Аннотация: Воспоминания В.Б. и Х.Н. Краскиных о приключениях на космодроме "Байконур", где они работали с основания "Байконура". Описываются реальные события, которые не известны никому.
Байки с "Байконура".
Когда аппарат для полета человека был практически весь разработан и вопросы высокой науки и техники
решены, схватились за голову, про ассенизационную установку забыли! А врачей все это жутко
интересовало: объективные анализы в условиях невесомости и т.д. и т.п.
Придумали систему, действующую подобно пылесосу.
У космонавтов два комбинезона, внутренний и внешний, со штепсельным разъемом сбоку, через который
подключена система телеметрии и телевидение.
В случае необходимости космонавт должен отключить телевидение, извернуться, расстегнуть молнию, подвести к нужному месту раструб и сделать свое дело.
Но прежде, чем отправлять в космос, надо же провести испытания на Земле, в барокамере.
Испытывал новую аппаратуру Быковский. И где-то что-то не так подключили, полярность поменяли,
и вместо пылесоса получилось все наоборот... Дикий крик, и врачи на телеэкране видят, что Быковского
надо срочно в ванную отправлять.
Эксперимент прервали, космонавта из барокамеры эвакуировали, отмыли, помянули, конечно,
крепким словом всех разработчиков, переделали все, что напутали. Проблемы, правда, на этом не кончились.
Дело в том, что до тех пор космонавтам во избежание гигиенических проблем давали специально
подобранный состав пищевых продуктов или закрепляющие таблетки.
Говоря медицинским языком, стула ни у кого прежде в космосе не было.
Быковский же летел на пять суток, и врачи ему поручили испытать все на полную катушку.
Итак, полет.
Как обычно во время полета, представители всех служб космодрома, отряда космонавтов и конструкторов,
посменно дежурили, чтобы всегда была возможность организовать консультацию и принять ответственное
решение. В нашей смене в тот раз был и Ю.Гагарин.
Обычно в два-три часа ночи поступление информации заканчивается, космический аппарат "на той
стороне" Земли. Смена, около девяти утра, делать нечего, но спать невозможно, потому что очень сильное
напряжение. И начинается треп, всякие байки... Так было и в тот раз.
А утром нам из Симферополя, а это первый измерительный пункт, над которым пролетал
Быковский, поступает радиограмма. И в конце, после всех параметров кабины: "Имел космический стук".
Переполох страшный! Представляете, что может стучать в космосе?!
Что-то оторвалось и стучит?
Как звук распространяется?
Непонятно.
Масса разных предположений.
Королева решили не будить, разбудили Каманина, командира отряда космонавтов.
Примчался он к нам в радиорубку, туда уже набилась вся смена.
А Быковский уже подлетает к нам и вот-вот войдет в связь на коротких волнах.
Каманин Гагарину и говорит:
-Давай, составляй радиограмму, и как только он войдет в связь, ты ему все открытым текстом и передашь.
И диктует:
-Космонавту Быковскому. Сообщите характер наблюдавшегося Вами космического стука: шипящий,
стучащий, скрежещущий и прочая.
Быковский подлетает и, в соответствии с регламентом, начинает с параметров кабины.
Обычно связь летающего космонавта с наземным центром, была на уровне дружеской беседы, никакой
официальности, по имени, все эти позывные придуманы, я не знаю для кого. А тут Гагарин перебивает
Быковского и обращается "на Вы":
-"Примите радиограмму!"
В космосе повисает тишина.
Гагарин начинает диктовать, что у него написано.
И вдруг раздается дикий смех:
-Какой стук! Стул! Понятно?
На мгновение в радиорубке устанавливается гробовая тишина, а потом...
Я думал стекла посыпятся, такой смех гомерический...
Королев страшно не любил задержек, хотел все скорее. Чувствовал, что надолго его не хватит.
Когда шел спор о характере поверхности Луны, твердая или пыль такая, что спутник утонет, он,
буквально, в приказном порядке, написал:
-"Луна твердая".
И расписался.
При запуске одной из первых ракет на Марс разработали прибор, который должен был реагировать
на наличие на Марсе органики, извечный вопрос, есть там жизнь, или нет. А пуск по разным причинам
все задерживался и задерживался, и с каждым днем Марс уходил все дальше. Нужно было уменьшать
массу объекта.
Возник вопрос - что снимать? Ни один конструктор свой прибор добровольно не снимет.
Боролись буквально за каждые сто грамм.
Королев предложил:
-"Давайте проверим этот прибор на Земле".
Сняли, установили в степи.
И вот мы принимаем радиосигналы: "На Земле жизни нет!"
Таким образом, вопрос о жизни на Марсе остался открытым.
МЫ ЧУТЬ НЕ НАЧАЛИ МИРОВУЮ ВОЙНУ
Произошла эта история с ракетой Р7. У нее двойная система управления: основная система
радиоуправления и дублирующая, автономная, от гироскопов. Когда система радиоуправления
вступала в связь с бортом, автономная система блокировалась.
Произошло же вот что.
Наземная система радиоуправления вошла в связь и в нужный момент дала сигнал на отключение
двигателей, а он не прошел! В ракете для компенсации потерь от случайных возмущений всегда есть
гарантийный запас топлива. А в те времена точка падения рассчитывалась по результатам измерений
начала пассивного участка траектории, когда выключались двигатели, и ракета уже летела как
баллистический объект.
Нужно было точно зафиксировать момент отключения двигателей и с помощью средств траекторных
измерений, в качестве которых выступали активные радиолокаторы (на борту стоял передатчик),
замерить три-четыре точки. По этим точкам с помощью заранее рассчитанных траекторий и с некоторой
точностью прогнозировалось место падения ракеты.
Моя задача заключалась в том, чтобы как можно точнее зафиксировать момент выключения двигателя.
Двигатель выключался в два этапа: предварительное выключение и главное.
Интервал между ними порядка 1,8 секунды.
Ракета эта была боевая, но без заряда. Предельная дальность у нее 14000 км, и стреляли мы, ни много, ни мало,
в акваторию Тихого океана.
Так вот, проходит предварительное отключение, я засекаю время: секунда, две, а в камере сгорания
давление не нулевое...
Секунд через пять мне с командного пункта начальник кричит:
- Где главная?
Я отвечаю, что есть давление в камере сгорания.
- Как давление!? Прошла же предварительная!
Прошло секунд восемь или девять, и только тогда прошла главная ступень. Я засекаю время, сообщаю
баллистикам. И по расчетам получается, что точка падения -Сан-Франциско!
Ракета все еще летит ...
Что делать: сообщать в Москву или нет?
Заряда на ракете нет, но когда она входит в плотные слои атмосферы, освещается полнеба!
По небу огненные разливы, все это долго висит в воздухе, светится, воздух ионизируется... и все
в Сан-Франциско?!!
Что делать?!
Быстро дешифровали все телеметрические данные и запустили в наш "Урал" (200 операций в секунду).
Пересчитали, 1500 миль не долетает до. Сан-Франциско..
А что оказалось на самом деле?
Сигнал на отключение двигателей второй ступени не прошел и она летела, пока не выгорело все горючее...
Чисто технический сбой.
Но из него Хрущев сделал чисто политический вывод: когда приехал Никсон, он ему рассказывал,