, герр Отто Штейн? Случись чего, ни одна скорая не приедет.
- В этом весь смысл, - хмыкнул он, - я интроверт. Не терплю людей рядом с собой и специально выбрал место, куда не ступает нога человеческая. Но, видимо, слишком близко к городу, раз стражи порядка стучат в мою дверь. Можно ваш полицейский значок?
Ру, конечно же, показала. Она разделась, сняла шапку и приземлилась в мягкое бесформенное кресло, состоявшееся из мешка и наполнителя, и довольно выдохнула. Никакого мистицизма. Она всё ещё не сумасшедшая.
- В любом случае, надо хоть к поликлинике прикрепиться, - уже совсем не боясь, менторским тоном сказала она, - интроверты тоже болеют, платят налоги и получают пенсию.
- Виноват, - Отто пристально изучил еë полицейский значок, прямо при ней пробил его в Интернете и с виноватой улыбкой вернул владелице. - Это всë?
Брунгильда вздохнула. Видимо, совсем с ума сошла. С другой стороны, она ведь уже здесь? Да и синий мальчик отчаянно показывал на место падения "Симона". Так что самое время испытать свою удачу - уж в чём в чём, но в расследовании-то ей должно повести?
- Не совсем. Даже совсем нет. Про регистрацию я так, по протоколу... - она задержала дыхание на секунду, а потом выдохнула и решилась: - К вам недавно не приходил молодой мужчина, скорее всего в компании с кем-то? Возможно, вам что-то скажет имя "Симон".
Отто Штейн дружелюбно улыбнулся, достал откуда-то складной столик и начал шебуршать какими-то пакетиками.
- Да, Симон и Рон приходили неделю назад. С лечо, которое приготовила чья-то мама, но мы сразу всë съели, так что я вернул банку. Я всего лишь программист, мы работаем по договору, и я не имею никакого влияния на саму игру. Что, они собственно...? Хотите чаю?
Ру согласно кивнула. Ей казалось, что она спит и видит сон, где таинственный ребëнок привёл её к бесценному свидетелю и просто подарил раскрытое преступление на Новый Год. Ну нет. Не может такого быть от наркотической галлюцинации.
- Просто расскажите мне всë с самого начала. А ещё, боюсь, вам придётся выйти со мной из леса и рассказать всë ещë раз, только уже в нормальных условиях.
Отто мрачно вздохнул: - Только не сейчас, ладно? Потом. Я приду, обещаю, просто... Не люблю я это. Никуда отсюда не денусь.
Чайник закипел, горячая жидкость полилась в кружки, и программист начал рассказывать:
- Симон и Рон разрабатывают мобильную игру. Это интерактивная детективная история, где читатели накидывают какие-то рандомные слова и ситуации, а ребята придумывают способ интегрировать их в продолжение. Я, соответственно, программист. Игра выходит уже давно, а сейчас даже популярность набирает потихоньку. Они хорошие парни, добрые. Иногда навещают меня, чтобы обсудить изменения в приложении - ну, и еду приносят. В последний раз заглянули где-то неделю назад.
- Ругались? Ссорились?
- Да нет. Они друзья с детства, как я понял. Хорошо ладят.
- Вы можете сказать мне из полные имена, место жительства, регистрации и что-то ещё?
- Нет. Никогда не интересовался. Но я могу дать все номера и показать сайт.
Ру, конечно же, согласилась. Рассказ монаха-программиста полностью укладывался в имеющуюся у них картину преступления. Даже роковая банка лечо вплелась в историю! Она, кстати, была не единственной, и девушка попросила одну закрутку, чтобы можно было провести экспертизу. Отто был не против - они спокойно обменялись номерами, он выслал ей всë, что обещал, и продублировал в распечатке.
- Пишите в любое время, но только без звонков, - попросил он, - я выйду к границе леса, когда потребуется. И предупредите, ладно? Хоть за день?
- Конечно, - кивнула Ру и собралась уходить, но замерла у самого порога, - эммм.... А вы можете распечатать мне, как выйти отсюда?
Программист удивлëнно выгнул бровь, и девушка неловко произнесла: - хотите верьте, хотите нет, но меня сюда привëл синий ребëнок. Если честно, я понятия не имею, где нахожусь.
- О, знаю его, - ничуть не удивился Штейн, - их тут целое поселение через две рощи. Я боялся, что это проблемы с экологией, и что я тоже посинею, но пока пронесло. Подождите, сейчас распечатаю.
Это звучало настолько безумно, что Ру почему-то сразу поверила. Либо она окончательно сошла с ума и сейчас замерзает до смерти, либо это мир утратил рассудок, но прямо сейчас она разговаривает с человеком, который тоже видел странное дитя. Возможно, BLU подсыпали в чай? Возможно, распылили по хижине? Или всё-таки самое невероятное окажется верным?
Или возможно... никакого BLU в воздухе не было?
- Знаете... Синего мальчика?
- Да. - Отто возился с принтером, рисуя ей путь на карте, а потом вдруг хитро улыбнулся, - распечатать вам маршрут к их трейлерам?
Невероятно. Невозможно. Безумие, полное безумие. Она явно валяется сейчас где-то под кустом и умирает от обморожения. Но даже если это сумасшествие, даже если сон, она должна докопаться до правды. Хотя бы тут. Хотя бы так. И мысли уже крутятся, как бешеные, а губы сами шепчут:
- Да. Пожалуйста.
Глава VII.
Ру не помнила, как вышла из леса. Уже темнело, она двигалась наощупь и не обращала внимания на снег, холод и замëрзшую растительность. Она была настолько погружена в события этого дня, что не обращала внимания даже на добродушное подшучивание патрульных - просто снова и снова прокручивала в голове разговор с лесным программистом и до боли в руках сжимала пакет, где вместе с распечатками в отделение ехали пластиковая бутылка и закрытая банка домашнего лечо. Никому ничего не говоря, она тихо забрала у Шефа новый ключ от своей двери и спустилась к архивариусу, чтобы зарегистрировать улику и отправить воздух на анализ. Ей хотелось запереться у себя, нормально помыться и сесть за поиск мобильной игры, но распечатки надо было оставить на рабочем месте.
- Эммет, старина. Как жизнь? - губы сами собой выдавали ничего не значащие фразы, а руки доставали и раскалывали добытые распечатки. Она была словно в трансе, во сне, где будто бы все уже знали правду, но её надо было скрывать. И она держалась, пока с губ не сорвалось: - Кажется, я нашла зацепку.
Браун долго не мог поверить в еë историю - она и сама не могла, настолько дико и абсурдно звучали её слова. Будто они в плохом детективном романе, где автор не знает, как привести историю к нужной развязке, и подкидывает героине мистического призрака. Только вот это была реальная жизнь, человек лежал в реанимации, пока врачи пытались по кусочкам собрать его разбитую голову, а преступник до сих пор свободно ходил по земле и не столкнулся с молотом правосудия.
- Так. Ладно. Опустим тот факт, что синий человечек привëл тебя к монаху-пограммисту из Гиблого леса, и что ты в одиночку попёрлась дышать потенциальным наркотиком, - Эммет передëрнулся, но взял себя в руки и забрал распечатки, - любая улика бесценна, если относится к делу. Значит, разработчики мобильной игры? Давай посмотрим, что они там разрабатывают.
Игра действительно существовала - как небольшой, полностью авторский проект, живущий на донаты и любимый игроками за ламповость, камерность и уютную атмосферу, которая возможна только там, где создатели вкладывают душу. Они тихо-мирно плавали по просторам Интернета, но в последние месяцы местечковую самоделку заметили, денег стало больше, а в сети появилось первое интервью с создателями.
Печатное, к сожалению, так что у них всё ещё не было лиц, но зато появились установочные данные - "Лайт Саммер" и "Брайт Оттом". Ники, разумеется, они же псевдонимы, но с этим уже можно работать.
В интервью ребята выражали благодарность постоянным игрокам, рассказывали, что привлекли к разработке профессионального программиста, "немного нелюдимого, но отличного парня" (Отто Штейн сейчас должен был начать икать в своей тайной избе), и делились планами на расширение проекта. Ниже прикреплялась ссылка на официальный сайт игры, и там даже был имеил для связи по поводу рекламы. Создатели и в самом деле научились монетизировать своë творчество.
- Нашëл! - вдруг вскрикнул Эммет, - страничка, на которую репостят каждую новость об игре с момента создания. Подписи к постам тоже говорят сами за себя. Некто "Осенний Байрон", в друзьях "Малыш Симон". Смотри!
Ру пододвинулась к учëтному компьютеру напарника и начала вглядываться в улыбчивое лицо молодого юноши. Как-то он не тянет на Байрона. Мелковат.
- Это явно не наша жертва, - пробормотала она. - Не похож.
- Наш подснежник вообще потерял человеческий облик, его только родные опознают, - парировал Браун, - кстати, видишь? "Малыш Симон" не был в сети со дня, когда мы нашли жертву. "Осенний Байрон" заходил два часа назад.
Напарник открыл страничку "Симона", и Ру отчаянно искала, но так и не находила очевидных сходств. С другой стороны, она была ненадëжным свидетелем - видела травмированного человека всего один раз, уже опухшим, и едва ли могла узнать его "здоровый" облик. Тем не менее, это должен был быть он. Что ж, "Симон" и в самом деле оказался Симоном. Хоть одна хорошая новость в этом сумасшествии.
- Есть связь с родными? Родители, братья, сëстры какие-нибудь?
- Его никнейм "Малыш Симон". Даже если его родные есть в списке друзей, мы их в жизни не опознаем, - со знанием дела заметил Эммет, а потом начал с азартом что-то искать на замершей страничке. - Зато есть IP-адрес и того, и другого. Они оба в Лагене, это соседняя область, час-полтора езды. Заглянем?
- Да, - Ру встала, готовая ехать прямо сейчас, но потом взглянула в окно и села назад. - Завтра. Ночь на дворе.
- Ой. И правда, - Эммет, кажется, тоже потерял счëт времени: - Поедем утром. Машину я добуду.
Через несколько часов они уже ехали по заснеженной дороге, мчась навстречу ветру и долгожданной разгадке. IP-адрес дал им примерное место, домовая книга - одного единственного Байрона на район, местное управление парочку своих парней, а бабушка у подъезда - доступ в дом. Таинственное преступление Гиблого леса близилось к триумфальному раскрытию.
Дверь открыл низкий, молодой юноша с фотографии в социальной сети. Он был бледен и одутловат, с ужасными мешками под и пустым взглядом, который вперил в пространство между полицейскими. Казалось, что он просто истаял, и теперь кожа обтягивала остатки мышц и хрупкий скелет. На его лице клоками прорастала щетина, а немытые волосы слипались в пряди и падали на лоб.
- "Осенний Байрон"? - как можно решительнее спросила Ру, - полиция Лагена и Рухенрота. Мы можем кое-что обсудить?
Молодой человек отпустил входную дверь и тихо, по-детски отчаянно заплакал.