Санёк ехал не торопясь на своём автомобиле по городу, как вдруг увидел своего бывшего начальника Петровича с прежней работы. Когда-то он работал на железной дороге и был в подчинении у этого человека. А начинал свою карьеру Санёк помощником машиниста паровоза, но затем перешел на управление тепловозом. Однако спустя некоторое время он осознал, что это не его истинное призвание, и принял решение уволиться.
За годы работы сменилось несколько начальников, но именно Петрович запомнился своим добродушием и честностью. Санёк часто видел его на городских улицах. Петрович, так его называли коллеги, был человеком умным, культурным и образованным.
И, что важно, он никогда не стремился унизить или оскорбить своих подчинённых. В его поведении отсутствовала надменность, которая часто присуща недалёким людям. Как говорится, только дай власть, и узнаешь человека.
Хотя на работе Петрович был требовательным и строгим, но справедливым. Он никогда не проявлял неуважения к людям без причины.
Увидев Петровича одиноко идущего, Санёк решил подвезти, остановившись, окликнул его. Услышав голос, Петрович встрепенулся, но быстро сел в машину на переднее сиденье.
Обменявшись крепкими рукопожатиями, стали разговаривать.
- Как дела, Александр? - спросил Петрович.
- Всё хорошо, спасибо, - ответил Санёк.
- А у вас, Николай Петрович? - поинтересовался Санёк.
- Да вроде бы всё неплохо. Я на сейчас давно на пенсии, - сказал Петрович. - Уже лет двадцать как похоронил жену, сейчас один. Вот выгуливаю себя, так сказать, - вдруг грустно рассмеявшись, сказал Петрович.
- Старость, конечно, не радость, - с грустью произнёс Санёк. - Вашу жену я не знал, но вашего сына Володю вижу иногда, мы общаемся.
- Жизнь изменилась, - задумчиво добавил Санёк. Затем он перевёл разговор на политику, стараясь показать Петровичу свою осведомлённость.
'Посмотрите, Николай Петрович, - сказал вдруг Санёк, - сколько сегодня взяточников и воров среди чиновников!' Он неожиданно переключился на тему, которая активно обсуждалась в новостях и на телевидении.
Ему вдруг захотелось, чтобы Петрович заметил его ум и глубокое понимание жизни. На работе, когда Петрович приходил с проверкой, он иногда задавал вопросы по электрической схеме тепловоза. И Санёк не всегда мог на них ответить.
А Петрович потом говорил в назидание, мол, плоховато ты подучил, почитай, потренируйся уже. А то контакт где-нибудь на перегоне замкнет, и состав встанет. Я постараюсь, отвечал ему Санек.
И вот, сидя за рулём собственной машины, он вёз своего бывшего начальника Петровича. Санёк неожиданно пустился в рассуждения о том, как прекрасно было в прошлом и как всё стало хуже в настоящем.
Он повернулся к Петровичу и сказал: 'В СССР такого хаоса не было, как сейчас'.
Петрович слушал молча, а Санёк говорил, не в силах остановиться: 'Помню, когда вы работали начальником, в стране было больше справедливости'. Вы были честным и порядочным человеком. Наши мужчины вас уважали.
А как после вас пришел новый инструктор Темерев, так от него спасу не было - привязывался дело не по делу.
Санёк искоса поглядывал на Петровича, ожидая его реакции. Но Петрович молчал, сидя на переднем сиденье не отрывая взгляда от дороги. И не проявляя эмоций слушая Санька, и не вступая в разговор.
Санёк же нахваливал Петровича как мог, но тот только покряхтывая упорно молчал. Затем простым вопросом ловко сменил тему, спросив: 'А ты-то как, чем ныне занимаешься?'
Да я же уволился с машиниста тепловоза, не моя это профессия. Не могу работать по сменам. Клонит ночью ко сну, а днём надоели одни и те же пейзажи.
Однажды ночью я ошибся: принял фонарь на столбе за сигнал светофора. Сказал Санёк Петровичу, ну и проехал его, чуть не разрезав стрелочный перевод. Хорошо, что дежурная по станции перевела стрелку и не выдала меня. А если бы я кого-то покалечил - это же просто ужас. Сразу статья. За это могли и посадить, снова сказал Санёк Петровичу.
Петрович вдруг оживился. А ты говоришь, что Темерев был плохим инструктором. Так-то я слышал об этом инциденте, - вдруг сказал Петрович, - но я тогда уже не работал. Надо быть внимательным на дороге, а на железнодорожной особенно, - снова сказал Петрович.
Александр, ты сделал правильный выбор, уволившись, - заметил Петрович. - У тебя больше таланта в коммерческой сфере, - и он искренне рассмеялся. - Я слышал, что ты неплохо зарабатываешь. Очевидно, железная дорога - это не твоё призвание.
Петрович снова замолчал. Санёк решил сменить тему на более актуальную.
И вдруг он начал говорить с заговорщическим тоном, критикуя евреев. Он сказал, что раньше, во времена СССР, их почти не было заметно, а сейчас они повсюду, занимают все руководящие должности.
Вот смотри, - сказал он Петровичу, - ты же был справедливым русским мужиком на должности начальника, никого не притеснял. А сегодня там, наверное, какой-нибудь еврей гнобит нашего брата, возьмем даже тебя, Петрович. Был бы ты еврей, разве бы ты работал начальником в советское время? - Конечно, нет, - сам себе ответил Санек.
Санёк продолжил свои рассуждения: 'Да и мужчины бы тебя не уважали, сразу бы раскусили'. Но ты был настоящим русским мужиком, подытожил он.
Санек увлекся и уже не мог остановиться. Он вдруг подумал, что Петрович очарован его идеями.
И Санек начал с новой силой хвалить Петровича: 'У тебя и лапа, как у атлета. Сразу видно, когда пожмёшь, что ты русский, а не какой-нибудь там Шалом'.
Затем, взглянув на реакцию Петровича, Санёк увидел, что он задумчиво глядел через лобовое стекло автомобиля куда-то вдаль.
Вон даже сказку придумали для детей, за Машеньку и Медведя в новом исполнении. Гонят её целыми днями напролет, а Машенька-то скопирована тоже с евреев, такая же хитрая. И вообще похожа на соседку с шестого этажа, которая тоже еврейка, хотя и под русской фамилией. Но меня не обманешь, я вижу, хоть и маскируются под русских.
А мужик её руку не подаст, а сунет. Не рука, а хвост селедки будто в ладонь положит. Продолжал распаляться Санек, да и настоящая фамилия у них и имена, всё как у русских. Но это до поры до времени, продолжал Санёк свои размышления вслух. Как только евреи полностью захватят власть в стране, они сразу же начнут использовать свои настоящие фамилии и имена.
Вдруг Санек увидел, что Петрович собирается выйти из его машины на полном ходу, не остановив её. 'Ты куда, Петрович?' - закричал вдруг Санек. 'Я не могу здесь остановиться, здесь не положено, слишком много машин! Давай я припаркуюсь в стороне, не выходи на ходу!' Эй, Петрович, ты что делаешь? Однако Петрович уже открыл двери и так сильно высунул ноги, что они волочились по земле. Саньку пришлось остановиться, чтобы он не выпал под колёса автомобиля, и высадить его в неположенном месте.
Сзади сигналили машины, водители кричали, а некоторые даже открыли двери и махали руками.
А Петрович выбравшись из машины на проезжую часть уже удалялся в сторону. 'Вот это да! - подумал Санёк. - Кажется, у Петровича не всё в порядке с головой из-за этой современной жизни'. И он пришёл к выводу, что во всём виноваты евреи. До чего довели даже таких умных людей, как Петрович и он снова поехал по своим делам.
Через какое-то непродолжительное время Санёк случайно увидел свою знакомую Татьяну, которая, весело поздоровавшись и, как всегда смеясь, она вдруг спросила: 'Санёк, как же так, ты моего тестя чуть до инфаркта не довёл'.
Как расстроил, какого свекра? - удивился Санёк. Он даже и не знал, что Петрович - отец её мужа Владимира. Так ты же сказал Петровичу, что евреи - это зло всей страны, - так же смеясь, продолжила Татьяна. И тут же, что очень Петровича уважаешь, только евреев не любишь.
А ведь Петрович - он как раз настоящий еврей, и жена тоже, которую он не так давно похоронил. И снова весело рассмеявшись, так же быстро куда-то убежала по своим делам.
******************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************************