Гатто Артур
Кровь и Сталь Немеи. Глава 10 Логово Зверя

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Они пришли из космоса. Они разбились. Они стали нашими богами. И они выпустили ад на Землю. После падения гигантского тюремного корабля "Олимп" в мир бронзового века хлынули кошмары: генетические ужасы, древние инопланетяне, биологическое оружие - прообразы мифических чудовищ. Команда корабля, обладающая технологиями, неотличимыми от магии, провозгласила себя богами. Зевс, властный капитан, видит в Земле новый трон. Гера, его жена-ученый, жаждет вернуться домой любой ценой.
  Глава 10: Логово Зверя
  
  Долина Плача оправдывала свое имя. Не слезами, а безмолвным отчаянием, впитанным камнями и воздухом. Это был не плодородный луг, а каменистая чаша, стиснутая серыми, беззубые из времени скалами. Растительность скукожилась до чахлых кустов колючего дрока да жестких пучков выгоревшей травы, торчащих меж валунов, как седые волосы на древней голове. Воздух стоял неподвижный, тяжелый, пропитанный запахом горячего камня, пыли и чего- то еще - звериного, старого, вонючего, как гниющее мясо в глубокой норе. Тишина была не мирной, а гнетущей, выжидающей, будто сама долина затаила дыхание перед лицом невыразимого ужаса.
  Йолай остановился на краю спуска в долину, его лицо было пепельным. Он вытащил табличку, но рука дрожала, и стилус выскользнул из пальцев, зазвенев о камень.
  - Здесь... - прошептал он. - Как они и говорили. Долина Плача. Логово... там. - Он кивнул вверх, на северный склон долины.
  Геракл стоял неподвижно, как одна из скал. Его взгляд скользил по склону, выискивая вход. Скалы были изъедены временем и ветром, испещрены трещинами и нишами. Но одна черная щель, широкая и низкая, как пасть гигантской змеи, выделялась. Она зияла на высоте, куда не вела тропа, среди нагромождения темных, покрытых лишайником валунов. От нее, казалось, и исходил тот трупный запах, смешанный с запахом зверя. Там.
  Он не сказал ни слова. Снял лук и колчан, передал их Йолаю. Меч остался у пояса. Копье он оставил прислоненным к скале - в узкой пещере оно будет бесполезно. Единственное оружие, помимо кулаков и браслета, было свернутое кольцом у его пояса: сеть Гефеста. Легкая, невесомая, холодная на ощупь. Геракл надеялся, что сеть сдержит хотя бы прыжок. Он двинулся вниз, по осыпающемуся склону, к подножию скал под черной пастью.
  Йолай схватил его за рукав.
  - Геракл! План? Хотя бы намек на план? Ты не можешь просто войти туда! Он же...
  - Останься здесь, - прервал его Геракл. Голос был глух, лишен эмоций, как голос Лика. - За деревом. Пиши. Если... если выйду. Или... - Он не договорил. Разжал руку Йолая. - Спрячься.
  Он не ждал ответа. Каждый шаг по каменистому дну долины отдавался в его ушах гулким эхом, хотя сапоги ступали почти бесшумно. Запах усилился, стал почти осязаемым - сладковато- тошнотворным запахом падали, смешанным с резким, диким амбре хищника. Воздух вибрировал от напряжения. Даже насекомые молчали. Он подошел к основанию скалы под пещерой. Подъем был крутой, по осыпи и цепляющимся за камни корням иссохших кустов. Геракл полез, используя руки, цепляясь за выступы. Камни под ногами порой срывались, с грохотом скатываясь вниз. Каждый звук казался взрывом в мертвой тишине. Он чувствовал на себе взгляд Йолая, спрятавшегося за одиноким, кривым дубом у края долины. И чувствовал... другое. Холодное, оценивающее внимание, исходящее не от пещеры, а словно из самого воздуха, с вершин окружающих скал.
  - Здесь кто- то есть. Кто- то наблюдает.
  - Зевс? - Йолай судорожно огляделся по сторонам.
  - Не знаю, - Геракл сжал зубы и полез дальше.
  Вход в пещеру был шире, чем казался снизу - метра три в ширину, но не выше полутора. Приходилось сгибаться. Запах ударил в нос, как кулак. Гниение. Моча. Звериная вонь. И... тишина. Глубокая, зловещая. Геракл остановился на пороге, давая глазам привыкнуть к темноте. Свет проникал лишь на несколько шагов внутрь, выхватывая груду костей у самого входа - овечьи, козьи, более крупные, возможно, коровьи. И человеческие. Череп, белые глазницы, смотрели прямо на него. Рядом - обломок копья, обглоданная бедренная кость. Йолай был прав. Это было логово не зверя. Исчадия.
  Он сделал шаг внутрь. Потом еще один. Камень под ногой хрустнул. Не кость. Что- то другое. Он замер.
  Тьма перед ним сдвинулась. Два уголька, огромных, как кулаки ребенка, вспыхнули в глубине пещеры. Не отражая света. Светились изнутри. Тускло- багровым, как тлеющие головни. И за ними - еще большая тьма, обретающая форму. Массивную, приземистую, невероятно широкую в плечах. Она поднялась. Беззвучно. Плавно. Как поднимается туман над болотом. Геракл услышал, как его собственное сердце забилось о ребра, как молот. Он почувствовал вибрацию браслета - не по его воле. Устройство чуяло угрозу.
  Он увидел его. Лев. Но слово "лев" было лишь слабой тенью, бледным воспоминанием о лесных кошках. Это было воплощение мощи и первобытной ярости. Ростом в холке - с хорошего быка. Тело, покрытое не шерстью, а спутанной, свалявшейся гривой, спускавшейся с шеи на могучие плечи и передние лапы, цвета пыльной земли и засохшей крови - того самого оттенка, который делал его почти невидимым на фоне скал в сумерках. Голова - огромная, квадратная, с короткой, мощной мордой. Пасть, приоткрытая в беззвучном предупреждении, обнажала клыки длиной с кинжал, желтые и острые, как обсидиан. Но страшнее всего были глаза. Те самые тлеющие угли. В них не было безумия дикого зверя. Был холодный, бездонный, разумный голод. И ненависть ко всему живому, что осмелилось нарушить его покой.
  Зверь не зарычал. Он издал звук. Низкий, гулкий, идущий не из горла, а из самой грудины, как далекие раскаты грома под землей. Звук прошел сквозь Геракла, заставив вибрировать кости, сжав легкие. Камни под ногами мелко задрожали. Пыль посыпалась с потолка пещеры. Это был не рык. Это было землетрясение, сжатое в глотке чудовища. Предупреждение. И обещание скорой смерти.
  Геракл не двинулся с места. Его рука сжала рукоять меча. Бесполезно. Он знал. Но инстинкт был сильнее. Браслет на запястье гудел теперь отчетливо, тепло разливалось по предплечью, готовое превратиться в поток силы. Не сейчас. Не сейчас. Десять минут. Всего десять минут. Он должен был выманить его. На открытое пространство. К сети.
  Чудовище сделало шаг вперед. Огромная лапа, размером с колесо телеги, с когтями, как изогнутые кинжалы из черной стали, мягко легла на камень. Оно не спешило. Оно оценивало. Его тлеющий взгляд скользнул по Гераклу, по его оружию, задержался на браслете. В этих глазах мелькнуло что- то... понимающее? Настороженное? Гераклу почудилось, что зверь знает. Знает о силе, скрытой в этом куске металла. Знает об уязвимости.
  Второй шаг. Третий. Зверь вышел из тени на полосу света у входа. Его размеры были еще более устрашающими при свете дня. Шкура, покрытая странными, неживыми шрамами и буграми, казалась не просто толстой. Она выглядела... непроницаемой. Как будто под свалявшейся гривой скрывался не живой покров, а броня из окаменевшей кожи. Воздух вокруг него слегка мерцал, как над раскаленными камнями в зной, но это мерцание было холодным, сероватым. Невидимый щит? Технология Олимпа, вживленная в тварь? Мысль промелькнула, но некогда было раздумывать.
  Геракл отступил на шаг назад, к самому краю узкой площадки перед пещерой. Сзади - крутой обрыв. Зверь замер, его огромная голова слегка склонилась набок. Тлеющие глаза сузились. Он почуял страх? Или увидел ловушку? Гул в его груди усилился, перейдя в непрерывное, зловещее бормотание подземного шторма.
  Внезапно, без предупреждения, без рыка, без видимого усилия, чудовище рванулось. Не прыжком. Взрывом плоти и ярости. Оно покрыло расстояние в несколько саженей за долю секунды, огромная тень, заслонившая свет. Когтистая лапа, способная снести голову быку, взметнулась, рассекая воздух со свистом, прямо к голове Геракла.
  Рефлекс сработал раньше мысли. ЩИТ! Мысль была криком отчаяния. Браслет на запястье вспыхнул ослепительным синим светом, залив его руку и часть груди. И тут же перед Гераклом, в сантиметрах от летящей лапы, возник барьер. Не твердый, а мерцающий, как жаркое марево, но невероятно плотный. Словно воздух мгновенно сгустился до состояния стали.
  Лапа льва со всего размаха ударила в этот сияющий купол.
  Звук был чудовищным. Не глухой удар, а оглушительный КРА- АК!, как будто раскололся утес. Синий щит прогнулся под страшной силой, заколебался, как поверхность воды от брошенного камня, но выдержал! Волна силы от удара прокатилась по щиту, опалив Гераклу лицо жаром, хотя сам он не почувствовал прямого воздействия. Зверь взревел наконец - настоящий, яростный рев, полный боли и ярости. Его лапа отдернулась. Когти, которые должны были разорвать плоть, казались притупленными, дымящимися. На синем поле щита, в месте удара, осталось темное, расплывающееся пятно, как масляное пятно на воде.
  Геракл отшатнулся от силы удара, едва удержавшись на краю обрыва. Вибрация браслета превратилась в гудение. Он чувствовал, как устройство пожирает энергию, как счетчик его десяти минут начал неумолимый отсчет. Он видел ярость и изумление в тлеющих глазах чудовища. Зверь не ожидал отпора. Он привык рвать и метать. Эта неудача лишь подлила масла в огонь его дикой ярости.
  Лев не стал ждать. Он атаковал снова. Не лапой, а всей своей чудовищной массой. Он бросился вперед, как таран, низко пригнув огромную голову, явно намереваясь сбить Геракла с ног и сбросить в пропасть. Геракл среагировал инстинктивно. Он прыгнул навстречу, вбок, вдоль скалы, используя крошечный выступ для толчка. Синий щит скользнул перед ним, как щиток гладиатора. Массивное тело льва пронеслось в сантиметрах от него, задев щит. Снова оглушительный удар, снова волна силы, отбросившая Геракла к скале. Он ударился спиной о камень, боль пронзила ребра. Щит мигнул, синее сияние на мгновение погасло, затем вспыхнуло снова, но уже тусклее. Браслет гудел, как перегруженный улей.
  Зверь, промахнувшись, с ревом развернулся, сдирая когтями камень. Его глаза, пылающие теперь алым пламенем бешенства, нашли Геракла, прижатого к скале. Слюна, густая и пенистая, капала из оскаленной пасти. Он приготовился к новому броску.
  Геракл понял: в пещере, на этой площадке, он обречен. Щит не выдержит еще одного прямого удара. Десять минут таяли как снег на солнце. Он должен был выманить его вниз, в долину. Где было пространство. Где была сеть. Где был Йолай.
  Он сделал вид, что снова готовится принять удар, уперев ноги в камень. Но в последний миг, когда лев сжал мышцы для прыжка, Геракл резко рванулся вниз, не к краю обрыва, а вдоль него, к крутому, осыпающемуся кулуару, который они с Йолаем заметили при подходе. Он прыгнул вниз по осыпи, камни понеслись под ногами, щит браслета гасил самые опасные удары о скалы, но равновесие было почти невозможно удержать.
  Рев льва, полный ярости и торжества, потряс скалы. Чудовище увидело бегство. Оно ринулось за ним. Не прыжком через обрыв, а тем же путем - вниз по кулуару, сокрушая камни своей массой, срывая кусты с корнем. Его тяжелое дыхание, хриплое и свистящее, настигало Геракла, как горячее дуновение печи. Запах смерти был снова рядом.
  Геракл достиг дна долины, спрыгнув с последнего уступа. Он оглянулся. Лев был уже на середине спуска, огромный комок ярости, несущийся вниз, поднимая тучи пыли. Йолай, затаившийся за дубом, вскочил, его лицо было искажено ужасом. Он замахал руками, крича что- то, но слова потонули в грохоте падающих камней и реве зверя.
  Сеть. Мысль пронзила панику. Геракл рванул к поясу. Легкое, серебристое полотно скользнуло в его руках. Он развернулся лицом к несущемуся с горы кошмару. Синий щит погас. Десять минут истекли. Наступила пустота.
  Слабость накатила волной. Голова закружилась. Ноги стали ватными. Сердце бешено колотилось, но сил не было. Он видел приближающуюся тень смерти, слышал ее рев, чувствовал смрадное дыхание. Но руки помнили. Руки, не зависевшие полностью от прихоти браслета, руки воина. Он размахнулся, почувствовав невесомый шелк сети, и швырнул ее широким, точным движением, как забрасывают невод, прямо навстречу прыжку разъяренного льва.
  Сеть развернулась в воздухе, серебристо- серая паутина, легче пуха, но прочнее стали. Она накрыла чудовище в момент, когда его лапы оторвались от земли для финального прыжка на Геракла. Невесомые нити опутали могучую голову, гриву, передние лапы. Зверь, не ожидавший такого препятствия, с оглушительным ревом рухнул на землю в облаке пыли, запутавшись в сверхпрочных волокнах. Он катался, рвал пастью, пытаясь перегрызть нити, но они не поддавались. Его тлеющие глаза, полные бешеной ярости и теперь еще паники, метались, пытаясь найти того, кто осмелился его опутать.
  Геракл стоял, опираясь на колено, задыхаясь. Пятнадцать секунд пустоты казались вечностью. Каждая клетка его тела кричала об усталости. Он видел, как зверь рвет сеть, как невероятная сила его мышц напрягает сверхпрочные нити до предела. Сеть держала, но не сковывала полностью. Она замедляла, ослабляла, но не останавливала. Скоро он вырвется. Скоро.
  Где- то высоко на скале, в тени уступа, мелькнул силуэт. Женский? На мгновение. Или показалось? Но ощущение холодного, довольного наблюдения было таким же реальным, как камень под ногами.
  Браслет Геракла снова замерцал тусклым синим светом изнутри треснувшего кристалла. Десять минут ярости начались снова. Сила хлынула в жилы, смывая слабость, заполняя пустоту ликующим, опасным потоком энергии. Геракл выпрямился. Его глаза встретились с тлеющими углями глаз чудовища, запутавшегося в серебристой паутине. Первая атака отбита. Сеть купила ему время. Теперь настал его черед. Он сжал кулаки, ощущая знакомую вибрацию мощи. Бой только начинался. И цена проигрыша была написана на обглоданных костях у входа в пещеру.
  
  
  Книга целиком лежит здесь - https://author.today/work/464156
  
  Если вам понравилось, пожалуйста, поделитесь с друзьями.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"