Тридцать первого,
в полночь,
в декабре,
и ни поздно ни рано
заглотну я в две сотом
последнюю рюмку мадеры
в этом веке.
Не чокнувшись,
стану зализывать раны,
изучая, как Ленина,

тексты слепого Гомера.
Или,
может быть,
чокнувшись?
Новое время лихое
Нас берет на
айфоны,
тачскрины,
блюрэи, айпэды.
И давно,
и в сейчас,
и в грядущем
не знать нам покоя.
В полупризрачных сумерках
тихого пьяного бреда.

Только век
диким скотчем
никак не оставит в покое -
в закоулках души
налепил
разноцветные флаги.
И не денешься прочь,
если подлое время такое
держит нас
за муссоны,
кессоны,
кальсоны,
и прочие шняги.