Гатто Артур
Книга 1 Кровь и Сталь Немеи. Глава 2: Преступник

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Юридические услуги. Круглосуточно
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Они пришли из космоса. Они разбились. Они стали нашими богами. И они выпустили ад на Землю. После падения гигантского тюремного корабля "Олимп" в мир бронзового века хлынули кошмары: генетические ужасы, древние инопланетяне, биологическое оружие - прообразы мифических чудовищ. Команда корабля, обладающая технологиями, неотличимыми от магии, провозгласила себя богами. Зевс, властный капитан, видит в Земле новый трон. Гера, его жена-ученый, жаждет вернуться домой любой ценой.
  
  Глава 2: Преступник
  
  Солнце, нещадное и белое, прожигало пыльную улицу Тиринфа, превращая воздух над землей в дрожащее марево. Пахло жареным камнем, иссохшей травой и кислым запахом забродившего вина, доносившимся из темного провала дверей таверны "Пьяная бутылка". Внутри царил полумрак. Мухи лениво гудели над липкими пятнами на грубо сколоченных столах. За столами сидели разный люд, батраки с мозолистыми руками, старики с мутными глазами, пара торговцев с потухшими взглядами.
  В самом углу, спиной к стене, словно дикий зверь, загнанный в ловушку, сидел Геракл.
  Он был похож на обломок скалы, брошенный посреди хлама. Его огромная фигура казалась неестественно сжатой. Перед ним стоял кувшин дешевого кислого вина, почти полный. Он не пил. Его взгляд, мутный и устремленный куда- то сквозь стену, сквозь время, видел не грязные половицы и не унылые спины соседей. Он видел их.
  Мегара. Ее смех, легкий, как звоночек, неожиданно раздававшийся в тишине их дома. Ее руки, теплые и уверенные, поправляющие складки его хитона перед выходом. Ее глаза, такие живые, такие домашние. Териклос, Креонт, Глей, младший, еще пахнущий молоком матери, с доверчивостью, которая резала сердце сейчас. Все мертвы. Моими руками.
  Воспоминания обрушивались волнами, не давая передышки. Не связный рассказ, а обрывки, вспышки боли, яркие и жгучие, как раскаленное железо:
  Темнота. Не та, мирная, ночная, а густая, зловещая, пропитанная запахом крови и безумия. Чужой вой в собственной груди. Ощущение нечеловеческой силы, льющейся в мышцы, выжигающей разум. Тени, мелькающие в лунных лучах, проникающих в окно. Крики. Сначала удивленные, детские: "Папа?" Потом - пронзительные, полные ужаса. Мегара зовет его, умоляет очнуться. Ее голос - якорь в бушующем море тьмы внутри него. На миг - проблеск. Ее лицо, искаженное страхом, слезы на щеках. Рука, его собственная рука, поднятая не для ласки... Отчаянный крик: "Геракл, НЕТ!" И затем - страшная тишина. Громче любых криков. Тишина и липкая темнота, заливающая все, когда ярость отступает, оставляя ледяную, всепоглощающую пустоту и понимание. Понимание того, что натворили его руки.
  Геракл сглотнул ком, подступивший к горлу. Его пальцы, толстые и сильные, сжали глиняный кувшин так, что на поверхности выступила паутина трещин. Он не чувствовал угрозы разрушения. Он чувствовал лишь вселенскую тяжесть вины, придавившую его к этому липкому полу, к этой жалкой таверне. Он был не сыном Зевса. Он был убийцей. Проклятым. Тенью, недостойной солнечного света.
  В дверном проеме, залитом ослепительным светом, возникли силуэты. Три человека. Стальные нагрудники, поблескивающие даже в полумраке, короткие мечи у пояса, строгие, выправленные позы. Солдаты царя Эврисфея. Воцарилась напряженная тишина. Даже мухи, казалось, притихли. Все знали, за кем они пришли.
  Их капитан, мужчина лет сорока с жестким, обветренным лицом и холодными, оценивающими глазами цвета речного ила, шагнул вперед. Его звали Леонт. Он не любил эту часть работы. Видел слишком много горя. Но приказ царя - закон. А этот приказ был предельно ясен.
  - Геракл, сын Алкмены? - Голос Леонта был ровным, лишенным злобы, но и без капли сочувствия.
  Геракл медленно поднял голову. Его глаза, обычно яркие и живые, теперь были тусклыми, глубоко запавшими в орбиты, окруженными синевой бессонницы и отчаяния. В них не было ни вызова, ни страха. Только бездонная усталость и признание. Он кивнул, едва заметно. Слов не было. Какие слова могли быть после того, что он совершил?
  - По приказу царя Эврисфея, правителя Тиринфа и Микен, - продолжил Леонт, его слова падали в гробовую тишину таверны, - ты обвиняешься в убийстве своей жены Мегары, своих сыновей - Териклоса, Креонта и Глея. Я обязан доставить тебя в Тиринф для суда царя.
  Слова, произнесенные вслух, прозвучали как удар тарана по и без того разрушенным стенам души Геракла. Он сжался еще больше. Суда? Какой суд нужен ему? Он сам себе и судья, и палач. Каждое мгновение бодрствования - это суд. Каждый вдох - приговор.
  Один из солдат, помоложе, с едва пробивающимися усами и нервно подрагивающей рукой на рукояти меча, не выдержал. Его звали Дамарх. Он слышал истории о силе Геракла, о его ярости. Вид этого колосса, сжавшегося в углу, был зловещим.
  - Сдавайся тихо, чудовище! - выпалил он, голос дрогнул от напряжения. - Не заставляй нас применять силу!
  Леонт бросил на него предупреждающий взгляд, но было поздно. Слово "чудовище" повисло в воздухе, тяжелое и ядовитое. Оно задело что- то глубоко внутри Геракла, спящее, но не умершее. Не гнев. Стыд. Горечь. Признание правды. Он был чудовищем. В ту ночь он доказал это сполна.
  Он медленно поднялся. Просто встал. Без рывка, без угрозы. Но этого движения хватило. Дамарх вскинул щит, другой солдат, коренастый Брот, отступил на шаг, выхватывая короткий меч. Даже Леонт непроизвольно положил руку на эфес. Геракл возвышался над ними, как гора над холмами. Его тень накрыла солдат, добавив им нервозности. Мускулы под грязной туникой напряглись, но не для атаки. Это была просто реакция огромного тела на движение, на адреналин страха, исходившего от солдат.
  - Я не стану сопротивляться, - произнес Геракл хрипло. Его голос был глухим, как скрип несмазанных колес. - Я виновен. Везите меня.
  Его слова ошеломили солдат. Они ждали ярости, отчаянного боя, попытки бегства. Не этого покорного, мертвого признания. Леонт нахмурился. Эта покорность была страшнее любой угрозы. В ней чувствовалась пропасть отчаяния.
  - Хорошо, - кивнул Леонт, стараясь сохранить власть в голосе. - Брот, свяжи ему руки. Плотно.
  Коренастый солдат, стараясь не смотреть Гераклу в глаза, шагнул вперед с толстой веревкой. Геракл молча протянул вперед руки, ладонями вниз. Его огромные запястья были как стволы молодых деревьев. Брот начал наматывать веревку, стараясь затянуть узлы как можно туже. Его пальцы дрожали. Он чувствовал под кожей и сухожилиями Геракла нечеловеческую мощь, дремлющую, но реальную. Казалось, веревка вот- вот лопнет от напряжения самих мускулов.
  В этот момент Дамарх, все еще на взводе, под впечатлением своего же страха и желая утвердить свое присутствие, неосторожно толкнул Геракла плечом, пытаясь прижать его к стене чтоб удобнее было связять.
  - Не двигайся, тварь! Стоять смирно!
  Это был не сильный толчок. Но это было прикосновение. Непредвиденное. Насильственное. И оно задело ту струну. Ту, что была натянута до предела в ночь кошмара. Ту, что связывала сознание с чудовищной силой, живущей внутри.
  Геракл вздрогнул всем телом, как от удара током. Его глаза, до этого тусклые и пустые, на миг вспыхнули диким, животным ужасом и памятью. Он не видел молодого солдата. Он видел тени в своей спальне. Слышал детские крики. Чувствовал ту самую чужеродную ярость, поднимающуюся из глубин. Инстинкт самосохранения, заглушенный виной, но не убитый, рванулся наружу.
  Не снова! Только не снова!
  Его тело среагировало раньше мысли. Он рванул руки. Толстая веревка, туго затянутая Бротом, лопнула с сухим треском, как гнилая нитка. Его локоть, движимый слепой паникой, рефлекторно рванулся назад - не для удара, а чтобы освободиться, оттолкнуть угрозу.
  Удар пришелся Дамарху в грудь. Не кулак. Просто отбросил локоть, усиленный чудовищной мускулатурой и слепым адреналином страха. Раздался глухой удар и треск ломающихся ребер. Дамарх взвыл, нечеловеческим голосом, и отлетел назад. Он врезался в стол, опрокидывая его вместе с кувшинами и скамьями, и затих, скрючившись на полу, хрипя и захлебываясь кровью.
  В таверне воцарился хаос. Крики ужаса. Звон разбитой посуды. Люди метались, опрокидывая скамьи, стараясь укрыться. Брот отпрыгнул, бледный как смерть, выхватывая меч. Леонт вытащил свое оружие, его лицо исказила ярость и ужас.
  - Он убил Дамарха! Вяжи его! Убейте чудовище!
  Они бросились на Геракла. Не по приказу теперь. По инстинкту загнанных зверей, атаковавших хищника. Брот занес меч для рубящего удара по плечу. Леонт целился в живот, стремясь вывести из строя.
  И тут Геракла накрыла вторая волна. Не ярости. Абсолютного, леденящего ужаса перед самим собой. Он снова это сделал. Снова причинил боль. Снова стал орудием смерти. Вид хрипящего Дамарха, искаженные лица солдат - все слилось с кошмаром той ночи. Он замер. Не для защиты. Для принятия удара. Может, так будет лучше? Может, так закончится боль?
  Но его тело, его инстинкты, не позволили ему просто умереть. Когда сталь меча Брота со свистом рассекла воздух, рука Геракла взметнулась вверх сама собой. Он даже не видел движения. Просто услышал громкий лязг и увидел, как меч Брота, выбитый из его руки, вонзился в потолочную балку, дрожа от удара.
  В этот момент меч Леонта вонзился ему в бок.
  Острая, жгучая боль пронзила Геракла, вырвав из груди стон. Не крик. Сдавленный, хриплый звук, больше похожий на рычание раненого зверя. Он посмотрел вниз. Клинок вошел неглубоко, застряв между ребер, но кровь уже темным пятном расползалась по грязной ткани. Боль была физической. Реальной. Она на миг вырвала его из кошмара прошлого, приковав к настоящему. К боли здесь и сейчас. К тому, что он ранен. Что его атакуют. Что он может снова убить.
  Это отрезвило. Не полностью. Но достаточно, чтобы инстинкт самосохранения взял верх над жаждой самоуничтожения. Он не мог позволить себе снова потерять контроль. Не здесь. Не сейчас. Не с этими людьми.
  Геракл отступил на шаг, выходя из-под клинка Леонта. Рукав его туники разорвался. Он слышал шепоты. О силе сына Громовержца.
  Геракл увидел их взгляды, полные страха и ненависти.
  - Не... не подходите, - прохрипел Геракл, прижимая руку к кровоточащему боку. Боль и страх сжимали горло. - Я не хочу... Я не хочу больше причинять зла. Я сдамся. Просто... не трогайте меня.
  В его голосе не было угрозы. Только отчаяние и мольба. Мольба не спровоцировать его. Не разбудить ту силу снова.
  Леонт колебался. Его солдат лежал, хрипя. Другой дрожал, глядя на меч, застрявший в потолке. Этот гигант был ранен, он предлагал сдаться... Леонт видел, как веревка лопнула. Видел, как меч Брота отлетел. Он не был глупцом. Рисковать жизнью другого солдата из-за геройства не входило в его планы.
  - Брот, - резко приказал Леонт, не сводя глаз с Геракла. - Помоги Дамарху. Быстро. Тащи его к лошадям.
  Брот кинулся выполнять приказ, с облегчением отворачиваясь от Геракла. Леонт медленно опустил меч, но не вложил его в ножны.
  - Ты идешь с нами, Геракл. Добровольно. Если попытаешься бежать я прикончу тебя, не колеблясь. Понял?
  Геракл кивнул, опустив голову. Боль в боку пульсировала. Он не видел ее. Он чувствовал только тяжесть цепей вины, которые были крепче любых пут. Он позволил Леонту грубо схватить его за плечо и вытолкнуть из таверны на ослепительный солнечный свет.
  На улице, прислонившись к запыленной стене кузницы, стоял Йолай. Его худощавая фигура казалась еще меньше на фоне разворачивающейся драмы. Он видел, как солдаты вошли в таверну. Слышал грохот, крики, увидел, как вынесли хрипящего Дамарха. И вот теперь он видел своего друга. Колосса, согбенного под невидимой ношей, с кровавым пятном на боку, ведомого, как быка на убой, солдатом с обнаженным мечом. Лицо Йолая было бледным, глаза широко раскрытыми от ужаса и непонимания. Он слышал дикие слухи о той ночи, но отказывался верить. Не его Геракл. Не его друг детства, спасавший его от разъяренного быка в десять лет, делившийся последним куском хлеба. Что они сделали с ним? Что он сделал?
  Их взгляды встретились. В глазах Геракла Йолай не увидел ни признания, ни просьбы о помощи. Только пустоту. Бездонную, ледяную пустоту, в которой утонул его герой. Это было страшнее всего. Йолай сделал шаг вперед, рот открылся, чтобы что- то крикнуть, спросить... но Леонт резко дернул Геракла, заставляя идти к ожидавшим лошадям.
  - Друг твоего детства? - процедил Леонт, заметив движение Йолая. - Молись, чтобы суд был милостив к убийце детей. Или молись за его душу. Ему это нужнее.
  Геракл не оглянулся. Он шел, спотыкаясь, сосредоточившись только на том, чтобы поставить одну ногу перед другой. На том, чтобы не упасть. На том, чтобы сдержать боль и ужас внутри. На том, чтобы не смотреть в сторону Йолая. Он не заслуживал дружбы. Не заслуживал даже взгляда.
  Йолай остался стоять, прижавшись спиной к теплой стене кузницы, чувствуя дрожь в коленях. Он смотрел, как солдаты грубо вталкивают Геракла на крупную грузовую лошадь (седла для него не нашлось), привязывая его руки к поводьям. Леонт вскочил в седло. Маленький отряд тронулся в путь, поднимая облако золотистой пыли, увозя его друга в сторону тюрьмы, к суду и, возможно, к смерти.
  Пыль оседала. Жизнь на улице, затаившая дыхание, начала медленно возвращаться в свое обычное, убогое русло. Но Йолай все стоял. В его ушах звенела тишина, громче любого крика. Он видел пустоту в глазах Геракла. Видел кровь.
  Йолай посмотрел на запад, где высоко в горах, окутанных дымкой, по слухам, обитали боги. На Олимп. Он не знал ответов. Но он знал одно: его друг был в беде. В беде такой глубокой, что она грозила поглотить его без остатка. И Йолай, сын простого гончара, хранитель детских секретов и мечтаний Геракла, чувствовал, как в его сердце, поверх ужаса и непонимания, поднимается что- то твердое и непоколебимое. Долг. Или, может быть, просто старая, нерушимая дружба.
  Он не мог позволить Гераклу уйти в эту тьму один. Не мог позволить ему сгинуть в темнице Эврисфея или под топором палача, не узнав правды. Не попытавшись понять. Не попытавшись спасти.
  Йолай оттолкнулся от стены. Его путь лежал не домой. Его путь лежал на запад. В горы. К Олимпу. К отцу Геракла, которого он видел лишь раз, мельком, много лет назад. К Зевсу Громовержцу. Он должен был найти ответы. Он должен был найти помощь. Для своего друга. Для того, кто был ему братом, пока тьма не поглотила его.
   Книга целиком лежит здесь - https://author.today/work/464156
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"